Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ СТАТУС КАТЕГОРИЙ «ОБРАЗ ЖИЗНИ» И «ГОТОВНОСТЬ К ИЗМЕНЕНИЮ ОБРАЗА ЖИЗНИ» В КОНТЕКСТЕ ПРОБЛЕМЫ РИГИДНОСТИ ЧЕЛОВЕКА 11
1.1. «Образ жизни» как научная категория и ее психологический смысл 11
1.2. Психологическая симптоматика при изменении образа жизни и проблема готовности человека к его изменению 37
1.3. Готовность к изменению образа жизни и ригидность личности в контексте методологических установок ТПС 60
ГЛАВА 2. ПИЛОТАЖНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ЛИЧНОСТНОЙ ОБУСЛОВЛЕННОСТИ ГОТОВНОСТИ К ИЗМЕНЕНИЮ ОБРАЗА ЖИЗНИ В УСЛОВИЯХ РЕЖИМНОГО ВУЗА 78
2.1. Психологические особенности профессиональной деятельности в особых условиях 78
2.2. Личностная обусловленность процесса вхождения курсантов в образ жизни, регламентированный условиями обучения в режимном вузе 90
ГЛАВА 3. ИССЛЕДОВАНИЕ ПСИХИЧЕСКОЙ РИГИДНОСТИ И ЛОКАЛИЗАЦИИ КОНТРОЛЯ КАК ЕДИНОГО ПРОСТРАНСТВА ХАРАКТЕРИСТИК ЛИЧНОСТИ 114
3.1. Возможности использования и условия применения методов диагностики ригидности, интернальности и профессиональной зрелости 114
3.2. Особенности континуума ригидность-интернальность в процессе повышения профессиональной зрелости субъектов особой деятельности 132
3.3. Квазиэкспериментальное исследование особенностей континуума ригидность-интернальность 149
ВЫВОДЫ... 164
ЛИТЕРАТУРА 167
ПРИЛОЖЕНИЯ 185
- «Образ жизни» как научная категория и ее психологический смысл
- Психологические особенности профессиональной деятельности в особых условиях
- Возможности использования и условия применения методов диагностики ригидности, интернальности и профессиональной зрелости
Введение к работе
Актуальность исследования. Современное общество переживает период резких политических и экономических перемен, природных и геополитических катаклизмов, растущей миграции населения. Для жизни человека становятся характерными ситуации потери работы, резко падающие и взлетающие уровни жизни, рвущиеся родственные связи и т.д. Последствия вынужденных изменений образа жизни проявляются в росте негативных психологических проявлений, повышении уровня психоэмоционального напряжения, развитии и широком распространении таких неблагоприятных для здоровья психических состояний, как тревога, неудовлетворенность жизнью, неуверенность в завтрашнем дне, страх перед будущим, агрессивность, депрессия, суицидальные тенденции. Этот психологический фон способствует алкоголизации и наркотизации населения (Н.П. Абаскалова, Ж.Г. Агеева, М. Вайтхед, А.В. Гнездилов, Е.В. Заикина, Г.В. Залевский, В.Н. Ирхин, Г.А. Калачев, O.K. Копина, Т.Д. Марцинковская, Е.А. Суслова и др.).
Учитывая эмпирически устанавливаемое разнообразие людей по параметру трудности (легкости) их вхождения в новый образ, жизни, можно полагать, что готовность к изменению образа жизни является той характеристикой человека, которую необходимо учитывать как при прогнозировании психологических последствий социальных, политических, природных и других катаклизмов, так и при оказании конкретной психологической помощи людям, оказавшимся втянутым в эти процессы. Иными словами, психологическая проблема готовности человека к изменению образа жизни становится все более значимой по мере того, как все большее число людей начинают испытывать состояние, которое В. Франки (1954) определил словами «потеря уклада всего существования».
Своевременность постановки этой проблемы определяется также тем, что психологическая наука, смещаясь от «психологии психики» к психологии человека (В.И. Слободчиков), становится способной ставить и решать
проблемы нового уровня. Ее интересуют сейчас не только (и не столько) психологические проявления, свойственные адаптации (дезадаптации) субъекта, но и сам механизм устойчивости человека и его подвижности, особенности которого, в конечном счете, определяют и то, что принято понимать под психологическими признаками адаптации (дезадаптации).
На фоне уже достаточно развитых понятий, определяющих разные аспекты «мира человека» как особой психологической реальности, таких, как «жизненное пространство» (К. Левин), «жизненный мир» (Ю.Е. Василюк), «смысловое поле» (Л.С. Выготский), «многомерный мир» (А.Н. Леонтьев), «субъективная реальность» (В.И. Слободчиков), понятие «образ жизни человека» только начинает обретать категориальный смысл. Оно оказывается востребованным в связи с необходимостью определения того, что ограничивает пространство жизни человека, придает ему индивидуальную конфигурацию и конкретное ценностно-смысловое содержание, и, кроме того, позволяет объяснить индивидуальные особенности, проявляющиеся в легкости (трудности) перестройки жизненного пространства в самом процессе жизни человека.
Многие аспекты понимания человека в свете новых парадигмальных установок просматриваются в работах К.А. Абульхановой-Славской, А.Г. Ас-молова, Б.С. Братуся, А.В. Брушлинского, Ф.Е. Василюка, Л.С. Выготского, В.В. Давыдова, В.П. Зинченко, Л.Ф. Обуховой, А.Б. Орлова, А.А. Пузырея, В.М. Розина, С.Л. Рубинштейна, В.И. Слободчикова и других исследователей. Таким образом, на сегодня сложились соответствующие методологические и теоретические условия для постановки и решения проблемы готовности человека к изменению образа жизни в контексте нового (антропного) понимания человека в качестве предмета психологического исследования.
В теории открытых самоорганизующихся психологических систем (В.Е. Клочко, О.М. Краснорядцева и др.), в общей теории ригидности
Г.В. Залевского, в исследованиях, выполненных на стыке этих теорий (Э.В. Галажинский, И.О. Гилева, И.А. Тепленева, О.Б. Шептенко и др.) содержится много оснований, позволяющих представить готовность к изменению образа жизни как проявление самоорганизации человека.
Целью работы стало доказательство того, что готовность к изменению образа жизни является внеситуативным параметром человека, характеризующим особенности перестройки его как открытой системы, происходящей под действием внешних (не зависящих от человека) или внутренних (самодетерминация) факторов.
Объект исследования — готовность к изменению образа жизни как психологический феномен.
Предмет исследования — личностная ригидность в структуре готовности человека к изменению образа жизни.
Гипотеза. Предполагается, что теоретически определяемая связь личностной ригидности и самосознания в структуре готовности человека к изменению образа жизни будет экспериментально доказана в том случае, если в конкретных исследованиях удастся выделить континуум «ригидность-интернальность» и его характерные особенности у людей, находящихся в условиях необходимости перестройки образа жизни. В плане развития гипотезы утверждается; что существование такого континуума может быть установлено на уровне факторного анализа данных, полученных с помощью общепризнанных методов исследования ригидности и локуса контроля.
Задачи исследования.
1. В процессе теоретического анализа определить психологический (функциональный и содержательный) смысл полидисциплинарных понятий «образ жизни» и «готовность к изменению образа жизни» и определить методологическую базу исследования.
2. В пилотажном исследовании выявить особенности проявлений
личностных характеристик (ригидности, локализации контроля, ценностно-
смысловых компонентов образа мира) у людей, отличающихся разной сте
пенью готовности к изменению образа жизни (на примере поступления в ре
жимный вуз и обучения в особых условиях военного вуза).
3. С помощью факторного анализа проверить гипотезу о существовании
континуума «ригидность-интернальность» как основного звена в структуре
готовности человека к изменению образа жизни.
Теоретико-методологическими основаниями исследования являются труды ученых, внесших вклад в разработку проблемы изменения образа жизни человека как психологического феномена (К.А. Абульханова-Славская, С.Л. Рубинштейн, В. Франкл, К. Ясперс и др.), идеи общей теории ригидности (Г.В. Залевский) и теории психологических систем (В.Е. Клочко).
Научная новизна исследования: показано, что готовность к изменению образа жизни обозначает не просто способность человека к адаптации, приспособлению к новым условиям жизни, а указывает на индивидуальные особенности человека, обеспечивающие его устойчивость в условиях разрешения постоянно воспроизводимого противоречия между образом жизни и образом мира человека. Получены доказательства того, что по отношению к феномену готовности человека к изменению образа жизни значимым является континуум «ригидность-интернальность».
Теоретическая значимость: представление о человеке как открытой самоорганизующейся системе (в рамках ТПС) позволило осуществить интеграцию фактологии, полученной при исследовании проблемы образа жизни человека и готовности к его изменению в теориях, построенных на использовании частных методологических подходов: поведенческого, деятельност-ного, личностного, процессуального и др. Определенное теоретическое значение имеет утверждение того факта, что в процессе изменения образа жиз-
ни человек не просто осваивает новые способы поведения, но происходит вписывание этого нового в сложившиеся поведенческие структуры, преломляется в них, вызывая трансформацию всего образа жизни как индивидуальной конфигурации самобытия человека.
Практическая значимость исследования обусловлена тем, что в работе готовность к изменению образа жизни показана как такая характеристика человека, которая выделяется в качестве особого показателя и предмета психологической диагностики и последующей коррекции при оказании психологической помощи людям, находящимся в ситуациях смены образа жизни. Полученные данные об особенностях готовности и вхождения курсантов в новый образ жизни внедрены в организацию образовательного процесса и обеспечение психологического сопровождения курсантов, обучающихся в условиях режимного вуза.
Апробация и внедрение результатов. Результаты исследования представлялись на Всероссийском научном симпозиуме «Человек культуры» (Бийск, 2000), межрегиональной научно-практической конференции «Актуальные проблемы совершенствования деятельности органов внутренних дел в современных условиях» (Барнаул, 2000), межрегиональной конференции «Человек как самоорганизующаяся психологическая система» (Барнаул, 2000), региональных школах молодых ученых «Фиксированные формы поведения в образовании, науке и культуре» (Белокуриха, 2000), «Психологическое исследование: методология, теория, методы» (Бийск, 2000), «Многомерный мир человека как предмет психологического исследования» (Барна-ул-Бийск, 2002), краевых научно-практических конференциях «Проблемы взаимодействия психолога с работниками образовательных учреждений» (Барнаул, 1997), «Психологическая диагностика в образовательной практике» (Барнаул, 1999), «Психологическое здоровье участников образовательного
процесса» (Барнаул, 2001), «Психологическое сопровождение становления личности» (Барнаул, 2002). По теме диссертации опубликовано 4 работы. Положения, выносимые на защиту:
Под готовностью к изменению образа жизни понимаются предельно общие, интегральные параметры человека как открытой самоорганизующейся системы, которые определяют ее устойчивость благодаря присущей ей подвижности, являющейся базальным основанием устойчивости системы.
В структуре готовности к изменению образа жизни выделяется такой индивидуальный параметр, как присущее данное системе сочетание ригид-ности-интернальности, обеспечивающее согласование осознаваемых человеком новых условий жизни с неосознаваемыми (или частично осознаваемыми) жизненными стереотипами и сложившимися (фиксированными) схемами поведения.
Факторный анализ доказал существование континуума «ригидность-интернальность», в котором показатели ригидности (экстенсивность) отвечают за трудность перестройки сложившихся жизненных стереотипов и коррекции программ поведения, релевантных всей системе в целом, происходящих в связи с объективной необходимостью. В то же время разная степень осознания и принятия этой необходимости определяется рефлексивными возможностями человека, проявляющимися в параметрах его самосознания -большего (интернальность) или меньшего (экстернальность) осознания себя субъектом, ответственным за качество собственной жизни.
Методы исследования: теоретический анализ литературных источников по теме исследования; методы сбора эмпирических данных: разработанные программы наблюдения, беседы с курсантами и курсовыми командирами, опросник для выявления особенностей мотивации поступления в режимный вуз, методика диагностики проявлений в континууме «ригидность-флексибильность» (Томский опросник ригидности Г.В. Залевского), методи-
ка определения локализации контроля (методика Е.Г. Ксенофонтовой), опросник «Профессиональная зрелость» А.П. Чернявской, «Методика предельных смыслов» Д.А. Леонтьева; процедура кзавазиэкспериментального исследования континуума «ригидность-интернальность».
Методы обработки и интерпретации данных: качественный анализ полученных результатов, математические методы статистической обработки данных (корреляционный и факторный анализ).
Исследование проводилось в несколько этапов:
Первый этап (1998-1999 гт.) - анализ научных публикаций и основных концепций по теме исследования; отработка понятийного аппарата; определение гипотезы, целей, постановка задач и выбор методов исследования.
Второй этап (1999-2000 гг.) - составление программы эмпирического исследования, подбор методик для решения его задач; проведение пилотажного исследования; качественная и количественная обработка полученных результатов.
Третий этап (2000-2002 гт.) - проведение квазиэкспериментального исследования континуума «ригидность-интернальность»; количественная обработка (корреляционный и факторный анализ) результатов с последующей интерпретацией; подведение итогов и литературное оформление диссертации.
В исследовании принимали участие курсанты Барнаульского юридического института МВД России (всего 462 человека).
Достоверность и обоснованность результатов обеспечены исходной методологической обоснованностью исследования, комплексом апробированных и валидизированных методик, адекватных целям и задачам исследования, использованием качественных и количественных методов анализа результатов, репрезентативностью объема выборки участников исследования и статистической значимостью экспериментальных данных.
Структура диссертации состоит из введения, трех глав, выводов, списка использованной литературы и приложений.
Общий объем диссертации (без приложений) составляет 186 страниц. В тексте содержится 28 таблиц. Список литературы включает 201 наименований.
«Образ жизни» как научная категория и ее психологический смысл
Стоящая за понятием «образ жизни» психологическая реальность пока еще не очень объективирована, но о том, что она есть и что психологи с ней постоянно сталкиваются в попытках объяснить возникновение многих психологических феноменов, говорит обилие используемых синонимов, которыми они пытаются обозначить эту реальность. В числе их можно выделить «уклад жизни», «стиль жизни», «способ жизни», «смысловой масштаб жизни», «логика жизни», «логика бытия субъекта», «способ организации жизни», «типичные формы и обобщения жизни в целом», «смысловая размерность человеческой жизни», «устоявшаяся модель поведения», «устойчивые особенности поведения» и т.д. (С.Л. Рубинштейн, В. Франкл, С. Франк, А.Н. Леонтьев, A.M. Лобок, К.А. Абульханова-Славская и др.).
Сложность обсуждения и решения проблем, связанных с понятием «образ жизни человека», обусловлена состоянием современной психологии. В самом общем виде это состояние можно охарактеризовать как переходное — так называемая «классическая» психология превращается в «неклассическую», а по мнению некоторых исследователей, даже в «постнеклассиче-скую» психологию (22), (53). Понятие «образ жизни» возникло в классической психологии, но стоящая за этим понятием реальность предметом исследования в этой психологии так и не стала.
Необходимость указанного перехода определяется не только закономерностями движения психологического познания, внутренней логикой его развития, но и тем, что сегодня не только наука, но и психологическая практика ощущают потребность в единой теории человека, способной обеспечить интеграцию накопленных в психологии средств познания применительно к новым проблемам, возникающим при все большей интеграции науки.
Наука уже вышла за рамки классического определения, в котором всегда выступала как «наука о психике», но еще не состоялась как «наука о человеке». Понятие «образ жизни» как раз и характеризует скорее человека, нежели субъект или личность. Два последних понятия, при всей многозначности их использования в психологии, не покрывают собой понятие «человек», подчеркивая лишь некоторые грани, качества или «срезы», открывающиеся при различных аспектах его (человека) изучения.
Б.С. Братусь указывает на то, что даже говоря о личности с позиций психологии, мы не можем ее рядополагать через запятую с человеком, она есть психологический инструмент обретения человеком самого себя. При этом «психика — это еще не весь человек или — другими словами — человек есть нечто большее, нежели его психика» (38).
Не случайно, подводя итоги своей жизни и научной деятельности, С.Л. Рубинштейн заметил: «Подчиняясь распространенному словоупотреблению, я иногда говорю о личности. Но слово это, по правде говоря, мало привлекательно для моего слуха: в нем мне слышится что-то претенциозное, чванливое и обособляющееся, стремление не смешаться, не соприкоснуться с другими. Мне больше по душе простое - скромное и гордое слово человек. В нем для меня все заключено, что важно и что нужно» (151, с.430). Можно по-разному оценить это высказывание, хотя, как нам кажется, в нем выражена одна из первых попыток антропологизации науки, связанная с изменением ее предмета. Не случайно ставится задача определить психологию как «науку о человеке» (там же, с.420) в то время, когда сама психология была еще не готова к такой трансформации.
Психологические особенности профессиональной деятельности в особых условиях
Особую специфику проблема изучения готовности человека к изменению своего образа жизни приобретает, когда речь идет о таких трансформациях образа жизни, которые обусловливаются профессиональной деятельностью, характеризующейся особыми условиями, не всегда до конца рефлек сируемыми людьми, выбирающими ее. В современной психологической литературе можно найти достаточное количество работ, посвященных различным видам профессиональной деятельности, совершаемой в особых условиях: деятельность военных специалистов (В.В. Алешкин, А.В. Барабанщиков,
В.И. Вдовюк, Г.А. Волковицкий, В.П. Давыдов, А.Т. Иваницкий, П.Н. Корчесный, В.Н. Лоскутов, В.Б. Павельчук, Н.Ф. Феденко, Ю.Г. Фокин, В.И. Хальзов и др.); пограничников (П.Е. Ельчанинов, Е.О. Лазебная, П.И. Сергеюк и др.), полярников (П.В. Волков, Ц.П. Короленко, И.Ф. Рябинин и др.), летчиков и космонавтов (В.А. Пономаренко, Г.Т. Береговой, Ф.Д. Горбов, В.И. Лебедев и др.), сотрудников правоохрани тельных органов (Г.Н. Иванин, А.И. Китов, И.Д. Ладанов, А.Н. Сухов, Е.Н. Резников, В.В. Егоров, О.В. Афанасьев, Н.И. Королюк, Б.Ф. Водолазский, В.М. Данилов, В.М. Богданов, Ф.В. Глазырин и др.). Особую значимость для нас представляют исследования В.Г. Зазыкина (1994) и В.В. Собольникова (1998), носящие характер обобщающих исследований деятельности, протекающей в особых условиях. Под особыми условиями деятельности понимают «определенный класс условий, находящихся за нормальными и образующих поле деятельности, в котором у личности могут формироваться негативные функциональные состояния, приводящие к нарушению психологической регуляции деятельности» (164, с. 10).
Поскольку предметом нашего исследования явилась личностная обусловленность психологической готовности к изменению образа жизни у молодых людей, выбравших в качестве будущей профессиональной деятельности работу в правоохранительной системе, считаем целесообразным привести ниже выявленную Собольниковым В.В. совокупность особых условий деятельности сотрудника правоохранительной системы.Таким образом, зафиксировано, что особые условия деятельности в значительной степени оказывают систематическое и интенсивное воздействие на личность сотрудника, обусловливая формирование негативных (психически трудных) функциональных состояний, формируют предпосылки к стрессу, сильное переутомление (не только физическое и психическое, но и собственно психологическое (164). К числу особых условий правоохранительной деятельности относят и такие как а) ориентация на общую стратегию планирования деятельности без излишней детализации, поскольку развитие ситуации может происходить непредсказуемо; б) вынужденность принятия решений исключительно в непрогнозируемом развитии ситуации; в) высокая вероятность принятия решений, связанных с риском (164), (32), (83).
Психологический анализ индивидуальной деятельности сотрудников правоохранительной системы позволил В.В. Собольникову выделить ряд ее закономерностей (164):
- процесс индивидуальной деятельности сотрудника правоохранительной системы характеризуется непрерывным расширением ее сферы, совокупности видов действий и операций;
- наибольшее влияние на развитие личности обусловлено постоянным расширением сфер индивидуальной деятельности, совокупностью ее видов и особенно ведущей деятельности;
Возможности использования и условия применения методов диагностики ригидности, интернальности и профессиональной зрелости
При использовании инструментария, разработанного для работы с широким кругом испытуемых, необходимо определить его основные характеристики, особенно в том случае, когда возникает сомнение в возможности обеспечить внешнюю валидность исследования. Необходимо также определить специфику применения выбранных методов исследования для выработки наиболее эффективной стратегии получения, обработки и интерпретации данных.
Выбранные для диагностики испытуемых средства — Томский опросник ригидности и методика Е.Г. Ксенофонтовой «Исследование локализации контроля личности» (ЛК) представляют собой достаточно хорошо опробованные в различных исследовательских ситуациях психодиагностические средства, свободные от проблем, связанных с возможностью знакомства с ними испытуемых. Кроме того, эти методики представляют собой инструментарий «следующего поколения», разработанный с учетом новейших методологических представлений и на основании опыта успешного применения их предшественников (например УСК).
Несмотря на то, что при разработке Томского опросника ригидности его авторами были четко определены две качественные характеристики ригидности — ее интенсивность и экстенсивность (Г.В. Залевский, 1993), последующее использование ТОРЗ различными исследователями ограничивалось учетом только характеристик интенсивности (В.Г. Залевский, Э. Галажинский и др.). Причиной этого послужила сложность обработки сырого материала в полном объеме, с одной стороны, и, с другой, достаточная (для большинства случаев) информационная нагрузка параметров интенсивности психической ригидности.
Особенности проявления различных характеристик экстенсивности психической ригидности (ЭПР) и динамика их изменения в ходе подготовки к действиям в особо сложных ситуациях могли бы служить индикаторами становления психологических новообразований, указывающих на достаточную степень открытости психологической системы. Возможен также и вариант традиционного подхода, позволяющий рассматривать явно выраженные характеристики ЭПР в крайних ее проявлениях (ЭПРЗ) как показатель акцентуации личности, свидетельствующий о возможности и вероятности выхода за пределы, в рамках которых действия человека могут носить характер, адекватный экстремальной ситуации.
Результаты диагностики каждого испытуемого необходимо оценивать, в рамках традиционной психометрики, с точки зрения норм, предлагаемых автором диагностических методик. Однако в случае исследования контингента, имеющего явно выраженные особенности, нормы теста могут иметь недостаточно высокий прогностический потенциал. Более того, может быть нарушена валидность исследования, особенно в той части, которая известна как «внешняя валидность» (181), (12), (142). Еще один недостаток традиционных диагностических подходов состоит в том, что оценке подвергается изолированный результат измерения — без связи с какими-либо другими шкалами. Остается неизвестным, каким образом происходит изменение связи тестовых шкал в зависимости от специфики изучаемой выборки.
Все вышеприведенные замечания необходимы для обоснования подхода, связанного с использованием при оценки результатов некоторых обобщенных данных, характерных для всех испытуемых данного контингента, независимо от их принадлежности к той или иной выборки. Основанием для формирования выборки, и, соответственно, независимой переменной в экспериментальном исследовании, служит (на первом этапе) принадлежность к той или иной стадии обучения (1 и 3 курс соответственно).
Факторный анализ результатов измерений, полученных как на выборке в целом, так и на двух группах испытуемых, которые ее составили (1 и 3 курс), показал, что шкалы, оценивающие интенсивность психической ригидности хорошо коррелируют друг с другом и представляют тенденцию объединения в один фактор, однозначно интерпретируемый как собственно психическая ригидность (Таблица № 3.1.1). Высокий процент дисперсии, охватываемый этим фактором (до 70% выше), а также вес шкал, входящих в него (от 0,65 до 0,91) свидетельствуют об эффективности данного измерительного инструмента в области выявления индивидуальных различий между испытуемыми.
