Социально-педагогическая работа с семьями беженцев и вынужденных переселенцев в условиях Крайнего Севера Астраханцева Светлана Владимировна

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Социально-педагогические проблемы семей беженцев и вынужденных переселенцев в современном обществе

1. Ретроспективный анализ проблемы социально-педагогической работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев.

2. Социально-педагогическая адаптация семей беженцев и вынужденных переселенцев .

3. Специфика нужд и видов социальной поддержки беженцев и вынужденных переселенцев в Норильском регионе: история вопроса.

4. Профессиональный портрет специалиста по работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев .

Глава 2. Практика социально-педагогической работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев в условиях Крайнего Севера .

1. Содержание, формы и методы социально-педагогической работы социальных служб с семьями данной категории . 90

2. Современные технологии работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев в новом социуме. 105

3. Критерии эффективности и результаты социально-педагогической работы с беженцами и вынужденными переселенцами . 134

Заключение. 157

Библиография. 160

Приложения. 17 9

• Социально-педагогическая адаптация семей беженцев и вынужденных переселенцев
• Профессиональный портрет специалиста по работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев
• Содержание, формы и методы социально-педагогической работы социальных служб с семьями данной категории
• Критерии эффективности и результаты социально-педагогической работы с беженцами и вынужденными переселенцами

Введение к работе

Масштабные изменения на пороге XXI века в общественном развитии мирового сообщества, изменение общей геополитической картины мира, обострение экологических, демографических, социальных проблем, усиление тенденции индивидуально - личностного развития человека, рост социальной дифференциации регионов мира обусловили невиданные требования к социальной работе.

Глобальные общечеловеческие проблемы в России усугубляются драматическими последствиями развала бывшего социалистического содружества и СССР, переделом собственности и власти,- масштабами безработицы, радикальной ломкой всех сфер общественной жизни, трансформацией традиционного уклада, сменой социальных идеалов, их идеологического обеспечения, а также нарастанием депопуляционных процессов.

У миллионов людей, проживавших в бывших республиках СССР, появились причины, вынуждающие их к переезду в Россию: сложности в получении гражданства, требования знания языка страны проживания, дискриминация в правах и др., в связи с чем обострились межнациональные конфликты и усилился приток вынужденных переселенцев и беженцев в Россию или с её национальных окраин в другие регионы.

Кроме этого активизировалась внутренняя социально-экономическая миграция (межрегиональная и сельско-городская), достигшая по всем её видам 11 млн. человек /98, 112/. Особенно увеличилась возвратная «миграция», т.е. возвращение в места первоначального проживания, и, прежде всего, из районов Крайнего Севера, Дальнего Востока, Сибири в связи со свёртыванием производства и жилищного строительства, ростом безработицы, дороговизны

жизни и падением уровня благосостояния на старообжитые места.

Вышеперечисленные процессы послужили причиной изменения общественного сознания по отношению к беженцам и вынужденным переселенцам, дизадаптированным к конкретной социальной среде. Эти подходы основаны на принципе интеграции данной категории людей в общество через систему социально-педагогических мер, способствующих восстановлению нарушенных межличностных, внутриродовых и внутрисемейных связей.

Многие территории, особенно те, которые выдерживают самый мощный миграционный процесс (Краснодарский и Ставропольские края, Белгородская, Волгоградская, Оренбургская и Орловская области), стали испытывать избыток трудовых ресурсов, в то время как резервы жилья исчерпаны, средств в местных бюджетах для обустройства вновь прибывших переселенцев практически нет.

Значимость проблем семей беженцев и вынужденных переселенцев в современном российском обществе актуализируется в самых различных аспектах жизнедеятельности индивида в системе личностно-средовых отношений.

Известно, что при вынужденной миграции серьёзно нарушается социальная адаптированность человека: из одной природной и социальной среды он перемещается в другую, болезненно разрывая множество естественно-антропологических связей и искусственно создавая такие связи на новом месте.

Людям, покинувшим по указанным выше причинам места своего проживания, соответствующим государственным органом устанавливается статус беженца или вынужденного переселенца, закрепляющийся в соответствующих правовых

нормативных актах. Прежде всего, во Всеобщей Декларации прав человека (1948), в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах (1966), документах Всемирной конвенции по правам человека (1993), Конференции ООН о статусе беженца (1971), Всемирного форума по социальному развитию в Копенгагене (1995), а также новых законодательных актах Российской Федерации. К ним относятся два Закона «О беженцах» и «О вынужденных переселенцах» от 19 февраля 1993 года, Закон «О гражданстве Российской Федерации», Указ Президента РФ «О Федеральной миграционной программе» от 09 октября 1994 года и др.

Они послужили законодательной базой государственной политики, призванной гарантировать социальную помощь беженцам и вынужденным переселенцам, что особенно важно, основная доля психолого-педагогической поддержки и защиты при этом переадресовывается на региональный уровень.

Поэтому решение социальных проблем семей переселенцев усугубляется рядом причин:

многие из-за боязни бюрократических проволочек получают статус беженцев, что мешает специальным учреждениям вести их чёткий учёт и планировать адаптационную работу с ними;

проблемы коммуникативного характера усложняются тем, что многие иммигранты не владеют русским языком;

отсутствие вакантных рабочих мест, соответствующих уровню образования беженцев и вынужденных переселенцев (в основном, это среднее образование, отсутствие профессиональной подготовки и высокой квалификации) затрудняет «вживание» семей беженцев

и вынужденных переселенцев в новые социально-экономические, этнокультурные условия и самореализацию членов их семей.

Если учесть, что дизадаптированные семьи беженцев и вынужденных переселенцев не только не выполняют в полной мере воспитательные, экономические, коммуникативные, репродуктивные, социоохранные и др. функции, но и негативно влияют на формирование личности воспитывающихся в них детей, то, как показывает практика, в экстремальных ситуациях, связанных с прямой угрозой для жизни, социальные потрясения или так называемые ситуации «социокультурного риска» и лишают их жизненно необходимых условий для нормального дальнейшего развития. Известно, что дети беженцев часто получают психические травмы, являясь свидетелями убийства или гибели своих родителей, близких. Как констатируют психологи, травматические события оставляют в психике ребёнка глубокий след, который долго сохраняется в его памяти. Все дети, пережившие психологический шок, страдают от его последствий. Кроме многих физических и психических расстройств у них наблюдается также нарушение процесса познания и поведения в обществе. Острота нарушений и их проявлений связана, как правило, со степенью жестокости насилия, наличием или отсутствием телесных повреждений у самого ребёнка, а также утратой или сохранением семейной поддержки.

Мы констатируем, что усиление того или другого риска вызывает психические заболевания, нарушение поведения, что нередко проявляется в пристрастии к алкоголю, наркотикам и другим асоциальным проявлениям, в общей массе значительно обостряющим криминальную обстановку в регионе.

Известно, что дети в семьях беженцев и вынужденных переселенцев испытывают недостаток пищи, воды, отсутствие медицинского обслуживания, надлежащего жилья. Всё это ведёт к физическому ослаблению организма, истощается эмоциональный потенциал личности. Такие обстоятельства могут сделать ребёнка преступником или толкнуть его на самоубийство, если ему не будет оказана своевременная квалифицированная помощь компетентных специалистов.

В данной ситуации, прежде всего, семья способна оказать ребёнку поддержку, вселить чувство защищённости и уверенности. Однако семьи мигрантов не всегда могут поддержать детей должным образом, так как взрослые члены семей сами подвержены затяжным стрессам, что мешает им выполнять родительские обязанности.

Известно, что, попадая в другую социальную среду (государство, регион), семьям мигрантов необходимо адаптироваться к новой культуре, овладеть новыми ценностями, которые противоречат их традициям и нормам, что еще более усложняет внутрисемейные отношения, приводит к неизбежным конфликтам. В связи с чем школе, ближайшему семейно-соседскому окружению, социокультурной инфраструктуре региона принадлежит ключевая роль в обеспечении эффективной адаптации ребенка из семьи иммигрантов, которые постепенно формируют в нём нравственные нормы и определённые стандарты поведения. В условиях положения семей беженцев и вынужденных переселенцев социализация ребёнка существенно усложняется в связи с необходимостью приобщения его к новой культуре, отличной от привычного уклада жизни в семье.

В условиях Норильского района все эти проблемы усугубляются суровыми природно-климатическими условиями, географической отдалённостью от экономических и

культурных центров России, экологическим неблагополучием металлургического производства, что отражается на демографической ситуации, семейной структуре населения, его занятости, обустройстве, социальном обеспечении, процессах миграции, оказывает существенное влияние на всю систему жизнедеятельности людей /187,3/.

Так, социологические исследования в Норильском регионе подтверждают, что в последние годы резко возросло число беженцев и вынужденных эмигрировать из кризисных зон переселенцев, для которых, как ни странно, притягательными становятся малопригодные для длительного проживания людей регионы Крайнего Севера. Поэтому в этих экстремальных климатических и экологических условиях данная категория населения становится экономической и общественно значимой проблемой.

Усиливающийся неконтролируемый приток мигрантов в Норильский промышленный район обострил множество ранее существовавших социально-экономических, демографических, психолого-педагогических, медико-социальных, жилищно-бытовых и социокультурных проблем, а также способствовал появлению новых: необходимость перераспределения вакантных мест в условиях их резкого сокращения в производственной и социальной сферах, выделение дополнительных бюджетных ассигнований на программы помощи беженцам и вынужденным переселенцам, нарушение лингвистических коммуникаций и др. Существующая система социальных служб, номенклатура социальных услуг не соответствует ожиданиям и потребностям беженцев и вынужденных переселенцев.

В последние годы в ряде регионов предпринимаются попытки оказания помощи семьям беженцев и вынужденных переселенцев.

Вопросы социально-педагогической поддержки семей беженцев и вынужденных переселенцев постепенно приобретают доминантное значение. Начиная с середины 80-х годов эти группы населения приковывают к себе внимание исследователей: социологов, демографов, этнографов, психологов, культурологов.

Однако в научных трудах недостаточно разработаны социально-педагогические аспекты проблемы. Изучение специфики семей беженцев и вынужденных переселенцев, а также определение мер по их адаптации ведётся фрагментарно. Они опираются, в основном, на изучение исторических предпосылок миграционных волн и их социальных последствий без обоснования социальной политики и соответствующих адаптационных программ и рекомендаций.

Современной практике социальной работы, с одной стороны, недостаёт системности, интегративности, способов конструктивного решения проблем, с другой - растёт социальная востребованность научно обоснованного разрешения обозначенной проблемы, - это обусловило выбор темы нашего исследования: «Социально-педагогическая работа с семьями беженцев и вынужденных переселенцев в условиях Крайнего Севера».

Объект исследования: семьи беженцев и вынужденных переселенцев, мигрировавшие на Крайний Север.

Предмет исследования: содержание и технологии социально-педагогической работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев в условиях Крайнего Севера.

Цель исследования: разработать теоретические и методические основы (концепцию, принципы, содержание и технологии) социально-педагогической поддержки семьей

беженцев и вынужденных переселенцев в условиях Крайнего Севера.

Гипотеза исследования. Социально-педагогическая работа с семьями беженцев и вынужденных переселенцев будет эффективна, если она осуществляется на всех уровнях (от федерального до муниципального) адекватными средствами правовой, экономической, социальной помощи на принципах комплексности, целенапрвленности и адресности, а также если на момент появления таких семей общество уже располагает определенным опытом социально-педагогической поддержки данной категории населения с целью адаптации их к новому социуму.

Исходя из цели и рабочей гипотезы, были сформулированы следующие задачи исследования:

1. Исследовать социально-педагогические проблемы семей беженцев и вынужденных переселенцев, специфику условий воспит.ания детей в этих семьях; раскрыть несоответствия и противоречия в социальной практике их решения;

2. Разработать содержание и технологии работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев с целью их адаптации к новому социуму.

3. Обосновать специфику профессионализма
специалистов, ориентированных на социально-педагогическую
работу с семьями беженцев и вынужденных переселенцев.

4. Разработать рекомендации по социально-
педагогической работе с семьями беженцев и вынужденных
переселенцев в условиях Крайнего Севера.

Методологическими основами данного исследования явились: диалектический метод познания явлений и процессов педагогической действительности, теория отражения и социальной обусловленности поведения

личности, её социально-экономического развития; учение о единстве человека и социальной среды (И.А. Абульханова-Славская, Л.П. Буева, И.С. Кон, Б.Г. Лихачёв, И.С. Марьенко, Г.Н. Филонов и др.) современные психолого-педагогические трактовки поведения человека, межличностных отношений (Б.Г. Аманов, Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, B.C. Мухина, А.В. Мудрик, Л.И. Новикова, А.В. Петровский и др.), а также глубокие философские идеи о роли семьи (Г. Гегель, И. Кант, К. Маркс, Ф. Энгельс, И. Фихте и др.), педагогические основы социальной работы с семьёй, заложенные в трудах Е.Н. Барышниковой, А. С. Белкина, В.Г. Бочаровой, Г.В. Волинова, Б.З. Вульфова, В.Н. Гурова, В.А. Кан-Калика, В.А. Марченко, А. В. Мудрика, Н.Е. Щурковой, Г.Н. Филонова, Т.Ф. Яркиной и др.

Научная новизна и теоретическая значимость исследования заключается в том, что в нём впервые разработана, обоснована социально-педагогическая концепция поддержки семей беженцев и вынужденных переселенцев в ситуации политического и экономического кризиса, адекватные ей социально-педагогические методы и технологии работы с данной категорией клиентов в контексте мирового и российского опыта, эффективно влияющие на адаптацию беженцев и вынужденных переселенцев в новых условиях; аргументированы и апробированы на практике содержание, формы и уровни профессионального обучения специалистов и определены критерии эффективности их деятельности.

Практическая значимость исследования состоит в создании муниципальной модели социально-педагогического обеспечения работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев, подготовки социальных педагогов к работе с такой категорией клиентов, а также в апробации

разработанных эффективных методик и технологий по адаптации семей беженцев и вынужденных переселенцев к условиям новой социальной среды (в частности, Крайнего Севера). Предлагаемые диссертантом методические рекомендации, в том числе по подготовке специалистов, могут широко использоваться в работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев не только в районах Крайнего Севера.

Базу иссследования составили социальные службы г. Норильска: городской Центр семьи, Центр занятости населения, Центр развития образования, Комитеты территориального общественного самоуправления городов Норильска, Талнаха, Кайеркана, Оганера, учреждения дополнительного образования, Центр внешкольной работы, средние общеобразовательные школы(№ №17, 19, 31, 35).

Методы исследования: последовательное сочетание изучения теории и практики социальной работы с различными категориями семей, особенно с семьями беженцев и вынужденных переселенцев; сравнительный анализ российского опыта в целом; проектирование, моделирование, педагогические наблюдения, анкетирование, опытно-экспериментальная работа.

Работа проводилась в три этапа.

На первом этапе (1993-1995гг.) - проанализирована научно-методическая литература по исследуемой проблеме, изучен мировой опыт социальной работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев, осуществлена практическая работа по адаптации детей из семей третьей волны миграции из районов вооруженных конфликтов (учащиеся средней общеобразовательной школы № 35 и жители микрорайона № 1 города Норильска).

На втором этапе (1996-1997 гг.) - изучены источники по данной проблеме, опыт социально-педагогической работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев в различных социальных службах других регионов, проведена опытно -экспериментальная разработка и апробация специфических форм социально-педагогической поддержки семьей беженцев и вынужденных переселенцев, осуществлено моделирование специализации «социальный педагог по работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев» в рамках деятельности учреждения дополнительного образования.

На этой основе разработаны содержание деятельности, формы и технологии социально-педагогической работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев, учебно-методические материалы по подготовке кадров.

На третьем этапе (1998-1999 гг.) - осуществлена апробация и внедрение обоснованных в ходе исследования эффективных форм и технологий, в том числе содержания профессиональной подготовки социального педагога-этнолога, произведены анализ и осмысление полученных результатов опытно-экспериментальной работы, тиражирование опыта и оформление диссертации.

Обоснованность и достоверность результатов исследования обеспечивались путём сопоставления данных, полученных различными методами: апробированием диагностических и коррекционных методик, посредством анализа эмпирических данных, собранных в процессе социально-педагогических наблюдений, изучения особенностей детей из семей беженцев и вынужденных переселенцев в процессе работы с ними, а также широкой апробацией и внедрением результатов исследования в практику социальных служб, образовательных учреждений,

общественных институтов Норильска, городов Красноярского края, Санкт-Петербурга и других районов России.

Достоверность и надежность полученных результатов обеспечивались применением комплекса методов, адекватных цели и задачам исследования, соответствующих объёмов выборок; внедрением полученных результатов исследования в практику.

Апробация и внедрение основных идей и результатов исследования осуществлялось через индивидуальную работу с семьями беженцев и вынужденных переселенцев, в составе тренинговых групп, в классах начального профессионального образования и допрофессиональной подготовки волонтеров, в коррекционных группах детей в воскресных и общеобразовательных школах, учреждениях дополнительного образования, на курсах профессиональной переподготовки и повышения квалификации социальных педагогов и работников.

Материалы использовались в научных докладах и сообщениях на семинарах для специалистов социальной сферы, региональных конференциях Заполярного отделения Ассоциации социальных педагогов и социальных работников РФ (1993-1999), на ежегодных педагогических конференциях, на III Международной конференции «Ребенок в современном мире» (г. Санкт-Петербург, 1996), в выступлении на «круглом столе» по проблемам мигрантов на Международном Конгрессе социальных работников (Израиль, Иерусалим, 1998, на VI Международной конференции «Ребёнок в современном мире. Открытое общество и детство» (г.Санкт-Петербург, 1999).

Личное участие соискателя в получении результатов исследования состоит в непосредственной организации и проведении опытно-экспериментальной работы, в разработке идей и основных положений диссертации в период с 1993 по

1999 годы в период работы заместителем директора средней общеобразовательной школы № 35 по научно-методической работе, директором Центра внешкольной работа г. Норильска.

На защиту выносятся следующие положения:

сущностью социально-педагогической работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев является целостная, многоплановая система адресных мер по их адаптации к жизни и труду в новых экономических, климато-географических, экологических и социокультурных условиях Крайнего Севера, основанных на принципе самопомощи, активном социальном участии самих клиентов в решении собственных проблем;

определяющим признаком успешности социально-педагогической работы с семей беженцев и вынужденных переселенцев является выработка приемлемых социально-педагогических методов и технологий, стимулирующих самопомощь, взаимопомощь и активную социальную роль клиентов в процессе вхождения в новый социум, а также их адаптация в этом социуме.

эффективность работы с данной категорией населения зависит также от социально-экономического и психолого-педагогического потенциала всех субъектов социальной инфраструктуры на муниципальном уровне и их целенаправленного взаимодействия в рамках функционально-правового поля, а также от наличия профессионально подготовленных специалистов;

социально-педагогическая поддержка семей беженцев и вынужденных переселенцев обеспечивается на основе функционального взаимодействия социальных педагогов и работников, общественных объединений, государственных

учреждений и служб на основе анализа международного и отечественного опыта и в контексте основных направлений социальной политики на муниципальном уровне;

социально-педагогическая работа с данной категорией семей должна осуществляться специалистами с соответствующей профессиональной подготовкой, позволяющей им ориентироваться и компетентно решать многоплановые проблемы этих семей на основе личностного подхода к каждому из них. ГЛАВА I. Социально-педагогические проблемы семей беженцев и вынужденных переселенцев в современном обществе.

Миграционные процессы происходили всегда, сколько живет человечество. Интенсивность, массовость, мотивы миграций зависят от ряда причин: религия, войны, политические репрессии, природные и экологические катаклизмы, экономическая нестабильность.

Известно, что человеческая общность всегда объединяется общими идеями (Крестовые походы религиозная почва, поиск новых земель народами странствия евреев по пустыне, борьба против фашизма в середине XX века, борьба за выживание в новой экономической и экологической ситуации на пороге XXI века, являющейся следствием собственной жизнедеятельности человека)/61,14-15/.

К концу нашего столетия произошло упрощение человеческих коммуникаций, связанных с культурным уровнем людей, способствующих тому, что люди стали более терпимы к другим народностям, что является условием более широкого их перемещения. Это позволяет людям селиться в одном месте по национальным признакам, следствием чего можно назвать сохранение культурного наследия народа.

Экономическая интеграция, ее временные, так и постоянные виды, как важнейший фактор современных миграционных процессов населения продолжает быть актуальной особенно в развивающихся государствах.

Внутригосударственные миграционные процессы мотивированы неудовлетворенностью экономических потребностей человека (низкий жизненный уровень, отсутствие возможности иметь постоянный заработок, повышать благосостояние семьи и др.). Известны также различные примеры такой миграции: из сельской местности -в городскую, из южных неплодородных мест - на Крайний Север, из районов Крайнего Севера - в другие, регионы государства.

Международная миграция обусловлена многими причинами: 1)религиозной нетерпимостью к представителям нетрадиционных в данном государстве конфессий, толкающая народы на переселение в страны определенной религиозности; 2)неудовлетворенностью политическим режимом, а также вследствие репрессий, что приводят к массовому легальному и нелегальному оттоку населения; 3)экономическая миграция как интеграция международного рынка, поиск новых возможностей реализовать себя, повысить благосостояние, что позволяют определенной части людей перемещаться на временное или постоянное место жительства в другие точки планеты; 5) туризм также является фактором, стимулирующим миграционные процессы.

В нашем государстве более широкие возможности для перемещения лиц открылись при распаде СССР. Здесь каждый из вышеперечисленных мотивов имеет место при перемещении семей как внутри страны, так и за ее пределы.

Анализ мировой и отечественной практики работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев позволил нам

выявить закономерности миграционных процессов, а также истоки вынужденной миграции, обобщить имеющийся опыт социально-педагогической работы с переселенцами в России, отметить положительные и отрицательные стороны этих явлений, дать оценку социально-психологическим особенностям семей беженцев и вынужденных переселенцев, в контексе чего представляется интересным портрет специалиста по работе с семьями такой категории.

1. Ретроспективный анализ проблем социально-педагогической работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев.

Известно, что миграция - это переселение народа внутри страны или за ее пределы /139,364/, перемещение, переселение людей, связанное с изменением местожительства на срок не менее б месяцев. Такое переселение может осуществляться в пределах одной страны (внутренняя миграция) или из одной страны в другую - международная миграция). В основе миграционных процессов лежат причины экономического, политического, социального, национального, религиозного и другого порядка и могут носить естественный либо вынужденный характер.

Миграция как острейшее проявление последствий «поражения» в социальных и гражданских правах, которые часто сопровождают миграцию, обостряет проблемы со здоровьем людей, провоцирует тяжёлые стрессовые состояния, подталкивает к бездомности, безработице, бедности, безысходности и даже к суицидам.

Одним из основных мотивов миграции населения является удовлетворение определенных потребностей, в том числе в социальной безопасности. Социальная безопасность как система обеспечения жизнедеятельности индивида, социальной группы и общества в целом, включает в себя совокупность элементов, способствующих нормальной их жизнедеятельности, а известно, что неудовлетворенность первичных социальных потребностей приводит к появлению такого общественного состояния, которое обозначается как социальная нестабильность.

Социальная безопасность предполагает следующую иерархию уровней:

- макро-уровень - социальная политика государства;

мезо-уровень - социальные программы местного самоуправления, на коммуникативном уровне и по месту жительства;

- микро-уровень - социальная работа с клиентом.
Всего в мире насчитывается около 200 суверенных

государств-членов ООН, а народов, говорящих на самостоятельных языках или диалектах, - от 3 до 5 тысяч. Иными словами, этническая структура мира гораздо разнообразнее, чем государственная.

На первоначальных этапах развития национальных государств, в XIX - начале XX века предполагалось, что в их рамках произойдет слияние малочисленных этнических групп с доминирующим народом, однако, этого не произошло.

Во-первых, сама идеология национализма, создавшая современные государства Запада, стала уже в XIX - XX вв. знаменем европейских меньшинств, способствуя их выживанию и развитию.

Во-вторых, представления о природе этничности, характерные для ученых еще недавнего прошлого, не

учитывали многих важных аспектов, например, «виртуальный» характер существования этнического самосознания (оно может появляться и исчезать в зависимости от ситуаций), роль социального конфликта в появлении и расширении этнических границ и т.д.

В-третьих, в развитой части мира резко изменилась этнополитическая ситуация. После происшедшего в 1950-1960-е гг. падения колониальных отношений и достижения странами Запада невиданного ранее уровня процветания сюда увеличился наплыв мигрантов из стран «третьего мира». В результате этническая структура населения западных стран значительно усложнилась: здесь появились новые группы меньшинств, отнюдь «не склонные» (благодаря своим выраженным культурным и антропологическим отличиям) к быстрой ассимиляции.

Еще в XV веке русское государство вело определенную политику по освоению новых земель и укреплению границ. Речь идет о периоде образования и подавления Казанского ханства. Во времена правления Ивана Ш (14 62-1505) выявилось политическое доминирование Москвы над Казанью. В XV-XVI вв. шел процесс отчуждения вотчин и раздачи земель дворянам. Огромный массив плодородных земель лежал в пределах Дикого поля. Эти земли постепенно осваивались беглыми российскими крестьянами, создавшими здесь вольные казачьи поселения. После включения Казанского ханства в состав России сюда хлынул поток русского населения, которое вскоре стало преобладать в районе Казани. С расширением границ Руси и завоеванием новых земель русское население стало расселяться в новых местах. Однако программы и законы о переселенцах на государственном уровне стали появляться значительно позже/182,96-99/.

Районы Северного Кавказа, Южного Поволжья, Урала (р. Яик), Заволжья, Дона для охраны границ государства и освоения новых земель заселялись вольными поселениями казаков с действующей системой самоуправления.

Во второй половине XVI века продолжается расширение русских владений за Уральскими горами. Шло продвижение промьшленников в Сибирь, сооружались военные укрепления с целью обороны от монголов и казахов. Вплоть до Якутии шло массовое переселение людей из Европейской России. На тот период времени не требовались особые государственные программы помощи переселенцам: свободных невозделанных земель было много, их надо было осваивать, завоевания укреплять. Поэтому такие процессы носили стихийный, неупорядоченный характер. Однако с середины XVI века переселение обрело контуры государственной политики и сопровождалось строительством городов как опорных военных пунктов, центров административных округов и торгово-промышленной деятельности. Так, с заселением поволжских районов было связано развитие феодального землевладения, раздача земель в вотчины и поместья, владельцы которых свозили и «сажали» на них крестьян из центральных районов. Кроме этого, колонизация сопровождалась бурной деятельностью монастырей, которая имела не только миссионерский, но и феодальный характер.

С XVII века одним из источников пополнения русского населения Сибири стала ссылка. Ссыльные определялись в низшие ряды служилых людей. Кроме того, в Сибирь отправлялись и торгово-промышленные люди. Сюда переезжал и служилый административный аппарат. Важным источником формирования русского населения Сибири стала крестьянская колонизация. Первоначальная кампания переселения крестьян «по прибору» и «по указу» оказалась малоэффективной. В

основном, крестьянское население формировалось за счет добровольного переселения из Центральной России и беглых крестьян. К концу XVII века в Сибири насчитывалось около 25 тысяч семей русского населения, из них 11 тысяч были семьи крестьян.

В XVII - первой половине XVIII века значительно усилился многонациональный характер Российского государства. За годы существования Российской империи, а потом Советского Союза, представители этнических групп сформировали большие диаспоры в территориальных пределах собственно России, что свидетельствует о большом притоке переселенцев других национальностей, которые ассимилировались на территории России.

Уже в XVIII веке на такую категорию населения распространялись официальные документы, носившие законодательный характер. Так, 22 июля 17 63 года императрица Екатерина подписала Манифест «О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим, поселиться в которых губерниях они пожелают, и о дарованных им правах». В Манифесте были обещаны: освобождение от воинской повинности на вечные времена, удобная пахотная земля и выпасы, освобождение от налогов сроком от 5 до 30 лет, свобода вероисповедания и пр. В период с 17 64 по 1773 гг. в Поволжье переселилось более 28 тысяч человек. Они основали 106 колоний, делами которых управляла Саратовская контора опекунства иностранных переселенцев, созданная в 1865 году /182,138/.

С 1780 года основной приток переселенцев направлялся в южные районы России: заселялись обширные причерноморские и приазовские степи. Среди новых переселенцев были представители различных

национальностей: немцы, швейцарцы, поляки, французы, сербы, болгары, греки.

Однако с началом первой мировой войны в России изменилось отношение к выходцам из Германии, Австрии, Венгрии. В 1915 году были изданы законодательные акты, ограничивающие в правах эту часть населения: «О землевладении и землепользовании некоторых разрядов, состоящих в русском подданстве австрийских, венгерских или германских выходцев в приграничных местностях», «Об особом Комитете по борьбе с немецким засильем», «О воспрещении преподавания на немецком языке» и др.

С конца XVIII века фиксировался миграционный обмен населением России с зарубежными странами. В XVIII веке в Россию въехало около 100 тысяч иностранцев, убыло около 400 тысяч человек. В начале XIX века миграционные процессы ослабли, и в 1828-1860 гг. общий баланс миграций составил отрицательную величину, равную 222,5 тысяч человек /182,139/. В целом в первой половине XIX века в Россию прибыли примерно 450 тысяч человек иммигрантов. Миграционные потоки направлялись в зоны, более пригодные для земледелия. Основной тенденцией в движении населения в первой половине XIX века было дальнейшее перемещение в слабо заселенные черноземные районы. В целом в Российской империи соблюдалась политика и практика веротерпимости, особенно необходимая в связи с развитием широкого движения за создание имамата на Северном Кавказе. В 1773 году был издан закон «О терпимости всех вероисповеданий», запрещавший православному духовенству вмешиваться в дела других конфессий и предоставлявший советским властям право решать вопрос об учреждении храмов любой веры.

Социально-политическая ситуация в Российской империи в связи с присоединением новых земель потребовала от

власти решения многих вопросов, связанных многонациональным укладом государства.

Так, будучи генерал-губернатором Сибири, М.М. Сперанский издает «Устав об управлении инородцев» и «Свод степных законов кочевых инородцев Восточной Сибири», которые можно считать первым изложением концепции взаимоотношений государства и народов, особенно тех, которые ведут кочевой образ жизни, т.е. находятся в состоянии постоянной миграции. Смысл предложения Сперанского заключался в уравнении инородческого населения Сибири в правах с русскими при сохранении автономного управления, традиционных форм власти и культуры национальных меньшинств .

К концу XIX и началу XX века в России был накоплен определенный опыт работы с семьями мигрантов, что нашло отражение в начале века в известных трудах отечественных ученых и политиков, изучавших проблемы работы с мигрантами, начиная со времен первой мировой войны, это реальные практические и юридические действия /8,167,179/. Российская империя столкнулась с проблемами массовой миграции из зон военных действий уже к 1914 году. Ранее на общегосударственном уровне никаких действий не предпринималось, так как особой необходимости в этом не было. Первоначально такими вопросами в рамках существующего законодательства занимались благотворительные организации и соответствующие органы государственной администрации. В 1915 году был принят Закон об обеспечении нужд беженцев. В данном законодательстве четко определялось понятие «беженец» (к ним были причислены и выходцы из враждебных России государств), введен специальный государственный орган с широкими полномочиями - Особое совещание, - в которое

входили представители от Государственного Совета и Государственной Думы, военного министерства, МВД, Министерства иностранных дел, финансов, народного просвещения, путей сообщения, торговли и промышленности, Главного управления землеустройства и земледелия, представители Российского общества Красного Креста, члены Комитета Великой Княгини Татьяны Николаевны, Главноуправляющий по устройству беженцев, представители Всероссийского земского и городского союзов, а также национальных комитетов: армянского, Центрального Европейского комитета, латышского комитета, Литовского общества по оказанию помощи пострадавшим от войны, Главного управления Грузинского общества/17 9/. Такой комплексный подход к формированию высшего государственного органа заботы о беженцах был вполне оправдан. В его состав вошли представители государственной власти, представители законодательной власти, избранные соответствующими палатами, и представители наиболее влиятельных общественных организаций, что позволило с разных сторон подходить к решению проблем по реабилитации вынужденных мигрантов.

Изучение исторических исследований показало, что в числе вопросов, решаемых Российским законодательством через Особое совещание, были следующие:

определение кредитов на нужды беженцев;

размещение беженцев, их регистрация, передвижение в места постоянного проживания, оказание им помощи в восстановлении хозяйства;

возмещение убытков беженцам, оказанием им ссудной помощи;

устройство школ, курсов, кружков для беженцев и их детей;

организация сношений с родными, оставшимися за границей через посредство МИД.

Из вышесказанного видно, что в задачи Особого совещания включались практически все вопросы обеспечения беженцев. Однако данная государственная структура не обладала правом контроля над исполнением своих решений в отдельных местностях, а сфера ее влияния не распространялась на фронтовые зоны, и Главноуполномоченные по делам беженцев на фронтах не входили в состав Особого совещания. Это была отдельная структура, курирующая около 300 км территории от линии фронта, в обязанности которой входило руководство передвижением и устройством беженцев в пределах данной зоны, объединение в этих целях деятельности местных властей, правительственных и общественных организаций.

Такое разделение полномочий по территориям или зонам снижало эффективность работы с беженцами и одновременно нарушало координацию действий в масштабе страны. Так, в 1915 году главноуполномоченные своими распоряжениями распределили 1 млн. беженцев равными партиями (по 100 тысяч человек) в 10 губерний /8,17/. При этом не принималась во внимание пропускная способность железных дорог в направлениях движения или потенциал той или иной губернии при приеме беженцев.

В целом опыт работы Особого совещания показал, сколько непредвиденных последствий может иметь реализация идеи из-за неправильной организации структур и их несогласованности. Но, главное, Особое совещание было лишено своего исполнительного аппарата, который бы мог контролировать принимаемые решения, обобщать поступающую информацию и т.д. Особый отдел МВД, ведавший проблемами беженцев, не справлялся с задачами обыкновенного

делопроизводства и только в январе 1916 года смог внести на рассмотрение проект общенациональной программы работы с такой категорией населения, принятие которой затянулось до февральской революции.

Из-за бюрократических проволочек беженцы месяцами не получали денежного довольствия и продуктовых пайков, что приводило к угрозе общественному спокойствию к моменту революции. Таким образом, из-за неэффективной организационной работы Особого совещания в России не удалось выработать действенную программу помощи беженцам.

Некоторые члены Особого совещания пытались самостоятельно решить некоторые вопросы через общественные организации, которые оказывали действенную помощь беженцам. Так в 1915 году в Петербурге было создано Всероссийское общество Попечения о беженцах, ставившее целью оказание им широкой помощи. За год своей деятельности Общество открыло 39 школ, 59 приютов для детей и 17 убежищ для престарелых беженцев, 7 питательных пунктов, 7 справочных контор по трудоустройству, 27 ремесленных мастерских, 4 вещевых склада и 105 читален с библиотеками. Кроме того, Общество организовывало из беженцев артели для выполнения различных работ /167,81/.

Другой интересной общественно-государственной организацией был «Комитет Ее Императорского Высочества Великой Княжны Татьяны Николаевны для оказания временной помощи пострадавшим от военных действий», в состав которого входили представители МВД, военного министерства, министерства путей сообщения, министерства финансов и значительное количество придворных чинов, что придавало благотворительной организации большой вес и влияние, особенно когда некоторые вопросы решались чиновниками правительства и местных администраций.

Татьянин Комитет (другое название, обиходное) был законодательно утвержден и решал следующие задачи:

оказание единовременной материальной помощи беженцам;

содействие отправлению их на родину или на место постоянного проживания;

приискание занятий для трудоспособных беженцев;

содействие помещению в богадельни, приюты, другие благотворительные учреждения для нетрудоспособных;

выдача пособия благотворительным учреждениям, которые помещают у себя беженцев;

создание собственных учреждений для помещения нетрудоспособных;

содействие получению беженцами узаконенных пособий и вознаграждения за причиненный военными действиями

' ущерб;

прием пожертвования и их сбор /99,4/.

Сам по себе перечень обязанностей Татьяниного Комитета составлял значительную часть общегосударственной программы помощи беженцам. Центральное руководство комитета проводило в своей деятельности достаточно эффективную линию: оно не отвлекалось на конкретные меры помощи беженцам, перекладывая их на местные отделения, которые лучше знали обстановку на местах. Одновременно оно проводило ассигнования средств местным отделениям и другим организациям помощи беженцам при осуществлении контроля над ними через своих инспекторов. Примечательно, что Комитет заранее планировал места для размещения беженцев (подобие перспективного планирования). Главным содержанием его работы было изыскание средств посредством достаточно эффективной пропагандистской кампании.

В деятельности Татьяниного Комитета было много полезного и актуального для нашего времени. Прежде всего, привлечение и организация средств для нужд беженцев, практика размещения и принцип трудовой помощи беженцам.

Но в своей политике правительство в начале века в отношении беженцев допустило серьезный просчет, не организовав расселение беженцев из мест их скопления в малозаселенные районы страны на свободных землях. При этом не был использован богатейший опыт переселения в Сибирь, накопленный на протяжении, по крайней мере, столетия.

Политика правительства сводилась к тому, чтобы способствовать переселению крестьян из малоземельных губерний в Сибирь и другие малонаселенные районы. Законодательной основой переселенческой политики в начале XX века служил закон от б июля 1904 г., относительно свободный от запретительных и ограничительных мер и провозглашавший стремление установить такой порядок, «при котором никому не возбраняется на свой счет и риск переселяться в свободно избранные местности». Однако государственная помощь оказывалась только таким переселенцам, выселение которых представлялось желательным правительству. Здесь действовал принцип поощрения переселения, исходя из интересов государства. Помимо помощи в виде ссуд переселенцам, поощряемым государством, предоставлялись различные льготы: освобождение на несколько лет от налогов, продажа по льготным ценам либо льготная аренда инвентаря, семян; бесплатное предоставление строительных материалов; освобождение на несколько лет молодых мужчин от службы в армии и т.п.

Интересно был организован и процесс подбора потенциальными переселенцами земельных участков. В Сибири специальные землеустройные команды проводили, каждая в своем районе, работы по поиску свободных земель, пригодных для заселения. В случае необходимости осуществлялись на них мелиоративные работы. Семьи или группы семей потенциальных переселенцев выделяли из своей среды ходока, который, получив от властей определенное пособие, ехал в Сибирь и осматривал данные участки. В случае, если участок подходил ему, он выписывал на него свидетельство и возвращался домой. Согласно этому свидетельству, семье или группе семей предоставлялось пособие на переезд к месту нового поселения, а уже на месте выдавались различные другие пособия на обзаведение хозяйством. Проезд ходоков и переселенцев осуществлялся особыми поездами и пароходами. В целом, это была хорошо отработанная и достаточно эффективная система.

Конец XIX - начало XX века ознаменовались всплеском корейской эмиграции в Россию, продолжавшейся вплоть до начала первой мировой войны. На первых этапах она была обусловлена неблагоприятными социально-экономическими и политическими условиями в Корее.

В апреле 1861 года были утверждены «Правила для поселения русских и иногородцев в Амурской и Приморской областях», которыми колонистам, при условии переселения за свой счет, предоставлялось право выбора свободных участков казенной земли во временное пользование или в полную собственность в размере до 100 десятин на семью. Они освобождались от подушных податей навсегда, от воинской повинности на 10 лет, от оплаты за пользование землей - на 20 лет. Эти правила с изменениями действовали до 1901 года. Меры, принятые русскими властями, привлекли

большое число переселенцев из Кореи. Так в 1864 году их было около 140 человек, в 1867 - около 1000, в конце 1870 года - 67 66 человек, 2002 из которых были крещены /182,185/.

Однако к 90-ым годам XIX века правительство усиленно заселяет районы Дальнего Востока русскими семьями, вследствие чего, корейскую иммиграцию пришлось приостановить. Так, в данный период в эти районы было переселено более 65 тысяч человек. Новые переселенцы направлялись в другие сферы деятельности: становились сезонными рабочими, работали на рыболовецких судах, угольных копях, лесоразработках, золотодобыче.

В период с 1906-1917 гг. поощряемое правительством переселение крестьян из Европейской России на Дальний Восток составило около 260 тысяч человек, не считая обратных переселенцев. Развивалась и промышленная миграция. В 1917 году в Приморском крае проживало уже около 750 тысяч русских и украинцев /182,24/.

Мы считаем особенно ценным утверждение Щепкина Н.И., что предложения, выдвигаемые в начале XX века, не потеряли актуальности и в наше время. Это относится к единой регистрации адресного бюро, бюро по трудоустройству, оказании юридической помощи. Составной частью этих предложений было положение о необходимости для их выполнения объединения усилий национальных, кооперативных, рабочих, профессиональных и иных общественных организаций путем создания на местах специальных органов, объединяющих их представителей. Не менее актуально звучит сейчас тезис, выдвинутый в 1915 году: «При расселении беженцев должно быть уделено внимание, и даже особое внимание, на удовлетворение их национально-культурных потребностей" /17 9,22/.

Если учесть, что в современных условиях вопрос о переселении не столь злободневен, как вопрос о помощи беженцам, то накопленный Россией опыт все же может быть использован при решении проблем, например, отселения людей из экологически неблагоприятных районов, а также при расселении беженцев, исходя из принципов поощрения переселения в интересов государства. Это поощрение и систему льгот можно было бы применить и к нынешним беженцам и переселенцам.

Советский период известен как эпоха вынужденной миграции. В годы коллективизации раскулаченные семьи, оставшиеся в живых, массово переселялись в районы Урала и Сибири. Тем самым правительство решало как политические вопросы, так и экономические: практически безболезненно для бюджета страны осваивались новые земли в грандиозном возведении народного хозяйства. Органы ВЧК выполняли функции миграционных служб, отвечая как за ,размещение переселенцев, так и за обеспечение их рабочими местами, при этом жестоко попирая права человека. Другим важным шагом для правительства было объявление о Всесоюзных ударных стройках. Тысячи представителей работоспособного населения в поисках трудового подвига двинулись в малонаселенные неосвоенные регионы.

В предвоенные годы и период Великой Отечественной войны был явный всплеск принудительной миграции по национальному признаку. Крым, Абхазия, Грузия, Поволжье и другие регионы были очищены от представителей некоторых национальностей. Очевидно, что никакие миграционные службы, кроме органов безопасности, ими не занимались.

В послевоенные годы в целях восстановления народного хозяйства наблюдался рост добровольной миграции. Семьи возвращались на освобожденные земли, начинали их заново

обживать; другие - ехали в ответ на призывы Родины осваивать Дальний Восток, Крайний Север, Сибирь, Казахстан.

Не ослабевал поток принудительной миграции: вернувшиеся из вражеского плена тут же попадали в руки органов безопасности и отправлялись в лагеря.

На протяжении XX века в нашем государстве, как и в международной практике, поднимались и решались вопросы вынужденной и добровольной миграции. Данная деятельность закреплялась в соответствующих правовых нормативных актах.

Прежде всего, это два Закона Российской Федерации «О беженцах» и «О вынужденных переселенцах» от 19.02.93 г., а также Закон Российской Федерации «О гражданстве Российской Федерации», Указ Президента Российской Федерации «О федеральной миграционной программе» от 09.10.94 г. и соответствующая программа, Федеральный закон "О переселении граждан из районов Крайнего Севера и приравненных к ним местностей", постановления Правительства РФ "О реализации Федеральной миграционной программы" от 18.01.95 г. "Об утверждении Порядка выпуска и погашения жилищных сертификатов, выдаваемых гражданам Российской Федерации, лишившимся жилья в результате чрезвычайных ситуаций и стихийных бедствий» от 09.10.95 г., «О мерах по развитию социальных условий для лиц без определенного места жительства и занятий» от 05.11.95 г.

Перечисленные выше правовые нормативные акты являются свидетельствами усилий по реализации некоторого объема социальных прав человека, обозначенных во Всеобщей Декларации прав человека (1948 г.), в Международном пакете об экономических, социальных и культурных правах (1966 г.), документах Всемирной конвенции по правам

человека (июнь 1993 г.), Конференции ООН о статусе беженца (1971 г.), Всемирного форума по социальному развитию в Копенгаген и др.

Статус вынужденных мигрантов в России определяется на основании законов «О беженцах» и «О вынужденных переселенцах» от 19 февраля 1993 г. Основанием для разделения этих двух категории мигрантов служит наличие («вынужденные переселенцы») или отсутствие («беженцы») российского гражданства, в соответствии с Конвенцией ООН о беженцах 1951 г. и Протоколом к ней 1967 г., к которым присоединилась Россия. До принятия указанных законов и присоединения к Конвенции всем недобровольным мигрантам присваивался статус беженца. На статус вынужденного переселенца в России могут претендовать и перемещенные лица («внутренние беженцы»). Обязательное условие получения этого статуса для мигрантов из стран СНГ и Балтии служит оформление российского гражданства.

В 1996 году миграционный прирост населения России за счет стран СНГ и Балтии сократился почти на 30% (439,8 тыс. чел. против 640,9), а прирост вынужденных мигрантов почти на 40%, в том числе, из Узбекистана, Киргизии и Армении более чем в 2 раза; из Казахстана, Грузии, Латвии в 1,5 раза. В этом ощущается предостерегающее влияние чеченской войны, заставляющее многих желающих повременить с переездом в Россию до лучших времен /181,57/.

Прогноз позволяет предположить, что миграционные потоки в Россию со временем будут возрастать и состоять, главным образом, из вынужденных переселенцев /181,399/. Переходя к понятию «вынужденные переселенцы», мы имеем в виду граждан Российской Федерации, которые вынуждены или имеют намерение покинуть место своего постоянного жительства на территории другого государства либо на

территории России вследствие совершенного в отношении их или членов семьи насилия или преследования в иных формах, либо реальной опасности подвергнуться преследованию по признаку расовой или национальной принадлежности, вероисповедания, языка, а также причастности к определенной социальной группе или по политическим убеждениям; в связи с проведением враждебных кампаний применительно к отдельным лицам или группам лиц, массовыми нарушениями общественного порядка и другими обстоятельствами, существенно ущемляющими права человека /181,338/.

Известно, что при вынужденной миграции серьезно нарушается социальная интеграция человека: из одной природной и социальной среды он перемещается в другую, болезненно разрывая множества естественно-антропологических связей и искусственно создавая такие связи на новом месте. В этом сущность предмета и объекта работы с мигрантами как маргиналами, потерпевшими «поражение» в социальных и естественно-антропологических правах.

Особый интерес в связи с этим представляют последние разработки экспертов ООН по классификации различных категорий мигрантов. Они выделяют пять групп:

иностранцы, допущенные в страну въезда для получения образования;

мигранты, въезжающие на работу;

мигранты, въезжающие по линии объединения семей, создания новых семей;

мигранты, въезжающие на постоянное поселение;

иностранцы, допущенные в страну въезда из гуманитарных соображений (беженцы, лица ищущие убежища и др.)

Каждая из этих групп включает от 2 до 5 различных категорий /3/. На наш взгляд, и эта классификация не охватывает все многообразие категорий международной миграции населения: например, не дает четкого ответа на вопрос, кого считать эмигрантом или иммигрантом /14 9,38/.

Привязанность к определенному месту пребывание оказывает влияние на соматическое, психическое здоровье человека, его этику, чувство хозяина, восприятие природы, а также внутреннего пространства. Эти влияния находят выход на проблемы этноса, продолжение рода, семьи. У человека возникают многие его потребности и естественно-антропологические права, которые реализуются, благодаря наличию биотического условия, как возможность проживания в определенном месте, определенном жилище (территориальность). Среди последних - права на жилье, определение этнической принадлежности, право на «такой жизненный уровень, включая пищу, одежду, жилье, медицинский уход и социальное обслуживание, который необходим для поддержания здоровья и благосостояния его самого, его семье, и права обеспечения на случай безработицы, болезни, инвалидности, вдовства, наступления старости или иного случая утраты средств существования по независящим от него обстоятельствам" (Всеобщая Декларация прав человека).

У мигрантов происходит разрыв внутриродовых и внутрисемейных связей, что приводит к дезадаптации индивидов. Примером нарушения адаптивного равновесия, приводящего к стрессам и создающего различные социально-психологические проблемы, могут служить изменения социального статуса, перестройка личностно-жизненного пространства, которое происходит у перемещающегося населения (беженцы, мигранты, эмигранты /36,78/.

Отсюда иммигранты есть граждане одного государства, прибывшие на постоянное или длительное время на территорию другого государства в поисках заработка, вследствие причин политического или религиозного характера. Большинство государств допускает въезд на свою территорию с предварительного разрешения. А иммиграция есть передвижение людей за национальные границы, что объясняется разными причинами: различием уровня жизни высокоиндустриальных держав и стран «третьего мира», последствиями войн, социальных потрясений, изменениями политики.

Политика того или иного государства в отношении иммигрантов ставит своей задачей обеспечение национальных интересов и сохранение контроля за государственными границами. Важной проблемой для каждого государства является социальное обеспечение приезжающих /36,120/.

При Всемирной Организации Объединенных Наций действует Управление верховного комиссара по беженцам. Вступление России в Совет Европы «повышает планку» требований к последовательному осуществлению социальных прав. В Совете Европы очень сильны позиции сторонников доктрины не только универсальности прав, но и их неразделимости. Гражданские, политические, экономические, социальные и культурные права образуют единое целое, т.е. человек может быть свободен только тогда, когда он защищен и от репрессий, и от нищеты.

В отношении мигрантов, особенно для вынужденных переселенцев и беженцев, такие формулы неделимости прав базового значения и социальных прав наиболее актуальны. Для них важны не только и не столько свобода передвижения и выбор места жительства, сколько государственно-правовая защищенность, расселение в случае вынужденного

перемещения, реинтеграция и адаптация, для чего необходима реализация права на социальное обслуживание, трудоустройство, образование детей, медицинскую, психологическую, правовую помощь и пр.

Исторический анализ данной проблемы показал, что в 90-х годах XX века в России очевиден всплеск волны миграции, обусловленный как распадом СССР, так и другими политическими причинами.

Учитывая феномен так называемого Ближнего Зарубежья, Россию также можно отнести к странам иммиграции, хотя, если ориентироваться на дальнее зарубежье, то правильнее говорить о ней, как о стране эмиграции. Не случайно по классификации, составленной в 1994 году МОТ, MOM и Управлением Верховного Комиссара ООН по делам беженцев, Россия, наряду с небольшим числом других государств, характеризуется одновременно как страна эмиграции и иммиграции /198,23-28/. Поэтому России в полной мере присущи все современные закономерности, определяющие в последние десятилетия международную миграцию населения.

Большие миграционные процессы ведут к перенаселению ряда районов, что может вызвать определенные социальные осложнения (падение уровня жизни, увеличение безработицы, криминализация, возрастание конфликтности, угрозы эпидемий, прерывание обучения значительного числа детей и

др.)

В проекте Федеральной программы действий в области прав человека отмечены «явно недостаточное, не соответствующее масштабу проблемы финансирование, нехватка квалифицированных кадров, отсутствие опыта». Кроме .того, отмечаются примеры негативного отношения к «пришельцам» со стороны постоянно проживающего на данной территории населения, которое поощряется местными

органами власти. Для ослабления социальной напряженности названный выше проект предусматривает необходимую материальную поддержку социальных прав мигрантов, коммуникативную и информационную поддержку (учреждение массовой газеты, освещение проблемы миграции населения), а также реализацию социальных программ юридической подготовки и переквалификации (с особым упором на права человека) для различных категорий служащих, в частности, для социальных работников.

Предусматривается также совершенствование законодательной базы и осуществление поэтапных шагов по расширению органов социальной защиты и социального обслуживания, специализации в профессиональной подготовке социальных работников для работы с мигрантами.

Работа в этом направлении уже ведется, но она явно недостаточна. Тем не менее, в некоторых регионах разрабатываются свои дополнительные программы работы с мигрантами, чем смягчается и общая неблагоприятная обстановка. Например, в Оренбургской области эксперты Управления верховного комиссара ООН по беженцам изучали особенности миграционных процессов в постсоветском пространстве. Они отметили, что в области налаживается социальная работа с вынужденными переселенцами. Их поток идет, в основном, из соседнего Казахстана и Средней Азии, ведется официальная регистрация беженцев и вынужденных переселенцев. В 1995 году города и села приняли около тысячи семей из Ближнего Зарубежья. Вместе с тем, ощущается нехватка социальных работников /128/.

«Обращают на себя внимание, с одной стороны, тенденция последних двух лет к некоторому снижению положительного сальдо безвозвратной миграции со странами ближнего зарубежья, с другой стороны, значительный рост

трудовой миграции из этих стран в Россию. Так, из около 300 тысяч иностранных граждан, легально работавших в 1996 году в России, более 50% составили рабочие и специалисты из стран ближнего зарубежья.

Самым крупным поставщиком рабочей силы из ближнего зарубежья остается Украина - примерно 64% от общей численности, затем идут Белоруссия - около 9%, Молдавия -6% и Грузия - 5%.

Среди регионов, использующих иностранных рабочих из ближнего зарубежья, можно выделить Центральный, Северозападный и Центрально-Черноземный районы, Северный Кавказ, Западную и Восточную Сибирь. Здесь трудятся 94% прибывших к нам жителей бывших союзных республик.

Около 20% всех трудовых иммигрантов приходится на долю Москвы. В строительстве, например, работают около 55 тыс. человек. (Больше, чем в среднем по России, их на транспорте.) В основном, это граждане Украины. Украинские строители получают за свою работу в Москве в 7-10 раз больше, чем у себя на родине, а водители - в 3,2 раза» /149,43/. В районах, граничащих с бывшими союзными республиками, а также с зонами военных действий, вооруженных конфликтов и экологических бедствий, создаются специальные службы по работе с беженцами и вынужденными переселенцами, на местном уровне принимаются программы социальной поддержки такой категорией населения. Среди специальных служб отмечается Координационный совет помощи беженцам и вынужденным переселенцам, ведущий просветительскую работу, Российский центр помощи беженцам «Соотечественники», помогающий создавать рабочие места, предприятия, Международная организация по миграции, оказывающая экспертную и консультативную помощь, организующая семинары, помогающая

РОССИЙСКАЯ "'-1ВЯИОГ8Ш'"

инструментами и 'машинами, начавшая в Тамбове и Нижнем Новгороде осуществлять пилотные проекты расселения вынужденных мигрантов, ЭКОцентр «Среда обитания», разрабатывающий проекты расселения и строительства жилья вынужденных мигрантов с их участием.

Наиболее сложные условия работы существовали в центрах временного проживания вынужденных мигрантов. В зоне осетино-ингушского конфликта, а также в Ставропольском крае на 14,5 тыс. человек создано 24 таких центра. Здесь действовали центры медико-психологической реабилитации беженцев («Ватутинки», «Магри»), подвергшихся насилию в зоне вооруженных конфликтов.

Более благоприятные условия для реинтеграции мигрантов создаются в местах компактного проживания переселенцев. Так, по России предусмотрено 107 таких мест, наиболее крупное из них в г. Борисоглебске Воронежской области для нуждающихся мигрантов из Таджикистана (22 тыс. человек). Процессы переселения для многих мигрантов носят коллективный характер. Так, в Орловскую область сначала переехала группа духоборов из Грузии, создав свою общину, затем группа молокан.

Однако, «государственная помощь в условиях экономического кризиса, переживаемого Россией, носит ограниченный характер. В течение 1992-1995 гг. создано 24 центра временного размещения для вынужденных мигрантов. В начале 1996 г. в этих центрах проживало 15878 человек. Здесь беженцам обеспечивается бесплатное проживание и в течение некоторого времени бесплатное питание. Министерство по чрезвычайным ситуациям и Федеральная миграционная служба обеспечивают экстренную эвакуацию населения, подвергающегося насилию в форс-мажорных

обстоятельствах, и размещение эвакуированных в пунктах первичного приема.

Особо нуждающиеся из зарегистрированных беженцев могут получить единовременное денежное пособие, но размеры его мизерны, - 1 минимальная зарплата на каждого члена семьи в городе и 2 зарплаты в селе. Беженцы, получившие соответствующий статус, могут претендовать на беспроцентную ссуду на строительство жилья, предоставляемую на семью. В 1995 г. ссуда составляла от 9 до 13,5 млн. рублей (2-3 тыс. долларов) в зависимости от размера семьи и покрывала лишь незначительную часть фактических затрат.

Федеральная миграционная служба финансирует также строительство государственного жилья для беженцев. В 1995 г. было введено 4 333 квартиры (240,9 тыс. кв. м) , при том что очередь на предоставление жилья составляла 57 455 семей. Еще сложнее с созданием рабочих мест и трудоустройством. Всего по состоянию на начало 1996 г. было трудоустроено 3332 беженца.

Международная помощь вынужденным мигрантам осуществляется через Управление Верховного Комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ), Международную организацию по миграции (MOM), Международный Красный Крест и др. Эти организации помогают осуществить эвакуацию населения из зон острых конфликтов, обеспечивают гуманитарную помощь, кормят беженцев, помогают обеспечить их жильем, улучшают санитарные условия, предоставляют переселенческим коллективам оборудование для создания производства, оказывают консультативную помощь и т.п. По линии УВКБ общая сумма, требуемая на проведение программ в России, составила 17,3 млн. долларов. MOM только на помощь Чечне затратила 5 млн. долларов.

Большие масштабы вынужденных миграций, тяжелое экономическое положение стран, образовавшихся после распада СССР, побудили международные организации, такие как УВКБ ООН, MOM, Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) и ее бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) инициировать процесс по проведению в Женеве в мае 1996 г. Конференции по беженцам, недобровольно перемещенным лицам, другим формам недобровольных перемещений в странах СНГ и соответствующих соседних государствах. Конференция приняла Программу действий, где определены основные направления и приоритеты международной помощи странам СНГ в области вынужденной миграции на период 1996-2000 гг. /149,59/.

В данный момент на переднем плане оказались экстренные виды миграции, что налагает отпечаток на характер социальной работы и отношение к ней.

Так S.Bochner /191/ выделил четыре максимально общих категории межкультурного контакта:

геноцид, т.е. уничтожение противостоящей группы;

ассимиляция, т.е. постепенное добровольное или принудительное принятие обычаев, верований, норм доминирующей группы вплоть до полного растворения в ней;

сегрегация, т.е. курс на раздельное развитие групп;

интеграция, т.е. сохранение группами своей культурной идентичности при объединении в единое сообщество на новом значимом основании.

Bochner определяет 4 результата межкультурных контактов в соответствии с данной моделью:

1.«Перебежчик» - отбрасывает собственную культуру в пользу чужой.

2.«Шовинист» - игнорирует чужую культуру в пользу

собственной. 3.«Маргинал» - колеблется между двумя культурами,

испытывая внутриличностный конфликт, путаясь в

идентичности, а отсюда - неудовлетворение ни одной из

культур. 4.«Посредник» - синтезирует обе культуры, являясь

связующим звеном. Berry J.W. /190/ и рядом ученых определены возможности выбора: ассимиляция, сепаратизм, маргинализация, интеграция.

Bennett М. /189/ утверждает, что при успешной адаптации индивид проходит три этноцентристских этапа: 1) отрицание различий; 2) защита различий с их оценкой в пользу своей группы; 3) универсалистская позиция минимизации различий, а также три этнорелятивистских этапа: 1) принятие различий; 2) адаптация к культурным или

групповым различиям (т.е. способность не только их

признавать, но и действовать соответствующим образом);

3) интеграция (т.е. применение этнорелянтивизма в

собственной идентичности).

Таким образом, ретроспектива миграционных процессов и исследование мирового и отечественного опыта работы с беженцевами и вынужденными переселенцами показала, что данная проблема имела историческую актуальность для всех государств и эпох. За всю свою историю человечество наработало богатый опыт по приему и размещению вынужденных мигрантов в соответствии с их статусом в новых условиях, обеспечивающих их временным жильем, медицинской и лекарственной помощью, бытовым обслуживанием, питанием, местами в общеобразовательных

учреждениях, возможностью профессиональной и языковой переподготовки и пр.

В мировой практике социальной работы также очевидно, что разделение полномочий по территориям снижает эффективность работы с беженцами и вынужденными переселенцами и нарушает координацию действий различных социальных служб. При грамотном подходе к регулированию потоков миграции в России данная категория граждан эффективно использовалась для освоения новых земель. Существовавшая до 1917 г. система льгот для мигрантов позволяла им эффективно адаптироваться в новом социуме, а социально-педагогическая работа с семьям беженцев и вынужденных переселенцев заключалась, в основном, в организации школ для детей из этих семей и обучении новым профессиям взрослых.

2. Социально-педагогическая адаптация семей беженцев и вынужденных переселенцев.

В современной России имеет исторический опыт работы с семьями беженцев. На общегосударственном уровне реально эти вопросы решались различными способами в соответствии с основными направлениями экономического развития, общественно-политического устройства, развития национальных отношений, религиозныхпредпочтений.

В связи с чем выстраивалась определенная концепция социальной политики по отношению к мигрантам, от которой напрямую зависел характер самой их социально-педагогической адаптации в новой среде.

Изученный нами отечественный и зарубежный опыт решения данных проблем имел целью выявить общепризнанные формы и методы социальной работы с данной категорией

клиентов (особенно положение детей-беженцев), которые могут быть использованы и развиты в наше время применительно к условиям заполярного городского социума.

Известна главная цель социальной работы с мигрантами— помогать решать личные проблемы каждого человека, обратившегося в службы социальной защиты, устанавливать и восстанавливать его связи с обществом, улучшать качество жизни. Социальные работники осуществляют взаимодействие с мигрантами на двух уровнях: непосредственная работа с каждым конкретным клиентом и организация деятельности самой социальной службы; разработка программ; координация связей между различными структурами, занимающимися мигрантами.

Беженцы — лица или группы лиц, покинувшие страну постоянного проживания в результате преследований, военных действий или иных чрезвычайных обстоятельств. По определению Г. Тавадова, беженцами считаются лица и члены их семей, которые в силу обоснованных опасений за свою жизнь, здоровье, честь, достоинство и имущество по признаку расы, цвета кожи, национальной принадлежности, языка, вероисповедания, политических или иных убеждений, социального происхождения, имущественного или иного положения, гражданства вынуждены покинуть место своего прежнего постоянного проживания в пределах Российской Федерации или бывшего СССР, а также другого государства и не могут или не желают пользоваться защитой на месте своего прежнего постоянного проживания вследствие указанных опасений /150/.

Особенно обозначилась данная проблема после распада СССР, когда к середине 1982 года в России насчитывалось 235 тыс. беженцев. В 1994 году их численность превысила

дна миллиона и, по социологическим прогнозам, будет быстро расти.

Проведённый в октябре 1994 г. опрос 120 экспертов по проблемам бездомности и бродяжничества показал, что 25% респондентов видят причины их возникновения в резком ухудшении уровня жизни, 15% -в невозможности трудоустройства по месту постоянного жительства, 19%-в потере жилья по разным причинам, не связанным с распадом СССР, 17%-в появлении беженцев и вынужденных мигрантов, 13%- в склонности определённых лиц к перемене мест, 10%-в отсутствии в действующем законодательстве РФ соответствующих статей, 1%-указали другие причины /120/.

Последствия экологических бедствий, конфликты в Северной Осетии и Чечне привели в 1994-1996 гг. к образованию потоков миграции в среднем 2,5-3 млн. Около 0,4 млн. человек прибыло в Россию из Закавказья, 2,3-2,5 млн. - из Средней Азии и Казахстана, 0,6-0,8 млн. - из Северного Кавказа, 0,15 млн. - из стран Балтии. Внутренняя социально-экономическая миграция (межрегиональная и сельско-городская) по всем её видам достигает в России 11 млн. человек за этот же период /184,118/, /98,256/.

Кроме этого отмечается другой вид миграции возвратной, т.е. возвращение в места первоначального проживания, и, прежде всего, в старообжитые районы из регионов Крайнего Севера, Дальнего Востока, Сибири в связи со свёртыванием производства и жилищного строительства, ростом безработицы, дороговизны жизни и падением уровня благосостояния. По данным МВД и Федеральной миграционной службы, насыщенность беженцами и вынужденными переселенцами по России в среднем составляет 0,33 9%, тогда как в Ингушетии - 25-30% , в Северной

Осетии - 6,099%, Воронежской области- 0,778%. Липецкой -0,541%, Саратовской - 0,778%, Самарской - 0,584%, Ульяновской - 0,536%, Москве - 0,145%, Санкт-Петербурге -0,048%. В Ставропольском крае более 50 тысяч беженцев (данные на конец 1995 г.) /98,258/,/184,118/.

К середине 1992 года в России зарегистрировано порядка 235 /98,258/ тысяч беженцев. Только в Москве и области их находилось около 10 тысяч. Однако реальная цифра намного больше - она превышала один миллион. Дело в том, что не все беженцы регистрируются: многие из них надеются вскоре вернуться в места постоянного проживания, часть находит временный приют у родственников. Оставив квартиры и имущество, многие из них не имеют крыши над головой, с трудом сводят концы с концами, пытаются решать свои проблемы, получив от государства лишь небольшое денежное пособие и список территориальных центров занятости для самостоятельного устройства.

Людям, покинувшим по указанным выше причинам места своего проживания, соответствующим государственным органом устанавливается статус беженца или вынужденного переселенца. Это означает, что с этого момента помощь беженцам и вынужденным переселенцам возводится в ранг государственной политики.

При оказании помощи беженцам учитываются цели их приезда в Российскую федерацию: временное или транзитное пребывание, а также безвозвратное, предполагающее поселение на территории России. Кроме того, обращается внимание на:

цели миграции (репатриация, выезд «в третьи» страны, устройство на работу по временным трудовым соглашениям, получение российского гражданства);

причины, ситуацию и условия выезда из своих стран лиц, ищущих убежище;

различия в уровне социальной ориентации, культуры и национальных традициях по отношению к населению страны приема;

наличие заболеваний, представляющих эпидемиологическую опасность.

В соответствии с конечной целью прибытия беженца ему может быть предоставлен кратковременный режим пребывания, т.е. право временного проживании (на три месяца), или долговременный режим пребывания. Обязательства государства перед беженцами, имеющими долговременный режим пребывания, прекращаются при достижении целей предоставления убежища, но не позднее, чем через три года после признания их беженцами на территории РФ /181/. Известно, что, попадая в другую социальную среду (государство), семьям мигрантов необходимо адаптироваться к новой культуре, овладеть новыми ценностями, которые противоречат часто их традиционным ценностям и нормам, что приводит к напряжённым отношениям в семье, неизбежным конфликтам.

Социологические исследования показывают/7, 24, 45, 110, 138, 159/, что в последние годы в России резко возросло число беженцев и вынужденных переселенцев. Обострившаяся социально-политическая ситуация внутри Российской Федерации и государствах Ближнего Зарубежья создаёт предпосылки для миграции населения из кризисных зон и, как ни странно, делают притягательными как районы наибольшей безопасности регионы Крайнего севера, по сути являющиеся малопригодными для длительного проживания людей.

Известно, что коренные изменения в жизни страны, затянувшиеся процессы реформирования российского общества, которые, с другой стороны, в значительной степени обострили проблемы семьи и внутрисемейных отношений. Особенно усугубляются эти процессы в семьях беженцев и вынужденных переселенцев, т. к. для них на первый план выходят проблемы поиска жилья, работы, средств существования. Происходит отчуждение семьи от процесса воспитания, что негативно отражается на самых незащищённых и уязвимых членах общества - детях и подростках как особо ранимой и подверженной негативным воздействиям части нашего социума.

В большинстве семей мигрантов есть дети, на состоянии которых отражаются всевозможные физические и психические испытания, вызванные их изменившимся положением, а также оказывают влияние на психику и дальнейшее их развитие/62/,/61/.

Мы не можем рассматривать ребенка вне зависимости от окружающей его семейной микросреды и одновременно более широкой социальной общности. Поэтому он может быть подвергнут риску, связанному с прямой угрозой для его жизни или так называемому «социокультурному риску», при котором он лишён жизненно необходимых социальных и психологических условий для нормального дальнейшего развития. Усиление того или другого риска может вызвать психические заболевания, нарушение поведения, что нередко проявляется в пристрастии к алкоголю, наркотикам. Такие обстоятельства могут сделать ребёнка преступником или толкнуть его на самоубийство. Однако при условии оказания своевременной квалифицированной помощи, он может справиться с трудностями.

Практика подтверждает, что именно дети беженцев часто получают психические травмы, являясь свидетелями убийства или гибели своих родителей. Такие травматические стрессовые ситуации негативно влияют на состояние здоровья ребёнка, оставляя в его психике глубокий след, который долго сохраняется в его памяти. Все дети, пережившие психологический шок, страдают от его последствий. Кроме многих физических и психических расстройств у них наблюдается также нарушение процесса познания и поведения в обществе. Острота нарушений и их проявлений связана, как правило, со степенью жестокости насилия, наличием или отсутствием телесных повреждений у самого ребёнка, а также утратой или сохранением семейной поддержки.

Кроме этого, дети беженцев и вынужденных переселенцев испытывают также суровые лишения из-за недостатка пищи, воды, отсутствия медицинского обслуживания, надлежащего жилья, что приводит к физическому истощению организма. Развитие ребёнка замедляется, истощается и его эмоциональный потенциал /153,284/.

В данной ситуации именно семья способна оказать ребёнку поддержку, вселить в него чувство защищенности и уверенности. Часто бывает так, что семья мигрантов не может оказать своим детям должной поддержки, так как взрослые члены семей такой категории сами переживают сильные стрессы, боль и горе, что мешает им выполнять соответствующим образом свои родительские обязанности.

Определенную компенсаторную роль в социализации ребёнка на новом месте играет школа, постепенно формирующая в ребёнке нравственные нормы и определённые стандарты поведения/77/. Но в условиях отсутствия социально-педагогической поддержки и защиты семей беженцев и вынужденных переселенцев социализация ребёнка

существенно меняется, усложняется процесс приобщения его к новой культуре/73/.

В настоящее время проблемы миграции населения для нашей страны приобрели значение, сопоставимое с экологическими, поэтому, начиная с середины 80-х годов, семьи мигрантов привлекают всё большее внимание различных исследователей: социологов, демографов, этнографов, психологов, социальных педагогов и работников/25, 36, 49, 50, 66, 109, 138, 159/. Предпринимаются попытки изучения социально-педагогических особенностей семей беженцев и вынужденных переселенцев и определяются меры по их ресоциализации без новых социальных последствий/148, 151, 165, 167/.

Учитывая, что миллионы потенциальных граждан России
проживают в республиках СНГ и Прибалтики, где существуют
потенциальные причины, толкающие их к переезду в Россию,
возможность обострения существующих и новых

межнациональных конфликтов в этих республиках и на окраинах самой России, можно ожидать продолжения притока переселенцев и беженцев в страну. Это негативно сказывается на экономике, социальном обеспечении граждан, криминальной обстановке.

В этих условиях вопросы социально-педагогической работы с беженцами, организация процесса добровольного переселения из опасных или перенасыщенных районов приобретают также экономическое и социальное значение.

Изучение мирового и отечественного опыта социальной работы с клиентами, пережившие посткатастрофические ситуации, позволило нам определить важнейшие принципы решения проблем беженцев и вынужденных переселенцев:

Принцип системности, который означает изучение
человека как целостности: учет особенностей

взаимодействия индивида с внешней средой, структуры личности, ее саморазвитии.

Принцип комплексности. Социальная помощь, психологическая и педагогическая поддержка не существуют в отдельности друг от друга, т.к. их объектом является один и тот же клиент.

Принцип многообразия форм и методов работы. Предполагает необходимость работы со всем комплексом проблем, окружающих личность, используя различные виды помощи (педагогическую, правовую, социальную, медицинскую, психологическую, методическую и пр.)

Принцип опосредованности помощи. Отнесение человека к категории «пострадавших» формирует комплекс «жертвы», «комплекс неполноценности», что ведет к отрицательным социально-психологическим последствиям, поэтому требуется вести работу с клиентами такой категории так, чтобы данные комплексы не развивались, чтобы они себя чувствовали равноправными членами общества.

Принцип индивидуальности помощи, требующий ориентироваться на конкретного человека, находящегося в конкретной ситуации, в специфических условиях проживания на той или иной территории.

Принцип нравственности. Ориентация на нравственные ценности социокультурной среды и личностные ценности клиента.

Деятельностный принцип коррекции, определяющий тактику коррекционной работы - выбор адекватных и эффективных средств, путей и способов достижения поставленной цели.

Принцип «нормативного развития», который требует учета основных закономерностей развития, формирования личности. Этот принцип исходит из того, что

существует некоторая возрастная норма развития, своеобразный эталон возраста.

Принцип коррекции «сверху вниз», вытекающий из ведущей роли обучения для психологического развития. Этот принцип, сформулированный Л. С. Выготским /23/, требует поставить в центр внимания «завтрашний день развития», а в качестве основного содержания социально-педагогической работы считать создание зоны ближайшего развития личности и деятельности.

Основным направлением социально-педагогической работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев, на наш взгляд, является - социальная адаптация.

Согласно определению Л.Г. Гусляковой /37/, социальная адаптация есть «процесс активного приспособления индивида к условиям социальной среды; вид взаимодействия личности или социальной группы с социальной средой; результат гармонизации отношений субъекта и социальной среды. Одним из видов социальной адаптации является адаптация социально-психологическая, т.е. взаимодействие личности и социальной среды, которая приводит к оптимальному соотношению целей и ценностей личности и группы. Этот вид приспособления предполагает поисковую активность личности, осознание социального статуса и социального ролевого поведения, идентификации личности и группы в процессе выполнения совместной деятельности, принятие норм, ценностей и традиций социальной группы" /181,8/.

Среди психологических проблем адаптации ряд исследователей /165/ выделяют три группы факторов:

Кроме этого, в связи с миграционными процессами возникает интерес к проблемам межкультурной адаптации. Начиная с 50-х годов, в психологии появились исследования

/197,201/ о межкультурной адаптации индивидуальных переселенцев, что стимулировалось послевоенным бумом в обмене студентами, специалистами и массовыми миграционными процессами. Так, существуют многочисленные исследования приспособления к новой культурной среде с акцентов на патологические феномены (невротические и психосоматические расстройства, отклоняющееся и преступное поведение). Успешное приспособление определяется как ощущение гармонии с окружением, а основное внимание уделялось анализу чувства удовлетворенности, психологического благополучия и душевного здоровья переселенцев /201,134/.

Так, Oberg К. ввёл термин «культурный шок», по его утверждению, вхождение в новую культуру сопровождается чувствами потери друзей и статуса, отверженности, удивления и дискомфорта при осознании различий между культурами, путаницей в ценностных ориентациях и собственной личностной идентичности. Симптомами «культурного шока» могут оказаться недостаток уверенности в себе, тревожность, раздражительность, бессонница, психосоматические расстройства, депрессия /197,7/.

Несмотря на негативные последствия переселения на новое место жительства, есть и позитивные стороны адаптации мигрантов, хотя бы для тех индивидов, у кого первоначальный дискомфорт ведет к принятию новых ценностей, моделей поведения и, в конечном счете, важен для саморазвития и личностного роста. Так, с точки зрения Я. Ким, при благоприятных условиях вхождения в новую социокультурную среду индивид проходит цикл «стресс -адаптация - личностный рост» /195/.

Процесс адаптации семей мигрантов (беженцев и вынужденных переселенцев) включает три основных этапа:

Первый - характеризуется энтузиазмом и приподнятым настроениям.

Второй - фрустрацией, депрессией и чувствам замешательства.

Третий - данные чувства постепенно переходят в чувство уверенности и удовлетворения.

Учеными также отмечаются этапы реадаптации вернувшихся на родину долго отсутствующих семей мигрантов, различные в продолжительности (от нескольких месяцев до 4-5 лет). Продолжительность адаптации, по мнению D.Kealey, B.Ruben /194/, определяется различными факторами:

1. Индивидуальные различия - демографические и личностные.

Известно, что молодые, высокоинтеллектуальные и высокообразованные люди адаптируются быстрее. В отношении женщин было установлено, что они:

имеют больше проблем в период адаптации, чем мужчины;

на адаптацию представительниц традиционных культур влияют более низкие, чем у соотечественников - мужчин, уровни образования и профессионального опыта;

у американцев полового различия не обнаруживалось.

Авторитарные личности менее эффективно овладевают новыми социальными нормами, ценностями и языком.

Универсальный тип человека - индивид экстравертного типа, открытый для общения и интересующийся окружающими, уверенный в себе и профессионально компетентный, в системе ценностей которого большое место занимает ценности общечеловеческие. Такому типу в наименьшей степени приходится сталкиваться с трудностями при вхождении в иную социокультурную среду.

Готовность к переменам.В большинстве случаев мигранты восприимчивы к изменениям, так как обладают мотивацией к адаптации. Также благоприятно сказывается наличие доконтактного опыта, т.е. знание языка, культуры, условий жизни в определенной стране или социокультурной среде или опыт пребывания на данном месте.

2.Индивидуальный опыт пребывания в инокультурной

среде:

установление дружеских отношений с местными жителями;

неформальные межличностные отношения с соотечественниками (когда члены одной группы выполняют функцию социальной поддержки (но ограниченность социального взаимодействия с местными населением может усилить чувство отчуждения и осложнить адаптацию)).

Так, Diggs N., Murphy В. /193/ отмечают факторы, влияющие на адаптацию характеристик взаимодействующих культур:

на степень сходства или различия между культурами влияют язык, религия, структура семьи, климат, пища, одежда;

особенности культуры, к которой принадлежит переселенец или беженец "код поведения" индивида, который резко отличается от принятого в новой социальной среде, что приводит к трудностям в адаптации. Особенности страны (региона) пребывания. Характеристики переселенцев и

местных жителей (их культуры) оказывают взаимосвязанное

влияние на адаптацию.

Авторы, исследовавшие психологические аспекты данной

проблемы, утверждают, что успешная адаптация представляет

собой не ассимиляцию с чужой культурой, и даже не только

приспособление к новой среде, так как индивид может быть

хорошо приспособленным к жизни в новом обществе, удовлетворяя все потребности внутри своей этнической или культурной группы. Успешная адаптация предполагает овладение богатством еще одной культуры без ущерба для ценностей собственной /192,193,194,195/. Проанализировав результаты обследования, проведенного группой ученых на популяции мигрантов, мы подтверждаем, что наличие большого количества социальных и неформальных сообществ на основе опыта прошлой жизни, профессиональных и других общих интересов позитивно влияет на успешную социальную адаптацию и психологическое благополучие беженцев и вынужденных переселенцев./113,52/

Так, исследователями были определены характерные черты для различных групп вынужденных мигрантов. Для беженцев -мужчин преодоление стрессовых ситуаций более успешно, чем у женщин (мигранты из Азербайджана).

3. Мужчины, прежде всего, связаны одной целью (упрочение социального и материального благополучия), хорошо знакомы друг с другом (здесь крепкое землячество), фактически принадлежат к одной социальной группе, отличаются взаимной социальной поддержкой между собой.

4. Для женщин же характерно объединение в

*

микрогруппы (до 3-х человек), отсутствие участия в профессиональной и социальной сфере деятельности. Традиционно у женщин отсутствуют доверительные, поддерживающие дружеские отношения, круг их общения ограничен, в основном, рамками семьи. Их психологическое состояние характеризуется апатией, снижением настроения, отсутствием надежд на будущее. Отсутствие системы социальной поддержки предполагает низкую адаптацию этой категории мигрантов.

Объединяясь в группы по различному признаку (родственники, земляки, друзья, коллеги и т.д.), мигранты получают социальную поддержку внутри группы, что положительно влияет на адаптацию к новой социокультурной среде и является решающим фактором.

Известно, что при изменении социальной среды с потерей культурных, этнических, родовых коммуникаций и привычного образа жизни единственным источником социальной поддержки для беженцев и вынужденных переселенцев является их семья.

В ситуации вынужденной миграции (для беженцев и вынужденных переселенцев) для семей происходит как позитивное, так и негативное воздействие на адаптацию каждого индивида.

Теоретическое осмысление исследуемой проблемы позволило нам выявить ряд факторов семейного поведения, положительно влияющих на адаптацию:

совместное переживание травматического опыта с обсуждением ситуации (в том числе с детьми);

возможность делиться информацией с переживаемыми чувствами (в том числе и негативными) в период после травмы;

позитивная поддержка членами семьи друг друга;

совместное развитие новой системы «социальной поддержки»;

возможность отдыха, сохранение рекреативной функции семьи.

С другой стороны, отмечаем и негативные явления в семьях в условиях вынужденной миграции:

восприятие семьями данной ситуации как «насилие»,
«жестокость» со стороны общества;

возникновение в связи с этим реакции протеста, защиты, агрессии, нежелание выполнять общепринятые в данном обществе правила;

нарушение структуры семейного воспитания детей;

повышение подверженности детей физическому, психологическому и социальному риску;

рост числа домашних конфликтов.

Отмечается, что в настоящее время складывается ситуация, при которой фактически отсутствует достаточная готовность и возможность оказания поддержки беженцам в той мере, в какой это необходимо как со стороны официальных организаций, так и со стороны неформального окружении. Именно в этой ситуации объединения беженцев и переселенцев в неформальные группы явилось естественным процессом, поскольку люди, находящиеся в сходных ситуациях, имеют тенденцию к объединению с целью быть понятыми другими и получить поддержку лучше, чем где бы то ни было.

По статистическим данным, подавляющее большинство вынужденных мигрантов в Россию - русские ( 70% на начало 1997г.). Среди других выделяются татары (7%), которых много жило в Средней Азии и Казахстане, армяне (4.8%), осетины (3,8%), украинцы (3,9 %, в основном, из Чернобыльской зоны), грузины (1%). Доля русских постоянно увеличивается: среди беженцев, получивших статус в 1996 г., она составила 7 6,2%, в то время как среди остальной части мигрантов, прибывших из стран СНГ и Балтии, только половину. Это может означать одно из двух: либо русские испытывают относительно большее, по сравнению с другими пришлыми этническими группами, давление в странах выезда, что обусловливает повышенную долю вынужденных мигрантов среди них, либо они

имеют больше шансов получить статус беженца /181,57/. Итак, основываясь на анализе реализации миграционной политики, мы утверждаем, что потоки вынужденной миграции в России не регулируемы; защита прав и интересов беженцев и вынужденных переселенцев осуществляется на уровне целевых программ в нескольких регионах. Очевиден факт социальной дизадаптации семей беженцев и вынужденных переселенцев, важнейшим показателем адаптации которых является взаимодействие личности и социальной среды.

3. Специфика нужд и видов социальной поддержки беженцев и вьтаужденных переселенцев в Норильском регионе: история вопроса.

История развития Норильского промышленного района целиком связана с процессами вынужденной (преимущественно принудительной) миграции/15, 16, 17, 18, 55, 88, 92, 116, 161/. С 1935 года «освоение новых земель» проводили заключенные, осужденные как «враги народа» по соответствующим статьям Уголовного кодекса РСФСР от 1922 г. /127,284/.

Известно, что в Норильском лагере отбывали срок наказания заключенные самых разных национальностей. Доказательством этому служит картотека репрессированных в Музее истории освоения и развития Норильского промрайона.

«Норильлаг, Норилькомбинат или Норильский ИТЛ. Норильский полиметаллургический комбинат НКВД-МВД СССР; тоже Норильстрой. За полярным кругом, на правом берегу Енисея - добыча никеля, меди, кобальта, угля; полиметаллургия. Адм. центр - Норильск, построенный заключенными, начиная с 1936 года. К концу 50-х гг. около 100 тыс. заключенных. ИТЛ с 1936 г. В 194 3 г.

организовано несколько лаготделений каторги, а в 1948 -спецлагаг.» /127,237/.

К началу 194 0 года появляются новые лагпункты, лагерное население увеличивается до 19 575 заключенных -раочая сила была нужна для строительства новых промышленных объектов.

За 10 лет, с 1942-го по 1951-й, в Норильлаг прибыло 18187 0 заключенных, а убыло 136 77 4, из них освободились 7 9 654, этапированы 39 77 9 заключенных, следовательно, число умерших составило более 17 тысяч человек. В эти годы появляются лагерные отделения для каторжников -мужчин и женщин. Особый лагерь № 2 (Горлаг) , где в числе заключенных и так называемые «бандеровцы» - юноши и девушки, престарелые родственники, сестры и жены мнимых и настоящих сторонников Степана Бандеры.

В Норильлаге с 1935 по 1956 гг. содержалось более тысячи подданных 22 стран мира, представители всех республик и национальных меньшинств бывшего Советского Союза. Около 60% от общего количества всегда составляли русские, остальные 40% - другие национальности, среди которых украинцы - самые многочисленные.

В послевоенные годы в Норильском ИТЛ в 34 лаготделениях содержалось от 4 0 до 70 с лишним тысяч заключенных одновременно. На строительство различных объектов, на добыче полезных ископаемых работали только лагерники, на металлургических заводах были и вольнонаемные, как правило, они составляли четвертую часть от общего числа зеков. В шести отделениях Горного лагеря содержалось, начиная с 1948 г., от 15 до 20 тысяч в 1953-ьм. (Горлаг был изолирован от ИТЛ). Заключенные Горлага обслуживали основные строительные и производственные объекты комбината, т.е. выполняли самые тяжелые работы.

В отношении заключённых осуществлялись лишь самые необходимые меры по обеспечению питанием, медицинским обслуживанием, впоследствии - организацией обучения. Главным стимулом для заключенных было «дополнительное питание по норме № 10», т.е. 1,6-1,8 пайка, который получали заключенные, перевыполнявшие нормы на основных объектах. В основном же кормили плохо, часто вместо положенных 800 г хлеба лагерники получали 700. Кроме дрожжей, не было практически никаких витаминов, и даже за это высчитывали из нормы 50 г хлеба и 30 рублей. Не хватало одежды, а та, которой обеспечивали, использовалась не один срок. Все это вело к росту заболеваний элементарной дистрофией, сердечно-сосудистой системы, воспалением легких и множественного числа производственных травм и основными причинами смерти заключенных. Кроме того, любой зек мог умереть от побоев, укусов натравленных на них собак, «неправильного применения оружия» - все эти приемы усмирения использовали офицеры и солдаты конвойных войск.

Представляется интересным национальный состав первых «норильчан» (приложение № 5) , основной процент которых -русские, хотя и другие представители народов были переселены в данный регион за принадлежность к той или иной национальности (приложение № б).

Все переселенные народы были отданы под опеку МВД. Дети переселенцев, достигая совершеннолетия, вместо того, чтобы получить паспорта, также подвергаются спецпоселению. Любой, преступивший границы очерченного комендатурой круга, наказывается двадцатью годами каторжных работ. Для того, чтобы вступить в брак, они подвергаются унизительной процедуре получения санкции МВД по письменному заявлению обеих сторон.

Обращает на себя внимание зарождение социальной помощи в Норильске в таких условиях. Первоначально она выражалась во «внимательном» отношении служащих к этнокультурным особенностям заключенных-мусульман. В документах за 1936 год есть один приказ, который говорит о плохой работе лагерных точек снабжения. Но есть в нем один пункт, на который нельзя не обратить внимания. А речь идет о том, что среди «безобразных явлений» начальник строительства тов. Матвеев отмечает «вопиюще-безобразный случай, когда националов (мусульман) накормили свиным мясом...» Действительно, трудно поверить, чтобы на это обращали внимание в лагере, где «рабочие несвоевременно снабжались кипятком, хлебом и горячей пищей...» /92,14/.

Социальный состав политзаключенных был разнообразен, но преобладала интеллигенция и полуинтеллигенция всех национальностей Европы и Азии, а также политические, хозяйственные, научные работники, бывшие дипломаты из европейских стран (сталинский режим бросил их в лагеря, как преступников), которым посчастливилось уцелеть. Сидел там и довоенный посол в Румынии" /92,10/. «... культурная жизнь в Норильске била ключом, благодаря множеству любителей и артистов эстрады, театра и кино, - именно среди заключенных. Лагерное начальство само охотно принимало участие в таких мероприятиях.

Основываясь на воспоминаниях политзаключенных о 40-50-х гг., сделан вывод о том, что представленный социальный состав в Норильском регионе был способен к самоподдержке и сохранению положительного эмоционального фона, несмотря на тяжелые работы, после которых были проходили спектакли, концерты, создавались литературные кружки, другими словами, таким образом, оказывалась социальная самоподдержка самими заключенными внутри своеобразного социума.

С другой стороны, немаловажным фактом является наличие детей в ГУЛАГе, которые делились на следующие категории:

1.Дети видных деятелей политики, науки, искусства и т.д., арестованных во время «ежовщины» (1936-38 гг.), в возрасте 12 лет и старше, осужденные Особым совещанием по формулировке «член семьи врага народа» и направленные в лагеря со сроками 5 или 8 лет, и в редких случаях - на 3 года. В случае ареста обоих родителей, их дети, моложе 12 лет, доставлялись в НКВД, и, если в течение нескольких дней никто из оставшихся на воле родственников не изъявлял желания взять их на попечение, НКВД направлял детей в один из своих отдаленных отделов, где они получали другую фамилию. Известны исключительно редкие случаи, когда через много лет одному из уцелевших родителей удавалось отыскать своего ребенка.

2.Дети, рожденные в заключении. В первые годы советской власти женщины могли попасть в заключение с ребенком или беременными. Статьей 109 ИТК-24 было предусмотрено, что «при приеме в исправительно-трудовые учреждения женщин, по их желанию, принимаются и их грудные дети». Но не всегда эта статья соблюдалась. Очень часто детей изымали у матерей, отдавали их родственникам, либо на воспитание государству. Срок пребывания детей при заключенной матери был в 1934 году ограничен 4-летним возрастом. Позже этот срок был ограничен 2-летним возрастом. В годы сталинского террора секретной инструкцией НКВД СССР этот срок снизился до 12-месячного возраста. Дети, достигшие установленного возраста, отправлялись в принудительном порядке в детдома, о чем делалась пометка в личном деле матери, однако без указания адреса, поэтому после освобождения матери редко удавалось отыскать своего ребенка.

Очевидно, что социально-педагогическая работа с детьми в Норильлаге носила специфический характер. По данным норильского общества «Мемориал» /92,6/, согласно приказу по Норильскому строительству и ИТЛ НКВД № 168 от 21 июля 1936 г. о прибывающей рабочей силе и ее использовании говорилось, что «... При использовании на общих физических работах заключенных малолеток в возрасте от 14 до 16 лет устанавливается 4-часовой рабочий день с 50% нормированием - из расчета 8-часового рабочего дня для полноценного рабочего. В возрасте от 16 до 17 лет устанавливается 6-часовой рабочий день с применением 80% норм полноценного рабочего - из расчета 8-часового рабочего дня. В остальное время малолетки должны быть' использованы: на школьных занятиях по обучению грамоте не менее 3-х часов ежедневно, а также в культурно-воспитательной работе».

Руководство Норильлага, таким образом, пыталось создать более щадящие условия существования детей, подтверждением чего служит приказ по Норильскому исправительно-трудовому лагерю НКВД № 68 от 4 февраля 194 0 г. об изоляции несовершеннолетних заключенных от взрослых и создании им вполне пригодных жилищных условий.

К 1943 году относятся документы, которые позволяют сделать вывод о том, что малолетних лагерников заметно прибавилось - речь шла уже о трудовой колонии.

В приказе от 13 августа 1943 г. было сказано:

«1. Организовать при Норильском комбинате НКВД Норильскую трудовую колонию для несовершеннолетних, подчиненную непосредственно отделу УНКВД по борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью.

2. Начальником Норильской трудовой колонии для несовершеннолетних назначить Кочерова Ивана Никитича».

Из приказа, датированного 20 октября 1943 года /17/, следует, что колония стала структурной единицей лагеря и комбината. Спустя месяц начальство вводит новые нормы питания для несовершеннолетних заключенных. Судя по тому, что делается ссылка на распоряжение НКВД, такие колонии были явлением повсеместным:

«1. Установить для н\з следующую норму питания на одного человека в день: хлеб ржаной - 600 г, крупа, макароны - 75 г, картофель, овощи - 250 г, сахар - 15 г, рыба, рыбопродукты - 70 г, мясопродукты - 25г, жиры - 25 г, чай суррогатный - 2- г, соль - 15 г. Означенный перечень для всех категорий н\з, кроме находившихся в штрафных изоляторах, больных, этапируемых и освобожденных...» «Штрафникам», например, норма хлеба снижалась до 400 г, из рациона исключалось мясо и мясопродукты (даже те мизерные 25 граммов!), чай, сахар, картофель; более чем вдвое сокращалась «закладка» крупы, рыбы. А вот ударную работу поощряли. При 110 процентах и выше пайка хлеба увеличивалась до 700 г, выдавались 100 г молока, 15 г сухофруктов, даже могли дать 5 г суррогатного кофе.

В январе 1944 года руководство комбината особо регламентировало работу малолеток зимой (ссылка на пп. 2, 3, 4, 10 и б приказа № 589 от 2 октября 1943 года) : применены щадящие нормативы по выработке, пребыванию на открытом воздухе, обогреву. Из объяснительной записки /27/ к отчету Норильской трудколонии за сентябрь-декабрь 1943 г.:

«1. На 1 января 1944 г. в колонии содержится 987 человек несовершеннолетних заключенных, все они размещены в бараках и распределены на 8 воспитательных коллективов по 110-130 человек в каждом. К коллективам закреплены по

одному старшему и два младших воспитателя. Из-за отсутствия школы и клуба обучения н\з не проводилось.

Несмотря на скученность и отсутствие до сих пор столовой (принятие пищи проходит в секциях), желудочно-кишечное заболевание среди н\з незначительное, также отсутствует вшивость.

Воспитательский состав, несмотря на трудности в проведении воспитательной работы, добился хорошей трудовой и бытовой дисциплины. Моральное состояние н\з хорошее.

2. Трудоиспользование. Из 987 человек н\з
используются на работе в цехах Норильского комбината до
350 человек. До 600 человек с момента организации колонии
до конца года нигде не работали и использовать их на
каких-либо работах возможности не представлялось.

Устроенные на работу в цехах Норильского комбината (ДОЗ, КБЗ, ЦРМ, Утильцех, база ОТС и автобаза) теоретического обучения не проходят, находятся вместе со взрослыми заключенными и вольнонаемными, что отражается на производственной дисциплине.

3. Хозяйство. На 1 января 1944 года имеется 10
каркасных бараков, выделенных Норильским комбинатом, из
которых 8 - жилых, 1 приспособлен под амбулаторию-
стационар и 1 барак-кухня. Кухня полностью не
оборудована, нет раздаточного цеха, хлеборезки и
механического оборудования. В этом же бараке-кухне 2
комнаты заняты под продуктовую и вещувую каптерки.

Отсутствуют помещения: бани-прачечной, складские, столовой, конторы, школы и клуба. Из транспорта имеется 1 лошадь, выделенная комбинатом, которая не обеспечивает нужд колонии. Хозинвентарем колония не обеспечена».

Подтверждением вышесказанного являются воспоминания бывшего заключенного-ребенка:

«...я попал в Норильск. Сначала попал я на Медвежку, в 15-е лаготделение. Ребят рассортировали, я потерял их из виду. В нашем бараке остался лишь один, но имя его я не помню. Барак - 4 секции, в каждой - бригада, человек 40. Подъем - в шесть, через час - развод, возвращались в 5-6 вечера. Сушились, ужинали. Потом проверка, после нее из барака выходить запрещалось. Еда - три раза в день (до 51-го года только дважды), в основном, треска отварная и как суповая заправка, овсяная каша и такой же суп, давали и нашу северную рыбу по 70-75 г.» /15/.

Кроме трудколонии, на территории Норильска находились и дома младенца. Всего в 1951 г. в этих домах содержалось 534 ребенка, из них умерли 59 детей. В 1952 г. должны были появиться на свет 328 детей, и общая численность составила бы 803 ребенка. Однако, в документах 1952 г. указано число - 650, т.е. смертность была очень высокой. Оказывается, что официальные документы того времени, если их читать «между строк», обличают сами себя. Дети из домов младенца направлялись в детдома Красноярского края. В 1953 году, после Норильского восстания 50 /28/ женщин были направлены с детьми в Озерлаг.

Таким образом, очевидно, что в 1939-194 0 гг. дети являлись самым незащищенными жителями Норильска, хотя руководством и Норильлага предпринимались некоторые попытки «поддержки детей».

Согласно историческим документам, в Норильском промышленном районе отмечалось 3 волны притока переселенцев. В одних случаях они носили принудительный характер, в других - основаны на патриотическом подъеме и

характер, в других - основаны на патриотическом подъеме и энтузиазме молодых людей. Эти волны можно представить в таблице № 1.

Таблица №1

Волны переселенцев в Норильский промышленный район

Периоды

Причины миграции на Крайний Север

Осуждение по Уголовному Кодексу РСФСР за "преступления против Государства" (кулаки, враги народа и пр.);

Принудител ьный характер переселения

К основному
потоку

присоединились лица,

побывавшие в плену, концлагерях фашистов;

Осужденные за
военные
преступления

Ударные комсомольские стройки, комсомольский десант. Норильский металлургически й комбинат и Талнахское рудное месторождение;

Добровольный характер переселения. Мотивы:

Патриотический подъем, романтика, энтузиазм;

Экономический фактор (заработать денег);

Выехать из села

Вынужденные
переселенцы,
беженцы;

Причины:
поиски

экономической и политической безопасности, стабильной жизни

С другой стороны, в связи с изменением характера миграции изменились и социальные условия для лиц, не осужденных. Стала развиваться социальная инфраструктура. Но вопрос о социальной помощи не стоял. Культурная жизнь региона строилась силами освобожденных, но «безвыездных» представителей интеллигенции.

Последняя волна переселенцев на Крайний Север носит вынужденный характер. Национальный состав(приложение № 1) отличается от первой волны (в последней волне отсутствуют мигранты из дальнего Зарубежья), от второй волны

отличается мотивами. В 1998-1999 гг. людьми двигает потребность в социальной безопасности. В соответствии с этим и социальная помощь семьям переселенцев носит другой характер, о чем будет изложено в главе 2.

По данным Центра социальных исследований и консультирований АО «Норильский комбинат», предоставившего нам эту информацию, состав мигрантов, прибывших в Норильский промышленный район за период с января по сентябрь 1998 г. - 1334 человека, что составляет: мужчин - 4 8,4%, женщин - 51,6%. Средний возраст прибывших: 33,1 года - мужчины, 33,5 лет женщины. При этом до 40 лет - 73,8% (74,6% - мужчины, 73% - женщины), 40-60 лет - 23,8% (23,8% - мужчины, 23,8% -женщины), 60 и более лет - 2,4% (1,6% - мужчины, 3,2% - женщины).

Основным мотивом переселения на Крайний Север мигранты называют «поиски работы» - 49,3% (57,4% мужчины, 42% - женщины). Как показывает анализ районов последнего места жительства, в 1998 году основной приток переселенцев был из регионов России (ее окраины) - 62,0%, а также Закавказья - 17,6%. Данные говорят о снижении в 1998 году притока миграции по сравнению с 1997 годом, когда из других регионов России прибыло 364 6 человек (49,6% мужчин, 50,4% женщин), средний возраст которых составляет 32,6 года (мужчины - 31,3 года, женщины - 33,7 лет). Основная причина переезда, как и в 1998 году, - для трудоустройства. Ожидаемый приток переселенцев - 4400 человек, что необходимо учитывать как при планировании социальной работы с населением, так и при принятии бюджета города Норильска/116/.

Однако, практика работы социальных педагогов по месту жительства говорит о том, что точная цифра переселенцев

неизвестна, так как значительная часть жителей нигде не учтена, а обследование домов подвергает сомнению официальные показатели мигрантов из Кавказа.

Известно, что как таковой социальной работы с вынужденными мигрантами в нашем регионе не было, и об этой проблеме заговорили лишь в 1997 году, поэтому интересным представляется региональный опыт, который строился не от официально принятой региональной программы, а от организации социально-педагогической помощи данным семьям по месту жительства специалистами различных учреждений социальной сферы.

Для социальных работников объектом приложения их профессиональных знаний стала работа с семьями такой категории по месту жительства в Комитетах территориального самоуправления (КТОС), в общеобразовательных школах, где обучаются дети мигрантов, в тесном контакте со службами соцзащиты, социального обслуживания и здравоохранения. Для социального педагога в таких условиях наиболее важно снять или смягчить негативные последствия миграции, с помощью индивидуальной и групповой терапии, технологий устранения конфликтности, развития коммуникативных способностей и языковых навыков, самостоятельности, терпимости.

Таким образом, в условиях тоталитарного режима миграционные процессы на Крайний Север носили либо принудительный характер, либо добровольный. Социальной и социально-педагогической работы с мигрантами в профессиональном отношении не существовало. Анализ документов и воспоминаний заключенных показал уникальную картину возникновения такого феномена как социальная взаимопомощь в условиях принудительной миграции, что

является доказательством взаимосвязи экстремальных условий включения людей в процессы самопомощи.

4. Профессиональный портрет специалиста по работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев.

«Цель профессии «социальная работа», по определению Международной Федерации социальных работников - внести социальные изменения в общество в целом и в индивидуальные формы развития» /185,62/.

Как известно, объект социальной работы - человек, его личность, индивидуальность. С целью сопровождения и изменения различных внутриличностных процессов и поведения человека социальный работник вторгается во внутренний мир клиента, что предъявляет к профессиональной компетентности специалиста высокие требования.

Вопросами определения требований к профессионализму социальных педагогов и работников занимались как отечественные, так и зарубежные ученые/26, 46, 53, 59, 70, 72, 93, 117, 149, 156, 158, 177, 185/.

Интересны в данном контексте труды исследователей, изучавших личностные качества специалистов социальной сферы/56, 85. 122, 173, 177, 186, 187/ и др.

Теорию создания профессионального портрета специалиста в области социальной сферы развивали Ф.Н. Гоноболин, Э.А. Гришин, Т.Г. Киселева, В.А. Сластенин, А.В. Мудрик, Л.В. Топчий, А.И. Щербаков и др.

Все эти исследования позволили разработать профессиограмму социального работника /146,185,187/. Так,

в исследованиях Н.Ю. Клименко /187/ раскрываются педагогические и другие требования к социальному работнику, осуществляющему свою деятельность в условиях Заполярья.

С развитием общественно-политических событий в нашем государстве и странах Ближнего Зарубежья в регионе (Крайний Север) появилась новая категория населения -беженцы и вынужденные переселенцы, нуждающиеся в социально-педагогической, психологической поддержке и помощи специалистов узкой специализации.

Профессию «социальный работник» можно отнести по общей классификации Климова Е.А. /56,302-310/ к типу «человек -человек», что предполагает ее соответствие по следующим признакам:

в качестве «предмета труда» выступает другой человек или группа людей;

основные производственные задачи работника социальной службы непосредственно связаны с межличностными отношениями, воздействием на людей или помощью им;

успешность профессиональной деятельности в значительной степени зависит от умения работника устанавливать непосредственно социальные контакты;

среди основных «орудий труда» выделяются вербальные и невербальные средства общения /14 6,7/.

Таким образом, если говорить о социальном работнике -специалисте по работе с беженцами и вынужденными переселенцами, то объектом его профессиональной деятельности являются семьи беженцев и вынужденных переселенцев.

До сих пор вопрос о профессиональном статусе социального работника такой специализации не был

достаточно изучен в теории и на практике. Нами выявлены и представлены в диссертационном исследовании следующие характеристики его профессиональной деятельности с семьями беженцев и вынужденных переселенцев:

повышение и восстановление функционирования мигрантов в новом социуме и создание благоприятых условий для жизнедеятельности в нем;

формирование и реализация социальной политики в регионе, оказание услуг как отдельным клиентам, так и группам вынужденных мигрантов;

адаптации и реабилитации мигрантов и членов их семей;

защита прав мигрантов, создание внутренних и внешних условий для их включения в процесс удовлетворения своих потребностей.

Социальные работники и педагоги по работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев, работающие в микрорайонах, учреждениях дополнительного образования в условиях Крайнего Севера призваны решать следующие задачи:

организация социально-педагогической помощи и психологической поддержки клиентам с установлением необходимых коммуникаций в социуме;

социально-педагогическое сопровождение клиента в период адаптации в новой социокультурной среде;

социальная защита вынужденных мигрантов;

организация взаимодействия специалистов различных ведомств для решения социально-педагогических задач;

мотивация клиента на развитие внутренних ресурсов для включения в активную социальную жизнь;

создание условий для успешной ассимиляции беженцев и вынужденных переселенцев и их семей в новой этнокультурной среде;

создание положительного фона, формирование общественного мнения для более комфортной адаптации семей такой категории;

оказание воздействия на местные органы самоуправления с целью повышения качества обслуживания клиентов (вынужденных мигрантов) и их социальной защиты;

организация социального воспитания и включение в этот процесс всех воспитывающих структур социума, а также координация их деятельности;

организация свободного времени и досуга семей беженцев и вынужденных переселенцев.

Известно, что «каждая профессия характеризуется общими с другими профессиями и специфическими, присущими только ей, ценностями» /14 6,7/.

Под ценностями профессии «социальная работа» «понимается ведущая потребность - служить своей профессией на благо окружающих, которая ориентирует профессионально-личностную активность социального работника в достижении этой гуманной цели»/177,115-124/.

Взяв за основу характерные потребности личности и соотнеся их с профессией «социальная работа», ее гуманистическим смыслом, А.С.Солодянкина /146,116/ выделяет основные группы профессиональных ценностей социальной работы вообще:

ценности, отражающие специфику профессиональной деятельности, альтруистического характера;

ценности этической ответственности перед профессией;

ценности, связанные с потребностью самореализации, самоутверждения и самосовершенствования личности социального работника и достижения профессионализма деятельности;

наиболее полная реализация людьми их потенциала -высшая ценность и цель социальной работы.

Исходя из этого, можно определить профессиональные ценности специалиста по работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев:

личность, система ценностей и взглядов, мировоззрение клиента;

этнокультурная принадлежность клиента;

доверие между социальным работником и клиентом;

этика межличностного общения и профессионального поведения;

реализация потенциала как социального работника, так и клиента.

В определении видов и способов социальной поддержки мигрантов в условиях Крайнего Севера мы учитывали специфику социальных потребностей данной категории жителей в контексе климато-географических, этнокультурных, экономических, экологических условий, которые непосредственно определяют особенности социальной работы специалистов с семьями беженцев и вынужденных переселенцев.

Во-первых, регион, в котором рассматривается нами деятельность социального работника, находится в Заполярье за 69 параллелью, где среднегодовая температура составляет -1С что, затрудняет процесс адаптации организма к особенностям Крайнего Севера.

С учетом данного фактора осуществляется медицинское наблюдение и сопровождение процесса адаптации.

Во-вторых, социальному работнику данной специализации приходится непосредственно контактировать с представителями другого этноса. «Каждый этнос выдвигает какой-то комплекс положений, принимающихся его членами. Это так называемые ценности этноса». Поэтому специалисту необходимо не только знать, но и учитывать, «каковы результаты воздействия» этноса на клиента, «насколько ценности этноса закреплены в сознании (а значит и в поведении) людей» /46,67/.

В-третьих, помимо прочих мотивов, вынужденными мигрантами при переселении на Крайний Север двигают еще и экономические. Возможно, для них до сих пор актуальны «мифы» о баснословных заработках северян. В семьях мигрантов (вынужденных переселенцев) цель «заработать как можно больше денег» в значительной степени ставится на первое место. Поэтому .социальному педагогу приходится сталкиваться с тем, что буквально все члены семьи, в том числе и дети, включены в коммерческую деятельность. При этом все этнокультурные, семейные ценности постепенно утрачиваются, т.к. экономический мотив становится доминирующим, нивелируется потребность в саморазвитии, ассимиляции в новом социуме, искажаются представления клиентов о конечном результате и эффективности адаптации и реабилитации, нарушается функционирование семьи в воспитания детей.

Особым затруднением в работе социального педагога в данном случае является нежелание вынужденных мигрантов

идти на контакт. А специалист, в свою очередь, должен привлечь различные структуры социума, в том числе и правовые, для восстановления воспитательной функции семьи.

В-четвертых, известно, что деятельность Норильского горно-металлургического комбината наносит серьезный вред-экологическому равновесию на обширной территории, что, безусловно, сказывается на физической адаптации организма к новой среде. У мигрантов отмечается раздражительность, апатия, низкая физическая активность, нежелание общаться с внешним миром, ухудшение состояния здоровья и пр.

Согласно определению общих функций социальных работников /53,9/, предложенного коллективом ученых в составе В.Н. Келасьева, И.В. Яковлевой, Н.И. Полуэктовой, Н.В. Старкова, С.А. Васильева, мы понимаем совокупность функций для социальных педагогов по работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев следующим образом:

диагностическая (определение социальной биографии семьи вынужденных мигрантов и отдельных ее членов на основании выстроенного исследования клиентов);

организаторская (установление взаимодействия семьи беженцев или вынужденных переселенцев с различными структурами социума для эффективной адаптации, подготовка клиентов к взаимодействию с внешней средой, налаживание внутрисемейных отношений, утраченных в результате вынужденной миграции, объединение усилий педагогов школ, где учатся дети из семей беженцев и вынужденных переселенцев, планирование деятельности по решению проблем клиента);

прогностическая (прогнозирование предстоящего развития и исхода процесса адаптации семьи вынужденных

мигрантов на основании данных, полученных эмпирическим и теоретическим путем);

предупредительно-профилактическая и социально-терапевтическая (осуществление мероприятий, предупреждающих появление социальных нужд в результате дизадаптации, а также оказание социально-терапевтической помощи);

организационно-коммуникативная (установление доверительных отношений социального педагога с каждым членом семьи вынужденных мигрантов, а также восстановление утраченных ранее благоприятных взаимоотношений между членами семьи, между взрослыми и детьми в семье);

охранно-защитная (социальный педагог действует согласно нормативным документам и стоит на страже прав и свобод членов семьи беженцев и вынужденных переселенцев). На основе профессиональных требований к социальному педагогу по работе с беженцами и вынужденными переселенцами нами разработан и апробирован профессиональный портрет специалиста данного профиля. Опираясь на разработанную ранее /146,186,187/ профессиограмму социального педагога, мы определили следующие его компоненты:

Общекультурный компонент:

уровень общей культуры предполагает воспитанность, образованность, наличие широкого кругозора, обладание информацией о традициях представителей различных национальных групп, их религии;

духовность требует уважения верований клиента;

наличие личных ценностей и принципов;

наличие собственных целей, совпадающих с целями социальной работы;

способность к саморазвитию не только постоянной учебой, но и умение внедрить в практику полученные знания;

доброта - отношение к людям с расположением, проникнутое сочувствием к ним, готовность прийти на помощь;

способность к альтруизму - бескорыстной заботе о благе других, готовность жертвовать для других своими личными интересами;

чуткость - отзывчивость, внимательность к окружающим, быстрое реагирование на просьбы, действия, события или изменения, способность к их воспроизведению;

гуманизм - отношение к людям, проникнутое любовью к человеку, заботой о его благе, уважением к человеческому достоинству;

сострадание - сочувствие, жалость, вызываемые страданием, несчастьем другого человека;

милосердие - готовность помочь, проявить снисхождение из сострадания, человеколюбия.

Этический компонент включает в себя качества, характеризующие высокий морально-этический уровень социального педагога:

честность - правдивость, прямота и добросовестность;

порядочность - неспособность к низким поступкам;

ответственность - способность отвечать за результаты деятельности с клиентом;

бескорыстность - отсутствие стремления к личной выгоде в работе с клиентом;

высокая нравственность - соблюдение норм поведения в обществе, требований морали;

совпадение нравственных ценностей социального педагога и семей беженцев и вынужденных переселенцев.

Психологический компонент предполагает следующие характеристики социального педагога:

коммуникабельность - способность к общению с клиентами любого возраста, пола, а также представителями различных национальных групп;

способность влиять на поступки и поведение людей;

умение слушать и слышать клиента;

терпение - способность долго, настойчиво, упорно идти к намеченной цели, мириться с наличием различных личностных и других особенностей клиента, уважительно к ним относиться, уметь грамотно использовать данные особенности в работе с клиентом;

умение управлять людьми;

умение управлять собой - правильно «разряжаться», бороться с конфликтами и стрессами, эффективно использовать внутренние ресурсы;

эмпатия - чувствительность к чужому состоянию и сострадание ему;

готовность к психологическому дискомфорту;

гибкость и деликатность - вежливость, предупредительность, мягкость в общении, тактичность в отношениях с клиентом;

умение вызвать доверительное отношение к себе;

способность поддержать клиента и стимулировать его на развитие собственных сил;

эмоциональная устойчивость;

обладание нервно-психическим здоровьем.

Профессиональный компонент:

наличие специального образования;

концептуальность - способность представлять деятельность социального педагога и адаптировать ее к меняющимся условиям социальной среды;

оперативность - обладание квалификацией на уровне принимаемого решения;

аналитичность - умение эффективно применять научные методы анализа, умение диагностировать социальную проблему в семьях беженцев и вынужденных переселенцев и определять альтернативное решение;

обладание определенным уровнем специальных знаний, умений и навыков, необходимых для решения социальных проблем клиентов;

творчество в решении проблем, грамотное использование ситуационного подхода в социально-педагогической деятельности, своевременная корректировка собственных действий в зависимости от сложившейся ситуации;

высокие организаторские способности, умение социального педагога «заряжать» энергией клиентов, подвигнуть их на самостоятельное решение собственных проблем; привлечение различных институтов социума к решению проблемы клиента;

обладание знаниями по этнопсихологии - знание этнических особенностей психики людей, их национального характера, закономерностей формирования и функций национального самосознания, этнических стереотипов, традиций.

В ходе практической деятельности нами были отмечены трудности во взаимодействии социального педагога и семей

беженцев и вынужденных переселенцев, связанные со следующими причинами:

незнание этнопсихологических особенностей семей беженцев и вынужденных переселенцев, их культуры, традиций;

- языковый барьер: значительная часть вынужденных
мигрантов не владеет русским языком, что создает
определенные трудности в общении и достижении
взаимопонимания;

- национальные традиции внутрисемейных отношений не
позволяют женщинам полноценно контактировать с внешней
средой, а главное - принимать решения;

причины, связанные с особенностями самого социального педагога: недоброжелательное отношение к представителям других национальностей, неприятие национальных традиций клиентов, неумение помочь ассимилировать данную семью со своими специфическими способностями в новую социальную среду.

На основании обобщения имеющегося мирового и российского опыта социально помощи мигрантам основываясь на общей профессиограмме социального работника, мы считаем, что социальный педагог по работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев должен обладать, кроме общепринятых, специфическими качествами, которые позволяют эффективно решать проблемы клиентов данной категории в процессе адаптации в новом социуме.

Отечественная и зарубежная ретроспектива истории вопроса показала, что миграционные процессы, стихийные либо так или иначе организованные существовали всегда. В связи с чем мировой практикой накоплен определенный опыт работы с населением, переселяющимся на новое место. Так, в тех регионах, где с данной категорией людей работают по

утвержденной государственной программе, процессы протекают более целенаправленно, и слияние беженцев и вынужденных переселенцев с новой социальной средой происходит быстрей и эффективней. Существует ряд положительных моментов в мировом и отечественном опыте, который учитывается при построении социальной работы с такой категорией населения. К ним мы относим единую государственную политику по отношению к беженцам, передачу функциональных полномочий в работе с беженцами и переселенцами на места, широкое привлечение для этой работы внебюджетных средств (попечители, спонсоры, пожертвования и т.д.), направленность потоков вынужденных миграций в малонаселенные регионы с учетом возможностей региона в обеспечении беженцев и вынужденных переселенцев жильем, рабочими местами, получении образования и профессиональной переподготовки, медицинского обслуживания и т.п.

Профессиональная деятельность социального педагога по работе с данной категорией клиентов является специально ориентированной и нацелена на адаптацию клиентов и членов их семей к новой социокультурной среде, предполагающей включение в активную социальную жизнь, обеспечение психологической комфортности в новом этно-культурном социуме, налаживание внешних коммуникаций. Адаптация семей беженцев и вынужденных переселенцев осуществляется в контексте теоретически разработанной и практически реализованной модели социальной работы с беженцами и вынужденными переселенцами в условиях Крайнего Севера, представленной нами во второй главе настоящего исследования.

Социально-педагогическая адаптация семей беженцев и вынужденных переселенцев

Известно, что миграция - это переселение народа внутри страны или за ее пределы /139,364/, перемещение, переселение людей, связанное с изменением местожительства на срок не менее б месяцев. Такое переселение может осуществляться в пределах одной страны (внутренняя миграция) или из одной страны в другую - международная миграция). В основе миграционных процессов лежат причины экономического, политического, социального, национального, религиозного и другого порядка и могут носить естественный либо вынужденный характер.

Миграция как острейшее проявление последствий «поражения» в социальных и гражданских правах, которые часто сопровождают миграцию, обостряет проблемы со здоровьем людей, провоцирует тяжёлые стрессовые состояния, подталкивает к бездомности, безработице, бедности, безысходности и даже к суицидам.

Одним из основных мотивов миграции населения является удовлетворение определенных потребностей, в том числе в социальной безопасности. Социальная безопасность как система обеспечения жизнедеятельности индивида, социальной группы и общества в целом, включает в себя совокупность элементов, способствующих нормальной их жизнедеятельности, а известно, что неудовлетворенность первичных социальных потребностей приводит к появлению такого общественного состояния, которое обозначается как социальная нестабильность.

Социальная безопасность предполагает следующую иерархию уровней: - макро-уровень - социальная политика государства; мезо-уровень - социальные программы местного самоуправления, на коммуникативном уровне и по месту жительства; - микро-уровень - социальная работа с клиентом. Всего в мире насчитывается около 200 суверенных государств-членов ООН, а народов, говорящих на самостоятельных языках или диалектах, - от 3 до 5 тысяч. Иными словами, этническая структура мира гораздо разнообразнее, чем государственная. На первоначальных этапах развития национальных государств, в XIX - начале XX века предполагалось, что в их рамках произойдет слияние малочисленных этнических групп с доминирующим народом, однако, этого не произошло. Во-первых, сама идеология национализма, создавшая современные государства Запада, стала уже в XIX - XX вв. знаменем европейских меньшинств, способствуя их выживанию и развитию. Во-вторых, представления о природе этничности, характерные для ученых еще недавнего прошлого, не учитывали многих важных аспектов, например, «виртуальный» характер существования этнического самосознания (оно может появляться и исчезать в зависимости от ситуаций), роль социального конфликта в появлении и расширении этнических границ и т.д.

В-третьих, в развитой части мира резко изменилась этнополитическая ситуация. После происшедшего в 1950-1960-е гг. падения колониальных отношений и достижения странами Запада невиданного ранее уровня процветания сюда увеличился наплыв мигрантов из стран «третьего мира». В результате этническая структура населения западных стран значительно усложнилась: здесь появились новые группы меньшинств, отнюдь «не склонные» (благодаря своим выраженным культурным и антропологическим отличиям) к быстрой ассимиляции.

Еще в XV веке русское государство вело определенную политику по освоению новых земель и укреплению границ. Речь идет о периоде образования и подавления Казанского ханства. Во времена правления Ивана Ш (14 62-1505) выявилось политическое доминирование Москвы над Казанью. В XV-XVI вв. шел процесс отчуждения вотчин и раздачи земель дворянам. Огромный массив плодородных земель лежал в пределах Дикого поля. Эти земли постепенно осваивались беглыми российскими крестьянами, создавшими здесь вольные казачьи поселения. После включения Казанского ханства в состав России сюда хлынул поток русского населения, которое вскоре стало преобладать в районе Казани. С расширением границ Руси и завоеванием новых земель русское население стало расселяться в новых местах. Однако программы и законы о переселенцах на государственном уровне стали появляться значительно позже/182,96-99/.

Районы Северного Кавказа, Южного Поволжья, Урала (р. Яик), Заволжья, Дона для охраны границ государства и освоения новых земель заселялись вольными поселениями казаков с действующей системой самоуправления.

Во второй половине XVI века продолжается расширение русских владений за Уральскими горами. Шло продвижение промьшленников в Сибирь, сооружались военные укрепления с целью обороны от монголов и казахов. Вплоть до Якутии шло массовое переселение людей из Европейской России. На тот период времени не требовались особые государственные программы помощи переселенцам: свободных невозделанных земель было много, их надо было осваивать, завоевания укреплять. Поэтому такие процессы носили стихийный, неупорядоченный характер. Однако с середины XVI века переселение обрело контуры государственной политики и сопровождалось строительством городов как опорных военных пунктов, центров административных округов и торгово-промышленной деятельности. Так, с заселением поволжских районов было связано развитие феодального землевладения, раздача земель в вотчины и поместья, владельцы которых свозили и «сажали» на них крестьян из центральных районов. Кроме этого, колонизация сопровождалась бурной деятельностью монастырей, которая имела не только миссионерский, но и феодальный характер.

Профессиональный портрет специалиста по работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев

В современной России имеет исторический опыт работы с семьями беженцев. На общегосударственном уровне реально эти вопросы решались различными способами в соответствии с основными направлениями экономического развития, общественно-политического устройства, развития национальных отношений, религиозныхпредпочтений.

В связи с чем выстраивалась определенная концепция социальной политики по отношению к мигрантам, от которой напрямую зависел характер самой их социально-педагогической адаптации в новой среде.

Изученный нами отечественный и зарубежный опыт решения данных проблем имел целью выявить общепризнанные формы и методы социальной работы с данной категорией клиентов (особенно положение детей-беженцев), которые могут быть использованы и развиты в наше время применительно к условиям заполярного городского социума.

Известна главная цель социальной работы с мигрантами— помогать решать личные проблемы каждого человека, обратившегося в службы социальной защиты, устанавливать и восстанавливать его связи с обществом, улучшать качество жизни. Социальные работники осуществляют взаимодействие с мигрантами на двух уровнях: непосредственная работа с каждым конкретным клиентом и организация деятельности самой социальной службы; разработка программ; координация связей между различными структурами, занимающимися мигрантами.

Беженцы — лица или группы лиц, покинувшие страну постоянного проживания в результате преследований, военных действий или иных чрезвычайных обстоятельств. По определению Г. Тавадова, беженцами считаются лица и члены их семей, которые в силу обоснованных опасений за свою жизнь, здоровье, честь, достоинство и имущество по признаку расы, цвета кожи, национальной принадлежности, языка, вероисповедания, политических или иных убеждений, социального происхождения, имущественного или иного положения, гражданства вынуждены покинуть место своего прежнего постоянного проживания в пределах Российской Федерации или бывшего СССР, а также другого государства и не могут или не желают пользоваться защитой на месте своего прежнего постоянного проживания вследствие указанных опасений /150/.

Особенно обозначилась данная проблема после распада СССР, когда к середине 1982 года в России насчитывалось 235 тыс. беженцев. В 1994 году их численность превысила дна миллиона и, по социологическим прогнозам, будет быстро расти.

Проведённый в октябре 1994 г. опрос 120 экспертов по проблемам бездомности и бродяжничества показал, что 25% респондентов видят причины их возникновения в резком ухудшении уровня жизни, 15% -в невозможности трудоустройства по месту постоянного жительства, 19%-в потере жилья по разным причинам, не связанным с распадом СССР, 17%-в появлении беженцев и вынужденных мигрантов, 13%- в склонности определённых лиц к перемене мест, 10%-в отсутствии в действующем законодательстве РФ соответствующих статей, 1%-указали другие причины /120/.

Последствия экологических бедствий, конфликты в Северной Осетии и Чечне привели в 1994-1996 гг. к образованию потоков миграции в среднем 2,5-3 млн. Около 0,4 млн. человек прибыло в Россию из Закавказья, 2,3-2,5 млн. - из Средней Азии и Казахстана, 0,6-0,8 млн. - из Северного Кавказа, 0,15 млн. - из стран Балтии. Внутренняя социально-экономическая миграция (межрегиональная и сельско-городская) по всем её видам достигает в России 11 млн. человек за этот же период /184,118/, /98,256/.

Кроме этого отмечается другой вид миграции возвратной, т.е. возвращение в места первоначального проживания, и, прежде всего, в старообжитые районы из регионов Крайнего Севера, Дальнего Востока, Сибири в связи со свёртыванием производства и жилищного строительства, ростом безработицы, дороговизны жизни и падением уровня благосостояния. По данным МВД и Федеральной миграционной службы, насыщенность беженцами и вынужденными переселенцами по России в среднем составляет 0,33 9%, тогда как в Ингушетии - 25-30% , в Северной Осетии - 6,099%, Воронежской области- 0,778%. Липецкой -0,541%, Саратовской - 0,778%, Самарской - 0,584%, Ульяновской - 0,536%, Москве - 0,145%, Санкт-Петербурге -0,048%. В Ставропольском крае более 50 тысяч беженцев (данные на конец 1995 г.) /98,258/,/184,118/.

К середине 1992 года в России зарегистрировано порядка 235 /98,258/ тысяч беженцев. Только в Москве и области их находилось около 10 тысяч. Однако реальная цифра намного больше - она превышала один миллион. Дело в том, что не все беженцы регистрируются: многие из них надеются вскоре вернуться в места постоянного проживания, часть находит временный приют у родственников. Оставив квартиры и имущество, многие из них не имеют крыши над головой, с трудом сводят концы с концами, пытаются решать свои проблемы, получив от государства лишь небольшое денежное пособие и список территориальных центров занятости для самостоятельного устройства.

Людям, покинувшим по указанным выше причинам места своего проживания, соответствующим государственным органом устанавливается статус беженца или вынужденного переселенца. Это означает, что с этого момента помощь беженцам и вынужденным переселенцам возводится в ранг государственной политики.

Профессиональный портрет специалиста по работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев

Потребность в социально-педагогической помощи семьям беженцев и вынужденных переселенцев в Норильском промышленном районе очевидна, что поставило перед специалистами социальной сферы задачу создания региональной модели социальной поддержки данной категории жителей, куда вошли различные службы.

Разработанная нами модель может быть представлена следующим образом (см. приложение 2).

Деятельность региональной службы помощи семьям беженцев и вынужденных переселенцев основана на взаимодействии различных структура социума. Среди них: Центры социальной защиты, подготовки и переподготовки кадры, социально-педагогического сопровождения и психологической помощи, а также образовательные учреждения.

Координацию действий специалистов социальной сферы на местах через Комитеты территориального общественного самоуправления осуществляет директор Центра внешкольной работы. Ценность такой структуры очевидна: в каждом микрорайоне членами такого комитета являются представители различных ведомственных служб (социальные педагоги - Управление образования (Центр внешкольной работы), инспектор по охране прав детства - Управление образования (Центр семьи), социальный работник Управление социальной защиты, участковый инспектор -Управление внутренних дел, инспектор по делам несовершеннолетних - Управление внутренних дел, заместители директоров школ по воспитательной работе, волонтёры, проживающие в данном микрорайоне. Возглавляют эту деятельность на местах председатели комитетов, которые, в свою очередь, являются представителями городской власти на местах.

Построение работы специалистов различных ведомств непосредственно в микрорайоне позволяли быстро выявлять семьи вынужденных мигрантов, определять их проблемы, оперативно решать вопросы адаптации переселенцев к новым социальным условиям. Схема взаимодействия социальных структур в отдельном микрорайоне города по работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев выглядит следующим образом (приложение 3).

Председатель Комитета территориального общественного самоуправления (КТОС) (их в Норильском промышленном районе действует 16) координирует деятельность специалистов непосредственно в своем микрорайоне. Так, на местах трудятся 33 социальных педагога Центра внешкольной работы. Конкретно специализацией по работе с семьями беженцев и вынужденных переселенцев занимаются педагоги тех районов, где компактно проживают эти семьи. В основном это улицы, состоящие из домов гостиничного типа (Молодежный проезд (микрорайон № 3); ул. Лауреатов (микрорайон № 7,8), а также общежитий (микрорайон № 1) . Непосредственно эту деятельность осуществляют группа социальных педагогов из пяти человек. Данными специалистами отработана пошаговая методика адаптации семей беженцев и вынужденных переселенцев, апробированы и адаптированы к конкретным семьям и клиентам имеющиеся технологии социальной работы, организуются консультации специалистов здравоохранения, милиции и другими.

Инспектора по охране прав детства Центра семьи осуществляют патронаж семей такой категории для изучения обстановки в них и оказания, там где это необходимо, социально-правовой помощи детям.

Социальные работники Управления социальной защиты по информации социальных педагогов через соответствующие фонды (Фонд социальной защиты) оказывают материальную помощь (в виде пособий, продуктовых наборов, бесплатных путевок для детей в оздоровительные лагеря в течение всего года) нуждающимся. Педагоги (учителя, воспитатели групп продленного дня, педагоги-психологи) общеобразовательных школ, где обучаются дети из семей вынужденных мигрантов (шк. № 17,31,35) выстраивают учебно-воспитательный процесс таким образом, чтобы способствовать скорейшей ассимиляции и адаптации ребенка в новых этно-культурных условиях. Управление внутренних дел через своих представителей в микрорайонах осуществляют контроль за правопорядком, а также оказывают правовую помощь. Механизмами реализации службы являются: общественно-государственный статус служб, ее нормативно-правовая база. Подразделения службы имеют лицензию, устав, общую концепцию, что позволяет им работать как целостной системе; финансирование подразделений и организацией производится из местного бюджета и частично из фонда социальной защиты; добровольных взносов граждан; кадровое обеспечение осуществляется через подготовку и переподготовку кадров в Центре развития образования г. Норильска; научное обеспечение осуществляется институтом педагогики социальной работы РАО, Центром развития образования через руководство экспериментальной Управления образования, 438 детей школьного возраста не говорят по-русски. В городах региона отсутствуют национальные школы, и их создание невозможно по различным причинам: отсутствие кадров, необеспеченность учебно-методическим и программным материалом, отсутствие финансирования. Силами Мечети и воскресной школы решить языковые проблемы возможно.

Критерии эффективности и результаты социально-педагогической работы с беженцами и вынужденными переселенцами

Для ситуации вынужденного переселения наиболее эффективны группы открытого типа со спонтанной динамикой, объединяющие людей со сходным типом переживания. Стремление к стихийному неформальному объединению в неформальные сообщества может быть использовано специалистами для формирования на базе уже имеющихся групп, сообществ поддержки. Специалисты-психологи могут целенаправленно формировать психотерапевтические группы из мигрантов, имеющих заметные нервно-психические расстройства. Важное значение имеет привлечение к работе лиц, не имеющих достаточной социальной поддержки на новом месте обитания с малым кругом общения. В частности, особое беспокойство вызывают женщины из семей беженцев и вынужденных переселенцев, риск дизадаптации у которых намного выше, чем у мужчин, поскольку изменения в их жизни в связи с перемещением более выражены, а социальная поддержка у многих практически отсутствует, либо ограничивается членами семьи.

К процессу ведения групп самопомощи предъявляются определенные требования, обеспечивающие групповое взаимодействие и исходные с правилами работы в психотерапевтических группах: а) свободное и добровольное участие; б) равноправие участников в определении правил, целей и форм работы в группе; в) право участников на свободное- высказывание и внимание группы к его словам, мыслям, чувствам; г) доверительность и конфиденциальность общения в группе. Специфическим принципом деятельности группы самопомощи для беженцев и вынужденных переселенцев является комплексный характер оказываемой в них помощи. Во многом работа подобных групп созвучна работе служб кризисной интервенции, оказывающих помощь при природных и технологических катастрофах. Фактически требуется оказание не только всеобъемлющей эмоциональной поддержки (в том числе советов, информации, утешения) и ценностно-смысловой поддержки (совместное переживание стресса, участие в одних и тех же социальных контекстах, общность на религиозной основе и т.д.), но и реальной инструментальной (материальной) помощи. Цели работы группы самоподдержки. Основными целями и задачами социально-психологической работы в группах самопомощи беженцев и вынужденных переселенцев являются: минимизация негативного самовосприятия; обсуждение прошлого травматического опыта; выработка средств преодоления кризисной ситуации (психологических и организационных) формирование ощущения общности с группой; частичная материальная взаимоподдержка; помощь в информационном обеспечении, решении медико-социальных, юридических, организационных проблем, проблемно ориентированная эмоциональная поддержка, включая советы, утешения, советы и пр.; сохранение социальной и национальной идентичности, поддержание связи с прошлым. Ведущие группы самоподдержки и самопомощи. Ведение и сопровождение групп самопомощи может осуществлять не только профессиональный психолог, но и социальный работник, профессионал или сам пострадавший, прошедший некоторую предварительную подготовку. Ведущие должны обладать социальными знаниями и умениями, иметь некоторую профессиональную подготовку. Чрезвычайно важной для эффективности работы с такой категорией семей является личность ведущего. В первую очередь необходима его личная Заинтересованность в работе с беженцами, понимание всего комплекса имеющихся проблем, желание поддержать, способность к эмпатическому слушанию, отсутствие национальных предрассудков. Способность понять проблемы беженцев более всего присуща самим беженцам, чья искренняя личная заинтересованность дает возможность оказания реальной и действительной поддержки. Однако, если ведущий испытал какую-то тяжелую психологическую травму, например, насилие, смерть близкого человека и пр., он не имеет возможности работать с подобной травмой другого человека, не декомпенсируя себя. Совершенно необходимо, чтобы лидеры имели возможность обсуждения своего опыта переживания у профессионального психотерапевта.

В соответствии со спецификой групп самоподдержки допускается разнообразие форм и методов работы, в зависимости от реально поставленных на каждый момент задач. Сюда включается и непосредственная социальная работа, и психологические методы ведения групп, аналогичные ведению групп психологической коррекции и тренинга. В целом ведение и сопровождение работы групп должно носить недирективный характер и соответствовать основному мотиву участников группы - совместному решению проблем, возникающих в результате вынужденной миграции/113,54/.

Группы самопомощи являются лишь одной формой работы в системе мер социально-психологической помощи семьям мигрантов в период адаптации. Многие из членов семей беженцев и вынужденных переселенцев (в том числе дети и подростки) нуждаются в индивидуальной психотерапевтической помощи.

Нам выделяется следующие критерии эффективности социальной работы с семьями беженцев и вынужденных переселенцев (приложение № 16) . Опираясь на изучение отечественного и зарубежного опыта, а также собственных исследований мы пришли к выводу, что эффективность работы с такой категорией клиентов следует рассматривать в четырех направлениях: это ассимиляция, включенность (частичная или полная) в активную социальную жизнь семьи или индивида из категории беженцев или вынужденных переселенцев, внутриличностные изменения и социально-педагогическое сопровождение процесса адаптации и реабилитации семей беженцев, и вынужденных переселенцев.

Похожие диссертации на Социально-педагогическая работа с семьями беженцев и вынужденных переселенцев в условиях Крайнего Севера

Психолого-педагогическое обеспечение социальной работы с семьей военнослужащего Торохтий Владимир Свиридович

Теория и методика социальной работы школы с семьей Гуров Валерий Николаевич

Возрождение прогрессивных народных традиций якутской семьи в социальной работеАргунова, Венера Николаевна

Особенности социально-педагогической работы с многодетной семьей Новокшонова Галина Александровна

Особенности профессиональной адаптации учителя к педагогической работе в условиях Крайнего Севера Тарабрин Аркадий Петрович

Управление совершенствованием методической работы муниципальной образовательной системы в условиях Крайнего СевераГаланина Марина Викторовна

Обогащение словарного запаса младших школьников на уроках русского языка в полиэтнических условиях Севера (На материале ономастической лексики) Гайнбихнер Татьяна Николаевна

Пути осуществления физического оздоровления детей в региональных условиях Севера (На материале сельских дошкольных образовательных учреждений Республики Саха (Якутия)) Москвитина Надежда Николаевна

Формирование волевого развития личности в процессе физкультурно-спортивной деятельности с оздоровительной направленностью в условиях Севера Платонов Николай Николаевич

Система педагогической коррекции формирования общей физической подготовленности студентов высшего физкультурного учебного заведения в условиях СевераГуляев Петр Дмитриевич