Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Общие вопросы применения преюдиции в отечественном уголовном судопроизводстве 15
1. История возникновения и функционирования института преюдиции в отечественном уголовном судопроизводстве 15
2. Сущность и значение института преюдиции в уголовном процессе. Понятие преюдиции 40
3. Презумпция истинности вступившего в законную силу судебного приговора и соотношение ее с преюдицией. Преюдициальность, как
свойство вступившего в законную силу приговора 65
4. Проблемы реализации преюдиции при доказывании 99
Глава 2. Преюдициальная взаимосвязь, разрешение коллизионных ситуаций и реализация межотраслевых преюдиции в уголовном процессе 134
1. Характеристика преюдициальной взаимосвязи 134
2. О разрешении коллизионных ситуаций при реализации уголовно- процессуальных преюдиции 149
3. О реализации межотраслевых преюдиции в уголовном процессе 182
Заключение 217
Библиографический список 224
Приложения 246
- История возникновения и функционирования института преюдиции в отечественном уголовном судопроизводстве
- Сущность и значение института преюдиции в уголовном процессе. Понятие преюдиции
- Характеристика преюдициальной взаимосвязи
- О разрешении коллизионных ситуаций при реализации уголовно- процессуальных преюдиции
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В период проведения в России судебной реформы 1864 года включение в Устав уголовного судопроизводства положений о преюдициях привлекло внимание практически всей юридической общественности. Преюдициальные вопросы становились предметом обсуждения на страницах большинства дореволюционных научно-литературных источников по уголовному процессу, будь то: комментарий, учебник, пособие к лекциям или др., не говоря уже о многочисленных статьях, общий объем которых измерялся едва ли не сотнями страниц, так что редакциям периодических изданий приходилось размещать их в нескольких номерах. Дореволюционный уголовный процесс богат прецедентами по преюдициальным вопросам в правоприменительной практике всех уровней: мировых судебных установлений, окружных судов, судебных палат и правительствующего сената. Жаркая полемика по поводу применения преюдиций разгорелась в ходе работы правительственной комиссии по пересмотру Судебных уставов (1894-1899 г.г.), возглавляемой министром юстиции Н.В. Муравьевым.
С тех пор многое изменилось и в настоящее время приходится наблюдать совершенно иное положение. Число опубликованных решений Верховного Суда России, затрагивающих преюдициальные вопросы в уголовном процессе, на день завершения написания настоящей работы (25 января 2006 г.), равно двум.2 В
Вполне достаточно назвать некоторые работы, посвященные разбору ст.ст. 27-29 Устава уголовного судопроизводства и положений зарубежного уголовно-процессуального законодательства о преюдициях: Фон-Резон А. О 27-й статье Устава уголовного судопроизводства // Журнал гражданского и уголовного права. - 1890. - Кн. V. - С. 1-72; он эюе. О 29-й статье Устава уголовного судопроизводства // Журнал гражданского и уголовного права. - 1892. - Кн. IV. - С. 1-48; Немировский Э. Преюдициальные вопросы в уголовном процессе по русскому праву // Журнал юридического общества. - 1897. - Кн. III. - С. 1-72; on же. Преюдициальные вопросы уголовного процесса в западно-европейской литературе и законодательствах // Журнал юридического общества. - 1897. - Кн. IX. - С. 1-48; он же. Преюдициальные вопросы уголовного процесса в западно-европейской литературе и законодательствах // Журнал юридического общества. - 1897. - Кн. X. - С. 33-71; Макалинский П.В. Практическое руководство для судебных следователей состоящих при окружных судах. - Ч. 1. - Изд-е 7-е (посмертное), дополненное В.П. Ширковым. - Пг., 1915. - С. 166-242.
Из 50 судей и сотрудников прокуратуры, заполнивших в октябре-ноябре 2005 года составленную диссертантом анкету (приведенную в приложении № 2), на вопрос о том, приходилось ли им в личной практике сталкиваться с применением ст. 90 УПК РФ, утвердительный ответ дало
4 большинстве научно-практических комментариев к ст. 90 УПК РФ, в которой сформулировано правило о преюдиций, оно раскрывается лишь в общих чертах.1 Тема преюдиций не стала предметом рассмотрения и во многих учебниках по уголовному процессу, вышедших после принятия УПК РФ 2001 г.2 В процессуальной литературе (как советского периода отечественной истории, так и нынешней) встречаются в том числе и отрицательные мнения по поводу функционирования института преюдиций, при этом некоторыми авторами высказаны предложения об исключении из уголовно-процессуального законодательства норм, регулирующих преюдициальные вопросы.3 Впрочем, не обходилось без аналогичных предложений и в дореволюционной период. Это говорит о том, что по данному вопросу consensus opinio doctorum4 еще не сформировалось.
Ситуации с вынесением по одним и тем же фактическим обстоятельствам противоречивых итоговых решений, предотвратить которые призвано правило о преюдиций, всплывают на поверхность уголовно-процессуальной деятельности не часто. Однако это не потому, что они и в реальной жизни происходят редко. Дело скорее в том, что невнимание к ситуации в наличном законодательстве и следственно-судебной практике не активизирует внимания к такого рода противоречиям. Об этом свидетельствуют результаты исследований, проведенных еще в 1992 году сотрудниками НИИ Проблем укрепления законности и правопорядка
лишь 18 человек. Таким образом, остальные 32 респондента с 1 июля 2002 г. по ноябрь 2005 г. не имело возможности опробовать применение ст. 90 УПК РФ.
1 См.: Безлепкип Б.Т. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный). - М: ООО «ВИТРЭМ», 2002. - С. 124-125; Комментарий к УПК РФ / Под общей ред. В.В. Мозякова. - М.: Изд-во «Экзамен XXI», 2002. - С. 219-220; Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В.М. Лебедев, научи, ред. В.П. Божьев. - М.: Изд-во «Спарк», 2002. - С. 214; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации в редакции Федерального закона от 29 мая 2002 года / Под общ. и научн. ред. А.Я. Сухарева. - М: Изд-во НОРМА (Издательская группа НОРМА-ИНФРА-М), 2002. - С. 176.
См.: Рыэюаков А.П. Уголовный процесс: Учебник для вузов. - М.: Изд-во «Норма», 2002; Ван-дышев В.В. Уголовный процесс. Курс лекций. - СПб.: Питер, 2003; Уголовно-процессуальное право Российской Федерации / Под ред. П.А. Лупинской. - М.: Изд-во «Юристь», 2003.
См. например: Шустер ЛЧГ. Приговор советского суда и его законная сила: Автореф. дисс... канд. юрид. наук. - М., 1954. - С. 12; Строгович М.С. Проблемы судебной этики. - С. 59; Ракунов Р.Д. Независимость судей в советском уголовном процессе. - М., 1972. - С. 159; Мурадьян Э.М. Истина как проблема судебного права. - М.: Изд-во «Былина», 2002. — С. 141-142. 4 Общее мнение ученых -Лат.
5 Генеральной прокуратуры России. «Мнения практических работников, - как отметили А. Бойков и В. Воскресенский, - оказались крайне противоречивы. Из 100 с лишним опрошенных судей и прокуроров на вопрос, имеет ли преюдициальное значение приговор, вынесенный по выделенному уголовному делу при судебном рассмотрении другого выделенного дела, 38 % ответили положительно, 47 % -отрицательно, 15 %-затруднились ответить».1
Статья 90 УПК РФ является новеллой, не имеющей аналогов в истории отечественного законодательства. Ее введение подтверждает давно назревшую необходимость в урегулировании преюдициальных вопросов, неизбежно возникающих в практике уголовного судопроизводства.
Исходя из сказанного и учитывая, что положения, регламентирующие преюдициальные вопросы в современном отечественном уголовном процессе применяются непродолжительное время, а их постановка в новом УПК РФ стала иной, диссертант пришел к выводу, что они нуждаются в качественном научном осмыслении и законодательных преобразованиях. Это обусловлено необходимостью их эффективного применения.
Степень научноі| разработанности. В различные периоды отечественной истории проблемам преюдиций не всегда уделялось должное внимание в теории и практике уголовного процесса.
Все имеющиеся труды, посвященные преюдициям в уголовном судопроизводстве, условно можно разделить следующим образом:
1. Дореволюционные источники (Э. Немировский, А. Фон-Резон, Н.А. Буц-ковский, И.Я. Фойницкий, М.В. Духовской, СИ. Викторский, В.К. Случевский, Н.Н. Розин, Н.А. Неклюдов, П.В. Макалинский, Г.С. Фельдштейн, И.Г. Щеглови-тов и др.).
Бойков А., Воскресенский В. Преюдиция в судопроизводстве // Законность. - 1992. -№ 11. - С. 24.
Ненамного изменилась ситуация настоящее время. Так, в 2005 году от 50 респондентов на аналогичный вопрос получен 31 положительный ответ, от 6 - отрицательный, а 13 человек затруднилось ответить. Разумеется, при оценке ответов нельзя не учитывать, что в практике с применением ст. 90 УПК РФ из числа опрошенных сталкивалось лишь 18 человек.
Литература о преюдициях советского периода (Н.Н. Полянский, М.С. Строгович, В.Д. Арсеньев, Я.О. Мотовиловкер, СВ. Курылев, Ф.Н. Фаткуллин, И.Л. Петрухин, Г.М. Резник, Ю.М. Грошевой, У.М. Юсубова, И.А. Либус и др.).
Современные работы о преюдициях (А.Д. Бойков, В.В. Воскресенский, Р. Искендеров, Н.А. Громов, О.В. Левченко, О.Ю. Гай, П.А. Скобликов и др.).
На сегодняшний день в науке уголовного процесса не выработано единого концептуального подхода к рассматриваемому процессуальному институту. В литературе нет комплексного монографического исследования, специально посвященного изучению проблем реализации преюдиции в отечественном уголовном судопроизводстве, с учетом законодательных изменений последних лет (принятие Конституции России, УПК РФ, ГПК РФ, АПК РФ, КоАП РФ) через призму таких проблем, как: история возникновения и функционирования института преюдиции; понятие, сущность и значение преюдиции, соотношение преюдиции и презумпции истинности вступившего в законную силу приговора; преюдициальность, как свойство вступившего в законную силу приговора; особенности реализации преюдиции при доказывании; характеристика преюдициальной взаимосвязи, разрешение коллизионных ситуаций, возникающих в ходе применения преюдиции, а также вопросов о реализации межотраслевых преюдиции в уголовном процессе.
Объектом исследовании выступает совокупность правовых и иных общественных отношений, возникающих и развивающихся в связи с применением преюдиции в уголовном процессе, система правовых норм, регулирующих эти отношения.
Предметом исследования являются:
нормы отечественного уголовно-процессуального законодательства о преюдициях в ретроспекции;
положения проектов Уголовно-процессуального кодекса России о преюдициях, представленных различными учреждениями и ведомствами перед принятием УПК РФ 2001 г.;
нормы действующего уголовно-процессуального законодательства России о преюдициях;
практика применения ранее и ныне действующего законодательства о преюдициях в отечественном уголовном судопроизводстве;
доктринальные положения о преюдициях в отечественном уголовном процессе с момента их появления до настоящего времени.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является разработка на основе полученных эмпирических данных и теоретических выводов научно-обоснованных рекомендаций по устранению существенных пробелов и противоречий в правовой регламентации реализации преюдиции в уголовном процессе. Названная цель определяет и задачи исследования. Необходимо:
- изучить и проанализировать предшествующее и действующее законода
тельство России, регламентирующее применение преюдиции в уголовном процес
се;
- изучить и проанализировать практику применения уголовно-
процессуального законодательства о преюдициях в различные периоды отечест
венной истории;
проанализировать совокупность взглядов, концепций, отражающих мнение научной общественности о целесообразности и эффективности применения преюдиции;
установить причины, вызвавшие необходимость введения и последующего сохранения института преюдиции в отечественном законодательстве на различных исторических этапах;
определить эффективность регулирования реализации преюдиции в действующем уголовно-процессуальном законодательстве;
выявить имеющиеся противоречия и недостатки нормативного регулирования применения преюдиции с целью поиска разумного компромисса, их устранения и определения оптимальных путей разрешения коллизий, а при необходи-мости - сформулировать предложения de lege ferenda.
Методология исследования. Методологической основой диссертации является диалектико-материалистическии метод познания. Использовались частные методы: исторический, логико-юридический (догматический), сравнительно-
8 правовой, технико-юридический, а также комплексный метод и системный подход.
Методика исследования образована совокупностью приемов, применяемых для разработки темы и включает в себя изучение отечественного законодательства, начиная со второй половины XIX века, и действующего в настоящее время законодательства стран ближнего зарубежья, изучение законопроектов, монографий, учебных пособий, научных статей, опубликованной судебной практики, материалов правовых информационных баз данных («КонсультантПлюс» и «Гарант») по уголовному процессу, посвященных вопросам реализации преюди-ций.
Теоретическая основа диссертации. Диссертационное исследование базируется на изучении широкого круга литературно-научных источников по общей теории права, истории отечественного и зарубежного права, конституционному праву, уголовному праву, криминалистике, гражданскому процессуальному праву, арбитражному процессуальному праву и административному праву. Теоретическую основу исследования составили труды отечественных ученых, посвященные проблемам уголовного процесса (И.Я. Фойницкого, Н.Н. Полянского, М.С. Строговича, В.Д. Арсеньева, П.А. Лупинской, В.Т. Томина, В.П. Божьева, Ю.К. Орлова и др.), а также научные работы, посвященные вопросам применения пре-юдиций (Н.А. Буцковского, А. Фон-Резона, И.Г. Щегловитова, Э. Немировского, Вл. Случевского, М.В. Духовского, СИ. Викторского, Н.Н. Розина, Я.О. Мотови-ловкера, И.Л. Петрухина, СВ. Курылева, Ф.Н. Фаткуллина, Г.М. Резника, Ю.М. Грошевого, И.А. Либуса, Н.А. Громова, У.М. Юсубовой, О.В. Левченко, О.Ю. Гай и др.).
Эмпирическая база исследования. Достоверность и обоснованность выводов, полученных в результате исследования, опирается на эмпирические данные, собранные в процессе работы над диссертацией. В частности, на материалы опубликованной судебной практики, материалы изученных уголовных и гражданских дел, в которых возникали преюдициальные вопросы, а также на данные анкетирования судей Верховного суда Республики Коми, Сыктывкарского городского суда
9 Республики Коми, Нижегородского районного суда г. Н. Новгорода, сотрудников прокуратуры Нижегородской области, прокуратуры Республики Коми и прокуратуры Нижегородского района г. Н. Новгорода (всего - 50 респондентов).
В ходе работы над диссертацией использовался метод «включенного наблюдения» за уголовно-процессуальной деятельностью в ходе практической работы автора в органах внутренних дел.
Диссертантом осуществлялись непосредственные контакты с действующими депутатами Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации 4-го созыва по вопросам применения преюдиции, проанализированы полученные документы по законопроектам.
При подготовке работы использовались результаты эмпирических исследований, полученные другими авторами по проблемам, связанным с темой диссертации.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые на монографическом уровне проводится системное и комплексное исследование проблем применения преюдиции в отечественном уголовном судопроизводстве с учетом законодательных новелл, связанных с проходящей на рубеже XX-XXI в.в. судебной реформой.
По избранной диссертантом теме в 1979 году во Всероссийском заочном юридическом институте (ныне - Московская государственная юридическая академия) была защищена кандидатская диссертация «Преюдиции в советском уголовном процессе», автором которой является У.М. Юсубова. Однако данная работа не получила достаточных откликов в литературе.1
В результате исследования проанализированы уголовно-процессуальные нормы, регламентирующие реализацию преюдиции, выявлены пробелы и коллизии, допущенные при конструировании норм, выдвинуты предложения de lege ferenda. Совокупность сформулированных диссертантом положений, выводов и
1 Из приведенного в конце настоящего исследования библиографического списка, ссылки па диссертацию У.М. Юсубовой нам удалось обнаружить лишь в одном из источников. См.: Либус И.А. Презумпция невиновности в советском уголовном процессе. - Ташкент: Узбекистан, 1981. -С. ПО.
10 рекомендаций представляет собой систематизированный и принципиально новый блок научных знаний, существенно дополняющих, а в известной мере и изменяющих имеющиеся представления об институте преюдиции.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
Основная задача преюдиции двуедина - исключение противоречий между судебными актами в соответствии с целью доказывания (установлением объективной истины) в уголовном процессе и обеспечение стабильности их законной силы.
Применение преюдиции является мерой вынужденной и в то же время необходимой. Поскольку в ряде предусмотренных законом случаев происходит неизбежное дробление процесса на несколько самостоятельных производств, возникает необходимость их согласования в части установления фактических обстоятельств и применения правовых норм для исключения противоречий между итоговыми процессуальными решениями.
3. Нормы о преюдициях в отечественном уголовном судопроизводстве
впервые появились в Судебных уставах 20 ноября 1864 г. с целью исключения
противоречий в деятельности судебных установлений и разграничения их компе
тенции в решении вопросов гражданского и уголовного права. В настоящее вре
мя, в большинстве своем, актуальность сохранила только первая из названных
причин - исключение противоречий между актами правосудия, постановленными
в разных процессах.
4. По мнению диссертанта, правило о преюдиции - это обычная правовая норма (а не нетипичное нормативное предписание1), регулирующая ситуации возникающей правовой неопределенности. Положение ст. 90 УПК РФ применяется как в том случае, когда обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, не вызывают сомнений у органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, так и в том случае, если они возникают, и обстоятельства, имеющие преюдициальное значение, не принимаются во внимание в ходе
1 См.: Горшепев В.М. Нетипичные нормативные предписания в праве // Советское государство и право. - 1978.-№ 3. - С. 116.
11 принятия итогового процессуального решения.
Сформулирован вывод о необходимости исключения из первого предложения ст. 90 УПК РФ фразы «у суда». Действующая редакция указанной статьи предоставляет право выразить сомнения в правильности установления фактических обстоятельств, отраженных во вступившем в законную силу приговоре, только суду. В то же время остается не урегулированной аналогичная ситуация на досудебных стадиях уголовного процесса применительно к таким его участникам, как дознаватель, следователь и прокурор.
Предлагается дополнить второе предложение ст. 90 УПК РФ «При этом такой приговор не может предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле» словами «в качестве подсудимого». Согласно буквальному смыслу действующей редакции ст. 90 УПК РФ виновность лица может предрешаться вступившим в законную силу приговором, если оно являлось участником процесса в качестве судьи, прокурора, защитника, потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика, свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика либо понятого. По мнению диссертанта, применение буквального толкования противоречит положениям ч. 1 ст. 49 Конституции РФ и ч. 1 ст. 14 УПК РФ и может привести к ошибкам в правоприменительной практике.
Предлагается дополнить ч. 2 ст. 74 УПК РФ пунктом 4.1. с целью включения в число доказательств, используемых в уголовном процессе, актов судеб-ных органов, а также итоговых процессуальных решений иных органов (должностных лиц), осуществляющих производство по уголовным делам. Вступившие в законную силу приговоры не относятся к категории «протоколов следственных и судебных действий» либо «иных документов». Таким образом, de lege lata вступившие в законную силу приговоры, о которых говорится в ст. 90 УПК РФ, не являются доказательствами по уголовному делу. В то же время в гражданском процессе этот вопрос урегулирован путем включения судебных решений и приговоров в число письменных доказательств (ст. 71 ГПК РФ).
8. Предлагается включить в УПК РФ разработанную автором процедуру
разрешения коллизионных ситуаций, когда в ходе производства по уголовному
12 делу возникают сомнения в правильности установления фактических обстоятельств в предшествующем процессе, приговор по которому имеет преюдициальное значение.1
9. Поскольку УПК РФ 2001 г. не унаследовал нормы, аналогичной ст. 28
УПК РСФСР 1960 г., имевшей более чем столетнюю историю, в настоящее время
вопрос о преюдициальном значении вступивших в законную силу судебных ре
шений по гражданским делам остался не урегулированным. Принятие процессу
альных решений в уголовном процессе без учета обстоятельств, установленных
судебными решениями по гражданским делам, способствует увеличению количе
ства противоречивых итоговых процессуальных решений, принимаемых в поряд
ке гражданского (арбитражного) и уголовного судопроизводства. При этом не ис
ключается, что органами, осуществляющими уголовное судопроизводство, будут
поставлены под сомнение в т.ч. законные и обоснованные акты правосудия. По
этому, по мнению автора, необходимо внести дополнения в УПК РФ, касающиеся
законодательной регламентации вопросов о межотраслевых преюдициях.
10. Сформулировано предложение о дополнении действующей редакции ч.
3 ст. 226 ГПК РФ «В случае, если при рассмотрении дела суд обнаружит в дейст
виях стороны, других участников процесса, должностного или иного лица при
знаки преступления, суд сообщает об этом прокурору» словами «и приостанавли
вает производство до принятия итогового процессуального решения органами,
осуществляющими уголовное судопроизводство». Также предложено дополнить
ст. 184 АПК РФ «Определения арбитражного суда» частью шестой, изложив ее в следующей редакции: «В случае, если при рассмотрении дела арбитражный суд обнаружит в действиях стороны, других участников процесса, должностного или иного лица признаки преступления, суд сообщает об этом прокурору и приостанавливает производство до принятия итогового процессуального решения органами, осуществляющими уголовное судопроизводство».
1 На необходимость осуществления данной меры указывалось разработчиками одного из проектов УПК РФ. См.: Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (Проект). - М.: НИИ Проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре Российской Федерации, 1994. -С. 70.
11. Преюдициальная взаимосвязь - одно из существенных условий реализа-ции преюдиций в уголовном судопроизводстве, которая проявляется в связанности дел (производств) единством фактических обстоятельств, подлежащих установлению в двух различных процессах, а также в правовых выводах.
Теоретическая значимость диссертационного исследования. Результаты диссертационного исследования, по мнению автора, вносят определенный вклад в развитие процессуальной науки. Теоретические выводы, сформулированные в диссертации, позволяют, на наш взгляд, концептуально переосмыслить сущность и значение складывающегося на сегодняшний день положения в части применения преюдиций в отечественном уголовном процессе; показать низкую эффективность применения норм о преюдициях в их настоящей регламентации для соответствия назначению уголовного судопроизводства, защиты прав и законных интересов личности средствами уголовного судопроизводства, а также поддержания и укрепления авторитета актов правосудия.
Практическая значимость диссертационных результатов состоит в выработке оптимальной конструкции уголовно-процессуальных норм, регулирующих применение преюдиций в уголовном процессе.
Сформулированные в диссертации положения, выводы, рекомендации и эмпирический материал мргут быть использованы в учебном процессе, в практике органов правосудия, прокуратуры и предварительного расследования, в научных и практических рекомендациях, направленных на совершенствование действующего законодательства.
Апробации результатов исследования. Диссертационное исследование обсуждено и одобрено на кафедре уголовного процесса и криминалистики Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского.
Основные теоретические положения и выводы автора нашли отражение в пяти публикациях, в выступлениях на семинарах и научно-практической конференции «Российское право в период социальных реформ», проходившей 26-27 ноября 2004 года в Нижегородском государственном университете им. Н.И. Лобачевского.
Результаты диссертационного исследования используются в учебном процессе Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского при подготовке лекций, письменных консультаций, а также при проведении семинарских и практических занятий по уголовному процессу.
Выводы, сделанные в диссертации, использованы диссертантом при написании научно-практического комментария к ст. 90 УПК РФ.
Структура диссертации обусловлена целью, задачами и методами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, объединяющих семь параграфов, заключения, библиографического списка и приложений.
История возникновения и функционирования института преюдиции в отечественном уголовном судопроизводстве
В любом исследовании, перед рассмотрением проблемных вопросов, прежде всего, тщательно изучается существующее положение вещей, а также история возникновения и развития явления. Не видится никакой надобности отступать от этой традиции и в нашем случае. Чтобы лучше понять потребности правоприменительной практики, сделать выводы относительно эффективности исследуемых норм и ответить на вопрос о том, какой характер должны носить изменения status quo1, необходимо проследить историю возникновения и преобразования норм отечественного уголовно-процессуального законодательства, регулирующих разрешение преюдициальных вопросов, проанализировать практику их применения, сравнить с критическими замечаниями и выводами ученых, а также изучить предложенные различными учреждениями и ведомствами проекты ныне действующего УПК РФ.
Преюдиция (praejudicio) - слово латинское, в буквальном переводе означает «предрешение». В настоящее время это определение в русском языке используется преимущественно в связи с правом, т.е. как категория правовая. Однако история знает его употребление и в других значениях.2
Самый термин, - писал Э. Немировский, перу которого принадлежит ряд основательных исследований по преюдициальным вопросам в дореволюционном отечественном и зарубежном уголовном процессе, - появляется довольно поздно и неизвестен римским юристам, несмотря на латинское его происхождение. У римлян слово praejudicium употреблялось для обозначения других понятий; так praejudicium называлось решенное прежде аналогично рассматриваемому дело1, служившее образцом для неопытных в праве privati judices; также называлось решение низшей инстанции по отношению к решению высшей. Так как следование установившимся на практике образцам, хотя и не обязательное, но входившее в привычку, вредно отзывалось на интересах сторон в позднейшем процессе, то постепенно praejudicium стало употребляться в значении вреда, препятствия, воздвигаемого предшествовавшими решениями решению данного дела.2
Словоупотребление, более близкое к интересующему нас, относится, по свидетельству того же Э. Немировского, к средневековью, «для означения таких вопросов, без предшествующего разбирательства которых не могли быть хорошо поняты или целесообразно ведены позднейшие судебные прения».3
В дореволюционных исследованиях встречаются указания о том, что до судебной реформы 1864 г. в отечественном уголовном судопроизводстве института преюдиции не существовало, однако явственно просматривались его «зачатки». «Единственный преюдициальный вопрос, - отмечал И.Г. Щегловитов, - введенный в наш дореформенный уголовный процесс уставом о несостоятельности 25 июня 1832 года ( 126 и 127), относится до дел о злостном банкротстве. Статья 85 законов судопроизводства по делам о преступлениях и проступках 1857 г. гласит так: «Заключение о злонамеренном банкротстве по торговле производится конкурсом в общем собрании кредиторов, и, по утверждении сего заключения коммерческим судом, банкрот, признанный злонамеренным, а равно и участники в подлоге, отсылаются к суду уголовному. Подобным же сему образом поступается и с неоплатным должником неторгового состояния, когда конкурсом он будет признан злостным».
Несмотря на то, что институт преюдиции в России не имел официального признания до 1864 г., в правоприменительной практике неизбежно возникали вопросы - как в части установления фактических обстоятельств, так и их правовой оценки - касающиеся двух связанных между собой дел, подлежащих разрешению в разных видах процессов (например, в гражданском и уголовном). Так, в регламенте Петра I по этому поводу содержались следующие указания: «Понеже каждый коллегиум особливые свои отправления и дела имеет, яко о том (особые) инструкции покажут, того ради одному коллегию в дело другого не вступаться, но ежели иногда что случиться, которое и до другого коллегия касается, то оному с другим порядочно и письменно корреспондовать; и ежели оное дело важно и трудно, то оным коллегиям надлежит собраться и обще о том деле рассуждать и к вершению привесть». Такой подход к решению проблемы (исключения противоречий между судебными актами) вполне мог заменить применение преюдиции.
Однако в чем жеі причина, вызвавшая необходимость введения института преюдиции? Наиболее подробные объяснения по этому поводу были даны в свое время И. Щегловитовым. В его докладе, читанном 19 октября 1891 г. в заседании уголовного отделения Санкт-Петербургского юридического общества, встречаются следующие размышления: «Стремление избежать противоречий в деятельности судебных установлений, а также нежелание предоставить суду рассмотрение вопросов, выходящих из пределов его формальной компетенции, хотя бы они относились к главному вопросу как причина к следствию, послужили поводом к установлению в начале нынешнего столетия особого института предсудимости, зачатки которого существовали и ранее.
Сущность и значение института преюдиции в уголовном процессе. Понятие преюдиции
Рассматривая исторические предпосылки, мы установили, что по российским дореволюционным узаконениям в ряде случаев производство по уголовному делу приостанавливалось либо вовсе не могло быть начато, когда определение преступности деяния зависело от разрешения гражданско-правовых вопросов в порядке гражданского судопроизводства (ст. 27 УУС). В современном законодательстве такие нормы отсутствуют. В тоже время, мы выяснили, что дореволюционные исследователи связывали возникновение института преюдиции с «необходимостью исключения противоречий в деятельности судебных установлений».1 Эта проблема и ныне остается актуальной. Такой вывод позволяет сделать изучение законодательства, судебной практики и научных трудов о пре-юдициях. Так, ряд авторов (Р. Искендеров, А. Бойков и В. Воскресенский) обращает внимание на то, что даже в практике Верховного Суда России имели место случаи вынесения противоречивых приговоров и решений , при этом они небезосновательно именуются «сложнейшими юридическими ситуациями».
Большинство из них возникает при расследовании и рассмотрении уголовных дел, выделенных в самостоятельное производство.4 К примеру, при совершении преступления группой лиц, один из соучастников может скрыться или заболеть, что создаст временную невозможность осуществления уголовного пре-следования в отношении данного лица. Поэтому производство в отношении таких соучастников выделяется в самостоятельное и приостанавливается. В отно шении остальных соучастников уголовное преследование ведется в обычном порядке. После того, как препятствия к расследованию или рассмотрению по выделенному производству отпадают (вследствие разыскания скрывшегося лица, выздоровления заболевшего или других предусмотренных законом оснований), оно возобновляется. В конечном счете, это приводит к тому, что в связи с одним и тем же преступным событием будет постановлен не один приговор, а два или более. В некоторых случаях между ними могут возникнуть противоречия, что будет свидетельствовать об ошибке, допущенной в одном из приговоров, либо в обоих одновременно.
Аналогичные ситуации могут возникать, когда в ходе производства по уголовному делу выявляются факты дачи заведомо ложных свидетельских показаний, экспертных заключений, неправильных переводов либо фальсификации доказательств. После вступления приговора в законную силу прокурором возбуждается уголовное дело в отношении свидетеля, эксперта или переводчика, давших заведомо ложные показания, заключение или неправильный перевод. При постановлении приговора показания, заключение или перевод недобросовестных участников уголовного процесса не принимаются во внимание, получая оценку заведомо ложных. В ходе производства по делам о преступлениях против правосудия, вступивший в законную силу приговор будет иметь доказательственное значение. Однако осуществление уголовного преследования требует соблюдения всех процессуальных гарантий, предусмотренных УПК РФ и не исключено, что в ходе расследования или рассмотрения данной категории дел может подтвердиться правильность показаний, заключения или перевода, отвергнутых в приговоре, как «заведомо ложных». В таких случаях, по окончании рассмотрения уголовно ч го дела о преступлении против правосудия, одновременно будут действовать два противоречащих друг другу приговора. Один из них должен быть отменен. При этом, также как в примере об основном и выделенном производствах, не исключается возможность вынесения двух приговоров, ни один из которых не отражает истины.
На этом перечень «коллизионных ситуаций» не исчерпывается. Противоречия возможны также между приговорами и судебными решениями по гражданским делам. Во вступившем в законную силу решении по гражданскому делу могут быть отражены обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела. В некоторых случаях, в ходе производства по уголовному делу появляются сомнения в правильности установления фактических обстоятельств, отраженных в решении по гражданскому делу. И здесь, опять же, не исключается появление двух противоречащих друг другу вступивших в законную силу судебных актов, что будет свидетельствовать об ошибке, допущенной в одном из них или в обоих.
Сказанное приводит к выводу о том, что уголовно-процессуальное законодательство нуждается в положениях, применение которых позволит предотвратить возможность возникновения таких ситуаций либо же быстро и эффективно их устранять.
Для выработки механизма устранения противоречий нужно знать причины, их порождающие. Рассмотрим их.
В первую очередь следует обратить внимание на нормы УПК РФ о приостановлении производства по уголовному делу. Так, в ст. 208 УПК РФ закреплены четыре основания для приостановления производства в ходе предварительного расследования; ст. 238 УПК РФ содержит три основания для приостановления производства судом в ходе предварительного слушания; в ч. 3 ст. 253 УПК РФ изложены положения о приостановлении производства в отношении отдельных лиц в стадии судебного разбирательства.
Характеристика преюдициальной взаимосвязи
Рассмотрение конкретных случаев, в которых возникает «преюдициальная взаимосвязь»1 актов правосудия и отграничение данной связи от проявлений, сходных с нею , относится к числу наиболее проблемных аспектов реализации преюдиций. Для решения этой проблемы потребуется ответить на целый ряд вопросов.
В настоящее время практически никем из ученых не оспаривается, что преюдициальная взаимосвязь проявляется при расследовании, рассмотрении уголовных дел, выделенных в самостоятельное производство. Вместе с тем, изучение процессуальной литературы показывает, что многие вопросы, касающиеся отдельных случаев применения преюдиций, остаются недостаточно разработанными. К примеру, учитывая, что действующий УПК РФ не унаследовал положение, сформулированное в ст. 28 УПК РСФСР 1960 г., возникает необходимость выяснить, сохраняется преюдициальное значение за судебными актами по гражданским делам в уголовном процессе или нет. На основе анализа законодательных новелл последних лет некоторыми авторами сделаны выводы о том, что для органов, осуществляющих производство по уголовным делам, преюдициальное значение имеют акты Конституционного Суда РФ. Остается дискуссионным вопрос о применении правила о преюдиций к актам административных органов, при их по падании в сферу уголовного процесса. Наконец, учеными предлагаются различные варианты решения проблемы, касающейся применения правила о преюдиции к итоговым процессуальным решениям прокурора, следователя и дознавателя, когда уголовный процесс заканчивается на досудебных стадиях.
Однако вышеперечисленными вопросами проблемы преюдициальной взаимосвязи не исчерпываются, т.к. нуждается в исследовании ее характер. Учеными высказаны неоднозначные мнения не только по поводу того, «в каких случаях», но и «каким образом» она проявляется.
Большинство авторов, рассматривавших преюдициальные вопросы, полагает, что преюдициальная взаимосвязь проявляется как в части установления некоторых фактических обстоятельств уголовного дела, при использовании приговора в доказывании, так и в части правовых выводов. «Связь ранее вынесенного приговора с последующим уголовным делом, - пишет, к примеру, У.М. Юсубова, - в одних случаях вытекает из связи фактических обстоятельств рассматриваемых уголовных дел (например, при рассмотрении выделенного уголовного дела, при рассмотрении дела о лжесвидетельстве), в других случаях эта связь существует в силу установленных законом правовых последствий приговора (например, при квалификации по признаку рецидива, при признании особо опасным рецидивистом и т.д.). Установленные вступившим в законную силу приговором обстоятельства при рассмотрении в последующем уголовных дел, связанных с ранее разрешенным, могут иметь процессуальное (доказательственное) и материально-правовое значение».1
Некоторые процессуалисты считают, что правило о преюдиции распростра-няется не только на «факты» и «правовые выводы», но и на «правоотношения». Не наблюдается единомыслия по этому вопросу и среди исследователей в области процесса гражданского. Так, одни авторы утверждают, что преюдиции подвержены только фактические обстоятельства , причем некоторые из них категорически отрицают применимость данного правила к правоотношениям2. Другие полагают, что преюдиции одновременно подвержены и факты и правоотношения.3
Вначале определим то, что не вызывает споров, а затем перейдем к анализу проблемных моментов. У большинства авторов не возникает сомнений по поводу проявления преюдициальной связи в установлении одних и тех же фактических обстоятельств, подлежащих исследованию в различных процессах. М.С. Строго-вич в связи с этим писал, что презумпция истинности вступившего в законную силу приговора или решения суда, находит свое применение в форме взаимной связанности приговора по уголовному делу и решения по гражданскому делу, если оба они касаются под разными углами одного и того же факта, события.4 Такая же точка зрения высказана И.Л. Петрухиным, Я.О. Мотовиловкером и Г.М. Резником.5 Исключение составляют мнения тех авторов, которые вовсе отрицают надобность в преюдициях.
О разрешении коллизионных ситуаций при реализации уголовно- процессуальных преюдиции
Ранее мы неоднократно отмечали, что главной проблемой реализации преюдиции является возникновение коллизионных ситуаций, когда в ходе производства по уголовному делу появляются сомнения в правильности установления фактических обстоятельств в предшествующем процессе.1 С момента возникновения института преюдиции до настоящего времени между учеными ведется полемика по поводу включения в уголовно-процессуальное законодательство процедуры, которая позволяла бы эффективно разрешать такие коллизии.
В одном из проектов УПК РСФСР, разработанном Институтом Государства и Права Академии Наук СССР в 1990 г., регламентация преюдициальных вопро-сов отсутствовала. Не было уделено внимания этой проблеме и в проекте «Концепции судебной реформы в Российской Федерации», внесенном 21 октября 1991 г. Президентом РСФСР на рассмотрение в Верховный Совет РСФСР.3
Несколько положений о реализации преюдиции было сформулировано в проекте, представленном ГПУ Президента РФ. Однако многое из предложенного в этом документе представляется спорным и не вполне относящимся к примене нию преюдиции. Статья 45 проекта «Преюдициальное значение процессуальных решений» содержала ряд следующих положений. В ее 3-й части было сказано: «Вступивший в законную силу приговор, а также вступившее в силу другое решение суда по уголовному делу обязательны для всех органов, организаций и лиц. Данное поло-жение не препятствует проверке, отмене и изменению приговора и других решений суда в порядке надзора и по вновь открывшимся обстоятельствам».1 По нашему мнению приведенное положение не могло способствовать эффективности реализации преюдиций. Во-первых, правило об обязательности актов органов, осуществляющих производство по уголовным делам, было закреплено в ч. 1 ст. 44, в которой содержалось требование об обязательности вступивших в законную силу решений судов и органов уголовного преследования для всех субъектов пра-воотношений и неукоснительном их исполнении. Таким образом, при формулировании правила о преюдиций фактически повторялась норма об обязательности, что могло привести к еще большему укоренению мнения о тождественности свойств «преюдициальности» и «обязательности» законной силы судебных актов. Во-вторых, ничто не препятствовало пересмотру вступивших в законную силу решений суда в порядке надзора или по вновь открывшимся обстоятельствам, а полномочия судов для такого пересмотра прямо предусматривались законом. Поэтому мы склоняемся к мысли о том, что и в настоящее время нет надобности включать аналогичные правила в УПК РФ.
Часть 5 статьи 45 проекта, разработанного ГПУ Президента РФ, имела следующий вид: «При вынесении приговора или другого решения по уголовному де-лу суд не связан содержащимися в решениях органов уголовного преследования или суда выводами относительно причастности подсудимого к приписываемому ему деянию и виновности в его совершении. При этом для суда первой и второй инстанции безусловно обязателен вступивший в законную силу приговор, которым данный подсудимый был ранее осужден или оправдан».3 Относительно правильности первого предложения приведенного положения законопроекта, особых сомнений не возникает , чего нельзя сказать о второй. Попытаемся мысленно применить эту норму. Предположим, преступление совершено группой лиц из трех человек. В момент задержания одно из них скрылось. По этой причине производство по уголовному делу в отношении последнего приостанавливается и выделяется в самостоятельное. В отношении двух других соучастников уголовное преследование осуществляется в обычном порядке и заканчивается постановлением обвинительного приговора, который впоследствии вступает в законную силу. В этом приговоре дана оценка действиям в т.ч. и скрывшегося соучастника, т.к. без этого невозможно дать правильную оценку действиям лиц, дело в отношении которых рассматривается. Таким образом, приговор по основному делу свидетельствует - хотя и косвенно - также и о виновности скрывшегося лица.
В приведенном примере, рассматривая выделенное дело (в отношении ранее скрывшегося и ныне разысканного лица), суд не связан выводами о его виновности, сделанными в приговоре по основному делу. Но как правильно должно быть истолковано правило второе, являющееся «как бы» продолжением первого? Если его буквально применить к описанной ситуации, то получится следующее: для суда первой, апелляционной или кассационной инстанции, рассматривающего выделенное дело, безусловно обязателен вступивший в законную силу приговор по основному делу, которым подсудимый (проходящий по выделенному делу) был ранее осужден или оправдан. При такой трактовке неприменимость предложенной нормы очевидна.
Если же толковать раздельно оба предложения, которые употребляются при изложении ч. 5 ст. 45 анализируемого проекта, то и в этом случае не видится никаких оснований для отнесения второго из них к числу преюдициальных вопросов. Так, не исключено, что в первом предложении речь шла о несвязанности судов актами органов дознания, следствия и прокуратуры, а также о несвязанности вышестоящих судов - решениями нижестоящих. Но в таком случае, какое непосредственно отношение оно может иметь к применению преюдиций? Если взять за основу этот вариант, то вероятнее всего во втором предложении ч. 5 ст. 45 речь шла об обязательности учета предшествующего приговора для признания рецидива при назначении наказания.
