Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Оружейная палата: становление музея и его деятельность в первой половине XIX века с. 31
1. Становление музея с. 31
2. Концепция музея. Законодательная основа его деятельности с. 40
3. Экспозиционная деятельность музея с. 43
4. Музей и посетители (организация публичных осмотров и информационное сопровождение экспозиции) с. 55
Глава 2. Оружейная палата во II половине XIX- начале XX веков: зарождение выставочной деятельности с. 60
1. Нормативно-правовая база деятельности Оружейной палаты с. 60
2. Развитие экспозиционной деятельности с. 63
3. Участие музея в выставках: формирование нового направления музейной деятельности с. 81
4. Особые экспозиционные проекты хранителей музея с. 117
Глава 3. Экспозиционно-выставочная деятельность музеев Московского Кремля в XX веке с. 123
1. Статус и концепция музея в новых общественно-политических условиях (1917 - 1920-е гг.). с. 124
2. Развитие экспозиционно-выставочной деятельности в 1920-х годах. с. 133
3. Кремлевские музеи в 1930-1950-х годах с. 156
4. Выставочная деятельность музеев Кремля в 1960-90-х гг. с. 172
Заключение с. 196
Библиография с. 201
Опубликованные источники с. 201
Неопубликованные источники с. 203
Литература с. 212
Примечания с. 215
Приложения с. 242
- Становление музея
- Нормативно-правовая база деятельности Оружейной палаты
- Статус и концепция музея в новых общественно-политических условиях (1917 - 1920-е гг.).
Введение к работе
В условиях диалога культур и формирования представления о едином культурном наследии человечества, ставших характерной приметой второй половины XX в., выставки стали одной из наиболее продуктивных и многогранных форм осуществления культурных контактов. В этой связи особую актуальность приобрело изучение и осмысление накопленного в этой области исторического опыта для его использования в совершенствовании и углублении культурной коммуникации. Особого внимания при этом заслуживает опыт музеев, комплексно и профессионально осуществлявших разработку инструментария экспозиционной деятельности на протяжении всей истории своего существования.
Актуальным становится комплексное исследование истоков формирования выставочной деятельности музеев, ее развития и специфики на различных исторических этапах. Особый интерес представляет опыт старейших и крупнейших российских музеев, к числу которых относится музейный комплекс Московского Кремля.
За два столетия истории музеями Московского Кремля был пройден сложный путь: от музея «Оружейная палата», созданного на основе веками складывавшейся «государевой сокровищницы», до целого комплекса музеев и придания самой территории древнего центра Москвы - Кремля со всеми расположенными в нем историческими и архитектурными памятниками - статуса заповедника. В начале XIX в. музей, главным образом, был призван сохранять историко-культурные ценности и государственные регалии, представляя их лишь сравнительно узкому, элитарному кругу лиц. Современное музейное учреждение ставит перед собой широкие общественные и научные задачи, осуществляет разнообразные культурные программы, адресованные различным социальным группам, становится важным фактором, участвующим в процессах формирования человеческой личности и в целом гуманизации общества.
Экспозиция является основным каналом осуществления музейной коммуникации и одним из главных средств воздействия на человека. В музеях Кремля сложилась одна из первых в Москве, да и в России, экспозиционная школа, внесшая важный вклад в развитие теории и практики музейного дела. Особое внимание властей к публичной презентации собрания Оружейной палаты, обусловленное спецификой ее фондов, привело к реализации уже в первой экспозиции музея государственной политической концепции музейными средствами. Появление выставочного направления в деятельности музеев Кремля оказало непосредственное влияние на многие сферы музейной жизни, а также расширило горизонты интеграции музеев в общественную жизнь страны. Проблема изучения выставок в таком аспекте представляется одной из весьма важных и актуальных в системе гуманитарных знаний.
Выставки представляют самостоятельный интерес с точки зрения разработки научной концепции экспонирования и художественного решения. С ними связано обновление, расширение, развитие тематики, методики и методологии научного проектирования музейных экспозиций. Продуманная, научно
обоснованная, творчески разработанная концепция выставки и ее реализация на практике вносят вклад в теорию экспозиции.
В то же время изучение выставочного опыта музеев Кремля необычайно важно для прослеживания общих процессов, характеризующих развитие ведущих направлений музейного дела. В настоящее время выставки, обладая огромным коммуникативным, образовательным, информационным и эстетико-чувственным потенциалом, с одной стороны, являются синтезом и итогом всех направлений работы музеев. В то же время их проведение само стимулирует развитие ведущих направлений музейной деятельности, влияет на характер и приоритеты работ, методы их организации. Так, с подготовкой выставок связана активизация научных исследований по материалам коллекций, введение в научный оборот новых данных по атрибуции памятников или их истории, проведение уникальных реставрационных работ, а также разработка новых форм работы с посетителями, совершенствование деятельности технических служб, апробация технических «новинок» формирования современного информационного пространства. Подобный опыт имеет огромную ценность для разработки теории музейной коммуникации, а также для развития музеологии и музейной практики.
Предметом данного диссертационного исследования является выставочная деятельность музеев Московского Кремля как направление музейной деятельности и культурный феномен. Она рассматривается в развитии и многообразии взаимосвязей с другими сферами музейной практики и культуры. Исследование посвящено основным особенностям выставочной деятельности на разных исторических этапах и характеристике выставки как особого явления в общественной и музейной жизни. Оно также решает проблему интеграции опыта музеев Кремля в процесс разработки и развития общих теоретических и методологических вопросов музееведения.
Главная цель диссертации - выявить специфику временных экспозиций как многогранного эстетико-просветительского и социального явления, позволяющего музеям актуализировать их научный, образовательный и воспитательный потенциал, эффективно расширять музейную аудиторию, деятельно и гибко решать одну из основных задач - приобщение человека к культуре как способ гуманизации личности и общества.
Поставленная цель обусловила решение следующих задач:
выявить и проследить истоки, исторические предпосылки и характер зарождения выставочной деятельности в музеях;
раскрыть особенности формирования экспозиционно-выставочной деятельности в музеях Московского Кремля как самостоятельного направления;
исследовать динамику функций и статуса временных экспозиций в исторической ретроспективе;
проанализировать выставочную деятельность как культурный феномен и самостоятельное направление в социальной коммуникации;
определить значение выставок для развития музейной теории и практики.
Хронологические рамки исследования - начало XIX - конец XX вв. - фактически охватывают всю историю существования в Московском Кремле музейных учреждений. Нижний хронологический рубеж исследования весьма размыт и достаточно условно определяется 1806 г. - временем открытия Оружейной палаты как музея, доступного обычным посетителям. Выставочная практика как таковая начинает развиваться в музеях лишь во второй половине XIX в., однако ее появление неразрывно связано с формированием экспозиционной деятельности музея, а ее истоки восходят к более древней практике, а именно ко времени появления и бытования в Кремле с XIV в. хранилищ государственных ценностей.
Верхняя хронологическая граница исследования - современность, время наиболее осмысленного и многогранного раскрытия огромного потенциала исследуемого явления.
Научная новизна работы определяется тем, что впервые исследована выставочная деятельность одного из крупнейших и старейших музейных комплексов России - Московского Кремля. Процесс ее формирования и развития показан в контексте общей истории музея и государства, с выявлением широкого общественного и культурного значения выставок и анализом влияния исторической эпохи на них. В работе показана специфика этого направления музейной деятельности, определяемая исключительным геополитическим положением музеев Кремля.
Практическая значимость диссертации обусловлена тем, что исследование вводит в научный оборот большой объем архивных материалов по истории отдельных памятников и музейных коллекций, организации и проведению выставок, их нормативному и документационному сопровождению. Этот фактографический материал может быть использован в исследованиях по отечественной историй, истории культуры, истории становления и развития крупнейших российских музеев.
Методика исследования, авторская концепция, выводы, использованный инструментарий (методы анализа) могут быть полезны для работ по истории музейной науки, в частности, раздела, связанного с проектированием музейных экспозиций.
Кроме этого, выявленный, исследованный и интерпретированный исторически конкретный материал может использоваться в разработке и чтении учебных курсов по истории, музеологии, культурологии.
Методологической и методической основой исследования послужили теоретические разработки по музеологии, истории, в том числе истории культуры и музейного дела, источниковедения, социологии и др. Диссертационное исследование не преследовало цели исчерпывающего рассмотрения истории всех выставок. Автор отобрал для анализа эпизоды, являющиеся наиболее важными для 'понимания феномена временных музейных экспозиций и характеризующие его сущностные особенности применительно к музейному комплексу Московского Кремля. Основным для данной работы стало понятие музейной выставки как универсальной формы экспозиционной деятельности, способной осуществлять помимо собственных, еще и ряд специфических функций. Системно-функциональный подход к изучению временных музейных экспозиций базировался на методиках и теоретических разработках в этой области специалистов Лаборатории музейного проектировании НИИ культурологии и
специалистов Государственного исторического музея. Междисциплинарный характер исследования потребовал использования различных подходов, в том числе методов источниковедческого анализа и комплексного историко-сравнительного метода в сочетании с социокультурным подходом, которые стали основой для осмысления выставочной деятельности как исторического феномена, связанного с общим развитием государства, общества и культуры. Диахронный анализ был направлен на исследование истоков изучаемого феномена и прослеживания динамики формирования выставочной работы в музеях Московского Кремля. Синхронные срезы по основным историческим этапам формирования этого вида музейной деятельности имели целью выявить факторы, влияющие на его конкретно-историческое развитие. Компаративный метод позволил сопоставить и оценить документы различного происхождения, с разной долей достоверности отражающие современные им реалии.
Диссертация состоит из введения, трех глав, разделяемых на двенадцать параграфов, и заключения и включает в себя список источников и использованной литературы. Работа сопровождается приложением, которое содержит выявленные списки экспонатов к выставкам, перечень партнеров музея в различных областях деятельности и др.
Становление музея
За несколько столетий существования кремлевских хранилищ в их практике сложились две важнейшие традиции, имевшие принципиальное значение для будущего музея. Постепенное формирование устойчивой практики разделения всех кремлевских ценностей на основные комплексы по, условно, «бытовому» их назначению впоследствии определило деление музейных фондов на соответствующие коллекции: регалии и коронационные ценности; оружие и вооружение; парадное конское убранство; драгоценные ткани, костюмы, ювелирные украшения, культовые предметы. Кремлевские хранилища являлись своеобразной материально-финансовой базой государства, «государевой казной», фиксировавшей степень его богатства. Их основными функциями было хранение накопленных ценностей, а также выдача их на государственные нужды и потребности правящего дома. Постепенно в этих хранилищах сложилась традиция особого учета и хранения предметов, имевших большое историко-культурное значение или отличавшихся выдающимися художественными достоинствами. Осознанное выделение из общей массы ценностей наиболее значимых предметов, которые не должны были расходоваться на общих основаниях, имело принципиальное значение для формирования будущего «музейного ядра» и формированию принципов работы с ним.
Материальные ценности начали собираться в хранилищах Московского Кремля со времени образования русского централизованного государства и усиления Москвы в XIV веке. Среди них были замечательные образцы искусства и вещи особого исторического значения. Наиболее ценную часть составляли предметы религиозного культа, посуда из драгоценных металлов, личные украшения, одежда из дорогих привозных тканей, а со второй половины XIV в. и дорогое оружие. Средоточие ценного имущества, первоначально представлявшего личное богатство великих князей, традиционно называлось «казной». Состав казны, в известной мере, отражал политическую историю Московского княжества: так, о присоединении новых земель свидетельствовал перевоз в Москву их святынь, о военных успехах - поступавшие в казну трофеи, о развитии политических контактов - посольские дары. Однако отношение к кремлевским хранилищам как личной казне великих князей предопределяло текучесть их состава и раздел ценностей среди наследников. Исключение составляли лишь особо выделяемые регалии, получившие уже в конце XV в. статус политических символов.
Свидетельством огромного роста великокняжеской казны в конце XV в. стало возведение в Кремле специального каменного здания для ее хранения - Казенного двора. Образование в это время Казенного приказа придало великокняжеской казне статус государственной, а Казенному двору -значение государственного казнохранилища со вполне официальной постановкой дела хранения ценностей.
К началу XVI в. складывается традиция использования сокровищ Казенного двора на торжественных пирах: для сервировки столов и декоративного убранства Грановитой палаты. Такая демонстрация богатства государства была принята в то время в Европе, но по свидетельствам современников, в Москве XVI-XVII вв. она отличалась особой пышностью. Следует также отметить, что эта традиция украшения драгоценной посудой интерьеров во время торжеств сохранялась вплоть до начала XX в. и определила ряд специфических особенностей музейной практики Оружейной палаты.
К середине XVI века сложилась система основных и подсобных хранилищ для казны: в связи с великим московским пожаром 1547 г. в летописи упомянуты Казенный двор, Постельная палата и Оружейная палата. К этому времени относится и появление высококлассных кремлевских мастерских, поставлявших в казну значительную часть ценностей. Особое внимание к оформлению царских выездов в конце XVI в. привело к росту значения Конюшенного двора и его хранилища - Конюшенной казны. Кроме того, с этого времени постоянной практикой московского двора стал показ достопримечательностей русской столицы и царской казны представителям иностранных держав. Развитие этой традиции в следующих столетиях способствовало появлению определенных устойчивых приемов презентации ценностей, что оказало заметное влияние на практику художественного оформления экспозиции музея «Оружейная палата».
Царствование Лжедмитрия, шляхетская, а затем и польско-литовская интервенция привели к почти полному опустошению кремлевской сокровищницы к 1610 г. После освобождения Москвы в 1612 г. удалось собрать лишь небольшую часть огромной прежней сокровищницы. На несколько лет Казенный двор лишился даже самостоятельного управления. Однако довольно скоро была восстановлена деятельность кремлевских художественных мастерских, причем масштабы ее значительно выросли. Существенную часть обновленной царской казны, а впоследствии и музея, стали составлять великолепные произведения искусства, созданные именно в них. Тот факт, что значительная часть памятников музеев Московского Кремля исторически здесь не только бытовала, но и производилась, определяет еще одну характерную особенность этого музейного комплекса.
На протяжении XVII в. в Московском Кремле функционировали четыре основных хранилища: Казенный двор, Мастерская палата, Оружейная палата и Конюшенный приказ. В них и начался процесс осознанного выделения ценностей, имеющих историко-культурное значение, в особо сохраняемые комплексы, которые составили позднее основу музейного собрания.
Оружейная палата по роду своей деятельности была полифункциональна: здесь производилось и ремонтировалось боевое вооружение и парадное охотничье оружие. Кроме того, она представляла собой хранилище русского и привозного оружия, в том числе и царского вооружения, а также других ценных вещей. Наконец, в ней развивались и не связанные с военным делом отрасли художественного производства. Особое место среди них занимало иконописное и живописное дело. Но выполнявшиеся, по-видимому, исключительно на заказ работы иконописцев практически не поступали на хранение134. Оружие же, напротив, хранилось в большом количестве и периодически вносилось в описи - первые учетные инвентари. Таким образом, основу хранимого в Оружейной палате фонда составляло, в первую очередь, собрание различного оружия. Однако четкой системы разделения ценностей по разным хранилищам еще не было. В описях Оружейной палаты этого времени, помимо оружия и брони, значатся другие военные атрибуты (знамена, трубы, жезлы), а также предметы, не имеющие прямого отношения к этой сфере жизни. В их числе серебряная посуда, книги, часы, скипетры, столы (так в то время именовались и троны), парсуны (портреты) и чертежи135.
Примерно к 80-м годам XVII в. формируется практика различного описания предметов в зависимости от их художественных особенностей, мемориального и (или) исторического значения. Так, для массовых (типовых) предметов описания сведены к минимуму: как правило, приводились их общее название (нередко - для группы предметов) и их общее количество: «двадцать полос булатных кизыльбашской выков ... одиннадцать полос стальных немецкого дела ... 1507 полос сабельных московского дела» и т.п.136. Царское, старинное, редкое, трофейное или особо искусно украшенное оружие, напротив, описывалось очень подробно.
Нормативно-правовая база деятельности Оружейной палаты
Статус, структура и штат кремлевского музея просуществовали без принципиальных изменений с 1831 г. до 1886 г. Оружейная палата в этот период входила в состав Московской дворцовой конторы. Однако в Уставе МДК, как уже отмечалось ранее, специфика работы музея была отражена довольно мало. Накопление и осмысление опыта работы музея привели к появлению в 1858 г. «Правил для управления Московской Оружейной Палатой». «Правила» были утверждены императором 26 ноября 1858 г. и вступили в силу с 1 января 1859 г.247 Они зафиксировали нормы организации деятельности музея по всем ее направлениям.
Самое непосредственное участие в разработке этого нормативного документа принимали сотрудники музея. Проект «Предполагаемого устройства управления Оружейной Палатой сравнительно с Императорским Эрмитажем»248 был разработан директором Оружейной палаты А.Ф. Вельтманом. В нем, в частности, указывалось, что, в отличие от Эрмитажа, хранение кремлевского музея не разделено на коллекции249. Традиционным для Оружейной палаты является выделение 5 тематических комплексов памятников: царские образа; регалии («царский чин»), императорские коронационные одежды и утварь; древняя золотая и серебряная царская посуда; броня, оружие, конские уборы; портреты, бюсты и разные вещи250. Принципы размещения памятников в экспозиции, по мнению Вельтмана, должны учитывать время создания предмета, его принадлежность царям и другим лицам, а также является это произведение работой русских мастеров или же оно прислано в дар от иностранных держав. Кроме того, особое внимание при размещении следует обращать на «удобство» осмотра «замечательных предметов»251.
Все эти принципы составили основу «Правил»2521858 г. Первая глава их подтвердила подчинение музея Министерству императорского двора и нахождение в ведении Московской дворцовой конторы. Далее определялся состав фондов музея: древняя царская утварь (короны, державы, скипетры), коронационные одежды, троны, старинные образа, древняя золотая и серебряная посуда, древняя броня, оружие, конская сбруя и экипажи, портреты, бюсты, трофеи и т.д.253.
Вторая глава была посвящена вопросам размещения и хранения предметов254. Принципы экспонирования, предложенные Вельтманом, вошли в «Правила» в полном объеме. Дополнительно указывалось, что предметы, хранящиеся издревле, не должны смешиваться с приобретенными впоследствии, поскольку они образуют «особые коллекции древностей русских». Живопись размещалась в залах в основном с учетом хорошего освещения.
Учитывался и общий художественный облик залов. Рекомендовалось при размещении предметов соблюдать «симметрический порядок», но лишь при «действительной к тому возможности и без особенного нарушения систематического (подчеркнуто Е.Щ.) распределения». В случае значительных перемен в размещении экспонатов директор должен был получать предварительно разрешение президента Московской дворцовой конторы.
Все экспонаты, шкафы и витрины должны были иметь нумерацию, для удобства поиска подробной информации о них в каталогах. Около портретов следовало указывать имена художников и изображенных лиц.
Шкафы и витрины всегда должны были находиться «под замком и печатью» директора и его помощников.
Следующая глава освещала вопросы поступления вещей в Оружейную палату и составления каталогов255. В ней, в частности, было закреплено правило обязательного внесения в описи всех поступающих и хранящихся в музее предметов «с подробным пояснением» наименования, значения, эпохи, авторов, времени и источника поступления в музей, цены (в случае их покупки), а также их местоположения в музее. Такая подробная опись должна была вестись с разделением предметов «по категориям». О расширении числа объектов в Кремле, имевших музейный характер использования свидетельствует тот факт, что на обязательный музейный учет ставились не только экспонаты Оружейной палаты, но и все исторические предметы, находящиеся в Теремном дворце и других местах Кремлевских дворцов.
Правилами предусматривалось проведение ежегодных ревизий музейных предметов и генеральных ревизий каждые 5 лет, причем эта работа должна была проводиться «в часы свободные от посещения публики»256. Значительное внимание в «Правилах» было уделено вопросам обслуживания посетителей. Им полностью посвящена глава VIII, а также многие вопросы рассмотрены в ходе изложения должностных обязанностей сотрудников музея (главы VI и VII)257. Особо следует отметить большое внимание музея к обеспечению доступности его для всех желающих и к удобству посетителей.
Еще в предварительном проекте директор кремлевского музея отмечал, что в отличие от Эрмитажа, где впуск посетителей строго регламентирован, как во все дворцы, и допускаются «преимущ[ествено] любознательные люди, а толпами народ не пускается»258, для Палаты должен быть предусмотрен «впуск два раза в неделю ... для народа в чинах ... без разбора». Во все прочие дни (не исключая воскресных и табельных) музей должен открываться «для путешественников и посетителей случайных и для срисовывания вещей»259. Особо подчеркнем, что, по мнению Вельтмана, в Оружейную Палату «как хранилище царских древностей России» должны допускаться «все сословия народа». Вход в назначенные два дня должен осуществляться по билетам за подписью директора. В случае посещения музея императорской семьей допуск публики следовало прекратить260.
Любознательность посетителей, в соответствии с проектом Вельтмана, должны были удовлетворять два помощника директора музея. При открытии музея они должны были находиться в залах: один наблюдал за порядком, а другой консультировал посетителей261.
В утвержденные «Правила» вошли практически все эти положения, лишь с незначительными изменениями. Общий впуск предусматривался даже не два, а три раза в неделю с 10 до 14 часов (что в реальности удалось осуществить лишь в самом конце XIX в.), а в прочие дни допускались иностранцы, путешественники, ученые и художники. Посетителям следовало быть «в приличной, смотря по званию их, одежде». Билеты на вход в музей выдавались директором за его подписью, причем один билет мог служить для прохода получившего его вместе со своими спутниками. Ученые и художники допускались по особым запискам директора, при этом время их работы было продлено еще на 2 часа после официального закрытия музея262.
В обязанность всем служителям музея вменялось «быть вежливыми с посетителями». Особо оговаривалось, что «прием от посетителей денег за сопровождение строжайше воспрещается под опасением наказания». Служители при главном входе проверяли наличие билетов, а также «благопристойно ли одеты» посетители. Верхняя одежда оставлялась при входе «с выдачею нумерованных ярлыков». В случае посещения музея знатными особами их имена вписывались в особую книгу263. Помощники директора обязаны были дежурить поочередно для сопровождения посетителей и удовлетворения их любознательности264.
Статус и концепция музея в новых общественно-политических условиях (1917 - 1920-е гг.).
Проекты музеефикации историко-культурного комплекса Московского Кремля. К началу XX века уровень развития музейного дела в России и сложившийся de facto к этому времени практически музейный характер существования многих памятников и хранилищ в Кремле обусловили необходимость официального пересмотра статуса и характера использования всего комплекса Московского Кремля. Февральская революция 1917 г. и отречение царя от престола обеспечили в этом вопросе творческой общественной мысли полную свободу. Результатом стало появление ряда проектов музеефикации Московского Кремля603.
Один из первых проектов — «Проект приспособления зданий Московского Кремля под музейный городок»604 — был опубликова Г"в июне 1917 года. Он же стал единственным политически «нейтральным», исходящим исключительно из культурно-просветительских потребностей проектом, а потому наиболее полно учитывающим исторически сложившуюся специфику кремлевского комплекса. Его авторами стали члены Комиссии по охране имущества кремлевских дворцов605, известные ученые и деятели культуры того времени: архитектор Р.Клейн, искусствовед И.Э.Грабарь, коллекционер
Е.Ф.Вишневский, профессор А.ПЛанговой. Главная идея проекта заключалась в том, что все уникальные кремлевские памятники (Оружейная палата, Большой Кремлевский дворец, Патриаршая ризница, соборы и их ризницы) должны быть доступны для «систематического и исчерпывающего рассмотрения» широкой аудиторией. В связи с этим предлагалось значительно увеличить площади, отведенные для экспонирования коллекций Палаты и Патриаршей ризницы, сделать доступными соборные ризницы, открыть в качестве музейных экспозиций практически готовые к этому древние части кремлевского дворца: Грановитую палату, Золотую Царицыну и Жилецкую палаты, теремные покои и т.д. Дополнительно предполагалось организовать в древней части под теремами, «вблизи храмов», экспозицию произведений русской иконописи.
Парадные залы Большого Кремлевского дворца должны были сохраняться в неприкосновенности и быть доступны для осмотра публики, но в то же время именно в них должны были проводиться важные государственные приемы и торжества. В других помещениях дворца предполагалось разместить экспозиции других музеев. Так, в частности, коллекции Третьяковской галереи могли бы занять два этажа корпуса Аппартаменов Их Высочеств, галерея С.И.Щукина - Кавалерский корпус, собрание ААБахрушина, став основой Театрально-музыкального музея, - Потешный дворец. В здании Арсенала, уже фактически отданном под Музей войны 1812 г., дополнительно предполагалось открыть музей Первой Мировой войны, музей быта и художественной обстановки, а также предусмотреть специальные залы для проведения художественных выставок.
Проект превращения Кремля в город-музей должен был обсуждаться в Городской Думе, однако практических шагов по его реализации предпринято не было.
Следующий проект (значительно менее детальный) появился в ноябре 1917 г., вскоре после октябрьских событий 1917 г. и артобстрела Московского Кремля. Свой план охраны исторических и православных святынь выдвинули 3 ноября участники Поместного собора Русской Православной церкви. Московский Кремль объявлялся собственностью русского народа, а всякое посягательство на него рассматривалось как оскорбление народной веры и чувств; все военные учреждения должны были быть выведены из Кремля, в котором должны были размещаться только культурные, благотворительные и просветительные учреждения; защита и охрана Кремля вверялась православному населению Москвы. Однако и этот проект не имел реальной силы.
Ведомственное подчинение музея в революционный период вплоть до осени 1918 г. остается до настоящего времени мало изученным и довольно неопределенным, что вызвано значительными лакунами в сохранившихся источниках606. До декабря 1917 г. продолжало существовать Московское дворцовое управление. Вопросами музеев занимались: Объединенный комитет по охране собраний и памятников истории и старины, Комиссия Моссовета (с января 1918 г.; в ее состав входил и хранитель Оружейной палаты В.К.Трутовский), особый отдел Наркомата имуществ - «Комиссариат Кремля» (с апреля 1918 г.), отдел для руководства музеями и охраной памятников при Наркомпросе (с мая 1918 г.). Функции и права этих учреждений не были четко определены и разграничены. Лишь осенью 1918 г. постановлением Московского Совета рабочих и крестьянских депутатов все музеи и хранилища предметов историко-художественного значения (в том числе Оружейная палата и Кремль со всеми архитектурными сооружениями) перешли в ведение Отдела по делам музеев и охране памятников искусства и старины при Народном комиссариате просвещения607.
Весной 1918 г. в прессе появился проект музеефикации Московского Кремля, изложенный от лица представителей новой советской власти. Помощник наркома имуществ Е.Орановский вновь предложил рассматривать Кремль как Пантеон искусств, как священный акрополь, повторив, по сути, предложение комиссии Временного правительства о превращении Кремля в музейный городок, объединяющий все крупнейшие музейные собрания и частные национализированные коллекции Москвы. Однако, переезд советского правительства в Кремль, повлекший фактическое закрытие его для простых посетителей, сделали невозможным подобные планы. Сам Е.Орановский в ноябре того же года уже говорил об актуальности не создания такого музейного центра, а приближения самих историко-культурных памятников и произведений искусства к пролетариату. Позднее эта идея стала широко воплощаться посредством организации передвижных выставок на производства и в сельские районы.
В то же время размещение правительства в Кремле стало причиной официального обращения Коллегии по охране памятников к наркому просвещения А.В.Луначарскому. Члены Коллегии считали своим нравственным долгом призвать правительство найти другое место для расположения, поскольку в условиях активного переустройства политической жизни государства пребывание правительства в Кремле несет в себе риск гибели памятникам истории и искусства. Этот вопрос вносился Луначарским на обсуждение Совнаркома в апреле 1918 г., но положительного решения не последовало608.
Проекты превращения Большого Кремлевского дворца в музей вновь стали активно обсуждаться в Наркомпросе в декабре 1918 г. Хранитель Оружейной палаты с многолетним стажем В.К.Трутовский в то время, безусловно, являлся одним из лучших специалистов по Московскому Кремлю, а потому его предложения по этому вопросу заслуживают особого внимания. Его «Соображения относительно обращения Большого Кремлевского дворца в Москве, его древних частей и так называемой Собственной половины в Музей императорского и царского быта»609 были представлены, по всей видимости610, в Московскую коллегию НКП в 1918 году. Несомненным достоинством проекта Трутовского является то, что в нем предложено не приспособление исторического здания под музейные нужды, а создание музейной экспозиции, органически связанной с самим памятником архитектуры, учитывающей специфику здания, его историю, характер бытования на протяжении веков. Тем не менее, учитывая реальную обстановку в стране, Московская коллегия сочла политически безнадежной попытку отстаивать проект создания музея императорского быта в Кремле. От него не отказались (о чем свидетельствуют многие документы последующих лет: от реальных планов экскурсий по БКД, до доклада ВАНикольского на Ученом совете 2 июня 1922 г. о желательности сохранения в ведении Палаты документов, эвакуированных из Петрограда и касающихся личной жизни Романовых «для экспозиции в будущем музее императорского быта»611), но на утверждение был передан более нейтральный проект Национального музея русского искусства. Такое предложение было продиктовано отчасти и тем, что дворец на практике стал местом хранения национализированных произведений искусства, свозимых со всей России. Петроградская коллегия НКП, в свою очередь, считала более оправданным создание в БКД музея царского быта середины и конца XIX в. Однако, такое предложение мало соответствовало общим политическим и идеологическим настроениям того времени.
Проект Трутовского заслуживает внимания и как свидетельство высокого профессионализма и развития научной мысли в Оружейной палате.
В начале своей докладной записки В.К.Трутовский дал краткую историческую справку, охарактеризовав уникальность этого архитектурного комплекса и обосновав именно такой выбор места для музея. Он писал: «Большой Кремлевский дворец и та часть его, которая называется Собственной половиной, были окончены постройкой и внутренней отделкой в 1851 г. и являются крайне характерными и типичными образцами стиля последнего десятилетия правления Николая І, в частности, так называемого Тоновского, больше не повторявшегося ...».
Далее хранитель изложил концепцию музея и перечислил работы, проведение которых было необходимо для ее воплощения. Так, согласно проекту, следовало «восстановить всю внутреннюю обстановку парадных зал и комнат в том виде, в каком они обыкновенно приготовлялись к приездам, лишь с теми изменениями, которые с одной стороны, давали бы преимущественный отпечаток эпохи Николая I, его строителя, а с другой - слегка дополняли бы и подчеркивали бы специальное назначение некоторых зал, тем нагляднее объясняя обозревателям их назначение и особенности их убранства в определенном смысле»612.
