Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Обогащение французского языка путем семантической эволщии на базе метонимии и взаимодействия метонимии с процессами словообразования и создания фразеологических единиц 9
1. Обзор точек зрения о сущности метонимии
2. Определение метонимии 15
3. Классификация метонимических переносов 23
4. Метонимические значения и употребления. Языковая (нейтральная) и индивидуальная (стилистическая) метонимии 64
5. Полисемия на базе метонимии 73
6. Метонимические заимствования 83
7. Взаимодействие метонимии с процессами словообразования 84
8. Метонимические словосочетания фразеологического характера 86
Глава II. Лексическое обогащение французского языка в результате распада метонимической полисемии 96
1. Лексико-семантическое словообразование
2. Проблема разграничения полисемии и семантической омонимии. Логико-семантический анализ 103
Глава III. Метонимия на. базе имен собственен 133
1. Семантическая сущность имени собственного
2. Переход имен нарицательных в собственные 147
2.1. Историческое образование собственных имен, их генетические источники
2.2. Семантический процесс в основе переноса типа "нарицательное - собственное"; семантическая омонимия; разграничение метонимии и метафоры 152
3. Переход имен собственных в нарицательные 157
3.1. Классификация метонимических переносов "собственное - нарицательное" 158
3.2. Разграничение метонимии и метафоры 166
3.3. Проблема полисемии и семантической
омонимии 171
Выводы 179
Заключение 183
Список литературы 189
Приложение 203
- Классификация метонимических переносов
- Метонимические значения и употребления. Языковая (нейтральная) и индивидуальная (стилистическая) метонимии
- Проблема разграничения полисемии и семантической омонимии. Логико-семантический анализ
- Семантический процесс в основе переноса типа "нарицательное - собственное"; семантическая омонимия; разграничение метонимии и метафоры
Введение к работе
О метонимии известно с античных времен, со времен Аристотеля, Цицерона, Квинтилиана - авторов трудов по риторике и ораторскому искусству; более того, некоторые основные положения античных теорий о тропах сохранились и по настоящее время. Но нельзя сказать, что в наше время метонимия всесторонне изучена. Гораздо больше внимания было уделено метафоре, свидетельство тому - целый ряд работ, посвященных специально метафоре.
В трудах по семантике, в соответствующих разделах лексикологии, в курсах грамматики, в учебных пособиях рассмотрение метонимии, как правило, сводится к ее определению и к более или менее полной классификации ее типов переноса /74, 78, 80, 82, 95, 105, 53, 81/, причем в ряде случаев трактовка метонимических переносов вызывает возражения, примеры (чаще всего в работах французских авторов) повторяются, мало обновляются, и порой неверное толкование одного автора механически повторяется другими.
Причиной, побудившей нас избрать метонимию объектом исследования, является, с одной стороны, недостаточная разработанность вопросов, касающихся самой метонимии, что объясняется, очевидно, неоднозначным толкованием метонимии, поскольку существуют различные точки зрения" по таким важным вопросам, как разграничение метонимии, синекдохи и метафоры, как связь метафоры и метонимии со значением, отношение метонимии и синекдохи к сужению и расширению значений; с другой стороны, интерес к метонимии вызван тем, что она тесно связана с некоторыми до конца не разрешенными общелингвистическими проблемами, такими как разграничение полисемии и семантической омонимии, проблема значения имени собственного и некоторыми другими.
Общей задачей данной работы является исследование метонимии
с точки зрения ее роли в семантическом и лексическом обогащении словарного состава современного французского языка, т.е. явлений метонимической полисемии и метонимической омонимии. Исследование проводится на лексико-грамматической категории имени существительного. Работа посвящена языковой метонимии, но будут рассматриваться также и некоторые сопутствующие стилистические явления. Общая задача работы определила следующей круг более частных задач, которые являются предметом данного исследования:
Сущность метонимий, ее отличие от метафоры, сужения, расширения и других видов семантической эволюции; рассмотрение синекдохи как специфической разновидности метонимии.
Анализ и классификация метонимии призваны доказать тезис о том, что регулярные типы метонимических переносов могут рассматриваться как "модели" семантической эволкщии, способствующие развитию метонимической полисемии, что метонимии, отражая объективные связи предметов и явлений действительности, отличаются большим разнообразием, а также широкой употребительностью во многих сферах человеческой деятельности.
Результаты анализа неологизмов, появляющихся в языке на базе смежного переноса, могут служить объективным показателем продуктивности и распространенности метонимии в языке на современном этапе его развития.
Связь метонимии с уровнями словообразования (аффиксального словообразования, словосложения,ономатопеи), фразеологии, заимствования.
Анализ путей возникновения семантических омонимов на базе метонимии.
Семантическая сущность имени собственного (ЙС): проблема наличия значения у ЙС, что важно для обоснования переносов типа "собственное - нарицательное" и рассмотрения различных семанти-
ческих аспектов ЙС.
7) Тесная связь метонимии с метафорой в области антономасии.
В данной работе, с учетом постановки и решения перечислен^ ных выше проблем и задач, делаетея попытка показать ту значительную роль, которую играет метонимия в обогащении словарного состава современного французского языка, - и в этом мы видим научную новизну исследования и актуальность выбранной темы и самой работы.
Для достижения поставленной задачи в работе сочетается синхронный и диахронный подход к изучаемым явлениям. Диахрония необходима для анализа семантической эволюции слова: определение последовательности появления значений, утраты тех или иных значений в процессе исторического развития, специализаций других и т.д. Синхрония отражает состояние языка в какой-либо рассматриваемый период времени, диахрония - пути, приведшие его к этому состоянию. Такой подход основывается на методологических принципах марксистской диалектики, согласно которым источником развития языка является диалектическое противоречие, единство и борьба противоположностей, развитие языка представлено в виде процесса в беспрерывном движении, изменении. Сущность языка проявляется в единстве синхронных и диахронных характеристик, в единстве одновременного и разновременного /см. С.Г.Тер-Минасову, 62, с. 42/. В диалектическом единстве рассматриваются язык и речь. С позиций марксистского языкознания языковые явления должны изучаться всесторонне /см.:Е.Д.Поливанов, 54, с. 138; С.Г.Тер-Минаеова, 62, с. 42; Р.Якобсон, 73, с. 303/, с учетом диалектической связи между различными языковыми явлениями, а также с учетом экстралингвистических факторов (в данном исследовании метонимия рассматривается с учетом социально-исторических и психологических факторов, необходимых для мотивировки метонимической эволюции). Принципы диалектики в полной мере проявляются в классификации метонимических
_ 7 -переносов, отражающих объективные связи предметов и явлений действительности (диалектическое соотношение содержащего и содержимого, причины и следствия, общего и частного, части и целого и т.д.).
В работе используется метод компонентно-смыслового анализа.
Материалом исследования и источником для примеров послужили художественные произведения французских писателей НХ-ХХ веков, газета "Шаните" (с 1964 по 1987 г.), различные словари, некоторый иллюстративный материал заимствовался из лингвистических трудов. Выбор анализируемых слов чаще всего определялся в процессе чтения и анализа литературных произведений, газет: поскольку художественные произведения изобилуют как языковой, так и стилистической метонимией, мы в основном шли от текста к словарю, т.е. метонимические значения фиксировались в тексте, проверялись по словарю, анализировалась словарная статья. Литературные источники использовались также для выяснения стилистического употребления метонимии. Словари использовались в основном для выяснения системы значений рассматриваемых слов, выявления метонимических связей, - существующих или исчезнувших. Систематическое выделение всех случаев метонимии в словарях не входило в задачу работы. Исключением явился глобальный анализ метонимичных слов-неологизмов в словаре П.Жильбера /171/, проведенный с тем, чтобы выделить в нем все случаи метонимии, определить ее продуктивность, а также характер и сферу ее применения.
Цели и задачи работы определили ее структуру: исследование состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения. Во введении дается обоснование темы, определяются цели и задачи диссертации, указываются методы исследования. В главе I определяется сущность метонимии, дается ее классификация, рассматриваются вопросы обогащения словарного
- 8 -состава французского языка путем семантической эволюции на базе метонимии и участия метонимии в словообразовании и фразеологии. Глава П посвящена лексическому обогащению французского языка в результате распада метонимической полисемии. Глава Ш - рассмотрению метонимии в плане имен собственных. Метонимические переносы, связанные с именами собственными, выделены особо, т.к. они обладают своей спецификой и представляют интерес в связи с проблемами, касающимися имен собственных (проблемы значения имени собственного, семантической омонимии, разграничения случаев метонимии и метафоры...). В заключении обобщаются результаты исследования и делаются основные выводы по диссертации. В приложении приводятся две таблицы, отражающие результаты отбора и анализа неологизмов метонимического характера по словарю П.Жильбера /171/.
Проведенное исследование может быть использовано в теоретических и практических курсах лексикологии и стилистики французского языка, может быть привлечено для работы студентов над курсовыми и дипломными работами, а также может быть использовано в лексикографии (для разграничения полисемии и омонимии).
Классификация метонимических переносов
В работе предлагается классификация метонимических переносов в классе имен существительных. Принцип этой классификации должен учитывать своеобразия семантики существительных. Мысль о зависимости семантики слова от свойств той лексико-грамматической категории, к которой принадлежит слово, в сущности, не нова, -она была высказана Р.А.Будаговым /9/, В.В.Виноградовым /15/ и подтверждена, в частности, в интересной статье Г.С.Клычкова /35, с. 158, 167/, посвященной специфике семантических изменений в существительных, прилагательных и глаголах. Г.С.Клычков говорит о том, что в различных системах классификаций, как правило, не принимают во внимание своеобразия семантических изменений в различных лексико-грамматических классах слов. Автор считает, что "никакая научная классификация семантических изменений невозможна без учета специфики различных частей речи". В результате проведенного исследования Г.С.Клычков приходит к выводу, что в существительных преобладают предметно-логические факторы семантических изменений, в глаголе - функционально-обусловленные изменения, прилагательные занимают промежуточную позицию, отличаясь в то же время рядом специфических черт, не свойственных ни глаголу, ни существительному.
Разделяя точку зрения Г.С.Клычкова, мы считаем, что классификацию метонимических переносов целесообразно проводить на логическом принципе как отражающему своеобразие лексико-граммати-ческой категории существительного.
Известно, что факторы, которые вызывают и объясняют семантические явления, обусловлены явлениями психологического и социально-исторического порядка. Они универсальны для любых частей речи. Такие явления, как персонификация, эвфемизм... суть проявления интеллектуальной и аффективной стороны человеческой психики, они определяют психологический подход к классификации, социально-исторический - отражает влияние общественно-политической жизни страны, науки, искусства, производства на национальный язык. Названные явления представляют собой неязыковой (экстралингвистический) фактор. Примером эвфемизма на базе метонимического переноса может служить слово seile. Оно произошло от лат. sella в значении "сиденье, стул" (это значение еще сохраняется в диалектах), а в народной латыни стало обозначать "седло"; в ХШ-ХІУ вв. отмечается появление значения "chaise регсёе" -"стульчак", отсюда выражение aller a la seile; в результате метонимического сдвига seile стало обозначать "стул" (испражнения). В этом значении слово является эвфемизмом, возникшим вследствие метонимического переноса. Ниже, на примере слова collation можно убедиться в том, что социально-исторический, неязыковой фактор (обычай), явился условием метонимического переноса .
Итак, учитывая предметно-логическое содержание класса имен существительных, в основу классификации метонимических переносов будет положен логический принцип, классифицирующий типы смежных отношений, с одновременным и попутным привлечением, в случае необходимости, принципов психологического и социально-исторического, способствующих выявлению причин и объяснению семантических сдвигов (см. введение, методологические принципы диалектики).
Предлагаемая классификация ставит перед собой цель классифицировать существующее многообразие типов метонимических переносов, выявить широкие возможности применения метонимии в различных сферах человеческой деятельности и тем самым показать, что метонимия является продуктивной моделью семантического обогащения словарного состава языка.
Исходя из вышеизложенной цели классификации, в приводимых иллюстрациях не ставится задача разграничения и выделения всех случаев метонимических значений и употреблений (и то, и другое способствует обогащению языка); подробнее вопрос о значениях и употреблениях рассматривается ниже в связи с характеристикой нормативных и индивидуальных употреблений слова.
Существительные делятся на две большие категории - абстрактные и конкретные. Конкретными мы называем существительные, "обозначающие предметы материальной действительности, существующие вне и независимо от нас, от нашего познания в широком смысле, т.е. это может быть предмет одушевленный и неодушевленный. Абстрактными мы называем существительные, обозначающие действие, явление, состояние, свойство, качество, отвлеченное в процессе познания от единичных материальных вещей" /см. Д.П.Горский, 26, с. 95/.
Метонимические значения и употребления. Языковая (нейтральная) и индивидуальная (стилистическая) метонимии
Термин "лексическое значение", по мнению многих исследователей /15, с. б; 45, с. 5/, не может считаться вполне определенным. Мы будем придерживаться определения значения, данного В.В.Виноградовым /15, с. 6/: "Значение слова определяется не только соответствием его тому понятию, которое выражается с помощью этого слова..., оно зависит от свойств той части речи..., к которой принадлежит слово, от общественно осознанных и отстоявшихся контекстов его употребления, от конкретных лексических связей его с другими словами, от семантического соотношения этого слова с синонимами и вообще близкими по значениям и оттенкам словами, от экспрессивной и стилистической окраски слова .
Под смысловой структурой слова понимается вся система значений, исторически закрепленная за данным звуковым комплексом.
От значения слова следует отличать его употребление . Значение устойчиво и является общим для всех говорящих на данном языке; переносное значение (образовавшееся в результате метонимии или метафоры) может закрепиться в семантической структуре и стать одним из постоянных общественно осознанных значений слова. Что касается употребления, то, как утверждает В.В.Виноградов /17, с. 21/, "это лишь возможное применение одного из значений слова, иногда очень индивидуальное, иногда более или менее распространенное". По терминологии Н.Н.Лопатниковой /103, с. 63/, это "нормативные" употребления (emplois semantiques normatifs) и "индивидуальные" употребления (emplois semantiquea individuals).
В многозначном слове, таким образом, значения могут актуализироваться в речи с различными "оттенками", другими словами, -иметь различные возможности употребления. Эти употребления (в частности, переносные употребления) опираются на значения слова, вырастают из них и немыслимы без них.
Если употребление не является случайным в данный момент и известно говорящему на этом языке коллективу как более или менее устоявшееся, "нормативное", то такое употребление, на наш взгляд, должно входить в описание семантической структуры слова. Нормативные употребления могут отличаться определенной образностью.
Нормативные употребления нужно отличать от употреблений индивидуальных, одномоментных, или, как их иногда называют, авторских. Они не закреплены в семантической структуре слова, являясь результатом индивидуального творчества, - переосмысления и слово- творчества, не получившего общественной санкции. Индивидуальные употребления, как правило, отличаются экспрессивностью и стилистической окраской.
Значения относятся к системе языка, употребления проявляются в речи. Язык и речь - это две стороны одного явления. Язык - это фиксация языкового материала, накопленного человечеством за всю историю своего существования и развития, это фиксация всего того, что человек может выразить словами; следовательно, сюда же входит и речь, отвечающая принятым обществом нормам и правилам, и не представляющих собой искажения, которые допускаются в речи, и не индивидуальное творчество, противоречащее нормам языка и поэтому не закрепляющееся в нем. Речь не только основывается на языке, но и способствует его обогащению. Образные употребления, а в них "скрыто много смысловых возможностей" /17, с. 21/, могут со временем терять свою экспрессию, "стираться" в результате частого употребления, семантически "изнашиваться" /см. Ж.Вандриес, 14, с. 200/, становиться обычными, ходовыми, и в конце концов они могут закрепиться в семантической структуре слова как значения . Таким образом, факт необычного, индивидуального использования слова может стать общепринятым фактом языка.
Метонимия тесным образом связана с обогащением семантической структуры слова как значениями, так и употреблениями. В этой связи мы выделяем следующие виды метонимии: I) языковая нейтральная метонимия (значение); 2) нормативная экспрессивная метонимия (употребление); 3) индивидуальная стилистическая метонимия (употребление).
Проблема разграничения полисемии и семантической омонимии. Логико-семантический анализ
Рассматривая метонимию с точки зрения ее роли в обогащении языка новыми значениями и новыми словами - омонимами, мы неизбежно приходим к проблеме разграничения полисемии и семантической омонимии. Эта весьма сложная проблема остается пока неразрешенной до конца. Трудность разграничения полисемии и семантической омонимии состоит, прежде всего, в том, что распад полисемии - процесс исторический и протекает во времени. Могут быть случаи явной полисемии, явной омонимии, но также и промежуточные случаи их развития - это промежуточный этап развития от полисемии к семантической омонимии, где наметился распад полисемии, где лексико-семантические варианты этимологически единого слова в своем развитии далеко отошли друг от друга и семантические связи их ослабли вплоть до распада. Но какова степень этой связи, насколько она крепка, правомерно ли считать данные значения оторвавшимися друг от друга, т.е. признать их семантическими омонимами, или рассматривать их как имеющие семантическую связь, т.е. признать их лексико-семантическими вариантами одного слова, другими словами, признать тождество слова? Каковы критерии определения этой связи?
В зарубежной лингвистике, в частности, у французских авторов, этот вопрос не получил конкретного разрешения. Можно найти высказывания относительно распада полисемии и образования семантических омонимов, указания на сложность разграничения случаев полисемии и омонимии /75, е. 44; 115, с. 220-221; 104, с. 33-37/, но, несмотря на отдельные попытки /94; 107, с. 72/, не достигнуто однозначного толкования этого явления.
Нужно отметить, что в советской лингвистике этой проблеме уделяется все большее внимание. Целый ряд отечественных исследователей на материале различных языков пытались и пытаютея дать ответ на этот весьма сложный вопрое и выдвигают различные критерии. Так, Е.М.Галкина-Федорук /23; 24/ выдвигает синонимический критерий, сущность которого заключается в следующем: если каждому значению соответствует один и тот же синоним, то это значения одного слова; если каждое из значений имеет свой собственный синоним, то эти значения представляют собой значения омонимов. Эффективность этого критерия считается некоторыми авторами ненадежной. Наличие у слов различных синонимов как признак того, что слово распалось на омонимы, не всегда приемлем, считает М.М.Фалькович /64, с. 85-86/, т.к. "разные синонимы, хотя они и могут быть свойственны омонимам, по-видимому, в равной степени могут быть характерны и для различных значений одного и того же слова". Автор иллюстрирует свое высказывание примером из английского языка. Подобную же мысль высказывают В.С.Шах-Назарова /67, с. 15/ и Г.Ю.Князева /36, с. 287/. На основании примеров Шах-Назарова приходит к выводу, что этот вопрос невозможно решать лишь подстановкой синонимов. Г.Ю.Князева отмечает, что результаты подстановки синонимов "могут привести к ложному выводу о разрыве семантической связи между значениями слов".
Относительно критерия морфологических различий исследователи, в основном, сходятся во мнении, что он не может играть существенной роли при разграничении полисемии и омонимии. Не выдвигая различий форм числа существительных как основного критерия омонимии, В.В.Виноградов /18, с. 119/ пишет, что они могут выступать как способ дифференциации различных значений. А.И.Смирницкий /58, с. 38/ отмечает, что "наличие или отсутствие форм числа у существительного в разных значениях не уничтожает тождества слова, оно обусловлено особенностями значения слова". М.М.Фалькович /64, с. 86/ пишет, что такой признак, как отсутствие ряда грамматических форм, не всегда может говорить о наличии омонимии. Автор приводит пример: англ. fruit - "фрукты, плоды вообще" (только форма единств, числа) и fruits -"разные сорта фруктов", а также "плоды, результаты". Здесь форма единственного числа не обязательно говорит об образовании омонимов. Но есть случаи, когда появлению омонимов сопутствует закрепление за ними только какой-нибудь одной формы; например: good - "добро, благо" и goods - "товары". Того же мнения придерживается и B.C.Шах-Назарова /67, с. 15/: "...различие грамматических связей может сопровождать распад слова на омонимы, но это не обязательное уеловие".
Некоторые исследователи предлагают критерий различия синтаксических и лексических связей слова при решении вопроса о тождестве слова и так называемой "выраженности" омонимии. Этому критерию предлагают уделить серьезное внимание авторы статьи "О тождестве слова" М.Г.Арсеньева, Т.В.Строева, А.П.Хазанович /6/. Авторы указывают на то, что исследователи, разрабатывавшие теорию тождества слова, считали различия синтаксических и лексических связей слова, характерные для разных его значений, не затрагивающими его единства.
Семантический процесс в основе переноса типа "нарицательное - собственное"; семантическая омонимия; разграничение метонимии и метафоры
На наш взгляд, семантический процесс, лежащий в основе перехода ИН в собственное, заключается в том, что исходное нарицательное теряет значение обобщенного названия предметов и специализируется на новом, номинативном значении, в результате чего переосмысляется. До тех пор пока перенесенное ИН будет вызывать ассоциации с понятием класса предметов, оно не стало еще ИС. Чтобы стать ИС, перенесенное ИН должно обладать единичным номинативным значением с новой предметной соотнесенностью. Когда du таї, например, слово, которое сначала употреблялось как детерминатив к имени (и говорило о том, что это житель долины) , стало вызывать ассоциации, связанные с одним лицом и только с ним, а не ассоциации с понятием "долина", то это du vai уже играет роль ИС. Налицо новая предметная отнесенность; Duval обладает единичным номинативным значением. То же самое может происходить и с названием профессии, например, charpentier, или с прозвищем, например, Ьегошс. В произведении Jean Laf-fitte "Rose Prance" имя Leroux не вызывает ассоциаций с понятием "гошс", рыжий. Прежнее прозвище стало индивидуализирующим словесным знаком с новым содержанием.
Процесс перехода ИН в собственные мы рассматриваем как процесс, ведущий к образованию семантических омонимов .
Вначале ИН, употребленное в роли ИС, должно было по своему значению соответствовать природе носящего его лица и, таким образом, перенос был мотивированным (иначе и быть не могло, и об этом говорят многочисленные примеры, некоторые из которых приведены выше). Но когда имя закреплялось как собственное, кристаллизировалось и употреблялось в дальнейшем в качестве ИС и для других лиц, то соответствие нарицательного значения имени природе носящего его лица, как правило, не соблюдалось, поскольку имена давались весьма субъективно - в честь какого-либо человека, под влиянием моды и т.д. Имена, следовательно, лишались своего этимологического значения и превращались в "этикетку". Эта "этикетка" получает новую "жизнь", когда она функционирует как ИС - с единичным номинативным значением и с общим значением. Другими словами, имеет место переосмысление исходного ИН при переходе его в ИС. Значение, которым наполняется затем ИС, характеризуется тем, что оно качественно отличается от исходного значения ИН, что, в свою очередь, ведет к появлению в языке одинаковых слов с совершенно разными значениями, т.е. к образованию семантических омонимов (при этом безразлично, является ли значение исходного ИН общепонятным, "живым" в настоящее время, или оно забыто и выявляется в результате специального исследования. Ср. Ьегошс, Bernard).
Рассмотрение генетических источников ИС показывает, что в основу перехода ИН в собственное может быть положен принцип смежности с -каким-нибудь абстрактным или моральным признаком (слава -храбрость- -честность-к-Твердость и т.д., например, Robert - герм. Hrod-berht; hrod - слава, berht - блистательный, знаменитый; Quichard - герм. Wighard - "тверд в сражении" и т.п.) или с характерным признаком внешности, одежды, оружия, орудия труда, профессии, жилища и т.д. (см. источники собственных имен). Но не исключена возможность и метафорического переноса - когда в основу положен принцип сходства, - например, Bertrand, франсийское Berhtramn - "блистательный ворон". Однако не всегда с уверенностью можно сказать, была ли в основе переноса метафора или метонимия. Необходимо знать мотивировку переноса. Действительно, был ли так назван человек потому, что чем-то (внешне или повадками) напоминал "ворона", да еще "блистательного", или же его одежда, головной убор и т.п. были украшены "блистательными" перьями ворона и его поэтому назвали вороном? Первая мотивировка переноса была бы основана на метафоре, вторая - на метонимии (название человека по одежде).
