Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основания рассмотрения уголовного преследования в качестве основного направления деятельности прокурора в уголовном судопроизводстве России 21-79
1.1. Уголовное преследование в системе правовых форм осуществления функций государства 21
1.2. Уголовное преследование в системе разделения властей как конституционного принципа функционирования современного российского государства 32
1.3. Должностное уголовное преследование и обвинение в уголовном процессе: понятие, соотношение, единство и дифференциация процессуальной формы 51
Глава 2. Исторические, доктринальные и правовые предпосылки осуществления прокурором уголовного преследования в российском уголовном процессе 80-143
2.1. Генезис идеи об осуществлении прокурором уголовного преследования в период отделения суда от административных органов 80
2.2. Развитие законодательства и учения об уголовном преследовании, осуществляемом прокурором, вследствие отделения обвинительной власти от судебной 95
2.3. Состояние права и науки об осуществлении прокурором уголовного преследования в условиях концентрации государственной власти в руках Советов 111
2.4. Эволюция теоретико-правовой мысли об уголовном преследовании, осуществляемом прокурором, на этапе вступления России на путь построения правового государства 131
Глава 3. Проблемы правового регулирования уголовного преследования, осуществляемого прокурором в уголовном судопроизводстве России 144-261
3.1. Понятие структуры правового регулирования прокурорского уголовного преследования и ее составные части 144
3.2. Правовые нормы, регламентирующие процедуру осуществления прокурором уголовного преследования и их особенности 161
3.3. Характер и особенности правовых отношений, складывающихся в результате деятельности прокурора по осуществлению уголовного преследования 182
3.4. Цели и принципы уголовного преследования, осуществляемого прокурором в уголовном судопроизводстве России 205
3.5. Уголовное преследование в системе основных функций прокурора в уголовном судопроизводстве 246
Глава 4. Современная процедура и пути оптимизации осуществления прокурором уголовного преследования в досудебном производстве 262-345
4.1. Общая теория досудебного уголовного преследования, осуществляемого прокурором 262
4.2. Нормативная основа и содержание уголовного преследования, осуществляемого прокурором в досудебных стадиях уголовного процесса Российской Федерации 274
4.3. Правовые основы и механизмы осуществления прокурором досудебного уголовного преследования в современных зарубежных странах 295
4.4. Совершенствование правовой регламентации и механизмов осуществления прокурором досудебного уголовного пре следования в российском уголовном процессе 325
Глава 5. Теоретические и прикладные аспекты осуществления прокурором уголовного преследования в судебных стадиях уголовного процесса России 346-396
5.1. Проблемы осуществления прокурором уголовного пре следования в стадии назначения судебного заседания 346
5.2. Сущность и содержание уголовного преследования, осуществляемого прокурором в форме поддержания государственного обвинения в суде 356
5.3. Реализация прокурором функции уголовного преследования в судебно-контрольных стадиях уголовного процесса 385
Заключение 397
Библиография 403
- Уголовное преследование в системе правовых форм осуществления функций государства
- Генезис идеи об осуществлении прокурором уголовного преследования в период отделения суда от административных органов
- Понятие структуры правового регулирования прокурорского уголовного преследования и ее составные части
- Общая теория досудебного уголовного преследования, осуществляемого прокурором
Введение к работе
Актуальность темы исследования и степень ее разработанности. В
любом регионе мира, в любой цивилизованной стране, к числу которых, без всякого сомнения, относится и Российская Федерация, общество и его граждане вправе рассчитывать на эффективную деятельность государства по защите их прав, свобод и законных интересов.
Государство, как основной институт политической системы, осуществляющий управление обществом, ответственно за то, чтобы эта система (структура) функционировала ритмично и бесперебойно. А это возможно, если в обществе будет порядок, который представляет собой временное состояние структуры. Любое государство заинтересовано в том, чтобы сохранить систему в состоянии равновесия, удержать структурность в относительном порядке.
Характер современного состояния нашего общества свидетельствует о том, что государству с трудом удается удержать систему в равновесии. Преступность после мировых войн и глобальных катастроф стала главной угро-зой современности. Она интенсивно растет, увеличивается ее общественная опасность и причиняемый ею ущерб. Если в 2002 году было зарегистрировано 2526,3 тыс. преступлений, то в 2003 году этот показатель составил 2756,4 тыс. преступлений, а в 2004 году уже 2893,8 тыс. преступлений. За десять месяцев 2005 года - 2926,0 тыс. преступлений, что на 21,5% больше, чем за аналогичный период прошлого года. Правоохранительная система не в состоянии на должном уровне противостоять нарастающему валу преступности, обеспечить раскрываемость преступлений и, тем самым, воплотить на практике принцип неотвратимости наказания.
В этом отношении уголовное преследование лиц, виновных в нарушении запрещающих норм уголовного права, является важным орудием в руках государства по поддержанию социальной структуры в состоянии относительного равновесия. Организованное должным образом уголовное пресле-
дование является тем средством, применяя которое государство в состоянии вырвать структурность их хаоса и удержать ее в должном порядке.
Таким образом, если рассматривать стремление государства к сохранению в обществе относительного порядка - в качестве цели ее функционирования, то уголовное преследование в этом случае будет выступать как средство достижения данной цели.
Уголовное преследование, как правовая категория, в нашем сознании прочно ассоциируется с борьбой с преступностью и, в первую очередь, тесно связано с деятельностью органов прокуратуры. И не случайно после длительного перерыва этот термин впервые появился именно в тексте закона о прокуратуре.
Однако, как показывает практика, уголовное преследование, как одно из средств борьбы с преступностью, в нынешнем его виде не в состоянии обеспечить защиту прав и свобод человека и гражданина, как важную составляющую цели поддержания социальной системы в состоянии равновесия. Год от года растет количество не раскрытых преступлений. К примеру, в 2002 году было не раскрыто 924,3 тыс. преступлений, в 2003 г. - 1158,7 тыс. преступлений, в 2004 г. - 1265,0 тыс. преступлений. В январе - октябре 2005 г. не удалось раскрыть 1269,3 тыс. преступлений, что на 25,2% превышает аналогичный показатель в январе-мае 2004 г. Налицо - проблемная ситуация, то есть такое состояние системы, которая требует ее преобразования. В ее основе лежит противоречие между целью и средствами.
Стоящая перед современным российским государством цель, направленная на сохранение порядка в обществе, на поддержание социальной системы в состоянии равновесия и, в конечном итоге, на обеспечение прав и свобод человека и гражданина, по своей сути является достойной любого государства и в какой-либо корректировке в настоящее время не нуждается.
Следовательно, чтобы изменить ситуацию к лучшему, требуется «преобразование» второй составляющей в связке «цель — средство», в качестве которой нами обозначено уголовное преследование. Объективная необходимость преобразования данного средства и подвигла автора на его исследова-
ниє в новых исторических условиях функционирования российского государства.
Нынешний правовой статус прокурора в сфере уголовного судопроизводства, как основного субъекта уголовного преследования, явно не соответствует подлинному его предназначению, как представителю государства, отвечающему за реализацию внутренней государственной функции охраны прав и свобод человека и гражданина, всех форм собственности и правопорядка. В силу этого возник дисбаланс между потребностями личности, государства и общества по защите их интересов и возможностями прокурора по осуществлению борьбы с преступностью путем уголовного преследования лиц, совершивших преступление.
Данный разрыв между потребностью общества и возможностями прокурора наиболее остро ощущается в досудебной фазе уголовного процесса. Зна;
г чительный рост преступности, крайне низкая раскрываемость преступлений,
свидетельствуют о системном кризисе досудебного производства. В сложив-
У*
шейся проблемной ситуации требуется кардинальная реорганизация процеду1 ры осуществления прокурором досудебного уголовного преследования.
Уголовное преследование, как емкая научная категория и как важное правовое средство борьбы с преступностью привлекало к себе внимание многих исследователей. Те или иные его формы были предметом научного изучения не одного поколения отечественных ученых-юристов.
В теории права дореволюционной России необходимо выделить значительные достижения в этом плане Н.А. Буцковского, А.Ф. Кони, Н.В. Муравьева, В.К. Случевского, И.Я. Фойницкого. Среди этой когорты видных научных и государственных деятелей следует особо отметить заслуги Н.В. Муравьева, который в 80-х годах XIX столетия раскрыл суть и формы публичного уголовного преследования, осуществляемого прокурором.
На рубеже XIX-XX веков эта тема получила развитие в трудах И.Я. Фойницкого, уделившего основное внимание научному обоснованию обвинения, как главного элемента уголовного преследования.
В советский период развития нашего государства проблема должност
ного обвинения перед судом подверглась комплексному научному изучению
в книге М.Л. Шифмана «Прокурор в уголовном процессе (стадия судебного
разбирательства)», опубликованной в 1948 году. Чуть менее чем через чет
верть века, а именно в 1971 году, вышла в свет монография В.М. Савицкого
«Государственное обвинение в суде», целиком и полностью посвященное
анализу этой второй формы реализации уголовного преследования.
; В указанных работах оба исследователя направили свой яркий талант
на научное освещение сущности уголовного преследования только в ходе судебного разбирательства. И в этом отношении надо отдать должное М.С. Строговичу, который в 1951 году подготовил к изданию капитальный труд «Уголовное преследование в советском уголовном процессе», специально посвященный анализу уголовного преследования, как деятельности, охватывающей весь уголовный процесс: и досудебное, и судебное производство.
Существенный вклад в разработку отдельных аспектов уголовного преследования, связанных с собиранием данных для обвинения и поддержанием его перед судом, внесли в советский и постсоветский период такие ученые, как А.С. Александров, Н.С. Алексеев, В.И. Басков, С.Д. Белов, Р.С. Белкин, Е.Д. Болтошев, В.П. Божьев, В.М. Быков, В.Г. Даев, О.Д. Жук, 3.3. Зина-туллин, М.П. Кан, А.С. Кобликов, Н.Н. Ковтун, A.M. Ларин, П.А. Лупинская, А.Г. Маркушин, Е.А. Никитин, И.Л. Петрухин, Н.Н. Полянский, М.П. Поляков, В.И. Рохлин, К.Ф. Скворцов, А.Б. Соловьев, О.П. Темушкин, М.Е. Токарева, В.Т. Томин, B.C. Шадрин, М.С. Шалумов, В.Г. Ульянов, П.С. Элькинд, Н.А. Якубович, В.Б. Ястребов и другие.
Одним из последних монографических сочинений, посвященных ком
плексному исследованию указанной проблемы, является работа Д.Г. Халиу-
W лина «Осуществление уголовного преследования прокуратурой России», из-
данная в 1997 году за пять лет до введения в действие нового Уголовно-процессуального кодекса РФ.
Тем не менее, на сегодняшний день ни у теоретиков, ни у практиков
так и нет единого концептуального подхода к рассматриваемому уголовно-
процессуальному институту. При всей основательности и широте научных
трудов, в том числе специально посвященных исследуемой проблеме; боль
шому количеству подтверждений их нормативно-прикладного претворения,
эффективность уголовного преследования остается на низком уровне и не
способствует в полной мере достижению обозначенной цели государства.
v«*' Почему так происходит, в чем кроется причина подобного явления? Ответ на
эти и другие вопросы можно получить только в результате кропотливого научного поиска.
Имеющиеся попытки научного анализа правовых категорий и норма
тивного материала, а также исследования уголовно-процессуальных отноше
ний, складывающихся в результате деятельности прокурора по осуществле
нию уголовного преследования, предпринимаемые в последнее время, пока
, не привели к созданию целостного, глубоко продуманного, научно обосно-
ванного учения о прокурорском уголовном преследовании.
Исходя из сказанного и учитывая, что нормы, регламентирующие порядок участия прокурора в уголовном процессе, в новом УПК РФ страдают неясностью и несовершенством, диссертант пришел к выводу, что последние нуждаются в качественном научном осмыслении и законодательной коррекции, что прямо обусловлено необходимостью их эффективного применения.
Таким образом, перед юридической общественностью появились но
вые задачи, которые еще только начинают разрешаться, вследствие этого по
ка нет полной и четкой картины практики реализации прокурором функции
уголовного преследования в уголовном судопроизводстве в его современной
законодательной регламентации. Приведенные соображения и обусловили
выбор темы диссертационного исследования.
^ В качестве объекта исследования выступает вся система взаимосвязей
и взаимоотношений, складывающихся между участниками уголовного процесса в результате осуществления прокурором от имени государства уголов-
но-процессуальной деятельности, направленной на установление события преступления и изобличения лица, виновного в его совершении.
Предметом исследования являются теоретические, правовые, организационные и некоторые другие современные проблемы осуществления прокурором уголовного преследования в российском уголовном процессе.
Цель и задачи исследования. Цель исследования заключается в раз
работке комплексного теоретически обоснованного учения о прокурорском
v# уголовном преследовании как: а) основной функции прокурора в российском
уголовном процессе; б) важнейшем средстве борьбы с преступностью; в) правовом методе защиты интересов личности, государства и общества; г) комплексном межотраслевом институте российского права, а также в определении основных направлений и способов нормативно-прикладного воплощения названной теории в сфере борьбы с преступностью.
Необходимость достижения поставленной цели в процессе исследования обусловила решение следующих основных задач:
исследовать исторические, теоретические и правовые предпосылки возникновения учения о прокурорском уголовном преследовании;
изучить практику осуществления прокурором уголовного преследования на различных стадиях уголовного процесса, определить ее положительный опыт и недостатки;
провести объективный сравнительно-правовой анализ норм законо-дательства зарубежных стран о роли и полномочиях прокурора по осуществлению уголовного преследования в уголовном процессе;
сформулировать основные понятия и постулаты теории прокурорского уголовного преследования;
подготовить предложения по совершенствованию законодательства об осуществлении прокурорского уголовного преследования;
Ь 6) выработать научно-обоснованные рекомендации по совершенство-
ванию деятельности органов прокуратуры при осуществлении в уголовном процессе функции уголовного преследования.
Методологическая и теоретическая основы диссертационного исследования. Общеметодологической основой настоящего исследования является диалектико-материалистический метод познания, использование которого позволило рассмотреть общественные отношения в изучаемой сфере как зависимый от реального состояния общества постоянно развивающийся социальный феномен.
В целях получения достоверных и научно-обоснованных результатов комплексно использовались методы исторического, логического, сравнительно-правового анализа, статистический метод и методы конкретно-социологического исследования.
В диссертации использованы многие элементы широко известных методологических подходов: комплексного (с учетом достижений разнообразных наук и научных направлений), информационного (путем выделения и исследования информационного аспекта исследуемого явления, приращения новых сведений о предмете), системного (путем анализа внутренних связей объекта с целью рассмотрения его как целостного образования, состоящего из взаимосвязанных элементов).
Проблемы, поставленные в диссертации, разработаны с учетом достижений философской, исторической, правовой и других отраслей науки. Наряду с трудами по общей теории права и государства (С.С. Алексеев, В.К. Бабаев, М.И. Байтин, В.М. Баранов, С.Н. Кожевников, Н.М. Коркунов, Н.И. Матузов, В.А. Толстик, Л.С. Явич и др.), теоретической базой исследования послужили фундаментальные разработки науки конституционного, уголовного, уголовно-процессуального права, криминалистики, криминологии, социологии, теории прокурорского надзора и формальной логики. В частности, автором использованы работы Т.В. Аверьяновой, А.В. Агутина, Х.М. Ахметшина, СВ. Бажанова, В.М. Бозрова, А.Д. Бойкова, Ю.Е. Винокурова, СП. Голубятникова, В.Н. Григорьева, К.Ф. Гуценко, Ю.В. Деришева, А.И. Долговой, Г.И. Загорского, Л.П. Ижниной, Ю.Д. Казанчева, М.К. Каминского, А.Ф. Козусева, Ю.В. Кореневского, Л.М. Корнеевой, А.П. Кузнецова, В.А. Лазаревой, А.Ф. Лубина, В.В. Лунеева, Н.Н. Лысова, Т.Г. Морща-
ковой, В.В. Николюка, В.П. Рябцева, В.Г. Стрекозова, А.Я. Сухарева, А.А. Тер-Акопова, А.А. Фальченко, А.А. Чувилева, С.А. Шейфер и др.
Нормативную базу исследования составили Конституция РФ, нормы
международного права, федеральные конституционные и федеральные зако
ны, а также акты органов законодательной и исполнительной власти России,
акты Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ, имеющие отноше
ние к предмету исследования. В качестве источников нормативной информа-
,# ции использованы законодательные памятники, отражающие генезис разви-
тия уголовно-процессуального права России, и законодательные акты зарубежных стран.
Эмпирическая и иная информационная база исследования. Источниками информации о практических проявлениях проблемы прокурорского уголовного преследования послужили:
официальные (опубликованные) статистические данные о результатах деятельности правоохранительных и судебных органах Российской Фе-дерации в сфере уголовного судопроизводства за 1999-2004 гг.;
материалы диссертационных исследований по данной тематике, научные, журнальные и иные публикации, отражающие результаты реализации той или иной формы уголовного преследования в ряде регионов страны;
материалы собственных эмпирических исследований, проведенных в 1997-2005 годах на территории Приволжского региона: данные анкетирова-
* ния и интервьюирования прокурорско-следственных работников (более
350 респондентов); результаты программированного изучения архивных уголовных дел (изучено 420 дел).
Научная новизна исследования, определяется тем, что осуществление прокурором уголовного преследования впервые научно осмыслено с позиции важной составляющей теории правовой государственности - принципа
Ч) разделения властей. Предыдущие исследования, посвященные рассмотрению
места и роли прокурора в уголовном судопроизводстве, были проведены в условиях действия совершенно иной правовой системы.
Диссертант, учитывая достижения отечественной правовой науки, законодательные новеллы Российской Федерации и общепризнанные нормы международного права, разработал теорию прокурорского уголовного преследования, которая вобрала в себя позитивные изменения в российском обществе, опыт зарубежных стран и включает:
ревизию теоретико-правовых положений об осуществлении прокурором должностного уголовного преследования, наработанных в российском обществе и государстве за период с момента их возникновения и по сегодняшний день;
учение о механизме и структуре правового регулирования прокурорского уголовного преследования;
совокупность теоретических положений о характере и особенностях правовых отношений, складывающихся в результате деятельности прокурора по осуществлению уголовного преследования;
учение о цели и принципах прокурорского уголовного преследования;
совокупность обобщенных положений о закономерностях процесса отражения объективной действительности в представлениях и суждениях об уголовном преследовании, как основном направлении деятельности прокурора в уголовном судопроизводстве, основанных на предмете исследования двух разных учений: а) учения о функциях права и б) учения о функциях государства и его органов;
понятийно-терминологический аппарат (в рамках авторской теории);
концепцию реформирования досудебного прокурорского уголовного преследования.
В диссертации раскрыты и исследованы новые закономерности протекания общественных процессов, непосредственно влияющие на совершенствование модели уголовного процесса и изменение положения прокурора в этой специфической сфере общественных отношений.
На защиту выносятся следующие основные положения разработанной автором теории прокурорского уголовного преследования:
1. Прокурорское уголовное преследование, будучи видом должностного
уголовного преследования, представляет собой уголовно-процессуальную
деятельность прокурора, направленную к раскрытию преступления, к подго
товке обоснованного уголовного иска и к изобличению перед судом лица,
виновного в его совершении, для того, чтобы оно могло быть подвергнуто
установленному в уголовном законе наказанию.
2. Прокурорское уголовное преследование, как основная функция про-
Ф) курора в сфере уголовного судопроизводства подразделяется на две само
стоятельные, взаимосвязанные части: досудебную и судебную. Каждая из
них развивается в отдельный этап уголовного процесса, обособляющийся по
субъектам и процедуре производства.
3. Досудебное прокурорское уголовное преследование, согласно дейст
вующему законодательству, осуществляется в форме расследования преступ
лений и включает в себя: проверку оснований для возбуждения уголовного
дела, производство дознания и проведение предварительного следствия. Ч>)
4. Сущность досудебного уголовного преследования, осуществляемого
прокурором, состоит в доказывании им события преступления, как непосредственно, так и с помощью должностных лиц органов предварительного расследования, в рамках процедуры, установленной уголовно-процессуальным законом, в целях изобличения лица, виновного в его совершении и подготовки обоснованного обвинения (уголовного иска). Содержание этой деятельности составляют:
а) система совершаемых прокурором процессуальных действий и при
нимаемых им решений в указанных выше целях;
б) система процессуальных отношений прокурора со следователем и
иными участниками уголовного процесса, направленных на защиту и восста
новление нарушенных преступлением прав потерпевших и охраняемых зако-
в ном интересов общества и государства.
5. В стадии назначения судебного заседания прокурорское уголовное
преследование состоит в опровержении доводов стороны защиты о недобро
качественности собранных доказательств, а также в уголовно-
процессуальном доказывании - обосновании выводов предварительного расследования, изложенных в обвинительном заключении (обвинительном акте), о доказанности фактов и обстоятельств дела.
Прокурорское уголовное преследование, обладая свойством единства, в центральной стадии судебного разбирательства также заключается в уголовно-процессуальном доказывании и осуществляется прокурором в форме поддержания перед судом обвинения от имени государства.
Поддержание государственного обвинения можно определить как осуществляемую прокурором непосредственно либо по его поручению государственным обвинителем деятельность по изобличению подсудимого перед судом в совершении инкриминируемого ему преступления.
Государственное обвинение - ключевой элемент должностного уголовного преследования. Под ним следует понимать утверждение перед судом тезиса о совершении преступления определенным лицом и требование судебного признания принадлежащего государству права на его наказание.
Прокурор, поручив поддержание государственного обвинения в суде другому сотруднику, не освобождается от обязанности по выполнению обязательств государства перед потерпевшим по обеспечению правосудием его прав и свобод (ст. 18 Конституции РФ) и компенсации причиненного ущерба (ст. 52 Конституции РФ).
Государственный обвинитель, поддерживающий по поручению прокурора обвинение в суде, в силу требований ст. 129 Конституции РФ, ограничен в своих действиях и решениях позицией прокурора, изложенной в утвержденном им обвинительном заключении (обвинительном акте).
Государственный обвинитель, как отдельный субъект уголовного судопроизводства, вместе с получением от прокурора поручения о поддержании государственного обвинения, не приобретает надзорных полномочий и при рассмотрении дела по существу выступает как сторона обвинения, имеющая равные права с противной стороной.
Прокурор-руководитель, вступая в процесс в качестве государственного обвинителя, утрачивает в суде надзорные полномочия и во взаимо-
действии с судом, как государственным органом, реализует внутреннюю государственную функцию защиты (восстановления) прав и свобод человека и гражданина, всех форм собственности и правопорядка.
13. Правовые отношения, складывающиеся в результате деятельности
прокурора по осуществлению уголовного преследования - это урегулированные
нормами уголовно-процессуального и прокурорско-надзорного права и, взя
тые в единстве с фактическим содержанием, общественные отношения проку-
$,) рора с субъектами, вовлекаемыми в сферу уголовного судопроизводства.
Под содержанием данных правоотношения следует понимать фактическое взаимодействие прокурора, в пределах предоставленных ему нормами права полномочий, с субъектами уголовного судопроизводства, имеющими свой процессуальный статус.
Субъективные права и юридические обязанности прокурора в сфере уголовного судопроизводства направлены на определенные нематериальные блага - права и свободы участников уголовного процесса. Учитывая также, что прокурор участвует в уголовном процессе в интересах общества и государства, можно констатировать, что общей направленностью и, следовательно, общим объектом правоотношения, складывающегося в результате деятельности прокурора по осуществлению уголовного преследования, являются права и свободы участников уголовного судопроизводства, а также охраняемые законом интересы общества и государства.
'' 16. Повышение эффективности воздействия права на общественные
отношения, связанные с участием прокурора в уголовном процессе, являясь в современных условиях важной задачей юридической науки, связано с необходимостью разработки и изучения структуры правового регулирования прокурорского уголовного преследования.
Структура правового регулирования прокурорского уголовного пресле-
$> дования — это совокупность правовых явлений (элементов), характеризую-
щих и упорядочивающих обвинительную деятельность прокурора в уголовном судопроизводстве, и влияющих на обеспечение эффективности воздействия на общественные отношения в процессе применения юридических
норм. В качестве его элементов выступают: а) цели и принципы прокурорского уголовного преследования; б) процессуальные формы прокурорского уголовного преследования, как основной функции в сфере уголовного судопроизводства; в) полномочия прокурора по осуществлению уголовного преследования.
В уголовном процессе наиболее приемлемым является подход к рассмотрению категории «цель», исходя из философской традиции выделения в системе всякой деятельности ее субъектного компонента. Следовательно, категорию «цель» следует использовать в уголовном судопроизводстве в качестве элемента уголовно-процессуальной деятельности конкретного субъекта, а не уголовного процесса вообще. Применительно к прокурору, целью осуществления им уголовного преследования является защита прав, свобод и законных интересов лиц, пострадавших от преступлений, а также защита охраняемых законом интересов общества и государства.
В структуре правового регулирования прокурорского уголовного преследования, наряду с категорией «цель», важным правовым средством воздействия на общественные отношения и обеспечения его эффективности, являются принципы. У
Принципы прокурорского уголовного преследования — это мировоззренческие идеи относительно того, каким должно быть поведение прокурора в уголовном судопроизводстве при осуществлении им уголовного преследования; которые воплощены в правовых нормах и отражают наиболее характерные черты данной деятельности. К их числу относятся: а) законность; б) официальность; в) целесообразность (разумность); г) независимость; д) гласность (открытость).
19. Уголовное преследование, как основное направление деятельности
прокурора в уголовном судопроизводстве, основано на предмете исследова
ния двух разных учений: а) учения о функциях права и б) учения о функциях
государства и его органов. Использование общетеоретического подхода к ис
следованию отраслевых правовых проблем, позволяет различать функции
уголовно-процессуального права и функции органов и лиц, участвующих в
уголовном процессе. Следовательно, прокурорское уголовное преследование надлежит рассматривать не как уголовно-процессуальную функцию, иными словами не как функцию уголовно-процессуального права, а как функцию прокуратуры (особого государственного органа), обусловленную стоящими перед ней задачами.
20. Прокурорское уголовное преследование, начатое в досудебном производстве с момента поступления информации о совершении определенным лицом преступления, в случае не реализации его в суде первой инстанции либо оспаривания обвинительного приговора стороной защиты, продолжается в судах апелляционной и кассационной инстанций и завершается после вступления приговора в законную силу.
На защиту также выносятся предложения по нормативно-прикладному воплощению концепции реформирования досудебного прокурорского уголовного преследования, как важнейшей составной части реформы всей досудебной фазы российского уголовного процесса.
Теоретическая значимость исследования состоит в научном обосновании учения о прокурорском уголовном преследовании, теоретической разработке механизма его правового регулирования, определении путей и средств оптимизации осуществления прокурором данного направления деятельности в сфере уголовного судопроизводства. Разработанные диссертантом концептуальные положения обогащают теорию уголовного процесса и прокурорского надзора и в своей совокупности создают теоретико-методологические предпосылки для решения крупной научной проблемы повышения эффективности прокурорского уголовного преследования на современном этапе исторического развития России. Диссертация может послужить стимулом к дальнейшему развитию теории прокурорского уголовного преследования, расширению и повышению качества исследований в этой области.
Отдельные положения работы, касающиеся механизма и структуры правового регулирования уголовного преследования, осуществляемого прокурором в уголовном судопроизводстве, вносят вклад в развитие общей теории права.
Практическая значимость исследования определяется его общей направленностью на совершенствование деятельности по борьбе с преступностью. Положения авторской концепции прокурорского уголовного преследования и предложения по их нормативно-прикладному воплощению могут быть использованы для совершенствования российского законодательства, а также для повышения эффективности практической деятельности прокуратуры и иных правоохранительных органов.
Диссертация представляет большой интерес в качестве учебного материала для использования в процессе обучения в юридических вузах; при повышении квалификации работников суда, прокуратуры и органов предварительного расследования преступлений.
Апробация результатов исследования. Основные положения, выводы и рекомендации диссертационного исследования изложены в 33 опубликованных работах автора, в том числе и в источниках, включенных в перечень ВАК, общим объемом свыше 82 п. л.
Монографии диссертанта, подготовленные и изданные по исследуемой проблематике, разосланы ведущим специалистам в области уголовного судопроизводства и прокурорского надзора, а также в библиотеки юридических вузов, правоохранительных и судебных органов.
Результаты исследования обсуждались на кафедрах: уголовно-процессуального и транспортного права юридического факультета Волжской государственной академии водного транспорта; уголовного процесса и криминалистики юридического факультета Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского; уголовного процесса Нижегородской академии МВД РФ. Основные положения диссертации приняты для использования в учебном процессе указанных вузов, что подтверждается соответствующими актами внедрения.
Отдельные результаты исследования докладывались на научно-практических конференциях и семинарах: «Российское право в период социальных реформ» (Научно-практическая конференция: ННГУ им. Н.И. Лобачевского, Н. Новгород, 18 ноября 1997 г.); «Проблемы науки и юридической
практики» (Научно-практическая конференция: ННГУ им. Н.И. Лобачевско
го, Н. Новгород, 23-24 апреля 2004 г.); «Российское право в период социаль
ных реформ» (Научно-практическая конференция: ННГУ им. Н.И. Лобачев
ского, Н. Новгород, 26-27 ноября 2004 г); «Правовые проблемы экономиче
ской, административной и судебной реформы в России» (Общероссийская
научно-практическая конференция: Российская академия юридических наук,
юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, Российский союз юри-
Ц» стов, Москва, 20-21 декабря 2004 г.); «Война и права человека» (Научно-
практическая конференция: ННГУ им. Н.И. Лобачевского, Н. Новгород, 22-23 апреля 2005 г.), «Проблемы теории и практики прокурорского надзора в современных условиях» (Научно-практическая конференция: Институт повышения квалификации руководящих кадров Генеральной прокуратуры РФ, Москва, 5-6 сентября 2005 г.); «Организованная преступность, терроризм, коррупция и проблемы совершенствования правовой основы борьбы с ними»
(Научно-практическая конференция: НИИ при Генеральной прокуратуре РФ,
1)
ИПК руководящих кадров Генеральной прокуратуры РФ, Российская криминологическая ассоциация, Москва, 6-7 октября 2005 г.) и др.
Структура диссертации обусловлена объектом, предметом, целью й задачами исследования. Диссертация включает в себя введение, пять глав, состоящих из девятнадцати параграфов, заключение и библиографию.
Уголовное преследование в системе правовых форм осуществления функций государства
Уголовное преследование как сложное правовое явление, при помощи которого обеспечивается правовое воздействие на общественные отношения, складывающиеся в процессе уголовно-процессуальной деятельности прокурора, может быть, на наш взгляд, в полной мере объективно и всесторонне раскрыто только в контексте1 обеспечения прав и свобод человека и гражданина, как главного элемента правового государства.
Права человека и правовое государство, характеризуясь общими закономерностями возникновения и функционирования, могут существовать и эффективно действовать только в тесной взаимосвязи. «В современный период, - пишет А.В. Малько, - проблемы прав человека выходят на международный, межгосударственный уровень, что подтверждает правомерность их приоритета над проблемами государства» .
Категория «права человека» в последние годы прочно вошла и в наш обиход, то есть в нашу «повседневную жизнь в ее постоянных, привычных проявлениях», и в нормы международно-правовых документов. Произошло это по той простой причине, что данная категория, говоря словами С.С. Алексеева, «обозначила в качестве центра в жизни людей отдельного, автономного человека; не человечество в целом, а именно каждого обособленного индивида как такового»1.
Начиная с эпохи Просвещения, идея о неотъемлемых правах человека прошла длительное развитие. События XX века, ознаменовавшиеся установлением в некоторых государствах Европы фашистских режимов, значительно ускорили процесс осознания того, что кроме неотъемлемых прав человека нет иного института «представляющего собой прямое выражение свободы личности, твердой основы ее суверенности, независимости, противостоящей произволу власти и насилию». Осознание этого факта привело в конечном итоге к приданию общепризнанным правам и свободам человека непосредственного юридического значения.
Не осталась в стороне от этого прогрессивного развития и Россия, народы которой не в меньшей степени испытали на себе все ужасы унижения бесчеловечной тиранией. 80-90 годы прошлого столетия ознаменовались для нашей страны началом кардинальных социальных, экономических, политических преобразований. Эти изменения затронули все стороны жизнедеятельности людей, многие институты, в том числе и позитивное право.
Предельно четко суть изменений в позитивном праве выразил С.С. Алексеев, указав, что произошло «прямое и глубокое вторжение в позитивное право, в саму ее органику, возрожденного естественного права, выраженного в системе общепризнанных неотъемлемых прав человека». В силу этого, происходит «обретение неотъемлемыми правами человека значения и функций действующей правовой реальности, причем такой, которая становится пра-вовым базисом, юридической основой национальных правовых систем» .
Полностью солидаризируясь с С.С. Алексеевым и другими современными авторами в том, что неотъемлемые права человека призваны утверждать высокое достоинство и свободу человека, высокие духовные и нравственные начала личности и в этом отношении, прежде всего защищать его от произвола самой власти, хотелось бы обратить внимание еще на одну сторону этой проблемы. Суть ее стоит в том, что человек как высокое духовное существо, к сожалению, в большей степени нуждается в защите от себе подобных. Количество преступлений против личности по-прежнему остается на высоком уровне. В этой ситуации перед государством встает важная задача по обеспечению безопасности личности не только путем повышения эффективности практической деятельности всей правоохранительной системы, но и путем совершенствования правовых форм реализации функций самого госу дарства. Одной из таких форм, на наш взгляд, выступает уголовное преследование, представляющее собой процессуальную деятельность прокурора и иных должностных лиц стороны обвинения по изобличению лиц, виновных в совершении преступления.
Правовые истоки уголовного преследования, как сложного правового института, заложены в нормах Конституции РФ и в ряде норм международного права, которые в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ являются неотъемлемой составной частью правовой системы нашего государства. К их числу могут быть отнесены: Всеобщая Декларация прав человека, принятая и провозглашенная Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 т1.; Между народный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. ;
Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 но ября 1950 г. и некоторые другие, которые выступают в качестве актов пря у мого действия и непосредственно порождают права и обязанности суда и сторон в сфере уголовного судопроизводства.
В Конституции РФ, принятой с учетом норм указанных международно правовых документов, закреплено положение о том, что признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина являются обязанностью государства (ст. 2). Именно это направление деятельности современного Рос сийского государства, наряду с осуществлением мер по обеспечению законности и правопорядка, а также с охраной всех форм собственности, многими авторами называется в качестве его приоритетной внутренней функции1.
«Конституция Российской Федерации, - пишут М.И. Байтин и И.Н. Се-някин, - признав человека, его права и свободы высшей ценностью, впервые закрепила защиту прав и свобод человека и гражданина в качестве обязанности государства. Тем самым охрана и развитие разносторонних прав и свобод граждан должны составлять смысл деятельности всех законодательных, исполнительных и судебных органов государственной власти»2.
Одним из важных естественных прав каждого человека является его право не подвергаться преступным посягательствам. Хотя подобное право и не закреплено в прямой постановке в Конституции РФ, оно вытекает из таких конституционных прав, как право на жизнь (ст. 20), право на охрану здоровья (ст. 41), право частной собственности (ст. 35) и др.
Охрана названных, а также иных прав и свобод человека и гражданина, его собственности от преступных посягательств является важной задачей государства, опосредованной через задачи уголовного законодательства. Следует отметить, что согласно ст. 2 Уголовного кодекса РФ к числу указанных задач относятся также охрана от преступных посягательств общественного порядка, общественной безопасности, окружающей среды и конституционного строя Российской Федерации, то есть не персонифицированного интереса.
Генезис идеи об осуществлении прокурором уголовного преследования в период отделения суда от административных органов
Должностное уголовное преследование как важное правовое средство защиты законных интересов личности, государства и общества, воплощенное в настоящее время в нормах действующего отечественного законодательства, к сожалению, не стало грозным оружием в руках прокурора в деле борьбы с преступностью. Как показывает правоприменительная практика, одна из причин подобного положения кроется в несовершенстве нынешнего уголовно-процессуального закона, что явилось, на наш взгляд, результатом игнорирования законодателем исторического и практического опыта реализации этой формы процессуальной деятельности прокурора.
Между тем, должностное уголовное преследование, как и любое правовое явление, имеет свои корни в прошлом, которое через отражение в настоящем устремлено в будущее. Учитывая, что лишь на основе исторических обобщений может быть раскрыта логика его возникновения и развития, существует настоятельная необходимость проследить генезис этой идеи в правовой теории и законодательстве российского государства.
В рассматриваемом аспекте проводимое нами исследование базируется на органическом единстве логического и исторического методов познания. При этом мы исходим из того, что «задача правовой теории, - как верно пишет Д.А. Керимов, - заключается не в том, чтобы воспроизвести весь многообразный процесс исторического развития права, чередование конкретно-исторических правовых памятников и фактов, смену одних правовых систем другими и показать этот процесс в последовательной конкретно- хронологической форме, что составляет задачу истории права, а в том, чтобы раскрыть объектино-существенное в его происхождении, в его необходимости, в освобожденном от случайностей виде, через систему абстрактных категорий...»1.
В качестве отправной точки для рассмотрения процесса развития теоретико-правовой мысли об осуществлении прокурором уголовного преследования автор взял первый в истории России нормативно-правовой акт, с которого началось создание нового для нашей страны государственного органа, существующего в настоящее время под названием «прокуратура». Им является царский Указ от 12 января2 1722 года, который отражал намерение («быть...») верховной власти о создании нового государственного института и закреплял основы его организации («... при сенате..., также во всякой коллегии...»).
В отличие от аналогичных институтов многих зарубежных государств , где появление прокуратуры было связано с развитием публичной формы уголовного преследования, в России прокуратура первоначально была учреждена с целью установления административного (общего) надзора. И вплоть до судебных реформ 1864 года «собственно судебная, обвинительная или исковая деятельность, - по словам Н.В. Муравьева, - составляла лишь одно из частных дополнений к функции надзора, едва намеченное в законе, слабое и незначительное на практике»4.
Вследствие этого проблемы возникновения и развития института прокуратуры и основных направлений ее деятельности, в том числе уголовного преследования, рассматривались отечественными учеными в основном в рамках исторической науки . Отдельные вопросы деятельности прокуроров исследовались в русской юридической науке учеными-процессуалистами при анализе функции обвинения в уголовном процессе .
В период образования института прокуратуры в России в качестве формы правления была абсолютная монархия. Высшая верховная власть принадлежала единоличному главе государства (царю), который лично осуществлял законодательную, исполнительную и судебную власть. Речи о разделении властей в то время было.
Судебная система характеризовалась тем, что суды не были отделены от администрации.3 Лично «царь являлся не только источником закона, но и непосредственным судьей». В провинциальных городах «правосудие осуществлялось воеводой с двумя асессорами», в губернских городах - эти функции были «переданы губернаторам». Фактически уголовные дела рассматривались «чиновниками канцелярий губернатора и воеводы»4.
Высшей судебной инстанцией был правительственный сенат, который был «поставлен» во главе не только судебных,.но всех без исключения административных учреждений. Аналогичная ситуация в деле отправления право- судия сложилась и в созданных при Петре Первом специальных судах, к которым относились военные и духовные суды.
В приложении к Воинскому Уставу 1716 г., которое именовалось «Кратким изображением процессов или судебных тяжб»1 (ст. 2) было записано, что «суд всегда из некоторого числа честных особ сочинен бывает, которым от высокого начальства власть и мощь во управление правосудием дана».
На момент создания прокуратуры в России сложился розыскной тип уголовного процесса, который, по словам А.В. Смирнова, представляет «та кой порядок производства, когда функции уголовного преследования, защиты и функция принятия решения по делу — судебная или юстиции, — сливаются в деятельности одного государственного органа»2.
Понятие структуры правового регулирования прокурорского уголовного преследования и ее составные части
Новый Уголовно-процессуальный кодекс РФ не только упорядочил сложившиеся общественные отношения, связанные с участием прокурора в уголовном судопроизводстве, но и внес существенные коррективы в его взаимоотношения с иными участниками уголовного процесса. К примеру, если раньше следователь при заключении обвиняемого под стражу, производстве обыска и приятии иных решений, затрагивающих конституционные права и свободы граждан, напрямую взаимодействовал с прокурором, то сейчас при принятии подобных решений последнему отведена роль посредника между следователем и судьей. Новый закон содержит и иные правовые предписания, ограничивающие полномочия прокурора. И эти новеллы, как свидетельствует практика, не всегда приводят к положительному результату.
Если исходить из того, что мерилом эффективности правового регулирования является степень достижения поставленной цели1, то актуальным является вопрос - а какова эта цель. К сожалению, разработчики нового УПК РФ, как об этом отмечают современные исследователи, отталкиваясь от благородной идеи защиты прав человека и гражданина, по сути, отреклись от истинного (природного) предназначения уголовного процесса - борьбы с преступностью, «назначив судопроизводство исключительно правозащитным средством» .
Учитывая, что характеристика воздействия права на общественные отношения связана не только с правотворчеством, но и с реализацией права, в том числе и применением правовых норм компетентными государственными органами, представляется необходимым в рамках данной работы проведение всестороннего исследования роли и назначения должностного уголовного преследования, осуществляемого прокурором, иными словами - прокурорского уголовного преследования.
Подобное исследование, на наш взгляд, возможно только на основе системно-функционального подхода. Данный подход требует, чтобы упор делался на анализе внутренних связей объекта. При этом указанный объект рассматривается как целостное образование, состоящее из элементов, теснейшим образом взаимосвязанных между собой и трансформирующихся друг в друга в процессе взаимодействия1. Одним из направлений такого подхода явилась в теории права разработка понятия механизма правового регулирования.
Повышение эффективности воздействия права на общественные отношения в сфере уголовного судопроизводства в целом и на отношения, связанные с участием прокурора в уголовном процессе в частности, является в современных условиях важной задачей юридической науки. Реализация данной задачи связана с необходимостью разработки и изучения структуры правового регулирования прокурорского уголовного преследования.
Научная идея механизма воздействия права на общественные отношения, выдвинутая в середине прошлого столетия Н.Г. Александровым2, получила дальнейшее теоретическое обобщение в трудах Л.С. Явич3, В.М. Горшенева и других ученых-юристов. В последствии эта идея приобрела развернутое научное обоснование в работах видного современного ученого правоведа С.С. Алексеева, а предложенная им конструкция механизма правового регулирования до настоящего времени не претерпела существенных изменений.
Рассматривая механизм правового регулирования как «взятую в единстве всю совокупность юридических средств, при помощи которых обеспечивается правовое воздействие на общественные отношения», С.С. Алексеев выделяет, в соответствии с тремя стадиями процесса правового регулирования, три основных его элемента: 1) юридические нормы; 2) правоотношения; 3) акты реализации субъективных юридических прав и обязанностей. Наряду с этими тремя основными элементами автор называет еще два юридических средства, которые занимают специфическое положение в механизме правового регулирования: нормативные юридические акты, а также правосознание и правовую культуру2.
Предложенное понятие механизма, отмечает С.С. Алексеев, охватывает две стороны правового регулирования. Во-первых, - это обеспечение при помощи совокупности правовых средств воздействия на общественные отношения и, следовательно, обеспечение эффективности правового воздействия. Во-вторых, - это внутреннее строение механизма, его отдельные элементы (части), взятые в соотношении.
Важным, при данном подходе, является вывод о том, что основные элементы внутреннего строения механизма вытекают из процесса правового регулирования, и соответствуют его стадиям. С.С. Алексеев выделяет три стадии процесса правового регулирования: 1) регламентирование общественных отношений, 2) действие юридических норм, 3) реализация субъективных юридических прав и обязанностей и, соответственно им, три названные выше основные элементы его механизма.
Предложенная конструкция не является застывшей. Как отмечает сам автор, в зависимости от путей воздействия права на общественные отношения, типа правоотношений, их характера и ряда других факторов возможны либо упрощение механизма правового регулирования, либо, напротив, его усложнение и включение в него дополнительных элементов. Изложенный подход к исследованию механизма правового регулирования на общетеоретическом уровне имеет важное методологическое значение и служит базой, основой для дальнейших теоретических изысканий
Помимо общетеоретического уровня, идея механизма воздействия права на общественные отношения, получила исследование и на уровне правового блока , каковыми в структуре права являются материальное и процессуальное право. Рассматривая процессуальное право как относительно самостоятельный блок в структуре права, Е.Г. Лукьянова дает понятие механизма процессуального регулирования, употребляя при этом равнозначный термин «процессуально-правовой механизм». По мнению автора, процессуально-правовой механизм - это элемент общего механизма правового регулирования, относительно самостоятельная подсистема правовых средств.
Е.Г. Лукьянова характеризует процессуально-правовой механизм как динамическую систему правовых средств, при помощи которой упорядочивается охранительная деятельность уполномоченных органов в области юрисдикционного правоприменения.
Общая теория досудебного уголовного преследования, осуществляемого прокурором
Научное изучение прокурорского уголовного преследования в рамках разрабатываемого учения, безусловно, предполагает выяснение на первоначальном этапе его сущности и содержания на теоретическом уровне. Такой подход, используемый многими исследователями, имеет важное методологическое значение, поскольку способствует в общих контурах очертить последовательность научного поиска, а также удержаться от соблазна выйти за пределы предмета исследования, обусловленного рамками научной специальности.
Следуя апробированным путем своих предшественников, приступим к рассмотрению сущности и содержания уголовного преследования, осуществляемого прокурором в досудебном производстве, с их общей теоретической характеристики. Тем более это важно в настоящее время, когда указанная деятельность прокурора протекает в непростых условиях законодательного регулирования. В условиях, когда с одной стороны - официальной идеологией российского государства стала доктрина состязательного уголовного процесса, а с другой - в уголовно-процессуальном законе по-прежнему сохранены начала розыскного типа судопроизводства. Говорим - по-прежнему, потому что предварительное следствие все также оторвано от суда и всецело находится в руках прокурора и должностных лиц органов исполнительной власти; и практически в неизменном виде сохранено за прокурором выполнение трех основных уголовно-процессуальных функций: обвинения, защиты и разрешения дела1.
Сложность исследования феномена уголовного преследования, исходя из анализа действующего уголовно-процессуального закона, в современных условиях во многом обусловлена тем, что нынешний законодатель сам до конца не определился в сути этого непростого правового явления. Так, в действующем российском законодательстве оно рассматривается и как функция прокуратуры, то есть как одно из основных направлений ее деятельности (ст. 1 ч. 2 закона о прокуратуре), и как процессуальная деятельность (ст. 5 п. 55 УПК РФ), и как основная уголовно-процессуальная функция (ст. 5 п. 45 УПК РФ). При такой нормативной неопределенности значительно осложняется правоприменительная деятельность правоохранительных органов, использующих уголовное преследование как важное средство борьбы с преступностью1. Поэтому в этой ситуации было бы более правильным и разумным для законодателя - привести указанные нормы к единому знаменателю. А задача юридической науки в разрешении данной проблемы состоит в том, чтобы помочь законодателю определиться в своей позиции путем выработки предложений на основе тщательного выяснения гносеологической, правовой и практической сущности и социального назначения этого сложного явления.
Существенным подспорьем в этом плане могут служить научные труды видных ученых прошедших столетий, занимавшихся данной проблематикой. В связи с этим уместным будет привести слова А.В. Смирнова, который в своей статье, посвященной «великому учителю русских криминалистов» И.Я. Фойницкому, писал, что «современные правоведы, скрещивая оружие в теоретических баталиях, часто не подозревают, что стоят на плечах гигантов века минувшего, готовых дать ответы на многие их вопросы» .
Без сомнения, одним из таких гигантов является и Н.В. Муравьев -ученый и практик времен первой судебной реформы, проведенной в России в 60-х годах XIX века. В своей известной книге, на которую автор ссылается в начале данной работы, Н.В. Муравьев, характеризуя публичное уголовное преследование, писал: «Деятельность эта, носящая название обвинительной, состоит из собирания данных для обвинения и самого обвинения перед судом»1. Эти слова имеют важное методологическое значение. В них Н.В. Муравьев предельно конкретно обозначил два этапа публичного уголовного преследования: 1) собирание данных для обвинения, 2) само обвинение перед судом.
На данный момент исследования нас в большей степени интересует первый из числа названных этапов, который в приведенной цитате сформулирован как «собирание данных для обвинения».
За прошедшие годы научная мысль, а вслед за ней и право, шагнули далеко вперед, обогатившись результатами новых научных исследований. В современных условиях в действующем уголовно-процессуальном законе «собирание данных для обвинения» выступает не как единственный, а только как первый элемент такого правового понятия, как «процесс доказывания». Статья 85 нынешнего Уголовно-процессуального кодекса, в частности, гласит, что «доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств».
Анализ норм уголовно-процессуального права показывает, что многие из них, так или иначе, регламентируют дельность прокурора и иных участников уголовного процессе именно по выполнению указанных выше действий, т.е. по собиранию, проверке и оценке доказательств. Еще в свое время по данному поводу В.М. Савицкий писал, что «между любыми группами норм всегда можно проследить связи, опосредованные одной и той же процессуальной категорией - доказыванием»2.
Необходимо констатировать, что названная категория получила детальное исследование в отечественной уголовно-процессуальной науке. Большинство авторов определяют ее как осуществляемую в предусмотренном процессуальном законом порядке деятельность должностных лиц государственных органов, ведущих процесс, при участии иных субъектов доказывания, по собиранию, проверке и оценке доказательств с целью установления истины1 по уголовному делу и решения всех задач уголовного судопроизводства.
Полностью поддерживая подобный подход к названной проблеме, со своей стороны отметит, что в условиях действия нынешнего кодекса целесообразнее говорить не о задачах, о назначении уголовного судопроизводства и - о целях деятельности того или иного участника уголовного процесса.
