Содержание к диссертации
Введение
Первая глава. Построение семиотической модели вербального знака 22
Исходные положения 22
1. Метод моделирования 22
1.1. Определение модели 22
1.2. Классификация моделей 22
2. Теоретические обоснования модельного эксперимента 23
3. Моделирование в лингвистике 24
3.1. Специфика лингвистического моделирования 24
3.2. Проблемы формализованного описания лингвистических объектов 26
Теоретические положения 27
1. Положения соссюрианской лингвистики 28
2. Изменение философской картины мира и его влияние на лингвистику 28
3. Психологические аспекты речемыслительной деятельности 29
4. Целостность языка как системы 31
5. Теоретические основания семиотического моделирования 33
Объект моделирования
1. Глагольное слово как составной знак 34
2. Глагольное слово как целостный знак 35
3. Вербоцентризм 36
4. План содержания испанского ГС 38
5. План выражения испанского ГС 39
6. Последовательность построения семиотической модели вербального знака 40
Построение семиотической модели предложения 41
1.3.1. Предложение как элемент языковой системы 41
1.3.2. Уровни в структурной организации предложения 42
1.3.3. Семантика синтаксических структур 43
1.3.4. Прямая и косвенная номинация 44
1.3.5. Соотношение логической и синтаксической структуры предложения 45
1.3.6. Изоморфизм семантических и синтаксических структур 48
1.3.7. Предложение как семиотический объект 48
1.3.7.1. План содержания СЯЗ 49
1.3.7.2. План выражения СЯЗ 50
1.3.7.3. Структурный минимум предложения 51
1.3.8. Семиотическая модель СЯЗ 51
1.3.9. Актуализация СЯЗ 52
1.4. Построение семиотической модели вербального знака 55
1.4.1. План содержания ВЗ 56
1.4.1.1. Номинативно-статическая составляющая 56
1.4.1.2. Процессуально-динамическая составляющая 57
1.4.1.3. Коммуникативно-прагматическая составляющая 59
1.4.1.4. Дейктико-синтагматическая составляющая 60
1.4.2. План выражения ВЗ 61
1.4.3. Построение семиотической модели ВЗ 63
1.4.3.1. Семиотическая модель Аих-компонента 63
1.4.3.2. Семиотическая модель ВЗ 65
1.4.3.3. Актуализация ВЗ 66
1.4.4. Распределение семантической информации в синтетическом ГС 67
1.4.4.1. Фузия компонентов означающего 68
1.4.4.2. Агглютинация компонентов означающего 69
1.4.5. Распределение семантической информации в аналитическом ГС 70
1.4.5.1. ГС как динамическое полиморфное образование 72
1.4.5.2. Аналитическое ГС как полипредикативная конструкция 73
1.4.5.3. Аналитическое ГС как асимметричная полипредикативная конструкция 78
1.4.5.4. Синтактико-грамматическая идиоматика 78
1.4.6. Взаимосвязь синтетического и аналитического способов образования глагольных словоформ 82
1.4.6.1. Степень интегративности аналитических и синтетических ГС 82
1.4.6.2. Гипотеза о циклическом развитии глагольного формообразования 84
1.4.6.3. Роль служебно-знаменательных глаголов 85
1.4.6.4. "Связочность", "служебность", "знаменательность" 88
1.4.6.5. Специфика асимметрии СЗГ 89
1.5. Выводы 90
2. Вторая глава. Семантико-синтаксический анализ 95
2.0. Принципы систематизации материала 95
2.1. Синтаксическая структура N+V 98
2.1.1. СЗГ ser 100
2.1.1.1. "Существование" 106
2.1.1.2. "Возникновение" 106
2.1.2. СЗГ estar дистрибуции СЗГ в именных полипредикатных синтагмах 107
2.1.2.1. "Местоположение, положение в пространстве" 108
2.1.2.2. "Циклическое время, положение во времени" 109
2.1.2.3. "Внешнее и внутреннее состояние, положение дел" 109
2.1.2.4. "Логическое включение" 110
2.1.3. СЗГЬаЬег 110
2.1.4. СЗГЧепег 111
2.2. Синтаксическая структура N+V+Adj 112
2.2.1. C3rser 114
2.2.1.1. Поверхностно-синтаксические варианты 116
2.2.1.1.1. Pron+ser+Adj 116
2.2.1.1.2. Ser+Adj 116
2.2.1.1.3. Inf+ser+Adj или ser+Adj+Inf 117
2.2.1.1.4. Ser+Adj+que 117
2.2.1.1.5. N!+ser+Prep+N2 118
2.2.1.1.6. N+ser+Num 120
2.2.2. СЗГ estar 120
2.2.2.1. Поверхностно-синтаксические варианты 121
2.2.2.1.1. Estar+Adj+que 121
2.2.2.1.2. N!+estar+Prep+N2 122
2.2.3. СЗГ haber 123
2.2.3. СЗГЧепег 123
2.3. Синтаксическая структура Ni+V+N2 124
2.3.1. СЗГвег 124
2.3.1.1. "Тождество" 126
2.3.1.2. "Классификация" 126
2.3.1.3. Поверхностно-синтаксические варианты 127
2.3.1.3.1. Pron+ser+N 127
2.3.1.3.2. Ser+N 128
2.3.1.3.3. N+es+que 130
2.3.1.3.4. Es+que 130
2.3.1.3.5. Ser+N+que 131
2.3.1.3.6. Ser+N+quien 132
2.3.2. C3restar 132
2.3.3. СЗГІїаЬег 132
2.3.3.1. "Принадлежность" 132
2.3.3.2. Поверхностно-синтаксический вариант V+N 134
2.3.3.2.1. Наличие, присутствие" 134
2.3.3.2.2. "Местоположение, положение в пространстве" 135
2.3.3.2.3. "Возникновение" 135
2.3.3.2.4. "Существование" 136
2.3.3.2.5. "Указание на время события" 137
2.3.4. СЗГ tener 137
2.3.4.1. Семантические варианты 138
2.3.4.2. Поверхностно-синтаксические варианты 142
2.3.4.2.1. N!+tener+N2+Prep+N3 142
2.3.4.2.2. N+tener+Pron+que+Inf 143
2.4. Выводы 143
3. Третья глава. Семантико-синтаксический анализ дистрибуции СЗГ в глагольных полипредикатных синтагмах 150
3.0. Предварительные замечания 150
3.1. Синтаксическая структура N+V+Part 155
3.1.1. C3rser 155
3.1.2. C3restar 157
3.1.2.1. Поверхностно-синтаксический вариант Estar+Part+Inf 160
3.1.3. СЗГІїаЬег 160
3.1.4. СЗГ tener 164
3.2. Синтаксическая структура N+V+Ger 166
3.2.1. C3restar 168
3.3. Синтаксическая структура N+V+Inf 170
3.3.1. C3rser 173
3.3.1.1. Поверхностно-синтаксические варианты 175
3.3.1.1.1. Es+a+Inf 175
3.3.1.1.2. Es+de+bif 176
3.3.2.1. C3restar 177
3.3.2.1. Поверхностно-синтаксические варианты 178
3.3.2.1.1. Estar+para+Inf 178
3.3.2.1.2. Estar+por+Inf 179
3.3.2.2. СЗГІїаЬег 180
3.3.3.1. Поверхностно-синтаксические варианты 181
3.3.3.1.1. N+haber+de+Inf 182
3.3.3.1.2. Haber+que+Inf 183
3.3.4. C3rtener 185
3.3.4.1. Поверхностно-синтаксический вариант N+tener+que+frif 185
3.4. Выводы 187
4. Заключение 190
5. Библиография 199
6. Приложения 216
6.0. Список сокращений 216
6.1. Таб. 1. Частотность вхождения испанских СЗГ в типовые синтаксические структуры 218
6.2 Таб. 2. Частотность семантико-синтаксических вариантов исследуемых СЗГ 219
6.2.1. СЗГБЄТ 219
6.2.2. СЗГ estar 220
6.2.3. СЗГІїаЬег 221
6.2.4. СЗПепег 221
6.2.4. Таб. 3. Частотность проявления критериев самостоятельности/связности компонентов полирпедикативных структур 222
- Психологические аспекты речемыслительной деятельности
- Аналитическое ГС как полипредикативная конструкция
- Семантические варианты
- Haber+que+Inf
Психологические аспекты речемыслительной деятельности
В научной литературе последнего времени находит широкое отражение тезис о том, что речевую деятельность человека следует рассматривать зо в плане взаимодействия двух пластов сознания: невербального (доязыкового) и собственно языкового (коммуницируемого). В соответствии с этим тезисом, исключающим отождествление языка и мышления, различаются и две картины мира: концептуальная и языковая. Сам по себе язык не отражает реальную действительность, а лишь отображает ее знаковым способом (ср.: Серебренников, 1988:5-7). По мнению ряда авторов (напр., Исе-нина, 1987), уже у ребенка предречевого периода происходит формирование семантических категорий типа "агенс", "локатив" и т.п., таким образом, принято говорить о довербальном этапе развития значений. Непосредственным результатом отражения объектов связей и отношений (фактов, событий, ситуаций) являются концепты. Концептуальная картина мира богаче языковой, поскольку в ее создании участвуют разные типы мыпшения, -"в построении концептуальных систем язык играет существенную, но не исключительную роль: сама возможность усвоения языка предполагает в качестве необходимого условия довербальный этап становления концептуальных систем, отражающий доязыковой опыт их носителей" (Павиленис, 1983:263).
Следствием признания уровня довербального мышления являются представления о том, что уже на этом уровне восприятия поступающая информация определенным образом структурируется с помощью доязыковых познавательных структур, - "ментальных моделей" (Johnson-Laird, 1983), "когнитивные модели" (Лакофф, 1995), представляющих собой совокупность собственно когнитивных фреймов, понимаемых в духе ММинского (Минский, 1979:64), которые накладываются на диффузный личностный смысл в процессе речевой деятельности. Личностный смысл принадлежит образно-чувственной сфере, т.е. находится за пределами дискурсивного мыпшения, имеет диффузный характер и некоммуницируем (ср.: Леонтьев, 1972).
Аналитическое ГС как полипредикативная конструкция
Логично предположить, что с теоретической точки зрения, вхождение по меньшей мере еще одного ВЗ в состав предложения (СЯЗ) лишает высказывания качества монопредикатности, т.е. простоты. Предложение, с этой точки зрения, становится сложным синтаксическим знаком (ССЯЗ), актуализация которого в речи порождает сложный речевой синтаксический знак (ССРЗ). Таким образом, в составе высказывания оказываются по меньшей мере два предикативных узла, т.е. два ГС, каждый из которых должен быть в той или иной степени самостоятелен или связан с другим, а также способен обладать полным набором составляющих плана содержания и некоторой структурой плана выражения. При этом возможны следующие варианты полипредикативных образований:
1. В случае семантико-функциональной самостоятельности ГС, когда каждый из них (по меньшей мере два) выражен финитным глаголом (т.е. это так называемая "бифинитная полипредикация"), мы имеем дело со "сложными предложениями", систематика которых широко представлена в традиционных грамматиках и в научной литературе: сформировавшаяся в европейском языкознании типология базируется на оппозициях союзности / бессоюзности, сочинения / подчинения; различаются сложные предложения и по содержательной стороне синтаксической связи. Компоненты сложных предложений понимаются как трансляции, либо как трансформации компонентов простого (ср., напр.: Теньер, 1988; обзор см.: Касевич, 1988). Особы случай при формировании ССЯЗ, по всей видимости, представляют собой абсолютные обороты и конструкции, аналогичные латинским Accusativus и Nominativus cum infinitive, поскольку ВЗ, входящий в состав данных конструкций, как правило, - неличная форма глагола. Подробное рассмотрение проблематики сложного предложения не входит в задачи нашего исследования и здесь приводиться не будет.
Например, схематически бинарная полифинитная полипредикативная конструкция, объединенная с помощью союзной связи, может быть представлена в виде следующей схемы:
2. В случае семантико-функциональной несамостоятельности ГС, т.е. когда только один из них выражен финитным глаголом, а другой (другие) - инфинитной (неличной) глагольной формой (т.е. это так называемая "монофинитная полипредикация"), мы сталкиваемся с полипредикативной конструкцией. Испанский язык располагает на данном синхронном срезе тремя инфинитными (неличными) формами глагола, именуемыми в испанской грамматической традиции verboides: причастием (participio), герундием (gerundio) и инфинитивом (infinitivo). Несамостоятельность инфи-нитных форм проявляется в неполноте как плана содержания, так и плана выражения. В плане содержания отсутствуют коммуникативно-прагматическая и дейктико-синтагматическая составляющие, т.е. такие категории как время, наклонение, лицо, число, а в плане выражения отсутствуют соответствующие маркеры (за исключением испанского причастия, в котором представлены категории рода и числа объекта действия и их маркеры; подробнее см. ниже). Таким образом, в данном случае полипредикативное образование представляет собой некое семантико-синтаксическое единство, обусловленное недостатком информации, выражаемым одним (или несколькими) инфинитным компонентом. Недостаток информации, в свою очередь, восполняется с помощью семантического и синтаксического единства с финитным ГС.
Отношения между элементами полипредикативных конструкций также имеют знаковый характер и систематизируются с помощью категории "таксиса", которая указывает на связь двух (или более) ситуаций с точки зрения их одновременности/неодновременности, а в случае последнего варианта (т.е. неодновременности), - также предшествования/следования. Данная категория была предложена Л.Блумфилдом (Блумфилд, 1968), поддержано Р.Якобсоном (Якобсон, 1972:101) и развивается в работах А.В.Бондарко (Бондарко, 1984), на материале испанского языка работы единичны (см. Ивкина, 2001).
Различается зависимый и независимый таксис: считается, что при зависимом таксисе имеет место "явно выраженная асимметрия основной (первичной) и вторичной предикации, распределение рангов главного и сопутствующего действия", в то время как при независимом таксисе "каждый из компонентов сложной предикации характеризуется относительной самостоятельностью" (Бондарко, 1984:80-81).
Таксис как морфологическая категория существует тогда, когда существуют специальные формы глагола, специализирующиеся на выражении соответствующего типа. Соответственно, для независимого таксиса необходимо наличие соответствующих финитных форм, а для независимого - инфинитных. Во многих языках, преимущественно агглютинативных, практически неупотребимы придаточные предложения, и единственное средство выражения полипредикативности в рамках одного высказывания - разнообразные формы типа причастных и деепричастных (СТСПК, 1986; обзор см. Касевич, 1988:207-210).
Наибольший интерес для нас представляет зависимый таксис, средством выражения которого являются инфинитные глагольные формы, не способные конституировать автономное высказывание и в силу этого обреченные на взаимодействие с финитным глаголом. Это взаимодействие будет проявляться как в плане содержания, так и в плане выражения. Наиболее типично, по всей видимости, совпадение субъектов действия структурированных образов (на уровне десигната) ситуаций, обозначаемых предикатными знаками, в свою очередь обусловленное кореферентностью участников ситуаций, а в плане выражения, т.е. на уровне имени знака, -отсутствием маркеров согласования у неличной формы.
Для испанского языка типичными являются конструкции с причастием, которые отвечают семантической характеристике зависимого таксиса "предшествования", конструкции с герундием - "одновременности"; инфинитив является немаркированной по данным признакам формой (при необходимости испанский инфинитив маркируется служебным словом, -предлогом, или аналитической конструкцией с глаголом haber).
С точки зрения всего вышеизложенного, на том основании, что раздельное оформление ГС предопределяет наличие двух (или более) компонентов вербальной семиотической природы (предикатных знаков), можно предположить, что двухкомпонентное испанское аналитическое ГС, как например, ha abierto, has venido, es abierto или esta hablando, представляет собой не что иное как бинарную монофинитную полипредикативную конструкцию, которая может быть охарактеризована с помощью того или иного варианта зависимого таксиса, что может быть схематически представлено следующим образом
Семантические варианты
В качестве семантического развития основной денотативно-семантической характеристики "обладания" можно особо выделить устойчивые образования, которые принято относить к фразелогизмам, например: tener (aiios de) edad, suerte, hambre, frio, calor, lugar, derecho, palabra, acceso, influencia и т.д. Мы намеренно не противопоставляем имена существительные, выражающие состояния, ощущения, действия, друг другу: в романских языках сочетание глагола обладания с существительными абстрактной семантики (ср., напр.: Лухт, 1977) широко используются для передачи каких-либо состояний, ощущений и действий, совершаемых (переживаемых) субъектом. Глагол обладания (в нашем случае — tener) обычно считается "псевдотранзитивным" (Бенвенист, 1973:211), а конкретное содержание (текстовой смысл) конструкции определяется в зависимости от семантики именного компонента.
Как указывалось выше (ср. 2.3.3.2.), развитие сочетаемости глаголов обладания с именами существительными абстрактной семантики свидетельствует о своеобразной трансформации сознания, при которой происходит как социальная, так и самоориентация на существование по принципу обладания: субъект выражает свое отношение к миру в стремлении сделать его объектом владения и обладания, в стремлении превратить всё и всех, в том числе самого себя, в свою собственность, включить в себя, инкорпорировать, - "Я есть то, чем я обладаю" (ср.:Фромм, 1994:27-31; 34). В число "обладаемых", таким образом, включаются и действия, и психосоматические состояния, и процессы.
В нашем представлении, в синтаксических образованиях данного типа, основанных на наличии у СЗГ устойчивых синтагматических связей с именами существительными, мы сталкиваемся с тем же явлением, которое было описано выше (ср. 1.4.5., 2.2.), а именно, - с проявлением еще одного частного случая глагольного аналитизма, - таким образом, структура V+-N" может интерпретироваться в качестве монофинитной номино-предикатной конструкцией, которая в плане содержания должна быть охарактеризована как целостный вербальный знак, а в плане выражения представляет собой раздельнооформленную внешнюю синтагму с низкой степенью интегра-тивности компонентов.
Функционально-семантическая эквивалентность данных конструкций цельнооформленному полнозначному глаголу может быть доказана путем замены (например, конструкция tener influencia семантико-синтаксически эквивавалентна глаголу influir, tener la posibilidad - poder и т.п.), а конструкции СЗГ tener с именами со значением состояний эквивалентны (синонимичны) конструкциям с глаголом estar (например: tengo ham bre - estoy hambriente и т.п.).
Равным образом, в пользу эквивалентноти данных конструкций цельнооформленному глаголу свидетельствует невозможность пассивной трансформации: La influence es tenida, что доказывает "ложность", синтаксическую "формальность" объекта как прямого дополнения.
Описываемая на уровне денотата СЗГ ситуация "принадлежности" субъекту некоторой вещи переосмыслена в сторону вовлечения в "обладание" действий и состояний, - таким образом, глагол претерпел семантический сдвиг на уровне десигната его номинативно-статической составляющей (изменились в сторону расширения семантические характеристики актантов) при сохранении исходного таксономического признака "обладания" ("посессивности").
В результате, смысл всей конструкции, складьюаюшийся из состава ее компонентов, эквивалентен целостному глагольному слову: квалифицирующий (конкретный) признак того или иного действия (или состояния) именуется с помощью соответствующего имени существительного (как отглагольного, так и иной семантики) в позиции объекта.
Наличие у абстрактных имен категориальной семы предметности и позволяет им входить в состав данной структуры. Существительные как предметные знаки (причем они являются предметными даже тогда, когда представляются собой субстантивацию глагола или иного предикатного знака) при актуализации в речи включаются в предикацию с помощью СЗГ, обладающих процессуально-динамической, дейктико синтагматической и прагматико-коммуникативной составляющими. СЗГ tener в данной синтаксической структуре выполняет функции, аналогичные тем, которые выполняют глаголы ser и estar в атрибутивных структурах, описанных выше в пп. 2.2.1. и 2.2.2. Способность СЗГ выполнять аналогичные функции, по нашему представлению, свидетельствует в пользу реляционной природы глагола как семиотического объекта.
При соположении СЗГ tener и именного знака в структуре V+N, по нашему мнению, возникает семантико-синтаксическое сращение, т.е., как было указано выше, устойчивая монофинитная номино-предикатная конструкция с низкой степенью интегративности, план содержания которой строится по типу многоступенчатой денотации (ср. выше 2.2.).
Возвращаясь к семантике собственно СЗГ, следует отметить, что при вхождении глагола tener в структуру V+N при условии абстрактной семантики объекта, которая может трактоваться широко, как, например, "состояние" (или "ощущение"), "действие" и т.д., имеют место, по нашему мнению, описанные выше процессы (см. пункт 2.2.1.), а именно, в результате семантического развития глагола обладания произошла частичная утрата номинативно-статической составляющей данного ВЗ, - на уровне денотата СЗГ описывается ситуация принадлежности субъекту некоторого состояния, ощущения, действия и т.п.
Таким образом, семантические сдвиги, произошедшие на уровне денотата данного глагола, по нашему мнению, могут быть описаны следующим образом: "удерживание (вещи в руках)" = "принадлежность, обладание (вещью, кто-то обладает чем-то)" = "принадлежность как проявление некоторого состояния (или ощущения, т.е. внутреннего состояния субъекта), действия" и т.п.
В итоге наших рассуждений можно констатировать, что в зависимости от семантики имени, замещающего позицию объекта ("правой валентности"), глагол tener в рамках данной синтаксической структуры способен участвовать в передаче разнообразных состояний, действий и пр., описание и систематизация которых заслуживает отдельного исследования.
Нами приводятся лишь наиболее частотные для испанской периодики существительные (общее количество вхождений, включая варианты -288), например: iQuG efecto tend ran estos nuevos vientos que corren por la politica de Taiwan?
Какое воздействие будут иметь эти новые ветры, которые веют в политике Тайваня?
Tiene 37 aflos, pero aparenta 10 menos (El Pais, 15.11.88, p. 8).
Ему 37 лет, но на вид -10 годами меньше.
EI candidate de АР no tuvo suerte (El Pais, 31.03.90, p. 25).
Кандидату от Народного Альянса не повезло.
La reunion tuvo lugar el dia citado (El Pais, 16.12.86, p. 11).
Собрание состоялось в намеченный день.
Ten cuidado, no se te vaya a disparar (El Pais, 15.11.88, p. 3).
Будь осторожен, как бы в тебя не выстрелили.
Toda persona tiene derrecho a elegir su ruturo (El Pais, 16.12.86, p. 13).
Каждый человек имеет право выбирать свое будущее.
Словари также фиксируют и иные семантические варианты реализаций глагола tener в рамках данной синтаксической структуры как, например, "хранить", "беречь", "ценить" и др., однако, в газетных текстах они выявлены не были. Определение всей полноты семантического варьирования глагола tener заслуживает отдельного исследования с привлечением широкого массива художественных и иных текстов.
Haber+que+Inf
Частотность вхождений глагола haber в данную синтаксическую структуру достаточно невелика, - их число - 40 (включено в общее количество).
СЗГ haber фиксируется только в 3 лице (формы hay, habia) при устраненном субъекте (отсутствии левой валентности), т.е. данная структура представляет собой результат имперсонализации. Сходные процессы были описаны выше (ср. пп. 2.3, 2.3.3.), - таким образом, по нашему представлению, структура haber+que+Inf является результатом семантико-синтаксического развития структуры haber+N (ср. п. 2.3.3.1.), которое помимо устранения субъекта привело к замещению позиции объекта (правой валентности) синтаксической скрепой que с инфинитивом.
При вхождении глагола haber в данную структуру образуется безличная модальная конструкция со значением необходимости, которое, как и в предшествующем пункте (3.3.3.1.1.), возникло в результате семантического сдвига семантики глагола haber, однако в данном случае "безличная принадлежность", т.е. "обладание" некоторым действием осмысляется носителями языка как "безличное долженствование", т.е. "необходимость", "нужда" это действие осуществить.
El actual convenio expira en mayo de 1988 у para que no sea renovado hay que denunciarlo seis meses antes (El Pais, 25.11.87, p. 15).
Действующий договор истекает в мае 1988 и, для того чтобы он не был пересмотрен, необходимо его денонсировать шестью месяцами ранее.
Hay que organizar elecciones libres (El Pais, 16.12.88, p. 5).
Нужно организовать свободные выборы.
Вся структура (haber+que+Inf) и, т.е. сочетание СЗГ haber и инфинитива (вербально-субстанционального знака), представляет собой семан-тико-синтаксическое образование (монофинитную вербально-полипредикативную конструкцию), которая характеризуется достаточно высокой степенью связности (ни инверсии, ни дистантного расположения элементов зафиксировано не было).
Семантически СЗГ haber в рамках данной структуры, по нашему представлению, претерпел сдвиг: присущее данному глаголу денотативное представление о ситуации меняется от обладания к модальности ("обладание" = "необходимость", ср. выше).
В результате, по нашему представлению, изменение на уровне денотата приводит к доминации процессуально-динамической составляющей плана содержания в ее модальном компоненте (см. п. 1.4.1.3.), т.е., СЗГ haber, утрачивая в рамках данной структуры исходный лексико-грамматический статус глагола обладания, реализуется в данном контексте как модальный глагол, что может быть подтверждено заменой на синонимичные образования типа es necesario, hace falta и т.п.
Таким образом, при вхождении в структуру N+V+Inf СЗГ haber способен служить средством включения обозначаемой инфинитивом ситуации во "внешнюю модальную рамку" со значением необходимости, т.е. представляет собой один из операторов внешней модальности.
