Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА І. Историко-правовой и компаративный анализ законодательства об ответственности за во влечение в совершение преступления 14
1 Историко-правовой анализ российского уголовного законодательства об ответственности за вовлечение в совершение преступления .: 14
2 Ответственность за вовлечение в совершение преступления по уголовному законодательству зарубежных стран 37
ГЛАВА И. Уголовно-правовая характеристика во влечения в совершение преступления. его соотношение с подстрекательством 59
1 Уголовно-правовая характеристика вовлечения в совершение преступления 59
2 Сущность подстрекательства и его соотношение с вовлечением в совершение преступления' 77
ГЛАВА III. Особенности квалификации отдельных видов преступлений, связанных с вовлечением в совершение преступления : 101
1 Особенности квалификации вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления 101
2 Особенности квалификации вовлечения в совершение преступления террористического характера 130
3 Особенности квалификации подкупа или принуждения к даче заведомо, ложных показаний 157
Заключение 186
Список использованной литературы 192
Приложение 210
- Историко-правовой анализ российского уголовного законодательства об ответственности за вовлечение в совершение преступления
- Уголовно-правовая характеристика вовлечения в совершение преступления
- Особенности квалификации вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления
- Особенности квалификации подкупа или принуждения к даче заведомо, ложных показаний
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Преступность в России в последние десять лет имеет устойчивую тенденцию к росту. Особое беспокойство вызывает высокий уровень преступлений, совершаемых в соучастии. Нередко лица, впервые совершившие преступления, совершают их, будучи вовлеченными другими лицами.
Общественная опасность вовлечения в совершение преступления предопределена наличием значительного антисоциального потенциала виновного. Этот потенциал настолько велик, что часть его передается другим людям. Повышенную опасность для общества представляет передача такого потенциала несовершеннолетним, поскольку подобные действия не только нарушают общественные отношения, обеспечивающие правильное воспитание несовершеннолетнего, а также его гармоничное нравственное и духовное развитие, но и определяют состояниеи тенденции преступности в будущем.
Не меньшую общественную опасность представляет вовлечение других лиц в совершение преступлений террористического характера, поскольку терроризм в последние годы для многих стран, в том числе и для Российской Федерации, становится негативным явлением национального масштаба.
Ситуация в России, связанная с подкупом и понуждением к даче ложных показаний и отказу от дачи показаний, также вызывает озабоченность. Преступное воздействие, оказываемое на потерпевших, свидетелей'и иных участников судопроизводства, а также на членов их семей с целью недопущения реализации их прав и обязанностей при осуществлении правосудия, существенно препятствует установлению объективной истиныи принятию законного решения по делу.
Указанные преступления по своей юридической природе однородны и представляют собой деятельность, направленную на возбуждение у другого лица решимости совершить то или иное преступление.
Однако доктриной уголовного права в настоящее время не выработан единый подход к пониманию сущности, объективных и субъективных призна-
ков вовлечения других лиц в совершение преступления. Так, подобная деятельность в одних уголовно-правовых нормах характеризуется как «вовлечение» (ст. 150 УК РФ), в других — как «склонение» (ч. 4 ст. 33 УК РФ). В ст. 205' УК РФ закон одновременно использует три термина, добавляя к вышеназванным термин «вербовка», а в ст. 309 УК РФ, не называя само деяние, законодатель указывает лишь способы, которые использует виновный для достижения преступной цели. Таким образом, очевидно отсутствие системности в криминализации деяний, связанных с вовлечением в совершение преступления.
Вместе с тем в теории уголовного права общим для всех преступлений рассматриваемой категории является вызывающий дискуссию вопрос о порядке законодательного закрепления способов вовлекательской деятельности. К числу общих проблем преступлений, связанных с вовлечением других лиц в совершение преступления, следует отнести момент окончания преступной деятельности вовлекающего.
Относительно субъективных признаков преступлений, связанных с вовлечением, не находит единого решения вопрос о возможности их совершения с косвенным умыслом. В юридической литературе возникают споры относительно того, обязательно ли для подстрекательства наличие двусторонней субъективной связи, или же соучастие в таких случаях возможно и при односторонней субъективной связи.
Кроме того, каждая из норм, предусмотренных Особенной частью УК РФ, устанавливающих ответственность за вовлечение других лиц в совершение преступления, имеет специфические, присущие только ей проблемные моменты. Так, при квалификации вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления возникают сложности при определении возраста потерпевшего. В теории уголовного права, а также в правоприменительной практике возникают сложности при квалификации преступления, предусмотренного ст. 205' УК РФ, в связи с тем, что преступное деяние заключается в вовлечении в совершение другого, то есть «второго» преступления, а именно предусмотренного ст. 205, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК РФ. При
подкупе или принуждении к лжесвидетельству (ст. 309 УК РФ) дискуссию вызывают вопросы квалификации указанных деяний, совершенных на стадии возбуждения уголовного дела, при проведении предварительной проверки сообщения о преступлении в порядке ст. 144 УПК РФ.
Вот далеко не полный перечень проблем, возникающих в связи с применением уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за вовлечение других лиц в совершение преступления, рассмотрение которых требует глубокого теоретического исследования.
Степень разработанности темы. Уголовно-правовая характеристика и проблемы квалификации преступлений, связанных с вовлечением других лиц в совершение преступления, были в разное время рассмотрены в трудах различных авторов.
Проблемные вопросы подстрекательства нашли свое отражение в работах А.А. Арутюнова, Ф.Г. Бурчака, П.И. Гришаева, Н.Г. Иванова, М.И. Ковалева, А.П. Козлова, Г.А. Кригера, Н.Ф. Кузнецовой, А.В. Наумова, В.И. Пин-чука, А.А. Пионтковского, Н.С. Таганцева, П.Ф. Тельнова, А.Н. Трайнина, И.Я. Хейфеца, М.Д. Шаргородского М.А. Шнейдера и других авторов.
Вопросам уголовно-правовой характеристики вовлечения в совершение преступлений на протяжении ряда лет уделялось значительное внимание. При этом следует особо выделить работы следующих ученых: М.М. Бабаева, Н.И. Ветрова, В.Н. Кудрявцева В.В. Мальцева, Г.М. Миньковского, Ю.Е. Пудо-вочкина, В.П. Ревина, К.К. Сперанского; Ю.М. Ткачевского, Е.А. Худякова, Г.И. Чечеля, Д.А. Шестакова и др.
В связи с относительной новизной ст. 2051 УК РФ (Содействие террористической деятельности) проблемные вопросы вовлечения других лиц в. совершение преступлений террористического характера недостаточно разработаны. Рассмотрению отдельных вопросов этого преступления посвятили свои работы П.В. Агапов, А.В. Бриллиантов, СУ. Дикаев, В.А. Казакова, СМ. Кочои, К.В. Михайлов.
Несмотря на актуальность и значимость вопросов противодействия преступлениям против интересов правосудия, в юридической литературе необоснованно уделяется недостаточно внимания вопросам квалификации подкупа и принуждения к даче ложных показаний, заключения и неправильного перевода. Лишь отдельные уголовно-правовые аспекты противодействия этим преступлениям рассмотрены в работах таких специалистов, как Ю.П. Гармаев, А.А. Калашникова, А.В. Кузнецов, С.С. Кузьмина, Л.В. Лобанова, Г.П. Минеева, Б.С. Райкес, И.М. Тяжкова, B.C. Устинов, А.И. Чучаев.
В последнее время вопросы уголовно-правовой характеристики отдельных преступлений, связанных с вовлечением других лиц в совершение преступления, стали предметом диссертационных исследований А.В. Пушкина (1995 г.), Д.А. Безбородова (1998 г.), Э.В. Зеренкова (1999 г.), А.В. Ткаченко (2000 г.), И.Е. Елизарова (2002 г.), Н.Н. Косовой (2002 г.), Б.А. Мкртычяна (2003 г.), А.И. Морозова (2003 г.), М.Г. Аутлева (2004 г.), М.В. Ивановой (2004 г.), А.В. Осипьян (2004 г.), Т.А. Олейниковой (2005 г.), З.А. Абакарова (2006 г.).
Отмечая высокое научное и практическое значение работ названных специалистов, следует указать, что в них проводится анализ лишь отдельных составов преступлений, связанных с вовлечением других лиц в совершение преступления. Вместе с тем в работах указанных авторов не проводится полного и всестороннего исследования понятия и юридических признаков «вовлечения», не рассматриваются вопросы его соотношения с другими терминами. Пожалуй, исключением является диссертационное исследование, проведенное В.В. Палий по теме «Вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий» (2006 г.), хотя и в нем рассмотрена лишь часть проблемных вопросов анализируемых преступлений, а некоторые сделанные автором выводы продолжают носить неоднозначный, дискуссионный характер. Все указанное и побудило нас к разработке выбранной темы.
Объектом диссертационного исследования является комплекс общественных отношений и интересов, возникающих в связи с совершением преступлений, связанных с вовлечением других лиц в совершение преступления.
Предметом диссертационного исследования являются положения действующего российского уголовного законодательства, устанавливающие ответственность за совершение преступлений, связанных с вовлечением других лиц в совершение преступления, а также теоретические положения уголовно-правовой науки, содержащиеся в юридической литературе, посвященной, проблемам вовлечения. Статистические данные и материалы судебной практики по делам о вовлечении в совершение преступления, основные положения зарубежного уголовного законодательства, касающиеся преступлений, связанных с вовлечением других лиц в совершение преступления, также представляют собой составную часть предмета исследования.
Цель диссертационного исследования. Основной целью исследования является комплексный и всесторонний анализ проблем, связанных с установлением и дифференциацией уголовной ответственности за вовлечение в совершение преступления: выявление правовой сущности и юридических признаков вовлечения в совершение преступления; определение способов вовлекательской деятельности; выработка научно обоснованных рекомендаций по квалификации преступлений, связанных с вовлечением других лиц в совершение преступления; определение путей совершенствования и развития российского уголовного законодательства об ответственности за вовлечение в совершение преступления.
Задачи исследования. Основными задачами исследования являются:
1) осуществление ретроспективного анализа, историко-правового ис
следования развития отечественного уголовного законодательства об ответ
ственности за вовлечение в совершение преступления;
2) анализ современного уголовного законодательства зарубежных
стран об ответственности за вовлечение других лиц в совершение преступле
ния, выявление общих и отличительных признаков законодательного регули
рования применения наказания за совершение указанных преступлений по
российскому и зарубежному законодательству;
3) проведение сравнительного анализа терминов «вовлечение», «скло
нение» и «вербовка», определение их понятия;
исследование способов вовлекательской деятельности, закрепленных в соответствующих нормах Уголовного закона;
рассмотрение вопросов о моменте окончания преступлений, связанных с вовлечением других лиц в совершение преступления;
выявление особенностей, присущих каждому преступлению, предусмотренному Особенной частью УК РФ, связанному с вовлечением других лиц в совершение преступления;
проведение логико-юридического и сравнительно-правового исследования дискуссионных вопросов уголовно-правовой квалификации преступлений, связанных с вовлечением других лиц в совершение преступления;
изучение судебной практики и теоретических позиций по теме исследования;
разработка конкретных выводов, предложений и рекомендаций по совершенствованию отечественного уголовного законодательства в части, касающейся ответственности за вовлечение других лиц в совершение преступления.
Методология и методика исследования. Методологической основой диссертационного исследования являются такие общенаучные методы, как анализ, синтез, абстрагирование, сравнение. Кроме того, автором использованы специальные методы исследования: исторический, сравнительно-правовой, формально-логический, конкретно-социологический, системно-структурный, а также некоторые другие методы.
Нормативная база исследования представлена Конституцией РФ, Уголовным и другими кодексами РФ, федеральными законами и подзаконными* актами РФ. Для освещения компаративных аспектов темы были исследованы, нормы действующего уголовного законодательства ряда зарубежных стран (Азербайджанской Республики, Аргентины, Болгарии, Голландии, Грузии, Дании, Испании, Китайской Народной Республики, Латвийской Республики, Республики Беларусь, Республики Казахстан, Республики Молдова, Респуб-
лики Сан-Марино, Республики Таджикистан, Республики Узбекистан, Турции, Украины, ФРГ, Швейцарии, Эстонской Республики, Японии).
Теоретическая основа исследования. В работе, наряду с достижениями уголовно-правовой науки, применялись положения философии права, истории государства и права, общей теории права, психологии и других наук. В диссертации использовались труды таких авторов, как А.А. Арутюнов, СВ. Бородин, А.В. Бриллиантов, Ф.Г. Бурчак, Б.С. Волков, Л.Д. Гаухман, П.И. Гришаев, В.П. Емельянов, А.П. Жиряев, Н.Г. Иванов, А.Н. Игнатов, А.Г. Кибальник, М.И. Ковалев, А.П. Козлов, Н.И. Коржанский, А.Н. Красиков, Г.А. Кригер, Н.Ф. Кузнецова, Л.В. Лобанова, Г.М. Миньковский, А.В. Наумов, Б.С. Никифоров, Ю.Е. Пудовочкин, А.И. Рарог, Р.А. Сабитов, П.Ф. Тельнов, А.Н. Трайнин, И.Я. Хейфец, А.И. Чучаев, Р.Д. Шарапов, М.Д. Шаргородский, М.А. Шнейдер, В.А. Якушин и др.
Эмпирическую базу исследования составили опубликованная судебная практика Верховных судов СССР и РСФСР (РФ), сведения, полученные в результате изучения 150 уголовных дел в судах г. Ставрополя и Ставропольского края, касающиеся темы исследования, результаты опроса 180 следователей и дознавателей органов внутренних дел по специально разработанной анкете, а также результаты, полученные другими авторами.
Научная новизна работы, состоит, прежде всего, в том, что она является одним из первых комплексным монографическим исследованием, посвященным вовлечению в совершение преступления. Проведен сравнительный анализ терминов «вовлечение», «склонение» и «вербовка». Предложено авторское определение дефиниции «вовлечение в совершение преступления» и классификация способов вовлекательской деятельности.
В диссертации содержатся отличающиеся новизной предложения по системному совершенствованию уголовно-правовых норм об ответственности за вовлечение других лиц в совершение преступлений.
Основные положения, выносимые на защиту.
1. Под вовлечением в совершение преступления следует понимать
умышленные действия, направленные на возбуждение путем убеждения и
(или) принуждения желания у другого конкретного лица совершить опреде
ленное преступление.
В связи с невозможностью отражения в уголовно-правовой норме всех способов вовлечения других лиц в совершение преступления при конструировании соответствующих уголовно-правовых норм целесообразно использовать термины «убеждение» и «принуждение», характеризующие дифференцированные по степени общественной опасности родовые способы во-влекательской деятельности.
Термин «вовлечение» по отношению к терминам «склонение» и «вербовка» носит обобщающий характер, поскольку наиболее полно охватывает все разновидности способов воздействия на лицо, вовлекаемое в совершение преступления.
Составы преступлений, связанных с вовлечением в совершение преступления, относятся к числу формальных. Каждое из них следует считать оконченным с момента, когда .у вовлекаемого возникло желание совершить преступление (когда он дал согласие на его совершение) независимо от того, совершил он какое-либо деяние или нет.
Исходя из буквального толкования Уголовного закона, потерпевшим в ст. 150 УК РФ следует признавать физическое лицо любого пола, не достигшее восемнадцатилетнего возраста, но достигшее на момент вовлечения, возраста, с которого наступает уголовная ответственность за преступление, в которое его вовлекают. В случаях вовлечения в совершение деяния; запрещенного нормой Особенной части УК РФ, несовершеннолетнего, не достигшего возраста уголовной ответственности, действия вовлекающего должны рассматриваться как посредственное причинение или его стадия. При этом ответственность по ст. 150 УК РФ исключается.
При вовлечении другого лица в совершение хотя бы одного из преступлений, предусмотренных ст. 205, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК
РФ, действия виновного следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 205 УК РФ, и одного из перечисленных преступлений, в совершение которого вовлечено другое лицо, со ссылкой на ч. 4 ст. 33 УК РФ. Если же виновный одновременно являлся исполнителем или соисполнителем второго преступления, то ссылка на ст. 33 УК РФ не требуется.
При вовлечении в совершение преступления террористического характера несовершеннолетнего, достигшего возраста уголовной ответственности, установленного за указанные преступления, деяние вовлекающего подлежит квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 150, 205! УК РФ.
Воздействие, оказываемое на свидетеля, потерпевшего в целях дачи ими ложных показаний либо эксперта, специалиста в целях дачи ими ложного заключения или ложных показаний, а также переводчика с целью осуществления им неправильного перевода, может рассматриваться как уголовно-наказуемое деяние лишь в случаях участия указанных лиц в уголовном судопроизводстве или судопроизводстве по гражданскому делу в судах общей или арбитражной юрисдикции. Оказание воздействия на лиц, участвующих в рассмотрении дела об административном правонарушении, находится за рамками преступления, предусмотренного ст. 309 УК РФ.
Воздействие на лиц, которым в результате совершения преступления причинен физический, имущественный, моральный вред, а также на лиц, которым могут быть известны какие-либо обстоятельства преступления, с целью дачи ими ложных показаний на стадии возбуждения уголовного дела нарушает охраняемые Уголовным законом интересы правосудия и должно быть квалифицировано как преступление, предусмотренное ст. 309 УК РФ.
10. Предложены рекомендации! по совершенствованию понятия подстре
кателя (ч. 4 ст. 33 УК РФ), а также содержания ст. 150 УК РФ (Вовлечение не
совершеннолетнего в совершение преступления), ст. 2051 УК РФ (Содействие
террористической деятельности), ст. 309 УК РФ (Подкуп или принуждение к
даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу).
Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что содержащиеся в работе выводы о понятии и юридических признаках вовлечения других лиц в совершение преступления, а также разработанные рекомендации могут быть использованы в процессе дальнейшего совершенствования и развития уголовного законодательства России об ответственности за указанные преступления. Помимо этого, результаты исследования могут быть учтены в правоприменительной деятельности судебно-следственных органов при квалификации преступлений, связанных с вовлечением других лиц в совершение преступления. Результаты также могут быть использованы для проведения дальнейших научных исследований, в учебном процессе по дисциплине «Уголовное право», а также при создании учебных пособий, учебно-методической литературы и др.
Апробация результатов исследования. Основные теоретические и практические положения, выводы, рекомендации и предложения были изложены автором в научных сообщениях на заседаниях кафедры уголовного права Краснодарского университета МВД России в 2003-2007 гг.; на 3-й Всероссийской научно-читательской конференции молодых ученых «Актуальные социальные и правовые проблемы развития транзитивного общества» в Краснодарской академии МВД России (октябрь 2004 г.); на межвузовской научно-практической конференции «Белкинские чтения» в Ставропольском филиале Всероссийского института повышения квалификации МВД России (июль 2005 г.); на научно-практической конференции «Проблемы реализации уголовной политики Российской Федерации на региональном уровне» в Ставропольском филиале Северо-Кавказской академии государственной службы (апрель 2007 г.). Основные выводы диссертационного исследования нашли отражение в 13 научных публикациях.
Содержащиеся в диссертации научные выводы и положения используются при проведении занятий по учебной дисциплине «Уголовное право» и
спецкурсу «Криминологические и уголовно-правовые вопросы противодействия терроризму» в Ставропольском филиале Краснодарского университета МВД России, а также используются в преподавании учебной дисциплины «Уголовное право» на юридическом факультете в Ставропольском кооперативном институте (филиале) Белгородского университета потребительской кооперации. Основные результаты диссертационного исследования внедрены в практическую деятельность следственных подразделений и подразделений дознания УВД, ОВД по городам и районам Ставропольского края.
Структура диссертации обусловливается целью, задачами исследования и характером исследуемых в ней проблем. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих семь параграфов, заключения, списка литературы, а также приложения.
Диссертация оформлена в соответствии с требованиями ВАК Минобр-науки России.
Историко-правовой анализ российского уголовного законодательства об ответственности за вовлечение в совершение преступления
Историко-сравнительный метод познания уголовного права принадлежит к числу важнейших методологических законов. Именно его использование при проведении исследования позволяет выявить особенности ряда уголовно-правовых норм, которые ранее содержались в уголовных законах. Некоторые из них могут быть использованы в современном уголовном законодательстве. Как справедливо отмечает Н.Ф. Кузнецова, исторический опыт позволяет «не изобретать велосипед», а в полной мере использовать его1.
Не являются исключением нормы, предусматривающие ответственность за вовлечение других лиц в совершение преступлений. Одной из разновидностей вовлечения является подстрекательство. Именно развитие законодательства об ответственности за подстрекательство предопределило выделение в российском законодательстве самостоятельных преступлений, связанных с вовлечением других лиц в совершение преступления.
Проведя исследование юридической и исторической литературы, мы пришли к выводу о том, что весь.исторический отрезок развития отечественного уголовного законодательства следует разделить на три периода: 1) дореволюционный; 2) советский и 3) постсоветский.
Дореволюционный период развития уголовно-правовых норм, регламентирующих ответственность за вовлечение других лиц в совершение преступления, следует разделить на три основных исторических этапа. Первый этап (XI-XV вв.) относится к существованию Древнерусского государства и этапу феодальной раздробленности. Источниками уголовного права Древней Руси следует считать международные договоры, обычаи, Русскую Правду, Церковные Уставы Великих князей, Кормчую книгу. Регулируя отдельные общественные отношения путем установления ряда уголовно-правовых запретов, указанные акты в совокупности с обычаями составляли весьма стройную, отвечающую уровню развития общества и государства систему уголовно-правовых норм.
В Российском уголовном законодательстве первое упоминание о соучастии можно датировать XI веком, веком создания Русской Правды. Статья 31 этого законодательного памятника древней Руси гласит: «А иже крадеть любо кон(ь), любо волы, или клеть, да аще будеть един крал, то гривну и тридесят резан платити ему; или их будеть 18, то по три гривне и по 30 резан платити мужеви» . Наряду с этим ст. 40 краткой редакции Русской Правды устанавливает: «Аже украдуть овъцу, или козу, или свинью, а их будеть 10 одину овьцу украле, да положить по 60 резан продажи; а хто изимал, тому 10 резан»3. Из текста приведенной нормы следует, что за кражу, совершенную группой лиц, устанавливались повышенные штрафные санкции, нежели за кражу, совершенную одним человеком.
В пространной редакции Русской Правды вопросы соучастия поднимались в основном при совершении имущественных преступлений. Приведем ряд положений этого исторического документа. В ст. 41 читаем: «Аже крадеть кто скот в хлеве или клеть, то (о)же будеть один, то платити ему 3 гривны и 30 кун; будеть ли их много, всем по 3 гривны и по 30 кун платит(и)». Статья 42 устанавливает: «Аже крадеть скот на поли, или овце, или козы, ли свиньи, 60 кун; будеть ли их много, то всем по 60 кун». Подобным образом ст.43 предусматривает наказание в размере 3 гривен и 30 кун всем лицам, участвующим в краже гумна или жита в яме4. Из вышеизложенного можно сделать вывод, что при совершении кражи группой лиц каждый из соучастников должен был быть подвернут штрафу в том же размере, что и другие соучастники.
Проведенный анализ свидетельствует о том, что Русская Правда не выделяла также признаков института соучастия и не разделяла соучастников на главных и второстепенных.
Стоглав - сборник постановлений церковно-земского- собора, состоявшегося в 1551 г. в Москве, вводит в юридический оборот новый признак, характеризующий как сам институт соучастия, так и формы совместной преступной деятельности - заговор. В главе 69 Стоглава устанавливается ответственность тиунов и неделыциков за продажу - несправедливое обвинение священников и других церковных чинов в случае, если они «чинили заговор».
Итак, на начальном этапе существования- Русского, государства и права мы обнаруживаем лишь зарождение некоторого интереса властей к проблеме ответственности за соучастие в преступлении. В силу логики развития уголовного права такой интерес проявлялся в большей степени в виде создания правовых запретов на отдельные формы совместного поведения преступников.
Второй этап (XVI-XVIII вв.) соответствует образованию и развитию Русского централизованного государства и установлению абсолютной монархии. Вехой в истории развития Российского законодательства явилось Уложения царя Алексея Михайловича (Соборное Уложение) 1649 г. Этот документ подвел итог длительному развитию русского права, впервые систематизировав существующие российские законы. Соборное Уложение 1649 г. наряду с трактовкой иных правовых институтов дало блестящий образец законодательного понимания соучастия.
Уголовно-правовая характеристика вовлечения в совершение преступления
Признаки вовлечения других лиц в совершение преступления содержатся как в Общей, так и Особенной части УК РФ. Так, в соответствии с ч. 4 ст. 33 УК РФ подстрекателем следует считать лицо, деятельность которого направлена на вовлечение других лиц в совершение преступления.
Что касается Особенной части УК РФ, то она содержит отдельные уголовно-правовые нормы, устанавливающие ответственность за вовлечение других лиц в совершение преступлений. К таковым следует отнести:
1. Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления (ст. 160 УК РФ);
2. Склонение; вербовка или иное вовлечение лица в совершение хотя бы одного из преступлений, предусмотренных ст. 205, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК РФ (ч.1 ст. 2051 УК РФ);
3. Подкуп или принуждение к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу (ст. 309 УК РФ).
Указанные нормы расположены в разных разделах УК РФ, посягают на различные общественные отношения, отличаются друг от друга характеристикой объективных и субъективных признаков. Вместе с тем рассматриваемые нормы объединяет один признак — все эти преступления характеризуются вовлечением других лиц в совершение преступления.
Изложенное обстоятельство порождает необходимость, во-первых, найти подход к единообразному толкованию дефиниции «вовлечение в совершение преступления», во-вторых, провести сравнительный анализ указанных норм, что позволит выделить общие признаки и выработать соответствующее доктриналь-ное определение. Исследование норм уголовного законодательства России позволило прийти к выводу, что в УК РФ термин «вовлечение» встречается часто, тем не менее, законодатель ни в одной из норм не раскрывает его содержания, и несмотря на то, что высшие судебные органы страны неоднократно раскрывали содержание вовлечения в совершение преступления в постановлениях Пленумов, касающихся незаконного воздействия на несовершеннолетнего, однако четкой устойчивой позиции относительно рассматриваемого понятия выработано не было.
Так, согласно Постановлению Пленума Верховного Суда СССР от 12 сентября 1969 г. № 8 «О-судебной практике по делам о вовлечении несовершеннолетних в преступную и иную антиобщественную деятельность» под вовлечением несовершеннолетних в преступную деятельность понимались .«действия, направленные на подготовку несовершеннолетних к участию в преступлении, подстрекательство их к совершению преступлений, привлечение несовершеннолетних к совершению преступлений в качестве соисполнителя или пособника».
Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 3 декабря 1976 г. «О практике применения судами законодательства по делам о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщественную деятельность» признал утратившим силу вышеназванное постановление, а в п. 10 указал, что под вовлечением несовершеннолетнего в преступную деятельность следует понимать действия, направленные на возбуждение у него желания участвовать-в совершении одного или нескольких преступлений, сопряженные с применением физического или психического воздействия78. Как мы видим, из рассматриваемого понятия были исключены такие разновидности действий, как подготовка несовершеннолетнего к участию в преступлениях и подстрекательствоего к совершению.
Не внес полной ясности и Пленум Верховного Суда РСФСР, который в п. 5 постановления от 25 декабря 1990 г. «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщественную деятельность» разъяснил, что если несовершеннолетний совершает преступление по предложению взрослого, это лицо; с учетом конкретных, обстоятельств дела может быть привлечено к ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность79.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14" февраля 2000 г. .№ 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» признал не действующими на территории Российской Федерации- вышеуказанные постановления Пленума Верховных Судов СССР и РСФСР, при этом обошел вниманием содержание понятия «вовлечение» .
В уголовно-правовой литературе наиболее разработанным является вопрос именно о вовлечении несовершеннолетнего в совершение преступления. При этом, большинство авторов исследовавших данную проблему,, понятие «вовлечение BS совершение преступления», как правило, раскрывают черезинститут соучастия:(подстрекательство)...
Так, по мнению К.К. Сперанского, под вовлечением следует понимать,, «умышленные: действия, направленные на подготовку несовершеннолетнего к совершению преступления, подстрекательство его к совершению одного или нескольких преступлений либо привлечение его к совершению: преступления в качестве соисполнителя: или пособника» .
С позиции Р.С. Дмитриевского; вовлечение образуют такие действия; как «понуждение или подстрекательство несовершеннолетнего к определенному противоправному поведению, указанному в законе, а также привлечение к участию в нем совместного взрослымили иным подростком»- .
Вместе с тем В.В. Палий, проводившая комплексное исследование анализируемого понятия, также под вовлечением понимает специальный вид подстрекательства, характеризующийся информационным или физическим воздействием на другое лицо, в результате которого у последнего возникает умысел на совершение преступления, реализованный хотя бы на стадии предварительной преступной деятельности83.
Такая позиция видится обоснованной, поскольку основные признаки подстрекательства, понятие которого прочно закрепилось в российском уголовном законодательстве еще в конце XIX века, в большей степени характеризуют и понятие «вовлечение».
Тем не менее, для уяснения сущности вовлечения в совершение преступления, прежде всего, необходимо обратиться к этимологической характеристике используемого законодателем термина.
Согласно словарю СИ. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, «вовлечь» означает побудить, привлечь к участию в чем-нибудь84. В Мі Даль определял термин «вовлечь» как: 1) втягивать, втаскивать, вводить силою, принуждать ко входу; 2) обольщать, соблазнять к какому делу, заманивать, запутывать, заставить принять участие85.
Таким образом, основным функциональным признаком вовлечения является деятельность лица, направленная на возбуждение у других лиц реши , мости совершить преступное деяние.
Особенности квалификации вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления
Согласно ст. 38 Конституции РФ, материнство и детство, семья находятся под защитой государства. Уголовно-правовая охрана несовершеннолетних, защита их законных прав и интересов является одним из основных направлений деятельности государства. Впервые в УК РФ 1996 г. включена специальная глава 20 «Преступления против семьи и несовершеннолетних», являющаяся одной из форм осуществления принципов, провозглашенных в названной конституционной норме.
Одним из проявлений такой защиты является установление уголовно-правового запрета криминального влияния взрослых лиц на несовершеннолетних. Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления (ст. 150 УК РФ) - одно из наиболее распространенных преступлений, совершаемых в отношении несовершеннолетних. Указанное преступление- является разновидностью вовлечения в совершение преступления. В связи с этим все, выделенные нами признаки вовлечения в совершение преступления в полной мере относятся к характеристике объективных и субъективных признаков преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ.
Однако элементы состава рассматриваемого преступления имеют и свои отличительные признаки. К таковым, прежде всего, следует отнести: самостоятельный объект преступления; возраст и другие особенности вовлекаемого и вовлекающего; закрепленные в диспозиции самостоятельные способы воздействия на вовлекаемого (обещание, обман, насилие) и ряд других признаков.
Исследуя содержание объекта преступления, практически все специалисты исходят из того, что объект преступления - это то, на что посягает преступное деяние, чему оно причиняет или может причинить вред. Однако на этом единодушие авторов заканчивается. В теории уголовного права существует целый ряд концептуальных подходов к проблеме содержания объекта. Не вдаваясь в теоретический спор о юридической природе «объекта преступления» (поскольку этот вопрос находится за рамками исследования), отметим лишь, что в качестве исходной позиции мы приняли позицию тех авторов , которые считают, что объектом преступного посягательства являются общественные отношения.
По вертикали традиционно выделяются следующие виды объектов: общий, родовой, видовой и непосредственный. По горизонтали классификация объектов проводится на уровне непосредственного объекта. Здесь выделяют три вида объектов: основной, дополнительный и факультативный.
Под общим объектом понимается совокупность всех общественных отношений, охраняемых уголовным законом от преступных посягательств. Если проанализировать все статьи Особенной части УК РФ, то в совокупности мы получим исчерпывающий перечень общественных отношений, образующих общий объект уголовно-правовой защиты. А.В. Наумов определял общий объект как сумму охраняемых уголовным законом объектов . Для достижения целей нашего исследования определение общего объекта принципиального значения не имеет.
Статья 150 УК РФ, предусматривающая ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления, расположена в разделе VII «Преступления против личности», в отличие от ранее существовавшей ст. 210 УК РСФСР (1960 г.), находившейся в главе 10 «Преступления против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения». Такая точка зрения законодателя означает, что указанное преступление причиняет вред прежде всего самому несовершеннолетнему как личности, а не общественному порядку, обеспечивающему нормальное развитие несовершеннолетнего, как было ранее. На наш взгляд, отнесение интересов развивающейся и формирующейся личности несовершеннолетнего к родовому объекту группы преступлений, которые включены в раздел VII УК РФ, является-важным шагом в развитии отечественного уголовного законодательства. Данная позиция государства отражает закрепленную в Конституции РФ (1993 г.) иерархию охраняемых законом человеческих ценностей, в которой личность, ее права и свободы поставлены на- первое место, а на последующих местах расположились интересы общества и государства.
Поскольку в УК РФ глава 20 «Преступления против семьи и несовершеннолетних» является составной частью раздела VII «Преступления против личности», существенное значение имеет выяснение соотношения, понятий «личность» и «человек». В научной-литературе по. данному вопросу единой позиции не существует. Отдельные авторы утверждают, что личностью не рождаются; ею становятся, а потому понятие «личность» несколько-уже понятия «человек»159. Аналогичную позицию занимает А.Н. Красиков, который считает, что «личностью в праве может считатьсяше всякий человек, а только тот, кто, получая при рождении права и свободы, способен самостоятельно ими владеть, распоряжаться, а также самостоятельно исполнять установленные государством обязанности» . Представляется, что такая, трактовка соотношения рассматриваемых понятий для уголовного права вряд ли может быть приемлема. Верной видится позиция СВ. Бородина, который утверждает, что «при таком подходе без уголовно-правовой-защиты остались бы» подростки, престарелые,- лица, находящиеся-в беспомощном состоянии, а.также лица, страдающие психическими расстройствами. Сказанное дает основания для вывода о том, что понятия «личность» и «человек» в уголовном праве необходимо, воспринимать как равнозначные»161. И.Л. Петрухин полагает, что и в более широком плане с юридических позиций понятия «личность» и «человек» равны162.
Таким образом, родовым объектом посягательств, связанных с вовлечением несовершеннолетних в совершение преступления следует считать общественные отношения, обеспечивающие нормальное функционирование личности (человека).
Особенности квалификации подкупа или принуждения к даче заведомо, ложных показаний
Создание сильной и независимой судебной власти — одна из основных задач проводимой в России судебной реформы. Органы правосудия играют важную роль в осуществлении функций охраны и укрепления законности, в борьбе с преступностью. В связи с этим законодатель в УК РФ все уголовно-правовые нормы, защищающие интересы правосудия, поместил в главу 31 «Преступления против правосудия».
К числу наиболее часто встречающихся преступлений против правосудия В. Мальцев относит воспрепятствование осуществлению правосудия и предварительного расследования255. Как справедливо отмечает Б.С. Райкес, такие преступления направлены на то, чтобы помешать осуществлению независимого и беспристрастного правосудия или предварительного расследова-ния . Воспрепятствование осуществлению правосудия или производству предварительного расследования (ст. 294 УК РФ) принято считать общей нормой о преступных посягательствах против интересов правосудия. Одной из специальных норм по отношению к ст. 294 УК РФ является подкуп или принуждение к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу (ст. 309 УК РФ). Основанием специализации данной нормы является детализация самого преступного деяния"57.
Правдивые показания свидетелей, потерпевших и заключения экспертов, а также добросовестное исполнение своих обязанностей переводчиками очень важны для постановки объективного и справедливого приговора. Поэтому общественную опасность данного преступления переоценить сложно.
Как указано в государственной программе «Обеспечение безопасности потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства на 2006-2008 годы», привлечение лиц к уголовной ответственности зачастую затруднено оказываемым на потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства, а также на членов их семей давлением с целью недопущения реализации их прав и обязанностей при осуществлении правосудия .
По некоторым неофициальным данным, ситуация, связанная с подкупом и понуждением к даче ложных показаний и отказу от дачи показаний, принимает просто катастрофические масштабы" .
Сказанное обусловливает актуальность противодействия рассматриваемому преступлению. Однако в юридической литературе уделяется недостаточно внимания вопросам квалификации подкупа и принуждения к даче ложных показаний, в связи с чем в правоприменительной практике возникают трудности. Попробуем хотя бы частично ликвидировать указанные пробелы.
Глава 31 УК РФ «Преступления против правосудия», в которую входит анализируемая норма, включена в раздел X «Преступления против государственной власти», поэтому родовым объектом этой группы преступлений будут выступать общественные отношения, обеспечивающие нормальную законную деятельность органов государственной власти.
В литературе существует немалое количество точек зрения относительно понимания интересов правосудия как видового объекта уголовно-правовой охраны. Конституция РФ не содержит определения «правосудие», а в ч. 1 ст. 118 лишь указывает, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом. В ст. 4 Федерального Конституционного Закона РФ «О судебной системе Российской Федерации» также установлено, что в Российской Федерации действуют федеральные суды, конституционные (ус тавные) суды и мировые судьи субъектов РФ, составляющие судебную систему России260.
Для уяснения сущности термина «правосудие» рассмотрим вначале его семантику. По определению В.И. Даля, «правосудие» - «правый суд, реше-ние по закону, по совести, ... правда» . СИ. Ожегов и Н.Ю. Шведова определяют правосудие несколько ограничительно — как «деятельность правовых, судебных органов» .
Вместе с тем уголовно-правовые нормы, включенные в главу 31 «Преступления против правосудия», не только защищают интересы собственно судебной деятельности, но и охраняют законную деятельность должностных лиц и граждан, содействующих отправлению правосудия, а также обязанных надлежащим образом выполнять судебные решения.
В настоящее время «нормальная», «законная», «правильная» деятельность суда, органов предварительного следствия и дознания, а также уголовно-исполнительной системы называется большинством авторов видовым объектом преступлений против правосудия .
Таким образом, видовым объектом преступлений, предусмотренных главой 31 УК РФ, следует признавать совокупность общественных отношений, обеспечивающих правильное функционирование органов следствия, дознания, прокуратуры,, суда и органов; исполняющих судебные акты, по реализации целей и задач правосудия.
В ст. 309 УК РФ предусмотрена ответственность за сходные по содержанию, но относительно самостоятельные деяния: подкуп и принуждение.
А. Чучаев и А. Федоров указывают, что объединяет указанные деяния их социальная направленность - противодействовать добросовестному выполнению свидетелем, потерпевшим, специалистом, экспертом и переводчиком своей процессуальной обязанности264.
Изложенные обстоятельства следует учитывать при определении непосредственного объекта преступлений, предусмотренных ст. 309 УК РФ: А.А. Калашникова в качестве такового признает общественные отношения, обеспечивающие нормальную деятельность суда, прокуратуры, органов предварительного следствия и дознания265.
