Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Прекращение уголовного преследования как процессуальная форма освобождения от уголовной ответственности 15
1.1. Уголовное преследование как процессуальная функция уголовного судопроизводства: понятие, виды, субъекты его осуществляющие. Отличия от обвинения 15
1.2. Правовая природа и значение решения о прекращении уголовного преследования. Соотношение с прекращением уголовного дела 24
1.3. Соотношение уголовного и уголовно-процессуального закона в регулировании института прекращения уголовного преследования. Значение правовых позиций Конституционного Суда РФ, Европейского суда по правам человека 42
Глава 2. Основания прекращения уголовного преследования: понятие, виды, правовые последствия. Институт медиации в уголовном судопроизводстве 54
2.1. Понятие и классификация оснований прекращения уголовного преследования, их правовая сущность. Влияние принципов уголовного судопроизводства на содержание оснований прекращения уголовного преследования. Институт реабилитации в уголовном судопроизводстве 54
2.2. Реабилитирующие и нереабилитирующие основания прекращения уголовного преследования: понятие, виды, содержание 74
2.3. Уголовно-правовые и уголовно-процессуальные основания прекращения уголовного преследования: виды, содержание, проблемы доказывания
Глава 3. Решение о прекращении уголовного преследования: формы, сущность и порядок вынесения. Прокурорский надзор и судебный контроль за законностью прекращения уголовного преследования 124
3.1. Решение о прекращении уголовного преследования как правоприменительный акт. Процессуальный порядок его вынесения: взаимосвязь процедуры и оснований 124
3.2. Усмотрение лица, принимающего решение о прекращении уголовного преследования: свобода и правовые пределы. Целесообразность решения о прекращении уголовного преследования 140
3.3. Права и процессуальные гарантии лиц, освобождаемых от уголовного преследования и пострадавших от преступления 151
3.4. Прокурорский надзор и судебный контроль за законностью прекращения уголовного преследования 157
Заключение 164
Библиография
- Уголовное преследование как процессуальная функция уголовного судопроизводства: понятие, виды, субъекты его осуществляющие. Отличия от обвинения
- Правовая природа и значение решения о прекращении уголовного преследования. Соотношение с прекращением уголовного дела
- Понятие и классификация оснований прекращения уголовного преследования, их правовая сущность. Влияние принципов уголовного судопроизводства на содержание оснований прекращения уголовного преследования. Институт реабилитации в уголовном судопроизводстве
- Решение о прекращении уголовного преследования как правоприменительный акт. Процессуальный порядок его вынесения: взаимосвязь процедуры и оснований
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования.
Институт прекращения уголовного преследования занимает важное место в системе процессуальных средств, направленных на обеспечение задач уголовного судопроизводства. Настоящее диссертационное исследование посвящено основаниям и процессуальному порядку принятия решения об освобождении лица от уголовной ответственности и прекращения уголовного преследования. Точное регламентирование и правильное применение закона при принятии указанного решения требует теоретических исследований.
Проблемы прекращения уголовного преследования являются новыми для российской науки уголовного процесса, поскольку ранее они исследовались лишь в контексте проблем института прекращения уголовного дела. Вопросы прекращения уголовных дел анализировались: Л.Б. Алексеевой, Х.Д. Алкиперовым, Я.М. Брайниным, А.Я. Дубинским, П.А. Лупинской, Н.С. Ка-занджаном, С.Г. Келиной, Н.П. Кермиловой, A.M. Лариным, А.А. Магомедо-вым, Э. Мельниковой, А.Д. Прошляковым, М.С. Строговичем, А.И. Санталовым, С.Н. Сабаниным, А.В. Савкиным, Ф.Н. Фаткуллиным, Н.В. Жогиным, СП. Щерба, М.И. Якубовичем и др. За последние годы был опубликован ряд статей, посвященных указанной теме1. Многие проблемные вопросы освобождения от уголовной ответственности были затронуты в научных работах Г.Б. Виттенберга, А.Г. Калугина, С.Г. Келиной, П.А. Лупинской, Ю.В. Мат-
' См., например: Николюк В., Кальницкий В. Спорные вопросы освобождения от уголовной ответственности в соответствии с примечанием к ст. 228 УК РФ // Уголовное право. 1999. № 2. С. 67-70; Ткачевский Ю. Уголовная ответственность // Уголовное право. 1999. № 3. С. 38; Ефимичев П. Презумпция невиновности: дискуссия продолжается // Уголовное право. 1999. № 4. С. 50; Аликперов Х.Д., Курбанов К.Ш. УК РФ и некоторые проблемы освобождения от уголовной ответственности // Государство и право. 2000. № 1. С. 55; Головко Л.В. Освобождение от уголовной ответственности и освобождение от уголовного преследования: соотношение понятий // Государство и право. 2000. № 6. С. 41-51.
5 веевой, А.Д. Прошлякова, Н.В. Угольниковой и др.1
Особую актуальность теме диссертации придает принятие Уголовно-процессуального кодекса РФ в связи с закреплением в нем нового процессуального института - уголовного преследования. Это породило ряд дискуссионных проблем, связанных с принятием решения о прекращении уголовного преследования. К ним относятся: вопросы об основаниях прекращения уголовного преследования; соответствие досудебного прекращения уголовных дел по нереабилитирующим основаниям принципу презумпции невиновности, о процедуре прекращения уголовного преследования. Дискуссионным является и вопрос о соотношении уголовного и уголовно-процессуального законов в регулировании института прекращения уголовного преследования.
К этому можно добавить наличие спорных положений и противоречивых рекомендаций в теории уголовного процесса и необходимость совершенствования института освобождения от уголовной ответственности.
Настоящая диссертация является попыткой комплексного исследования прекращения уголовного преследования как процессуальной формы освобождения от уголовной ответственности, тогда как ранее, исследовались лишь отдельные аспекты рассматриваемого института (Матвеева Ю.В. «Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием»; Се-мернева Н.К. «Освобождение от уголовной ответственности несовершеннолетних в связи с применением мер воспитательного характера», Сверчков В.В. «Основания освобождения от уголовной ответственности и наказания» и
ДР-)-
1 См.: Лупинская П.А. Теоретические основы принятия решений в советском уголовном процессе. Дис. д-ра юрид. наук. М., 1972; Келина С.Г. Теоретические проблемы освобождения от уголовной ответственности. Дис. д-ра юрид. наук. М., 1976; Виттенберг Г.Б. Освобождения от уголовной ответственности и наказания с применением мер общественного воздействия. Дис. д-ра юрид. наук. Харьков, 1969; Прошляков А.Д. Взаимосвязь материального и процессуального уголовного права. Дис. д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 1997; Угольникова Н.В. Прекращение уголовного дела в отношении несовершеннолетнего с применением принудительных мер воспитательного воздействия. Дис. д-ра юрид. наук. М., 2000; Матвеева Ю.В. Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием. Дис. канд. юрид. наук. 2001.
Объектом настоящего исследования являются: теоретические вопросы прекращения уголовного преследования, правовая регламентация оснований и порядка его прекращения, проблемы реализации этих положений правоохранительными органами.
Предметом исследования выступают нормы уголовного и уголовно-процессуального законодательства России, регламентирующие освобождение от уголовной ответственности и прекращение уголовного преследования.
Цели и задачи исследования.
Цель диссертации состоит в изучении института прекращения уголовного преследования как процессуальной формы освобождения от уголовной ответственности, а также в разработке рекомендаций по повышению его эффективности.
Достижение указанных целей предполагает постановку и решение следующих задач:
-исследование правовой природы института прекращения уголовного преследования и определение возможных направлений и перспектив его дальнейшего развития;
-изучение исторического опыта возникновения и развития института прекращения уголовного преследования;
-исследование различия между прекращением уголовного преследования и уголовного дела, уголовным преследованием и обвинением;
-исследование проблемы соотношения уголовного и уголовно-процессуального закона, регламентирующих основания принятия решения о прекращении уголовного преследования;
-исследование процессуального порядка прекращения уголовного преследования и проблемы применения усмотрения лицом, принимающим решение о прекращении уголовного преследования;
-выявление в результате изучения следственной и судебной практики нарушений, допускаемых следователем, дознавателем при принятии решения о прекращении уголовного преследования.
Значительное внимание, в ходе изучения рассматриваемого института, было уделено исследованию процессуальных гарантий как для лиц, освобождаемых от уголовной ответственности, так и для потерпевшего и гражданского истца. В диссертации высказаны предложения о способах и путях повышения эффективности прокурорского надзора и судебного контроля.
Методология и методика исследования. Методологической основой диссертационного исследования является общефилософская теория познания. В работе использован ряд научных методов, среди которых: исторический, метод сравнительно-правового анализа, логико-юридический, а также метод статистических показателей.
Нормативной базой исследования явилась Конституция Российской Федерации, УПК РФ, постановления и определения Конституционного Суда РФ, международно-правовые документы, руководящие разъяснения Пленумов Верховного Суда РФ (СССР, РСФСР).
Изучена монографическая и иная специальная литература, материалы следственной и судебной практики, свыше 100 уголовных дел, прекращенных судами, органами прокуратуры и УВД Иркутской области с 1999 по 2002 г.г., материалы, опубликованные в периодической печати.
При написании работы диссертант использовала материалы из личного 20-летнего опыта работы в органах прокуратуры Иркутской области в должностях следователя, прокурора отдела по надзору за рассмотрением уголовных дел в судах, старшего помощника Иркутского транспортного прокурора, а также судьей районного суда.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем впервые на базе нового уголовно-процессуального законодательства (УПК РФ) детально проанализирован новый институт уголовно-процессуального права - уголовное преследование. Впервые исследована правовая природа этого института, его соотношение с прекращением уголовного дела, проблемы взаимодействия уголовного и уголовно-процессуального законов в регулировании прекращения уголовного пресле-
8 дования. Впервые в процессуальной литературе обстоятельно проанализирован вопрос о воздействии принципов уголовного судопроизводства на содержание оснований прекращения уголовного преследования и требования к его процедуре. Впервые на базе нового законодательства системно рассмотрен процессуальный институт реабилитации в уголовном судопроизводстве вследствие прекращения уголовного преследования. Также новым является исследование медиации в уголовном судопроизводстве в контексте ее нормативного закрепления в УПК РФ. С позиций новых положений УПК РФ в диссертации впервые исследованы основания прекращения уголовного преследования, приведена их классификация.
Научная новизна диссертационного исследования обусловлена также и тем, что в работе рассматривается вопрос об усмотрении следования при принятии решения о прекращении уголовного преследования, анализируются его пределы и основание.
На защиту выносятся следующие основные положения.
Уголовное преследование как процессуальная функция уголовного судопроизводства: понятие, виды, субъекты его осуществляющие. Отличия от обвинения
Анализируя характерные особенности уголовного процесса, известный русский процессуалист проф. Н.Н. Розин писал: «Третью особенность процессуально-правового отношения представляет его подвижность, его постепенный переход через ряд связанных друг с другом отдельных стадий от начала до завершения... Именно поэтому уже старая юриспруденция употребляла термин processus judicii... оттеняющий момент развития, движения вперед»1.
Движущим началом уголовно-процессуальной деятельности, в особенности, на досудебных стадиях, является уголовное преследование. Nemo nisi accu-satus fuerit, condemnari potest (лат.) - гласит одна из заповедей судопроизводства, сформулированная еще Цицероном.
На ранних этапах развития уголовного процесса (обвинительный тип) выдвижение обвинения (инициирование уголовного преследования) было, по сути, единственным процедурным элементом, остальное занимали поединки, ордалии, клятвы, которые детально не регулировались уголовно-процессуальным правом.
В последующем, развитие частно-исковых форм уголовного процесса, постепенное преобразование их в публично-исковые, не уменьшило значение уголовного преследования как важнейшей функции уголовного судопроизводства, первопричины динамичности уголовно-процессуальных отношений.
Именно поэтому исследование существа уголовного преследования важно не только для уяснения правовой природы решений о его прекращении, но и для осмысления тенденций развития российского уголовного судопроизводства.
При анализе сущности уголовного преследования сразу же возникает вопрос о его характере, месте в деятельности органов предварительного расследования, и соотношения с другими уголовно-процессуальными функциями, реализуемыми в стадии предварительного расследования.
С целью разрешения этого вопроса необходимо исследовать содержание понятия «уголовное преследование».
Термин «уголовное преследование» впервые был введен в научный оборот в дореволюционный период российской науки уголовно-процессуального права. Использование этого термина было связано с выделением трех основных функций уголовного судопроизводства: уголовного преследования (обвинения), защиты и разрешения уголовного дела.
Так, С. И. Викторский писал, что «...уголовное преследование -полномочие государства требовать расследования дела судебным порядком и наказания виновного»1. Полагая, что уголовное преследование «может быть названо и обвинением», автор подчеркивал, что «оно равняется не только возбу-ждению преследования, но и обличению обвиняемых на суде» . И.Я. Фойниц-кий, отмечая тождественность понятий начальной стадии обвинения и возбуждения судебного преследования, писал: « Возбуждение уголовного преследования слагается из двух процессуальных актов - предъявления обвинения суду и принятия его судом»3. И.Я. Фойницкий подчеркивал, что «возбуждение преследования - акт обвинителя» в этом смысле должен отличаться от «начатия дела» в судебном порядке4.
Н.Н. Розин считал, что «обвинительные функции прокурора распадаются на возбуждение уголовного преследования и обличение обвиняемого перед судом»1.
В.В. Случевский полагал, что уголовное преследование синоним термина «уголовный иск»2.
Таким образом, термин «уголовное преследование» употреблялся дореволюционными процессуалистами как синоним обвинения в целом или его начального этапа. При этом в качестве самостоятельного от обвинения понятия он практически не употреблялся.
Впоследствии термин «уголовное преследование», как и учение о триаде основных процессуальных функций, были восприняты наукой советского уголовного процесса. На разных этапах развития научной мысли осмысление содержания термина «уголовное преследование» менялось.
Так, в ряде публикаций уголовное преследование рассматривалось как процессуальная деятельность, направленная на доказывание виновности определенного лица, состоящая в формулировании и обосновании вывода о совершении определенным лицом преступления. При этом выдвижение обвинения в отношении лица на стадии предварительного расследования рассматривалось как форма уголовного преследования.
В последующем в содержание понятия «уголовное преследование» стали включать меры уголовно-процессуального принуждения.
Так, Н.Я. Якубович считает, что лицо, производящее дознание и следователь осуществляют функции раскрытия преступлений, уголовного преследования и предупреждения преступлений. По мнению автора, раскрытие преступления завершается сбором достаточных доказательств, дающих основание для предъявления обвинения, и что функция уголовного преследования начинается с момента привлечения в качестве обвиняемого .
Однако такая позиция была подвергнута критике по причине некоторой непоследовательности. С одной стороны, Н.Я. Якубович выступает против отождествления уголовного преследования с обвинением, считая, что уголовное преследование шире обвинения и включает его. При этом автор связывает уголовное преследование с процессуальным принуждением, которое может применяться и до привлечения лица в качестве обвиняемого (например, задержание подозреваемого). С другой стороны, Н.Я. Якубович связывает момент начала реализации этой процессуальной функции с моментом вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого, т.е. сужает содержание рассматриваемого понятия.
Иная точка зрения по поводу данного понятия была высказана А.Б. Соловьевым, который полагал, что уголовное преследование - это «...деятельность специально уполномоченных на то законом должностных лиц (дознавателя, начальника и иных работников органов дознания, следователя, начальника следственного отдела, а также прокурора) в пределах их компетенции, направленная на обеспечение неотвратимости наказания за совершенное преступление и реализуемая при расследовании преступлений путем возбуждения уголовного дела против конкретного лица, его задержания, применения меры пресечения до и после предъявления обвинения, привлечения к уголовной ответственности, проведения следственных действий, ограничивающих конституционные права обвиняемых и подозреваемых, составления обвинительного заключения и передачи дела в суд для осуществления правосудия» .
Правовая природа и значение решения о прекращении уголовного преследования. Соотношение с прекращением уголовного дела
Анализ исторических памятников уголовно-процессуального права России свидетельствует, что потребность в законодательном закреплении института прекращения уголовного преследования возникла с давних времен.
Так, по «Русской правде» за вред, причиненный холопом или рабом, отвечал их владелец, а сами непосредственные причинители вреда от юридической ответственности перед потерпевшим освобождались (ст.ст. 64, 65). В ст. 36 этого документа предусматривался запрет уголовного преследования лица совершившего убийство «вора» на месте преступления. О прекращении уголовного преследования в отношении обвиняемого говорила и ст. 23 («Суд о побоях»), согласно которой «если же истец придет со знаками побоев, а явятся свидетели, которые докажут, что он сам начал драку, то побои засчитать ему за взыскание с него как с зачинщика». В середине XV века среди норм, закрепляющих основания прекращения уголовного преследования, появляется мировое соглашение между потерпевшим и зачинщиком (обвиняемым), клятва («рота») в невиновности - присяга перед богом и целование креста, а также упоминается о непреступном причинении вреда (ст.ст. 80, 105, 98 Псковской судной грамоты.) В дальнейшем развитии процессуального законодательства наблюдается тенденция расширения таких оснований. Так, ст.ст. 7 и 48 Судебника Ивана Грозного закреплялось положение, согласно которому обвиняемый освобождался от ответственности, если он побеждал в судебном поединке - «в поле».
В ст.ст. 12, 54-56 Судебника 1550 г. впервые закрепляется норма об освобождении виновного лица от ответственности (прекращения в отношении него уголовного преследования) в связи с передачей его на поруки, в том числе и в случае, если обыск не дал уличающих доказательств его вины.
В Соборном уложении 1649 года, в главах X «О суде» (ст.ст. 113, 121, 200, 201), XX «Суд о холопех» (ст. 33), XI «Суд о крестьянах» (ст.ст. 1, 2), XXI «О разбойных и татийных делах» (ст. 92), XXII «Указ за какие вины кому чинить смертныя казнь и за какие вины смертию не казнить, а чинить наказание (ст.ст. 18, 20, 21) закреплялись такие основания прекращения уголовного преследования, как совершение противоправного деяния в состоянии необходимой обороны, истечение срока давности привлечения виновного лица к ответственности, казус, ненарочное убийство и др.
Воинские артикулы 1715 года Петра I расширяют границы института прекращения уголовного преследования. Помимо необходимой обороны (арт. 141, 156, 157), крайней необходимости (арт. 123, 180), случайности (арт. 158, 159), данный законодательный акт в толковании к артикулу 195 детализирует понятие крайней необходимости, определяет невменяемость и малолетство как обстоятельства, исключающие уголовную ответственность.
В Уголовном уложении, действовавшим до 1917 г., также описывались формулы невменяемости, малолетства, случайности, необходимой обороны, крайней и исполнительской необходимости, давности, как оснований прекращения уголовного преследования и освобождения обвиняемого от уголовной ответственности.
В дальнейшем рассматриваемый институт был воспринят советским уголовным и уголовно-процессуальным правом, получив закрепление в законодательстве.
Приведенные исторические примеры показывают, что законодатель на всем протяжении развития института прекращения уголовного преследования, связывал его основания и процедуру с основаниями освобождения от уголовной ответственности, усложняя или упрощая процессуальную форму принятия решений об этом в зависимости от конкретных уголовно-правовых оснований.
Именно поэтому, раскрытие правовой сущности процессуального института прекращения уголовного преследования, являющегося процессуальной формой освобождения от уголовной ответственности, требует рассмотрение понятия и оснований уголовной ответственности, а также уголовно-правового содержания термина «освобождение от уголовной ответственности.
В словаре русского языка ответственность определяется как «обязанность, необходимость, давать отчет в своих действиях, поступках и т.п. и отвечать за их возможные последствия, за результат чего-либо» .
Однако теория уголовного права оперирует более усложненным понятием ответственности.
В теории уголовного права выделяют две концепции уголовной ответственности: позитивно-перспективную и негативно-ретроспективную.
Позитивный вид уголовной ответственности представляет собой такую оценку поведения, когда конкретные поступки субъектов соответствуют тем требованиям, которые закреплены в правовых нормах. Это «ответственное» поведение, свидетельствующее, что у конкретного лица сформировалось чувство ответственности, что субъект выработал уважительное отношение к норме уголовного права.
З.А. Астемиров отмечает, что «...такое позитивное проявление ответственности обращено в будущее и носит перспективный характер в том смысле, что способствует закреплению личностного стереотипа в виде привычки поступать ответственно во всех случаях»1.
О позитивной ответственности, как о правомерном поведении, пишут Т.Т. Дубинин, Т.Д. Зражевская, П.Е. Недбайло, А.Н. Тарбагаев и другие ученые2. Критикуя «перспективную» направленность такого понимания ответственности Сверчков отмечает: «Позитивный (от лат. positivus - положительный) - утвердительный; действительно наличный, фактический. Следовательно, говорить о позитивной юридической ответственности, подразумевая ее в будущем, - ничтожно, но принимать правомерное поведение субъекта как долженствование (иногда переходящее в обязанность) в действительности - вполне приемлемо»3. По мнению указанного автора: «Позитивная ответственность - социально-психологическое явление, действительная, наличная, осознанная, реализованная, вытекающая из правомерного (должного, иногда переходящего в обязанное) поведения способность субъекта воспринимать объективное и (или) субъективное воздействие одобрением».
Понятие и классификация оснований прекращения уголовного преследования, их правовая сущность. Влияние принципов уголовного судопроизводства на содержание оснований прекращения уголовного преследования. Институт реабилитации в уголовном судопроизводстве
В науке российского уголовно-процессуального права учение об основаниях прекращения уголовного преследования, ввиду отсутствия законодательного закрепления этого термина в УПК РСФСР, длительное время разрабатывалось только в рамках учения об основаниях прекращения уголовного дела. Поэтому многие теоретические подходы, сформулированные в литературе применительно к правовой природе, классификации и содержанию оснований прекращения уголовного дела можно с определенными оговорками распространить и на основания прекращения уголовного преследования.
Возможность такого научного подхода обусловлена и определенным (частичным) правовым единством оснований прекращения уголовного дела и уголовного преследования, которое вызвано рассмотренным выше сходством этих процессуальных институтов. На единство оснований прекращения уголовного дела и уголовного преследования, прежде всего, указывает уголовно-процессуальный закон. Согласно п. 2 ч.1 ст. 27 УПК РФ основаниями прекращения уголовного преследования являются основания прекращения уголовного дела, предусмотренные пунктами 1-6 части первой статьи 27 УПК РФ. В ч. 2 ст. 27 УПК РФ говорится о прекращении уголовного преследования по основаниям, указанным в ст.ст. 25, 26 УПК РФ, где также закреплены основания прекращения уголовного дела.
Во-вторых, прекращение уголовного дела, согласно ч. 3 ст. 24 УПК РФ, всегда влечет за собой одновременное прекращение уголовного преследования. Таким образом, все основания прекращения уголовного дела могут быть основаниями прекращения уголовного преследования, что подтверждает мысль о единстве этих групп оснований.
Вместе с тем, нельзя говорить о полном тождестве указанных групп оснований, поскольку как уже отмечалось выше, прекращение уголовного преследования может и не повлечь прекращение уголовного дела, т.е. конкретный юридический факт, влекущей прекращение уголовного преследования в отношении конкретного лица будет юридически незначимым применительно к продолжению производства по уголовному делу в целом.
Определяя понятие оснований к прекращению уголовного дела, многие авторы, прежде всего, обращают внимание на то, что они представляют собой определенные фактические обстоятельства, требующие установления достаточной совокупностью доказательств, т.е. подлежащие доказыванию. В полной мере такой подход может быть распространен и на основания прекращения уголовного преследования.
Во-вторых, анализ юридической природы оснований прекращения уголовного преследования показывает, что указанные обстоятельства являются юридическими фактами, имеющими как уголовно-правовую, так и уголовно-процессуальную сущность, что было обосновано в первой главе настоящего диссертационного исследования.
В-третьих, все основания прекращения уголовного преследования должны быть закреплены в уголовно-процессуальном и уголовном законах, о чем также говорилось в предшествующей главе настоящей работы.
В-четвертых, определение оснований прекращения уголовного преследования должно включать в себя указание на правовые последствия установления этих обстоятельств.
Примером такого (комплексного) подхода может послужить определение оснований прекращения уголовного дела, данное в работе П.М. Давыдова и Д.Я. Мирского: «Под основаниями прекращения уголовных дел понимаются такие предусмотренные законом обстоятельства, которые исключают возмож 56 ность обвинения, либо при доказанности обвинения исключают возможность применения мер уголовного наказания и мер общественного воздействия, либо позволяют применить вместо уголовного наказания меры общественного воздействия» .
Наконец, определение оснований прекращения уголовного преследования должно отражать содержание понятия «уголовное преследование», которое было сформулировано выше.
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что основания прекращения уголовного преследования лица на стадии предварительного расследования — это фактические обстоятельства, имеющие уголовно-правовую и уголовно-процессуальную природу, предусмотренные УПК РФ и исключающие возможность продолжения процессуальной деятельности в целях изобличения конкретного подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления в связи с наличием условий и оснований освобождения указанных лиц от уголовной ответственности либо в силу прямого предписания уголовно-процессуального закона.
Правовая сущность (природа) оснований прекращения уголовного преследования обусловлена действием ряда принципов уголовного права и процесса, среди которых можно назвать презумпцию невиновности, принцип публичности, принцип «поп bis in idem» и некоторые другие.
Принцип презумпции невиновности является важнейшим положением, определяющим содержание оснований и правовые последствия прекращения уголовного преследования. Как важнейшая гарантия прав личности в уголовном судопроизводстве он закреплен в ст. 49 Конституции РФ, которая гласит: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда». Презумпция невиновности закреплена также в пункте 2 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, где сказано: «Каждый человек, обвиняемый в совершении уголовного преступления, считается невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком». Презумпция невиновности рассматривается Европейским Судом не только как принцип осуществления правосудия, но и как «конкретное и реальное» право обвиняемого считаться невиновным до процессуального момента, определенного пунктом 2 статьи 6 Конвенции . Осмысление принципа презумпции невиновности подняло в юридической литературе вопрос о конституционности норм УПК, предусматривающих возможность прекращения уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям в части предоставления такого права несудебным органам. Следует отметить, что вопрос о конституционности (правомерности) и теоретической допустимости прекращения уголовных дел в стадии предварительного расследования по названным основаниям уже давно и актив-но обсуждался на страницах юридической печати .
По этой проблеме еще в 1990 году свою позицию высказал Комитет конституционного надзора СССР, который счел нормы уголовного (ст. 43 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик) и уголовно-процессуального законодательства (ст. 5 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик), определяющие основания и порядок освобождения от уголовной ответственности с применением мер административного взыскания или общественного воздействия, несоответствующими Конституции СССР, а именно положениям ст. 160, и международным актам о правах человека: п. 2 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, п. 1 ст. 11 Всеобщей декларации прав человека, на том основании, что ка-занные нормы дают возможность признать лицо виновным в совершении преступления без рассмотрения дела в суде1.
Решение о прекращении уголовного преследования как правоприменительный акт. Процессуальный порядок его вынесения: взаимосвязь процедуры и оснований
Согласно ст. 27 УПК РФ решение о прекращении уголовного преследования может быть вынесено следователем в одной из двух форм: форме постановления о прекращении уголовного преследования, либо в форме постановления о прекращении уголовного дела. В связи с этим возникает вопрос: может ли быть прекращено уголовное преследование без вынесения этих процессуальных актов?
В первой главе настоящего диссертационного исследования отмечалось, что согласно позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в его постановлении по делу о проверке конституционности положений ч. 1 ст. 47 и ч. 2 ст. 51 УПК РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова от 27 июня 2000 г. № 11-п, факт «уголовного преследования и, следовательно, направленная против конкретного лица обвинительная деятельность могут подтверждаться актом о возбуждении в отношении данного лица уголовного дела, проведением в отношении него следственных действий (обыска, опознания, допроса и др.) и иными мерами, предпринимаемыми в целях его изобличения или свидетельствующими о наличии подозрений против него (в частности, разъяснением в соответствии со статьей 51 (ч. 1) Конституции Российской Федерации права не давать показаний против себя самого)»1. Вместе с тем, после проведения одного из перечисленных следственных действий в отношении лица, не являющегося по делу ни подозреваемым, ни обвиняемым (например, обыска), следователь может прийти к убеждению о не причастности указанного лица к расследуемому преступлению. Должен ли он в этом случае выносить постановление о прекращении уголовного преследования?
С формальной стороны, на этот вопрос можно дать отрицательный ответ, поскольку в ст. 27 УПК РФ говорится о прекращении уголовного преследования только в отношении обвиняемого или подозреваемого. Если лицо, не имеет такого статуса, то прекращение уголовного преследования в отношении него посредством вынесения отдельного постановления будет нарушением буквального смысла уголовно-процессуального закона.
Однако если попытаться решить этот вопрос с теоретических позиций, то существуют аргументы и в пользу такого варианта. Ведь речь идет не о простом прекращении производства процессуальных действий обвинительного характера в отношении конкретного лица, а о завершении реализации в отношении него самостоятельной уголовно-процессуальной функции. Однако, в практическом аспекте, вынесение отдельных решений о прекращении уголовного преследования в изложенных выше случаях вряд ли целесообразно, поскольку это крайне усложнит производство по делу, приведет к перегрузке органов расследования. Кроме того, как уже отмечалось выше, вынесение таких решений будет противоречить УПК РФ.
Согласно ст. 213 УПК РФ постановление о прекращении уголовного преследования должно включать в себя следующее: 1) время и место его составления; 2) фамилия, инициалы и должность следователя; 3) обстоятельства, послужившие поводом и основанием к возбуждению уголовного дела; 4) результаты расследования с указанием данных о лицах, в отношении которых осуществлялось уголовное преследование; 5) пункт, часть, статья Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающей ответственность за деяние, по признакам которого было возбуждено уголовное дело; 6) применявшиеся меры пресечения; 7) основания для прекращения уголовного преследования со ссылкой на пункт, часть, статью настоящего Кодекса, предусматривающие данное основание; 8) решение об отмене: меры пресечения, ареста на имущество, корреспонденцию, временного отстранения от должности, контроля переговоров; 9) решение о вещественных доказательствах; 10) порядок обжалования данного постановления.
Уголовно-процессуальный закон предъявляет к постановлению о прекращении уголовного преследования ряд требований, в число которых входят: законность, обоснованность, мотивированность и справедливость. Рассмотрим их более подробно.
Требование законности постановления о прекращении уголовного преследования в самом общем смысле означает вынесение его в соответствии с нормами закона.
Вместе с тем, в литературе нет единства взглядов на содержание термина «законность процессуального решения следователя».
Так, Ю.В. Манаев под законностью понимает «неуклонное исполнение норм уголовно-процессуального права при их вьшесении и точное применение норм уголовного права или иного материального права»1.
По мнению С.С.Тюхтенева, законность актов предварительного следствия имеет три стороны: соблюдение уголовно-процессуальных норм; правильное применение норм уголовно-процессуального закона и соблюдение иных норм пра-ва2.
М.И. Бажанов считает, что каждый процессуальный акт в уголовном судопроизводстве может быть признан законным лишь тогда, когда его вынесение предусмотрено УПК; он вынесен компетентным органом; постановлен при наличии к тому условий, установленных законом; его вынесению предшествует производство всех необходимых процессуальных действий; его постановление облечено в установленную законом процессуальную форму и содержит в себе необходимые для него реквизиты1.
Мы разделяем последнюю точку зрения и полагаем, что законность постановления следователя о прекращении уголовного преследования это его комплексная характеристика.
Во-первых, она проявляется в том, что такое постановление должно быть вынесено компетентным субъектом уголовного судопроизводства при наличии у него соответствующих полномочий. Таким субъектом будет следователь (дознаватель), который принял уголовное дело к своему производству. Следует подчеркнуть, что в случаях прекращения уголовного преследования по основаниям, предусмотренным ст.ст. 25, 26, 28 УПК РФ, в число надлежащих субъектов прекращения уголовного преследования должен быть включен прокурор, поскольку его согласие является необходимым условием вынесения этого решения.
Во-вторых, законность постановления о прекращении уголовного преследования предполагает, что оно вынесено при наличии условий и оснований, предусмотренных законом. Если условием вынесения такого решения является согласие подозреваемого или обвиняемого, то факт его получения должен быть отражен в указанном постановлении.
