Содержание к диссертации
Введение
Часть I. Теоретический анализ проблемы Я 24
Гл. 1. Представления об истерии, истерическом расстройстве личности 8
Гл. 2. Особенности познавательной деятельности как специфическая характеристика истерического расстройства личности
Гл. 3. Представления о смысловой регуляции в отечественной психологии
Гл. 4. Постановка проблемы исследования 40
Часть II. Эмпирическое исследование 52
Гл. 5. Материал и методики исследования 52
52
Раздел 5.1. Критерии включения, исключения. Характеристики групп испытуемых
Раздел 5.2. Методы исследования 56
Гл. 6. Описание, анализ и обсуждение результатов эмпирического исследования
Раздел 6.1. Основные характеристики интеллектуальной деятельности испытуемых (по данным теста Д. Векслера) 71
Раздел 6.2. Чувствительность к противоречиям как особенность познавательной деятельности испытуемых 78
Раздел 6.3. Особенности составления рассказов испытуемыми (на материале методики ТАТ) 91
Раздел 6.4. Специфические черты воспроизведения литературных сюжетов испытуемыми 103
Раздел 6.5. Представления испытуемых о себе на разных этапах жизни и в идеале 110
Заключение 128
Выводы 136
Библиография
- Представления об истерии, истерическом расстройстве личности
- Особенности познавательной деятельности как специфическая характеристика истерического расстройства личности
- Критерии включения, исключения. Характеристики групп испытуемых
- Основные характеристики интеллектуальной деятельности испытуемых (по данным теста Д. Векслера)
Введение к работе
Актуальность исследования. Истерическое расстройство личности (ИРЛ) является широко распространенной в популяции формой психической патологии: частота встречаемости среди пациентов ПНД - 34% [90]. Хотя изучение данного расстройства имеет длительную историю, проблема роли аффективных и когнитивных аспектов психической деятельности в формировании клинической картины, присущей данным больным, экспериментально исследована недостаточно.
Наиболее распространены феноменологические описания отдельных специфических черт этих больных и анализ клинических наблюдений, целью которых выступает поиск закономерностей, механизмов происхождения и течения данного расстройства (Ганнушкин П.Б., Кречмер Э., Ясперс К., Семке В.Я., Фильц А.О. и др.). При этом в ряде работ, посвященных изучению больных с истерическими расстройствами [28, 52, 135, 151, 177, 184, 200], подчеркивается роль особенностей познавательной сферы в формировании характерных симптомов и феноменов, а также в появлении специфических изменений личности данных больных. Важность изучения нарушений познавательной деятельности для диагностики и реабилитационной работы с различными группами психически больных неоднократно подчеркивалась отечественными и зарубежными исследователями [Зейгарник Б.В., Поляков Ю.Ф., Beck А.Т., Ellis А., Horowitz M.J. и др.]. Особенно актуальна данная проблема при работе с личностными расстройствами [178, 190 и др.]. Также важным является изучение механизмов влияния личностно-смысловой сферы на продуктивность и качественные особенности познавательной деятельности. При исследовании данной темы необходимо обратиться к общепсихологической проблеме пристрастности человеческого познания [Леонтьев А.Н., 1975] и конкретизировать ее в отношении отдельных форм психической патологии, проанализировав роль «патологической пристрастности» в механизмах истерического расстройства личности. Для
4 личностей с психопатиями свойственно неразведение личностного смысла ситуации и ее объективного значения, слияние значения со смыслом в эмоционально значимых ситуациях [36].
Оценка роли патологической пристрастности важна при решении вопросов дифференциальной диагностики расстройств личности, что требует расширения арсенала методов изучения и анализа нарушений познавательной деятельности, связанных со специфическими особенностями смысловой регуляции. Таким образом, актуальность исследования обусловлена научными и практическими задачами, стоящими перед медицинской психологией.
Методологической основой исследования послужили
сформулированные в отечественной психологии представления о единстве аффекта и интеллекта, переживания и знания, а также представления о влиянии смысловой регуляции на продуктивность и качественные особенности познавательной деятельности (концепции Выготского Л.С., Леонтьева А.Н., Рубинштейна С.Л., Тихомирова O.K., Зейгарник Б.В., а также работы Николаевой В.В., Соколовой Е.Т., Тхостова А.Ш. и др.) [21, 32, 58,83,95, 105, 112 и др.].
Целью работы было исследование влияния смысловой регуляции на познавательную деятельность у больных с ИРЛ.
Объектом исследования являлась познавательная деятельность пациентов с ИРЛ.
Предметом исследования являлись нарушения познавательной деятельности пациентов с ИРЛ.
Гипотеза исследования: нарушения познавательной деятельности у больных с ИРЛ являются специфичными для данного расстройства и обусловлены избыточной пристрастностью, связанной с особенностями смысловой регуляции.
В соответствии с целью исследования были сформулированы следующие задачи исследования:
пров ести теоретический анализ соотношения аффективных и когнитивных компонентов в структуре нарушений психической деятельности и поведения больных с ИРЛ и влияния смысловой регуляции на познавательную деятельность данных больных;
разработать методики исследования специфических характеристик познавательной деятельности, обусловленных особенностями смысловой регуляции;
сопоставить результаты исследования испытуемых экспериментальной группы с данными, полученными на контрольной выборке (здоровые испытуемые) и группе сравнения (больные с ананкастным расстройством личности);
выявить особенности влияния смысловой регуляции на познавательную деятельность больных с ИРЛ и оценить ее вклад в структуру синдрома истерического расстройства личности.
Положения, выносимые на защиту:
Познавательная деятельность больных с ИРЛ характеризуется специфическими чертами (преобладанием эмоционально-оценочных категорий над формально-логическими, искажением информации при ее запоминании и воспроизведении, недостаточной чувствительностью к противоречиям), которые можно рассматривать в качестве одного из психологических механизмов симптомообразования при данном расстройстве.
Особенности познавательной деятельности больных с ИРЛ определяются патологическим влиянием процессов смысловой регуляции, проявляясь в избыточной пристрастности, «ориентированности познавательных процессов на желание».
Искажающее влияние смысловой регуляции на познавательную деятельность у больных с ИРЛ проявляется в эмоционально нейтральных ситуациях, определяя их особый «личностный смысл», и достигает
патологического уровня при повышении эмоциональной значимости ситуации.
Научная новизна исследования заключается в анализе и экспериментальной проверке с помощью разработанных методик нарушений познавательной деятельности больных с ИРЛ Описаны характерные расстройства познавательной деятельности этих пациентов: снижение чувствительности к противоречиям, избирательное нарушение запоминания и воспроизведения информации на модели литературных сюжетов, преимущественная опора при изложении материала на собственные впечатления и оценки, а не на "объективные" факты, неразработанность системы связей между отдельными параметрами самооценки и между представлениями о себе в разные периоды жизни и в идеале. Показано, что особенности познавательной деятельности этих пациентов обусловлены специфическим влиянием процессов смысловой регуляции, которое проявляется в избыточной пристрастности, «ориентированности познавательных процессов на желание» («wishful thinking»): расстройства познавательной деятельности возникают не только в эмоционально значимых условиях, но и в ситуациях, которые в целом оцениваются испытуемыми как достаточно нейтральные; кроме того, расширяется круг ситуаций, которые оцениваются как значимые. Доказана специфичность изменений когнитивного функционирования пациентов с ИРЛ по сравнению с пациентами с ананкастным расстройством личности и здоровыми испытуемыми. Предложенные методики апробированы на выборках здоровых испытуемых, больных с ананкастным и истерическим расстройствами личности и позволяют оценивать нарушения познавательной деятельности.
Практическое значение работы заключается в возможности применения полученных данных для оценки познавательной деятельности и личностных особенностей пациентов с ИРЛ в ситуации диагностического исследования и при формулировании прогноза течения заболевания.
7 Разработанные методики исследования познавательной деятельности и личностных характеристик могут применяться в работе медицинского психолога для выявления специфики смысловой регуляции деятельности у больных данной группы: выделение этих аспектов может использоваться при выборе адекватных методов и определении «мишеней» психологической коррекционной работы.
Результаты проведенного исследования используются в учебном курсе «Клиническая психология» факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, а также в клинической работе медицинских психологов Психиатрической клинической больницы № 12.
Апробация работы. Основные положения работы были доложены на I Международной конференции по клинической психологии памяти Б.В. Зейгарник, на межвузовской научно-практической конференции «Психология здоровья». Работа прошла апробацию на заседании кафедры нейро- и патопсихологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова 15.10.2003.
Представления об истерии, истерическом расстройстве личности
Под термином "истерия" понимают большую группу психических расстройств, которые, несмотря на длительную историю изучения, остаются источником многочисленных теоретических и практических проблем как в медицинской, так и в психологической науках. Именно на представлениях о психопатологическом синдроме истерии (специфических симптомах и их понимании) в наибольшей степени отразилось влияние соответствующих периодов времени [54, 130]. Термин "истерия" (от греч. "hystera" - матка) отражал представления античных врачей о происхождении болезни в результате "бешенства матки". В средние века проявления истерии понимались как результат болезни души, вызываемой одержимостью дьявольскими, демоническими силами, а применяемое лечение выражалось в изоляции и наказании [120, 173].
Понимание данного расстройства как типично женского практически без изменений просуществовало до середины XIX века, и лишь отдельными авторами все же высказывались предположения о возможности истерии у обоих полов, но более традиционной была точка зрения, согласно которой симптомы ипохондрии у мужчин рассматривались в качестве соответствующих женским истерическим симптомам [2, 140, 154]. Некоторыми исследователями предлагались новые гипотезы о причинах такого рода расстройства, например, в XVII веке английский клиницист Томас Виллис предположил, что истерия возникает из-за нарушения работы мозга [125, 173].
Но переворот в представлениях об истерии был совершен в конце XIX века работами Ж.М. Шарко, П. Жане, Й. Брейера, 3. Фрейда. Так, Шарко применял гипноз с целью вызвать истерические симптомы, поэтому он видел в гипнозе искусственную истерию, объясняя и внушаемость и гипнабельность органической слабостью нервной системы [2, 125]. Жане также видел в гипнозе основной метод работы с больными истерией. На основании тщательного изучения истерических симптомов (амнезий, нарушений чувствительности) он обозначил данные расстройства как результат "расщепления психического материала", изменения постоянно поддерживаемого единства психического. По его мнению характерной особенностью истерии является наличие подсознательных навязчивых идей, в противоположность обсессивным неврозам, где подобные идеи являются сознательными [27, 128]. Совместная работа Й. Брейера и 3. Фрейда привела к формулированию важных идей, касающихся причин и механизмов истерии. [139] Сущность повторяющихся истерических припадков, по их мнению, заключается "в возврате к психическому состоянию, пережитому пациентом в прошлом, иными словами, в возврате воспоминания" (цит. по [44], стр.119). Позже в своей концепции 3. Фрейд раскрывает, каким образом устанавливается взаимосвязь между половой сферой и психическим аппаратом и как подобная связь через организм, выступающий в роли посредника, переходит в психическую активность [153]. Однако Фрейд признавал, что в истерии объяснено не все, а формирование симптома данного расстройства представляет собой "скачок" от психического к соматическому, который пока недоступен пониманию [27, 125].
В работах психиатров начала 20-го века истерия понималась в качестве психогенной формы реагирования, при которой, как писал Э. Кречмер, "представления и связанные с ними двигательные проявления пользуются инстинктивными, ...биологически образованными механизмами" ([48], стр. 12-13). К. Ясперс указывал на тот факт, что все типы внушения достигают при истерии преувеличенного развития. Он подчеркивал, что истерическая личность, вместо принятия своих способностей и предоставляемых жизнью возможностей как должного, обязательно преувеличивает свое значение в собственных глазах и глазах окружающих, а также стремится вместить в себя больше переживаний, чем это позволительно с точки зрения ее потенциала ([130], стр. 488, 538). Согласно Э. Крепелину, в основе всех истерических симптомов лежит чрезмерная эмоциональная возбудимость, непоследовательность поступков, повышенная самооценка, ипохондричность ([47], стр. 89).
Уже на этих этапах развития учения об истерии происходило накопление данных об изменении у больных области представлений, об искажении способности регулировать свои действия должным образом, потери осознания границы между правдой и вымыслом, собственными фантазиями. В работах клиницистов конца XIX — начала XX веков неоднократно обращалось внимание на свойственные больным с истерией искажения мыслительных процессов. В этих работах достаточно подробно описаны отдельные феномены, характеризующие особенности суждений об окружающем мире и самом себе у больных с выраженными истерическими чертами (например, работы П.Б. Ганнушкина, Э. Кречмера и др.). Так, К. Ясперс считал, что такие расстройства своим происхождением обязаны «самосознанию «Я», вниманию, обращаемому личностью на собственную природу, в сочетании с целенаправленным желанием конструировать свое бытие» ([130], стр. 537).
На основании открытий 3. Фрейда возникновение истерических симптомов (например, расстройств чувствительности, моторной сферы) объяснялось с помощью психологического механизма - конверсии (от лат. conversio — превращение, замена). Под данным механизмом понимали трансформацию эмоциональных нарушений в сенсорные, двигательные и вегетативные эквиваленты [5]. При этом подчеркивалось, что в результате конверсии истерический симптом создает дефект, через который он символически выражается [153].
Особенности познавательной деятельности как специфическая характеристика истерического расстройства личности
Перспективы систематического психологического исследования личности Л.Н. Леонтьев связывал с разработкой понятий «пристрастность сознания» и «личностный смысл». Он отмечал, что «функционируя в системе индивидуального сознания, значения реализуют не самих себя, а движение воплощающего в них себя личностного смысла — этого для-себя-бытия конкретного субъекта» [60]. В теории деятельности A.M. Леонтьева «значение» понимается как некоторое обобщенное отражение действительности, выработанное человечеством и зафиксированное в форме понятия, знания или даже в форме умения или обобщенного «образа действия», нормы поведения и т.п. ([58], стр. 287-289); «смысл» определяется как некоторое субъективное отношение к предметному содержанию, отражающемуся в сознании ([63], стр. 301 ) .
Возникая в деятельности, смыслы становятся единицами человеческого сознания, его «образующими» ([92], стр. 361). Б.С. Братусь пишет, что «смысловое образование — это целостная динамическая система, отражающая взаимоотношения внутри пучка мотивов, реализующих то или иное смысловое отношение к миру» ([14], стр. 48). В жизнедеятельность человека смысловые образования включаются посредством участия в процессах регуляции. Такая смысловая регуляция обеспечивает согласование целей и средств деятельности с мотивами, потребностями, ценностями и установками субъекта ([53], стр.320). При этом «смысл» (в широком понимании) предстает как «отношение между субъектом и объектом или явлением действительности, которое определяется объективным местом объекта (явления) в жизни субъекта, выделяет этот объект (явление) в субъективном образе мира и воплощает в личностных структурах, регулирующих поведение субъекта по отношению к данному объекту (явлению)» ([63], стр. 305-307). При исследовании функций смысла необходимо помнить о неразрывной связи этих функций и переживания [4].
Наряду с деятельностным подходом, разрабатываемым в отечественной психологии, понятие смысл используется и в других концепциях, например, в логотерапии В. Франкла, где смысл определяется как «нечто, что мы проецируем на окружающие нас вещи, которые сами по себе нейтральны» ([118], стр. 291). Таким образом, В. Франкл подчеркивает пристрастность (или потерю нейтральности) как "сущность" смысла. Понятие «смысл» также используется и других подходах, например, психологии личностных конструктов Дж. Келли, этногенетическом подходе Р. Харре, феноменологической психотерапии Ю. Джендлина, в теории поведенческой динамики Ж. Нюттена [61].
Специфичность смысловых образований личности и отличие от сферы знаний и умений заключается в том, что смысловые образования не поддаются непосредственному произвольному контролю ([3], стр. 36). При этом неосознанные смыслы играют важную роль в обеспечении продуктивности познавательных процессов [106]. Личностный смысл, как отмечал В.В. Столин, обязан своим происхождением процессам, происходящим вне сознания субъекта, он возникает в его реальной жизнедеятельности, отражая отношение целей и обстоятельств совершения действий к мотивам деятельности. Однако в структуре сознания личностный смысл вступает в новые связи - в связи с другими составляющими сознания - и выражает себя в значениях и эмоциональных, чувственных переживаниях ([97], стр. 103). И в случае динамической смысловой системы в качестве единицы анализа можно рассматривать аффективное отношение человека к действительности, выступающее как форма единства аффекта и интеллекта -двух обязательных частей этой системы ([65], стр. 33).
В зависимости от уровня, на котором рассматриваются смысловые образования, в понимании личности можно выделить несколько аспектов.
Личность в узком понимании (ядро личности) - это не способ осуществления позиции, но сама позиция человека в этом сложном мире, которая задается системой общих смысловых образований. В более широком понимании - это динамическая система смысловых образований и опосредствующих ее главных мотивов. В еще более широком (включая характер) — система смысловых образований, опосредствующих ее главных мотивов и способов их реализации ([14], стр.51).
Смысловые образования могут рассматриваться как единство аффективных и когнитивных компонентов, неразделимость которых предоставляет возможность для появления пристрастности человеческого мышления (и сознания в целом). Л.С. Выготский подчеркивал, что «анализ, расчленяющий сложное целое на единицы... показывает, что существует динамическая смысловая система, представляющая собой единство аффективных и интеллектуальных процессов» ([22], стр. 54). При этом во всякой идее содержится в переработанном виде аффективное отношение человека к действительности, представленной в этой идее; поэтому возможно раскрыть прямое движение от потребности и побуждений человека к известному направлению его мышления и обратное движение от динамики мысли к динамике поведения и конкретной деятельности личности (там же, стр. 54). Эти идеи нашли отражение во многих работах отечественных исследователей. Например, Холмогорова А.Б., Гаранян Н.Г. [122] рассматривают психическое здоровье с точки зрения баланса аффективных и когнитивных компонентов.
Ж. Пиаже также отмечал тесное взаимодействие между когнитивными структурами и аффективной сферой, но указывал на сложность определения характера и направления этого взаимодействия [78, 79].
Критерии включения, исключения. Характеристики групп испытуемых
Реализация поставленных в исследовании задач требует применения таких экспериментальных методов, которые не обращаются непосредственно к смысловой сфере в звене произвольной регуляции. В противном случае, полученные данные в основном соотносятся с сознательно формулируемыми и используемыми средствами овладения собственным состоянием и регулирования поведения, а также с декларируемыми ценностями, с социально приемлемыми стереотипами представлений о себе и об окружающем мире. Необходимость разработки и применения специальных методик для исследования смысловых образований подчеркивалась разными авторами, например, отмечалась ценность использования методик, направленных на изучение познавательных процессов, для опосредованного выявления особенностей личности [3]. Выделяется несколько причин, вызывающих трудности в изучении смысловых образований: во-первых, существование смысловых образований не только в осознаваемой, но и в неосознаваемой форме (что приводит к недоступности произвольному контролю и вербальным воздействиям); во-вторых, смысловые образования всегда отражают некие отношения между мотивами разных деятельностей и, следовательно, не могут быть исследованы вне их деятельностного, жизненного контекста [14, стр.53-54].
Для оценки роли смысловой регуляции в познавательной деятельности больных с истерическим расстройством личности в экспериментальной части работы была предложена модификация методик (применение дополнительного параметра в методике «Шкала самооценки», предложенной Тхостовым А.Ш., Степанович Д.А.), использование стимульного материала методики при изменении процедуры ее обработки (использование таблиц методики ТАТ), а также специально разработанные методики у?/ («Противоречивые высказывания» и «Воспроизйдение сюжетов литературных произведений»). В эксперименте, проводимом с помощью данных методик, исследование специфических признаков смысловой регуляции организовывалось как проверка особенностей познавательных процессов испытуемого. Так, предлагалось составить рассказ, отталкиваясь от картины (таблицы ТЛТ), пересказать литературное произведение, классифицировать пословицы и афоризмы. С одной стороны, эта процедура позволяет избежать установочного поведения испытуемого в ситуации исследования, поскольку испытуемый выполняет задания с «понятными» для него целями и условиями. С другой стороны, у больных с истерическими расстройствами, как указывают многие авторы [21, 28, 29, 52, 135 и др.], наблюдаются изменения познавательной деятельности в эмоционально значимых ситуациях или при актуализации эмоционально значимых тем. В предложенных методиках использованы темы, характеризующиеся - по данным литературы - выраженной эмоциональной значимостью для больных с истерическими расстройствами (например, достижение успеха в ситуациях межличностного общения), а также относительно «нейтральные» темы.
Для адекватной оценки познавательной деятельности больных с ИРЛ необходимо иметь данные о формальных характеристиках этой деятельности. Для решения этой задачи в исследовании использовалась методика WAIS (Методика исследования структуры интеллекта взрослых Д. Векслера). Эта методика позволяет проанализировать основные показатели интеллекта: "общий уровень" (часто обозначаемый как "IQ"), "вербальные" и "невербальные" составляющие интеллекта. Кроме того, при проведении этой методики представляется возможность оценить влияние личностного отношения испытуемого к выполняемому заданию на продуктивность познавательной деятельности (анализ личностного отношения является важным принципом построения патопсихологического эксперимента и позволяет выявить особенности личности испытуемого, а также присущие ему характерные черты смысловой регуляции деятельности).
Выявление особенностей смысловой регуляции у больных с ИРЛ может осуществляться с помощью исследования сферы моральных суждений, представлений о «правильном», «должном». По нашему предположению, обращение к этой области провоцирует возникновение у больных с ИРЛ нарушение хода познавательной деятельности и появление ошибочных решений, что, возможно, связано с изменениями смысловой регуляции деятельности. Для проверки этого предположения необходимо создать методику, которая, с одной стороны, направлена на изучение моральной сферы и представлена в форме когнитивного исследования, а с другой стороны позволяет обнаружить специфические черты, присущие процессам смысловой регуляции больных. В нашем эксперименте предложена методика «Противоречивые высказывания».
Стимульный материал методики представляет собой краткие высказывания в форме пословиц, афоризмов на темы морали, справедливости, правил, регулирующих поступки людей и т.п. Каждому высказыванию соответствует высказывание с противоположным значением (см. Приложение 1). Высказывания предъявляются на отдельных карточках в случайной последовательности. Испытуемому предлагается следующая инструкция: «Отберите высказывания, с которыми Вы согласны». Анализируются ответы на каждую пару высказываний (возможны четыре варианта ответов: «да-да», «нет-нет», «да-нет», «нет-да»).
Обработка полученных данных заключается в вычислении процентного соотношения четырех типов ответов в каждой паре высказываний: все ответы (в каждой исследованной группе) на одну пословицу принимались за 100% и, соответственно, определялся процент ответов «да-да», «нет-нет», «да-нет», «нет-да». Для использования статистических методов все ответы по каждой паре высказываний делили на две группы: ответам, содержавшим только одно «да» на пару пословиц, присуждалось значение "1", ответам, состоявшим из одинаковых оценок - «да/да» или «нет/нет», - присуждалось значение "0". Выявлялись статистически достоверные различия между ответами на каждую пару высказываний испытуемых из разных групп (критерий Манна-Уитни). Итоговые показатели частоты использования четырех типов ответов испытуемыми попарно сравнивались между группами (с помощью критерия Манна-Уитни). Для наглядного представления полученных результатов использовался метод построения диаграмм.
Основные характеристики интеллектуальной деятельности испытуемых (по данным теста Д. Векслера)
Уровень общего интеллекта, определенный по данным выполнения методики Векслера, статистически значимо различается у испытуемых трех групп (при сопоставлении экспериментальной и контрольной групп р 0,005; при сопоставлении экспериментальной группы и группы сравнения р 0,02; при сопоставлении контрольной группы и группы сравнения р 0,0001). Результаты представлены в Таблице 3. Наиболее высокие показатели общего интеллекта продемонстрировали испытуемые контрольной группы. У испытуемых группы сравнения показатели наименьшие. У испытуемых экспериментальной группы уровень общего интеллекта ниже, по сравнению с показателями испытуемых контрольной группы, но выше показателей испытуемых группы сравнения. Полученные данные представлены в Таблице 4 и в Приложении 6.
Значения "вербального интеллекта" в двух группах больных статистически не различаются, но результаты этих же групп статистически достоверно отличаются от результатов здоровых исшлтуемых (см. таблицу 3). По субтестам «Осведомленность», «Понятливость», «Сходство», «Повторение цифр», «Словарный» значимых различий между тремя исследованными группами не получено. В целом показатель "вербального интеллекта" у больных ниже по сравнению с испытуемыми контрольной группы (на уровне статистической значимости р 0,05), это связано со значительным снижением способности решать арифметические задачи (статистически достоверное различие, р 0,001), а также с незначительным общим снижением результативности выполнения каждого субтеста (см. таблицу 4).
Выполнение заданий субтеста «Арифметический» вызывало сложности у испытуемых уже на первых этапах: они успешно могли запоминать предъявлявшиеся числа (это подтверждается результатами субтеста «Повторение цифр»), но плохо усваивали условия задачи, при решении затруднялись в формировании программы последовательности шагов. Например, пациенты с ИРЛ часто пытались найти ответ интуитивно, без выделения нескольких этапов решения и без последующей проверки его правильности. Пациенты с АРЛ в случаях затруднений, возникающих при решении задачи, часто отказывались от выполнения, объясняя это тем, что если не знают точно, как ответить на поставленный вопрос, то не будут и пытаться это сделать. Им свойственна неуверенность в собственных действиях, выражающаяся в подробном уточнении, верно ли они запомнили условия задачи, и многочисленных сомнениях в правильности выполняемых шагов при решении и полученном результате; все это в итоге определяло низкую скорость работы, неспособность завершить задание в отведенное для этого время. И если познавательная деятельность больных с ИРЛ отличалась импрессионистичностью и «глобальностью», то познавательные процессы больных с АРЛ характеризовались фрагментарностью и ригидностью. Таким образом, анализ выполнения больными заданий субтеста «Арифметический» наиболее ярко демонстрирует существование разных стратегий поведения в экспериментальной ситуации и зависимость этих стратегий от личностных особенностей больных и особенностей смысловой регуляции (например, импульсивности, повышенной тревожности и т.д.).
Пациенты с ИРЛ были менее успешны в выполнении невербальных проб по сравнению с испытуемыми контрольной группы (р 0,0002). У больных с АРЛ при общем снижении основных показателей интеллекта, выявляемых методикой Векслера, наблюдается наибольшее снижение значения "невербального интеллекта", которое достоверно отличается от значений, полученных другими испытуемыми (р 0,0005) (см. таблицы 3, 4). По данным некоторых авторов [173, 183], значительное различие между уровнями "вербального" и "невербального" интеллекта, при снижении последнего, характерно для психических расстройств. Наши данные также показывают меньшую продуктивность больных именно в невербальных пробах. Анализ общей конфигурации профиля одиннадцати субтестов методики выявляет наибольший разброс между средними значениями шкал у больных с АРЛ, что может свидетельствовать о наиболее неравномерном характере интеллектуальной деятельности этих испытуемых: более успешное выполнение заданий вербальных субтестов и значительные трудности с пробами, исследующими "невербальный интеллект" (см. Рисунок 1).
