Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Психологические аспекты проблемы отношения к жизни и смерти 12
1.1. Гомициды как разновидность преступного и предпреступного поведения несовершеннолетних 12
1.2. Проблемы изучения отношения к жизни и смерти в психологической литературе 30
1.3. Факторы и особенности субъективной концепции жизни и смерти в подростковом возрасте 48
ГЛАВА 2. Теоретическое обоснование программы и выбора методов психологического исследования 68
2.1. Общая характеристика объекта исследования 68
2.2. Методы и процедура психологического эмпирического исследования
2.3. Математические методы обработки и анализа результатов 82
ГЛАВА 3. Результаты эмпирического исследования отношения к жизни и смерти подростков, совершивших гомициды 83
3.1. Сравнительное изучение содержательных и аффективных компонентов отношения к жизни у несовершеннолетних делинквентов . 83
3.2. Отношение к смерти у подростков, совершивших разные виды деликтов 101
3.3. Особенности механизмов психологической защиты Я несовершеннолетних, совершивших гомицидные действия 116
Заключение 131
Литература 135
Приложения 139
- Гомициды как разновидность преступного и предпреступного поведения несовершеннолетних
- Факторы и особенности субъективной концепции жизни и смерти в подростковом возрасте
- Сравнительное изучение содержательных и аффективных компонентов отношения к жизни у несовершеннолетних делинквентов
- Особенности механизмов психологической защиты Я несовершеннолетних, совершивших гомицидные действия
Введение к работе
АКТУАЛЬНОСТЬ темы диссертационного исследования обусловлена существенной местом, занимаемым молодежной преступностью в общей структуре преступности в России и необходимостью коренного пересмотра концептуальных подходов к профилактике противоправных проявлений среди несовершеннолетних, к уголовно-правовой и уголовно-социальной политике.
В Концепции национальной безопасности России, утвержденной 10 января 2000 г. Указом Президента РФ, рост преступности назван среди основных угроз национальной безопасности. Одной из важнейших сторон всего процесса искоренения преступности в нашей стране является борьба с преступностью несовершеннолетних.
В последние годы статистические данные свидетельствуют о некотором снижении количества преступлений несовершеннолетних. Однако эта внешне благополучная тенденция не отражает в полной мере сущность этой весьма сложной проблемы. Особую тревогу вызывает качественное изменение преступности несовершеннолетних, все более частое применение преступниками насилия, причем зачастую в чрезвычайно опасной для жизни и здоровья граждан форме, возрастание жестокости и цинизма преступных действий. В общей структуре молодежной преступности обнаруживается увеличение доли насильственных преступлений, совершаемых подростками с особой жестокостью [Ермаков П.Н., Падун О.А., 2004; Михайлова О.Ю., 2001; Пирожков В.Ф., 1998]. Современные тенденции преступности в нашей стране, ее омоложение, существенная доля тяжких преступлений, совершаемых несовершеннолетними, не могут не тревожить общество.
Проблемам подростково-молодежной преступности посвящены многочисленные работы отечественных психологов, педагогов и криминологов (Ю.М. Антонян, А.И. Долгова, П.Н. Ермаков, Г.И. Забрянский, В.В. Королев, И.А. Кудрявцев, А.Е. Личко, Г.М. Миньковский, О.Ю. Михайлова, О.А. По-
тапенко, А.Р. Ратинов, Ф.С. Сафуанов, A.M. Яковлев и др.).
Немало исследований направлено на изучение ценностных ориентации, системы жизненных ценностей и общей личностной направленности деви-антных и делинквентных подростков (И.В. Абакумова, М.А. Алемаскин, С.А. Беличева, И.В. Дубровина, А.А. Кокуев, В.Ф. Пирожков, А.А. Реан, Д.И. Фельдштейн и т.д.). В то же время остается практически не исследованным содержание основных «бытийных» представлений делинквентных подростков, определяющих всю систему их смысложизненных ориентации - представлений о жизни и смерти.
Имеющиеся в научной психологической литературе исследования касаются проблемы отношения к собственной смерти и смерти близких человеку людей. Причем преимущественно столкновение со смертью рассматривается как позитивный фактор, одна из значимых возможностей для личностного роста (Р. Ассаджиоли, Дж. Бьюдженталь, Т. и Э. Йоманс, А. Маслоу, Р. Мэй, Дж. Рейнуотер, В. Франкл, И. Ялом и др.). В то же время остаются практически неисследованными вопросы, касающиеся отношения к жизни и смерти убийц, то есть людей, причиняющих смерть. В этом плане особенно актуальным является изучение представлений о жизни и смерти у подростков, совершивших гомициды (насильственные действия, повлекшие смерть человека). Актуальность проблемы определила постановку цели настоящей работы.
ЦЕЛЬЮ исследования явилось изучение особенностей отношения к жизни и смерти несовершеннолетних, совершивших насильственные действия, повлекшие смерть человека (гомициды).
ПРЕДМЕТОМ исследования стало содержание представлений о жизни и смерти, связанные с ними эмоциональные переживания и стратегии психологической защиты Я у подростков, совершивших гомициды.
ОБЪЕКТОМ исследования была группа несовершеннолетних мужского пола, привлеченных к уголовной ответственности за совершение
убийств (ст. 105 УК РФ) и причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ). Она включала 21 несовершеннолетнего в возрасте 14-15 лет. Кроме того, в объект исследования вошли 19 подростков в возрасте 12-14 лет, совершивших тяжкие насильственные деяния, повлекшие смерть человека, но не привлеченных к уголовной ответственности в силу не достижения ими соответствующего возраста.
В качестве контрольной группы были изучены несовершеннолетние мужского пола, совершившие корыстные деликты (40 человек). Из них 20 подростков в возрасте 14-15 лет, осужденные за совершение краж (ст. 158 УК РФ) и грабежей (ст. 161 УК РФ). Кроме того, было обследовано еще 20 подростков в возрасте 12-14 лет, состоящих на учете в отделах по делам несовершеннолетних за совершение аналогичных действий и не привлеченных к уголовной ответственности по возрасту.
Исследование проводилось в Государственном специализированном учебном воспитательном учреждении ХМАО-Югра для детей и подростков с девиантным поведением «Специализированная общеобразовательная школа закрытого типа», в следственном изоляторе г. Нижневартовска. Кроме того, 21 подросток был обследован в рамках судебно-психологической экспертизы по уголовным делам на основании постановлений следователей Прокуратуры г. Нижневартовска.
Диссертация подготовлена в рамках темы НИР факультета психологии ЮФУ «Юридическая психология», раздел «Психологические проблемы формирования девиантного поведения: диагностика и коррекция».
Достижение цели исследования потребовало постановки и дальнейшего решения следующих ЗАДАЧ:
Теоретический анализ философской и психологической литературы, посвященной предмету исследования.
Разработка и обоснование выбора «батареи» психодиагностических методик, адекватных цели и гипотезам исследования.
Сравнительное изучение содержательно-рациональных и аффективно-ценностных компонентов отношения к жизни у несовершеннолетних, совершивших тяжкие насильственные и корыстные деликты.
Исследование особенностей представлений о смерти у несовершеннолетних, совершивших гомицидные действия, по сравнению с подростками, совершившими корыстные деликты, и выраженности у них аффективно-ценностного компонента отношения к смерти.
Эмпирическое изучение особенностей системы психологических защит Я у подростков, совершивших гомицидные и корыстные деликты.
ГИПОТЕЗЫ исследования:
Отношение к жизни у подростков, совершивших гомициды, характеризуется специфическим соотношением содержательно-рационального и аффективно-ценностного компонентов.
Несовершеннолетние, совершившие гомицидные деликты, характеризуются специфическим содержанием представлений о смерти и степенью выраженности аффективно-ценностного компонента отношения к смерти.
У подростков, совершивших гомициды, будет обнаруживаться высокая степень напряженности функционирования всей системы психологической защиты Я.
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИМИ И ТЕОРЕТИЧЕСКИМИ
ПРЕДПОСЫЛКАМИ ИССЛЕДОВАНИЯ являются концептуальные методологические труды, раскрывающие основные принципы общей психологии, психологии развития (А.Г.Асмолов, Л.И. Божович, Л.С. Выготский, И.В. Дубровина, Я.Л. Коломинский, И.С. Кон, А.Н. Леонтьев, А.В.Петровский, Д.И. Фельдштейн и др.). Особое значение для нашего исследования имела концепция активного субъекта жизнедеятельности, исследования личности как субъекта жизненного пути и системы её субъектно-оценочных и избирательных отношений к действительности (К.А. Абульханова-Славская, Б.Г. Ананьев, Л.И. Анцыферова, В.Н. Мясищев, С.Л. Рубинштейн, А.В. Брушлинский и др.);
представления о жизненном пути как индивидуальной системе решения таких экзистенциальных проблем, как жизнь - смерть (Дж. Бьюдженталь, В. Франки, Э. Фромм).
Теоретической базой для данного исследования послужили работы специалистов в области юридической психологии и, в частности, посвященные проблемам формирования девиантного поведения подростков (Ю.М. Антонян, В.Л. Васильев, В.В. Гульдан, С.Н. Ениколопов, П.Н. Ермаков, М.М. Коченов, И.А. Кудрявцев, О.Ю. Михайлова, В.Ф. Пирожков, А.Р. Ратинов, Н.А. Ратинова, А.А. Реан, В.В. Романов, Ф.С. Сафуанов, О.А. Ситковская, A.M. Яковлев и др.), и психологические теории, посвященные проблемам генезиса, функционирования и диагностики защитных механизмов личности, в том числе у подростков-девиантов (3. Фрейд, А.Фрейд, Ф.В. Басейн, Ф.Е. Василюк, Е.С. Романова, Л.Р. Гребенников, Е.Б. Михайлюк, А.А. Налчаджан и др.).
Нормативно-правовую базу данного исследования составили Минимальные стандартные правила, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних («Пекинские правила»), Руководящие принципы ООН предупреждения преступности среди несовершеннолетних (Эр-Риядские принципы), Конституция Российской Федерации, Уголовный Кодекс Российской Федерации, Уголовно-процессуальный Кодекс Российской Федерации, Федеральный закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних».
Методы исследования. Для решения поставленных в диссертационной работе задач и проверки экспериментальных гипотез были использован метод психологического изучения материалов, полученных в результате анализа деятельности подразделений по профилактике правонарушений среди несовершеннолетних и комиссии по делам несовершеннолетних при администрации г. Нижневартовска.
В эмпирическом исследовании были использованы оригинальный вариант опросника «Смысл жизни» (А.Р. Ратинов), опросник «Шкала базовых
убеждений» [Janoff-Bulman R., 1989, 1992], оригинальный опросник «Отношение к смерти», «Шкала страха смерти» (FODS), предложенная J.I. Воуаг [1964]; «Шкала тревоги по поводу смерти» (DAS), разработанная D.I. Templer [1970]; опросник «Индекс жизненного стиля» (LSI) [Plutchik R. и др., 1979], вариант, адаптированный Л.Р. Гребенниковым [1996].
Достоверность полученных результатов обеспечивалась достаточным объемом выборки, стандартизацией процедуры исследования и применением современных методов статистической обработки данных. Компьютерная обработка результатов производилась с помощью компьютерной программы «STATISTICA (StatSoft», версия 6 [Боровиков В., 2003]).
Научная новизна:
В работе впервые исследованы экзистенциальные аспекты формирования личности несовершеннолетних, совершивших насильственные деяния, повлекшие смерть человека.
Впервые раскрыто соотношение содержательных и эмоционально-ценностных компонентов отношения к жизни у подростков, совершивших го-мициды.
Впервые показана специфика отношения к смерти, особенности его содержательных и эмоционально-ценностных компонентов у несовершеннолетних, совершивших насильственные деяния, повлекшие смерть человека.
В работе впервые выделены и проанализированы общие и специфические характеристики системы психологической защиты Я подростков, причинивших смерть другому человеку.
Теоретическая и практическая значимость исследования.
Результаты диссертационного исследования дополняют и расширяют существующие в юридической психологии представления о личности преступника, об индивидуальных механизмах насильственных преступлений, уточняют и конкретизируют криминально-психологические представления о психологических детерминантах формирования преступного поведения.
Проведенные исследования позволяют глубже понять психологические механизмы формирования девиантного поведения в подростковом возрасте, что имеет существенное значение для возрастной психологии и психологии развития в плане диагностической оценки и коррекции таких форм поведения.
Разработанные положения имеют важное значение для правильной квалификации насильственных преступлений, устанавливают границы изучения личности несовершеннолетнего обвиняемого и принципы индивидуального подхода к нему в процессе расследования и судебного разбирательства, способствуют решению задачи дифференциации и индивидуализации ответственности и исполнения наказания.
Разработанные теоретические положения и результаты экспериментального исследования используются в учебном процессе при чтении курсов «Юридическая психология», «Социально-педагогические методы и технологии в работе с детьми «группы риска» в условиях подросткового (молодежного) клуба по месту жительства», «Создание в образовательном пространстве школы эффективных механизмов по профилактике безнадзорности и беспризорности. Защита прав детей и подростков», «Профилактика суицидального поведения детей и подростков» для студентов юридического факультета Западно-Сибирского факультета финансов и права, для слушателей курсов повышения квалификации педагогов-психологов школ города Нижневартовска при «Центре дополнительного образования» Нижневартовского государственного гуманитарного университета.
Материалы диссертационного исследования используются также в практической деятельности оперативных и следственных работников прокуратуры города Нижневартовска и Нижневартовского района ХМАО-Югра при раскрытии, расследовании и разработке профилактических мероприятий насильственных преступлений несовершеннолетних.
Полученные новые экспериментальные данные могут найти применение в научных психолого-правовых исследованиях, методических разработках, а
также в практической работе психологов, криминологов, оперативных и следственных работников, занимающихся проблемами ранней диагностики, оценки и коррекции преступного поведения несовершеннолетних.
ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ, ВЫНОСИМЫЕ НА ЗАЩИТУ
Отношение к жизни у подростков, совершивших гомициды, характеризуется спецификой содержательно-рационального компонента, что обнаруживается как нарушение ценностей, отражающих отношение к другим людям.
Несовершеннолетние, совершившие гомицидные деликты, характеризуются специфическим содержанием представлений о смерти, в рамках которого облегченное принятие смерти другого человека сочетается с избеганием оценки и/или отрицанием вероятности собственной смерти, и выраженностью аффективно-ценностного компонента отношения к смерти, что обнаруживается как когнитивно-аффективная озабоченность смертью.
У подростков, совершивших гомициды, обнаруживается сверхнормативная напряженность механизмов психологической защиты, сравнительно узкий репертуар защитных реакций и низкая их эффективность, что связано с их склонностью прибегать в условиях угрозы Я к наиболее примитивным и психологически затратным защитам.
АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ. Основные положения и результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на 1-й Региональной научно-практической конференции «Развивающая психологическая среда: семейная, образовательная, профессиональная» (Нижневартовск,2007) и IV Всероссийском съезде Российского психологического общества «Психология будущему России» (Ростов-на-Дону, 2007). Материалы исследования также представлялись на заседаниях кафедры юридической психологии и военной психологии факультета психологии Южного федерального университета и заслушивались на кафедре психологии образования и развития Нижневартовского государственного гуманитарного университета.
ПУБЛИКАЦИИ. По теме диссертационного исследования опубликова-
но 5 научных работ общим объемом около 1,1 п.л., среди них 2 статьи в журналах по перечню ВАК Минобразования и науки РФ. СТРУКТУРА И ОБЪЕМ ДИССЕРТАЦИИ.
Работа изложена на 134 страницах машинописного текста, иллюстрирована 10 графиками и диаграммами, и 9 таблицами. Состоит из введения, трех глав, выводов, списка используемой литературы, включающего 223 источника, в том числе 42 на иностранных языках, и приложения.
Гомициды как разновидность преступного и предпреступного поведения несовершеннолетних
Проблема насилия и насильственной преступности в последние годы привлекает внимание как академических кругов, так и широкой общественности. Особую актуальность эта проблема приобретает в нашей стране. Так, например, профессор Оксфордского университета М. Саттеруэйт [2006] указывает, что основная часть человеческих потерь в Российской Федерации происходит совсем не по причине низкой рождаемости или эмиграции, а из-за высочайшего уровня насильственных смертей. По количеству убийств (только по официальным сводкам, которые далеко не отражают реальной ситуации) Россия находится в первой пятерке стран, на территории которых по международным стандартам не ведется широкомасштабных военных действий, в окружении Южной Африки, Колумбии, Ямайки и Венесуэлы. Причем ближайшая по данному показателю европейская страна, Польша, — лишь в третьей пятерке.
В нашем обществе насильственные способы разрешение конфликтов и вообще возникающих проблем утвердились фактически как приемлемая норма поведения.
Насилие - это сложный междисциплинарный феномен, включающий философский, социальный, социологический, нравственный, юридический, религиозный, культурный, медицинский и целый ряд других аспектов. В правовом контексте насилие понимается как внешнее со стороны других лиц, общественно опасное противоправное умышленное физическое или психическое воздействие на другого человека, осуществляемое помимо его воли, представляющее опасность для его жизни и здоровья, и способное повлечь причинение вреда здоровью различной степени тяжести или смерть [Абельцев С.Н., 2000; Сараев Н.В., 2007; Черных Е.В., 2006]. Уголовно-правовому, криминологическому и криминально-психологическим аспектам изучения проблемы насилия посвящены многочисленные исследования; раскрываются разные его аспекты, выделяется множество видов и форм насилия [Абельцев С.Н., 2000; Антонян Ю.М., 1997; Насилие, жестокость, агрессия ..., 1990; Самовичев Е.Г., 2002; Сараев Н.В., 2007; Сердюк Л.В., 2003]. Однако до сих пор отсутствует единый подход к понятию «насилие», что вызывает затруднения при его практическом применении.
Так, в работах, посвященных уголовно-правовым аспектам, анализируется содержание правового понятия насилия. Например, Л.В. Сердюк [2003] полагает, что в праве нельзя широко трактовать это понятие. По его мнению, что нельзя признавать насилием общественно полезные действия [Сердюк Л.В., 2003. С. 15-16]. Трудно согласиься с этой точкой зрения, поскольку насилие является только инструментом, с помощью которого субъект достигает своей цели, в вот противоправность или правомерность этих действий будет определяться характером цели и наступивших последствий. В работе Н.В. Сараєва [2007] отстаивается обоснованность употребления в трактовке понятий «насилие», «физическое насилие» слов «помимо» и «вопреки» воле, так как оно охватывает и те случаи, когда потерпевшие не могут осознавать сам факт противоправного посягательства. Хотя трудно предположить, что криминальные формы насилия совершаются по воле потерпевшего.
Уголовный закон различает насилие по степени его интенсивности: опасное для жизни и здоровья и не опасное для жизни и здоровья. Однако в законе нет четкого разграничения этих видов криминального насилия [Бабий Н.А., 2004], что, безусловно, приводит к затруднениям в следственной и судебной практике.
С правовой точки зрения, под насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего, принято понимать действия, которые создали угрозу для жизни и причинили реальный вред здоровью потерпевшего, вызвали стойкую, хотя бы и кратковременную, утрату трудоспособности [Уголовное право, 1995]. Насилие, не опасное для жизни и здоровья, связывается в законе с нанесением побоев и иными насильственными действиями, причинением потерпевшему лишь физической боли, но не повлекшими последствия, указанные в статье 115 УК (умышленное причинение легкого вреда здоровью): кратковременное расстройство здоровья или незначительная стойкая утрата общей трудоспособности. К причинению легкого вреда, не имеющего последствий, также относятся незначительные быстро проходящие последствия, длившиеся не более 6 дней, а также слабые недомогания, не оставившие видимых следов [См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации... С. 415.]. В то же время в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 18 августа 1992 г. говорится, что под насилием, опасным для жизни и здоровья, предлагается понимать, в том числе, и такое насилие, которое, хотя и не причинило особого вреда, но в момент причинения создавало реальную опасность для жизни и здоровья потерпевшего [Козун А.В., 1997. С. 15.].
С психологической точки зрения, применение насилия, опасного или не опасного для жизни или здоровья потерпевшего, может включаться в умысел виновного, что свидетельствует о степени общественной опасности его личности. Однако характеристики насилия могут быть связаны не столько с умыслом преступника, сколько другими ситуативными, случайными факторами, не зависящими от воли и желания преступника. По мнению К. Бартола [2004], сам факт применения насилия и его характеристики (общественная опасность и интенсивность) могут быть связаны с тем, насколько преступника уверен в своей способности справиться с ситуацией. По мнению К. Бартола, «благодаря большей уверенности в себе преступник менее склонен к нервозности и беспорядочным действиям и поэтому способен трезво мыслить и оценивать последствия своих действий» [2004. С. 279].
Если говорить о несовершеннолетних, то именно с их неуверенностью в своих способностях (как физических, так и психологических) справиться с ситуацией некоторые авторы связывают тот факт, что несовершеннолетние преступники значительно чаще взрослых применяют высоко интенсивное насилие и наносят своей жертве более тяжкие телесные повреждения, вплоть до причинения смерти [Hindelang М., 1981]. Причем, например, К. Бартол [2004] полагает, что интенсивность криминального насилия при в значительной степени связана с уровнем активности сопротивления жертвы. Именно этим обстоятельством автор объясняет факт, что насильственный грабеж без применения оружия чаще заканчивается нанесением потерпевшему телесных повреждений разной степени тяжести, чем грабеж с угрозой применения оружия, наличие которого придает уверенности преступнику.
Факторы и особенности субъективной концепции жизни и смерти в подростковом возрасте
Проведенный анализ научной литературы показал, что возрастом, сензитивным к поискам смысла жизни, является ранняя юность. В то же время подростковый возраст - это возраст интенсивного формирования ценностных ориентации личности и создания предпосылок для появления смысла жизни, в этот период активизируются процессы оформления личности и формирования мировоззрения.
Конкретная форма общественного устройства, специфические социокультурные условия формирования личности лежат в основе различных концепций типологии социального характера. Э. Фромм понимал под социальным характером «культурное ядро» личности, которое он рассматривал как форму связи между психикой индивида и ценностями и идеалами общества. Э. Фромм делит ценности на две категории: официально признанные, осознаваемые (религиозные и гуманистические) и действительные, бессознательные (порожденные социальной системой), которые являются непосредственными мотивами человеческого поведения [Фромм Э. Психоанализ и этика: Пер. с англ. — М.: Республика, 1993.— 415 с, 285]. Пытаясь объединить социологический и психоаналитический подходы, Э. Фромм соотносит прегенитальный и генитальный типы ориентации 3. Фрейда с «непродуктивным» и «продуктивным» типами ориентации, отличающимися направленностью на различные системы ценностей. Им выделяется несколько типов непродуктивной ориентации, существующих в современном обществе: рецептивный (получающий), эксплуататорский (берущий), накопительский (сохраняющий) и рыночный (обменивающий). Продуктивная ориентация (производящий, дающий тип характера), по словам Э. Фромма, отличается подчинением всех усилий человека целям роста и развития всех его потенций [там же, 45 - 99].
Рисмена построена на преобладании внутреннего или внешнего источника ценностных ориентации личности. Социальный характер он определяет как «более или менее постоянную, социально и исторически обусловленную организацию стремлений индивидуума и его возможностей их удовлетворить» [Рисмен Д. Некоторые типы характера и общество // Социологические исследования. 1993. — № 5, № 7.— С. 144-151.]. На протяжении развития современного западного общества друг друга сменяют и типы социального характера. Д. Рисмен в качестве основных типов описывает «ориентированного на себя» и «ориентированного на другого». Поведение первого определяется интернализованными в раннем детском возрасте нормами, ценностями и жизненными принципами. «Ориентированная на себя» личность является более целеустремленной, динамичной, предприимчивой, более открытой к переменам и нововведениям, требующей или осуществляющей «позитивное лидерство». Поведение «ориентированной на другого» личности определяется не собственными принципами, а «другими», т. е. ценностями окружающих, модой, внешними влияниями, существующей системой общественных связей. Такой человек обезличен, стандартизован современным потребительским обществом, пассивен и становится объектом манипулирования.
Осуществляемое некоторыми авторами отождествление типов характера Д. Рисмена с конформным и неконформным типами личности, по нашему мнению, является не совсем точным. «Ориентированность на себя» не означает враждебности к окружающим или конфронтации с групповыми нормами. Сам Рис-мен определяет конформную личность как «ориентированный на традицию», консервативный тип социального характера, приверженный устоявшимся традициям и обычаям. Неконформной личности в его типологии соответствует «автономная личность», активная и независимая в отношении воздействий своей культурной среды и имеющая ясные рациональные цели, не навязанные другими людьми [211]. Эти два типа характера являются у Д. Рисмена как бы «крайними» по отношению к «ориентированному на себя» и «ориентированному на другого» типам. Они соответствуют исторически предшествующему и будущему типам общественного устройства.
В зависимости от того, признает ли человек господствующие в обществе ценности и средства их достижения, Р. Мертон выделил пять моделей социальной адаптации к действующим культурным нормам: конформизм (полное принятие целей и средств их достижения), инновация (достижение одобряемых целей непризнанными средствами), ритуализм (соблюдение внешних правил ради собственных целей), эскапизм (отрицание доминирующих целей и средств достижения), мятеж (амбивалентное отношение к общественным целям и нормам) [69,333-334]. По нашему мнению, такая модель описывает лишь отклоняющиеся модели поведения, не оставляя места для осознанного внутреннего принятия социальных ценностей. Я. Гудечек выделяет пять основных типов отношения личности к системе ценностей современного общества в зависимости от степени ее внутреннего принятия: активное отношение (выражение высокой степени интернализации ценностной системы); конформное отношение (внешнее, приспособленческое выражение согласия без интернализации или идентификации с данной системой ценностей); индифферентность (безразличие, отсутствие интереса к данной ценностной системе); несогласие (критика, осуждение и отрицательная оценка ценностной системы, стремление к ее изменению); активное противодействие (внутреннее и внешнее отрицание системы ценностей) [82, 707]. Подобная типология ценностных систем предлагается и К. А. Абульхановой-Славской, В. Г. Алексеевой, другими отечественными авторами. Так, К. А. Абульханова-Славская на основе экспериментальных данных выделяет три типа личности: —тип, характеризующийся непризнанием общественных норм и ценностей как ограничивающих его личную свободу и стремящийся к освобождению от них, не имеющий желания самому поступать «нравственно-ценностным образом»; — тип, имеющий негативное отношение к системе ценностей общества и берущий на себя ответственность за реализацию нравственной функции.
Сравнительное изучение содержательных и аффективных компонентов отношения к жизни у несовершеннолетних делинквентов
Основные теоретические положения диссертационной работы определили выбор объекта эмпирического исследования, которое проводилось в период 2004-2006 г.г.
В контексте настоящей диссертационной работы, как уже отмечалось в первой главе, понятие гомицид охватывает как преступные формы причинения смерти другому человеку (убийство и причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего), предполагающие наступление уголовной ответственности, так и предкриминальные формы лишения жизни людей, включающие общественно опасные действия малолетних и несовершеннолетних, достигших возраста уголовной ответственности, но в силу отставания в психическом развитии не в полной мере способных осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Именно эти положения и определили объект настоящего диссертационного исследования.
Объектом исследования стала группа несовершеннолетних мужского пола, осужденные за совершение умышленных убийств (ст. 105 УК РФ) и причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ). Она включала 21 несовершеннолетних в возрасте 14-15 лет.
Кроме того, в объект исследования вошли 19 подростков мужского пола в возрасте 12-14 лет, совершивших тяжкие насильственные деяния, повлекшие смерть потерпевшего, однако они не были привлечены к уголовной ответственности в силу не достижения ими соответствующего возраста, либо по иным основаниям. Всего в основную группу вошло 40 человек.
В качестве контрольной группы были изучены несовершеннолетние мужского пола, совершивших корыстные деликты (40 человек). Из них 20 подростков в возрасте 14-15 лет, осужденные за совершение краж (ст. 158 УК РФ) и грабежей (ст. 161 УК РФ).
Кроме того, было обследовано еще 20 подростков в возрасте 12-14 лет, состоящих на учете в отделах по делам несовершеннолетних за совершение аналогичных действий и не привлеченных к уголовной ответственности по возрасту.
Исследование проводилось в Государственном специализированном учебном воспитательном учреждении ХМАО-Югры для детей и подростков с девиантным поведением «Специализированная общеобразовательная школа закрытого типа», в следственном изоляторе г. Нижневартовска.
Кроме того, 21 подросток был обследован в рамках судебно-психологической экспертиз по уголовным делам на основании постановлений следователей Прокуратуры г. Нижневартовска, в производстве которых принимал участие автор диссертации.
Обследованные группы по возрастному составу примерно одинаковы. Средний возраст подростков основной группы составлял 14,4 лет, в в группе подростков, совершивших корыстные деликты - 14,2.
С учетом многонациональное и поликультурности нашего региона при формировании выборки нами был установлен определенный языковой ценз: все обследованные нами несовершеннолетние владели русским языком как родным.
Особое внимание при этом обращалось на состояние здоровья испытуемых. Всем несовершеннолетним, вошедшим в основную и контрольную группы, в процессе расследования совершенных ими деяний была назначена психиатрическая экспертиза или комплексная психолого-психиатрическая экспертиза. По заключениям произведенных экспертиз, все подростки, вошедшие в нашу выборку, не имели психических отклонений, связанных с болезненными состояниями психики. В частности, из числа испытуемых были исключены подростки, которым был поставлен диагноз: «олигофрения, в стадии дебильности», даже в случаях легкой степени ее выраженности.
Кроме того, в соответствии с ч. 3 ст. 20 УК РФ в нашу выборку не вошли несовершеннолетние, имеющие отставание в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, в тех случаях, когда речь шла о недостаточном развитии познавательной сферы.
К сожалению, надо констатировать, что, несмотря на требования уголовного и уголовно-процессуального законодательства, судебно-психологическая экспертиза в отношении несовершеннолетних производилась крайне редко: примерно в 10% рассмотренных нами уголовных дел. Во всех случаях автор участвовал в производстве экспертиз. Однако в силу неполноты данных по выборке мы не имели возможности использовать экспертные данные в рамках своего исследования.
Большинство подростков, подвергшихся испытанию, были учащимися 6-9-х классов средней школы (67,4% от числа вошедших в выборку). Причем 20% обследованных нами несовершеннолетних к моменту совершения инкриминируемого деяния бросили школу и нигде не работали. Обращает на себя внимание тот факт, что больше всего лиц, нигде не учившихся и не работавших, в группе корыстных (32% от численного состава данной группы).
Анализ особенностей условий жизни обследованных нами несовершеннолетних делинквентов показал, что 36,8% несовершеннолетних, вошедших в нашу выборку, жили в полных родительских семьях, 22,5% жили с матерью и отчимом, 45,3% жили в неполной семье (с одним из родителей, преимущественно с матерью). И, наконец, 4,2% жили у ближайших родственников, хотя полным сиротой был только один из наших испытуемых. Изучение уголовных дел, в частности, показаний родителей и родственников обследованных нами несовершеннолетних, позволило установить, что большинство из них жили в материально благополучных условиях. Только у 11,6% несовершеннолетних родительские семьи жили на уровне прожиточного минимума. В то же время родители 15,8% наших испытуемых считали, что материальные условия их семьи выше среднего. Большинство испытуемых впервые совершили уголовно наказуемое деяние. Только 15% всей выборки ранее привлекались к уголовной ответственности, но либо назначенное им наказание не было связано с лишением свободы, либо отпущены за недоказанностью их вины. Еще 12% испытуемых состояли на учете в инспекции по делам несовершеннолетних. Такой состав выборки позволил произвести сравнительный анализ особенностей отношения к жизни и смерти и психологических защит Я у несовершеннолетних, совершивших гомицидные и корыстные деликты и понесших за них разную ответственность. Исследование проводилось в течение четырех лет и состояло из трех этапов. На первом этапе (1999 - 2000 гг.) - научно-теоретическом - были сформулированы основные методологические положения диссертационной работы, осуществлялось планирование эмпирического исследования и проведены пилотажные исследования. Второй этап (2000 - 2001 гг.) - психодиагностический - предполагал психологическое изучение двух групп (экспериментальной и контрольной) по выделенным нами личностным параметрам. Третий этап (2006-2007 гг.) - аналитический - предполагал обработку и обобщение полученных результатов, проведение сравнительного анализа специфических особенностей отношения к жизни и смерти подростков, совершивших различные деликты, формулировку выводов и оформление работы.
Особенности механизмов психологической защиты Я несовершеннолетних, совершивших гомицидные действия
Следующей задачей диссертационного исследования являлось изучение особенностей механизмов психологической защиты Я у несовершеннолетних, совершивших гомициды, по сравнению с подростками, совершившими корыстные деликты. Мы полагали, что осознание собственных насильственных действий, которые повлекли столь тяжкие последствия, как смерть человека, должны актуализировать у подростков мощную систему защитных механизмов, которая будет характеризоваться своеобразием репертуара защитных реакций.
Для решения этой задачи нами предполагалось исследовать основные характеристики психологической защиты Я: общий уровень напряженности всей системы психологической защиты, выявить ведущие, основные механизмы и оценить степень напряженности каждого и оценить широту и гибкость защитного репертуара. Представлялось, что изучение этих показателей позволит выделить особенности психологической защиты несовершеннолетних, совершивших гомициды, и ее эффективности в плане решения подростками экзистенциальных проблем.
Для изучения общей напряженности защит, напряженности отдельных защитных механизмов и репертуарных особенностей психологический защиты применялся опросник «Индекс жизненного стиля» (Life Style Index), предложенный R. Plutchik с соавторами [1979]. В эмпирическом исследовании нами был использован вариант опросника, адаптированный и рестандартизированный Л.Р. Гребенниковым [1996].
Для сравнения мы использовали нормативные показатели, полученные Е.С. Романовой и Л.Р. Гребенниковым [1996] на группе школьников, а также результаты исследования, проведенного Е.Б. Михайлюк [2006] на выборке несовершеннолетних с разным уровнем проявления поведенческих девиаций. В таблице 12 представлены показатели напряженности отдельных защитных механизмов и общая напряженность психологической защиты, полученные по анализируемым группам несовершеннолетних, совершивших разные виды деликтов. Как видно из данных таблицы 12, обе обследованные нами группы несовершеннолетних продемонстрировали выраженную общую напряженность психологических защит. В сравнении с нормативными показателями [Романова Е.С., Гребенников Л.Р., 1996] превышение уровня общей напряженности психологических защит составляет статистически значимую величину (р 0,01) и по выборке в целом и по отдельным группам. Результаты нашего исследования подтверждают данные Е.Б. Михайлюк [2005], однако показатели, полученные ею, несколько ниже. По-видимому, выявленные различия определяются спецификой объекта нашего исследования. По-видимому, высокая напряженность системы психологической защиты Я связана с общей тенденцией девиантных подростков к стремлению защищать свое Я, повысить самооценку и сохранять самоуважение, подвергшиеся негативной социальной оценке. Для наглядности полученные по группам данные представлены также графически на рисунке 7. Надо отметить, что в научной литературе выявленная в настоящем исследовании тенденция активного обращения несовершеннолетних к механизмам психологической защиты Я, связывается с наличием дезадаптированности в период пубертата, что, в свою очередь, обнаруживается в трудностях полоролевой идентификации и построения новых отношений к окружающими людьми [Фрейд А., 1993; Михайлюк Е.Б., 2006; Налчаджян А., 1988; Реан А., 2003]. Именно с этим связывается недостаточная личностная зрелость подростка, сниженная способность осознания определенных аспектов действительности, что в свою очередь, находит отражение в оценке возрастной вменяемости.
Различия между показателями отдельных групп по общей напряженности психологических защит также статистически значимы, достоверность различий достигает 99-ти процентного уровня.
В таблице 13 помещены данные выраженности механизмов психологических защит разного уровня зрелости в системе психологической защиты Я подростков разных групп.
Сравнительный анализ свидетельствует о том, что репертуар защитных механизмов разных групп отличается процентным в них содержанием защит разного уровня зрелости личности.
