Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Литературные тексты на страницах тверских газет 15
Раздел 1, Темы, жанры и авторы «Тверских губернских ведомостей» 16
Раздел 2. Газета «Тверской вестник» - трибуна «земской литературы» 32
Глава 2. Забытый провинциальный литератор В.Ф. Владиславлев 53
Раздел 1. В.Ф. Владиславлев как редактор журнала «Тверские епархиальные ведомости» 56
Раздел 2. Литературная деятельность В.Ф. Владиславлева 66
Глава 3. Тверская усадебная литература 87
Раздел I. Рукописные журналы семейства Трубниковых в Государственном архиве Тверской области 91
.Раздел 2. Усадебные мотивы в творчестве А.А. Голенищева- Кутузова 111
Заключение 125
Библиографии 130
- Темы, жанры и авторы «Тверских губернских ведомостей»
- В.Ф. Владиславлев как редактор журнала «Тверские епархиальные ведомости»
- Литературная деятельность В.Ф. Владиславлева
- Рукописные журналы семейства Трубниковых в Государственном архиве Тверской области
Введение к работе
В последние десятилетия заметно возрос интерес к истории русской провинциальной культуры, что привело к научной рефлексии по поводу провинциального феномена. Но база для исторического изучения провинциальной культуры была заложена еще в ХЇХ в., когда происходила постепенная эволюция в представлениях провинции о себе самой. СО. Шмидт и Л.Б. Сукина, исследуя историю вопроса, выделили основные этапы в изучении провинциальной культуры, которые соответствуют тому, что происходило в Твери, где изучение провинциального культурного наследия к середине XJX в. сосредоточилось в губернских статистических комитетах, археологических обществах и архивных комиссиях1.
13 апреля 1884 г. положением Комитета министров в виде опыта были учреждены ученые архивные комиссии и местные исторические архивы в четырех губерниях: Тверской, Тамбовской, Рязанской и Орловской2. В Твери открытие Тверской ученой архивной комиссии (ТУАК) состоялось 22 июня 1884 г. В обязанности ТУАК входило разыскание, сбор, описание и хранение имеющих научное н историческое значение архивных документов и других памятников старины, принадлежавших различным ведомствам и частным лицам3. В работе
Шмидт СО. Краеведение и документальные памятники. Тверь, 1992. С. 13, 18.
2 Государственный архив Тверской области (ГАТО). Ф.103. On. 1. Д. 1.
Л. 8.
3 Сорина Л. М. Тверская губернская архивная комиссия и подготовка
второго областного Тверского археологического съезда // К 100-летию
комиссии принимали участие археологи-любители из числа местных чиновников, духовенства, интеллигенции, среди иногородних членов были историки И.Е. Забелин и VLH. Сперанский. Тверской историк В.И. Колосов писал: «Дело комиссии -дело всех людей, стоящих выше обычного провинциального провождения времени. Сама комиссия - это своего рода провинциальная академия наук, сплачивающая людей на почве чистых научных интересов, возвышающихся над обыденной действительностью»4. За время своей работы ТУАК опубликовало большое количество историко-краеведческих работ - в 118 журналах заседании, а также ежегодные брошюры «Тверской музей и его приобретения» и отдельно изданные работы членов комиссии.
Сразу после событий 1917 г. занятие краеведческой историей стало популярным научно-культурным движением в России5. В 1920-е гг. один из основоположников краеведения Н.К. Пиксанов выдвинул концепцию «культурного гнезда», заявленную им как наиболее удобную для описания провинциальной духовной культуры вообще, и литературы в частности. Он считал, что все провинции России имеют свою локальную историю, которая прочитывается в местной культуре и быте, поэтому необходимо рассматривать каждый отдельный регион
второго областного Тверского археологического съезда (10-20 августа 1903 года). Тверь, 2003. С.6 - 8.
Цит. по : Горевой Г.С. Тверская Ученая архивная комиссия // Тверские памятные даты на 2004 год / Сост. Л.В. Пазюк, Г.М. Дмитриева. Тверь, 2004. С. 40. 5 См. Шмидт СО. Указ соч. С. 27 - 44.
как самостоятельную систему, развивающуюся по определенным законам6.
Эта теория имела множество сторонников, самые известные из которых 1-І.П. Анциферов и СИ. Архангельский7. Пиксанова поддержал и историк И.М. Гревс, который писал: «Есть целый ряд местностей (городов), которые были в разные эпохи центром своеобразного литературного цветения. Близкое знакомство с такими фактами поможет обрисовать внутреннюю жизнь не одного края часто совсем новыми красками и глубже понять влияние культурных течений, проникавших в столицы из провинций»8. Именно в это время проводились регулярные съезды и конференции краеведов, выпускалось немало периодических и научных изданий. Гревс и Анциферов впервые занялись «городским» краеведением. В их работах город рассматривался как живое существо. Они писали об «образе города», «биографии города», «душе города», тем самым предвосхищая современные культурологические представле-ния .
По словам СО, Шмидта, «золотое десятилетие» краеведения было прервано репрессиями в конце 1920-х - 1930-х гг. Историко-культурное краеведение в эти годы объявили «гро-
6 Пиксанов Н.К. Областные культурные гнезда. Историко-краеведческий семинар. М.; Л., 1928.
Анциферов Н.П. Краеведный путь в исторической науке (Историко-культурные ландшафты) // Краеведение. 1928. Т. V. № 6. С. 321 - 328; Архангельский СИ. Локальный метод в исторической науке // Краеведение. 1927. Т. IV. № 2. С 181 -194.
Гревс И.М. История в краеведении // Краеведение. 1926. Т. Ш. № 4. С. 502.
Гревс И.М. Город как предмет краеведения // Краеведение. 1923. Т. I. № 3; Анциферов Н.П. «Непостижимый город». Душа Петербурга. Петербург Достоевского, Петербург Пушкина... СПб., 1991.
бокопательски-архивным» , В аннотации к брошюре 1932 г. провозглашалось, что: «...буржуазные контрреволюционные историки-краеведы умышленно ушли от революционных, близких нам тем, ушли из истории классовой борьбы, чтобы на узких темах истории усадеб, районов и областей проложить путь для замаскированных антипартийных выступлений»11. С конца 1930-х гг. краеведческие исследования в основном были сведены к изучению истории предприятий .
Некоторое оживление возникло после Великой Отечественной войны, тем не менее упор по-прежнему делался на изучение новейшей истории. К концу 1960-х гг. относится еще один всплеск интереса к краеведению, связанный с массовым увлечением древнерусским и народным искусством. Многие исследователи начали заниматься древнерусским и средневе-ковьш периодами истории и культуры и в Іверском регионе .
В 1990-е гг., как отмечают современные исследователи, стали изменяться сами подходы к изучению краеведения. Накопленный к настоящему времени огром.ный краеведческий материал требует своего осмысления. Необходимо «определить основные черты образа места и выяснить его мифологическую основу»14.
ш Шмидт СО. Указ соч. С. 64.
11 Цит. по: Шмидт СО. Указ. соч. С 64.
12 Там же. С. 67.
13 Попов Г.В., Рындина А.В. Живописное и прикладное искусство Твери
XIV - XVI вв. М., 1979; Евсеева Л.М, Кочетков И.А., Сергеев В.Н. Жи
вопись древней Твери. М., 1983.
14 Белоусов А.Ф., Строганов М.В. Путешествие в провинциальную Рос
сию // Провинция как реальность и объект осмысления. Тверь, 2001. С.
3; Осипова Н.В. В поисках самоидентичности: Вятский провинциальный
текст // «Во глубине России...»: Статьи и материалы о русской провин-
Поэтому одним из динамично развивающихся в настоящее время направлений в изучении провинциальной культуры вообще и локальных текстов в частности, является структурно-семиотическое направление. Исследователи стремятся наиболее полно рассмотреть тексты, входящие в семантическое поле какого-либо топоса и осмыслить свой регион с точки зрения «творческой, конструирующей реальность энергии культуры»13. Начало подобным исследованиям положили работы Ю.М. Лотмана и В.Ы. Топорова о петербургском тексте. О проблемах московского текста писал Н.Е. Меднис, работы В.В. Абашева, А.Н. Давыдова, И.А. Разумовой, А.П. Люсова, М. Кавалеровой соответственно посвящены исследованию семантики таких локусов как Пермь, Архангельск, Петрозаводск, Крым, Владивосток16.
Продуктивным представляется и исторический подход, в рамках которого продолжает развиваться теория «культур-
ции / Под ред. Н.З. Коковиной, М.В. Строганова, А.Ф. Белоусова. Курск, 2005. С. 177.
Абашев В.В. Пермь как текст: пермский текст в русской культуре и литературе XX века. Пермь, 2000. С. 3.
Лотман Ю.М. Символика Петербурга и проблемы семиотики города // Ученые записки Тартуского государственного университета. Тарту, 1984. Вып. 664; Топоров В.Н. Петербург и «петербургский текст русской литературы» // Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического; Меднис Н.Е. Проблема московского текста // Меднис Н.Е. Сверхтексты в русской литературе. Новосибирск, 2003; Абашев В.В. Пермь как текст: пермский текст в русской культуре XX в.; Давыдов А.Н. Архангельск: семантика городской среды в свете этнографии международного морского порта // Культура русского севера. Л., 1988; Разумова И.А. «Как близко от Петербурга, но как далеко...» (Петрозаводск в литературных и устных текстах) // Русская провинция: миф-текст-реальность. М.;СПб., 2000; Люсый А.П. Крымский текст в русской литературе. СПб., 2003; Кавалерова М. Поэты из Владивостока, «дальняя провинция» и «школа концептуализированного наива» // Серая лошадь. 2001. №4.
ных гнезд», оказывающаяся актуальной и интересной для многих современных исследователей. С этих позиций занимаются историей провинциальной литературы Е. И. Дергачева-Скоп, В.Н. Алексеев, Л.А. Егорова17 др. Исследователи призывают не отказываться от забытых теорий и подчеркивают, что исторический подход дает возможность преодолеть интерпретацию провинциальной культуры как подражания столичной.
В последние годы открылись новые перспективы в изучении провинции в рамках культурологического подхода к литературному процессу, при котором наследие прошлого не разделяют на шедевры и тексты, не имеющие научной ценности. Этот подход связан с актуализировавшимся в последнее время в гуманитарных науках направлением - изучением «истории повседневности», приверженцы которой утверждают «готовность ценить все проявления эстетической активности любого человека и читать все текстуальные следы прошлого с тем вниманием, которого прежде удостаивалась только 'настоящая' литература»18.
Географическое положение Тверского региона, который находится между двумя столицами, определило тот факт, что губернию посещали практически все известные литераторы. Многие из них создавали здесь свои произведения или, по крайней мере, использовали материалы, так или иначе связан-
17 Дергачева-Скоп Е.И., Алексеев В.Н. Концепт «культурное гнездо» и региональные аспекты изучения духовной культуры Сибири. Новосибирск, 2005; Егорова Л.А. Историко-философская концепция изучения провинциальной культуры России как инструмент исторической культурологи в сфере исследований социокультурных трансформаций. М., 2004.
Т П
Головина Т.Н. «Самодеятельная словесность» из усадебного архива // Русская усадьба. М., 2005. Вып. 11 (27). С. 101-102.
ные с Тверью. Биографические и творческие связи с Тверью многих известных писателей не раз становились предметом изучения. Еще в советское время вышла коллективная монография «Писатели в Тверской губернии» и книга Н.П. Павлова «Русские писатели в нашем крае», объединившие статьи об известных литераторах от А.Н. Радищева до Б. Полевого19. В этом аспекте больше всего внимания уделялось А.С. Пушкину. Достаточно подробно исследовано творчество А.Н. Островского, А.Н. Радищева, И.А. Крылова, Ф.М. Достоевского, Ф.Н. Глинки, И.И. Лажечникова, а также уроженцев Тверской губернии: В.А. Озерова, В.Г. Теплякова, П.А. Плетнева, М.Е. Салтыкова-Щедрина, С.Д. Дрожжина и др20.
Писатели в Тверской губернии. Калинин. 1941; Павлов Н.П. Русские писатели в нашем крае. Калинин, 1956.
Пьянов А.С. «Берег милый для меня»: Пушкинские места Верхневолжья, М, 1974; Черейский Л.А. Пушкин и Тверской край. М., 1985; Каткова В.Ф. Я к вам пишу: тверские мотивы в переписке А.С. Пушкина. М., 1987; Кашкова В.Ф. Берега нашей памяти: Размышления над страницами тверской лирической Пушкинианы. Тверь, 1999; Лебедев Н.М., Самуилов В.Г. Наш Пушкин. Вышний Волочек, 2003; Лебедев Н.М. Знаменитые россияне на тверской земле. Тверь, 1998; А.Н. Радищев: Исследования и комментарии / Ред. М.В. Строганов, С.А. Васильева. Тверь, 2001; Ерохина Л.Л. Славянский вопрос в творчестве Ф.И. Глинки // Дни славянской письменности и культуры. Тверь, 1999; Гордин М.А. Владислав Озеров. СПб., 1992; Петренко Е.В. Творческий путь В.Г. Теплякова: Автореф. дис... канд. филол. наук. Тверь, 2002; Журавлев Н.В. М.Е. Салтыков-Щедрин в Твери. Калинин, 1961; М.Е. Салтыков-Щедрин и Тверь / Ред.-сост. А. Пьянов. М., 1976; М.Е. Салтыков-Щедрин в зеркале исследовательских пристрастий: Материалы научной конференции / Ред. Е.Н. Строганова. Тверь, 1996; М.Е. Салтыков-Щедрин. Тверские страницы жизни / Сост. Е.Н. Строганова. Тверь, 1996; Ильин Л. Памяти С.Д. Дрожжина. Калинин, 1951; Творчество С.Д. Дрожжина в контексте русской литературы XX века: Материалы региональной научной конференции, посвященной 150-летию со дня рождения С. Дрожжина / Ред. ВА. Редькин. Тверь, 1999; Спиридон Дрожжин. Глазами современников и потомков: Статьи и воспоминания / Ред.-сост.
Однако нам представляется, что изучение литературной жизни региона не должно быть ограничено только именами уроженцев края и первостепенных писателей, посещавших губернию. Понятие литературной жизни значительно шире, и когда речь идет о провинции, оно должно включать в себя многие другие аспекты: литературные материалы прессы, тексты, возникавшие в атмосфере салонов и кружков, усадебную литературу, губернское книгоиздание. Интерес к этим вопросам еще явно недостаточен.
Одним из важных направлений изучения провинциальной литературы является изучение региональной периодики. В настоящее время на это обращено внимание таких исследователей, как Л.Л. Смирнова, Д.В. Силакова, Н.В. Серебренников, Е.В. Иванова которые понимают, что периодика является ценным источником и позволяет внести новые штрихи в представление о творческой биографии тех или иных литерато-ров21.
Для современной науки характерен процесс восстановления полного спектра явлений национальной культуры, в том числе и литературы. Этим обусловлен интерес ряда исследова-
М.В. Строганов. Тверь, 2001. Вьш. 3; Бойников A.M. Поэзия Спиридона Дрожжина. Тверь, 2005 и мн. др.
21 Смирнова Л.Л. Провинциальная периодика как источник материала для изучения литературной жизни Верхневолжья в ХТХ в.: Автореф. дис... канд. филол. наук. Череповец. 1999; Силакова Д.В. Структура газеты «Курские губернские ведомости» в XIX веке // «Во глубине России. ..»: Статьи и материалы о русской провинции / Под ред. Н.З. Коко-виной, М.В. Строганова, А.Ф. Белоусова. Курск, 2005; Серебренников Н.В. Опыт формирования областнической литературы. Томск, 2004; Иванова Е.В. Литературная жизнь Новгорода на страницах местной периодики 1838- 1917 гг.: Автореф. дис... канд. филол. наук. Тверь, 2004.
телей к забытым провинциальным писателям, которые создавали литературный образ русской провинции22.
В последнее время стремительно растет интерес к усадебной культуре, которая справедливо рассматривается как многоаспектное явление. Наиболее изучены проблемы, касающиеся архитектуры, прикладного, изобразительного и паркового искусства. В 1992 г. в России было воссоздано Общество изучения русской усадьбы, стараниями которой опубликовано семь сборников «Русская усадьба», отражающих разные аспекты исследования этой темы. В последнее время появилась тенденция к изданию красочно оформленных сборников, содержащих краткие очерки, посвященные тем или иным усадьбам и их владельцам. В них собрана информация из самых разных, как правило, газетных источников. Выбор материала случаен: выделяются наиболее известные в том или ином отношении усадьбы или те, о которых существует достаточно много публикаций. Такие сборники в целом важны и интересны широкому кругу читателей, их авторы привлекают внимание общественности к проблеме сохранения культурного наследия, но серьезного научного значения они не имеют .
См., например: Кошелев В.А. Вологодские давности: Литературно-краеведческие очерки. Архангельск, 1985; М.В. Строганов. Заметки о литературном наследии Н.А. Львова // Гений вкуса: Материалы научной конференции, посвященной творчеству Н.А. Львова / Науч. ред. М.В. Строганов. Тверь, 2001;Тугушева М.З. Забытый писатель М.А. Воронов в контексте русской провинциальной культуры // Забытые и второстепенные писатели XVII - XIX веков как явление европейской культурной жизни. Псков, 2002; Коростина Г.Г. За пределами пантеона классиков: «Провинциальный» писатель Евгений Львович Марков (1835 - 1903) // «Во глубине России...»
Тлушков С. «Былой России острова...». Тверь, 2001; Тверская усадьба: Впечатления. Тверь, 2005.
В нашей работе мы обращаемся к феномену усадебной литературы. Говоря об этом явлении, в филологической среде чаще всего подразумевают изображение усадьбы в литературных текстах. Следует заметить, что до настоящего времени на тверском материале эта проблема не поднималась. Вместе с тем, из поля зрения исследователей выпадает и другой значимый пласт усадебной литературы, который можно назвать домашняя усадебная литература. Само это понятие в настоящее время не разработано, оно не имеет определения и устоявшегося содержания. Перспективные подходы к изучению этого явления намечены в работах Т.Н. Головиной, которая опирается на опыт формальной школы, поставившей вопрос о подвижности границ между литературным и нелитературным рядами, и на идеи французской школы «Анналов», обращенной к материалам литературной "повседневности"24.
Наше внимание к литературной жизни второй половины XIX в. вызвано тем, что традиционно большинство исследователей обращается к первой половине XIX в., устойчиво связанной с именем А.С. Пушкина. Вторая половина XIX в. представлена в современных исследованиях значительно меньше, что и определяет актуальность темы диссертационной работы.
Объектом нашего исследования являются литературные тексты тверской периодической печати, опубликованные и со-
Головина Т.Н. Газета для одного читателя // Потаенная литература: Исследования и материалы. Иваново, 2000. Вып. 2. С. 26 -33; Головина Т.Н. Образы времени и пространства в домашней литературе // Потаенная литература: Исследования и материалы. Иваново, 2002. Выи. 3. С. 11-18: Головина Т.Н. «Самодеятельная словесность» из усадебного архива // Русская усадьба: Сборник Общества изучения русской усадьбы. М., 2005. Вып. 11(27). С. 101-110.
хранившиеся в рукописях произведения тверского церковного деятеля и литератора В.Ф. Владиславлева, рукописные журналы дворян Трубниковых, хранящиеся в Государственном архиве Тверской области, и тверские стихотворения А.А. Голени-щева-Кутузова, чья жизнь на протяжении многих лет была связана с Тверской губернией. Большинство из этих материалов впервые вводится в научный оборот, но ими, безусловно, не ограничивается литературная жизнь Тверской губернии второй половины XIX в. Все, что остается за рамками нашего исследования, пока невозможно даже очертить, так как далеко не все факты и материалы выявлены.
Научная мовизна работы определяется введением в научный оборот целого корпуса новых текстов и разработкой новых подходов к осмыслению понятия «литературная жизнь» и «усадебная литература».
В основе работы с материалом лежит традиционный историко-литературный подход, мы используем биографический, текстологический, генетический и комментаторский методы.
Целью исследования является репрезентация литературной жизни Тверской губернии на материале опубликованных и архивных источников второй половины XIX в.
В задачи исследования входит:
1. обозначить круг авторов и проанализировать темы и
жанры публикаций в газетах «Тверские губернские ведомости»
и «Тверской вестник»;
2. охарактеризовать литературную политику журнала
«Тверские епархиальные ведомости» на примере редакторской
деятельности В.Ф. Владиславлева;
3. рассмотреть литературную деятельность В.Ф. Влади
славлева и выявить специфику его работы как автора;
выявить основные черты домашней усадебной литературы па примере рукописных журналов семейства Трубниковых, Хранящихся в Государственном архиве Тверской области;
исследовать особенности «усадебного» текста в творчестве А.А. Голенищева-Кутузова.
Поставленные задачи определили структуру работы, которая состоит из трех глаз. В первой главе мы обращаемся к изучению газет «Тверские губернские ведомости» и «Тверской вестник», рассматривая их как источник литературных текстов, не учтенных в современной филологической науке. Вторая глава посвящена разным аспектам литературной деятельности В.Ф. Владиславлева, который интересен как создатель и первый редактор «Тверских епархиальных ведомостей» (1877 -1895) и автор оригинальных текстов, оставшихся вне поля зрения исследователей. В третьей главе рассматривается тверская усадебная литература, которая представлена в двух аспектах: как традиционно изучаемое в литературоведение изображение усадьбы в литературных текстах, как домашняя усадебная литература, которая пока еще не привлекала внимания исследователей.
В Приложении приведены три фельетона из газеты «Тверской вестник», фрагмент из неопубликованного рассказа В.Ф. Владиславлева «Женихи-богословы» и полный текст первого номера рукописного журнала «Осколки нашего кружка».
Темы, жанры и авторы «Тверских губернских ведомостей»
В 1702 г. Петр Ї основал первую в России газету «Ведомости», предназначавшуюся для обязательного прочтения чиновникам и высшим слоям общества. В дальнейшем, согласно «Общему учреждению губернскому», во всех губерниях России стали появляться подобные газеты «для извещения .., о заграничных и внутренних происшествиях» , публиковались также и местные постановления и распоряжения.
Первая попытка издания газеты в Твери относится к 1778 г., когда Тверской, Новгородский и Псковский наместник генерал-губернатор Я.Е. Сивере попытался организовать в Твери первую типографию для печатания газеты «Тверской вестник», которая должна была использоваться для обнародования правительственных указов. Он обратился за помощью к И.К. Шнору - крупнейшему владельцу типографий в Петербурге - с просьбой помочь в печатании газеты. Но выпуск газеты в XVIII в. так и не был налажен26.
Первым тверским изданием стала газета «Тверские губернские ведомости», выходившая с 1839 по 1917 г. и являвшаяся официальным органом Тверского губернского прав ления. Она выходила регулярно в разные годы ло одному, два или три раза в неделю.
Структура «Тверских губернских ведомостей» во второй половине XIX в. была традиционной. Изначально газета состояла из трех частей: в первой печатались распоряжения начальства, во второй публиковались материалы о действиях правительства, третяя - неофициальная часть. Позже материалы, печатавшиеся в первых двух частях, объединили, они и составляли официальную часть, которая печаталась под личным наблюдением губернатора или вице-губернатора. Так, в 1 843 -1853 гг. официальную часть газеты подписывал И.И. Лажечников, а в 1860 - 1862 гг.- М.Е. Салтыков, исполнявшие в эти годы должность тверского вице-губернатора. Неофициальную часть газеты редактировали чиновники губернского правления: в 1850-е гг. - Худяков, с 1861 г. И.Ф. Петропавловский, с 1891 г. М.А. Плетнев, с 1899 г. - М.К. Симонич27. Неофициальная часть была более свободна по своей структуре, но гораздо меньше по объему и занимала иногда один лист или даже всего одну полосу. Ее содержание до 1880-х гг. составляли три основные темы: практические хозяйственные советы, события культуры, в основном анонсы предстоящих выступлений тверских и приезжих артистов, а также благотворительная деятельность. Особое внимание уделялось благотворительным инициативам Ф.Н. Глинки. Так, на страницах «Тверских губернских ведомостей» регулярно появлялись материалы о деятельности созданного по инициативе А.П. Глинки благотвори тельного общества «Доброхотная копейка», а также информация о литературных вечерах и обедах в пользу тверских гимназистов, студентов, чиновников28. С 1880-х гг. в газете стали подниматься некоторые проблемы общественной жизни и народного просвещения. В целом же в неофициальной части «Тверских губернских ведомостей» преобладали заимствованные материалы из столичной прессы на самые разные темы: «Винный спирт и его влияние на здорового и больного человека», «Целебные свойства ландыша», «Египетские древности в
Риме» и т. п.
Понятно, что при таком неравномерном распределении материала (объемная официальная часть и лаконичная неофициальная) газета не вызывала большого интереса у обывателей и не пользовалась особенной популярностью. Такое положение вещей не изменилось и при М.Е. Салтыкове. Вскоре после его ухода с поста вице-губернатора, в одном из номеров за 1862 г. была помещена заметка, где некий анонимный корреспондент замечал: «Очень естественно, что русская провинциальная публика не тратит денег на выписку местных ведомостей. Они рассылаются по присутственным местам и употребляются на растопку печей и раскурку трубок». Автор язвительно констатировал, что достойные люди в такую газету не пишут: «...кому охота писать в том журнале, который никто не читает». По мнению корреспондента, для того чтобы попра вить дело и сделать газету менее казенной, нужен независимый от всех «посторонних влияний редактор», такой, «чтобы его не могли бы, говоря словами Щедрина, "пропустить сквозь строй жизненных обстоятельств"» . Но редакторы официального издания не могли проявлять подобную независимость.
В первой половине 1850-х гг. в «Тверских губернских ведомостях» появлялись только анонсы, предуведомляющие публику о выходе в свет новых книг, и отчеты о музыкально-литературных мероприятиях, проводимых с благотворительными целями. По-видимому, в это время газета рассматривалась как сугубо официальная, а ее неофициальная часть как необязательное приложение.
В середине 1850-х гг. ситуация изменилась в связи с событиями Крымской войны, когда в газете, наряду с постоянной рубрикой «Известия с Дуная», появляются семь стихотворений патриотического содержания принадлежавших разным авторам, но объединенных общей мыслью и общими задачами.
Пять стихотворений подписаны псевдонимом - Русский солдат Федор Шилов, два других - именами С. Гамрат-Курек и В. Дворяшин, первое из которых также, вероятно, является псевдонимом.
Тематически стихотворения можно разделить на три группы. Первая связана с описанием реально происходивших в тверской губернии событий. Так, «Песня» Русского солдата Федора Шилова была специально сочинена к проводам осташ ковских рекрутов , С. Гамрат-Курек описывал прощание тве-ритян с «7-ю легкою кавалерийскою дивизией»32, В. Дворяшин изображал отъезд на фронт тверского гарнизона. Стихотворения второй группы, подписанные именем Русского солдата Федора Шилова, обращенные к реальным военным событиям -бомбардированию Соловецкого монастыря и действиям черноморского флота в Синопской бухте33. Кроме того, два стихотворения Русского солдата Федора Шилова посвящены описанию патриотических чувств и, по сравнению с предыдущими, отличается большим лиризмом .
В.Ф. Владиславлев как редактор журнала «Тверские епархиальные ведомости»
Журнал «Тверские епархиальные ведомости» выходил с 1877 по 1918 г. и был официальным органом тверской епархии. В его становлении непосредственным образом участвовал В.Ф. Владиславлев, так как первые восемнадцать лет журнал издавался под его редакцией, и только в 1896 г., «Тверские епархиальные ведомости» официально возглавил его преемник - ректор Тверской духовной семинарии протоирей П.А. Соколов6.
Тираж издания, как свидетельствует статистика, приведённая А.А. Титовым, в указателе статей к «Тверским епархиальным ведомостям», был для Тверской губернии достаточно высок - около 1000 экземпляров7. Но индивидуальных подписчиков из числа прихожан было немного. Подписка являлась обязательной для церквей, общин, монастырей и священников, занимавших высокие должности в епархии. Понятно, что журнал ориентировался, в первую очередь, на духовенство, хотя в задачи издания входило наиболее полное удовлетворение всех интеллектуально-религиозных, церковно-практических и нравственных запросов не только пастырей, но и паствы. На деле «Тверские епархиальные ведомости», так же как епархиальные ведомости других регионов, были призваны играть агитацион \но-пропагандистскую роль в поддержании авторитета духовенства, формировать у читателей правильные, с точки зрения церкви, идеологические ориентиры.
Структура журнала была вполне традиционной для изданий второй половины XIX в.: официальная часть, информирующая читателей обо всех изменениях, происходивших в епархии, и неофициальная часть, более свободная по содержанию, но, вместе с тем, также находившаяся в строгих рамках. В неофициальной части «Тверских епархиальных ведомостей» выделялось несколько постоянных рубрик: современные известия; познавательные краеведческие материалы о местной церковной истории; слова, поучения и речи; адаптации некоторых богословских трудов, касавшихся актуальных вопросов нравственности; краткие политические известия; некрологи; злободневная информация для священнослужителей.
Подбор материалов для неофициальной части в какой-то мере отражал интересы редактора, который, собственно, и производил этот отбор. Интересно отметить, что количество перепечатанных из столичной прессы материалов в журнале было совсем невелико. Владиславлеву вполне хватало оригинальных тверских материалов. При изучении тематики неофициальной части журнала сразу бросается в глаза обилие текстов краеведческого характера, что было вполне традиционным для всех епархиальных изданий. Многие статьи, по-видимому, принадлежали перу самого Владиславлева, так как краеведческие проблемы входили в круг его интересов. Как правило, Владиславлев не подписывал свои статьи, выступая от имени редакции, тем не менее А.А. Титов выделяет тексты, принадлежащие перу редактора. Всего за время своего редак торства Владиславлев опубликовал 243 статьи разные по объему и по содержанию: многочисленные поучения, которыми часто открывалась неофициальная часть журнала, к разнообразным церковным праздникам; некрологи; поздравительные статьи к юбилеям священников; материалы съездов духовенства. Есть и более серьезные статьи, обычно посвященные тверской церковной истории: «Краткие статистические и исторические сведения о церквах и монастырях Тверской епархии»8, «Город Тверь и его церкви» , «Добрые черты из жизни твери-тян» и др.
Кроме множества краеведческих материалов, в неофициальной части за 1877 - 1900 гг. было напечатано десять стихотворений, принадлежащих трем авторам - Ф.Н. Глинке, А.А. Голенищеву-Кутузову и А.Д. Ушакову. Удельный вес художественных текстов в журнале так мал, что невольно напрашивается вопрос, почему же для публикации были выбраны произведения именно этих авторов? Ответ на него, на наш взгляд, кроется как в издательской политике журнала, так и в самой личности редактора-Появление первых стихотворных текстов в журнале «Тверские епархиальные ведомости» связано с повышенным интересом читателей к теме русско-турецкой войны 1877-1878 гг., когда в ответ на подавление восстания западных славян против четырехсотлетнего турецкого ига Россия объявила
Турции войну и начала добиваться автономии для христианских народов. После летнего поражения русских под Плевной военная тематика стала особенно актуальной. В 1877 г. наряду с многочисленными перепечатками и собственными тверскими публикациями, анализирующими положение дел в действующей армии11, Владиславлев печатает стихотворения, Ф.Н. Глинки и А.А. Голенищева-Кутузова, посвященные этой теме.
Стихотворение Глинки, выбранное Владиславяевым, на-зывается «1877» . Оно вскоре стало широко известно и приобрело популярность под другим названием - «Уже прошло четыре века» - и даже переводилось на иностранные языки13, но впервые было опубликовано в «Тверских епархиальных ведомостях». Стихотворение отражает героико-христианские настроения, воссоздавая историю завоевания мусульманами христианских святынь. Автор вспоминает предание о том, что во время нападения на один из православных храмов алтарь в церкви Святой Софии чудодейственно растворился и заключил в себя патриарха со всем клиром. В финале слышится характерный для Глинки призыв к борьбе за «светлый крест осьми конечный» и к победе над «бледного луной» как символом мусульманства.
Литературная деятельность В.Ф. Владиславлева
«Я всегда представляю себе, что придет пора, когда меня не будет па свете, - сын ли мой или кто посторонний пробежит эти каракулькк и вспомнит хоть что-нибудь обо мне, -писал Владиславлев в своих «Автобиографических записках протоиерея тверской Владимирской церкви В.Ф. Владиславлева». - Самые лучшие минуты жизни моей посвящены письму. Все, что меня интересовало, что занимало душу мою, что доставляло отраду сердцу моему в жизни, я старался передать бумаге и увековечить для себя и для тех, кто после вспомнит меня» . Таково было величайшее желание Владиславлева. К сожалению, в настоящее время имя этого интересного автора несправедливо забыто. Мы пытаемся в какой-то мере восполнить этот пробел.
В Государственном архиве Тверской области среди личных бумаг протоирея Владиславлева сохранились рукописи рассказа «Женихи-богословы», неоконченной повести «Сдача места», «Дневник»31, «Автобиографические записки» и множество публицистических произведений.
Некоторые его литературные работы были известны современникам, особенно это касается публицистических и краеведческих заметок. Они публиковались еще при жизни автора, большей частью в журнале «Тверские епархиальные ведомости». Круг исторических интересов Владиславлева был достаточно широк: он делал описания монастырей и наиболее замечательных церквей Твери, писал о церковных деятелях далекого и недавнего прошлого, о местночтимых святых, об истории и археологии Тверского края. Современники выделяли как самые значительные следующие его сочинения, опубликованные как в «Тверских епархиальных ведомостях», так и отдельными изданиями: «Объяснение православного богослужения», «Уроки по классу закона Божия», историческое исследование «Филарет, как истинный друг и товарищ», «упомянутое даже в заграничном каталоге русских и церковнославянских книг, изданном, книжной фирмой г. Гирсеманна в Лейпциге»32.
Многие исторические и этнографические работы Владиславлева сохранились только в рукописях: «Описание икон Тверской епархии», «О состоянии тверского духовенства», «О пашковцах в Старицком уезде», «Об истории г. Бежецка», «Об обычаях на свадьбах в Тверском уезде», «О старой народной школе», заметки по истории сел, монастырей, церквей Твер-ской губернии и другие" .
Особый пласт творческого наследия Владиславлева составляют произведения автобиографических жанров - «Авто биографические записки протоиерея Тверской Владимирской церкви В.Ф. Владиславлева» и «Дневник».
Написание «Автобиографических записок...» относится к 1852-1855 гг. В это время Владиславлев был еще довольно молодым человеком, тем не менее он предпринимает первый серьезный шаг на пути к осмыслению своей жизни. Автобиография Владиславлева нетрадиционна по своей структуре: она делится на две большие части: первая посвящена истории семьи Владиславлева и духовному развитию героя, вторая касается недавних событий, которые автор осознает важными не только для себя, но и для других. В этой части описываются тверские события, свидетелем или участником которых был Владиславлев.
«Автобиография - это всегда акт преодоления уходящего времени, попытка вернуться в собственное детство, юность, воскресить наиболее значительные и памятные отрезки жизни - как бы прожить жизнь сначала»34, - пишет В.А. Мильчина. Именно по этому принципу и строит Владиславлев первую часть своей автобиографии, главное содержание которой составляет история формирования героя и его взаимоотношений с миром. Первые семь глав, охватывающие период с 1821 по 1847 г. - с рождения до получения сана, посвящены разным событиям жизни Владиславлева. Десятая глава посвящена его назначению в члены консистории в 1854 г.
Для автобиографии всегда важен отбор жизненного материала, характерно «стремление осмыслить прожитую жизнь как целое, придать эмпирическому существованию оформлен ность и связность» . Подобное осмысление предполагает выделение тех автобиографических черт личности, которые осознаются как главные. Автор часто «дописывает» свою жизнь так, чтобы сделать ее более логичной и целенаправленной. Владиславлев старается не только осмыслить свою жизнь сам, но и показать другим свое место в мире. Он стремится изобразить автогероя идеальным пастырем, обладающим всеми необходимыми для этого качествами: способностью к преодолению порока, отсутствием вредных привычек, возможностью духовного развития, интеллектом, умением находить общий язык с народом. Владиславлев старается подвести читателя к мысля о том, что тяга к духовному званию в его жизни была вполне закономерной и оправданной. Описывая свое детство, он посчитал необходимым показать свою исключительность, отличие от других детей. Эта черта «Автобиографических записок» несомненно сближает их с агиографией, для которой характерен подобный мотив. Владиславлев писал, что не приобрел привычку к порокам, обычную для детей сельского духовенства, так как рос под присмотром заботливой матери и не общался с грубыми крестьянскими детьми. Рассказывая о неофициальных порядках в духовном училище, автор также подчеркивал свое отличие от других учеников. Он не баловался и не воровал, как другие. «И вот начало нашего образования! Вот зачем нас возят в училище, отрывают от крова родительского! Без надзора, без поддержки, среди толпы шалунов, на гадкой квартире начинается та внутренняя порча, которая тлит душу. Не многим удается спастись от этой порчи!» — пи-сал Владиславлев, подчеркивая, что ему это удалось .
Автор акцентирует ум и интеллект автогероя, сообщая о том, что в духовном училище он был третьим учеником, в семинарии - уже вторым, а в академии - первым. Этот пример подтверждает и его способность к саморазвитию, которую заметил и оценил ректор духовной семинарии и которою дорожит сам автор.
Рукописные журналы семейства Трубниковых в Государственном архиве Тверской области
Как уже было сказано, понятие самодеятельной усадебной литературы в филологической науке практически не разработано. Типологически она близка к роду домашней литературы, которая являлась составным элементом быта культурной дворянской семьи. Термин самодеятельная усадебная литература не имеет точного определения и устоявшегося содержания. На наш взгляд, усадебной литературой можно называть совокупность произведений самых разнообразных, чаще всего автодокументальных жанров, не предназначенных для печати. Эти произведения, как правило, достаточно своеобразны и адресованы узкому кругу посвященных, способных адекватно реагировать на них. О «ситуативности» и о конкретной адресованности как об отличительных признаках домашней литературы справедливо пишет Т.Н. Головина1.
Существуют определенные жанры, характерные именно для домашней, в том числе и усадебной литературы, - дневники, альбомы, семейные хроники. К домашней словесности относятся и рукописные журналы, интересные, прежде всего, тем, что они включают самые разнообразные жанры.
Материалы, хранящиеся в Государственном архиве Тверской области, а также в столичных архивах дают основание говорить об интенсивном обращении тверских дворян к автодокументальным жанрам: воспоминания княгини Кропоткиной «Щербово при бабушке Аграфене Петровне», воспоминания Квашниной-Самариной о праздновании Пасхи в усадьбе Суховарово, дневник А.Н. Трубникова и др. Все эти документы на сегодняшний день обойдены вниманием исследователей. Тем не менее, использование «литературной "повседневности" для воссоздания ментального универсума человека» , представляется перспективным направлением в изучении усадебной литературы, так как позволяет «вжиться» в усадебный быт, реконструировать его, лучше понять эпоху и усадьбу как феномен.
Разумеется, автодокументальные жанры характерны не только для усадебной литературы, их бытование гораздо шире. К этим жанрам обращались многие исследователи: Ю.Н. Тынянов, Л.Я. Гинзбург, Н.А. Богомолов, И.Л. Савкина и др4. Литература воспоминаний, автобиографий, дневников, заметок, как справедливо замечает И. Савкина, становится еще в первой половине XIX в. «органической частью культурного быта, куль турной моды и культурной привычки...»5. Эта тенденция сохранялась до начала XX в. Стремление к словесному самовыражению актуализируется в усадьбе, так как сама замкнутость усадебного бытия настраивала на глубокую рефлексию, на желание осмыслить свою жизнь, сохранить и аккумулировать информацию о своем роде, о своей семье, о себе самом. Популярность автодокументальных жанров в усадебной среде объясняется, на наш взгляд, тем, что именно эти жанры, «ускользающие от канонов и правил» , дают авторам простор для творческого самовыражения.
Но творчество усадебных авторов не ограничивается только автодокументальными жанрами. Особый интерес, на наш взгляд, представляют рукописные усадебные журналы, которые аккумулируют в себе самые разнообразные литературные жанры.
В Государственном архиве Тверской области среди разрозненных бумаг из «Коллекции рукописных, печатных, иллюстративных материалов по истории Твери и Тверского края XVI - XX вв.» нами были обнаружены рукописные журналы, носящие название «Аннинская бабочка» и «Осколки нашего кружка» . Эти документы не были атрибутированы ни с точки зрения владельца, ни с точки зрения места их создания. Однако в текстах есть топографические указания названия сел, которые позволили нам установить, что эти села принадлежали разным ветвям семейства Трубниковых. Предположение о том, что рукописные журналы создавались в семье Трубниковых, подтвердилось при более подробном изучении текстов, в которых встречаются имена некоторых представителей этого рода.
Анализ подобного рода документов невозможен без знаний реалий, поэтому обратимся к некоторым моментам истории семьи.
Род Трубниковых известен в Тверской губернии с начала XVII в. Его представители владели несколькими поместьями в Бежецком и Тверских уездах. Нас будут интересовать две усадьбы - Михнево и Аннино, построенные в начале XIX в. на берегу реки Медведицы в Застолбской волости Тверского уезда (ныне Рамешковский район) всего в 2 км друг от друга. Усадьбы принадлежали двум родным братьям - Арсению Никаноровичу и Ивану Никаноровичу Трубниковым, которые, вероятно, стали хозяевами поместий в середине XIX в9.
