Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Литературный обзор 9 - 36
Глава 2. Общая характеристика клинического материала и методы исследования 37 - 70
Глава 3. Уголовно-релевантные резидуальные психические и поведенческие расстройства при алкогольной зависимости 71-84
Глава 4. Судебно-психиатрическое значение резидуальных психических расстройств вследствие алкогольной зависимости 85 - 113
4.1. Противоправная активность лиц с алкогольной зависимостью 85-93
4.2. Судебно-психиатрическая оценка лиц с резидуальными психическими расстройствами вследствие алкогольной зависимости 94 - 105
4.3. Профилактика повторной противоправной активности лиц с резидуальными психическими расстройствами алкогольного генеза 106-113
Заключение 114-128
Выводы 129-131
Список использованной литературы 132-153
Приложение 154
- Противоправная активность лиц с алкогольной зависимостью
- Судебно-психиатрическая оценка лиц с резидуальными психическими расстройствами вследствие алкогольной зависимости
- Профилактика повторной противоправной активности лиц с резидуальными психическими расстройствами алкогольного генеза
Введение к работе
АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ. Среднероссийский показатель
распространенности алкоголизма (включая алкогольные психозы) в 2005 г. составил 1650,1 больных на 100 тыс. населения, это 1,7% общей численности населения страны (Кошкина Е.А., Киржанова В.В., 2004). Однако зарубежные и отечественные авторы считают, что истинное число лиц с алкогольной зависимостью в населении в 3 раза превышает число официально зарегистрированных (Энтин Г.М., Динеева Н.Р., 1996; Andersaka G., Nillson К., 1997). Алкоголизм всегда сопровождается многообразными социальными последствиями, неблагоприятными как для самого больного, так и для общества (Cadoret R.J., 1986; Дмитриева Т.Б., Игонин А.Л., Клименко Т.В., 2000; Гундаров И.А., 2004; Вишневский А.Г., 2006). Одним из важных социальных последствий алкоголизма является его тесная связь с правонарушениями (Myers M.G., Stevart D.G., 1998; Андриенко Ю.В., 2001; Энтин Г.М., Гофман А.Г., Музыченко А.П. и др., 2002; Дмитриева Т.Е., Игонин А.Л., Клименко Т.В., 2004; Госкомстат РФ, 2005). По данным МВД в 2006 г. каждое шестое из зарегистрированных преступлений совершаются в состоянии алкогольного опьянения (16,7%), при этом большинство этих лиц страдают алкогольной зависимостью.
Статистика ГНЦССП им. В.П. Сербского за последние 10 лет показывает, что среди судебно-психиатрического контингента лиц доля подэкспертных с алкогольной зависимостью соответственно росту заболеваемости алкоголизмом в стране неуклонно увеличивается (Мохонько А.Р., Щукина Е.Я., 2002). При этом большинство из них в отношении инкриминируемого им деяния признаются вменяемыми (Клименко Т.В, 2004) и после осуждения направляются в места лишения свободы (Дмитриева Т.Б., 2002).
Неоспоримым является факт, что в результате хронической алкогольной интоксикации у лиц с алкогольной зависимостью развиваются многообразные психические и поведенческие (аффективные, психопатоподобные, неврозоподобные, патология в сфере влечений) расстройства (Hell D., 1985; Иванец Н.Н., 2002; Гофман А.Г., 2003, Дмитриева Т.Б., Игонин А.Л., Клименко Т.В., 2004). В МКБ-10 нарушения, вызванные психоактивными веществами (ПАВ), характеризующиеся изменениями познавательных функций, личности или поведения, которые продолжаются за пределами периода непосредственного действия ПАВ, выделяются в рубрику «Резидуальные и отсроченные психические расстройства». При определенной степени их выраженности они не могут не влиять на способность этих лиц осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в противоправной ситуации. Это тем более важно учитывать при вынесении экспертного судебно-психиатрического заключения в современных условиях, поскольку ст. 22 УК РФ позволяет дифференцированно оценивать имеющиеся у подэкспертного психические расстройства в аспекте его способности в полной или в неполной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими (Вандыш-Бубко В.В., Андреева Е.С., 1998).
Эта проблема успешно разрабатывается в отношении лиц с психическими расстройствами в рамках различных психических заболеваний (Вандыш-Бубко В.В. и соавт., 2003; Шостакович Б.В., 2004; Дмитриев А.С., 2006), в то время как психические и поведенческие расстройства в результате различных форм химических зависимостей в этом аспекте до настоящего времени не исследовались. Решение этого вопроса с разработкой конкретных рекомендаций по обоснованному применению ст. 22 УК РФ в отношении лиц с различными формами химических зависимостей с учетом роста данной формы психической патологии вообще и среди судебно-психиатрического контингента, в частности, определяет актуальность данного исследования.
Это тем более важно, поскольку после внесения изменений в уголовное законодательство и отмены Федеральным законом № 162-ФЗ от 08.12.03 г. принудительного лечения от алкоголизма и наркомании, единственно возможными формами оказания специализированной медицинской помощи осужденным с алкоголизмом и наркоманией являются: 1) «обязательное лечение» от алкоголизма и наркомании в соответствии со ст. 18 УИК РФ, назначаемое непосредственно в учреждениях ФСИН; 2) обязательное лечение в соответствии со ст. 73 УК РФ, назначаемое судом в отношении условно осужденных лиц, на которых может быть возложена «обязанность пройти курс лечения от алкоголизма, наркомании, токсикомании»; 3) амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра в соответствии с ч. 2 ст. 22 УК РФ и с п. «в» ч. 1 ст. 97 УК РФ. Поскольку «обязательное лечение» осужденных от алкоголизма и наркомании только декларируется Федеральным законом, но практически не имеет реального нормативно-правового и методического обеспечения, единственной эффективной формой специфического лечения осужденных с алкогольной и наркотической зависимостью в настоящее время является только амбулаторное наблюдение и лечение у психиатра в соответствии с ч. 2 ст. 22 УК РФ и с п. «в» ч. 1 ст. 97 УК РФ, которое может быть назначено судом только осужденным, в отношении которых была применена ст. 22 УК РФ.
ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ.
Разработка критериев дифференцированной судебно-психиатрической оценки лиц с алкогольной зависимостью на основании изучения клиники развивающихся при этом резидуальных психических и поведенческих расстройств.
ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ.
1. Разработка клинической типологии уголовно-релевантных психических расстройств, развившихся вследствие алкогольной зависимости.
Выделение этиологических и патокинетических факторов, определяющих формирование психических расстройств при алкогольной зависимости.
Разработка дифференцированных критериев судебно-психиатрической оценки психических расстройств, влияющих на способность лиц с алкогольной зависимостью осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими при совершении противоправного деяния.
Выработка критериев дифференцированного назначения осужденным «обязательного лечения» от алкоголизма в соответствии со ст. 18 УИК и ст. 73 УК РФ, а также амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра в соответствии с ч. 2 ст. 22 УК РФ.
НАУЧНАЯ НОВИЗНА ИССЛЕДОВАНИЯ
Впервые доказано, что выраженность резидуальных психических расстройств у лиц с алкогольной зависимостью является значимым фактором при формировании у них способности осознавать в полной или в неполной мере фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, что необходимо учитывать при вынесении экспертного судебно-психиатрического заключения. Разработана типология уголовно-релевантных резидуальных психических расстройств при алкогольной зависимости. Показано, что их формирование связано с констелляцией биологических, экзогенных и клинических факторов, качественные и количественные параметры которых определяют клинические характеристики резидуальных психических расстройств при алкогольной зависимости. Разработаны критерии дифференцированной судебно-психиатрической оценки лиц с резидуальными психическими расстройствами при алкогольной зависимости, в том числе и критерии применения к вменяемым лицам ст. 22 УК РФ. Разработаны критерии назначения осужденным обязательного лечения от алкоголизма (ст. 18 УИК РФ и ст. 73 УК РФ), а также амбулаторного принудительного наблюдения и
лечения у психиатра (ч.2 ст.22 УК РФ), основанные на констатации у осужденного наркологического заболевания и связанной с алкогольной зависимостью его социальной опасностью.
ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ РАБОТЫ.
Разработанная типология резидуальных психических и поведенческих расстройств при алкогольной зависимости и критерии их дифференцированной судебно-психиатрической оценки способствуют оптимизации экспертной оценки данной категории подэкспертных. Выделенные критерии назначения осужденным различных форм недобровольного лечения от алкоголизма, в том числе и возможность оказания данного вида специализированной медицинской помощи в рамках амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра в соответствии с ч. 2 ст. 22 УК РФ, являются значимым фактором в системе профилактики повторной противоправной активности лиц с алкогольной зависимостью.
ПОЛОЖЕНИЯ, ВЫНОСИМЫЕ НА ЗАЩИТУ:
Резидуальные психические и поведенческие расстройства при алкогольной зависимости отличаются клиническим полиморфизмом и различной степенью выраженности, что определяется их поликаузальностью и неоднородным патокинезом.
Способность лиц с алкогольной зависимостью осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в период инкриминируемого им деяния коррелирует с выраженностью резидуальных психических и поведенческих расстройств.
Применение ст. 22 УК РФ к лицам с алкогольной зависимостью, которые в период инкриминируемого им деяния не могли в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, в ситуации современного законодательства является
реальным условием для проведения осужденным специфической терапии от алкоголизма.
4. Наличия наркологического заболевания недостаточно для проведения осужденным лечения от алкогольной зависимости на недобровольной основе, обязательным дополнительным условием для этого является связанная с алкогольной болезнью социальная опасность лица.
Противоправная активность лиц с алкогольной зависимостью
Клинико-психопатологические паттерны формирования стиля поведения, в том числе и криминального, реализуются, как известно, в ситуации отрицательных социальных влияний как в преморбидном, так и морбидном периоде (Кривенков А.Н., Игонин А.Л., Сафуанов Ф.С. и др., 1998). При этом по мере его становления социальные предпосылки могут трансформироваться в конкретные проявления девиантного поведения (Кривенков А.Н., Игонин А.Л., Сафуанов Ф.С, Гавриленко А.Я., Тузикова Ю.Б., 1998).
В прошлом наиболее часто обследуемые всех групп совершали административные правонарушения (94,74%; 82,98%; 75,00%). Имущественные преступления наблюдались чаще среди «ОВ» (71,05%); реже - среди «В» и «Н» (44,68% и 41,67%; pi 0,05; р2 = 0,0672); преступления против личности отмечались чаще среди «В» и «ОВ» (38,29% и 34,21%); реже - среди «Н» (16,67%; р2 = 0,2524). Прочие разновидности преступлений наблюдались чаще среди «ОВ» и «Н» (47,37% и 41,67%); реже - среди «В» (27,66%; pi = 0,0620).
Во всех экспертных группах из актуальных инкриминируемых деяний (диаграмма 4.1.4.) преобладали убийства или покушение на убийство, нанесение тяжких телесных повреждений (65,79%; 80,85%; 66,67%; pi = 0,2739; р2 = 0,9558). Другие инкриминируемые деяния наблюдались намного реже: разбой и грабеж (26,32%; 12,76%; 8,33%; pi = 0,3086; р2 =0,3222); имущественные преступления (13,16%; 10,64%; 16,67%); хулиганские действия, ношение или хранение оружия, отравляющих веществ (2,63%; 6,38%; 8,33%; pi = 0,4195; р2 = 0,3843); также наблюдались единичные случаи сексуальных правонарушений (только среди «ОВ» - 10,53%) и хранения, изготовления и сбыта наркотиков (среди «В» - 2,13%; среди «ОВ» -2,63%).
Таким образом, большинство обследованных из всех групп исследования в прошлом привлекались к уголовной ответственности повторно (63,16%; 57,45%; 33,33%), при этом в группе «Н» достоверно реже, чем среди «ОВ» (рг = 0,0724). Практически все обследованные в прошлом совершали административные правонарушения (94,74%; 82,98%; 75,00%), при этом по группам исследования отмечалось постепенное снижение числа административных правонарушений в последовательности от группы «ОВ» к группе «В» и «Н». Из всех уголовных правонарушений в прошлом наиболее частыми были имущественные (71,05%; 44,68%; 41,67%) при достоверном их преобладании среди лиц из группы «ОВ» (pi 0,05; р2 = 0,0672). Преступления против личности (34,21%; 38,29%; 16,67%) совершались реже, при этом достоверно чаще в группе «ОВ», чем в группе «Н» (р2 = 0,2524). Диаграмма 4.1.5. Характер актуального РОД (по стадиям алкоголизма, % - от общего числа обследованных).
Наибольшей криминогенной активностью (по сравнению с ООД в прошлом) также отличались лица со 2 стадией алкогольной зависимости. На этой же стадии намного чаще совершались тяжкие противоправные деяния, направленные против личности.
Среди актуальных противоправных деяний преобладали: убийство или покушение на убийство, нанесение тяжких телесных повреждений (65,79%; 80,85%; 66,67%), которые достоверно реже совершались лицами из групп «ОВ» и «Н» (pi = 0,2739; р2 = 0,9558). Актуальные имущественные правонарушения совершались достоверно реже (13,16%; 10,64%; 16,67%).
Практически все инкриминируемые деяния совершались подэкспертными в состоянии алкогольного опьянения (97,37%; 97,87%; 100%) - диаграмма 4.1.6. Диаграмма 4.1.6. Фазное наркологическое состояние в период актуального деликта (%).
Изучение механизмов противоправного поведения лиц с резидуальными психическими расстройствами вследствие алкогольной зависимости проводилось в соответствии с методологическими подходами, предложенными в исследованиях Ф.В.Кондратьева (1996-2000). Социальное поведение лиц с психическими расстройствами в соответствии с разработанной им функционально-диагностической концепцией «синдром-личность-ситуация» рассматривается как синергизм актуального (уголовно-релевантного) психопатологического синдрома (синдром) и воспринимаемых через систему личностных ориентации (личность) конкретных, в данном случае имеющих отношение с ситуации совершения противоправного поведения, обстоятельств (ситуация). Соотношение всех составляющих этой функциональной системы динамично и меняется при изменении любого из ее компонентов.
Имеющиеся у субъекта правонарушения психические расстройства (фактор «синдром») опосредованно влияли через субъективное восприятие конкретной противоправной ситуации (фактор ситуации). При этом субъективное восприятие противоправной ситуации осуществлялось посредством индивидуально-психологических качеств личности, сформировавшегося вектора социальной активности и системы ценностных ориентации (фактор «личность») через призму имеющихся психических расстройств.
Психопатологические расстройства, связанные с развивающейся алкогольной зависимостью, в том числе и с синдромом патологического влечения к алкоголю, как ее стержневой признак, имели лишь некоторое опосредованное значение. Они являлись следствием формирования установок, характерных для лиц с антиобщественной направленностью, где система норм и ценностей допускает удовлетворение потребностей путем совершения противоправных действий. Отсутствие положительных социальных ориентиров, социальная пассивность, эгоизм, ограниченность потребностей на бытовом уровне, слабый профессиональный и образовательный рост в сочетании с криминальным окружением, отсутствие должного контроля со стороны семьи и близких - все это способствовало формированию социального вектора личности в сторону удовлетворения потребностей любым возможным способом, в том числе и маргинальным.
Судебно-психиатрическая оценка лиц с резидуальными психическими расстройствами вследствие алкогольной зависимости
В группе «В» (47 случаев) диагноз алкогольной зависимости верифицировался в соответствии с рубриками МКБ-10:
В группе «ОВ» в большинстве случаев (97,37%) «Синдром зависимости от алкоголя» сочетался с органическим поражением головного мозга, которое диагностировалось в соответствии с рубрикой F 07.08 «Органическое расстройство личности в связи со смешанными заболеваниями» - 97,37% (37 случаев). Сочетанная патология в форме расстройства зрелой личности (2,63%) отмечалась в 1 случае и диагностировалось в соответствии с рубрикой F 61.0 «Смешанное расстройство личности».
Таким образом, в группах «В» и «ОВ» чаще диагностировался «Синдром зависимости от алкоголя, 2 стадии», а в группе «Н» - «Синдром зависимости от алкоголя, 3 стадии» (р2 0,01). Во всех группах исследования отмечена коморбидная психическая патология: 1) «Органическое расстройство личности в связи со смешанными заболеваниями» (97,37%; 68,08%; 41,67% pi 0,01; р2 0,01); 2) «Деменции в связи со смешанными заболеваниями» -(только в группе «Н» - 58,33%); 3) «расстройства зрелой личности» (8,51% - в группе «В» и 2,63% в группе «ОВ»).
Для изучения роли психопатологического компонента в функционировании динамической системы «синдром-личность-ситуация» все уголовно-релевантные психические расстройства были расположены в психопатологическом диапазоне «расстройства пограничного уровня -расстройства дефицитарно-психотические»:
1. Синдромы пограничного уровня: - неврозоподобные расстройства, церебрастенический и астенический синдромы - органическое тревожное расстройство (F 06.4); органическое эмоционально-лабильное (астеническое) расстройство (F 06.6); - эмоционально-волевые и личностные расстройства, поведенческие нарушения - эмоционально-неустойчивое расстройство личности, пограничный тип (F 60.311); диссоциальное расстройство личности (F 60.2); истерическое расстройство личности (F 60.4); смешанное расстройство личности (F 61.0); органическое расстройство личности в связи со смешанными заболеваниями (F 07.08); - аффективные расстройства - другие уточненные расстройства настроения (аффективные) (F 38.8); органические расстройства настроения (аффективные) (F 06.3); остаточное (резидуальное) аффективное расстройство (F 10.72); - когнитивные расстройства и интеллектуально-мнестическое снижение -легкое когнитивное расстройство (F 06.7); другое стойкое когнитивное нарушение (F 10.74); психоорганический недифференцированный синдром (F 07.9 - органическое расстройство личности и поведения, обусловленное болезнью, повреждением или дисфункцией головного мозга, неуточненное); - синдром расстройства влечений - синдром зависимости от алкоголя, 2 ст. (F 10.212); синдром зависимости от алкоголя, 3 ст. (F 10.213); расстройства сексуального предпочтения (F 65), расстройства привычек и влечений (F 63), расстройства приема пищи (F 50); - инсомнии - расстройства сна неорганической этиологии (F 51). К пограничным психическим расстройствам в данном исследовании были отнесенные психические расстройства, которые Снежневским А.В. (1983) относились к неглубокому уровню поражения психической деятельности при моделировании позитивных и негативных синдромов и нозологических единиц. К позитивным синдромам пограничного уровня были отнесены: - неврозоподобное расстройство, астенический и церебрастенический синдромы; - эмоционально-волевые и личностные расстройства, поведенческие нарушения, органическое личностное расстройство; - аффективные расстройства; - патологическое влечение к алкоголю; расстройства: сексуального предпочтения, привычек и влечений, приема пищи; - инсомнии. К дефицитарным (негативным) синдромам пограничного уровня были отнесены: - когнитивные расстройства: легкое и стойкое; - психоорганический недифференцированный синдром. 2. Дефицитарно-психотические синдромы: - слабоумие (деменция).
Дефицитарно-психотические состояния (группа «Н» - 12 чел.) всегда коррелировали с экспертным решением о невменяемости, что было связано со свойственными этим состояниям некритичностью и неспособностью к осмыслению ситуации и сопоставлению своих действий с социально-ограничительными нормами, повышенной возбудимостью и расторможенностью влечений, обеднением интеллектуальной жизни, примитивностью когнитивных функций и эмоциональных форм реагирования, которые стереотипизировали социальные паттерны поведения, не выходившие за рамки привычных.
Профилактика повторной противоправной активности лиц с резидуальными психическими расстройствами алкогольного генеза
Вопросы первичной (общепрофилактические и гигиенические мероприятия по предупреждению психических расстройств и связанной с ними противоправной активности) и вторичной (лечение психических расстройств и предупреждение, связанной с ними, противоправной активности) профилактики не входят в круг вопросов, решаемых врачами судебно-психиатрическими экспертами, основными для которых являются мероприятия в третичной профилактики повторной противоправной активности этих лиц. Именно третичная профилактика объединяет комплекс мероприятий по предупреждению неблагоприятной динамики уже имеющегося психического заболевания, в данном случае алкогольной зависимости, предупреждению рецидивов заболевания и связанной с ним противоправной активности.
Важным моментом в системе профилактики повторной противоправной активности лиц с алкогольной зависимостью является выбор адекватной меры медицинского характера, что в свою очередь зависит от вынесенного экспертного решения.
До 2003 г. в соответствии с требованиями законодательства в отношении больных алкоголизмом, признанных вменяемыми, рекомендовалось применение принудительного лечения от алкоголизма в соответствии с п."г" ч. 1 ст. 97 и ч. 2 ст. 99 УК РФ.
8 декабря 2003 г. вышел Федеральный закон № 162-ФЗ «О внесении изменений в УК РФ», упразднивший принудительное лечение осужденных наркологических больных. Одновременно с этим законом в тот же день 8 декабря 2003 г. был издан второй Федеральный закон № 163-ФЗ «О приведении УПК РФ и других законодательных актов в соответствие с Федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в УК РФ».
Статья 2 второго Закона изменила редакцию статьи 18 Уголовно-исполнительного закона таким образом, что вместо отмененного принудительного, назначаемого судом, было введено «обязательное лечение», назначаемое непосредственно в учреждениях УИС.
В данном исследовании лицам, подведенным под действие ст. 22 УК РФ, рекомендовалось принудительное лечение с целью коррекции имеющихся психических нарушений, обусловленных как сочетанной психической патологией, так и связанных с синдромом зависимости от алкоголя. Им рекомендовалось (38 случаев) амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра в соответствии с ч. 2 ст. 22 УК РФ и с п. «в» ч. 1 ст. 97 УК РФ.
Невменяемые больные направлялись на принудительное лечение в различные психиатрические стационары системы МЗ в соответствии с п.п. «а» и «б» ч. 1 ст. 97 УК РФ.
Принудительное лечение к признанным невменяемыми, к признанным вменяемыми с применением ст. 22 УК РФ и ст. 73 УК РФ назначается и проводится не только для проведения лечебных мероприятий, но и для предупреждения совершения ими повторных противоправных деяний (ст. 98 УК РФ). В соответствии с этим для реализации первой цели принудительного лечения - излечение или улучшение психического состояния — для адекватной мотивировки назначения принудительного лечения достаточно констатировать наличие психического расстройства, требующего лечения, в данном случае - алкоголизма, расстройства личности, органического психического расстройства.
Более сложным представляется адекватное обоснование необходимости проведения принудительного лечения наркологическим больным в отношении его второй задачи - профилактики повторной противоправной активности.
В соответствии с ч. 2 ст. 97 УК РФ лицам, признанным невменяемыми, "принудительные меры медицинского характера назначаются только в случаях, когда психические расстройства связаны с возможностью причинения этими лицами иного существенного вреда, либо с опасностью для себя или других лиц", то есть только лицам социально опасным. Формально под эти положения не подпадает «обязательное лечение» от алкоголизма и наркомании в соответствии со ст. 18 УИК РФ. Несмотря на то, что принцип применения закона «по аналогии» работает только в гражданском праве и не имеет отношения к уголовному праву, при теоретической разработке критериев применения различных форм недобровольных мер медицинского характера в отношении вменяемых и ограниченно вменяемых лиц представляется возможным использование подходов, основанных на принципе аналогии. Таким образом, по аналогии с критериями применения принудительного лечения в отношении невменяемых лиц, все формы недобровольного лечения осужденным от алкоголизма (ч.2 ст.22 УК РФ; ст. 73 УК РФ) могут назначаться и осуществляться только в том случае, если имеющиеся у них вследствие алкогольной зависимости психические расстройства «связаны с возможностью причинения этими лицами иного существенного вреда, либо с опасностью для себя или других лиц", то есть только лицам с алкогольной зависимостью, представляющим социальную опасность в связи с наличием у них обусловленных наркологическим заболеванием психических расстройств.
Социальная опасность лица является результатом соединения трех детерминант - синдром-личность-ситуация - и определяется констелляцией разнообразных клинических, социальных, психологических и биологических факторов. Особенности течения болезни, ее психопатологические проявления, формы социальной адаптации лица с психическими расстройствами, его преморбидные личностные установки сказываются на характере и интенсивности антисоциального поведения и участвуют в формировании "вектора социальной опасности" (Кондратьев Ф.В., 1996-2006).
