Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий: исторический аспект
1. Вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий в уголовном праве дореволюционной России 14
2. Вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий в советском уголовном праве 24
Глава II. Вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий: понятие, юридическая природа и виды
1. Понятие вовлечения в совершение преступления и склонения к совершению преступления или антиобщественных действий 47
2. Юридическая природа вовлечения в совершение преступления и склонения к совершению преступления или антиобщественных действий 68
3. Вовлечение в совершение преступления как специальный вид подстрекательства (ст. 150, 2051 УК РФ) 101
4. Вовлечение в совершение антиобщественных действий и склонение к совершению антиобщественных действий как самостоятельные преступления (ст. 151, 230, 240 УК РФ) 128
Заключение 158
Список использованных нормативных правовых актов, судебной
практики и литературы 164
- Вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий в уголовном праве дореволюционной России
- Вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий в советском уголовном праве
- Понятие вовлечения в совершение преступления и склонения к совершению преступления или антиобщественных действий
- Юридическая природа вовлечения в совершение преступления и склонения к совершению преступления или антиобщественных действий
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Ответственность за вовлечение в совершение определенных антиобщественных действий устанавливалась еще в Соборном Уложении 1649 г. В конце XIX - начале XX вв. впервые в истории российского уголовного права была сформулирована норма о самостоятельной ответственности за вовлечение в совершение преступления несовершеннолетнего. Однако уже в первых советских законах понятию вовлечение уделялось внимание лишь в рамках института соучастия, независимо от возраста лица, которое оказалось вовлеченным в совершение преступления. С момента вступления в силу УК РСФСР 1960 г. и по настоящее время ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления предусмотрена одной из норм Особенной части (ст. 150 УК РФ), то есть имеет самостоятельный характер.
Несмотря на высокую степень научной разработанности отдельных вопросов по рассматриваемой проблематике, часть из них нуждается в дальнейшем исследовании. Так, до сих пор в юридической литературе не осуществлялся комплексный анализ вовлечения и склонения как уголовно-правовых понятий, отсутствуют научно обоснованные критерии разграничения вовлечения в совершение преступления и подстрекательства.
Сложившееся в науке положение относительно указанных понятий не могло не сказаться и на их законодательном закреплении. Формулировка в законе самостоятельных составов, содержащих ответственность за вовлечение в совершение преступления (ст. 150 и 205' УК РФ), вызывает конкуренцию соответствующей нормы Особенной части и нормы Общей части УК РФ, определяющей ответственность соучастников преступления.
Квалификация действий виновного в данных условиях по правилам об идеальной совокупности преступлений и назначение по ним наказания в одном случае с указанием нормы Общей части, а в другом - без ссылки на нее означа-
ет двойной учет одних и тех же обстоятельств, что запрещено ст. 6 УК РФ, в которой воспроизводится конституционный принцип справедливости.
Нет ясности и по многим другим вопросам, в том числе относительно правовой природы вовлечения в совершение преступления и склонения к совершению преступления или антиобщественных действий. Несмотря на то, что термины «вовлечение)) и «склонение» активно используются в уголовном праве, четкого их определения в науке не существует.
Спорным является вопрос о моменте окончания преступлений, объективную сторону которых образует вовлечение либо склонение (ст. 150, 151, 230, 240,205 і УК РФ).
Тревожной выглядит и динамика этих преступлений. Так, согласно статистическим данным по ст. 150 и 151 УК РФ возбуждено уголовных дел: в 1997 г. - 20760; 1998 г, - 20289; 1999 г. - 24827; 2000 г. - 21011. Хотя после 2001 г. прослеживается тенденция к их убыванию (в 2001 г. - 16988; 2002 г. - 10713; 2003 г. - 9832; 2004 г. - 9664; 2005 г. - 8238'), однако их количество остается значительным.
Изложенными обстоятельствами определяется актуальность комплексного изучения проблем вовлечения в совершение преступления и склонения к совершению преступления или антиобщественных действий для разработки мер по повышению эффективности уголовно-правовых средств противодействия указанным деяниям.
Степень научной разработанности темы» Специальной литературы, посвященной исследованию в рамках института соучастия таких самостоятельных уголовно-правовых понятий, как вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления, сегодня не существует. В то же время многие ученые рассматривали их при исследовании смежных проблем, в частности вопросов ответственности за отдельные деяния.
1 См ГИАЦ МВД Состояние преступности в России за 1997-2005 гг М , 2006
Анализ понятий «вовлечение» и «склонение» в основном давался авторами, исследовавшими преступления, объективную сторону которых они образуют (М.М. Бабаев, Н.А. Бабий, В.Ф. Белов, М.И. Блум, Е.В. Болдырев, В.Б. Боровиков, Н.И. Ветров, А.Э. Жалинский, А.Н. Игнатов, Л.Л. Каневский, Л.Н. Кри-воченко, И.Л. Лановенко, А.И. Марцев, П.С. Матышевский, А.П. Перминов, А.А. Примаченок, IO.E. Пудовочкин, А.И. Рарог, К.К. Сперанский, СР. Степа-нян, А.И. Чучаев, С.С. Яценко и др.).
Следует сказать, что характеристика понятий «вовлечение» и «склонение» в современной научной литературе основывается на определениях, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» и в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами». Между тем понятия вовлечения в совершение преступления и склонения к совершению преступления или антиобщественных действий в теоретическом отношении не могут быть признаны совершенными, они не раскрывают истинного смысла данных деяний.
Указанными обстоятельствами и обусловлен выбор темы настоящего диссертационного исследования.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются теоретические и практические проблемы, связанные с уголовной ответственностью за вовлечение лица в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий.
Предмет исследования включает:
- уголовно-правовые памятники, содержащие нормы об ответственности за вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий;
уголовно-правовые нормы действующего российского законодательства, предусматривающие ответственность за рассматриваемые деяния;
уголовное законодательство зарубежных стран об ответственности за вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий;
административно-правовые нормы российского законодательства, предусматривающие ответственность за вовлечение в совершение антиобщественных действий;
статистические данные, обзоры, судебная практика по делам о вовлечении в совершение преступления и склонении к совершению преступления или антиобщественных действий;
научные статьи, монографии, учебная литература по рассматриваемому вопросу.
Цели и задачи исследования. Цели диссертации предопределяются ее объектом и предметом. К ним относятся, во-первых, определение юридической природы вовлечения в совершение преступления и склонения к совершению преступления или антиобщественных действий, исследование теоретических и практических проблем, связанных с ответственностью за указанные деяния; во-вторых, разработка их общетеоретического понятия; в-третьих, научная оценка обусловленности самостоятельной криминализации вовлечения в совершение преступления и склонения к совершению преступления или антиобщественных действий.
Эти цели конкретизируются в следующих задачах, решение которых предполагает необходимость:
установить тенденции регламентации понятий «вовлечение» и «склонение» в российском уголовном праве;
раскрыть сущность вовлечения в совершение преступления и склонения к совершению преступления или иных антиобщественных действий;
выявить соотношение указанных понятий друг с другом;
определить социальную обусловленность уголовно-правовых норм о вовлечении в совершение преступления и склонении к совершению преступления или иных антиобщественных действий;
исследовать вопросы уголовной ответственности за указанные деяния;
разработать и аргументировать конкретные предложения по совершенствованию соответствующего законодательства;
выработать рекомендации судебной практике по данной категории уголовных дел.
Методология и методика исследования. Методологической основой исследования является диалектический метод познания явлений и процессов социальной реальности. Анализ осуществлен также на основе современных общенаучных, частнонаучных и специальных методов; сравнительно-правового, системно-структурного, нормативно-логического, исторического, социологического и др. Их применение в сочетании с достижениями юридической и философской мысли позволяет выявить и проанализировать основные закономерности развития уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий, благодаря чему решаются поставленные задачи и достигается цель исследования.
Теоретической основой работы послужили труды ученых в области философии, социологии, уголовного и административного права: С.Ш. Ахмедовой, В.Б. Боровикова, Г.З. Брускина, Ф.Г. Бурчака, П.И. Гришаева, Р.С. Дмитриевского, И.Е. Елизарова, А.П. Жиряева, М.В. Ивановой, А.Н. Игнатова, Л.Л. Каневского, М.И. Ковалева, А.П. Козлова, Г.А. Кригера, В.П. Култыгина, Г.С. Мауленова, Г.М. Миньковского, Б.А. Мкртычяна, А.И. Морозова, А.П. Перми-новой, Ю.Е. Пудовочкина, А.И. Рарога, Д.А. Семенова, К.К. Сперанского, А.Г.
Спиркина, В.В. Сучковой, П.Ф. Тельнова, А.Н. Трайнина, Н.И. Трофимова, И.Я. Хейфеца, Е.А. Худякова, А.И. Чучаева, М.А. Шнейдера и др.
Нормативная база исследования включает исторические памятники русского уголовного права, начиная с Соборного уложения 1649 г. до Уголовного уложения 1903 г., законодательные акты первых лет советской власти, Уголовные кодексы РСФСР 1922, 1926 и 1960 гг., Конституцию РФ, Уголовный кодекс РФ, уголовное законодательство зарубежных стран и др.
Эмпирическую базу исследования составили материалы опубликованной судебной практики с 1961 по 2005 гг., материалы 173 уголовных дел, рассмотренных судами субъектов РФ, судебная статистика и обзоры судебной практики за 1997-2005 гг.; опрос и экспертные оценки 50 научных и практических работников.
Научная новизна исследования характеризуется кругом анализируемых вопросов с учетом современного подхода к проблеме ответственности за преступления, объективную сторону которых образует вовлечение или склонение к совершению преступления или антиобщественных действий, определением юридической природы указанных деяний и оценкой социальной обусловленности их самостоятельной криминализации.
Новизна диссертации определяется также углублением и уточнением ряда теоретических положений, содержанием сформулированных научных рекомендаций по совершенствованию уголовного законодательства, предусматривающего ответственность за вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий, предложениями по квалификации указанных деяний.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Возникновение и развитие специальных норм об ответственности за вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий приходится на период действия дореволюци-
онного законодательства.
Впервые ответственность за вовлечение в совершение антиобщественных действий (занятие проституцией) была предусмотрена в Соборном уложении 1649 г., а самостоятельная норма, содержащая указание об ответственности за склонение к совершению преступления, - в Воинском Артикуле 1715 г. По последней норме каралось и подстрекательство к совершению преступления.
Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. содержало целый ряд статей об ответственности взрослых за вовлечение и склонение малолетних и несовершеннолетних к совершению преступлений или антиобщественных действий.
Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. изначально предусматривал ответственность за вовлечение несовершеннолетних в преступную деятельность. Однако признание вовлечения самостоятельным составом преступления вызвало конкуренцию между соответствующей статьей Особенной части УК РСФСР и нормой, определяющей ответственность соучастников преступления.
Советский законодательный опыт регулирования ответственности за вовлечение несовершеннолетних в совершение преступления в полной мере не был учтен в Уголовном кодексе РФ. Законодатель пошел по пути необоснованного расширения круга норм, выделяемых не только по вовлекаемому лицу в указанную деятельность, но и криминализации вовлечения в совершение отдельных видов преступлений.
2. Вовлечение - специальный вид подстрекательства, характеризующийся информационным или физическим воздействием на другое лицо, в результате которого у последнего возникает умысел на совершение преступления, реализованный хотя бы на стадии предварительной преступной деятельности.
Склонение - одна из форм вовлечения, представляющая психологическое (информационное) воздействие, с помощью которого виновный стремится вызвать у другого лица решимость совершить преступление либо иное антиобще-
ственное действие.
Вовлечение является родовым понятием по отношению к таким понятиям, как «побуждение», «привлечение», «втягивание», «принуждение», «обольщение», «соблазнение», «склонение», выступающим его формами. Несмотря на различный объем и содержание действий, образующих ту или иную форму вовлечения, все они направлены к общему результату, в целях достижения которого и происходит реализация какой-либо из них.
По действующему законодательству лицо, вовлекшее несовершеннолетнего в совершение преступления либо иное лицо в совершение преступлений террористического характера, должно нести ответственность по совокупности: а) по статье Особенной части УК, предусматривающей самостоятельную ответственность за вовлечение в совершение преступления (ст. 150 либо ст. 205! УК РФ), и б) по статье Особенной части УК со ссылкой на ст. 33 УК РФ за подстрекательство к совершению конкретного преступления. Таким образом, одни и те же обстоятельства вменяются лицу дважды, чем нарушается принцип справедливости. В связи с этим необходимо исключить из числа самостоятельных преступлений такой специальный вид подстрекательства, как вовлечение в совершение преступления (ст. 150 и 205' УК РФ).
Преступления, предусмотренные ст. 151, 230 и 240 УК РФ, заключаются в склонении к совершению аморальных действий, поэтому они не могут признаваться специальным видом подстрекательства. Криминализация указанных деяний не колеблет положений Общей части УК РФ, не образует конкуренцию между соответствующей статьей Особенной части и статьей УК РФ, определяющей ответственность соучастников преступления.
Предлагается внести следующие изменения и дополнения в УК РФ:
а) в целях обеспечения более эффективной защиты интересов воспитания и развития несовершеннолетних, а также максимальной реализации принципа индивидуализации уголовной ответственности в ст. 63 УК РФ необходимо в ка-
честве отягчающего обстоятельства указать факт вовлечения в совершение преступления несовершеннолетнего лица, а не только лица, не достигшего возраста уголовной ответственности.
б) представляется целесообразным исключить из ст. 63 УК РФ отягчаю
щие обстоятельства, учитывающие факт привлечения к совершению преступле
ния лиц, которые страдают тяжелыми психическими расстройствами, и лиц, ко
торые находятся в состоянии опьянения. На основании сказанного предлагается
п. «д» ч. 1 указанной статьи изложить в следующей редакции:
в) статью 230 УК РФ целесообразно изложить таким образом:
«Статья 230. Вовлечение в потребление наркотических средств или
психотропных веществ
Вовлечение в потребление наркотических средств или психотропных веществ -
наказывается...»;
г) в целях разграничения основного и квалифицированного составов пре
ступления, связанного с вовлечением другого лица в потребление наркотиче
ских средств или психотропных веществ, п. «г» ч. 2 ст. 230 УК РФ дать в сле
дующей редакции:
«г) с применением насилия, опасного для жизни и здоровья»;
д) употребление спиртных напитков, одурманивающих веществ, бродяж
ничество и попрошайничество нельзя отнести ни к преступлению, ни к админи
стративному проступку в смысле ст. 151 УК РФ, поэтому есть смысл слово «ан
тиобщественный» заменить словосочетанием «аморальные действия». С учетом
этого название ст. 151 УК РФ необходимо сформулировать следующим обра-
зом:
«Статья 151. Вовлечение несовершеннолетнего в совершение аморальных действий».
7. Преступления, объективную сторону которых образует вовлечение, имеют формальный состав. Момент их окончания связан с совершением деяния - вовлечения как сложного (результативного) действия, охватывающего результат в виде возникновения у другого лица желания совершить преступление либо антиобщественное действие и реализацию желания полностью или хотя бы частично. Если же лицу по тем или иным причинам не удалось достигнуть такого результата, то его действия образуют покушение на преступление.
С учетом сказанного п. 8 (абз. 2, предложение 4) постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» необходимо изложить в следующей редакции:
«Преступления, ответственность за которые предусмотрена ст. 150-151 УК РФ, являются оконченными с момента возникновения у несовершеннолетнего умысла, реализованного хотя бы частично».
Теоретическая и практическая значимость исследования определяется тем, что:
а) внесены предложения по совершенствованию уголовного законода
тельства, предусматривающего ответственность за вовлечение в совершение
преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных
действий;
б) полученные результаты углубляют либо корректируют знания по ана
лизируемой теме; содержащиеся в работе положения и выводы могут быть ис
пользованы для дальнейшей разработки как данной, так и связанных с ней про
блем;
в) разработанные рекомендации могут способствовать решению вопросов
квалификации преступлений;
г) результаты исследования могут быть использованы при проведении за
нятий по уголовному праву в высших и средних специальных учебных заведе
ниях, институтах и курсах повышения квалификации.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного права Московской государственной юридической академии, где проводилось ее рецензирование и обсуждение.
Основные ее положения изложены в научных статьях; докладывались на Пятой международной научно-практической конференции, состоявшейся на юридическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова (2005 г.), на ежегодной международной научно-практической конференции «Уголовное право: стратегия развития в XXI веке» в Московской государственной юридической академии (2006 г.).
Структура диссертации обусловлена целями и задачами исследования и состоит из введения, двух глав, включающих 6 параграфов, заключения, списка использованных нормативных правовых актов и литературы.
Вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий в уголовном праве дореволюционной России
Современный этап развития уголовного права характеризуется отсутствием единого подхода к толкованию таких уголовно-правовых понятий, как вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий, что в свою очередь влечет множество нерешенных проблем в практике. Для того чтобы лучше разобраться в сущности этих понятий, следует обратиться к прежнему законодательству, проследить изменение содержания норм, предусматривающих ответственность за вовлечение и склонение к указанным действиям.
Первые известные источники права (Русская Правда, Соборное Уложение 1550 г.) не устанавливали ответственность за вовлечение и склонение к совершению преступлений или иных антиобщественных действий. Впервые эти деяния были криминализированы в период правления царя Алексея Михайловича. Причем вначале была предусмотрена ответственность за вовлечение в совершение антиобщественных действий (занятие проституцией). Так, Соборное Уложение 1649 г. предусматривало наказание в виде «битья кнутом» за вовлечение в занятие проституцией (сводничество для блуда) замужних женщин и девушек (ст. 25-26)2. Анализируемая статья была еще несовершенной, о чем свидетельствует достаточно узкий круг лиц, за вовлечение которых виновный подлежал ответственности. Необходимо заметить, что не только на данном этапе развития законодательства проституция рассматривалась как явление, посягающее на права и свободы исключительно женщин, аналогичный подход нашел отражение и в Уголовных кодексах России 1922,1926 и 1960 гг. Следующим источником права, в котором можно встретить норму, содержащую ответственность за склонение к совершению преступления, является Воинский Артикул Петра I (1715 г.). Последний не заменил Уложение 1649 г., а действовал параллельно с ним вплоть до создания Свода законов Российской империи. Согласно арт. 2, призванному охранять общественные отношения от преступлений против веры, наказанию подлежал тот, «кто чародея подкупит, или к тому склонит, чтоб он кому другому вред учинил»3. В этом случае склонение рассматривается как одна из форм соучастия - подстрекательство к совершению преступления. В сравнении с Соборным уложением Артикул более четко определяет многие институты уголовного права, в том числе и институт соучастия. Так, ст. 160 была предусмотрена ответственность за подстрекательство особого вида - выдачу приказа совершить убийство . Наказание для соучастников устанавливалось, как правило, одинаковое, независимо от степени их участия в совершении преступления.
Впервые самостоятельная норма, вводившая ответственность за вовлечение в совершение преступления, была закреплена в разделе XI «О преступлениях против прав семейственных» Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. Согласно ст. 1587 Уложения уголовной ответственности подлежали родители, которые умышленно вовлекали несовершеннолетних детей в совершение какого-либо преступления путем «употребления во зло своей власти или посредством преступных внушений». Участие самого вовлекателя в совершении преступления не требовалось. Наказание опекунов за аналогичные действия устанавливалось в ст. 1600 Уложения.
Ответственность за вовлечение была предусмотрена в отдельных нормах, которые размещались в Особенной части Уложения, однако в теории уголовного права существовало мнение, что ст. 1587 и 1600 имели в виду одно и то же деяние - подстрекательство к преступлению, заменяя его словом вовлечение . В соответствии со ст. 13 Общей части Уложения, под «подстрекателями или подговорщиками признавались те, которые, не участвуя сами в совершении преступления, употребляли просьбы, убеждения или подкуп и обещание выгод, или обольщения и обманы, или же принуждение и угрозы, дабы склонить к оному других» .
Необходимо отметить, что родители и опекуны несли ответственность не с того момента, когда совершали действия, направленные на вовлечение несовершеннолетнего в совершение какого-либо преступления, а с момента, когда он начал совершать это преступление хотя бы на стадии покушения. Таким образом, термин «вовлечение» предполагал возникновение у несовершеннолетнего решимости совершить преступление. Однако если исходить из буквы закона, то при определении понятия подстрекательства употребляется словосочетание «дабы склонить», а это означает, что лицо, совершившее все действия, перечисленные в ст. 13 Уложения, признавалось подстрекателем независимо от результата. Таким образом, можно сделать вывод, что вовлечение и подстрекательство по Уложению 1845 г. не являются тождественными понятиями, так как моменты их окончания не совпадают.
Вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или антиобщественных действий в советском уголовном праве
Октябрьские события 1917 г. знаменовали революционную перестройку не только страны, но и всего законодательства. В частности, произошел отказ от самостоятельных норм, предусматривающих уголовную ответственность за вовлечение в совершение преступления и склонение к совершению преступления или иных антиобщественных действий. Законы 1917-1920 гг., заменившие прежнее законодательство, регламентировали порядок привлечения к ответственность за вовлечение в совершение преступления только в рамках института соучастия. Это объясняется тем, что подстрекательство как вид соучастия охватывает данные понятия. В теории уголовного права под ним понимается сознательное вовлечение, склонение чьей-либо воли к совершению преступного деяния .
На этот период приходится пристальное внимание законодателя на урегулирование вопросов уголовной ответственности не только исполнителей, но и подстрекателей. В Декрете от 8 мая 1918 г. «О взяточничестве» указывается, что «наказанию подвергаются лица: а) виновные в даче взятки и б) подстрекатели, пособники и все прикосновенные к даче взятки..,»29.
Важным шагом в развитии норм об ответственности подстрекателей явились Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г., в которых законодатель определил, что «подстрекателями считаются лица, склоняющие к совершению преступления»30. Против такого определения обоснованно возражал Е.А. Худяков. «Вряд ли допустимо отнесение к числу соучастников тех лиц, -писал он, - подстрекательская деятельность которых не увенчалась успехом и когда даже отсутствует склоненный к совершению преступления. При этом нет умышленного совместного участия двух лиц в совершении преступления, и речь может идти только о приготовительной деятельности подстрекателя» .
Первым документом советского законодательства, в котором специально предусматривалась ответственность за вовлечение и склонение, явился принятый 4 марта 1920 г. Декрет СНК РСФСР «О делах несовершеннолетних, обвиняемых в общественно опасных действиях»32. В нем предусматривались меры борьбы с взрослыми, подстрекавшими к преступной деятельности несовершеннолетних, под которыми понимались лица в возрасте от 14 до 18 лет.
На основании этого Декрета в июле 1920 г. постановлением народных комиссариатов просвещения, здравоохранения и юстиции вводится Инструкция комиссиям по делам о несовершеннолетних. Согласно ст. 14 Инструкции в обязанность комиссий входило привлекать к судебной ответственности взрослых за следующие деяния: а) подстрекательство и склонение несовершеннолетних и малолетних к совершению общественно опасных действий; б) за соучастие с ними или попустительство такового; в) за склонение несовершеннолетних и малолетних к проституции и поло вым извращениям, за сводничество и т.п.33 Инструкция содержала примерный перечень конкретных форм антиобщественной деятельности. Взрослый, вовлекший подростка в иные виды аморальной деятельности, привлекался к уголовной ответственности, если эти деяния представляли угрозу для их нормального развития34.
В Уголовном кодексе РСФСР 1922 г. законодатель вновь отказался от специальных норм, устанавливающих ответственность за вовлечение несовер шеннолетних в преступную деятельность. Ответственность наступала по общим правилам о соучастии. Однако впервые в советском законодательстве в Кодекс была включена норма об ответственности за вовлечение в проституцию. Согласно ст. 171 УК РСФСР карались сводничество, содержание притонов разврата, а также вербовка женщин. Сводничество предполагало сведение двух или нескольких лиц для совершения ими между собой полового сношения и других развратных действий.
Таким образом, данный термин имел иную трактовку, по сравнению с той, которая содержалась в Соборном Уложении 1649 г.; он уже не охватывал действий по вовлечению или склонению к занятию проституцией. Эти действия объединялись термином «вербовка» - деятельность, заведомо направленная на приглашение или склонение к занятию проституцией целого ряда женщин35. Для признания преступления оконченным достаточно было самого приглашения, независимо от того, был ли вербуемой предоставлен случай к занятию развратным промыслом. Если же вовлеченные в проституцию состояли на попечении или в подчинении обвиняемого или не достигли совершеннолетия, то наказание согласно ст. 171 УК РСФСР усиливалось.
В Уголовном кодексе РСФСР 1926 г. норма, содержащая ответственность за вовлечение в проституцию, подверглась незначительным изменениям. Дополнительно к предыдущим трем действиям (сводничество, содержание притонов разврата, вербовка), образующим состав данного преступления, было добавлено еще одно - принуждение к занятию проституцией, что прямо вытекает из названия ст. 155 УК РСФСР 1926 г.
В результате нововведения возникла проблема разграничения таких понятий, как принуждение и вербовка. Из комментариев к данной норме вытекает, что принуждение может выражаться как в действиях, так и словах, которыми женщина склоняется к занятию проституцией; а вербовка - в привлечении женщин к занятию проституцией37. Приведенные толкования не позволяли ясно понять, какие действия относить к принуждению, а какие - к вербовке, поскольку вербовка также может осуществляться как вербально, так и при помощи действий.
Понятие вовлечения в совершение преступления и склонения к совершению преступления или антиобщественных действий
Термин «вовлечение» является сложным, имеющим на счету множество трактовок. В уголовном праве он прошел долгий путь развития и, несмотря на все существенные изменения и интерпретации, так и не получил единообразного понимания. Показательным является то, что его рассматривали и продолжают рассматривать в различных смысловых вариациях.
Анализ имеющихся постановлений Пленума Верховного Суда, содержащих толкование термина «вовлечение», позволяет прийти к выводу, что высшие судебные органы определяли его через описание различных действий: направленных на подготовку лица к участию в преступлении или на возбуждение желания участвовать в совершении одного или нескольких преступлений, сопряженных с применением физического или психического воздействия; предложение совершить преступление; подстрекательство к преступлению либо привлечение к преступлению в качестве соисполнителя или пособника97.
Действующее постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» не содержит определения рассматриваемого понятия. В нем лишь указывается на момент окончания преступлений, объективную сторону которых образует вовлечение (ст. 150-151 УК РФ).
Как видим, в судебной практике не было и нет единообразного подхода к решению этого вопроса.Неоднозначность определения термина «вовлечение» наблюдается и в юридической науке. В научной среде сложилось несколько позиций в толковании рассматриваемого понятия.
Сторонники первой из них при определении понятия «вовлечение» берут за основу характер воздействия на сознание и волю вовлекаемого лина. В соответствии с этим в его содержание включают совершение разнообразных действий (физических и психических), которые: а) направлены на возбуждение (формирование) у вовлекаемого желания участвовать в совершении одного или нескольких преступлений; б) возбуждают у него стремление совершить преступление; в) фактически втягивают его к участию в преступной деятельности .
Так, А.В. Ткаченко пишет: «Вовлечение в смысле ст. 150 УК РФ представляет собой систему активных действий, направленных на сознание и волю несовершеннолетнего, которыми взрослый возбуждает намерение или укрепляет решимость совершить одно или несколько преступлений или участвовать в их совершении» .
В.Ф. Иванов определяет вовлечение как «умышленные действия взрослого лица, направленные на создание у несовершеннолетнего решимости и готовности совершать общественно опасные действия, возбуждение у него желания совершать эти действия либо фактическое втягивание его в совершение преступления»100.
HJL Шевченко в качестве вовлечения рассматривает действия, заключающиеся в приобщении, втягивании, укреплении решимости или готовности участвовать в совершении общественно опасного деяния или деятельности .
На основе приведенных определений понятия «вовлечения» можно заключить следующее. Действия виновного при вовлечении направлены прежде всего на то, чтобы вызвать в другом лице определенные психологические процессы, такие как желание, стремление, решимость, готовность, намерение и т.д. Последние в литературе рассматриваются как конкретные проявления потребности, являющейся основой любого поведенческого акта, то есть его мотивом102,
Представляется, что такие процессы, возникающие в психике человека, применительно к «вовлечению в совершение преступления», должны оцениваться как равнозначные. Они обладают одной и той же направленностью на достижение определенного преступного результата - совершение другим лицом того преступления, в которое он оказался вовлеченным.
Вместе с тем немаловажным является вопрос о возможности вовлечения путем одобрения преступления, укрепления решимости или готовности в нем участвовать. Так, МЛ. Шнейдер, говоря о подстрекательстве, считал, что «если такое одобрение высказано с целью склонить данное лицо к определенному преступлению и это одобрение, воспринятое данным лицом, составило существенно необходимое условие перерастания намерения в решимость совершить преступление, тогда высказанное одобрение может явиться подстрекательством»103.
Одобрить - значит признать что-то хорошим, правильным, допустимым104. В соответствии с этим значением одобрение не может предполагать формирование у другого лица каких-либо потребностей, которые послужат мотивом для совершения им преступного деяния в будущем. Одобрить или, иначе говоря, дать оценку можно только тому, что уже существует. Следовательно, вовлечение нельзя определять через одобрение, поскольку у другого лица пока еще нет мысли о желательности, необходимости, выгодности определенного поведения. Вовлекатель, таким образом, должен выступать в качестве инициатора преступного замысла. Поэтому одобрение или укрепление имеющейся решимости (готовности) совершить преступление можно рассматривать лишь в рамках интеллектуального пособничества.
Из приведенных позиций авторов с очевидностью явствует, что вовлечение всегда предполагает только действие и не может быть в форме бездействия. Указание на это содержится, например, в словаре Д.И. Ушакова, согласно которому «вовлечение - действие по глаголу вовлекать» .
Оспаривая обоснованность исключения бездействия из содержания понятия «вовлечения», К.К. Сперанский указывает, что способом вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления может быть и простое присутствие подростка при совершении взрослым преступления, без активных вовлека-тельских действий с его стороны106.
Такой вывод весьма спорен. Как известно, уголовная ответственность за бездействие наступает при совокупности двух критериев: а) объективного - наличия у лица юридической обязанности действовать определенным образом и б) субъективного - наличия реальной возможности совершить определенные действия в условиях конкретной обстановки.
Юридическая природа вовлечения в совершение преступления и склонения к совершению преступления или антиобщественных действий
Исследование сущности понятия «вовлечения» показало возможность его толкования посредством термина «подстрекательство». Однако в результате такого подхода возникает необходимость: а) разграничения терминов «вовлечение» и «подстрекательство» либо б) признания их понятиями тождественными. Проблеме соотношения этих понятий уделяется очень большое внимание, но в науке уголовного права она до сих пор остается нерешенной.
Так, распространенной является точка зрения, согласно которой «вовлечение в чистом виде будет в тех случаях, когда имеет место неконкретизиро-ванное склонение к преступлению или преступлениям» . Авторы имеют в виду ситуацию, когда лицо стремится вовлечь несовершеннолетнего в преступление путем привития определенного антиобщественного настроя, или, иначе говоря, путем пропаганды преступного образа жизни. «Именно эта стадия тле творного воздействия на несовершеннолетнего собственно и охватывается понятием "вовлечение"» 63.
Если лицо вовлекается в совершение конкретного преступления, то виновный будет нести ответственность за соучастие (в форме подстрекательства) в совершении определенного преступления.
Таким образом, теория уголовного права выработала две разновидности вовлечения: конкретизированное и неконкретизированное. Вместе с тем формулировка ст, 150 УК РФ указывает именно на вовлечение в совершение преступления. Поэтому с принятием нового Уголовного кодекса второй вид вовлечения утратил свой самостоятельный смысл.
Н.Н. Косова рассматривает вовлечение как сложный собирательный юридический термин, включающий в себя подстрекательство. При этом проводится граница между подстрекательством, осуществляемым в отношении несовершеннолетних, и подстрекательством, предусмотренным ст. 33 УК РФ.
Автор приводит несколько определений понятия подстрекательства, одно из которых рассматривает в рамках института соучастия, а другое - как самостоятельный состав. Что касается подстрекательских действий в отношении несовершеннолетних, то они имеют свою специфическую особенность, и будут образовывать состав оконченного преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ, вне зависимости от последствий164.
Согласно ч. 4 ст. 33 УК РФ подстрекателем признается лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или иным способом. Если же виновному не удалось склонить других лиц к совершению преступления, то оно несет уголовную ответственность за приготовление к преступлению (ч. 5 ст. 34 УК РФ). В соответствии с этим подстрекательские действия образуют состав преступления только при совершении подстре каемым действий, свидетельствующих о начале преступной деятельности. Помимо указанного Уголовный кодекс не содержит иных определений подстрекателя.
Таким образом, институт соучастия знает одно общее определение подстрекателя, которое дается в ст. 33 УК РФ. Как известно, нормы Особенной части находятся в диалектическом единстве с нормами Общей части и ни в коей мере не должны вступать в противоречие с ними. Поэтому при анализе ст. 150 УК РФ, на наш взгляд, необходимо исходить из понятия подстрекательских действий, которое дается законодателем в ч. 4 ст. 33 УК РФ.
Необходимо также отметить, что под подстрекательством в словаре русского языка понимается побуждение, призыв к вредным, опасным своими последствиями преступным действиям. Подстрекнуть - значит вызвать, возбудить, побудить к чему-нибудь . Сказанное позволяет сделать вывод, что подстрекательство во всех случаях должно рассматриваться как оконченное действие, приведшее к определенному результату, а именно к возникновению у подстрекаемого лица желания совершить преступление, в противном случае будет идти речь о неудавшемся подстрекательстве.
М.В. Иванова считает, что хотя вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления внешне и напоминает подстрекательство, однако оно имеет самостоятельное значение. В качестве довода приводится тот факт, что «преступным закон признает не только вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления, но и в совершение иного антиобщественного, ненаказуемого действия, и поэтому уголовно-правовой институт соучастия в этом случае не может быть применен» .
