Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретические и методологические аспекты исследования современного протестантизма 12
1.1. Реформация как социокультурная универсалия: историософские основания протестантизма 12
1.2. Реформация и модернизация. Протестантизм в эпоху постмодерна 38
Глава II. Протестантизм и Россия: точки сближения и расхождения 63
2.1. Протестантизм в истории России 63
2.2 Протестантизм в современной России 88
2.3. Протестантизм и православие 108
2.4. Протестантизм в Тюменской области 124
Заключение 156
Список использованной литературы 160
- Реформация как социокультурная универсалия: историософские основания протестантизма
- Реформация и модернизация. Протестантизм в эпоху постмодерна
- Протестантизм в истории России
- Протестантизм и православие
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Особая роль религии в современной России определяется, прежде всего, тем, что в эпоху постсоветской модернизации отношение к различным религиозным конфессиям радикальным образом изменилось. Если ранее, в советский период истории, . религия рассматривалась как пережиток, и государство, иногда в мягкой форме, иногда в более жесткой, стремилось к его искоренению, то в 90-е годы надежды на возрождение России, как духовное, так и социально-экономическое, нередко связывались с восстановлением статуса религий, причем не только русского ' православия, но и других религиозных форм. Такое восстановление, как полагали многие, должно способствовать формированию нового русского национального самосознания, должно содействовать появлению активного, ответственного, самостоятельного человека, который не растерялся бы в новых, постсоциалистических условиях своего существования и сумел бы обеспечить себе и своей семье достойную жизнь.
Хотя это новое отношение к религии можно поставить под сомнение и увидеть в нем такую же крайность, какой было прежнее, сугубо негативное отношение, оно, тем не менее, вывело на первый план целый ряд теоретических и практических проблем, касающихся положения дел с религий вообще и с конкретными конфессиями в современной России. Прежде всего, стало очевидно, что политика воинствующего атеизма в СССР не привела к всеобщему безбожию и религиозному индифферентизму, так как в постсоветский период количество граждан, идентифицирующих себя с той или иной формой вероисповедания, неуклонно возрастает. Очевидно также, что религиозное возрождение не стало восстановлением дореволюционного статуса православия как государственной религии, и этот факт вызвал к
4 жизни целый комплекс новых проблем, с которыми наше общество ранее было знакомо лишь теоретически. В первую очередь это проблемы межконфессиональных отношений, проблемы воспитания религиозной толерантности, а также не менее острые проблемы отношения религии и государства, в частности, в области образования. Более того, если вначале в лидирующей роли православия мало кто сомневался, то очень скоро стало ясно,- что принцип религиозного плюрализма позволил некоторым религиозным конфессиям активно конкурировать с Русской Православной Церковью и предлагать свое решение проблем, неизбежно возникающих в отношениях религии с обществом.
Одной из таких религиозных конфессий является в современной России протестантизм. Возникший в Западной Европе в ту историческую эпоху, когда она переживала глубочайшие изменения, завершившиеся сменой старой средневековой цивилизации новым общественным строем, протестантизм и в России, в тот период, когда она также вступила во времена радикального обновления, оказывается формой вероисповедания, привлекательной для многих. Дело не только в том, что социальная доктрина протестантов по многим параметрам совпадает с провозглашаемыми целями политических реформ, и такие понятия, как «демократия», «гражданское общество», «правовое государство», всегда имели для протестантских общин особое практическое значение, так как приближение к этим идеалам давало гарантию хотя бы частичной реализации принципов свободы совести и вероисповедания. Дело также в том, что этическое учение протестантизма, в отличие от традиционных форм христианства, видит свою цель в воспитании социально активной, предприимчивой, трудолюбивой личности, того индивидуалиста (в положительном смысле этого слова), который оказался востребован российскими реформами. Неслучайно, что с началом демократических преобразований в России религиозная жизнь протестантских общин
5 заметно активизировалась. Были легализованы многие не признаваемые ранее властями религиозные организации, упростились контакты протестантов с зарубежными единомышленниками, построено большое количество новых храмов и молитвенных домов, возникают новые религиозные образовательные учреждения. Во многих регионах России протестантские общины стали заметным фактором социально-политической жизни, с которым необходимо считаться не только при решении чисто религиозных проблем.
Все это свидетельствует о том, что в современной России протестантские организации получили невиданные ранее возможности воздействия на умы и поведение населения. Поэтому научный, социально-философский анализ современного состояния протестантизма в России, его исторических корней и перспектив развития в будущем становится ощутимой социальной потребностью. Особого внимания при этом заслуживает изучение доктринального отношения протестантизма и его течений к многонациональному и поликонфессиональному характеру современной культуры России, отношения протестантских организаций к русскому православию.
Степень разработанности проблемы. Религиоведческая литература о протестантизме обширна и многообразна. Причем еще в дореволюционный период появились работы по истории западноевропейской Реформации, которые и сейчас можно признать классическими образцами объективного изложения предмета (П.Городцев, Е.Новиков, И.Пальмов, Б.Позоровская, В.Я.Михайловский и др1.). Аналогичные религиоведческие работы советского периода заметно уступают им и в свободном владении историко-культурным материалом и предвзятостью, обусловленной пропагандистскими
1 Городцев П. Предшественники Реформации. Джон Виклеф; его жизнь и реформаторская деятельность.; Петроград, 1917; Новиков Е. Гус и Лютер. М., 1859; Пальмов И. Гусистское движение. vCn6., 1881; Михайловский В.Я. Сервет и Кальвин. М., 1883; Позоровская Б. Мартин Лютер. Его жизнь и реформаторская деятельность. М., 1898.
научно-атеистическими задачами. Редкие исключения (В.И.Гараджа, А.Н Чанышев, Э.Ю. Соловьев ), к сожалению, не изменяют общей негативной картины.
Разумеется, для того, чтобы получить объективное представление об истории протестантизма, в том числе и об истории протестантского движения в России, необходимо учитывать и то, как эту историю представляют сами представители протестантских конфессий. С 90-х годов ,на русском языке появляются такого рода работы (В.В. Солодовников, Н.А. Корнилов, В.А. Бачинин, О.А. Жиганков, М.С. Каретникова и др. ), в которых, как правило, история протестантизма, исходя, вероятно, из пропагандистских задач, «продлевается» в прошлое и связывается с русскими еретическими движениями. Тем не менее, интерпретация средневековых ересей как «протопротестантских» вызывает любопытство и заслуживает особого внимания' со' стороны исследователя, которому, для установления достоверности гипотезы о «протопротестантизме», необходимо сопоставить их выводами с положениями традиционных исторических исследований русских ересей (Б.А.Рыбаков, А.И.Алексеев, А.Д.Седельников и др.4).
Аналогичное разделение исследователей на светских и конфессионально ангажированных необходимо учитывать и при оценке литературы о вероучении протестантизма. Религиоведческие работы, отказавшись от методологии научного атеизма, в лучшем случае ставят
2 Гараджа В. И. Протестантизм. М. 1971; Э.Ю. Соловьев. Непобежденный еретик: Мартин Лютер и
его время. М., 1984; Чанышев А.Н. Протестантизм. М., 1969.
3 Солодовников В. В. Протестантизм. М., 1993; Каретникова М.С, Протестантизм.СПб.: 1995;
Каретникова М.С. Русское богоискательство. Национальные корни евангельско-баптистского
движения// Альманах по истории русского баптизма. СПб, 1999; Корнилов Н. А. Евангелизм и
свобода личности в России // Религия и демократия: На пути к свободе совести. Вып. II / Под общ.
ред. С. Б. Филатова и Д. Е. Фурмана. М., 1993; Бачинин. В. А. У истоков российского
протестантизма // Вопросы истории. 2007. N 3. С. 20-33; Жиганков О.А. Еретики или люди,
опередившие время. Заокский: «Источник жизни», 1996.
4 Б.А.Рыбаков. Стригольники (Русские гуманисты XIV столетия). Москва: 1993.
4 Алексеев А. И. Ересь стригольников: вольнодумцы или колдуны? (этимологический аспект) // Исследования по русской истории. Сборник статей к 65-летию профессора Фрояпова И. Я. СПб.-Ижевск: 2001. С. 184—195; Седельников А. Д. Следы стригольнической книжности . Л., 1934.
7 перед собой цель объективного и беспристрастного изложения доктрин
различных протестантских направлений (В.И.Гараджа, Л.Н.Митрохин и
др .). К сожалению, такой объективности часто не достает критическим
работам о протестантизме, написанным авторами, связывающими себя с
православием (С.Страгородский, И.Мейендорф и др6.). Авторами,
идентифицирующими себя с той или иной протестантской
деноминацией, вопросы вероучения, как правило, излагаются
апологетически.
Особое значение имеют исследования по социологии протестантизма. Однако, ориентируясь на классические в этом отношении труды М.Вебера и В.Зомбарта , отечественные социологические исследования (М.Мчедлов, К.Каариайнен, Каргина И.Г и т.д. ) страдают наклонностью к тому, чтобы ограничиваться сбором фактов, и методологическим эмпиризмом.
Поэтому важнейшей задачей современных исследований протестантизма в России являются более общие в теоретическом отношении задачи, решение которых связано с социально-философским анализом и свойственным ему методологическим инструментарием.
Объект исследования. В качестве объекта исследования выступает современный российский протестантизм и та специфическая
5 В.И.Гараджа. Кризис современного протестантизма и поиски «новой теологии». М.,
1973; Л. Н. Митрохин. Баптизм: история и современность. Философско-социологические очерки.
СПб. 1996.
6 Сергий Страгородский. Православное учение о спасении. Казань. 1898.; протоирей Иоанн
Мейендорф. Значение Реформации как события в истории христианства.\\ Протоиерей Иоанн
Мейендорф. Православие в современном мире. - М.: Путь, 1997, ее. 129-148.
7 Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма// Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.
Зомбарт В. Буржуа: этюды по истории духовного развития современного экономического человека
\\ Зомбарт В. Собрание сочинений в трех томах. Т. 1. СПб.2005.
8 Мчедлов М. Об особенностях мировоззрения верующих в постсоветской России. Некоторые
результаты социологического мониторинга// Религия и право. 2002. № 1.; Каариайнен К, Фурман Д.
Верующие, атеисты и прочие адепты российской религиозности // Вопросы философии. 1997. № 6.
С. 35-52; Каргина И.Г. О динамике развития христианских конфессий // Социол. исслед. 1998. № 6.
С. 111-118.
8 социальная и культурная роль, которую он играет в русской цивилизации.
Предмет исследования — протестантские течения современной России в условиях постсоветской модернизации.
Цель исследования — социально-философский анализ современного состояния протестантизма в России, его исторических корней и перспектив его развития в будущем.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих исследовательских задач:
- построения историософской концепции протестантизма;
- анализа связи протестантизма с историческими феноменами
модернизации и определения его роли в эпоху постмодерна;
- раскрытия исторических корней протестантизма ' и его
отношения к русским религиозным движениям;
выявления роли и значения протестантских течений в современной России
выяснения доктринальных (то есть, определяемых вероучением) отношений между протестантизмом и православием;
определение роли и значения протестантизма в современной России на примере отдельно взятого региона (Тюменской области).
Методы исследования. Диссертационная работа представляет собой религиоведческое исследование, основанное на сочетании религиоведческих и философских методов. В исследовании опора сделана на социально-философский подход, предполагающий рассмотрение социальной и духовной жизни современной России в единстве ' ее экономических, социальных и культурных аспектов. Предпринята попытка использовать религиоведческие методы для того, чтобы рассматривать религиозную жизнь современной России как отражение сложных и противоречивых процессов современности, а религиозные движения исследовать в качестве социокультурного
9 феномена. Исследование основано на привлечении широкой базы источников. Всестороннее изучение протестантизма в современной России обусловило обращение не только к специальным религиоведческим и теологическим работам, но и к публикациям в периодической печати, к религиозной публицистике к официальным документам.
Положения, выносимые на защиту:
1. Предложен подход, позволяющий рассматривать Реформацию как социокультурную универсалию, обладающую всемирно-историческим значением; религиозная реформация является специфическим отражением цивилизационных изменений, с необходимостью наступающих в любой национальной культуре, в том числе и в России.
Протестантские движения, сопровождающие Реформацию, рассматриваются в их необходимой связи с процессами модернизации; утверждается, что протестантская этика релевантна не только Новому времени (в описанном М.Вебере варианте), но и эпохе постмодерна (например, в варианте этики «благоговения» А.Швейцера).
Связь протестантизма с русской историей рассматривается через призму ретроальтернативистики, где некоторые еретические движения (например, стригольники) выступают как «протопротестантские» течения.
4. Положение протестантизма в современной России ярче всего характеризует тот факт, что, обнаруживая «протопротестантские» течения в русской истории, протестантизм претендует на статус религиозной конфессии, не заимствованной извне, а органически свойственной русской цивилизации (например, в виде противостоящей официальному византизму, тождественному государственному православию, тенденции евангелизма, всегда так или иначе обнаруживавшей себя в нашей истории).
10 5. Если основные идейные претензии православия к протестантизму распространяются на вероучение, то полемика протестантов с русским православием сосредоточивается вокруг проблем исторических судеб христианства в русской культуре; специфичность русской истории наложила свою неизгладимую печать, превратив православие в национально-государственное христианство.
6. Анализ положения протестантских общин в Тюменской
области (взятой в качестве региона, репрезентативного для
постсоветской модернизации) в целом подтверждает реноме
протестантизма как религиозной конфессии, гораздо лучше остальных подготовленной к глубоким и радикальным социальным переменам.
Теоретическая и практическая значимость результатов диссертационного исследования. Результаты исследования могут найти применение в практической деятельности тех социальных институтов и учреждений, которые в свой работе в той или иной мере имеют дело с межконфессиональными отношениями, а также с отношениями между религиозными и светскими организациями.
Результаты исследования, касающиеся взаимосвязи религиозной и общественной жизни, религии и культуры, могут использоваться при обсуждении таких актуальных проблем современной политики в области образования, как открытие богословских факультетов в университетах, открытие специальности «теология», преподавание религиоведческих дисциплин в школе.
Материалы диссертации могут использоваться при изучении различных религиоведческих дисциплин в университетах, а также в религиозном образовании.
Апробация результатов исследования.
Результаты работы были представлены в научных публикациях, а также в ходе различных научных форумов, среди которых: «Бог.
Человек. Мир» (ежегодные межвузовские научные конференции 2003, 2005, 2006 гг., Санкт-Петербург); «V Свято-Троицкие академические чтения» (ежегодные межвузовские научные чтения 2005 г., Санкт-Петербург); «VI Свято-Троицкие академические чтения» (ежегодные межвузовские научные чтения 2006 г., Санкт-Петербург).
Содержание диссертации отражено в публикациях:
1. Лаеренов С. Э. Религия и образование: проблема компетентности и
корректности педагога // Издательство Тюменского государственного университета. Диалоговое религиоведение в современной школе (Материалы Регионального круглого стола). 2005. — С.123-124. (0,1 п.л.)
2. Лаеренов С. Э., Бобров И.В. Общественные воззрения российских
протестантов (на примере протестантского сообщества тюменского региона) // Acta eruditorum изд. РХГА, выпуск 4, 2007.—С. 108-112. (0,5/03 п.л.)
3. Лаеренов С. Э. Социальное служение в общественных
стратегиях протестантских церквей Тюменской области // Вестник Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина. № 3 (б). 2007. — С. 159-165.. (0,4 п.л.)
4. Лаеренов С. Э. Протестантские сообщества в системе общественных
отношений Тюменской области в 1990-х — начале 2000-х гг. // Альманах современной науки и образования. - 2008. - № 6 (13). -В 2 ч. - 4.1. — С. 139-145. (1,0 п.л.)
5. Лаеренов С. Э. Свобода совести в общественных стратегиях
протестантского сообщества Тюменской области // Альманах современной науки и образования. - 2008. - № 6 (13). -В 2 ч. - 4.2. — С. 113-116,(0,5 п.л.)
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы. Объем работы составляет 174 страницу, выполненных по стандарту машинописи. Список литературы включает 208 наименования, в т.ч. 34 на иностранных языках.
Реформация как социокультурная универсалия: историософские основания протестантизма
Доказательство вынесенного в заглавие тезиса — Реформация как универсалия культуры — является целью данного раздела нашего исследования. Во-первых, необходимо представить определенные аргументы в пользу того, что Реформация представляет собой феномен всемирно-исторического значения, необходимый момент в истории как таковой, в истории любого народа, любой цивилизации. Во-вторых, если будет сделан этот первый шаг, то необходимо установится связь этой универсалии с русской культурой и выяснить, насколько возникающие при рассмотрении русской истории XX столетия ассоциации с Реформацией являются закономерными.
В историю человечества Реформация вошла в виде конкретно-исторического ; политического и религиозного движения в Западной и Центральной Европе XVI века. Традиционный для марксисткой историографии взгляд на Реформацию как на историческую эпоху, непосредственно предшествующую последующим буржуазным революциям, вполне правомерен: политические, экономические и идеологические факторы этого движения имели явный антифеодальный характер. То, что это движение возникло из раскола в католической церкви, сообщило движению религиозную форму, но за этой формой скрывалось гораздо более важное содержание - на смену одному миру приходил Другой. Вместе с Реформацией Европа встала на длительный и противоречивый путь расставания с тысячелетней средневековой цивилизацией. Дух протестантизма выходит за рамки исключительно внутрицерковных проблем и распространяется повсюду. Если он не оказывает решающего влияния в католической и православной церквях, то все равно дает о себе знать в соответствующих изменениях цивилизационного строя, например в реформах Петра І в России.
Таким образом, один только масштаб исторического феномена Реформации указывает на то, что перед нами определенная социокультурная универсалия. В широком смысле этого слова Реформация свойственная не только западноевропейской христианской культуре, так как следы реформационных движений можно легко обнаружить и в исламе, и в иудаизме, и в индуистских религиозных формах, и в китайских традиционных религиях. Следует сразу же сказать, что мы исходим из того разделяемого многими историками и культурологами убеждения, что хотя Россия, как и восточное христианство в целом, не проходила через явно выраженную эпоху Реформации, но в специфической форме (частично даже скрытой и до сих пор от общественного сознания) испытала на себе влияние аналогичных процессов, и эта специфика позже, в XX столетии отразилась на своеобразии русской истории.9
Историческая загадка эпохи Реформации в том, что ее необходимой предпосылкой была эпоха Ренессанса с характерным для нее наполовину религиозным, наполовину светским гуманизмом, а закономерным результатом — эпоха Просвещения, включавшая в себя идейную революцию в области науки, философии, образования, нравственности. То есть, религиозное по своей форме историческое движение, с одной стороны, опиралось на предшествующие новации в духе гуманизма, а с другой - привело к последствиям, которые на долгое время изменили место и роль религии в мире. Для кого-то эта парадоксальная историческая роль Реформации является доказательством, что само движение протестантизма имело и имеет лишь мнимый религиозный характер, тогда как на самом деле под этой религиозной формой скрываются антирелигиозные, а то и демонически-антихристианские разрушительные тенденции. Но возможен и иной взгляд, усматривающий в этой парадоксальности свидетельство влияния настолько необратимых перемен, что даже религиозная форма Реформации не в состоянии их сдержать. Является ли сама Реформация конечной причиной развития буржуазных и социалистических отношений в экономике и политике, становления новых демократических и либеральных политических режимов, перехода европейской цивилизации из аграрной стадии к глобальному капитализму, или же она представляет собой лишь промежуточную форму действия каких-то факторов, уже набравших силу к моменту зарождения протестантизма, - это довольно сложный вопрос, ответить на который можно только опираясь на значительный объем исторических, экономических и политических данных. Один из самых авторитетных в современной науке ответов на данный вопрос дан М.Вебером в его концепции протестантской этики, сумевшей обуздать и направить дикий "дух капитализма", сводящийся изначально к ничем не ограниченной жажде наживы, в созидающее русло развития и накопления культурного богатства.
В последние десятилетия стало общепринятым противопоставлять данную концепцию М.Вебера марксистскому подходу к истории на том основании, что если в марксизме определяющими являются материальные экономические факторы, то у М.Вебера такая роль отводится религиозной нравственности, то есть, фактору духовно-идеологическому. Следует напомнить, что позиция самого М.Вебера была совершенно иной, и он призывал не абсолютизировать «всю степень того влияния, которое религиозные идеи оказывали на образ жизни людей, их культуру и национальный характер"10. Концепция протестантской этики, оказывающей решающее влияние на «дух капитализма», «...отнюдь не означает, что мы намерены заменить одностороннюю "материалистическую" интерпретацию каузальных связей в области культуры и истории столь же односторонней спиритуалистической каузальной интерпретацией. Та и другая допустимы в равной степени, но обе они одинаково мало помогают установлению исторической истины..."11 Дело в том, что, согласно М.Веберу, Реформация с самого начала не является чисто религиозным движением. Марксистский же подход видит в Реформации религиозную форму социальной и политической борьбы немецкой знати за свою экономическую, политическую и религиозную независимость от Ватикана. Доказательство вынесенного в заглавие тезиса — Реформация как универсалия культуры — является целью данного раздела нашего исследования. Во-первых, необходимо представить определенные аргументы в пользу того, что Реформация представляет собой феномен всемирно-исторического значения, необходимый момент в истории как таковой, в истории любого народа, любой цивилизации. Во-вторых, если будет сделан этот первый шаг, то необходимо установится связь этой универсалии с русской культурой и выяснить, насколько возникающие при рассмотрении русской истории XX столетия ассоциации с Реформацией являются закономерными.
В историю человечества Реформация вошла в виде конкретно-исторического ; политического и религиозного движения в Западной и Центральной Европе XVI века. Традиционный для марксисткой историографии взгляд на Реформацию как на историческую эпоху, непосредственно предшествующую последующим буржуазным революциям, вполне правомерен: политические, экономические и идеологические факторы этого движения имели явный антифеодальный характер. То, что это движение возникло из раскола в католической церкви, сообщило движению религиозную форму, но за этой формой скрывалось гораздо более важное содержание - на смену одному миру приходил Другой. Вместе с Реформацией Европа встала на длительный и противоречивый путь расставания с тысячелетней средневековой цивилизацией. Дух протестантизма выходит за рамки исключительно внутрицерковных проблем и распространяется повсюду. Если он не оказывает решающего влияния в католической и православной церквях, то все равно дает о себе знать в соответствующих изменениях цивилизационного строя, например в реформах Петра І в России.
Реформация и модернизация. Протестантизм в эпоху постмодерна
! В настоящее время в гуманитарных науках принято располагать различные объекты исследования в такой системе координат, где ось времени разделяется на отрезки, носящие названия «модерн», «постмодерн», «контрмодерн» и т.д. Обычно эти понятия воспринимаются лишь в качестве хронологических ориентиров, хотя они, безусловно, имеют и свою собственную качественную определенность, так как в конечном счете все они производны от і -і термина «модернизация». Существуют фундаментальные исследования, где раскрывается глубокое философское и мировоззренческое содержание этих хронологических ориентиров40, однако мы в рамках данной работы будем ограничиваться их связью с понятием «модернизация». Теория модернизации, прошедшая к нашему времени несколько этапов, представляет собой концепцию общественного прогресса. Термин «модернизация» стал широко использоваться приблизительно с 50-х XX века и первоначально применялся к преобразованиям в странах так называемого «третьего мира», нацеленным на переход из традиционного общества в современное, в состояние modernity. При этом под modernity принято было понимать такие общие характеристики западного общества первой половины XX века, как рационализм и сциентизм, стремление к росту материального богатства, технический прогресс, отношение к природе как к источнику ресурсов и энергии. В наиболее полном виде первоначальное определение модернизации было сформулировано Ш.Н. Эйзенштадтом: «Исторически модернизация — это процесс изменения в направлении тех типов социальной, экономической, и политической систем, которые развивались в Западной Европе и Северной Америке с семнадцатого по девятнадцатый век и затем распространились на другие европейские страны ...»41. Однако после того как стало очевидным, что сегодняшнее состояние Запада существенно отличается от его состояния начала прошлого века, и после того, как это состояние все чаще стали связывать уже не с «модерном», а с «постмодерном», термин «модернизация» получил более широкую смысловую нагрузку. Иногда под модернизацией стали понимать любые масштабные социальные преобразования, направленные на достижение новой, более прогрессивной стадии развития. Такое представление совпадает не только с понятием индустриальной модернизации, предполагающей переход от доиндустриального (традиционного) общества к обществу индустриальному, но также и с понятиями постмодернизации, неомодернизации или постиндустриальной модернизации, подразумевающими изменения, которые происходят в самих индустриально развитых странах в последние десятилетия.
Различные аспекты теории модернизации были разработаны М.Вебером, Х.Ортегой-и-Гассетом, А.Тойнби, К.Ясперсом и др.42 Различные виды теории модернизации в целом представлены работами Гидденса Э., Инглегарта Р., Тенниса Ф., Хантингтона С.43 Среди отечественных исследователей необходимо отметить Ерасова Б.С, Красильщикова А.В., Пантина В.И., Федотову В.Г. и др44.
В целом модернизация предполагает представление о развивающихся обществах как о полной противоположности обществам развитым. Модель традиционного (развивающегося) общества - это аграрный тип экономики, авторитарный характер власти, цикличность развития, ориентация не на личность, а общественное целое, личные связи, а не закон как основа отношений между людьми, ведущая роль религиозных ценностей. Развитое общество - это индустриальный тип экономики, демократическая форма правления, прогрессивное развитие, ориентация на свободную самостоятельную личность, закон и право как основа общественных связей, секуляризация религии. Сам же процесс модернизации - это переход, иногда скачкообразный, из состояния традиционного общества к современной цивилизации. Однако постепенно сама социальная практика показала, что подобная упрошенная линейная схема модернизации подтверждается только имитацией политических институтов западных стран и частичным разрушением традиционного жизненного уклада. Поэтому более привлекательным в теоретическом и в идеологическом отношении стало более широкое представление о модернизации как, в принципе, любой трансформации традиционного общества в современное. В этом же смысле стали говорить и так называемой «органичной модернизации», под которой понимали процесс перехода стран Западной Европы от Средневековья к Новому времени.
Протестантизм в истории России
Необходимо сразу же сделать оговорку, что речь в данном параграфе пойдет не столько о реальной истории протестантских общин в России, сколько об определенных социокультурных предпосылках религиозной Реформации, которые в силу тех или иных причин так и остались нереализованными. Действительно, если, как следует из первой главы, мы понимаем под реформацией не только религиозное движение, имевшее конкретно-исторические формы, но и универсалию культуры, а также связываем религиозную реформацию с экономическими, социально-политическими, культурными процессами, которые принято называть модернизацией, то такой подход вполне правомерен. В истории России существовали предпосылки зарождения аналогичных процессов, более того, очевидно, что если бы исторические условия были таковы, что эти предпосылки были бы реализованы, то из реализация (за редким исключением) неизбежно приняла бы религиозные формы.
В наши дни в теории прогнозирования принято различать: во-первых, прогнозирование как таковое, то есть, предвидение событий будущего, основанное на определенных теоретических и эмпирических предпосылках, во-вторых, презентивное прогнозирование, под которым понимается такой подход к неизвестным или недостаточно изученным, но существующим в реальности явлениям, как если бы они относились к будущему (например, прогнозы залежей запасов полезных ископаемых), в-третьих, реконструктивное прогнозирование, где к неизвестным или недостаточно изученным событиям прошлого подходят так, словно это события настоящего, в-четвертых, реверсивное прогнозирование, «прогнозы возможного состояния событий, процессов прошлого при логическом продолжении известной тенденции от настоящего к прошлому или от менее к более отдаленному прошлому» . Во всех случаях прогнозирование осуществляется с использованием соответствующего научно-исследовательского инструментария. Однако, теоретически возможен вопрос об использовании этих подходов и соответствующего им инструментария применительно не к будущему и настоящему, а к прошлому. Известно, что история не знает сослагательного наклонения, однако действует ли это правило в философии истории? Если то или иное событие могло произойти только так и только тогда, как и когда оно произошло, то можно ли говорить о случайности или необходимости этого события? Очевидно, что в прошлом происходили и случайные и необходимые события, однако, случайные события либо вообще не имеют смысла, либо их смысл определяется той мерой, в какой они пересекаются с необходимыми событиями, «переходят» в них. Закономерен и такой вопрос: все ли необходимые события обязательно происходят? И если между различными необходимыми событиями существовала альтернатива, то роль случайного события в том и заключалась, чтобы склонить чашу весов на одну определенную сторону. Если мы допускаем подобного рода альтернативы, то « история предстает не как цепь фатально предопределенных событий, которые можно лишь констатировать, а как совокупность, причинно-следственных процессов, которые при иных условиях вполне могли быть тоже иными» . Только изучая подобные альтернативы, мы можем установить, какое событие является необходимым, а какое случайным. С другой стороны, прошлое когда-то было настоящим, и если в прошлом нет альтернатив, то их нет ни в настоящем, ни в будущем. Тогда будущее оказывается фатально предопределенным, и научный смысл прогнозирования исчезает, так как предопределенное заранее будущее можно только угадывать, обращаясь за помощью к картам Таро, к астрологии и т.д.
Изучение альтернатив прошлого могло бы привести к своеобразной «теории упущенных возможностей», и выводы этой теории имели бы не просто отвлеченный умозрительный интерес, а прямое практическое применение в настоящем. Вместе с тем, конструирование альтернативного прошлого — это не область чистых фантазий, на такое конструирование должны накладываться определенные ограничения. В этом альтернативном прошлом должны происходить только те события, которые могли происходить, соответственно невозможные события происходить не должны. Затем, альтернативное прошлое может быть «улучшенной» копией реального прошлого, иными словами, из этого альтернативного прошлого должны быть устранены случайные события, то есть, события которых могло и не быть, или же те случайные события, которые привели к нежелательным последствиям. Разумеется, следование этим условиям предполагает обязательное знание реальной истории, причем, знание весьма глубокое и точное. В теориях альтернативной истории требование такого строгого знания реальной истории выражается в понятии «развилки», то есть, некой исходной точки, до которой все события альтернативного и реального прошлого строго идентичны, а расхождения начинаются лишь после нее.
Поэтому прежде, чем обратиться к изучению хотя бы некоторых социокультурных предпосылок религиозной Реформации, которые в силу случайных или необходимых (это еще предстоит выяснить) причин так и остались нереализованными, необходимо, хотя бы кратко, представить основные вехи реальной истории протестантизма в России. Сразу отметими, что протестантизм представляет собой одну из старейших религиозных конфессий в России. Заслуживает внимания такой, в частности, исторический факт: в 1517 году Мартин Лютер прибил свои «95 тезисов против индульгенций» к вратам Виттенбергского собора, а уже в 1576 г. в Москве немцы строят первую в России лютеранскую церковь. В это время протестантизм не вызывал в России такого сильно неприятия и отторжения, как католичество. Вековой страх перед Римским папой, перед попытками католической экспансии или насильственного обращения русских в католичество не распространялся на веру тех чужестранцев, которые появлялись в России как профессионалы и мастера своего ремесла - как инженеры, врачи, офицеры, учителя и др. С другой стороны, случаи обращения самих русских в протестантство были крайне редкими, и именно по этой причине не беспокоили официальную православную церковь. Протестантские общины существуют в России не только обособленно от местного населения, но и друг от друга. Появившиеся вслед за немецкими скандинавские общины развиваются самостоятельно, фактические не вступая друг с другом в контакты.
Протестантизм и православие
В современной России важнейшим идейным- оппонентом протестантизма является православие. С чисто исторической точки зрения это противостояние выглядит вполне естественным, и поэтому теоретическое отношение к нему может быть либо догматическим (безапелляционной критикой протестантизма с позиций православия, или наоборот), либо экуменическим (то есть, попыткой, исходя из общих библейских истоков этих христианских конфессий выстроить перспективу их сближения и будущего единства). Но и тот и другой подход требуют серьезной исследовательской работы, которая, будучи нацеленной не на проповедь, а на научное изучение вопроса, была бы по силам лишь авторскому коллективу. Мы здесь ставим перед собой гораздо более скромную задачу — выявить важнейшие теоретические претензии этих христианских конфессий друг к другу и, признавая сам факт противоречий, установить по каким параметрам между ними желателен и возможен плодотворный диалог.
Необходимость такого диалога порождается уже тем фактом, что Россия наших дней — это многоконфессиональная страна. И дело не только в выборе конфессии, но и в том, что одни и те же понятия, используемые в рамках различных конфессий, могут обозначать различный религиозный опыт. На этом расхождении чаще всего и возникают межконфессиональные споры, но там, где они все же возникают, там, следовательно, есть и возможность диалога.
Начнем с тех догматических пороков, которые чаще всего православие обнаруживает в протестантском вероучении. Краеугольный камень протестантизма вообще - это учение об оправдании одной только верой, знаменитое sola fide Мартина Лютера. Согласно этому учению будет спасен только тот, кто верует во Христа. Значит ли это, что верующий, т.е. спасенный, гарантирован от греховных поступков? Разумеется, нет. В таком случае непонятно, отражаются ли его новые грехи на его гарантии спасения sola fide. Возникает также и другой вопрос — если спасение обеспечивает искупительная жертва Христа, то почему и после этой жертвы «спасенный» верующий подвергается новым греховным искушениям? Правда, когда такого рода претензия формулируется , то признается, что этот догматический порок достался протестантам в наследство от католицизма, вместе с концепцией первородного греха. Католицизм придерживается того мнения, что до грехопадения человек имел совершенную природу и сверхъестественную благодать. Грехопадение лишило его благодати, но вина человека внешняя, она не связана с его совершенной природой, и поэтому эта вина может оставаться на нем, а может быть прощена. С точки зрения православной догматики такое понимание не соответствует святоотеческому преданию. Грех - это не лишение благодати, а болезнь духа, которая наделяет человеческую природу врожденной испорченностью. Действительно, благодать возвращается по доброй воле того, кто ее отнимает, а болезнь излечивается врачом только при желании самого больного излечиться. Это излечение совершается через Евхаристию и таинства. Если же люди в результате грехопадения лишились только благодати, то тогда для спасения необходимо лишь ее возвращение, и никакой необходимости ни в таинствах, ни в церкви нет. С этого, согласно православной традиции, и начинается Реформация. Протестантизм не только устранил инструмент спасения, установленный самим Христом, церковь и таинства, он также лишил смысла и личный путь борьбы с искушениями плоти и духа. Протестантизм «упростил» спасение и сделал ненужным духовное подвижничество. С точки зрения православия спасение - это плод совместной работы человека и Бога.
Следующий аспект расхождений - это протестантская этика. «Христианская этика строится, прежде всего, на любви к Богу — это основа наших отношений с родными, друзьями и со всеми людьми.»125 Следует сразу же сказать: под этикой, в соответствии с американской университетской традицией, понимается область межличностных
Архимандрит Сильвестр. Опыт православного догматического богословия. отношений, а не опыт нравственного самосовершенствования. Такой подход автоматически выводит на первое место социальные проблемы, а не традиционные для христианства проблемы человеческой души и ее преображения. «Когда главным мотивом, определяющим взаимоотношения людей в обществе, станет любовь к Богу и ближнему,
— декларирует общественную пользу христианской доктрины учебник,
— общество сможет избавиться от последствий всех внешних воздействий.» Кроме того любая этическая программа, предлагаемая протестантизмом, будет основана на игнорировании греха, повредившего человеческую природу. Поэтому в протестантской этике много рассуждений о любви к Богу, но практически полностью отсутствует учение о грехе и средствах борьбы с ним. А если все же заходит речь о грехе, то под ним понимается естественная человеческая склонность к эгоизму. Согласно православной традиции, «естественная» склонность к эгоизму стала естественной лишь после грехопадения первых людей. У протестантов, поскольку грехопадение не затрагивает человеческую природу, люди были сотворены Богом с этой склонностью. Православная аскетика опирается на строгое различие «естественной нравственности» - состояния Адама до грехопадения - и нравственности после грехопадения. Кроме этого есть также нравственность сверхъественная, основанная на Евангелии " .
