Содержание к диссертации
Введение
Глава І. Иллюзорное сознание: определение феномена 14
1.1. Модификации иллюзорного сознания 15
1.2. Феноменология иллюзорного сознания 25
1.3. Определение сущности феномена иллюзорного сознания 34
Глава II. Механизм рефлексии над иллюзорным сознанием 64
2.1 . Структура сознания и способы анализа сознания 64
2.2. Гносеологические основания рефлексии над иллюзорным сознанием 78
2.3.Концептуальная модель рефлексии над иллюзорным сознанием 103
Заключение 129
Список литературы 13 5
- Модификации иллюзорного сознания
- Феноменология иллюзорного сознания
- Структура сознания и способы анализа сознания
- Гносеологические основания рефлексии над иллюзорным сознанием
Введение к работе
Актуальность темы исследования
В последнее время можно наблюдать растущее количество искаженного, неадекватного восприятия и отражения реальности в сознании.
Проблема иллюзорности сознания неразрывно связана с изучение сознания. Как правило, при рассмотрении сознания перед исследователями всегда вставала задача преодоления искаженности. Изучение сознания непременно сталкивалось с вопросом о подлинности полученных знаний о сознании, возможности познания и изучения сознания и, конечно, с проявлением иллюзорности сознания, как неадекватности восприятия и отражения сознанием того или иного объекта и самого сознания. Тем самым иллюзорность и иллюзии сознания на протяжении всего изучения сознания представляли серьезную проблему, однако, под действием некоторых процессов, происходящих сегодня, эта проблема, приобрела черты острого противоречия.
Попытки теоретического переосмысления феномена иллюзорного сознания прослеживаются в различных философских школах и в рамках общенаучных подходов исследования. Исходя из данной концепции, проблема иллюзорного сознания рассматривалась: с точки зрения познаваемости и непознаваемости мира (т.е. с позиции адекватности и неадекватности познания); исходя из принципа «нагруженности» сознания идеологическими или иными установками (в данном случае иллюзорностью признавалось все то, что противоречит идеологии); на основании подхода, в рамках которого определялось, что иллюзии сознания порождены индивидуальными особенностями того или иного сознания (клинические искажения сознания) или, наоборот, на основе методов, направленных на выявление общих закономерностей неадекватного сознания, порожденных растущей ролью массовизации.
Это породило саму иллюзию, что сознание можно моделировать, перестраивать, подвергать целенаправленному воздействию, что само по себе сознание представляет собой нечто вторичное, второстепенное, и, следовательно, его можно заменять, вытеснять, подменять, так называемым правильным мировоззрением, легковесными идеалами (усвоение которых повлекло за собой весьма тяжелые последствия), ложными символами, лозунгами, утопиями, иллюзиями, эмоциями. Одним из наиболее отрицательных следствий этого является своего рода девальвация проблемы сознания.
В погоне за «правильностью» сознания (т.е. за видимым соответствием сознания представлениям о том каким запросам оно должно отвечать) процесс распространения и умножения иллюзорности сознания принял почти не контролируемый характер. Отправной точкой можно с уверенностью назвать формирование массового общества. Само по себе массовое общество является лишь катализатором, выведшим проблемы иллюзорного сознания на поверхность. Процессы, происходящие в общественной жизни, оказывают воздействие на сознание индивида. Происходит формирование «массовой личности» (Лебон), феномена «массовизации», «восстания масс» (X. Ортега -и - Гассет). Отличительными чертами происходящего процесса можно назвать: иллюзорность, стереотипность мышления. Основным признаком массового сознания можно назвать управляемость и податливость манипулированию. Искусственно осуществляется деятельность по унификации мышления. Сознание формируется с опорой на стереотипы, авторитеты как критерий истины. В результате в сознании формируется набор убеждений, которые выступают как совокупность законченных, выверенных и усвоенных мнений и представлений, не приемлющих другой точки зрения.
Растущая роль в общественном развитии СМИ, техники, технологий, привела к подавлению в сознании возможности рефлексии. В сознании распространяется символизм восприятия, искаженность восприятия.
5 Ограниченность понимания проблемы иллюзорного сознания может в свою очередь привести к новым заблуждениям. В проявлении иллюзорности сознания скрыты глубинные процессы. XX век продемонстрировал нам пугающее господство социальных иллюзий, которые охватывали и удерживали в подчинении длительное время целые народы (идеи фашизма, мировой революции, достижение цели любыми средствами, установление идеального порядка через всеобщий страх и т.д.). В сознании происходит подмена одних ценностей другими. Острота проблемы иллюзорности сознания проявляется в последнее время как кризис сознания. Современная ситуация, рассматриваемая в качестве результирующего момента, характеризуется многоаспектными проявлениями кризисных состояний бытия человека: психологическими, политическими, экономическими, технологическими, нравственно-эстетическими. Раскрытие причин распространения некритичности восприятия станет возможным только при условии выработки инструментария анализа иллюзорного сознания. Исследование проблемы функционирования иллюзорного сознания, определения и описания феномена иллюзорного сознания требует незамедлительного решения.
Состояние разработанности проблемы. Проблема иллюзорности и искажения сознания была сформулирована в античной философии Ксенофаном, Гераклитом, Алкемоном, Парменидом, Сократом, Платоном, Аристотелем в процессе познавания мира через идеи и образы. Позднее в трудах мыслителей: Св. Августина, Ф. Аквинского, Н.Кузанского проблема иллюзорности решалась через соотнесение веры и знания.
В Новое время Ф.Бэкон, Т Гоббс, Д.Локк, Д.Толланд, Г.Лейбниц, Д.Юм и др. рассматривали искажение сознания как специфическую формы мышления, основанную на неверном гносеологическом подходе.
В философии XIX в. разрабатывалась проблема абсолютной и относительной истины. Через изучение понятия истины и ложности
6 рассматривалась проблема иллюзорности сознания. Этот подход прослеживается в работах И.Канта, Г.Гегеля.
Изучение сознания и, как части проблемы сознания, иллюзорности сознания в работах западных и отечественных исследователей XX в. привело к формированию трех основных научных направлений. Одним из таких направлений и наиболее широко представленных в научной литературе является проблема массового сознания. В рамках Западной философии иллюзорность сознания рассматривалась только как следствие распространения массового общества. Исходя из основных принципов, формировался тезис, что процессы, происходящие в общественной жизни оказывают, воздействие на сознание индивида. В ходе распространения «массовизации» (Г. Тард), появляется «массовая личность» (Г. Лебон) и феномен «восстания масс» (X. Ортега - и - Гассет). Отличительными чертами происходящего процесса можно назвать: иллюзорность, стереотипность мышления. Массовое сознание характеризуется разорванностью, подвижностью, противоречивостью, быстрыми неожиданными изменениями в одних случаях и определенными стереотипами в других случаях. Серьезный вклад в изучение «массового сознания» внес Э. Дюркгейм и его ученики М. Мосс, К. Леви - Строе, М. Гране и Л. Леви - Брюль. Определение места и роли в «массовом сознании» стереотипов социального поведения позволило приблизится к вопросу управляемости «массовой личностью». В сферу исследований все больше включается материал по массовому сознанию и его иллюзиям, содержащийся в трудах: X. Арендт, А. Камю, X. Ортега-и-Гассет, Э. Фромм, 3. Фрейда и др. Но основной акцент в изучении иллюзорности сознания был смещен в область психологии и как и во всей обширной литературе, посвященной мифологии и проблеме архетипов бессознательного, не позволил исследованию дать полную картину иллюзорности сознания. Попытка методологического обеспечения исследования «массового сознания» вообще и иллюзий массового сознания в частности была предпринята отечественными исследователями через исследования динамики субъект-
7
л объектных отношений В.А. Лекторским, К.Н. Любутиным, А.Г. Спиркиным и
ДР.
В 60-х гг. массовое сознание было определено как теоретическая данность, к разработке которой приступила социальная психология (Е.С. Кузьмин, В.Д. Парыгин, Б.Ф. Портаев, В.Е. Семенов, А.К. Уледов и др.) и отреагировавшая на новые веяния философия (А.И. Бурдина, В.П. Тугаринов, В.А.Ядов и др.). Проведенные исследования зафиксировали определенность обыденного сознания как теоретического объекта, очертили его границы, но, ограниченные рамками исходной методологической установки в ее чрезмерно «гносеологизированной» версии, смогли подняться лишь до
g. фиксации «уровней» или «слоев» общественного сознания. Вполне
естественно, что в этих условиях иллюзии приходилось трактовать как родовое свойство практического интеллекта, более низкое качество которого по сравнению с развитыми теоретическими формами не вызывало сомнений, а преодоление их виделось в облагораживающем воздействии «идеологии» на «почву» фатально «отстающего от бытия» обыденного сознания масс (Л.Г. Гуслякова, И.И. Дубинин, К.Т. Талипов, В.А. Черняк, А.К. Уледов, И.А. Лудинов и др.). Массовое сознание определялось как низший уровень общественного сознания (К. Поппер, И. Лакатос). Изучение социального аспекта иллюзорности сознания, осуществленное в сфере социальной
философии представлено работами: А.А. Баталова, Б.А. Грушина, В.Е.
Кемерова, М.К. Мамардашвили, Г.В. Мокроносова, В.И. Толстых и др. позволяют четко зафиксировать принципы реконструкции реалий сознания.
Второй подход. В последнее время рассмотрение сознания человека
в контексте общественной реальности изучается через призму теории
персональной идентичности. Понятие идентичность впервые детально было
представлено Э. Эриксоном. С точки зрения Э. Эриксона, идентичность
опирается на осознание временной протяженности собственного
существования, предполагает восприятие собственной целостности, позволяет
«0 человеку определять степень своего сходства с разными людьми при
8 одновременном видении своей уникальности и неповторимости. В настоящий момент рассматривают социальную и личностную (персональную) идентичность (И.Кон, И.Тофлер, Д.Тернер, В.Агеев, В Соловьева, В.А.Ядов, Х.Арендт, Е.Г.Трубина и др.). Данный подход нам представляется не полным, односторонним, т.к. в наметившихся проявлениях так называемого «кризиса идентичности» в условиях трансформации общества не раскрывает причин этого кризиса. «Кризис идентичности» прежде всего порожден ошибочностью самой идентичности индивида с априори неравном уму объектом. Ошибочная идентификация индивида должна послужить причиной иллюзорности сознания, но практически этот аспект не освящен в работах исследователей.
Переход в рамках третьего подхода к исследованию сознания и его внутренней структуры позволил приблизиться не только к пониманию, что такое сознание, но и как преодолеть искаженность в изучении сознания. Структура сознания рассматривалась в работах З.Фрейда, К. Юнга и др.
3. Фрейд в работе «Будущее одной иллюзии» определил очень важный признак иллюзии - сознательные заблуждения. Однако попытка разграничить в сознании сферы, обладающие критичностью, и некритичные привело к научному заблуждению. Основы психологического анализа проблемы структуры сознания, онто - и филогенеза сознания в отечественной психологии заложили работы Л.С. Выготского, А.Н. Леонтьева, С.Л. Рубинштейна, Е.В. Зинченко, Ф.Е. Василюка и др.; вопросы гетерогенности и уровневого строения сознания являются предметом изучения в работах Е.Ю. Артемьевой, В.Ф. Петренко, А.Г. Шмелева, В.П. Зинченко, М.К. Мамардашвили, П. Тульвисте, Н.И. Чуприковой и др. Проблемы самосознания исследовались в работах В.В. Столина, Е.Т. Соколовой и др. Диалогическая природа сознания, проблема внутреннего диалога, как способа рефлексии сознания рассматривались в работах Л.С. Выготского, М.М. Бахтина, А.Н. Леонтьева, Ф.Е. Василюка.
Наиболее активно сознание изучалось в русле социальной психологии, где были выделены многие закономерности восприятия человеком других
9 людей и самого себя, и представлены модели преодоления ошибок восприятия (Ф. Хайдер, Э. Джонс, К. Дейвис, Г. Келли, Дж. Келли, и др.). В настоящее время широко представлены следующие теории: теория автокоммуникации М.Ю. Лотмана, теории мифа как специфического уровня отражения реальности и мифологического сознания А.Ф.Лосева, К. Леви - Строса, К. Хюбнера, М. Элиаде, А. Пятигорского, Е.Мелетинского, С. А. Макиенко, Ю. М. Лотмана, Б.А. Успенского, теория социальных представления С. Московичи, психосемантический подход к исследованию обыденного сознания, обладающего низкой критичностью и высокой стереотипностью восприятия (Ч.Осгуд, Дж. Келли, В.Ф. Петренко, А.Г. Шмелев). Теория «транцендиирующего себя» сознания (как способа преодоления зависимости от мира) Ж.П. Сартра, М.Хайдеггера. Измененные состояния сознания (клиническая форма иллюзорного сознания) как психологическая и философская проблема в психиатрии (СВ. Дремов, И.Р. Семин). Все перечисленные подходы позволяют расширить знание о сознании и иллюзорных проявлениях в сознании.
В последнее время наблюдается особый интерес к теории «виртуальной реальности». Идея виртуальности разрабатывалась в философии - античной, восточной, византийской, схоластической - иногда в неявном виде, иногда в явном, как, например, в схоластике. Идея виртуальности стала активно использоваться в последнее десятилетие в современной философии и науке, а также других сферах человеческой деятельности.
Не прследнюю роль в интересе к теории «виртуальной реальности» сыграло открытие соотносимое неживой материи и живой - человеческого мозга. Это предопределило новый виток исследований, позволяющих не только понять строение и функционирование мозга, но и попытку смоделировать искусственный мозг (Д. Бом, Р. Пенроуз, Г. Степп, С. Хамерофф, Дж. Сарфатги и др). Предполагалось, что компьютер может приблизиться по строению и функционалу к человеческому мозгу. Иллюзорное сознание в данном случае рассматривается как некий «сбой»
10 системы. Однако, пока рано говорить о возможности изучения форм сознания (и как одного из видов сознания иллюзорного) посредством квантового компьютера.
В XX веке были разработаны методы изучения клинических отклонений в сознании. Данная проблема рассматривалась и отечественными исследователями (Г.К. Ашином, Ю.Н. Давыдовым, В.Л. Глазычевым, О.А. Гулевичем). Проблема интенциональности сознания (направленности на объект) рассматривалась Гуссерлем. Она перекликается с биологическими воззрениями о «ступенях церебрации» X. Шюле, соотносится с вопросом о болезненном сознании (Штернберг), с представлениями Э. Кречмера о «душевных слоях». Обращение к проблеме уровней сознания, или уровней психической активности, представлено во всех исследованиях, направленных на создание шкалы изменений сознания в психиатрии, связанно с именами Дж. Джексона, Е. Крепелина, К. сперса, Р.И. Меерович, С.С. Корсаков, писавший об уровнях упадка сознания, М.О. Герцберг, Д.И. Дубровский, А.А. Меграбян.
Проблема методологических основ изучения сознания представлена работами М.К. Мамардашвили, A.M. Пятигорского (сознание может быгь описано вне приурочивания этого сознания к определенному психическому субъекту, индивиду, действительное положение вещей относительно сознания). Недостаточность описательного метода предопределила появление следующих теоретических исследований: социокультурного подхода к опосредованному действию (Дж. Верч), изучение современного «варварства» М.К. Мамардашвили, теория ressentiment'а М. Шелера, теория «фальсификации ценностных таблиц» Ф. Ницше, «переворот в ценностях» К.С. Альбухановой-Славской.
Исходя из сказанного, а также, учитывая материалы других проанализированных нами исследований, мы можем прийти к выводу -проблема сознания в целом и отдельных элементов сознания нашла достаточное отражение в научной литературе, но не был проведен системный
11 анализ проблемы иллюзорного сознания, не были выявлены закономерности формирования иллюзорности сознания. Отсутствие фундаментальных исследований иллюзорности сознания и необходимость восполнить пробелы позволяет нам определить:
Объектом исследования - феномен иллюзорного сознания.
Предмет - онтологические и гносеологические основания иллюзорного сознания.
Гипотеза: если элементы иллюзорного сознания с необходимостью присутствуют в любом сознании и в любом его состоянии, то максимальное преодоление иллюзорности возможно только при рефлективном выходе за нее (трансцендирование) с опорой на определенный базис рефлексии.
Целью предпринятой работы является разработка концепта
онто-гносеологических оснований иллюзорного сознания как средства конструктивного преодоления иллюзорности в человеческом бытии.
Реализация этой цели предполагает решение следующих задач:
- исследовать природу иллюзорности сознания и разработать
концептуальную модель иллюзорного сознания, в том числе раскрыть
механизм формирования иллюзий на основе предметных противоречий
человеческого бытия;
концептуально представить специфику всех возможных модификаций иллюзорного сознания;
исследовать механизм функционирования иллюзорного сознания в действительности.
представить концептуальную модель рефлексии над иллюзорностью в сознании;
рассмотреть сознание человека как выражение предметных уровней его бытия.
Научная новизна работы заключается: в разработке концепции онто-гносеологических оснований иллюзорного сознания, которые рассматриваются в качестве базиса конструктивной рефлексии над
12 иллюзорным сознанием. В рассмотрении иллюзорного сознания с точки зрения структуры предметного бытия человека. В разработке модели конструктивного влияния философской концепции на уменьшение уровня иллюзорности сознания (влияния на снижение негативных последствий иллюзорности).
Научно-практическая значимость. Реализация онто-гносеологического и культурно-центристского подходов позволяет преодолеть сложившиеся противоречия в рассмотрении иллюзорного сознания, в рамках которого происходит подмена причин и следствий изучаемого явления. Выработка устойчивого концепции рефлексии над иллюзорным сознанием позволяет избежать односторонности в выработке методологических эталонов истинного и ложного, и тем самым предполагает возможность преодоления иллюзорности сознания. С позиций полученных в работе теоретических результатов создается возможность методологически адекватной оценки многообразных явлений современной духовной жизни. Поскольку иллюзии все больше становятся предметом рассмотрения различных теоретических направлений, то результаты проведенного исследования не ограничиваются чисто философскими аспектами и могут быть использованы в исторических и культурологических исследованиях, внести новые аспекты в образование студентов (использованы в качестве материалов семинарских занятий).
Методология и методика исследования. Методологической основой
исследования послужил системно-комплексный подход, сочетающий
онтологический, гносеологический структурно-функциональный,
диалектический, герменевтический, культурологический,
феноменологический методы. Данный подход позволяет выявить различные сущностные аспекты иллюзорного сознания в их диалектической взаимосвязи, преодолеть ограничения, присущие эвристическим возможностям отдельных методологических направлений.
Положения, выносимые на защиту:
1 .Иллюзорное сознание есть результат смешения выраженных в сознании предметных уровней человеческого бытия (принятие одного за другой).
2.Неиллюзорное сознание - это сознание, содержащее в себе элемент критической рефлексии на основании учета предметного строения сознания.
3.Преодоление негативных последствий иллюзорного сознания предполагает способность человека к критической рефлексии над ним.
^Конструктивная критическая рефлексия возможна только на базе осознания предметных уровней человеческого бытия механизмов функционирования сознания.
5.Иерархия предметных слоев сознания имеет основанием взаимную нередуцируемость обладающих разным порядком универсальности слоев бытия.
6. Неиллюзорное сознание достигается посредством приближения рефлексии к предельной безотносительной мысли (Хайдеггеровская «нетость»), позволяющей отстранится от любого иллюзорного содержания сознания.
Модификации иллюзорного сознания
Рассматривая проблему иллюзорного сознания, прежде всего, необходимо обратиться к анализу феноменов современного иллюзорного сознания.
Объективно возможно выделить различные типологии иллюзорного сознания. В основу типологии могут быть положены следующие принципы: по степени распространенности (индивидуальные, массовые); по доминирующему элементу (иллюзии бытия, иллюзии познания); на основании предметного строения бытия (предметные, символические, знаковые), по временному признаку (иллюзии прошлого и будущего), по роли для общества и индивида (конструктивные и деструктивные). Иллюзии сопровождают все грани человеческой жизни. Как правило, все эти типологии иллюзорного сознания, несмотря на внешнее различие, перемешаны в практике бытия. Стоит оговориться, что любая типологизация носит условный характер.
.1. Иллюзии самообмана (индивидуальные). Наверное, нет человека, который бы хоть раз в жизни не придавался бы мечтам при этом отдавая себе отчет в том, что эти мечты не всегда могут воплотиться в реальность. Многие люди, недовольные своим настоящим, предпочитают переносить воплощение своих планов в будущее время. Недаром же Амброз Бирс говорил: «Будущее - тот период времени, когда дела наши процветают, друзья нам верны и счастье наше обеспечено» [128, С. 155]. Одна из самых распространенных иллюзий - необоснованная вера в будущее.
В русской литературе описана целая плеяда характеров, к которым можно отнести Манилова, Обломова и других литературных героев, для которых «завтра» стало любимым местом обитания. Вот, например, как описывает Н.В. Гоголь мечтания Манилова: «Иногда, глядя с крыльца на двор и на пруд, говорил он о том, как бы хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход, или чрез пруд выстроить каменный мост, на котором бы были по обеим сторонам лавки, и чтобы в них сидели купцы и продавали разные мелкие товары, нужные для крестьян. При этом глаза его делались чрезвычайно сладкими и лицо принимало самое довольное выражение, впрочем, все эти прожекты так и оканчивались только одними словами» [36, T.I С.67]. Несомненно, что такие бесплодные мечты являются одной из форм самообмана, при которой индивид тешит себя иллюзиями, всячески стараясь избегать осознания несбыточности подобных планов.
Другая категория иллюзий связана с социальными стереотипами «счастливой жизни», в первую очередь с богатством и славой. Однако эти понятия являются лишь идеальными символами, труднодостижимыми в реальной жизни.
Самообман иногда может принимать форму «самоочарования» (термин Курпатова) [74, С.69]. P.M. Грановская в книге «Элементы практической психологии» пишет: «Люди по-разному реагируют на свои внутренние трудности. Одни, отрицая их существование, подавляют склонности, которые доставляют им неудобства, и отвергают некоторые свои желания как нереальные и невозможные. Приспособление в этом случае достигается за счет изменения восприятия. Другие люди преодолевают конфликты, пытаясь манипулировать беспокоящими их объектами, стремясь овладеть событиями и изменить их в нужном направлении. Третьи находят выход в самооправдании и снисхождении к своим побуждениям, а четвертые прибегают к различным формам самообмана» [20, С.267]. Конечно, у разных людей способность к психологической защите выражена в разной степени. Как писал Георг Лихтенберг: «Есть люди, способные верить всему, что им по душе. Счастливые создания!» [127, С.420]. В реальной жизни это не решает проблемы, а только усугубляет ее. Между человеком и обществом вырастает стена символа, созданного индивидом.
Нередко иллюзии бывают спровоцированы внутренними процессами, протекающими в психике человека. Как правило, эти иллюзии в клинический психиатрии объединены в группу иллюзий психологической защиты. С точки зрения психологии и психиатрии иллюзии психологической защиты - это определенный тип поведения, выработанный как способ избавления от страдания [194, С.35]. В процессе клинических наблюдений Фрейд сделал важный теоретический вывод о том, что поведение человека может побуждаться мотивами, которые он сам не осознает и истолковывает неправильно. На этой основе им была разработана обширная теория, в которой роль главных побудителей человеческого поведения отводилась глубинным бессознательным влечениям. При этом сознание пытается найти логичное объяснение произошедшему [161]. Соответственно, можно говорить с полной уверенностью, что, как правило, человек не дает себе отчета в том, что его сознание иллюзорно и даже, напротив, ищет (увязывает в единое элементы иллюзорности и неиллюзорности), находит «логичное объяснение» своим действиям.
Казалось бы, что плохого в таких иллюзиях? Человек в определенной мере «спасается» в иллюзиях от реальности, «уходит в другую реальность». Однако иллюзорное спасение не проходит даром. Человек наносит ущерб своему естественному «ценностному чувству». Оно как бы притупляется. После этого человек склонен идти по тому же пути и в других случаях. При этом он теряет твердость позиции, то, что называется «разборчивостью». Он «опускается» морально. Человек попадет в поле «рессентимента» (термин М. Шелера), которое состоит в том, что все, «любимое» таким образом, любимо лишь в качестве противоположности иному, уже ненавидимому. При этом и человек ressentiment a тоже изначально любил те вещи, которые в этом своем состоянии он ненавидит, и только ненависть, направленная на необладание ими или на свое бессилие их заполучить, вторичным образом излучается на эти вещи» [192 С.100]. Постепенно у него извращается «ценностное чувство» и появляется «органическая лживость».
Феноменология иллюзорного сознания
Определение сущностной характеристики феномена иллюзорного сознания требует выявления видовых характеристик данного явления. Для определения явления иллюзорного сознания, как правило, использовался метод противопоставления. В определении, данном, А.А. Пузырем иллюзии рассмотрены как производное от «лат. illusio, от illudo - обманываю, насмехаюсь, разыгрываю», что предполагает внешнее влияние на сознание, неадекватное представление о воспринимаемом объекте, выходящее за границы обычных ошибок восприятия. В этом же определении иллюзии трактовались как по «преимуществу неосознанные и не поддающиеся произвольной коррекции явления, ложные, несбыточные надежды, мечты» [165, С. 254]. Б.И. Франкштейн исходит в определении понятия иллюзорность от позднелатинского «illusorius - призрачный, обманчивый, "кажущийся» [165, С.287]. Здесь уже предполагается, что присутствует некая кажущаяся достоверность, т.е. достоверность, которая является достоверностью только в сознании. Анализ понятия иллюзия выявил некоторые закономерности. Решение проблемы иллюзорности сознания решалась и решается на основе метода противопоставлений и, исходя из этого, можно выделить несколько линий таких противопоставлений.
Одним из первых в греческом мире вопрос о природе истинного знания, разделении понятий онтологических истин и истин, возникающих в психике человека по поводу наличного бытия, ставит Парменид, разделявший свое учение на философию истины - «бестрепетное сердце совершенной истины». «Критерием истины, - пишет Лаэрций, - называл он разум, в чувствах же, -говорил он, -точности нет» [169, С. 65]. Противопоставление рационального и чувственного познания и выделение одного из них как истинного, а другого -как ложного, нередко используется как метод анализа иллюзорности. С точки зрения Ф. Бэкона «заблуждения разума проистекают из особенностей человеческого познания, языка, мышления и подразделяются на «идолы», «мешающие» истинному познанию» [23, С.78]. У Бэкона искажение познания влияет на сознание, но при этом искажение это лежит как бы на поверхности. С точки зрения И. Канта опыт, ограниченный субъективными ощущениями и априорными формами мышления, не может претендовать на познание «вещей в себе», сущности окружающего мира. Иллюзорность возникает как следствие ограниченности рационального познания [67, Т.З 4.2 С. 117]. В целом же выделение одного из способов познания как истинного может привести к обратному эффекту, т.е. спровоцирует новые иллюзии. Недопереживание индивидом каких-либо событий или чрезмерная рационализация приводят к односторонности восприятия, что, в свою очередь, становится основанием искаженного представления о чем-либо, т.е. по сути, иллюзорностью. Следовательно, на основании выделенного противопоставления рационального и чувственного можно определить, что не само по себе чувственное познание или рациональное являются иллюзорными (т.к. и то, и другое - уровни познания), а иллюзорность возникает тогда, когда в сознании чувственное трактуется как рациональное, а рациональное как чувственное: С одной стороны, неполная, поверхностная включенность сознания в реальность приводит к недопереживанию, недоосмыслению, что, в свою очередь, является формой некритичности восприятия (критическое, рациональное подменяется чувственным). С другой стороны, исключение чувственного тоже приводит к односторонности.
И. Кант считал, что ощущения представляют знанию материал, а разум (в широком смысле) придает ему соответствующую форму. Следовательно, по Канту критерии критичности сознании находятся в самом сознании [67, Т.З 4.2 С. 117]. Метод противопоставление рационального и чувственного «грешит» односторонностью и не раскрывает сущности явления «иллюзорное сознание». В рамках второй линии вопрос иллюзорности сознания раскрывался через противопоставление идеального и реального. Древнегреческие философы
Гераклит и Демокрит разграничивали реальное и идеальное. И у Гераклита, и у Демокрита подлинное бытие, его первоэлементы, мыслились как нечто совершенное, вечное, как «завершенная полнота бытия», в которой «уже все было» - и движение, и порядок, и мысль. Так, у Демокрита истинное («законнорожденное») знание с помощью «очей разума» открывает подлинную реальность, а «докса» (зрение, слух) искажает истину. Истинная мысль - это не спонтанно-чувственная мысль, а мысль, производимая в пространстве Логоса [169, С. 99]. Тем самым противопоставлялась идея и материя, последняя становилась носителем иллюзии. Для дальнейшей модифицикации истины, в частности изменения «топоса истины», не менее важна была и та форма связи двух миров бытия, которая исходила из теории «воспоминания» человеком подлинных истин бытия у Платона. У Аристотеля эта идея перекликается с идеей целесообразности, потребностью актуализации предмета мысли (мысль двигается своим постигаемым предметом, который и становится содержанием мысли) [8, T.I С.126.С.178]. Однако идеализация какого бы то ни было явления или объекта приводит к иллюзии. Так, например, идея справедливого общества - утопия, есть иллюзия, которую нельзя воплотить в реальность. Идеализация приводит к отрыву от реальности. У Лермонтова княгиня Мери видит Грушницкого в эполетах, и у нее пропадает заинтересовавший ее и придуманный ею ореол мученичества (она считала юношу не юнкером, а разжалованным, то есть любила не Грушницкого, а миф) [86].
Структура сознания и способы анализа сознания
Мы не можем думать о сознании как о чем-то другом, ином, чем сознание, но можем думать о чем угодно другом как о сознании. М. Мамардашвили, А. Пятигорский.[93, С. 2.] Рассматривая проблему структурной (поуровневой) организации сознания, мы должны отметить, что эта тема поднималась еще в самых ранних работах по философии, психологии и психиатрии. Одни из первых представлений о структуре сознания принадлежат 3. Фрейду. Давно стала классической его иерархическая структура: подсознание, сознание, сверхсознание [173].
На ранних ступенях развития философии не было строгого расчленения идеального и материального. Так, например, логос у Гераклита понимается одновременно и как огонь, и как смысл вещей; ценность человеческого разума определяется степенью его близости к логосу - общему миропорядку вещей. Вплоть до Платона греческая мысль не знала понятия идеального в собственном смысле. Душа рассматривалась то как воздух, то как огонь, то как движение тончайших атомов. Платон впервые выделяет понятие идеального как некоей противоположности чувственно-предметному, материальному. Как для всего космоса «ум» (нус) является перводвигателем, источником гармонии, силой, способной адекватно мыслить саму себя, так и в каждой индивидуальной душе человека ум созерцает самого себя и вместе с тем является активным началом, регулирующим поведение [121, С.67].
Если в античности разум космичен и предстаёт как обобщение действительного мира, как синоним универсальной закономерности, то в средние века сознание трактуется как над-мировое начало (Бог), которое существует до природы и творит её из ничего. Вместе с тем в недрах христианства возникает идея спонтанной активности души, причём в понятие души включалось и сознание [169, С.88-123].
На разработку проблемы сознания в философии Нового времени наибольшее влияние оказал Р. Декарт, который, выдвигая на первый план момент самосознания, рассматривал сознание как непространственную субстанцию, открытую лишь для созерцающего её субъекта [47, С.33]. Б. Спиноза в своём материалистическом учении рассматривал сознание как один из атрибутов субстанции (природы) наряду с протяжением [149]. Французские материалисты XVIII в. трактовали сознание как функцию мозга и отражение действительности. Представители немецкого классического идеализма подвергли глубокому анализу проблему творческой активности сознания, Г. Гегель вплотную подошёл к проблеме социально-исторической природы сознания и утвердил принцип историзма в понимании сознания. Гегель исходил из того, что сознание личности (субъективный дух), будучи необходимо связано с объектом, определяется историческими формами общественной жизни; однако, последние идеалистически толковались им как воплощение объективного духа [33].
Марксизм рассматривает сознание как функцию мозга, как отражение объективного мира, необходимую сторону практической, материальной деятельности человека. Согласно диалектическому материализму, сознание возникает, функционирует и развивается из реального взаимодействия человека с миром, на основе его чувственно-предметной деятельности, общественно-исторической практики. Отражая в своём содержании объективный мир, сознание детерминируется природной и общественной действительностью. Предметы, их свойства и отношения существуют в нём в форме образов -идеально; идеальное выступает как продукт деятельности мозга, как субъективный образ объективного мира [98, Т. 23 С.46].
В современное время изучение сознания продолжается в рамках многих наук. Так, например, в отечественной психологии разработаны теоретические основания для анализа, уровней сознания. Основы психологического анализа проблемы структуры сознания, онто - и филогенеза сознания в отечественной психологии заложили работы Л.С. Выготского, А.Н. Леонтьева, А.Р. Лурия,
C.JI. Рубинштейна, E.A. Климова, С.Д. Смирнова, Е.В. Субботского и других психологов, вопросы гетерогенности и уровневого строения сознания являются предметом изучения в работах Е.Ю. Артемьевой, В.Ф. Петренко, А.Г. Шмелева, В.П. Зинченко, М.К. Мамардашвили, П. Тульвисте, Н.И. Чуприковой и др. Проблемы самосознания исследовались в работах В.В. Столина, Е.Т. Соколовой и др.. Диалогическая природа сознания, проблема внутреннего диалога рассматривались в работах Л.С. Выготского, М.М. Бахтина, А.Н. Леонтьева, В.В. Столина, Е.Ю. Худобиной, А.Г. Ковалева, Л.А. Радзиховского, Ф.Е. Василюка [24, 37, 38,39 54,59 101,125].
Продуктивным подходом к изучению сознания является психосемантический подход, позволяющий реконструировать категориальную структуру различных уровней сознания. В рамках психосемантического подхода, основанного на работах Дж. Келли, Ч. Осгуда, Е. Ю. Артемьевой, В.П. Петренко, А.Г. Шмелева накоплен большой и разнообразный материал, относящийся к структурным и содержательным характеристикам семантической структуры сознания разных уровней отражения, что дает возможность адекватно изучать сознание и его отдельные содержательные области как составную часть субъективной картины мира личности [101,125,145,160].
В зарубежной психологии проблемы сознания рассматривались, в частности, в работах представителей школы С. Московичи, посвященных социальным представлениям как форме обыденного сознания. Проблемы социальной перцепции были предметом изучения Дж. Брунера и его последователей [104,160].
Гносеологические основания рефлексии над иллюзорным сознанием
Согласно философскому словарю рефлексия [от.лат. reflexio- отражение] -размышление, полное сомнений, противоречий; анализ собственного психического состояния [166, С. 394]. В самом определении философии как науки содержится положение об исходном пункте философского анализа -совокупный опыт духовного развития человека, в который входят результаты научного познания, зафиксированные в теориях и концепциях различных наук, вся сфера общественного сознания, выраженная в произведениях искусства, в нормах и требованиях нравственности, постулатах религиозных верований, в истории собственного развития. Философия - особый способ мышления, который теоретически осмысливает уже существующие формы сознания, практики, культуры в целом. Такой способ мышления Г.В.Ф. Гегель назвал рефлексией [33, Т.1. С.84-88]. В качестве объекта рефлексии выступают и отражение мира, и мышление о нем, основания и способы регуляции человеком собственного поведения, действий, поступков, сами процессы рефлексии и, наконец, собственное, или личное, сознание.
Однако философская рефлексия - это не зеркальное отражение различных сторон культурно-исторической реальности. Она стремится теоретически вскрыть и разрешить существенные противоречия этой реальности через преодоление устаревших, изживших себя взглядов, традиций, норм и установление новых, соответствующих духу и требованиям определенной эпохи. В силу этого философия заключает в себе большой критический потенциал, активно использует такие средства теоретического поиска, как критика, сомнение, самокритика.
Философский базис рефлексии позволяет выйти за любую определенность, сохраняя отстраненность от всего, и тем самым способен обеспечивать критическое преодоление иллюзорности на любом предметном уровне.
Проблема взаимосвязи рефлексии и сознания заключается в том, что рефлексия, будучи определенной процедурой изучения сознания, является в то же время его свойством. Рефлексивное изучение сознания уже подразумевает его определенное внерефлексивное понимание, которое определяет способ осуществления рефлексии, но которое, в свою очередь, может быть эксплицировано только благодаря рефлексии.
Известно, что понятие рефлексии появилось только в Новое время. «Называя первый источник (опыта) ощущением, - пишет Локк, - я зову второй «рефлексией», потому, что он доставляет только такие идеи, которые приобретаются душою при помощи рефлексии о своих собственных внутренних деятельностях» [91, Т.2, С.260.]. Однако в ранних философских трактатах прослеживается поиски основания рефлексии.
В «Метафизике» Аристотель пишет: «При этом разум, в силу причастности своей предмету мысли, мыслит самого себя: он становится мыслимым, соприкасаясь и мысля, так что одно и то же есть разум и то, что мыслится им» [8, T.I, С.211]. Интересно, что и у Локка, и у Аристотеля агентом и объектом рефлексии являются разум и деятельность (но понимаемые различно). Если Локк имеет в виду разум и деятельность человека как способности души, то Аристотель говорит о разуме как божестве и едином (самом первом) «начале», перекладывая на это начало способность к рефлексии. «Поэтому должно быть началом существо, которое - в деятельности... И жизнь без сомнения присуща ему, ибо деятельность разума есть жизнь, а он есть именно деятельность... Ибо разум имеет способность принимать в себя предмет своей мысли и сущности, а действует он, обладая, так что-то, что в нем, как кажется, есть божественного, это скорее обладание, нежели способность к нему, и умозрение есть то, что приятнее всего и всегда лучше. Если поэтому так хорошо, как нам иногда, Богу - всегда, то это изумительно; если же лучше, то еще изумительнее» [8, Т.1, С.212]. Парменид был первым из древнегреческих философов, кто стал оперировать понятиями максимальной общности, говоря о бытие и небытие, сущем и несущем. Пытаясь рационально объяснить мир, провозгласил тождество сущего и мыслимого: мысль не может быть иным, нежели то, что она отражает [169, Т.1, 4.1, С. 280]. Здесь в классической форме выразился рационалистический характер древнегреческой философии, ее доверие к разуму. Парменид впервые противопоставил истинное бытие, как нечто умопостигаемое, чувственному миру, противопоставил знание (умопостигаемое) мнению (чувственное). Установление качественного различия между разумом и чувственностью, мышлением и ощущением, логическим и эмпирическим явилось величайшим философским открытием. Впервые разум был осознан, выделен как особая сфера духовной деятельности со своими специфическими функциями, следовательно, и как предполагаемая основа рефлексии [169, Т.1, 4.1, С.289].
Демокрит разработал развернутую теорию познания, основанную на различении чувственного и рассудочного знания. Первое знание «темное», т.е. неполное, недостоверное: атомы не познаваемы с помощью чувств. «Истинное» знание достигается с помощью мышления. «Лишь в общем, мнении существует сладкое, горькое, холодное, цветное..., в действительности существуют только атомы и пустота» [169, Т.1, 4.1, С.331]. В учении Демокрита впервые употребляется понятие «микрокосм» (малый мир), который отождествляется с человеком. Микрокосм существует параллельно с макрокосмом (Космосом), органически связан с ним. Отношение между большим и малым миром носит двойственный характер, амбивалентно: при аргументации от первого ко второму (в человеке нет ничего, кроме космических элементов) оно ведет к натуралистической антропологии и растворению человека в космосе (вариант Демокрита); при аргументации в обратном порядке нередко постулируется космическая «душа», «ум» (Гераклит, Анаксагор, Платон, стоицизм), зачастую отождествляемое с имманентным панкосмическим богом. Познание мира или божества выступает как самопознание. Рефлексия сознания тоже осуществима через комическое [169, Т.1, 4.1, С.211].
