Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта, в историческом аспекте и по действующему законодательству России 12
1. История формирования уголовного законодательства России об ответственности за преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта 12
2. Преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта, по действующему уголовному закону 36
Глава II. Уголовно-правовая характеристика преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта 52
1. Объект преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта 52
2. Объективная сторона преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта 95
3. Субъективные признаки преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта 125
4. Квалифицированные составы преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта 163
5. Отграничение преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта, от смежных преступлений 174
Заключение 186
Библиография 194
Приложения 216
- История формирования уголовного законодательства России об ответственности за преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта
- Преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта, по действующему уголовному закону
- Объект преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта
- Объективная сторона преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В течение 2000-2004 гг. преступления против жизни и здоровья, совершаемые в состоянии аффекта, оставались малораспространенным видом преступных деяний. Например, в указанный период за убийства, совершенные в состоянии аффекта (ст. 107 УК РФ), ежегодно осуждалось от 500 до 700 человек, а за причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта (ст. 113 УК РФ) - 250-350 человек. В 2004 году в целом по Российской Федерации по ч. 1 ст. 107 УК РФ было осуждено 683 человека, по ч. 2 ст. 107 УК РФ - 23 человека, по ст. 113 УК РФ - 386 человек1.
Между тем значительная часть преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта, не получает должной юридической оценки в силу сложности квалификации этих деяний, необходимости проведения ряда экспертиз, трудности в отличии физиологического аффекта от патологического, отсутствия однозначного понимания конструкции ст.ст. 107, 113 УК РФ правоприменителями и других причин.
В этой связи к моменту проведения исследования возникло немало практических проблем, требующих решения на уровне специального научного исследования.
Научная разработанность проблемы. Вопросы уголовно-правовой борьбы с преступлениями против жизни и здоровья, совершенными в состоянии аффекта, освещались в трудах Ю.М. Антоняна, Р.А. Базарова, СВ. Бородина, А.В. Бриллиантова, А.И. Коробеева, А.Н. Красикова, Л.Л. Кругли-кова, Н.В. Лысака, А.С Никифорова, Э.Г. Побегайло, Н.А. Подольного, А.Н. Попова, А.К. Степановой, Н.К. Семерневой, Г.В. Сысоевой, СВ. Тасакова и других ученых.
В 2000 г. была защищена диссертация Т.В. Сысоевой «Убийство, совершенное в состоянии аффекта. Уголовно-правовые и виктимологические аспекты» (Екатеринбург), в 2001 г. опубликована работа А.Н. Попова «Преступление, совершенное в состоянии аффекта», - СПб., Юридический институт Генеральной прокуратуры РФ.
Между тем в немногочисленных специальных исследованиях и опубликованных материалах остался не разрешенным целый ряд вопросов квалификации деяний по ст.ст. 107, 113 УК РФ, теоретико-прикладных положений относительно необходимости совершенствования конструкции рассматриваемых составов с учетом новых социальных потребностей и имеющейся практики их применения.
Изложенные обстоятельства определили актуальность темы проведенного исследования как в практическом, так и в научном аспектах.
Цель и основные задачи исследования. Целью исследования стала разработка теоретических и прикладных вопросов проблемы уголовно-правовой характеристики, совершенствования уголовно-правовых норм об ответственности за умышленные преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта, оптимизации практики их применения, подготовка на этой базе конкретных практических рекомендаций.
Указанная цель достигалась путем решения следующих основных исследовательских задач:
- изучения истории формирования уголовно-правовых норм об ответственности за преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта, начиная с Русской Правды, и до принятия УК РФ 1996 г.;
- анализа понятия и места преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта, в системе преступных деяний, предусмотренных действующим уголовным законодательством России;
- раскрытия особенностей объекта преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта, выработки вариантов решения имеющихся здесь проблем;
- изучения признаков объективной стороны преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта, внесения вариантов решения возникающих в этой области сложных теоретико-прикладных вопросов;
- анализа субъективных признаков преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта, выработки вариантов решения существующих в этой области проблемных ситуаций;
- раскрытия содержания квалифицированных составов преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта (ч. 2 ст. 107 УК РФ и внесение предложений по созданию квалифицированного и особо квалифицированного составов в рамках ст. 113 УК РФ);
- рассмотрения комплекса вопросов по отграничению преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта, от смежных преступлений, внесение рекомендаций по решению сложных вопросов квалификации;
- подготовка предложений по совершенствованию уголовно-правовых норм об ответственности за умышленные преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта, и практики их применения.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования были общественные отношения, складывающиеся в сфере уголовно-правовой борьбы с умышленными преступлениями против жизни и здоровья, совершенными в состоянии аффекта, а предметом - уголовно-правовые нормы, оказывающие регулирующее воздействие на рассматриваемую сферу отношений с позиций повышения результативности указанных норм в противодействии посягательствам на жизнь и здоровье человека, исторические и действующие источники уголовного права России, статистические данные о состоянии рассматриваемого вида преступности, специальная литература, следственно-судебная практика, уголовные дела, возбужденные по ст.ст. 107, 113 УК РФ, материалы опроса экспертов в области применения рассматриваемых уголовно-правовых Методология и методика исследования. Методологической основой исследования был общенаучный диалектический метод познания социально-юридических явлений, позволяющий рассматривать их в постоянном развитии, тесной взаимосвязи и взаимозависимости. Одновременно в процессе исследования комплексно использовались частно-научные методы исторического, сравнительно правового, системного, формально-логического и социологического анализа объекта и предмета исследования.
Теоретическую основу исследования составили труды ведущих ученых в области социологии, психологии, психиатрии, уголовного права и криминологии, а также других имеющих отношение к проблематике проводимого исследования гуманитарных наук.
Нормативная база исследования состоит из исторических источников уголовного права России, Конституции Российской Федерации 1993 г., действующего уголовного, уголовно-процессуального, уголовно-исполнительного законодательства и иных нормативно-правовых актов.
Эмпирическая база исследования включает аналитические и иные данные о следственно-судебной практике по применению ст.ст. 107, 113 УК РФ за 1997-2004 годы. В 2003-2005 гг. было изучено 75 уголовных дел, возбужденных по ст.ст. 107, 113 УК РФ. Кроме того, в течение указанного периода по специально разработанной программе изучено мнение 50 следователей прокуратуры г. Москвы и Московской области в качестве экспертов по изучаемой проблематике.
Научная новизна исследования состоит в том, что соискатель одним из первых исследователей после введения в действие УК РФ 1996 г. с использованием имеющейся практики его применения осуществил комплексную разработку проблемы использования уголовно-правовых средств в борьбе с умышленными преступлениями против жизни и здоровья, совершенными в состоянии аффекта, в новых социальных условиях, подготовил на этой основе серию конкретных рекомендаций по совершенствованию уголовного законодательства и практики его применения.
Научная новизна исследования нашла выражение в следующих основных исследовательских результатах:
- выявленных и описанных соискателем особенностях и тенденциях исторического процесса формирования уголовно-правовых норм об ответственности за преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта;
- определении соискателем понятия и места умышленных преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта, в системе преступных деяний по действующему уголовному законодательству России;
- развернутом анализе особенностей уголовно-правовой характеристики объективных и субъективных признаков умышленных преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта (ст.ст. 107, 113 УК РФ), предусмотренных основными и квалифицированными составами, выявлении и обосновании собственных решений существующих здесь проблем, развитии теоретико-прикладных основ применения рассматриваемых уголовно-правовых норм;
- основанных на изучении следственно-судебной практики и проведении социологического исследования предложениях по совершенствованию конструкции ст.ст. 107, 113 УК РФ и практики их применения.
Положения, выносимые на защиту.
1. Под умышленными преступлениями против жизни и здоровья, совершенными в состоянии аффекта, следует понимать предусмотренные ст. 107, 113 УК РФ умышленные действия, осуществляемые в состоянии физиологического аффекта, спровоцированного противоправным или аморальным поведением потерпевшего, причиняющие смерть человеку либо тяжкий или средней тяжести вред его здоровью.
2. Понятия насилия, издевательства, тяжкого оскорбления, иных противоправных действий (бездействия) потерпевшего, длительной психотрав-мирующей ситуации, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего, предусмотренные ст. 107 и ст.
113 УК РФ, нуждаются в разъяснении Пленума Верховного Суда РФ, поскольку ни на практике, ни в науке уголовного права относительно их содержания нет единого мнения. Такая ситуация создает сложности в практическом применении указанных статей.
3. При квалификации деяний по ч. 1 ст. 107 и ст. 113 УК РФ необходимо отличать наличие физиологического и патологического аффекта. Если при наличии физиологического аффекта речь идет об ограниченной вменяемости виновного в совершении рассматриваемых деяний и о привлечении его к уголовной ответственности по указанным статьям, то при установлении патологического аффекта речь идет о возникновении у лица состояния невменяемости, которое исключает возможность привлечения его к уголовной ответственности. Чтобы избежать ошибок в следственно-судебной практике, необходимо дать соответствующие разъяснения Пленума Верховного Суда РФ.
4. Под предусмотренным ст. 107 и ст. 113 УК РФ, внезапно возникшим сильным душевным волнением (физиологическим аффектом) следует понимать неожиданное временное психическое расстройство, возникшее как ответная реакция на противоправное или аморальное поведение потерпевшего, быстро и бурно протекающее, в результате которого виновный, хотя и находится в состоянии вменяемости, но не может при этом в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий или руководить ими.
5. Насилие, предусмотренное ч. 1 ст. 107 и ст. 113 УК РФ, означает не только физическое насилие (удары, побои, истязание, причинение вреда здоровью, насильственное ограничение или лишение свободы и т.д.), но и различные виды противоправного психического воздействия, способные спровоцировать состояние физиологического аффекта.
6. Под тяжким оскорблением, предусмотренным ч. 1 ст. 107 и ст. 113 УК РФ, необходимо понимать выраженное в неприличной форме грубое унижение чести и достоинства человека (оскорбление родственных, нацио нальных, религиозных и иных чувств), способное в конкретной ситуации вызвать у лица физиологический аффект. Тяжкое оскорбление может быть нанесено устно, письменно, а также путем различных физических действий, в том числе с помощью мимики и жестов.
7. Издевательство, предусмотренное ч. 1 ст. 107 и ст. 113 УК РФ, означает умышленное причинение человеку психических и нравственных страданий, независимо от формы психического воздействий на него (глумление, систематическое необоснованное унижение чести и достоинства и т.д.).
8. Под иными противоправными или аморальными действиями (бездействием), предусмотренными ч. 1 ст. 107 и ст. 113 УК РФ, следует понимать нарушающие действующие нормы права или общепризнанные нормы морали действия или бездействие (невыполнение правомерных требований о выплате заработной платы, о прекращении хулиганских действий, об оказании срочной медицинской помощи больному, оставление в опасности беспомощного лица, о котором виновный обязан был позаботиться и т.п.).
9. Длительная психотравмирующая ситуация, возникшая в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего, предусмотренная ч. 1 ст. 107 и ст. 113 УК РФ, означает наличие ситуации длительного психического напряжения, вызванного систематическим (не менее трех раз) поведением, нарушающим нормы права или общепризнанные нормы морали, которое способно в силу своей продолжительности вызвать ответную реакцию в виде физиологического аффекта.
10. В ч. 1 ст. 107 и ст. ИЗ УК РФ заменить термин «аффект» более точным термином «физиологический аффект» с целью отличия его от патологического аффекта, вызывающего невменяемость лица, и как ее следствие невозможность привлечения такого лица к уголовной ответственности.
11. Предлагается дифференцировать уголовную ответственность за причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии физиологического аффекта в двух направлениях. Во-первых, разделить причинение тяжкого вреда здоровью и вреда здоровью средней тяжести, поскольку по степени общественной опасности эти виды вреда существенно различаются. Во-вторых, ввести два квалифицированных состава, предусматривающих ответственность за причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью двух или более лиц.
Теоретическое значение исследования состоит в том, что комплекс полученных соискателем новых исследовательских результатов, теоретических выводов и положений вносит вклад в развитие науки уголовного права, поскольку расширяет объем и повышает качество знаний относительно уголовно-правовой борьбы с умышленными преступлениями против жизни и здоровья, совершенными в состоянии аффекта, в новых социальных условиях, восполняет имевшиеся пробелы в теоретико-прикладных основах применения уголовно-правовых норм об ответственности за рассматриваемые деяния.
Практическое значение исследования заключается в том, что теоретические положения, выводы, сформулированные в диссертации, практические предложения и иные диссертационные материалы могут быть использованы:
- в правотворческой деятельности по усовершенствованию уголовного законодательства об ответственности за умышленные преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта;
- в научно-исследовательской работе по дальнейшему углубленному изучению исторического опыта и современных проблем применения ст.ст. 107, 113 УК РФ;
- в следственно-судебной практике по вопросам квалификации умышленных преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта;
- в учебном процессе высших юридических учебных заведений при преподавании курса уголовного права.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного права МГЮА, где и прошло ее обсуждение. Основан ные на диссертационных материалах выводы, положения и рекомендации были апробированы также в процессе выступления соискателя на международной научно-практической конференции, при подготовке публикаций по теме исследования.
Соискатель выступил с научным сообщением по результатам исследования на международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы уголовного права, криминологии и уголовно-исполнительного права в свете Концепции правовой политики Республики Казахстан» (декабрь, 2004 г., г. Караганда).
Диссертантом опубликовано в различных изданиях четыре научных работы общим объемом 2,2 п.л.
Материалы диссертационного исследования были использованы в практической деятельности прокуратуры Юго-западного округа г. Москвы (акт о внедрении от 09 июня 2005 г.), а также в практической деятельности Гагаринской межрайонной прокуратуры г. Москвы (акт о внедрении от 10 июня 2005 г.).
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих семь параграфов, заключения, библиографии и приложений.
История формирования уголовного законодательства России об ответственности за преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта
В условиях формирования правового государства все большее значение приобретает законодательный опыт, как в плане преемственности исторических правовых положений, так и использования сравнительного правоведения. С этой точки зрения несомненный интерес представляет историко-правовое исследование генезиса уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за убийство и причинение вреда здоровью, совершенные в состоянии аффекта.
В российском законодательстве первые нормы о закреплении ответственности за убийство в состояние аффекта можно датировать XI веком -временем создания Русской Правды. Источником «Русской Правды» был главным образом обычай, а также княжеские уставы, судебные решения. В статье 19 этого законодательного памятника Древней Руси определяется наказание за обиду «Аще убыотъ огнишанина в обиду, то плати за нь 80 гривен убиции, а люд ем не надобе, а в подъездном княжи 80 грявен» . Под обидой на древнерусском языке отнюдь не понималась месть . Местью нельзя было оскорбить, месть не могла рассматриваться как убийство в обиду. В статье 2 Пространной Правды говорится о кровной мести как об убиении за голову, то есть охрана своей жизни являлась частным интересом, поскольку жизнь еще не рассматривалась как публичное, общественное благо.
В ст. 3 Краткой редакции Русской Правды предусматривалась ответственность за оскорбление действием: «Аще ли кто кого ударить ботогомъ, любо жердью, любо пястью, или чашею, или рогом, или тылеснию, 12 гривне... »\ В этой статье особое внимание уделено не характеру телесных повреждений, а орудиям, какими они наносятся: батог, жердь, ладонь, чаша, рог, тупая сторона острого орудия. Перечень предметов говорит о том, что для закона не имеет значения степень опасности для здоровья потерпевшего орудия, которым наносятся побои. Важен не столько сам удар, сколько обида им нанесенная. Поэтому и ответный удар, т.е. месть должен был следовать сразу за оскорблением. В случае если обиженный по той или иной причине не смог сразу же отомстить, обидчик подвергался денежному взысканию в размере 12 гривен2.
Согласно ст. 26 Пространной редакции Русской Правды не признавалось преступлением, если виновный наносил удар мечом в ответ на оскорбление, выраженное в действиях, он не подлежал наказанию: «Не терпя ли противу тому ударить мечемъ, то вины в томъ нетуть» . Представляется, что в данном случае речь идет о действиях, перечисляемых в ст. 25 Пространной редакции Русской Правды, являющейся аналогом ст. 3 Краткой редакции Русской Правды. Ответ мечом являлся лишь частной акцией, вызванной состоянием сильного возбуждения оскорбленного . Таким образом, уже в тот период развития законодательства нормы Русской Правды учитывали провоцирующее поведение потерпевшего, как обстоятельство, снижающее наказаниє (в Краткой редакции Русской Правды), либо вовсе освобождающее от него (Пространная редакция Русской Правды).
В дальнейшем упоминание о совершении преступления в состоянии крайнего возбуждения мы находим уже в Артикуле воинском Петра I.
Так, в 146 Артикула говорится: «Кто с сердца и злости кого тростью или иным чем ударит и побьет, оный руки своея лишитца», а в Артикуле 152 предусматривалось: «Ежеле кто другаго не одумавшися с сердца, или опамя-товась, бранными словами выбранит, оный пред судом у обиженного христианское прощение имеет чинить»1. Анализ данных норм позволяет сделать вывод, что они предусматривали случаи, когда виновный в состоянии крайнего возбуждения наносил оскорбление потерпевшему, но в отличие от соответствующих норм, содержащихся в Русской Правде (в Пространной и Краткой редакции), здесь отсутствуют указания на провоцирующие факторы. Тем не менее, за преступление, совершенное в состоянии крайнего возбуждения, виновный подвергался более мягкому наказанию. Следовательно, состояние крайнего возбуждения учитывалось как смягчающее обстоятельство. За совершение этого преступления в ином состоянии полагалось полугодовое заключение.
В последующие годы, исследуемые нами уголовно-правовые нормы, нашли отражение в Улооїсении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, но в иной законодательной формулировке. Следует отметить, что состояние сильного душевного волнения учитывалось как в Общей части Уложения в качестве обстоятельства, уменьшающего вину, так и в Особенной части в качестве конструктивного признака состава преступления.
К числу обстоятельств, уменьшающих вину и наказание, п. 5 ст. 140 Уложения относил: «...учинение преступления им вследствие сильного раздражения, произведенного обидами, оскорблениями или иными поступками лица, коему он сделал или покусился сделать зло»1. В пункте 5 ст. 134 Уложения говорилось: «Если преступление учинено им вследствие сильного раздражения, произведенного обидами, оскорблениями или иными поступками лица, коему он сделал или покусился сделать зло»".
Учитывалось оно и в Уставе о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. В ст. 13 Устава закреплялись обстоятельства, уменьшающие вину подсудимого. Пунктом 2 этой статьи к их числу относилось: «сильное раздражение, происшедшее не от вины подсудимого»3.
Таким образом, в Уложении законодатель одним из общих условий смягчения наказания называет провокацию со стороны потерпевшего. В Уставе о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, отсутствуют указания на обстоятельства, провоцирующие возникновение сильного раздражения. Думается, что законодатель в данном случае, не конкретизируя их, относил к ним обиду, оскорбление и другие поступки, способные вызвать такое раздражение, иными словами, решал этот вопрос по аналогии со ст. 134 Уложения. В сущности, эти нормы не противоречили одна другой.
Преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта, по действующему уголовному закону
Преобразования, происходящие в России, предусматривают, в частности, проведение правовой реформы, задачей которой является создание правового государства, его демократизация. Построение правового государства призвано обеспечить верховенство закона, незыблемость основных прав и свобод человека, охрану правомерных интересов личности, общества и государства.
Законодательство, в том числе уголовное, активно содействует обеспечению решения этих задач. Особенная часть Уголовного кодекса Российской Федерации, в отличие от прежних УК 1922, 1926, 1960 годов начинается с раздела о преступлениях против личности, который включает пять глав: «Преступления против жизни и здоровья», «Преступления против свободы, чести и достоинства личности», «Преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности», «Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина», «Преступления против семьи и несовершеннолетних». Большинство составов преступлений, предусмотренных в данном разделе, имелись и в прежнем законодательстве, однако теперь они впервые объединены в раздел преступлений против личности и заняли первое место в Особенной части Кодекса.
Выдвижение этой группы преступлений на первое место соответствует важнейшей концептуальной идее, положенной в основу реформы уголовного законодательства, а именно - приоритетной охране личности, жизни и здоровья человека, его прав, свобод и законных интересов. Указанная концепция основывается на положениях Конституции РФ, провозгласившей идею о том, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, признание соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обя занность государства. О приоритетной охране указанных ценностей говорится во многих международных актах.
Приоритетная охрана предоставляется, прежде всего, жизни и здоровью человека. Эта идея выражается в Уголовном кодексе РФ не только в том, что соответствующая глава открывает Особенную часть Уголовного кодекса РФ, но и в других особенностях: 1) установление суровых санкций за наиболее опасные преступления против личности; 2) учет при разработке системы санкций насильственного способа совершения преступлений; 3) при использовании в качестве криминообразующего или квалифицирующего признака тяжких преступлений, они раскрываются в законе путем указания в первую очередь на причинение смерти или вреда здоровью человека; 4) осуществление защиты личной собственности наравне с государственной и иными формами собственности1. Этой же идее служит расширение круга правоохраняе-мых интересов, охватываемых понятием «личность». Раньше это понятие рассматривалось в уголовном праве как родовое по отношению к негосударственным объектам, перечисленным в наименовании главы 3 Особенной части Уголовного кодекса РСФСР 1960 г. «Преступления против жизни, здоро-вья, свободы и достоинства личности» . В науке уголовного права термин «преступления против личности» употреблялся только по отношению к названной группе преступлений, в которую входили также половые преступления, некоторые преступления против семьи и несовершеннолетних. Преступления против политических, трудовых, иных прав и свобод граждан составляли самостоятельную четвертую главу Особенной части Кодекса 1960 года и не рассматривались как преступления против личности.
В теории уголовного права отмечалось, что интересы личности защищаются и в тех главах Кодекса, которые устанавливают уголовную ответственность за посягательства на личную собственность граждан, за нарушение их политических и трудовых прав, за возбуждение насильственной или расовой вражды, за транспортные преступления и др.1 Б.С. Никифоров называл преступления против личной собственности граждан «преступлениями против личности в широком смысле слова»2.
Родовым объектом преступлений, включенных в раздел VII УК РФ, по-прежнему является личность. Личность как объект преступлений - это человек, рассматриваемый в системе социальных ролей и общественных отношений. Он является одновременно биологическим и социальным существом, носителем определенных прав, обязанностей, свобод и социальных благ. Каждое преступление, предусмотренное разделом VII, посягает на общественные отношения, обеспечивающие нормальное существование личности. С учетом приведенных характеристик можно признать, что нет оснований для противопоставления категорий «личность» и «человек» в качестве объекта уголовно-правовой охраны.
Среди индивидуальных благ личности важнейшими являются жизнь и здоровье. Поэтому преступления против жизни и здоровья помещены на первое место.
Видовым объектом этих посягательств выступают общественные отношения, обеспечивающие охрану жизни и здоровья личности. Среди них наиболее тяжкими и опасными признаются убийства. Высокая степень общественной опасности этого преступления определяется тем, что объектом посягательства становятся не отдельные права и свободы человека, а само его физическое существование, сама человеческая жизнь. Это - непосредственный объект общественно опасного деяния, закрепленного в ст. 107 УК.
Право на жизнь - это естественное право любого человека. Ст. 3 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г. провозглашает право каждого человека на жизнь, свободу и личную неприкосновенность. Основы правового статуса человека закреплены и в других международных актах. В частности, в ст. 2 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. говорится о том, что право каждого человека на жизнь охраняется законом. Никто, за исключением случаев, когда приводится в исполнение приговор суда после признания лица виновным в совершении преступления, за которое закон предусматривает смертную казнь, не может быть лишен жизни (за исключением главы 8 УК РФ).
Основной закон нашего государства не только декларирует, но и гарантирует защиту жизни человека, его прав и свобод, возлагает эти функции на государство1. Закон одинаково охраняет как жизнь только что родившегося младенца, так и жизнь взрослого человека в полном расцвете сил: «право прожить час столько же священно, как и право прожить 80 лет» .
Анализируемые преступления посягают не только на жизнь, но и здоровье человека. Поэтому, непосредственным объектом преступления, предусмотренного ст. 113 УК, выступают общественные отношения, обеспечивающие сохранность здоровья человека.
В Большой Медицинской Энциклопедии здоровье определяется как состояние человеческого организма, «когда функции всех его органов и систем уравновешены с внешней средой и отсутствуют какие-либо болезненные изменения», в понятие здоровья входит и «социальная полноценность человека», так как социальные факторы играют важную роль в понятии здоровья человека.
Здоровье человека как определенное физиологическое состояние организма, при котором его системы, части и органы нормально функционируют, является важнейшим социальным благом и охраняется государством (ст. 41 Конституции РФ).
Объект преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта
Непосредственными объектами рассматриваемых преступлений признаются жизнь другого человека или его здоровье. Жизнь человека - понятие биолого-социальное, подчиненное закономерностям природы и общества. Устанавливая, что защите подлежит человеческая жизнь, уголовный закон тем самым ставит под охрану биологическое и социальное начало в человеке.
Объект посягательства при убийстве в состоянии аффекта указывает на особую общественную опасность этого преступления. Она, прежде всего, состоит в том, что человек лишается жизни. «Примером особой ценности объекта является жизнь человека. Умышленное причинение смерти другому человеку (убийство) признается особо тяжким преступлением»1. Наступившее последствие при убийстве — смерть потерпевшего, исключает возможность загладить причиненный вред. Утрата жизни необратима и невосполнима и навсегда исключает человека из системы общественных отношений, носителем которых он является.
Уголовное право всесторонне охраняет человеческую жизнь не только как биологическое явление, как первооснову социальной жизни, но и как общественную ценность. Следовательно, объектом преступного посягательства при убийстве в состоянии аффекта, как и в других видах убийств, являются жизнь другого человека и общественные отношения, обеспечивающие охрану этого блага.
По конкретному делу, когда выясняется объект преступления, речь обычно идет о конкретной человеческой личности. Уголовно-правовой охране в равной мере подлежит жизнь любого человека независимо от возраста, физических и моральных качеств.
Ещё Ф. Энгельс в своих трудах сформировал биологическое понятие жизни так: «Жизнь - есть способ существования белковых тел, и этот способ существования состоит по своему существу в постоянном самообновлении химических составных частей тела»1.
Вопрос о научном определении понятия жизни занимал умы учёных давно. Н.А. Неклюдов подчеркивал трудность данной проблемы и определял жизнь как деятельность сил человека2.
«Жизнь человека - понятие биологическое, всецело подчиненное естественным закономерностям природы. Человек - это результат развития природы, этап и форма этого развития3». Устанавливая, что защите подлежит человеческая жизнь, уголовный закон тем самым ставит под охрану биологическое начало в человеке.
Вместе с тем было бы неправильным сводить уголовно-правовую охрану жизни человека только к охране биологического процесса.
Жизнь - это способ существования человека, а следовательно, и необходимое условие возникновения, существования и развития общественных отношений. Вне их человек существовать не может, так же как и общественные отношения не могут ни возникнуть, ни существовать без человека. Следовательно, человек - существо не только биологическое, но и социальное. Он находится в «сложной системе отношений с другими людьми, осознает и аккумулирует в себе окружающую его действительность, способен изменять ее или, по крайней мере, влиять на нее. Реальные отношения как в фокусе находят в нем свое отражение и в то же время испытывают на себе его сознательное воздействие1».
Наступившие последствия при убийстве не поддаются возмещению, так как причиненный вред не имеет равного эквивалента. Утрата жизни необратима и невосполнима, она навсегда исключает человека из системы, общественных отношений, носителем которых он является. Насильственное лишение жизни человека уничтожает не только биологическую основу его существования, но и разрушает общественные отношения, носителем которых он был.
Таким образом, уголовный закон охраняет человеческую жизнь не только как биологическое явление, но и как первооснову социальной жизни человека, значительную общественную ценность. Следовательно, объектом преступного посягательства при убийстве в состоянии сильного душевного волнения, как и в других видах убийств, является жизнь другого человека и общественные отношения, обеспечивающие охрану этого блага .
Допустимо рассматривать как своеобразную жизнь всякую объективную реальность, которую мы можем ощущать и измерять тремя состояниями: рождением, развитием, гибелью. Однако на практике ею принято считать только определённую высшую форму существования белковых тел3.
Достаточно важным представляется вопрос о достоверном определении начала и конца жизни, так как от этого в целом ряде случаев зависит правильность разграничения различных видов преступлений (например, детоубийство от криминального аборта), а также преступного и непреступного4.
Установление начала и конца жизни человека входит в компетенцию медицинской науки. Рождение и смерть представляют собой не одномоментные акты, а определённые процессы. Значение установления точного момента рождения и смерти носит не только медицинский характер, но и правовой, ввиду того, что с указанными моментами связаны юридические последствия, в том числе и уголовно-правовые. Принимая во внимание, что уголовно-правовая защита жизни и здоровья граждан начинается с момента рождения, возникает вполне закономерный вопрос: с какого момента следует констатировать начало жизни?
Некоторые учёные начальным моментом жизни признают начало физиологических родов или начало родового процесса1.
Так, Н.К. Смирнов пишет, что медицинские работники рассматривают роды, как процесс, начинающийся прорезыванием головы ребёнка, выходящего из утробы матери, и заканчивающийся отделением ребёнка от тела матери и первым самостоятельным вздохом. Следовательно, жизнь человека начинается с момента начала процесса рождения2.
Объективная сторона преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта
Объект посягательства имеет большое значение для определения объективной стороны преступления, в частности, характера общественно опасного действия и, главным образом, типа содержания и специфики вредных последствий, что в значительной мере также определяет степень общественной опасности деяния в целом1.
Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 107 УК, складывается из аффектированного действия виновного и его общественно опасного последствия (смерти потерпевшего), причинной связи между аффектированным действием виновного и наступившим последствием.
Убийство в состоянии аффекта может быть совершено только путем активного действия. Это объясняется тем, что индивид, находящийся в аффективном состоянии, не может находиться в состоянии покоя, поскольку «физиологическая основа аффекта такова, что для его погашения требуется разрядка в действии» . Аффект всегда имеет разрядку в подавлении источника, вызвавшего аффектированное состояние. Данная категория преступления отнесена законодателем к преступлениям с материальным составом, для которых необходимо наступление смерти потерпевшего.
Одним из обязательных признаков объективной стороны рассматриваемых преступлений является причинная связь. Под ней в уголовном праве понимается «такое развитие событий, вызванное общественно опасным действием или бездействием, которое привело к преступному результату и которое происходило без присоединения других человеческих поступков»1. В данном случае подлежат доказыванию причинно-следственные связи двух порядков. Во-первых, что аффективная реакция и совершенные на ее основе действия были причинно обусловлены хотя бы одним из отрицательных действий потерпевшего, указанных в диспозиции ст. 107 УК РФ. Во-вторых, что инкриминируемое последствие - смерть потерпевшего - находилось в причинной связи именно с аффективными действиями виновного, а не совершенными в ином эмоциональном состоянии (стресса, фрустрации и т.д.).
Одного установления аффекта для привлечения виновного в убийстве к уголовной ответственности по ст. 107 УК РФ недостаточно. Аффект, как конструктивный элемент состава данного преступления, непосредственно связывается с определенным отрицательным поведением потерпевшего.
Всесторонний и полный анализ обстоятельств совершения убийства в состоянии аффекта невозможен без учета факультативных признаков объективной стороны: времени, места, обстановки, способа, орудий и средств совершения преступления. Орудия совершения данного преступления специально виновным не приспосабливаются, а используются в основном, предметы бытового назначения, «случайно», как бы «неожиданно» попавшие под руку. Это обусловлено аффективным состоянием виновного, его стремлением к немедленной нейтрализации источника раздражения. При этом используются кухонные ножи, топоры, отвертки, утюги, бутылки, ножницы, вилки, палки и т.д.
Не менее важным признаком объективной стороны выступает время совершения преступления. Исходя из положения психологии о том, что «аффекты» возникают большей частью внезапно и продолжаются иногда всего несколько минут2, следует иметь в виду, что и действия виновного в убийстве, должны продолжаться во времени ровно столько, сколько сохраняется состояние аффекта. Аффекту свойственно изживать себя в действиях. Поэтому принципиально важным является установление начального момента возникновения аффекта и его окончания.
В большинстве случаев действия виновного, совершенные в состоянии аффекта, являются немедленной реакцией на отрицательное действие потерпевшего, что исключает разрыв во времени между внезапно возникшим (аффектированным) умыслом на убийство и причинением смерти потерпевшему.
Однако из этого не следует делать выводы, что момент убийства как ответная реакция на противоправное поведение должен полностью совпадать с моментом возникновения аффекта.
Убийство может последовать и через некоторый, весьма незначительный, промежуток времени после обнаружения виновным травмирующей ситуации, вызвавшей аффект, но при непременном условии сохранения состояния сильного душевного волнения. Этот вывод подтверждается и исследованиями психологов. Например, И.А. Кудрявцев отмечает, что «психологическое понимание внезапности учитывает, прежде всего, субъективный момент - внезапности аффективного импульса к действию для самого субъекта. Такая субъективная внезапность может не совпадать с объективным поводом, что во многом зависит от особенностей процесса переживания психотравмы. В типичных случаях развития аффекта процесс переживания сопровождается стремительным ростом эмоциональной напряженности, заканчивающейся аффективным взрывом.
