Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Стартовые позиции Германии и их реализация в постбиполярный период 55
1.1. Роль объединенной Германии в переходной системе международных отношений 55
1.2. Интересы ФРГ в теории и практике мультилатерализма 72
1.3. Бундесвер: реформа армии и ее использование за пределами страны 81
1.4. Проблема статуса постоянного члена Совета Безопасности ООН и ее место в немецкой дипломатии 93
ГЛАВА 2 . Вклад Германии в обеспечение региональной и глобальной безопасности 111
2.1. Стратегия Германии в отношении Афганистана 111
2.2. Дипломатическое участие ФРГ в конфликте вокруг Ирака 126
2.3. Позиция объединенной Германии по вопросу нераспространения оружия массового уничтожения и ядерных материалов 146
ГЛАВА 3. Этапы германо-российских политических отношений 163
3.1. Становление двусторонних отношений (1991–1998 гг.) 163
3.2. Попытка формирования политики стратегического партнерства во взаимоотношениях ФРГ и РФ (1998–2005 гг.) 177
3.3. Прагматическое сотрудничество двух государств (2005–2008 гг.) 190
ГЛАВА 4. ФРГ – РФ: взаимовлияние в контексте деятельности международных организаций 211
4.1. Дипломатическая позиция ФРГ по вопросу расширения НАТО на восток 211
4.2. Германский фактор во взаимоотношениях ЕС и РФ 232
4.3. Противоречия между ФРГ и РФ по линии ОБСЕ 254
ГЛАВА 5. Тенденции в институционально-правовой и инвестиционной сферах экономического взаимодействия Германии и России 277
5.1. Модернизация институционально-правового механизма экономического сотрудничества ФРГ и РФ 277
5.2. Углубление связей в инвестиционной сфере 296
ГЛАВА 6. Идеологические проблемы и культурно-гуманитарные отношения между ФРГ и РФ 321
6.1. Попытки преодоления «образа врага» 321
6.2. Культурные аспекты германской политики
в постбиполярный период 333
6.3. Основные направления и проекты германо-российского культурного сотрудничества 341
6.4. Взаимодействие гражданских обществ ФРГ и РФ 352
Заключение 371
Список использованных источников и литературы
- Интересы ФРГ в теории и практике мультилатерализма
- Дипломатическое участие ФРГ в конфликте вокруг Ирака
- Попытка формирования политики стратегического партнерства во взаимоотношениях ФРГ и РФ (1998–2005 гг.)
- Германский фактор во взаимоотношениях ЕС и РФ
Интересы ФРГ в теории и практике мультилатерализма
В первую очередь следует выделить немногочисленные работы российских ученых, в которых был затронут вопрос о роли ФРГ на международной арене. Они стали появляться лишь на рубеже XX – XXI вв., что можно объяснить стремлением тщательного осмысления процессов, протекавших в 1990-е гг.
Одной из первых такую попытку предприняла Л.М. Воробьева, которая системно подошла к исследованию проблемы, начав с анализа изменений, происшедших в Европе и мире после окончания холодной войны. Автору удалось выявить противоречие между возросшим рангом ФРГ и сдержанным характером ее деятельности на международной арене. По мнению Воробьевой, основные направления внешней политики ФРГ можно представить следующим образом: участие в европейском интеграционном процессе, трансатлантическое партнерство с США, отношения с РФ. Определяя влияние немецкого восприятия России на политику Германии, автор уверяла, что в решающие моменты столкновения интересов обоих государств всегда верх брали антироссийские силы, рассматривавшие нашу страну в качестве помехи и вынашивавшие планы ее ослабления.
Ключевые элементы традиционалистского подхода к РФ Воробьева обнаружила и в новейшей внешней политике ФРГ на российском направлении. Эйфория в двусторонних отношениях, связанная с выдающейся ролью М.С. Горбачева в объединении Германии и падении «железного занавеса», длилась недолго. На смену ей пришли жесткий прагматизм и реальная политика, целью которых стало закрепление германских преимуществ. ФРГ стала участницей событий международного масштаба, которые вызвали падение роли России в мировой табели о рангах [419]. В историко-публицистической работе А.Ю. Ватлина «Германия в ХХ веке» был представлен широкий спектр проблем этой страны. Особое внимание привлекли материалы главы 9 монографии Ватлина, в которой исследователь крупными штрихами набросал портрет объединенной Германии в постбиполярной Европе (1990–2001 гг.). Ее внешняя политика, справедливо отмечал Ватлин, в начале 1990-х годов характеризовалась заметной сдержанностью, вызванной нежеланием будить воспоминания об имперском прошлом, равно как и пребыванием на ее территории Западной группы российских войск [417, с. 285]. Однако вскоре ФРГ постепенно изменила свой внешнеполитический курс, который стал заметно смелее. Характерной чертой последующих лет стало появление коллективных трудов, в которых сотрудники ведущих российских институтов, занимавшихся проблемами германистики, подвели итоги своих многолетних исследований.
С этой точки зрения интерес вызвал сборник «Российско-германские отношения в контексте европейской безопасности», подготовленный группой российских германистов – историков, политических аналитиков, экономистов. Авторами опубликованных статей являлись ученые, представлявшие РАН, МГИМО, Академию государственной службы, Фонд «Наука-XXI» [441]. Ими был внесен существенный вклад в исследование текущих отношений между РФ и ФРГ, а также определены перспективы их развития в ключевых областях.
Один из авторов сборника, профессор И.Ф. Максимычев выразил свое отношение к современной Германии в следующей глубокой по смыслу фразе: «Не надо ни идеализировать, ни демонизировать ФРГ. Сегодняшняя объединенная Германия – «нормальная» западноевропейская страна; не лучше, и не хуже других. Она не марионетка американцев или англичан или кого бы то ни было. Она – самостоятельная сила … Естественно, ФРГ встроена в западные союзы, но в том, что касается существа ее политики, Германия самостоятельна» [441, с. 10].
Другой ключевой идеей Максимычева являлась мысль о постоянстве целей, которые не зависели от того, кто «стоит у руля Германии» [441, с. 11]. На Западе они заключались в том, чтобы обеспечить себе прочный тыл для экспансии на восток Европы. Попытки добиться этого грубой силой провалились, в связи с чем объединенная Германия стала решать эту задачу другим способом, а именно с помощью участия в европейской интеграции и активной деятельности в блоке НАТО.
В отношении России, был уверен Максимычев, немцы действовали в традиционных рамках политики Второго и Третьего рейхов. Стратегия ФРГ заключалась во включении окраинных государств России (Прибалтики, Украины, стран Закавказья) в состав своего жизненного пространства. Хотя оно превратилось в «евросоюзное», от этого РФ не стало легче, ибо сфера ее влияния все равно резко уменьшилась [441, с. 12].
Наконец, Максимычев упомянул о косвенных акциях как одном из главных средств воздействия Москвы на позицию Берлина. Он советовал использовать то обстоятельство, что немцы болезненно чувствительны к любым признакам сближения России с третьими странами. Хотя самый верный способ заставить Германию прислушаться к мнению РФ состоял, по нашему мнению, в укреплении международных позиций последней. Скептицизм в отношении самостоятельности германского внешнеполити-тического курса демонстрировал В.И. Дашичев, полагавший, что ФРГ так и не удалось освободиться от послевоенного статуса сателлита США [441, с. 33]. Следование в фарватере курса Вашингтона не было в интересах Германии, ибо отдаляло ее от задачи восстановления в качестве мировой державы. Напротив, полагал Дашичев, национальным интересам России отвечало успешное преобразование ФРГ в полностью суверенную страну [441, с. 45].
Дипломатическое участие ФРГ в конфликте вокруг Ирака
Как следует из таблицы 9, вклад ФРГ в финансирование ООН незначительно снизился (с 8,662% в 2004–2006 гг. до 8,577% в 2007 и 2008 г.). Однако выплаты в регулярный бюджет организации стабильно росли на протяжении 2004–2007 годов (с 99,9 млн евро до 130 млн евро), а в 2008 году в связи с началом мирового финансового кризиса произошло их сокращение до 104,8 млн евро. Это не помешало Берлину увеличить общую сумму своего участия в финансировании ООН: с 363,4 млн евро в 2004 году до 567 млн евро в 2008 году. Следовательно, объединенная Германия предприняла попытку повысить свой международный статус путем получения места постоянного члена Совета Безопасности ООН. Ее притязания опирались на возросшую политическую и экономическую мощь, консенсус основных внутриполитических сил, международный авторитет ФРГ. Однако официальный Берлин переоценил свои дипломатические возможности, и в результате надежды Германии на обретение места постоянного члена СБ ООН не оправдались.
Выводы по главе.
Позиции ФРГ на европейской арене в начале 1990-х годов отличались устойчивостью, чему способствовала объединенная мощь ее ресурсных факторов. Ключевыми аспектами германской силы являлись успешное освоение зарубежных рынков, имидж одной из самых успешных стран мира, низкий уровень конфликтности в сфере труда. Вместе с тем перед государством встала задача достижения «нормальности», что означало приведение в соответствие мощи страны и ее действий на международной арене. Ситуация осложнялась ввиду определенной растерянности политических кругов ФРГ перед возросшей силой своей державы.
Вместе с тем объединенная Германия продемонстрировала инновационный характер своей внешнеполитической идеологии, взяв на вооружение мультилатералистскую концепцию. По своей сути она была ближе к неолиберальной трактовке международных процессов, отдавая приоритет многосторонним действиям при решении сложных проблем глобального и регионального масштабов.
Следует отметить продуманность и настойчивость действий германских властей, шаг за шагом готовивших общественное мнение к адекватному восприятию новой роли Германии в международных отношениях. С успехом был апробирован юридический фактор, обосновавший законность применения подразделений бундесвера за рубежом. Официальному Бонну (как и впоследствии Берлину) приходилось учитывать настороженное отношение к ФРГ со стороны мирового сообщества, в первую очередь европейских партнеров. Последние искали в действиях федерального правительства доказательства его миролюбивых намерений, а это, в свою очередь, порождало мнение о том, что «презумпция невиновности» на Германию не распространяется. Иначе говоря, ФРГ должна была доказать, что не стремится к восстановлению политики с позиции силы.
Преодолевать опасения мирового сообщества федеральные власти спешили соответствующими заявлениями и действиями, призванными внушить субъектам международных отношений идею преемственности объединенной Германии со старой ФРГ. В известной мере такую линию поведения можно считать политическим лукавством, поскольку вряд ли руководство новой ФРГ считало возможным пренебречь законами геополитики и прервать историческую и во многом естественную тягу Германии к расширению своего жизненного пространства. Приоритетные внешнеполитические задачи ФРГ оказались сконцентрированными на достижении элитных позиций в международных организациях. Такую задачу четко поставила перед страной «красно-зеленая» коалиция СДПГ–Союз 90/ «Зеленые», стремившаяся подчеркнуть свою уникальность на внутри- и внешнеполитической аренах. Этим объясняется имиджевое противопоставление Берлинской и Боннской республик. Между тем Германия потерпела первые неудачи на дипломатическом фронте, ибо провалилась ее попытка добиться места постоянного члена Совета Безопасности ООН. Весомая часть мирового сообщества высказала решительное неприятие этой идеи, что заставило федеральное правительство Г. Шредера, а затем и А. Меркель отступить.
Сняв проблему самоограничения с повестки дня, коалиция социал-демократов и партии «зеленых» постепенно отказалась от идеи сдержанности, как отжившей свой век. Также была решительно отвергнута изоляционистская линия, не соответствовавшая интересам ФРГ. Напротив, провозглашалось обширное участие Германии в европейской интеграции, что позволяло ФРГ не только создавать вокруг себя территорию безопасности, но и расширять инструментальную базу, с помощью которой осуществлялось воздействие на ситуацию в рамках континентального пространства. Вместе с тем идеологическая основа внешней политики Германии в виде мультилатерализма отличалась противоречивостью, что в решающей степени объяснялось интересами этой державы. Не уделялось достойного внимания созданию демократического многополярного режима в международных отношениях, предусматривавшего равноправное участие членов европейского сообщества в пространстве региональной стабильности.
О приоритете «нормальной» внешней политики, допускавшей использование силового ресурса, говорили шаги федерального правительства. Расходы на перевооружение росли, повышалась боеспособность подразделений бундесвера, которые стали принимать участие в операциях за пределами территории объединенной Германии.
Попытка формирования политики стратегического партнерства во взаимоотношениях ФРГ и РФ (1998–2005 гг.)
После окончания второго раунда переговоров стороны взяли небольшую паузу, ожидая довыборов в бундестаг по 160-му дрезденскому избирательному округу, где из-за смерти одного из кандидатов в депутаты голосование было перенесено на 2 октября. Выборы состоялись, причем победу одержали христианские демократы [826], которые тем самым укрепили свое позиции. Это придало им уверенности в своих силах, а СДПГ вынудило стать более сговорчивой на переговорах. Тем более что лидеры социал-демократов не проявили чрезмерной щепетильности и были готовы к созданию коалиции с ХДС и ХСС ради того, чтобы остаться у власти и продолжать нести свою долю ответственности за Германию. К 7 октября 2005 г. стороны согласовали содержательную часть политики будущего федерального правительства, хотя продолжительное время им не удавалось прийти к консенсусу по кандидатуре канцлера.
Под напором временных обстоятельств и понимания своего фактического проигрыша на выборах консерваторам социал-демократы постепенно сдавали позиции в дискуссии по кадровой проблеме. Г. Шредер отходил от борьбы за пост канцлера ФРГ, а в последний момент передал решение вопроса на усмотрение партийного руководства СДПГ, которое, ради вхождения в состав «большой коалиции», решило пожертвовать фигурой бывшего главы правительства.
После окончания переговоров ХДС, ХСС и СДПГ подписали коалиционный договор [40], а 22 ноября 2005 г. в бундестаге состоялось голосование по кандидатуре федерального канцлера. Председатель ХДС А. Меркель заручилась поддержкой более половины состава депутатского корпуса (из 611 «за» ее назначение проголосовали 397 депутатов). Несмотря на призывы бывшего канцлера Г. Шредера к своим однопартийцам консолидированно поддержать кандидатуру Меркель, 50 депутатов от СДПГ либо проголосовали против, либо воздержались [664]. Такие противоречия сразу породили серьезные сомнения в жизнеспособности «большой коалиции».
На фоне политических неурядиц в Германии российское руководство оказывало фактическую поддержку социал-демократам. Незадолго до дня голосования президент РФ В.В. Путин и федеральный канцлер Г. Шредер подписали соглашение о строительстве Североевропейского газопровода. У официальной Москвы были основания отдать предпочтение СДПГ, которая обнаруживала стремление наращивать германо-российский диалог во всех областях без излишней оглядки на курс стран ЦВЕ, относившихся к РФ в целом негативно. Свою роль сыграли налаженные личные контакты Г. Шредера и В.В. Путина, частота деловых встреч которых ставила рекорды: за неполный 2005 год они встречались 7 раз, причем как в двустороннем, так и многостороннем форматах.
Альтернативный вариант, т.е. приход к власти оппозиции в лице партий ХДС и ХСС устраивал российское руководство в меньшей степени. Приходилось иметь в виду стратегические установки германских консерваторов, которые подчеркивали свое желание выстраивать отношения с РФ при обязательном учете интересов соседних стран. Речь шла прежде всего о Польше, чья активная антироссийская деятельность на пространстве ЦВЕ вызывала отрицательную реакцию официальной Москвы.
Консервативные партии Германии вели предвыборную кампанию, допуская резкие выпады в отношении России и лично В.В. Путина. Критике подвергалась ситуация с правами человека и свободой СМИ в РФ; в очередной раз была затронута неприятная для властвующей элиты тема положения с правами человека в Чечне. Отдельные пассажи христианских демократов можно было расценивать как попытку вмешательства во внутренние дела суверенного государства. Впервые за последние несколько лет в ХДС заговорили о необходимости оказать помощь российской внесистемной оппозиции. Судя по публичным заявлениям, таким способом консерваторы собирались внести вклад в смягчение политического режима в РФ, объявленного ими авторитарным. На самом деле христианские демократы искали эффективные пути давления на российское руководство. Если принять во внимание, что последнее в категоричес-
кой форме отвергало такие методы воздействия из-за рубежа, то предвыборные заявления членов ХДС воспринимались им как недружественные, более того, направленные на дестабилизацию обстановки в РФ. Возникла ситуация отчуждения между германскими консервативными политиками и официальными лицами в Москве, что неизбежно вело к сужению поля их политических контактов. В ходе визита крупного эксперта Христианско-демократического союза в сфере внешней политики и бывшего председателя этой партии В. Шойбле в Москву, состоявшегося в августе 2005 г., президент РФ В.В. Путин даже не посчитал нужным встретиться с ним.
Очевидным негативным фактором для Москвы стал уход с политической арены бывшего канцлера ФРГ Г. Шредера. В официальной газете немецких социал-демократов «Форвертс» (Vorwrts) от 2 декабря 2005 г. была опубликована статья В.В. Путина, пропитанная глубоким сожалением по поводу окончания политической карьеры Герхарда Шредера. Президент РФ дал бывшему федеральному канцлеру положительную характеристику: «Главное качество Г. Шредера как политика – это исключительно высокая ответственность, мужество и надежность. Добавлю к этому умение решительно отстаивать долгосрочные интересы своей страны. В ходе переговоров он всегда был нацелен на конкретный практический результат, который служил бы Германии и ее народу. Но при этом он всегда слушал и воспринимал аргументы партнеров, никогда не ставил задачу «продавить» свою точку зрения. Наоборот, его отличали открытость к диалогу, готовность к поиску компромиссов во имя общего дела» [380].
Германский фактор во взаимоотношениях ЕС и РФ
Дополнительный импульс экономическим связям с иностранными партнерами придали посткризисная девальвация рубля и вытекавшее из нее резкое удорожание импортных товаров и услуг. В такой ситуации открытие своего производства на российской территории явилось для зарубежных компаний более выгодной формой вложения капиталов, ибо это позволяло обойти различные административные барьеры, включая импортные ограничения и таможенные пошлины.
Немецкий капитал заинтересованно относился к емкому российскому рынку, пытаясь использовать все возможные инструменты для его тщательного исследования и полноценного освоения. Параллельно осуществлялась перестройка механизма, обеспечивавшего двустороннее инвестиционное сотрудничество, что выражалось в развитии его устоявшихся и формировании новых институциональных элементов. В конце 1990-х – начале нулевых годов XXI в. активизировалась работа Союза немецкой экономики, собиравшего информацию о рынках сбыта, возможностях закупок и продаж в РФ, оказывавшего поддержку своим фирмам в поиске российских деловых партнеров, расчету коммерческой эффективности проектов и их сопровождению, в том числе проведению юридических и маркетинговых консультаций. Были учреждены новые германо-российские институты, функции которых заключались в содействии инвестициям немецких компаний в российскую экономику. Развитие такого сотрудничества стало важнейшей задачей Рабочей группы по стратегическому сотрудничеству в области экономики и финансов, стремившейся раскрыть потенциал сотрудничества в таких высокотехнологичных и наукоемких отраслях, как информатика, биотехнология, авиация, космос. Функции содействия вложению германского капитала в российскую экономику, а также претворению в жизнь двустороннего проекта конверсии части внешнего долга РФ в прямые инвестиции немецких фирм осуществляло Российско-германское агентство по инвестициям, созданное в апреле 2001 г. Эта организация работала в тесном контакте с Российским центром содействия иностранным инвестициям при Министерстве торговли и экономического развития РФ, чей филиал находился во Франкфурте-на-Майне. Позитивные изменения в политической жизни РФ, стабилизация ее экономического положения, а также совершенствование механизма двустороннего взаимодействия стали факторами, создавшими предпосылки для углубления германо-российских отношений в инвестиционной сфере (см. таблицу 24). Источник: Иностранные инвестиции в Российской Федерации (1995–2003 гг.). Центр экономической конъюнктуры при правительстве Российской Федерации. Москва – 2004 – май. URL: http://www.1prime.ru/documents/documents/20040707/20040707.asp (дата обращения: 29.07.2009).
Как следует из таблицы 24, в 2000 году начался рост инвестиционной активности иностранных компаний на территории России. Общие инвестиции в этом году составили 10,958 млрд долл. США, а в 2001 году – 14,258 млрд долл. Германские инвесторы, напротив, снизили свою общую активность: в 2000 году они вложили 1,468 млрд долл. (13,4% от всего объема иностранных инвестиций), в 2001 году – 1,237 млрд долл. (8,7%). В то же время их прямые инвестиции существенно выросли: с 341 млн долл. в 2000 году (7,7%) до 495 млн долл. в 2001 году (12,4%). Этот показатель был чрезвычайно важным, ибо свидетельствовал о привлечении финансовых ресурсов из ФРГ в реальный сектор экономики РФ и, следовательно, об установлении более тесных связей между немецкими и российскими предприятиями, что, в свою очередь, способствовало повышению конкурентоспособности молодого российского бизнеса.
Важнейшим фактором увеличения германской доли в иностранных прямых инвестициях стало наращивание присутствия в российской экономике крупных немецких компаний. Имея солидные основные капиталы, они могли позволить себе рисковые вложения, производившиеся в следующих формах: создание дочерних фирм, филиалов и представительств на территории РФ, участие в капитале юридических лиц принимающей стороны, учреждение совместных предприятий. Примером служило сотрудничество газовых компаний ФРГ с российским концерном РАО «Газпром». 29 марта 2000 г. «Рургаз АГ» и «Газпром» подписали соглашение о научно-техническом сотрудничестве на 2001 год, предусматривавшее учреждение совместных предприятий в сфере транспорта, подземного хранения и распределения газа, а также в экологической области [681]. На пресс-конференции председателя правления газовой компании «Винтерсхалл» Г. Детхардинга прозвучало, что в 1999 году осуществлялись капиталовложения в объеме 1,014 млрд ДМ – на 51 млн больше, чем в 1998 году [644]. Выделенные средства были направлены, в частности, на окончание строительства магистрального газопровода ЯГАЛ (соединительная «труба» для газа с полуострова Ямал). 15 июня 2000 г. руководители двух компаний – «Винтерсхалла» и «Газпрома» – подписали Mеморандум об освоении месторождения «Приразломное» в арктическом шельфе РФ (Тимано-Печорский бассейн) [815]. При активном участии «Винтерсхалла» в геологоразведке и добыче нефти и газа в РФ данный проект стал одним из крупнейших в практике германо-российского сотрудничества. В отраслевой структуре немецких инвестиций на российской территории приоритет отдавался сфере услуг, прежде всего торговле, банковской и страховой областям, транспорту и связи, а также промышленности. В последнем случае германские компании стремились инвестировать в те отрасли, где заведомо обладали конкурентными преимуществами: машино- и автомобилестроение, электротехнику, строительную индустрию, авиакосмическую отрасль, пищевую промышленность.
Похожие диссертации на Германия на международной арене: участие в многосторонних связях и развитие отношений с Россией (1991-2008 годы)
