Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Пространство как объект философско-культурологических исследований 20
1 Категория пространства в истории философской мысли 21
2 Онтологическое содержание пространства 44
3 Лингвоантропологический аспект в исследовании пространства 58
Глава 2 Лингвоментальные структуры категории пространства в национальных культурах 81
1 Концепт как оперативная единица познания категории пространства
2 Вербализация категории пространства в национальных лингвокультурах
3 Репрезентация категории пространства в вербальной знаковой системе
Заключение 150
Список использованной литературы
- Онтологическое содержание пространства
- Лингвоантропологический аспект в исследовании пространства
- Вербализация категории пространства в национальных лингвокультурах
- Репрезентация категории пространства в вербальной знаковой системе
Введение к работе
1. Актуальность темы исследования обусловлена идеей интенсивности человеческого общения в эпоху культурной глобализации. В связи с расширением сфер деятельности человека, охватывающих международные отношения, с принятием Европейским Союзом решения о построении многоязычного и поликультурного общества расширяются границы привычного для определённого социума пространства, актуализируется понятие культурного пространства. Соответственно, в условиях поликультурной среды проблемы взаимопонимания между представителями различных культур зависят от мировосприятия ими основной формы бытия – пространства как культурно-значимой единицы.
Как известно, при погружении в культуру любого этнического сообщества главным ориентиром является пространственно-временной континуум, в своей взаимосвязи непрерывно воздействующий на содержание культуры и определяя направленность её развития. Диалог культур высвечивает проблему преодоления непонимания между представителями разных культур в познании пространственно-временного континуума. Многомерность и всеобъемлющий характер пространства, его значимость для жизнедеятельности человека и для познания окружающей действительности приводят к тому, что вербальный язык создает разные способы и средства для объективации представлений о пространстве, а вербальная знаковая система как инструмент всеобщей коммуникации обеспечивает гло-бализационные процессы создания единого политического, экономического, культурного, образовательного и других видов пространства.
Кроме того, на современном этапе развития научной мысли в связи с интенсивным развитием антропологической парадигмы научных знаний вносятся новые коррективы в осмысление бытия человека, что позволяет обратиться к междисциплинарным исследованиям философской категории пространства. Так, лин-гвоантропологический подход, включающий в себя лингвокультурологический и лингвокогнитивный аспекты исследования, позволяет раскрыть ментальные характеристики пространства, выявить логику культурного осмысления данной категории, исследовать процессы культурного своеобразия восприятия пространства представителями разных культур, установить лингвоментальные единицы познания изучаемой категории. Для выявления национальной специфики восприятия пространства весьма актуально обратиться к культурному концепту «про-
странство» как ментальной единице сознания человека, в котором осуществляется процесс взаимодействия языка и культуры. Данный междисциплинарный подход представляет собой одно из новых исследований познания пространства в XXI веке.
Степень научной разработанности проблемы. Диссертационное исследование является междисциплинарным и опирается на фундаментальные работы философов, культурологов, антропологов, лингвокультурологов и когнитологов.
Философский аспект представлен в многочисленных работах, посвящённых познанию пространства. Оно стало предметом исследования и дискуссий в трактатах Лукреция, Августина, Аристотеля, в трудах европейских учёных и философов более поздних периодов Р. Декарта, Г. Лейбница, И. Ньютона, И. Канта, Г. Гегеля, Дж. Беркли, Э. Маха, К. Пирсона, А. Энштейна, в работах современных учёных, таких как Р.А. Аронов, М.Д. Ахундов, Г. Рейхенбах, Б. Рассел1. Репрезентация пространства в архаичной картине мира и восприятие пространства в сознании архаичного человека исследованы в работах Е.С. Кубряковой, В.Н. Топорова, И.В. Цветковой2. Представления о мифологическом пространстве, в которое человек был погружен изначально, складывались из работ Р. Грейвса, С. Ме-люхина, А.А. Потебни, В.В. Миронова3. В трудах О. Шпенглера, М. Хайдеггера4 пространство представлено как вместилище и порядок вещей, способ протяжённости и место человеческого существования. Изучение основных и специфических свойств пространства отражается в трудах Ж. Пиаже, Д. Инхелдера, Е.Н. Ев-
1Лукреций Т. О природе вещей. – М. : Изд-во ОГИЗ, 1933. 258 с.; Августин А. Исповедь / А. Августин, М.Е. Сергеенко. – М. : Канон+Реабилитация, 1992. 462 с.; Аристотель Ю. Сочинения: В 4-х т. М.: Мысль, 1984. 830 с.; Декарт Р. Первоначала философии // Сочинения. Ч. II. – М.: Наука, 1989. С. 4-21; Лейбниц Г.В. // Соч.: в 4 т. – М., 1982. Т. 1. С. 442-443; Ньютон И. Математические начала натуральной философии. – 3-е изд. – М.: URSS. Изд-во ЛКИ, 2008. 687 с.; Кант И. Сочинения в 6-ти томах. – M. : Мысль, 1964. Т. 4. Ч. 1. 544 с., Ч. 2. 478 с.; Гегель Г. Работы разных лет: В двух томах. Т.1. М.: Мысль, 1970; Беркли Дж. Трактат о принципах человеческого знания // Беркли Дж. Соч. М. 1978. С. 226; Мах Э. Познание и заблуждение / Пер. Г. Котляра. М., 1909. С. 422-441; Эйнштейн А. Физика и реальность. М.: Наука, 1965. 149 с.; Аронов Р.А. Существуют ли нефизические формы пространства и времени // Вопросы философии №1, 1988. С. 71-84; Ахундов М.Д. Концепции пространства и времени. Ч. 2. Фразеология и семантика. – М.: Наука, 1982. 222 с.; Bunge M. Finding Philosophy in Social Science. New Haven, CT: Yale University Press, 1996; Reichenbach H. The Philosophy of Space and Time / Translated by Maria Reichenbach and John Freund, with introductory remarks by Rudolf Carnap. – Publisher: Dover Publications. 295 c.; Рейхенбах Ганс. Философия пространства и времени / Пер. с англ. яз. д-ра филос. наук Ю.Б. Молчанова; общ. ред. акад. А.А. Логунова; Послесловие. – М.: Прогресс, 1985; Рассел Б. Проблемы философии / пер. с англ. В.В. Целищева. – Новосибирск : Наука, 2001. 111с.
2 Кубрякова Е.С. О понятиях места, предмета и пространства // Логический анализ языка. Языки пространств / отв. ред. Н.Д.
Арутюнова, И.Б. Левонтина. – М.: Языки русской культуры, 2000. С. 84-92.; Топоров В.Н. Пространство и текст, – М.: Наука,
1993. С. 227-284; Цветкова И.В. Семантика пространственных обозначений в современном английском языке, 1987. 16 с.
3 Грейвс Р. Мифы Древней Греции / Пер. с англ. К.П. Лукьяненко; под ред. и с послесл. А.А. Тахо-Годи. – М.: Прогресс, 1992.
С. 5-23; Мелюхин С. Материя в её единстве, бесконечности и развитии. – М., 1966. 383 с.; Потебня А.А. Собр. тр. Символ и
миф в народной культуре. – М.: Лабиринт, 2000. 480 с.; Миронов В.В. Становление мифологических представлений о простран
стве и времени, 2006. 447 с.
4 Spengler Oswald. The Decline of the West. New York; Heidegger Martin: The Age of the World Picture, New York: Harper and Row,
1977. С. 115-154; Бодрийяр Ж. Система вещей – М., 1999. 218 с.
тушенко, Г.В. Савчук1. Вклад в освещение разнообразных форм пространства внесли Ф. Моро-Дефарж, А.Я. Гуревич2.
Значительное влияние на раскрытие онтологического содержания пространства оказали труды философов В.И. Вернадского, В.И. Каширина, М. Фуко, Ж. Лакана и других3. Исследователи Л.Г. Бергер, Ч. Филлмор, Е. Кларк, Дж. Лайонз, Дж. Динсмор, Н.А. Бердяев4 расширяют знания о материальном и ментальном пространствах, определяют его характеристики. В качестве ментального пространства Дж. Фоконье5 рассматривает результат понимания человеком данной ему реальности и вымышленные ситуации. Ю.С. Степанов определяет пространство как «совокупность ментальных репрезентаций, соответствующих любой области человеческого знания»6.
При анализе категории пространства в современном контексте необходимо обращение к работам, посвященным глобализационным процессам. Теме глобальной культуры посвящено исследование британского учёного Дж. Томлинсо-на7. По его мнению, культура представляет собой некое мерило глобализации, поскольку имеет дело с сознанием и образом жизни индивидуума и общества в целом. Различные аспекты глобализации, соотношение понятий глобализация – культура освещены в исследованиях зарубежных и отечественных учёных8.
1 Piaget J., Inhelder B. Imagery in the child: A study of the development of imaginal representation. – N.Y., 1971; Евтушенко Е.Н.
Пространственная ориентация как лингвокультурный концепт: дис. ... канд. филол. наук: 10.02.20. – Волгоград, 2004. С. 8-40;
Савчук Г.В. Отражение в русской фразеологии пространственной модели мира. – Орел, 2001. 169 с.
2 Моро-Дефарж Ф. Введение в геополитику. – Москва: Конкорд, 1996. 147 с.; Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры.
Избранные труды. – Т.2. – ЦГНИИ ИНИОН РАН, 1999. 350 с.
3Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. – М., 1997. 265 с.; Каширин В.И. Очерки философии планетарного самосознания. – Ставрополь, 1996. 255 с.; Foucault M. Les mots et les choses. – Editions: Gallimard, 1966. 197 p.; Lacan J. Des-noms-du-pere. – Paris; Moscou: Logos, 2006; Derrida J. Lettre а un ami japonais. – Paris, 1987. P. 387-394; Lyotard Jean-Franois. Note sur le sens de «post-» / Le Postmoderne expliqu aux enfants. – Paris, 1986; Deleuze G. What is philosophy? / G. Deleuze, F. Guattari. – SPb.: Aletheya 1998. P. 29.
4Бергер Л.Г. Пространственный образ мира (парадигма познания) в структуре художественного стиля. – Вопросы философии, №4, 1994. С. 114-128; Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Когнитивные аспекты языка. Вып. XXIII. – М.: Прогресс, 1988 С. 52-90; Clark H.H. Using Language. Cambridge: Cambridge University Press, 1996. 436 р.; Lyons J. Linguistic Semantics. An Introduction. – Cambridge: Cambridge University Press, 1996. 376 p; Динсмор Дж. Ментальные пространства с функциональной точки зрения. Язык и интеллект. – М.: Прогресс, 1996. С. 385-412; Бердяев Н.А. О власти пространств над русской душой – Москва: МГПУ, 2008. С. 173-178 .
5 Fauconnier G. Mappings in Thought and Language. – Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1997. 220 р.
6Степанов Ю.С. В трёхмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства / Ю.С. Степанов. – М.: Наука, 1985. С. 3-8.
7 Tomlinson, J. Globalization and culture. – Cambridge: Polity Press, 2004. 237 p.
8Bamyeh M.A. The Ends of Globalisation / М.А. Bamyeh. - Minneapolis, 2000. 193 p.; Berger P. Four Facer of Globalization / Р. Berger // National Interest 49. – London, 1997. P. 19; Giddens A. Modernity and Self-Identity / А. Giddens. - Oxford: Polity, 1991. 256 р; Appadurai A. Modernity at Large: Cultural Dimensions of Globalization /А. Appadurai. - Minneapolis: University of Minnesota Press, 1996. 229 p; Featherstone M. Undoing Culture: Globalization, Postmodernism and Identity / М. Featherstone. - London: Sage, 1995. 192 р; Robertson R. Glocalization: Time-Space and Homogeneity-Heterogeneity // Featherstone M., Lash S., Robertson R. (Eds.) Global Modernities. London: Sage, 1995; Schlemmer L. Globalisation, Culture, and Development: Is Southern Africa a Ghetto of the West/ L Schlemmer, 2000; Многоликая глобализация / Под ред. П. Бергера и С. Хантингтона. – М.: Пресс, 2004. С. 14-15; Чумаков А.Н. Метафизика глобализации: культурно-цивилизационный контекст. М.: Аспект+, 2006. 137 с.; Чумаков, А.Н. Глобализация: контуры целостного мира. – М.: Проспект», 2011. 428 с. и др.
В контексте философско-культурологической парадигмы проблемы пространства рассматривались учёными Э. Тайлором, А. Крёбером, М.С. Каганом, Б.В. Марковым и другими1. Пространственные категории и методология их исследования разрабатывались П. Бурдье, М. Фуко, П. Флоренским2. В современной ной философии культуры аспекты исследования культурного пространства становятся предметом изучения в работах А.В. Бабаевой, А.Н. Быстровой, В.Л. Кургу-зова, В.А. Тишкова, Н.С. Зиминой, Т.Н. Кучинской, В.С. Морозовой3. Обращение к работам М.Н. Фоминой4 способствовало рассмотрению диалога культур как одного из способов осмысления культуры через её пространственные характеристики. Исследования Ким Мин Су, А.Г. Букина, Е.А. Воробьёвой посвящены соотношению понятий «культурное пространство» и «пространство культур», осмыслению их природы и сущности5.
Лингвоантропологические исследования посвящены проблемам понимания пространства как формы материи и культуры, раскрытию многообразия культур, изучению восприятия пространства в языковых картинах мира. Необходимость исследования человека в культурном пространстве подчёркивали зарубежные учёные У. Самнер, М. Херсковиц, Э. Уайт, М. Шелер, А. Швейцер, К. Леви-
1 Tylor E. Primitive culture: Researches Into the Development of Mythology, Philosophy, Religion, Languages, Art and Customs (1871). – London: Published by John Murray, 1985; Kroeber A.L. Nature of Culture. – Publisher: University of Chicago Press; Apparent First Edition, 1952; Каган М.С. Введение в историю мировой культуры. Кн. 1, СПб. : Петрополис, 2000. 369 с.; Марков Б.В. Человек и глобализация мира. Отчуждение человека в перспективе глобализации мира. – СПб. 2001. С. 100-122; C. Mirror for Man, New York: Whittlesey House, 1958; Стёпин B.C. Устойчивое развитие и проблема ценностей: материалы международной научной конференции. – М., 1998. С. 3-7.
2Bourdieu Pierre. The Social Space and the Genesis of Groups. Theory and Society, Vol. 14, No. 6. – Paris: College de France, 1985. Р. 723-744; Foucault M. The Order of Things: An Archaeology of the Human Sciences. New York: Vintage Books, 1994. – 416 p.; Флоренский П.А. Анализ пространственности в художественно-изобразительных произведениях / П.А.Флоренский // Иконостас. Избранные труды по искусству. Русская книга. – М. : Прогресс, 1993. – 321 с.
3Бабаева А.В. Современная западная философия о культурном пространстве/ Современная философия как феномен культуры: исследовательские традиции и новации. – СПб., 2001. С. 27-31; Быстрова А.Н. Проблема культурного пространства (опыт философского анализа) / А.Н. Быстрова. – Новосибирск: СО РАН, 2004. 239 с.; Кургузов В.Л. Восток-Запад_Россия: теория и практика межкультурной коммуникации. – Улан-Удэ, 2003. 351 с.; Тишков В.А. Культурный смысл пространства. Этножурнал. – 2003, № 8; Зимина Н.С. Формирование регионального трансграничного социокультурного пространства в условиях глобализации: на примере Забайкальского края: автореферат дис. ... кандидата философских наук. – Чита, 2012. 22 с.; Кучинская Т.Н. Архитектоника социокультурного пространства Китая в условиях транснационального межкультурного взаимодействия РФ и КНР: автореферат дис. ... доктора философских наук. – Чита, 2013. 43 с.; Морозова В.С. Региональная культура в социокультурном пространстве российского и китайского приграничья: автореферат дис. ... доктора философских наук. – Чита, 2013. 43 с.
4Фомина М.Н. Культура. Пространство. Культурное пространство: точки измерения. Культурное пространство Восточной Сибири и Монголии. – Т.1.: Материалы II междунар. науч.-прак.конф. – Улан-Удэ, 2004. С.12-17.; Фомина М.Н. Философская культура: онтологический диалогизм / М.Н. Фомина. – Чита: Поиск, 1999. 160 с.
5Ким Мин Су. Язык культурного пространства Южной Кореи: автореф.дис…к-та филос. наук /Ким Мин Су. -: Чита, 2004. 164 с.; Ким Мин Су. Методологические аспекты взаимодействия языка в культурном пространстве / Ким Мин Су // Современная философия науки: состояние и перспективы развития. Тезисы XVI-й Ежегодной научно-практической конференции кафедры философии РАН. Москва, 2003; Букин А.Г. Культурное пространство и пространства культур (региональный аспект): автореф. дис… к-та филос.наук / А.Г.Букин. - Чита, 2006. 22 с.; Букин, А.Г. Измерение» культурного пространства // Культурное пространство Восточной Сибири и Монголии. Т.1.: Материалы II международной науч.-практ. конф. – Улан-Удэ, 2004. С 9-11; Воробьёва Е.А. Культурный ландшафт как фактор бытийности пространства культуры: дис…к-та филос. наук / Е.А. Воробьёва. – Чита, 2007. 22 с.
Стросс1. В работах Э. Сепира и Б. Уорфа2 раскрыто современное представление о языке как об образе мира. В отечественной науке это открытия известных учёных Е.С. Кубряковой, В.Г. Гака, Ю.М. Лотмана, Г.Г. Шпета, Ю.Д. Апресяна, Г.Д. Га-чева, Р.А. Агеевой, Е.С. Яковлевой, А.Д. Шмелёва, О.В. Забродиной3.
В рамках проблематики данного исследования потребовалось обращение к понятию «концепт» как глобальной единице мыслительной деятельности, оперативной единице познания категории пространства. Изучению концептов как наиболее актуальных единиц для осмысления процессов, происходящих в современной культуре, посвящёны труды зарубежных учёных Дж. Лакоффа, М. Джонсона, П. Бурдье, Ф. Броделя4; отечественных исследователей Д.С. Лихачёва, В.И. Карасика, Н.Д. Арутюновой, С.С. Неретиной, Л.О. Чернейко, С.А. Аскольдова, М.К. Петрова, А.А. Григорьева и других5. Основными признаками культурного концепта С.Г. Воркачёв6 считает вербализованность и этнокультурную маркированность. Н.Н. Болдырев, З.Д. Попова, И.А. Стернин, Н.Ф. Алефиренко, Т.В. Булы-гина рассматривают концепт как мыслительную категорию, единицу когнитивной семантики, которая представляет семантику языкового знака единственным средством формирования содержания концепта7.
1Sumner W. Folkways. – L., 1958; Herskovits M.J. Cultural Anthropology. – N-Y., 1955; White L.A. The concept of cultural systems: A key to understanding tribes and nations. – N-Y., 1975; Шелер М. / пер. А. Филиппова // Проблема человека в западной философии: Переводы / сост. и послесл. П.С. Гуревича. – М., 1988. 544 с.; Швейцер А. Культура и этика. – М., 1973. 343 с.; Леви-Стросс К. Структурная антропология. – М., 2001. 511 с.
2 Сепир Э. Статус лингвистики как науки / Языки как образ мира. – М, 2003. 568 с.; Уорф Б. Отношение норм поведения и
мышления к языку / Языки как образ мира. – М, 2003. 562 с.
3 Кубрякова Е.С. Язык пространства и пространство языка. – Известия РАН. Серия литературы и языка, 1997. Т 56, № 3. С. 22.;
Гак В.Г. Языковые преобразования. – М., 1998. С. 670; Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек-текст-семиосфера-
история. – М., 1999. 474 с.; Смирнов А.В. Логика смысла. – М.: Языки славянской культуры, 2001. 503 с.; Шпет Г.Г. Мысль и
Слово: Избр. тр. – М., 2005. 688 с.; Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания / Вопросы
языкознания. – 1995, № 1. С 37-67; Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. – М., 1996. 416 с.; Гачев Г.Д. Национальные обра
зы мира. – М., 1998. 430 с.; Агеева Р.А. Категория пространства и способы ее выражения в языке. – М., 1984. С. 84-113; Яковле
ва Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). – М., 1994. С. 18-19; Шме
лёв А.Д. Пространственная составляющая русской души. – М.: Языки славянской культуры, 2002. 496 с.; Суворова А.Н. Карти
на мира и проблема ее типологизации: дис. …канд. филос. наук: 09.00.01./ А.Н.Суворова. – Самара: Самарский гос. ун-т, 1996.
192 с.; Забродина О.В. Восприятие пространства и времени: историко-культурный и аксиологический аспекты: дис. …канд.
культурологии: 24.00.01./ О.В. Забродина. – Красноярск, 2004. 19 с.
4Lakoff G., Johnson, M. Metaphors we live by. – Chicago: The University of Chicago Press; London: Ltd. London, 1980. 241 р.; Bour-dieu Pierre. The Social Space and the Genesis of Groups. Theory and Society, Vol. 14, No. 6. – Paris: College de France, 1985. Р. 723-744; Husserl Edmund. Ideas pertaining to a Pure Phenomenology and to a Phenomenological Philosophy / trans. R. Rojcewicz and A. Schuwer, II Book. Dordrecht: Kluwer, 1989; Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. М., 2006. 627 с. 5Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка / Известия Академии наук. 1993. № 1. Т. 52. С. 3-9; Карасик В.И., Слышкин Г.Г. Базовые характеристики лингвокультурных концептов/Антология концептов / под ред. В.И. Карасика, И.А. Стернина. – М.: Гнозис, 2007. 512 с.; Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. – М., 1998. 896 с.; Неретина С.С. Тропы и концепты. – М., 1999. 275 с.; Чернейко Л.О. Лингво-философский анализ абстрактного имени. – М., 1997. 319 с.; Аскольдов С.А. Концепт и слово / Русская словесность. – М., 1997. С. 267-280; Петров М.К. Язык, знак, культура, 2004. 328 с.; Григорьев А.А. Культурологический смысл концепта. – М., 2003. 26 с.
6 Воркачёв С.Г. Постулаты лингвоконцептологии /Антология концептов. – М.: Гнозис, 2007. – С. 10-13.
7Болдырев Н.Н. Отражение пространства деятеля и пространства наблюдателя в высказывании. Логический анализ языка. Языки пространств. – Москва, 1997. С. 212-217; Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике, Воронеж, 2001. С. 40-62; Алефиренко, Н.Ф. Проблемы вербализации концепта: Теоретическое исследование. – Волгоград, 2003. С. 17; Булыгина Т.В. Языковая концептуализация мира / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев. – М.: Языки русской культуры, 1997. 576 с.
В конце XX – начале XXI вв. усиливается интерес учёных к средствам вербализации пространства, анализу вербальных единиц, обладающих пространственной семантикой: вносится идея о пространстве вне пространства, о «выходе» и «входе» в пространство, анализируются пространственные метафоры русского ландшафта1. Отражению и функционированию категории пространства в вербальных знаковых системах посвящены работы исследователей Ю.В. Архангельской, А.Г. Назарян и других2.
Представленный анализ научной литературы свидетельствует о том, что сегодня продолжается работа по осмыслению пространства в философско-культурологическом аспекте. Однако существующие лингвоантропологические исследования в области познания пространства носят фрагментарный характер, высвечивая лишь отдельные факты, комплексно не определены и ментальные характеристики пространства, выявить которые можно только при помощи лингво-антропологической составляющей.
Не претендуя на завершенность исследования, диссертант обосновывает необходимость дальнейшего анализа пространства в лингвоантропологическом аспекте; выявляет ментальные характеристики данной категории; вводит новый аспект изучения категории пространства – через концепт и его концептуальные характеристики; определяет когнитивные признаки пространства (пространство «расположенное относительно человека», «замкнутое-открытое», «близкое-далёкое», «изведанное-неизведанное», находящееся «в пределах слышимости, видимости» и др.) для моделирования концепта.
Объект исследования – пространство как форма бытия в национальных лингвокультурах.
Предмет исследования – лингвоментальные характеристики пространственных координат в концептосферах лингвокультур.
Универсальный характер пространства, его значимость для жизнедеятельности человека и для познания окружающей действительности, его отражение в вербальной знаковой системе, выступающей основным инструментом человече-1 Гак В.Г. Пространство вне пространства / Логический анализ языка. Языки пространств. – М.: Языки русской культуры, 2000. С. 127-135; Ибрагимова В.Л. Семантика глаголов пространственной локализации в современном русском языке. – Уфа, 1992. 169 с.; Богуславская О.Ю. Динамика и статика в семантике пространственных прилагательных. – М., 2000. 448 с.; Ермакова О.П. Пространственные метафоры в русском языке. Языки пространств. – М., 2000. С. 289-298.
2Архангельская Ю.В. К вопросу о соотношении категорий пространства и времени. – Рус. речь, 2005, № 4; Назарян А.Г. История развития французской фразеологии. М.: Высш. школа, 1981. 189 с.; Савчук Г.В. К вопросу об оценочности фразеологических единиц. – Тула: ТГПУ им. Л.Н. Толстого, 2000; Сабурова Н.А. Категория пространства в русской фразеологии. – М., 2003. 235 с.; Хайруллина Р.Х. Фразеологическая картина мира: от мировидения к миропониманию. – Уфа: БГПУ, 2001. 286 с.
ского познания и коммуникации, определили цель диссертационного исследования: выявить лингвокультурную специфику основных характеристик пространства через анализ единиц вербального языка русской, английской, французской лингвокультур.
Достижение цели исследования предполагает решение следующих задач:
1. Проанализировать пространство в научной парадигме гуманитарного
знания.
-
Раскрыть особенности содержания пространства в контексте лингвоан-тропологического подхода.
-
Выявить специфику концепта «пространство» как оперативной единицы коллективной памяти.
4. Установить когнитивные признаки пространства как основу моделирования концепта «пространство».
-
Осуществить анализ способов вербализации пространства в русской, английской и французской лингвокультурах.
-
Разработать систему анализа устойчивых знаков вербального языка, отображающих основные когнитивные характеристики концепта «пространство».
Теоретико-методологическую базу исследования составляют труды классиков и современных философов, исследователей западной и российской школ философии культуры, антропологов, культурологов, лингвокультурологов, когни-тивистов Ж. Делёза и Ф. Гваттари, Ж. Бодрийяра, М. Бунге, Ж. Дерриды, Ж.-Ф. Лиотара, B.C. Стёпина, А.В. Смирнова, М.М. Бахтина, В.Г. Гака, Е.С. Кубряко-вой, Ю.Д. Апресяна, в которых определены теоретические положения о пространстве как одной из основных форм бытия. Общетеоретические выводы о пространстве в контексте культурологической парадигмы представлены в трудах К. Клак-хона, Б.Л. Губмана, Н.Е. Копосова. Проблемы взаимодействия языка и культуры заложены в работах В.А. Масловой, В.В. Воробьева, В.М. Шаклеина и др. В исследованиях Ю.М. Лотмана осмысливается вербальный знак как структурная единица культурного пространства. Отражению пространства в вербальной системе языков посвящены работы Н.А. Сабуровой, Р.Х. Хайруллиной. Теоретической основой работы также послужили исследования В. фон Гумбольдта, Л. Вайс-гербера в области изучения единиц вербального языка; А. Вежбицкой в области сопоставительной фразеологии; В.Н. Телия, Н.Ф. Алефиренко, Д.О. Доброволь-
ского в области анализа лингвокультур и выявления национально-культурной специфики языков.
Для преодоления фрагментарности в познании философской категории про
странства в качестве теоретико-методологического основания исследования был
избран комплексный междисциплинарный подход. Философско-
культурологический подход позволяет определить место и роль пространства в общем строении культуры, обнаружить зависимость пространства от ценностей и норм того общества, к которому оно принадлежит. Лингвоантропологический подход выявляет ментально-культурологические и этноспецифические особенности восприятия пространства, демонстрирует мировоззренческие универсалии народов, позволяет установить лингвоментальные единицы познания изучаемой категории, ввести в исследование базовую единицу лингвокультурологии – культурный концепт. В связи с этим в исследовании особое внимание уделено философскому обоснованию концепта как «структурного элемента массива культуры» (М.К. Петров), «сгустка культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека, и то, посредством чего человек сам входит в культуру» (Ю.С. Степанов), «условной ментальной единицы, направленной на комплексное изучение языка, сознания и культуры» (С.Г. Воркачёв).
В рамках выделенных подходов были использованы философский, лингво-культурологический и лингвокогнитивный методы, которые позволили выйти на качественно новый уровень анализа категории пространства в современных лин-гвокультурах, определить концептуальные характеристики пространства, выявить его когнитивные признаки, исследовать процессы восприятия пространства представителями русской, английской и французской культур.
Кроме того, в соответствии с задачами диссертационной работы был использован комплекс взаимодополняющих методов: интеграционный метод, позволивший применять знания, полученные различными науками; сравнительно-исторический метод, позволивший проследить особенности представлений о пространстве на конкретных исторических отрезках, исследовать сходства и различия между языковыми фактами культуры; метод логического исследования, способствующий определению сущностного содержания различных аспектов восприятия пространства; описательный метод, который позволил выстроить классификацию устойчивых единиц языка, отображающих основные характеристики лингвокуль-10
турного концепта «пространство»; сопоставительный метод, способствующий выявлению структурной общности устойчивых единиц вербального языка, степени их схождения и расхождения.
Эмпирической базой для анализа основных характеристик пространства явились устойчивые единицы вербального языка национальных культур. Исследовательская база основана на картотеке, собранной автором в процессе изучения лексикографических источников ряда индоевропейских языков. В ней насчитывается 1143 устойчивых единицы с пространственной семантикой. Устойчивые единицы, репрезентирующие концепт пространство в вербальных системах русского, английского и французского языков, отбирались методом сплошной выборки из различных словарей идиоматических выражений и устойчивых словосочетаний. Выбор фразеологических знаков вербального языка в качестве материала фило-софско-культурологического и лингвоантропологиче-ского исследования обусловлен их культурно-национальной спецификой. Выступая в функции культурных знаков, они демонстрируют установки менталитета национальной культуры, являются уникальным источником сведений о восприятии и интерпретации народом окружающего мира.
Научная новизна исследования заключается в том, что предпринята попытка междисциплинарного рассмотрения пространства в философско-культурологическом дискурсе с применением лингвоантропологических исследований при выявлении ментальных характеристик пространственных координат. Разработана классификация вербальных знаков, отражающих основные характеристики пространства в изучаемых лингвокультурах, представлен их лингвокуль-турологический анализ. Научная новизна работы объясняется и выбором средств изучения философской категории пространства.
1. В процессе исследования установлено, что наиболее эффективным спо
собом изучения пространства является комплексное осмысление данной катего
рии с учётом философского, философско-культурологического и лингвоантропо-
логического подходов; проанализированы основные аспекты изучения категории
пространства: философское, естественнонаучное и стандартно-бытовое понима
ние пространства.
2. Раскрыта специфика лингвоантропологического подхода в осмыслении
пространства, которая определяется особенностями репрезентации данной кате-
11
гории в вербальных знаковых системах национальных культур и способствует выявлению ментально-культурологических и этноспецифических особенностей его восприятия.
-
Выявлено, что понимание культурного пространства формируется через лингвоментальные структуры, которые содержатся в сознании человека и фиксируются в вербальном пространстве языка. Обосновано, что культурный концепт «пространство» является эффективной ментальной единицей для философско-культурологического осмысления данной категории.
-
Установлены когнитивные признаки пространства, которые могут быть использованы для комплексного моделирования концепта «пространство», в частности: пространство «расположенное относительно человека», находящееся «в пределах слышимости», «в пределах видимости», «замкнутое-открытое», «близкое-далёкое», «изведанное-неизведанное» и др.
-
Осуществлён сравнительно-сопоставительный анализ восприятия пространства в различных типах этнического сознания; выявлены способы вербализации пространства в русской, английской и французской лингвокультурах.
6. Разработана классификация устойчивых единиц вербальной знаковой
системы, репрезентирующая категорию пространства и способствующая выявле
нию национального своеобразия восприятия данной категории; выделены группы
устойчивых единиц, отражающих основные характеристики пространства в лин-
гвокультурах (антропоцентричность, непрерывность, удалённость, протяжён
ность, направленность, трёхмерность, закрытость/ открытость, предмет
ность (заполненность), круговая организация, отчуждаемость), представлен их
лингвокультурологический анализ; установлены универсальные и уникальные ха
рактеристики концепта «пространство», которые проявляются в плане содержа
ния рассматриваемого феномена.
Научно-теоретическая значимость выполненного исследования заключается в комплексном описании важнейшей категории бытия человека. В силу междисциплинарного характера рассматриваемая проблема позволяет расширить научные знания о философской категории пространства, раскрыть лингвоантропо-логическое содержание данной категории. Философско-культурологическое прочтение устойчивых выражений русской, английской и французской лингвокуль-тур позволяет выявить общие и национально-специфические черты восприятия
изучаемой категории, разработать концептуальную основу категории пространства, выявить фразеологические репрезентанты концепта «пространство». Результаты, полученные в ходе диссертационного исследования, могут быть востребованы специалистами по истории философии и философии культуры, философской антропологии и антропологической лингвистики, культурологии и межкультурной коммуникации.
Практическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью использовать его результаты в общей и вузовской практике преподавания при разработке курсов лекций и практических занятий по философии, теории и истории культуры, межкультурной коммуникации; при подготовке специальных семинаров и спецкурсов, таких как «Семиотика культуры», «Культурология» в разделах: языки и символы культуры, культурная картина мира; «Лин-гвокультурология», «Фразеология и культура». Кроме того, фактический материал, представленный в исследовании, может быть использован при разработке и составлении культурологических, лингвокультурологических словарей, нацеленных на описание концептов, переводных фразеологических словарей и справочников для снятия трудностей в процессе общения с представителями английской и французской культуры.
Основные положения, выносимые на защиту:
-
Наиболее эффективным подходом в исследовании пространства является междисциплинарное осмысление данной категории. Многоаспектность пространства проявляется в философском, естественнонаучном и стандартно-бытовом понимании, многослойность – в разнообразии видов пространства: физического, биологического, социального, культурного и др. Культурное пространство рассматривается в неразрывной связи культуры, человека и языка. Ментальное пространство определяется как среда концептуализации и мышления, складывается из концептов, содержащих общечеловеческие ценности.
-
Специфика лингвоантропологического подхода в осмыслении пространства способствует выявлению особенностей формирования ментальности национальных лингвокультурных сообществ, что позволяет выделить универсальные и уникальные характеристики в восприятии данной формы бытия.
-
Понимание культурного пространства формируется через лингвомен-тальные структуры, которые содержатся в сознании человека и фиксируются в
вербальном пространстве языка. Обращение к культурному концепту – эффективный путь при культурологическом познании пространства.
-
Для комплексного моделирования концепта «пространство» и описания фразеологического слоя данной лингвоментальной структуры выявляются когнитивные признаки пространства, определяется семантическое содержание вербальных единиц с пространственным значением.
-
Анализ способов вербализации пространства в изучаемых лингвокульту-рах позволяет определить, что устойчивые единицы вербальной знаковой системы являются продуктивным средством вербализации пространственных координат, т.к. фиксируют национально-культурную семантику, свойственную коллективному сознанию.
-
Лингвокультурологический анализ устойчивых единиц, отражающих основные характеристики пространства, выявляет его специфическое восприятие, национальные характеристики, свойственные представителям русской, французской и английской культур.
Апробация исследования. Основные положения работы изложены в виде докладов на научных международных (Уссурийск, Улан-Удэ, Чита, Ярославль, Москва, София (Болгария), Przemysl (Польша), Прага (Чехия), Павлодар (Казахстан)), Всероссийских (Чита, Иркутск, Красноярск), региональных и межвузовских конференциях. Содержание диссертации отражено в тридцати одной публикации, из которых три статьи напечатаны в журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ; две монографии; шесть работ напечатаны в зарубежных изданиях в Болгарии, Польше, Чехии, Казахстане (общий объем – 17,55 п.л.).
Структура диссертации состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, библиографического списка использованной литературы составляющего 325 источника, в том числе 45 – на иностранных языках, включая лексикографические источники и периодические издания. Общий объём диссертации составляет 185 страниц.
Онтологическое содержание пространства
В первой главе дан теоретико-методологический анализ исследования пространства в отечественной и европейской философской, философско-культурологической и лингвоантропологиче-ской традициях.
Пространство, являясь одним из главных атрибутов материи, всегда находит отображение в осмыслении мира человеком. Оно относится к тем реальностям бытия, которые в первую очередь воспринимаются и различаются человеком. Представление о пространстве зависит от сознания социума, уровня научного и общественного развития. Изучение генезиса понимания пространства открывает способы его отражения в различных типах сознания, что необходимо учитывать при анализе объекта нашего исследования – категории пространства в русской и западноевропейской лингвокультурах (английской и французской).
Современная научная парадигма предоставляет возможность по новому осмыслить пространство – с позиции философии культуры, лингвоантропологии, лингвокультурологии, когнитивной лингвистики и рассмотреть исследуемую категорию как культурную универсалию. Современные представления о материи и её структуре диктуют необходимость изменения старых и формирования новых представлений о пространстве. Существующие в настоящее время понятия пространства изменяют свое содержание в тех сферах исследования, которые затрагивают фундаментальные характеристики самого пространства
Пространство как форма существования материи относится к одной из основных философских проблем, интерес к которой не ослабевал на протяжении всей истории философии и ряда других гуманитарных и естественных наук. В классической философии пространство понимается как одна из основных категорий бытия, та форма существования материи, которая отражает размещение предметов в мировом континууме и их положение относительно друг друга. Пространство как гносеологическая категория репрезентирует способ ориентации человека в мире, способ осмысления человеком сосуществования объектов, их связей и отношений и своего места среди них. Диссертант придерживается положения о том, что пространство – одно из основных измерений человеческого бытия, как в плане физического существования человека, так и в аспекте его духовной жизни.
Пространство как одно из основных свойств движущейся материи активно воспринимается человеком: достаточно открыть глаза, протянуть руки или повернуть голову, чтобы постичь пространство. «Оно организуется вокруг человека как центра макро- и микрокосмоса»1. Пространство играет важную роль в мировосприятии человеком окружающей объективной действительности. Оно является базисной структурой человеческого сознания, одной из первых реалий бытия, которая воспринимается и дифференцируется человеком, как только он начинает познавать мир.
Исследователь Ю.М. Лотман утверждал: «Всякое существование возможно лишь в формах определенной пространственной и временной конкретности. Человеческая история – лишь частный случай этой закономерности. Человек погружен в реальное, данное ему природой пространство. Константы вращения Земли... движение небесных светил, временных природных циклов оказывают непосредственное влияние на то, как человек моделирует мир в своем сознании»
В.Н. Топоров в своих исследованиях установил, что «первоначальное, архаическое осмысление пространства, наделяет его следующими свойствами: 1) неотделимость от времени, образование единого пространственно-временного континуума, в результате чего любая попытка определения значимости пространства вне соотнесения его с данным отрезком времени лишается статуса истинности и сакральности для архаичного сознания; 2) заполненность пространства вещами, которые «организуют», собирают и сплачивают пространство, из разбросанного повсюду, простёртого пространства в начале творения создают иерархизованную структуру соподчинённых целому смыслов. Через вещи пространство открывает свою высшую суть и возможность его органического обживания космосом вещей в их взаимопринадлежности; 3) отделённость пространства от того, что им не является, возникновение его через от-деление от чего-то, вы-деление его из Хаоса; 4) открытость, широта и развёртывание пространства вовне по отношению к некоему центру или безотносительно к этому центру. Идея распространения и нарастающего развёртывания особенно ярко выражена в русском слове «пространство», внутренняя форма которого апеллирует к таким смыслам, как «вперёд, вширь, вовне», «открытость, воля»; 5) организованность пространства изнутри, его расчленённость, составность (то есть возможно его членение и соединение)»1, что доказывает единое содержание пространства.
Лингвоантропологический аспект в исследовании пространства
М.А. Дмитровской отмечено, что «к центру пространства ведёт путь, движение по которому подтверждает действительность самого пространства, по которому проходит этот путь, а также доступность познания пространства и достижение его сокровенных ценностей»1. Путь труден и направлен на достижение конца пути, в котором находятся сакральные ценности. Без преодоления конца пути оказывается недоступным центр. Начало и конец пути могут находиться в разных точках пространства (начало может быть в центре и на периферии, во дворце или храме, а конец пути – далеко от центра, в чужой периферии, на краю света, в тридевятом царстве). Но в какой бы точке они ни находились, «проверяется» всё пространство для достижения конца пути.
Особое внимание в архаичной модели мира, отмечает Е.Г. Брунова, необходимо уделять «своему» и «чужому» пространству, так как грани между ними указываются с удивительной точностью, а также так называемому «дурному» пространству: лесу, болоту, ущелью, развилке дорог, перекрёстку2. В это время появляется важная оппозиция «пространство/не-пространство» («космос-хаос»)3, служащая в ряде случаев основой наименования самого пространства (например, др.-инд. rajas «пространство» от индоевропейского корня reg «проводить линию, резать, очерчивать»; лат. regiones означало небесные линии», «определённое пространство», «регион»). Наиболее важными противопоставлениями в структуре архаичной картины мира, с точки зрения Т.В. Топоровой, выступают оппозиции «высокий-низкий», «длинный-короткий», «широкий-узкий» и «далекий близкий» в силу того, что они образуют четырёхмерность пространства как главное свойство пространственно-временного континуума. Максимальные значения данного параметра («высокий», «длинный», «широкий», «далёкий») связаны с днём, солнечным светом, счастьем и благополучием, космогонической деятельностью, а минимальные значения этого параметра («низкий», «короткий», «узкий», «близкий») в большинстве случаев ассоциируются с ночью, тьмой, хаосом, отсутствием видимости, чувством страха и угнетённости. Каждое противопоставление представляет собой реализацию какого-либо элементарного космического акта в мифологии: «высокий-низкий» – отделение неба от земли, «длинный-короткий» – растяжение или сжатие пределов космизированно го пространства, «широкий-узкий» – увеличение или уменьшение, открытость или суженность, «далекий-близкий» – членение на профаническую периферию и сакральный центр, установление границ пространства и времени1. Для сознания человека в архаичной картине мира, пространство являлось реальным, физическим, окружающим пространством-миром, конституируемым и организуемым вещами. На завершающем этапе мифопоэтической эпохи, отмечает Т.В. Топорова, выработалась тенденция трактовать пространство, как «нечто относительно однородное и равное самому себе в своих частях, пространство, в котором ориентируются и которое поддаётся измерению»2.
Представления человека о пространстве постепенно формировались от архаического восприятия (наглядного, утилитарно-бытового) к его научному объяснению. В истории философии выработались две основные концепции, раскрывающие сущность пространства: субстанциональная и реляционная. Родоначальник субстанциональной концепции – философ античности Демокрит – трактовал пространство как самостоятельную сущность, независимую от материи и времени. Он ввёл представление о реальном существовании пустоты как вместилище совокупности атомов. Согласно учению Демокрита, пространство объективно, однородно, бесконечно. Противоположное Демокриту понимание пространства было высказано Аристотелем, который отрицает существование пустоты как таковой. Его взгляды составили суть реляционной концепции. В понимании Аристотеля, пространство неоднородно и конечно, оно есть система естественных мест, занимаемых материальными телами.
На протяжении многих веков философы находились в плену чувственного восприятия и повседневного использования пространства для измерений положения тел, их формы и движения. Античное пространство представлялось активным, движущимся, неоднородным, одинаковым во многих направлениях, несмотря на неоднородность его во многих участках. Время и пространство были не разделены, движущийся космос оставался слитным пространственно-временным единством. Отсутствие доминирующего направления в пространстве определялось из античной концепции гармонического и совершенного шаровидного космоса, замкнутого внутри себя. Пространство античности становилось всё более соизмеримо с человеком, все больше связывалось с масштабом, определяемым человеческой фигурой. Античное пространство оставалось движущимся ещё и потому, что в нём преобладала интуиция не неподвижной сущности, а становящейся вещи, движущиеся границы которой постепенно переходят в движение самого пространства.
Вербализация категории пространства в национальных лингвокультурах
Диссертантом рассматривается генезис познания и осмысления пространства от утилитарно-бытового восприятия к его научному объяснению. Первоначальное, архаическое осмысление пространства наделяет его следующими свойствами: неотделимость от времени, образование единого пространственно-временного континуума; заполненность пространства вещами, которые «организуют», собирают и сплачивают пространство; отделённость пространства от того, что им не является; открытость, широта и развёртывание пространства вовне по отношению к некоему центру или безотносительно к этому центру; организованность пространства изнутри, его расчленённость, составность.
Мифологическое пространство в сознании архаичного человека одухотворено и разнородно; состоит из частей, упорядоченных определенным образом; для него характерна культурная значимость места, в котором может оказаться человек, «горизонтальная» и «вертикальная» стратификация.
Как было установлено, в истории философии выработались две основные концепции, раскрывающие сущность пространства: субстанциональная (Демокрит) и реляционная (Аристотель). В средние века пространство понималось как сотворённое богом: мир людей имеет начало и конец в вечности, а вечное бытие – это бог. В эпоху Возрождения складываются представления об однородном, пустом, бесконечном, абстрактном пространстве. В философии XVII-XVIII вв. сформировались понятия абсолютного («пустого») пространства Ньютона и относительного («объектно-заполненного») пространства Лейбница. На протяжении XVIII-XIX веков концепция абсолютного пространства (субстанциональная концепция) стала ведущей в философии и естествознании. Она разрывала связь движущейся материи, пространства и времени. В XX веке в рамках философии сформировалось представление о едином пространстве-времени (пространственно-временном континууме). С точки зрения современной философии представления о пространстве изменились в связи с открытием новых свойств данной категории. Современной наукой были открыты основные (метрические и топологические) и специфические свойства пространства. Метрические свойства проявляются в протяжённости, а топологические включают трёхмерность, структурированность, неоднородность, непрерывность, обратимость, бесконечность пространства, его единство со временем и движением, сохраняются при любых преобразованиях объекта. В обыденном сознании преимущество отдаётся топологическим свойствам пространства. К специфическим свойствам пространства относятся конкретные пространственные формы и размеры тел, наличие внутренней симметрии или асимметрии, изотропность и неоднородность пространства.
В ходе развития современной науки в осмыслении пространства появляется тенденция к его дифференциации, связанная с разграничением видов деятельности. Выявляется многослойность пространства: выделяются физическое, географическое, биологическое, социальное, культурное пространства. Культурное пространство является внутренним объёмом культурных процессов, содержит в себе символические значения, которыми его наделяет каждая культура. Оно имеет не только внешние очертания, но и расположено внутри духовного мира человека, включает в себя культуру как продукт культурно-нравственной, творческой деятельности человека по освоению мира, а также как производство, хранение, распространение и потребление человеческих ценностей посредством языка.
В ходе исследования было выявлено, что пространство дуально – обладает материальной и ментальной сущностями. Отмечено, что материальная сущность пространства заключается в заполненности его людьми и вещами, антропоцентричности и предметности; соответствует картине, возникающей у человека при панорамном охвате зрением простирающихся перед ним объектов. Это освоенное и воспринимаемое человеком пространство, в котором он живёт и познаёт окружающий его мир, это понятный для него предметный (обжитой) мир, а также бесконечно открытое место, не имеющее границ, таинственное, малознакомое, непознанное. Установлено, что такая концептуальная структура содержит указания на ключевые характеристики пространства, которые делают его доступным для восприятия и понимания человеком: антропоцентричность, отчуждаемость, круговая форма организации, предметность (заполненность), непрерывность и протяжённость, наличие разной степени удалённости, ограниченность, направленность, трёхмерность, включенность пространства во временное движение. При этом характеристики пространства могут быть культурно обусловленными, то есть иметь разную степень выраженности в той или иной лингвокультуре.
Ментальное пространство формируется как результат восприятия человеком реального пространства, а его репрезентантом в знаковой форме являются сложные вербальные единицы. В исследовании ментальное пространство определяется как среда концептуализации и мышления, складывается из концептов, содержащих общечеловеческие ценности, поэтому оно сопоставимо с понятием концептосферы как системы концептов, формирующейся у человека в процессе познавательной деятельности.
Репрезентация категории пространства в вербальной знаковой системе
Осмысливая лингвокультурный концепт «пространство», представляется необходимым обратить внимание на специфические культурные вербальные единицы – устойчивые выражения – национально-обусловленные единицы для описания ментальных характеристик пространства. Устойчивые единицы языка как знаки культуры вписываются в систему культурных концептов, составляющих ценностную картину мира русских и европейцев. Следует отметить, что вербализация лингвокультурного концепта «пространство» устойчивыми единицами языка исследована в меньшей степени, чем номинативными единицами.
Обращение к устойчивым единицам объясняется и тем, что фразеологические единицы считаются важным звеном при описании национальной концептосферы, обладают национально-культурной спецификой, воплощённой в культурных коннотациях. Культурные коннотации, запечатлённые в образных основаниях фразеологических единиц, построенных на переосмыслении характеристик пространственного концепта, обнаруживают соотнесённость с мифологическими пластами русской и европейской культур. Это даёт основание рассматривать анализируемые единицы языка как особые знаки культуры, содержание которых соотносится с совокупностью культурных текстов, эксплицирующих основные характеристики пространства и наиболее важные субстанции пространственного концепта – «далеко-близко», «здесь-там», «верх-низ», «справа-слева», «сзади-спереди», «глубоко-мелко» и др.
Положение о том, что фразеологический состав является наиболее прозрачным средством языка, воплощающим культурные концепты и отражающим менталитет народа, является общепризнанным в лингвокультурологии (Н.Ф. Алефиренко, Н.Г. Брагина, А.А. Брагина, А. Вежбицкая, Л.П. Крысин, В.М. Мокиенко, A.M. Мелерович, Ю.П. Солодуб, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия, Г.В. Токарев и другие). В понятие национальной лингвокультуры включён широкий круг языковых явлений, связанных с идеей о внутренней форме языка и о воплощении в ней национально-культурного духа народа (В. фон Гумбольдт, А.А. Потебня).
Самобытность, обусловленная жизнью этноса, свойственна любому языку и наиболее ярко отражается во фразеологическом фонде (Н.Д. Арутюнова, В.В. Виноградов, Г. Гачев, В.Г. Гак, Д.О. Добровольский, Г.П. Нещименко, В.Н. Телия и другие), являющимся средоточием лингвокультурной ментальности, эстетических свойств языка. Это ценнейший источник сведений о культуре народа, представлений народа о мифах, обычаях, обрядах, ритуалах, привычках, морали, поведении. Во фразеологическом фонде русского и европейских языков находит отражение многовековая история народа, своеобразие его культуры и быта, его нравственные ценности, религиозные воззрения и верования.
Устойчивые единицы вербального языка способны отражать фрагменты языковой картины мира определённого народа, говорящего на конкретном языке. Являясь яркими, образно-эмоциональными, экспрессивно-оценочными средствами языка, они способствуют созданию эстетически значимой, содержательной, эмоционально-оценочной, выразительной картины мира. Восприятие фразеологического образа ведёт к непроизвольному, интуитивному семантическому анализу фразеологизма, к делению его на «образные составляющие» (термин Д.О. Добровольского), которые являются «строительным материалом» языковой картины мира1. Обращение к фразеологической системе языка необходимо в рамках антропологической лингвистики, изучающей «язык в тесной связи с человеком, его сознанием, мышлением и духовно-практической деятельностью.
Осознание особой национально-культурной самобытности устойчивых единиц, разработка различных подходов к выявлению национально-культурного в вербальной знаковой системе соответствует ступеням развития вербального языка. Национально-культурное своеобразие фразеологических единиц языка прочитывается с помощью лингвострановедческого, контрастивного, лингвокультурологического и когнитивного подходов
Лингвострановедческий подход является наиболее поверхностным уровнем выявления национально-культурной составляющей устойчивых единиц и опирается на появившиеся в работах исследователей Р. Ладо, Ч. Фриза, Е.А. Найды, Н.Г. Комлева указания на существование внеязыкового компонента в значении слова, обусловленного экстралингвистическими факторами. Контрастивный подход к выявлению национально-культурного своеобразия устойчивых единиц включает сопоставление фразеологических аналогов разных языков с целью выявления их национального колорита, национально-культурных особенностей. Сопоставление фразеологических эквивалентов происходит с целью выявления различий, которые и составляют национально-культурное своеобразие фразеологических единиц языков.
