Мотив "второго рождения" в немецкоязычном романе первого десятилетия XX века Мамонова Елена Юрьевна

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Трансформация мотивов возрождения и воскресения в романе Т.Манна «Будденброки. История гибели одного семейства» 30

Глава II. Аполлоническии и дионисиискии варианты мотива «второго рождения» в романе Г.Гессе «Под колесами» 66

Глава III. Метаморфоза героя в романе Р.Музиля «Душевные смуты воспитанника Тёрлеса» 103

Глава IV. «Рождение смерти» и «тёмное вознесение» в романе Р.М.Рильке «Записки Мальте Лауридса Бригге» 135

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 170

БИБЛИОГРАФИЯ 176

• Трансформация мотивов возрождения и воскресения в романе Т.Манна «Будденброки. История гибели одного семейства»
• Аполлоническии и дионисиискии варианты мотива «второго рождения» в романе Г.Гессе «Под колесами»
• Метаморфоза героя в романе Р.Музиля «Душевные смуты воспитанника Тёрлеса»

Введение к работе

Я вышел на площадь. Я мог быть сочтен Вторично родившимся. Каждая малость Жила и, не ставя меня ни во что, В прощальном значеньи своем поднималась¹.

Б. Пастернак «Марбург» 25 апреля 1912 г. Борис Пастернак приезжает в Германию для изучения философии в университете Марбурга². В стихотворении «Марбурп> (1916 -1928), отразившем драму любви молодого поэта к Иде Высоцкой, он метафорически использует формулу «второе рождение»³. В 1920х-1930х гг. (период напряженного творческого кризиса поэта) эта метафора появится в заглавии его книги «Второе рождение». Мотив «второго рождения» Лермонтова - «признание его в ряду живых» - используется Пастернаком как ключ к интерпретации посвящений в сборнике «Сестра моя - жизнь»⁴. В эссе «Охранная грамота» (1930) идея «второго рождения» поэта связана с размышлениями о смерти Маяковского. Последний год поэта, по словам Пастернака, - это «какая-то нечеловеческая молодость, но с такой резкой радостью надрывающая непрерывность предыдущей жизни, что за неназванностью возраста и необходимостью сравнений она своей резкостью больше всего похожа на смерть... Что она похожа на смерть, но совсем не смерть, и только бы, только бы люди не пожелали полного сходства... Но разве бывает так грустно, когда так радостно? Так это не второе рождение? Так это смерть?»⁵. Цитируемое автобиографическое эссе Пастернак посвящает памяти австрийского поэта Райнера Марии Рильке, который был дружен с отцом Бориса - художником Леонидом Пастернаком. Наша диссертация также является своеобразным взглядом из России на литературу Германии и Австрии,

¹ Пастернак Б Л Собр соч в 5 т. М 1989. T 1. С. 106

² Прохорова T Ґ Германия в восприятии Б Пастернака (на материале автобиографической прозы и поэзии) //
Русская литература в межнациональных связях и взаимодействиях Казань, 2006 С 124

³ Пастернак Е В,ПоливаковК М Комментарии//Пастернак Б Л Указ соч С 716

⁴ Хакимова Ж Ф Мотив «второго рождения» как ключ к интерпретации посвящений в книге Б Пастернака
«Сестра моя -жизнь» //Лингвистические и эстетические аспекты анализа текста Соликамск, 2002 С. 36-37.
^s Пастернак Б Об искусстве М, 1990. С. 115.

4 попыткой мысленно переступить границу, которая отделяет «свою» культуру от культуры иной.

С одной стороны, «второе рождение» как возрождение является универсальным мотивом, присутствующим в любом нарративе. Таким образом этот термин понимается в мифологическом литературоведении, в частности в работах О.М.Фрейденберг и Н.Фрая. С другой стороны, именно «второе рождение» наиболее ярко отражает процесс духовного обновления человека, необходимый для преодоления энтропии современного мира и характерный для культуры рубежа веков. Одним из важнейших мотивов немецкого и австрийского романа рубежа XIX-XX вв. становится спасение гибнущего «Я» („unrettbares Ich") в чуждом ему реальном мире, предполагающее возможность нового рождения человека, - мотив «второго рождения».

Актуальность диссертации обусловлена закономерным интересом современного российского литературоведения к параллельному историческому (первое десятилетие XX века) и национальному опыту (немецкая и австрийская литература). Ю.Л.Цветков подчеркивает, что в последнее десятилетие в российском гуманитарном знании «особое внимание уделяется переходным периодам, "зонам повышенного риска", для которых характерна неопределенность доминант литературного процесса» . Исследователь иллюстрирует данный тезис высказыванием В.А.Лукова, который отмечает: «Лишь последующее развитие литературы позволяет ответить на вопрос, в каком направлении произошел переход, внутри же периода он ощущается как некая неясность, повышенная изменчивость, заметная аморфность большого числа явлений»⁷.

Объектом диссертации является немецкоязычный роман первого десятилетия XX века. Именно в это время особую актуальность получает термин модерн (die Moderne), впервые появившийся в статье Фридриха

⁶ Цветков Ю. Л. Литература венского модерна ' Дисс.. докт. филол наук. М, 2003. С. 40.

⁷ Луков В А Теоретические основы истории литературы // Луков В А История литературы- Зарубежная
литература от истоков до наших дней. М ,2003. С. 10.

5 Шлегеля «Об изучении греческой поэзии» (I797)⁸. В современной германистике сложилась тенденция определять «модерн» как «саттелитную эпоху» [термин Козеллека (1977)] - протяженный во времени период (макроэпоху), включающий в себя явления, принадлежащие к различным этапам развития литературы и связанные с осознанием современности (микроэпохи). Ю.Л.Цветков рассматривает модерн, во-первых, как один из основных концептов макро- и микроэпохи мирового культурного развития, не ограниченный отдельным периодом истории, во-вторых, как динамично развивающийся культурный феномен, который начал формироваться в разных странах вследствие экономических, социальных и культурных трансформаций XIX века . Исследователь предлагает следующую периодизацию макроэпохи «австро-немецкого литературно-эстетического модерна»: ранний модерн (от романтизма до 80-х гг. XIX века), зрелый модерн, включающий в себя натуралистический модерн в Германии и венский модерн как микроэпохи конца XIX - начала XX веков, модернизм в общепринятом культорологическом понимании этого термина в отечественной науке (начиная с М. Пруста, Д. Джойса, Ф. Кафки и др.) и постмодернизм (70 - 90-е годы XX века и начало XXI века).

В третьей из пяти выделенных Сильвио Вьетта моделей периодизации понятие «модерна» в узком смысле слова распространяется на различные течения 1890-1914 гг., явившиеся исторической и стилевой основой и предпосылкой дальнейшего развития литературы XX века . По словам Д.В.Затонского, «если не для 1901 года, так уже для 1910 (этим годом модернисты датируют начало своей „литературной революции") предчувствие перемен, катаклизмов, взрывов - нечто весьма типичное, а представление, что буржуазный реализм себя исчерпал, распространялось еще в минувшем

* Цветков ЮЛ Указ.соч С. 58.

⁹ Kemper D. Moderneforschung als litcraiurwissenschaftliche Methode II Germanistisches Jahrbueh GUS „Das Won"
2003. S 166.

¹⁰ Цветков Ю Л Современная концепция австро-ненецкого литературного модерна//XVI Пуришевские чтения
Всемирная литература в контексте культуры Сборник статей и материалов M.20Q4 С.217-218

¹¹ Vietla S Die literansche Modeme Erne problemgeschichtliche Darstellung der deutschen Litcralur von Holderlm bis
Thomas Bemhard Stuttgart, 1992 S 21-40.

столетии» . Г.Васильев, исследуя творчество младовенцев, говорит о модерне как об «определенной культуре рубежа XIX-XX вв.»¹³.

Кристиана Барц в монографии «Бегство из мира и любовь к жизни» утверждает, что именно в микроэпоху модерна („Moderne um 1900") совершается модернистский переворот: «Самим авторам данного периода было присуще ярко выраженное модернистское „осознание эпохи", и в это время понятие „модерн" само по себе стало слоганом литературно-эстетического авангарда» ^м. При этом в концепции Барц натурализм, как и в периодизации Цветкова, не противопоставляется модерну, а понимается как его часть¹⁵.

По словам Георга Зиммеля, «культурная эпоха модерна определяется, с одной стороны, демифологизацией картины мира, а с другой стороны, возвращением к мифологическому мышлению, которое выполняет функцию компенсации»¹⁶. Виктор Жмегач определяет бинарную оппозицию рубежа веков как «витализм» и «декаданс», подчеркивая связь этих понятий с философской концепцией Фридриха Ницше¹⁷. Вольфдитрих Раш называет амбивалентность жизни и смерти важнейшей культурной доминантой декаданса¹⁸.

Юрген Петерсен говорит о категории возможности, в которой выражается открытость отношения человека и мира в эпоху модерна: «Если учитывать, что горизонт возможного постоянно расширяется за счет познания, то становится

^|3ЗатонскиЙД В, В наше время. М, 1979. С. 214.

¹³ Vasilhev G Was ist 'Modem'⁹ Zum Problem der Begnffsdefinition am Betspiel der osterreichischen Literatur der

Jahrhundertwende// XI. IVG Kongress „Gemianistjk im Konflikt der Kulturen". Paris-Sorbonne, 26 08-03 09 2005.

^H Barz Ch Weltflucht und Lebensglaube Aspekte der Dekadenz in der skandmavischen und deutschen Literatur der

Moderne um 1900, Leipzig und Berlin, 2003, S, 17.

" «Хотя „модерн" как субстантивированное определение изначально вошло в историю немецкой и

скандинавской литературы из самосознания натурализма, есть повод рассматривать натурализм как своего рода

первую фазу модерна, предшествующую модерну в собственном смысле слова хотя эстетический «модерн» и

подвергает критике натурализм, сам по себе он направлен как в литературе, так и вне ее на присущие эпохе

модернизации цивилизационные идеалы и их следствия». См . Barz Ch Op Cit S 17-18

¹⁶ Simtnel G. Schopenhauer und Nietzsche (1907) // Simmel G. Tendenzen im deutschen Leben und Denken seit 1870
Hamburg, 1990 S 15.

¹⁷ Zmegac V. Zum literarhistorischen Begriff der Jahrhundertwende (um 1900) // Deutsche Literatur der
Jahrhundertwende. Herausgegeben von ViktorZmegac Komgstem/Ts, 1981. (X)

" «В литературе рубежа веков все символы жизни являются одновременно символами смерти. Существует обостренное сознание того, что жизнь каждого отдельного существа с самого начала и на всем ее протяжении является умиранием. Становление и разрушение есть единый процесс, каждый момент развития жизни ведет к смерти». См.: Rasch W Aspekte der deutschen Literatur um 1900 // Deutsche Literatur der Jahrhundertwende Herausgegeben von Viktor Zmegac, Kfimgstein/Ts, 1981, S 31.

7 очевидным, что мир теряет свой определенный характер в эпоху „модерна". Он становится лишь инвариантом возможного. Соответственно также и действительное, наличное попадает в сферу возможного, а именно постольку, поскольку каждая вещь становится изменяемой»¹⁹.

По словам А.И.Жеребина, «путь модернистов освещен мечтой о возрождении единства мира на новых основаниях, отмечен отчаянными поисками утраченного абсолютного смысла бытия»²⁰. «Потеря первоначального единства человека и мира» ' определила «центральную травму модернистского самоощущения», поэтому «поиск утраченного единства явился важнейшей задачей искусства модерна» ². На рубеже XIX-XX вв. стремление к обретению утраченного единства с миром находит выражение в «философии жизни» (Ф.Ницше, А.Бергсон, В.Дильтей, Г.Зиммель).

В концепции А.Бергсона каждый из моментов нашей жизни есть род творческого акта: «Подобно тому, как талант художника развивается или деформируется, во всяком случае, изменяется, под влиянием самих создаваемых им произведений, так и каждое наше состояние, исходя от нас, в то же время меняет нашу личность, ибо является новой, только что принятой нами формой. С полным основанием можно сказать: то, что мы делаем, зависит от того, что мы суть: но следует прибавить, что, в известной мере, мы суть то, что мы делаем, и что мы творим себя непрерывно» .

Согласно Ницше возрождение становится требованием времени: «Настало время, чтобы человек поставил себе цель свою. Настало время, чтобы человек посадил росток высшей надежды своей»²⁴. Человек есть мост, смерть человека является условием рождения сверхчеловека, «нужно носить в себе

¹⁹ Petersen J. Н. Derdeutsche Roman der Moderne. Grundlegung-Typologie-Entwjcklung, Stuttgart, 1991. S 17-18

²⁰ Жеребин А И Модернизм без берегов (дискурс о модерне в немецком литературоведении и австрийская
модель модернизма)//Вестник молодых ученых 2'2005 (серия филологические науки Г2005) Спб : РГПУ им.
А И Герцена, 2005. С. 4.

¹¹ Ziolkowski Th James Joyces Epipharue tind die Oberwindung der empirischen Welt in der modemen deutschen Prosa//Deutsche Vierteljahrsschnfl flier Literaturwissenschaft und Geistesgeschichte, 35/4,1961. S 594.

²¹ Scharold 1. Epiphanie, Tterbild, Metamorphose, Passion, und Euchanstie Zur Kodierung des „Anderen" in den
Werken von Robert Musi!, Clarise Lispector und J. M. LeClezio Heidelberg, 2000. S 5.

²³ Бергсон А. Творческая эволюция M , 1998 С. 349-351.

²⁴ Ницше Ф. Так говорил Заратустра// Ницше Ф. Поту сторону добра и зла Сочинения М; Харьков, 1997 С
303.

8 еще хаос, чтобы быть в состоянии родить танцующую звезду». В трактате «Так говорил Заратустра» утверждается, что для созидания, отождествляемого с рождением, необходимо переживание многих превращений²⁵. «Выздоравливающий» Заратустра учит о «вечном возвращении»²⁶, восклицая: «О, как не стремиться мне страстно к Вечности и к брачному кольцу колец - к кольцу возвращения?»

По словам Ирис Пэцке, «в австрийской литературе рубежа веков в отличие от литературы Германии, находящейся под властью императора Вильгельма, практически полностью отсутствует агрессивный импульс, направленный против определенной социальной группы. <..,> Венский модерн отличается радикальной интериоризацией конфликта, ставшей результатом отказа от "унаследованных" буржуазных ценностей»²⁸. Ю.И.Архипов говорит о том, что австрийскую традицию «отличает скептическое отношение к распространенным в Германии философским "умствованиям", сосредоточенность на "вечной'*, постоянно воспроизводящейся жизни, <...> ее путь сопровождают постоянные сомнения в возможностях языка, подминающего, искажающего эту жизнь в угоду какой-либо умозрительной

схеме» .

Хотя Томас Манн называл «Будденброки» единственным немецким натуралистическим романом, невозможно отрицать влияние венского модерна на это произведение, как и на все раннее творчество писателя, что в специальном исследовании убедительно доказывает Губерт Оль . Отношение Германа Гессе к такому явлению, как модерн, не было однозначным: с одной стороны, в эстетической концепции писателя на рубеже веков утверждается

²⁵ «Созидать - это великое избавление от страдания и облегчение жизни. Но чтобы быть созидающим, надо
подвергнуться страданиям и многим превращениям <„.> Чтобы сам созидающий стал новорожденным, -для
этого должен он хотеть быть роженицей и пережить родильные муки» См Ницше Ф. Указ соч С 359

²⁶ «Я снова возвращусь с этим солнцем, с этой землею, с этим орлом, с этой змеею - яе к новой жизни, не к
лучшей жизни, не к жизни, похожей на прежнюю -я буду вечно возвращаться к той же самой жизни, в
большом и малом, чтобы снова учить о вечном возвращении всех вещей, - чтобы повторять слово о
великом полдне земли и человека, чтобы опять возвещать людям о сверхчеловеке». См Ницше Ф Указ соч
С. 471-472

²⁷ Там же. С. 478.

²⁸ Paezke I, Erzflhlen in der Wiener Moderae. Tubingen, 1992. 1992. S 8

²⁹ Архипов 10 И Предисловие II Бернхард Т. Избранное. Рассказы и повести М , 1993. С. 7.

9 «наслаждение красотой как замена веры»; с другой стороны, Гессе не приемлет характерного для модернистов «исключения из сферы искусства проблематики реальной жизни» ^3|. Роберт Музиль подчеркивал, что его роман - «это не натуралистическая книга», «она не передает проблемы психологии подросткового периода, она символична, она иллюстрирует идею»³². Ирис Пэцке утверждает, что «Тёрлес» продолжает традиции ранней прозы венского модерна, как «историко-литературного единства»³³, а не группы «Молодая Вена», в которую Музиль не входил. «Записки Мальте Лауридса Бригге» Рильке наряду с произведениями Дж.Джойса и М.Пруста традиционно относят к модернистским романам. Между тем Н.С.Павлова замечает: «Написанная на исходе эпохи "модерн" книга несла в себе не свойственное этой культуре скрытое напряжение»³⁴.

Материал нашего исследования составляют четыре романа: «Будденброки. История гибели одного семейства» (Buddenbrooks. Verfall einer Familie, 1901) Томаса Манна, «Под колесами» (Unterm Rad, 1904 - 1905) Германа Гессе, «Душевные смуты воспитанника Тёрлеса» (Die Verwirrungen des Zoglings Torless, 1906) Роберта Музиля и «Записки Мальте Лауридса Бригге» (Die Aufzeichnungen des Malte Laurids Brigge, 1910) Райнера Марии Рильке.

Эти произведения выбраны нами как наиболее репрезентативные в немецкоязычной литературе первого десятилетия XX века. В научно-исследовательских обзорах неоднократно подчеркивалась их особая значимость не только для творчества самих писателей, но в целом для литературного процесса открываемого ими столетия. Все исследуемые романы отражают общую для рубежа веков идею гибели мира и обращаются к теме детства, традиционно связанной с мотивами обновления. Опираясь на высказывания

³⁰ ОЫ Н. Ethos und Spiel. Thomas Manns Frilhwerk und die Wiener Modeme. Rombach, 1995.

³¹ Groger H. Hermann Hesses Kunstauffassung auf der Grundlage seiner Rezeptionshaltung. Frankfort am Main, 2003.
S.48

" Цит. no: Grossmann B. (Int.) Robert Musil: Die Verwirmngen des Zoglings Torless Oldenburger Interpretanonen

nut Unterrichtshilfen Band 26,2. Mtlnchen; Oldenburg, 1988. S. 14.

^JJPaeizkeI.Op.cit.S. 111.

³⁴ Павлова H. С. «Записки Мальте Лауридса Бригге» Р. М. Рильке как образец романной прозы XX века // На

пути к произведению К 60-летию H. Т. Рымаря. Самара, 2005. С. 237.

10 самих писателей, легко обнаружить не только историко-типологические связи романов, написанных в одно десятилетие, но и непосредственное творческое взаимодействие их создателей - диалог, отразивший как сам кризис рубежа веков, так и возможные пути выхода из него.

Интерес к творчеству крупнейших авторов Германии и Австрии, чьи
романы мы рассматриваем в диссертации, в российском литературоведении
проявляется еще в годы «оттепели», поддерживается в 70-80-е гг. и усиливается
с началом 90-х гг. XX в, В центре внимания русских ученых в большей степени
находился поздний период творчества Манна, Гессе и Музиля. Что касается
Рильке, то русских литературоведов, как и издателей, привлекает, главным
образом, его поэзия³⁵. Томас Манн оказался в известной степени «фаворитом»
советской германистики. Его творчеству посвящены работы В.Днепрова³⁶,
А.В.Русаковой³⁷, С.К.Апта³⁸, Н.С.Лейтес³⁹, Е.М.Мелетинского⁴⁰,

И.М.Берковской . В последние годы наметился интерес к сопоставительному анализу позднего творчества Манна и произведений русской литературы, в частности у таких ученых, как И.И.Девицкий⁴², А.К.Якимович⁴³, Н.Г.Колихалова⁴⁴. Раннему творчеству Манна посвящены работы Т.И.Сильман⁴⁵, И.М.Какабадзе⁴⁶, Т.П.Охотниковой⁴⁷.

" Белобратов А. В "Свое" и „чужое" в романе Р. М Рильке „Записки Мальте Лауридса Бригге" // На пути к

произведению. К 60-летиюН. Т. Рымаря Самара, 2005 С. 253,

³ ДнепровВ Доктор Фаустус XX в//Вопросы литературы 1962 №3 С 96-116

³⁷ Русакова А. В. Томас Манн Л, 1975

⁵⁸ АптС. К. Томас Манн. М , 1972,АптС К. Над страницами Томаса Манна М.,1980.

^ЗЇЛейтесН. С Немецкий роман 1918-1945 г. г, (Эволюция жанра) Учебное пособие по спецкурсу. Пермь, 1975.

⁴⁰ Мелетинский Е М. Антитеза: Джойс и Томас Манн // Мелетинский Е М. Поэтика мифа. M , 1976. С, 298-340

⁴¹ Берковская И М Художественная деталь как элемент формы в реалистическом творчестве Томаса Манна //
Развитие реализма в немецкой литературе 20-50х гг. XX в. Курск, 1982. С. 96-112.

⁴² Девицкий И. И. Интерес Томаса Манна к Пушкину в 1920 гг. // Науч. докл. высш. шк. филол Науки 1990. №
1.С. 108-113.

⁴³ Якимович А. К. Шаманы и духи Диагнозы Томаса Манна и Михаила Булгакова // Якимович А. К.
«Магическая вселенная». Очерки по искусству, философии и литературе XX в М , 1995. С. 80-91.

⁴⁴ Колихалова Н Г. Романы "Королевское высочество" Томаса Манна и "Серебряный голубь" Андрея Белого
(Тема художника в типологическом освещении): Дис... канд филол наук, Петрозаводск, 2004,

⁴⁵ Сильман Т. И, Синтаксическая структура прозы Томаса Манна Опыт линпю-стилистического анализа
новеллы «Тристан»//Иностранные языки в школе. 1970 №6. С. 3-М.

⁴⁶ Какабадзе И М, Молодой Томас Манн и Ницше. (К истокам мировоззрения немецкого писателя] Труды
Тбил, ун-та. Вестник гумапит. науки, 1971. №2. стр 203-212.

⁴⁷ Охотникова Т. П, Выражение эстетического идеала в ранних новеллах Томаса Манна//Эстетический идеал и
художественный образ М, 1979. С 94-101

Изучение творчества Германа Гессе в нашей стране началось десятилетием позже. Здесь в центре внимания исследователей находятся такие романы писателя, как «Степной волк» (1927), «Нарцисс и Гольдмунд» (1930), «Сиддхартха» и, главным образом, «Игра в бисер» (1943). Роман «Под колесами» приводится, как правило, в качестве сопоставительного материала. Эта тенденция прослеживается в работах А.Г.Березиной⁴⁸, Р.Каралашвилли⁴⁹, М.Н.Эпштейна⁵⁰, Т.Ш.Хуцишвили⁵¹, Л.Н.Кецбы⁵², С.А.Джебраиловой⁵³, В.И.Пузько⁵⁴, И.А.Блохиной⁵⁵, В.Н.Пашигорева⁵⁶ и Е.А.Стеквашова⁵⁷.

Русские ученые, посвятившие свои труды наследию Роберта Музиля, подчеркивают необходимость целостного анализа творчества австрийского писателя, однако в центре внимания большинства исследователей находится всё же его незавершенный «глобальный» роман «Человек без свойств» (начало 1920-х - 1942 гг). Здесь нужно отметить работы Д.В.Затонского⁵⁸, А.В,Карельского⁵⁹, Н.С.Павловой⁶⁰, А.В.Белобратова⁶¹, С.М.Казначеева⁶², И.А.Солодиловой . Раннее творчество Музиля является предметом отдельного анализа в исследованиях Д.СДавлианидзе⁶⁴ и Т.А.Свительской⁶⁵.

⁴⁸ Березина А Г. Герман Гессе. Л, 1976.

^А9 Каралашвили Р Мир романа Г. Гессе Тбилиси, 1984

^5йЭпштейнМ Н. Парадоксы новизны. М , 1988

³¹ Хуцишвили Г. Ш. Идея метакультуры в романе Г, Гессе "Игра в бисер"//Филол науки 1988 №12.

⁵² Кецба Л. H, К особенностям внутренней структуры повести Г. Гессе "Siddhartha" // Тр Тбил ун-та 1989. Т.

293.

" Джебраилова С. А. Человек и время в западногерманской литературе. Баку, 1991.

⁵⁴ Пузько В. И. Беспредел ответственности за самоосуществление: Из опыта экзистенциального анализа

личности в романах Г. Гессе «Игра в бисер» и Г. Миллера «Тропик рака». // Вестн Гуманитар Ин-та ДВГМА.

2001. Вып 2. С. 182-190

" Блохина И. А. Лиминальные мотивы в романе Г. Гессе «Нарцисс и Златоуст» // Гуманитар науки в Сибири

Сер: Филология. 2002. № 4. С. 89-95.

⁵⁶ Пашнгорев В. Н. "Жизнь активная" и "жизнь созерцательная" в романе г Гессе "Игра стеклянных бус" //
Роман воспитания в западногерманской литературе. Саратов, 1993. С. 11-119.

⁵⁷ Стеквашов Е. А. На пути к роману//Взаимодействие жанров в художественной системе писателя М , 1982.
^і!ЗатонскийД В. Предисловие к публикации „Этюдов об искусстве" Роберта Музиля //Воп лит. 1972.№ 11;
ЗатонскийД В. Австрийская литература в XX столетии М 1985. С. 159-173.

⁵⁹ Карельский А В. Утопии Роберта Музиля//Музиль Р. Избранная проза /на нем языке 1980

⁶⁰ Павлова H. С. ВосемыюртретовОит.обозрение 1988. №3, Павлова Н С. Уроки Музиля Поэтика романа
«Человек без свойств»//Вопр лит. 2000 №5 С. 181-207.

⁶¹ Белобратов А В. Роберт Музиль Метод и роман. Л,, 1990.

⁶² Казначеев С. М. Проблема стиля в творчестве Роберта Музиля//Филол науки 1996 №5.С.25-34.

⁶³ Солодилова И. А. Словесные образы как средства актуализации скрытых смыслов в изображении главных
героев романов Роберта Музиля «Смятения воспитанника Терлеса» и «Человек без свойств» // Вопр Лит. 2000.
Л» 5. С. 181-207.

⁶⁴ Давлианидзе Д С. Ранние произведения Роберта Музиля. Дисс... канд филол. наук, Тбилиси, 1973.

⁶⁵ Свительская Т. А. Эволюция художественного мышления Музиля-роман иста (изображение человека),
Автореф. дисс... канд филол. наук. М., 1977.

Наименее исследованным в отечественном литературоведении остается творчество Р.М.Рильке. В монографии А.Г.Березиной⁶⁶ рассматриваются стихотворные сборники 1890х-1900х годов, а также новеллы и драмы Рильке. «Записки Мальте Лауридса Бригге», будучи образцом зрелого творчества поэта, не являются здесь предметом специального анализа. Другое исследование А.Г.Березиной посвящено только драматургии Рильке. В последние годы появляется множество публикаций о поэтическом творчестве Рильке. Среди них работы Г.М.Засевой⁶⁸, М.Горелика⁶⁹, И.Филиппова⁷⁰, В.Гандельмана⁷¹ и др. Принципы текстовой организации в прозе Рильке, и, в частности, романа «Мальте», исследуются М.Ю.Кореневой . Роман «Записки Мальте Лауридса Бригге» рассматривается в диссертации Е.А.Степановой⁷³, статьях Н.С.Павловой⁷⁴ и А. В. Белобратова⁷⁵.

Творчеству исследуемых нами авторов посвящен ряд сопоставительных исследований российских литературоведов, в частности Т.Мотылевой⁷⁶,

71 _ tS 1Q ЕЛ

В.Адмони , Н.С.Павловой , Л.А.Бердюгиной , А.Карельского ,

о і

Е.М.Волкова . Однако романы «Будденброки», «Под колесами», «Тёрлес» и «Мальте» сравниваются впервые.

В немецкоязычном литературоведении в последнее время наблюдается повышенный интерес к прозе первого десятилетия XX века. Появляются

⁶⁶ Березина А. Г. Поэзия и проза молодого Рильке. Ленинград, 1985.

⁶⁷БерезинаА. Г. Натурализм или символизм? (Драмы Рильке)//Зарубежная литература Вып 2 Вопросы

эволюции метода Л, 1984. С. 105-117.

⁶⁸ Засева Г. М. Интерпретация средств создания образа ангела в «Дуинских элегиях» Р. М. Рильке // Филол
вестн Рост, ун-та. 2001. №2 С. 5-10

⁶⁹ Горелик М. «Огромно было лето»// Вопр. лит. 2005. Хэ 6 С 160-192.

⁷⁰ Филиппов И. Пять переводов одного стихотворения // Нева, 2005. № 7. С 219-222

⁷¹ Гандельман В. Поэзия как религия // Иностр лит 2006, № 2 С. 238 -250.

^7J Коренева М. Ю. Некоторые принципы текстовой организации в прозе Р. М. Рильке // Вестник Ленингр ун-та, 1983.№20. История, яз.лит.Вып 4.С. 110-112.

⁷³ Степанова Е. А. Проза Р. М. Рильке: проблема героя и поэтика Дисс.. канд филол. наук. М , 2004.

⁷⁴ Павлова Н С. «Записки Мальте Лауридса Бригге» Р. М. Рильке как образец романной прозы XX века // Указ
соч. С. 233-253.

⁷⁵ Белобратов А. В. "Свое" и „чужое" в романе Р. М. Рильке „Записки Мальте Лауридса Бригге" // Указ соч. С.
253-265.

^7S Мотылева ТЛ Достояние современного реализма. М , 1973. С 98-108.

⁷⁷ Адмони В Г. Поэтика и действительность Л , 1975 С. 224-238.

" Павлова Н. С. Типология немецкого романа 1900- 1945 гг. М , 1982.

⁷⁹ В кн. Акиндинова Т. А , Бердгагина Л. А Новые грани старых иллюзий Л,1984.

⁸⁰ Карельский А. От героя к человеку: два века западноевропейской литературы. М.,1990, Карельский А.
Хрупкаялира Метаморфозы Орфея беседы по истории западных литератур М, 1999.

⁸¹ ВолковЕ. М. Немецкий роман 1870- 1910х гг. Проблемы поэтики. Орел, 1996.

ІЗ работы, дающие новый взгляд на, казалось бы, ставшие хрестоматийными романы. Однако сопоставительных исследований насчитывается не так уж и много. Немецкие литературоведы, обращаясь к раннему творчеству Манна, Гессе и Музиля, а также к роману Рильке, большей частью, делают акцент на тематике смерти в их произведениях. Диссертация Кати Гроте посвящена мотиву смерти в «Будденброках Томаса Манна», «Записках Мальте Лауридса Бригте» Рильке и в прозе Артура Шницлера «Умирание» и «Другой»⁸². Другим примером сравнительного анализа, в центре внимания которого находится тематика смерти, является исследование Георга Вен целя, где мотивы смерти и упадка рассматриваются как традиция романтической литературы⁸³. В исследованиях, посвященных «Будденброкам» Томаса Манна, акцент на тематике смерти делают, в частности, Хуберт Оль, Оливер Курт Георг

ал ог о

Гельдсцуг , Гельмут Коопман , Наталия Билефельд . Мотив смерти в романе Германа Гессе «Под колесами» акцентируется, например, в работах Габриэле Воман и Иоганны Бучницкой . Тема смерти в романе Рильке исследуется Эрихом Унглаубом⁸⁹ и Ральфом Ользеном⁹⁰. В русском литературоведении мотивы гибели и упадка в «Будденброках» рассматривают А.В.Русакова и Е.М.Волков. Все перечисленные авторы исходят из того, что в литературе первого десятилетия XX века доминирует культ смерти⁹¹.

GroteK. Der Tod ш der Literatur der Jahrhundertwende Frankfurt am Main, 1996. ⁸³ Wenzei G. Novalis in den Anschauungen von Kicarda Huch, Thomas Mann und Hermann Hesse. Halle an der Saale: Stekovics, 1997.

" Geldszug О К G. Verztcht und Verlangen Askese und Leistungsethik in Werk und Leben Thomas Manns Berlin, 1999.

^Si Koopmann H. Thomas Mann: Grundlagen und Gedanken zum Verstandnis erzuhlender Literatur Frankfurt am Main, 1995.

^S6 Bielefeld N. Thomas Matin, Buddenbrooks und das Theater // „Buddenbrooks". Neue Blicke tn ein altes Buch Ltlbeck, 2000. S

" Wohmann G. Mord durch allmahliche Vergiftung Hermann Hesses „unterm Rad" II Zwischen Eigen Sinn und Anpassung. Aussenseitertum im Leben und Werk von Hermann Hesse; Benchte und Referate / 10 Internationales Hermann-Hesse-Kolloquium in Calw 1999. Bad Liebenzell, Calw; Gegenbach, 1999.

^w Buczynska J. Hermann Hesse - ein zflgernder Genesender Unterm Rad tm Lichte der Psychoanalyse II Ginhett versus Vtelheit, Zum Problem der Identitat m der deutschsprachigen Literatur. Hrsg Von Grazyna Barbara Szewczyk. 'Slasktego. Katowice, 2002. S. 64-67.

⁸⁹ Unglaub E. Zwischen Tagebuch und Feuilleton: Die Aufzeichnungen des Malte Laurtds Bngge II Unglaub, Erich RiikeArbeiten Bem[u a],2002.

⁵⁰ Olsen R. Dte Aufzeichnungen des Malte Launds Bngge von Rainer maria Rilke Identitatsrelevante Grundlegung der Todesthematik aus wirkungsSstheiischer Perspektive. Bern [u a ], 2004

⁹¹ «Общими закономерностями литературы зрелого модерна можно считать изменившееся отношение к реальности и языку, новую концепцию жизни и искусства, культ мгновения и смерти, сиитезное и экзистенциальное сознание, и игровое начало» См : Цветков Ю. Л. Современная концепция австро-немецкого

14 В немецком литературоведении существует также отчетливая тенденция соотносить романы Манна, Гессе и Музиля с жанром «школьной литературы», в «Мальте» при этом акцентируется проблема детства. В работах такого плана при безусловном внимании к трагической смерти ребенка - типичной теме интернатского романа - авторами все же выделяется аспект становления героя. Здесь, прежде всего, необходимо отметить исследование Петера Гротцера⁹², а также Вальтрауда Вара Венде⁹³, Пауля Mora⁹⁴, Клауса Йоханна⁹⁵, Уве Баура⁹⁶, Роберта Миндера⁹⁷, Стефана Шанка⁹⁸ и Германн Рут⁹⁹. В русском литературоведении такой подход характерен для исследователей творчества Гессе. А.Г.Березина отмечает; «Судьба Ганса Гибенрата, героя романа "Под колесами", трагична, он попадает «под колесо» механической, уродливой, антигуманной системы воспитания и образования, которая губит в молодом человеке все естественное, все человеческое»¹⁰. Подробно «воспитательный» аспект романа рассматривается в работах В.Н.Пашигорева и Е.А.Стеквашова, Тему детства в творчестве Гессе освещают также В. Михайлин¹⁰¹ и С.Мороз¹⁰². Однако все без исключения исследователи отмечают, что книги Манна, Гессе, Музиля и Рильке, в отличие, например, от произведений Эмиля Штрауса, Франка Ведекинда, Арно Хольца, не «вписываются» в рамки «школьной

литературного модерна // XVI Пуришевские чтения. Всемирная литература в контексте культуры Сборник статей и материалов, М ,2004. С. 217-218.

⁹² Grotzer P. Die zweite Geburt. Figuren des Jugendlichen in der Literatur des 20. Jahrhunderts B. I. Arthur Rimbaud,
James Joyce, Robert Musil, Hermann Hesse, Jean-Paul Sartre, J D Salinger, Ulnch Plenzdorf, Georges Bernanos,
Joseph Roth Zurich, 1991.

⁹³ Wende W. „Die Schule ist die einzige modeme Kuiturfrage, die Ich emst nehme". Zur Relation zwischen
literanschen Texten und sozio-kulturellen Errahrungsraumen am Beispiel von Hermann Hesses Schulgeschichte
„Unterm Rad" (1905) II Hermann Hesse und die literansche Moderne. Frankfurt am Mam, 2004. S. 202-223.

⁹ⁱ Mog P. Opfertode. Hesses Unterm Rad und die lilerarische Schulknttk der Jahrhundertwende II Hermann Hesse

1877-1962-2002 Tubingen, 2003. S 13 - 25.

⁹⁵ Johann K, Grenze und Halt. Der Einzelne im „Haus der Regeln". Zur deutschsprachigen Jntematsliteratur.

Heidelberg, 2003,

^%BaurU. Zett-undGesellschaftskrmkin Robert Musils Roman Die Verwirrungen des Zogltngs Tonepli Vom Tonefi

zum Mann ohm Eigenschaften (Musi l-Stud ten A.) Grazer Musil-Symposion 1973. Munchen/Salzburg, 1973. S. 39-558.

⁹⁷ Minder R. Kadettenhaus, Gruppendynamik und Stilwandel von Todenbruch bis Rilke und Musil II Minder R. Kultur

und Literatur in Deutschland und Frankreich FUnfEssays Frankfuna M , 1962, S, 73-88,

^9Ї Schank St Kindheitserfahrungen im Werk Rainer Maria Rflkes. Eine biographtsch-literaturwissenschaftliche Studie

Saarbrucker Beitrage zur Literaturwissenschaft. Rohrig. 1995.

⁹⁹ Hermann R, Im Zwischenraum zwischen Welt und Spielzeug. Eine Poetik der Kindheit bei Rilke, Wlirzburg, 2002,

¹⁰⁰ Березина А. Г, Герман Гессе. Л, 1976. С. 6.

¹⁰¹ Михайлин В. Люди, звери, бесы, бабочки и дета // Волга, 1996. № 8. С. 81-83.

¹⁰² Мороз С. "Я был жизнерадостным и счастливым мальчиком .." Тема детства в тв-ве Г. Гессе. // Дет, лит
1993. №1.

15 литературы». Принципиальный вопрос о проблематике «Я» в раннем романе Гессе ставит Н.С.Павлова. По ее замечанию, «слишком просто трактовать „Под колесами" как одно из многих в те годы произведений о школе, калечащей душу ребенка <...> Конфликт между учеником и учителями у Гессе не обозначен столь резко. Как и позже, у этого писателя дело вообще не в конфликтах, разыгрывающихся во внешней реальности - их у него порой и найти трудно, - а именно в отношении героя к миру и собственному „Я"»^|03.

В исследованиях, посвященных проблеме литературного субъекта, отчетливо проявляется идея духовного возрождения личности. Генрих Хольцапфель говорит о «саморазвитии» героя в романах Манна и Рильке, которое понимается как отражение (Wiederspiegelung), точнее - как «самоотчуждение в поисках собственной идентичности»¹⁰⁴. Мартина Вагнер-Эгельхааф рассматривает реализацию мистического представления о возрождении Бога в Человеке (Отца в Сыне) в отношении «Записок Мальте Лауридса Бригге» и «Человека без свойств Музиля»¹⁰⁵, Матиас Хаттемер утверждает, что «вымышленная автобиография в творчестве Томаса Манна и Рильке есть попытка конструкции "Я", потенциал которого превышает сознание: у Томаса Манна - в форме мечтательной иллюзии, у Рильке - в допущении вытесненного» ^б. При интерпретации творчества Томаса Манна проблематики «второго рождения» касаются А.Кадельбах¹⁰⁷ и И.Роблес¹⁰⁸.

Теодоре Циолковский пишет о возрождении мира в «Демиане» Германа Гессе, которое является соединением христианской и ницшеанской схем

Павлова НС. Вступительная статья//Гессе Г. Собр соч : В 8 т. М , Харьков, 1994.Т.2 С. 8.

¹⁰⁴ Holzapfel Н. Subversion und Different Das Spiegelmotiv bei Freud, Thomas Mann Rilke und Jacques Lacan
Essen, 1986. S. 13-15.

¹⁰⁵ Wagner-Egelhaaf M. Mystik der Modeme Die vtsionure Asthetik der deutschen Literatur im 20. Jahrhundert
Stuttgart, 1971. S. 14.

¹⁰⁶ «Осознание самого себя достигается в обоих случаях не через созерцательное самоуглубление, а через
бессознательные реакции собственного тела Это существенное отличие от классических автобиографии, в
которых "Я" определялось как чистое сознание и дополняло в течение своего развития представление о себе
через эмпирическое сознание». См : Hatemmer М. Das erdichtete Jch Zur Gaitungspoetik der fiktiven Amobiographie
bei Grimmelsgausen, E. T. A. Hoffmann, Thomas Mann und Rainer Maria Rilke Bern [u a ], 1989. S 95-96.

¹⁰⁷ Kadelbach A. Was ist das? Em neuer Blick auf einen bertlhmten Romananfang und die Lubecker Kathehismen II
„Buddenbrooks". Neue Blicke in em altes Buch. LUbeck, 2000.

^,os Robles I. Unbewaltigte Wtrklichkeit Familte, Sprache, Zeit als mythische Strukturen im Frtlriwerk Thomas Manns Aisthesis Verlag, Bielefeld 2003

исторического прогресса¹⁰⁹. Пауль Мог утверждает, что жертвенность в «Под колесами» Гессе означает не однозначное уничтожение, а возвращение к «матери Земле» в вечном круговороте природы¹¹⁰.

Томас Пекар исследует христианско-мифологическую основу новелл Музиля, опубликованных под названием «Три женщины», в которой актуализируются мифологемы непорочного зачатия, страстей, воскресения и преображения» . Ирмгард Шарольд противопоставляет мужское и женское в творении при анализе рассказа Музиля «Тонка»¹¹². А.В.Белобратов, говоря о «Человеке без свойств», отмечает, что «герой музилевского романа обнаруживает значительную связь с концепцией романтического героя»"³, который, по мнению М.М.Бахтина, «бесконечен для автора, то есть все снова и снова возрождается, требуя все новых и новых завершающих форм, которые он сам же и разрушает своим самосознанием» .

Об идее возрождающей силы искусства в «Мальте» Рильке говорит Ульрих Фюллерборн"⁵. Эпосом рождения поэта называет «Мальте» Курт Клингер¹¹⁶. Фридберт Аспетсбергер исследует «саморождение» героя в романе Рильке с точки зрения феминистского литературоведения¹¹⁷. Эльке Мария Клаус сравнивает историю Мальте, стремящегося силой искусства преодолеть смерть,

I I ft

с древнегреческой историей Орфея . А.В.Карельский говорит о вознесении как о новом рождении поэта в «Сонетах к Орфею» Рильке¹¹⁹.

¹⁰⁹ Ziolkowski Th. Hesses Geschichtsphilosophie II Hermann Hesse und die literarische Modeme. Aufsatze und
Materiahen. Suhrkamp Taschenbuch Verlag, Frankfurt am Main, 2004. S. 77.

¹¹⁰ Mog P. Op. Cit. S. 24

^m PekarTh. Die Sprache der Liebebei Robert Musil Mlinchen, 1989. S. 151.

^1,2 Scharold [, Epiphame, Tierbild, Metamorphose, Passion, und Euchanstie. Zur Kodierung des „Anderen" in den

Werken von Robert Musi!, Clanse Lispector und J M.LeClezio Heidelberg, 2000. S 67-68

^ш Белобратов А. В. Роберт Музиль Метод и роман Л , 1990 С. J48

¹¹⁴ Бахтин М. М. Автор и герой в эстетической деятельности // Бахтин М. М Эстетика словесного творчества

M, 1979. С. 21.

^1,5 Flllierborn U. Form und Sinn der Aufzeichnungen des Malte Launds Bngge Rilkes Prosabuch und der modeme

Roman// Flillerbom U. Besitz und Sprache. OtTene Strukiuren und mcht possessives Denken in der deutschen Literatur.

Ausgewflhlte Aufsatze. Mlinchen, 2000. S 322-344

¹¹⁶ Klmger K. Rilke und die Fremdheit der Welt II Stevens A. Wagner F. (Hrsg) Rilke und die Modeme. Londoner

Symposium. Mlinchen, 2005. S 20.

¹¹ Aspetsberger F. Body-buildmg Malte lerntsehen und (nicht)gesehen werden. Em Hmweis zur Geschlechterfrage in

Rilkes Roman И Stevens A Wagner F, (Hrsg) Rilke und die Modeme. Londoner Symposium. Mlinchen, 2005. S 88

^ш Claus E. M. Orpheus in Paris Zur Poetik der Erinnerang im Malte Launds Brigge II Wirkendes Won Deutsche

Sprache und Literatur in Forschung und Lehre 47. Jahrgang 1997. S 142,

¹¹⁹ Карельский А. В. Хрупкая лира... С. 68.

17 Среди излюбленных мотивов модерна рубежа веков Ирис Пэцке называет мотивы дверей (ворот, ключа), моря, дикого зверя, растительности, беременности (оплодотворения)¹²⁰. О специфике реализации мотива моря в литературе рубежа веков говорит Вольфдитрих Раш. Мотив воды затрагивается, в частности в работах Иохана Клауса и Ингеборг Роблес. Мотивы любви, андрогинности и переодевания рассматриваются практически во всех работах, посвященных Манну, Гессе, Музилю и Рильке. О связи мотива материнства с мотивом распутства в «Тёрлесе» Музиля говорит Карл Корино , Мотив еды в романах Томаса Манна рассматривает Кикуко Кашиваги¹²².

ЯВ.Пестова, исследуя лирику немецкого экспрессионизма, утверждает, что в литературе с 1910-х г. «самым высокочастотным мотивом оказывается комплексная мотивная структура странствия и возвращения, которая превращается в некий архети пи чески й концепт»¹²³. Фридберт Аспетсбергер¹²⁴ и Гельмут Науманн¹²⁵ рассматривают переосмысление притчи о Блудном сыне у Макса Зифогта в картине «Возвращение блудного сына» (1897) и у Андре Жида в стихотворении с таким же названием (Le Retour de Venfant prodigue) в связи с легендой о Блудном сыне в «Мальте» Рильке. По мнению Винфрида Экеля, «Мальте» Рильке можно понимать как документ по крайней мере желаемого возвращения к самому себе и к Богу¹²⁶. Рут Германн интерпретирует роман как отчуждение собственного детства автора в процессе описания детства героя, Значение истории о Блудном сыне, по мнению Германн, заключается в том, что он возвращается, «чтобы взять на себя свое детство, чтобы преодолеть себя»¹²⁷.

Предметом нашего исследования является мотив «второго рождения» в романах Манна, Гессе, Музиля и Рильке. В Словаре немецкого языка братьев

¹²⁰P2zke I. Op cit S. 120

¹²¹ Conno К. Odipus oder Orest? Robert Musi I und die Psychoanalyse II Vom „Torless" zum „Mann ohne

Eigenschaften", Grazer Musil-Symposion, 1972. Munchen/Salzburg, 1972.

^m Kaschwagi K. Festmahl und frugales Mahl Nahrungsrttuale a!s Dispositive im Werk Thomas Manns Feiburg in

Breisgau, 2003.

¹²³ Пестова H В. Лирика немецкого экспрессионизма' профили чужести. Екатеринбург, 1999. С. 54-55.

^,24AspetsbergerF.Op cit. S 87.

'"NaumannH Malte-Studien AnsatzezueinemneuenVerstandmsRiIkes Rheinfelden,Berlin,1996.S.3-14.

¹²⁶ Eckel W. Wendung Zum Prozess der poetischen Reflexion im Werk Rilkes Wtlrzburg, 1994. S 71.

18 Гримм как один из вариантов употребления существительного Geburt (рождение) приводится выражение der Tod eine neue Geburt (смерть как новое рождение) . Здесь же находим: „Geburt des Geistes, wieder vom gebaren selbst, wie vom geborenen Gedanken, Gedichten, Buchern u, а," (рождение в сфере духа, которое относится как к самой личности, так и к рождаемым мыслям, стихотворениям, книгам и т. д.)¹²⁹. Значение die zweite Geburt может также передаваться словами „Wiedergeburt" (возрождение), „Auferstehung" (воскресение), „Verwandlung" (метаморфоза, преобразование, перевоплощение, изменение).

Слово возрождение обладает более широкой областью употребления, нежели «второе рождение». Можно говорить о возрождении божества, человека, природы, культуры. Возрождение божества как символ возрождения природы рассматривает в работе «Золотая ветвь» Джеймс Джордж Фрезер¹³⁰. Для Нортропа Фрая возрождение (rebirth) является как стадией ритуала, так и стадией развития сюжета повествовательного произведения¹³¹.

Воскресение неразрывно связано с христианской верой и является частью сюжета страстей Господних. Шарольд различает идею воскресения в христианстве и возрождение языческого божества: «Если феномен страстей мыслится как переживание прошлого, то, по христианским представлениям, в воскресении оно является преодолением смерти и, соответственно, материальной предопределенности <...> Тело Христа в отличие от страдающих и умирающих богов (Осириса, Диониса, Одина, Кецалькоатля) не разрывают на куски, он подвергается мучениям, предается кресту и, в конце концов, возносится на небо в преображенном виде. В этом плане фигура Христа отходит от ужасов архаики и знаменует конец периода кровавых жертв» ^ш.

Если основу представления о возрождении и воскресении составляет идея божества (Христа), то в метаморфозе трансцендентное понимается как

¹²⁷ Hermann R Op СИ S.61.

¹¹⁸ Grimm J. imd W. Deutsches Wurterbuch. DeutscherTaschenbuch Verlag MUnchen, 1984 Bd 4 Sp 1904.

'"Ibid S. 1906.

^,ї0 Фрэзер Дж. Золотая ветвь М, 1986.

¹³¹ Frye N. Anatomy of Criticism. N Y., 1990

19 наличие всеобщей взаимосвязи. Зарубежные исследователи определяют метаморфозу как «климактический момент», кульминацию и поворотный пункт истории, ставящей под угрозу законы человеческого воображения и поэтического мимесиса: «Там, где логическое решение оказывается бессильным, она представляет в распоряжение репертуар иррациональных возможностей решения. Будучи связана с архетипическими ситуациями человека, метаморфоза является кодом пограничного опыта любви, смерти и боли»^{1 3}.

По словам М.М.Бахтина, «метаморфоза, начиная с Апулея, стала формой осмысления и изображения частной человеческой судьбы, оторванной от космического и исторического целого. <...> На основе метаморфозы создается тип изображения целого человеческой жизни в ее основных переломных, кризисных моментах: как человек становится другим. Даются разные, и резко разные образы одного и того же человека, объединенные в нем как разные эпохи, разные этапы его жизненного пути. Здесь нет становления в точном смысле, но есть кризис и перерождение». Бахтин утверждает, что метаморфозу, то есть смену образов героя, определяет авантюрный ряд вина - наказание -искупление - блаженство .

О.М.Фрейденберг, ссылаясь на труды Анаксагора, Анаксимена, Эмпедокла, Парменида, рассматривает явление «нового рождения» (палингенесии) в связи с учением об экпиросисе, мировом пожаре, в котором мир гибнет и воскресает: «Создается теория, что горячие начала земли содержат питательные элементы, которые творят новые рождения. По Аристотелю, в варке происходит смерть и новое рождение. Живые существа -результат переработки и сварения продуктов питания, сухого и влажного; люди подражают этому процессу, варя и жаря в сосудах, подобных сосуду земли»¹³⁵. Смыслы мотива «второго рождения» могут выражаться в литературном

'"Scharoldl. Op ciI.S.63.

^ш Diaz N.G. The Radical Seif. Metamorphosis to Animal Form in Modem Latin American Narrative. Columbia, 19S8.

S. 2. Klotz V. „Ovids Metamorphosen als Prolo-Novelhstik. Zur Vor-Vorgeschichte des 'Decamerone' tmd seiner Nach-

Nachfolger'7/RomamstischeZeitschnftfilrLiteraturgeschichte, 18 1994. S 79.

¹³⁴ Бахтин M. M Формы времени и хронотопа в романе. СПб , 2000. С 39-46.

20 произведении через целый комплекс других мотивов, о которых О.М.Фрейденберг говорит как о «метафорах рождения» \ Исследовательница выделяет в этом ряду мотивы еды, брака (любви), мужского/женского переодевания, спасения/исцеления (выздоровления), схода/выхода (ухода/прихода, путешествия/возвращения), победы (въезда в город), материнства, огня (воды, растительности), говорения (письма), музыки (танца).

Вагнер-Эгельхаф, основываясь на анализе работ по мистической философии христианства (Фома Аквинский, Николай Кузанский, Мейстер Экхарт), рассматривает единство отца и сына как мистический союз, тождественный связи Бога и человека: «Unio mystica» (мистический союз) есть рождение бога, рождение сына в человеке как акт внутреннего самопознания, в который включается отвергнутый и покинутый человек» ⁷. Возрождение отца в сыне, согласно работе Вагнер-Эгельхааф, реализуется в метафорах взгляда, света и зеркала (отражения) .

В начале XX в. В. Н. Муравьев в незаконченном этюде «Внутренний путь» определяет «второе рождение» как воскресение, перенесенное из сферы божественного в область человеческого бытия. Оно становится стадией внутреннего пути человека: «Это состояние можно назвать вторым рождением, так же как предшествующее ему состояние полного отчаяния и гибели может быть названо прохождением через смерть»¹³⁹.

М.Мамардашвилли говорил о «втором рождении» в связи с рассмотрением проблемы соотношения бытия и сознания в работах Рене Декарта как о рождении "Я" в теле духовного человеческого существа, по отношению к чему мы применяем слова «нравственность», «культура», «мышление»¹⁴⁰. Т.М.Сакутина в работе «Вина и свобода» употребляет термин «второе

'" Фрейденберг О. М. Поэтика сюжета и жанра. М. 1997. С. 305 ^ш Там же. С. 67.

'"Wagner-EgelhaafM.Op с it. S. 16

¹³⁸ Ibid.

¹³⁹ «Все есть вечный акт воскрешения Идея воскрешения полнее идеи творчества, включает его Воскресение
требует внутренней связи прошлого с будущим через настоящее. Воскресение имеет степени - чем больше мы
воскресаем, тем больше мы живем Но можно умереть в одном и воскреснуть в другом. В этом тайна „аще не
умрете - не воскреснете". Смерть, таким образом, связана с воскресением» См Муравьев В. Н Внутренний
путь (1920)//Вопросы философии 1992. Jul. С. 109.

21 рождение» в связи с этическими представлениями И.Канта. «Исходная философско-антропологическая парадигма И.Канта - человек должен сам сделать себя тем, кем он должен быть. "Второе рождение" может состояться не в силу принуждения извне или благодаря инстинкту, а исключительно благодаря самодеятельности, имеющей своим основанием человеческий разум и человеческую свободу»¹⁴¹.

В начале XXI в, Н.В.Голик на основе анализа идей античных философов (Сократа и Платона) делает вывод о том, что «второе рождение» как «возвращению к роду» должно стать целью философии: «Человек призван рождаться второй раз, подлинный, в отличие от биологического, потому что иного не дано, иначе он не осуществиться, или родит уродство, смерть <..-> Только философия намерена держаться не целей, а цели целей, не порождения новых индивидов, а возвращения к роду. Рядом с такой философией второго рождения науки и искусства не очень хорошо знают, зачем они. Цели всего, кроме философии, двусмысленны»¹⁴².

Е.Э.Сурова пишет о недостижимом в жизни идеале виртуального «возвращения назад»: «Насыщенность нереализованных потенций в современной культуре влияет и на изменение самоидентификации. <...> Последовательное выстраивание образа человека-творца разрывает ограниченность позиции субъекта, обращенного к Внешнему. Субъект ищет "путь домой", устремляется к себе самому. Здесь и рождается девиз философов-персоналистов: "Возродить Возрождение" - в себе самом полагающий удвоение Самости, присущее самосознанию современного человека»¹⁴³. Д. П. Бак в связи с творчеством М. Фриша и других писателей XX века ставит вопрос о переименовании «проблемы идентичности», в «проблему жизнетворчества»¹⁴⁴.

¹⁴⁰ Мамардашвшш М. Философские чтения СПб, 2002. С 97.

¹⁴¹ Сакутина Т. М. Вина и свобода М , 2004

¹⁴² Голик Н. В. К истокам идеи ответственности //История философии, культура и мировоззрение К 60-летию
профессора А С. Колесникова. СПб, 2000 С 43.

¹ Сурова Е. Э. Европеец „отчужденный". Персонал истекая личность СПб, 2004. С. 173-174

¹⁴⁴ Бак Д П Проблема жизнетворчества в структуре романа Макса Фриша «Назову себя Гантенбайн» //

Современные концепции в литературоведении Баку, 1987.С. 102.

22 Е.Н.Проскурина говорит о мотиве «воскресения души» героя в рассказе В.Набокова «Рождество»¹⁴⁵. О.М.Ушакова, анализируя евангельский текст в стихотворении Т.С.Элиота «Паломничество волхвов», называет «новым рождением» духовное рождение автора¹⁴⁶. Н.Я.Мадорская, анализируя романы А.Мердок, рассматривает рождение новой личности (или возрождение) как последнюю ступень в «схеме превращений», завершающую ряд: «сон жизни» -«очистительные испытания» - «благой поступок»¹⁴⁷. Прямое отношение к тематике «второго рождения» имеет проблема самоосознания героя в немецком интеллектуальном романе первой половины XX века, о которой говорит Н.С.Павлова¹⁴⁸.

В немецкой психоаналитической философии для передачи идеи «второго рождения» используется термин „Wiedergeburt" (возрождение). В 1909 г. ученик Фрейда Отто Ранк в работе «Рождение героя» связывает с идеей возрождения человека детские фантазии о переоценке родителей, в которых «стремление заменить реального отца на более выдающегося в целом является просто выражением желания ребенка вернуть добрые старые времена, когда отец еще казался самым сильным и благородным человеком, а мать - самой милой и прекрасной женщиной»¹⁴⁹. В 1929 г. выходит работа Отто Ранка «Травма рождения», где автор исследует феномен возрождения в мифологии, религии и философии в целях выявления причин различных невротических состояний.

В опубликованной по материалам лекций 1939 г. статье «О возрождении» К. Г. Юнг указывает на психологическую сторону возрождения; «Возрождение - это процесс, не поддающийся наблюдению. Его нельзя ни измерить, ни взвесить, ни сфотографировать. Этот процесс протекает вне нашего чувственного восприятия, поскольку в его основе лежит чисто психическая

^ш Проскурина Е. Н. Из наблюдений над поэтикой рассказа В. Набокова «Рождество» // Анализ литературного

произведения в системе филологического образования. Екатеринбург, 2000. С 110.

^ш Ушакова О. М. Евангельский текст в стихотворении Т. С. Элиота «Паломничество волхвов» // Библия и

национальная культура Пермь, 2004, С. 113.

¹⁴⁷ Мадорская Н. Я, Концепция личности в философско-психологическом романе Айрис Мердок. Автореф

дис... канд филол наук.Спб, І997.С.20.

"* Павлова Н. С. Типология немецкого романа 1900 - 1945 гг.. М , 1992

23 реальность, которую мы воспринимаем косвенно, через личные сообщения, О возрождении можно говорить, его можно исповедовать или переживать»¹⁵⁰. Австрийский ученый выделяет пять форм этого феномена: метемпсихоз, перевоплощение, воскрешение, возрождение (renovatio) в границах индивидуальной жизни¹⁵¹. Юнг полагал, что идея второго рождения универсальна и обнаруживается и в целительной магии, и в шаманизме, и в средневековой оккультной философии»¹⁵²,

Стивен Г. Келлман рассматривает феномен «self-begetting novel» (самопорождающегося романа), используя идеи Отто Ранка. Проект СПР -сотворить структуру, внутри которой ее главный герой и его проза (fiction) обретают жизнь. «Протагонист, обычно одинокий и единственный, его усилия описываются как завершающиеся в личном перерождении. И он задумывает свои роман, эксплицируя его через троп беременности <...> Самопорождающийся герой типично занимает центральную сцену во всей этой драме, и история является во всех смыслах его историей. Эта литература как самовыражение (self-expression) и обретение имени становится эпическим завершением для автора-протагониста»¹⁵³.

В работе Лены Линдхоф идея «рождения художественного произведения» рассматривается с феминистических позиций как «фантазия саморождения», вызванная желанием заменить естественное зачатие и рождение «более высоким», с точки зрения мужчины, художественным творением¹⁵⁴. О процессе создания произведения искусства как о новом рождении творца говорил Вальтер Беньямин в эссе «После завершения» ⁵⁵.

"⁹ РанкО. Рождение героя. М , 1997. С. 221 -223.

¹⁵⁰ Юнг К. Г. О возрождении // Душа и миф Шесть архетипов. Минск, 20D4. С. 250.

¹⁵¹ По словам Юнга, «английское слово "rebirth" идентично немецкому „Wiedergeburt", участие в процессе
трансформации». См.: Юнг К. Г. Указ соч. 247-249.

Седов Л. А. Рождение // Мифы народов мира. Энциклопедия М , 2003. Т. 2 С. 385 '"KellmanSG.TheSelf-Begetiing-Novel.N J, 1980. P. 8-Ю

^l" LindholTL. Einfuhrung in die feministische Literaturtheorie, Stuttgart, Wetmar, 1995. S. 22. '" «Творение собственно рождает заново творца в своем завершении Не женственность, с которой связано зачатие творения, а мужское начало гения Будучи одухотворенным, оно превосходит природу, поскольку эта бытие, воспринятое им из темных глубин материнского чрева, станет его светлым царством Его родина не там, где он рожден, напротив, то место, где он появляется на свет, и есть ею родина Творец еаь тот, кто рожден в мужестве творением, которое однажды было зачато им самим». Цит. по Benjamin, Walter „Nach der Vollendimg"

24 Цель нашего исследования состоит в том, чтобы выявить динамику мотива «второго рождения» в немецком и австрийском романе первого десятилетия XX в. на материале произведений Томаса Манна («Будденброки»), Германа Гессе («Под колесами»), Роберта Музиля («Душевные смуты воспитанника Тёрлеса»), Райнера Марии Рильке («Записки Мальте Лауридса Бригге»).

Для выполнения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- последовательно рассмотреть реализацию исследуемого мотива в
романах Манна, Гессе, Музиля и Рильке;

- исследовать семантическое ядро «второго рождения» через
амбивалентность жизни и смерти, веры и сомнения;

выявить внутритекстовые и интертекстуальные связи «второго рождения» с возрождением, воскресением и метаморфозой;

рассмотреть связь героя с отцом/матерью, его отношение к любви/дружбе, состоятельность в науке и искусствах;

проследить проявление мотива «второго рождения» в метафорах взгляда, света, отражения, моря, огня и др.;

сопоставив общее и особенное во всех исследуемых романах, сделать выводы о динамике мотива «второго рождения» в немецкоязычном романе первого десятилетия XX в. как начала выхода из кризиса рубежа веков.

Методология нашего исследования в основном опирается на принципы исторической поэтики, выработанные литературоведением XIX-XX вв. в трудах А.Н.Веселовского, В.М.Жирмунского, М.М.Бахтина, В.Е.Хализева и др. Вслед за Н.С.Павловой мы придерживаемся позиции Л.Гинзбург, говорившей о единстве теоретического и исторического изучения литературного произведения: «Если в литературоведении отправляться от истории, то объектом исторического изучения оказываются эстетические структуры. Если

// Benjamin W. Cesammehe Schnften Bd IV, 1 Hg von Rolf Tiedemann und HemiannSchweppenhauser. Frankfun/M 1980. S. 438.

25 отправляться от структуры, то оказывается, что понять ее можно только исторически»'⁵⁶.

Целостное представление о существующих в современной российской науке теориях мотива дает работа И.В.Силантьева¹⁵⁷. В качестве основы современных концепций мотива И.В.Силантьев выделяет четыре подхода, сложившихся в отечественной науке первой трети XX столетия: 1) семантический (А.Н.Веселовский, А.Л.Бем, О.М.Фрейденберг); 2) морфологический (В.Я.Пропп, Б.И.Ярхо); 3) дихотомический (на стадии его формирования - А.Л.Бем, А.И.Белецкий и снова В.Я. Пропп); 4) тематический (Б.В.Томашевский, В.Б.Шкловский, А.П.Скафтымов).

Обзор немецких классических и современных теорий мотива делает Элизабет Френцель в статье «Взгляд на двухсотлетнюю историю литературоведческого изучения мотива»¹⁵⁸. Исследовательница прослеживает эволюцию понятия от И.В.Гёте к основателю Берлинской школы филологической поэтики Вильгельму Шереру и Вильгельму Дильтею, с именем которого связывают появление философско-исторической школы в немецком литературоведении. Согласно определению Френцель, «мотивы мировой литературы есть поэтические клетки, часто архетипические ситуации, роли или фантазии, которые побуждают поэтов совершенно различных времен и народов к созданию литературных образов»⁵⁹. В современном немецком литературоведении в рамках теории мотива можно выделить тематический (Хорст и Ингрид Дэммрих¹⁶⁰), интерпретационный (Ульрих Мёльк¹⁶¹ и Наташа Вюрцбах¹⁶²) и прагматический (Михаэль Андерматт¹⁶³) подходы.

¹⁵⁶ Гинзбург Л. О литературном герое. Л : Советский писатель, 1979. С. 3. Цит. по. Павлова Н. С. Типология
немецкого романа 1900 - 1945 гг. M , 1982. С. 6

¹⁵⁷ Силантьев И. В Теория мотива в отечественном литературоведении и фольклористике очерк
историографии Научное издание. Новосибирск, 1999.

¹⁵⁸ Frenze! Е. Rilckbhck auf zweihundert Jahre literaturwissenschaftliche Motivforschung II Ergebnisse und
Perspektiven der literaturwissenschaftlichen Motiv- und Themenforschimg Bericht tlber Kotloquien der Komission tor
literaturwissenschaftliche Motiv- und Themenforschung 1998-2000. Hrsg von Theodor Wolpers. Gflttmgen:
Vandenhoeck &. Ruprecht, 2002. S 21-39.

^1,5 Frenzel E. Stoffe der Welti iteratur. Stuttgart, 1992. S. 1.

¹⁶⁰ Dammnch H S und 1. Themen und Motive in der Lneratur: Em Handbuch. TUbigen, 1987.

¹⁶¹ В работе «Дилемма исследования литературного мотива и история значений термина „мотив" в Европе»
Мельк утверждает: «Интерпретатор определяет, что является литературным мотивом <...> Установление
литературного мотива» предполагает абстракцию, компрессию, схему того, что на уровне значения возникает

26 Используемая нами методика анализа и интерпретации мотива соединяет семантический (А.Н.Веселовский¹⁶⁴, О.М. Фрейденберг¹⁶⁵) и интертекстуальный (Б. М. Гаспарова ⁶) подходы. Специфика мотива «второго рождения» требует от нас обращения к фундаментальным работам по психоанализу и мифопоэтике.

Преимущества мотивного анализа как «одного из эффективнейших подходов к художественному тексту и любому семиотическому объекту»¹⁶⁷ позволяют компенсировать идеологическую тенденциозность советского литературоведения, ограниченность психоаналитических и формалистических методик: «Мотивный анализ способен вместить любой объем и любое разнообразие информации, поступающей в оборот мысли в процессе смысловой работы с данным сообщением, и в то же время остаться на почве этого сообщения как некоего языкового артефакта, который смыслообразующая мысль в каждый момент своего движения стремится

как конкретное, распространенное, наполненное» См MOlk U. Das Dilemma tier literanschen Motivforschung und

die europaische Bedeutungsgeschichte von „Motiv". Romantisches Jahrbucfi 42. 1991 S 10

¹⁶² «Мотивы не обозначены в тексте при помощи каких-либо маркеров, они обнаруживаются в процессе

анализа, формулирования и сопоставления» См; Wilrzbach N Theone und Praxis des Motiv-Begnffs

Oberlegimgen bei der Erstellung ernes Motiv-Index zum Child-Korpus Jahrbuch fllr Volksliedforschung 38 1993, S,

85.

'*' Andermatt M. Verkuemmertes Leben Glueck und Apotheose Die Ordmmg der Motive in Achim von Armrns

Erzaehlwerk, Bern [u a ], 1996 S 92.

^,м «Под мотивом я разумею формулу, отвечавшую на первых порах общественности на вопросы, которые

природа всюду ставила человеку, либо закреплявшую особенно яркие, казавшиеся особенно важными или

повторявшиеся впечатления действительности». В качестве основного признака мотива ученый выделяет «его

образный одночленный схематизм»: «... таковы неразлагаемые далее элементы низшей мифологии и сказки

солнце кто-то похищает <,„> браки со зверями, превращения, злая старуха изводит красавицу, либо ее кто-то

похищает и ее приходится добывать силой и ловкостью и т. п », См : Веселовский А Н Поэтика сюжетов [1897-

1903] И Веселовский А И Историческая поэтика М, 1989. С. 301.

¹" Понятие мотива в системе "мифологического сюжета" для ОМ Фрейденберг неразрывно связано с

понятием персонажа: «В сущности, говоря о персонаже, тем самым пришлось говорить и о мотивах, которые в

нем получали стабилизацию, вся морфология персонажа представляет собой морфологию сюжетных мотивов

<,..> Значимость, выраженная в имени персонажа и, следовательно, в его метафорической сущности,

развертывается в действие, составляющее мотив, герой делает только то, что семантически сам означает. <...>

Распространение и конкретизация сюжетной схемы сказываются в выделении мотивом образности, которая

передает эту схему в ряде обособленных, отождествленных с явлениями жизни подобий <.,.> Мотив есть

образная интерпретация сюжетной схемы» // Фрейденберг, О М Система литературного сюжета // Монтаж.

Литература Искусство Театр Кино M, 1988. С, 216-237.

¹⁶⁶ «В роли мотива может выступать любой феномен, любое смысловое "пятно" - событие, черта характера,

элемент ландшафта, любой предмет, произнесенной слово, краска, звук и т. д Единственное, что определяет

мотив, это его репродукция в тексте, так что в отличие от традиционного сюжетного повествования, где заранее

более или менее определено, что можно считать дискретными компонентами ("персонажами" или

"событиями"), здесь не существует заданного "алфавита" - он формируется непосредственно в развертывании

структуры и через структуру». См : Гаспаров Б. М. Указ соч. М , 1994, С. 33.

¹⁶ Руднев В. П. Словарь культуры XX века Ключевые понятия и тексты. М, 1997.

27 охватить и ощутить как целое»¹⁶⁸. Обращение к мотиву «второго рождения» подчеркивает взаимодействие литературы с другими формами культуры: мифологией, религией, философией и психологией.

Структура работы подчинена поставленной выше цели: исследуемый материал разделен на четыре главы по хронологическому принципу. Внутри каждой главы анализ романов осуществляется в соответствии с методикой мотивного анализа текста.

Новизна нашего исследования обусловлена тем, что в русской германистике мотив «второго рождения» вообще не был предметом специального исследования, хотя проблема становления героя, жанр интеллектуального романа и мифологизм рассматривались неоднократно. За рубежом единственная работа Петера Гротцера посвящена «второму рождению» как «метафоре индивидуации молодого человека» в произведениях Артюра Рембо, Джеймса Джойса, Роберта Музиля, Германа Гессе, Ж.-П. Сартра, Джерома Д. Сэлинджера, Ульриха Пленцдорфа, Жоржа Бернаноса, Йозефа Рота¹⁶⁹. Вальтер Науманн посвящает свою работу «новому рождению» (Neugeburt) Фауста - а именно воскресению героя Гёте в потустороннем мире, которое осуществляется без участия воли самого протагониста при посредничестве высших сил³⁷⁰. В статье Антони Стефенс рассматривается мотив «нового рождения» (neue Geburt) в новеллах Клейста, симптомами которого являются «пробуждение или выход из бессознательного состояния»¹⁷¹. Сопоставительное исследование мотива «второго рождения» в романах «Будденброки» Томаса Манна, «Под колесами» Германа Гессе, «Душевные смуты и терзания воспитанника Тёрлеса» Роберта Музиля и «Записки Мальте Лауридса Бригге» Р.М.Рильке предпринимается впервые.

Гаспаров Б. М. Литературные лейтмотивы. М , 1994. С. 16. ¹⁶⁹GrotzerP.Op cit.S.8.

¹⁷⁰ Naumatm W. Aufldsimg tmd Neugeburt m Goethes „Faust"II Das neuzeitlrche „Ich" in der Literaturdes IS. urtd 20.
Jahrhunderts Zur Dmlektik der Modeme Em Internationales Simposion MUnchen, 1988 S. 168.

¹⁷¹ Stefens A. „Wie beim Emtritt in ein anderes Leben". Geburtsmetapher und Individualitat bei Kleist // Das
neuzeitliche „led" in der Literatur des IS. und 20. Jahrhunderts Zur Dialekttfc der Moderne Em internalionales
Simposion MUnchen, 1988 S 195.

28 Основные положения, выдвигаемые на защиту.

1. Мотив «второго рождения» в романах первого десятилетия XX в. реализуется как возможность преодоления смерти через трансформацию мотивов возрождения, воскресения и метаморфозы, но амбивалентность жизни и смерти, веры и сомнения не преодолевается.

2. Если в романах Томаса Манна и Германа Гессе особую значимость получают мотивы освобождения в смерти (смерть реальна и трагична) и воскресения, то в романах Музиля и Рильке смерть - метафора «второго рождения» героя как «путешествия в загробный мир», В то время как герой Музиля вообще отказывается от религиозного пути, Рильке оставляет для Мальте возможность темного вознесения.

3. В исследуемых романах разрыв связи отца и сына осмысляется как разрыв связи Бога и человека, но если в романах Манна и Рильке это гибель семьи и разрушение родовой связи, то у Гессе и Музиля - это судьба одного человека, что определяется особенностями жанров семейной хроники и интернатского романа. Возможность «второго рождения» во всех романах связана с женским, материнским началом, что особенно актуализируется в произведениях австрийской литературы.

4. В исследуемых романах мотив «второго рождения» реализуется в метафорах беременности, сна (болезни), воды (моря, реки), света (огня), взгляда (открытой/закрытой двери/окна), отражения, круга (кольца, колеса), ковра,

5. В исследуемых романах рассматривается возможность «второго
рождения» через любовь и творчество (в науке и в искусствах). Мотив письма
эволюционирует от «Будденброков» к «Запискам Мальте Лауридса Бригге».

6. Мотив «второго рождения» интертекстуально связан с античной и
скандинавской мифологией, христианством и буддизмом, философией
(Шопенгауэр, Ницше, Кьеркегор, Мах), русской и европейской литературой
(Достоевский, Толстой, Тургенев, Данте, Гете, Новалис и др.), музыкой (Бах,
Бетховен, Вагнер).

29 Теоретическая значимость работы определяется продуктивностью исследования мотива «второго рождения» как в истории литературы вообще, так и в истории немецкоязычной литературы XX века, в частности. В ряде публикаций нами уже были проанализированы романы Германа Гессе¹⁷² и Густава Майринка¹⁷³ 1910х-1920х гг. В наших работах были также намечены и другие перспективы, в частности, сравнительный анализ русской и

немецкоязычных литератур и сопоставительный анализ модерна и постмодерна . Мотив «второго рождения» как центральный в индивидуальном выборе героя между жизнью и смертью делает компаративистский анализ литератур XX века особенно продуктивным. Практическая значимость работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы в общих и специальных курсах истории немецкой литературы рубежа XIX-XX веков и XX столетия.

Апробация работы состоялась во время полугодовой стажировки в университете Потсдама. Автор диссертации выражает огромную признательность профессору института германистики Потсдамского университета г-же Эльке Либс-Эткинд за руководство стажировкой и научные консультации. Результаты исследования обсуждались на международных семинарах, конференциях и конгрессах: Библия и национальная культура (Пермь, 2004 г.); Удовольствие как феномен культуры (СПб, 2004); Мировая словесность для детей и о детях, МГПИ, Москва, 2004; Международный конгресс германистов „Germanistik im Konflikt der Kulturen" (Париж, 2006); Семинар по книге стихов Р.М.Рильке «Часослов» (Фрайбург, 2006). По теме исследования опубликовано 20 работ.

^17г Мамонова Е. Ю «Демиан» и «Клинпор» Г. Гессе, мотив «второго рождения» в образах европейской и

китайской культур //XVI Пуришевские чтения Мировая литература в контексте культуры. М ,2004 С. 119.

^т Мамонова Е Ю. Библейский мотив «воскресения» в романах Г. Майринка «Голем» и «Белый

Доминиканец». // Библия в контексте национальной культуры. Пермь, 2004. С. 61-64.

¹⁷⁴ Мамонова Е. Ю. Опыт сравнительного анализа стихотворений «Смерть поэта» Б. Пастернака и „Tod des

Dichters" P. M. Рильке на уроках немецкого языка в старших классах гимназии // Анализ литературного

произведения в системе филологического образования. Екатеринбург, 2004. С. 256-260.

^{1 s} Мамонова Е Ю. «Записки Мальте Лауридса Бригге» Р.М Рильке и «Ужасы льдов и мрака» К Рансмайра:

мотив «второго рождения» в модернистском и постмодернистском романе // Иностранные языки и мировая

литература в контексте культуры. Сб. науч ст. и тез выступл. молодых преп , студ. И асп, подготовл на фак-те

СИЯЛ ПГУ. Пермь, 2004. С. 41 - 44.

Трансформация мотивов возрождения и воскресения в романе Т.Манна «Будденброки. История гибели одного семейства»

Роман Томаса Манна «Будденброки»1 (1875 - 1955) сначала задумывался как Knabennovelle (новелла о ребенке) - «история чувствительного долгожданного наследника Ганно» (Geschichte des sensitiven Spatlings Hanno). Гельмут Коопманн, основываясь на одном из писем Манна к Отто Граутофф, утверждает, что уже на ранних этапах работы писателя из истории маленького Ганно возник план романа поколений, который первоначально должен был называться „Abwarts" - дословно «Вниз».

Генрих Хольцапфель называет отношения «отца и сына» (Vater-Sohn-Beziehung) лейтмотивом творчества Томаса Манна от ранних рассказов и романа «Будденброки» до «Феликса Круля». По мнению исследователя, писатель находит в этом мотиве «изначальную формулу», являющуюся выражением его отношения к собственному отцу и одновременно деперсонализацией этого отношения3. Хольцапфель утверждает, что этот постоянно на протяжении всего творчества повторяющийся и варьирующийся мотив представляет собой попытку мифологизировать личный опыт с целью самоидентификации.

Вилли Бергер дает обзор практически неисчерпаемого материала мифологических источников «повторяющегося повествования» в романе «Иосиф и его братья». Здесь упоминаются «мифологема Таммуза-Адониса», «мессианская схема», «мотив Гермеса», которые, происходя из различных культурных контекстов, в совокупности определяют мифическую «витальность» протагониста4. Ингеборг Роблес делает вывод о том, что «миф означал для Манна типическое начало в смысле вечно повторяющихся структур, при этом повторение состоит в сознательном или бессознательном наследовании данных образцов и преодолении метафизически-индивидуального, угроза которого существует как вне индивида, так и в нем самом»5. Возрождением (Wiedergeburt) в творчестве писателя становится возвращение к циклической системе мифа.

Конфликт любви (возрождающего начала) и расчета (пути к смерти) восходит в романе к эпосу о Нибелунгах6, сюжет которого положен в основу либретто оперы Рихарда Вагнера «Кольцо Нибелунгов». На то, что в «Будденброках» ощутимо влияние Нибелунгов, указывал сам Томас Манн7. Ганс Вислинг замечает, что «в романе о четырех поколениях Будценброков просматривается структура трилогии Вагнера»8. Ингеборг Роблес утверждает, что творчество Томаса Манна во многом определяет «созвездие» (Dreigestirn): Шопенгауэр - Ницше - Вагнер . Мотив кольца соединяет все вариации смыслов мотива «второго рождения» в «Будденброках». Амбивалентность эмоционального и рационального начала проявляется как амбивалентность жизни и смерти, веры и сомнения. При описании Ганно в последний день перед его болезнью упоминается фамильный перстень с изумрудной печаткой, перешедший к внуку от деда - параллель к кольцу Нибелунгов. Семантику воскресения, сближающую Ганно с Зигфридом и Христом, можно обнаружить в лейтмотиве золота, который сопровождает описание внешности героя. В алхимии золото является коррелятом Солнца, или божественного света. В тексте романа часто отмечается золотисто-карий цвет глаз Ганно, унаследованный им как от отца, так и от матери, Во время похорон отца на бушлате Ганно поблескивают золотые пуговицы, В описании взрослого Ганно появляется золотая цепочка.

Ада Кадельбах отмечает евангельскую основу веры в «воскресение» в «Будденброках», говоря о катехизисной рамке романа: «В «Будденброках прямо говорится о свидании в вечности; этот мотив возвращает нас к Малому катехизису Мартина Лютера издания 1837 г. - к содержащемуся в нем свидетельству веры»10. На структурную взаимосвязь начала и конца романа, формальной рамкой которого является основная часть катехизиса «О христианской вере», указывает уже Эберхард Лэммерт11. Начало романа связано с главой о творении. В конце романа присутствует аллюзия на третью главу «Об освящении». Когда Тони в конце романа высказывает сомнение в догмате воскресения, ее единственная учительница отвечает: „Es ist so!"/ «Это сбудется!» Это последние слова в романе, код которых содержится также и в его начале.

На протяжении всего повествования в семье Будденброков рождается четверо детей. При этом в романе отсутствуют сцены, связанные с непосредственным изображением физического рождения ребенка. Сцена рождения Клары заменяется описанием того, как это событие фиксирует в фамильной тетради Иоганн Будденброк. О появлении Ганно мы узнаем из воспоминания его отца Томаса Будденброка. Консул вспоминает о рождении сына как о роковом часе для него и его матери Герды, настолько сильна была угроза их жизни. О появлении Эрики Грюнлих, дочери Тони Будденброк, и ее второго, умершего при родах, ребенка, становится известно из писем героини, цитируемых на страницах произведения. Рождение Элизабет, дочери Эрики Грюнлих (Вайншенк), остается за пределами повествования.

Аполлоническии и дионисиискии варианты мотива «второго рождения» в романе Г.Гессе «Под колесами»

Роман «Под колесами» („Unterm Rad")1 Герман Гессе (1877 - 1962) пишет перед переездом го Базеля в Гайенгофен, небольшую деревушку на берегу Боденского озера в Южной Германии, во время краткого пребывания у родителей в Кальве. Таким образом, «Под колесами» становится для Гессе в определенном смысле повторным переживанием детства. Роман выходит в свет в 1904 г. в газете „Neue Zuricher Zeitung", повторив успех другого произведения писателя, а именно «Петера Каменцинда» (1903). Книжное издание «Под колесами», осуществленное Самюэлем Фишером, датируется 1905 годом .

Многочисленные исследователи творчества Гессе отмечают популярность тем «школа» и «молодежь» в литературе начала XX века. Волна интереса к детской тематике традиционно связывается с появлением книги шведской писательницы Элен Кей «Столетие ребенка» (1901). Элен Кей утверждала, что грядущее столетие станет временем обновления человечества, возникновения иного, обновленного человеческого существа, что новое столетие начнется с появлением у молодежи новых идеалов. Обновляющим потенциалом, по мнению Элен Кей, обладает женщина. Писательница провозгласила «величие ребенка», заключающего в себе продолжение и обновление жизни3.

В литературной критике «Под колесами» Германа Гессе в числе других произведений данной тематики соотносится с «Будденброками» Томаса Манна и с «Тёрлесом» Роберта Музиля. «На рубеже веков появляется множество литературных публикаций, которые указывают на то, что жизнь и развитие молодежи, подавляемой более чем мощным аппаратом воспитания в эпоху кайзера Вильгельма и соответственно устаревшие методы воспитания в школе и семье - это те темы, которые вызывают широкий общественный резонанс в

Германской Империи, обнаруживая, что вопросы детства, юности и школьной системы являются в это время предметом форсированной культурной рефлексии»4, К таким публикациям Вальтрауд Вара Венде относит «трагедию детства» Франка Ведекинда «Пробуждение весны» (1891), рассказы Арно Хольца «Первый день в школе» (1889) и Райнера Марии Рильке «Урок гимнастики» (1899), эпизоды, связанные с фигурой Ганно в романе Томаса Манна «Будденброки» (1900 - 1901), а также романы Эмиля Штрауса «Друг Гейн» (1902), Генриха Манна «Профессор Унрат» (1903), Роберта Музиля «Душевные смуты воспитанника Тёрлеса» (1906) и Фридриха Хуха «Мао» (1907). Примерно этот же ряд произведений, включающий роман Томаса Манна наряду с произведениями Германа Гессе и Роберта Музиля, представляют Петер Гротцер и Пауль Мог. Иоханн, анализируя «школьную литературу» („Internatsliteratur") рубежа веков на примере «Под колесами» Гессе и «Тёрлеса» Музиля, привлекает в качестве сопоставительного материала произведения Томаса Манна7. По словам Гессе, «роман "Будденброки" был, несмотря на некоторую необычность и моменты игры, произведением того рода, которое на протяжении многих лет можно по ошибке считать собственным опытом, подобно некоторым великим творениям Бальзака, Флобера, Толстого, Банга»s.

Петер Гротцер в специально посвященном «второму рождению» (zweite Geburt) исследовании в главе „Untergang und Aufschwung in zwei Romanen von Hermann Hesse" («Падение и взлет в двух романах Германа Гессе») рассматривает два произведения писателя - «Под колесами» и «Демиан» (1919): «Развитие действия в романе „Под колесами" можно представить в трех фазах: отъезд, попытка выдержать испытание, возвращение, гибель. Ганс Гибенрат гибнет, поскольку не находит себя. При этом речь идет о случае, на основе которого нельзя делать общений. Иначе обстоит дело в „Демиане - истории юности Эмиля Синклера". Эта история является результатом новой жизненной установки Гессе; развитие протагониста протекает абсолютно по-другому, нежели в романе «Под колесами». ... У Ганса Гибенрата рай детства отнимают отец и учителя. Эмиль Синклер сам допускает ошибку, осознает ее и ищет выход, который должен привести его в мир света. Его путь начинается с обретения независимости от родителей и ведет к осознанию себя носителем „печати" духа»9.

Теодоре Циолковский связывает идею возрождения (Wiedergeburt) с романом «Демиан», утверждая, что концепция истории в этом романе является соединением христианской и ницшеанской моделей развития мира. По оценке Пауля Mora, смерть протагониста в романе Гессе «Под колесами» является его возвращением в материнское лоно, воссоединением с матерью в образе природы . Подчеркивая, что смерть Ганса Гибенрата есть искупительная жертва, Мог отмечает, что с точки зрения мифологии жертва не означает окончательного уничтожения. Здесь в силу вступает круговорот природы, где гибель и новое возникновение как единство противоположностей совпадают в образе матери-земли; «Ужасная сторона матери-земли как богини смерти объясняется космической необходимостью жертвы, которая является единственным условием перехода из одного способа бытия в другой при сохранении непрерывного круговорота жизни» п.

Метаморфоза героя в романе Р.Музиля «Душевные смуты воспитанника Тёрлеса»

Роберт Музиль (1880-1942) начинает рукопись романа «Душевные смуты воспитанника Тёрлеса»1 в конце 1902 - начале 1903 гг. в Штутгарте. В 1903 г. он переезжает в Берлин, где поступает в университет Фридриха Вильгельма, чтобы изучать философию и психологию2. В это время он продолжает работу над «глупым романом», к которому у него «определенно не лежит душа»3. В феврале 1905 г. Музиль заканчивает манускрипт и предлагает его нескольким издательствам, которые за краткими предлогами отказываются его печатать. В конце концов, писатель обращается к знаменитому критику Альфреду Керру (1867-1948) с просьбой вычитать рукопись. Последний, будучи, по его признанию, восхищен текстом, переработал совместно с автором «каждую его строку», после чего в 1906 г. роман вышел в свет в издательстве «Винер ферлаг» („Wiener Verlag").

Дневниковые записи Музиля 1905 г. свидетельствуют о том, что и «Столетие ребенка» Элен Кей\ и «Будденброки» Томаса Манна принадлежали к кругу чтения писателя во время создания «Тёрлеса». 19 июля Музиль делает следующую запись: «Я прочитал ночью в кафе сочинение Э.Кей, которое меня сильно взволновало дыханием прошлого. Здесь чувствуется искусство, так мне подумалось, традиция Валери! Я купил книгу; она уже долго лежит на моем столе, и я не нахожу сил перечитать ее. Вместо этого я читаю „Будденброков". Очень изящно и скучно; возможно, в высшей степени искусно, но скучно; вместе с тем поразительно независимо» . Если о «Будденброках» более записей не встречается, то впечатление от чтения книги Кей Музиль фиксирует 21 июля: «Несмотря на то, что ее сочинение оказало на меня огромное влияние, сейчас уже постепенно приходит определенное отрезвление. ... Её идея сделать душу предметом изучения явилась для меня освобождением. То, что она говорит о школе и о пагубном образе жизни, более чем верно. ... Противоречия остаются в вопросе о том, что есть душа и как ее воспитывать»6.

Большинство литературоведов ставят первый роман Музиля в один ряд с произведениями популярного в этот период жанра «школьной литературы». Такова позиция уже упоминавшихся в связи с творчеством Германа Гессе Вальтрауда Вара Венде, Пауля Mora и Клауса Йоханна. Здесь же нужно назвать исследователя творчества Музиля Уве Баура, по утверждению которого, «"Тёрлес" есть заявление о восстании поколения молодых людей, чья юность предшествовала Первой мировой войне, протест, направленный против духа и формы старой культуры». Роберт Миндер отмечает черты жанра кадетской истории в «Тёрлесе», сопоставляя роман Музиля с главой о Ганно в «Будденброках» Томаса Манна, «Другом Гейном» Эмиля Штрауса и «Мао» Фридриха Хуха, а также новеллами «Пьер Дюмон» (1894) и «Урок гимнастики» (1899) Райнера Марии Рильке , При этом исследователь подчеркивает отличие «Тёрлеса» от типичных кадетских историй, заключающееся в том, что основной темой романа становится картезианский поиск «Я», или, как это однажды сформулировал сам Музиль, «становление самосознания» (Griindung eines SelbstbewuBtseins).

Петер Гротцер, говоря о «Тёрлесе» как о произведении, относящемся к жанру школьной литературы, рассматривает «второе рождение» героя в романе именно в связи с проблемой его самоидентификации в пределах рациональной сферы, социума. В плане «тематики рождения и просыпающегося самосознания» исследователь сопоставляет «Тёрлеса» Музиля с «Портретом художника в юности» (1916) Джеймса Джойса: «Находясь во власти порыва, Стивен Дедал покидает ирландский колледж иезуитов в стремлении освободить слова от давления авторитета церкви, родины, субъекта. Тёрлес Музиля открывает в интернате новый недоступный прежде мир и попадает, общаясь со своими товарищами, в историю с совершенно другим концом»9. По мнению Гротцера, в «Тёрлесе» автором особенно отчетливо формулируется основная проблема молодого человека: он должен быть значимым в собственных глазах и вместе с тем еще не готов к тому, чтобы быть значимым в действительности. Фигура молодого героя часто заставляет автора представлять путь человека к самому себе: «Проблемой здесь является не открытый бунт, а стремление к осознанию целостности, в которой человек не только существует, но и что-либо „значит"»10.

Представление о широком спектре исследований, посвященных концепции «Я» героя в романе Музиля «Тёрлес» дает Роланд Кремер", опираясь на работы Роберта Миндера, Томаса Зёдера12, Дитмара Гольдшнигга13 и Франка Троммлера14. Кремер утверждает, что Тёрлес, как и Музиль, находится в фокусе взаимодействия различных дихотомических концепций „Я".15

Похожие диссертации на Мотив "второго рождения" в немецкоязычном романе первого десятилетия XX века

"Фауст" И.-В. Гёте и русская литература XX века : мотивы, образы, интерпретацииШор Галина Александровна

"Пространство смерти" в европейской литературе XX векаНовикова Полина Александровна

Миф об Орфее в литературе первой половины XX векаГнездилова Елена Валерьевна

Физули и азербайджанский романтизм XX века Бабаев Намиг Гасан оглы

Реализм Джалила Мамедкулизаде и русский критический реализм XiX - начала XX века (опыт сравнительно-типологического изучения)Ахундова, Эльмира Гусейн гызы

Немецкий роман о музыканте 30 - 40-х годов XX века : Вопросы внутрижанровой типологииМедведев Алексей Вадимович

Творчество Кикути Кана и проблемы японской массовой литературы "тайсю бунгаку" в первой половине XX векаБиричевская Ольга Юрьевна

Андре Бретон и формирование поэтики французского сюрреализма в 20-е - начале 30-х годов XX векаДомарацкая Елена Сергеевна

Малая проза в творчестве английских писателей второй половины XX века : Р. Тремейн, Г. Свифт, И. МакьюенДоронина Олеся Викторовна

Образ тинейджера в английской, американской и русской литературе : Вторая половина XX векаФедотова Линда Владиславовна