Содержание к диссертации
Введение
Глава I. ПРОБЛЕМА ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ РЕФОРМ В СОВРЕМЕННОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКЕ 19
1. Теоретико-методологические основания исследования демократических процессов 19
2. Факторы демократизации и критерии оценки ее результативности 48
Глава II. СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ КАЧЕСТВЕННЫХ ХАРАКТЕРИСТИК ПОЛИТИЧЕСКИХ СИСТЕМ В ПРОЦЕССЕ ПЕРЕХОДА К ДЕМОКРАТИИ 76
1. Анализ систем правления в контексте демократизации 76
2 Характеристики партийных систем в «разновозрастных» демократиях...98
3. Проблемы применимости европейского опыта в российских условиях: поиск оптимальной модели демократизации 130
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 148
- Теоретико-методологические основания исследования демократических процессов
- Анализ систем правления в контексте демократизации
- Проблемы применимости европейского опыта в российских условиях: поиск оптимальной модели демократизации
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Проблемы демократии и демократизации традиционно входят в число самых обсуждаемых тем отечественной и западной политологии. Во многом, это объясняется тем, что демократический транзит со временем все больше становится полимаршрутным процессом, который не подчинен общей логике политического развития, а его характер и направленность обусловлена влиянием разнообразных факторов. Копирование основных норм и институтов «старых» либеральных демократий еще не гарантирует успеха. Серьезной проблемой становится консолидация «новых» демократий. Сам демократический транзит при этом характеризуется неопределенностью, а внимание исследователей сосредотачивается на изучении опасностей, угроз и дилемм демократии.
Российский опыт демократического реформирования стоит особняком в ряду глобальных демократических трансформаций современности. Он характеризуется радикальной сменой политической системы, ценностей и принципов государственного управлений, и неизбежно вступает в конфликт с прежней (традиционной) системной властвования. В России разрешение этого противоречия проходит крайне тяжело, и приняло затяжной характер. В этих условиях крайне важно оптимизировать процесс российской демократизации. Для этого необходимо получить ответ на целый ряд вопросов. Прежде всего, требуется выяснить, где сейчас находится Россия на этом пути, куда и с какой скоростью движется, можно ли управлять процессом демократизации? При помощи каких механизмов можно сплотить общество, государство и систему государственного управления?
Процесс демократизации в научной литературе рассматривается в двух аспектах: институционально-процедурном и социокультурном. При этом, единогласно все специалисты отмечают, что для развития демократии недостаточно лишь утвердить демократические институты и процедуры.
4 Этот тезис сложно оспаривать, так как он неоднократно подтвержден на практике. Тем не менее, нельзя не отметить второстепенную (но при этом не менее значимую) роль социокультурных компонентов демократического транзита. Демократические традиции могут ускорить процесс демократизации, активизировать его динамику, обеспечить его успешность и безболезненность, минимизируя издержки. В этом смысле приоритет институционального компонента очевиден и выбор модели трансформации политической структуры, процедур и институтов становится приоритетной научной и практической задачей.
Особенно остро эта проблема стоит перед современной Россией, где крайне важно соблюсти внутреннюю логику демократического транзита, выбрав и утвердив в первоочередном порядке оптимальную модель формирования и функционирования основных демократических институтов. В этой связи полезным и показательным будет выглядеть изучение институционального развития различных «разновозрастных» демократий, которые в свое время более или менее успешно преодолели этот путь. Конечно, эта научно-практическая задача должна решаться с учетом социокультурных особенностей развития России. Это в свою очередь даст возможность определить основные параметры институционального компонента современной отечественной политической системы, позволит глубже понять тенденции его развития, определить пути повышения эффективности.
Степень научной разработанности проблемы. Проблемы демократии и демократизации вызывают большой интерес со стороны как западных, так и отечественных ученых. Такое пристальное внимание обусловлено не столько теоретическими, сколько практическими соображениями. Ракурс исследований все больше смещается на детальное изучение отдельных компонентов демократизации, факторов и механизмов демократической консолидации, минимизации издержек переходного периода, проблем управляемости демократическим транзитом.
Особенностью подавляющего большинства работ, посвященных демократии и демократизации, является их локальный характер. В этой связи, все исследования, затрагивающие проблемы диссертации, можно разделить на несколько групп.
Прежде всего, можно отметить работы К. Макферсона, Д. Битхема, Й. Шумпетера, С. Лакофф, Д. Хелда, В. Лабера, В. Меркеля, Р. Даля, Г. Соренсена, А. Турена, С. Хантингтона, А. Лейпхарта и других западных исследователей1, в которых проводится всесторонний анализ процессов демократизации и демократии. Эти исследования позволяют определить основные тенденции и динамику демократических трансформаций, факторы, обусловливающие их характер, а также сущность проблем, встающих перед странами в ходе преобразований.
Отдельно в рамках этой группы можно выделить исследования современных отечественных обществоведов М. Грачева, А. Мадатова, Л. Сморгунова, А. Цыганкова и других2. Ими предпринимаются попытки комплексного изучения теоретических и практических проблем демократии и демократизации, систематизируются исследовательские наработки по заявленной проблеме, анализируется комплекс методологических подходов и приемов анализа демократических транзитов.
Принципиально важным для диссертационного исследования являются работы, посвященные анализу факторов демократического транзита. В
Touraine A Qu'est-ee que la democratic? Paris, 1994; Sorensen G. Democracy and Democratization. Boulder, 1993; Dahl RA Polyarchy: Participation and Opposition. L., 1971; Huntington S The Third Wave: Democratization in the Late Twentieth Century. Norman and London. 1991; Beetham D. Liberal Democracy and the Limits of Democratization. II Prospects for Democracy: North, South, East, West. Stanford, 1993; Macferson C.B The Life and Time of Liberal Democracy. N.Y., 1977; Barber B. Participatory Democracy. II Encyclopedia of Democracy. Vol. 3. New York, 1995; LakoffS Democracy: History, Theory, Practice. Boulder, 1996; Даль P. Введение в теорию демократии. М., 1992; Меркель В, Круассан А Формальные и неформальные институты в дефектных демократиях // Полис. 2002. №1; Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах. М., 1997; Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995.
2 Грачев М.Н, Мадатов А С. Демократия: методология исследования, анализ перспектив. М., 2004; Цыганков А П Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М., 1995; Сморгунов Л В Сравнительная политология, теория и методология измерения демократии. СПб., 1999.
разные годы в этом направлении работали А. Пшеворский, С. Липсет, Г. Алмонд, С. Верба, Р. Инглхрат, Г. Эрме, С. Фиш, Д. Растоу, Ф. Шмиттер и другие3. Весьма удачную попытку обобщить различные подходы к анализу движущих сил демократических транзитов предпринял А. Мельвиль4. В своей монографии он, используя методологическую конструкцию «воронка причинности», выстраивает логику демократических преобразований на этапе становления и консолидации демократии.
Важное место в исследовательской литературе по проблемам демократического транзита традиционно уделяется институциональным компонентам преобразований, формам и практикам межэлитных и межинституциональных взаимодействий. Публикации на эту тему, имеющие непосредственное отношение к данному диссертационному сочинению, существуют в коллекции Ф. Шмиттера, Г. О'Доннелла, Т. Карла, Р. Гюнтера, Р. Даля, Дж. Хигли, Л. Фельда, С. Мейнуоринга и других5. Эти теоретико-методологические наработки весьма успешно адаптированы в работах отечественных исследователей: В. Гельмана, В. Рукавишникова, О.
Przeworski A Democracy and the Market: Political and Economic Reforms in Eastern Europe and Latin America Cambr., 1991; Upset S The Social Requisites of Democracy: Economic Development and Political Legitimacy II American Political Science Review. 1959. №53; Almond G, Verba S The Civic Culture: Political Attitudes and Democracy in Five Nations. Princeton, 1963; Almond G, Verba S The Civic Culture Revisited: An Analytical Study. Boston, 1980; Inglehart R The Renaissance of Political Culture II American Political Science Review. 1988. №4; Inglehart R. Modernization and Postmodernization: Cultural, Economic and Political Change in 43 societies. Princeton, 1997; Fish S Democracy from Scratch: Opposition and Regime in New Russian Revolution. Princeton, 1995; Rustow D Transitions to Democracy II Comparative Politics. 1970. №2; Пшеворский А Переходы к демократии If Путь. 1993. № 3; Инглхарт Р Постмодерн: меняющиеся ценности и изменяющееся общество // Полис. 1997. №4; Эрме Г. Культура и демократия. М., 1992.
Мельвиль А Ю Демократические транзиты: теоретико-методологические и прикладные аспекты М., 1999.
5 О 'Donnell G, Schmitter Р Transitions from Authoritarian Rule. Tentative Conclusions About Uncertain Democracies. Baltimore, 1986; Karl T, Schmitter P. Models of Transition in Latin America, Southern and Eastern Europe II International Social Science Journal. 1991. №128; FieldL, HigleyJ Elitism. London/Boston, 1980; Elites and Democratic Consolidation in Latin America and Southern Europe. Higley J., Gunther R. (eds.) Cambridge, 1992; Mainwaring S Presidentialism, Multipartism and Democracy II Comparative Political Studies. 1993. №2.
Харитоновой, Г. Дилигенского, В. Пантина, А. Салмина, М. Пешкова и других6.
В отдельную группу можно выделить исследования посвященные анализу партийных систем и систем правления в различных демократических и переходных государствах. Эти проблемы стали предметом научных исследований Ю. Прозорова, Г. Голосова, М. Дюверже, С. Мейнуоринга, X. Линца, А. Валенсуэлы, А. Степана, Д. Горовица, С. Холмса и других7.
Большим подспорьем стали труды ведущего отечественного специалиста по сравнительному государствоведению В. Чиркина8, публикации Н. Сахарова, Л. Окунькова, С. Паречиной9, посвященные сравнительному анализу института президента, а также монография А. Медушевского10, фундаментально изучающая проблемы конституционной динамики в национальных государствах.
6 Гельман В Как выйти из неопределенности? // Pro et Contra. 1998. Т.З. №3 (Лето);
Дилигенский ГГ. Демократия на рубеже тысячелетий // Политические институты на
рубеже тысячелетий. Дубна, 2001; Рукавишников В, Халман Л, Эстер П Политическая
культура и социальные изменения. Международные сравнения. М., 1998; Пантин И К
Демократический проект в современном мире // Полис. 2002. №1; Холодковский КГ О
корнях идейно-политической дифференциации российского общества // Человек в
переходном обществе. Социологические и социально-психологические исследования. М,
1998; Харитонова О Генезис демократии (Попытка реконструкции логики
транзитологических моделей) // Полис. 1996. №5.
7 Stepan A, Skach С Constitutional Frameworks and Democratic Consolidation II World
Politics. 1993. №46; Holmes S When Less State Means Less Freedom II Transitions. Changes in
Post-Communist Societies. 1997. №4; Дюверже M Политические партии. M., 2000,
Прозоров ЮБ Партии в переходных обществах (латиноамериканский опыт) // Полис.
1994. №4; Голосов Г В Форматы партийных систем в новых демократиях:
институциональные факторы неустойчивости и фрагментации // Полис. 1998 №1; Линц X
Опасности президентства // Пределы власти. 1994. №2-3. С. 3-24; Линц X Достоинства
парламентаризма // Пределы власти. 1994. №2-3; Валенсуэла А Латинская Америка:
кризис президентской власти // Пределы власти. 1994. №2-3; Горовиц ДЛ Различия
демократий // Век XX и мир. 1994. №7-8; Холмс С Гражданин и право в период
посткоммунизма // Конституционное право: Восточноевропейское Обозрение. 1998.
№3(24); Холмс С. Чему Россия учит нас теперь? Как слабости государства угрожают
свободе // Pro et Contra. 1997. Т. 2. № 4. С. 125-140.
8 Чиркин BE Конституционное право зарубежных стран. М., 1997; Чиркин BE
Основы государственной власти. М., 1997; Чиркин BE Основы сравнительного
государствоведения. М., 1997.
9 Сахаров НА Институт президентства в современном мире. М., 1994; Окуньков
Л А Президент РФ: Конституция и политическая практика. М., 1998; Паречина С Г
Институт президентства: история и современность. Минск, 2003.
10 Медушевский А Н Теория конституционных циклов. М., 2005.
8 Особый интерес диссертанта привлекли труды французских и испанских политологов, партологов, государствоведов и административистов - М. Крозье, Ж. Блонделя, П. Аври, Л. Рубана, Л. Дюги, Р. Боннарда, X. Эстебана и других1 , а также многочисленные количественные методики измерения качества и уровня демократии, отдельных ее компонентов, представленные в работах К. Херпфера, Р. Гастила, Т. Ванханена, Ф. Катрайта, М. Лааксо, Р. Таагапера и других .
В целом, оценивая состояние научной разработанности проблемы диссертационного исследования можно отметить ряд моментов. Во-первых, проблема динамики институтов и политической структуры в контексте демократического транзита до настоящего времени не подвергалась комплексному изучению в монографической или диссертационной формах. Во-вторых, масштабы, многоаспектность заявленной темы позволяет исследователям найти свою нишу, оригинально определив цель и задачи своей работы. В-третьих, в научной литературе обнаруживается полное
11 Guchet Y Histoire Constitucionnelle de la France. 1789-1974. Paris, 1993; Duguit L,
Monnier H, Bonnard R Les constitutions et les principals lois politique de la France depuis
1789. Paris, 1952; Chastenet I Histoire de la Troisieme Republique. La Republique de
Republicaines.1879—1893. Paris, 1954; Esteban J de Estudio preliminary II Las Constituciones
de Espana. Madrid, 1998; Aparicio MA Introduccion la sistema politico у constitucional
espanol. Barcelona, 1989; Colomer J M La transicion a la democracia: el modelo espanol.
Barcelona, 1998; Cayrol R Le godillot et le commissaire politique II Projet. 1982. № 161;
Comparative Political Finance Among the Democracies. Boulder. 1994; Baudouin J. Le declin
du PCF II Regards sur l'actualite. 1991. №170. P. 94; Bergoumoux P, Grunberg A Le long
remords du pouvoir. Le Parti socialisle francais, 1905-1992. P., 1992; MadecJ-J Evolution des
mentalities dans la societe francaise depuis 1945. P., 1986; Leveque P. Histoire des forces
politiques en France. P., 1998.
12 Gas til R The Past, Present and Future of Democracy II Journal of International
Affairs. 1994. Vol. 38. №2; Catright Ph National Political Development: Measurment and
Analysis II American Sociological Review. 1963. Vol. 28, №1; Vanhanen T The Emergence of
Democracy. A Comparative Study of 119 States, 1850-1979. Helsinki, 1984; Vanhanen T. The
Process of Democratization. A Comparative Study of 147 States, 1980-1988. New York, 1989;
Vanhanen T Prospects of Democracy. A Study of 172 Countries. London, 1997; Krouwel A
Measuring Presidentialism of Central and East European Countries. Working Papers Political
Science № 02/2003. Amsterdam, 2003; Shugart MS, Carey J.M Presidents and Assemblies.
Constitutional Design and Electoral Dynamics. Cambridge, 1992; Шугарт M, Кэри Дою
Президентские системы II Современная сравнительная политология. М., 1997; Херпфер К
Новый индекс демократии. Демократизация общественности в 15 государствах
Центральной и Восточной Европы (1991-1998) // Социология: теория, методы, маркетинг.
2001. №3.
9 преобладание количественных методик анализа над качественными исследованиями. Между тем, именно в качественном анализе проблем демократии и демократизации сегодня ощущает острую потребность научное и управленческое сообщество.
Состояние изученности заявленной проблемы в сочетании с ее
актуальностью предопределило необходимость настоящего
диссертационного исследования.
Объектом исследования является процесс демократической трансформации политических систем в его сравнительной перспективе.
Предмет исследования составляют механизмы институциональных изменений в политических системах, прошедших различные исторические дистанции на пути демократизации.
Цель диссертационного исследования - провести качественный анализ институциональных компонентов в «разновозрастных демократиях» (Франции, Испании и России), изучить национально-государственные модели их функционирования, тенденции и динамику развития.
Данная цель конкретизируется в следующих исследовательских задачах:
определить основные теоретико-методологические подходы анализа процессов демократизации, внутреннюю логику, основные тенденции и динамику поставторитарных трансформаций;
выявить наиболее значимые факторы, влияющие на характер и направленность демократического транзита, адекватные критерии оценки его результативности;
3. исследовать основные национально-государственные системы
правления с точки зрения перспективности демократического развития,
обозначить генеральные направления трансформации системы правления
постсоветской России;
4. проанализировать особенности партийных систем в
«разновозрастных демократиях» в контексте теории демократии и процессов
демократизации;
5. оценить реальные перспективы демократии в современных
российских условиях, на основе европейского опыта определить
оптимальную модель российской демократизации.
Теоретико-методологическую основу диссертационного
исследования составляет комплекс научных подходов, принципов и методов, применяемых в политологии и других гуманитарных науках. В своей работе мы не стремились использовать какую-либо одну концептуальную схему, а придерживались точки зрения, которая говорит о полезности методологического плюрализма, когда каждый из используемых принципов позволяет решать конкретные научные задачи.
Прежде всего, необходимо выделить системный и структурно-функциональный подходы. Использование системного анализа позволяет рассматривать демократическую трансформацию как комплексный, многоаспектный процесс, объединяющий целый ряд компонентов, способствующих модернизации государственной структуры и политической системы. В свою очередь, структурно-функциональный подход помогает детально изучить сущность базовых элементов демократического транзита, характер и основные направления их развития.
В сочетании с системным и структурно-функциональным подходами применялся корреляционный анализ, позволяющий рассмотреть взаимовлияние между различными элементами государственной структуры и отдельными компонентами демократического транзита.
С помощью исторического подхода удалось рассмотреть объект исследования в его развитии, в контексте той конкретной исторической обстановки, в которой он находился на разных этапах своего становления и функционирования. Это позволило анализировать демократический транзит
в совокупности его структурных, функциональных, институциональных, процессуальных характеристик.
Сравнительный метод применялся для анализа процесса демократизации, основных направлений трансформации демократических институтов и процедур в различных национальных государствах. Для проведения сравнительного анализа использовались различные количественные и качественные показатели, адаптированные под соответствующие исследовательские задачи.
Важным методологическим основанием работы стал институциональный подход, адаптированный под задачи диссертационного исследования. Политические институты рассматривались автором как правила, регулирующие практики повседневной деятельности и, одновременно, получающие импульсы для своего развития из такой практики. В результате институциональная компонента политической системы представляла собой гибкую поддерживающую структуру, которая могла изменяться под влиянием практического действия.
В качестве общетеоретической схемы диссертационного исследования использовались базовые положения транзитологической теории, разработанной западными политологами и адаптированной отечественными исследователями к российским реалиям. Их научное осмысление позволило рассматривать внутреннюю структуру процессов демократизации, их логику, результативность. Ключевым тезисом этой теории выступила идея неопределенности демократической трансформации, которая позволила моделировать основные направления развития современной российской политической структуры, используя опыт «разновозрастных» демократий (Испании и Франции).
При исследовании возможных перспектив демократизации в современных российских условиях применялись методические принципы социально-политического прогнозирования. В частности, сочетание нормативного и поискового прогнозирования, основанного главным образом
12 на экстраполяции существующих тенденций в будущее и на использовании экспертных оценок, дало возможность увидеть возможные расхождения в предполагаемых властью и вероятных результатах внедрения различных политических инноваций.
Общая концепция исследования и поставленные задачи потребовали привлечения наряду с названной выше литературой еще и определенного круга источников. Одним из основных источников диссертации стали правовые документы, закрепляющие статус и механизмы функционирования политических институтов в «разновозрастных» демократиях (Франции, Испании и России). В частности, детально были проанализированы Конституции (основные законы) этих стран в части формирования, функционирования и взаимоотношения органов государственной власти, и документы, регламентирующие деятельность политических партий. Эти документы создали определенный аналитический базис диссертационного исследования, позволили сформировать представление о легитимной основе функционирования политических институтов, оценить законодательные параметры их взаимодействия, основные направления трансформации и оптимизации.
Помимо формальных норм и правил в качестве источника выступала повседневная политическая практика, информация о которой была получена из печатных и электронных средств массовой информации. Ее анализ позволил существенно расширить возможности исследования процессов демократизации, замеряя пределы соответствия практических тенденций формальным нормам и правилам.
Важным источником диссертационного исследования стали материалы социологических опросов и фокус-групп, посвященных проблемам демократизации общества и политической системы в современной России, проводимых специалистами Фонда «Общественное мнение». Архивы фонда в свободном доступе размещены на официальном сайте ФОМ по адресу .
13 В целом, все Интернет-ресурсы, которые были использованы в работе можно объединить в единую группу источников, несущую серьезную функциональную нагрузку. В частности, посредством Интернет осуществлялся поиск отечественных и зарубежных исследований по заявленной проблеме, различных нормативных документов. С его помощью также стало возможно оперативное информирование об изменении текущей политической ситуации в России и за ее пределами.
Для изучения партийно-политического спектра в «разновозрастных» демократиях, места и роли партийного дизайна в процессе демократизации, широко применялся анализ электоральной статистики, программных документов ведущих партий Франции, Испании и России.
Научная новизна диссертационного исследования обусловлена постановкой цели, намеченными задачами и заключается в следующем:
С позиций современного состояния предмета и метода политической науки осуществлен анализ различных теорий демократии и демократизации с целью вычленить из них положения, пригодные для проведения сравнительного анализа опыта реформирования политических систем Франции, Испании и России;
Обобщены и проанализированы основные подходы к исследованию факторов и результативности процессов демократизации. Обоснована необходимость комплексного, качественного анализа демократического транзита, основанного на объективных показателях развития политических институтов;
Скорректировано и уточнено понимание демократии в качестве инструмента как внутриполитической, так и внешнеполитической борьбы, установлено, что приверженность демократии в настоящее время стала своеобразным «маркером» цивилизованности того или иного общества;
Выделены основные тенденции развития государственной структуры в «разновозрастных» демократиях, оценен уровень и потенциал их демократизации;
Выявлены основные взаимосвязи партийной системы страны и уровня ее демократизированности, доказано, что, чем короче дистанция «демократического марафона», которую прошло общество, тем больше оно нуждается в специальном правовом регулировании деятельности важнейших политических институтов;
Рассмотрены основные прогнозные сценарии демократизации политической системы в современной России, выявлены основные направления ее развития и оптимизации, определено, что они могут быть объединены в «инерционную» и «реформационную» группы сценариев.
Теоретическая и практическая значимость диссертации заключается в том, что достигнутые результаты являются определенным приращением теоретических знаний о процессах демократизации, о роли в них политических институтов. Кроме того, отдельные положения диссертации могут стать основой для дальнейших как теоретических, так и практических, прикладных исследований по вопросам функционирования политических институтов в трансформирующихся обществах. Выводы, сделанные в результате работы, могут стать аналитической основой деятельности органов государственного управления, политических партий, структур гражданского общества.
Кроме того, положения диссертации могут быть использованы в учебном процессе при подготовке и преподавании таких курсов, как «Теория политики», «Политические отношения и политические процессы в современной России», «Сравнительная политология», «Государственная политика и управление» и др.
Положения, выносимые на защиту:
1. Термин «демократия» давно и прочно закрепился как в
специфическом политологическом лексиконе, так и в обыденном языке. Он
широко употребляется и политиками, и аналитиками, и людьми, лишь
периодически участвующими в политическом процессе. Вместе с тем,
сегодня стоит достаточно четко различать две ипостаси «демократии». С
одной стороны - это общественно-политический идеал, стремление к
которому вечно, и потому он до конца не достижим. С другой стороны,
демократия - это политическая практика, модель организации политической
жизни, самоназвание политических систем Запада. Очевидно, что между
первым и вторым смыслами довольно большая смысловая дистанция, что
открывает возможности манипулирования самим этим термином и
использования его в повседневной политической борьбе.
Приверженность демократии в настоящее время стала своеобразным «маркером» цивилизованности того или иного общества и государства. И, напротив, публичное провозглашение государственными лидерами отказа от демократических принципов или практик почти автоматически означает исключение страны из списка «цивилизованных», «благонадежных» и занесение ее в состав различных «осей зла» и пр. Конфигурация современного миропорядка и баланс сил в нем заставляют политические элиты выражать приверженность демократии и демократизации, что означает процесс постепенного избавления политических систем от характеристик «недемократии» и приближение их к западным характеристикам политической жизни. Не является исключением и Россия. Наше присутствие в ведущих мировых «клубах» обуславливается не только огромным энергетическим потенциалом и наличием иных природных ресурсов, но и публичным провозглашением курса на построение демократического общества.
Демократизация - многовекторный и многофакторный процесс, исследование которого следует проводить с использованием качественного анализа и комплексных методик, максимально учитывающих национальные
условия политического, социально-экономического и социокультурного развития страны. Это единственная возможность учесть все аспекты такого сложного явления, которым является демократия, и уточнить многообразные и противоречивые тенденции ее построения. Генеральной линией анализа должна быть ориентация на объективные показатели процесса демократизации. В этом отношении, главной методологической ориентацией должен стать институциональный анализ. Политические институты и процессы их трансформации могут выступать в данном случае главным индикатором, при помощи которого можно «замерять» динамику политического развития. В зависимости от структуры и характера действующих политических институтов, а также направленности институциональных реформ анализ процесса демократизации приобретает вполне конкретные очертания. Наибольшее значение приобретает детальный анализ тенденций структурирования партийной системы, всесторонний анализ композиции государственных институтов и избирательной системы.
4. Не существует универсальной системы правления, способствующей консолидации и развитию демократии. Проблема определения институциональных критериев и параметров демократизации остается открытой, так как каждой представленной выше системе организации власти присущи свои достоинства и недостатки. Страны, которые вступили на путь демократического транзита, демонстрируют различные сценарии институциональной организации, снимая те или иные «напряженности», сопутствующие процессу демократизации, стремясь минимизировать издержки на этом пути, постоянно повышая эффективность системы власти. Демократизация системы власти - длительный, многоэтапный процесс, движущими силами которого являются разнонаправленные импульсы и факторы. Его базовыми компонентами являются преемственность основных начал и свойств общественного строя и баланс во взаимоотношениях исполнительных и законодательных структур, а также преобладание
17 формальных норм и правил политической жизни над неформальными коммуникациями в рамках государственной структуры.
Анализ взаимосвязи особенностей партийной системы страны и уровня ее демократизированности, исходя из данных по Франции, Испании и России позволил сделать вывод, что, чем менее укоренены демократические традиции, чем короче дистанция «демократического марафона», которую прошло общество, тем больше оно нуждается в специальном правовом регулировании деятельности важнейших политических институтов, в том числе партий. Объяснение этому может быть найдено применительно к России в отсутствии всеобъемлющего консенсуса в отношении необходимости демократии и форм перехода к ней как в общественных массах, так и внутри элиты. В Испании, также имевшей значительный авторитарный опыт, принципиальный консенсус существовал, а даже самые ярые французские радикалы сегодня не призывают к свертыванию демократии (по крайней мере, в отношении граждан Франции). Каждая страна обладает своей уникальной конфигурацией партийной системы. Однако партийная система России отличается более сложной структурой. Здесь имеет место больший спектр классических и экзотических идеологий, а часто влиятельные партии вообще не имеют идеологии, а представляют собой лишь форму самоорганизации правящего класса. Европейские партии (Франция, Испания) располагаются вдоль ставшего классическим право-левого континуума. Конечно, есть своя специфика и во Франции (появление влиятельного Народного фронта, «растягивающего» континуум), и в Испании (эволюция партийной системы в сторону сокращения идеологической дистанции между партиями, наличие влиятельных региональных партийных систем), но, в принципе, они похожи наличием влиятельных и мощных левых и правых партий.
Сегодня достаточно четко можно выделить две большие группы прогнозных сценариев развития демократизации в России, каждая из которых, в свою очередь, также подразделяется на несколько подвариантов.
18 Эти сценарии можно назвать «инерционным» и «реформационным». Инерционный сценарий предполагает отказ от демократии в широком и уже - в западноевропейском - смысле в качестве эталона и образца, отказ от системных реформ по плюрализации общественной жизни, их замену разовыми конъюнктурными акциями, имеющими, прежде всего, электоральную либо демонстрационную направленность. Инерционный сценарий может привести к одному из двух противоположным вариантам развития событий или последовательно от одного к другому: 1) «управляемая демократия»; 2) «острая политическая конфронтация». Реформационный сценарий делает возможным целенаправленное развитие демократических институтов в России и обуславливается наличием политической воли у элиты. Неотъемлемыми компонентами демократизации в современной России являются преобразования в партийной системе и системе государственного правления. В первом случае речь идет о формировании центристской (центростремительной) партийной системе, во втором - об усилении парламентских структур и создании реальных и эффективных механизмов ограничения президентской власти. С этой точки зрения французский и испанский опыт демократизации политической системы и режима может выступать моделью трансформации.
Апробация исследования.
Основные положения и выводы, полученные на различных стадиях диссертационного исследования, обсуждались на кафедрах политологии и социологии Поволжской академии государственной службы, а так же были представлены на Всероссийской конференции «Интеграционные процессы в современном обществе», Саратов, 2004; межвузовой конференции «Социальные процессы и институты в контексте глобальных проблем XXI века: парадигмы социального управления», Саратов, 2004; межвузовской конференции «Системные характеристики политического режима современной России и стран Восточной Европы» 2005 год, ПАГС; Всероссийской конференции «Развитие партнерских отношений государства,
19 гражданского общества и бизнеса», 2006, ПАГС; III Международном политическом симпозиуме: «Особенности политических процессов в условиях глобализации» Саратов, ПАГС, 2006.
Основное содержание работы отражено в четырех научных статьях общим объемом 2 п. л.
Теоретико-методологические основания исследования демократических процессов
На протяжении последних десятилетий в различных регионах мира происходят глубокие политические изменения, общим знаменателем которых является существенное ослабление позиций авторитаризма и соответствующее распространение вширь системы политической демократии. После крушения на рубеже 1980-1990-х годов коммунистических режимов, господствовавших в Советском Союзе, Центральной и Восточной Европе, современная политология утвердилась в понимании процесса сужения сферы авторитарной власти как некоего глобального явления, меняющего в целом политический облик мира. При всей болезненности и сложности происходящих перемен, при всей неоднозначности и противоречивости общественно-политического развития в странах, переживающих поставторитарные трансформации, прогрессирующее укрепление демократических форм правления стало рассматриваться политической теорией в качестве доминирующей тенденции общественной эволюции конца XX столетия, представляющей собой один из наиболее впечатляющих феноменов общемирового масштаба.
Всесторонний анализ разных аспектов и конкретных проявлений этого феномена вот уже в течение длительного времени объединяет усилия множества ученых-обществоведов. Осуществленные ими многочисленные исследования привели к формулированию ряда важных выводов и концептуальных обобщений, позволяющих уяснить основные тенденции и динамику поставторитарных трансформаций; осознать факторы, обусловливающие характер происходящих изменений; уточнить сущность проблем, встающих перед странами в ходе общественных преобразований; выявить пути и возможности их наиболее эффективного разрешения; наконец, оценить реальные перспективы процессов демократизации в странах «поставторитарного перехода».
Проблема демократии ныне в России столь же актуальна, что и десять-пятнадцать лет назад. Просто она перешла, если можно так выразиться, с «макроуровня» (когда полные романтических иллюзий реформаторы напрямую связывали все блага нового политического устройства с уничтожением командно-административной системы и приходом рынка и именно в таком духе с горделивой прямолинейностью стремились использовать демократическую веру) на уровень более приземленный и в этом смысле более реалистический, подводящий к осознанию действительных глубинных трудностей становления демократии в России. Никто уже больше не думает в наши дни, как то было типичным для настроений начала 1990-х годов, что сам по себе факт ликвидации монополии коммунистов на власть и перехода к практике проведения регулярных выборов способен вызвать к жизни грандиозные, фантастические изменения в общественной и политической жизни. Зато, напротив, многим стало ясно, какую опасность для России в новых условиях таят в себе ее традиционные беды - всесильный бюрократизм, чиновничий произвол, диктатура некомпетентности, зависимое положение судов, нехватка стимулов как у руководителей, так и у исполнителей.
Опыт нашей страны еще раз подтверждает ту истину, что для подлинно эффективной демократической трансформации общества недостаточно завоевания командных высот в государстве и заимствования передовых институтов. Импульсы сверху должны еще подкрепляться соответствующими импульсами снизу. Но для этого нужен материальный, моральный и политический подъем масс. То есть между идеальной моделью демократии и реальной формой ее воплощения всегда существует определенный разрыв. Из этого обстоятельства итальянский политолог Н.
См.: Пантин И К Демократический проект в современном мире // Полис. 2002. №1.СЛ76. Боббио делает вывод о понимании демократии как «двух идущих навстречу друг другу процессов: от идеала к реальности и от реальности к идеалу, в ходе которых происходит сближение обоих»14.
Для того, чтобы оценить, насколько та или иная реальная форма политического режима соответствует неким идеальным представлениям о демократии, безусловно, важным является вопрос о критериях демократии. При выделении принципов (или признаков) демократии, которые следует считать основными, системообразующими, единой точки зрения не сложилось. Если, однако, суммировать те проблемы, которым уделяет наибольшее внимание политическая наука США, то можно выделить три группы характеристик, наличие которых дает основание считать общество демократическим.
Во-первых, это существование политических институтов, обеспечивающих представительство интересов и реализацию политической воли большинства избирателей, выраженной в ходе свободных выборов.
Во-вторых, это строгое соблюдение всего комплекса общепризнанных гражданских прав и индивидуальных свобод человека.
В-третьих, это уважение прав и интересов существующих в обществе групп меньшинств (этнических, религиозных, проживающих на определенной территории с особыми условиями, политических, профессиональных и др.), даже если это противоречит большинству избирателей15.
Известный французский социолог А. Турен выделяет следующие три измерения, они же признаки, демократии: ограничение власти (то есть разделение властей и установление более гибких отношений между государством и гражданским обществом), представительство политических
США // Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна, 2001. С.173. акторов и гражданственность16. Здесь главным образом выделены институциональные черты демократии. В процессуальном аспекте, на наш взгляд, более четкие и простые признаки для восприятия демократии на эмпирическом уровне дает Г. Соренсен, выделяя в качестве критериев демократии участие, состязательность (то есть политическую конкуренцию) и гражданские и политические свободы17.
Примерно в таком же духе выдержано наиболее влиятельное из современных определений демократии, предложенное Р.Далем в труде «Полиархия». Согласно его формулировке, полиархия - это реалистический вариант демократии. Понимаемая как «соревнование, открытое для участия», полиархия описывается через два взаимосвязанных измерения -политическое участие и политическую конкуренцию18. Критикуя дефиницию Даля, В.Меркель и А.Круассан отмечают ее недостаточность в вопросе нахождения различий между конституционно-правовой и дефектной демократиями, и предлагают дополнить ее третьим измерением, которое определяется ими как конституционное измерение. Исходя из этого они выводят шесть параметров, на основе которых можно определить политические режимы различных типов, в том числе и демократические: легитимация господства, доступ к господству, монополия на господство, притязания на господство, структура господства и способ осуществления господства19.
Анализ систем правления в контексте демократизации
Демократия не сводится к определенному единственно возможному набору политических институтов, а предопределяется конкретными формами их формирования и практиками функционирования. В этом отношении, заслуживает внимания вопрос - какие формы и системы правления85 будут в большей степени способствовать консолидации демократии, так как именно эти аспекты анализа становятся принципиально важными и приобретают особую значимость в ходе демократического транзита. В частности, как отмечает С. Мейнуоринг, в выборе институтов нет ничего более важного, чем форма и система правления. При этом, он подчеркивает, что выбор политических институтов особенно важен в период перехода к демократии.86
Оценке достоинств и недостатков различных систем правления с точки зрения перспективности демократического развития посвящено немало политологических исследований. Наиболее обстоятельно этот вопрос раскрыт в работах американского политолога X. Линца «Опасности президентства» и «Достоинства парламентаризма».87 Его гипотеза состоит в том, что наиболее предпочтительными для консолидации демократии являются парламентские режимы. В подтверждение этого тезиса X. Линц
Термин «система правления» обозначает определенный тип соотношения прерогатив между исполнительными и законодательными органами государственной власти. В современной политологической литературе принято выделять президентскую, полупрезидентскую и парламентскую системы. В там понимании термин «система правления» дополняет широко используемую категорию «форма правления», обозначающую конкретные практики формирования государственных институтов (монархия и республика). См.: Паречина С Г Институт президентства: история и современность. Минск, 2003. 78 отмечает, что в современном мире подавляющее большинство устойчивых демократий представляют собой парламентские республики. Напротив, единственной президентской демократией, насчитывающей долгую историю конституционной преемственности, являются Соединенные Штаты Америки. Кроме США, лишь Чили в течение полутора сотен лет до переворота в 1970-х годов удавалось сравнительно спокойно существовать при президентском правлении.
X. Линц выделяет целый набор недостатков президентской системы правления. В числе основных «опасностей» президентства называются: четко определенный срок президентских полномочий, отсутствие эффективных конституционных механизмов его досрочного завершения; мажоритарная избирательная система, которая ведет к обострению отношений в обществе и поляризации партийно-политического спектра; создание благоприятных условий для возникновения острого конфликта между президентом и Парламентом.88 Эти и другие обстоятельства могут лежать в основе системного кризиса политического режима, стабилизировать которые можно лишь посредством планомерного развития согласительных процедур и практик конструктивного сотрудничества президента и Парламента.
Необходимо отметить, и X. Линц особо это подчеркивает, что любая президентская система потенциально не хуже парламентской модели властвования в плане обеспечения демократической стабильности. Однако, именно парламентские процедуры и практики, по его мнению, способны консолидировать демократию, минимизировав подавляющее большинство издержек президентства. С этих позиций, система правления, опирающаяся на большинство в высшем представительном органе страны, более пригодна для утверждения демократии, особенно в глубоко расколотых обществах с множеством партий, полагает исследователь.
Линц X Опасности президентства // Пределы власти. 1994. №2-3. С. 5-19. См. также: Валенсуэла А Латинская Америка: кризис президентской власти // Пределы власти. 1994. №2-3. ЛинцХ Достоинства парламентаризма // Пределы власти. 1994. №2-3. С. 41-42. Тезисы X. Линца подтверждают многочисленные эмпирические исследования. По данным А. Степана и С. Скэча, между 1973 и 1989 годами в 77 из 168 государств хотя бы в течение одного года существовали демократические режимы. Если исключить из их числа 24 «старые» демократии, входящие в Организацию экономического сотрудничества и развития, то остаются 53 страны. 28 из них были парламентскими республиками, 25 - президентскими. При этом, на всем протяжении рассматриваемого периода демократиями в течение десяти лет подряд становились 17 из 28 парламентских республик (61%) и только 5 из 25 президентских демократий (20%). Иными словами, уровень выживаемости парламентских демократий был в три раза выше, чем президентских, делают вывод А. Степан и С. Скэч.90
По другим данным, которые также подтверждают выводы X. Линца, в период 1979-1989 годов в мире существовало 43 консолидированные демократии. Из них 34 были парламентскими, 2 - полупрезидентскими, 5 -президентскими. Системы власти Финляндии и Франции исследователи обозначают как «гибридные», сочетающие элементы указанных выше моделей.91
Однако, у X. Линца и его единомышленников были оппоненты. Д. Горовиц, например, анализируя процессы политического развития пост -колониальных государств Азии и Африки, отмечает, что главным виновником нестабильности здесь были парламентские системы. Переход к системе президентского правления рассматривался в качестве смягчения разногласий, которые за годы парламентаризма накопились внутри общества.92
Д. Горовиц опровергает тезис о том, что только президентские системы приводят к разделению общества на победителей и проигравших. Парламентские режимы в странах Азии и Африки предоставляют более чем изрядную долю случаев злоупотребления властью. Кроме того, первичным фактором монополизации властных ресурсов, по мнению исследователя, выступает не тип системы власти (парламентский или президентский), а тип действующей избирательной системы. «Положение, при котором победитель получает все, является производным от типа избирательной системы, а не от абстрактного института президентства», - отмечает Д. Горовиц.93
Против изначальной порочности президентской системы правления в деле консолидации демократии выступает и известный американский политолог С. Холмс. Не слишком благоприятный опыт президентского правления в современное время он объясняет не институциональными недостатками президентской системы власти, а тяжестью социально-экономических проблем переходного периода и их последствиями.94 Подчеркивается, что страны, которые в период демократизации сталкиваются с жестким экономическим кризисом, объективно ориентированы на поиск сильного руководителя, так как от этого напрямую зависит сам факт их дальнейшего развития и даже существования. В то же самое время, страны, чьи экономические проблемы на начальных этапах демократического транзита решаются легче, обычно обращаются к парламентской модели власти.
Таким образом, можно сделать вывод, что не существует универсальной системы правления, способствующей консолидации и развитию демократии. Проблема определения институциональных критериев и параметров демократизации остается открытой, так как каждой представленной выше системе организации власти присущи свои достоинства и недостатки. И как показывает практика, страны, которые вступили на путь демократического транзита, демонстрируют различные сценарии институциональной организации, снимая те или иные «напряженности», сопутствующие процессу демократизации, стремясь минимизировать издержки на этом пути, постоянно повышая эффективность системы власти. С этих позиций важен анализ опыта демократизации стран, представляющих разные эшелоны демократического транзита, с целью оптимизации процессов демократизации в современной России.
Применительно к современной России наиболее релевантным является опыт демократизации Франции и Испании. Во-первых, эти страны представляют разные «волны демократизации». Согласно подходу С. Хантингтона, Франция, где процесс демократизации был завершен на рубеже XIX - XX веков, представляет первую демократическую волну, Испания, вступившая на путь демократического транзита в конце 1970-х годов, -третью. Во-вторых, стартовые институциональные условия для демократизации в этих странах были примерно одинаковые. В-третьих, процесс демократического развития в указанных странах проходил достаточно динамично, что позволяет четко выделять различные вехи реформирования системы власти, оценивать их последствия и оптимизаторский потенциал.
Проблемы применимости европейского опыта в российских условиях: поиск оптимальной модели демократизации
Всякое исследование зарубежного опыта относительно тех или иных общественных сфер всегда предполагает вполне прагматическую цель -выявить то полезное, что может быть внедрено на отечественной почве. В то же время, параллельно существует задача перевода абстрактных теоретических знаний в практические рекомендации или прогнозы. Наиболее оптимальным следствием аналитической работы было бы сочетание первого и второго аспекта, то есть не просто вычленить позитивные моменты в зарубежном опыте, а сопоставить их с реальными условиями жизни в России. Сказанное в полной мере можно отнести и к проблеме демократизации.
Совершенствование политической системы, наделение ее большими адаптационными возможностями есть процесс перманентный. В последние 100-150 лет в мире постепенно утверждается идея о том, что лучший способ добиться эффективности политической системы - построить ее на демократических принципах. Однако, сами эти принципы хоть и декларируются в качестве универсальных, несомненно имеют национальную специфику. В связи с этим важно понять, что из практики функционирования политических институтов Франции и Испании может быть воспринято в России и как эти преобразования провести. По вопросу о научных основаниях демократизации в нашей стране мнения ученых на сегодня разделились. Одни подчеркивают своеобразие форм российской государственности и полагают, что опыт западных стран не может служить основой для формирования национальной концепции функционирования различных политических институтов. Они предлагают опираться на исторический опыт России в области прежде всего государственного управления, использовать преимущественно национальные формы и традиции. Такая точка зрения очень привлекательна, ибо для каждого патриота прошлое его отечества всегда дорого и свято. Но у нас нарушена непрерывность национальных общественных форм, на их месте возникли и развивались другие общественные формы, и поэтому нельзя, как бы ни хотелось, взять ушедшие в историю формы организации политической жизни и применить их сегодня. Можно и нужно использовать национальный опыт, понять его, выявить в нем самое существенное, но это совсем иное, чем прямой процесс имевшихся когда-то национальных форм и моделей.
Другая точка зрения абсолютизирует значение зарубежного опыта в области построения демократии и развития демократических институтов. Некоторые ученые полагают, что необходимо использовать уже отработанные эффективные современные общественные формы, сложившиеся в западных странах, и перенести их в нашу жизнь. Разногласия среди этих ученых существуют лишь по поводу того, какую модель лучше использовать: американскую, французскую, немецкую и т.д.
Однако, изучая западный опыт, очень легко перенять внешние формы и атрибуты государства, но очень сложно обеспечить эффективное функционирование соответствующих институтов. Поэтому в России сегодня недостаточно ориентироваться на очевидные формальные свойства демократических институтов, важнее искать варианты приспособления этих институтов к нуждам российского народа. Формирующаяся отечественная политологическая школа должна делать акцент не на имитацию и перенос западного опыта, а на адаптацию к нему отечественных институтов и практик. Тем не менее, попытаемся представить и проанализировать возможное и желаемое развитие событий относительно перспектив демократизации российских политических институтов.
Сегодня достаточно четко можно выделить две большие группы прогнозных сценариев развития демократизации в России, каждая из которых, в свою очередь, также подразделяется на несколько подвариантов. Эти сценарии можно назвать «инерционным» и «реформационным».
Инерционный сценарий предполагает отказ от демократии в широком и уже - в западноевропейском - смысле в качестве эталона и образца, отказ от системных реформ по плюрализации общественной жизни, их замену разовыми конъюнктурными акциями, имеющими, прежде всего, электоральную либо демонстрационную направленность. Инерционный сценарий, как это не парадоксально, может привести к одному из двух противоположным вариантам развития событий или последовательно от одного к другому. Назовем их условно: 1) «управляемая демократия»; 2) «острая политическая конфронтация».
Под «управляемой демократией» мы понимаем такой тип политического режима, при котором наличествует ряд обстоятельств: низкий уровень публичной политической конкуренции, контроль высшего политического руководства страны над федеральным политическим процессом и информационным пространством при относительном единстве высшего политического руководства, либеральные свободы и многопартийность ограничиваются, но не уничтожаются.
Нужно сказать, что формально-юридические условия для установления манипуляционного контроля над публичной сферой со стороны верховной власти в России есть. Широта полномочий российского президента по ныне действующей конституции заставляет сомневаться многих политологов если не в демократичности режима, то в устойчивости в России парламентских институтов. Право отлагательного вето, которое на практике трудно преодолеть, роспуска парламента, принцип ответственности министров перед президентом, а не Думой, практическая невозможность объявить главе государства импичмент, право президента издавать указы в перерывах между работой нижней палаты и, наконец, такая чрезвычайно интересная формулировка, как право заполнять юридические пробелы в законодательстве - в совокупности действительно превращают президентскую республику в некое подобие президентского абсолютизма. Многих пугает, что на основании широких президентских полномочий в современной России устанавливается режим, часто характеризуемый, как «управляемая демократия». Есть мнение, что в перспективе он вполне способен обернуться диктатурой.
Исторический опыт, действительно, свидетельствует о том, что диктатура в том или ином виде и «управляемая демократия» связаны друг с другом. Путь к диктатуре в демократических государствах или при легитимных, существующих уже продолжительное время режимах начинался чаще при парламентских режимах и в условиях широких свобод. К примеру, политические потрясения в России в начале XX века самый активный характер приняли после манифеста 17-го октября, т. е. уже в период работы Думы и на волне постоянных требований с ее стороны предоставить ей больше полномочий и утвердить принцип ответственного кабинета. Муссолини пришел к власти в Италии при парламентской монархии, где король царствовал, но не правил. В Испании в XX в. одна диктатура была установлена в условиях подобного же режима, а вторая - парламентской республики. Нынешний президентский режим во Франции пришел на смену предыдущему в результате кризиса политической системы также парламентской четвертой республики с ее коалиционными кабинетами и нескончаемой межпартийной борьбой.
Для России в современном состоянии между тем, нельзя, по нашему времени, рассматривать «управляемую демократию» как абсолютное зло, с которым необходимо бороться. Управляемая демократия создает альтернативу диктатуре, искусственно удерживая авторитарную власть в регламенте демократических институтов и производя относительную стабильность в духовно и доктринально расколотом российском обществе.
Думается, что сегодня имеют место как минимум три условия, которые благоприятствуют складыванию «управляемой демократии» в России:
1. За последние годы не удалось убедить население в том, что партии, парламент и политическая оппозиция являются условием дееспособной демократической общественной системы.
