Содержание к диссертации
Введение
Глава I Общая характеристика принудительных мер медицинского характера
1.1. Развитие уголовного и уголовно-процессуального законодательства, регулирующего принудительные меры медицинского характера
1.2. Понятие и юридическая природа принудительных мер медицинского характера
1.3. Основания применения принудительных мермедицинского характера
Глава II Особенности предварительного следствия по делам о применении принудительных мер медицинского характера
2.1. Процессуальный статус лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера
2.2. Основания и порядок возбуждения производства о применении принудительных мер медицинского характера
2.3. Общая характеристика предварительного следствия по делам о применении принудительных мер медицинского характера
2.3.1. Обстоятельства, подлежащие доказыванию по делам о применении принудительных мер медицинского характера
2.3.2. Обязательное производство судебно-психиатрической экспертизы (назначение, проведение и оценка ее заключения) по делам о применении принудительных мер медицинского характера
Глава III. Судебное рассмотрение дел о применении принудительных мер медицинского характера
3.1. Подготовка к судебному заседанию и предварительное слушание по делам о применении принудительных мер медицинского характера
3.2. Специфика применения общих условий судебного разбирательства при рассмотрении дел о применении принудительных мер медицинского характера
3.3. Особенности стадии судебного разбирательства при рассмотрении дел о применении принудительных мер медицинского характера
3.3.1. Структура судебного разбирательства по делам о применении принудительных мер медицинского характера
3.3.2. Основания прекращения уголовного дела о применении принудительных мер медицинского характера на стадии судебного разбирательства
3.4. Кассационный порядок обжалования постановления о применении принудительной меры медицинского характера
Заключение
Библиография
Приложение
- Развитие уголовного и уголовно-процессуального законодательства, регулирующего принудительные меры медицинского характера
- Понятие и юридическая природа принудительных мер медицинского характера
- Процессуальный статус лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера
- Подготовка к судебному заседанию и предварительное слушание по делам о применении принудительных мер медицинского характера
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Ни одно государство не может называться правовым и демократическим, если человек, его права и свободы не имеют приоритета по отношению к иным социальным ценностям. Для каждого отдельного гражданина эти ценности чрезвычайно важны, особенно когда возникает угроза их утраты. Одним из факторов «повышенного риска», который нередко приводит к ущемлению прав и свобод людей, являются психические расстройства. Стереотип общественного сознания нередко трактует их как нечто постыдное, а людей, страдающих психическими заболеваниями, как опасных для общества, что в конечном итоге приводит к необоснованному ограничению их прав.
Еще в недалеком прошлом представление об общественной опасности психически больных обусловливало излишне суровые и антигуманные способы обращения с ними, в том числе и в сфере уголовного судопроизводства. В то же время, лица, страдающие психическими расстройствами, - такие же члены общества, как и другие граждане, наделены той же совокупностью основополагающих прав и свобод, что и все остальные. Поэтому задача государства состоит в том, чтобы дать этим правам и свободам юридическое оформление и установить процедуры, защищающие их носителя от каких-либо неправомерных посягательств на них. О важности этой задачи свидетельствуют данные статистики: по сведениям Центра психического здоровья Российской академии медицинских наук за 1999 г. свыше 2 млн. россиян страдают хроническими и затяжными психическими расстройствами, а число лиц с психическими расстройствами, совершивших противоправные деяния, постоянно растет1.
Отношение государства к личности и ее правам, в том числе к правам
О соблюдении прав граждан, страдающих психическими расстройствами: Специальный доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации // Российская газета. - 1999.-2 авг.
-5-лиц, страдающих психическими расстройствами, ярко и отчетливо проявляется в нормах уголовно-процессуального права данной страны. Не вызывает сомнения, что одним из важнейших критериев цивилизованности общества является характерный для него тип уголовного процесса и степень разработанности процессуальных гарантий прав личности.
Конечно, нельзя забывать и о том, что любые посягательства на охраняемые законом социальные блага и законные интересы людей представляют опасность, поэтому государство должно эффективно защищать себя и своих граждан. В то же время, характер общественной опасности может быть различным, в связи, с чем будут различаться и допустимые государством методы защиты. Если лицо совершило не преступление, а какое-либо общественно-опасное деяние, то к нему применяется не наказание, а особые меры правового воздействия. В частности, в соответствии с действующим законодательством, к лицам, страдающим психическим расстройством и совершившим запрещенное уголовным законом деяние, могут быть применены иные специфические меры государственного воздействия - принудительные меры медицинского характера.
К сожалению, недавно принятый УПК РФ уделяет недостаточно внимания процессуальным гарантиям прав данной категории лиц. Несмотря на то, что новое уголовно-процессуальное законодательство в качестве важнейшей цели судопроизводства провозглашает защиту прав и законных интересов человека, правовое положение лиц, совершивших запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости или заболевших после совершения преступления, практически не претерпело изменений. Осталась неурегулированной проблема процессуального статуса участника уголовного судопроизводства, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, что обусловливает фактически бесправное положение этого лица как на предварительном следствии, так и в суде. Зачастую такие лица являются скорее не участниками процесса, не субъектами уголовно-процессуальной деятельности, а объектом этой
деятельности, что, безусловно, недопустимо в правовом демократическом государстве.
Указанные пробелы законодательства в значительной степени влияют на практическую деятельность органов, осуществляющих уголовно-процессуальную деятельность, связанную с применением принудительных мер медицинского характера.
Ситуация осложняется и тем, что сотрудники правоохранительных органов и суда, как правило, имеют лишь поверхностные представления о судебной психиатрии, психологии, патопсихологии, что не позволяет им грамотно интерпретировать медицинскую информацию и применять полученные сведения в процессе производства по делу.
Необходимость анализа этих и других норм УПК РФ, регламентирующих производство о применении принудительных мер медицинского характера, наряду с указанными выше обстоятельствами, свидетельствует об актуальности темы диссертации и обусловила ее выбор.
Существенный вклад в исследование проблем, связанных с разработкой процессуально-правовых основ производства по делам рассматриваемой категории, внесли такие ученые как А.И. Галаган, Б.И. Дергай, ВВ. Кальницкий, Л.М. Карнеева, Н.Н. Ковтун, Н.А. Комарова, А.В. Ленский, ТА. Михайлова, Р.И. Михеев, Г.В. Назаренко, В.И. Никандров, В.В. Николюк, В.П. Портнов, Н.А. Сидорова, М.С. Строгович, П.С. Элькинд, С.Я. Улицкий, Ю.К. Якимович и др. Многие вопросы применения принудительных мер медицинского характера стали предметом кандидатских (А.А. Афанасьева, СИ. Вицина, Е.Е. Горленко, СВ. Гусевой, Н.А. Дреминой, Е.В. Мищенко, А.П. Овчинниковой - Гуськовой, Б.А. Протченко, В.В. Радаева, СН. Шишкова, А.А. Хомовского, А.Г. Яцкевича) и докторских диссертаций (П.А. Колмакова, Б.А. Спасенникова, Л.Г. Татьяниной, СП. Щербы).
Вместе с тем, почти все монографические и диссертационные исследования рассматриваемой проблематики (за исключением докторской диссертации Л.Г. Татьяниной, защищенной в марте 2004 г.) выполнены до
-7-принятия нового УПК РФ. Докторская диссертация Л.Г. Татьяниной
«Процессуальные проблемы производства по уголовным делам с участием лиц,
имеющих психические недостатки», освещает достаточно широкий круг
вопросов, касающихся участников уголовно-процессуальной деятельности,
имеющих психические недостатки (в том числе потерпевшего, свидетеля). В то
же время, в работе не акцентируется внимание на производстве о применении
принудительных мер медицинского характера, которое осуществляется в
отношении лиц, страдающих психическими расстройствами и совершивших
уголовные деяния, запрещенные уголовным законом.
Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного исследования являются уголовно-процессуальные отношения в сфере производства о применении принудительных мер медицинского характера.
Предмет исследования составляют нормы отечественного уголовно-процессуального законодательства, регламентирующее порядок производства по уголовным делам рассматриваемой категории, иные законодательные и подзаконные акты, обеспечивающие охрану прав и законных интересов лиц, в отношении которых ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, а также практика следственных органов и суда2.
Цель и задачи исследования. Цель исследования - на основе
результатов изучения норм уголовно-процессуального права и научных трудов
в области общей теории права, уголовного права, психологии и психиатрии
разработать комплекс теоретических и практических аспектов производства о
применении принудительных мер медицинского характера, внести
предложения по совершенствованию уголовно-процессуального
законодательства.
Для достижения указанной цели автор поставил следующие задачи:
2 В диссертационном исследовании речь идет только о лицах, совершивших запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости (п. 1 ст. 433), в отношении которых осуществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера в порядке гл. 51 УПК РФ.
раскрыть правовую природу принудительных мер медицинского характера;
провести анализ уголовно-правовых и уголовно-процессуальных оснований применения принудительных мер медицинского характера;
3) выяснить характер правоотношений, возникающих в связи с
применением принудительных мер медицинского характера;
определить процессуальный статус лиц, в отношении которых ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера;
выявить процессуальные особенности производства предварительного следствия и специфику судебного разбирательства по делам рассматриваемой категории;
6) выдвинуть конкретные предложения по совершенствованию норм уголовно-процессуального законодательства, регламентирующих производство о применении принудительных мер медицинского характера.
Методологическую основу исследования составили положения общей теории познания и философские методы познания социально-правовых явлений, общенаучные методы системного анализа, обобщения, индукции и дедукции.
Достоверность и обоснованность положений, выносимых на защиту, обеспечивается применением частно-научных методов: исторического, сравнительно-правового, конкретно-социологического.
Теоретической базой диссертации послужили научные труды в области философии, общей теории права, уголовного и уголовно-процессуального права, судебной психиатрии, психологии и патопсихологии. Работа выполнена на основе международно-правовых актов, Конституции РФ, действующего уголовно-правового и уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, законодательства в области психиатрии, нормативных актов министерств и ведомств. В диссертации были использованы постановления Пленума Верховного Суда РСФСР и СССР, относящиеся к рассматриваемым вопросам.
Эмпирическая база исследования включает результаты изучения 200 уголовных дел рассмотренных судами Иркутской области, а также материалы социологических исследований, проведенных автором в 1999-2003 гг. путем интервьюирования 250 сотрудников органов прокуратуры и внутренних дел г. Иркутска и Иркутской области.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
впервые предпринята попытка комплексного исследования уголовно-процессуальных аспектов производства о применении принудительных мер медицинского характера на основе нового уголовно-процессуального законодательства;
проведен детальный сравнительный анализ норм УПК РСФСР и УПК РФ, регламентирующих производство о применении принудительных мер медицинского характера;
сформулированы уголовно-процессуальные основания для
возбуждения производства о применении принудительных мер медицинского характера;
разработаны предложения по совершенствованию норм, регламентирующих производство о применении принудительных мер медицинского характера, с тем, чтобы наиболее эффективно защитить права и интересы лиц, в отношении которых осуществляется этот вид уголовно-процессуальной деятельности.
Основные положения, выносимые на защиту:
Наряду с обстоятельствами, указывающими на признаки общественно опасного деяния, основанием для возбуждения производства о применении принудительных мер медицинского характера, могут выступать достаточные данные, свидетельствующие о наличии психического расстройства, которые могут содержаться в различных медицинских документах и сообщениях родственников лица, совершившего деяние, запрещенное уголовным законом.
Целесообразно включить в УПК РФ образцы процессуальных
-10-документов, которые будут устанавливать наличие уголовно-процессуального отношения между государством и лицом, страдающим психическим расстройством и совершившим деяние, запрещенное уголовным законом. К их числу следует отнести: постановление о возбуждении производства о применении принудительных мер медицинского характера; постановление о привлечении лица, страдающего психическими расстройствами к производству о применении принудительных мер медицинского характера.
Для определения возможности участия лица, в отношении которого возбуждено производство о применении принудительных мер медицинского характера, на следствии и в суде следует проводить обязательное психиатрическое освидетельствование.
Следует законодательно установить порядок и момент вступления в производство о применении принудительных мер медицинского характера законного представителя. Законный представитель не вправе, а обязан участвовать в рассматриваемом производстве, поскольку это необходимо для защиты прав и законных интересов лиц, которые в силу своего психического расстройства не могут осуществлять свое право на защиту (либо могут, но не в полной мере).
Необходимо закрепить в уголовно-процессуальном законодательстве процессуальное положение лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера. При определении его правового статуса следует учитывать, что лицо, страдающее психическими расстройствами, не является субъектом преступления, следовательно, на него не могут быть по аналогии распространены права, которыми пользуются в процессе подозреваемый, обвиняемый, подсудимый.
Предмет доказывания по делам о применении принудительных мер медицинского характера следует расширить, включив в него данные, характеризующие личность (психические особенности) участника уголовно-процессуальной деятельности, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера.
Участие на первоначальных этапах уголовного судопроизводства квалифицированных специалистов в области судебной психиатрии и психологии позволит определить наличие психического расстройства, а также выступит дополнительной гарантией обеспечения прав и законных интересов лиц, в отношении которых ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера.
Дела о применении принудительных мер медицинского характера целесообразно выделять в самостоятельное производство в обязательном порядке, что позволит наиболее грамотно и профессионально подходить к рассмотрению дел такой категории.
Судебное разбирательство дел о применении принудительных мер медицинского характера должно проходить в закрытом заседании при обязательном участии законного представителя, эксперта-психиатра, специалиста-психолога, а также при участии самого лица, в отношении которого ведется производство, если на основании заключения психиатрического освидетельствования этому не препятствует характер его психического заболевания.
Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что в процессе исследования предпринята попытка разрешить проблемы участия лиц, в отношении которых ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, и защиты их прав и законных интересов, в уголовном судопроизводстве.
Содержащиеся в работе предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства, могут быть востребованы в законотворческой деятельности, а также использоваться при преподавании курса «Уголовно-процессуальное право», спецкурса «Особые производства в уголовном процессе» в высших учебных заведениях и при подготовке учебных пособий и учебно-методических рекомендаций.
Апробация результатов исследования. Представленная к защите диссертация подготовлена и обсуждена на кафедре уголовного процесса и
-12-
криминалистики Байкальского государственного университета экономики и
права. Ее основные положения, выводы и рекомендации были доложены и
обсуждены на шести конференциях: Всероссийской научно-практической
конференции «Перспективы деятельности органов внутренних дел и
государственной противопожарной службы» (Иркутск, 2000); Всероссийской
научно-практической конференции «Современные проблемы правотворчества
и правоприменения» (Иркутск, 2000); Международном Круглом столе «Доступ
граждан к законодательству субъектов Российской Федерации. Защита прав
граждан и неприкосновенность частной жизни» (Иркутск, 2001);
Международной научно-практической конференции «Силовые структуры как
социокультурное явление: история и современность» (Иркутск, 2001);
Всероссийской научно-практической конференции «Деятельность
правоохранительных органов и государственной противопожарной службы: проблемы и перспективы развития» (Иркутск, 2002); Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе» (Красноярск, 2004).
Основные положения диссертации опубликованы в 11 научных статьях общим объемом 1,7 п. л.
Результаты исследования нашли применение в учебном процессе при
преподавании дисциплины «Уголовно-процессуальное право» в Байкальском
государственном университете экономики и права, Иркутском юридическом
институте (филиале) Российской правовой академии Министерства юстиции
РФ, Восточно-Сибирском филиале Российской Академии правосудия.
Отдельные выводы и предложения диссертации внедрены в
правоприменительную деятельность органов внутренних дел Иркутской области.
Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих 10 параграфов, заключения, библиографии и приложений.
Развитие уголовного и уголовно-процессуального законодательства, регулирующего принудительные меры медицинского характера
История развития русского законодательства о душевнобольных, насчитывающая около десяти столетий, была непростой и противоречивой. Первое упоминание о совершении преступных деяний душевнобольными относится к периоду правления Иоанна Грозного. В те времена преобладали религиозные представления о психически больных людях, которых считали «одержимыми бесами». Подобные взгляды господствовали в российском обществе достаточно долго. Так, Стоглав 1551 г. признавал необходимым попечение об «одержимых бесами и лишенных разума». Если они посягали на церковные догматы, к ним применялись меры церковного воздействия3.
«Бесный страждет неволею и, стало быть, невиновен в содеянном, так как действует не по своей воле». Таким образом определялось каноническое представление о неответственности «одержимых»4. В Соборном уложении 1649 г. и в «Новоуказанных статьях о татьбах, разбойных и убийственных делах» 1669 г. содержалась норма, которая освобождала психически больных от ответственности, но только за убийство - «аще бесный убьет, то неповинен есть смерти» . Во всех остальных случаях такие лица несли ответственность, поскольку законодатель полагал, что татьба и разбой, в отличие от убийства, заслуживают наказания в силу их корыстной направленности.
В дальнейшем Артикул Воинский 1716 г. предусматривал, что «наказание воровства обыкновенно умаляется или весьма отставляется, ежели кто... в -лишении ума воровство учинит» (артикул 195)6, допуская, тем самым, смягчение наказания за воровство или полное освобождение от наказания психически больных. Тем не менее, принудительное лечение таких лиц законодательством того времени не предусматривалось. Чаще всего душевнобольные, совершившие преступные деяния, в принудительном порядке помещались в монастыри, где наиболее опасные из них содержались «под крепким надзором», закованные в кандалы и цепи, под охраной солдатского караула. Вместе с тем, преследования душевнобольных в России были единичными и не были так широко распространены, как в средневековой Европе, где упомянутых лиц обвиняли в колдовстве, предавая жестоким пыткам и казни на костре7. «Россия не воздвигала костров для уничтожения больных (умалишенных, маниаков и безумных), несмотря на то, что власть и общество легко смотрели на лишение жизни в других случаях» .
В 1721 г. Петр I издал регламент Главного магистрата, согласно которому на этот орган возлагалась обязанность создания «цухтгаузов» (смирительных домов) и «гошпиталей» (больниц) для психически больных9. В 1722 г. издается указ о помещении в монастыри умалишенных и лиц, осужденных на вечную каторгу, но «неспособных к ней по состоянию здоровья»10. Новый Указ 1723 г., запретил посылку «сумасбродных» и «помешанных» в монастыри и поставил задачу Главному магистрату учредить госпитали. В 1742 г. последовал Сенатский указ «Об отсылке беснующихся в Святейший Синод для -распределения их по монастырям»11. Согласно этому указу «поврежденные в уме» колодники по «важным делам» направлялись в Спасо-Ефимьевский монастырь и содержались в условиях тюремного режима бессрочно. В 1775 г. были учреждены приказы общественного призрения, в обязанность которых входило учреждение домов для умалишенных12.
В 1801 Александр I издал Указ « О непредании суду поврежденных в уме людей и учинивших в сем состоянии убийство» . Такие лица в соответствии с Указом направлялись в дома для душевнобольных без определения срока содержания, что означало их бессрочную изоляцию.
В 1827 году Государственный Совет установил правила выписки из психиатрических больниц лиц, совершивших убийства. Такие лица могли быть выписаны по истечении пяти лет при отсутствии признаков психической болезни с разрешения Министерства внутренних дел. В исключительных случаях при поручительстве влиятельных лиц допускалось сокращение этого пятилетнего срока.
В Своде законов 1832 года предусматривалось освобождение от наказания не только за убийства, но и за другие преступления, а также впервые упоминалось о принудительном лечении. Так, в частности, в ст. 136 устанавливалось: «Преступление, учиненное в безумии и сумасшествии, не вменяют в вину»15.
Введение в практику российского судопроизводства Судебных Уставов (1864г.) привнесло ряд принципиально новых для российской действительности основ процессуального законодательства, таких, как гласность и состязательность процесса, устное производство, равноправие сторон. Фактически тогда же были заложены основы отечественного уголовно-процессуального законодательства о психически больных. Однако рационального законодательства в этой области уголовного судопроизводства России так и не было введено. Несмотря на то, что среди прогрессивно настроенных юристов и врачей постоянно слышались призывы к его разработке, в действительности большинство дел с участием душевнобольных оканчивалось на стадии предварительного следствия и не попадало на рассмотрение гласного и равноправного суда16. Второй особенностью подобной практики явилось следование множеству прецедентов, которые строго фиксировались, дабы впоследствии по ним можно было бы создать своего рода «статистические путеводители»]
Понятие и юридическая природа принудительных мер медицинского характера
Еще в 1929 г. известный психиатр И.Н. Введенский писал: «Вопрос о так называемом принудительном лечении, поскольку это лечение назначается не врачом, а юристом, поскольку оно регламентируется, не медициной, а уголовным кодексом, является в высокой степени и важным и актуальным. Важность, значение и интерес этого вопроса - в разных плоскостях, соответственно тем разным сторонам науки и жизни, которые охватываются этим понятием. Поскольку это принудительное лечение оказывается определенным практическим мероприятием, осуществляемым в определенных конкретных случаях, и ни в коем случае не является понятием абстрактным и чисто принципиальным, необходима большая ясность, прежде всего, в определении этого условного термина, необходимо определение его объема и границ; но кроме вопроса формально-терминологического, необходимо влить в этот термин еще определенное жизненное, мы бы позволили сказать клиническое содержание» .
Закон не раскрывает понятия «принудительных мер медицинского характера». Данное определение отсутствует как в уголовно-правовом, так и в уголовно-процессуальном законодательстве. Тем не менее, понятие принудительных мер медицинского характера, выяснение их юридической природы, целей и правовых оснований применения к лицам, страдающим психическими расстройствами, имеет принципиальное значение для реализации на практике законоположений, соблюдении и защите прав и законных интересов таких лиц.
В юридической литературе существует несколько подходов к определению принудительных мер медицинского характера: юридический, медицинский и смешанный (медико-юридический).
Большинство авторов считают их исключительно юридическими мерами . Так, по мнению П.А. Колмакова, принудительные меры медицинского характера представляют собой особый вид государственного принуждения, предусмотренный уголовным законодательством, применяемый судом в определенном уголовно-процессуальном порядке к лицам, совершившим общественно опасные деяния в состоянии невменяемости или страдающим психическим расстройством, не исключающим вменяемости, либо делающим невозможным назначение или исполнение наказания, а также к лицам, нуждающимся в лечении от алкоголизма и наркомании и представляющим общественную опасность, вызванную психическим состоянием здоровья и характером этого деяния, с целью улучшения их психического состояния, ограждения общества от совершения ими повторных общественно опасных деяний, охраны безопасности личности больного от собственных действий и проведения мер социальной реабилитации40.
В.И. Горобцов считал, что под принудительными мерами медицинского характера понимается предусмотренная уголовным законодательством разновидность уголовно-правового принуждения, применяемая судом к лицам, нарушившим уголовно-правовые запреты в состоянии невменяемости либо ограниченной вменяемости, либо совершившим преступления в состоянии вменяемости, но заболевшим после их совершения психическим расстройством, делающим невозможным назначение и исполнение наказания, а также совершившим преступления и нуждающимся в лечении от алкоголизма или наркомании, и заключающаяся в принудительной реализации медицинского (лечебного) воздействия и специально-предупредительных мер в целях излечения или улучшения психического состояния этих лиц, предупреждения совершения ими новых общественно опасных деяний, обеспечения безопасности общества, так и больного, проведения мер социальной реабилитации41.
P.P. Галиакбаров полагает, что, принудительные меры медицинского характера - это меры государственного принуждения, предусмотренные уголовным законом и применяемые судом помимо уголовного наказания или -наряду с ним. Они выражаются в принудительном лечении лиц, совершивших общественно опасные деяния, с помещением их в специальные лечебные учреждения. Ограничение прав лица при их применении связано с определением (приговором) суда».
Сторонники иной позиции дают определение принудительных мер медицинского характера, делая акцент на их медицинской характеристике. Так, в частности, А.А. Хомовский полагал, что «принудительные меры медицинского характера по своему содержанию являются чисто медицинскими. Они носят исключительно медицинский характер» Представители смешанного подхода считают, что принудительные меры медицинского характера являются и юридическими и медицинскими .
По мнению Б.А. Протченко, принудительные меры медицинского характера - это установленные законом медико-судебные меры, назначаемые судом представляющим опасность по своему психическому состоянию и характеру содеянного невменяемым, а также заболевшим после совершения преступления хронической или временной душевной болезнью вменяемым лицам. Принудительные меры медицинского характера не являются наказанием, они преследуют цели восстановления психического здоровья указанных лиц и предупреждения совершения ими новых общественно опасных деяний, обусловленных расстройством психической деятельности, а в отношении совершивших преступление вменяемых лиц и предупреждение новых преступных действий»4
Процессуальный статус лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера
Факты противоправного поведения, предусмотренные уголовным законодательством, порождают уголовно-правовые и уголовно-процессуальные отношения. Субъекты этих правоотношений наделяются специальными правами и обязанностями, совокупность которых составляет и их правовой статус. В уголовном судопроизводстве правовой статус характеризуется, прежде всего, тем, что каждый участник процесса признается субъектом уголовно-процессуального права и процессуальных отношений, возникающих на основе норм этого права.
В юридической литературе понятия «участник уголовного процесса», «субъект уголовно-процессуальной деятельности», толкуются неоднозначно .
Так, по мнению М.С. Строговича, субъектами уголовно-процессуальной деятельности могут быть только те государственные органы, должностные лица и граждане, которые выполняют одну из трех процессуальных функций: обвинение, защиту, разрешение дела77. С.А. Альперт полагал, что участниками процесса являются лишь лица, защищающие в уголовном деле свои права и законные интересы представляемого (защищаемого) лица и в связи с этим наделенные определенными процессуальными правами . В.М. Савицкий отмечал, что участниками процесса являются « все без исключения субъекты уголовно-процессуальной деятельности, начиная с судьи и кончая понятым, -которые постоянно или эпизодически осуществляют свои права и обязанности в конкретном уголовно-процессуальном отношении»79. Солидаризируясь с последней точкой зрения, хотелось бы отметить, что новое уголовно-процессуальное законодательство также исходит из этой позиции, понимая под участниками уголовного судопроизводства лиц, принимающих участие в уголовном процессе (ст. 5 УПК РФ).
Данный подход позволяет рассматривать в качестве участника уголовного судопроизводства и лицо, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера.
До недавнего времени было принято считать, что указанное лицо не является участником уголовно-правовых отношений. Одни авторы полагали, что основанием уголовно-правовых отношений является только факт преступления, а субъектом - преступник . Действия же невменяемых, даже если они общественно опасны, уголовно-правового значения не имеют, поэтому и не могут вызывать уголовно-правовых отношений . Другие авторы пришли к выводу, что невменяемый является субъектом, но не уголовно-правового отношения, а отношения общего характера, которое можно именовать «отношением государственного покровительства»
Несомненно, самым распространенным основанием для возникновения уголовно-правовых отношений является уголовно-наказуемое деяние, а субъектом - вменяемое лицо, совершившее преступление. В то же время, уголовно-правовое регулирование охватывает более широкие правовые категории и не исчерпывается только преступлением и наказанием. Понимание уголовно-правового отношения исключительно как отношения между -государством и преступником по поводу совершенного преступления, как справедливо замечают Р.И. Михеев и Б.А. Протченко, «неосновательно сужает предмет правового регулирования и не раскрывает содержания и сущности уголовного права» .
Лица, совершившие общественно опасные деяния и страдающие психическими расстройствами, не подлежат уголовной ответственности. Тем не менее, совершая общественно опасное деяние, которое по закону влечет уголовную ответственность, это лицо неизбежно вступает в определенные отношения с государством, и такие отношения, несомненно, носят юридический характер. Государство должно ограждать общество от совершения такими гражданами общественно опасных деяний путем применения специфических государственных уголовно-правовых мер принуждения.
Рассматриваемые правоотношения объективно возникают во время совершения общественно опасного деяния, предусмотренного конкретной нормой уголовного закона. Моментом окончания указанного правоотношения будет прекращение применения определенного вида принудительного лечения по постановлению суда в случае выздоровления лица или такого изменения характера психического заболевания, когда отпадает необходимость в дальнейшем применении принудительных мер медицинского характера .
Уголовно-правовые отношения, возникающие по делам о применении принудительных мер медицинского характера, могут быть установлены, конкретизированы и реализованы посредством уголовно-процессуальных отношений. Их субъектом, несомненно, является лицо, совершившее общественно опасное деяние и страдающее психическим расстройством.
Подготовка к судебному заседанию и предварительное слушание по делам о применении принудительных мер медицинского характера
В качестве особого вида государственной деятельности судебная власть выступает как средство разрешения конфликтов, возникающих в обществе, как сила, функционирующая от лица государства, наделенная им правомочиями по применению мер государственного принуждения. В числе важнейших социальных задач, возлагаемых на судебную власть, как государственно-правовой институт, входит обеспечение защиты прав и свобод человека и гражданина.
Отличительная особенность деятельности суда по делам о применении принудительных мер медицинского характера заключается в том, что лица, в отношении которых ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, подсудимыми не являются. Все решения суда так или иначе касаются лиц, страдающих психическими расстройствами, в силу чего они сами не в состоянии в полной мере защищать свои права и законные интересы, уже при подготовительных действиях к судебному заседанию суду необходимо заботиться о том, чтобы при рассмотрении дела были обеспечены все необходимые гарантии для объективного и справедливого разрешения такого дела193.
При выполнении подготовительных действий к судебному заседанию не производится оценка доказательств с точки зрения их достоверности и не решается вопрос о доказанности факта совершенного данным лицом общественно опасного деяния, как и факта его психического заболевания и
степени опасности для общества. Это составляет компетенцию суда в следующей стадии процесса - в судебном разбирательстве. Для назначения дела к слушанию необходимо и достаточно, если совокупность собранных по делу доказательств, при подтверждении их в суде, позволит суду считать достоверно установленными основания для применения принудительного лечения и применить к лицу, совершившему общественно опасное деяние, предусмотренную законом меру медицинского характера. Наоборот, если собранные по делу доказательства, даже в случае их подтверждения в судебном заседании, окажутся недостаточными для такого вывода, дело не может быть принято к производству в суде и назначено к слушанию.
Ст. 228 УПК РФ перечисляет вопросы, подлежащие выяснению по поступившему в суд уголовному делу: подсудно ли дело данному суду; вручены ли копии обвинительного заключения или обвинительного акта; подлежит ли изменению или отмене избранная мера пресечения; подлежат ли удовлетворению заявленные ходатайства и поданные жалобы; приняты ли меры по обеспечению возмещения вреда, а также имеются ли основания для проведения предварительного слушания.
По результатам ответов на поставленные вопросы судья имеет право принять одно из следующих решений: направить уголовное дело по подсудности; назначить предварительное слушание; назначить судебное заседание. Если судья установит, что имеются основания для прекращения или приостановления производства по уголовному делу или возникает вопрос о форме судебного разбирательства, в которой должно рассматриваться то или иное уголовное дело, а также по другим, указанным в ч.2 ст. 229 УПК РФ основаниям, судья назначает предварительное слушание и по его результатам определяет возможность и форму дальнейшего производства по делу.
Какие же вопросы должен решать суд при поступлении уголовного дела о -применении принудительных мер медицинского характера?
Действующее законодательство, в частности ст. 440 УПК РФ, регламентирующая порядок назначения судебного заседания по делам о применении принудительной меры медицинского характера, не содержит никаких специальных положений по подготовке дел такой категории к судебному разбирательству. Полагаю, что общие правила производства в суде первой инстанции в данном случае неприменимы.
На мой взгляд, в ходе подготовительных действий по рассматриваемой категории дел суд должен выяснить, следующие вопросы: 1) подсудно ли дело данному суду; 2) проведено ли предварительное расследование в форме предварительного следствия; 3) совершено ли деяние, запрещенное уголовным законом, лицом, находящимся в состоянии невменяемости или лицом, заболевшим психическим расстройством после совершения преступления; 4) не имеется ли обстоятельств, влекущих прекращение либо приостановление производства по делу; 5) действительно ли лицо, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, имеет психические недостатки, какими доказательствами был установлен данный факт; 6) проводилась ли судебно-психиатрическая экспертиза (амбулаторная или стационарная); 7) своевременно ли был допущен защитник для участия в деле, присутствовал ли он при проведении следственных действий с подзащитным; 8) допущены ли законные представители и была ли возможность гарантировать реализацию их прав; 9) было ли своевременно и правильно проведено ознакомление с материалами уголовного дела; 10) если были заявлены ходатайства, то правильно ли они разрешены; 11) вручена ли копия постановления о применении принудительной меры медицинского характера защитнику, законному представителю и лицу, в отношении которого ведется производство; 12) правильно ли составлено постановление о направлении дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера.
Представляется, что указанный перечень вопросов отражает специфику судопроизводства по делам о применении принудительных мер медицинского характера. Законодательное закрепление этого перечня в гл. 51 УПК РФ позволило бы судье более тщательно подходить к изучению материалов производства, представленных на судебное разбирательство.
От того, насколько правильны и обоснованы выводы судьи по перечисленным вопросам и как полно обеспечена законность в процессе предварительного расследования, зависит дальнейшее направление уголовного дела при подготовке к слушанию в судебном заседании.
