Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Уголовно-процессуальные функции и правовой статус прокурора в досудебном производстве 15
1.1. Понятие и значение уголовно-процессуальных функций участников досудебного производства 15
1.2. Особенности правового статуса прокурора и осуществляемых им процессуальных функций в досудебных стадиях уголовного судопроизводства России 41
1.3. Правовой статус и функции прокурора в уголовном судопроизводстве государств-членов Совета Европы 74
Глава 2. Деятельность прокурора в досудебных стадиях 86
2.1. Полномочия прокурора в стадии возбуждения уголовного дела и процессуальные механизмы их реализации 86
2.2. Сущность и содержание деятельности прокурора в стадии предварительного расследования 111
2.3. Действия и решения прокурора по уголовному делу, поступившему с обвинительным заключением (обвинительным актом, обвинительным постановлением) 142
Заключение 159
Библиографический список
- Особенности правового статуса прокурора и осуществляемых им процессуальных функций в досудебных стадиях уголовного судопроизводства России
- Правовой статус и функции прокурора в уголовном судопроизводстве государств-членов Совета Европы
- Сущность и содержание деятельности прокурора в стадии предварительного расследования
- Действия и решения прокурора по уголовному делу, поступившему с обвинительным заключением (обвинительным актом, обвинительным постановлением)
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Действующая единая централизованная система прокуратуры Российской Федерации находится на переломном этапе своего развития. И это закономерно. Принятый Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (далее – УПК РФ) ознаменовал собой построение новой функциональной модели уголовного судопроизводства России, главная идея которой закреплена в ч. 2 ст. 15: «Функция обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или на одно и тоже должностное лицо».
Согласно указанной функциональной модели УПК РФ в уголовном судопроизводстве все участники процесса классифицированы в зависимости от выполняемых ими функций. В законе установлено, что прокурор, следователь, руководитель следственного органа, орган дознания, дознаватель и начальник подразделения дознания выступают участниками уголовного судопроизводства со стороны обвинения, осуществляющими уголовное преследование. Кроме того, ст. 1 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» (далее – Закон о прокуратуре) и ч. 1 ст. 37 УПК РФ возлагают на прокурора осуществление функции надзора за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия.
После вступления Российской Федерации в Совет Европы проблемы реформирования органов прокуратуры обрели особую актуальность, поскольку наша страна взяла на себя обязательство привести национальное законодательство в соответствие с принципами и стандартами Совета Европы. При модернизации закона о прокуратуре следует учитывать положения Рекомендации R (2000) 19 Комитета министров Совета Европы «О роли прокуратуры в системе уголовного правосудия», в которых определено, что прокуроры не только поддерживают обвинение в суде, но и «во всех системах уголовного правосудия решают вопрос о возбуждении или продолжении уголовного преследования».
Однако, как показывают исследования, процесс реформирования законодательства в рассматриваемой сфере идет не всегда последовательно и логично.
Так, федеральными законами от 05.06.2007 № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» и от 06.06.2007
№ 90-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» был значительно изменен правовой статус прокурора в уголовном судопроизводстве, а также круг его процессуальных полномочий по уголовному преследованию и надзору за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия и органов дознания.
Разный объем процессуальных полномочий прокурора по отношению к органам дознания и органам предварительного следствия еще больше осложняет ситуацию, внося дополнительный элемент неопределенности в правовой статус прокурора в уголовном судопроизводстве.
Законодательные новеллы, связанные с изменением компетенции прокурора в уголовном судопроизводстве России, стали предметом острых дискуссий среди ученых-юристов и практиков. При этом нового общепризнанного концептуального решения по реформированию правового статуса прокурора как участника уголовного судопроизводства со стороны обвинения не выработано.
Такая ситуация объясняется тем, что часть прежних полномочий прокурора законодатель восстановил Федеральным законом от 28.12.2010
№ 404-ФЗ, однако в полной мере допущенные в ходе реформирования УПК РФ перекосы не устранены. По мнению Генерального прокурора Российской Федерации Ю.Я. Чайки, «…существуют проблемы, даже можно сказать, пробелы законодательного характера. Требуется определенный баланс полномочий между надзором и следствием, чтобы в конечном итоге повысить уровень защищенности прав и свобод граждан. К сожалению, пока он ослаблен. Сильное следствие возможно только при одном условии: если есть эффективный и сильный прокурорский надзор».
Отмеченные проблемы особо актуальны в условиях, когда большинство жалоб – 67,1 % – содержат сведения о нарушениях прав на судебную защиту и справедливое судебное разбирательство. Распространенным способом ограничения доступа к правосудию остается практика незаконных отказов в возбуждении уголовного дела. В общей сложности в 2012 г. прокурорами было выявлено более 3 млн. нарушений закона при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлении.
Остается дискуссионной проблема содержания, соотношения и реализации функции уголовного преследования и функции надзора за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия.
Кроме того, представляется важным проанализировать законотворческий опыт России и прокурорскую практику с тем, чтобы понять, как в действительности реализуются рекомендации Комитета министров Совета Европы о роли прокурора и его основных функциях и полномочиях в сфере уголовного судопроизводства.
Изложенное свидетельствует о необходимости теоретического осмысления процессуального статуса и механизмов реализации полномочий прокурора как участника уголовного судопроизводства со стороны обвинения в досудебных стадиях, что предопределяет актуальность темы диссертационного исследования.
Степень научной разработанности темы исследования. Правовое положение прокурора и порядок реализации его процессуальных функций в уголовном процессе были предметом исследования многих выдающихся русских юристов: А.Ф. Кони, Н.В. Муравьева, Н.А. Неклюдова, В.К. Случевского,
Л.Я. Тауберга, И.Я. Фойницкого и др.
В советский и постсоветский период значительный вклад в разработку различных проблем деятельности прокурора в сфере уголовного судопроизводства внесли: В.Б. Алексеев, В.П. Божьев, А.Д. Бойков,
В.И. Басков, Н.В. Буланова, В.В. Вандышев, Б.А. Галкин, С.И. Герасимов,
К.Ф. Гуценко, И.Ф. Демидов, Т.Н. Добровольская, А.И. Долгова, Н.В. Жогин, О.Д. Жук, З.З. Зинатуллин, Н.И. Капинус, С.Г. Кехлеров, Н.Н. Ковтун,
А.Ф. Козусев, Л.Д. Кокорев, Г.Н. Королев, В.Ф. Крюков, Э.Ф. Куцова,
А.М. Ларин, П.А. Лупинская, Ю.А. Ляхов, В.Н. Махов, Я.О. Мотовиловкер, И.А. Николайчук, И.Л. Петрухин, Р.Д. Рахунов, В.П. Рябцев, В.М. Савицкий, К.Ф. Скворцов, А.Б. Соловьев, М.С. Строгович, А.Я. Сухарев, М.Е. Токарева, Ю.Г. Торбин, Ф.Н. Фаткуллин, А.Г. Халиулин, В.Я. Чеканов, А.А. Чувилев, В.С. Шадрин, В.В. Шимановский, С.П. Щерба, П.С. Элькинд, М.Л. Якуб,
Н.А. Якубович, В.Б. Ястребов и др.
Отдельные аспекты правового статуса и деятельности прокурора в зарубежных странах рассматривались в трудах Л. В. Головко, К. Ф. Гуценко, В.Н. Додонова, П.А. Смирнова, К. Б. Калиновского, В.Е. Крутских,
В.Н. Махова, М.А. Пешкова, Н.Г. Стойко, Е.В. Терехова, С.П. Щербы и др.
В диссертационных исследованиях С.Н. Алексеева, К.А. Бабина,
М.П. Бобылева, Е.Д. Болтышева, Е.Н. Бушковской, А.Ю. Гордеева,
Ж.К. Коняровой, О.Д. Кузнецовой, А.А. Новиковой, В.О. Трофимова,
А.А. Тушева, В.Ш. Харчиковой, А.Ю. Чуриковой, В.В. Яковенко и др. правовой статус прокурора, как правило, рассматривался с учетом положений УПК РФ и вносимых в него изменений и дополнений. Однако вопросы соотношения и разграничения надзорной деятельности и деятельности прокурора по уголовному преследованию, а также сущности, содержания и порядка реализации прокурором полномочий как участником со стороны обвинения в досудебных стадиях уголовного процесса не получили исчерпывающей проработки.
В связи с этим требуется дальнейшее изучение особенностей процессуального положения прокурора в досудебных стадиях уголовного судопроизводства, научное обоснование эффективных механизмов деятельности прокурора по осуществлению уголовного преследования, охране прав и свобод человека и гражданина при производстве по уголовным делам.
Объектом настоящего исследования являются правоотношения, складывающиеся в связи с осуществлением прокурором процессуальных полномочий как участником уголовного судопроизводства со стороны обвинения в досудебных стадиях, а также возникающие при этом проблемные ситуации, требующие научного разрешения.
Предметом исследования являются совокупность норм уголовно-процессуального законодательства, регламентирующих деятельность прокурора в досудебных стадиях уголовного судопроизводства, а также следственная, прокурорская и судебная практика, в материалах которой содержится достоверная информация об объекте исследования.
Цель исследования заключается в том, чтобы на основе полученных результатов исследования о сущности функции уголовного преследования, осуществляемой прокурором в досудебном производстве, разработать новые научные положения, имеющие теоретическое и прикладное значение, в целях оптимизации правового статуса прокурора как участника уголовного судопроизводства со стороны обвинения и его полномочий по осуществлению уголовного преследования в досудебных стадиях.
Для достижения указанной цели поставлены следующие основные задачи:
- исследовать понятие и значение уголовно-процессуальных функций участников досудебного производства;
- проанализировать правовой статус прокурора как участника уголовного судопроизводства со стороны обвинения в досудебных стадиях;
- определить сущность и содержание функции уголовного преследования, осуществляемой прокурором в досудебных стадиях уголовного судопроизводства;
- с учетом опыта зарубежных государств и рекомендаций Комитета министров Совета Европы о роли прокурора в уголовном судопроизводстве разработать теоретические положения, создающие основу для совершенствования уголовно-процессуального законодательства России;
- раскрыть механизмы и процессуальные формы реализации полномочий прокурора в досудебных стадиях уголовного судопроизводства;
- сформулировать практические рекомендации по повышению эффективности деятельности прокурора в досудебном производстве.
Методологической основой диссертационного исследования послужили общенаучные методы получения новых научных знаний, в частности, системно-структурный анализ, формальная логика и другие методы, позволяющие изучить во взаимосвязи правоотношения в сфере уголовного судопроизводства, а также частные методы – исторический, сравнительно-правовой, статистический, конкретно-социологические (анкетирование, изучение уголовных дел, включенное наблюдение).
Теоретическую основу диссертационной работы составили труды по общей теории государства и права, конституционному праву, уголовно-процессуальному праву, криминалистике, относящиеся к теме диссертации.
Нормативную базу диссертационного исследования образуют международно-правовые документы, Конституция Российской Федерации, УПК РФ, Закон о прокуратуре, другие федеральные законы, имеющие отношение к предмету исследования, уголовно-процессуальное законодательство СССР и Российской империи, зарубежное законодательство, а также подзаконные нормативные правовые акты.
Эмпирической базой исследования являются результаты изучения статистических материалов, обобщения уголовных дел и сведений социологического характера, опубликованной практики. В целях получения достоверных данных и разработки научных положений автором в период с 2008 по 2012 г. изучено 250 уголовных дел, расследованных в форме дознания, 270 уголовных дел, по которым производилось предварительное следствие в
г. Москве, Московской, Самарской и Калужской областях, проанкетировано 140 прокурорских работников, осуществляющих свою деятельность в сфере уголовного судопроизводства.
Научная новизна исследования состоит в том, что в представленной работе с учетом последних изменений уголовно-процессуального законодательства и практики их применения изучены и разрешены теоретические, нормативно-правовые и прикладные вопросы реализации полномочий прокурора как участника уголовного судопроизводства со стороны обвинения в досудебных стадиях, раскрывается сущность функции уголовного преследования, осуществляемой прокурором в досудебных стадиях, и её содержание. Впервые осуществлено разграничение прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования и деятельности прокурора по уголовному преследованию в досудебных стадиях уголовного процесса на основе таких критериев, как предмет и объект деятельности. Обоснована и сформулирована авторская позиция о перспективах совершенствования уголовно-процессуального законодательства о процессуальном статусе и полномочиях прокурора в досудебном производстве.
Научная новизна находит выражение в следующих основных положениях, выносимых на защиту:
-
Сущность функции уголовного преследования, осуществляемой прокурором в досудебных стадиях, состоит в принятии процессуальных решений и совершении процессуальных действий, направленных на возбуждение уголовного дела в случае обнаружения признаков преступления, изобличение лица, подлежащего привлечению в качестве подозреваемого, обвиняемого, применение мер процессуального принуждения, формулирование законного и обоснованного подозрения, обвинения, выдвинутого против лица, в деянии которого содержатся признаки преступления, путем оценки уголовно-правовой квалификации его действий (бездействия) и оценки законности и обоснованности действий и решений органов предварительного расследования, а также направление уголовного дела в суд для рассмотрения по существу.
2. Научное положение диссертанта о том, что деятельность прокурора по уголовному преследованию в досудебных стадиях и по осуществлению надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования следует разграничивать на основе таких критериев, как предмет и объект деятельности. Объектом деятельности прокурора по осуществлению уголовного преследования выступает лицо, подлежащее привлечению к уголовной ответственности, а предметом – действия (бездействие) лица, содержащие признаки преступления. При осуществлении надзора за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия, объектом надзора являются указанные органы, а предметом надзора – законность их деятельности, а также принимаемых ими процессуальных решений.
3. Вывод автора о том, что под пределами деятельности прокурора по осуществлению уголовного преследования в досудебных стадиях, следует понимать правовую категорию, определяющую границы должного и возможного при реализации им процессуальных полномочий. Определяющим критерием, раскрывающим данное понятие, на наш взгляд, является объем процессуальных полномочий.
4. Разработанная автором классификация процессуальных полномочий прокурора, реализация которых направлена на осуществление уголовного преследования в досудебных стадиях, основана на следующих критериях:
1) цель; 2) отношение к предмету доказывания; 3) стадия реализации;
4) процессуальная форма реализации; 5) обязательность исполнения;
6) возможность обжалования.
5. Вывод автора о том, что среди государств – членов Совета Европы только в Российской Федерации прокуратура не осуществляет в полном объеме уголовное преследование в досудебных стадиях, что не согласуется с Рекомендацией R (2000) 19 Комитета министров Совета Европы «О роли прокуратуры в системе уголовного правосудия». Предлагается нормативные положения УПК РФ привести в соответствие с названной рекомендацией и наделить прокурора полномочиями по осуществлению функции уголовного преследования в досудебных стадиях. Реализация прокурором полномочий по уголовному преследованию, в том числе по возбуждению уголовного дела, даче согласия следователю на обращение в суд с ходатайством об избрании и применении мер процессуального принуждения, ограничивающих конституционные права обвиняемого (подозреваемого), прекращению уголовного дела на законных основаниях, будет способствовать защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, соблюдению разумного срока уголовного судопроизводства, обеспечению неотвратимости наказания за совершенное преступление либо отказу от уголовного преследования невиновных.
6. Научные положения о необходимости восстановить право прокурора давать следователю обязательные для исполнения письменные указания о производстве следственных и иных процессуальных действий, об изменении объема обвинения, а также о квалификации расследуемого деяния. Автор полагает, что компетенция по даче таких указаний должна быть ограничена случаями выявления нарушений закона и пределами, в которых это необходимо для устранения данных нарушений.
7. Вывод автора о целесообразности наделения прокурора правом своим постановлением исключать из обвинительного заключения отдельные пункты обвинения либо переквалифицировать обвинение на менее тяжкое с обязательным уведомлением потерпевшего, его законного представителя и других участников уголовного судопроизводства, если этим решением затрагиваются их права и законные интересы.
Положения, обосновывающие необходимость совершенствования процессуального положения прокурора в уголовном судопроизводстве и повышения эффективности защиты прав и свобод человека и гражданина, отражены в порядке de lege ferenda в авторском проекте федерального закона.
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в возможности применения содержащихся в нем предложений, выводов и рекомендаций в законотворческой деятельности, в системе повышения квалификации прокурорских работников, в дальнейших научных исследованиях по данной тематике, а также в учебном процессе высших учебных заведений юридического профиля по курсу «Уголовно-процессуальное право».
Апробация и внедрение результатов исследования. Основные результаты исследования отражены в 14 научных работах автора, 3 из которых опубликованы в изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки Российской Федерации.
Результаты исследования внедрены в учебный процесс Института прокуратуры ФГБОУ ВПО «Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА)», а также использованы в работе управления методико-аналитического обеспечения надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования и оперативно-розыскной деятельностью Генеральной прокуратуры Российской Федерации.
Теоретические положения, выводы и предложения, изложенные в диссертации, апробированы в выступлениях на научно-практических конференциях и семинарах: «Проблемы обеспечения прокурором соблюдения закона при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях» (Южно-Уральский государственный университет, 1–2 апреля 2010 г.), «Проблемы обеспечения прокурором законности при применении мер процессуального принуждения в отношении подозреваемых и обвиняемых» (ГОУ ВПО «Российская академия правосудия», 13–14 апреля 2010 г.), «Действия и решения прокурора по уголовному делу, поступившему с обвинительным заключением» (Северо-Кавказский филиал РПА Минюста России, 27–29 апреля 2010 г.), «Актуальные вопросы участия российской прокуратуры в борьбе с контрабандой» (ГОУ ВПО «Российская таможенная академия», 17 марта 2010 г.), «Рассмотрение прокурором уголовного дела, поступившего с обвинительным заключением» (Институт экономики, управления и права, 2010), «Учреждение в России института уполномоченных (независимых) прокуроров: PRO ET CONTRA» (ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2011 г.), «Обеспечение законности в досудебных стадиях уголовного процесса в условиях внесения изменений в уголовно-процессуальное законодательство» (Московский гуманитарный университет, 2011 г.), «Проблема соотношения функций участников уголовного судопроизводства» (Российская академия адвокатуры и нотариата, 2012 г.).
Подготовленные в соавторстве пособия «Деятельность прокурора при осуществлении уголовного преследования», «Деятельность прокурора на досудебных стадиях уголовного судопроизводства: организационный, процессуальный и криминалистический аспекты» направлены в прокуратуры субъектов Российской Федерации и приравненные к ним прокуратуры для использования в практической деятельности.
Структура диссертации обусловлена целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав, объединяющих шесть параграфов, заключения, библиографического списка и приложений (сводная анкета по исследованию деятельности прокурора как участника уголовного судопроизводства со стороны обвинения в досудебных стадиях; аналитическая справка о деятельности прокурора по результатам изучения уголовных дел; проект федерального закона «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации»).
Особенности правового статуса прокурора и осуществляемых им процессуальных функций в досудебных стадиях уголовного судопроизводства России
Прежде чем рассмотреть вопрос о правовом статусе прокурора в досудебных стадиях уголовного судопроизводства и осуществляемых им процессуальных функциях необходимо исследовать понятие уголовно-процессуальных функций участников досудебного производства. Функция является одной из основных правовых категорий, которая позволяет раскрыть суть и содержание деятельности любого государственного органа1. Проблема уголовно-процессуальных функций участников уголовного процесса давно обсуждается в юридической литературе. Однако на современном этапе развития общества и государства указанная проблема требует научной разработки, поскольку её успешное разрешение будет способствовать повышению эффективности реализации процессуальных правоотношений, а также укреплению и развитию механизмов охраны прав и свобод человека и гражданина в сфере уголовного судопроизводства (статьи 1 и 11 УПК РФ).
Термин функция, как научная категория, достаточно подробно исследован в теории права и государства, прокурорского надзора и в науке уголовного процесса. В науке уголовно-процессуального права для разрешения теоретических и прикладных задач используется термин «уголовно-процессуальная функция». Между тем, вопрос об уголовно-процессуальных функциях, по мнению А.Г. Халиулина, является одним из наиболее спорных и дискуссионных .
Неслучайно, до настоящего времени нет общепризнанной дефиниции и единообразных научных положений о количестве и содержании данных функций. Так, под уголовно-процессуальной функцией часто понимаются основные направления уголовно-процессуальной деятельности участников уголовного процесса1. Однако существуют и иные определения. По мнению П.С. Элькинд, уголовно-процессуальная функция - это специальное назначение и роль субъектов уголовного судопроизводства, выраженная в процессе реализации в том или ином конкретном направлении уголовно-процессуальной деятельности2.
Н.А. Якубович рассматривает их как осуществляемую участниками уголовного процесса деятельность, характер и содержание которой определяются законом в зависимости от их процессуального положения, направленную на решение стоящих перед ними задач уголовного судопроизводства, отстаивание процессуальных интересов или выполнение процессуальных обязанностей3.
Но под деятельностью обычно понимается собирательное понятие, характеризующее работу этих субъектов в целом, в которой можно выделить определенные направления, функции4.
В этой связи напрашивается закономерный вопрос, о том, что же является функцией участников уголовного процесса: деятельность или направление деятельности?
А.Г. Халиулин, разрешая эту дилемму, отметил, что здесь нет противоречий с определением функций как направлений деятельности5. В подтверждение своей позиции он ссылается на аргументацию Я.О. Мотовиловкера, который считает, что о функции как о направлении деятельности, а не о самой деятельности правомерно говорить лишь после того, как мы к слову функция добавим ее характеристику. Для усиления своей позиции Я.О. Мотовиловкер1 использует перевод латинского слова functio - как «деятельность», «совершение», «исполнение», но не как «направление». Если же мы скажем, функция защиты, то это уже будет означать не просто деятельность, а деятельность защиты, то есть уже указывается направление этой деятельности.
Согласно теории права систему функций образуют четыре группы: общеправовые функции, отраслевые функции, функции правовых институтов и функции норм права . Такая классификация позволяет отнести уголовно-процессуальные функции к отраслевым функциям. Поэтому представляется целесообразным разграничить уголовно-процессуальные функции и функции отдельных участников уголовного судопроизводства.
Функции отдельных участников - это виды их уголовно-процессуальной деятельности, осуществляемой в соответствии с их конкретными целями и задачами, а также собственными интересами, которые определяют специальное назначение и роль каждого в процессе3. По отношению к правовому статусу участников уголовного судопроизводства функции не выполняют «служебной роли», поскольку они позволяют правильно установить весь комплекс прав и обязанностей, призванных обеспечить реализацию участником своих функций4.
Правовой статус и функции прокурора в уголовном судопроизводстве государств-членов Совета Европы
Вместе с тем, очевидно, каждая из указанных самостоятельных направлений деятельности должна обладать собственным предметом и объектом.
К сожалению, вопросы разграничения разных направлений деятельности прокурора, таких как надзорная деятельность и деятельность по уголовному преследованию в досудебных стадиях уголовного процесса, на основе вышеуказанных критериев деятельности, не получили глубокой проработки.
Представляется, что изучение рассматриваемого вопроса должно начинаться с уяснения этимологического значения этих слов. В «Словаре русского языка» СИ. Ожегова объяснения терминов «предмет» и «объект» имеют в ряде истолкований почти дословное совпадение: Предмет - это «то... на что направлено какое-нибудь действие»1. Объект - это «явление, предмет, на который направлена какая-нибудь деятельность (объект изучения)». Объект - это «предприятие, учреждение, а также все, что является местом какой-либо деятельности»2.
Следовательно, и предмет, и объект определены как то, на что направлена какая-нибудь деятельность (в том числе, и по надзору и по уголовному преследованию).
Учитывая, что учеными была проделана большая работа по обобщению и анализу имеющихся мнений о предмете прокурорского надзора и в силу законодательно установленного определения понятия предмета надзора в рассматриваемой сфере, полагаем возможным ограничиться лишь указанием на то, что применительно к исследуемому вопросу будем исходить из обобщенного определения, данного Казариной А.Х., согласно которому
предметом надзора на каждом направлении является законность действий и правовых актов управомоченных органов и лиц1.
В соответствии со ст. 29 Закона о прокуратуре предметом прокурорского надзора за исполнением законов органами предварительного расследования является соблюдение прав и свобод человека и гражданина, установленного порядка разрешения заявлений и сообщений о совершенных и готовящихся преступлениях, проведения расследования, а также законность принимаемых ими решений. В качестве объекта надзора выступают государственные органы и должностные лица, осуществляющие деятельность по приему, рассмотрению и разрешению сообщений о преступлениях, выявлению и расследованию преступлений.
В концентрированном виде указанные критерии можно изложить следующим образом: объектом надзора являются органы дознания и органы предварительного следствия, а предметом надзора - законность их деятельности и принимаемых ими процессуальных решений.
Рассматривая сущность прокурорского надзора за исполнением законов в досудебном производстве по уголовным делам, следует отметить, что пределы прокурорского надзора за исполнением законов органами дознания и органами предварительного следствия существенно отличаются. Так, пределы прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия ограничены проверкой законности процессуальной деятельности органов предварительного следствия. Вопросы организации, тактики и методики предварительного следствия в предмет прокурорского надзора не входят. В то же время прокурор уполномочен вмешиваться в организацию, тактику и методику предварительного расследования преступлений органами дознания и дознавателями .
Вопросы о предмете и объекте уголовного преследования прокурора в досудебных стадиях уголовного судопроизводства отечественной юридической наукой в отличие от аналогичных категорий прокурорского надзора в рассматриваемой сфере, к сожалению, исследованы недостаточно.
Однако, вместо преодоления объективных трудностей при разграничении предмета и объекта ряд авторов, рассматривая вопросы о сущности уголовного преследования, нередко опускает тот или иной термин или же трактует понятие предмета и объекта по-своему. В некоторых же публикациях, посвященных уголовному преследованию, осуществляемому прокурором, обе эти категории и вовсе не упоминаются.
Так, излагая свое понимание основ построения правовой модели деятельности прокурора в досудебном производстве А.Ю. Чурикова к базисным структурным элементам деятельности прокурора в рассматриваемой сфере отнесла цель, субъект, объект деятельности (надзорной), выполняемые функции и полномочия1. Предмету и объекту уголовного преследования в этой структуре не нашлось места.
В суждениях М.А. Чельцова о начальном моменте уголовного процесса нашлось место лишь для объекта уголовного преследования: под ним автор понимает всякого предполагаемого совершителя преступления2. О предмете же уголовного преследования автор не упомянул, словно такой категории не существует.
Следует отметить, что, в специальной литературе крайне редко можно встретить определение понятий предмет и объект уголовного преследования, а ряд авторских суждений по рассматриваемому вопросу носят противоречивый характер. Так, С.А. Губин раскрывая процессуальные полномочия обвиняемого в досудебном производстве, относит его к объекту уголовного преследования1. Вместе с тем, существует и иная точка зрения. Так, О.Ю. Кузнецов, в качестве объекта уголовного преследования рассматривает не лицо, совершившее преступное деяние, а само деяние2.
Первая приведенная точка зрения, на наш взгляд является более правильной, поскольку если мы обратимся к международным документам, то обнаружим, что в качестве объекта уголовного преследования рассматривается не деяние, а лицо совершившее преступление.
Так, согласно Руководству Управления Верховного Комиссариата ООН по делам беженцев (УВКБ ООН) следует, что для применения положений ст. 1 (F) Конвенции о статусе беженцев 1951 г. достаточно установить наличие «серьезных оснований предполагать», что было совершено одно из указанных деяний. Формального доказательства того, что проситель был объектом уголовного преследования, не требуется3.
В свою очередь преступное деяние лица нормы международного права и международные договоры Российской Федерации закрепляют в качестве предмета уголовного преследования.
Так, в соответствии со ст. 21 Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции во взаимной правовой помощи может быть отказано, если внутреннее законодательство запрашиваемого Государства-участника запрещает его органам осуществлять запрашиваемые меры в отношении любого аналогичного преступления, если бы такое преступление
Сущность и содержание деятельности прокурора в стадии предварительного расследования
Деятельность прокурора по реализации функции уголовного преследования в ходе предварительного расследования достаточно специфична. В отличие от иных государственных органов и должностных лиц, осуществляющих уголовное преследование, прокурор призван обеспечивать верховенство закона, охрану прав и свобод человека и гражданина при производстве по уголовным делам. Поэтому деятельность прокурора по осуществлению уголовного преследования должна оцениваться через призму обеспечения законности.
В стадии предварительного расследования возможности прокурора по осуществлению уголовного преследования ограничены. Так, прокурор лично не участвует в расследовании преступления путем производства следственных и иных процессуальных действий, не уполномочен принимать к производству уголовное дело и проводить расследование в полном объеме, давать следователю обязательные для исполнения письменные указания о направлении расследования и о производстве следственных либо иных процессуальных действий.
Как уже отмечалось в первой главе диссертационного исследования, сущность функции уголовного преследования, осуществляемого прокурором в досудебном производстве, состоит в принятии процессуальных решений и совершении процессуальных действий, направленных на возбуждение уголовного дела в случае обнаружения признаков преступления, изобличение лица, подлежащего привлечению в качестве подозреваемого, обвиняемого, применение мер процессуального принуждения, формулирование законного и обоснованного подозрения, обвинения, выдвинутого против лица, в деянии которого содержатся признаки преступления, путем оценки уголовно-правовой квалификации его действий (бездействий) и оценки законности и обоснованности действий и решений органов предварительного расследования, что позволяет раскрыть сущность и содержание этой деятельности, т.е. выделить полномочия и процессуальные механизмы, посредством которых прокурор осуществляет уголовное преследование.
Анализ процессуальных полномочий, реализуемых прокурором в досудебном производстве, позволяет сделать вывод о том, что его действия и решения оказывают влияние на ход и результаты предварительного расследования. Так, по мотивированному письменному запросу прокурора ему предоставляется возможность ознакомиться с материалами уголовного дела, находящегося в производстве следователя (ч. 21 ст. 37 УПК РФ). В случае обнаружения нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия прокурор уполномочен требовать от следователя их устранения (п. 3 ч. 2 ст. 37 УПК РФ).
До внесения анализируемых изменений в УПК РФ эффективным процессуальным средством устранения нарушений закона, допущенных органами предварительного расследования, являлось полномочие прокурора по отмене незаконных и необоснованных постановлений следователя или дознавателя.
До принятия Федерального закона от 28.12.2010 № 404-ФЗ это право прокурора сохранилось лишь в части отмены постановлений органов дознания. В целом позиция о недопустимости прямой отмены прокурором постановлений, выносимых должностными лицами органов предварительного расследования, на наш взгляд, соответствует общей концепции УПК РФ о разделении процессуальных функций, так как данное полномочие представляется более характерным для функции процессуального руководства расследованием. Однако в случаях, когда необходима оперативность в устранении выявленных нарушений закона, применение данного полномочия представляется обоснованным. К числу таких случаев следует отнести: устранение нарушений законности при применении процессуальных мер, ограничивающих конституционные права и свободы человека и гражданина, принятии наиболее важных процессуальных решений, определяющих итоговые решения по делу. В действующей редакции УПК РФ такое исключение предусмотрено применительно к постановлениям следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, о возбуждении уголовного дела, прекращении уголовного дела (уголовного преследования) и приостановлении производства по делу. Представляется, что в круг процессуальных решений, принимаемых органами предварительного следствия, отмена которых возможна на основании постановления прокурора, также должны входить решения о привлечении лица в качестве обвиняемого, о задержании подозреваемого, об избрании меры пресечения или процессуального принуждения.
До принятия Федерального закона от 28.12.2010 № 404-ФЗ прокурор был ограничен в праве принимать какое-либо процессуальное решение в случае обнаружения нарушений закона при проверке им постановления о приостановлении предварительного следствия1.
Так, например, по результатам предварительного расследования уголовного дела, возбужденного СО по г. Калуге СУ СК при прокуратуре РФ по Калужской области по признакам преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 2 ст. 127, ч. 2 ст. 139 УК РФ, следователем было вынесено решение о приостановлении предварительного следствия по уголовному делу на основании п. 1 ч. 1 ст. 208 УК РФ.
Действия и решения прокурора по уголовному делу, поступившему с обвинительным заключением (обвинительным актом, обвинительным постановлением)
По результатам изучения представленных материалов1 уголовного дела прокурор оценивает характер и пределы содействия обвиняемого следствию, соблюдение условий досудебного соглашения о сотрудничестве, достижение цели такого сотрудничества, а также иные обстоятельства, предусмотренные ч. 1 ст. 317.5 УПК РФ.
Чтобы удостовериться в полноте и правдивости сведений, сообщенных обвиняемым в ходе предварительного расследования, необходимо тщательно изучить все материалы уголовного дела. Установив, что следствие по уголовному делу проведено с соблюдением требований закона и что обвинительное заключение соответствует материалам дела, прокурор придя к убеждению в виновности обвиняемого, утверждает обвинительное заключение и направляет дело в суд. Одновременно с утверждением обвинительного заключения прокурор выносит представление об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения.
Представляется целесообразным предусмотреть в законе, что в случае, когда условия досудебного соглашения о сотрудничестве не выполнены, содействие раскрытию и расследованию преступления фактически отсутствовало и обвиняемый ограничился сообщением сведений о его собственном участии в преступной деятельности, либо не способствовал изобличению соучастников преступлений, прокурор принимает решение об отказе в вынесении представления. В этом случае он выносит постановление, копия которого с разъяснением порядка его обжалования направляется обвиняемому и его защитнику. В этом случае уголовное дело направляется в суд для рассмотрения по существу в общем порядке.
В случае избрания в отношении обвиняемого меры пресечения, связанной с изоляцией от общества, прокурорам предписано, заблаговременно принимать исчерпывающие меры, обеспечивающие изучение уголовного дела и утверждение обвинительного заключения до истечения срока содержания лица под стражей, принимая во внимание выводы Конституционного Суда Российской Федерации, изложенные в постановлении от 22.03.2005 № 4-П «По делу о проверке конституционности ряда положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих порядок и сроки применения в качестве меры пресечения заключения под стражу на стадиях уголовного судопроизводства, следующих за окончанием предварительного расследования и направлением уголовного дела в суд, в связи с жалобами ряда граждан» (далее - Постановление от 22 марта 2005 г. № 4-П)1.
Постановлением от 22 марта 2005 г. № 4-П часть вторая статьи 229 УПК РФ признана не противоречащей Конституции Российской Федерации. Однако Конституционный Суд Российской Федерации указал, что содержащиеся в указанной статье положения по своему конституционно-правовому смыслу в системе уголовно-процессуального регулирования не допускают возможность содержания обвиняемого под стражей без судебного решения после направления прокурором или вышестоящим судом уголовного дела на рассмотрение в суд. Прокурор при утверждении обвинительного заключения (обвинительного акта) и направлении уголовного дела в суд обязан проверить, не истекает ли установленный судом срок содержания обвиняемого под стражей и достаточен ли он для того, чтобы судья имел возможность принять решение о наличии или отсутствии оснований для дальнейшего применения заключения под стражу на судебных стадиях производства по делу. Если к моменту направления дела в суд этот срок истекает или если он оказывается недостаточным для того, чтобы судья в стадии подготовки к судебному заседанию мог принять решение о наличии или отсутствии оснований для дальнейшего применения заключения под стражу, прокурор в соответствии со статьями 108 и 109 УПК обязан обратиться в суд с ходатайством о продлении срока содержания обвиняемого под стражей.
Данная правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации конкретизирована в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 октября 2009 г. № 22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста», в котором обращено внимание судов на необходимость обеспечения обвиняемому и его защитнику (если он участвует в деле) возможности участвовать в рассмотрении судом в стадии подготовки к судебному заседанию вопроса об оставлении без изменения меры пресечения в виде заключения под стражу, т.е. фактически о ее продлении, изложения своих аргументов и представления подтверждающих их доказательств.
В целях реализации постановления от 22 марта 2005 г. № 4-П принят Федеральный закон от 05.06.2012 № 53-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации».
Изменения, предусмотренные Федеральным законом, направлены на не допущение возможности содержания обвиняемого под стражей без судебного решения после направления прокурором или вышестоящим судом уголовного дела на рассмотрение в суд. На прокурора возлагается полномочие возбуждать перед судом ходатайство о продлении срока домашнего ареста или срока содержания под стражей обвиняемого по делу, поступившему с обвинительным заключением или обвинительным актом. Данным законом также предусматривается, что вопрос об избрании обвиняемому меры пресечения в виде залога, домашнего ареста или заключения под стражу может рассматриваться как в судебном заседании, так и на предварительном слушании с соблюдением необходимых процессуальных гарантий. Принятие указанного закона позволило законодательно закрепить правовую позицию Конституционного Суда
