Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Развитие учения о следах и особых приметах в криминалистике и уголовном процессе 15-100
1.1. Содержание понятия следа в криминалистике и уголовном процессе 15-58
1.2. Следы, образующиеся на теле и одежде живых лиц, и их классификация 58-85
1.3. Понятие особых примет и их классификация 85-100
Глава 2. Проблемы процессуального регулирования обнаружения следов и особых примет на живых лицах 101 -241
2.1. История становления и развития освидетельствования как следственного действия 101-130
2.2. Понятие освидетельствования и его отличие от других следственных действий 130-174
2.3. Процессуальное регулирование освидетельствования 174-207
2.4. Задачи освидетельствования 207-221
2.5. Понятие осмотра одежды, его процессуальное регулирование, задачи, тактика проведения 221 -241
Глава 3. Процессуальные, организационные и тактические основы обнаружения следов и особых примет на живых лицах 242-310
3.1. Процессуальные и организационные основы обнаружения следов и особых примет на живых лицах 242-272
3.2. Тактические основы обнаружения следов и особых примет на живых лицах 272-310
Глава 4. Проблемы обеспечения прав и законных интересов живого лица в процессе обнаружения следов и особых примет 311-353
4.1. Правовое регулирование принуждения в процессе обнаружения следов и особых примет на живых лицах 311-338
4.2. Этические и психологические аспекты обнаружения следов и особых примет на живых лицах 338-353
Глава 5. Проблемы применения специальных знаний, научно-технических средств при обнаружении следов и особых примет на живых лицах 354-404
5.1. Проблемы применения специальных знаний при обнаружении следов и особых примет на живых лицах 354-380
5.2. Правовые и тактические особенности применения научно-технических средств при обнаружении следов и особых примет на живых лицах 380-404
Глава 6. Проблемы использования информации, полученной при обнаружении следов и особых примет на живых лицах 405-443
6.1. Использование информации, полученной при обнаружении следов и особых примет на живых лицах, для производства следственных действий 405-417
6.2. Использование информации, полученной при обнаружении следов и особых примет на живых лицах, для назначения судебных экспертиз 417-443
Заключение 444-457
Библиография 458-504
- Содержание понятия следа в криминалистике и уголовном процессе
- История становления и развития освидетельствования как следственного действия
- Процессуальные и организационные основы обнаружения следов и особых примет на живых лицах
- Правовое регулирование принуждения в процессе обнаружения следов и особых примет на живых лицах
Введение к работе
Актуальность темы исследования. С середины XX века в России наблюдается устойчивая тенденция роста преступности, пик которого пришелся на 1999 год, когда количество зарегистрированных преступлений превысило 3 млн., а число выявленных лиц, совершивших преступления, составило более 1,7 млн. человек. За 2003 год зарегистрировано свыше 2,7 млн. преступлений, что на 9,1% больше, чем за 2002 год. Такая тенденция не может не настораживать.
Низкий уровень раскрываемости совершенных преступлений (в 2003 году - 56,7%) в условиях усложнения криминогенной обстановки в стране сочетается с недостаточно высоким профессиональным уровнем отдельных следователей (дознавателей), а порой нежеланием органов предварительного расследования устанавливать лиц, совершивших преступления. Число выявленных преступников в 2003 году в сравнении с 2002 годом снизилось на 1,7%.
Анализ следственной и судебной практики свидетельствует, что чаще всего показывание вины конкретного лица в совершении преступления основывается традиционно главным образом на показаниях подозреваемых, потерпевших, свидетелей и заключениях проводимых судебных экспертиз. Однако случается, что указанные лица на стадии предварительного расследования или судебного разбирательства отказываются от своих показаний или изменяют их и это нередко приводит к невозможности установления истины и прекращению уголовного преследования или вынесению оправдательных приговоров. Не случайно, из года в год осуждается лишь около 2/3 общего числа лиц, привлекаемых к уголовной ответственности.
В связи с этим важное теоретическое и практическое значение приобретает проблема дальнейшей объективизации процесса показывания посредством максимального использования материальных следов и производства следственных действий, цель которых состоит в получении доказательств, свидетельствующих о неразрывной связи следов и признаков, содержащихся на конкретных лицах с расследуемым событием. Такая информация может быть получена, в частности, в результате обнаружения на теле и одежде живых лиц, занимающих процессуальное положение подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, тех или иных следов, особых примет, других свойств и признаков. Их изучение позволяет также установить способ совершения преступления и используемые при этом орудия преступления; подтвердить факт пребывания лица непосредственно на месте происшествия либо в иных местах до или после совершения преступления; доказать имевший место непосредственный контакт преступника с жертвой или объектами преступного посягательства; выполнения ими определенных действий, борьбу между ними и т.п.
Следственным действием, при проведении которого возможно решение данных задач, являются освидетельствование (ст. 179 УПК РФ) и осмотр одежды (ст. 176 УПК РФ).
На актуальность и важность производства следственных действий, направленных на собирание доказательственной информации, связанной с живыми лицами, указали в ходе опроса 73% следователей и 64% федеральных судей.
Как показывает анализ следственной и судебной практики, необходимость производства этих следственных действий недооценивается практическими работниками. Из 1255 изученных уголовных дел освидетельствование производилось лишь по 128, что составляет 10%, а осмотр одежды по 542 (43%). В определенной мере такая ситуация обусловлена недостаточной полнотой и четкостью проработки процессуальных, организационных, тактических и психологических основ подготовки и производства данных следственных действий, а также недостаточным использованием их результатов в процессе показывания. Проблема освидетельствования как одного из эффективных способов собирания доказательств, впервые была исследована А.Э. Жабинским в его диссертации (1964 г.). Позже анализу использования освидетельствования в уголовном процессе при раскрытии и расследовании преступлений посвятили свои диссертации Н.А. Маркс (1980 г.) и Ю.С. Андриановна (1986 г.). Отдельные аспекты этого следственного действия рассматривались в работах Л.В. Винницкого, А.А. Топоркова, И.Л. Петрухина и других авторов. Сформулированные ими выводы и предложения, способствовали развитию теоретических и практических основ этого следственного действия. Вместе с тем, многие методологические, процессуальные, организационные и тактические вопросы освидетельствования, его гносеологические свойства, отграничение его от других следственных действий, в которых объектом изучения также служит тело живого лица, в полной мере не получили разрешения. Кроме того рекомендации, содержащиеся в работах названных авторов, основывались на прежнем уголовно-процессуальном законодательстве.
УПК РФ, вступивший в действие в 2002 году, значительно расширил возможности освидетельствования, регламентировал его производство как на стадии предварительного расследования (ст. 179 УПК РФ), так и в ходе судебного разбирательства (ст. 290 УПК РФ), конкретизировал основания и особенности его производства. Данное обстоятельство требует новых научных подходов к анализу проблемы собирания и проверки доказательств, в том числе и посредством производства освидетельствования. Об этом свидетельствует и практика применения нового уголовно-процессуального законодательства за период, прошедший после его принятия. Что касается осмотра одежды, его процессуальной регламентации и задач, то данные вопросы, как и ранее, не нашли своего разрешения в новом УПК РФ. Изложенные обстоятельства подтверждают актуальность темы настоящего исследования: теоретические и прикладные проблемы обнаружения, фиксации и использования в уголовном судопроизводстве следов и особых примет на живых лицах.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются правоотношения, возникающие в процессе обнаружения и использования в уголовном судопроизводстве следов и особых примет на живых лицах, современные закономерности формирования доказательств как процесса отражения события преступления в сознании людей и на материальных объектах, одним из которых является живое лицо (подозреваемый, потерпевший, свидетель), а также определяемые этими закономерностями уголовно-процессуальные и криминалистические особенности деятельности дознавателя, следователя, прокурора по собиранию, проверке и использованию этого вида доказательств.
Предмет исследования - теоретические и прикладные проблемы учения о следах и особых приметах на живых лицах, в криминалистике, их классификация; уголовно-процессуальные и криминалистические способы их обнаружения и использования; тактические и организационные аспекты практики проведения следственных действий по обнаружению следов и особых примет на живых лицах при раскрытии и расследовании преступлений; обеспечение защиты прав и свобод живого лица в процессе собирания имеющихся на нем фактических данных; применение научно-технических средств и методов; соблюдение нравственных основ и психологических приемов при производстве указанных следственных действий.
Цель исследования и его задачи. Цель исследования состоит в дальнейшем развитии современной науки криминалистики и уголовного процесса, совершенствовании практики борьбы с преступностью на базе разработки методологии учения о следах и особых приметах на живых лицах как одной из частных криминалистических теорий, совершенствование процессуального и тактического регулирования процесса собирания, проверки и использования фактических сведений, отраженных на объектах материального мира при совершении преступлений, во внесении научно обоснованных рекомендаций по методике и тактике, организации и производства указанных следственных действий.
В соответствии с указанной целью были поставлены и решались следующие задачи: 1) исследование методологических основ учения о следах в криминалистике; анализ содержания определений трасологии как отрасли криминалистической техники; изучение механизма и условий образования следов на материальных объектах, в том числе на живых лицах; совершенствование классификации следов, характеризующих взаимосвязь и взаимообусловленность живого лица с событием преступления; разработка тактических рекомендаций по собиранию и использованию этих следов в процессе раскрытия и расследования преступлений; 2) изучение особых примет как знаковых признаков, индивидуализирующих конкретную личность; формулирование понятия особых примет и их классификация; разработка тактических и технических приемов их обнаружения и использования в процессе доказывания; 3) ретроспективный анализ становления и развития научных основ производства освидетельствования и осмотра одежды как следственных действий и разработка предложений по совершенствованию их законодательного регулирования; 4) сравнительно-правовой анализ уголовно-процессуального законодательства ряда зарубежных стран и использования их опыта для формирования процессуальных, организационных и тактических основ производства следственных действий, направленных на обнаружение и фиксацию следов и особых примет; 5) исследование механизма защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина в уголовном процессе при производстве тех следственных действий, направленных на обнаружение и фиксацию следов и особых примет на живых лицах, осуществление которых ограничивает права и телесную неприкосновенность человека, разработка рекомендаций по производству этих действий; 6) рассмотрение процессуальных и тактических аспектов использования специальных знаний и научно-технических средств при проведении следственных действий по обнаружению и фиксации следов и особых примет на живых лицах и разработка рекомендаций по наиболее эффективному их использованию в целях получения достоверной и объективной доказательственной информации; 7) исследование результатов производства следственных действий по обнаружению и фиксации следов и особых примет на живых лицах как совокупности фактических оснований для осуществления иных следственных действий в целях проверки и оценки полученных доказательств, их использования в процессуальном доказывании по делу.
Методологической базой исследования служат общенаучные и частно-научные методы познания объективной действительности в сфере раскрытия и расследования преступлений и судебного рассмотрения уголовных дел. Теоретическую основу результатов исследования составили современные фундаментальные положения философии, социологии, психологии, общей теории права, уголовного права и уголовного процесса, криминалистики и криминологии.
В диссертации использованы историко-иравовой, статистический, сравнительно-правовой, системный анализ и конкретно-социологические методы изучения социально-правовых явлений и юридических документов (контент-анализ, анкетирование, интервьюирование, включенное наблюдение). Теоретическая база. Основополагающее значение при проведении исследования имели методологические, концептуальные положения, содержащиеся в работах видных отечественных и зарубежных ученых-процессуалистов и криминалистов, таких, как Т. В. Аверьянова, А.И. Алексеев, Р.С. Белкин, В.П. Божьев, А.Д. Бойков, М.Б. Вандер, А.Н. Васильев, А.И. Винберг, Л.В. Виницкий, А.Ф. Волынский, ГЛ. Грановский, В.Н. Григорьев, Г.В. Дашков, А.И. Дворкин, И.Ф. Демидов, А.Э. Жалинский, Е.П. Ищенко, Н.И. Капинус А.А. Квачевский, Л.М. Карнеева, Ю.Г. Корухов, В.П. Колмаков, Б.М. Комаринец, В.Е. Коновалова, И.Ф. Крылов, А.Н. Ларьков, А.А. Леви, Э. Локар, П.А. Лупинская, П. И. Люблинский, Н.П. Майлис, В.Н. Махов, В.А. Образцов, А.К. Педенчук И.Л. Петрухин, А.С. Подставкин, А.С. Подшибякин, А.Р. Ратинов, В.А. Рожановский, Е.Р. Российская, Н.А. Селиванов, А.Б. Соловьев, В.А. Снетков, А.Я. Сухарев, А.А. Топорков, Д.А. Турчин, И.Я.Фойницкий, А.Г. Халиулин, Б.И. Шевченко, С.А. Шейфер, СП. Щерба, Н.П. Яблоков, И.Н. Якимов, Н.А. Якубович и др.
Проблема, рассмотренная диссертантом, в течение трех лет находилась в государственном плане научно-исследовательских работ Научно-исследовательского института проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре Российской Федерации.
Нормативно-правовой основой исследования служат положения Конституции Российской Федерации, международные нормативные правовые документы, федеральные конституционные и федеральные законы Российской Федерации, постановления, решения высших органов законодательной, исполнительной и судебной власти России по проблемам борьбы с преступностью, охраны прав и свобод человека и гражданина, ведомственные нормативные правовые акты, а также уголовно-процессуальное законодательство РСФСР, Российской Федерации, Албании, Англии и Уэльса, Армении, Беларуси, Бельгии, Боснии и Герцеговины, Грузии, Дании, Казахстана, КНР, Кыргызстана, Молдовы, Польши, Узбекистана, Украины, Франции, ФРГ, штатов Пенсильвания, Техас, Флорида (США), Чехии, Швейцарии, Южной Кореи.
Эмпирическая база исследования основывается на результатах изучения по специально разработанной методике 1255 уголовных дел о преступлениях против жизни и здоровья, половой неприкосновенности и половой свободы личности, собственности, а также иных видах преступлений; итоги опроса 355 следователей прокуратуры и МВД России, 150 федеральных судей. Изучение уголовных дел и сбор эмпирических данных проведены в г. Москве и Московской области, г. Санкт-Петербурге и Ленинградской области, г. Екатеринбурге и Свердловской области, Республике Саха (Якутия), Краснодарском и Ставропольском краях, Амурской, Брянской, Владимирской, Калининградской, Калужской, Нижегородской, Орловской, Пензенской, Пермской, Ростовской, Тульской областях.
Изучена и использована также практика деятельности бюро судебно-медицинских экспертиз г. Москвы и экспертно-криминалистического управления ГУВД г. Москвы.
Таким образом, достоверность и обоснованность положений, выводов и рекомендаций, содержащихся в диссертации, подтверждается обширным научно-теоретическим, нормативным и информационным материалом, а также репрезентативными эмпирическими данными, собранными лично автором, а также современными методами исследования.
Научная новизна исследования заключается в том, что это первое монографическое исследование, в котором комплексно и системно с философских, уголовно-процессуальных, криминалистических, организационно-тактических, психологических и этических позиций, на основе исторического и сравнительно-правового анализа отечественного и зарубежного уголовно-процессуального законодательства и практики применения нового УПК РФ рассмотрены проблемы обнаружения и использования в уголовном судопроизводстве следов и особых примет на живых лицах.
Автором впервые обоснована и сформулирована новая криминалистическая теория особых примет; предложена их научная классификация; разработана классификация следов, основанная на взаимосвязи живого лица с объектами материального мира при совершении преступлений.
В работе обосновывается новый научный подход к определению объекта исследования при обнаружении следов и особых примет на живых лицах. Раскрываются процессуальные и этические требования, предъявляемые УПК РФ, к практике применения специальных знаний, которыми обладают сведущие лица, и научно-технических средств при производстве следственных действий, направленных на формирование доказательственной базы в процессе раскрытия и расследования отдельных видов преступлений и ее использования в доказывании.
Разработан комплекс предложений, связанных с дальнейшим совершенствованием уголовно-процессуальных норм, регламентирующих процесс собирания, проверки и оценки доказательств, полученных при производстве следственных действий, направленных на обнаружение и фиксацию следов и особых примет на живых лицах.
В диссертации изложен ряд новых научно обоснованных рекомендаций по методике и тактике производства освидетельствования, осмотра одежды и других следственных действий.
Положения, выносимые на защиту:
1) концептуальный подход к содержательному наполнению трасологии как отрасли криминалистической техники и определения следов в их гносеологическом, уголовно-процессуальном и криминалистическом значениях;
2) научные основы и критерии общей и частной классификации следов, в основу которых положен признак причастности конкретного лица к расследуемому преступлению, обладающий способностью отражать происшедшие явления, события, факты и вследствие этого выступать в качестве носителя доказательственной информации, формирующейся не только на нем, но и в его сознании;
3) научные основы понятия, сущности, содержания, а также общей и частной классификации особых примет, раскрывающих индивидуальные особенности живого лица и его одежды, которые обеспечивают возможность идентификации личности в процессе раскрытия и расследования преступлений;
4) выводы автора о возникновении, становлении и развитии освидетельствования как следственного действия, объектом которого служит тело живого лица, занимающего различное положение в уголовном судопроизводстве; а также об уточнении философского, гносеологического, семантического и онтологического толкования понятия «освидетельствование» и его процессуальной сущности; об отграничении освидетельствования от сходных следственных действий, объектом исследования которых также может выступать тело живого лица; о возможности производства освидетельствования до возбуждения уголовного дела;
5) предложение о расширении объекта освидетельствования с включением в него одежды, находящейся на живом лице в момент совершения преступления, которая, наряду с его телом, выступает в качестве единой следовоспринимающей субстанции, несущей доказательственную информацию, раскрывающую обстоятельства и механизм совершенного общественно опасного деяния;
6) обоснование понятия, процессуальной природы, задач осмотра одежды как вида осмотра и выступающего одним из способов формирования доказательственной базы о причастности лица к расследуемому преступлению, в случаях, когда одежда обнаружена в ходе проведения других следственных действий или представлена иными участниками уголовного процесса;
7) комплекс научно обоснованных рекомендаций по организации и тактике осуществления следственных действий по обнаружению и фиксации следов и особых примет на живых лицах, включают в себя особенности планирования и подготовки, а также анализ фактических и правовых оснований для принятия решения об их проведении и процессуальном оформлении;
8) механизм обеспечения защиты прав и свобод живого лица с учетом занимаемого им процессуального положения в уголовном судопроизводстве при проведении следственных действий, направленных на формирование доказательственной базы о возможной причастности этого лица к расследуемому преступлению, сочетаемых в необходимых случаях с мерами процессуального принуждения;
9) нравственно-психологические основы и процессуальные особенности производства следственных действий, направленных на обнаружение следов и особых примет на живых лицах, использование которых позволит минимизировать ущемление права лица на телесную неприкосновенность и в то же время реально обеспечить собирание доказательств в процессе раскрытия и расследования преступлений;
10) процессуальные и тактические приемы и способы использования специальных знаний при производстве следственных действий путем участия специалиста, применения им научно-технических средств для обнаружения, фиксации и изъятия обнаруженных следов и особых примет, а также механизмы отражение хода и результатов конкретного следственного действия;
11) процессуальный и тактический механизм использования собранных доказательств для осуществления иных следственных действий в целях проверки и оценки этих доказательств либо проведения экспертных исследований при выяснении отдельных обстоятельств совершенного преступления или решении идентификационных задач;
12) предложения по совершенствованию действующего уголовно-процессуального законодательства, регламентирующего производство следственных действий, направленных на обнаружение и фиксацию следов и особых примет на живых лицах с учетом современных достижений науки и практики.
Теоретическая значимость исследования определяется тем, что положения и выводы автора развивают частные криминалистические теории, организацию и тактику производства отдельных следственных действий, практику применения специальных знаний и научно-технических средств, обеспечивающих обнаружение, фиксацию и использование в уголовном судопроизводстве следов и особых примет на живых лицах в целях установления их причастности к преступлению, а также совершенствованию понятийного аппарата криминалистики и уголовного процесса.
Практическая значимость исследования заключается в том, что положения, выводы, предложения и рекомендации могут использоваться в следственной и судебной практике при обнаружении, фиксации и изъятии следов, находящихся на живых лицах, и особых примет живых лиц для дальнейшего использования полученной информации в процессе доказывания, производства идентификационных или других экспертиз в целях установления отдельных обстоятельств расследуемого события преступления, а также в юридических вузах при изучении криминалистики, уголовного процесса, в научно-исследовательской работе в области криминалистической тактики и при процессуальном регулировании производства отдельных следственных действий.
Апробация результатов исследования осуществлена в четырех монографиях; разделах учебника криминалистики; пособиях; главах Комментария к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации; практикуме по криминалистике; научных статьях, опубликованных в различных сборниках научных трудов и научных журналах, в том числе рекомендованных ВАК Минобразования России; выступлениях на научных конференциях (Киров - 2002 г., Москва - 2003 г.), семинарах по обсуждению УПК РФ, иных работах. Общий объем публикаций - 104 п.л. Результаты исследования широко используются в учебном процессе ряда учебных учреждений при чтении студентам юридических вузов и факультетов лекционных курсов по криминалистике и уголовному процессу.
По результатам исследования опубликован ряд научных изданий, а также методических рекомендаций. Подготовленные методические рекомендации «Тактика проведения освидетельствования» (2001 г.) и научно-практическое пособие «Освидетельствование в свете нового УПК РФ (2003 г.) направлены в прокуратуры 89 субъектов Российской Федерации, где используются следователями в практической деятельности. На методические рекомендации поступили положительные отзывы от практических работников. Прокуратура Республики Татарстан обратилась к автору с просьбой опубликовать в Бюллетене прокуратуры Республики Татарстан названное научно-практическое пособие, с тем, чтобы содержащиеся в нем положения и рекомендации более широко использовались в следственной работе.
Наиболее существенные результаты исследования, отраженные в диссертации и ранее опубликованных работах автора, восприняты научной общественностью и обсуждаются в трудах Ю.С. Андриановой, Г.К. Байжановой, Е.В. Баранова, Е.Ю. Березутского, Л.В Виницкого, В.Е. Коноваловой, Н.А. Маркс, И.А. Николайчука, И.Л. Петрухина, X. Салимова, Д.А. Турчина и других авторов.
Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, шести глав, заключения и списка использованных нормативных и литературных источников.
Содержание понятия следа в криминалистике и уголовном процессе
Раскрытие и расследование преступлений осуществляется как ретроспективный процесс познания явлений прошлого благодаря всеобщему свойству материи (материальных объектов) к отражению1. Как указывает П.В. Копнин, «Отражение - это способность сознания человека воспроизводить в определенной форме и до определенной степени полноты и точности существующий вне его объект. Это понятие исходит из материалистического тезиса о существовании вещей, процессов и других форм объективной реальности вне и независимо от человеческого сознания» .
Процесс познания на досудебных стадиях уголовного судопроизводства имеет определенные особенности, которые выражаются в том, что познание осуществляется в основном опосредованным путем; исследование интересующих следователя фактов происходит с применением способов и условий, установленных законом, продолжительность процесса познания ограничена определенными сроками, и познание осуществляется специально уполномоченными субъектами . А. Б. Соловьев отмечает: «Отражаясь в окружающем мире, событие преступления порождает в нем многообразные отпечатки - следы (на материальных объектах и в сознании причастных к событию лиц)»4. Именно следы несут в себе информацию, позволяющую восстановить картину происшедшего. При этом используемые при расследовании следы нередко содержат в себе такую информацию, которую в ряде случаев не могут заменить сведения, полученные из других источников. По утверждению Н.А. Громова и С.А. Зайцевой «Преступления всегда раскрывались и будут раскрываться с помощью следов, которые они оставляют в реальной действительности...»5. А.Н. Васильев также подчеркивал значение «следов преступления в широком смысле слова, по которым ретроспективным путем «идет» следователь к раскрытию преступления»6. Л.А. Бегунова отмечает, что «раскрытие преступления по его следам представляет собой глубоко психологизированный процесс знакового, опосредованного отражения действительности»7.
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (2002 г.) законодательно закрепляет использование следов в уголовном судопроизводстве на стадиях предварительного расследования и судебного разбирательства (ст. 5, 81, 91, 146, 164,166, 176, 177, 179, 181, 194, 202, 290). Вместе с тем УПК РФ не раскрывает содержания понятия «след»8.
Ученые-процессуалисты, комментирующие вышеуказанные статьи, как правило, исходят из толкования следа, разработанного наукой криминалистикой9. По нашему мнению, такой подход приводит к некоторому смешению уголовно-процессуальных и криминалистических знаний. На наш взгляд, представляет научный и практический интерес анализ сущностного содержания понятия «след» в его криминалистическом и уголовно-процессуальном значениях.
Следует обратить внимание на то обстоятельство, что в философии понятие «след» отсутствует. Философия оперирует понятием «следствие» как явление, вызванное, определенное, измененное или произведенное другим явлением, называемым причиной10. Таким образом, совершение общественно опасных действий (бездействий) есть причина появления, возникновения, образования следов, как неизбежное следствие этих действий (бездействия). Разумеется, следствие в философском его толковании не следует путать со следствием как видом деятельности уполномоченных на то лиц и органов в уголовном процессе, имеющей целью собирание, проверку, оценку и последующее использование доказательств, необходимых и достаточных для выяснения обстоятельств, входящих в предмет доказывания.
Отсутствует определение следа и в энциклопедической и юридической справочной литературе11.
В Большой советской энциклопедии , а также в ряде юридических словарей дано толкование следов в криминалистическом их значении13.
В семантическом значении В.И. Даль определяет след как «признак, примета чего-либо прошлого, бывшего, остаток, отпечаток; влияние минувшего, былого; улика и поличное.»14.
В Толковом словаре русского языка под ред. Д.Н. Ушакова след имеет четыре значения: «1) отпечаток, оттиск чего-нибудь (ноги человека или животного и т.п.) на земле или иной поверхности; 2) остаток или признак чего-нибудь (следы оспы на лице, следы бури в лесу и проч.); 3) последствие чего-нибудь (На мне года гнетущих впечатлений оставили неизгладимый след. Некрасов); 4) нижняя часть ступни, подошва ноги» .
СИ. Ожегов дает следующее толкование следа: «1. Отпечаток чего-нибудь (ноги, колес и т.п.) на какой-нибудь поверхности. 2. Остаток или признак чего-нибудь. 3. Нижняя часть ступни, подошва ноги»16.
Следует отметить, что в указанных толкованиях следа речь идет лишь о различных отражениях, в том числе и отдаленных по времени, но лишь в материальной природе и ничего не сказано о том, что отражение того или иного события явления, факта может иметь место в памяти человека, сохранившееся как образ, который может быть затем преобразован в вербальный вариант.
Нельзя также не заметить, что в приведенных определениях происходит некоторое смешение значений терминов в их семантическом толковании. Если определять след как отпечаток чего-либо на чем-либо, то он в свою очередь в словаре СИ. Ожегова раскрывается через термин след «Отпечаток ... отличительный признак, след (выделено нами. - Ю.Т.) чего-нибудь» .
По нашему мнению, след в его общем понимании с учетом теории отражения следовало бы трактовать как любое изменение в материальном мире и сознании человека, явившееся следствием какого-либо события, явления, факта, познаваемое человеком на уровне чувственного восприятия и рационального мышления.
История становления и развития освидетельствования как следственного действия
Использование термина «освидетельствование» в уголовном судопроизводстве имеет древнее происхождение. В.А. Рожановский отмечал, что еще в 1247 году в книге, написанной Сун-ци, председателем уголовного суда одной из китайских провинций, содержались сведения об освидетельствовании мертвых тел. Эти сведения относились к сфере медицинских познаний, причем освидетельствованию подвергались только мертвые тела253. В дальнейшем термин «освидетельствование», характеризуя, главным образом, судебно-медицинские исследования трупов, стал употребляться для обозначения действий, направленных на исследование живых лиц .
Однако в древнем русском законодательстве, регламентирующем уголовное судопроизводство, исследование живых лиц и трупов именовались осмотром, а не освидетельствованием. «Осмотры в старину -указывал Н. Ланге, - бывали по уголовным делам следующие: 1) осмотры трупов убитых лиц; 2) осмотры (выделено нами. - Ю. Т.) ран и увечий»255.
Подчеркивая важность этого процессуального действия, В. Леонтьев указывал: «осмотры составляют основу всего следствия и нет предела в тщательности, с которой они ... должны производиться» .
Одновременно производство осмотров живых лиц и трупов законодательство возлагало не на медиков, а на должностных лиц, отправляющих правосудие. Так, «осмотры убитых производились доводчиками наместников или волостелей вместе с волостными
старостами и понятыми в числе не менее 10 человек из лучших людей», «раны и увечья, кем-либо кому нанесенные также, безусловно, подвергались осмотру, в провинции эти осмотры производили доводчики»257.
В правовой литературе того периода встречаются указания на возможность привлечения врачей для освидетельствования живых лиц в интересах правосудия. Но подобного рода исследования производились врачами крайне редко, так как «Русская правда» (Свод феодального права Киевской Руси XI - XII веков) возлагала осуществление отмеченных исследований на судей. Освидетельствование же живых лиц врачами в каждом случае производилось по особому указу.
Производство исследований живых лиц и трупов врачами по поручению органов правосудия стало практиковаться более широко в конце XYII - начале XYIII столетий, когда Эти исследования получили свое закрепление в Воинском Уставе Петра I (1716 года). В толкованиях к Артикулу 154 Воинского Устава предписывалось в случаях насильственной смерти «... лекарей определить, которые бы мертвое тело взрезали и подлинно разыскали, что какая причина к смерти его была» .
В Своде законов (1832 год) также содержалось указание на необходимость медицинского исследования мертвых тел врачами, а не лицами, отправляющими правосудие, как это имело место в древнем русском уголовном законодательстве. Например, статья 954 XY тома Свода законов гласила: «Во всех случаях, когда причина смерти неизвестна и есть признаки, заставляющие подозревать, что она произошла от насилия или отравы, надлежит дать знать полиции, которая распоряжается в учинений телу медицинского осмотра (выделено нами. -Ю.Т.) по правилам, предписанным в книге 2 Устава врачебного»259. Следует отметить при этом, что и в Своде законов действия, направленные на исследования мертвых тел и установление причин смерти, именовались осмотром, а не освидетельствованием. При этом действия, производимые следователем, именовались «личным осмотром»
Я.И. Баршев в своей работе, посвященной теоретическим и практическим проблемам уголовного процесса и криминалистики, писал: «Под личным осмотром разумеется убеждение следователя или судьи посредством собственных его чувств в действительности тех или других обстоятельств, касающихся уголовного дела». Причем предметом осмотра, по его мнению, могли быть «лица, вещи и все обстоятельства преступления, над которыми только возможно наблюдение посредством чувств» .
Он же предложил и правила производства осмотра: осмотр производится во всех случаях, когда в исследуемом уголовном деле находятся признаки и следы, подлежащие осмотру; осмотр следует производить со всею скоростью, какая только нужна для того, чтобы устранить всякое возможное изменение в предмете осмотра; осмотр должен простираться как на главный предмет исследования, так и на все то, что находится в связи с ним; произведенные уже или происшедшие перемены с предметом осмотра должны быть с точностью исследованы или описаны; при осмотре составляется его подробное и точное описание .
В процессуальной литературе того времени при характеристике уголовного судопроизводства авторы также использовали термин «осмотр». Например, В.А. Линовский, указывал: «К числу источников непосредственного убеждения в делах уголовных принадлежат: 1) личный осмотр, 2) осмотр посредством лиц, сведущих в предмете исследования» . Далее он писал: Русское законодательство относит личный осмотр к числу доказательств в уголовных делах, поставляя предметом его все обстоятельства преступления, которые только можно наблюдать посредством чувств264. Этим доказательством пользовались в нашем древнем процессе для того, чтобы удостовериться в совершении преступления или точнее определить степень виновности преступника. Осмотр производился неделыциками, целовальниками и другими людьми в присутствии понятых, волостных старост и лучших людей. Личный осмотр преимущественно употреблялся при смертоубийстве, при нанесении увечья, ран и побоев; к личному осмотру можно причислять свидетельствование на месте наезда, потравы сенокосов, перепашки полей, ссечения граней и лажевых знаков, пожоги и т.п. Вообще можно сказать, что осмотр с самых древнейших времен был одним из самых употребительных доказательств в России, но он не заменял ни обыска, ни других доказательств, когда они были возможны» . К личному осмотру В.А. Линовский относил и осмотр трупа, представлявший собой сочетание известного нам современного осмотра и производства экспертизы. Осмотр производил специалист-медик.
Процессуальные и организационные основы обнаружения следов и особых примет на живых лицах
Результативность обнаружения следов и особых примет на живых лицах в значительной мере определяется качеством и полнотой подготовки к осуществлению следственных действий, в рамках производства которых достигается решение данной задачи. Подготовка включает в себя: принятие решения о производстве освидетельствования или осмотра одежды, планирование, создание необходимых условий для успешного их проведения.
Принятие решения о производстве освидетельствования или осмотра одежды определяется необходимостью собирания доказательств, их использования в процессе расследования преступления в целях установления истины, изобличения и наказания лица, совершившего преступление.
Следует отметить, что ст. 176 (в части фсмотра одежды), 179 УПК РФ не предусматривают ситуаций, при наличии которых проведение осмотра одежды или освидетельствования является обязательным. Закон предоставляет следователю право самому решать данный вопрос с учетом сведений, полученных в процессе осуществления других следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, предшествующих осмотру одежды или освидетельствованию, в рамках решения общей задачи - с помощью каких процессуальных действий проверять выдвинутые версии514.
Принимая решение о производстве освидетельствования или осмотра одежды, следует помнить, чтобы действия, направленные на обнаружение особых примет и следов, в том числе и в виде различных повреждений, иных свойств и признаков, имеющих значение І для дела, осуществлялись с использованием способов и методов, присущих данным процессуальным действиям. Если же в процессе освидетельствования или осмотра одежды станет ясно, что решение указанных задач в полном объеме не представляется возможным, в таких ситуациях по окончании их производства следует назначить тот или иной вид судебной экспертизы.
Принятие решения о производстве освидетельствования или осмотра одежды во многом определяется достаточностью фактических оснований, полученных в процессе проведения процессуальных действий, предшествующих указанным следственным действиям .
Если у следователя на основе изучения этих данных сложится убеждение о возможном наличии на теле или одежде подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля различных следов, в том числе повреждений, либо особых примет, то такие сведения могут являться фактическими основаниями для принятия решения о производстве освидетельствования и осмотра одежды. Фактическим основанием будут также являться данные, свидетельствующие о возможном наличии особых свойств, или признаков, имеющих значение для дела.
Разумеется, нет возможности предложить более или менее полный перечень таких фактических оснований, ибо в каждом конкретном случае они обусловливаются обстоятельствами расследуемого преступления и характером имеющихся сведений.
По нашему мнению, тем не менее, можно со значительной долей уверенности, предположить, что фактическими основаниями будут являться сведения, которые:
во-первых, отражают особенности, характеризующие внешний облик обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего или свидетеля;
во-вторых, раскрывают характер их поведения на месте происшествия, совершаемых ими действий и возможность возникновения на их теле либо одежде следов, в том [телесных повреждений и повреждений одежды;
в-третьих, подтверждают факт пребывания на месте происшествия или в ином конкретном месте подозреваемого, потерпевшего, а также свидетеля.
С учетом этого, как нам представляется, вряд ли можно согласиться с мнением А.П. Рыжакова, который под фактическими основаниями производства освидетельствования понимает задачи этого процессуального действия51 .
Фактические основания могут быть получены в процессе производства ряда следственных действий, в том числе: осмотра места происшествия и трупа; показаний потерпевшего и свидетелей; обыска, выемки, личного обыска; очной ставки и других процессуальных действий, а также оперативно-розыскных мероприятий.
Анализ следственной и судебной практики, изучение литературных источников, посвященных целям и задачам осмотра места происшествия, свидетельствует о том, что в процессе производства этого следственного действия возможно обнаружение разнообразных материальных изменений в окружающей обстановке, которые явились следствием действий лиц, причастных к событию преступления. Это могут быть следы рук, ног, орудий взлома, транспортных средств и т.п.; Методика их собирания разработана достаточно полно и глубоко. Исследование данных следов позволяет решать задачи, связанные с установлением обстоятельств совершенного преступления, способов его совершения, формы вины, мотивов и целей преступления и сведений о самом субъекте преступления, жертве преступления, иных лицах. Однако, по нашему мнению, цель осмотра места происшествия не будет достигнута, если не изучить следы, указывающие на взаимосвязь конкретного лтф с местом преступления. К таким следам следует отнести, наряду с перечисленными выше, следы, биологического происхождения, частицы различных веществ, отдельные предметы. Наличие таких следов неразрывно связано с фактом пребывания этого лица на месте происшествия и характером его поведения. Обнаружение отмеченных следов на месте происшествия и будет являться фактическим основанием для принятия решения о производстве освидетельствования и осмотра одежды этого і лица в целях обнаружения на нем различных следов либо особых примет.
Как было отмечено, наличие различны следов и особых примет позволяет проследить взаимосвязь живого лица, на теле которого они обнаружены, с местом происшествия. Данные следы подразделяются на две большие группы: экзосагиттальные - это следы на месте происшествия и эндосагиттальные - следы на теле или одежде живого лица. Принимая во внимание, что задачей даннрго раздела является анализ фактических оснований, мы остановимся на рассмотрении экзосагиттальных следов, классификация которых была ранее предложена.
Личностные следы. Личностные следы определяются единым источником своего происхождения, каковым является человек. Однако в зависимости от способа и механизма образования следов их можно подразделить на две группы.
Первую группу (их можно назвать гомеоскопические следы)517 составляют следы, образованные посредством.взаимодействия тела живого лица и его частей с материальными объектами окружающей среды при совершении преступных действий. Это следы рук, ног, зубов, ногтей и иных частей или элементов тела человека: лба, губ, щек, носа, ушных раковин, спины и т.п.
Правовое регулирование принуждения в процессе обнаружения следов и особых примет на живых лицах
Одной из важнейших задач в процессе обнаружения следов и особых примет на живых лицах, является соблюдение их прав и свобод.
Совокупность прав и свобод, предоставляемых обществом и государством человеку и гражданину, является определяющим критерием оценки качества государственности, степени её демократичности, приверженности правовым началам, нравственности, общечеловеческим ценностям. Каждая новая ступень общественного развития, расширения свободы сопряжена с обогащением и увеличением объема прав человека.
Современный перечень прав и свобод человека и гражданина, зафиксированный в международно-правовых документах и конституциях правовых государств, представляет собой результат длительного исторического становления тех стандартов, которые стали нормой современного демократического общества. Формирование и развитие мировоззренческого правового подхода к правам и свободам человека и гражданина, определения их сущности и содержания базируется на рационалистической теории прав человека, разработанной в трудах Г. Гроция, Б. Спинозы, Д. Локка, Ш. Монтескье, Т. Джефферсона, И. Канта и других мыслителей571.
Глубокая философская разработка проблем прав и свобод человека связана с именем И. Канта, который утверждал: «Право человека должно считаться священным, каких бы жертв это ни стоило господствующей власти» .
Общетеоретические подходы к понятию и содержанию основных прав, свобод и обязанностей человека и гражданина в России и гарантий их реализации разработали отечественные ученые государствоведы: М.В. Баглай, А.Д. Бойков, Н.С. Бондарь, А.Г. Бережной, И.А. Боброва, Н.В. Витрук, Л.Д. Воеводин, Г.А. Гаджиев, М.С. Гринберг, А.И. Денисов, Д.А. Керимов, М.И. Ковалёв, Б.И. Кожохин, Л.О. Красавчикова, В.М. Курицын, О.Е. Кутафин, В.В. Лазарев, Л.Н. Линник, Е.А. Лукашова, В.О. Лучин, А.В. Малько, Н.И. Матузов, В.Н. Нерсесянц, В.А. Патюлин, А.А Пионтковский, Ф.М. Рудницкий, Б.Н.Топорнин, В.М. Чиквадзе, Н.Ю. Хаманева, Б.С. Эбзеев и др.
Господствовавшая в советской юриспруденции идея примата государства над личностью и, следовательно, государственной целесообразности законности исключала признание личности в качестве высшей социальной ценности. Личность рассматривалась с точки зрения государственных интересов и поэтому её естественные неотчуждаемые права и свободы определялись как «дарованные» государством, и основное внимание законодательство уделяло защите именно интересов государства .
В Конституции Российской Федерации 1993 г. права и свободы гарантированы каждому человеку и гражданину. Глава 2 Конституции РФ, закрепляя основные права и свободы человека и гражданина как высшую ценность, а их признание, соблюдение и защиту как обязанность государства, в ст.45-52 определяет права личности в сфере уголовного судопроизводства. Тем самым она формулирует концепцию правозащитной деятельности государства в уголовном процессе. По мнению Э.А. Памфиловой «Эта концепция, с одной стороны, основана на необходимости скорейшего реагирования государства на совершенное правонарушение, защиты жертв преступления, компенсации причиненного ущерба. С другой стороны, она обязывает государство создать условия для реализации прав и свобод личности и не ограничивать их в большей степени, чем это предусмотрено международными нормами, Конституцией РФ и другими законами страны» .
По мнению Е. А. Лукашовой, защита или охрана представляет собой « противодействие незаконным нарушениям и ограничениям прав, свобод и интересов личности, предупреждение этих нарушений и ограничений, а также возмещение причиненного вреда в случае, если предупредить или отразить нарушения и ограничения не удалось» .
Несколько иную позицию высказывает Н.И. Капинус. По его мнению, охрана и защита являются двумя относительно самостоятельными направлениями деятельности, из которых складывается понятие обеспечения прав и законных интересов личности. «Охрана прав личности заключается в предупреждении любого возможного нарушения, контроле за их соблюдением и готовности реагировать на возможное нарушение, иными словами - в поддержании состояния беспрепятственного осуществления. Она охватывает все формы обеспечения прав личности в уголовном процессе до тех пор, пока права и (или) законные интересы не будут ограничены на основании закона или нарушены. Деятельность по обеспечению прав и законных интересов участников процесса, осуществляемую при посягательстве на права и законные интересы, их опэаничении или возникновении реальной угрозы их нарушения, на наш взгляд, следует именовать защитой в широком смысле слова».
Однако, как справедливо отмечает А.Я. Сухарев, «ключевая проблема повышения уровня и действенности защиты прав и свобод личности лежит в плоскости материального, процессуального наполнения провозглашенных Конституцией положений» .
Вопросы обеспечения прав личности в уголовном процессе, исследовались ведущими учеными. В их числе: В.П. Божьев, А.Д. Бойков, И.Ф. Демидов, З.Д. Еникеев, А.Ю. Епихин, Н.И. Капинус, Л.М. Карнеева, В.М. Корнуков, Н.Н. Короткий, Э.Ф. Куцова, A.M. Ларин, П.А Лупинская, Л.Я. Масленникова, Г.М. Миньковский, В.А. Михайлов, Т.Я. Москалькова, Я.О. Мотовилловкер, И.Д. Перлов, И.Л. Петрухин, В.М. Савицкий, А.Б. Соловьев, Ю.И. Стецовский, М.С. Строгович, М.Е. Токарева, А.И. Трусов, Ф.Н Фаткуллин, АГ. Халиулин, А.Л. Чельцов, А.А. Чувилев, B.C. Шадрин, С.А Шейфер, Н.А Якубович и другие.
В работах указанных ученых рассматривались проблемы обеспечения конституционных прав с охватом всего спектра мер уголовно-процессуального принуждения, что является одним из принципов законности.
Следует подчеркнуть, что «проблемы законности в уголовно-процессуальном доказывании ...тесным образом смыкаются с необходимостью, с одной стороны, обеспечить защиту каждого человека и общества в целом от преступлений, а с другой - гарантировать права и законные интересы лиц, вовлеченных в сферу уголовного процесса, путем использования в качестве доказательственного материала только доказательств, полученных в соответствии с законом» .
