Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Рецепция Байрона в творчестве Бунина как явление «встречного течения» 25
1.1. Байрон и Бунин в диалоге с эпохой. Схождения и расхождения 25
1.2. Духовные поиски: человек и мир 44
Глава 2. Бунин и русский байронизм на рубеже XIX - XX веков 79
2.1. Особенности русского байронизма в эпоху Серебряного века 79
2.2. Бунинские переводы из Байрона: переводческие принципы Бунина, история его обращения к «метафизическим» драмам 92
Глава 3. «Метафизические» драмы Байрона в переводе Бунина. 108
3.1. «Метафизические» драмы Байрона «Манфред», «Каин», «Небо и Земля»: история создания, жанровая характеристика. Миф о рае как смысловой центр 108
3.2. Переводы Бунина из Байрона: особенности соответствия концептосфер 123
Заключение 184
Список литературы 187
Приложение 1 (справочное) 215
Приложение 2 (справочное) 223
- Байрон и Бунин в диалоге с эпохой. Схождения и расхождения
- Особенности русского байронизма в эпоху Серебряного века
- «Метафизические» драмы Байрона «Манфред», «Каин», «Небо и Земля»: история создания, жанровая характеристика. Миф о рае как смысловой центр
Введение к работе
Восприятие Буниным творческого наследия Байрона - особое проявление взаимодействия английской и русской литератур.
Изучение этого взаимодействия в России имеет свою историю. Она связана с такими именами, как М. П. Алексеев, В. М. Жирмунский, Ю. Д. Левин, Ю. В. Манн, Н. П. Михальская. Взаимосвязи английской и русской литературных традиций являются осуществлением разнообразных связей во «всеобщей мировой литературе».1 Их исследование высвечивает особенные и общие черты воспринимающей и воспринимаемой литератур. В. М. Жирмунский утверждал, что «для историка литературы, изучающего конкретный случай литературного влияния, вопрос о чертах различия и их социально-исторической обусловленности не менее важен, чем вопрос о сходстве» (курсив В.Ж.). Изучение таких случаев и их закономерностей стало центральной задачей сравнительного литературоведения (компаративистики).3
В Европе компаративистика как литературоведческая школа начала формироваться в XIX в. „Существенное влияние на это формирование оказали немецкие просветители (Гете, Гердер, Гумбольдт) и романтики с характерными для их эстетики принципами историзма и универсальности. Компаративистский подход, исходящий из эмпирического исследования «влияний», стал к 60-м гг. XX века одним из самых популярных на Западе (французская и американская школы).
Отечественное сравнительное литературоведение, основы которого были заложены А. Н. Веселовским («Историческая поэтика»), взяло за основное положение утверждение диалогичности процесса «воздействия» -
1 Формулировка принадлежит Гете.
2 Жирмунский В. М. Народный героический эпос. Сравнительно-исторические очерки. - М -Л Наука, 1962.
-С 7.
3 Термины восходят к французскому «litterature comparee» и немецкому «Die vergleichende
Literaturwessenschaft». Советские исследователи терминологически и методологически отмежевались от
западных ученых. Отечественные исследования в этой области стало принято в связи с этим называть
«сравнительным литературоведением», а западные «компаративистикой». В настоящее время эти термины
часто употребляются как синонимы.
«восприятия»: в работах М. П. Алексеева, Д. Дюришина, В. М. Жирмунского, В. И. Кулешова и др. прослеживается идея* о необходимости предпосылок для культурного «импорта».1 В раннем высказывании А. Н. Веселовского о диалоге «своего» и «чужого» во взаимодействии литератур говорится как о «внутреннем согласии» между «влиянием чужого элемента» и «уровнем той среды, на которую ему приходится действовать».2 В работах более» позднего периода эта идея получает оформление в понятии «встречного течения».
Термин «влияние», примененный Веселовским, был использован в компаративных исследованиях, разрабатывавших «теорию влияний». Этот термин, однако, не отражал идеи диалогичности и был пересмотрен в теоретических трудах Д. Дюришина, В. М. Жирмунского, И. Г. Неупокоевой. Термины «воздействие», «восприятие» (Д. Дюришин), «литературные связи» (В.* М. Жирмунский, Иі Г. Неупокоева) воплотили концепцию существованияпрямых и обратных связеймежду произведением, традицией и читателем.
В данном- исследовании термин «восприятие» используется в значении части единого процесса «воздействие - восприятие». Термин «рецепция» понимается как синоним термина «восприятия», имеющий, в то же время, более широкое значение диалога применительно к коммуникативной и эстетической системе «литература». Термин «рецепция» для- исследования процесса и результата проникновения произведения- «одной литературы в мир другой литературы»3 представляется продуктивным, так как он предполагает возможность соединения изучения литературоведческих вопросов с изучением вопросов восприятия и коммуникации.
1 Значительный вклад в исследование культурных взаимодействий Англии и России внесла книга Н. П.
Михальской «Образ России в английской художественной литературе IX-XIX вв.». Значимые вехи в
изучении связей русской литературы с английской и немецкой литературными традициями, а также в
теоретическом осмыслении способов и механизмов межлитературного диалога представляют собой
монографии М Б. Феклина «Beautiful Genius. Тургенев в Англии первые полвека» и Н. М. Ильченко ««И с
неразгаданным волненьем свою Германию пою...» (Рецепция Германии в русской романтической прозе ЗОх
годов XIX в.)»
2 Журнал Министерства народного просвещения. Ч. CXX, декабрь, 1863, отд. П. - С. 557 - 558.
3 Конрад Н. И. К вопросу о литературных связях // Н. И. Конрад. Избранные труды. Литература и театр. -
М.:Наука,1978.-С. 53.
Термин «рецепция», происходящий от латинского «receptio» (в средневековой схоластической философии), является^ «одним из базовых понятий в сфере изучения культурных взаимодействий и исторической преемственности».'
Теория рецепции начала складываться в 50-е гг. XX столетия в юриспруденции, теологии, философии. Ее появление было связано с отходом исследователей от позитивистских взглядов и устремлением к герменевтической концепции, сосредоточенной вокруг проблемы восприятия. Для данного исследования^ базовыми были утверждения» современных ученых-герменевтов (X. Г. Гадамер, П. Рикер) об индивидуальности и относительности каждого акта понимания w о необходимости» выхода интерпретации в бесконечность* культурной традиции. В. 60-х гг. XX в. такая, переориентация, на базе- рецептивной эстетики» (X. Р. Яусс, В. Изер), происходит и в филологии. Представители рецептивной .остетики утверждают, что- способность произведения по-разному воздействовать на читателей в синхронии* и- в диахронии .является: его базовым* свойством. В связи с этим, одной из центральных проблем рецептивной эстетики * становится проблема «перевода» предполагающего интерпретацию произведения читателями, принадлежащей иной эпохе, иной культурноштрадиции, иной.культурной среде.3
Основными механизмами рецепции* являются «пересоздание» и «воссоздание». «Пересоздание» как «новое творчество из старых
Цветкова М. В. Рецепция поэзии Марины Цветаевой в Великобритании. Дис...д-ра филол. наук: 10.01.03. -, М.: МПГУ, 2003. -С. 21.
2 Вместе с тем, во второй половине XIX в. (начиная с 60-х гг.) вплотную подошла к концепции
художественного восприятия как диалога автора и читателя харьковская психологическая школа (А. А.
Потебня, Д. Н. Овсянико-Куликовский). Ее положения оказали влияние на теоретиков литературы и
психологов, которые развивали проблемы художественной рецепции в 20-30-е годы XX века, в частности,
на М. М. Бахтина, В. В. Виноградова, В. Н. Волошинова. Ср.: В монографии Н. М. Ильченко утверждается:
«Жизнь литературного произведения, каким бы оно ни было по степени талантливости, связана с его
востребованностью». См.: Ильченко Н. М. «И с неразгаданным волненьем свою Германию пою...»
(Рецепция Германии в русской романтической прозе ЗОх годов XIX в.). - М., Н. Новгород: МПГУ, НГПУ,
2001.-С. 4.
3 В монографии М. Б. Феклина «The Beautiful Genius. Тургенев в Англии: первые полвека» утверждается,
что именно перевод «играет ведущую роль в рецепции иноязычной литературы». См.: М. Б. Феклнн. The
Beautiful Genius. Тургенев в Англии: первые полвека. Монография. - М.: МПГУ, Oxford: Perspective
Publications.-С. 8.
материалов» (В. М. Жирмунский), каю проецирование на другого- автора своей картины мира и способов ее воплощения (Л. Я. Гинзбург) противоположно «воссозданию» как такому типу диалога, который «предполагает исторический подход, ощущение дистанции, открытие «чужого» как такового». В чистом виде, однако, «пересоздание» и «воссоздание» почти не встречаются: «Всякая рецепция предполагает «двойную экспликацию», переплетение, «наложение» спорящих друг с другом начал».1
Такое «наложение» механизмов «воссоздание» и «пересоздания» наблюдается в случаях «адекватного перевода» (А. А. Смирнов).2 «Адекватный перевод» является результатом компромисса между взглядами1 «изнутри» и «cot стороны»: переводчик должен «одновременно видеть мир «изнутри» переводимого произведения и смотреть на это* произведение со стороны». Переводчик работает на грани- двухг национальных традиций — «концептосфер» и, переводит не слова, но «концепты» - смыслы высказывания, возникающие на пересечении «семантического ядра» культуры и языка с «переменными величинами», «возникающими в контексте».4 В результате деятельности переводчика текст, написанный в рамках одной культуры, на одном языке, становится текстом другой культуры, связанным с первым смысловым' «межтекстовым инвариантом». В этом смысле перевод является особым «метатекстом», то есть порождением и способом существования литературной коммуникации, «моделью «прототекста»», ориентированной на максимальное сохранение
1 Зинченко В. Г., Зусман В. Г., Кирнозе 3. И. Система «литература» и методы ее изучения. - Н. Новгород:
Изд-во НГЛУ, 1998. - С. 78.
2 Другие наименования того же явления - «верный перевод» (П М.Топер), «полноценный перевод»
(А.В.Федров), «реалистический перевод» (И.А.Кашкин, Г.Р.Гачечиладзе) и т. д.
3 Топер П. М. Перевод в системе сравнительного литературоведения. - М.: Наследие, 2000. - С.39 Другой
переводовед А Д. Швейцер отмечал, что от переводчика требуется "двойная лояльность", предполагающая
одновременно установку на верность оригиналу и установку на адресата и нормы его культуры.
А Зинченко В. Г., Зусман В. Г., Кирнозе 3. И. Межкультурная коммуникация. - С 149.
его смыслов в «новых культурных, литературных и языковых условиях».1 Художественный перевод, вместе с тем, является не простым фактом межкультурной коммуникации, но фактом эстетическим.2
Понятия «концепт» и «концептосфера» связаны с «концептуально-культурологическим направлением», которое начинает активно формироваться в теории словесности во второй половине XX века. Важнейшим аспектом нового направления является сравнительная концептология, которая способствует, в частности, выяснению сходств и различий» концептосфер разных народов, зафиксированных разными способами, в.томчисле, и в литературных произведениях.
Понятие «концепт» было разработано в трудах зарубежных и отечественных лингвистов, когнитивистов; философов, теоретиков культуры. Статус концепта до конца не определен и является предметом* дискуссий. В работе концепт понимается1 как основная, единица культурной и межкультурной коммуникации, выявляющая «взаимодействие всех основных антропологических факторов культуры: исторического, социального, этнического, психологического, языкового».3
Термин «концепт» используется* в значении «разноуровневого явления», принадлежащего «логической и интуитивной, индивидуальной и социальной, сознательной и бессознательной1 сферам»; в значении- явления, содержащего «общую идею» «явлений данного ряда в понимании определенной эпохи» и «этимологические моменты», и в значении части целого (национальной концептосферы), несущей на себе ее отпечаток.4
Вербально и невербально выраженные концепты имеют разную структуру. В работе использована идея Ю. С. Степанова о структуре
1 См.: Попович А. Проблемы художественного перевода. - М.: Высшая школа, 1980. - С. 157. Ср.: Авторы
монографии «Межкультурная коммуникация» говорят о «метаартсфакте» (метапродукте) как о важнейшем
элементе коммуникации и определяют его как «артефакт, <...> несущий на себе печать интерпретации и
только становящийся из «чужого» «своим»». См.: Зинченко В. Г., Зусман В. Г., Кирнозе 3. И.
Межкультурная коммуникация. - С. 55.
2 См., например: Топер П. М. Предисловие // Попович А. Проблемы художественного перевода. - М.:
Высшая школа, 1980. - С. 9.
3 Цветкова М. В. Рецепция поэзии Марины Цветаевой в Великобритании. - С. 47.
4 Зинченко В. Г., Зусман В. Г., Кирнозе 3. И. Система «литература» и методы ее изучения. - Н. Новгород:
Изд-во НГЛУ, 1998. - С.бб - 86.
вербально выраженного концепта как о единстве «внутренней формы», исторического и актуального слоя.
Понятие «концептосфера» основано на представлении о целостном и
взаимосвязанном существовании системы концептов. Под словом
«концептосфера» в работе понимается «смысловой универсум»,
соотнесенный с картиной мира ее носителя.1 Термин «концептосфера» был
введенг Д. С. Лихачевым в значении совокупности потенций, «открываемых в
словарном запасе отдельного человека, как и* всего языка в целом».2
Концептосфера языка соотносится с концептосферой национальной
культуры и представляет собой способ целостного выражения^национальной
картины мира - «совокупности концептуальных схем, ценностных
ориентиров, особенностей видения мира, жизненных стратегий и сценариев»
поведения» людей одной нации.3 Концептосфера национальной культуры как
система «ментальных концептов»* не только отделена от концептосферы
другой»культуры (культуроспецифична), но ихоединена с ней единым полем?
человеческой культуры. Национальная* концептосфера есть «инвариант,
существующий во множестве» фрактальных миров, в tomj числе, в варианте
авторской концептосферы, концептосферы произведения или нескольких
произведений, сближающихся между собой разными* аспектами. Авторские
концепты в» искусстве и литературе всегда индивидуальны и ассоциативно
«запредельны», так же как и авторские концептосферы. В* то же время, они
являются вариантом национальной концептосферы, связанной с ней, в том
числе, «первичными» значениями слов, системой языка, культурной
традицией.4 .
1 Зинченко В. Г., Зусман В. Г., Кирнозе 3. И. Межкультурная коммуникация. - С. 95.
2 Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. От теории словесности к структуре
текста. Антология / Ред. В. П. Нерознак. - М.: Academia, 1997. - С. 280 - 287.
3 Зализняк А. А., Шмелев А. Д. Русская языковая картина мира сквозь призму словообразовательной
семантики // Когнитивные сценарии коммуникации. - Симферополь: Изд-во ТНУ, 2002. - С. 49. Цит. по кн.:
Зинченко В. Г., Зусман В. Г., Кирнозе 3. И. Межкультурная коммуникация. - Н. Новгород, Изд-во НГЛУ,
2003.
4 См.: Аскольдов С. А. Концепт и слово //-Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. -
С. 267-279.
Понятия «концепт» и «концептосфера», рассмотренные с точки зрения их роли в межкультурном диалоге, являются важнейшими для> современного
сравнительно-исторического» исследования, в частности, для рассмотрения проблемы рецепции в диссертации.
Рецепция творчества Байрона в России имеет длительную историю. Она носит название «русский байронизм», то есть «восприятие <...> идей и образов» поэта в контексте особенностей его личности, его судьбы.1 Русский байронизм является национальным проявлением «большого идейного движения, принадлежащего мировой <...> культуре».2 Понятие «байронизм» стало особенно актуальным в- России в начале XX века; оно было разработано в работах А. Кирпичникова.(190Г), А. Н. Веселовского (1905), Н: Котляревского (1905), В. Фишера (1912), Вяч. Иванова (1914).3 -В аспекте рецепции Байрона ш байроновского> творчества данное исследование опирается на-труды М. П. Алексеева, В. М'. Жирмунского, Ю. В. Манна, Н. А. Тюлиной. Ю. Д. Левина1, С. А. Небольсина.
На рубеже* XIX - XX вв: рецепция* творчества.. Байрона в:; русской культуре носит особенный характер. Байронизм Серебряного * века охватывает сферы перевода и оригинального творчества писателей,, сферы издания сочинений Байрона, сферы театральных постановок її музыкальных воплощений байроновских образов, сферу литературоведческих работ, философской публицистики, переписки о> Байроне. При рассмотрении особенностей байронизма в эпоху Серебряного века учитывались данные о более ранних периодах рецепции Байрона в России.4 При анализе
1 Тураев С. В. Байрон в движении времени // Великий романтик. Байрон и мировая литература. - М.: Наука,
1991.-С.5-7.
2 Гинзбург Л. Я. О лирике. - М.: Интрада, 1997. - С. 140.
3 Котляревский Н. Байронизм в его историческом развитии и значении // Байрон. Сочинения: в 3 т. / Под
ред. С. А. Венгерова. - СПб.: Брокгауз-Ефрон, 1904 - 1905. Т.' 3. - С. 590 - 616; Алексей Веселовский.
Этюды о байронизме / Вестник Европы. - 1905, №> 1; Фишер В. Байрон и байронизм // Байрон Д.
Сочинения: в 2 т. / Под ред. А. Е. Грузинского. - М.: 1912, Т. 1, С. 73 - 76; Кирпичников А. Историко-
литературное значение Байрона // Д. Г. Байрон. Избранные сочинения в переводах русских поэтов. - СПб.:
Изд. Глазунова, 1901. - С. 208 - 234. Также см.: Миндалев П. К вопросу о байронизме в творчестве А. С.
Пушкина / Вестник образования и воспитания. - 1914, № 12; Маслов В. И. Начальный период байронизма в
России. - Киев, 1915.
4 См., в частности: DiakonovaN., Vatsuro V. Е. Russia and Byron II The Reception of Byron in Europe: In 2 vols.
-L., N.-Y.: Thoemmus Continuum, 2004. Vol. 2. - P. 333 - 352; Жирмунский В. M. Байрон и Пушкин. Пушкин
и западные литературы. - Л.: Наука, 1978.
особенностей рецепции творчества Байрона в эпоху Серебряного* века использовались труды Ю: Д. Левина о> русских переводчиках XIX в. и о международных литературных связях русской литературы на рубеже XIX -XX вв.1 Использовались в работе и данные, приведенные в статье Є. А. Небольсина «Байрон и русские писатели конца XIX в. и первых десятилетий XX в.». Указывая на опосредованность рецепции творчества Байрона в русской культуре этого- периода как на преобладающую ее черту, С. А. Небольсин, однако^ обходит такие проблемы как влияние Байрона на творчество^ Ницше, интерес к Байрону в- контексте ощущения, «конца»-европейской- культуры и наследования; ее достижений, связь повышенного интереса^ к байроновским мистериям4 с общекультурной1 углубленностью; в религиозно-мифологические вопросы. Эти вопросы ставятся\в диссертации.
Среди имен- русских художников, так или иначе воспринявших байроновские смыслы, и формы их выражения- в эпоху Серебряного века, -Брюсов, Блок, Иванову Горький, Мережковский.. Этот ряд можно далеко продолжить,, выделив как, особый случай наследие- выдающегосяурусского поэта, писателя и переводчика, лауреата Нобелевской премии по литературе И. А. Бунина (1870 - 1953). В 1900-х годах Бунин переводит «метафизические» драмы Байрона «Манфред», «Каин» и «Небо* и Земля». В 1901' г. он совершает «паломничество» по стопам Байрона и Манфреда в Швейцарские Альпы и пересоздает этот биографический-опыт «байронизма» в рассказе «Тишина» (1901). Байронические темы и мотивы своеобразно воплощаются в его- оригинальном творчестве этого времени. В позднем философском эссе Бунина. «Освобождение Толстого» (1937) имя, Байрона связывается с «рассуждением» как парадоксальной и сущностной, архетипической частью человеческой психики.
Аспектная-постановка проблемы рецепции творчества Байрона у Бунина с акцентом на переводах основным предметом исследования определяет
' Левин Ю. Д. Восприятие английской литературы в России Исследования и материалы. - Л.: Наука, 1990; Левин Ю. Д. Русские переводчики XIX века и развитие художественного перевода. - Л.: Наука, 1985. 2 Небольсин С. А. Байрон и русские писатели конца XIX в. и первых десятилетий XX в. // Великий романтик. Байрон и мировая литература. - М.: Наука, 1991. - С. 187 - 198.
11 «метафизические» драмы Байрона и их переводы Буниным. Байроновские произведения* и переводы Бунина, рассматриваемые как явления межкультурной коммуникации, сопоставляются с точки зрения соотношения основных концептов, образующих концептосферу «метафизических» драм Байрона, с концептами переводов. Вместе с тем, внимание уделяется и таким аспектам «пересоздающей»-рецепции Бунина как оригинальное творчество и нехудожественные выступления русского, писателя. Как результат и способ-выражения «внутренней потребности в культурном «импорте»» (В. М. Жирмунский), бунинское восприятие творчества английского поэта связывается в работе со «встречным течением» в- его. жизненном1 и творческом пути.
В-связи с этим наравне с понятиями «концепт» и «концептосфера» в исследовании используется понятие «художественный мир». Они разводятся как термины, выражающие разные точки зрения» на текст и- принадлежащие разным областям филологии. «Художественный мир» является одной из центральных категорий* литературоведения; . Это. понятие подробно' рассматривалось.Д.. С. Лихачевым, Ф. П. Федоровым, Ю. М. Лотманом. В работе мы исходим из положений Д. С..Лихачева\о целостности;, системном единстве, внутренней, смысловой отграниченности и творческой индивидуальности художественного мира произведения или ряда близких друг другу произведений, а также из» положения* Ф. П. Федорова о взаимодействии в нем «внутренней формы» «универсальных духовных отношений» с «внешней формой», «речевой системой». Как видим, эти определения основываются на имманентном взгляде на художественное произведение (ср.: «внутренний мир» произведения у Лихачева). Понятия «концепт» и «концептосфера» связаны со взглядом на произведение как на продукт и важнейший элемент коммуникации и рассматривают его «извне», с точки зрения его вхождения в иные миры — мир национальной культуры, мир читателя, мир другой культуры, мир переводчика-интерпретатора и т.-п.
1 Лихачев Д. С. Внутренний мир художественного произведения / Вопросы литературы, № 8, 1968. - С. 74 -87; Федоров Ф. П. Романтический художественный мир: пространство и время. - Рига: Зинатие 1988. - С. 15.
Основной объект исследования составили «метафизические» драмы Байрона «Манфред», «Каин», «Небо и Земля», переписка и дневники Байрона, переводы «метафизических» драм Буниным, поэзия, проза, переписка и дневники Бунина 1900-х гг. Вместе с тем, возникла необходимость обращения к бунинской публицистике и дневникам более позднего, эмиграционного периода.
Основой для исследования бунинских переводов изг Байрона стали идеи Ю. Д". Левина, А. Поповича, П. М. Топера, а также концепция перевода как «метаартефакта, входящего в систему принимающей культуры», высказанная авторами монографии «Межкультурная коммуникация».1 При исследовании истории переводов были привлечены документы мемуарного характера, переписка. Опорными с этой точки* зрения были5 в работе данные, приведенные в книге жены Бунина В. Н. Муромцевой-Буниной «Жизнь Бунина» и в статье бунинского биографа. А. К. Бабореко «И. А.чБунин о переводах»." Стилистические особенности переводов Бунина из Байрона, механизмы создания* им адекватного перевода на разных уровнях текста подробно рассматриваются в диссертации Л. И. Никольской. Это исследование послужило важной точкой опоры при анализе бунинских переводов в работе.з Вместе с тем, за пределами исследования Л. И. Никольской остаются вопросы причины обращения Бунина к Байрону, смысловых расхождений перевода и оригинала, контекстов творчества английского и русского художников. Эти вопросы ставятся в работе.
Джордж Гордон Байрон (1788 - 1824) «вошел в историю английской и мировой литературы как самый влиятельный выразитель романтического
1 Зинченко В. Г., Зусман В. Г., Кирнозе 3. И.. Межкультурная коммуникация. - Н. Новгород, 2003. - С. 149 -
158.
2 Бабореко А. И. А. Бунин о переводах // Мастерство перевода. 1966. Сб. ст. / Под ред. К. И. Чуковский и др.
- М.: Советский писатель, 1968. - С. 373 - 384. Бунинские переводы в целом кратко охарактеризованы в
книге Н. М. Любимова «Несгораемые слова». Проблема бунинских переводов из Байрона затронута в книге
А. А. Нинова «И. Бунин и М. Горький».
3 Никольская Л. И. Поэзия Д. Г. Байрона и П. Б. Шелли в России конца XIX - начала XX веков. Дис...д-ра
филол. наук: 10.01.03. - Смоленск, 1990.
мировоззрения».1 Одним из первых определил значение Байрона как выразителя духа времени и отметил бесспорность влияния его личности и поэзии на русскую культуру П. А. Вяземский: «Кажется, в нашем веке невозможно поэту не отозваться Байроном <...> Он положил на музыку песню поколения...» - писал он в 1827 году." Романтический титанизм, психологическая глубина и стоическая трагичность образов поэзии Байрона и образа личности самого поэта, вместе с утверждением неразрывности этих образов с образами природного мира (море), была поэтически выражена Пушкиным в стихотворении «К морю».3
При анализе литературно-исторического контекста творчества Байрона исследование опирается на труды по истории английской литературы зарубежных и отечественных ученых Анны Бартон, Бернарда Битти, Роберта Глекнера, Лесли Марчанда; Питера Торслева, А. А. Аникста, Н. Я. Дьяконовой,, А. А. Елистратовой, Е. И. Клименко, Н. П. Михальской. Исходной идеей, объединяющей» исследователей в отношении байроновского творчества, является идея о взаимодействии внешнего и внутреннего миров,, мира исторического, мифологического и мира частного, личного как романтического столкновения разных полюсов «в смятенном сознании» человека (Н. Я. Дьяконова). Взаимодействие различных миров и точек зрения в творчестве Байрона рассматривается в работах Дж. Дж. МкГанна, М. Келсала,,Дж. Стейблер, Н. Я. Берковского, А. С. Ромм. Так, в книге М. К. ' Джозефа одна из центральных идей - идея о насыщенности байроновского природного пейзажа конкретными, в том числе, историческими, «ассоциациями».4 В работе Дж. МкГанна, написанной с иных позиций, утверждается, что «Байрон постоянно пытается соединить два мира» - в
1 Дьяконова Н. Я. Байрон // Дьяконова Н. Я. Английский романтизм. Проблемы эстетики. - М.: Наука, 1978.
-С 104.
2 Вяземский П А. Сонеты Мицкевича // Декабристы Эстетика и критика. - М.: Художественная литература,
1991 -С. 125-126
3 Исчез, оплаканный свободой, Твой образ был на нем означен.
Оставя миру свой венец. Он духом создан был твоим:
Шуми, волнуйся непогодой: Как ты, могущ, глубок и мрачен,
Он был, о море, твой певец. Как ты, ничем неукротим.
4 Joseph М. К. By/ on the Poet. - L : Gollanz, 1964. - P. 30
терминах платонизма, мир высший и мир низший, при этом оба мира у него «обречены на страдание и жажду самозавершенности».1 Важным положением для данного исследования был тезис об исключительно тесной связи общего (архетипического) и частного (личностного) в байроновской картине мира: «Архетип <...> у Байрона укоренен в каждом настоящем моменте», формулирует характер этой связи Б. Блэкстоун.2
Результатом этого взаимодействия-столкновения является особое, трагическое «поэтическое видение» Байрона. На рассмотрении его основных истоков и признаков сосредотачиваются зарубежные ученые Дж. В.^Эрстин, Р. Ф: Глекнер и отечественные ученые А. С. Ромм; Н. Я. Дьяконова и другие.3 В формулировке А. С. Ромм« философская основа этой неоднозначности - в сочетании «трагической уверенности в невозможности преодоления зла» и «стихийной надежды на победу над ним».4
Неоднозначность поэтического видения Байрона тесно .связана с «парадоксальностью» байроновских общественных, философских и эстетических взглядов.5 Просветительские идеалы. Байрона - «высокая гражданская тема», «объективное искусство»*, «гармонически^ прекрасный разумный идеал» - являются важнейшим фоном «индивидуалистического бунта» личности в его произведениях. В диссертации исследуются способы наложения просветительского положения» о «цепи бытия» на ветхозаветную вертикаль и на новые представления1 о «внутреннем» человеке в произведениях Байрона с библейской тематикой.
Исследования, ученых Б. Битти, Ф. Бити, Е. И. Клименко, М. С. Кургинян и других на уровне языка и стиля обнаруживают источники творчества Байрона, характер вплетений «чужих» слов и стилей в авторский
1 McGann J. J. Fiery Dust: Byron's Poetic Development. - Chicago: University of Chicago Press, 1968. - P. 163.
2 Blackstone B. Byioir a Survey. - L.: Longman, 1975. - P. 85. Так же об архетипичности у Байрона см..
Gleckner R. F. Byron and the Ruins of Paradise. - Baltimore: The Johns Hopkins Press, 1967.
3 Trueblood P. G. Lot d Byron. - Boston: Tvvayne Publishers, 1977; A. Mopya. Дон Жуан, или Жизнь Байрона -
М.: Молодая гвардия, 2000; Анисимов И. И. Байрон // Анисимов И. И. Классическое наследие и
современность. - М.: Наука, 1960; Ромм А. С. Байрон. - Л., М.: Искусство, 1961; Дьяконова Н. Я. Байрон //
Дьяконова Н. Я. Лирическая поэзия Байрона. - М.: Наука, 1975.
4 Ромм А. С. Байрон. - Л., М.: Искусство, 1961. - С. 25.
5 Marchand L. Byron's Poetry. A Critical Introduction. - Cambridge: Cambridge University Press, 1968. - P. 5.
текст. В них дается подробный анализ элементов классической и романтической поэтик, которые Байрон сочетает и переосмысливает в своей поэзии. Наблюдения этих ученых над стилем Байрона были использованы в работе при описании их опорных концептов на разных уровнях текста.
Точкой, соединяющей разные миры в творческом сознании английского поэта-романтика, — центром художественного мира Байрона — явилась «личность человеческая, возмутившаяся против общего и, в гордом восстании своем, опершаяся на самое себя».2 О байроновском герое писали исследователи Р. Ф. Глекнер, П. Л. Торслев, А. А. Елистратова, М. С. Кургинян. Торслев исследует связь байроновского героя с литературными типами героев разных традиций - от образа «благородного дикаря» до образов «готического негодяя», «чувствительного героя» сентименталистов и Фауста. А. С. Ромм подчеркивает «диалектический» характер героя: его свободолюбие, с одной стороны, и «разрушительное начало» в нем, с другой. Важным для работы явилось положение о том, что «проблема «демонизма» Байрона и его героев не может быть в полной мере осмыслена вне связи с утвердившейся в эпоху романтизма традицией тираноборческого истолкования библейского образа Сатаны».6 Опираясь на концепции противоречивости мировоззренческой позиции и художественного мира Байрона, мы описываем отношения «человек - мир - Бог», проглядывающие в «метафизических» драмах Байрона с точки зрения мифа о рае.
Вопросы драматургии Байрона, ее жанровых и стилистических особенностей, ее соотношения с другими произведениями английского поэта
1 См., в частности: Beatty В. Byron and the eighteenth century II Cambridge Companion to Byron. - Cambridge:
Cambridge University Press, 2004; Beaty F. L. Byron the Satirist. - Illinois: Northern Illinois University Press,
1985.
2 Белинский В. Г. Русская литература в 1840 году // Белинский В. Г. Собрание сочинений: в 9 т. - М.:
Художественная литература, 1981. Т. 3. - С. 193
3 См., в частности: Thorslev P. L. The Byronic Hero. Types and Prototypes. - Minneapolis: University of
Minnesota Press, 1962; Ромм А. С. Байрон. - Л., M.: Искусство, 1961; Елистратова А. А. Байрон. - М.: Изд-во
АН СССР, 1956; Шайтанов И. О. Джордж Гордон Байрон // История зарубежной литературы XIX века: в 2 т.
- М.: Просвещение, 1991. Т. 1. - С. 77.
4 Thorslev P. L. The Byronic Hero. Types and Prototypes. - Minneapolis: University of Minnesota Press, 1962.
5 Ромм А. С. Байрон. - Л., M.: Искусство, 1961. - С. 28
6 Чалмеев А. А. Мильтон в творчестве Байрона // Великий романтик. Байрон и мировая литература. - М.:
Наука, 1991.-С. 62.
и ее вхождения в культурно-исторический и литературный контекст Англии начала XIX в. рассматриваются в исследованиях Т. Вебба, Дж. Дж. МкГанна, Дж. В. Найта, А. Ричардсона, А. Аникста, А. С. Ромм. А. Ричардсон описывает противоречивое отношение Байрона к театру и рассматривает своеобразие байроновской драматургии в связи с понятием «внутреннего театра». А. С. Ромм исследует разные аспекты новаторства Байрона-драматурга, определяет жанровую специфику его «философских» («метафизических») и исторических драм; рассматривает способы соединения в драмах Байрона политической проблематики, философской углубленности и символического психологизма.
Исследования Б. Веллера, П: Маннинга и Б. ' Таборского концентрируются вокруг сценической- жизни байроновских драм и вовлеченности Байрона в театральную жизнь. Исследованию жанровых, композиционных и других особенностей формы и содержания «метафизических» драм Байрона посвящены> работы В? 3.f Херста, Дж. Дж.
МкГанна, А. Ричардсона, Ч. Э. Робинсона, Т. Л., Бабчиной. В« книге «Пьесы лорда Байрона» {The Plays of Lord Byron, 1997) собраны самые значимые современные англоязычные статьи о байроновских драмах. Важными для исследования являются утверждения В: Хёрста о том, что в мистерии «Каин» «драматический сюжет лишает богоборчество героя идейной силы», и А. Ричардсона* о том, что Потоп в* мистерии «Небо и Земля» - событие, не предрекающее Апокалипсис (как в христианской традиции), но напоминающее о первом грехопадении.2 В монографии Т. Л: Бабчиной подчеркивается сила мильтоновского влияния на образы и драматический конфликт в «Манфреде» и «Каине».3 Диссертационное исследование С. Ф. Рябцевой подробно анализирует жанровую специфику «романтических»
1 См.: Richardson A. Byron and the Theatre// Cambridge Companion to Byron. - Cambridge: Cambridge
University Press, 2004.
2 Hirst W. Z.. Byron's Lapse into Orthodoxy: an Unorthodox Reading of Cain II The Plays of Lord Byron. Critical
Essays. - Liverpool: Liverpool Un. Press, 1997. - P. 250 - 278; Richardson A. On the Borders of Heaven and Earth
IIIbid. -P. 300-325.
3 Бабчина Т. Л. Дж. Г. Байрон - «Каин». - Рига: Зинатие, 1973.
(«метафизических») драм- Байрона.' С опорой на эти труды в- работе исследуются способы сюжетно-композиционной, стилистической и смысловой обработки библейского мифа о рае в «метафизических» драмах Байрона «Манфред», «Каин», «Небо-и Земля».
Обратившийся^ самом начале XX в. к байроновским «метафизическим» драмам русский писатель И. А. Бунин связан с Байроном не только-долгой-историей русского байронизма, но и особым интересом' к творчеству английского художника. За этим интересом* стояла- «внутренняя потребность», основанная на творческой и мировоззренческой близости двух художников.
В- творчестве Бунина-художника «пронзительная- лиричность» и «глубокая философичность» своеобразно воплотились в, максимальне точном; изображении, «внешнего, чувственного опыта». Определяемый критиками и* литературоведами, как «реалист» и как «модернист», как «хранитель традиций» и как «новатор», как «бытовик» и* как» «эстет», как «природописец» иг как- тонкий психолог и метафизик, Бунин воплотил искания- современников с позиций философско-религиозной углубленности и сдержанной интимно-личной искренности.
Время формирования* Бунина-художника, так же, как время формирования художественного вкуса и таланта Байрона; совпало с эпохой перелома. Его острая вовлеченность в общественно-политическую и духовную жизнь страны, однако, не проявилась в- творчестве прямо. В отличие от Байрона;, Бунин воспринимался своими^ современниками как «холодный» и «бесстрастный» художник-«архаист».
Сложное положение Бунина-художника среди его современников определяется* борьбой двух тенденций в его творчестве- - утверждения самоопределяющейся личности и слияния со Всеединым. Эти тенденции
' Рябцева С. Ф. Жанровая специфика романтических драм Байрона. Автореф...канд. филол. наук: 10.01.03. -М., 1989.
2 Степун Ф. А. <Рец на кн.:> Ив. Бунин. Избранные стихи // Иван Бунин: pro et contra. - СПб.: Изд-во
Русского гуманитарного Христианского института, 2001. - С. 390.
3 Ильин И. А. Творчество И. А. Бунина // И. А. Ильин. О тьме и просветлении. Книга художественной
критики. Бунин. Ремизов. Шмелев. - М.: Скифы, 1991. - С. 31.
являются ключом к пониманию бунинских художественных деклараций и особенностей его поэтики. «Жажда вящего утверждения Я», предопределяет «веру в разум», которой писатель связан со всей рационалистической европейской» культурой: В' связи с ней определяется» значение личности и творчества Байрона для Бунина. На другом полюсе человеческой психики у Бунина находится «обостренное ощущение Всебытия». Представление о том, что, освободившись от суетного, «вы еще в этой жизни познаете истину и увидите ее воочию», Бунину особенно дорога.
При анализе литературно-исторического контекста творчества1 Бунина* данное исследование опирается, на труды по историирусской1 литературы С. С. Аверинцева, Н. В. Банникова, Ни А. Богомолова,, А. В. Висловой, М{ Л. Гаспарова, Л. Я. Гинзбург, В. М. Жирмунского, В^: А. Келдыша, Лс А. Колобаевой, 3. Г. Минц; К. В. Мочульского; №. Г. Минераловой.
По* верному утверждению^ Ю. И. Айхенвальда; в основе бунинского творчества лежит «соединение реальности^ и мифа; осязательной определенности и безграничного».1 Соединение мгновенного^ и вечного, единичного и< всеобщего определяют основой* бунинского художественного мира В. А. Келдыш, Ю. В. Мальцев, О. Н. Михайлов, Л. А. Смирнова. Художественный мир Бунина, в определении О. Б. Мраморнова, - это «мир Божий», который являет в самом себе сокровенную истину и красоту Божьего существа* и существования. Именно этой верой в мир предопределено пристальное внимание Бунина-художника к детали, приверженность его к «внешней изобразительности», к пейзажу. Особая роль природы и ее отношений- с человеком в бунинском мире рассматривается в книге Ю. В. Мальцева, в критических статьях.Ф. А. Степуна и в статье Г. А. Голотиной «Эволюция темы природы в лирике И. Бунина 1900-х годов».
В центре художественного мира бунинских произведений находится, по наблюдениям критика Ф. А. Степуна и исследователей Ю. В. Мальцева, О. Б.
1 Айхенвапьд Ю. И. Иван Бунин // Айхенвальд Ю. И. Силуэты русских писателей: в 2 т. - М.: Терра-
Книжный клуб, 1998. Т. 2. - С. 123.
2 Голотина Г. А. Эволюция темы природы в лирике И. Бунина 1900-х годов // Иван Бунин: pro et contra. СПб,
2001. С. 508-517.
Мраморнова, И. Б. Ничипорова, Т. А. Никоновой, диалог «человек - Бог». Этот диалог, по мысли Ф. А. Степуна, осуществляется у Бунина не столько прямо, сколько через природное бытие - «цветение» Божьего слова в мире.1 Характер религиозности бунинского мировоззрения уточняется в наблюдениях Ю. В. Мальцева об иерархичности бунинского мира: «В иерархии Бунин видит мудрость высшего порядка жизни».2
УтверждениеЮ. И. Айхенвальда о мифологичности творчества Бунина, Ю. В. Мальцева об «иерархичности» его художественного мира и Ф. A. v Степуна о трагически окрашенном диалоге с «молчащим» Богом стали дляч " нас базовыми при рассмотрении мировоззренческих основ- бунинского творчества- 1900-х годов.
Особая' религиозность сознания Бунина-художника своеобразно окрашивает образ человека в его. творчестве. Образ бунинского человека по-разному интепретрируется в исследованиях Т. А. Никоновой, И. А. Ильина, К>. В. Мальцева, М'. С. Штерн. И: А. Ильин определяет бунинского человека как, «инстинктивного», «додуховного», «первобытного». Юі В! Мальцев указывает на фрагментарность его «душевных состояний»; подчеркивает противоречивость и бессознательность импульсов, двигающих им. Представляется, что бунинский человек «биологичен», «инстинктивен» и рационален и религиозен одновременно. Важным для исследования является вывод М. С. Штерн о том; что «лирический герой Бунина» - не «исключительная.личность» и не «индивидуальность», но «всякий* человек».4
Особое месте в* творчестве Бунина занимает тема памяти. «Ничто с такою силою не свидетельствует о подлинной религиозности бунинской
1 См.: Ильин И. А. О тьме и просветлении. Книга художественной критики. Бунин. Ремизов. Шмелев. - М.
Скифы, 1991; Мраморное О. Б. Продолжение литературы. Боратынский. Тютчев. Бунин. Ходасевич.
Пастернак. Шолохов. Солженицын. Звезда, кадильница и елей. - М.: Муравей-гайд, 2000; Карпенко Г. Ю.
Творчество И. А. Бунина и религиозно-философская культура рубежа веков. - Самара, Изд-во Самарской
гуманитарной академии, 1998; Конюшенко Е. И. Литературные связи И. А. Бунина. Проблемы творческого
самоопределения. Дис.канд. филол. наук: 10.01.01. -Томск, 1994.
2 Мальцев Ю. В. Бунин. - М.: Посев, 1994. - С. 234.
3 Там же. С. 123.
4 М. С. Штерн. В. поисках утраченной гармонии. - Омск: ОмПГУ, 1997. - С. 123.
музы, как ее связанность с памятью».1 О значении темы памяти в бунинском творчестве писали Ю. В. Мальцев, О. Михайлов, Д. И. Ричарде.
Глубинное соединение «осязательной определенности и безграничного» в бунинских произведениях особым образом выражается на их стилистическом уровне. Исследованию стилистических принципов Бунина посвящены работы Т. М. Двинятиной, Л. А. Иезуитовой, Г. И. Минераловой, И. Б. Ничипорова, Л. А. .Смирновой, Т. Виннера. Основополагающими чертами бунинского стиля исследователи признают «конкретность, вещность образов» (О. Н. Михайлов), подчеркнутую «нормативность» его стилистических элементов, сближение прозы и поэзии, исповедальность позиции рассказчика-героя-автора, сжатость изображения. Л. А. Смирнова особо останавливается на скрытой двойственной природе «вещности» бунинских образов: «Конкретные слагаемые пространства и времени <...> предстают в обычном своем облике <...> и одновременно — как часть вселенной, носители непознанной тайны всемирного бытия».2
1 Степун Ф. А. <Рец. на кн.:> Ив. Бунин. Избранные стихи // Иван Бунин: pro et contra. - СПб: Изд-во
Русского гуманитарного христианского института, 2001. - С.392.
2 Смирнова Л. А. Иван Алексеевич Бунин Жизнь и творчество - М.: Просвещение, 1991. - С. 19.
Философско-эстетические и стилистические особенности бунинского творчества заставляют исследователей ставить вопрос о месте бунинского доэмиграционного творчества в литературе Серебряного века.1 Значимыми для' работы являются выводы И. Г. Минералова и Е. И. Конюшенко о «синтезе» традиций реализма XIX века и модернизма у Бунина и Г. Ю. Карпенко о тесной связи творчества Бунина с «религиозно-философской культурой рубежа веков».2
С опорой на эти исследования в диссертации выдвигается гипотеза о принципиальном сосуществовании двух «точек зрения» в бунинском художественном мире. Именно' их глубинное противоборство определяет «промежуточность» бунинского 'творчества относительно художественно-философских концепций его времени. Это предположение уточняет утверждение Ю. В. Мальцева обч<антиномичности» мировоззрения^Бунина и
О: Н. Владимирова о борьбе двух «полярных мироощущений -
жизнелюбивого и трагического» в его мире.3 ч ,
1 Уже самые ранние литературоведческие исследования выдвигают в качестве важнейшего тезиса сложное
вхождение писателя в эпоху. См., например: Батюшков Ф. Д. Иван Бунин // Русская литература XX века
(1890 - 1910) / Под ред. С. А. Венгеров. - М. Наследие, 2000. Т. 2. - С. 135. «Пограничная» философско-
эстетическая природа бунинского творчества по-разному интерпретировалась в трудах советских
исследователей Л. К. Долгополова, В. В. Нефедова, В. А. Келдыша. См.: Келдыш В. А. Русский реализм
начала XX века. - М: Наука, 1975. - С. 114 - 143; Долгополов Л. К. Судьба Бунина // Долгополое Л. К. На
рубеже веков. О русской литературе конца XIX - начала XX века. - Л.: Советский писатель, 1985. - С. 261 -
31; Нефедов В. В. Поэзия Ивана Бунина. Этюды. - Минск: Высшая школа, 1975. Общее мнение поэтов-
модернистов В. Брюсова, М. Волошина, А. Блока, а также критиков Г. Чулкова, К. Медведского и др.
сходится на том, что И. Бунин «стоит в стороне от общего движения в области русского стиха». Между тем,
уже некоторые современные Бунину поэты и критики видели в его поэзии модернистские черты. Так, В.
Шулятиков утверждает, что «Бунин связан самыми тесными, интимными узами с «новым» направлением
поэзии». См.: Шулятиков В. М. Этапы новейшей лирики: Надсон, Апухтин, Вл. Соловьев, Мережковский,
Минский, Голенищев-Кутузов, Бунин // Иван Бунин: pro et contra. - СПб.: Изд-во Русского христианского
гуманитарного института, 2001. - С. 317. «Модернистские» искания Бунина проясняются в постсоветских
исследованиях О. Н. Владимирова, Т. М. Двинятиной, Г. Ю. Карпенко, О. В. Слнвицкой. См.: Мальцев Ю.
В. Иван Бунин. - М.: Посев, 1994; Пращерук Н. В: Феноменология И. А. Бунина: авторское сознание и его
пространственная структура. Дис... д-ра филол. наук: 10.01.01. - Екатеринбург, 1999; Ничипоров И. Б.
"Поэзия темна, в словах не выразима...". Творчество И.А.Бунина и модернизм. Дис..канд. филол. наук:
10.01.01. - М., 2003; Двинятина Т. М. Поэзия И. А. Бунина и акмеизм: сопоставительный анализ поэтических
систем. Дис...канд. филол. наук: 10.01.01. - СПб, 1999; Сливицкая О. В. Бунин и русский космизм // Иван
Бунин: pro et contra. - СПб.: Изд-во Русского христианского гуманитарного института, 2001. - С. 456 - 465.
2 Минералова И. Г. Художественный синтез Бунина / Российский литературоведческий журнал. - 1999. - №
12. - С. 43 - 53; Конюшенко Е. И. Литературные связи И. А. Бунина. Проблемы творческого
самоопределения. Дис...канд. филол. наук: 10.01.01. -Томск: ТГУ, 1999; Карпенко Г. Ю. Творчество И. А.
Бунина и религиозно-философская культура рубежа веков. - Самара: Изд-во Самарской гуманитарной
академии,1998.
3 Владимиров О. Н. Жанровое движение в лирике И. А. Бунина 1886 - 1952 годов. Дис..канд. филол. наук:
10.01.01.-Томск: ТГУ, 1999.
Актуальность исследования определяется- рассмотрением проблемы рецепции на материале многогранного личностного восприятия творчества Байрона в переводах и оригинальном творчестве Бунина.,
Новизна исследования обусловлена акцентной постановкой проблемы рецепции творчества Байрона в переводах Бунина в аспекте соотношения концептосфер оригинальных текстов и метатекстов.
Цель диссертации - раскрытие особенностей и< механизмов рецепции творчества Байрона-в оригинальном творчестве, переводах и философских размышлениях Бунина в' контексте русского байронизма эпохи Серебряного века. Данной-целью'определяются следующие задачи:
сопоставить мировоззренческие основы художественного мира у Байрона и-« Бунина в контексте схождений и расхождений их жизненных и творческих путей;
определить, особенности, рецепции творчества Байрона у Бунина в контексте русского байронизма на рубеже XIX - XX веков;
определить смысловой центр, объединяющий* «метафизические» драмы Байрона;
сопоставить английские концепты Байрона с соответствующими русскими концептами Вчпереводе Бунина.
Поставленные задачи- определяют методологию исследования. Работа написана на базе биографического, культурно-исторического методов, компаративистики и сравнительной-концептологии.
Теоретико-методологическую основу работы^ составили труды отечественных и зарубежных ученьгх-компаративистовї А. Н. Веселовского, М; П. Алексеева, Д. Дюришина, В. М. Жирмунского, Н. И. Конрада, И. Г. Неупокоевой, Ю. Д. Левина, Б. Г. Реизова. В теоретическую- основу исследования легли также исследования в сфере концептологии (Н. Д. Арутюновой С. А. Аскольдова, Ю. Н. Караулова, Д. С. Лихачева, С. Нёретиной, Ю. С. Степанова и др.); труды ученых, посвященных проблемам диалога и восприятия (рецепции) (А. А. Потебня, М. М. Бахтин, X. Р. Яусс,
В. Изер, X. Г. Гадамер). Труды по мифологии и мифопоэтике В. Н. Топорова, Е. М. Мелетинского, А. Ф. Лосева, Р. Барта, М. Элиаде и других ученых составили теоретическую базу исследования в связи с аспектным взглядом на художественный мир Байрона с точки зрения мифа.1 В теоретическую основу исследования легли также труды по теории стихосложения М. JL Гаспарова, KD. Ml Лотмана, Л. Я. Гинзбург, Б. В. Томашевского, Ю. Н. Тынянова.2 Особенное значение для диссертанта при исследовании художественного мира И*. А. Бунина получила работа Б. А. Успенского «Поэтика композиции».3
Задачи определяют следующую'структуру работы: диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и двух приложений.
В первой^ главе «Рецепция Байрона в творчестве Бунина как явление «встречного течения»» сопоставляются жизненные и творческие пути Байрона' и Бунина; их политические, мировоззренческие, эстетические взгляды; исследуются особенности образа человека-и отношений'«человек -мир» -и «человек - Бог» в их художественных мирах. Во 'второй главе «Бунин и русский байронизм на рубеже XIX - XX вв.» рассматривается рецепция творчества Байрона у Бунина в контексте русского байронизма и его особенностей в эпоху Серебряного века. Особое внимание уделяется исследованию философского диалога о Байроне и* места байроновских «метафизических» драм в культуре эпохи. Третья*глава ««Метафизические» драмы Байрона в переводе Бунина» исследует характер смысловой
Лосев А. Ф. Диалектика мифа // Лосев А. Ф. Из ранних произведений. - М.: Правда 1990. - С 191 - 600; Лосев А Ф. Очерки античного символизма и мифологии. - М.: Мысль, 1993; Топоров В.Н. Миф Ритуал Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. - М.: Прогресс-Культура, 1995; Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. - М : Наука, 1976; Барт Р. Мифологии. - М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996; Элиаде М Мифы. Сновидения Мистерии. - Киев: Прогресс, 1994
2 Гаспаров М. Л. Русский стих начала XX века в. - М.- Фортуна Лимитед, 2001; Гаспаров М. Л О русской
поэзии. - СПб., Азбука, 2001; Гаспаров М. Л. Очерк истории европейского стиха. - М Наука, 1989, Лотман
Ю. М. О поэтах и поэзии. Анализ поэтического текста. Статьи. Исследования. Заметки - СПб.: Искусство-
СПб, 1996, Гинзбург Л Я. О литературном герое. - М Советский писатель, 1979; Томашевский Б. В.
Теория литературы. Поэтика. - М.: Аспект-Пресс, 2002; Тынянов Ю. Н Литературная эволюция. Избранные
труды - М.: Аграф, 2002, Холшевннков В. Е. Основы стиховедения Русское стихосложение. - СПб
Академия, 2002.
3 Успенский Б. А. Поэтика композиции // Успенский Б. А. Семиотика искусства. - М.: Школа «Языки
русской культуры», 1995 — С. 9 - 221.
объединенности «метафизических» драм Байрона и характеризует соотношение оригинальных текстов байроновских «метафизических» драм с переводными текстами с точки зрения концептосфер и их реализации на разных уровнях текста.
Научно-практическая значимость диссертации определяется тем, что ее основные положения могут найти применение при чтении курса по истории зарубежной литературы в высших учебных заведениях, специальных курсов и спецсеминаров по английской литературе начала XIX в. и по творчеству Байрона, в курсе межкультурной коммуникации," а также при составлении учебных пособий по названным темам и курсам. Результаты работы могут быть использованы в дальнейших исследованиях «метафизических» драм Байрона и рецепции Байрона в России на рубеже XIX -XX вв.
Апробация исследования осуществлялась во время научной командировки в Англию в 2004 - 2005 учебном году. За время поездки были сделаны доклады на международной конференции Ньюстедского байроновского общества (Ноттингемский университет, апрель 2005), на IV международной студенческой конференции, посвященной Байрону (Греция, Миссолунги, май 2005), на международной конференции Байроновского общества (Ирландия, Дублин, август 2005). Кроме того, по аспектам диссертации были сделаны доклады на XV и XVI Пуришевских чтениях (М., 2003, 2004), на I Гумбольдтовских чтениях (СПб., 2003), на II Бодуэновских чтениях (Казань, 2003), на Всероссийской конференции «Межкультурное взаимодействие и его интерпретации» (М., РАН, 2004), на международной конференции «Лингвистические основы межкультурной коммуникации» (Н. Новгород, 2005).
Байрон и Бунин в диалоге с эпохой. Схождения и расхождения
Байрон и Бунин - художники разных эпох, народов, литератур и традиций. Между рождениями двух художников - почти столетие, один из них родился в Англии», другой - в России, один творил на английском языке в рамках английской культуры, другой - на русском языке в рамках русской культуры. Приверженность Байрона к поэтической форме была исключительной; основу его прозы составляют его ораторские выступления в парламенте. Бунин писал художественную прозу наравне со стихами, а в послереволюционные годы проза стала едва ли не единственной возможной для него художественной формой. В то же время для Бунина, как для і» Байрона, поэзия всегда являлась важнейшим способом осмысления реальности и словесного выражения уловленных смыслов. Не случайно в разговорах с разными людьми он настаивал на том, что он «прежде всего поэт», «а уж потом только прозаик».1 Тонкие нити схождений объединяют двух художников и в других важнейших точках их биографических и творческих путей. Среди таких точек - вопросы славы, успеха и влияния на мировую литературу; вопросы происхождения и воспитания; вопросы вхождения в эпоху, вопросы страсти и игры. К Байрону слава и успех пришли очень быстро. Первые две песни поэмы «Паломничество Чайльд-Гарольда» произвели на читающую публику столь яркое впечатление, что Байрон сразу стал «литературным львом сезона».
Огромную популярность среди современников имели и созданные вслед за поэмой «восточные повести». «Корсар» за два года (1814- 1815) был издан в Англии девять раз, общий тираж изданий составил 25 тысяч экземпляров, в то время как наиболее популярные произведения Кольриджа («Кристабель», «Кубла Хан», «Муки Сна») были изданы трехкратно одной книгой общим тиражом всего в две тысячи экземпляров (1816). Широким успехом пользовались и переводы байроновских произведений. Первый из них - на-итальянский язык - появился уже в 1810 г.
Путь Бунина к славе был. нелегким. «Медленно и тяжеловато создавалась литературная репутация Бунина», - отмечает в 1910 г. поэт и литературный критик А. А. Измайлов и продолжает: «Так Бунину понадобилось лет двадцать для того, чтобы полное признание пришло к нему». Только в 1920-х годах, когда Бунин оказался в вынужденной эмиграции в Германии, а затем во Франции и продолжил писать, его выдающийся талант получил более широкое признание. В 1933 г. общемировое значение творчества Бунина было- подтверждено присуждением - ему Нобелевской премии. Однако,- и это «послеэмиграционное» признание было ограниченным. Его запретили и «забыли» в Советской России.
Поэзия Бунина не получила и той дани признания, которую читатели заплатили его прозе. В статье «На смерть Бунина», напечатанной в 1954 г. в Нью-Йорке, литературовед, искусствовед, поэт, мемуарист В. В. Вейдле утверждал о Бунине: «Как поэт он принадлежит девятнадцатому веку, но как прозаик он старший из писателей, открывающих в нашей литературе двадцатый век».1 Европейские читатели о бунинской поэзии знали совсем мало, что не удивительно, принимая во внимание языковой барьер и малое количество стихов, созданных Буниным в эмиграционный период. Не случайно Нобелевская премия, в формулировке комиссии, была присуждена Бунину за «строгий артистический, талант, с которым он воссоздал в литературной прозе типичный русский характер».2
Воздействие личности и творчества Байрона на умы людей и творчество художников, принадлежавших самым- разным культурам, проявилось уже при-жизни поэта и оказалось необычайно сильным и длительным. Байрон вошел в историю «мировой литературы, как самый влиятельный выразитель романтического мировоззрения». Справедливость этого утверждения в отношении» русской литературы подтверждается суждениями И. А. Вяземского- В1. Г. Белинского, А. И. Герцена, Ф. М: Достоевского, А. Веселовского, Вяч: Иванова, М. Горького, Д. Мережковского. Байроновские произведения, личность поэта и миф о Байроне послужили импульсом для появления байронизма - «восприятияК... идей и образов» поэта в.контексте особенностей его личности, его судьбы.4 Это восприятие стало, «большим идейным движением» в «мировой - в том числе русской - культуре».5 Его произведения многократно переводились на многие языки мира; они»и сейчас оказывают влияние на мировой литературный процесс и духовные основы человеческой культуры.
Особенности русского байронизма в эпоху Серебряного века
В 1909 г. Евгений Браудо в первом номере журнала «Аполлон» писал: «Мы живем в эпоху глубокого перелома в жизни человечества. Вся философская мысль, вся общественная жизнь современной Европы проникнуты мыслью о новом человеке, ощутившем и познавшем свою внутреннюю идеальную сущность».1 Во вступлении к этому номеру соотношение познания и ощущения у современного человека определялось иначе: «Лик грядущего Аполлона нельзя увидеть. Мы знаем только, что это лик ... современный, - всеми предчувствиями новой культуры, нового человека овеянный лик».2 Из ощущения всеобщности, тотальности «перелома», из осознания недостаточности, «раздробленности» и «рассеянности» (Вяч. Иванов) современного культурного бытия, из предчувствий новой культуры и нового, самотождественного, гармонично соединяющего в себе ощущение и знание человека в России на рубеже XIX -XX вв. рождался интерес к «тайне отечества в аспекте единства и преемства».3 «Вы можете понять, кто вы, только тогда, когда увидите, каковы другие», - утверждал в связи с общим желанием художников Серебряного века объять «всю человеческую культуру» С. Дягилев.4 Это желание вместе со всем тем, что его рождало, определяло особую силу и своеобразие притягательности творчества Байрона и байронизма для русских художников на рубеже XIX - XX веков.
В книге о Байроне, опубликованной в 1914 г., Алексей Веселовский отмечал «заметный с конца девятнадцатого века и все усиливающийся поворот снова к Байрону».1 Этот поворот осуществлялся на разных уровнях и в различных сферах культуры. Особую роль играл в нем интерес к «метафизическим» драмам Байрона «Манфред» и «Каин». Важнейшей задачей для многих деятелей русской культуры этого времени стало историко-философское осмысление байронизма.
Этот поворот непрямо проявился в оригинальных произведениях русских поэтов1 и писателей, творчество которых испытывало на себе опосредованное воздействие лиры Байрона. В 80-х годах XIX в. темы тоски, одиночества, оторванности человека от мира и Бога, мотивы узничества, рабства, тиранства и гражданского порыва к свободе зазвучали по-новому остро в творчестве самых разных художников слова — в стихотворениях Н. Минского, Д. С. Мережковского, Ф. Сологуба, Ф. Анненского; в рассказах В. В. Вересаева, А. И. Куприна, А. Серафимовича и др. Пессимизм оставил следы и в юношеских стихах Бунина: его муза в 80-е гг. зачастую «тоскует и мучается», «не верит в счастье уж давно», «не знает, не любит людей».
На рубеже веков большее .распространение получили иные темы и образы - темы отчужденности от «других» и возвышения над ними, демонические образы, образы стихии и бури, мотивы рока, титанически-пророческого «вождения» толпы, героических порывов к свободе (воле). Ими отмечены стихотворения Вяч. Иванова, Скитальца, К. Бальмонта, В. Брюсова, А. Блока,- стихотворные и прозаические произведения А. Белого, драмы Л. Андреева, стихи, проза и драмы М. Горького. Они нашли своеобразное воплощение и в творчестве И. Бунина.3 В пореволюционные 1905 - 1906 годы .особое место в творчестве разных художников заняли мотивы политической борьбы, свободы и тирании. Острота звучания этих тем, мотивов и образов была связана не только с общими апокалипсическими настроениями эпохи, которые проявились ранее и лишь усилились в начале XX в., но с поисками выхода из «омута» «преград» «между отдельными людьми» и «в каждой отдельной душе».
В этих романтически окрашенных темах, образах и мотивах прослеживается несомненное воздействие байроновского творчества, его типа героя — титанической личности, «опершейся на самое себя», его противоборствующего, освободительного пафоса и тотальной отчужденности от «других». Однако, воздействие это не прямое, но опосредованное русской поэтической и прозаической традицией, усвоившей отдельные темы, мотивы, образы, стилистические элементы байроновских произведений. Среди поэтов Серебряного века, воспринявших русский байронизм от Пушкина, Лермонтова, Некрасова, - Бальмонт, Брюсов, Блок, Иванов, Мережковский, Бунин. Так, две начальные строчки стихотворения Брюсова «Возвращение» (1900) представляют собой реминисценцию начальных строф «Паломничества Чайльд-Гарольда»: «Я убежал от пышных брашен,/ От плясок сладострастных дев...». Байроническими отзвуками — отзвуками не только поэзии, но жизни Байрона — наполнены и все последующие строки.
«Метафизические» драмы Байрона «Манфред», «Каин», «Небо и Земля»: история создания, жанровая характеристика. Миф о рае как смысловой центр
«Метафизические» драмы Байрона «Манфред» (август - сентябрь 1816 г., издана 16 июня 1817 г.), «Каин» (16 июля - 9 сентября 1821 г., опубликована в декабре 1821 г.) и «Небо и Земля» (9 - 23октября 1821 г., издана 1 января 1823 г.) были созданы в зрелый период творчества Байрона, окрашенный его личной драмой, его отъездом из Англии и общей мрачной атмосферой Европы, возвращающейся к монархическим режимам.
Между ситуациями, в которых рождался «Манфред» и две другие драмы, однако, есть существенная разница. «Манфред» - «центральное произведение швейцарского периода»1 - создавался «под знаком глубокого духовного кризиса»2 поэта. В это время творчество Байрона, переживавшего личную трагедию и наблюдавшего повсеместное нарастание политической реакции в Европе, характеризуется усилением мотивов безысходности, скорби, одиночества. В этом же году Байрон создает стихотворение «Прометей», в котором впервые столь ясно в его творчестве зазвучали мотивы богоборчества и духовной независимости, духовного самостояния человека.
Драмы «Каин» и «Небо и Земля» создавались в «итальянский» период жизни Байрона, когда он принимал активное участие в движении карбонариев. Это время было озарено любовью поэта к княгине Терезе Гвиччиоли. Наравне с этими драмами, в период 1820 — 1823 гг. Байрон создавал «исторические» трагедии «Марино Фальеро» {Marino Faliero, 1820), «Сарданапал» {Sardanapalus, 1821), «Двое Фоскари» {The Two Foscari, 1821). В это время он писал свою большую поэму «Дон-Жуан» (Don Juan, 1818 -1823) и вел «Равеннский журнал», наполненный совсем другими настроениями и мыслями, чем «Альпийский», - мыслями о политике и истории, активными настроениями надежды и борьбы.
Драматическая поэма «Манфред», мистерии «Каин» и «Небо и Земля», а также драматический отрывок «Преображенный урод» составляют группу произведений, именуемых «философскими» (Аникст, Елистратова), или «метафизическими» (Трублад), или «умозрительными» (speculative) (Марчанд) драмами.1 Синонимичными являются названия «драматическая поэма» (М. Кургинян) и «лирическая монодрама» (А. С. Ромм), также применяемые в отношении этих произведений исследователями.2
Основой для объединения этих произведений в одну группу служит, с одной стороны, мнение автора о взаимосвязи этих произведений и, с другой, художественное, в том числе, жанровое и стилистическое, сходство между ними. В переписке с друзьями и издателем Байрон определил художественные особенности «Манфреда» словосочетаниями «метафизическая манера» (metaphysical manner) и «мой веселый метафизический стиль» (my gay metaphysical style). Позднее он возвратился к этим «терминам», используя их уже в отношении своей первой мистерии, «Каин».3 Соотнесенность второй мистерии, «Небо и Земля», с первой и через нее с «Манфредом» как факт сознания поэта очевидно проявлена в словах из другого письма к Киннэрду, от 14 декабря 1821 года: «Она хоровая и мистическая, вид Оратории на сакральный сюжет, которая пойдет, если пойдет «Каин»» / «It is choral and mystical - and a sort of Oratorio on a sacred subject - but it will do if Cain does».1 Более того, Байрон очень точно говорит о смешанной жанровой природе своей второй мистерии в письме к Томасу Муру от 4 марта 1822 г., называя ее «лирической драмой о Потопе».
Таким образом, в характеристиках, данных Байроном трем своим драматическим произведениям, намечена линия их объединения, исходным пунктом которого является единый стиль. Точка зрения автора на произведения дает твердую опору для утверждения теснейшей художественной взаимосвязи между ними. Слово «метафизический» при этом вырисовывается как ключевое в байроновском определении художественных особенностей произведений. В связи с этим представляется, что, при равнозначности терминов «метафизические» драмы, «философские драмы» и «умозрительные драмы», предпочтение следует отдать сочетанию со словом «метафизический», поскольку именно оно следует авторской фразеологии.
