Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1 Онтологические и методологические предпосылки анализа 23
1. Дефиниции и семантические контексты иномерности (понятийный каркас исследования) 23
2, Краткая философская «родословная» проблемы 58
ГЛАВА 2. Современный дискурс об «иномерном» человеке 74
1 Теоретическое наследие западной философии человека {XX века) 74
2. Мегаантропслогия как философия предельного и запредельного человеческого бытия; точки зрения в современной отечественной философии 92
3. Образ «иномерного» человека: краткое резюме 115
ГЛАВА 3. Иномерность идеального: идеал, виртуальность 127
1. Идеал как наиболее обусловленное культурными презумпциями стремление к иномерности 127
2. Основные положения вирїуалистики и их антропокультурные коннотации 152
3. Современный «виртуальный человек» и новый облик герметизма 177
4- Психология и философия XX века о глубинной иномерности человека: «мистический человек» как человек виртуальный 215
ГЛАВА 4 Иномерность Сверхчеловеческого: идея и практика 228
1 Иномерность Сверхчеловеческого: краткое введение в проблему и ее теоретический абрис 228
2. Феномен Супермена: трансформация образа 249
3. От научной фантастики к фантастической реальности науки: трансгуманизм и киберпанк 263
4* Иномерность- Смерти, Сверхчеловек как человек бессмертный 287
ГЛАВА 5 Сверхчеловеческое как преодоление «человеческой точки зрении» 294
1. Практики расширения сознания как сверхчеловеческий опыт соединения несоединимого 294
2. Иномерность мужского и женского; проблема сверхчеловеческого синтеза 315
Заключение 330
Библиографический список 336
- Дефиниции и семантические контексты иномерности (понятийный каркас исследования)
- Теоретическое наследие западной философии человека {XX века)
- Идеал как наиболее обусловленное культурными презумпциями стремление к иномерности
- Иномерность Сверхчеловеческого: краткое введение в проблему и ее теоретический абрис
Введение к работе
' Одной'иЗ основных задач философии всегда был поиск'адекватного ракурса исследования и понимания человека, построение отвечающей современным реалиям антропологической модели, И всякий раз, когда философия предпринимает попытку познать человека, она вынужденно обращается к обсуждению его потенциальных возможностей и к полаганию его пределов. Мысль о том, каким человеку уготовано когда-нибудь быть, в конечном итоге уравновешивается рассуждениями о том, каким ему никогда не стать, и разные варианты промежуточных версий уплотняют теоретическое пространство философской антропологии. Человек оказывается своеобразным канатом, протянутым над пропастью различных измерений, поэтому его изучение как устойчивой субстанциональной формы (включая попытки определить его сущность через некий устойчивый доминантный признак) с необходимостью дополняется попытками диалектического постижения через Иное. Классическая философская антропология субъекта дополняется и вытесня-ется всевозможными «метаантропологиями» и «антропологиями границы». Отчасти это вызвано системным кризисом западной философии и культуры1, теоретическими попытками его преодоления, отчасти теми объективными изменениями, которые происходят с самим человеком в современную эпоху. Оставаясь многомерным, такой человек одновременно выступает как «неравный себе», из заданной системы координат постоянно ускользающий в Иное. А явленное человеку Иное в определенной степени всегда связано с трагическим противоречием, которое никогда до конца не исчерпывается его видимым разрешением, сохраняет исходные «инаковости» в снятом, виртуальном, вытесненном, латентном и т.д. виде и? что немаловажно, сопровождается некоторой трансформацией человеческого.
Автор придерживается деятелыюстной концепции культуры. Соответственно, культура понимается как конкретно-историческая совокупность способов конструирования моделей миропонимания, полагания целей и ценностей, приращения знаний.
4 Как нам представляется, философия должна осуществлять теоретическое
моделирование человека, основываясь преимущественно не на априорных метафизических схемах, в угоду той или иной фундаментальной онтологии, а выводить свой образ должного и сущего, опираясь па современный ей культурный контекст, сосредотачивая внимание на обнаруживающих себя культурных тенденциях и формах их практической реализации. Для решения данной задачи нередко требуется введение в объяснительный оборот новых концептов, ключевых метафор, позволяющих проблематизировать определенные сферы социокультурной действительности, по-новому взглянуть на уже известное-Очевидно, что помимо известных теоретических построений немецкой философской антропологии (Шелер, Плеснер, Гелен) современная философская антропология унаследовала на рубеже XX-XXI веков представление об «одномерном» человеке и человеке «многомерном». Критическое рассмотрение данных теоретических моделей, а также попытка философского (когнитивного, концепту-ального) моделирования человека современной по преимуществу массовой культуры, как нам представляется, могут быть реализованы посредством метафорического концепта иномерпости.
Данный концепт позволяет акцентировать философский интерес как на теме Иного как чужого, внеположенного, находящего за границей наличного опыта и т.д., так и на проблеме «между» - интеграции антропокультурного разрыва ино-мерных оснований духа и тела, культуры и природы, сознания и бессознательного, Я и Другого, сверхбытия и ничто- При этом возможен как внешний пространственно-логический ракурс рассмотрения, так и внутренний - темпоральный, экзи-стеіїідаальїго-лйчностньїй. Теоретическое преимущество данного концепта обнаруживаются также в том, что он. ориентирует на философско-культурологическую экспертизу различных «инореальнотей» через призму классической категории «мера».
5 Человек современной культуры (как правило, далекий от ортодоксальной
религиозности, но доверчивый к трансцендентному) лицом к лицу сталкивается с иномерностью собственного бытия. Сознание современников больше, чем когда либо, укоренено в посюсторонности прагматичной повседневности и вместе с тем активно призывается (психологией, философией, СМИ) к трансформации, нуждается в осознанной актуализации иномерного. До сих пор не определившись с проблемой антропологических оснований, человек отчаянно пытается существовать, по крайней мере, в двух измерениях: актуально-реальном и потенциально возможном/невозможном, существовать без осознания их реальной диспозиции, с претензией на реализацию этой потенции, пусть даже ценой радикальных трансформаций и выхода за человеческие пределы, И эта ситуация, на наш взгляд, заслуживает детального философского анализа. Она не может не отразиться в культуре и на культуре, которая, а свою очередь, становится семантическим полем и содержательным контекстом феномена иномериости9 неотъемлемой составляющей объекта и предмета данного философско-культурологического анализа.
Специфика современной культуры как раз в том, что она актуализировала означенный феномен в его наибольшей доступности, сделала «иномерность» частью не только сакрального мира, но преимущественно повседневного опыта, моды на трансформацию. Она легитимировала на безрелигиозной основе практики расширения сознания и наращивания возможностей тела; благодаря мощной технической составляющей сделала движение к сверхчеловеческому неотвратимым и массовым, но вместе с тем почти не рефлексируемым. Актуальность избранной темы, тем самым, может быть представлена как актуальность междисциплинарной задачи рассмотрения современного человека с точки зрения многоплановости, соизмеримости и несоизмеримости его антропокультурных оснований, многообразия и взаимодействия порождаемых им реальностей и смыслов. Это попытка объединить в одной теоретической плоскости и критически переосмыслить (с позиций философской рациональности и светского гуманизма) парадоксальность ан-
тропологической меры и процессы её социокультурной трансформации, сделать латентное феноменальным и глубоко осознанным под новым углом зрения. И в этом видится реальная возможность расширения очеловеченного культурного пространства, ассимиляции иных измерений реальности и новой интеграции человека в целостные порядки бытия.
Объектом исследования является современная западная культура и человек, а также их теоретическая и предметно-практическая репрезентация в современной гуманитарной (научно-философской, культурологической, эзотерической, художественно-философской и т.д.) литературе.
' - ' Предметом исследования выступает иномерность как 'феномен, актуализируемый человеком в определенных формах индивидуального и коллективного опыта2, феномен сознания и культурных практик3 современности,
В качестве основной гипотезы диссертационного исследования предлагается представление об иномерности как универсальном антропологическом феномене, который может пониматься и как характеристика человеческой жизни в целом (динамический момент бытия), и как специфическое качество ее некоторых форм и способов проявления (особое положение, характер целеполагания, статус в бытии, измененное, предельное состояние и т.д.), С гносеологической точки зрения иномерность, - это метафорический концепт, отражающий парадоксальность антропологической меры и процессы её социокультурной трансформации.
Цель исследования: дать философско-культурологическое описание иномерности и анализ многообразия ее проявлений в современной культуре, в результате чего решить следующие задачи:
Объединить в одной теоретической плоскости и систематизировать многообразие представлений, дискурсов, подходов, способов рассмотрения феномена иномерности. Обоснованно представить идею иномерности как метафорический
2 Опыт понимается широко: как единство внутреннего и внешнего.
3 Культурная прашш-основанная на культурных презумпциях преобразовательная деятельность человека.
7 концепт современной фшюсофско-культурологической мысли, выявить ее концептуальные основания и рациональный смысл.
. . , Выделить инвариантное содержание исследуемого феномена, а также формы, уровни, варианты проявления иномерности в контексте современной культуры; продемонстрировать и обосновать их сущностную взаимосвязь.
t Содержательно рассмотреть и сущностно охарактеризовать современный антропологический дискурс об «иномерном» человеке.
Исходя из конкретных интересов исследования, выделить идеальные типы человека, выявить их содержание и специфику. Критически рассмотреть и теоретически развить существующие философские модели «одномерного» и «многомерного» человека; осуществить концептуальное моделирование человека «ино~ мерного».
Степень научной разработанности проблемы. Если под разработанностью проблемы понимать главным образом разработку соответствующего ей основного концепта, в данном случае метафорического концепта гтомерности, то следует отметить его принципиальную новизну, отсутствие (насколько нам известно) в современной гуманитарной литературе работ, непосредственно использующих данную лексему-семантему и развивающих на ее основе философско-культурологическую теорию. Если же принимать во внимание главным образом содержание темы и проблематику в целом, то наряду с тем, что данное исследование можно назвать новаторским, его следует причислить к ряду работ по совре-менЕіой философской антропологии, которые поднимают тему измерений, границ, пределов и перспектив человеческой формы бытия-существования, многообразия порождаемых человеком реальностей, смыслов и способов означивания.
Очевидно, что данная тема в современной западной гуманитарной литературе широко воссоздается на разных теоретико-методологических основаниях и уровнях, с разных мировоззренческих позиций - образует искомое проблемное поле междисциплинарного анализа и может быть представлена не только блестя-
8 щей плеядой представителей немецкой философской антропологии (М. Шеллер,
X. Плеснер, А. Гелен), философов экзистенциально-феноменологического направления (от классиков жанра М. Хайдеггера, Г. Марселя, Ж.-П- Сартра, К, Ясперса, А, Камю, Э, Гуссерля, М. Мерло-Понти, В. Янкелевича, X. Ортеги-и-Гассета и т.д. до мыслителей-постмодернистов в лице постструктурализма Ж, Батая, М. Фуко, Р, Барта, Ж. Дерриды, Ф. Гваттари, Ж. Бодрийяра, М. Бланшо, Э, Левинаса и др.), но и выдающихся логиков «возможных миров» (Я- Хинтикки, Р. Монтегю, С, Кангс-ра, А. Прайора, А. Мередита, И. Томаса, К Гудмена и др.), герменевтиков (Г. Га-дамера), психологов (3. Фрейда, К. Юнга, У. Джемса, Э, Ноймана, Л. Бинсвангера, Э. Фромма, К, Хорни, А. Маслоу, С, Грофа, К, Уилбера и др,), социологов (Г. Маркузе, Т. Адорно, М. Хоркхаймера и других представителей франкфуртской школы), культурологов (М. Элиаде, Д. Кэмбелла и др,), мыслителей, работающих на стыке отдельных отраслей философского знания, создателей и идеологов современных междисциплинарных парадигм (синергетики, виртуалистики) и т.д.
Следует отметить, что вовлечение в философский диалог о человеческом большого числа специалистов разных предметностей и областей гуманитарного знания, многих из которых весьма сложно однозначно позиционировать в рамках не только отдельных философских направлений, но и дисциплин (например, социальных и трансперсональных психологов, использующих архетипный подход культурологов, логиков-семиотиков, социологов-культурологов и т.д.), - очевидная примета нашего времени, В данном контексте попытка тематически представить более или менее полный список работ (в том числе и выдающихся отечественных), на которые опирается осуществляемое исследование, обернулась бы по меньшей мере воспроизведением библиографического списка с вероятным риском обозначить не все значимые персоналии. Поэтому целесообразным представляется здесь непосредственно артикулировать только имена русскоязычных авторов, которые на рубеже ХХ-ХХІ веков не просто разработали на основе основополагающих концептов («интервал абстракции» (Ф.Лазарев), «антропологическая грани-
ца» (С.Хоружий), «маргинальность» (С.Гурин), «виртуальность» {Н.Носов), «ме-
таантропология» (Н.Хамитов)) определенные антропологические модели, рассмотрели человека с точки зрения его возможных миров, границ и онтологических перспектив (в последнем, разумеется, больше всех преуспела традиционная религиозная антропология), а сделали это именно с учетом современного социокультурного контекста, выделив, на их взгляд, адекватные современным реалиям антропологические стратегии. Именно последнее обстоятельство делает означенные рабоїьі не тольКй теоретически ценными, но и созвучными содержанию нашей собственной философской концепции и интенции.
Многие из теоретических предпосылок данного междисциплинарного исследования, как нам представляется, достаточно обоснованы в соответствующих им сферах знания. Большинство из них не встречает эмпирического опровержения. И, тем не менее, следует отметить, что разрабатываемая концепция носит дискуссионный характер и в силу ее междисцишшнарности, синтетичности и новизны нуждается в дальнейшей разработке силами научного сообщества. Согласно авторскому замыслу проблематизация темы исследования, не в последнюю очередь, должца .содействовать организации определенного диалогического пространства, созданию семантического поля для современной дискуссии о мере человека и актуальной трансформации человеческого.
Разумеется, все выше перечисленное не отменяет требования внутренней логической непротиворечивости выдвигаемой теории, обоснования её результатов, В силу этого при анализе современной массовой (западной рыночной) культуры автором были приняты во внимания результаты соцопросов, маркетинговых отчетов, публикации в широкой печати- Поскольку исследование контекстуально (в контексте современной культуре) оно опирается не только на научные издания, на работы авторов, которые по общему признанию составляют современную философскую классику - «ядро» культуры, но и работы, которые репрезентирую культурную «периферию». К последним можно отнести философские поиски со-
временных авторов как реакцию на культурные реалии современности; материалы, позволяющие составить культурный портрет нашего времени - получившие широкую популярность и влияние на массовое сознание произведения современного кинематографа, компьютерные игры, публикации в Интернет и СМИ,
В ходе исследования автор старался учитывать как устоявшуюся нормати-вирующую точку зрения, репрезентирующую разнообразие форм универсального знания (представленную в справочниках, энциклопедиях, словарях, учебниках), так и мнения отдельньтх'специапистов в интересующей его области знания. Здесь необходимо отметить, что в результате политико-экономических и культурных изменений в нашей стране (отход от идеологической ангажированности гуманитарных наук, активный приток новой литературы, бурное развитие новых областей знания и т.д., размывание междисциплинарных и жанровых границ) в настоящее время достаточно проблематично принять во внимание всю литературу по теме. Соответственно приоритет был отдан публикациям, посвященным малоисследованным областям и феноменам, таким, например, как кибертрансцендента-лизм и т.д.
Также были широко использованы материалы периодических изданий («Человек», «Философия и общество», «Философские науки», «Вопросы философии», «Метафизические исследования», «Социс», «Полис» и др.) коллективных монографий, тематических сборников, конференций и «круглых столов» по проблемам философской антропологии и психологии (особенно по теме смерти-бессмертия, свободы, повседневности, межличностной коммуникации, самоактуатшзации личности, измененных состояний сознания, «опыта-предела» и т.д.), науки и техники (особенно по проблеме «человек-машина», создания искусственного интеллекта и т.д.), культурологии (по проблемам, связанным с современной массовой культурой, а также с исследованием обрядов «перехода»), синергетики и виртуалистики (их методологической и антропологической составляющей), привлечены текстовые ресурсы Интернета.
Предельно обобщая, можно сказать, что в той или иной мере, прямо или в связи с анализом других вопросов тема иномерности представлена в публикациях, обнаруживающих параллели между динамикой современной культурной ситуации и идеей иномерности. И в то же время нельзя не отметить, что тенденция усиления внимания философии к феномену иномерности как к обусловленному современной западной культурой процессу антропологической трансформации, моменту смещения и преступания человеком антропокультурных пределов только набирает силу> остро нуждается для своего адекватного развития в мощной критической подпитке. Сделать шаг в этом направлении и призвано данное исследование.
Научная новизна исследования определяется степенью неразработанности избранной темы в современной гуманитарной литературе и состоит в следующем:
На междисциплинарном уровне исследования осуществлена философ-
ско-культурологическая проблематизация темы иномерности в современной гума
нитарной литературе. В объяснительный оборот философских наук введён новый
концепт - концепт иномерности, который делает возможным понятийную инте
грацию феноменов актуализации и трансформации антропокультурной меры, аде
кватно репрезентирует характер философско-культурологических исканий совре
менности.
Выявлено, что феномен иномерности типичен не только для современной западной культуры, но и для других культурно-исторических эпох. Однако в современной, по преимуществу массовой культуре он приобретает ее специфические сущностные черты.
Описаны и систематизированы: многообразие смыслов, вкладываемых в понятие иномерности, формы и способы актуализации исследуемого феномена, его рациональное содержание и концептуальные основания в современной культуре. Произведено соотнесение концепта иномерности с рядом ведуших категорий и семантем современной западной философии (мера; свое, иное, граница; повсе-
12 дневность; экзистенция; трансценденция; бунт; отчуждение; трансгрессия; складка; опыт-предел; маргинальность; невозможное; непостижимое и т.д.).
Через призму концепта «иномерности» рассматриваются наличные и вычленяются новые интерпретационные модели для понимания явлений, которые из принадлежащих узкому кругу, за последний период времени превратились в массовые, вышли на поверхность общественной жизни: оккультно-эзотерические практики, виртуальная реальность, киберпанк и др.
Содержательно рассмотрены современные теории и дискурсы, репрезентирующие иномерность человека и человеческого, обнаружены тенденции, характерные для современного общественного сознания (к постижению человека через его Иное; устойчивый интерес к теме предельного и запредельного бытия; к преступанию онтологических границ).
Исходя из специфических исследовательских интересов выделены и проанализированы идеальные типы человека: одномерный, многомерный, иномерный, а также философские модели «одномерного» и «многомерного» человека в их социокультурной динамике и мировоззренческой противопоставленности. Человек показан как главный агент и носитель иномерности, как ее субъект, реализующий иномерность в ходе собственного интеллектуального и духовного развития.
Показано, что в своем генезисе человек выступает как «человек иномер-ный», однако данная фундаментальная характеристика имеет разные формы, способы, степень личностной и социокультурной проявленности. Введение в объяснительный оборот концепта иномерности как динамической характеристики бытия» позволяет рассмотреть соотношение в человеке «одномерности», «многомерности» и «иномерности», как моментов его живого развертывающегося целого.
Содержательно рассмотрены некоторые формы, в которых современным человеком реализуются разнообразные стратегии по отношению к Иному и границе: идеал, еиртуал, сверхчеловек; отрефлексированы их сущностные особенности, взаимосвязь и культурная динамика.
Выявлены и проанализированы основные противоречия антропокуль-турной меры: онтологические, гносеологические, аксиологические.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Тема иномерности, существующая под разными наименованиями, широко представлена в различных пластах современной культуры. Она является достоянием философской и психологической мысли, выражена в популярной литературе современного неооккультизма, обнаруживает себя в достаточно распространенных «духовных» и «энергетических» практиках, в увлечении техногенными виртуальными реальностями, в активном обращении масскульта к сюжетам сверхчеловеческого. В этой связи в философско-культурологической мысли назрела необходимость описания, анализа и понятийной интеграции феноменов, которые репрезентируют парадоксальный характер антропологической меры, выступают современными формами и способами актуализации меры иной. Это возможно посредством концепта иномерности.
2. Иномерность выступает как метафорический концепт, выявляющий
инвариантное содержание антропологических исканий современности: пережива
ние и осмысление трагического противоречия между фактической мерностью
(фиксированностью, погруженностью, включенностью) человеческого и его экзи
стенцией, предполагающей "эк-стазис", выход за границы наличного состояния и
самой антропокультурной меры, В целом концепт иномерности отражает станов
ление человеческой меры в контексте социокультурных практик современности.
3, С точки зрения философской онтологии и феноменологии современ
ной культуры адекватным, на наш взгляд, выступает представление об иномерно
сти как универсальном антропологическом феномене, который может пониматься
и как характеристика человеческой жизни в целом (динамический момент бытия),
и как специфическое качество ее некоторых форм и способов проявления (пре
дельных, пограничных, «измененных» и т.д.).
14 4. В контексте современных философских онтологии иномерность выявляется как противоречие между актуально-реальным и потенциально возможным/невозможным бытием человека, его подлинным и неподлинным существованием.
5- Иномерность можно понимать по крайней мере двояко:
- как нахождение по какую-либо сторону границ, за которыми начинается
«инаковость» (восприятие человеком окружающего мира, культуры, Другого, соб
ственного тела в качестве противостоящего ему Иного; отношение сознания к бес
сознательному (иному), самости - к целостным порядкам организма, среды и
т.д.)- В этом случае одна мера отделена от другой, и нарушение границ влечет за
собой переход к иной мере.
как территорию, поле, сферу «между» (между различными измерениями, между «инаковостями»). Так человек современной западной культуры стремится интегрировать по мере сил антропокультурпый разрыв - иномерность духа и тела, культуры и природы, сознания и бессознательного, Я и Другого, сверхбытия и ничто. В этом случае мера созидается между «инаковостями», и одна мера может включать другую.
6- Можно выделить внешний (логико-семантический, пространственный)
и внутренний (экзистенциально-личностный, темпорально-телоологический) ас
пекты рассмотрения феномена иномерности:
иномерность как аспект пространственно-логических отношений Своего и Иного, фиксирующий наличие «инаковостей», границы и их объективное взаимодействие;
экзистенциально-личностный аспект, в котором иномерность не просто отражает наличное положение дел, а актуализируется при непосредственном участии человека, воссоздается как феномен его внутреннего и внешнего опыта.
7. В современной культуре человек выступает наиболее активным агентом собственной иномерности. Иномерность становится мерой человеческого в
15 человеке - смыслообразующей, качественной и самодостаточной составной менталитета, сознательным и бессознательным стремлением, эмоциональной «жаждой». При этом тема иномерности востребована в наши дни не только антропологически ориені-йрованной философией, но и массовым сознанием. В последнем случае иномерность ошибочно трактуется как феномен повседневности, причастность к ней становится модной.
8. Человек может быть представлен мерным по факту, многомерным по форме и иномерным по сути (однако данная фундаментальная характеристика имеет разные формы, способы, степень личностной и социокультурной проявленности); он тяготеет не только к переступанню меры текущего момента» но и к онтологическому выходу за пределы человеческого - к инобытию сверхчеловеческого. В предельной идеализации человек одномерный олицетворяет собой массового человека-обывателя, извне-ориентированную личность, человека, редуцированного к некоторому одному измерению. Причем данная редукция может осуществляться как извне (системой и т.п.), так и внутренними устремлениями самого человека. Человек многомерный репрезентирует варианты творческого, толерантного, автономного, мобильного и т.д. индивидуума, в лучших проявлениях характерного для идеологии постмодерна. При этом в философских моделях обнаруживается мировоззренческая оппозиция «человек одномерный - человек многомерный». Человек иномериый - не только динамическая версия многомерного человека, но и человек, способный на экзистенциально-личностное переживание трагических противоречий и онтологические метаморфозы. Максимально проявленная в качестве сознательно личностной стратегии «иномерность» предполагает, что мера задается человеком «изнутри» посредством актуализацию Иного, наделения его экзистенциальным смыслом и ценностью.
9. Говоря об иномерности, мы находим ее в онтологиях современной философии, феноменах идеала (сфере идеалов), виртуального и сверхчеловеческого. Каждый из них отражает возможные форму и способ проявления иномерности з
культуре, по-особому репрезентирует отношения Своего и Иного, реализацию «стратегий границы», Иномерные основания, модусы, реальности могут как противостоять друг другу в эмпирии человеческой жизни (примером чего является онтологический конфликт между человеческим и сверхчеловеческим), так и быть комплементарными, совместимыми (как, например, в феноменах идеально-виртуального).
10. Аксиологически интерпретированная иномерность способна олицетворять полноту бытия, гармонию и совершенство, одновременно выступам выражением амбивалентности и противоречивости человеческой природы, воплощением ее трагического разрыва. Эта ценностная двойственность, с одной стороны, создает для человека перспективу безумия, изгойности и даже небытия, а с другой
- манит сверхвозможностями, максимальной интенсивностью и полнотой жизни,
неописуемым блаженством.
1Ь Можно зафиксировать, что в современной гуманитарной литературе сверхчеловеческое понимается по крайней мере двояко:
- ' как деятельности основанная на сверхчеловеческих способностях и на
правленная на желаемое преобразование материальной Вселенной;
как особый способ бытия, предполагающий радикальное изменение антропологической меры, выход за рамки «человеческой точки зрения». Вторая точка зрения, как правило, оказывается несамодостаточной и, так или иначе, дополняется первой, «деятельностной» позицией.
12, Сверхчеловеческое не просто выступает проявлением иномерности в современной культуре, а олицетворяет собой антропологический предел ее самоосуществления. В определенном смысле иномерность сверхчеловеческого «снимает» иномерность идеального и виртуального. Это происходит как в силу гибридного характера всех человеческих практик установления, преступания и упразднения границ, так и в силу мстаисторического, метаантропологического, онтологически запредельного характера сверхчеловеческого телоса.
13. Иномерность сверхчеловеческого - не только цель, но и путь, максимальное напряжение между иномерными основаниями человеческой культуры и бытия. Это неуклонное движение к тому,-что должно быть, и одновременно к тому, чего, с человеческой точки зрения, быть не может. В принципиальной ииомер-ности, раздвоенности и разъятости современного «переходного» человека гипотетически коренится возможность трансцендентного синтеза и разрешения трагических противоречий.
Методологическая база. Методы исследования и изложения материала определяются спецификой и сложностью изучаемого объекта и предмета, междисциплинарным характером последнего. Соответственно, в качестве специфического, применяемого в работе логико-методологического приема можно выделить конфигурирование: мыслительную технику синтезирования различных системных представлений об одном и том же объекте, разпопредметных знаний о нем. При этом превалирующим ракурсом рассмотрения темы выступает экзистенциально-личностный. Последнее, однако, означает не жесткую привязку к одной из онтологии экзистенциализма как направления философии XX века, а факт рассмотрения человека как существа незавершенного, открытого и полагающего себя в становлении.
Принимая во внимание, что феномен иномерности рассматривается не только в рамках классической диалектической схемы, наряду с классической рациональной методологией (предполагающей логический, этимологический, структурно-генетический, сравнительный, культурологический и т.д. анализ и синтез; абстрагирование, индукцию, дедукцию, историко-философскую реконструкцию, моделирование, использование диалектических принципов восхождения от абстрактного к конкретному, развития, всесторонности рассмотрения и др.) были востребованы принципы и положения неклассической, а также постнекласси ческой рациональности (прежде всего, герменевтики, а также семиотики, постструктурализма, диалога-ведения, феноменологии, синергетики, внртуалистики и т.д.). В этом смысле данное
18 исследование является полиметодологическим. Оно не отвергает системно-эволюционный,-информационно-энергетический подходы К'предмету, учитывающие основные свойства нелинейных открытых систем, наличие хаосогенных процессов, отсутствие жесткого противопоставления субъекта и объекта, полисемантизм дискурса и т.д. В качестве необходимых составляющих современного философского исследования автор полагает не только его научность, но и удобочитаемость, некоторую художественность философского дискурса.
Поскольку «иномерность» человека выводится в работе не из априорных метафизических схем, а опирается на современный культурный контекст, данное исследование можно назвать контекстуальным, использующим для получения необходимых результатов контент-анализ. Последний, как известно, находит широкое применение в области гуманитарных наук, когда к рассмотрению принимаются не только специально подготовленные для исследовательских целей научные тексты, но и подлежащие систематическому изучению и интерпретации артефакты культуры, чаще всего истолкованные как своеобразная семиотическая система или в широком смысле культурный текст.
Теоретическая и практическая значимость, В соответствии с принятыми идеализациями в диссертации содержится репрезентация и анализ актуальных междисциплинарных подходов к пониманию культуры и человека, а также характера современных антро по культурных проблем. Поэтому результаты работы по-зволяют не только углубить существующие теоретические представления о человеке в современной западной культуре, но и очертить проблемное поле для дальнейшего междисциплинарного диалога, наметить перспективы и инициировать дальнейшее исследование трансформации человеческого. Материалы диссертации могут быть востребованы и найти практическое применение при разработке основных гуманитарных курсов по философии, культурологии, философской антропологии, а также использованы преподавателями других гуманитарных дисциплин, например психологии.
Апробация, Основные результаты и выводы исследования докладывались
автором на российских и международных конференциях, симпозиумах, конгрессах, в том числе на Ш Всероссийском философском конгрессе «Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия» (Ростов-на-Дону: РГУ, сентябрь 2002 г.) и IV Рос-списком философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации» (Москва: МГУ, 24-28 мая 2005г.), Международном философском симпозиуме «Разум в пост-неклассическую эпоху: антропологические перспективы» (Симферополь: ТНУ, 21-24 мая 2003 г.), Международной научно-практической конференции «Мужчина и женщина: параллельные миры?» (Санкт-Петербург: СПбГУ, 5-6 июня 2004 г.), Международной конференции «Истоки и перспективы развития русской духовности» (Ростов-на-Дону, 12-13 февраля 2005 г.), Сартровских чтениях (Ростов-на-Дону: РГУ, 13 апреля 2005г.), Международном междисциплинарном симпозиуме памяти Ж. Деррида «Ситуаия «POST»: что после?» (Ростов-на-Дону: РГУ, 5-7 июня 2005 г,)? Таврических чтениях «Отечественная философия: современные коллизии» (Симферополь: ТНУ, 17-21 сентября 2005 г.), Днях Петербургской философии-2005 «Общественное призвание философии» (Санкт-Петербург: СПбГУ, 16-19 ноября 2005 г.), Международной научной конференции «Онтология в XXI веке: проблемы и перспективы» (Санкт-Петербург; СПбГУ, 26-28 июня 2006) и др.
Структура диссертации. Структура диссертации определяется авторским замыслом и последовательностью решения основных задач. Работа состоит из введения, пяти глав (включающих: 15 параграфов), заключения и библиографического списка (651 источник на русском и английском языках). Общий объем работы ^'359с. ' "
Опубликованные работы, отражающие основные научные результаты диссертации (общий объем более 52 п.л,):
L Монографин:
1, Шичанина ІО.В, Человек «иномерпый»: парадоксы антропологической меры. Ростов к/Д,: Изд-во Рост, пед. у-та, 2006. (16 п.л.)
Шичанина КХ В. Феномен иномерности в современной культуре (философско-культурологический анализ)- Ростов н/Д,: Изд-во Рост, ун-та, 2004. (16 ал.)
Шичанина Ю.В. П. Д. Успенский. Ростов н/Д,: Изд-во Март, Серия «Философы XX века» - «Отечественная философия», 2006, (6 п.л.)
II. Статьи в ведущих рецензируемых журналах, включенных в список ВАК
РФ для публикации основных научных результатов диссертаций на соиска
ние ученої! степени доктора наук:
Шичанина Ю, В. Иномерность Сверхчеловеческого // Человек. 2004. №6. (0,8 п.л.)
Шичанина 10. В. Мистический человек как человек виртуальный: психология и философия XX века о глубинной иномерности человека // Философия и общество. 2004. №4. (0,6 п. л.)
Шичанина Ю.В. Феномен иномерности: человеческое и сверхчеловеческое //Философские науки, 2004. № 5. (0, 7 п.л.)
Шичанина 10. В. Проблема иномерности в современной фштософии и культуре // Научная мысль Кавказа. 2004, Приложение. № 4 (58). (0,5 п. л.)
Шичанина КХ В. Иномерность мужского и женского: проблема сверхчеловеческого синтеза // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 2004, Приложение №3 (16). (0,5 п.л.)
Шичанина 10. В, Феномен Сверхчеловека в философии и культуре XX века // Научная мысль Кавказа. 1997. № 1. (1 п. л.)
III. Статьи, материалы докладов и публикации, отражающие содержание и
основные научные результаты диссертационного исследования, в иных изда
ниях:
Шичанина Ю.В. «Постмодернистское» осмысление антропологической меры // Симпозиум. Ежегодный .междисциплинарный журнал. Материалы международного междисциплинарного симпозиума памяти Жака Деррида «Ситуация «post»: что после?» Ростов н/Д, РГУ 5-7 июня 2005. Вып. 2-й, 2005, ЧЛ С, 127432, Ростов н/Д, 2006. (0,6 пл.)
Шичанина Ю.В. Социально-этический аспект глубинной психологии //Научно-методическая конференция «Наука, методика и техносреда ВУЗа»; Тез. научи, сообщ., Ростов н/Д, 9-10 ноября 2005 /Южно-Российский Гуманитарный ии-т. Ростов н/Д, 2005. (0, 2 пл.)
Шичанина Ю.В. Иномерный человек; отечественная философия в поисках антропологической меры // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского, Т. 19 (58)- №1, Серия «Философия», Симферополь: ТНУ., 2006. (0,2 пл.)
Шичанина Ю.В. Иномерность: современное осмысление антропологической меры //Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва 24-28 мая 2005 г.): В 5 т. ТА, М,, 2005. (0,2 пл.)
Шичанина Ю.В. Современная русская духовность и идея иномерности /Яезисы докладов тематической конференции «Истоки и перспективы развития русской духовности» (12-13 февраля 2005 г.) Ростов н/Д, 2005.(0,5 п,л.)
Шичанина, ЮЗ. Иномерность идеального: идеал, виртуальность // Тезисы. Внутривузовская научно-практическая конференция «Наука - Югу России» октябрь 2004. Ставрополь, 2005, (0,2 п.л,)
Шичанина Ю, В. Иномерность мужского и женского; проблема сверхчеловеческого синтеза // Мужчина и женщина; параллельные миры?: Сб. статей. Вып. 2. СПб., 2005- (0, 3 пл.)
Шичанина Ю. В. Человек и его Иное: феномен иномерности в современной культуре: тезисы // Материалы юбилейной Международной научно-практической конференции «Строительство-2004». - Ростов н/Д: Рост. гос. строит, ун-т. 2004. (0,1 п.л.)
Шичанина 10, В. Момент виртуальности в профессиях будущего (тезисы) // Внутривузовская научно-методическая конференция «Инновационные процессы в деятельности вуза: содержательные и учебно-методические аспекты», 1-2 декабря 2003 г. Ростов н/Д, 2004. (0,1 п. л,)
Шичанина 10, В. «Иномерность» как феномен культуры и человеческого бытия: антропокультурная проблема // Ученые записки Таврического национального университета им. В, И. Вернадского. Серия: Философия. Социология. 2003. ТЛ5.№3.(0,9пл.)
Шичанина 10. В, «Иномерность» как антропокультурная проблема // Тезисы международного философского симпозиума «Разум в постнеклассическую эпоху; антропологические перспективы» /ТНУ- 21-24 мая 2003 г, - Симферополь, 2003* (0,3 пл.).
Шичанина Ю. В, «Иномерность» как феномен культуры и человеческого бытия (попытка постановки проблемы) // Гуманитарность, Коммуникации, Толерантность: Межвузовский сборник научных статей.-Ростов н/Д, 2003 . -Т.1. (0,5 п.л.)
Шичанина Ю, В. Идея Сверхчеловека в современной рационалистической культуре: тезисы выступления // Третий Российского философский конгресс, «Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия)), - Ростов н/Д, 2002, Т. 3. (0,1 п. л.)
Шичанина Ю- В., Мирская Л. А, Мантика: от беломантии до Таро // Эзотерическая философия: от герметизма к теософии: Сб, научи, статей. - Ростов н/Д, 2002. Ч. 1.(2 п. л.)
Шичанина Ю. В. Современные оккультные практики, или Новый образ герметизма // Эзотерическая философия: от герметизма к теософии: Сб. научи, статей. - Ростов н/Д, 2002. Ч- 2. (1,5 п, л,)
Шичанина Ю. В. Проблема телесности в философской антропологии (научно-методический, аспект) // Материалы научно-практической, конференции / ІОР-ГЛ Ноябрь 2001 г. - Ростов н/Д, 2001. (0,2 п. л.)
Шичанина Ю, В, «Традиции» осмысления идеи Сверхчеловека в культуре // Культура, Творчество. Традиции: Межвузовский сб. науч. трудов, - Ростов н/Д 2001.(1,8 п. л.)
Шичанина Ю. В. Идея Сверхчеловека: наука и «религия» трансгуманизма, киберпанк //Духовность и образ мира: наука и религия: Сб. науч. статей. - Ростов н/Д, 2001. (In. л.)
Шичанина 10. В. Сверхчеловек: откровение трансперсонального опыта //Текст и комментарий. Серия: Философия. Вып.1, Ростов н/Д, 1999-(1 п.л.)
Шичанина 10. В. Интерпретации идеи Сверхчеловека: Станислав Лем // Путь в пауку: Молодые ученые об актуальных проблемах социальных и гуманитарных наук, - Ростов н/Д, 1995. (0,5 п. л.)
Дефиниции и семантические контексты иномерности (понятийный каркас исследования)
Как уже было отмечено, философское познание человека подразумевает не только анализ антропологических реалий настоящего, но и обсуждение потенци-альных возможностей и пределов человеческого. Вместе с тем наука и философия вынуждены считаться с разнообразными феноменами, не вписывающимися ни в одну из существующих парадигм. Трудность определения понятия «человек» нередко оборачивается окончательным переводом его самого в разряд «вещей-в-себе». Но затем почти всегда возникает соблазн перекинуть мостик между человеком как ноуменом и его бесконечными феноменальностями. Очевидно, поэтому в пространстве философии периодически возникает новый многомерный человек -самая адекватная последняя модель Homo, Затем, увы, и она, переполненная антропологическими феноменами, расползается по философским швам. Но «свято место пусто не бывает»...
Создается впечатление, что ни выдающиеся достижения технических наук, ни предпринимаемые расшифровки генома человека, ни культурологические изыскания не изменили ситуацию по существу - человеческое бытие по-прежнему неисповедимо. Конфликт между очевидной фактичностью человеческого существования, системной фиксированпостью и его эк-зистенцтщ предполагающей эк-стазнс, выхоЖденпе за пределы наличного состояния, по-прежнему не исчерпан. Поэтому открытая и зафиксированная специалистами различных областей многомерность человеческого никогда не оказывается достаточной, сколь бы полным пи казался на первый взгляд реестр стадий и перманентных состояний человеческой жизни. Как целостный феномен, человек все время выпадает из этого списка - из заданной системы координат он постоянно ускользает в иное. Поэтому теоретически конечная многомерность все время оборачивается заведомо бесконечной жомерностью. Присущая человеку креативность осваивает новые горизонты. «У высокоорганизованных организмов существует основополагающее постоянное противоречие между установлением и подержанием постоянства окружающей среды и нарушением достигнутого равновесия ради новых возможностей и норых ощущений»4. Представляется также» что современный человек мог оставаться многомерным лишь до тех пор, пока наука и философия верили, что реальность есть жестко запрограммированная и управляемая конструкция. Приняв во внимание случай, наука перешла от конструкции к нелинейной системе (синерге-тическая парадигма), а философия преимущественно остановилась на констатации многомерности и плюрализма.
Кроме того, нужно учесть, что сколь бы едиными в своем истоке (космическом, божественном, природном, языковом и т.д.) не декларировались человеческие измерения реальности, феноменально они почти всегда даны ему как Иное, иные, обладающие собственной спецификой и характером постижения и проживания. Соответственно, можно говорить о том, что явленное человеку Иное в некоторой степени всегда связано с противоречием, конфликтом, который никогда до конца не исчерпывается его видимым разрешением, сохраняет исходные «ина-ковости» в снятом, виртуальном вытесненном, латентном и другом виде и, что немаловажно, сопровождается некоторой трансформацией человеческого.
Следует отметить, что для философии всегда был характерен интерес к отысканию адекватной антропологической меры, причем меры «естественной», вырастающей изнутри, из самой природы человеческого и способа его бытия. В связи с этим тема антропологической меры всегда была связана: с поисками сущности, идентичности и динамики человеческого, активностью человека в становлении и самополагании; с темой антропологических границ и пределов; с поисками адекватной шкалы и точки отсчета (системы референции) человеческого; а также с попытками философской и социокультурной экспертизы Иного, как того, что ограничивает собственно человеческое, и как того, что нередко антропологическую меру задает. Существенно, что в ходе подобного поиска философское мышление, как правило, наталкивалось на логико-семантические парадоксы, многие их которых находили свое разрешения путем создания фундаментальных онтологии, a priori включающих трансцендентное «феноменальному» человеку и наличному человеческому опыту в качестве антропологической сущности и меры подлинности человеческого существования. Таковыми выступали акцентированные на субстанциональности монистические онтологии, ориентированные па иерархическую вертикаль метафизические схемы. В соответствии с ними человек в своем становлении и развитии оказывался зависимым от трансцендентной сущности (Бога, Мирового разума, Воли и т.д.), выступал производной и ступенью объективации последней. Трансцендентная сущность, тем самым, задавала антропологический масштаб, проявляясь в человеке как мера человеческого- Вместе с тем, это оказалось характерным и для «горизонтальных» философских онтологии, центрированных на становлении, в которых декларировалось отсутствие у человека трансцендентной сущности, однако не исчезало противоречие между его подлинным и не подлинным существованием, мерой феноменальной и ноуменальной, социальной и индивидуально-личностной.
Теоретическое наследие западной философии человека {XX века)
Как известно, философская антропология как самостоятельное философское направление возникла в 20-х годах прошедшего столетия. Можно сказать, что выход в 1928 году одновременно двух основополагающих работ - М Шеллера и X, Плеснера - направил философскую рефлексию в русло антропологической философии. Тенденции, заложенные философией жизни, феноменологией, немецкой философской антропологией и экзистенциализмом, развились в мощный дискурс о природе человека, в попытку представить все ключевые философские вопросы через призму учения о человеке. В результате классическая философская рефлексия о природе человека в XX веке выделилась в самостоятельную сферу метафизической рефлексии, со своим методологическим и категориальным аппаратом. Вместе с тем полностью реализовать замысел Шеллера и «выработать на основе частнонаучных определений единую систематическую теорию человека» (интегральную антропологию) так и не удаюсь. Человек не просто стал для себя проблемой, он ею и остался. Однако интеллектуальные усилия антропологов от философии не пропали даром. Перед человеком вопрошающим открьшась не только зияющая бездна его возможных антропологических оснований и философских дискурсов (способов говорения), но и основная специфика познавательной позиции философа-антрополога. Она не в последнюю очередь заключается в невозможности до конца объективировать предмет познания, в недопустимости превращения человека в объект, а также сопряженности антропологического и культурологического дискурсов. Если вести речь об общих культурно-философских тенденциях современности, а не о конкретных персоналиях, то стоит отметить, что в XX веке антропологическая философия в некоторой степени исчерпала рациональные ресурсы по стижения homo sapiens. Поэтому появляется закономерный интерес к вненаучным формам знания. Воинствующий сциентизм сдает СПОРІ позиции. К диалогу о человеческом избирательно привлекается восточная философия. Вместе с тем неспособное отрешиться от собственной субъективности («взгляда изнутри») и утратившее веру в единственно верный путь западного рационализма, философское сознание не оставляет попыток объединить многое в едином, усмотреть «поверх» многообразных Дискурсов о природе человека единые системообразующие принципы, упорядочивающие структуры и схемы. Подобные амбиции вызвали к жизни представление о возможности мстаантропологии как метатеории человека в «постантропологическую эпоху». Определение метагштропологии как теоретической надстройки над собственно философской антропологией XX века не является единственно возможным (и об этом еще пойдет речь далее). Более того, следует отмстить тавтологичность определения философской антропологии как метаан-тропологии. Являясь в отличие от физики метафизикой, философская антропология, тем самым, уже метааптролология. Однако с точки зрения нашего исследования важно проанализировать тот «теоретический остаток», с. которым метаантро-пология имеет дело. Сразу оговоримся, что поскольку каждая из обозначенных ниже тем представлена в литературе достаточно широко, охватить их во всем многообразии невозможно. Поэтому, не претендуя на полноту и объективность, «выборка» осуществлена с учетом специфических интересов данной работы. Кроме того, некоторые тезисы философской антропологии так основательно разработаны в современной гуманитарной литературе и так обширны, что представляется целесообразным специально не раскрывать их подробно в данном параграфе, а развивать по мере необходимости в процессе исследования.
Основные варианты тезисов, означивающих проблему человека в «антропо-логическую эпоху» XX века, можно выразить в следующих положениях:
Человека нельзя определить как ставшее бытие, устойчивую субстанциональную форму; в своем развитии on незавершен и открьти
С Специфически человеческий способ бытия - это способ бытия человека ущербного и парадоксально-противоречивого в своих основаниях. Если философы XX века искали в человеке Бога (персоналисты, неотомисты, например), они неминуемо находили в нем и зверя (Лоренц и др). Если видели его великим творцом культуры (Кассирер), то обнаруживали за этим творчеством настоятельную необходимость компенсировать «нсспсцифизированность» - биологическую ущербность (А. Гелен). Если постулировали открытость бытию и способность откликаться на зов трансцепденции (экзистенциализм, например Марсель, Ясперс и др.), то преднаходнли человека плотно укорененным в мире, обреченным на абсурд и «дозайн» (экзистенциализм Камю, Сартра» Хайдеггера). Если декларировали принципиальную свободу, то сталкивались с тем, что подобная безальтернативная в своей основе «обреченность на свободу» порождает не меньше проблем, чем абсолютный детерминизм. «Неизбежный момент человеческого существования - противоречие. У человека нет "природы" - простого и однородного бытия. Он причудливая смесь бытия и небытия; его место - между этими двумя полюсами»
Человек не только субъект познания, а прежде всего - субъект жизни. Жизнь человеческая не абсолютно целерациональна в своих основаниях и непредсказуема в свонх итогах. Воля играет в человеке ничуть не меньшую роль, чем разум (иррационализм, философия жизни). Сознательное отнюдь не доминирует над бессознательным (психоанализ). Человеческую природу составляют по крайней мерс два противоположных начаЛа: витальное и духовное. Человек - это арена столкновения духа и порыва (М Шеллер).
Идеал как наиболее обусловленное культурными презумпциями стремление к иномерности
Приступая к содержательному рассмотрению идеального как варианта, ипостаси, конфигурации нномерности, как стратегии границы, следует отметать, что это одна из наиболее доступных философскому и обыденному сознанию форм ее проявления Она постигается не только при помощи философского созерцания интеллигибельных эйдосов, но и в чувственно-наглядных феноменах искусства, просвечивается сквозь непосредственную жизненность мифического опыта, перманентно созидается в процессе исторического развития человечества Существенно, что в идеале иномерность максимально приближается к миру повседневности на путях целерационального и эмоционально-ценностного освоения действительности. Вместе с тем она размыкает обыденность, задает этому пласту бытия иную перспективу, обнажает в человеке непростую диалектику возможности и действительности, должного и сущего, детерминизма и свободы, социокультурного и личностного начал.
Немаловажно, что проблема идеального является хорошо разработанной в отечественной и зарубежной гуманитарной литературе1 5. Это, с одной стороны, избавляет от необходимости обширных историко-философских экскурсов, а с другой - усложняет задачу выпутывания исходной категории из многочисленных семантических контекстов. Уже то, что она оказывается глубоко втянутой в перманентный конфликт материалистов и идеалистов, создает некоторые трудности тематического анализа. Вместе с тем четко просматриваются полюса соотнесения идеального с реальным - в объективном и субъективном, в личностном и общественном, временном и вечном, историческом и метаисторическом человеческом бытии.
Что же касается теоретического содержания категории идеального, то, как нам представляется, в литературе последних лет оно наиболее полно представлено работой «Проблема идеального. Субъективная реальность» Д. Дубровского116, а также «Синтетической теорией идеального» К, Любутина и Д. Пивоварова117. Ввиду синтетического характера изложения проблемы нам непосредственно интересны итоговые выводы авторов последней теории, Так, они определяют идеальное широко - как философскую категорию, обозначающую характерные свойства эйдосов, идей, идеалов и идолов (т.е. образов предметов), К важнейшим из этих свойств отнесены: непротяженность и невещественность; содержательное сходство образа и сопряженного с ним предмета; способность образа становиться единицей субъективного мира человека и информировать его об объективных сущностях и явлениях. При этом авторы резонно оговариваются, что общезначимое понятие идеального пока не выработано из-за различия мировоззренческих позиций философов и разногласий по поводу природы исходной категории. Кроме того, справедливо фиксируется возможность объективной и субъективной трактовки бытия идеального. В первом случае идеальное оказывается онтологически ино-мерным по отношению к человеку и человеческому. Оно сущностно принадлежит иному (трансцендентному, вечному, неизменному, свободному, нспротяжешюму, невещественному и т.п.) миру. Во втором варианте идеальное существует в подчиненной и преходящей форме (снятой, растворенной, виртуальной, положенной). Здесь его инобытие носит «оптический» характер как лепротяженное инобытие отражаемого в отражающем. С исходным разделением идеального на онтологически и антически Иное связано и различное понимание субстратно-содержательного его наполнения, а также аспекта данности человеческому сознанию. Так, идеальные сущности либо подобны бестелесным порождающим архетипам, эталонам, принципам, «генам», моделям, по которым воспроизводятся реальные вещи и соответствующие ментальные образы, либо идеальные образования возникают в результате взаимного отражения, копирования, картографирования вещами (субъектами) друг друга. Причем соприкасаться с объективными прообразами можно имманентно и непосредственно - внутренним интуитивным взо-рома умозрением, или даже информационно, в «чистом виде», когда в личностном сознании все посредники внутри организма как носители информации не воспроизводятся. В исторической ретроспективе категория идеального оказывается тесно связанной с анемическими и тотсмическими воззрениями. Позднее этот аспект закрепился в греческом термине «эйдос» (греч. eidos, лат. forma, species, рус. «вид»), а также в термине «идея», понимаемом в качестве родовой, мировой души.
Не вдаваясь в нюансы эйдетических доктрин, отметим вслед за авторами «синтетической теории», что уже благодаря философским усилиям Платона и Аристотеля идея понималась и как спокойное бытие отдельного от вещей совершенного образца (Платон), и как слитая с вещами деятельная форма, целевой принцип, сопряженный с отдельным, а не со всеобщим (Аристотель), Позднее понятие идеи стало применяться к описанию невещественных аспектов мира, в то время как об эйдетическом говорили в связи с «картинным» характером человеческой памяти и зрительных впечатлений.
Иномерность Сверхчеловеческого: краткое введение в проблему и ее теоретический абрис
В своем стремлении к идеалу и совершенству, к преодолению физических и метафизических пределов человечество идет тернистым путем идейно-теоретических изысканий, философских спекуляций и мисти ко-религиозных инициации. При этом на протяжении всей человеческой истории мысль о несовершенстве и ущербности человеческой природы, жажда трансценденции и бессмертия, богоборчество, идеи эволюции, нравственного и технологического прогресса причудливо преломляются сквозь призму идеи Сверхчеловека,
Сверхчеловеческое не просто выступает проявлением иномерности в философии и культуре, а олицетворяет собой антропологический предел се самоосуществления- В некотором смысле иномериость сверхчеловеческого «снимает» иномериость идеального и виртуального» Это происходит как в силу гибридного характера всех человеческих практик установления, преступания и упразднения границ, так и в силу метаисторического, метаантропологического, онтологически запредельного характера сверхчеловеческого телоса. Заимствуя терминологию из лексикона мистики, можно сказать» что в своей предельной форме иномериость сверхчеловеческого олицетворяет область плеромы, где окончательно разрешаются трагические противоречия и номерного человека и где индивидуально (а возможно, и коллективно) завершается его исторический, культурный и собственно человеческий этап существования.
Вместе с тем иномерность сверхчеловеческого - не только цель, по и путь, максимальное напряжение между иномерными основаниями человеческой культуры и бытия, которое инициируется символическим замыканием начала трансформационного процесса и его финала. Это то, что репрезентирует запредельное как непостижимое и невыразимое в терминах и алгоритмах человеческого вообще, как превышающее его онтологический гбризонт и вместе с тем парадоксальным образом с ним связанное- Это мистическая интуиция, апокалиптическое предчувствие и неотвратимая перспектива технического развития; это то, что должно быть, и одновременно то, чего, с человеческой точки зрения, быть не может.
Очевидно» что идея Сверхчеловека значительно древнее своего ницшеанского аналога. Принимая во внимание «родословную» эзотерической традиции, исторически лежащей в основе всех других толкований Сверхчеловека, нельзя не связать идею Сверхчеловека с идеей мага, заклинателя стихий и духов, посвященного адепта. Сверхчеловек здесь - это человек внутреннего эзотерического круга универсума, итог внутренней эволюции сознания. Но поскольку, согласно эзотерической Традиции, членом внутреннего круга не рождаются, носители тайного знания периодически появляются среди «внешнего» человечества в поисках учеников и последователей. Они (Моисей, Будда, Иисус Христос, Пифагор, Сократ и Платон, Орфей, Гермес, Кришна, Рама и др.) становятся основателями школ, орденов и религий, а идея Сверхчеловека никогда не покидающей сознание тайной спутницей идеи человека.
Однако в современной (западной рационалистической) культуре она долгое время находилась на периферии академической философии и развивалась преимущественно в рамках оккультно-эзотерического направления, научной фантастики и других неакадемических жанров философствования. В последнее время к ним добавилось такое научно-спекулятивное направление, как кибертрансценден-тализм (трансгуманизм) и его литературный аналог - киберпанк. Поэтому понятие Сверхчеловека перегружено ассоциациями и варьируется мыслью от витиеватого ницшеанского пророчества до героя американских комиксов или такого доказательства неотвратимости прогресса науки, как «киберджек».
Вместе с тем многие современные мыслители концентрируют свои интеллектуальные усилия вокруг идеи Сверхчеловека - идеи о возможности превзойти ограниченность человеческого существа, на всех уровнях преодолеть пространственно-временную определенность. Причем идея эта рассматривается разными авторами (нередко «контрастными» по своему жанру и философским пристрастиям) с разных теоретических и мировоззренческих позиций. Широта и разноплановость ассоциаций отражает целый пласт современной культуры, который остро нуждается в вездесущей философской рефлексии. Ведь результаты рационального философского исследования позволяют прояснить тенденцию современной культуры к радикальной трансформации человеческой природы, по-новому оценить техническую возможность и антропологическую необходимость окончательного выхода человека в Иное сверхчеловеческого бытия.
Примечательно, что все интерпретации идеи Сверхчеловека уклоняются от строгого логического дискурса. Так, эзотерически ориентированные мыслители (П. Д. Успенский, например) настаивают на принципиальной невыразимости идеи Сверхчеловека на языке трехмерного сознания и человеческой логики. Транспср-соналисты, например, считают, что для понимания «сверхчеловечности» необходим личный опыт состояния развернутого сознания. Кибертрансценденталисты (трансгуманисты) вообще выводят конкретный облик Сверхчеловека будущего за прогнозный горизонт. Сверхчеловек, таким образом, вес время выступает как «отложенная дефиниция», то, что может быть определено только в семантемах «сверх»-, «пост»--, «транс»- по отношению к собственно человеческому. Этот симптоматичный факт также позволяет связать идею Сверхчеловека с более широкой и фундаментальной антропологической проблемой - проблемой иномерности.
