Содержание к диссертации
Введение
Глава 1: Уровневая модель эмоциональной регуляции 11
1.1. Общее описание уровневой модели эмоциональной регуляции . 11
1.2. Развитие эмоциональной регуляции в онтогенезе. 14
1.3. Уровневый подход к патологии эмоциональной системы. 19
Глава 2: Развитие системы эмоциональной регуляции в условиях депривации 22
2.1. Уровень оценки интенсивности средовых воздействий .. 22
2.2. Уровень аффективных стереотипов. 25
2.3. Уровень экспансии. 28
2.4. Уровень аффективной коммуникации. 33
2.5. Символический уровень эмоциональной регуляции 43
Глава 3: Проблема обратимости депривационных нарушений и возможности компенсации .
3.1. Различные подходы к проблеме обратимости последствий депривации . 48
3.2. Пути спонтанной компенсации в условиях депривации. 50
3.3. Развитие коммуникации между сверстниками. 53
Глава 4: Экспериментальное, исследование развития эмоциональной регуляции у 61 воспитанников дома ребенка .
4.1. Цель и задачи исследования 61
4.2. Методическая схема исследования 61
4.3. Характеристика исследуемых детей и условий их жизни 70
Глава 5: Феномены аффективных нарушений у воспитанников дома ребенка . 74
5.1. Нарушения, возникающие на первом году жизни . 74
5.2. Нарушения, выявляемые в период кризиса одного года. 78
5.3. Компенсаторные образования, возникающие в период кризиса одного года. 94
5.4. Варианты декомпенсаций эмоционального развития в период кризиса 1 года. 101
5.5. Разрешение кризиса 1 года и дальнейшее развитие. 105
5.6. Кризис трех лет. 112
5.7. Компенсаторные образования, возникающие в период кризиса 3 лет. 120
Глава 6: Варианты нарушений развития эмоциональной регуляции . 125
6.1. Качественное описание вариантов развития эмоциональной регуляции. 126
6.2. Сравнительный анализ вариантов развития 132
6.3. Влияние воспитательного стиля на развития эмоциональной регуляции 137
Глава 7: Обсуждение результатов . 141
7.1. Особенности развития на первом году жизни, подготавливающие кризис 1 года. 141
7.2. Влияние отсутствия целостной привязанности к взрослому на протекание кризиса 1 143 года.
7.3. Формирование замещающей привязанности к группе и преодоление кризиса одного 145 года.
7.4. Кризис трех лет: нарушение автономизации системы эмоциональной регуляции. 147
7.5. Нарушения развития символической функции и явления искажения эмоционального 150 опыта.
7.6. Агрессивность и трудности контроля поведения. 152
7.7. Проблема обратимости депривационных нарушений и вопросы усыновления. 155
7.8. Условия воспитания в детском учреждении как дополнительный фактор депривации. 159
7.9.Общая характеристика развития эмоциональной регуляции. 160
Выводы 165
Библиография 167
Приложения
- Общее описание уровневой модели эмоциональной регуляции
- Уровень оценки интенсивности средовых воздействий
- Различные подходы к проблеме обратимости последствий депривации
- Нарушения, возникающие на первом году жизни
Введение к работе
Актуальность проблемы.
Изучение развития ребенка в условиях психической и, прежде всего, эмоциональной депривации является одной из актуальных проблем психологии со времен описания Спитцем феномена госпитализма. Проблемам психической депривации посвящено множество работ зарубежных и отечественных исследователей. При этом многие вопросы, связанные с воспитанием детей в детских учреждениях, и, в особенности, вопросы, связанные с усыновлением, остаются на сегодняшний день открытыми. Центральной проблемой в изучении последствий депривации на сегодняшний день остается вопрос обратимости депривационных нарушений.
В настоящее время в России число сирот, находящихся на попечении государства, превышает полмиллиона. Только в Москве ежедневно регистрируется 3-4 случая отказа от новорожденных. При этом дети-сироты в нашей стране в основном воспитываются в условиях закрытых, детских учреждений, что связано с несовершенством системы усыновления и помещения детей во временные семьи. Если для зарубежных исследователей в настоящее время изучение депривации в детских учреждениях в определенной степени утратило свою практическую значимость и акцент смещен на изучение явлений скрытой депривации внутри семьи, то для нас данная тема по-прежнему сохраняет свою актуальность.
Особую актуальность в настоящее время получила практическая проблема усыновления, тесно связанная с вопросами обратимости последствий депривации. Несовершенство системы усыновления приводит к тому, что в большинстве случаев усыновителям приходится иметь дело с последствиями воспитания в домах ребенка. И первое, что интересует любого усыновителя, это вопрос о том, что же нарушается у ребенка, воспитывавшегося с рождения в не семьи, чего нельзя в дальнейшем никак восполнить. Неудачи усыновления становятся на сегодняшний день актуальной проблемой, требующей глубокого изучения. По данным Прихожан А.М и Толстых Н.Н. в России в 1998 году были отменены 393 усыновления и 12 тысяч опек. Специалистам в области детской психологии и психиатрии приходится сталкиваться с многочисленными случаями неудачного усыновления, когда приемный ребенок не способен сформировать удовлетворительную привязанность к родителям, отношения в семье не •складываются, поведение ребенка становится неуправляемым и асоциальным. Такая ситуация крайне тяжела как для детей, так и для приемных родителей. Помочь нормализовать подобные отношения крайне сложно, иногда, по-видимому, невозможно. Многие исследователи видят источник всех проблем в принципиальной необратимости последствий депривации и плохой наследственности детей, воспитывающихся в учреждениях. В связи с этим, возникает важная теоретическая задача поиска более дифференцированного подхода к проблеме обратимости последствий депривации.
Постановка проблемы. Обоснование теоретического подхода.
Центральной задачей нашего исследования является попытка сформулировать дифференцированный подход к проблеме обратимости последствий депривации. В связи с этим встает вопрос об однородности самого феномена депривационных нарушений. Во многих исследованиях последствия депривации рассматриваются как некий единый депривационный синдром, независимо от специфики депривирующих факторов. Нами будет рассматриваться вполне определенная форма психической депривации - воспитание в условиях дома ребенка. Данная форма воспитания для детей от 0 до 4 лет в нашей стране практически не имеет альтернатив, кроме усыновления. Важнейшими факторами развития в условиях дома ребенка являются, во-первых, невозможность сформировать устойчивую привязанность к одному взрослому (в силу сменяемости персонала), и во-вторых, постоянное пребывание ребенка в группе сверстников.
Существует достаточно много разнообразных исследований развития воспитанников детских учреждений. В большинстве существующих исследований развитие в условиях эмоциональной депривации рассматривается исключительно с точки зрения его недостаточности. Развитие ребенка в условиях учреждения сравнивается с влиянием скрытой семейной депривации, но более сильной количественно. Выявляется множество дефицитарных характеристик во всех сферах развития воспитанников детских учреждений по сравнению с нормой.
Различные исследования в домах ребенка (Авдеева Н.Н., 1982; Авдеева Н.Н., Елагина М.Г., Мещерякова С.Ю., 1986; Авдеева Н.Н., Хаймовская Н.А., 1999; Баженова О.В., 1986; Галигузова Л.Н., 1985; Мещерякова С.Ю., 1976,1979; Пантюхина Т.В., Печора К.Л., Фрухт Э.Л., 1979; Солоед К.В., 1997; Царегородцева Л.М., 1987 и т.д.) обнаруживают своеобразный вариант задержки психического развития, когда в наибольшей степени страдает активная речь, отмечается недостаточная способность к самостоятельному программированию деятельности, снижение познавательного интереса. Отмечаются нарушения коммуникативной активности. Показано, что общение со взрослым у воспитанников дома ребенка имеет примитивный поверхностный характер, дети неспособны к продуктивному сотрудничеству и фиксированы на непосредственном эмоциональном общении.
Нам представляется, что данный подход недостаточно учитывает специфику ситуации развития, которая в доме ребенка коренным образом отличается от ситуации развития в семье. Прямое сравнение отдельных показателей развития воспитанников дома ребенка с показателями нормы не позволяет выявить качественную специфику и собственную внутреннюю логику развития детей, воспитывающихся в учреждении. Сравнение с нормой по отдельным параметрам только констатирует негативные дефицитарные аспекты развития депривированного ребенка. Нам
!
(
представляется необходимым переход к более крупным единицам исследования, который возможен при переходе к системному анализу развития аффективной сферы ребенка.
Другим важным недостатком большинства существующих исследований нам представляется недостаточное внимание к динамике депривационных нарушений и к процессам естественной компенсации. В связи с этим нам представляется необходимой иная постановка проблемы. В центр нашего исследования ставится вопрос о том, каким образом происходит эмоциональное развитие ребенка, когда внешние условия не позволяют ему сформировать устойчивую привязанность к взрослому; какие процессы естественной компенсации включаются при этом.
Наиболее адекватным подходом к исследованию эмоционального развития ребенка нам представляется изучение развития системы эмоциональной регуляции в динамике. В своем исследовании мы опираемся на уровневую модель эмоциональной регуляции В.В.Лебединского (Лебединский В.В. и др., 1990; Лебединский В.В.,1996, 1998; Лебединский В.В., Бардышевская М.К., 2002). Данный подход позволяет выявить иерархическую структуру эмоциональных нарушений и оценить адаптивный смысл тех или иных особенностей развития. Переход от анализа отдельных функций к анализу системы эмоциональной регуляции позволяет оценивать процесс эмоционального развития в его целостности с учетом сложных взаимосвязей.
Особое внимание в своем исследовании мы уделяем протеканию возрастных кризисов одного и трех лет, поскольку это периоды наиболее активной перестройки внутри системы эмоциональной регуляции. Оценка протекания возрастных кризисов является важной интегральной характеристикой целостного процесса развития эмоциональной регуляции.
В соответствии с поставленной задачей основным методом нашего исследования стало лонгитюдное этологически ориентированное наблюдение, позволяющее проследить динамику эмоционального развития и оценить адаптивный смысл отклоняющихся форм поведения ребенка.
В нашем исследовании мы попытались выделить особенности развития эмоциональной регуляции, лежащие в основе различных эмоционально-личностных и поведенческих нарушений у воспитанников дома ребенка. Основной задачей являлось определение дефицитарных и компенсаторных характеристик эмоциональной регуляции, позволяющих ребенку адаптироваться к конкретным условиям дома ребенка. Основной акцент в работе ставится на выявлении механизмов спонтанной компенсации и соответствующей качественной специфики эмоционального развития воспитанников дома ребенка.
Непосредственное сравнение отдельных параметров развития эмоциональной регуляции у воспитанников дома ребенка с показателями нормы не является для нас центральной задачей и представляется не вполне корректным. Основной единицей анализа для нас является целостный процесс развития эмоциональной регуляции в его динамике.
Предмет исследования: Закономерности развития системы эмоциональной регуляции в условиях, отличных от эволюционно ожидаемых (воспитание в детском учреждении).
Объект исследования: Воспитанники специализированного дома ребенка с рождения до 4 лет, не имевшие опыта жизни в семье.
Цель исследования: Выявить общие закономерности развития системы эмоциональной регуляции у воспитанников дома ребенка с рождения до 4 лет:
• описать возрастную динамику с акцентом на периоды качественных перестроек в системе эмоциональной регуляции (возрастные кризисы одного и трех лет);
• выделить варианты развития эмоциональной регуляции в условиях депривации;
• выделить и описать механизмы естественной компенсации в условиях депривации.
Задачи исследования:
1. Адаптировать методику оценки эмоциональной регуляции для младенческого и раннего возраста. Разработать комплексную схему оценки развития эмоциональной регуляции от 0 до 4 лет.
2. Оценить особенности развития эмоциональной регуляции в динамике с акцентом на изучении кризисов 1 и 3 лет. Выделить специфику качественных изменений эмоциональной регуляции в кризисные периоды развития.
3. Описать симптомы и механизмы нарушений эмоционального развития у воспитанников дома ребенка в рамках уровневой модели эмоциональной регуляции.
4. Выделить компенсаторные механизмы и образования, возникающие в системе эмоциональной регуляции при отсутствии устойчивой связи с материнским объектом.
5. Выделить различные по тяжести варианты аномального развития эмоциональной регуляции в зависимости от качества социальной адаптации и степени обратимости нарушений.
Метод исследования: Основу методической схемы исследования составляет метод систематического лонгитюдного наблюдения. Лонгитюдное исследование позволяет изучать динамику развития в его целостности, дает возможность вьщелять устойчивые и транзиторные нарушения, дефицитарные и компенсаторные феномены. Для оценки особенностей эмоциональной регуляции и поведения детей в первую очередь нами использовалось этологически ориентированное наблюдение. Данный метод позволяет оценивать особенности поведения ребенка, начиная с первых недель жизни, он достаточно гибок для изучения эмоционального развития и одновременно позволяет давать стандартизованные описания. При разработке структуры наблюдения и выделении параметров оценки эмоциональной регуляции использовались следующие методики: 1. Методика оценки эмоциональной регуляции (М.К.Бардышевская, В.В.Лебединский, 2003).
2. Опросник определения качества привязанности ATTACHEMENT Q-SET (AQS) (Waters, 1985).
3. Метод этологического анализа коммуникаций у детей раннего возраста (Montagner, 1988).
Научная новизна и теоретическая значимость работы.
В работе делается попытка сформулировать новый дифференцированный подход к проблеме обратимости последствий психической депривации. Рассматривается взаимосвязь проблемы обратимости последствий депривации и развития механизмов спонтанной компенсации эмоционального развития. Выявление компенсаторных механизмов позволяет раскрыть адаптивный смысл ряда нарушений эмоционального развития у воспитанников домов ребенка и понять качественную специфику этого развития.
1. В работе осуществлена попытка системного подхода к оценке эмоционального развития детей, с рождения воспитывающихся в условиях детского учреждения. Показана адекватность и эвристичность уровневой модели эмоциональной регуляции для комплексного анализа эмоционального развития в динамике. Апробирована методика оценки эмоциональной регуляции Бардышевской М.К., Лебединского В.В., адаптированная для раннего возраста.
2. Раскрывается динамика процесса развития эмоциональной регуляции в условиях отличных от эволюционно ожидаемых. Описана и проанализирована специфика протекания возрастных кризисов в условиях депривации.
3. Выявлена качественная специфика развития эмоциональной регуляции воспитанников дома ребенка, связанная с возникновением компенсаторных новообразований в системе эмоциональной регуляции. Рассматривается соотношение дефицитарных и компенсаторных характеристик развития эмоциональной регуляции у воспитанников дома ребенка. Описаны специфические механизмы спонтанной компенсации, включающиеся в условиях дома ребенка.
4. Описаны различные варианты развития эмоциональной регуляции у воспитанников дома ребенка при воздействии сходных депривационных условий.
Практическое значение работы: Выделение дефицитарных и компенсаторных форм в развитии эмоциональной регуляции представляет огромную практическую значимость для диагностической и психокоррекционной работы, а также для прогноза усьгаовления и помощи усыновителям.
1. Учет качественной специфики развития эмоциональной регуляции у воспитанников дома ребенка позволяет определять стратегию и тактику коррекционной работы в домах ребенка. Знание устойчиво дефицитарных характеристик и компенсаторных возможностей эмоциональной регуляции позволяет определить приоритетные мишени психокоррекционной работы. Учет особенностей возрастной динамики позволяет определить те периоды развития, когда воспитанники дома ребенка наиболее остро нуждаются в помощи (таким периодом в первую
очередь является период, соответствующий кризису одного года). Учет вариантов развития эмоциональной регуляции позволяет разработать более дифференцированный подход к коррекционной и педагогической работе, а также немаловажен при комплектации групп дома ребенка.
2. Полученные данные могут быть использованы для прогноза усыновления и разработки рекомендаций приемным родителям. Предварительное ознакомление родителей с наиболее вероятными трудностями в адаптации приемного ребенка к семье позволяет избежать неудачного усыновления и психической травмы обеих сторон в случае возвращения ребенка обратно в учреждение.
3. Подробный анализ ситуации развития в условиях дома ребенка позволяет выявить отдельные (принципиально устранимые) факторы, оказывающие неблагоприятное влияние на развитие эмоциональной регуляции ребенка.
Положения, выносимые на защиту:
1. В условиях дома ребенка развитие системы эмоциональной регуляции протекает качественно иначе, чем в норме, и характеризуется специфическим сочетанием нарушений, представленных явлениями задержки, недоразвития и искажения, и процессов естественной компенсации. Особенности развития эмоциональной регуляции определяются рядом факторов: материнская депривация, легкая резидуально-органическая патология, постоянное пребывание в группе сверстников.
2. В условиях депривации включаются механизмы спонтанной компенсации, что приводит к формированию специфических компенсаторных новообразований в системе эмоциональной регуляции. В условиях дома ребенка включаются как неспецифические компенсаторные механизмы, типичные для различных видов эмоциональной патологии, так и специфические компенсаторные механизмы, характер которых определяется спецификой ситуации развития в детском учреждении. Можно выделить два специфических механизма компенсации: (1) развитие специфической поведенческой системы, направленной на поиск объекта привязанности; (2) переориентация системы эмоциональной регуляции на группу сверстников. Переориентация системы эмоциональной регуляции приводит к формированию симбиотической привязанности к группе и, как результат, к глубокой качественной перестройке всей системы. С возрастом данная перестройка приобретает все более устойчивый характер и в ряде случаев после 4 лет становится необратимой.
3. Возрастные кризисы в условиях депривации протекают аномально: (1) кризис одного года характеризуется патологическим затяжным протеканием, сопровождающимся грубыми
декомпенсациями; (2) кризис трех лет сглажен, нарушен переход к автономному функционированию эмоциональной регуляции.
4. В развитии системы эмоциональной регуляции воспитанников дома ребенка отмечается общая тенденция к гипертрофии тонической функции на всех уровнях (в особенности, на уровнях аффективных стереотипов и аффективной коммуникации). При этом у большинства детей страдает смысловая сторона работы уровня аффективной коммуникации. В условиях депривации уровень аффективной коммуникации недостаточно контролирует и организует работу нижележащих уровней. В ряде случаев происходит функциональный распад иерархии смысловых отношений в системе эмоциональной регуляции, когда механизмы всех уровней начинают работать на реализацию тонических задач второго и четвертого уровней.
5. Развитие эмоциональной регуляции в условиях дома ребенка представлено различными вариантами. Выделено 5 вариантов, различающихся качеством социальной адаптации и степенью обратимости нарушений: (1) условная «детдомовская» норма, (2) неустойчивость высших форм эмоциональной регуляции, (3) преобладание явлений задержки и недоразвития эмоциональной регуляции, (4) развитие эмоциональной регуляции «автономное» от качества привязанности, (5) атипичное развитие (грубые нарушения и преобладание явлений искажения).
Общее описание уровневой модели эмоциональной регуляции
Эмоциональная система является одной из основных регуляторных систем, обеспечивающих активные формы жизнедеятельности организма (Анохин, 1975; Вилюнас,1976;1986; Изард,1999; Рейковский, 1979 и др.). В эволюционном плане систему эмоциональной регуляции можно сравнить с геологическими напластованиями, каждое из которых имеет свою структуру и функцию. Эти образования находятся в тесном взаимодействии друг с другом, образуя иерархически усложняющуюся систему уровней. В своих базальных основах эмоции связаны с инстинктами и влечениями, а в наиболее примитивных формах функционируют даже по механизму безусловных рефлексов. Примитивный характер эмоционального реагирования в нормальном развитии не всегда выступает достаточно отчетливо, патологические же случаи дают нам много примеров влияния элементарных эмоций на поведение. В ходе нормального онтогенеза ранние формы аффективного реагирования включаются в более сложные.
Взаимодействие с окружающим миром, реализация потребностей человека могут происходить на разном уровне активности и глубины аффективного контакта со средой. Эти уровни в соответствии со сложностью стоящей перед субъектом поведенческой задачи требуют разной степени дифференцирования аффективной ориентировки и разработки механизмов регуляции поведения (Лебединский В.В., Никольская О.С., Баенская Е.Р., Либлинг М.М., 1990; Лебединский В.В.,1998; Лебединский В.В., Бардышевская М.К., 2002; Никольская О.С., 2000)
Первоначально, при разработке уровневого подхода к эмоциональной регуляции, В.В.Лебединским было выделено четыре основных уровня эмоциональной регуляции, которые составляют единую, сложно координированную структуру аффективной организации. Позднее
В.ВЛебединским совместно с М.К.Бардышевской был выделен пятый уровень - уровень высших символических регуляций.
Уровни решают качественно различные задачи адаптации. Они не могут подменить друг друга, ослабление или повреждение одного из уровней приводит к общей аффективной дезадаптации; в то же время нарушения одних уровней могут частично компенсироваться за счет других. Каждый уровень характеризуется: (1) Решает свои смысловые задачи. (2) Имеет собственные механизмы регуляции поведения. (3) Использует особый тип аффективной ориентировки. (4) Вносит свой вклад в осуществление тонической регуляции. Базальные уровни эмоциональной регуляции: 1. Уровень оценки интенсивности средовых воздействий. Это уровень наиболее пассивной адаптации. В норме он является фоновым и выполняет функцию защиты организма от окружающей среды. На этом уровне происходит аффективная преднастройка к активному контакту со средой (происходит оценка допустимости контакта и выбор оптимальной позиции). Ориентировка на данном уровне происходит по принципу количественной оценки воздействия среды (оценивается интенсивность и степень устойчивости среды), т.е. реакция на интенсивность и новизну стимуляции является функцией первого уровня. Задачей этого уровня является достижение общего комфорта. На уровне поведения данному уровню соответствует выбор пространственной позиции для достижения комфортного состояния, который определяется только внешними воздействиями (полевое поведение). На данном уровне происходит определение дистанции общения. На данном уровне действует простой закон силы, и соответственно основным защитным механизмом является пресыщение. Чрезмерная нагрузка вызывает пресыщение и уход от слишком сильной стимуляции. 2. Уровень аффективных стереотипов. Данный уровень отвечает за выработку аффективных стереотипов сенсорного контакта со средой, что обеспечивает избирательность в адаптации. Данный уровень обеспечивает адаптацию к стабильной ситуации. На данном уровне происходит регуляция процесса удовлетворения соматических потребностей, вырабатываются приспособительные стереотипы. В ходе выработки стереотипов особую роль играет ритмизация. В результате выработки стереотипов происходит ограничение механизма пресыщения за счет активного выделения и воспроизведения определенных впечатлений. Аффективная оценка на данном уровне определяется оценкой качества воздействия, что включает субъективный компонент. Положительные переживания становятся устойчивыми к пресыщению, в результате чего формируется аффективная избирательность. Избирательность формирует индивидуальный аффективный опыт, вырабатывается индивидуальная манера взаимодействие с окружающим. На данном уровне формируется соматический образ Я. Формирование стереотипов второго уровня необходимо для активного взаимодействия со средой. Но эти стереотипы оказываются несостоятельными в нестабильной ситуации. 3. Уровень экспансии. Данный уровень отвечает за активную адаптацию к нестабильной ситуации. Задачей данного уровня является достижение аффективно значимой цели путем преодоления неожиданного препятствия. На данном уровне в психологическом поле появляются барьеры. Соответственно аффективная оценка приобретает более сложный характер, оценивается целостная структура положительных и отрицательных воздействий. Для того чтобы оценить барьер, необходима некоторая устойчивость отрицательных впечатлений к пресыщению. На данном уровне возникают предпосылки к выделению себя как субъекта аффективного поведения, разделение «хочу» и «могу». Аффективные переживания на данном уровне теряют сенсорную окраску и приобретают больший заряд. Препятствие становится источником активности. На данном уровне формируется представление о своих возможностях, уровень притязаний.
Высшие уровни эмоциональной регуляции: 4. Уровень аффективной коммуникации. Четвертый уровень отвечает за разрешение сложных отологических задач организации жизни индивида в сообществе. Конкретным приспособительным смыслом уровня является налаживание эмоционального взаимодействия с другими людьми: разработка способов ориентировки в их переживаниях, формирование правил, норм взаимодействия с ними. На этом уровне происходит новое усложнение аффективного поля: благодаря введению нового качества строится более гибкая структура поля, теперь она задается не параметрами физического «Я», а эмоциональной оценкой другого человека. Являясь этологически наиболее значимым фактором, «другой» начинает доминировать в аффективном поле субъекта, и под влиянием этой доминанты перестраиваются и упорядочиваются все остальные впечатления. Ориентировка этого уровня направлена на выделение аффективных проявлений другого человека как сигналов, наиболее значимых для адаптации к окружающему. Витально значимыми сигналами становятся лицо человека, его мимика, взгляд, голос, прикосновение, жест. За счет уверенности в силе других, в их знаниях, в существовании эмоциональных правил поведения, гарантирующих адаптацию без внезапных срьшов, четвертый уровень создает образ надежного, стабильного окружающего мира, защищенного от неожиданностей и превратностей.
5. Уровень высших символических регуляций. Пятый уровень эмоциональной регуляции отвечает за способности ребенка дифференцировать (по признакам: приятное - неприятное, живое - неживое и т.д.), обобщать и накапливать эмоциональный опыт, выражать его в игре, фантазиях, рисунке. С развитием символического мышления ребенок приобретает способность говорить о своем опыте, символически проигрывать травматические события своей жизни, передавать абстрактные, не связанные с конкретной ситуацией мысли, идеи, желания.
Уровень оценки интенсивности средовых воздействий
Оценка интенсивности средовых воздействий входит в круг витальных задач, решаемых младенцем с первых дней жизни. Количественные изменения параметров стимуляции могут наиболее разрушительно действовать на организм, поэтому первой задачей ребенка является избегание слишком интенсивной стимуляции. Данный уровень опережает все другие системы, сигнализируя об опасности. Если стимуляция оценивается как слишком интенсивная, сразу же включаются механизмы, направленные на предотвращение подобного воздействия. Невозможность справиться с интенсивностью стимуляции запускает механизмы соматовегетативного уровня реагирования.
В случае патологии наблюдаются разнообразные нарушения в работе уровня оценки интенсивности стимуляции, что проявляется в явлениях гипер- или гипосензитивности. Проявления гиперсензитивности могут выражаться как в виде непосредственных реакций избегания, так и в виде дезадаптивной реакции на повышение сенсорной нагрузки. Гипосензитивность в младенческом возрасте часто является признаком депрессии, которая характеризуется слабостью всех жизненных проявлений ребенка. Часто гипосензитивность на первом году жизни отмечается у детей, чьи матери страдают депрессией (Spitz, 1965; Tustin,1990; Kreisler,1990; Field, 1995; Trad, 1986).
Явления гиперсензитивности отмечаются и в норме, они характерны для младенцев в первые четыре недели жизни (Gesell & Amatruda, 1974). После рождения на ребенка обрушивается неконтролируемый поток разнообразной сенсорной стимуляции, с которым ребенок не способен самостоятельно справиться. Гиперсензитивность новорожденного неустойчива, то есть зависит от его внутреннего состояния, которое меняется в зависимости от удовлетворения или неудовлетворения его базовых потребностей. В соответствии с этим указывается на зависимость гиперсензитивности от качества заботы матери. Заботливая и внимательная мать, способная в достаточной мере удовлетворить потребности ребенка, на ранних этапах развития создает так называемый «щит противовозбуждения», ограничивающий разрушающее воздействие интенсивной стимуляции. Неспособность матери удовлетворительно регулировать эмоциональное состояние ребенка приводит к хроническому напряжению, влекущему целый ряд психосоматических расстройств (Kreisler, 1987; Lustin J.-J., 2000).
Многие исследователи связывают уровень сензитивности с физиологическим тонусом младенца. Повышенный физиологический тонус дает оживление архаических рефлексов и двигательных реакций вообще в ответ на действие малейшего раздражителя, острую реакцию на боль, быстрый переход от сна к бодрствованию, особую чувствительность к социальным стимулам, когда ребенок с самого раннего возраста стремится к общению, но очень быстро перевозбуждается от него (Kreisler, 1987).
Было показано, что у соматически ослабленных, недоношенных детей, а также у детей с легкими формами органического поражения ЦНС и у детей, воспитывающихся в домах ребенка, начальный период «неприкрытой» гиперсензитивности затягивается на несколько месяцев (Бардышевская, 1997; Луковцева, 2002). У воспитанников дома ребенка отмечалась гиперсензитивность как к физическим параметрам среды, так и к стимуляции от общения со взрослым. Влияние фактора легкой органической патологии на уровень сензитивности в норме (при поддержке матери) удовлетворительно компенсируется к концу первого полугодия жизни. В условиях же депривации, в отсутствии нормальной материнской поддержки данный фактор сохраняет свое значение на протяжении длительного времени. Экспериментальные исследования детей с перинатальной энцефалопатией показали, что в условиях семьи особенности, связанные с повышенной сензитивностью, к концу первого полугодия сглаживаются и даже полностью исчезают, а у воспитанников дома ребенка этого не происходит (Баженова, 1984; Солоед 1997).
Значение уровня сензитивности для формирования взаимодействия в диаде широко изучалось многими современными авторами. Многие авторы указывают на роль врожденных параметров темперамента ребенка, в том числе и сензитивности, в становлении особенностей взаимодействия в диаде мать-ребенок (Belsky, Rovine, 1987; Chess, Thomas, 1983; Emery, 2001; Seifer, Schiller & al., 1996).
В. условиях- дома ребенка, когда ребенок не имеет удовлетворительной поддержки со стороны ухаживающего взрослого, явления гиперсензитивности можно рассматривать как первый неспецифический способ реакции на депривацию. Стимуляция от окружающего мира воспринимается как слишком интенсивная и разрушающая. Система эмоциональной регуляции дает сбои. В результате ребенок стремиться ограничить свои контакты с миром, избегающие формы поведения преобладают над активными.
Адаптивное значение избегающих форм поведения. Адаптивная роль поведения избегания была продемонстрирована в рамках этологического подхода. J. Bowlby (1969) для объяснения функции поведения избегания пользовался этологической интерпретацией избегания глазного контакта у взрослых животных (Tinbergen, Moynihan, 1952; Chance, 1962). Считается, что главной функцией поведения избегания глазного контакта является сохранение близости между животными в ситуации, когда тенденции к бегству и атаке максимальны и равновелики. По мнению Chance (1962) поведение избегания выполняет функцию саморегуляции. Sroufe, Waters & Matas (1974) экспериментальным путем показали, что существует четкая временная связь между уровнем возбуждения ребенка (в качестве индикатора которого использовался темп сердечных сокращений) и избеганием визуального контакта. Считается, что избегание визуального контакта, которое совпадает с максимумом частоты сердечных сокращений, блокирует поток неприятных стимулов, предотвращает опасное перевозбуждение, то есть удерживает уровень возбуждения в адаптивных пределах.
Сходной точки зрения придерживаются Robson (1967) и Brazelton (1983). Анализируя взаимодействия между младенцем и матерью в диадах, эти авторы пришли к выводу, что избегание младенцем визуального контакта с матерью выполняет функцию защиты от перевозбуждения. Частое избегание визуального контакта отмечается у младенцев, матери которых постоянно «бомбардировали» их аффективно насыщенной стимуляцией, не учитывая сигналов, свидетельствующих о насыщении и усталости ребенка. Main (1977; 1981) показала, что избегание визуального контакта у постоянно отвергаемых детей в ситуациях с высоким уровнем стресса служит альтернативой прямому выражению гнева и агрессии, которые в этих условиях имели бы крайне дезадаптивный характер. Однако, сдерживая гнев в действительно опасных ситуациях, такие дети часто проявляют его как бы «вне контекста», в нейтральных ситуациях, то есть ситуациях, не являющихся критическими для развития отношений внутри диады.
Различные подходы к проблеме обратимости последствий депривации
Различия в подходах к проблеме обратимости депривации проявляются, прежде всего, в различном понимании причин депривации (дефицит стимуляции, неадекватная стимуляция, травма, отсутствие или нарушение связи между стимуляцией и подкреплением и т.д.) и механизмов деструктирующего или тормозящего воздействия депривирующих факторов на психическое развитие ребенка. В свою очередь, представление о механизмах депривации определяет оценку возможности, условий и механизмов компенсации эмоциональной депривации.
В рамках психоаналитического подхода необходимым условием для преодоления последствий депривации является формирование новой устойчивой эмоциональной связи с другим человеком, что представляется крайне проблематичным. Негативный опыт взаимодействия с окружающим миром в условиях депривации определяет искаженный характер внутреннего объекта ребенка, его внутреннюю опустошенность, «омертвленность». Нарушения раннего развития в условиях материнской депривации затрагивают базовые структуры психики ребенка, и возможности их компенсации представляются крайне ограниченными.
В рамках этологического подхода возможности формирования замещающей привязанности связываются с понятием сензитивного периода для развития данного вида поведения. Длительность сензитивного периода в развитии поведения привязанности определяется соотношением ряда подпроцессов сенсомоторного развития.
В рамках концепции сензитивных периодов можно говорить о том, что возраст ребенка имеет чрезвычайно важное значение для определения возможных последствий депривации. Наиболее тяжелые и необратимые последствия психической депривации наблюдаются, когда ребенок испытывает ее в возрасте от 6 месяцев до 4 лет (R.Spitz, A. Freud, J.Bowlby, M.Ainsworth). В настоящее время существует целый ряд данных, свидетельствующих о том, что наиболее тяжелые и необратимые последствия депривации связаны с самым начальным периодом развития (от 0 до 2 лет). Было показано, что эмоциональная сфера детей, имевших ранний опыт жизни в семье до помещения в детский дом, значительно более сохранна (Бардышевская, 1995). Компенсаторные формы поведения этих детей более адаптивны, чем у детей, с рождения воспитывавшихся в доме ребенка. Наличие раннего позитивного опыта взаимодействия с матерью позволяет этим детям относительно успешно формировать замещающую привязанность к другому взрослому.
В целом, проблема компенсаторного развития ребенка в сохраняющихся условиях эмоциональной депривации исследована в значительно меньшей степени, чем проблема дефицитарного развития в этих условиях.
Необходимым, хотя и недостаточным, условием для преодоления последствий депривации, считается полное устранение или ослабление действия депривирующего фактора. В исследованиях, посвященных проблеме компенсации депривационных расстройств, обычно вводится некоторое дополнительное «корректирующее» воздействие. Например, «заместительная» или «подставная» мать из интерната для умственно отсталых женщин в лонгитюдном исследовании H.Skeels & H.Dye (1939, 1966); «искусственные» семьи у A.Freud & p.Burlingham (1943,1944); альтернативная привязанность к терапевту-воспитательнице у B.Bettelheim (1974); интенсивная терапевтическая забота обезьянки - лекаря у H.Harlow, M.Harlow & S.Suomi (1975). Все эти виды компенсирующей заботы можно считать вариантами регрессивной терапии, когда контакт с ребенком устанавливается, начиная с примитивного уровня. Радикальное изменение аффективной среды и проведение интенсивной терапии эмоционально депривированных детей возможно как эксперимент, но пока не может получить широкого распространения в типичных детских учреждениях. В то же время большинство исследований показывает, что далеко не все дети, живущие в условиях эмоциональной депривации, страдают серьезными нарушениями поведения (Pringle, Bossio, 1960; Rutter, 1984; Лангмейер, Матейчек, 1984). Определенная часть детей, относительно стабильная в различных возрастных группах (по данным Лангмейер, Матейчек до 27%), удовлетворительно приспосабливается к условиям группового воспитания.
Следовательно, можно говорить о процессах спонтанной компенсации, которые позволяют части детей хорошо контактировать с персоналом учреждения и другими детьми, легко адаптироваться к режимным требованиям, успешно заниматься и т.д.
В соответствии с этим, основной задачей нашего исследования является выявление источников естественной компенсации, доступных воспитанникам дома ребенка, в сфере развития эмоциональной регуляции.
Нарушения, возникающие на первом году жизни
При рассмотрении развития эмоциональной регуляции воспитанников дома ребенка на первом году жизни нами были выявлены нарушения на всех уровнях системы эмоциональной регуляции. Нарушения уровня реактивности (первый уровень эмоциональной регуляции)., В доме ребенка у большинства детей отмечалось выраженное увеличение гиперсензитивности как к физическим стимулам (громкий звук, резкое движение), так и к контакту с человеком. В некоторых случаях отмечалась гиперсензитивность к глазному контакту (непереносимость, быстрое истощение в контакте). У многих детей в той или иной мере отмечалась гиперсензитивность к тактильному контакту (патологический симптом, не наблюдавшийся в контрольной группе). В целом гиперсензитивность проявлялась в высокой истощаемости детей и в гипертрофии избегающих форм поведения. Выраженная гиперсензитивность отмечается в основном до 6 месяцев. После 6 месяцев отмечается заметное снижение проявлений гиперсензитивности как к физическим стимулам, так и в контакте со взрослым. Некоторые элементы гиперсензитивности сохраняются у части детей на протяжении всего раннего развития (а возможно и дальше), трансформируясь в гиперактивность и общую неустойчивость эмоциональной регуляции.
У многих детей отмечалась дезадаптивная реакция на повышенную сенсорную и эмоциональную нагрузку. Даже незначительное повышение сенсорной нагрузки у этих детей приводит к перевозбуждению и истощению.
Нарушение формирования поведенческих стереотипов: нарушение ритма сон-бодрствование и трудности кормления (второй уровень эмоциональной регуляции).
У наблюдавшихся детей на первом году жизни отмечались следующие нарушения сна: длительное засыпание, укороченный и прерывистый сон, «тихая» бессонница. Нарушения сна на первом году жизни являются наиболее частым и неспецифичным симптомом эмоционального неблагополучия ребенка.
Нарушения питания: До 6 месяцев (а иногда и дольше) у многих детей отмечалось сильное срыгивание и выплевывание пищи. Во время еды дети крутятся на руках у взрослого, отбрыкиваются, не смотря на явные проявления голода, в результате чего возникает сильное перевозбуждение и даже плач.
Также к нарушениям второго уровня эмоциональной регуляции можно отнести нарушения на уровне соматовегетативного реагирования. У детей из дома ребенка отмечалось значительно большее, чем в норме, количество соматовегетативных нарушений. На первом году жизни отмечаются разнообразные нарушения в системе пищеварения (особенно широко распространена диспепсия), хронические респираторные заболевания. Наиболее типичным нарушением на уровне соматовегетативного реагирования в доме ребенка является атопический дерматит, отмечавшийся на первом году жизни почти у 90% детей. У определенной группы детей атопический дерматит приобретает особую устойчивость и является одним из основных способов реагирования на эмоциональное неблагополучие. Проявления атопического дерматита резко усиливаются у этих детей в период, соответствующий кризису 1 года.
Нарушение формирования устойчивых коммуникативных стереотипов (координация второго и четвертого уровней).
В развитии базовых видов контакта со взрослым у воспитанников дома ребенка выявляется недостаточность по различным параметрам. Наиболее грубые нарушения базовых типов контакта, такие как непереносимость и избегание, наблюдались в основном только в раннем возрасте (у детей до 6 месяцев). На более поздних этапах преобладает недостаток диалогических форм общения и нарушения координации контактов.
Нарушения зрительного контакта. До 6 месяцев преобладают грубые нарушения зрительного контакта: у многих детей отмечалась гиперсензитивность к зрительному контакту, высокая истощаемость. После 6 месяцев чаще отмечаются умеренные и легкие нарушения: в основном нарушения ритмичности и координации с другими контактами.
Нарушения тактильного контакта. У большинства детей отмечались явления гиперсензитивности к тактильному контакту (от легкой напряженности до активного избегания). Гиперсензитивность к тактильному контакту больше проявляется в первом полугодии жизни и снижается к концу первого года. Также у большинства детей отмечается вьфаженная недостаточность развития активных форм тактильного контакта (у большинства не развивается поза пристраивания на руках, во время тактильного контакта ребенок замирает).
Нарушения голосового контакта. У ряда детей отмечалось полное выпадение данного канала общения. У большинства детей отмечается недостаточное развитие коммуникативной стороны вокализаций. Гуление и лепет чаще возникают вне ситуации общения, ответные (вызванные обращением взрослого) вокализации отмечаются редко. В целом данный вид контакта практически у всех воспитанников дома ребенка является наиболее нарушенным.
Нарушение координации контактов. У большинства детей отмечались нарушения контакта на руках у взрослого (позиция на руках не облегчает другие формы контакта, а наоборот тормозит их). Практически у всех детей отмечалось нарушение координации голосового и зрительного контакта. Говоря о нарушении координации контактов, необходимо отметить, что у воспитанников дома ребенка комплекс оживления редко проявляется в полном составе, постоянно выпадают те или другие компоненты коммуникативного репертуара.
Недостаточная дифференциация эмоциональной экспрессии. На первом году жизни у большинства детей отмечалась относительная бедность, неясность и размытость мимических эмоциональных проявлений (неотчетливая улыбка, низкая дифференцированность негативных эмоций). Данная характеристика у многих детей отчасти сохраняется на протяжении всего раннего развития. На первом году у большинства детей сильно задерживается дифференциация типов плача, в результате чего часто преобладает недостаточно модулированный плач.
Недостаток внимания к эмоциональной экспрессии взрослого. У многих детей недостаточно выражена реакция на изменения эмоционального выражения лица и интонации взрослого во время контакта. В частности на первом году жизни это проявляется в отсутствии адекватной реакции на ситуацию «формального общения». Недостаток внимания к эмоциональной экспрессии взрослого в определенной степени сохраняется на протяжении всего раннего развития, при чем отмечается тенденция к избирательному игнорированию негативных эмоциональных проявлений взрослого.
