Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Человек и картина мира в художественной культуре Испании эпохи Возрождения 18
1.1. Сравнительная характеристика испанской и западноевропейской художественной культуры слова эпохи Ренессанса. 18
1.2. Образ человека и особенности его художественного воплощения в испанском рыцарском романе 55
1.3. Концепция национального идеала героя в романе Сервантеса «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» 63
1.4. Эволюция образа мира и человека от ренессансного мироощущения к барочному в комедиях Лопе де Вега. 74
Глава 2. Человек и картина мира в испанской литературе XVII века ...84
2.1. Испанское барокко в контексте развития западноевропейской художественной культуры слова XVII века 84
2.2. Эстетические и философские изыскания теоретика барокко Валтасара Грасиана 104
2.3. Человек и мир в художественной культуре испанского барокко (Луис Гонгора, Ф. де Кеведо, Педро Кальдерон) 122
Глава 3. Культурно-эстетические аспекты проблемы человека в испанском Просвещении 152
3.1. Специфика образа мира и человека в испанской и западноевропейской философии культуры и литературы XVIII века 152
3.2. Принцип «национального» в эстетической мысли испанских художников слова (Фейхоо, Г.М.де Ховельянос, Л.Ф.де Моратин) 170
Глава 4. Испанский XIX век: динамика и новые аспекты постижения мира и человека. Романтизм и реализм 193
4.1. Динамический аспект образа мира и человека в европейской романтической культуре слова 193
4.2. Романтическая картина мира и человека в творчестве испанских писателей 206
4.3. Образ мира и человека в творчестве испанских писателей-реалистов 224
Глава 5 . «Кризис человека» или новый уровень его постижения испанскими мыслителями рубежа XIX-XX веков? 247
5.1. «Человек из плоти и крови» в художественном наследии Мигеля де Унамуно 247
5.2. Проблема экзистенции в творчестве Асорина 267
5.3. Особенности «испанской интерпретации мира» и человека в работах Ортеги-и-Гассета 280
Заключение 294
Библиография 314
- Образ человека и особенности его художественного воплощения в испанском рыцарском романе
- Эстетические и философские изыскания теоретика барокко Валтасара Грасиана
- Принцип «национального» в эстетической мысли испанских художников слова (Фейхоо, Г.М.де Ховельянос, Л.Ф.де Моратин)
- Образ мира и человека в творчестве испанских писателей-реалистов
Введение к работе
Актуальность исследования. Решение проблем человека включает в круг своих интересов философская антропология. В то же время не отказывается философская антропология и от тех вопросов, которые носят более конкретно-социологический и эмпирический характер, это, в частности, такая традиционная для социально-гуманитарных дисциплин тема, как человек и художественная картина мира. Эта тема напрямую связана с проблемами культуры, поскольку и сущность человека, и проблемы антропогенеза, и экзистенциальные проблемы человека - это не только и не столько проблемы «заброшенности человека в этот мир», это в первую очередь проблемы нахождения человека в контексте культуры, его естественного стремления к самоутверждению и антропологической, и социокультурной идентификации, которая невозможна без обращения к культурным механизмам.
В особенности актуально это соотнесение человека и культуры в связи с современной ситуацией многообразия и многоликости мировых культур, онтологического, фундаментального по своей значимости факта равнозначности и в то же время полярности типов культур и культурного самоопределения. По нашему мнению, особое значение для характеристики западноевропейской художественной культуры имеет исследование испанской культуры. Ее история богата наличием постепенно сменяющих друг друга эпох, неповторимых и оригинальных по внутреннему содержанию.
Для испанской культуры всегда было характерно и органично мышление в образах, чем мышление в понятиях. Со времен «Дон Кихота» испанскому сознанию было свойственно не столько осмысливать существующий мир, сколько творить мир новый, художественный.
В Испании, стране практически не имевшей светской философии, во все времена функцию философствования брала на себя литература, в связи с чем можно говорить о своего рода позиционном замещении философии литературой. Фактом в равной степени литературным и философским можно считать пятьдесят аллегорических рассказов Хуана Мануэля (1282 - 1349), объединенных под заголовком «Граф Луканор», многие стихи Хорхе Манрике (1440 - 79), особенно его философскую поэму «Строфы на смерть отца...», в котором он рассуждает о неудержимом потоке времени и о вечной изменчивости бытия, творчество испанских мистиков XVI века - Св. Тересы де Хесус и Св. Хуана де ла Крус; во времена «золотого века» - Педро Кальдерона де ла Барки, в чьей философской драме «Жизнь есть сон» поднимаются проблемы реальности и ирреальности, свободы воли и предопределения, созерцательной и деятельной жизни; Франсиско Кеведо, консептизм которого представляет собой остроумную игру понятиями, Валтасара Грасиана с его «Карманным оракулом», Сервантеса, чей «Дон Кихот» является своего рода нерелигиозной библией испанца. Известный испанский мыслитель Мигель де Унамуно свою философию строил, опираясь не столько на собственно философские авторитеты, сколько на роман Сервантеса «Дон Кихот», то есть на авторитет литературный. И в мировом сознании Испания есть, прежде всего, страна литературных авторитетов. Если Франция - страна в той же мере Рене Декарта, как и Франсуа Рабле, Германия - в той же мере Иммануила Канта, как и Иоганна Вольфгана Гете, Россия - в той же мере B.C. Соловьева, как и Л.Н. Толстого, то Испания для культуры - прежде всего страна Сервантеса, Гарсиа Лорки, а в начале XX века - философа Ортеги-и-Гассета. Многие явления культуры, находящиеся на границе литературы и философии, в Испании были заменены явлением чисто литературным. Например, испанская культура не знала жанра утопии, ибо место утопии было функционально занято рыцарским романом (341). В сущности, в испанской художественной
литературе с эпохи средневековья существовали две основные традиции — «народная» (mester de juglaria) и «ученая» (mester de clericia). Последняя и выполняла в испанской культуре функцию светской философии.
Испания почти у каждого человека ассоциируется с именами известных литературоведов и живописцев, конкистадоров и инквизиторов, с величием и упадком империи, а, возможно, также и с экзотическими «предметами», такими, как Альгамбра, андалусийское канте хондо, коррида и пр. Но, как правило, в этом ряду не фигурируют ни носители философской мысли, ни сама эта мысль как процессуальная характеристика испанской духовности. Объяснение этому обстоятельству мы находим в ярко выраженной «экзистенциальной», эмоционально окрашенной, нередко активно противорассудочной тональности философского «голоса» Испании», - предваряет свое исследование испанской философии XIX-XX веков О.Журавлев (84,3). И дело здесь не только в стереотипах сознания, рисующего Испанию страной вечного праздника под оглушительный треск кастаньет. Как верно замечает О.Журавлев, суть в самой специфике испанского философствования и испанской ментальности в целом, для которой художественное, творческое осмысление мира гораздо ближе рационального.
Основная проблема, которую должны были решать писатели, связана с изображением в художественном произведении мира и человека. Понять национальные особенности раскрытия данной проблемы в художественной культуре слова Испании возможно только в контексте западноевропейского культурно-художественного наследия.
Говоря об актуальности темы диссертации, необходимо указать на весьма скудное освещение в российской научной литературе феномена философии и культуры Испании. Этого нельзя сказать об испанской литературе, исследование которой носит целостный исторический и литературоведческий анализ. Исследование же философско-
культурологической мысли этой страны занимает скромное место в науке, хотя она обладает определенным своеобразием в сравнении с другими западноевропейскими культурами.
Степень разработанности проблемы. При разработке данной темы автору приходилось учитывать широкий спектр философско-антропологических исследований как западноевропейских, так и отечественных авторов. При написании диссертации наиболее актуальными для раскрытия темы явились работы крупных западных исследователей самых различных направлений: М.Хайдеггера, К. Юнга, О.Шпенглера, А.Дж.Тойнби, Ф.Ницше, Ф.Шеллинга и других. Сюда же можно отнести целый ряд классиков западной философии, начиная с Р.Декарта, для которых человек, человеческое самосознание оказываются важнейшей проблемой философии.
Непосредственное отношение к изучаемой проблеме имеют труды отечественных и зарубежных мыслителей, заложивших фундамент становлению современных представлений о человеке в художественной культуре. В этой связи особо следует подчеркнуть значение работ М.Бахтина, Н.Бердяева, И.Винкельмана, Х.Гадамера, Ю.Давыдова, М.Кагана, Э.Кассирера, М.Мамардашвили, В.Давидовича.
Особое значение для разработки исследуемой темы имеют работы в области философской антропологии, среди которых следует выделить труды Я.Буркхардта, Л.Ольшки, Л.Баткина, П.М.Бицилли, А.Ф.Лосева. В работах этих ученых наиболее глубоко рассмотрены проблемы культуры европейского Ренессанса. В частности, раскрывается образ человека и художественное понимание мира. В работах данных авторов обращают на себя внимание две тенденции: понимание человека философско-концептуальное и понимание человека средствами художественного языка и художественной формы. Эти тенденции имеют общий контекст, в котором системообразующим фактором выступают сам человек, его природа и
сущность, его переживания, его жизнь и смерть, проблема человеческого «я».
Понять особенности специфики представлений о мире и человеке в художественной литературе испанского барокко или романтизма невозможно без учета философской мысли и анализа культурно-художественного наследия Западной Европы XVII - начала XX века. В этой связи наибольший интерес для нашей работы представляют научные труды И.Канта, И.Г.Фихте, В.Виндельбанда, Ж.Делеза и других. Эмпирической базой исследования явились непосредственно произведения испанской изящной словесности Луиса Гонгоры, Валтасара Грасиана, Ф.де Кеведо, Педро Кальдерона, Ховельяноса, М.Х.де Ларры, Х.Соррильи, Хуана Валеры, Мигеля де Унамуно, Асорина, Ортеги-и-Гассета. В ходе интерпретации и рефлексии оригинальных текстов автором диссертации были выявлены основные философско-антропологические мотивы, темы, проблемы.
Немалую роль играют для диссертанта исследования отечественных испанистов: З.И. Плавскина, И.А.Тертерян, А.Л. Штейна. Но на русском языке существуют в основном работы литературоведческого и исторического характера. Из философских работ - только две монографии: А.Б.Зыковой (90) и О.Журавлева (84), и кандидатская диссертация Е.Гараджи «Философия «трагического чувства жизни» Мигеля де Унамуно», посвященная критическому анализу философского аспекта его творчества. Философия Унамуно рассматривается в работе как один из вариантов европейского экзистенциализма. В монографии О.Журавлева М. де Унамуно и Асорину посвящен параграф «Испания в «снах» поколения 98 года (с. 13 7-153). Впервые в отечественной науке О.Журавлев указывает на несомненную философичность произведений Асорина, прежде рассматривавшегося лишь в качестве писателя.
Следует подчеркнуть имена испанских исследователей, в работах которых выявлены философско-антропологические аспекты проблемы,
позволяющие увидеть широкий антропологический фон исследуемой нами проблемы мира и человека. Речь идет о работах М.Батайона, А.Кастро, Х.А.Мараваля, Менендеса-и-Пелайо, Висенте Льоренса, Диаса Плахи, А.Ганивета, Хулиана Мариаса.
Вместе с тем до сих пор не было предпринято обобщающего и целостного исследования образа мира и человека в испанской художественной культуре слова XV- начала XX века. Это обстоятельство и побудило автора настоящей работы обратиться к заявленной проблеме.
Цели и задачи исследования. Основная цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы выявить специфику философского осмысления образа мира и человека в национальной художественной культуре слова и провести сравнительный анализ философско-культурологической мысли Испании и западноевропейских культур. Достижение данной цели предполагает решение следующих задач:
-произвести анализ данной проблемы при комплексном осмыслении исторических, религиозных, философских, социальных ее факторов;
-раскрыть разные подходы в изображении мира и человека испанскими художниками слова эпохи Возрождения;
-выявить специфику испанского утопизма;
-осмыслить специфику испанского барокко в контексте развития западноевропейской художественной литературы и раскрыть особенности художественного воплощения образа мира и человека в культуре испанского барокко;
-проанализировать культурно-эстетические аспекты проблемы человека в просветительской литературе Испании;
-провести сравнительный анализ динамики мира и человека в испанской и западноевропейской художественной культуре XIX века на примере романтизма и реализма:
-выявить особенности интерпретации мира и человека в испанской философии рубежа XIX-XX веков.
Объект и предмет исследования. Объект исследования — художественные произведения как тип, форма и способ философствования; предмет - художественная культура слова Испании XV - начала XX века. Так как эмпирической базой исследования явились тексты испанских художников слова, то главным критерием отбора материала было его соответствие целям и задачам данного исследования.
Теоретико-методологическая основа исследования. Работа
выполнена в тесной связи идей философии культуры и философской
антропологии. При изложении материала требовалось избежать
рассмотрения поставленных вопросов в ракурсе филологического, литературоведческого видения. Поэтому в работе до минимума ограничено цитирование художественных текстов. Основной упор в изложении сделан на экспликацию из этих текстов глубинных собственно метафизических и философско-антропологических проблем и анализ специфики испанского философствования.
Содержание работы предполагает использование метода историко-культурного анализа, а также диалектического метода, метода систематизации и обобщения. Анализ художественных текстов испанских литераторов с необходимостью потребовал обращения к герменевтике, искусству и теории истолкования текстов, учению о понимании смысла высказывания, поэтому герменевтические процедуры широко использованы при написании диссертации. Особое внимание автор уделяет сравнительному методу (компаративистике), в силу того, что анализ образа мира и человека в художественной культуре Испании проводился в контексте западноевропейского историко-культурного процесса.
Научная новизна исследования может быть выражена в следующих положениях:
впервые дано философско-культурологическое и философско-антропологическое осмысление образа мира и человека на материале испанской художественной культуры слова;
доказана социокультурная обусловленность того факта, что философское осмысление проблемы мира и человека взяла на себя испанская литература;
- впервые проведен сравнительный анализ образа мира и человека в
испанской и западноевропейской словесной культуре (барокко, романтизм,
реализм), а также выявлено единство ценностно-смысловых основ в
контексте разных духовных традиций;
- показано, что художественная культура эпохи Возрождения в
Испании - явление сложное, неоднородное, в силу того, что в творчестве
одних художников слова возобладали общеевропейские принципы
Ренессанса в понимании мира и человека, тогда как в произведениях других
- поэтов-мистиков - гуманистические идеалы пробиваются сквозь толщу
религиозно-мистических идей;
- обосновано положение, что испанский утопизм выступал в форме
рыцарского утопизма и явился выражением национально своеобразного и
вместе с тем универсального стереотипа человеческого мышления;
исследована одна из главных тем художественной философии Мигеля де Унамуно - тема «человека из плоти и крови» на примере стихов и пьес (на языке оригинала); выявлены различия экзистенциалистских подходов к данной проблеме Мигеля де Унамуно и Асорина;
выявлены особенности «испанской интерпретации мира» и человека в философии Ортеги-и-Гассета.
Положения, выносимые на защиту. Осуществленное в соответствии с изложенной актуальностью проблематики, целями, задачами и указанными теоретико-методологическими основаниями диссертационное исследование
позволяет сформулировать нижеследующие положения, выносимые на защиту:
1.. Концептуализирована идея, согласно которой в испанской художественной культуре слова философско-антропологические проблемы ставились и решались не в отношении человека вообще, а человека-испанца. Это обусловлено тем, что художник может подняться до уровня обобщения национального типа, который вбирает в себя исторические, религиозные, социальные характеристики данной эпохи.
Противоречивость процесса Возрождения в Испании конца XV-XVI столетий обусловила и противоречивость в понимании мира и человека испанскими художниками слова, что проявилось в разных подходах в раскрытии данной проблемы: если в творчестве одних (Хорхе Манрике, Хуан Боскан, Гарсиласо де ла Вега) возобладали общеевропейские принципы Ренессанса в понимании мира и человека, то есть представление о гармоничном и разумном устройстве мира, в котором человек является подлинным властелином всего земного, то в произведениях поэтов-мистиков, Терезы де Хесус и Хуана де ла Крус, гуманистические идеалы пробиваются сквозь толщу религиозно-мистических идей; здесь нет восприятия земного мира как гармонии противоположностей, она сменяется острой дисгармоничностью. В холизматической идее испанского Возрождения сохранились попытки утвердить религиозно-мистические идеалы христианства, в то время как на Западе «Бог умер».
Специфика Возрождения в Испании привела к появлению особого типа утопизма, так называемого рыцарского. Рыцарство было силой, способной отстоять идеалы христианской нравственности, поэтому определенные общественные круги нового времени в Испании придавали большое значение его возрождению в процессе духовного развития
общества. Рыцарство с его культом физической силы в сочетании с мудростью и святостью мыслилось как объединяющая духовная сила, национально-патриотическое движение. Поэтому рыцарский утопизм (например, в «Амадисе Гальском») совместился с приданием рыцарю христоподобия (например, герой Сервантеса Дон Кихот), что призвано было подчеркнуть мотив духовного водительства, утверждение нравственного закона, основанного на абсолютизации этических норм национального религиозного духа. Наряду с попытками возродить этические нормы католического христианства, в Испании проявляется прозападная тенденция возвеличить человека, вступившего в борьбу с религиозно-аскетической моралью и вообще с католической догматикой, утверждающего самоценность человеческой жизни во всех ее проявлениях (например, комедии Лопе де Вега). Однако в первые десятилетия XVII века в Испании, в творчестве того же Лопе де Вега и других художников слова, наблюдается кризис ренессансных представлений о мире и человеке; влияние идей Контрреформации и католицизма привели к новому этапу в развитии испанской художественной культуры, именуемой барокко.
4. Испанское барокко, теснейшим образом связанное с идеологией Контрреформации, породило и особый способ познания и восприятия человека и мира. Поэтому для художников барокко человек является носителем дисгармонии, в его психологии ищут противоречия и странности, оттеняя тем самым сложность внутреннего мира человека. Дисгармония распространилась и на восприятие мира, что проявилось в акцептации литературы барокко на изображение динамики, резкого столкновения контрастов, движения, рассматриваемого как основанное на внутренних противоречиях и антагонизме. Содержательная сторона испанского барокко нашла выражение в двух стилевых направлениях - культизме, или гонгоризме и консептизме, которые явились экспликацией ментальной
подготовленности различных социальных стратов. Гонгора представлял барокко в его аристократическом варианте, стиль произведений консептистов (Ф.де Кеведо, Б.Грасиан) носил демократический характер.
5. Век Просвещения в Испании разительно отличается от европейского
Просвещения. Если европейские просветители создавали образ человека
разумного, то испанские просветители тяготели к национальному типу.
Испанские художники слова (Фейхоо, Ховельянос, Леандро Фернандес де
Моратин) выстраивали свою картину мира, в которой человек выступал не в
античном облачении как идеальный герой просветителей, а в национальном
платье. Герой их произведений - простой испанец, гордый, доблестный
(образы взяты в основном из национальной истории), с развитым чувством
чести, честь связывает его не только с людьми и обществом, но и с богом
(«Но честь - владение души, а душа принадлежит богу», де Моратин
«Гусман Добрый»). Не актуальной для Просвещения в Испании оказалась и
идеализация человека из третьего сословия в лице предприимчивого буржуа,
так как буржуазное развитие здесь было запоздалым и носило весьма
поверхностный характер.
6. Испанский романтизм носил национальный характер, что
определялось, во-первых, особенностями буржуазных революций (Испания в
XIX веке пережила пять таких революций), которые в силу своей
неразвитости не смогли поколебать застойной испанской жизни, во-вторых,
приверженностью средневековым традициям, обычаям в быту и сознании
людей. Представители романтической мысли в Испании обращались
преимущественно к национальной истории и легенде (Хосе де Эспронседа,
Анхель де Сааведра «Мавр-подкидыш, или Кордова и Бургос в XI веке»),
ориентировались на национальную литературную традицию (Хосе Соррилья
«Дон Хуан Тенорио»), изображая не природу человека вообще, как это было
в Европе, а природу человека-испанца, в описании которого проявилась особая пластичность, свойственная испанской живописи (Рибера, Сурбаран).
7. Особенностью испанского реализма, в отличие от реализма
французского, английского и русского, было то, что он в большинстве
случаев имел региональный характер, присущий испанской культуре еще со
времен Реконкисты. В XIX веке развитие буржуазных отношений привело к
нивелировке быта, нравов народа Андалузии, северных баскских провинций
и других областей, что вызвало сопротивление патриотически-
консервативных элементов общества. На этой основе получила развитие
региональная проза. Поэтому важной особенностью творчества писателей-
регионалистов (Фернан Кабальеро, Антонио де Труэва) было выдвижение на
первый план образа человека из народа, верного дедовским обычаям и
отвергающего сомнительные блага цивилизации. Демократизм областников
способствовал созданию так называемой костумбристской (от исп. costumbre
- нрав, обычай) литературы (Месонеро Романос «Мадридская панорама»,
«Типы и характеры», Эстебанес Кальдерон «Андалузские сцены»),
изображению картин народного быта, национальных типов и характеров.
Воссоздание образа рядового испанца, патриархального, консервативного,
присуще писателям-реалистам (Педро Антонио де Аларкон, Хосе Мария де
Переда), несвязанным с регионализмом. Именно в нем они видят
воплощение нравственного здоровья нации, величие и благородство духа..
8. Испанская литература конца XIX - начала XX века обратилась к
анализу экзистенциальных проблем. В отличие от западноевропейского
экзистенциализма испанские мыслители «поколения 1898» года (Мигель де
Унамуно, Асорин, Ортега-и-Гассет) выработали «особую» философию (ее
можно назвать испанским вариантом экзистенциализма) - персонализм. На
первом плане здесь личностное начало. Личность человека выступает как
центр мироздания, исчезновение личности - как воцарение абсолютного
ничто, конец мира. В философскую доктрину персонализма Унамуно
включает идею смерти (его концепция смерти во многом повторяет идеи Льва Толстого), опередив в постановке этой темы европейских экзистенциалистов. Но под оболочкой испанского католицизма скрыто не христианское, смиренное и благостное, отношение к смерти, а дерзкий интерес к тайне смерти, идущий от язычества. Подлинная жизнь человека, считает Унамуно, состоит не в осознании абсурдности своего существования, а в отказе от страха смерти («восстать против смерти как
несправедливости!») и в самоутверждении вопреки абсурду. Здесь заключено
< коренное отличие экзистенциалистской концепции Унамуно от всех прочих
разновидностей экзистенциализма. Если Унамуно был уверен, что, поняв
самого себя, он сможет понять всех, то есть каждого, то Асорин мог бы
сказать, перефразировав латинского автора, я - человек, ни один другой
человек мне не чужд.
9. Начало испанской философской рефлексии проблемы человека и его места в бытии связано с именем Ортеги-и-Гассета, который в своей философии обратился к анализу индивидуального существования человека, личностных структур его бытия и сознания, содержащих в себе подлинную связь человека с миром. Специфика философствования Ортеги заключается в том, что он изображает не образ человека-испанца, а пытается дать понятие человека, которое отличается от образа тем, что тяготеет к четкой, логической экспликации. Следовательно, с Ортеги в испанскую интеллектуальную мысль входит проблема не образа человека, а понятия человека. Формируя новое понимание взаимодействия субъекта и объекта, человека и мира, Ортега не вышел за пределы «испанской интерпретации мира», а потому все, что говорится у него о человеке вообще, о мире в целом было сказано об испанце, о национальной истории, испанских обстоятельствах.
Практическая значимость диссертации определяется тем, что результаты исследования могут быть использованы в качестве научного и
практического материала при подготовке курсов лекций по истории мировой культуры, по истории зарубежной литературы, различных спецкурсов для студентов гуманитарных факультетов и отделений университетов и педагогических вузов.
Апробация работы. Результаты работы над диссертацией докладывались на заседаниях Отдела социально-гуманитарных наук Северо-Кавказского научного центра высшей школы, на научных конференциях, в частности, на межвузовской конференции «Единицы языка: функционально-коммуникативный аспект» (Ростов-на-Дону, октябрь 2001 г.), на международной конференции «Язык. Дискурс. Текст» (Ростов-на-Дону, март 2004 г.). Основные результаты исследования отражены в двух монографиях: «Концепция мира и человека в художественной культуре испанского барокко» - Ростов-на-Дону, 2003. 5 п.л., «Образ мира и человека в испанской художественной культуре слова XV - начала XX века» - Ростов-на-Дону, 2004. 19 п.л., в ряде научных статей. Общий объем публикаций, по теме исследования составляет 28 п.л.
Структура диссертации. Структура диссертации определяется решением основных задач и состоит из введения, пяти глав, содержащих пятнадцать параграфов, заключения и библиографии, включающей 367 источников. Общий объем диссертации 331 страница.
Образ человека и особенности его художественного воплощения в испанском рыцарском романе
Прославляя человека, утверждая ценность человеческой личности независимо от сословных и расовых признаков, литература раннего Возрождения в Испании прибегает к поэтической идеализации человека. Подобная идеализация не противоречит реальной природе человека и представляет собой только художественное преувеличение того, что действительно заключено в нем. Это особенно характерно для испанского рыцарского романа. Здесь историческая основа ослабевает и в него входят фантастические и авантюрные элементы. Герой-рыцарь сталкивается на поединке с другими рыцарями, борется против волшебников и колдунов. Независимо от того, черпал ли создатель куртуазного романа материал из исторических или легендарных источников, как правило, он рисовал события как современные ему. «Правда, этот роман был рыцарский, мечтательный, смесь бывалого с небывалым, возможного с невозможным,... в нем зрели семена настоящего романа», - писал Белинский (20,266).
Главными образцами для создателей испанских романов служили рыцарские романы Англии и Франции. Много этих романов было переведено в XV веке на испанский язык. Несмотря на то, что героями их были рыцари и все изображалось в фантастическом и идеализированном виде, сами герои и их подвиги были близки и понятны людям, недавно завершившим реконкисту и совершившим заморские путешествия. В Испании романтика Возрождения выступила в феодально-рыцарской форме. Это не случайно. Испанское дворянство играло большую роль в эпоху географических открытий и завершения войн с маврами. Оно наложило свой отпечаток и на развитие культуры.
Самым знаменитым испанским рыцарским романом был «Амадис Гальский» ( Amadfs de Gaula), опубликованный в Сарагосе в 1508 году. В этом издании указано, что книга эта «исправлена и улучшена» славным и доблестным рыцарем Гарей Родригесом де Монтальво. Славный рыцарь, обновивший «дурной стиль старинных рукописей», именовался в дальнейшем Гарей Ордоньесом де Монтальво. Он писал в «Прологе», что очищал текст «от множества лишних слов и ставил на их место новые, более изящного и элегантного стиля» (308,16). Монтальво не только исправил предыдущие части, но и написал последнюю часть романа. Автор первоначального текста нам неизвестен. С «Амадиса Гальского» берет начало вековой триумф испанского рыцарского романа. Уже в 1510 году Монтальво добавил к четырем первым книгам пятую, где Амадис уступает роль главного героя своему сыну Эспландиаду.
Испанский рыцарский роман подвергся резкой критике как с позиций ортодоксального католического благочестия, так и представителей ренессанснои гуманистической учености (X.Л. Вивес, Д. Грасиан, А. де Гевара). В разряд «дрянных книжонок» отнес «Амадиса» Монтень (Опыты,1,ХХУ1). Но на популярность романа эти оценки не повлияли. Популярность была всеобъемлющей. Известно, что до своего обращения в духовный сан Тереса де Хесус, величайшая из мистиков ренессанснои эпохи, и Игнатий Лойола, основатель ордена иезуитов, зачитывались рыцарскими романами.
Испанский рыцарский роман идет навстречу самым стойким тенденциям эпохи, отражая - на уровне литературного быта - ее светский дух, пафос покорения и освоения мира, эстетизацию жизнеповедения и социального обихода.
Герой романа Амадис, сын короля Гэльского и Элисены, бретонской принцессы, был верным рыцарем принцессы Орианы, дочери короля Англии Лисуарте. В честь ее Амадис совершал различные подвиги - боролся с великанами, сказочными чудовищами, освободил пленников из подземельного замка волшебника Аркалауса. Освобожденные приветствовали героя так: « Амадис, твой подвиг сродни деянию спасителя нашего Иисуса Христа» (308,33). Здесь нашел отражение средневековый миф о том, что Христос, уничтожив ад, освободил от мук души умерших. Этот миф не входил в текст Священного писания, так как свел бы на нет авторитет официальной церкви. Однако в народе миф был популярен. Его отголосок мы находим в описании и другого подвига Амадиса - овладения Твердым островом, куда мог проникнуть лишь совершенный рыцарь и преданный влюбленный. За все эти подвиги Амадиса Гэльского прозвэли Рыцарем змеи, Рыцарем юной шпаги. Амадис - безупречный рыцарь, не знающий ни страха, ни сомнений, не позволяющий себе ни малейшего отклонения со стези рыцарской чести. Вместе с тем при всей своей идеальности он как-то соизмерим с действительностью, но действительностью предела, а не нормы. Его образ не совершенно фантастичен. Ему не под силу в одиночку рассеять армию, он не отличается сверхъестественной физической мощью. К победам он идет путем титанической концентрации духовных усилий. Он всегда держит себя в руках: «самый сдержанный рыцарь в мире» (el caballero del mundo mas sufrido). И не теряет власти над собой в любой самой критической ситуации. Лишь лицезрение Орианы способно поколебать его душевное равновесие.
Эстетические и философские изыскания теоретика барокко Валтасара Грасиана
Теория барокко возникла как обобщение опыта уже существующей художественной практики и наиболее ярко представлена в работах теоретика искусства испанца Балтасара Грасиана. Балтасар Грасиан-и-Моралес (Baltasar Gracian у Morales, 1601 - 1658) был членом ордена иезуитов и профессором в различных иезуитских коллегиях. Человек живого и острого ума, он обладал весьма незаурядным характером. В своей знаменитой работе «Остроумие, или Искусство изощренного ума» Грасиан формулирует принципы барокко так же ярко, как Буало в «Поэтическом искусстве» формулирует принципы классицизма. Но французская культура XVI - XVII веков стояла в центре внимания просвещенного человечества, и француз
Буало оказался главной фигурой эстетики этой эпохи. Испанец Грасиан -писатель страны, которая превращалась в провинцию Европы, - уходил в тень и долгое время не был замечен и признан.
Теория Грасиана - плод высокой культуры. Труд его буквально перенасыщен культурными реминисценциями. Отдельные критики ищут зачатки его идей в глубокой древности. Обычно указывают, что Грасиан шел от «Риторики» Аристотеля. Это не вполне точно, но известные основания для подобного утверждения есть. В начале трактата автор обращает наше внимание на то, что еще «древние установили правила силлогизма, искусство тропа, но остроумие не трогали. Исследованием остроумия они не занимались (61,635). Автор книги о средневековой латинской словесности Курциус устанавливает связь поэтики Грасиана со средневековой латинской литературой» (321,359).
Эстетика Грасиана представляет собой новую оригинальную ступень в развитии эстетической мысли, хотя она многими нитями связана с испанским Ренессансом. Само название книги Грасиана «Остроумие, или Искусство изощренного ума» (Agudeza у arte de ingenio) может быть до конца понято только в контексте литературы Ренессанса. Исследователь поэтики Грасиана Франсиско Лакоста, отмечая роль понятия ingenio (изобретательность, изощренный ум, хитроумие) в испанской литературе и эстетике Возрождения, называет имена Энсины, Хуана де Вальдеса и отмечает, что это понятие стоит в заглавии великого романа Сервантеса об остроумно-изобретательном идальго Дон Кихоте.
Суть остроумия, по Грасиану, состоит в «изящном сочетании, в гармоническом сопоставлении двух или трех далеких понятий, связанных единым актом разума» (61,172). Тем самым устанавливается отношение остроумия как разновидности духовного творчества к логическому (истина) и художественному (красота). Остроумие не доказывает, как силлогизм, а только высказывает, представляя слушателю или читателю самому оценить правильность утверждаемой связи, полагаясь всецело на культуру «изощренного ума». С другой стороны, непосредственность связи роднит остроумие с художественным творчеством, с наслаждением от созданий искусства, покоряющих нас одной своей красотой. Но это красота, которая апеллирует к нашей способности мыслить, «это красота самой мысли, а не словесных форм ее выражения и украшения, не внешняя красота фигур, тропов, с которыми имеет дело риторика, искусство красноречия» (199,512). Теория остроумия у Грасиана, таким образом, как бы перебрасывает мост от логики к стилистике и эстетике.
Принадлежность к иезуитам определила многие черты Грасиана -мыслителя и теоретика. Иезуиты в известной мере определили и его манеру мыслить. Столетия религиозной схоластики отшлифовывали ум человека и развивали его гибкость. Схоластическая изощренность и начитанность были свойственны многим представителям духовенства и монашества той эпохи. Однако, говоря о среде, которая питала поэтику Грасиана, надо отметить не только духовных лиц. В нее входили и образованные представители дворянства, например, друг Грасиана Ластаноса. Балтасар Грасиан, безусловно, обязан своему окружению, определившему своеобразную форму его трактата, этой оригинальной поэтики барокко.
Трактат дает представление о вкусах эпохи барокко. Мы узнаем, что взяла эта эпоха из мировой поэзии. Было бы неверным утверждать, что вкусы Грасиана замкнуты в кругу писателей барокко. Его трактат многими нитями связан с культурой прошлого. Но Грасиан считал, что он обосновывает «новое искусство», прокладывает дорогу новому. Он поставил перед собой новаторскую задачу - создать теорию остроумия, выработать правила для тонкого ума. Эта наука отличается от диалектики и риторики и в известном смысле превосходит их. О соотношении искусства остроумия с риторикой в трактате сказано так: «Тропы и риторические фигуры - это как бы материал и основа, на которой возводит свои остроты остроумие» (61,179). Следовательно, говорить о значении риторики Аристотеля для поэтики Грасиана можно только условно. С большим основанием можно говорить о близости его Платону. Для воззрений Грасиана характерны примат духовного над материальным и платоновское понимание духовного как источника красоты. Теоретик консептизма, он считает основой всего острую мысль, которая служит главным орудием познания. Но, познавая мир, изощренный человеческий ум не может удовлетворяться одной лишь истиной, он стремится к красоте. Остроумие и есть проявление красоты, которая заключена в разнообразии.
В заключительной главе трактата Грасиан намечает четыре элемента, формирующих остроумие. Первый и определяющий элемент - изощренный ум. В понятие изощренного ума входит рассудок и талант. Он пишет: «Природа похитила у рассудка все то, чем одарила талант,...всякому таланту присуща крупица безумия,... впечатления внешние и даже материальные влияют на него, он живет на рубежах аффекта, на границе желания и вблизи опасного соседства страстей» (60,516). Здесь усматривается типичное для стоиков недоверие к страстям и материальной природе человека.
Принцип «национального» в эстетической мысли испанских художников слова (Фейхоо, Г.М.де Ховельянос, Л.Ф.де Моратин)
Вопросы эстетики, как известно, занимают важное место в наследии просветителей. Это относится не только к великому просветительному движению в Англии, Франции и Германии, но и к Просвещению в Испании.
Испанская просветительская эстетика сложилась после того, как угасло великое классическое искусство и литература XVII века. Но она ни в каком смысле не была обобщением этого драгоценного художественного опыта. Больше того, перед ней со всей остротой стоял вопрос — представляет ли это наследие высокую художественную ценность, или его надо отвергнуть как не соответствующее эстетическим принципам цивилизованных наций.
Передовая эстетическая мысль Испании не сразу нашла правильное решение этого вопроса. В начале XVIII века испанская философия и эстетика являли собой весьма неутешительное зрелище. Повсеместное распространение схоластики уживалось с бескрылым и бездарным эмпиризмом. Оживление испанской философии и эстетики, вызванное начавшимся просветительским движением, привело к созданию двух противостоящих друг другу направлений общественной мысли. Одно из них Менендес-и-Пелайо называет экспериментальной тенденцией и связывает с влиянием Бэкона, другое именует субъективным и возводит к учению картезианцев (347,101). При всей условности этих определений они в общей форме довольно верно характеризуют существо дела. Первое из этих направлений представлено выдающимся просветителем Фейхо-н-Монтенегро, второе — сторонниками классицизма.
Борьба против схоластики и эмпирики началась в Испании XVIII века прежде всего в области физики и естественных наук. Во главе этой борьбы стоял Бенито Херонимо Фейхоо-и-Монтенегро(Вепіїо Jeronimo Feijoo у Montenegro,1676-1764) выдающийся испанский мыслитель просветительского направления. Монах-бенедиктинец, Фейхоо в течение долгих лет занимал кафедру доктора теологии. Благодаря своему исключительному трудолюбию этот мыслитель, воспитанный на средневековой схоластике, смог подняться на уровень современной ему науки. Огромная научная и литературная продуктивность Фейхоо запечатлена в двух его работах — восьмитомном «Универсальном критическом театре» (Teatro critico universal, 1727-—1739) и тринадцатитомных «Письмах ученых и любознательных» (Cartas eruditas у curiosas, 1742—1760). «Мое единственное намерение, - говорит он во введении к «Универсальному критическому театру», - проповедовать истину» (327,5).
Фейхоо касается самых разных областей знания. Он выступает против научной отсталости и отживших мнений, против предрассудков и суеверий, опровергая некоторые догматы христианской религии. Свои представления о мире и человеке он стремится обосновать не отвлеченными доктринами, а выводами чувственного опыта. Вообще опыт, эксперимент составляет основу его метода. В этом он следовал за знаменитым испанским мыслителем Луисом Вивесом и английским материалистом Фрэнсисом Бэконом. В ряде решающих моментов Фейхоо склонялся к материализму. Но испанская отсталость наложила свой отпечаток на труды Фейхоо, который до конца жизни оставался верующим католиком. Выводы науки должны быть, по мнению Фейхоо, согласованы с догматами церкви. В этом проявилось историческое своеобразие испанского просветителя.
Эстетика занимает довольно большое место в кругу интересов этого яркого мыслителя. В своей работе «Воскрешение искусств и апология древних» Фейхоо откликается на знаменитую дискуссию о старых и новых поэтах. Фейхоо отрицает превосходство нового искусства над искусством древних. Он рассматривает древнее искусство как высочайшую вершину и недосягаемый образец. Однако пиетет перед старыми поэтами отнюдь не мешает Фейхоо признать великие завоевания испанской культуры. В статье «Слава Испании» (La Gloria de Espafia) Фейхоо защищает испанскую национальную поэзию, ее силу и оригинальность. Он прославляет не только древнего поэта Лукана, иберийца по происхождению, но и самобытное национальное творчество Лопе де Вега. В этом проявился патриотизм Фейхоо и его художественный вкус.
Образ мира и человека в творчестве испанских писателей-реалистов
Другой ведущей системой в искусстве XIX века был реализм. Он развивается параллельно с романтизмом в тесном взаимодействии с ним,.в 1820 годы реалисты включаются в романтическое движение. В 1830-1840-е годы реализм окончательно обретает свое лицо. Противостояние романтизма и реализма возникает в середине века.
Наиболее значительные достижения реализма в художественной культуре слова, прежде всего в прозе (Ф. Стендаль, О. Бальзак, П. Мериме во Франции, Ч. Диккенс, У. М. Теккерей в Англии). Во второй половине века наряду с продолжающими писать Диккенсом и Теккереем выдвигается новый лидер реалистической литературы - французский писатель Гюстав Флобер.
Характерная особенность: романтизм начинается с формирования теории, создания термина для определения возникающего направления, реализм же, напротив, с художественного творчества. Классики реализма первой половины века не называли себя реалистами. Так, Стендаль считал себя романтиком, Бальзак относил свое творчество к эклектическому направлению. Даже в конце века такой авторитетный литературовед, как Эмиль Фаге, относил Стендаля к классицизму, неизбежно признавая его второстепенным автором, и резко критиковал эклектический стиль Бальзака, не осознавая специфики реалистического искусства. Термин «реализм» появился в 1856-1857 годы, когда во Франции Шанфлери (псевдоним Жюля Юссона) выпустил сборник статей «Реализм», а его соратник Луи Эмиль Эдмон Дюранти вместе с критиком А. Ассеза выпустил 6 номеров журнала под тем же названием. Тогда же Жорж Санд опубликовала статью «Реализм» (1857), в которой со всей определенностью обозначилась противоположность позиций романтиков и реалистов.
Огромную роль в развитии нового художественного метода сыграли достижения науки в XIX веке, что подчеркивает культурные взаимосвязи различных сфер духовной жизни европейцев. Сравнивая отношение романтика и реалиста к какому-либо факту социальной несправедливости, можно заметить, что романтик выразил бы свое возмущение, а реалист, прежде всего, попытался бы раскрыть причины, породившие этот факт, то есть подошел бы к нему с позиций науки. Отсюда критический характер реалистического искусства, столь ярко проявившийся в «Ярмарке тщеславия» У. М. Теккерея (с подзаголовком «Роман без героя»), в романах Диккенса, песнях Беранже, стихах и поэмах Г. Гейне.
Учение об эволюции видов, развивавшееся в первой половине XIX века Сент-Илером, координируется с реалистической идеей развития, а также с идеей видов (социальных типов). Не случайно самое крупное достижение европейского реализма - «Человеческая комедия» О. Бальзака, включающая в себя 95 произведений, была посвящена Сент-Илеру. В манифесте реалистического искусства - «Предисловии к «Человеческой комедии» (1841) - Бальзак писал: «Живое существо - это основа, получающая свою внешнюю форму, или, если говорить более точно, отличительные признаки своей формы в той среде, где ему назначено развиваться. Животные виды определяются этими различиями. Распространение и защита данной системы, согласованной, впрочем, с теми представлениями, которые мы создаем себе в божественной власти, будет вечной заслугой Жоффруа Сент-Илера... Проникнувшись этой системой, еще до возникновения тех споров, которые она возбудила, я понял, что в этом отношении общество подобно природе. Не создает ли общество из человека, соответственно среде, где он действует, столько же разнообразных видов, сколько их существует в животном мире? Различие между солдатом, рабочим, чиновником, адвокатом, бездельником, ученым, государственным деятелем, коммерсантом, моряком, поэтом, бедняком, священником так же значительно, хотя несколько труднее уловимо, как то, что отличает друг от друга волка, льва, осла, ворона, акулу и т. д. Стало быть, существуют и всегда будут существовать виды в человеческом обществе, так же как существуют они в животном царстве» (12,38). Велико и влияние истории, трудов Гизо, Тьерри, Тьера, сформулировавших представление о классах и их борьбе. Реалисты развивают новый тип историзма, опираясь на эти открытия.
Диалектика Гегеля координируется у писателей-реалистов с диалектическим изображением жизни в борьбе противоречий. Не прошли они и мимо философии позитивизма. «Искренний реализм» 1850-х годов (Г. Курбе, Шанфлери, Дюранти) в духе философии И. Канта отрицал право художника на выход за пределы собственного опыта, главным принципом искусства объявляя «искренность», достоверность воспроизводимого куска жизни.
