Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Посредничество в контексте теории политических институтов 19
Глава 2. Концептуализация стратегий посреднической деятельности применительно к урегулированию этнотерриториальных конфликтов 67
Глава 3. Эффективность применения посреднической деятельности в этнотерриториальных конфликтах: компаративный анализ 96
Заключение 149
Библиографический список использованной литературы 156
Приложения 176
- Посредничество в контексте теории политических институтов
- Концептуализация стратегий посреднической деятельности применительно к урегулированию этнотерриториальных конфликтов
- Эффективность применения посреднической деятельности в этнотерриториальных конфликтах: компаративный анализ
Введение к работе
Актуальность темы исследования. На рубеже XX-XXI веков меняющаяся геополитическая обстановка на территории бывшего СССР и в мире в целом приводит к появлению новых кризисов и эскалации конфликтов. Широкое распространение приобрели идеи сепаратизма, радикального национализма, политического и религиозного экстремизма. Падение посттоталитарных режимов привело к тому, что под действием радикально настроенных региональных элит, представителей национальной интеллигенции и средств массовой информации в полиэтничных регионах сформировалась ситуация межэтнической напряженности, стремительно перерастающая в острые межнациональные конфликты.
К уже имеющимся в мире затяжным конфликтам, таким, как арабо-израильский, англо-ирландский и другим, добавились новые, связанные с распадом полиэтничных государств социалистической системы. Это армяно-азербайджанский, грузино-абхазский, осетино-ингушский, грузино-осетинский, приднестровский и другие на территории бывшего СССР, косовский, боснийский и другие - в Югославии.
Затяжные проблемы в национальной политике этих государств, привели к разнонаправленным векторам межнационального развития: с одной стороны - в результате крупных перемещений населения, связанных с социально-экономическим и культурным развитием отдельных частей страны, сложилась социально-экономическая основа для сближения культур различных народов; с другой - получили мощный импульс процессы этнической (национальной) консолидации. Эти тенденции явились логическим следствием начал, положенных в основание советского и югославского многоуровневого федерализма и сочетающих его национально-территориальное и административно-территориальное деление.
В силу острой формы протекания конфликты в Косово и Пригородном районе Республики Северной Осетии-Алании проявились тяжелыми социальными и гуманитарными последствиями. Оба конфликта определяются специалистами этноконфликтологами как этнотерриториальные. Все более очевидно, что наличие на Северном Кавказе и на Балканах многочисленных не развязанных общественно-политических, экономических, межнациональных узлов дестабилизирует ситуацию, вследствие чего стала актуальной угроза территориальной целостности Российской Федерации и Республики Сербии.
Укрепление многоуровневого государственного образования невозможно без умения управлять ситуацией по локализации дезинтеграционных процессов и по гармонизации растущего разнообразия этнических сфер, пересекающих субнациональные, транснациональные и космополитические рамки человеческого существования. Перспектива перехода общественно-политической ситуации в государстве из фазы кризисной дестабилизации в стадию стабильности невозможна без методологического анализа сущности, причин и динамики развития этнотерриториальных конфликтов. Главная цель изучения конфликта - в нахождении путей его урегулирования, что актуализирует исследование проблемы посреднической деятельности в общем объеме способов и методов разрешения конфликтов. При этом специфика протекания межэтнических конфликтов предполагает, видимо, и особенность посреднической деятельности. Поэтому целесообразным является исследование технологий посреднической деятельности, проявившихся в однотипных конфликтах.
Схожий механизм формирования межэтнической напряженности в полиэтничных регионах Юга России и Югославии, коренящийся в национальной политике социалистического периода и вызванный кризисом социалистической экономико-политической системы, схожая стремительная динамика перерастания межэтнической напряженности в открытые конфликты, синхронность развития конфликтов, тяжелые последствия открытого межэтнического противостояния, и разные результаты урегулирования выделенных конфликтов, - все это позволяет провести сравнительное
5 исследование стратегий урегулирования данных двух конфликтов, с целью изучения оптимального опыта и определения технологий посреднической деятельности в этнотерриториальных конфликтах.
Ограничивая исследование рамками «относительно похожих» двух стран, автор имеет возможность провести глубокий анализ и конкретизировать предмет исследования, что почти невозможно, когда исследование охватывает большее количество стран. По оценкам политологов-компаративистов «бинарное сравнение представляется наилучшим методом исследования, при котором не упускается из виду ни общее, ни особенное...»1, позволяя производить поиск универсальных явлений и выводить закономерности.
Полиэтничные государства, к которым относятся Югославия и Россия, в последние десятилетия столкнулись с проблемой разрешения этнотерриториальных конфликтов, которые в условиях демократического политического режима требуют иных способов и методов решения, нежели в условиях жестко организованных унитарных и централизованных политических режимов. В меняющихся условиях переходного исторического периода возникает потребность в формировании качественно новых политических институтов, предназначенных для согласования интересов различных социальных групп, упорядочивания взаимодействия по поводу их выражения, защиты и реализации. Посредничество как специальная управленческая деятельность государственных органов различного уровня еще не приобрела завершенные институциональные формы. Так же как и нет достаточно четкого представления о формах взаимодействия государственных органов с другими (неофициальными) посредническими структурами. Поэтому анализ посредничества как особого вида управленческой деятельности представляет большой теоретический интерес для современной политологической теории. Возможность исследования этой проблематики позволяет «уравновесить» конфликтологическую перспективу политологии, 1 Доган М.. Пеласси Д. Сравнительная политическая социология. М. 1994. С. 177.
6 что остро востребовано в условиях предпринимающихся попыток стабилизации политической системы формирующихся демократических государств, в частности, России и Союза Сербии и Черногории.
Вместе с тем, исследование проблематики посредничества является также остро актуальной темой и для политической практики. Отсутствие достаточных научных знаний о путях и механизмах урегулирования конкретного конфликта, динамике соотношения внутренних и внешних факторов для построения стратегии его урегулирования, невыявленность функциональных ролей посредников различного типа в разрешении конфликтных ситуаций - все это свидетельствует не только о недостаточной теоретической разработанности данной проблемы, но и о причинах, затрудняющих выбор эффективных методов предупреждения и стратегии посреднического урегулирования конфликтов этого типа. Данное диссертационное исследование направлено на восполнение этого пробела в политологическом знании.
Степень научной разработанности проблемы. Обширные исследования российских и зарубежных ученых в последнее время были посвящены изучению конкретных явлений и процессов этнотерриториального характера. В методологическом плане для осмысления природы и специфики конфликтов, а следовательно, и его разрешения или урегулирования представляет интерес концепция структурного насилия К.Лоуренца и Й.Галтунга, а также теория разрешения конфликтов Дж.Бертона, согласно которой основой социальных конфликтов является неудовлетворенность базовых потребностей. Она объединяет субъектный (Дж.Бертона) и объектный (Л.Козера и К.Боулдинга) подходы к анализу социальных конфликтов и позволяет перейти к созданию поливариантных моделей разрешения конфликтов, базирующихся на основе изменения социальных структур, фрустирующих базовые потребности.
Изучение вопросов управления этнотерриториальными конфликтами и методологических аспектов формирования переговорной концепции является важной теоретической и практической задачей. Разработке этой задачи посвятили свои работы такие исследователи как А.Загорский1, М.Лебедева2, Л.Козер , Д.Фельдман , П.Цыганков5 и многие другие. Однако большинство из них акцентируют внимание на исследовании самих конфликтов, нежели на методике их разрешения.
В ряде публикаций В.А.Тишкова , Е.И.Степанова , Г.С.Денисовой , Л.Л.Хоперской осуществляются исследования конкретных конфликтов в контексте межэтнических и политических процессов, протекающих на Юге России. Большое внимание уделяется многообразию этносоциальных процессов, происходящих на Северном Кавказе, в работах известного российского ученого В.А.Авксентьева10, который исследует конфликты на Северном Кавказе, сравнивая их природу и динамику с аналогичными конфликтами в других частях мира. Проблемы этнополитических конфликтов
Загорский Ан.В. Методологические и методические аспекты формирования переговорной концепции и оценки предложений партнера по переговорам // Системный подход: анализ и прогнозирование международных отношений / Под ред. И.Г.Тюлина. М.: МГИМО, 1991. : Лебедева М.М. Отечественные исследования процесса ведения переговоров: истории развития и перспективы // Вестник МГУ, Сер, 18. Социология и политология. -2000. -№ 1.: Лебедева М.М. Вестфальская модель мира и особенности конфликтов на рубеже XXI века. // Космополис. Альманах 1999.: Лебедева М.М. Политическое урегулирование конфликтов: подходы, технологии, решения. М.: Аспект-Пресс. 1997. 3 Козер Л. А. Завершение конфликта // Социальный конфликт: современные исследования. М.: ИНИОН. 1991. 4 Фельдман Д.М. Политология конфликта. М.: Стратегия, 1998. ^ Цыганков П.А. Международные отношения. М.: Новая школа, 1996. 6 Тишков В.А. О новых подходах в теории и практике межнациональных отношений. М., 1989: Тишков В. А. Россия: от межэтнических конфликтов к взаимопониманию // Этнополис. -1995. -№ 2.; Тишков В.А. Национальности и национализм в постсоветском пространстве (исторический аспект) // Этничность и власть в полнэтничных государствах. М., 1994: Тишков В. А. Осетино-ингушский конфликт (антропология этнической чистки) // Очерки теории и политики этничности в России. М.: «Русский мир». 1997.
Степанов Е.И. Введение в конфликтологию национальных отношений. Социальные конфликты. Экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. Вып.2. М., 1992. 8 Денисова Г.С. Этнический фактор в поліггической жизни России 90-х годов. Ростов-на-Дону, 1996: Денисова Г.С. Этнический фактор в чеченском кризисе // Научная мысль Кавказа. -1996. -№ 3. 9 Хоперская Л.Л. Современные этнополитические процессы: концепция этнической субъектности. Ростов-на- Дону, 1997; Хоперская Л.Л., Денисова Г.С. Современная национальная политика на Северном Кавказе // Этнополитический вестник. -1995. -№ 5; Хоперская Л.Л. Современные этнополитические процессы на Северном Кавказе. Ростов-на-Дону. 1997.
Авксентьев А.В.. Авксентьев В.А. Этнические проблемы современности и культура межнационального общения. Ставрополь, 1993: Авксентьев В.А.. Шаповалов В.А. Этносоциальные проблемы России. Ставрополь. 1994: Авксентьев В.А. Этническая конфликтология. Ставрополь, 1996; Авксентьев В.А. Этнические конфликты: история и типология // Социс. -1996. -№ 12; Авксентьев В.А. Этнические конфликты как важнейший фактор истории XX века // Вестник СГУ, -1996. -№ 4; Авксентьев В.А. Этническая конфликтология: в поисках научной парадигмы. Ставрополь, 2001.
8 северокавказского региона отражены в работах исследователей В.Н.Лысенко' и
А.Ю.Коркмазова .
Существует достаточно много литературы, анализирующей динамику конкретных этнополитических и этнотерриториальных конфликтов. В частности, обширная литература посвящена изучению осетино-ингушского конфликта и способов его урегулирования. Здесь следует указать на работы В.А.Тишкова, А.Г.Здравомыслова, А.А.Цуциева3, А.Б.Дзадзиева4, Х.В.Дзуцева, Г.У.Солдатовой3 и других. При этом оценки носят вариативный характер - от объективных, реально оценивающих ситуацию, до преимущественно односторонних и субъективных.
Значительное внимание изучению осетино-ингушского конфликта уделяется в работах А.Г.Здравомыслова, который выводит потенциал межэтнической конфликтности на Северном Кавказе из геополитических условий его расположения. Следует заметить, что на протяжении нескольких месяцев по заказу Временного Государственного Комитета Российской Федерации А.Г.Здравомыслов совместно с осетинскими и ингушскими учеными проводил исследование актуальных проблем осетино-ингушского конфликта, по итогам которого впоследствии была подготовлена научная работа.
Если конфликтологический анализ получил развитие в отечественной политологии в последние десятилетия, то исследования процесса урегулирования конкретных конфликтов, которые позволяют накопить позитивный социальный опыт, еще крайне слабо представлены в отечественной 1 Лысенко В.Н. Этнополитические конфликты в постсоветском пространстве // Этнополитический вестник. -
1995. -№5. : Коркмазов А.Ю. Этнополитические процессы на Северном Кавказе. Ставрополь. 1994. 3 Цуциев А.А. Осетино-ингушский конфликт (1992- ....): его предистория и факторы развития. М.: «РОССПЭН», 1998 . 4 Дзадзиев А.Б. Информации по этнополитической ситуации в Республике Северная Осетия-Алания и Республике Ингушетия // Бюллетень Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. М. - Гарвард. 1994-2001. 5 Соддатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М.: «Смысл», 1998. 6 Здравомыслов А.Г. Осетино-ингушский конфликт: перспективы выхода из тупиковой ситуации. М.: «РОССПЭН». 1998.
9 науке. Можно указать лишь на немногие работы, в которых анализируется наряду с другими проблемами и проблемы посредничества в этнотерриториальных конфликтах. В частности, в работах Л.Л.Хоперской анализируется официальная и неофициальная посредническая деятельность в процессе урегулирования осетино-ингушского конфликта. В исследованиях
С.А.Кислицына и В.П.Куксы1 изучается проблема регулирования миграционных процессов в районе осетино-ингушского конфликта. Большое внимание роли федерального центра в реконструкции постконфликтного пространства в Республике Северная Осетия-Алания и Республике Ингушетия уделено в диссертационной работе В.А.Соловьева2.
Этнотерриториальные конфликты привлекают внимание и зарубежных исследователей. Всплеск интереса к косовскому конфликту, который последовал после распада СФРЮ, вызвал публикацию ряда работ, посвященных истории возникновения югославского конфликта, его уроков и международных последствий. Этот аспект анализа проблемы представлен и в научных работах отечественных исследователей - В.К. Волкова1, Э.Б. Валева ,
Е.Ю. Гуськовой\ В.К. Князева6, Н. Куликовой и В. Милованова7, И.И.
Лещиловской8, М.Ю. Мартыновой9, М.С. Кошуба10, С. Терзич11, Д. Тренина и
Е.Степановой и других исследователей. Однако еще не все события стали предметом исследования, а ученые продолжают спорить по целому ряду
Кукса В.П.. Кислицын С. А. Государственное регулирование вынужденной миграции на Северном Кавказе // Центр системных региональных исследований и прогнозирования ИППК при РГУ. Ростов-на-Дону: Издательство СКНЦВШ. 2002. : Соловьев В.А. Реконструкция социально-политического пространства экстерриториального конфликта. Дне. канд. полит, наук. Ростов-на-Дону, 2001. 3 Волков В.К. Трагедия Югославии // Новая и новейшая история. -1994. -№ 4. 4 Валев Э.Б. Югославский клубок// География. -1996. -№ 5, 7, 9, 13, 15, 19. ' Гуськова Е.Ю. Урегулирование на Балканах: От Бриони до Дейтона (мирные планы 1991-1995). М: ИНИОН. 1998. 6 Князев В.К. Трагическая судьба Югославии предупреждает // Федерализм. -1996.- № 3. 7 Куликова Н., Милованов В. Балканский кризис и Дейтонское соглашение // Правила игры. -1996. -№ 1. s Лещиловская И.И. Исторические корни югославского конфликта // Вопросы истории. -1994. -№ 5. 9 Мартынова М.Ю. Балканский кризис: Народы и политика / Ин-т этнологии и антропологии РАН. М., 1998. 10 Мартынова М.Ю.. Кошуба М.С. Новая этнополитическая карта Балкан. М„ 1995; Мартынова М.Ю.. Кошуба М.С. Очаги тревоги в Восточной Европе (Драма национальных противоречий). М.: Инслав. 1994. 1' Терзич С. Историческая подоплека событий в Косово и Метохии // Обозреватель. -1998. -№ 10. '" Тренин Д.. Степанова Е. Косово: международные аспекты кризиса. М.: Гендальф, 1999.
10 проблем. Основные разногласия касаются причин возникновения косовского кризиса, оценок соотношения внутренних и внешних факторов в распаде югославской федерации, а также роли субъектов конфликта.
Проблематика посреднической деятельности в этнотерриториальных конфликтах в целом слабо разработана в отечественной литературе, хотя у западных ученых она вызывает пристальный интерес и имеет широкую аудиторию. Об этом свидетельствует выход специальных периодических изданий: «Журнал по разрешению конфликтов», «Международный журнал по урегулированию конфликтов», «Журнал по переговорам», «Международные переговоры: журнал практических и теоретических исследований» и др. В этой области хорошо известны работы западных исследователей, в частности М.Дональдсона, Х.Корнелиуса, В.Мастенбрука, Я.Нергеша, Ш.Фэйера, Р.Фишера, Д.Эртель, У.Юри '.
В последнее время среди российских исследователей также растет интерес к основному методу деятельности посреднических структур -организации и проведению переговорного процесса. Он нашел отражение в работах В.П.Илларионова, М.М.Лебедевой, В.Л.Исраэлян, Ан.Ковалева, А.А.Кокошина, В.И.Курбатова, В.Н.Рябцева, В.А.Кременюка . Однако методологические принципы и подходы, заложенные в этих работах, редко применяются к анализу конкретных ситуаций.
Большое значение для создания объективной картины и раскрытия сущности конфликтов, переговорного процесса и посреднической деятельности различных структур имеют документальные материалы, опубликованные в России и за рубежом, а также официальные документы, принимаемые государственными, а также международными неправительственными 1 Дональдсон М.. Дональдсон М.К. Умение вести переговоры для «чайников». Киев, 1998.: Корнелиус X.. Фейер Ш. Выиграть может каждый. Как разрешать конфликты. М., 1992; Мастенбрук В. Переговоры. Калуга. 1993; Нергеш Я. Поле битвы - стол переговоров. М., 1989.; Фишер Р., Юри У. Путь к согласию, или переговоры без поражения. М.. 1990. : Исраэлян В.Л.. Лебедева ММ. Переговоры - искусство для всех // Межд.жизнь. -1991. -№ 11: Ковалев Ан. Азбука дипломатии. М.. 1993; Кременкж В.А. Международные переговоры: нужен научный подход // Межд.жизнь. -1989.- № 5: Курбатов В.И. Как успешно провести переговоры. Ростов н/Д.. 1997.
11 организациями. Хотя они далеко не всегда дают достаточно полную и объективную картину урегулирования конфликтов, что затрудняет анализ выделенной проблематики.
Выделенные исследования выступают базой для систематизации и анализа опубликованных источников по проблемам управления конфликтами и преодоления последствий уже происшедших конфликтов, поиска общих закономерностей и стратегий выхода из конфликтных ситуаций. Реализация такого подхода требует проведения сравнительных конфликтологических исследований, которые являются еще крайне редкими. В частности, несмотря на высокую актуальность изучения осетино-ингушского конфликта для России и косовского конфликта для Югославии, которым свойственно значительное количество общих характеристик развития, общих подходов к разработке методов выхода из них, сравнительное исследование данных конфликтов до сих пор не проведено. Видимо, это связано с незавершенностью конфликтов и относительной сложностью получения достоверной информации.
Таким образом, сравнительный анализ осетино-ингушского и косовского конфликтов, имеющих длительные предыстории, в которых четко проявились интересы и стратегии сторон, а также подходы и методы их урегулирования со стороны разного рода посредников, позволяет выявить критерии эффективности и проанализировать результаты посреднической деятельности в урегулировании этих этнотерриториальных конфликтов. На определенное восполнение пробела в политологическом знании направленно данное исследование.
Теоретико-методологическая основа исследования. При анализе проблемы посредничества в этнотерриториальном конфликте в работе избраны две методологические парадигмы, часто противопоставляемые друг другу - структурно-функциональная (интегративная) и конфликтологическая. Этот подход объясняется предметом анализа заявленной темы.
12 Аналитические схемы изучения конфликтов заданы в конфликтологической парадигме, разрабатывавшейся в теоретико-методологических концепциях К.Маркса, Р.Дарендорфа, Л.Козера и др. Они обосновали позитивную роль конфликтов в обеспечении устойчивости социальных систем, выделив основную функцию этой роли: снижение напряженности в социальной системе посредством обнажения и разрешения существующих в ней противоречий. Сам же конфликт трактуется как неотъемлемая характеристика динамичного развития общества. Поэтому изучение конкретных конфликтов - выделение его субъектов, интересов сторон, критериев этапности в динамике конфликта, - с необходимостью опирается на конфликтологическую методологию.
Однако стремление выявить институциональные характеристики именно посреднической деятельности, направленной на урегулирование конфликтов, восстановление разорванной ткани социальных отношений, реконструкции постконфликтного пространства, задает выбор институционального подхода, выступающего составной частью структурно-функциональной методологии. Этот аспект анализа опирается на идеи классиков интегративной теории -Э.Дюркгейма, Т.Парсонса, Р.Мертона и институционального подхода, в частности, Д.Норта и Д.Кола.
Рассмотрение конкретных проявлений конфликтов осуществлялось на основе работ А.Г.Здравомыслова, В.А.Тишкова, А.В.Авксентьева, В.В.Амелина, Г.У.Солдатовой, Е.Ю.Гуськовой, Д.Тренина, Е.Степановой, С.Троебста, А.А.Языковой, С.А.Романенко, М.Ю.Мартыновой.
Анализ специфики посреднической деятельности производился с использованием эвристических идей М.Лебедевой, Г.Морозова, Э.Пушмина, Р.Фишера, У.Юри.
Эмпирической базой диссертации выступили материалы архива Временной администрации, Временного Госкомитета Российской Федерации, представительства Президента Российской Федерации в Республике Северная
13 Осетия-Алания и Республике Ингушетия, спецпредставительства Президента
Российской Федерации по вопросам урегулирования осетино-ингушского конфликта; материалы СБООН и миссии ООН по делам временной администрации в Косово (МООНК), а также результаты исследований, проведенных Институтом этнологии и антропологии РАН (руководитель
В.А.Тишков), Институтом международных экономических и политических исследований РАН, Центром анализа и управления конфликтами и стабильностью (руководитель Э.И. Скакунов), Московским Центром Карнеги,
Центром социологического анализа межнациональных конфликтов
Российского независимого института социальных и национальных проблем (руководитель А.Г.Здравомыслов).
Объектом диссертационного исследования выступают осетино-ингушский и косовский этнотерриториальне конфликты.
Предметом исследования являются формы и функции института посредничества в процессе урегулирования этнотерриториальных конфликтов.
Цели и задачи исследования. Целью данной диссертационной работы является анализ эффективности института посредничества в процессе урегулирования этнотерриториальных конфликтов (на примере осетино-ингушского и косовского конфликтов).
Достижение этой цели предполагает решение следующих исследовательских задач:
Проанализировать социальные потребности, вызывающие институционализацию посредничества как деятельности, направленной на разрешение этнотерриториальных конфликтов.
Выделить институциональные формы посреднической деятельности в этнотерриториальных конфликтах.
Определить стратегии посреднической деятельности различных субъектов и факторы, определяющие выбор этих стратегий.
4. На основе компаративного анализа осетино-ингушского и косовского конфликтов выявить факторы, определяющие выбор стратегии посреднической деятельности.
5. Провести сравнительный анализ различных моделей посреднической деятельности официальных и неофициальных структур в урегулировании конкретных этнотерриториальных конфликтов и показать степень их эффективности.
Научная новизна диссертационного исследования может быть представлена в следующем:
Обоснована необходимость организационного оформления посреднической деятельности при разрешении этнотерриториальных конфликтов, определяемая ценностным противостоянием сторон, высоким эмоциональным напряжением этого типа конфликтов, которые не позволяют им самостоятельно урегулировать конфликт.
Аргументирована доминирующая роль в урегулировании этнотерриториальных конфликтов официальных государственных посреднических структур, что объясняется предметом конфликта и сущностными характеристиками конфликтующих сторон.
Проанализированы основные стратегии разрешения и урегулирования этнотерриториальных конфликтов - миротворчество и принудительные меры, и выделены условия для их оптимального применения.
Впервые проведен компаративный анализ возникновения и динамики осетино-ингушского и косовского этнотерриториальных конфликтов, позволяющий интерпретировать выбор различных стратегий посреднической деятельности при определенном сходстве их протекания.
Выделен сущностный индикатор эффективности разрешения этнотерриториальных конфликтов, в качестве которого выступает достижение реализации интересов целостности государственного образования.
На защиту выносятся следующие основные положения:
1. Возникновение этнотерриториальных конфликтов в рамках демократической организации политической системы государства вызывает необходимость в институциональной организации посреднической деятельности (назначение «третьей стороны»), к субъекту которой предъявляются особые требования: авторитетность по отношению к предмету конфликта и конфликтующим сторонам; властный ресурс и международный правовой статус для разрешения территориальных споров, определяющие функционирование данного посредника по заранее установленным и общепризнанным правовым нормам.
Посреднические структуры или «третья сторона» в конфликте, как правило, выступают в двух формах: а) официальное посредничество государств и межгосударственных неправительственных организаций; б) неофициальное посредничество. Они отличаются по своим функциям, ресурсам, полномочиям и действуют по взаимодополняющему принципу. При этом именно в этнотерриториальных конфликтах доминирующая роль принадлежит официальным посредническим структурам, что определяется основным предметом конфликта - территорией, подконтрольной государству.
Анализ международной практики по урегулированию и разрешению этнотерриториальных конфликтов показывает правомерность использования двух основных стратегий - мирной политической и мер силового давления на конфликтующие стороны. Факторами, определяющими выбор одной из стратегий, являются: фаза течения конфликта, степень дистанцированности государства от конфликтующих сторон, властный ресурс центральной государственной власти по отношению к ним, и международный климат, определяющий допустимые формы вмешательства в разрешение конфликтов.
Сравнительный анализ осетино-ингушского и косовского конфликтов позволяет выявить главную причину формирования в качестве посредника, т.е. «третьей стороны», в этнотерриториальных конфликтах международных организаций, что автоматически их переводит на уровень межгосударственных отношений. Эта причина в неспособности государственной власти сохранить политический авторитет и равную удаленность от конфликтующих сторон. В частности, в России по отношению к осетино-ингушскому конфликту центр изначально выступил как нейтральная "третья сторона", обладающая внутри страны - силой власти, а на международной арене - авторитетом власти, что позволило обойтись без вмешательства международных организаций. Напротив, властные структуры Сербии, находясь в международной изоляции и имея ослабленную политическую власть внутри страны, взяли на себя роль активного проводника этнотерриториальной конфронтации на территории СРЮ, фактически отказавшись от возможности выступить посреднической третьей силой. Такая конфигурация конфликтующих сторон предопределила формирование «третьей стороны» извне, в лице международных организаций.
5. Применение в процессе ликвидации последствий осетино-ингушского конфликта механизма, предусматривающего разрешение внутреннего (без внешнего международного вмешательства) конфликта, обосновано государственными приоритетами, что потребовало создания специальной федеральной посреднической структуры, в функции которой входит разработка конструктивных переговорных технологий поэтапного снижения социально-экономических, политических и межэтнических противоречий конфликтующих сторон, ликвидация и урегулирование последствий этнотерриториального конфликта.
Превалирование в процессе ликвидации последствий косовского конфликта внешнего воздействия как основы посреднических миротворческих усилий международных организаций на внутренний конфликт предопределило его затяжной характер и не позволило задействовать в полной мере государственные структуры для урегулирования конфликта, вследствие чего не удалось достичь государственных приоритетов в разрешении конфликта.
17 Научно-практическая значимость работы. Научно-практическая значимость диссертации состоит в дальнейшей разработке и углублении концептуальных основ этноконфликтологии. Результаты исследования могут быть использованы в практической посреднической деятельности и проведении переговорного процесса в ходе урегулирования этноконфликтов. Практический опыт и рекомендации, изложенные в материалах диссертации, представляют интерес для органов государственной власти и международных организаций, реализующих программы стабилизации межэтнических отношений. Возможно применение основных положений работы в учебно-методической деятельности для разработки курсов по политологии, социологии, этноконфликтологии, регионоведению, спецкурсов по проблемам предотвращения, урегулирования и разрешения межэтнических конфликтов и т.д.
Апробация работы. Основные положения диссертации представлены в выступлениях на научных и научно-практических конференциях: Всероссийской научной конференцией с международным участием «Этнические конфликты: теория, экспертиза, технологии разрешения» (г. Ставрополь, май 2001 года); Международной конференции «Региональные элиты в процессе современной российской федерализации» (г. Ростов-на-Дону, ноябрь 2001 года); Всероссийской научно-практической конференцией с международным участием «Этнические конфликты и их урегулирование: взаимодействие науки, власти, гражданского общества» (г. Ставрополь, май 2002 года).
Основные идеи и выводы диссертации были использованы в процессе практической посреднической деятельности Представительства специального представителя Президента РФ по вопросам урегулирования осетино-ингушского конфликта, а также нашли отражение в серии публикаций в информационно-аналитических сборниках этого органа.
Итоги исследования представлялись в аналитических и экспертных докладах, направляемых руководителям федеральных органов власти и органам государственной власти конфликтующих сторон - Республики Северная Осетия-Алания и Республики Ингушетии.
Диссертация обсуждена на заседании кафедры политологии и этнополитики Северо-Кавказской академии государственной службы.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, а также приложений (карт, хронологий, схем, таблиц, диаграмм).
Посредничество в контексте теории политических институтов
XX столетие является периодом глобальных социальных потрясений, актуализировавшихся в множество локальных и региональных войн. Они сопровождались распадом мировых империй и перекройкой политической карты мира. Среди многообразия социальных коллизий важным фактором исторического процесса во второй половине столетия стало обострение этнических конфликтов. Американский социолог Л.Гринфелд так охарактеризовал уходящий XX век: "Век национализма не закончился, мы всего лишь вступаем в фазу неонационализма. Ни в какую другую эпоху это не проявлялось более отчетливо, чем в эти самые дни, когда вокруг нас рушатся режимы и идеологии, а национализм повсеместно поднимает голову... " .
Идея национализма наиболее полно отражена английским политологом Геллнером в работе "Нации и национализм". В ней он утверждает, что народы, теряя прежнюю этнокультурную дифференциацию, выбирают любые символы, способные консолидировать нации. Сторонником данного подхода в России является В.А.Тишков2.
При этом национализм рассматривается как "государственный", так и "локальный". По мнению авторитетных зарубежных авторов, в среднесрочной перспективе основную опасность создают проявления "государственного национализма", в частности, присущая многим развивающимся странам приверженность модели "государства - нации". Стабильность, а, следовательно, и будущность этих государств оценивается как весьма проблематичное. Следует заметить, что в сфере политической практики "государственный" и "локальный" национализм чаще всего тесно взаимосвязаны и их воздействие на социальные системы во временном отношении фактически не дистанцируется. Кроме того, "локальный национализм" 90-х годов (ситуация в Косово -самый яркий пример), как и "локальный национализм" более раннего периода, всегда имел "двойное лицо". С одной стороны, он отражал стремление к национальному освобождению, а с другой - шовинизм и национальный эгоизм. Многие националистические доктрины и массовые политические движения, которые родились в период деколонизации, превратились чуть позднее в жесткие варианты подавления этнических меньшинств. В этой связи можно говорить о том, что "локальный национализм" не менее опасен для глобального развития, чем национализм "государственный".
Начиная с 60-х годов XX века, западная цивилизация открывает для себя новый социальный феномен, суть которого заключается в значительном повышении роли этничности в общественных процессах. На фоне нарастающей интернационализации экономической и социально-политической жизни происходит возрождение интереса к этнической культуре, языку, традициям, обычаям и укладу жизни.
В 1960-1970 годы факторы этнического возрождения получили распространение в Европе, вовлекая в процесс все новые и новые этносы. С середины 1980-х годов этническое возрождение становится актуальным и для СССР. Этническое возрождение, обладая мощным конфликтогенным потенциалом, начинает активно включаться в национальную идею, создает идеальные условия для дестабилизации и возникновения этнических конфликтов.
Окончание холодной войны в конце 80-х — начале 90-х гг. породило у ряда ученых и политиков радужные прогнозы относительно будущего «бесконфликтного» мира. По мнению американского ученого Ф.Фукуямы, победа западной либеральной идеи, приведет в итоге к разрешению международных споров и конфликтов только мирными средствами. Однако крах социалистической системы, распад федеративных союзных государств, таких как Чехословакия, СССР, Югославия сопровождался усилением конфликтного потенциала и взаимных претензий, в том числе этнонациональных, этносоциальных, территориальных, языковых и др. По мнению Ю.Кобищанова, «жестко централизованные, многонациональные государства и империи стали буквально "расползаться по швам", точнее - по нациям, которые устремились с разной скоростью и с неодинаковым единодушием туда, куда влечет их культурно-историческая ориентация. Последняя явно связана с принадлежностью к той или иной цивилизации»1.
Во многих постсоциалистических государствах произошли локальные и региональные вооруженные конфликты на этнической почве, обострилась проблема этнических меньшинств. Страны, образовавшиеся на территории бывшего Советского Союза и Восточной Европы, которые как казалось, были ограждены от этнических конфликтов и противоречий, их не избежали. Однако и стабильная Западная Европа не осталась в стороне от этнонациональных противоречий, чему свидетельством являются проблемы в Испании, Северной Ирландии, Бельгии и др. странах.
Одним из ведущих факторов нестабильности на земном шаре в 90-х годах стали вооруженные конфликты в Югославии (например, в Хорватии, Боснии, Косово) и на территории бывшего СССР (например, в Нагорном Карабахе, Молдове, Южной и Северной Осетии, Чечне). Только за период с 1988 по 1991 год на этнической почве в бывших советских республиках произошло более 150 конфликтов, в том числе около 20, повлекших человеческие жертвы .
Концептуализация стратегий посреднической деятельности применительно к урегулированию этнотерриториальных конфликтов
В зависимости от конкретной ситуации, вида конфликта, уровня его развития и степени интенсивности, посредник (межгосударственные универсальные и региональные организации, институт федерального посредничества, негосударственные организации и структуры) применяет различные стратегии для урегулирования конфликта. Р.Дарендорф совершенно справедливо писал, что «тот, кто умеет справиться с конфликтами путем их признания и регулирования, тот берет под свой контроль ритм истории. Тот, кто упускает такую возможность, получает этот ритм себе в противники»1.
Практика разрешения конфликтов показывает, что выработка стратегии урегулирования конфликтов и позитивный результат возможен при выполнении определенного набора требований, предусматривающих институализацию и легитимизацию конфликта, а также наличие структурированных конфликтующих групп. Отсюда понятно, что управление конфликтом предполагает выбор стратегии, обеспечивающей максимизацию выигрыша и минимизацию затрат.
Стратегии посреднического урегулирования этнотерриториальных внутригосударственных конфликтов предполагают эволюционный, ненасильственный, демократический и правовой подход. С этой целью в арсенале Организации Объединенных Наций имеется целый набор специальных инструментов, которые были опубликованы в 1992 году в "Повестке дня для мира". Таким образом, исходя из существующей международной практики, все операции по поддержанию мира можно разделить: Миротворчество - создание условия для переговоров по кризисной ситуации. Примером успешного проведения миротворчества является . процесс по урегулированию осетино-ингушского этнотерриториального конфликта октября-ноября 1992 года. Принудительные меры при урегулировании конфликтов. - Вмешательство с целью оказания гуманитарной помощи - нацелено на спасение жизни мирного населения, жертв вооруженных конфликтов или стихийных бедствий (например, засух, землетрясений, наводнений и пр.). Было использовано НАТО в 1999 году как предлог, с целью агрессии против Югославии. Многосторонние международные миротворческие действия контингента ООН «по поддержанию мира» («голубые каски») и коллективные миротворческие силы СНГ (КМС), призванные поддерживать безопасность и гасить возникающие конфликты (например, в Косово, Афганистане, Грузии и др.). - Операции по принуждению к миру силой - основной задачей является добиться прекращения огня, защитить гражданское население и заставить враждующие стороны начать переговоры. Известный российский ученый Г.И.Морозов относит эти операции к категории «боевых действий сил ООН для борьбы с вооруженной агрессией» . В зависимости от фазы течения конфликта, интересов и целей конфликтующих субъектов в конце XX века официальными посредниками применялись две основные стратегии разрешения конфликта: миротворчество и принуждение к миру силой при урегулировании конфликтов.
Миротворческая деятельность - это меры политического, экономического, правового, военного и иного характера, проводимые в соответствии с нормами и принципами международного права, направленные на разрешение споров, предотвращение и прекращение вооруженных конфликтов преимущественно мирными способами (переговорный процесс) с целью устранения угрозы международному миру и безопасности.
Морозов Г.И. Международное право и международные отношения (проблемы взаимосвязи). М., 1997. С.43. Миротворчество связано с конечным результатом определенного процесса: организации переговоров, заключения соглашения о перемирии, договора о мире, освобождения заложников и других.
Одним из древнейших и универсальных средств человеческого общения являются переговоры. «Переговоры — это диалог между сторонами конфликта, обсуждающими идею, информацию и альтернативы, позволяющие достичь взаимоприемлемого соглашения»1. Они находят согласие там, где интересы не совпадают, мнения или взгляды расходятся. Американские ученые У.Зартман и М.Берман считают, что «переговоры целесообразны, когда стороны понимают, что проблема может быть решена только совместно, и когда у них есть стремление покончить с существующим положением, которое они считают неприемлемым, признавая в то же время претензии другой стороны или сторон на участие в таком урегулировании»2.
Стороны приходят к пониманию необходимости переговоров тогда, когда конфронтация не дает результатов или становится невыгодной. Дж.Рубин и Д.Колб дают определение переговорам, как «квинтэссенции взаимодействия»\
Переговоры нужны для принятия совместных решений. Как отмечает Д.П.Зеркин, «переговоры — это совместное обсуждение конфликтующими сторонами с возможным привлечением посредника спорных вопросов с целью достижения согласия. Они выступают некоторым продолжением конфликта и в то же время служат средством его преодоления» .
По мнению М.М.Лебедевой, «переговоры — прежде всего совместная с партнером деятельность, предполагающая отношения в системе субъект — субъект. Здесь два принципиально важных момента. Во-первых, это деятельность двух субъектов, каждый из которых обладает своими целями, интересами, намерениями. Во-вторых, несмотря на возможные расхождения между ними, деятельность на переговорах обязательно совместная»1.
Впервые процесс переговоров был описан в 1716 году французским дипломатом Ф.Калльера в книге «О способе ведения переговоров с монархами».
Гаагские конвенции 1899 и 1907 гг. были первым робким шагом на пути закрепления в международном праве принципа мирного разрешения международных споров. В Уставе ООН (п.1, ст.33), уставах региональных организаций и всех важнейших многосторонних международно-правовых актах переговоры поставлены на первое место, что подтверждает их универсальность, действенность и эффективность.
После Второй мировой войны с появлением средств массового уничтожения человечество встало перед угрозой взаимного уничтожения. Это послужило решающим фактором резкого ограничения возможности силового разрешения конфликтов, сделав его во многих случаях, бессмысленным в связи с угрозой полного уничтожения всех участников конфликта. В.Б.Луков отмечает следующие изменения функций переговоров во второй половине XX столетия, «в прошлом переговоры являлись частью военной стратегии... В послевоенный период наметилась тенденция к возрастанию роли переговоров как средства предотвращения вооруженных конфликтов» . Во второй половине XX века резко возрастает число ведущихся переговоров по урегулированию международных и региональных конфликтов, расширяется круг обсуждаемых проблем, все большее число людей стало вовлекаться в переговорный процесс в качестве участников и экспертов.
Эффективность применения посреднической деятельности в этнотерриториальных конфликтах: компаративный анализ
Сравнивая осетино-ингушский и косовский межэтнические и этнотерриториальные конфликты, следует отметить сходство историко-культурного контекста развития конфликтов, и общей борьбы за определение статуса спорных территорий, где проживали части этносов, отделенные административно-территориальными границами от основного этнического массива. А главным отличием была роль руководства страны в ориентации доминирующих политических сил и авторитетность Центра. В России по отношению к осетино-ингушскому конфликту Центр изначально выступил как нейтральная "третья сторона", обладающая внутри страны - силой власти, а на международной арене - авторитетом власти. Напротив, Сербия взяла на себя роль активной и инициативной участницы этнотерриториальной конфронтации на территории СРЮ, находясь в международной изоляции и имея ослабленную политическую власть внутри страны. Отсюда применение различных стратегий посреднической деятельности для разрешения одного и того же типа конфликта, которые привели к деструктивным формам воздействия посредников на ход урегулирования косовского конфликта, и конструктивным технологиям деятельности посредников в ходе урегулирования и разрешения осетино-ингушского конфликта. Покончив с теоретическими и нормативными аспектами процесса посредничества в урегулировании конфликтов, перейдем к эмпирическому прагматизму и компаративному анализу, сосредоточившись на конкретных примерах посреднической деятельности в урегулировании этнотерриториальных конфликтов (косовского и осетино-ингушского), и критериях эффективности их применения. В течение всего времени вхождения края Косово в состав СФРЮ, а затем и СРЮ лидеры албанцев вынашивали план его отделения от Югославии и присоединения к Албании. Руководство и народ Сербии всегда считали, что Косово - это испокон веков сербская земля, в которой находятся сербские древности и реликвии, используя при этом разную методику урегулирования обстановки в крае - от вливания огромных средств и поднятия экономического положения албанского народа до наведения порядка полицейскими силами. Периоды расширения прав автономий сменялись периодами усиления централизации власти. При этом наиболее интересные планы урегулирования кризиса выдвигались именно в моменты наибольшего обострения ситуации в Косово.
Первый этап. В 1968 г., в период массовых выступлений националистически настроенной албанской молодежи в Косово, сербский писатель Д.Чосич предложил план раздела края на сербскую и албанскую части. Во время очередного обострения обстановки в крае в 1994 г. профессор Б.Крстич предложил вариант раздела территории Косово на две части, взяв за основу перепись населения 1961 г. и обеспечив им широкую территориальную автономию. В 1996 г. академик М.Йовичич выдвинул идею регионализации всей страны, согласно которой Косово и Метохия стали бы двумя регионами с широкой автономией и своими органами власти - двухпалатной скупщиной и правительством, но не имеющими элементов государственности. При этом каждый регион представлял бы собой географическое, экономическое и культурное целое. Тогда идеи Д.Чосич, Б.Крстич и М.Йовичич не встретили поддержки у руководства страны, а с албанской стороны они подверглись резкой критике. По мнению албанских лидеров, единственным решением проблемы Косово может быть проведение референдума о независимости края под контролем международных организаций. Второй этап. Греческая дипломатия уделяла в 90-е годы особое внимание предотвращению и урегулированию косовского конфликта. Еще в 1995 г. Греческий фонд европейской и внешней политики инициировал создание проекта "Стратегия предотвращения конфликта в Косово". Суть проекта заключалась в восстановлении упраздненного в начале 90-х годов автономного статуса Косово при предоставлении международных гарантий территориальной целостности СРЮ (последнее должно было исключить возможность предоставления Косово независимости или его объединения с соседними государствами) и в этих условиях продолжить переговоры между конфликтующими сторонами с участием международного посредника по поиску путей установления мира в регионе. Греческий проект содержал позитивную основу для установления мира в Косово, хотя его практическая реализация особенно после натовских бомбардировок едва ли возможна в обозримом будущем. Предпринимались попытки посредничества и правительствами стран Юго-Восточной Европы в достижении договоренностей о положении албанского населения в Югославии. Так, в ноябре 1997 г. на Крите состоялась встреча глав восьми государств, где при их содействии впервые за полвека встретились и провели переговоры руководители Югославии и Албании. Практических договоренностей по косовскому вопросу достигнуто не было, однако, даже сам факт переговоров вызвал у косовских албанцев негативную реакцию. Причина неудавшихся переговоров заключалась в том, что к этому времени лидеры косовских албанцев - от полевых командиров формировавшейся тогда Освободительной Армии Косово, до их духовного вождя И.Ругова - взяли курс на достижение политической независимости Косово. Поддерживая данную политику, албанское население Косово постоянно отказывалось от участия в муниципальных, парламентских и президентских выборах. В январе 1999 г. на встрече в Афинах была учреждена группа балканских многонациональных миротворческих сил с участием Италии, Греции, Турции, Албании, Болгарии, Македонии и Румынии (Словения, а также США присутствовали в качестве наблюдателей), которая, однако, не успела себя проявить из-за вооруженного вторжения НАТО в Югославию. В марте 1998 г. министры иностранных дел Румынии, Македонии, Турции, Болгарии и Греции на экстренном совещании в Софии обратились к противоборствующим сторонам с призывом к диалогу без предварительных условий . При этом они подчеркнули, что главное условие сохранения мира в регионе - безусловное уважение существующих границ, сохранность границ СРЮ и неприятие сепаратизма радикальных организаций Косово при предоставлении краю самых широких автономных прав. Однако ни одна из противоборствующих сторон не воспользовалась посредническими услугами стран Юго-Восточной Европы, как показали дальнейшие события, время для "наведения мостов" было уже упущено.
