Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Феномен воображения в философском и культурологическом дискурсах 14.
1.1. Историко-философский аспект изучения феномена воображения 14.
1.2. Философско-культурологическая природа воображения 48.
Глава II. Базовые аспекты концептуализации воображения в рамках культурологического знания 79.
2.1. Проблема онтологических оснований воображения в системе культурологического знания 79.
2.2. Основные тенденции трансформации способности воображения как условия формирования культурного пространства 99.
Заключение 125.
Список использованной литературы
- Историко-философский аспект изучения феномена воображения
- Философско-культурологическая природа воображения
- Проблема онтологических оснований воображения в системе культурологического знания
- Основные тенденции трансформации способности воображения как условия формирования культурного пространства
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена отсутствием специальной акцентуации на сущностной природе исследуемого объекта, ее разработки в отечественной фиаесофско-культурологической литературе. Сегодня исследование проблемы воображения не ограничивается более сферами литературоведения и художественного творчества, что обусловлено трансформацией классического понятия реальности. Уже кантовская трактовка воображения привела к изменению понимания реального, сфера которого больше не возвышается над сферой воображаемого. Наоборот, она зависит от воображения, предполагая его как одну из своих составляющих.
Реальность не исчерпывается и не отождествляется более со сферой чувственности и восприятия. Виртуальность и реальность не противопоставляются сегодня в философии культуры, что ставит вопрос о переосмыслении самого феномена воображения, вернее его репрезентации в области теории. Кроме того, психологические теории воображения сегодня не являются абсолютно исчерпывающими. В рамках философии культуры становится актуальным изучение воображения как феномена и способности, представляющее его с позиции универсальных характеристик.
Так как воображение — это сложное, изменяющееся в процессе культурогенеза явление, фиксация изменений представляет определенную трудность благодаря тому, что исследование феномена воображения не укладывается в привычную субъект-объектную матрицу.
Интерес к проблеме воображения в философском и культурологическом дискурсах связан со сложностью и, подчас, противоречивостью сущностных характеристик воображения. Как в философии, так и в культурологии до сих пор не существует общепринятого и четкого определения воображения, не раскрыта до конца его сущность, не выявлены полностью его функции и механизм действия. Очевидно, они исследованы гораздо меньше, чем природа и механизмы ощущений, восприятия, памяти и мышления. Сегодня, по мнению большинства исследователей, пока трудно говорить о каких-либо общепризнанных содержательных представлениях или подходах к проблеме воображения, несмотря на имеющееся многообразие подходов и концепций. Все это объективно обуславливает повышенное внимание к предлагаемой теме.
Помимо глубоко теоретических вопросов, связанных проблемой воображения существует и практическая необходимость анализа данной проблемы. Многочисленные технические новшества, пронизывающие современную культуру, поставили под сомнение сам процесс воображения. Конечная стадия трансформации визуального дискурса в Европе обусловлена особенностями развития экранной культуры в целом. Визуальное начало приобретает значение всеобщего, визуальные признаки появляются там, где они изначально не предполагались, в результате процесс восприятия, а следовательно и воображения определяется визуализацией.
По-новому переосмыслить роль воображения в культуре заставляет новый тип аудиовизуальной реальности — виртуальная реальность. Виртуальное искусство есть отрицание художественной деятельности и творческого воображения в традиционном их понимании. Отдельной проблемой является проблема совмещения пространства воображения с его, фактически, неограниченной свободой и математически строгой логикой компьютерного поля. Конфликт творческого воображения и программы, открывает новый аспект философских и культурологических размышлений. Степень научной разработанности проблемы
Учитывая, что проблема воображения стала предметом активных исследований сравнительно недавно, можно сказать, что в этой области получены значительные результаты. Исследованию специфики воображения посвящено на сегодняшний день множество работ как зарубежных, так и отечественных авторов.
На основе существующего историко-философского материала по данной проблеме можно выделить несколько наиболее важных, исторически сложившихся традиций в понимании сущности воображения. Так, согласно одной из них, воображение рассматривается как особая психическая функция, одна из второстепенных познавательных способностей души, недостоверная и произвольная, в силу чего, нередко вводящая в заблуждение (Аристотель, Р. Декарт, Б. Спиноза и другие). Другая традиция определяет воображение как некую метафизическую силу (productive Einbildungskraft), порождающую образы вещей и организующую процесс познавательной деятельности (И. Кант, Г. Гегель, И. Фихте и другие). В отличие первой, она ориентирует на универсальный, продуктивный характер способности воображения. В этой традиции воображение оказывается в равной степени необходимым и полезным как в познавательной, так и в творческой деятельности. Еще одна традиция определяет воображение как основополагающую творческую силу духа, укорененную в подсознании, без которой немыслимо никакое созидание и культура (Дж. Рескин, 3. Фрейд, К.Г. Юнг и другие). Воображение как форма сублимации уже не является, что интересно, одной из психических способностей, оно трактуется значительно шире, как «творческая деятельность духа вообще», поскольку оно может осуществляться во всех основных формах психической жизни, в мышлении, чувстве, ощущении и интуиции.
Большой вклад в разработку культурфилософских аспектов воображения внесли работы Э. Гуссерля, Ж.-П. Сартра, М. Хайдеггера, Г. Башляра. В отечественной религиозно-философской литературе тема воображения получает свое уникальное развитие в работах Н.А. Бердяева, Б.П. Вышеславцева, П.А. Флоренского. Работы указанных авторов оказали решающее влияние на формирование методологической базы и содержательной стороны настоящего диссертационного исследования.
Значительное место в исследовании проблемы воображения принадлежит санкт-петербургской философской школе («Центр тологического исследования воображения»: Ю.М. Романенко, В.М. Розина, А.Ю. Семаш, А.Б. Паткуль, О.А. Чулкова, А.В. Коневой, Р.А. Таран, СВ. Никоненко, О.Ю. Монаховой и другие). Исследования, проводимые в рамках данной школы, находятся на стыке различных философских и смежных отраслей знания и заключаются в изучении экзистенциальных условий функционирования человеческого воображения. Диссертант разрабатывает проблему воображения как универсалии в рамках обозначенной этой школой проблематики обоснования онтологического статуса воображаемого.
Особый интерес представляет деятельность гренобльского «Центра по изучению воображаемого» («CRI»: Ж. Дюран, П. Дешан, Л. Селье и другие), в котором изучаются актуальные проблемы имагинативной реальности на основе анализа французской литературы, сравнительного литературоведения, социологии, психологии, антропологии, культурологии, философии. Предметный горизонт научных исследований CRI объединяет различные методологические подходы к воображаемому и символическому воображению. Их теоретические работы были связаны с
многофункциональным анализом деятельности воображения и его результатов в антропологической сфере, развиваясь в соприкосновении и полемике с произведениями Ж. Дюмезиля, Э. Кассирера, А. Корбена, К. Леви-Стросса, П. Рикера и др! Начав с психологических, антропологических и литературоведческих исследований, организаторы CRI позднее расширили область своих интересов в направлении философии языка, структурных методов, онтологии, откликаясь на творческие инициативы таких авторов, как К. Морон, Ж. Пуле, П. Абуи, Дж. Старобинский, Н. Фрай, М. Абраме, Р. Жирар, А. Жосс и других. «Гренобльская школа» проводит исследования эволюции, смысла, герменевтики образов, символов, архетипов и мифов в контексте представлений о культуре, исторической эпохе, творце.
Психолого-педагогическое направление в исследовании феномена воображения представлено работами А.В. Брушлинского, Л.С. Выготского,
А.Я. Дудецкого, И.М. Розет, В.А. Скоробогатова, Л.И. Коновалова, В.Т. Кудрявцева, Е.И. Игнатьева, Г.Д. Кирилловой, Р.Г. Натадзе, Н.Н. Палагинои и другими, что создает определенную экспериментальную базу для теоретического описания проблемы.
Процесс творческого воображения широко рассматривается в психологии художественного творчества (С.К. Лангером, О.И. Никифоровой, С.Х. Раппопортом, Б.М. Руниным, М.С. Арнаудовым, А.И. Климовицким, М.Е. Таракановым, В.А. Дранковым и другими).
Теоретическим основанием для концептуализации исследуемой проблематики стали труды российской школы философии культуры (М.С. Кагана, Ю.М. Бородая, ЯЗ. Голосовкера, Э.В. Ильенкова, И.П. Фарман, Л.С. Коршуновой, С.А. Борчикова, В.Н. Белова, В.П. Рожкова, В.А. Фриауфа, И.М. Гуткиной, А.В. Волошинова, Е.В. Листвиной, М.В. Шугурова, Н.Г. Козина, В.Ю. Антонова, Д.В. Михеля,
В.В. Афанасьевой, С.Л. Катречко, Т.В. Себар и других).
Как правило, понятие воображения используется как вспомогательный термин, методологические же разработки рассеяны по целому ряду работ. Представляется открытой проблема онтологического статуса воображения, выявления его сущности, истоков и телоса.
Объектом исследования является воображение, его объективно-предметная сущность, формы, виды, функции и его социокультурная роль.
Предметом исследования являются основные тенденции трансформации способности воображения в современных реалиях.
Цель диссертационного исследования заключается в выявлении и обосновании онтологических оснований воображения и его роли в культуре.
Достижение указанной цели предполагает решение ряда исследовательских задач, а именно:
1. Проследить внутреннюю логику развития и универсализации понятия «воображение» в истории философской мысли.
2. Проанализировать известные его интерпретации в современных фил ософско-культурологических исследованиях.
3. Прояснить онтологические характеристики способности воображения и его роль как субъектно-личностной детерминанты в поле познавательной и творческой деятельности.
4. Разработать и концептуализировать культурологическое содержание исследуемого понятия, обосновать правомерность определения воображения как одной из фундаментальных универсалий культурологии.
5. Проанализировать влияние современной действительности на формирование и развитие творческого воображения.
Теоретико-методологическая основа исследования. В качестве теоретической базы исследования выступают основополагающие идеи классиков философской и культурологической мысли, работы современных отечественных и зарубежных ученых по проблеме воображения. Методологической базой настоящего исследования является онтологический подход. Автор обращается к концепциям и идеям, помогающим выявить концептуальные и онтологические основания воображения: работам Ж.-П. Сартра, М. Хайдеггера, Э. Гуссерля, Г. Башляра, религиозно-философским концепциям Н.А. Бердяева, Б.П. Вышеславцева, П.А. Флоренского.
Методы, использованные в диссертации, определяются целями и задачами исследования. Тематика данного исследования носит комплексный и отчасти междисциплинарный характер. Комплексное изучение объекта, предполагающее междисциплинарный подход, оказывается все более востребованным в современной культурологии. Подобное изучение способствует выявлению внутренних закономерностей явления, которые далеко не всегда могут отслеживаться в рамках одной науки в силу ограниченности ее методологического аппарата и изначальных принципов и целей исследования. Феномен воображения как комплексная проблема, находящаяся на стыке многих наук, требует именно такого изучения.
Плодотворный анализ воображения возможен лишь на пересечении множества подходов свойственных различным наукам (философии, психологии, культурологии). Каждый из таких подходов выполняет в исследовании особую роль, высвечивая свой аспект в рассматриваемом феномене.
Научная новизна диссертационного исследования состоит, прежде всего, в том, что диссертационное исследование является одной из первых попыток в отечественной литературе осуществить целостный анализ проблемы воображения с позиций современной философии культуры. Вкладом в изучение данного феномена является определение универсальной сущности понятия «воображение», выявление и обоснование его онтологического статуса и роли в культуре. Результаты исследования, представляющие научную новизну, заключаются в следующем:
1. Выделены онтологические основания воображения, на базе которых сформулировано его определение, акцентирующее двойственную (антиномичную) природу данного феномена.
2. Доказана и обоснована необходимость определения воображения как одной из универсалий культуры.
3. Предложен авторский вариант типологии воображения, преодолевающий и дополняющий его традиционное историко-культурное понимание и выявляющий универсальную природу этого феномена культуры.
4. Проведен философско-культурологический анализ воображения, определен онтологический статус воображения как способа творческого конституирования образной реальности.
5. Предпринята попытка анализа влияния современной культурной ситуации на процесс функционирования творческого воображения личности, намечены основные тенденции трансформации способности воображения в реалиях современной действительности.
Положения, выносимые на защиту:
1. В рамках онтологического подхода существует два пути понимания воображения: путь, по которому пошла светская мысль и путь религиозной мысли. Первый способ— это десакрализация воображения, в результате чего оно превращается в психическую функцию, что полностью соответствует аристотелианской метафизике. Второй путь (христианская метафизика)- это онтологизация воображения. Таким образом, проблема воображения непосредственно касается двух путей познания. Первый предполагает оперирование образной действительностью, второй отказ от нее. Но именно отказ от многих образов, бесконечного продуцирования сущностей, может дать возможность подойти к абсолютному Образу и Подобию. Способность воображения понимается в данном случае как высшая способность человека — как способность быть образом и подобием Бога. В этом случае мы подходим к интересному факту максимальной онтологизации этой способности в рамках именно христианского миросозерцания, а может быть и максимальной онтологизации вообще в истории мысли. Таким образом, воображение, как психологический феномен, оказывается частным случаем метафизического во-ображения.
2. В рамках культурологического подхода, воображение - это исключительно человеческая способность, проявление конструктивной направленности сознания, сообщающая импульс творческого становления всей совокупности психических функций социального индивида. Вся культурная реальность представляет собой результат его конструктивной деятельности. Воображение обуславливает индивидуальное смыслополагание и смыслопорождение, формируя тем самым способность подлинно человеческого видения. Человек меняется в процессе воображения, выходит за свои собственные границы. Воображение есть та самостоятельная действительность, в которой он «рождается» и «образуется». Воображение - это одно из фундаментальных понятий культурологии и универсалий культуры, отражающих ее сущность и специфику. Как любое фундаментальное понятие оно имеет универсальный и общезначимый характер. С точки зрения онтологического подхода, воображение является феноменом, обладающим двойственной природой. Оно может быть как истинным, так и ложным, может, как «сублимировать, так и профанировать», формируя тем самым либо мир «истинных», либо мир «ложных» идей. С точки зрения же культурологического подхода, такое разделение условно. Любая фантазия, независимо от ее «продуктивности» для культуры, является выражением субъективного мира человека и тем самым определяется ее ценность. Воображение как метафизическая сила и мистическая способность, «энергия» характеризуется направленностью на объект и способствует наиболее полному выражению познаваемой сущности. Христианская метафизика содержит критику воображения как фантазирования, как опасности субъективизации. В сфере душевных переживаний возможен легкий, незаметный переход от воображения к фантазированию и обратно, характерный на уровне светской светской культуры. Но на уровне духа воображение и фантазирование как способности максимально противостоят друг ДРУГУ Видится целесообразным выделение и прояснение нескольких типов воображения: 1) «эмпирическое воображение» разновидность воображения в его эмпирической ипостаси, действует большей частью механически, работает по законам ассоциации идей, базируется на способности познающего субъекта к индукции, является опасным для сферы духа и представляет собой экспансию душевных интенций в сферу духа; 2) «медитативное» (экстатическое фантазирование) - крайняя степень эмпирического воображения; 3) мистическое (метафизическое) воображение (мистическое созерцание) - противоположное эмпирическому, истинное в онтологическом смысле воображение, высшее творчество, суть которого - в обращении человека не к зрительным образам своего ума, а к образцам божественным (зрительно не представимым), со-действие Бога и человека, онтологическая функция которого - «изображение неизобразимого», «придание видимости невидимому», а конечная цель - соединение человека с Прообразом, поворот от мира прелести, от мира фантазий к истине — это есть путь обожения, путь исихии.
Основные тенденции трансформации воображения как условия формирования культурного пространства связаны с рядом изменений социокультурной модели современности:
1) Механизацией продуцирования образов индивидом, которая задана и контролируется извне; 2) Инфантилизицией смыслового содержания (поля), индивидуализированием и дальнейшей редукцией образного ряда и художественных форм;
3) Виртуализацией пространственно-временного континуума воображения, что чревато опасностью его деформации. Изменяется представление о пространственно-рременных связях;
4) Тотальной визуализацией культуры, что влечет за собой постепенное ослабление творческого потенциала и как следствие -деградацию способности воображения; 5) Появлением новой модели творчества (творческое потребление) связанной с культом свободы и потребления (консумеризация).
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что его результаты способствуют решению актуальной задачи культурологии - рефлексии собственных концептуальных и методологических оснований. Идеи диссертации способствуют преодолению односторонности при анализе воображения, позволяют осуществить критический, сбалансированный анализ социокультурной реальности.
Материалы проведенного исследования могут быть использованы для образовательных программ в области фундаментальной культурологической и философской проблематики, способствуя методологической, категориальной и содержательной проработке новых учебных курсов.
Апробация работы. Основные теоретические положения и выводы диссертации получили апробацию на аспирантском семинаре (апрель 2005 г.) и следующих научных и научно-практических конференциях и семинарах: «Философия и жизненный мир человека» (Саратов, декабрь 2002 г.); «Социокультурные аспекты взаимодействия личности и общества в современном мире» (Саратов, февраль 2002 г); «Город в системе политической власти прошлого и настоящего» (Саратов, январь 2003 г); Научно-практическая конференция профессорско-преподавательского состава СГАУ им. Вавилова (Саратов, февраль 2003 г.); Первые межрегиональные Пименовские чтения «Православие в контексте истории, культуры и общества» (Саратов, декабрь 2003 г.); «Человек в глобальном мире» (Саратов, декабрь 2003 г.), а также отражены в пяти публикациях автора.
Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, четырех параграфов, заключения и библиографии.
Историко-философский аспект изучения феномена воображения
История понятийного оформления культурологической методологии исследования реальности значительно превосходит срок жизни самой научной дисциплины. В случае с воображением исследование следует начать с античности. Первые попытки его осмысления и исходные моменты формирования самого понятия воображения, очевидно, принадлежат Платону. Само слово « (pavtaoia » как в «Софисте», так и в «Теэтете», является всего лишь существительным, эквивалентным глаголу (греч. «phainesthai» - являться, проявляться, обнаруживаться); то, что можно было бы назвать собственно воображением, описано в «Филебе» и названо другими терминами: «фаутаащхта є соурафгцхєуа » (40a) - запечатленные, выписанные в душе, воображаемые данности. Термина же «фаутаоча» Платон здесь не использует.
В «Филебе» использовано понятие воображения как особой ментальной способности представления. Платон связал эту способность с созиданием душой «живописных образов или изображений», содержание которой отделено от ощущений мнением, что получает выражение в речи и языке.
Воображение, таким образом, определяется как мнение, связывающее чувственное восприятие с дискурсивно-логическим мышлением. Воображение не существует вне тела (оно имеется у большинства животных, по мнению Платона), но без него не может обойтись и само мышление, так как воображение выступает в нем способностью сочетать суждения доставляющие необходимый материал познанию.
Если с Платоном связано появление в философском обороте исследуемого понятия, то уже у Аристотеля можно найти его тщательный анализ. Аристотель не различает понятия «воображение» и «фантазия». Необходимо отметить, что «фантазия» переводится с греческого языка дословно как «представление», «воображение»1.
Подробно и специально Аристотель рассуждает о воображении в третьей главе III книги трактата «О душе». Исследуя воображение как способность, он дает характеристику, прежде всего, через отрицательные определения. Воображение отлично и от ощущения (хотя без последнего не может состояться), и от мышления, но при этом не есть также мнение и знание. «Оно не возникает помимо ощущения, и без него невозможно никакое составление суждения... оно есть состояние, зависящее от нас самих», - пишет Аристотель . В положительном аспекте воображение есть способность, благодаря которой в сознании возникают образы. При этом философ отмечает, что в большинстве своем образы воображения обманчивы. Более того, воображение никогда не совпадает ни с одной из тех способностей, которые связаны с истинностью, каковы, например, способность научного знания и разум.
Таким образом, у Аристотеля имеется целый ряд моментов, важных для понимания места воображения среди других способностей души. Воображение связано с ощущением и с разумом, оно предполагает некое движение, причем находится в нашей власти. Но воображение не является ни одной из перечисленных способностей, не складывается оно и из их соединения . Оно есть лишь то состояние, которое всецело зависит от нас самих и оказывается одной из тех способностей или свойств, посредством которых человек добивается истины или заблуждается. В итоге, воображение определяется как способность души, наряду с ощущениями, мышлением и памятью. Точнее говоря, воображение есть движение (души), возникающее под воздействием наличного ощущения, прежде всего зрения.
Так как зрение является по преимуществу ощущением, то и название свое воображение (греч. «(pavxaaia »), предполагает Аристотель, получило от света (греч. « cpaog »), ибо без света нельзя видеть4.
Если в трактате «О душе» Аристотель анализирует воображение как одну из способностей души вообще, то в трактате «Поэтика» («Об искусстве поэзии») речь идет уже непосредственно о проблеме художественного воображения в его связи с языком. Согласно Аристотелю, поэт должен обладать не только аналитическими способностями, но и богатым воображением как одним из важнейших слагаемых творческого процесса. Подчеркивается мысль о том, что процесс творчества необходимо предполагает наличие взаимодействия воображения и владения языком5.
Таким образом, воображение рассматривается Аристотелем как активная, спонтанная способность, действующая в сфере выработки самых разных предметных смыслов.
С развитием философии и науки воображение получает все более определенный статус. У стоиков воображение рассматривается уже в качестве продуктивной, творческой способности души. Оно выполняет роль посредника между данными чувственного восприятия и идеальными актами мышления. Более того, именно в философии стоиков и далее в эпикуреизме понятие воображения приобретает значение философского термина и подробно разрабатывается с точки зрения внутренней жизни человека.
Несмотря на то, что для греческой философии в целом характерно отождествление понятий «воображение» и «представление», стоики предприняли попытку их разграничения, охарактеризовав каждое в отдельности.
Философско-культурологическая природа воображения
Ввиду того, что воображение долгое время рассматривалось, главным образом, с гносеологических позиций, социокультурная функция воображения оказыватся мало исследованной. Таким образом, при попытке дать культурологическое определение воображения неминуемо преобладают гносеологические характеристики данной способности. В таком виде оно не вписывается в рамки культурологического знания. Возникает необходимость разработки непосредственно культурологического содержания данного понятия.
Анализ воображения и множества работ, посвященных его исследованию, показывает, что отсутствует ясность и единство даже в определении воображения. Множественность существующих определений и трактовок побуждает заняться прояснением того, что же на самом деле может считаться воображением.
В культурологии, как и в философии, до сих пор не существует общепринятого и четкого определения воображения, не раскрыта до конца его сущность, не выявлены полностью его функции и механизмы действия. Они исследованы гораздо меньше, чем природа ощущений, восприятия, памяти и мышления.
Феномен воображения представляется весьма противоречивым, и эта противоречивость начинается уже при вербальном анализе понятия «воображение».
Исследование понятия «воображение» следует начать с определения его смыслового содержания, так как в обыденной, научной и философской речи оно толкуется по-разному. Разброс толкований этого понятия колеблется в широком диапазоне: от иллюзии до строго научного содержания, имеющего конечной целью воплощение в чувственно воспринимаемом мире.
В такой ситуации наиболее адекватным заявленной теме представляется анализ в рамках культурологического исследования, при котором на основе существующего историко-философского материала по данной проблеме можно выделить несколько наиболее важных, исторически сложившихся подходов в понимании сущности воображения.
Согласно одному из этих подходов, воображение рассматривается как низший род познавательной деятельности, источник всевозможных заблуждений и ошибок, особенно в тех случаях, когда воображение используется в решении естественно-научных задач. Подобной точки зрения на природу воображения придерживался, главным образом, рационализм.
Другой подход интерпретировал воображение как продуктивную силу, организующую процесс познавательной деятельности, оформляющую явления действительности и конструирующую мир наших представлений. Этот подход представлен немецким идеализмом.
Следующий подход определяет воображение как основополагающую творческую силу духа, укорененную в подсознании, без которой немыслимо никакое созидание, никакая культура. Этот подход отражается, главным образом, в традиции психоанализа.
При разнообразии подходов и трактовок нельзя не учитывать, что единый язык обсуждения еще не до конца разработан, соответственно не упорядочена также методология изучения воображения. Учитывая имеющиеся точки зрения, можно наметить лишь некоторые основные пункты в рассмотрении проблемы: 1) воображение в структуре сознания; 2) функции воображения; 3) воображение и творчество; 4) механизмы творческого воображения и источники его деятельности. Таким образом, можно наметить некоторый путь предстоящего исследования. Для того чтобы прояснить границы понятия «воображение», необходимо, в первую очередь, обратиться к ряду определений.
Воображение, начиная с Аристотеля, определялось как способность души, заключающаяся в создании образов. Наряду с этим, оно воспринималось как неотъемлемый элемент познавательной деятельности нередко ведущий к заблуждениям (Н. Кузанский, Р. Декарт, Б. Спиноза и другие). Особое значение придавалось воображению, когда речь шла о его творческой функции (Н.А. Бердяев, 3. Фрейд, К.Г. Юнг, ЯЗ. Голосовкер). Не редко деятельность воображения оценивалась с негативной позиции, как ведущая к созданию иллюзорного мира, помрачению сознания и, в случае с православной аскетикой, «прелести».
По сути, воображение до некоторого времени оказывается растворенным в рациональном познании, логическом мышлении, в системе научного знания. Анализ имеющихся точек зрения по проблеме приводит к необходимости определить, что есть воображение в аспекте философско-культурологического осмысления и выявить его место в ряду понятий и категорий.
Понятие «воображение», - детище Кантовского трансцендентального идеализма. В дальнейшем оно стало первоинтенцией для многих философско-культурологических построений, в том числе для «идеальной реальности» немецкого классического идеализма, «творческой силы» символизма, «трансцендентального метода» Гуссерля и так далее.
«Трансцендентальное рождение» воображения послужило точкой отсчета и основанием того интереса к воображению, который до сих пор продолжает расти. Кант впервые показал самостоятельность воображения, его трансцендентальный, а не эмпирический характер, его конституитивную роль для процесса не только познания, но и эстетического опыта, творчества. Третья критика Канта является лучшим доказательством того, что как переживание прекрасного, так и переживание возвышенного самым тесным образом связаны с деятельностью воображения, и даже более того — совершенно без него невозможны. Прекрасное как игра рассудка и воображения и возвышенное как изящное взаимодействие воображения и разума составляют одну из тех сфер, которая вряд ли вообще была бы возможна без конституитивной деятельности воображения.
Развитие кантовского понимания воображения как универсальной способности, всеобщего свойства сознания, клеточки «человеческого в человеке» предполагает расширение самого понятия «воображение».
Современные исследования воображения в связи с его многогранным и многокомпонентным функционированием в обществе и культуре не могут оставаться исключительно в рамках психологии и философии (гносеологии). Анализ его культурообразующей функции и раскрытие социального контекста функционирования воображения может и должен осуществляться, прежде всего, в рамках современной культурологии.
Культурологическую экспликацию понятия «воображение» следует начать с этимологического анализа. В современных этимологических словарях русского языка слово «воображение» отсутствует, вместе с тем оговаривается, что слово «воображать» заимствовано из старословянского языка, где оно является производным от слова «образ»71. Как в русском, так и в некоторых других языках, слово «образ» однокоренное со словом «во-образ-ить», «во-ображение» (в немецком «Bild» (образ) и «Einbildungskraft» (сила воображения), во французском и английском «image» и «imagination»).
Проблема онтологических оснований воображения в системе культурологического знания
Воображение является необходимым субъективным элементом процесса познания, но оно также может быть и познаваемым объектом. Любая наука, изучая собственную предметную область, в той или иной мере использует воображение. Но, вместе с тем, познающий субъект в рефлексивном самообращении может сфокусировать внимание на своей имагинативной способности и сделать ее предметом отдельного исследования.
Погружение в бытие воображения не менее заманчиво, чем гносеологический его анализ, но до сих пор феномен воображения не получил достаточного осмысления в онтологическом аспекте, хотя большинство философов указывают на исключительную его важность. По-видимому, необходим анализ не только психологической природы воображения, но и его метафизического, этического и социального значения.
Изучение воображения предполагает широкое междисциплинарное поле научного исследования, но в случае обращения к образной реальности видится необходимым начать с анализа онтологического статуса исследуемого феномена. Подобная работа предполагает дискурсивный анализ для выяснения его (воображения) философской составляющей, что послужит целям дальнейшего оформления культурологии как научной дисциплины.
Автор исходит из положения о примате культурфилософского содержания наук о культуре, касающегося, во-первых, проблемы объективности элементов культуры, а во-вторых, проблемы метода исследования культурной действительности. Две указанные проблем интегрируют и структурируют предметное поле как единое целое. Проблема объективности видится интегрирующим элементом системы, а вторая указанная проблема - структурирующей составляющей, являясь вспомогательным разделом. Первая и центральная проблема исследования культурных феноменов не в последнюю очередь (в первую) касается феномена воображения, точнее, его онтологического статуса.
Фундаментальный онтологический вопрос о сущности бытия модифицируется в вопросы об образах бытия и, во-вторых, об отношении человека к этим образам. Другими словами, ставится вопрос о возможности онтологического воображения, направленного на постижение образа самого бытия, претендующего на знание бытия в его образе115.
Прояснение онтологических оснований воображения, его сущности, истоков и конечной цели, следует начать с вопроса, касающегося неоднозначного понимания воображения в философской традиции. Истоки такой неоднозначности коренятся, по-видимому, в исходных метафизических предпочтениях, а именно в религиозных концептах. Не секрет, что для европейской традиции философствования базовой является христианская традиция. На наш взгляд, античная картина мира сумела повлиять на дальнейший ход философской истории в измененном, христианизированном виде, науке известна и христианская античность, хотя в эпоху господства социалистической догмы об этом предпочитали умалчивать.
Исследование неточных, христианских концептов европейской онтологии наилучшим видится в пределах ортодоксальной концепции. Поскольку, расцвет ее философского контекста, по-видимому, принадлежит русской философии, то и акцент должен быть сделан на исследовании воображения в отечественной традиции.
Углубление в тему показало, что как в философии, так и в богословии существует реальная проблема определения статуса такого важного феномена философии культуры, как воображение.
Традиция онтологической трактовки воображения (бытийного его понимания и оправдания) в западноевропейской философии XX века была положена М. Хайдеггером в его известной работе «Кант и проблема метафизики». Хайдеггер онтологизировал воображение, истолковывая кантовское учение о схематизме чистых рассудочных понятий в том смысле, что признал воображение коренной способностью человеческого разума. Онтологический анализ воображения присутствует в работах Ж.-П. Сартра, Г. Башляра и других.
Но попытку диалектического прочтения этой проблемы можно обнаружить только в русской религиозной философии, где есть указание на антиномичность природы (сущности) воображения и его проявлений. Попытка онтологической экспликации воображения содержится в работах Н.А. Бердяева, П. Флоренского, Б.П. Вышеславцева.
Христианское мировоззрение в целом неразрывно связано (принципиально, сущностно) с христианской антропологией. Обусловленная христианской антропологией трактовка способности воображения порождает ряд философских проблем. Одна из них непосредственно вытекает из христианской аксиологии и сотериологии и вызвана неоднозначным истолкованием понятия «воображение».
Основные тенденции трансформации способности воображения как условия формирования культурного пространства
Феномен воображения предстает перед нами в своем проблемном существовании, поэтому, основной акцент в анализе воображения необходимо делать на проблематизации. Относиться к действительности данного феномена, по-видимому, следует как к совокупности вопросов, окончательных ответов на которые пока не существует.
Воображение как принцип всякого творческого конструирования является основным условием формирования культурного пространства в целом, источником социальных и культурных инициатив. Воображение - это одна из тех немногих характеристик, которая позволяет говорить о человеке.
Воображение - это, по-видимому, способ существования культурных ценностей, что спасает культуру от стагнации, характеризующейся фанатизмом, ценностным (а соответственно и нравственным) безразличием и усталостью. Цивилизация всегда создает определенные сложности для развития воображения. Это, прежде всего, изменение ритма жизни, условий жизни человека, тенденции технизации и массовизации, ведущие к стандартизации мышления. В диалектическом преодолении и создается аксиологическое пространство как таковое, хотя генезис самих ценностей естественно подвержен другому алгоритму.
Многие процессы и явления XX века свидетельствуют, что современная культура вступила в активную фазу глобального перехода от «Культуры с большой буквы» к чему-то принципиально иному. В отдельных работах, посвященных анализу современной культуры XX век определяется как «последний век Культуры и первый век переходного периода». Обозначенный период иногда обозначается «ПОСТ-культурой»144. В качестве одной из внешних причин такого перехода называется некий пик техногенной цивилизации - взрыв научно-технического прогресса последних полутора-двух столетий, приведший к сущностным изменениям в духовном мире человека, его менталитете, психике, системе ценностей, во всем поле его экзистенции.
В традиционном понимании культура - это вся сфера бытия и деятельности человека, включая и ее результаты, ориентированная (осознанно или бессознательно) только и исключительно на творческую, нравственно полноценную, духовно наполненную жизнь. Более широкая сфера деятельности человека как homo sapiens, наделенного свободной волей и постоянно совершенствующегося на путях рационально-научно-технических достижений обозначается обычно как цивилизация.
Культура в таком понимании является составной частью цивилизации, ее главной, сущностной частью, так как она направлена исключительно на развитие и осуществление духовно-нравственных интенций человека и организацию всей его жизни в тесной связи с этими интенциями. Культура предполагает именно духовные приоритеты, которые отсутствуют в выходящих за ее пределы цивилизационных полях.
Материально-потребительский, эгоцентристски ориентированный вектор в цивилизационных процессах занимает, по-видимому, центральное место. Именно поэтому достижения цивилизации часто используются или даже создаются во вред человеку, в то время как процессы культуры как правило не могут быть вредными для человека и универсума, отражая бытийные искания человека.
Современная культура — это подобие, симулякр культуры, который активно вытесняет ее в пространстве современной цивилизации, который отличается от культуры своей сущностью, точнее отсутствием таковой.
Истончение духовных оснований культуры и нарастание вала духовно и нравственно не управляемого потока НТП достигли к концу века некоего критического состояния, чреватого пугающим взрывом. Особенно ясно на это указывают процессы, свершившиеся в последнее столетие в художественно-эстетической культуре, в художественном мышлении и практике, в искусстве, которое всегда являлось наиболее чутким барометром и сейсмографом культуры.
Фактически налицо сложный конгломерат причудливо перемешанных феноменов уходящей культуры и уже бесчисленных продуктов и поделок «ПОСТ-культуры». Для искусства «ПОСТ-культуры», которое называет себя, как правило, арт-деятельностью, арт-практиками, а свои произведения - артефактами, в целом характерен принципиальный отказ практически ото всех традиционных ценностей - гносеологических, этических, эстетических, религиозных. Им на смену пришли сознательно приземленные утилитаристские или соматические категории: политика, коммерция, бизнес и рынок, вещь и вещизм, потребление, гело и телесность, соблазн, секс, опыт и практика, конструирование, монтаж и тому подобное145.
Отказ от традиционных категорий и ценностей — это одно из проявлений кризисного состояния культуры. Наиболее глубоко и остро радикальность этого процесса ощутило и выразило всей своей сутью искусство XX века.
Вместе с культурой и ее традиционными ценностями в прошлое уходит и «культура Книги», вообще печатного слова. В философии постмодернизма книга отвергается как «аппарат тоталитарной мысли», классической книге противопоставляется иная книга— «письмо». В новой книге текст является последней реальностью («мир есть текст»). Превращение мира в во внутритекстуальную игру можно обозначить как своеобразный симптом кризиса воображения. «Мысль решительно не хочет «отлетать» от действительности, сосредоточившись на самой себе как последней реальности, она ищет внутри себя же силы, которые способны вынудить ее к функционированию».
Из главного носителя информации, в том числе и духовной, печатное слово превращается постепенно в некое подсобное средство для более емких и конгруэнтных современному человеку информационных структур - прежде всего электронных аудио-визуальных.
Вся вторая половина XX века (СМИ, TV, система обучения и воспитания человека, новейшие виды арт-деятельности, дизайн, массовая культура) активно перестраивала психофизиологическую систему человека в направлении получения основной массы информации в невербализованном, недискурсивном виде; мышления и коммуникации не только формальнологическими конструкциями, но и «гештальтами», энергетическими квантами, визуальными образами и тому подобным147.
