Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Образ времени в творческой эволюции М. Пришвина 13
1.1. Проблема времени в философском контексте первой половины XX века и художественном сознании М. Пришвина 13
1.2. Художественный мир М. Пришвина и восприятие времени в неомифологической культуре начала XX века 33
1.3. Образ времени в послеоктябрьском творчестве М. Пришвина 44
Глава 2. Типология художественного времени в философской прозе М. Пришвина («За волшебным колобком», «Жень-Шень», «Фацелия», «Лесная капель») 74
2.1. Время в пространстве Всеединства: очерк М. Пришвина «За волшебным колобком» 74
2.2. Экзистенциальное время и вечность в лирико-философском дискурсе М. Пришвина: «Жень-шень», «Фацелия», «Лесная капель» 99
Глава 3. Диалог прошлого и настоящего в романе «Государева дорога» 121
3.1. Конфликт эсхатологического мировосприятия староверов и исторического оптимизма «новых людей» 121
3.2. Личность и историческое время в «Осударевой дороге» 145
Заключение 172
Список литературы
- Проблема времени в философском контексте первой половины XX века и художественном сознании М. Пришвина
- Художественный мир М. Пришвина и восприятие времени в неомифологической культуре начала XX века
- Время в пространстве Всеединства: очерк М. Пришвина «За волшебным колобком»
- Конфликт эсхатологического мировосприятия староверов и исторического оптимизма «новых людей»
Введение к работе
Выдающийся русский писатель М.Пришвин по праву считается одним из уникальных художников двадцатого столетия, знаковой фигурой литературного процесса. Это не только талантливый писатель, но и оригинальный мыслитель, создавший собственную художественную философию творчества, природы и истории, общества и человека. В его произведениях удивительным образом сочетаются традиции русской культуры и открытия западной и отечественной философии, поэзия и наука, современное и архаическое.
Самобытный писатель, он выбрал свой неповторимый путь в литературе. Уже первое произведение «В краю непуганых птиц» продемонстрировало незаурядное умение М.Пришвина сопрягать изображение сегодняшнего дня народной жизни с поисками нетленных, вечных начал бытия. Среди дореволюционных критиков Р.В.Иванов-Разумник первым отметил укорененность художника в русской архаике, интерес к «золотому веку» прошлого. Это живое чувство прошлого, проявляющегося в каждом моменте настоящего, писатель пронес через всю жизнь. Еще одну грань таланта Пришвина осветил М.Горький, обративший внимание на оригинальность художественной манеры писателя, его поэтическую непосредственность восприятия окружающего мира.
В советский период своеобразие творческих поисков писателя не всегда находило понимание. В отечественном пришвиноведении на долгое время закрепилась оценка Пришвина как писателя-географа, анималиста, «певца природы», художественного очеркиста, значительно сужавшая и упрощавшая смысл его творчества. Многогранность таланта художника открылась не сразу. Конец прошлого столетия прошел под знаком поисков новых перспективных подходов к изучению творчества Пришвина.
Крепло понимание того, что произведения Пришвина являют собой пример оригинальной художественной философии, выявляющей в созданном
им образном мире нравственное, эстетическое, ценностное отношение человека и писателя ко всему сущему. Поэтому его творчество необходимо анализировать на более высоком, художественно-философском уровне обобщения. Традиция исследования творчества М.Пришвина в широком философско-эстетическом контексте была заложена в работах Трефиловой Г.П., Агеносова В.В., Холодовой З.Я., Дворцовой Н.П., Семеновой С.Г, Борисовой Н.В. и др. Трефилова Г.П. одной из первых обратила внимание на философичность прозы писателя, определив ее как «философско-лирическую». В.В. Агеносов в работе «Творчество М.М.Пришвина и советский философский роман» (1988) рассматривает мир художественно-философских идей писателя, проводит параллель с творчеством современных художников слова.
Одна из наиболее важных, перспективных тенденций современного пришвиноведения - изучение философских основ художественного мира писателя. Проблема взаимосвязи творческих исканий М.Пришвина с религиозно-философской мыслью начала XX века была осмыслена в работах Н.П.Дворцовой и А.М.Эткинда. Предметом исследования З.Я. Холодовой стали вопросы, связанные с философией жизни и эстетической теорией Вл.Соловьева как корневой основой пришвинского «эстетического мировоззрения» (З.Я.Холодова). С.Г. Семенова рассматривает влияние идей русских космистов, в частности Н.Ф.Федорова, А.Л.Чижевского, В.В.Вернадского и др., на творческое поведение М.Пришвина. Н.В. Борисова находит точки соприкосновения мировоззренческих идей писателя с теориями западноевропейских и русских философов конца XIX - начала XX века.
Несмотря на то, что исследование творчества Пришвина в русле его философских воззрений дает ощутимые результаты, мы считаем, что особо важная для этого автора проблема времени проанализирована недостаточно. Следует подчеркнуть, что сам Пришвин неоднократно отмечал, что категория времени является основополагающей в его картине мира. Это одна
из центральных тем философской рефлексии художника, о чем свидетельствует дневниковая проза и художественные произведения. По мысли писателя, полнота существования человека в мире оказывается невозможной без осознания им себя во времени, в непрерывном потоке существования и перемен. Пытаясь разгадать тайну времени, М.Пришвин устремляется к познанию законов бытия и человеческой жизни. Внимание художника к этой глобальной проблеме обусловлено и закономерностями эпохи: движением научно-философской мысли, усилением, по сравнению с XIX веком, трагичности мироощущения, апокалиптических предчувствий и ожиданий в среде русской интеллигенции, стремлением современников писателя объединить историческое и вневременное, объяснить текущее, преходящее с позиции вечного, нетленного.
Интерес исследователей к этой центральной текстообразующей проблеме пришвинского дискурса в целом носит эпизодический характер. Наблюдения за развитием и поэтикой воплощения философемы «время» присутствуют в статьях Юлдашевой Л.В., Геймбух Е., Поповой И.В. Ценными представляются умозаключения исследователя Н.В.Борисовой, которая приходит к выводу, что обращение М.Пришвина к языку мифа означает в том числе и философско-художественное постижение феномена времени и вечности. Проблема времени не случайно обладает особым статусом при изучении художественного творчества писателя. Понимание этого универсального измерения бытия, стало одним из главных смысложизненных ориеЕТгиров Пришвина. Для писателя постижение времени - это способ приблизиться к тайне мира. Глубинная интуиция художника, позволяющая чувствовать «иные времена, иные сроки», вкупе с философскими прозрениями эпохи направляла поиски писателя и определила особенности восприятия им категории времени. Таким образом, можно с уверенностью утверждать, что назрела необходимость изучения творчества М.Пришвина как художественно-философского постижения писателем феномена времени. Обращенностью к этой проблематике определяется
актуальность данного диссертационного исследования.
Осмысление проблемы времени в его соотношении с вечностью и своеобразия ее решения в художественном мире М.Пришвина является главной целью исследования. Реализации цели подчинены следующие задачи:
- проанализировать особенности восприятия времени в
неомифологической культуре начала XX века;
- определить причины обращения писателя к исследованию
диалектики времени и вечности;
проследить путь сопряжения сложных философских вопросов о сущности времени с художественной практикой М. Пришвина;
рассмотреть типологию художественного времени в творчестве писателя;
осуществить анализ поэтики воплощения времени в пришвинском дискурсе;
уточнить взгляды писателя на характер движения циклического и линейного времени;
- определить отношение М. Пришвина к проблеме «прошлое /
настоящее / будущее»;
Материалом исследования является художественная проза
М.Пришвина - от первых очерков до итогового романа «Осударева дорога», отражающих взгляды писателя на сущность времени, характер и направление его движения. К анализу привлекаются также дневниковые книги художника, дающие представление об эволюции взглядов писателя на означенную проблему. Особенности восприятия категории времени и его художественного воплощения в творчестве Пришвина являются главным предметом диссертационного исследования.
Поставленными целью и задачами обусловлен и выбор метода
исследования — системно-целостного. Кроме того, важное место в работе
занимает сравнительно-типологического метод исследования,
предполагающий соотнесение творчества М. Пришвина с философскими и публицистическими работами российских мыслителей XIX — XX веков, западноевропейским философским дискурсом. Применяется также принцип структурно-семантического анализа художественного текста. Использование данных методов диктовалось общей логикой работы, характером подлежащей рассмотрению проблемы и спецификой исследуемого материала.
В определении рабочей гипотезы мы исходили из того, что проблема «время - вечность», актуализированная художественной и философской мыслью в начале XX века, - одна из ключевых в творческом наследии художника. Становление писательского мировоззрения и эволюция представлений о «мире вечности» и «мире времени» отчетливо прослеживаются в дневниковой и художественной прозе М. Пришвина. От утверждения «Нельзя же сознавать себя без времени!» писатель приходит к пониманию сути времени в духе философских построений А. Бергсона, В.Вернадского и Н.Федорова, а в послеоктябрьском творчестве предметом пристального интереса художника становится взаимоотношение прошлого и настоящего и будущего.
Существенное значение для разработки теоретико-методологических основ диссертации имели философские и публицистические работы Вл.Соловьева, Н.А.Бердяева, Н.Ф.Федорова, С.Н.Булгакова, В.Н.Муравьева, В.В.Вернадского, А.Бергсона; научные теоретические исследования проблемы времени Н.М.Черемных, Л.М.Любинской, Л.Н.Когана, А.Косарева и др. Были привлечены исследования современников писателя: М.Горького, Р.В.Иванова-Разумника, В.Д.Пришвиной и др.
В диссертации учтены взгляды отечественных ученых, выработавших
литературоведческие подходы и принципы текстуального анализа:
М.М.Бахтина, Ю.М.Лотмана, Д.С.Лихачева, Б.А.Успенского,
Ю.С.Степанова, Е.М.Мелетинского и др.; работы российских историков литературы, связанные с изучением художественного процесса рубежа XIX -
XX веков, К.Г.Исупова, М.М. Голубкова, А.Гачевой и др.; результаты
исследований пришвиноведов: З.Я.Холодовой, Н.П.Дворцовой,
Т.Я.Гринфельд-Зингурс, Н.В.Борисовой, С.Г.Семеновой, И.В.Поповой, Н.Н.Иванова, Л.Е.Тагильцевой и др.
На защиту выносятся следующие положения:
Диалектика времени и вечности, особенно актуальная для русской литературы конца XIX - начала XX века, занимает центральное место в творчестве М.Пришвина. Представление о времени как важнейшей универсалии человеческого бытия находит сложное отражение в произведениях писателя. Они являют собой художественное воспроизведение и философское осмысление разных временных типов: линейного исторического времени, природно-циклического, прошлого -настоящего — будущего, реального и мифологического, событийного и ментального.
Тесная связь с философией - отличительная черта художественного мышления писателя. Взгляды М.Пришвина на проблему времени развивались в русле философских построений западноевропейского мыслителя Анри Бергсона, философских и естественнонаучных идей представителей русского космизма Н.Ф.Федорова, В.В.Вернадского и др.
Диалектика времени и вечности эксплицирована в творческом наследии М.Пришвина системой противопоставлений: мгновение - вечность, земное время - вечность, прошлое - настоящее — будущее, время циклическое - время линейное, создающих формы сопряжения сиюминутного и бытийственного в судьбе человека и мира.
Дневниковая и художественная (повесть «Мирская чаша») проза послеоктябрьского периода проникнута ощущением катастрофизма текущего исторического времени. Революция, по мысли писателя, стала отправной точкой, в которой столкнулись два принципиально разных хода времени: линейное, историческое, и циклическое, естественное. Образы «злого» времени, времени как «дурной бесконечности», катастрофического
ускорения бытия становятся доминирующими в художественном мире М. Пришвина.
5. В понимании М. Пришвина в тесном соприкосновении с проблемой
изображения времени находится проблема изображения вневременного и
вечного, так как это те реалии, которые издревле лежат в основе
человеческого мировосприятия. Для писателя мир - это мир времени,
исходящий из вечности и к ней возвращающийся. Образ вечности становится
самым значительным в его художественных произведениях.
6. В романе «Осударева дорога» писатель исследует историческое
время 30-х годов 20 века. Прошлое и настоящее — две временные константы,
корректирующие и направляющие сознание автора. Духу эпохи с его
отрешением от прошлого, разрывом с предшествующей культурной
традицией и футуристическим напряжением М.Пришвин противопоставляет
необходимость взаимодействия прошлого и настоящего с целью построения
новой созидательной жизни.
Научная новизна диссертации заключается:
- в рассмотрении творчества писателя (художественной и дневниковой
прозы) через призму проблемы времени, центральной для М. Пришвина;
- в исследовании взглядов Пришвина на природу времени,
обнаружении их связи с философскими теориями времени А. Бергсона,
Н.Ф. Федорова, В.В. Вернадского;
в выявлении онтологического соположения различных временных типов, измеряющих социально-историческую и экзистенциальную ипостаси во взаимоотношениях человека и мира;
в экспликации важной текстопорождающей идеи в пришвинском мирообразе, утверждающей, что время - проективно, ибо человек творческий, преображая природу, творит историю космоса, а, следовательно, изменяет и само время;
- в прочтении романа «Осударева дорога» как художественно-
философского исследования взаимоотношения прошлого, настоящего и
будущего.
Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что в ней исследована эволюция взглядов писателя на проблему времени в русле историко-культурного и философского контекста конца XIX - середины XX века; рассмотрена типология художественного времени в пришвинском дискурсе; определено своеобразие философского содержания романа «Осударева дорога» в контексте проблемы времени.
Практическое значение диссертации обусловлено возможностью применения выводов и наблюдений исследования в общем курсе истории русской литературы XX века, в спецкурсах и спецсеминарах по творчеству М. Пришвина. Результаты диссертационной работы могут быть учтены при планировании школьного курса литературы в классах гуманитарного профиля.
Апробация работы. Основные положения исследования были апробированы на международных и российских конференциях по проблемам современной филологии: международной научной конференции «М. Пришвин: актуальные вопросы изучения творческого наследия» (Елец, 2002); международной научной конференции «Творческое наследие Ивана Бунина на рубеже тысячелетий» (Елец, 2003); IX Всероссийской научно-методической конференции «Мировая словесность для детей и о детях» (Москва, 2003); Второй Всероссийской научной конференции «Русская литература и философия: постижение человека» (Липецк, 2003); Четвертых Международных научных чтениях «Творчество Б.К.Зайцева в контексте русской и мировой литературы» (Калуга, 2003); научной конференции для аспирантов и молодых ученых «Поэтика» литературных гнезд: филология, история, краеведение» (Орел, 2004). Результаты научного исследования отражены в 7 публикациях.
Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:
I. Ковыршина, О.А. Диалог прошлого и настоящего в романе
М.Пришвина «Осударева дорога» / О.А. Ковыршина // Михаил Пришвин: Актуальные вопросы изучения творческого наследия: Материалы международной научной конференции. — Елец: ЕГУ имени И.А.Бунина, 2003. - Выпуск 2.- С. 143-147.
2. Ковыршина, О.А. Философия времени в творчестве М.М.Пришвина
/ О.А. Ковыршина // Русская литература и философия: постижение человека:
Материалы Второй Всероссийской научной конференции: в 2-х частях. -
Липецк: ЛГПУ, 2004. - 4.2. - С. 136 - 142.
3. Ковыршина, О.А. Время и вечность в философской прозе
М.М.Пришвина (На материале очерка за «Волшебным колобком»)
/ О.А. Ковыршина // Творчество Б.К.Зайцева в контексте русской и мировой
литературы 20 века: сб. ст.- Калуга: Институт повышения квалификации
работников образования, 2003. - Выпуск 4. - С.321 - 327.
Ковыршина, О.А. Образ - символ чаши в повести М.М.Пришвина «Мирская чаша» и в рассказе И.А.Бунина «Чаша жизни» / О.А. Ковыршина // Творческое наследие Ивана Бунина на рубеже тысячелетий: Материалы Международной научной конференции. - Елец: ЕГУ им. И.А.Бунина, 2004. -С.108-111.
Ковыршина, О.А. Путь духовного роста героев М.Пришвина (На материале сказки-были «Кладовая солнца») / О.А. Ковыршина // Мировая словесность для детей и о детях: сб. ст.; под ред. И.Г.Минераловой. - М.: Учебно-научный филологический центр, 2004. - Выпуск 9. - С. 141 - 144.
Ковыршина, О.А. «Философия жизни» Анри Бергсона в творческом наследии М.М. Пришвина / О.А. Ковыршина // Философия в 21 веке: Международный сборник научных трудов; под ред. О.И.Кирикова-Воронеж: Воронежский госпедуниверситет, 2004. -Выпуск 1. -С. 101-105.
Ковыршина, О.А. Время как «дурная бесконечность» в дневниках М.М. Пришвина / О.А.Ковыршина // Культура и власть: сборник статей II Всероссийской научно-практической конференции. - Пенза, 2004. - С. 154 -156.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использовашюй литературы.
Во введении обосновывается актуальность темы, определяются цель, задачи и теоретико-методологическая основа исследования, раскрываются теоретическая и практическая значимость работы, ее новизна, формулируются основные положения, выносимые на защиту.
Основное содержание работы входит в состав трех глав.
В первой главе, «Образ времени в творческой эволюции М. Пришвина», исследуются причины обращения писателя к феномену времени, рассматриваются философские воззрения западных и русских мыслителей, во многом сформировавших интерес художника к этой глобальной проблеме человеческого бытия, прослежена эволюция взглядов М. Пришвина на проблему времени.
Во второй главе, «Типология художественного времени в философской прозе М. Пришвина («За волшебным колобком», «Жень-шень», «Фацелия», «Лесная капель»)», анализируются особенности восприятия М. Пришвиным категорий вечности и времени, рассматривается специфика их художественного воплощения в произведениях писателя.
В третьей главе, «Диалог прошлого и настоящего в романе «Осударева дорога», анализируется философское содержание произведения в контексте проблемы времени.
В заключении подводятся итоги работы и делаются выводы по ключевым проблемам исследования.
Список литературы, используемой в работе, насчитывает 293 наименования.
Проблема времени в философском контексте первой половины XX века и художественном сознании М. Пришвина
Проблема времени - одна из тех фундаментальных философских проблем, которые всегда держали в напряжении человеческий разум. На протяжении столетий она попеременно выдвигалась на первый план то философскими, то научными исканиями, обнаруживающими все новые и новые ее грани. В свою очередь, «художественное мышление издавна должно было давать свои ответы о времени и пространстве, как об общих проблемах самого бытия, течении человеческой жизни, ходе истории, темпе и ритме событий» (78;213). Свой вклад в изучение феномена времени внес Пришвин, удивительный писатель, мыслитель, наследие которого являет собой впечатляющий синтез научной мысли, философии и словесного искусства. М.Пришвин, отражая и пересоздавая жизнь, творит не чисто художественный, а художественно-философский мир. Мысль о времени пронизывает все произведения писателя, и едва ли будет большим преувеличением сказать, что категория времени является центральной в пришвинской картине мира. «Власть сложенных мгновений» всегда довлела над ним и являлась благодатной почвой для важнейших философских и этических размышлений: «Верчусь около философии времени, потому что без этой философии невозможно понять глубоко современность» (1; т.8,433).
Время относится к объектам, познаваемым в масштабе культуры, и поэтому ответ на вопрос «что есть время?» не может быть получен, если он поставлен вне культурно-исторического контекста, отражающего основные способы мышления о времени.
В разные эпохи категория времени воспринималась и осмысливалась по-разному. Она зависела от миросозерцания в определенном социуме в определенный исторический период. Менялся тип художественного сознания, иным становился и «хронотоп текста и его рецепция», которая зависела «от типа художественного сознания — архаичного, нормативного или исторического (индивидуально-творческого)» (151; 14).
В философии, культурологии, истории, словесном творчестве закрепилось представление о циклическом и линейном времени, которое доминирует над всем множеством частных понятий. Будучи тесно связанным с народной стихией, Пришвин не мог не воспринять традиционное, идущее из глубины веков представление о времени как вечном круговороте: «Русское время отражает архаическое представление о времени как о круговороте, получившее в культурологии название «циклическое время» (227; 117). Мир в национальной картине построен по закону «кругового» движения, которому подчинена и природа и, следовательно, сам человек. Если время циклично и прошлое повторяется, то и будущее не что иное, как возобновляющееся настоящее или прошлое. Все три времени расположены как бы в одной плоскости. Нет четких границ между прошлым, настоящим и будущим. С точки «кругового» движения разница между ними лишь относительная. Время циклическое предполагает неразделенность субъекта и объекта («я - частица мирового космоса» (1; т.8,34)), благодаря чему оказывается возможным активный диалог человека с Вселенной. Циклическое время связано по происхождению с повторяющимися явлениями природы — восходом и заходом солнца, наступлением весны и других времен года, нарождением и умиранием луны и так далее. Непрерывность природного цикла обеспечивается цепочкой: рождение — умирание - новое рождение. М. Пришвин поэтически представляет этот процесс как вдох (весна) и выдох (осень) планеты. Идея движения времени (гибель и творение) отражает действительные процессы в природе и бессознательную надежду человека на преодоление смерти.
Уже в самых архаических картинах мира время неоднородно. Оно течет, то «уплотняясь, то разряжаясь (неоднородность), то ускоряя, то замедляя свой бег (релятивность), из прошлого в настоящее и через будущее вновь возвращается в прошлое, повторяясь буквально (цикличность) или в улучшенном варианте (спиралевидность)» (149;79).
Архаическому восприятию времени противостоит векторная модель, в которой время воспринимается как линейное и необратимое. Идея линейного времени используется для описания мировых исторических процессов. С концептуальной точки зрения оно является как бы тем же представлением о кольце, но кольце разомкнутом, разорванном в одном месте.
Новое осознание времени приходит с христианской традицией и опирается на три определенных момента - начало, кульминацию и завершение жизни человеческого рода. С линейным временем связаны отчетливые представления о начале и конце всего сущего, и мира прежде всего. Христианское понимание времени придает значение прошлому, поскольку новозаветная трагедия уже свершилась (с этого момента и начинается истинная история, истинное течение времени), и будущему, несущему воздаяние. Настоящее представляет ценность лишь потому, что ведет к цели.
Феномен времени — один из самых таинственных и трудных для человеческого мышления - и мифологического и теоцентрического. Линейная и циклическая концепции времен, взаимоисключающие и исконно противостоящие друг другу, не раз сталкивались на протяжении человеческой истории. Интересен тот факт, что в начале двадцатого века, насыщенном эсхатологическими предчувствиями и ожиданиями, был вновь востребован феномен мифологической цикличности как временной модели Вселенной. В литературе, философии, искусстве мотив «вечного возвращения» становится сквозным и многократно варьируется, являя собой попытку преодолеть драматизм текущего исторического времени.
Художественный мир М. Пришвина и восприятие времени в неомифологической культуре начала XX века
Каждая литературная эпоха имеет свою систему ценностей, аксиологический центр, к которому так или иначе сходятся все пути художественного творчества. Таким центром, определившим многие отличительные особенности отечественной литературы двадцатого века, стала история с ее небывалыми историческими и духовными катаклизмами, которая вовлекла в свою орбиту всех — от конкретного человека до народа и государства. Если еще В.Г. Белинский называл свой девятнадцатый век по преимуществу историческим, то это определение тем более справедливо по отношению к веку двадцатому с его новым мироощущением, основу которого составила идея все убыстряющегося исторического движения.
Ощущение хаоса, конца, кризиса пронизывают интеллигентское сознание России начала двадцатого века. Общее мироощущение было трагическим, наполненным смутными ожиданиями грядущих катастроф. «Я думаю, - писал А. Блок в 1908 году, — что в сердцах людей последних поколений залегло неотступное чувство катастрофы, вызванное чрезмерным накоплением реальнейших фактов, часть которых — дело свершившееся, другая часть - дело, имеющее свершиться ... во всех нас заложено чувство болезни, тревоги, катастрофы, разрыва» (45;350 — 351). Ему вторит Н.Бердяев: «Скорее можно думать, что мир вступает в период длительного неблагополучия и что темп его развития будет катастрофическим» (42;348).
Крепнет понимание исчерпанности предшествующей эпохи, появляются прямо противоположные оценки общекультурных и социальных перспектив России. Общим знаменателем мировоззренческих споров, разгоревшихся в стране к концу XIX века, было определение новой эпохи как эпохи пограничной: безвозвратно уходили в прошлое прежние формы быта, труда, организации общества, решительно пересматривалась сама система духовных ценностей. Люди, жившие на рубеже веков, ощущали принципиальную новизну культурной и исторической ситуации, которая должна была определить наступающий двадцатый век. Рубеж столетия ощущался как начало нового пути. Слова «начало века» становятся для Пришвина символической формулой времен. В восприятии художника формула «начало века» несет в себе полярные смыслы, ибо двойственно само понятие начала: оно связано и с созиданием и с разрушением. Наблюдая полярные процессы в жизни России, М. Пришвин с сомнением пишет о ценности вечной русской мечты начать все вновь.
Обозначившийся в этот сложный период союз философии и религии высветил в качестве средоточия духовных исканий проблему Бога и мира, места человека в его земной истории и за пределами исторического времени, в вечности, придал движению общественной мысли духовно напряженный, экзистенциальный характер. Христианство с его страстной направленностью в грядущее заявило идею конечности, апокалиптичности времени. Прозвучавшие проблемы о цели и смысле истории, об ответственности человека за ее ход и исход обрели эсхатологический смысл.
В основе эсхатологического сознания всегда лежало предчувствие приближающегося конца мира. Человек выражал это предчувствие через миф. Миф он преломлял через себя, накладывал на этот миф свои чувства и представления и превращал в близкий именно ему образ. Так появились мифы, рассказывающие об уничтожении человечества в результате катаклизмов, имеющих космические масштабы: пожары, потопы, землетрясения, эпидемии и т. д. Эсхатологические мифы получают широкое распространение в обществе в эпохи общественных кризисов мировоззрения, осознания неправильности устоявшихся ценностных ориентиров и способов поведения, в эпоху разрушения старой социальности. Причем апокалипсическое предчувствие, по наблюдениям М. Пришвина, «в одинаковой степени развито у простого народа и у нашей интеллигенции» (3;74).
Первым в России к философским вопросам эсхатологии обратился философ второй половины девятнадцатого века Н. Федоров. Убежденный православный, чьи представления коренным образом расходились с христианской догматикой, он создал философию всеобщего воскрешения. Русская философия рубежного времени в лице Вл. Соловьева, С. Булгакова, Ы. Бердяева буквально «заряжена» апокалипсической напряженностью. Бердяев признавался, что ему очень близко эсхатологическое чувство приближающейся катастрофы и конца мира. Рассуждая о соотношении эсхатологического и исторического времени, он говорит о непосредственной близости последних дней мира к наиболее напряженным мгновениям человеческой истории. Трагические события начала века привели к усилению апокалипсических настроений в творчестве А. Блока, А. Белого и других представителей культуры Серебряного века. Проблемы прошлого и грядущего, их взаимодействия в настоящем, связанные с историческим чувством эсхатологических ожиданий, занимают ведущее место в творчестве русских символистов.
Эсхатологические предчувствия некоторое время обуревают и Пришвина. Ему, как и всякому русскому человеку, очень близка устремленность к крайнему пределу, последнему дню. Вечность для писателя возможна лишь в случае свершения Страшного Суда, и единственное, что он может вменить себе в заслугу, — благоговейное отношение к природе и миру. Однако в самые страшные моменты истории эсхатологическое предчувствие может притупляться, стирая грань между жизнью и смертью. Жизнь настолько невыносима, что даже всемирная катастрофа не пугает, и писатель записывает в своем дневнике 1920 года: «Сыро и ветрено...Гремят оторванные крыши — нет хозяев, некому прибивать железо, весь город гремит, дома, как гробы, будто разбивают забитые крышки над мертвыми, встают мертвые и вот мчатся куда-то скоро под луной.
Время в пространстве Всеединства: очерк М. Пришвина «За волшебным колобком»
Как мы уже отметили, категория времени — одна из центральных тем философской рефлексии М. Пришвина. По мысли писателя, в тесном соприкосновении с проблемой изображения времени находится проблема изображения вневременного и вечного, так как это те реалии, которые издревле лежат в основе человеческого мировосприятия. Какие бы начала бытия ни исследовал Пришвин, куда бы ни шел за своим героем-повествователем, он всегда обращен к тайне вечности, образ которой является по праву самым значительным в его художественных произведениях. Для писателя мир — это мир времени, исходящий из вечности и к ней возвращающийся. Будучи уже зрелым писателем, Пришвин откровенно скажет: «Я ничего не могу сделать прочного без опоры на вечное; и пусть другие считают её за выдумку, её рабочую ценность они всё-таки должны признать, потому что я и многие другие мастера только благодаря этой вечности дают людям прочные вещи» (1;т.8,639). Этот принцип художественного творчества он впервые реализует на страницах очерка «За волшебным колобком».
Сам М. Пришвин считал книгу «За волшебным колобком. Из записок на Крайнем Севере России и Норвегии», впервые опубликованную в 1908 году, своим творческим началом. Книга родилась из растущей потребности писателя вернуться к истокам самосознания, к той глубине природы, из которой он вышел. Очерк «За волшебным колобком» раскрыл поэтичность мировосприятия, творческую самобытность Пришвина-художника. Уже с первых шагов в литературе у молодого автора определился свой путь: философичность повествования, сочетание научности описаний с романтическими представлениями, с выражением своего внутреннего мира. Каждый жизненный факт, попадающий в его поле зрения, получает художественную, философскую и нравственную оценку. Пришвин демонстрирует особый тип мышления, в котором сливаются воедино духовное чувство и интеллектуальная рефлексия. Оставаясь писателем, он все время выходит за пределы литературного творчества - в мифологию, философию, жизненную практику. Художник намеренно разрушает грани между поэзией и наукой, реальным и ирреальным, прошлым и настоящим. И доказывает, что все эти формы творческой энергии устремлены к единой цели - показать жизнь как великое Всеединство, место встречи вечного и временного.
В «Колобке» М. Пришвин органично соединяет научно-очерковое начало с ярко выраженными сказочными, мифологическими мотивами. В произведении совмещены два плана изображения: один - сказочный, связанный с поисками волшебной страны, в которую бегут в детстве; второй план книги составляют картины жизни поморов, лопарей, норвежцев, воссоздается реальное географическое пространство и историческое время. Писатель исследует реальность эмпирическую (социально-культурную, природную, историческую), которая подчиняется законам внешнего мира, и внеэмпирическую, где действует логика мифа, обращенная к вечности.
Сюжетно-композиционное построение текста становится результатом индивидуального, авторского видения времени. Пришвин создает свой неповторимый реально-мифологический хронотоп, намеренно нарушая непрерывность и гомогенность времени, изображая одновременно и историческое текущее время и мифологическое. Попытка вырваться из рутинного, утилитарного времени повседневности есть для писателя не что иное, как попытка осознать скрытую смысловую сторону реальной жизни. В этнографическом очерке проявляется настойчивое стремление автора за частными реалиями открывшейся жизни увидеть нечто вечное, изначальное, никуда не исчезающее, что определяет судьбы человека и мира. С этой целью М. Пришвин обращается к мифологическому прошлому, мифологическим образам и ситуациям.
Такая позиция во многом обусловлена мироощущением писателя. Начало двадцатого века ознаменовалось напряженным духовным поиском. Пришвин жил в атмосфере отрицания и утверждения, между идеей начала новых времен и верностью традициям, возвращению к началам начал. Конфликт между архаическим сознанием художника и рефлектирующим сознанием современного человека стал для него на некоторое время доминирующим. Писатель, получивший классическое образование, интересовавшийся западной философией, живо откликавшийся на новые веяния эпохи, тем не менее испытывал благоговение, соприкасаясь с культурным наследием прошлых веков. Он изучил и хорошо знал фольклор, проявлял пристальный интерес к религиозным корням современной ему жизни. Древние представления о жизни, человеке были им органично восприняты, стали частью художественного мира, что позволило Пришвину заново открыть для себя законы вселенского бытия и художественного творчества. Общение с простым народом - хранителем исконно русского языка и устной народной поэзии — открыло начинающему писателю тайны вечно живого, неумирающего слова. Постижение его, по мнению автора, возможно через народную песню, легенду, притчу, миф, поэтому Пришвин дает в своих первых произведениях («В краю непуганых птиц», «За волшебным колобком») самый широкий простор сказочно-фольклорному, легендарному, мифологическому материалу.
Поиск форм связи культурного прошлого с настоящим - ведущий мотив этического поиска Пришвина в начале века. Прошлое отвергает своей поэтической одухотворенностью негативные стороны настоящего, дает надежду на будущее. Предшествующие поколения, считает писатель, знали много меньше о минувшем, чем современный человек, но, возможно, они переживали гораздо более глубокое чувство тождества и преемственности с этим минувшим. Пришвин не случайно в качестве предмета изображения выбирает легендарный северный край с его патриархальным укладом жизни. Именно на загадочном Севере с его волшебными солнечными ночами он ощущает тайную жизнь прошлого в настоящем: «Эта северная природа потому и волнует, потому так и тоскует, что в ней глубокая старость, почти смерть вплотную стоит к зеленой юности, перешептывается с ней. И одно не бежит от другого» (1; т. 1,255). Автором движет желание открыть для себя и читателей страну, где прошлое и настоящее сосуществуют в пространстве русского Севера, где истоки естественно-природной народной души, где люди все еще наивны и мудры. Мифологическое сознание сохранилось здесь в гораздо большей мере, чем в средней полосе России. Современный цивилизованный человек - пленник условностей и внешней культуры как убогой суммы знаний, а народная жизнь - сакрализованная истина, форма соединения всех стихий и сторон жизни. Мифологические образы, древние коды сознания оживают на страницах «Колобка». Они материализуются в коллективной памяти народа - легендах, поверьях, сказаниях, являются основой мифологического мировидения главного героя.
Конфликт эсхатологического мировосприятия староверов и исторического оптимизма «новых людей»
Своеобразным итогом многолетних творческих и идейных исканий М. Пришвина стал роман «Осударева дорога». Писатель назвал это произведение трудом всей своей жизни, «опытом сплетения истории, автобиографии и современного строительства» (1; т.6,6). В основу произведения легли личные впечатления о поездке по Беломоро-Балтийскому каналу. Писателя увлек грандиозный замысел создания «новой географии». Новая вода затопила столь любимый Пришвиным мифический край непуганых птиц, те места, где он записывал в молодости сказки, но восхищение творческим гением человека-преобразователя в конце концов пересиливает тоску по утраченному. Центральной задачей произведения становится изображение нового мира, нового света, рождения нового человека. Мощный художественный синтез личного опыта Пришвина с прошлым России и ее современностью обусловил непреходящую значимость романа и проблем, которые в нем затрагиваются.
Сложность реализации замысла, длительность и напряженность работы над «Осударевой дорогой» объяснялись тем, что писатель поставил перед собой задачу создания «исторического» произведения «не в обычном смысле «истории» как прошлого», а истории «как она действительно совершается в настоящем: переходом жизни прошлого в будущее» (20;68). Образы линейного движения времени как движения истории позволяют с самого начала включить хронотоп романа в исторический контекст. Автор совмещает два исторических плана, это совмещение продиктовано и поддерживается ландшафтной символикой. Один из планов романа связан с прошлым, с Осударевой дорогой, связавшей в далекие петровские времена
Белое и Балтийское моря; другой - с современностью, строительством Беломоро-Балтийского канала, который прошел именно по этому незарастающему следу русской истории. Пространство Осударевой дороги соединяет разные временные пласты (от древних времен до современности).
Писатель задался целью изобразить в произведении прошлое в соприкосновении с настоящим, гибель старого мира и рождение нового. В связи с этим в романе главным становится не сюжет, не конкретные исторические события в их неповторимых подробностях и деталях, а философские размышления автора о движении времени, о взаимосвязи прошлого и настоящего. В центре внимания Пришвина — период тридцатых годов, проникнутый духом всеобщего отрицания и жаждой переустройства мира. Он стремится исследовать истоки развернувшегося на его глазах конфликта между устоявшимися традиционными нормами жизни и новой идеологией, понять закономерности и движущие силы истории, провести поучительные аналогии.
Как истинный художник, М.Пришвин не может ограничиться только изображением текущей жизни и довольствоваться ролью отстраненного хроникера, летописца событий. По существу, роман представляет собой попытку аналитически переосмыслить наступающие новые времена, выявить закономерности движения исторического времени. История возводится автором к категориям значительно более широкого плана, поверяется вышеисторическими мерилами. Писатель отстаивает приоритет вечных ценностей над временными. Ему хочется говорить о текущем, об отдельном и личном с точки зрения века, мира, бытия вообще. В связи с этим мифологизм становится для писателя фундаментальным принципом творческого восприятия действительности, так как мифичность позволяет перевести изображение в глобальный план, а символика, возникающая на различных уровнях повествования, способствует концентрации философского содержания. Пришвин творит не просто роман, а роман-миф: «...делаю самое удивительное и нужное дело...Миф» (1; т.8,322). Внимание писателя к мифу отчасти объясняется желанием напомнить современникам о вечном, о тех категориях бытия, которые существенны для человека в любой исторический момент. Писатель обращен к «надвременному» тематическому материалу» (130;45) и, однако, осмысляет время. Мифопоэтическое у Пришвина не вытесняет историю, а возвышается над нею, что означает несомненный приоритет бытийных критериев при сохраняющемся остром интересе к историческому процессу.
В «Осударевой дороге» слиты воедино философские общечеловеческие идеи и конфликты социально-конкретной действительности, бытийные начала глубоко внедрены в поток исторической жизни и, однако, властно управляют ею. Роман не сводится только к изображению канала и людей, его возводящих, под видимым слоем сюжета о строительстве располагается еще один «строительный текст», восходящий уже к онтологически-метафизическим значениям. Мысль писателя устремлена зачастую к совершенно другому, не историческому пласту жизни. Он видит вечную борьбу добра и зла, происходящую в душах современных людей, видит богатство внутренней жизни человека, порой не зависящее от его исторической и социальной роли. Пришвин пытается разрешить вопросы свободы воли и долга, характера взаимоотношений личности и общества, человека и природы.
Человек на сломе истории, взаимоотношения личности и общества, народа, государства, поиск нравственных опор, ответа на вопрос «как жить?» - эти проблемы волнуют художника. М.Пришвин не приемлет требование «нового» времени «начать все вновь». В понимании художника «мир круглый», «мир вовсе не движение куда-то, к какому-то добру и счастью...Мир вовсе не по рельсам идет, а вращается...И значит, наше назначение не отделять вперед от себя, а присмотреться ко всему и согласовать себя со всем...стать в ряды и вертеться со всем миром» (1;т.8,21). В центре философской системы писателя - человек, личность, вписанные в природу, неразрывно с ней связанные. Единство человека и природы существует в линейном историко-временном измерении, в измерении пространственном. Современный человек, который меняется сам и меняет мир, живет мыслью о будущем, по мысли М. Пришвина, одновременно находится в полной зависимости от повторяющихся событий, от круга, по которому движется жизнь в любую эпоху. Природная жизнь неизменна в этом мире, и неизменно воздействие ее на человеческое состояние. Естественный календарный цикл - один из наиболее очевидных знаков повторения - обладает не меньшей силой, чем линия стадиального прогресса. Движение времени оказывается и кругом и линией. Писатель примиряет циклическую и линейную концепции времени, что отнюдь не противоречит здравому смыслу, так как в истории действуют и центробежные и центростремительные силы. Человеческая жизнь направлена на преобразование линейного исторического времени в циклическое, вовлечение его в круговорот «вечного вращения». Этой цели служит и бережное отношение к прошедшему. Положительное, доброе, христианское прошлое Пришвин стремится воскресить, перенести из былого в будущее идеальное начало. Писатель ставит вопрос о сохранении человеком всего лучшего, что есть в народном опыте, во имя новой созидательной жизни.
