Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА ПЕРВАЯ Формирование и развитие творческой индивидуальности писателя в контексте взаимодействия фольклорных и литературных традиций 32
1.1. Роль фольклорных традиций в формировании творческой индивидуальности писателя в русскоязычной литературе адыгов 1830-1850-х годов 39
1.2. Художественная рецепция традиций русской классической литературы и трансформация фольклорных основ в творчестве адыгских писателей XIX века 50
1.3. Актуализация внеканонической инициативы писателя в русскоязычной адыгской литературе конца XIX - начала XX века 136
ГЛАВА ВТОРАЯ Этнокультурная специфика адыгского просветительства как феномена русскоязычной национальной литературы XIX века 168
2.1. Социокультурные контексты формирования русскоязычного адыгского просветительства 169
2.2. Социально-эстетические функции русскоязычного адыгского просветительства 219
ГЛАВА ТРЕТЬЯ Динамика жанровых систем в русскоязычной национальной литературе адыгов в контексте русско-адыгских литературатурных взаимосвязей XIX - XX веков 293
3.1. Становление и развитие жанровых систем в русскоязычной адыгской литературе XIX - XX веков в контексте русско-адыгских литературных связей 295
3.2. Факторы динамики жанровых систем в русскоязычной адыгской литературе XIX - XX веков 316
3.3. Возрастание функциональной роли жанров малой прозы как выражение трансформации жанровой системности в русскоязычной адыгской литературе конца XIX - начала XX века 338
Заключение 361
Библиография 370
- Роль фольклорных традиций в формировании творческой индивидуальности писателя в русскоязычной литературе адыгов 1830-1850-х годов
- Художественная рецепция традиций русской классической литературы и трансформация фольклорных основ в творчестве адыгских писателей XIX века
- Социокультурные контексты формирования русскоязычного адыгского просветительства
- Становление и развитие жанровых систем в русскоязычной адыгской литературе XIX - XX веков в контексте русско-адыгских литературных связей
Введение к работе
Современная эпоха характеризуется тем, что в ней происходят огромные изменения социально-экономической и общественно-политической значимости. С середины 80-х годов XX века на всей территории бывшего СССР, а затем и во всём мире произошло довольно резкое и решительное переосмысление материальных и духовных ценностей, наработанных и достигнутых мировой цивилизацией на протяжении многих веков, а то и тысячелетий. Эти глубинные изменения затронули не только социальные и политические сферы жизни как основы человеческого общества, но и такую её часть, которую принято именовать надстройкой - культуру, литературу и искусство. Эти изменения закономерны с точки зрения науки о человеческом обществе и истории его развития, так как и культура, и искусство, и особенно литература неотделимы от движения самой жизни. В.Г. Белинский высшее призвание искусства и литературы видел «в выражении духа и направления общества в известную эпоху». Литературе как наиболее оперативной и мобильной форме культуры всегда было свойственно неразрывное единство с обществом. Об этой органической слитности писал в своё время Константин Федин, называя её явлением историческим, дающим литературам различных эпох возможность наследовать то ценное, чем обладала литература предыдущих, старших поколений. А в современных, новых социально-экономических и исторических, условиях как никогда раньше достаточно чётко выступает на передовые рубежи общественно-политической жизни человеческого общества важность исследования современных литературных явлений, да и всего литературного процесса в целом, в неразрывной связи с главными на данном историческом этапе социально-политическими и идейными запросами эпохи.
4 В периоды глубоких переломных явлений в жизни искусство и литература играют большую и всё возрастающую роль в обществе, так как оно испытывает острейший дефицит духовности. Именно поэтому литература всё больше и больше становится притягательной силой, своеобразным компасом и ориентиром в безбрежном море негативных процессов, порожденных экономическим и общественно-политическим кризисом. Это скорее всего объясняется тем, что литература является могучим средством познания и преобразования жизни. Она позволяет обществу видеть себя как бы в зеркале, видеть свои успехи и недостатки, становится высшей формой выражения общественного самосознания, в немалой степени предопределяя своеобразную кристаллизацию человеческих взаимоотношений. Ведь каждое литературное произведение мы воспринимаем как живой человеческий документ, отражающий действительные исторические процессы и явления жизни.
Литература, как самый ёмкий вид искусства, художественным словом раскрывает жизнь в её диалектическом развитии, во всех её взаимосвязях и взаимообусловленности. Приход к такому искусству народа, ранее не имевшего письменности, процесс неимоверно трудный и сложный. Он совершается в необычайных обстоятельствах - в эпоху социального перелома и следующего за ним морального и нравственно-эстетического обновления мира, возникновения совершенно новых общественных и политических отношений в обществе, нового миросозерцания. И если постараться вернуться к событиям восьмидесятилетней давности и проанализировать содержание и смысл свершавшихся в ту далёкую эпоху событий и явлений, то становится очевидным, что стать летописцем этого неведомого доселе рождающегося мира (курсив наш - К.Ш.) было возможно лишь тем представителям народа, которые полностью влились в новую жизнь, стали её частицей, движущейся, тонко чувствующей, самоотверженно борющейся с прошлым, беззаветно преданным новым веяниям, бесстрашно идущим
навстречу им. Они, конечно, были идеалистами. Но, при всей оторванности от окружавшей их действительности, эти молодые творческие силы, совершенно не похожие друг на друга, непримиримо и пламенно спорившие друг с другом, безгранично были преданы идее великого социального обновления. Только у народа, разбуженного огромной силы социальной волной в эпоху социально-экономического и общественно-политического перелома, могла свершиться такая колоссальная духовная работа, отразившая собой судьбу народную и судьбу человеческую в их диалектическом единстве. И эта миссия достойно выполнена младописьменными национальными литературами, возникновением которых обозначена большая дата в жизни адыгских народов на Северном Кавказе.
Изучение процесса формирования и развития младописьменных адыгских литератур - труд, предполагающий многопроблемность и много-аспектность в решении методологических и историко-теоретических вопросов не только родственных северокавказских литератур, но и всей многонациональной литературы России в целом.
Наибольший интерес для исследователей литературы представляют коллективные труды, обобщающие опыт изучения литературоведами наиболее общих закономерностей национальных литератур народов России. Так, в «Истории советской многонациональной литературы» (в семи книгах, под редакцией Г.И. Ломидзе и Л.И. Тимофеева, 1970-1974 гг.) [84] освещены главные этапы развития многонациональных литератур России и союзных республик бывшего СССР. В нем заметно желание авторов не пропустить сколь-нибудь важного факта. Однако стремление к всеохват-ности, идеологические постулаты, соблюдение которых было незыблемым правилом для того времени, не могло пройти бесследно. В этой связи невозможно не согласиться с мнением адыгейского литературоведа У.М. Панеша: «Авторы «Истории...» не учли и не могли учесть многих моментов возникновения и становления новых, молодых литератур, в ре-
6 зультате чего исторические пути этих художественных систем оказались «выпрямленными» в угоду пресловутой схеме «от простого к сложному», «от малого к великому», как принято было говорить «от дастана к роману». [164, С. 4]
Другой формой изучения процессов, происходивших в многонациональных литературах России, были научные издания различных сборников, монографий, очерков и диссертаций. В этих литературоведческих работах в различных аспектах рассматривались и решались вопросы истории и теории младописьменных литератур, начиная от их перехода из устно-поэтического состояния в собственно письменные национальные литературы, а затем и многочисленные проблемы, возникавшие в условиях становления и развития новописьменных литератур. Необходимо отметить, что все эти исследования были гранями одной глобальной проблемы - выяснения идейно-художественного уровня, социальной и нравственно-эстетической наполненности, верности творческих ориентиров и, конечно же, взаимовлияния и взаимообогащения литератур. С одной стороны, это литературы с классическими традициями, установившимися в течение многих столетий, с другой - национальные литературы, только что возникшие в совершенно новых социально-экономических условиях.
В опыт научного осмысления этой, как мы уже отмечали, глобальной
проблемы свой существенный вклад внесли известные литературоведы
М.Б. Храпченко, Л.И. Тимофеев, Г.И. Ломидзе, Б.Л. Сучков,
Р.Г. Бикмухаметов, Б.А. Бялик, Г.Г. Гамзатов, В.М. Головко,
Ч.Г. Гусейнов, Л.П. Егорова, З.С. Кедрина, Н.С. Надъярных,
М.Н. Пархоменко, К.К. Султанов, Ю.И. Суровцев, Г.Ш. Цицишвили, В.А. Шошин, и другие. [397, 114, 244, 316, 292, 194, 393, 430, 283, 80, 166, 391,68,147]
Многоаспектный подход к изучению процессов, происходивших в младописьменных литературах Северного Кавказа, отличает труды
7 Л.А. Бекизовой, Р.Г. Мамия, А.Х. Мусукаевой, З.М. Налоева, У.М. Панеша, М.Г. Сокурова, А.А. Схаляхо, Ю.М. Тхагазитова, Х.В. Туркаева, А.Х. Хакуашева, Х.Х. Хапсирокова, Р.Х. Хашхожевой, К.Г. Шаззо и других. Их теоретические работы дают глубокое понимание не только историко-литературных процессов, но и эстетической значимости возникновения совершенно нового культурного феномена в жизни ранее бесписьменных народов.
В арсенале адыгского литературоведения есть ещё и отдельные статьи, в которых авторы, к сожалению, не идут дальше попыток сравнительно-исторического или сравнительно-типологического анализа нескольких произведений. Они редко вторгаются в область живой поэтики, жанрового и стилевого взаимодействия, а отсюда, в свою очередь, описательность и абстрагированность теоретических изысканий.
Немалую роль в вопросах исследования северокавказских литератур играют региональные конференции, которые в последние годы стали традиционными и проводятся в различных республиках. Это Керашевские чтения в Адыгее, тематические конференции по проблемам языка и литературы в Дагестане, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Северной Осетии (Алании), Ставрополе и Пятигорске. Скорее всего этим и объясняется факт активизации исследователей национальных литератур в последние десятилетия.
Перестроечные процессы, начавшиеся в нашей стране в середине 80-х годов XX столетия, дали мощный стимул развитию науки о литературе. Подобное явление было вызвано к жизни прежде всего снятием запретительных мер идеологического характера. В литературы народов СССР, впоследствии России, стали возвращаться имена писателей, считавшихся до определенного времени нежелательными из-за идеологических воззрений последних. Адыгские литературы не были исключением. Благодаря усилиям известных литературоведов А.Х. Хакуашева, Р.Х. Хашхожевой,
8 К.Г. Шаззо, Х.И. Бакова, историков Т.Х. Кумыкова, Р.У. Туганова, читателям стали доступны творения адыгских писателей-просветителей XIX века, крупного языковеда, этнографа, историка и литератора Айтека Намито-ка, автора и исполнителя адыгских песен, знатока фольклора и бессмертного нартского эпоса Шабана Кубова, англоязычного адыга-писателя Ка-дыра Натхо - и литература адыгской диаспоры в зарубежных странах. Как ни трудно было обходить идейные и идеологические каноны, всё же они за несколько последних десятилетий, особенно в предперестроечные годы, смогли создать значительные труды по изучению вопросов истории и теории адыгских литератур. Они выбирали для своих исследований конкретные темы и проблемы, но при этом не ограничивали себя определенными хронологическими рамками. Такой подход характерен для большинства трудов и свидетельствует в значительной степени об определенной «рас-комплексованности» их авторов, о широте их замыслов. Это работы М.Г. Сокурова «Лирика Алима Кешокова», З.М. Налоева «Послевоенная кабардинская поэзия», К.Г. Шаззо «Художественный конфликт и эволюция жанров в адыгских литературах», У.М. Панеша «Типологические связи и формирование художественно-эстетического единства адыгских литератур», Х.И. Бакова «Национальное своеобразие и творческая индивидуальность в адыгской поэзии», Л.А. Бекизовой «От богатырского эпоса к роману». К ним необходимо добавить еще и различные проблемные статьи, очерки и монографии А.А. Схаляхо, Р.Г. Мамия, А.Х. Мусукаевой, К.К. Султанова, Ю.М. Тхагазитова, и других. К.Г. Шаззо исследует процесс формирования и эволюции жанров и художественный конфликт в адыгских литературах, У.М. Панеш - в сравнительно-типологическом плане формирование эстетического единства адыгских литератур, Х.И. Баков - теоретические проблемы национального своеобразия и творческой индивидуальности в адыгской поэзии и т.д. Всё это говорит о конкретности рассматриваемых проблем, о том, что адыгские литературоведы к сего-
9 дняшнему дню накопили значительный опыт комплексного изучения исторических и теоретических вопросов своих литератур
При всем многообразии исследований, рассматривающих адыгский фольклор и литературу в различных аспектах, одной из практически нерешённых проблем до сих пор остается изучение адыгского фольклора как начала творческой индивидуальности творцов произведений адыгского устно-поэтического творчества, функциональной роли фольклорных традиций в становлении личности писателя и, в связи с этим, выявление его художественно-эстетической роли в формировании духовности адыгских народов. А ведь эта проблема всегда актуальна, ибо фольклор является одним из важнейших элементов духовного и художественного сознания людей.
С другой стороны, адыгские народные песни и предания стали животворной силой, давшей мировой культуре прекрасные произведения русскоязычных национальных писателей-просветителей, о высоком литературном мастерстве которых восторженно отзывались великие деятели русской и мировой культуры. А.С. Пушкин писал: «Вот явление, неожиданное в нашей литературе! Сын полудикого Кавказа становится в ряды наших писателей; черкес изъясняется на русском языке свободно, сильно и живописно. Мы ни одного слова не хотели переменить в предлагаемом отрывке...». [461, С. 344] (курсив наш - К.Ш.). Восхищение гения русской литературы вызвала лирическая повесть адыгского просветителя Султана Казы-Гирея «Долина Ажитугай». В одном из своих отзывов и другой выдающийся деятель русской культуры В.Г. Белинский отмечал, что она (повесть «Долина Ажитугай» - К.Ш.) примечательна «как произведение черкеса (Султана Казы-Гирея), который владеет русским языком лучше многих почетных наших литераторов». [28, С. 281 ] Один из крупнейших исследователей адыгского просветительства А.Х. Хакуашев совершенно справедливо указывает на факт совпадения высказываний А.С. Пушкина и
10 В.Г.Белинского как на проявление определённых нравственно-эстетических закономерностей в зарождающихся русско-адыгских культурных связях. Но это всё же был односторонний, поверхностно-эмоциональный подход к оценке произведений русскоязычных адыгских писателей-просветителей, который продолжался и в литературоведении XX века, и во многом объяснялся существовавшей долгие десятилетия политической и идеологической ангажированностью исследователей, находившихся под жёстким контролем партийных функционеров. В связи с чем следует отметить, что более глубокое и многоплановое изучение их творческого наследия в адыгской исторической и литературоведческой науке начинается лишь с середины 1960-1970-х годов, т.е. со времени, когда так называемые перестроечные процессы стали назревать, а десятилетиями позже приобрели необратимый характер, и прежде всего связано с именами известных российских учёных Л.Г. Голубевой, Т.Х. Кумыкова, А.Х. Хакуашева, Х.Х. Хапсирокова, Р.Х. Хашхожевой и др. Этим же объясняется и другой факт. До сегодняшнего дня одними из самых теоретически мало изученных проблем остаются вопросы, связанные с исследованием художественного уровня и нравственно-эстетических достоинств такого удивительного этнокультурного феномена, как русскоязычное творческое наследие адыгских писателей-просветителей XIX - XX вв.
В последние десятилетия прошлого (XX) и начале нынешнего (XXI) столетия адыгские учёные, занимающиеся исследованиями в области адыгского просветительского движения XIX - XX веков, больше внимания начинают уделять и этой недостаточно изученной стороне вопроса. Так, в трудах А.Х. Хакуашева, Р.Х Хашхожевой, И.Н. Хатковой помимо историко-литературного аспекта присутствует и стремление теоретически осмыслить и изучить проблемы исследования художественно-эстетических параметров произведений адыгских писателей-просветителей. Но бесспорно одно. Все эти попытки, при их несомненной значимости, всё же нельзя
11 признать достаточными для глубокого, всестороннего решения обозначенной проблемы, во-первых, потому, что она не является конкретной областью исследований упомянутых адыгских учёных, а, во-вторых, рассматривать вопросы художественно-эстетического богатства произведений и литературного мастерства адыгских писателей-просветителей необходимо не только опираясь на их синкретические особенности, но и как высокоорганизованную художественно-эстетическую целостность, в которой чётко просматриваются собственные жанровые системы. Присутствие синкрети-ки в художественно-изобразительном творчестве адыгских писателей-просветителей, на наш взгляд, объясняется всего лишь двумя основными факторами. Один из них вызван особенностью исторической ситуации, сложившейся в ту эпоху на Северо-Западном Кавказе в условиях всё больше разгорающейся жестокой захватнической войны, навязанной русским царизмом горским народам. В кровопролитной борьбе за свою свободу погибали не только племена, но и целые народы, унося с собой богатейшую культуру и многовековую цивилизацию, уничтожалось всё, что было тысячелетиями накоплено в их духовную сокровищницу. И обращение европейски образованной части адыгов к художественному творчеству отчасти было вызвано необходимостью сохранения одной из величайших культур, давшей миру неповторимые образцы устно-поэтического творчества от эпоса «Нарты» до историко-героических песен XIX столетия. Именно поэтому первые адыгские писатели обратились к русскому языку, который был им наиболее близок в силу исторических и географических особенностей.
С другой стороны, адыгские писатели-просветители, на наш взгляд, своими произведениями хотели сблизить две культуры, донести до ума и сердца российской общественности, что горцы Северного Кавказа являются не дикарями, как это преподносила в первой половине XIX века официальная печать в России, а народами высочайшей духовности. Тем самым
они как бы иносказательно взывали к совести и царского правительства, и прогрессивной части русского общества.
Не менее важным, на наш взгляд, фактором, оказавшим влияние на художественные особенности творческого наследия адыгских русскоязычных писателей, было устно-поэтическое народное творчество, так как в произведениях истинно народных певцов воплощались идеи социального равноправия, свободы и гуманизма. Вот почему идейно-художественные и сюжетные особенности устной поэзии находят широкое отражение в художественных произведениях русскоязычных национальных писателей. К примеру, принципы отбора материала народной поэзией, если не говорить о конкретных писателях, во многом роднят их творчество. Это и народность, и демократичность, и оптимистическая вера в улучшение жизни. Если же говорить о творческой трансформации художественно-изобразительных средств народных поэтов в художественном мышлении адыгских просветителей, то они широко использовали в своём творчестве принципы эпической типизации героев, динамичного построения сюжетов. В подтверждение этой мысли можно привести единственное дошедшее до наших дней поэтическое произведение Шоры Ногмова - «Хох» (Здравица), написанное им в начале 1837 года в честь приезда академика A.M. Шёгре-на. В нём приветствие, адресованное гостю, звучит так:
«Славное дело, начать что хотите, вам легким да будет!
Мира творец и заступник помощником вашим да будет!
Гость да услышит привет, а кто слушает -рады да будут!»
(Перевод Г. Турчанинова) Как мы уже отмечали, произведение написано в традициях адыгских народных здравиц, декларирующих радость, гиперболизацию качеств человека, в честь которого они произносятся, и подтверждает мысль о непреходящей ценности народно-поэтического творчества для первых писателей-адыгов как неиссякаемого источника поэтического вдохновения,
13 своеобразной художественной летописи народа, ярко выражающей отношение к прошлому (курсив наш - К.Ш).
Фольклорно-эстетическое наследие адыгских народов творчески использовалось практически всеми писателями-просветителями. Одними - в большей степени, другими - в меньшей, но труднее всего было тем, кто стоял у истоков русскоязычной адыгской художественно-публицистической литературы - Шоре Ногмову, Султану Хан-Гирею, Султану Ка-зы-Гирею, Дмитрию Кодзокову, которым приходилось идти неведомыми путями, осваивая принципы не только иноязычной письменной литературы, но и публицистики, закладывая основы и традиции новой, невиданной до этого, национальной культуры. Именно они были первопроходцами, за которыми позже пойдут просветители более поздней эпохи. Прежде всего им чаще приходилось обращаться к достижениям поэтической мысли своего народа, беря самое ценное из неё и художественно оттачивая в своих произведениях. Чутким и тонким ценителем устно-поэтического народного творчества, мастерски использовавшим легенды и мифы, предания и сказания, историко-героические песни и песни-плачи народа в своём творчестве среди русскоязычных адыгских писателей, был Султан Хан-Гирей. Во всех своих произведениях, особенно в «Черкесских преданиях» [465, С. 3-78, 292-377], он широко интерпретирует творческие традиции народных певцов.
Заимствование жанрово-композиционных и художественно-изобразительных средств фольклора первыми адыгскими писателями верно объясняет У.Б. Далгат, выдвигая версию о двух уровнях взаимоотношений фольклора и младописьменных литератур. Исследователь отмечает, что первому уровню соответствует «принцип генетической художественной преемственности фольклорного эстетического наследия». [69, С. 15] В сформировавшейся же литературе на втором уровне «процесс преемственности не прекращается, а заменяется процессом творческого заимствова-
ния. Но при этом, если на первом этапе преобладает объективное воздействие на писателя «...творчески малоосознанное использование фольклора, то в развитой литературе обращение к фольклорным средствам и образам является сознательно применяемым методом». [69, С. 15] На наш взгляд, необычайно плодотворный процесс творческого использования устно-поэтического творчества адыгскими писателями XIX века шёл одновременно по обоим направлениям, намеченным У. Б. Далгат, т.е. и создание неповторимых художественных произведений, и использование сю-жетно-композиционных и художественно-изобразительных средств народных поэтов шло в одно и то же время, как бы объединяясь в единый поток письменной русскоязычной литературы и богатейшего народного творчества. Именно оно становится основой и русскоязычной национальной литературы XIX - XX веков, и новописьменной профессиональной литературы адыгов в двадцатые годы XX столетия.
В отличие от некоторых новописьменных профессиональных культур нашей страны адыгские литературы, возникшие в 20-е годы прошлого столетия, в своём развитии шли своеобразным путём. Он прежде всего заключается в освоении жанров. Если в адыгейской литературе с конца 20-х годов прошлого века проза развивается более интенсивно, то в родственных ей кабардинской и черкесской литературах поэзия в тот же период начинает своё развитие более быстрыми темпами, хотя адыгские народы, несмотря на географическую разобщённость, жили в совершенно одинаковых социально-экономических условиях, основой их быта и культуры всегда была единая духовность и они шли веками через одни и те же социально-политические катаклизмы. Причиной такого явления, на наш взгляд, могли быть базовые основы идейно-эстетической концепции художников слова, отображавших особенности эпохи в своих произведениях теми или иными творческими способами с разной эмоциональной окраской, которые при этом обязательно соответствовали определённой идейно-эстетической
15 системе взглядов самого писателя на окружающий мир. Именно поэтому те или иные художественные ценности, созданные его талантом и трудолюбием, совершенно не похожи на те, что созданы другими художниками. Таким образом, художественные миры новописьменных писателей, возникшие в результате так называемого объективированного творческого акта, всегда своеобразны и индивидуальны, так как их создатели являются различными творческими индивидуальностями. Если, исследуя устную литературу адыгов, можно говорить о творческой индивидуальности таких мастеров устного слова, как Сагид Мижаев, Бекмурза Пачев и Цуг Теучеж, своими произведениями заложивших определённое направление в адыгском устно-поэтическом творчестве, то в новописьменных адыгских литературах 30-40-х гг. XX века уже совершенно уверенно можно говорить о творческой индивидуальности адыгских писателей Тембота Керашева, Али Шогенцукова, Магомеда Дышекова потому, что их герои, живущие и действующие в одних и тех же исторических условиях, отражающие знаковые явления одной и той же эпохи, всё же сохраняют своеобразие и собственную индивидуальность и каждый из них в произведениях предстаёт в определённом, особом конкретно-художественном воплощении. И даже при глубокой идейной перекличке и связи их художественные характеры декларируют разные художественные истины. Ведь настоящий писатель видит не только не доступную другим общность между созданным им образом, выстроенным в процессе сложных интеллектуальных, внутренне-эмоциональных и вместе с тем глубоко осмысленных взаимоотношений с окружающей действительностью, но и стремится запечатлеть одному ему доступными неповторимыми красками очень важное для него и, разумеется, для читателей состояние окружающего мира таким, каким видит его именно он. И эта творческая свобода писателя, право художественного выбора отображать в своих произведениях только то, что он считает важным для данной исторической эпохи, и отображать именно так, как он считает
16 это необходимым, делают его произведения, его творческую манеру не похожими на другие художественные системы.
Один из крупнейших исследователей психологии литературного творчества, болгарский учёный М. Арнаудов, пишет: «Развитие научной психологии при рассмотрении художественного открытия всюду ведёт к полному торжеству принципа естественного зарождения, к строгому детерминизму, неизбежному и при чисто историческом и социологическом объяснении творческой личности». [10, С. 15] Формирование личности писателя, его творческой индивидуальности с учётом уже выработанной предыдущими поколениями системы этнокультурных ценностей - процесс многосложный, и в нём одновременно принимают участие множество факторов, но важнее всего то, что выдвижение на передовые рубежи эпохи духовно богатой личности с большим запасом творческих сил, с умением предвидеть и предугадывать закономерность, изначально заложенную в исторических процессах, способностью анализировать эти процессы происходит потому, что социальная среда начинает испытывать острую необходимость в ней. Михаил Арнаудов, опираясь на выводы «... добросовестных исследований и статистических наблюдений известного швейцарского естествоиспытателя XIX столетия Декандолля» [472], отмечает, что «...талантливые личности не появляются безразлично где на земном шаре и в какую угодно эпоху, а только в странах и обществах, где население проявляло на протяжении веков сознательный интерес к духовным ценностям...». [10, С. 17] Но, наряду с объективной исторической закономерностью, в формировании творческой индивидуальности писателя наличествуют и субъективные факторы, к основным из которых можно отнести свойства ума художника, его чувства и воображение, умение осмыслить главные факты и явления эпохи и художественно отобразить их в своих произведениях и многое другое, что делает творческую личность особенной, не похожей на другие при том, что каждая из них воспроизводит одну
17 и ту же окружающую действительность. Ведь если мы говорим толстовские герои, то этим сразу подчёркиваем их отличие от героев Достоевского и Тургенева, хотя они жили и творили в одну и ту же эпоху. Но ни одному исследователю не придёт в голову провести параллель между болконскими, Нехлюдовыми, Карамазовыми, раскольниковыми, мышкиными, рудиными и базаровыми, так как они представляют собой различные «художественные концепции человека» [54], созданные выдающимися деятелями русской литературы XIX века, выразившими в художественных образах особенности социально-экономических, культурных, нравственно-эстетических и духовных ценностей одной и той же русской действительности хронологически примерно на одном временном пространстве. Так же и в случае с адыгскими писателями. Одна тематика - показ жизни адыгских народов в эпоху социально-экономического перелома в их судьбах в первой половине XX столетия - делает их произведения созвучными, более того, - похожими, но все они созданы художниками с различным мировосприятием, обладающими эмоциональной выразительностью различной силы, а потому вернее будет говорить не столько о сходстве, сколько о проявлении художественной индивидуальности и различном уровне использования определённых профессиональных традиций. Ведь «...всякое значительное художественное творчество предполагает не только свободную игру воображения, но и максимум духовных сил, чтобы зафиксировать возникающее произведение согласно всем интуитивно схваченным законам искусства. Как мог бы художник стать толкователем мыслей и желаний своих современников, если он не поднялся над всеми внутренними ограничениями и над всем хаотическим в самом себе?». [10, С. 49] Таким образом, речь может идти о проявлении внутренне-индивидуальных начал и своеобразия мировосприятия, мироощущения в творчестве писателей, принадлежащих к одной этнической группе, творивших в одну и ту же историческую эпоху и создавших этнокультурный феномен под названием, вошедшим в много-
национальную литературную науку России как «новописьменные адыгские литературы».
Степень разработанности проблемы. Вопросы, связанные с формированием творческой индивидуальности иноязычного писателя, с национальной спецификой и традициями русскоязычной адыгской литературы, с возникновением этнокультурного феномена - русскоязычной адыгской литературы в общероссийской культуре XIX века, с изучением особенностей выражения горского национального образа мира и динамикой жанровых систем в контексте русско-адыгских литературных связей ХГХ - XX столетий, до последнего времени находились на периферии исследовательских интересов как адыгских, так и российских учёных. Тем не менее целый ряд общетеоретических разработок, положений и выводов, которые нашли своё существенное выражение в серьёзных трудах известных учёных-литературоведов М.М. Бахтина, Д.С. Лихачёва, М. Арнаудова, ЛЯ. Гинзбург, Ч.Г. Гусейнова, В.М. Жирмунского, Ю.М. Лотмана, О.М. Фрейденберг и других, создали определённые теоретические предпосылки для начала исследования закономерностей развития русскоязычной адыгской литературы ХІХ - XX веков. Появившиеся в середине и в последние десятилетия прошлого века в российском и северокавказском литературоведении работы Ф.И. Китова, Т.Х. Кумыкова, А.Х. Хакуашева, Х.Х. Хапсирокова, И.Н. Хатковой, Р.Х. Хашхожевой, Ш.Х. Хута, в которых рассматривалось творчество адыгских писателей-просветителей, явились весомым научным вкладом в изучение историко-литературных процессов горского просветительского движения. Однако в их трудах при всей глубине и фундаментальности, не были рассмотрены основные проблемы этнонациональной ментальносте и специфики творческой индивидуальности художника, особенности проявления закономерностей литературного процесса в творческом наследии адыгских писателей-просветителей.. В связи с этим следует отметить, что до сегодняшнего дня одними из самых в теоретическом плане мало изученных проблем остаются вопросы исследования художественно-эстетического уровня и
19 нравственных достоинств русскоязычного творческого наследия адыгских писателей-просветителей XIX - XX веков. В последние десятилетия прошлого (XX) и начале нынешнего (XXI) столетия адыгские учёные, занимающиеся проблемами адыгского просветительского движения, всё больше внимания начинают уделять и этой недостаточно изученной стороне вопроса. Так, в трудах А.Х. Хакуашева, Р.Х. Хашхожевой, И.Н. Хатковой помимо историко-литературного аспекта присутствует и стремление теоретически осмыслить и изучить проблемы художественно-эстетических характеристик произведений адыгских просветителей. Общая идея многих научных работ по данной проблеме в конечном итоге связана не столько с выявлением особенностей литературного процесса в художественном наследии русскоязычных горских писателей, сколько с областью исторической науки о литературе. И то, что авторы большинства исследований не стремятся научно объяснить закономерности развития такого важнейшего этнокультурного феномена, на наш взгляд, является их общим недостатком.
С другой стороны, тот факт, что вопросы закономерностей развития русскоязычной литературы адыгов, особенностей литературного процесса в адыгской инонациональной литературе до сих пор не являлись предметом специального изучения, многое объясняет.
Именно поэтому в данной работе, в процессе освоения достижений историков и литературоведов в области исследования вопросов, связанных с изучением адыгского просветительского движения XIX - XX столетий, и теоретического осмысления закономерностей развития «его производного» - русскоязычной адыгской литературы, реализуются задачи выявления роли творческой индивидуальности иноязычного горского писателя в литературном движении прошлых эпох. Акцентируя одновременно внимание на особенностях выражения национального образа мира (Т.Д. Гачев) в творчестве адыгских художников слова, исследуется динамика жанровых систем русскоязычной адыгской литературы в контексте русско-адыгских культурных взаимосвязей XIX - XX веков.
Но актуальность проблематики данного квалификационного исследования не ограничивается только этим, так как художественно-публицистическое наследие иноязычных горских писателей-просветителей, при наличии довольно большого количества научных трудов и статей, заслуживающих внимания, ещё не изучено как художественно-эстетическая целостность, структура которой создаётся фиксируемой системой жанров.
В современную эпоху неограниченных возможностей национального возрождения для «малочисленных народов России» проблема изучения творческого наследия адыгских писателей-просветителей прошлых эпох приобретает непреходящую ценность и актуальность. Бесспорно, эта проблема существовала и раньше. Именно поэтому впоследствии стало возможным появление различных научных исследований, статей и очерков, посвященных жизни и деятельности горских художников слова. Но ни в одном из них русскоязычное литературное творчество национальных художников слова не изучалось с позиций, рассматривающих комплексно основные закономерности его становления и развития как своеобразного, феноменального явления в многообразном литературном процессе России определённого историко-культурного периода. Этими немаловажными факторами обусловливается и актуальность данного квалификационного исследования.
Объектом исследования является литературный процесс XIX - XX веков, художественно-публицистическое наследие адыгских писателей-просветителей в контексте общероссийского литературного развития обозначенной эпохи. Такой подход даёт богатый материал для изучения русско-адыгского культурного сотрудничества в сложный период взаимодействия и взаимообогащения двух национальных литератур как в историческом, так и в теоретическом плане.
Для автора работы материалом исследования служат художественные и публицистические произведения русскоязычных национальных просветителей и художников слова XIX - XX веков Шоры Ногмова, Султана Казы-Гирея, Султана Хан-Гирея, Д.С. Кодзокова, Адиль-Гирея Кешева (Каламбия), Кази
Атажукина, Султана Крым-Гирея (Инатова), Султана Адиль-Гирея, Кази-Бека Ахметукова и других.
Богатое творческое наследие русскоязычных адыгских писателей рассматривается в широком культурно-историческом, литературном и сравнительно-типологическом контексте XIX - начала XX веков, позволяющем рассматривать существующий фактологический материал в системном единстве и в составе единой общероссийской культурной парадигмы, помогает выявить закономерности инонационального литературного процесса, обусловленные как внутренними интенциями национальной культуры, так и повторяемым проявлением исследуемых процессов в разных художественно-эстетических системах единого этнокультурного феномена.
Предметом исследования являются национальные традиции в инонациональном и общероссийском историко-литературном процессе России XIX -XX столетий и закономерности развития русскоязычной адыгской литературы с выявлением этнокультурной специфики творческой индивидуальности писателя и художественно-эстетических особенностей иноязычной горской культуры.
В северокавказском литературоведении довольно длительное время не мог укорениться «проблемный подход» к изучению художественного наследия адыгских просветителей. Немногочисленные исследователи, первыми обратившиеся к жизни и творчеству горских писателей, вынуждены были ограничиваться констатацией биографических данных и описанием содержания произведений, без попыток углублённого научного анализа нравственно-эстетических параметров каждой творческой индивидуальности. Немного позже в адыгском литературоведении появляется плеяда учёных, способных мыслить масштабно, по-новому, в трудах которых всё же делаются серьёзные шаги к более углублённому изучению творческого наследия национальных писателей-просветителей (А.Х. Хакуашев, Х.Х. Хапсироков, Р.Х. Хашхожева). Тем не менее изменившиеся в последние годы общественно-исторические реалии ставят в более выгодные условия исследователей более позднего периода, так как
они получают большую свободу открыто говорить об очевидных политических и нравственно-эстетических приверженностях русскоязычных горских писателей-просветителей.
Цель диссертационного исследования состоит в выявлении закономерностей становления и развития русскоязычной адыгской литературы XIX и XX веков, этнокультурной специфики творческой индивидуальности писателя и особенностей инонационального литературного процесса, который напрямую был связан с инновационными стратегиями возникновения и строительства новой художественно-эстетической системы в культуре России XIX века, а также в исследовании не имевшего аналога в общечеловеческой духовности культурного феномена - русскоязычной адыгской литературы как формы выражения национального образа мира одного из крупнейших этносов Северного Кавказа, своеобразия динамики жанровых систем русскоязычной горской литературы в контексте русско-адыгских литературных связей XIX - начала XX веков.
Основные задачи исследования, естественно, вытекают из цели, преследуемой автором представленной квалификационной работы:
обосновать необходимые теоретико-методологические и историко-литературные предпосылки, подтверждающие правомерность и возможность исследования закономерностей развития русскоязычной адыгской литературы XIX - начала XX столетий;
выявить особенности творческой индивидуальности иноязычного горского писателя, своеобразия выражения национального образа мира и этнокультурной специфики русскоязычной адыгской литературы;
исследовать художественно-композиционные особенности произведений инонациональных горских писателей с точки зрения изучения динамики их жанровых систем в контексте русско-адыгских литературных связей XIX -начала XX столетий;
подвергнуть социокультурному и литературоведческому анализу наиболее репрезентативные для русскоязычной адыгской литературы факты, явления,
23 тексты и другие художественно-эстетические и этнокультурные феномены, непосредственно связанные не только со спецификой национального мышления, но и особенностями общероссийского литературного процесса; 5) сформулировать основные художественно-эстетические идеи, которые воплощались иноязычными горскими художниками слова в процессе осмысления новых жизненных реалий, ориентированные не только на традиции собственно национального мышления, но и на литературное сознание эпохи. Теоретической и основной методологической базой диссертационного исследования является системное единство выработанных зарубежными и российскими литературоведами подходов к рассмотрению и анализу как историко-литературного процесса различных периодов, так и отдельных произведений адыгских писателей XIX - XX веков, основанное на изучении трудов выдающихся учёных М.М. Бахтина, Д.С.Лихачёва, В.В. Виноградова, В.М. Жирмунского, Г.И. Ломидзе, Г.Д. Гачева, Ч.Г. Гусейнова и анализе работ А.И. Алиевой, Х.И. Бакова, Л.А. Бекизовой, У.Б.Далгат, Н.Г. Джусойты, Ф.И. Китова, В.Б. Корзуна, З.Ю. Кумаховой, М.М. Кумахова, У.М. Панеша, К.К.Султанова, А.Х. Хакуашева, Х.Х. Хапсирокова, И.Н. Хатковой Р.Х. Хашхожевой, Ш.Х. Хута, П.К. Чекалова, К.Г. Шаззо и других.
Методологическая основа изучения поставленной автором диссертации проблемы и анализ фактологического литературного материала характеризуются одновременным сочетанием историко-литературного подхода с принципами сравнительно-типологического и социокультурного исследования. При этом диссертант учитывал возможность обращения к сфере гуманитарного междисциплинарного знания, применения культурологического и интертекстуального подходов к исследуемой проблематике. Нет сомнения в правомерности использования подобных комплексных научно-исследовательских принципов, так как они продиктованы современным состоянием и уровнем научного знания, которое в последние годы стремится к получению объективно обоснованных обоб-
щений и концепций. Эпоха XIX и начала XX столетий была сложной прежде всего своей противоречивостью, и, для того чтобы выразить её сущность, диссертанту необходимо было обращаться к различным аспектам культуры, так как она значительно может способствовать не только исследованию собственно литературного материала, но и получению достоверных научных результатов. Именно поэтому характер рассматриваемой в диссертации историко-культурной эпохи и определил закономерность использования познавательных возможностей различных гуманитарных дисциплин: истории, философии, культурологии, эстетики, этики, логики, психологии. Таким образом, применение различных методов научного исследования в диссертационной работе обосновывается характером самого исследования и конкретными задачами анализа и интерпретации.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
Русскоязычная адыгская литература XIX века сложилась как своеобразная художественно-эстетическая система со своими особенностями и этнокультурными традициями, в которой проявилась самобытность национального мышления, ярко проявившаяся в различных творческих инициативах адыгских художников слова.
Процесс формирования и развития творческой индивидуальности горского писателя шёл на общем фольклорном и художественно-эстетическом пространстве, характеризующемся одновременным взаимодействием межнациональных культурных традиций, находившихся в рамках общероссийского литературного процесса XIX столетия, в котором национальное своеобразие иноязычной адыгской литературы особенно проявилось в различных произведениях и прежде всего было связано с логикой традиционного народного осмысления кардинальных исторических и социально-экономических изменений, происходивших в жизни адыгов.
Русскоязычные адыгские писатели XIX века стремились выразить в художественных образах особенности социально-экономических, культурных, нравственно-эстетических и духовных ценностей одной и той же адыгской действительности примерно на одном хронологическом временном пространстве. Это делало их произведения созвучными, сказать больше - похожими, но все они, бесспорно, были созданы художниками различной эмоциональной силы. И поэтому речь может больше идти о проявлении индивидуальных начал в творчестве писателей, принадлежащих к одному этносу и создавших один этнокультурный феномен. Общественно-политический кругозор адыгских просветителей-шестидесятников» XIX века гораздо шире и многоохватнее, чем у их предшественников. Их критика выходит за рамки национальной ограниченности и поднимается до осуждения общественно-политического строя России в целом. И для того, чтобы разрабатывать такую тематику и решать огромное количество сопутствующих ей нравственно-эстетических проблем, горские писатели обращались к тем жанрам, которые давали возможность наибольшего самовыражения. Это свидетельствует о том, что в отличие от писателей-просветителей первого периода, в основном создававших литературу факта, адыгские художники слова второго периода от литературы факта постепенно переходили к литературе художественного вымысла.
Принципы и методологические особенности художественного освоения действительности, которыми руководствовались национальные художники слова, совершенствовались с развитием этих важнейших составляющих в творчестве прогрессивных русских писателей. Именно поэтому характерной чертой и адыгской просветительской и прогрессивной русской литературы является их неразрывная творческая связь, свидетельствующая о том, что они продолжают развиваться в едином эстетическом направлении художественно-философского познания и
26 направлении художественно-философского познания и преобразования жизни.
Русскоязьиные адыгские писатели-просветители чётко осознавали детерминированность человека. В связи с этим они считали необходимым прежде всего изменить саму среду, и лучшим средством для этого, по их мнению, могло быть только массовое просвещение народа. Художественное творчество и публицистическую деятельность адыгских писателей-просветителей второй половины XIX века роднит многое потому, что они принадлежали одной исторической эпохе. Но, если подходить к изучению их творчества в контексте русского просветительства, становится очевидным, что каждый должен рассматриваться как неповторимая по своей оригинальности художественно-эстетическая система, проявляющаяся в едином общественно-политическом и социокультурном пространстве. С этим в значительной степени и связаны некоторая рационалистичность и антропологизм в их сущностном понимании человека, нашедшие бесспорное отражение в характерах созданных ими героев: от излишней романтизации и подчёркнуто-ретроспективного восхищения особенностями национального идеала (С. Казы-Гирей, А.-Г. Кешев) до схематической заданности и временами неестественной восторженности при показе прогрессивных особенностей новой общественной морали современности (К.-Б. Ахметуков).
Художественно-публицистическое наследие русскоязьршых адыгских писателей-просветителей XIX - XX веков представляет собой не только большое количество научных, исторических, публицистических и художественных текстов, но и многие жанры, которые всё же можно оценить как единую художественно-эстетическую целостность, в которой ярко реализуется идея национального возрождения адыгов, идея творческого созидания в определённой историко-культурной парадигме.
Исследование жанровых систем как теоретическая проблема имеет огромное значение для русскоязычной адыгской литературы. Жанровая система, по определению академика Д.С. Лихачёва, - это связи и отношения между жанрами, создающие единую эстетическую целостность. Руководствуясь, безусловно, верными научными принципами великого русского учёного в процессе анализа жанровых систем и их динамики в русскоязычной адыгской литературе XIX века, мы можем с научной достоверностью утверждать идею её художественно-эстетической целостности, определить основные этапы её развития. К примеру, русскоязычная адыгская литература эпохи романтизма, представленная в основном творчеством С. Казы-Гирея, С. Хан-Гирея, Дмитрия Кодзокова и, отчасти, А.-Г. Кешева, - одна эстетическая целостность; русскоязычная адыгская литература эпохи реализма, представленная творчеством позднего А.-Г. Кешева, Умара Берсея, С. Адиль-Гирея, С. Крым-Гирея (Инатова), С. Сиюхова, И. Цея, - другая художественно-эстетическая целостность. Таким образом, в русскоязычной адыгской литературе не только романтизм или реализм, но и сами жанры отдельных эстетических систем или даже жанровую систему в творчестве одного художника можно рассматривать как отдельную систему, как целостность, разумеется, разных уровней.
Художественно-аналитическое сознание русскоязьиных адыгских писателей, которому необходимо было справиться со сложнейшей творческой задачей образно-изобразительного осмысления исторических изменений, произошедших в жизни народа в результате завершения русско-кавказской войны, непосредственно связано со сферой национального самосознания. Комплексная переоценка социально-экономических, нравственных и духовных ценностей в жизни адыгских народов в XIX столетии, новые прогрессивные идеи, проблемы, новые аспекты оценок и видения будущего национальной культуры, высказанные адыгскими писателями в своих произведениях, подтверждают мысль о том, что русскоязычная адыгская
литература явилась значительным и закономерным этапом в эволю-ционно-поступательном развитии самобытной национальной культуры и литературы адыгов последующих эпох.
Цели и задачи диссертационной работы, основные положения, выносимые на защиту, дают основание автору утверждать, что они исследователями раньше комплексно не применялись в качестве научных стратегий по отношению к русскоязычной адыгской просветительской литературе, и определяют научную новизну предлагаемого диссертационного исследования, в котором находят своё обоснование теоретические, методологические и аналитические основы принципиально новых научно-исследовательских подходов к изучению закономерностей русскоязычной адыгской литературы XIX - XX веков. Параллельно диссертант предлагает оптимальную систему новой интерпретации русскоязычной адыгской литературы как этнокультурного феномена, выражения национального образа мира, национальной специфики жанровых систем иноязычной горской культуры, своеобразия дискурсивных практик эпохи и литературного мышления, нравственно-философских и творческих исканий адыгских художников слова Ш. Ногмова, С. Казы-Гирея, С. Хан-Гирея, Д. Кодзокова, У. Берсея, А.-Г. Кешева (Каламбия), С. Адиль-Гирея, С. Крым-Гирея (Инатова) и др. Научную новизну исследования подтверждает и характер полученных автором результатов, а именно: в диссертации впервые в адыгском литературоведении разработана и представлена совершенно новая целостная концепция литературного процесса, происходившего в иноязычной горской культуре XIX и первых десятилетий XX веков, вплоть до возникновения собственно национальных письменных литератур адыгских народов в 20-е годы прошлого столетия.
Теоретическая значимость диссертационной работы заключается в том, что она углубляет представления о сущности, месте и роли самобытных адыгских национальных традиций в общероссийском литературном процессе XIX -XX веков; в исследовании разработаны различные методологические и истори-
29 ко-теоретические принципы изучения как отдельных произведений, так и всей русскоязычной адыгской литературы с учётом её национальной специфики и в контексте русско-адыгских культурных связей XIX - XX столетий. Такой подход, с одной стороны, будет способствовать углублению сравнительно-типологического изучения литератур различных народов России от периода их зарождения до становления, с другой - определению теоретической базы возникающих в современную эпоху новых концептов литературного процесса прошлых эпох, в корне меняющих наши представления о нравственно-эстетических, морально-этических и духовных параметрах ценностей, утверждавшихся в художественном творчестве русских и национальных писателей предадуших поколений. В диссертации научно осмыслен ряд теоретических, историко-литературных и социокультурных проблем: этнокультурная специфика творческой индивидуальности писателя, художественно-эстетические системы русскоязычной адыгской литературы, жанровые системы русскоязычной адыгской литературы в контексте русско-адыгских литературных связей, выражение национального образа мира (Г.Д. Гачев), и определены новые научные критерии изучения и идейно-эстетической оценки произведений национальных писателей с точки зрения их поэтики, идеологии и связей с другими этнокультурными явлениями России XIX - начала XX веков.
Разработка данной темы, новизна поднятых в диссертационном исследовании вопросов, проблем, богатство привлечённого фактологического материала и установленные автором научные факты предполагают их важность и практическую значимость. Они состоят в том, что адыгская филологическая наука и практика преподавания как в общих и средних специальных учебных заведениях, так и в сфере высшего образования получают новое представление об основополагающих системных принципах становления и развития литературного процесса, его закономерностей в культурной жизни России XIX - XX столетий, о его месте и значении в духовной жизни адыгских народов; о специфике национального литературного сознания в эпоху войн и социальных потря-
зо сений в XIX веке; о творческой индивидуальности иноязычного художника слова и творческих инициативах горских писателей рассматриваемого в работе периода; о принципах и методиках анализа как литературных текстов, так и художественно-эстетических систем прошлых эпох.
Результаты представленной работы также могут быть использованы при определении стратегии обобщённо-фундаментальных исследований развития многонациональных российских литератур.
Отдельные положения диссертации использованы и нашли отражение в многотомной «Истории советской многонациональной литературы», изданной под редакцией Г.И. Ломидзе и Л.Г. Тимофеева в 1970-1974 гг., в различных центральных и региональных научных и периодических изданиях, в учёных записках некоторых институтов гуманитарных исследований Северного Кавказа.
Обобщения и выводы, содержащиеся в диссертации, могут быть полезными в реализации национальных культурных программ, в учебном процессе философского, литературоведческого, культурологического циклов. Материалы представленной работы также можно использовать при подготовке и чтении спецкурсов по эстетике, народной педагогике и этике, по проблемам и вопросам литературоведения для студентов филологических факультетов вузов.
Апробация работы. Представленное квалификационное исследование явилось итогом той работы, которую автор вёл ряд лет в области изучения актуальных проблем истории и теории адыгских литератур, их связей с литературами народов СССР, впоследствии России, и зарубежных стран.
Автор диссертации с отдельными её положениями выступал на международной, межвузовских, региональных и внутривузовских научных конференциях по проблемам кавказского языкознания и литературоведения в городах Владикавказе (Северная Осетия - Алания), Майкопе (Адыгея), Махачкале (Дагестан), Нальчике (Кабардино-Балкария), Черкесске (Карачаево-Черкесия), на кафедрах русской и национальной филологии Адыгейского и Кабардино-Балкарского государственных университетов, в отделе литературы Адыгейско-
31 го республиканского института гуманитарных исследований им. Тембота Ке-рашева, в которых диссертант периодически проходил специализацию и стажировку в последние пятнадцать лет.
Структура работы. Цели и задачи, проблематика квалификационной работы, сформулированные автором в результате исследования закономерностей развития русскоязычной адыгской литературы, обусловили структуру настоящей диссертации, которая состоит из введения, трёх глав (каждая глава, в свою очередь, представлена несколькими разделами, способствующими более чёткому осмыслению логики построения всей диссертации), заключения и списка использованной литературы.
Роль фольклорных традиций в формировании творческой индивидуальности писателя в русскоязычной литературе адыгов 1830-1850-х годов
Одним из важнейших этнодуховных явлений в национальной культуре адыгских народов стала русскоязычная адыгская литература XIX века, авторы которой с первых дней её возникновения беззаветно трудились на ниве просвещения простых тружеников и стремились к возрождению основательно разрушенных войной прогрессивных горских традиций и обычаев, воспитывавших в народных массах гуманизм, толерантность и уважение к человеческому достоинству. Эти черты адыгского национального характера в каждом горце вырабатывались многовековой системой народного нравственно-эстетического воспитания подрастающих поколений не только в семье, но и с помощью не подверженных старению высокохудожественных произведений устно-поэтического творчества. Именно поэтому для русскоязычных адыгских писателей прежде всего национальный фольклор становится одним из главных источников их творческого вдохновения. Впоследствии на протяжении почти столетней эпохи становления и развития молодая иноязычная литература будет опираться уже не только на богатые фольклорные традиции адыгов, но и перенимать опыт русской классической литературы. И этими важнейшими двумя факторами, на наш взгляд, можно объяснить относительно быстрый рост мастерства горских художников слова и значительное ускорение процесса формирования их творческой индивидуальности. Но какого бы уровня не достигли, какого бы развития не получили и русскоязычная адыгская, и развивающаяся в современную эпоху собственно национальная литература адыгов, бесспорно, что животворный родник, именуемый устным народным творчеством, всегда будет питать их, придавая творческие силы писателям даже в самые тяжёлые периоды общественно-социального и историко-культурного развития народа, так как неиссякаемыми богатствами художественно-изобразительных средств фольклора адыгские литературы будут пользоваться во все времена.
С другой стороны, идейно-художественно и тематически обогащенная собственно национальными фольклорными традициями и многовековым творческим опытом русской классической словесной культуры, русскоязычная адыгская литература стала выдающимся этнокультурным явлением литературно-художественного искусства, усилившим и обеспечившим процесс закономерно необходимого взаимопонимания и взаимопроникновения культур, несмотря на значительное различие и духовного, и эстетического сознания адыгских и русского народов. В результате сближения двух разнополярных культур, при всей национальной дифференцированное, поразительно быстро возникали своеобразное этноду-ховное единство и многогранная, многообразная этнокультурная общность, в которых отражались основные закономерности зарождения и становления новой культуры. И совершенно естественно, что своё художественное выражение она получала прежде всего в творчестве выдающихся, талантливых представителей адыгского просветительского движения как более позднего, так и раннего периода, к которому относится общественно-историческая и литературная деятельность Шоры Бекмурзовича Ног-мова - первого адыгского писателя-просветителя, учёного-лингвиста, историка, этнографа, фольклориста и литературного переводчика.
Шора Ногмов вошёл в историю адыгов как выдающийся деятель национальной культуры, стоявший уже в начале XIX века у истоков адыгской письменности и литературы. Ещё в юности отказавшийся «от духовного сана, благополучной и сытой жизни и сумевший путём самообразования стать в ряды просвещённых людей своего времени» [227, С. 55], он всю сознательную жизнь посвятил беспримерному подвижническому служению своему народу. Деятельность Шоры Ногмова была многогранна, но самой основной, самой важной целью для него было просвещение адыгского народа, приобщение его к великим достижениям русской и мировой культуры. Приближая этот заветный час своим титаническим трудом, при составлении первой грамматики кабардинского языка с алфавитом на русской графической основе он писал: «При начатии труда моего сердечное убеждение говорило мне, что придёт время, когда в душе грубого горца вспыхнет чудное чувство - светильник жизни - любовь к знанию. Ударит и для нас час, когда мы все примемся за грамоту, книги, письмо. Для этого-то времени составлен этот труд - труд многих лет, который предастся забвению, быть может, пренебрежению, но некогда пробудит благодарное воспоминание потомства учащегося. Это убеждение, давшее мне в 30 лет силы и решимость учиться русскому языку, дабы хоть несколько понятно выразить мои мысли, говорило мне, что недолго осталось до сего счастливого времени. Я не доживу, не увижу, быть может, этой сладкой минуты, когда родина моя оставит всё то, что отделяет её от людей просвещённых, когда она обратится к добру и познанию. О! Тогда как много душа моя почувствует сладостных ощущений». [153, С. 55]
Художественная рецепция традиций русской классической литературы и трансформация фольклорных основ в творчестве адыгских писателей XIX века
Развитие адыгского просветительства как социокультурного явления во многом зависело как от уровня социального и культурного развития общества, так и от тех деятелей адыгского просветительского движения, которым суждено было продолжить дело Шоры Ногмова. Коротка была его жизнь, но творческое наследие, которое осталось после него, сыграло выдающуюся роль в дальнейшем развитии адыгской общественной мысли и прежде всего оказало огромное воздействие на общественно-политическую деятельность и творчество последующих поколений адыгских просветителей. И такие из них, как Султан Казы-Гирей и Султан Хан-Гирей (Крым-Гирей-Мамет Гиреевич Хан-Гирей - К.Ш.), творчество и общественная деятельность которых проиходится на 30-40 гг. XIX столетия, несомненно, научились многому у Шоры Ногмова, и, может быть, во многом благодаря ему адыгское просветительство данного периода представлено их именами. Следуя традициям прогрессивных русских писателей, они в условиях самодержавно-крепостнической действительности своими произведениями пропагандировали передовые идеи и мысли. Неоднозначность, а иногда и некоторая двусмысленность своего положения в России, с одной стороны, и всё продолжающееся и нарастающее сопротивление соплеменников русской армии - с другой, заставляли их задумываться над положением и судьбами адыгских племён, численность которых в результате боевых действий катастрофически уменьшалась, и тем не менее именно эта самоотверженная борьба пробуждала в адыгских просветителях свободолюбивые и просветительские идеи, зарождая зёрна протеста против феодально-патриархальных устоев и крепостнических порядков в адыгском обществе. Они задавались вопросами о дальнейших судьбах своего народа, о его тяжёлом положении и облегчении его участи, о необходимости разумного подхода к вековым традициям и обычаям горских народов и установлении на территориях, подвластных российской администрации, истинно цивилизованных общественно-демократических порядков и строгого соблюдения гуманистических принципов в отношениях с коренным населением. С этой стороны произведения Султана Казы-Гирея и Султана Хан-Гирея заслуживают особенного внимания.
Художественное творчество адыгских просветителей, тесно переплетённое с их активной общественно-публицистической деятельностью, предопределило возникновение условий, которые должны были бы способствовать началу нового этапа во взаимоотношениях России и северокавказских народов. В этом отношении особо следует отметить творчество Хан-Гирея, которого, как известно, российский император Николай I называл «черкесским Карамзиным» не только из-за его многостороннего и поистине высокого европейского образования, но и за его литературные опыты и ещё за то, что адыгский просветитель исключительно грамотно и вдумчиво неоднократно выполнял отдельные ответственные поручения русского царя. Правда, по свидетельству одного из первых исследователей творчества Султана Хан-Гирея крупного русского учёного М.О. Косвена, «Николай I сказался здесь во всей своей красе предателя и мракобеса. «Обласкав» Хан-Гирея в 1837 г., он ... в 1840 г. запрещает печатать сочинение Хан-Гирея, имеющее чисто научный историко-этнографический характер. Замечательно при этом, что шеф жандармов Бенкендорф оказался в данном деле либеральнее и разумнее Николая». [95, С. 197] В середине 30-х годов адыгский просветитель выезжал несколько раз на родину с целью «исполнения особо возложенного поручения». [366, С. 29] Поездка по различным территориям Северо-Западного Кавказа, на которых проживали адыгские племена, произвела на царского посланника удручающее впечатление. Он был особенно поражён тем двойным общественно-политическим и экономическим гнётом, которому подвергались простые адыги собственной феодальной знатью, и резким ухудшением жизненных условий народа в результате непрекращающихся военных действий, и это ещё больше укрепило его в мысли о необходимости скорейшего установления мира. Для претворения в жизнь своих идей Султан Хан-Гирей пишет «многочисленные рапорты, записки и проекты ... по общественному устройству кавказских народов». [227, С. 160] Общественно-политические и просветительские взгляды автора, его обеспокоенность дальнейшей судьбой любимой родины нашли своё наиболее яркое и полное выражение в таких работах, как «Предложения о средствах приведения черкесов в гражданское состояние кроткими мерами, с возможным избежанием кровопролития», «Записки о Черкесии», «Положения об управлении горскими народами», «Краткое изложение о предварительных мерах по устройству закубанских мирных племён». Как видно из их содержания, адыгский мыслитель придерживался умеренно-гуманистических взглядов и, не сбиваясь на категорически резкие суждения, верно указывал на основные приоритетные задачи по устранению некоторых серьёзных недостатков в общественно-политическом и административном устройстве адыгских племён. При этом просветительская концепция Хан-Гирея была нацелена на «уничтожение вековой темноты и невежества адыгов, рост благосостояния и дальнейшее развитие их культуры» [227, С. 161] исключительно через просвещение, что, безусловно, отражало узость и утопический характер его общественных и политических воззрений.
Социокультурные контексты формирования русскоязычного адыгского просветительства
Адыгское просветительство и русскоязычная адыгская литература охватывают собой десятилетия драматического зарождения, развития и становления с конца XVIII до первых десятилетий XX века. Такому феноменальному этнокультурному явлению, как русскоязычная адыгская литература, изначально суждено было стать явлением синкретическим, так как у адыгских народов не было собственной национальной письменности. В связи с этим первые иноязычные, особенно русскоязычные адыгские писатели-просветители вынуждены были освещать в своих многочисленных по жанру и разнохарактерных по содержанию художественных, публицистических и очерково-документальных произведениях вопросы адыгской истории, адыгской культуры, этики, обычаев на чужом языке. Наряду с решением этих важнейших культурно-исторических задач, которые были сопряжены с огромными трудностями социокультурного и политического характера, некоторые адыгские писатели-просветители занимались созданием и изданием первых национальных алфавитов, первых учебников родного языка, сбором, систематизацией, обработкой и публикацией произведений устно-поэтического народного творчества. Они, как первопроходцы и пионеры просвещения своего народа, обрекали себя на столь нечеловечески титанический труд в связи с тем, что испытывали чувство обострённой гражданской ответственности за судьбы своего народа в условиях резко меняющихся исторических реалий, вызванных усилением российской военно-политической экспансии на Северном Кавказе. Именно эти реалии впоследствии стали основным источником нравственно-эстетической и морально-этической базы тех интеллектуальных ценностей, которые опре делили на последующие многие десятилетия главные направления в формировании совершенно нового мировоззрения у образованных представителей адыгских народов - предтечи национальной интеллигенции - в эпоху, когда внутринациональная борьба простых тружеников, доведённых жестоким угнетением собственных феодалов до отчаяния, перед лицом большей, глобальной опасности довольно быстро перетекала в общенациональное патриотическое русло антиколониальной борьбы горских народов против русского царизма.
Творческое становление и нравственное совершенствование русскоязычных адыгских писателей-просветителей в сложнейший период адыгской истории начиналось под влиянием индивидуальных художественно-эстетических систем выдающихся прогрессивных деятелей русской классической культуры и литературы А.С.Грибоедова, А.С.Пушкина, А.А. Бестужева-Марлинского, М.Ю. Лермонтова, А.И. Полежаева, А.Н. Муравьёва и других. Даже в более поздние эпохи, когда в их ряды начинают активно вливаться новые творческие силы, представленные талантливыми людьми, получившими не только российское, но и западноевропейское классическое образование, это влияние не утрачивает своей силы, а, наоборот, продолжается уже по нескольким направлениям, основным из которых всё же остаётся освоение творческих традиций наиболее ярких представителей русской и мировой литературы. В связи с этим интересна мысль, высказанная многими исследователями, в частности А.Х. Хакуашевым, о том, что в художественных произведениях национальных просветителей, своим творчеством заложивших основы первого периода адыгского просветительского движения, условно определяемого по их социально-сословному статусу, образу и характеру мышления представляющих его деятелей адыгской культуры княжеско-дворянским (курсив наш - К.Ш.), безусловно заметно, что их авторы «берутся за раскрытие актуальных проблем современной им действительности ... ещё не совсем уверенно, часто увлекаясь то воссозданием героических образов, то романтически приподнятым описанием горцев». [227, С. 19] Но в данном случае, на наш взгляд, не настолько важен сам факт их обращения к освещению сложных нравственно-эстетических и культурно-просветительских проблем современности, так как это было вызвано общественной необходимостью, стало требованием самой эпохи, сколько выяснение другого важнейшего вопроса: что подвигло их на этот творческий подвиг и что это за сила, как не творческое влияние великих классиков русской литературы, дающая возможность молодым, ещё совершенно не окрепшим талантам первых деятелей национальных культур, пусть «не совсем уверенно», но всё же достаточно смело браться за решение столь глубоких, злободневных художественных задач, связанных с созданием новой национальной литературы и художественным отображением в ней особенностей адыгского национального характера. Именно адыгские писатели-просветители своим творчеством заложили традицию учиться у русских писателей тонкостям художественного мастерства, традицию, ставшую впоследствии необходимой и показательной для последующих поколений адыгских русскоязычных и, с созданием адыгской письменности, собственно национальных писателей XIX и XX веков, «ускоренно» освоивших многовековой опыт развития русской и мировой литературы за несколько десятилетий.
Становление и развитие жанровых систем в русскоязычной адыгской литературе XIX - XX веков в контексте русско-адыгских литературных связей
Решение одной из важнейших литературоведческих проблем, связанных с выяснением природы жанров и особенностей жанровой системы и её динамики то ли в творчестве одного писателя, то ли в творчестве нескольких писателей одного определённого, уже устоявшегося литературного направления, то ли в творчестве разнохарактерных писателей, охватывающих своими произведениями несколько историко-культурных эпох, как в случае с художественно-публицистическим наследием русскоязычных адыгских писателей-просветителей, требует комплексного историко-теоретического подхода, так как только подобный, глубоко научно осмысленный подход может привести исследователей к изучению данного вопроса в контексте и тесной связи с процессом общего развития и роста литературного творчества в тот или иной исторический период культурной жизни общества. И прежде всего это связано с тем, что он даёт возможность выявить и обобщить на более высоком философско-эстетическом уровне основные знаковые и закономерные особенности поступательного развития литературы и смены стиля, впоследствии ставшие для исследователей основными критериями оценки не только содержательной стороны художественных произведений, но и основным вектором характеристики литературного процесса последних столетий как у нас в стране, так и во всём мире.
Формирование определённого мировоззрения в любом искусстве вообще, а в ХІХ-ХХ веках особенно, бесспорно, зависит и определяется сущностью и содержанием идейно-художественных устремлений и поли тических симпатий, приверженцами которых были те или иные наиболее талантливые прогрессивные писатели России XIX столетия. К ним, безусловно, можно отнести и целую плеяду высокообразованных и одарённых русскоязычных адыгских писателей, творчество которых приходится на бурные, наполненные драматизмом и трагизмом народных судеб исторические эпохи XIX - начала XX столетия.
В связи с этим исследование сложнейших вопросов, связанных с анализом и выяснением особенностей динамики жанровой системы в русскоязычной адыгской литературе XIX века, становится исключительно важной научной проблемой не только для национальных литературоведов, но и для всего многонационального российского литературоведения. И решение столь сложной задачи нельзя строить лишь на эмпирических наблюдениях, рассматривая вершину данной проблемы только как конечный, итоговый результат, выведенный пусть даже из множества отдельных явлений литературы.
С другой стороны, для исследователя творческого наследия адыгских писателей-просветителей прошлых эпох, глубоко «вжившегося в дух» изучаемого времени, не менее важно избежать «поверхностности» как главной ошибки, которая может подстерегать его, если он доверится только собственной интуиции, пусть это и интуиция учёного, и его научные изыскания будут строиться только на ней. А ведь во многих трудах северокавказских литературоведов прошлых десятилетий, как и вообще в современной многонациональной российской науке о литературе, нередки попытки учёных обобщить и вывести основополагающие принципы развития литературного процесса как из отдельных явлений, так и из количественно-суммарного обобщения множества признаков, которые, однако, не являются определяющими их составными частями и не всегда могут стать научной базой для определения общих принципов развития литературы в ту или иную эпоху. Именно поэтому к исследованию каждого литературного явления, как и к творчеству каждого художника слова, кстати, представляющего главную из всех составляющих этого явления, необходимо подходить как к процессу, развивающемуся самостоятельно, поступательно, стадиально создающему общую картину закономерностей движения литературы от простого к сложному, стремясь к выявлению всего многообразия её диалектических связей с историей, с социально-экономической и общественно-политической жизнью народа. Таким образом, через решение существа частных проблем литературного творчества, своеобразно связанных друг с другом, можно установить специфические особенности развития литературы, вытекающие из достижений научно-философского мышления эпохи и соответствующие его законам.
