Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Уголовное законодательство о преступлениях, совершаемых в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности 17
1.1 Развитие уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за преступления, совершаемые в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности по уголовному законодательству России: история и современность 17
1.2 Правовая регламентация преступлений, направленных против сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности по уголовному законодательству зарубежных государств. Сравнительный анализ 39
Глава 2 Уголовно-правовая характеристика объективных признаков преступлений, совершаемых в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности 60
2.1 Концептуальные подходы к исследованию объекта преступлений, направленных против сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности 60
2.2 Проблемы квалификации объективной стороны составов преступлений, совершаемых в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности 97
Глава 3 Уголовно-правовая характеристика субъективных признаков преступлений, направленных против сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности 138
3.1 Уголовно-правовой анализ вины и специфика в вопросах квалификации факультативных признаков субъективной стороны составов преступлений, направленных против сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности 138
3.2 Особенности субъекта преступлений, совершаемых в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности 153
Глава 4 Разграничение преступлений, совершаемых в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, между собой и со смежными составами преступлений 165
Заключение 193
Библиографический список использованной литературы 201
Приложения 223
- Развитие уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за преступления, совершаемые в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности по уголовному законодательству России: история и современность
- Концептуальные подходы к исследованию объекта преступлений, направленных против сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности
- Проблемы квалификации объективной стороны составов преступлений, совершаемых в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности
- Уголовно-правовой анализ вины и специфика в вопросах квалификации факультативных признаков субъективной стороны составов преступлений, направленных против сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Общественная опасность преступлений, совершаемых в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, заключается в том, что лица, посягающие на жизнь, здоровье, телесную неприкосновенность, честь и достоинство сотрудников правоохранительных органов в момент выполнения ими обязанностей по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, стремятся прервать или затруднить эту деятельность, а не просто причинить вред личности сотрудника правоохранительного органа. Подобные действия не только нарушают нормальную работу органов власти, но и подрывают ее авторитет и авторитет представителей власти в глазах населения, воздействуя, таким образом, на процесс управленческой деятельности государственных властных институтов.
По данным общероссийской официальной судебной статистики областными судами в 2003 году было рассмотрено уголовных дел о преступлениях против представителей власти 3,5 % от общего числа поступивших уголовных дел, в 2004 году - 4,3%', в 2005 году - 5,6%2, в 2006 -9,6%,3 в 2007 - 12,4 %,4 в 2008 - 10,7 % соответственно.5 Приведенные данные свидетельствуют о непрекращающемся стабильном росте преступлений, совершаемых в отношении лиц, осуществляющих управленческую деятельность государства, в том числе сотрудников правоохранительных органов, обеспечивающих охрану общественного порядка. В то же время анализ общероссийских статистических данных по указанной категории дел за
1 См.: Обзор деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2004 году // Российская
юстиция. 2005. № 8.
2 См.: Обзор деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2005 году // Российская
юстиция. 2006. № 9.
3 См.: Обзор деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2006 году // Российская
юстиция. 2007. № 5.
4 См.: Обзор деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2007 году // Российская
юстиция. 2008. № 8.
5 См.: Обзор деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2008 году // Российская
юстиция. 2009. № 7.
последние семь лет показывает, что по всем исследуемым нормам (ст.ст. 317-321 УК РФ) с 2003 г. по 2006 г. наблюдался стабильный рост, и лишь к 2007-2009 г.г. количество преступлений несколько снизилось.1
Среди федеральных округов по преступлениям, связанным с посягательством на жизнь сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, лидирует Южный ФО (2003 — 429 преступлений, 2004 - 372 преступления, 2005 - 403 преступления, 2006 - 320 преступлений, 2007 — 386 преступлений, 2008 - 489 преступлений, 2009 - 569 преступлений). Это обстоятельство связано с тем, что в состав Южного ФО входят Чечня, Дагестан, Ингушетия и другие субъекты с неблагополучной обстановкой. По другим преступлениям, совершаемым в отношении сотрудников правоохранительных органов, лидирующее положение занимает Приволжский ФО, за ним следует Центральный ФО, на третьем месте Южный ФО. Такое положение связано, в первую очередь, с преобладанием численности населения в указанных регионах (Центральный ФО - 37,0 миллионов человек, Приволжский ФО - 32,0 миллиона человек, Южный ФО - 21,6 миллиона человек). В 2008 году численность населения Приволжского ФО составила 21,3% населения России. Другая причина доминирования исследуемых преступлений в Приволжье заключается в социальных факторах: наличие на его территории большого количества исправительных учреждений и соответствующего этому фактору уровне правосознания общества. К тому же высок процент обращения самих сотрудников правоохранительных органов с заявлениями о привлечении к уголовной ответственности (в частности по ст. 319 УК РФ).
1 Данные ГИАЦ МВД РФ за 2003-2009 г.г.
2 Социально-экономическое развитие регионов РФ в 1996-2000 гг. по федеральным округам : [Электронный
ресурс] - Режим доступа: // http: // www.
3 Приволжский федеральный округ // Википедия: [Электронный ресурс] - Режим доступа: // http: //
6 Анализ судебной практики Приволжского региона за последние десять
лет показывает, что преступления, предусмотренные ст. ст. 317-321 УК РФ
имеют определенную тенденцию роста.
Количество посягательств на жизнь сотрудника правоохранительного
органа (ст. 317 УК РФ) увеличилось в 2,5 раза. На общем фоне снижения
количественного роста применения насилия в отношении сотрудника
правоохранительного органа (ст. 318 УК РФ) заметно увеличилось количество
преступлений, сопряженных с применением насилия, опасного для жизни и
здоровья. Рост указанных преступлений за один только 2006 г. составил 25%.
Это в 1,3 больше, чем за предыдущие годы. Тенденция роста преступлений,
предусмотренных ч. 1 ст. 318 УК РФ, ч. 2 ст. 318 УК РФ составила 2 и 2Д раза
соответственно. Среди всех преступлений, посягающих на нормальную
деятельность сотрудников милиции, преобладают преступные деяния,
направленные против чести и достоинства указанных лиц. Количество
оскорблений сотрудников правоохранительных органов при исполнении ими
своей должностной функции или в связи с ее исполнением за 10 лет возросло в
16,6 раза, а тенденция роста составила 2,5 раза. И лишь к 2007 году ситуация
несколько стабилизировалась: количество преступлений исследуемой
направленности снизилось. Но в то же время нет полной раскрываемости
данных преступлений: самый низкий процент выявленных лиц, совершивших
преступления, приходится на ст. 317 УК РФ - от 25,2% до 47 %, наиболее
высокий процент на ст. 321 УК РФ - от 97,9 % до 115,7 % '. Полагаем, что это
связано со спецификой изучаемых преступлений. Указанные выше цифры
показывают, насколько высока степень общественной опасности данной
группы преступлений: прежде всего, они посягают на нормальную
деятельность правоохранительных органов по охране общественного порядка и
обеспечению общественной безопасности, а также на нормальное выполнение
своих служебных обязанностей представителями власти.
1 Данные ГИАЦ МВД РФ за 2003-2009 г.г.
Анализ судебной практики показывает наличие ряда существенных правоприменительных проблем, которые требуют тщательной проработки и разрешения, в первую очередь, на законодательном уровне. Это проблемы квалификации при конкуренции общих и специальных норм, проблема правильного определения потерпевшего в исследуемых нормах, проблема четкого формулирования и толкования законодательных дефиниций. Несовершенство предусмотренного наказания и возможность легального освобождения от уголовной ответственности за анализируемые преступления вместе с преступлениями, предусмотренными общими нормами, не способствует эффективности уголовно-правовой защиты сотрудников правоохранительных органов. Отсутствие разъяснений и рекомендаций судебной практики оказывает существенное воздействие на единообразное применение уголовно-правовых норм, являющихся предметом нашего рассмотрения.
Изложенное свидетельствует о необходимости детальной проработки представленной проблематики, в том числе практики применения уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за преступления, посягающие на сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, выработке научно обоснованных рекомендаций по совершенствованию уголовного законодательства и рекомендаций высших судебных органов по вопросам применения исследуемых норм уголовного закона. Названные обстоятельства обусловили научную и практическую актуальность рассматриваемой темы.
Степень научной разработанности. К вопросам уголовно-правовой охраны сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, обращались многие ученые. Теоретические проблемы определения и совершенствования уголовно-правовых понятий данной направленности, проблемы практического правоприменения, а также вопросы правильной квалификации исследуются в трудах М.И. Бажанова, СВ.
Бородина, С.А. Борисихиной, Н.И. Ветрова, В.А.Владимирова, A.M. Гамидова, А.С. Горелика, П.И. Гришаева, П.Ф. Гришанина, П.С. Елизарова, М.П. Журавлева, П.В. Замосковцева, Н.Г. Кадникова, И.В. Кернаджук, А.Ю. Кизилова, В.Ф. Кириченко, Е.А. Козельцева, B.C. Комиссарова, В.В. Королева, Ю.И. Ляпунова, Т.Ю. Марковой, М.Е. Матросовой, В.Д. Меньшагина, П.П. Осипова, Ю.Н. Панова, А.А. Пионтковского, Г.Ф. Поленова, В.В. Полухина, A.M. Романовой, А.Р. Саруханяна, М.В. Семенкова, В.В. Сташиса, М.Х. Сулейманова, Е.А. Сухарева, B.C. Ткаченко, Н.И. Трофимова, С.Н. Тулина, М.Г. Фетисова, А.В. Шабанова, С.С. Яценко.
Работы указанных авторов, безусловно, имеют важное научное и практическое значение, но, тем не менее, не исчерпывают всех вопросов темы. Необходимость обеспечения эффективной охраны сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, требует осмысления и преодоления ряда проблем. В первую очередь, это касается совершенствования конструкций исследуемых уголовно-правовых норм, соответствия терминов, изложенных в диспозициях данных норм, требованиям юридической техники. Необходимо рассмотреть спорные вопросы квалификации, как те, которые уже были предметом научных исследований, но не утратившие своей проблемности, так и те, которые не изучались авторами. Для более точного и правильного формулирования выводов требуется детальное рассмотрение регионального аспекта поставленной проблемы. Все изложенное еще раз подчеркивает актуальность и, несомненно, научное и практическое значение выбранной темы.
Объект исследования. Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения, возникающие в результате совершения преступлений в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности.
Предмет исследования. В качестве предмета исследования выступают уголовно-правовые нормы, регламентирующие вопросы ответственности за
преступления, совершаемые в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, предусмотренные статьями 317, 318, 319, 320, 321 УК РФ; конкурирующие с ними уголовно-правовые нормы; русское, советское и постсоветское законодательство (911-1996 гг.); законодательство отдельных зарубежных государств, относящихся к правовым семьям романо-германского, общего, мусульманского права, права Дальнего Востока; нормы конституционного, административного, семейного, уголовно-процессуального права; данные официальной статистики, судебно-следственная практика, в том числе архивные дела судов Оренбургской, Самарской областей; научные публикации по рассматриваемым вопросам.
Цель и задачи диссертационного исследования. Целью диссертационного исследования является разработка теоретических и практических аспектов уголовной ответственности за преступления, совершаемые в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, и разработка на этой основе рекомендаций по совершенствованию уголовного законодательства и практики его применения.
Данная цель обусловила постановку и решение следующих основных исследовательских задач:
анализ и разработка проблемных вопросов уголовной ответственности и наказания за преступления, направленные против сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности;
рассмотрение регламентации исследуемой проблемы в международном и национальном законодательстве;
выявление специфики зарубежного законодательства (на примере стран СНГ, Болгарии, Швеции, Испании, США, Китая, Японии и других - всего двенадцати государств, а также мусульманского права) по изучаемым вопросам;
исследование возможности использования зарубежного опыта при совершенствовании норм российского уголовного законодательства, предусматривающих ответственность за преступления в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности;
анализ основных составообразующих признаков рассматриваемых преступлений, выявление пробелов и противоречий в законодательном регулировании основных характеризующих дефиниций исследуемых составов преступлений;
выявление и изучение имеющих место в следственно - судебной практике проблем, связанных с толкованием признаков составов преступлений, совершаемых в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности;
выработка научно обоснованных предложений и рекомендаций по совершенствованию положений уголовного законодательства, предусматривающего ответственность за преступления, совершенные в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности;
- разработка предложений по совершенствованию судебной практики по
делам об исследуемой группе преступлений на основе устранения
противоречий, вызванных применением конкурирующих составов
преступлений в зависимости от установления конкретных характеризующих
признаков составов.
Методологические и теоретические основы исследования. Методологической основой диссертационного исследования послужили теоретические положения диалектического материализма как общенаучного метода познания явлений и процессов. В процессе исследования диссертантом использованы частно-научные методы, в том числе методы исторического, системно-структурного, технико-юридического, логического анализа,
11 сравнительного правоведения. Для обоснованности разработанных
предложений использованы социологические методы: статистический,
конкретно-социологический.
Теоретическую основу работы составили труды вышеназванных авторов и других специалистов, посвященные вопросам Общей и Особенной частей уголовного права Российской Федерации, в частности вопросам состава преступления и его элементам, назначения наказания и освобождения от наказания и уголовной ответственности, проблемам уголовной ответственности за преступления, совершенные в отношении сотрудников правоохранительных органов.
В процессе научного исследования изучены труды специалистов в области уголовного права, уголовного процесса и криминологии: В.П. Божьева, СВ. Бородина, Я.М. Брайнина, К.Ф. Гуценко, Б.В. Здравомыслова, А.В. Корнеевой, Л.Л. Кругликова, Н.Ф. Кузнецовой, СП. Мокринского, А.В. Наумова, Б.С Никифорова, А.Н. Попова, А.И. Таганцева, Ю.М. Ткачевского, И.М. Тяжковой, В.М. Фокина, В.В. Черникова и др. Были также изучены работы философов, историков.
Нормативной базой диссертационного исследования явились
международное право, Конституция Российской Федерации, уголовное
законодательство Российской Федерации и зарубежных государств (США,
Испании, Швеции, Болгарии, Польши, Японии, Китая и др.). В необходимых
случаях автором использовались нормы конституционного,
административного, семейного законодательства Российской Федерации, ведомственные акты МВД РФ.
Эмпирическую основу работы составили материалы обобщения опубликованной судебной практики, постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации, материалы обобщения региональной судебной практики на основе изучения 590 уголовных дел о преступлениях, совершенных в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, рассмотренных судами
Оренбургской и Самарской областей за период с 1995 по 2009 г., статистическая информация об исследуемых преступлениях в Российской Федерации за 2003-2009 г., статистические данные об исследуемых преступлениях в Приволжском регионе за 1995-2009 г.г. По специально разработанной анкете было опрошено 127 судей трехзвенной структуры (мирового, районного, областного судов), результаты опроса которых имели существенное значение для выработки отдельных положений диссертации.
Научная новизна работы заключается в том, что после введения в действие Уголовного кодекса 1996 года, это существенное комплексное исследование проблем использования уголовно — правовых средств в области охраны сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности. Впервые была предпринята попытка проанализировать особенности уголовной ответственности лиц за преступления, совершенные в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности на примере Приволжского региона. На основании данных исследования судебной практики Приволжского региона и России были сформулированы выводы и внесены предложения по совершенствованию законодательства.
Основные положения, выносимые на защиту:
Выявленные исследованием недостатки в формулировке диспозиции, понятии потерпевшего в ст. 317 УК РФ приводят к затруднениям в квалификации посягательств на жизнь сотрудников правоохранительных органов. Предлагается изменить редакцию ст.317 УК РФ, указав в качестве потерпевших также сотрудников контролирующих органов.
В работе обоснована необходимость разграничения в ст.318 УК единой наказуемости физического и психического насилия путем выделения указанных признаков в отдельные части данной нормы. Кроме того, включение в данную норму дополнительного квалифицирующего признака аналогично ч. 3 ст. 321 УК - совершение преступления организованной группой - устранит
имеющуюся полемику относительно спорных вопросов квалификации, возникающих в практике. По этому же основанию, при разрешении вопроса квалификации насилия (ст.ст. 318, 321 УК) с причинением по неосторожности смерти потерпевшему, считаем, более правильным выделить дополнительно данный квалифицирующий признак в самих нормах.
Предлагается новая редакция данной уголовно-правовой нормы: Статья 318. Угроза насилием либо применение насилия в отношении представителя власти
1. Угроза применения насилия в отношении представителя власти или
его близких в связи с исполнением им своих должностных обязанностей,
- наказывается штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч
рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за
период от одного года до двух лет либо лишением свободы на срок до трех
лет.
2. Применение насилия, не опасного для жизни или здоровья, в
отношении лиц, указанных в части первой настоящей статьи,
- наказывается лишением* свободы на срок до пяти лет.
3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей
статьи, совершенные организованной группой либо с применением насилия,
опасного для жизни или здоровья,
- наказываются лишением свободы на срок от пяти до двенадцати лет.
4. Деяния, предусмотренные частями второй или третьей настоящей
статьи, повлекшие по неосторожности причинение смерти потерпевшему,
- наказываются
Примечание...
3. Освобождение от уголовной ответственности по указанной категории
дел в связи' с примирением с потерпевшим (ст.76 УК) необоснованно и
противоречит принципу справедливости, так как составы преступления,
предусмотренные ст. ст. 318, 319 УК РФ, затрагивают, в первую очередь,
государственные интересы, несмотря на то, что воздействие осуществляется на
конкретную личность. Для нормального функционирования
правоохранительных органов, поддержания их авторитета целесообразно было бы ограничить применение ст.76 УК РФ к указанной категории дел путем внесения дополнения в данную норму. Предлагается дополнить редакцию ст. 76 УК РФ частью второй следующего содержания: «К лицам, совершившим преступления, против государственной власти, предусмотренные статьями 296, 297, 298, 318, 319 настоящего кодекса, положения части первой данной нормы не применяются».
4. Предлагается ужесточить санкцию ст.319 УК РФ, включив
дополнительно меру наказания - лишение свободы на срок до двух лет и арест
на срок до шести месяцев. При этом категорию преступления - небольшой
тяжести — не изменять.
5. В связи с тем, что ситуация - при воспрепятствовании исполнению
своих обязанностей - является составляющей понятия «в связи с исполнением
им своих должностных обязанностей», представляется целесообразным
изменить формулировку диспозиции ст. 319 УК РФ следующим образом:
Статья 319. Оскорбление представителя власти.
Публичное оскорбление представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей, в том числе при их исполнении наказывается...,
6. Необходимо выделить ответственность лиц, которым их служебная
деятельность облегчает совершение преступления, предусмотренного ст. 320
УК, обозначив данное обстоятельство в качестве квалифицирующего признака.
Предлагается дополнить ст. 320 УК РФ частью 2 следующего содержания: «То
же деяние, совершенное лицом, которому эти сведения были доверены или
стали известны в связи с его служебной деятельностью, - наказывается ......
Действующую формулировку части 2 ст. 320 УК РФ закрепить в части 3 ст. 320 УК РФ.
7. В связи с определенной спецификой состава преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ, представляется необходимым отразить признаки специального субъекта в данной норме, которым может выступать
только лицо, отбывающее наказание в виде лишения свободы и лицо, находящееся под стражей. Таким образом, ч. 1 ст. 321 УК РФ следует изложить в редакции: «Применение насилия, не опасного для жизни или здоровья осужденного, либо угроза применения насилия в отношении его с целью воспрепятствовать исправлению осужденного или из мести за оказанное им содействие администрации учреждения или органа уголовно-исполнительной системы, совершенное лицом, отбывающим наказание в виде лишения свободы либо находящимся под стражей - наказывается...»
Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретические выводы и практические рекомендации, сформулированные в диссертации, могут быть использованы при осуществлении правотворческой деятельности; при подготовке проектов постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации; в процессе осуществления правоприменительной деятельности по преступлениям, совершаемым в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по, охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности; в дальнейших научных исследованиях рассматриваемых в диссертации проблем; при чтении лекций, специальных курсов, проведении семинарских занятий по уголовному праву в юридических вузах и системе профессиональной подготовки практических работников.
Апробация результатов исследования. Основные теоретические положения прошли апробацию на Международных и Всероссийских научно-практических конференциях в Оренбургском Государственном университете (г. Оренбург, апрель 2001 года, ноябрь 2001 года), Южноуральском государственном университете (г. Челябинск, март 2002 года, январь 2003 года, январь 2004 года, январь 2005 года), Московском Государственном Университете им. М.Ломоносова (г. Москва, май 2003года, май 2005 года).
По теме диссертации автором опубликовано 16 работ, общим объемом 4,75 п.л.
Материалы диссертационного исследования были использованы в практической деятельности прокуратуры Оренбургской области по надзору за
16 осуществлением законов в ИУ (акт о внедрении от 12.03.2010 г.), в учебном
процессе при чтении лекций, в ходе семинарских занятий, при разработке
учебно-методического обеспечения дисциплины «Уголовное право» РФ в
Волгоградском институте экономики, социологии и права (акт внедрения от
10.02.2009 г.), в Челябинском институте (филиале) ГОУ ВПО «Российский
Государственный торгово - экономический университет» (акт о внедрении от
16.03.2010 г.).
Структура диссертации предопределяется целями и задачами исследования. Работа включает введение, четыре главы, объединяющие шесть параграфов, заключение, библиографический список, приложения.
Развитие уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за преступления, совершаемые в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности по уголовному законодательству России: история и современность
Аппарат управления органов государственной власти существовал постоянно с момента становления русского государства. Правовая регламентация антигосударственной преступности происходит уже в эпоху развитой государственности.1 Одним из первых источников русского законодательства является Русская правда.
Русская Правда не знала понятия государственного преступления и не предусматривала наказаний за деяния, которые позднее так были названы.2
Указанный документ знает лишь два рода преступлений - против личности и имущественные. Это не означало, что выступления против княжеской власти проходили безнаказанно. Просто в таких случаях применялась непосредственная расправа без суда и следствия.3
Краткая Правда содержала ряд норм, предусматривавших ответственность за убийство княжеских слуг, начиная от высших. Статья 19 устанавливала повышенную плату — 80 гривен - за убийство наиболее знатных княжеских слуг - огнищанина и подъездного княжи за обиду. Статьи 20 и 21 говорили о других случаях убийств чиновников князя. Статья 20: «А иж(е) убьють огнищанина в разбои ...», статья 21: «Аже убиють огнищанина у клети...». Последующие статьи (22-27) также содержали штрафы за убийство княжеских слуг, начиная с княжеского тиуна (высший слуга, должностное лицо, игравшее значительную роль, управитель) и заканчивая мелкими княжескими слугами - рядовичами.
Статья 1 Пространной Правды повторила нормы статьи 1 Краткой Правды в изменённом виде, отражающем значительную социальную дифференциацию древнерусского общества и введение наряду с традиционной 40-гривенной вирой за убийство двойной — 80-гривенной ставки, которой охранялась жизнь управителей княжеского феодального хозяйства и приближённых князя (княжь муж, тиун княж). Это соответствовало нормам статей 19, 22-23 Краткой Правды. Статья 3 Пространной Правды устанавливала .порядок взыскания виры за убийство в разбои представителя княжеской администрации и рядового жителя в том случае, если вервь отказывалась искать преступника в своей среде. Статья кодифицировала нормы Краткой Правды (19, 21, 23), отнеся представителей княжеской администрации (огнищанина, тиуна, подъезного, старого конюха и др.) к одной группе княжьих мужей.2 В то же время статьи 11-17 устанавливали ставки штрафов за убийство представителей различных социальных групп, связанных с княжеским (и отчасти боярским) хозяйством, дифференцировано, начиная от высокопоставленных тиунов и заканчивая рядовичем, смердом и холопом.
Статья 11 регламентировала защиту жизни не только высокопоставленных княжеских чиновников, но и входящих в младшую дружину свободных людей: «Аже в княжи отроци, или в конюхе, или в поваре, то 40 гривен».3 Отметим, что такой вид наказания, как смертная казнь, в Русской Правде не упоминается, даже за тяжкие преступления, в том числе против княжеской администрации.
Таким образом, в древнерусский период все антигосударственные преступления, зафиксированные в правовых актах, были связаны с личностью князя. Несколько иначе складывалась картина в Новгородской и Псковской республиках, где политическая преступность раньше всего получила конкретную правовую регламентацию.
Новгородская Судная грамота, составленная в XV в., в большей своей части характеризовала деятельность должностных лиц (посадников, наместников, тиунов и т. д.), одновременно определяя наказание за вмешательство в их деятельность: Статья 6 «А истцю на истца наводки не наводить, ни на посадника, ни на тысетцкого, ни на владычия наместника, ни на иных судей, или докладшиков...».1
Псковская Судная грамота, датируемая XIV-XV веками, также много внимания уделила правовой регламентации деятельности должностных лиц (посадников, наместников, судей, сотских и т. д.). Статья 7 исследуемого источника перечислила преступления, представлявшиеся во времена грамоты наиболее опасными: государственная измена (перевет), поджог, кримская кража, конокрадство, за которые предусматривалась смертная казнь - новый вид наказания, не знакомый Русской Правде. Таким образом, в русском законодательстве впервые было упомянуто политическое преступление -перевет (но не в смысле выступлений народных масс), приравненное к ряду других уголовных преступлений. Примечательно, что убийство (головшину) Псковская Судная грамота упоминает лишь в статье 26 и в статьях 96-98, в отличие от Русской Правды, не устанавливая никакой дифференциации вир в зависимости от социальной принадлежности убитого. Так, например, статья 96 устанавливала наказание за убийство - рублевую продажу в пользу князя.1 В соответствии с новым понятием преступления изменяется система преступлений. Впервые в русском праве появляются государственные преступления.2
Судебники 1497 г. и 1550 г. сделали шаг вперёд в сравнении с Псковским кодексом, включив в группу антигосударственных преступлений кроме измены - «крамолу» и «поджог». Статья 8 Судебника 1497 г. ввела такую категорию преступного деяния, как лихое дело. Это стало существенным новшеством по сравнению с другими, ранее составленными законодательными источниками.
Концептуальные подходы к исследованию объекта преступлений, направленных против сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности
Общим объектом для всех преступлений, в том числе и для преступлений, посягающих на нормальную деятельность сотрудников правоохранительных органов, является вся совокупность общественных отношений, которая охраняется уголовным законом. Ст. 2 УК РФ устанавливает этот круг отношений: права и свободы граждан, отношения собственности, общественный порядок и общественная безопасность, окружающая среда, конституционный строй РФ, а также отношения в сфере обеспечения мира и безопасности человечества.
Родовым объектом преступлений, входящих в раздел X Особенной части УК, следует считать общественные отношения, обеспечивающие защиту основ конституционного строя и государства, нормальное функционирование государственных органов, относящихся к различным ветвям государственной власти, а также интересы государственной службы и службы в органах местного самоуправления, то есть это общественные отношения, обеспечивающие легитимность и нормальное функционирование государственной власти в Российской Федерации.
Особое внимание необходимо уделить характеристике видового объекта преступлений, совершаемых в отношении сотрудников правоохранительных органов. В качестве видового, ранее имевшего значение родового объекта, нас интересует такая группа общественных отношений, которая образует надлежащий порядок управления.1 П.П. Осипов справедливо полагает, что следует различать общественные отношения, складывающиеся в сфере управления и само управление. В сфере управления складывается не один, а несколько видов общественных отношений, в том числе отношения между должностными лицами и органами (они нарушаются при совершении должностных преступлений) и отношения между управляющими (в качестве таковых в большинстве случаев выступают должностные лица) и управляемыми субъектами, то есть гражданами. Именно второй вид управленческих отношений и нарушается при совершении преступлений против порядка управления и является их объектом . Точка зрения П.П. Осипова была признана правильной и нашла поддержку у других ученых3. В настоящее время в теории уголовного права предусматривается четыре вида объектов: общий (его понятие не изменилось), родовой, видовой и непосредственный. Таким образом, преступления разделены не только по родам, но и по видам, в зависимости от тождества и взаимосвязи нарушаемых общественных отношений. Родовым объектом для преступлений против порядка управления выступают общественные отношения, обеспечивающие нормальное функционирование государственной власти. Видовой объект данных преступлений - порядок управления. Что же представляет собой порядок управления, как видовой объект преступлений, посягающих на законную деятельность сотрудника правоохранительного органа? В научной литературе по данному вопросу сложились различные точки зрения.
Так Н.А. Стручков под порядком управления понимает нормальную работу органов государства1. Этой же позиции придерживается В. Д. Меныпагин, определяя порядок управления как «правильную деятельность государственного аппарата»2.
Г.Ф. Поленов подверг критике такую трактовку: «Указание на нормальную деятельность государственного аппарата не раскрывает всего содержания, особенностей родового объекта преступлений против порядка управления»3. По мнению автора, государственный аппарат - это совокупность органов власти, органов управления, органов правосудия и органов прокуратуры. Такое понимание термина «порядок управления» позволит включить в главу разнородные преступления: должностные, против правосудия, против конституционного строя и т.п. Г.Ф. Поленов предлагает под порядком управления понимать нормальное функционирование любых органов (государственных, общественных, кооперативных) управления4, так как законодатель ставит под защиту уголовного закона порядок управления, сферу управления, независимо от того, каким органом, в какой области социально-общественной жизни осуществляется управление.
Подобное определение содержится в работе П.Ф. Гришанина и М.П. Журавлева: «Порядок управления есть нормальная деятельность государственныхи общественных учреждений, предприятий и организаций»5.
Проблемы квалификации объективной стороны составов преступлений, совершаемых в отношении сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности
С момента введения в действие Указа Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1962 г. ученые отмечают несовершенство формулировки состава преступления, предусматривавшего ответственность за посягательство на жизнь сотрудника милиции. В первую очередь это касается самого термина «посягательство». По мнению Я.Н. Брайнина, неудачным является использование понятия «посягательство на жизнь», которое в силу необычности, на первых порах, вызвало стремление наполнить его более широким содержанием, чем убийство и покушение на убийство.1
Первоначально в науке уголовного права выделялись три основные позиции относительно содержания объективной стороны посягательства на жизнь работника милиции или народного дружинника. Согласно первой точке зрения, законодатель, вводя понятие «посягательство на жизнь», тем самым хотел подчеркнуть, что он имел в виду нечто большее, чем умышленное убийство и покушение на него, которые, если были совершены в связи с выполнением потерпевшим своего служебного или общественного долга (п. «в» ст. 102 УК РСФСР), и ранее, т.е. до издания Указа от 15 февраля 1962 г., наказывались достаточно сурово. Поэтому под посягательством на жизнь, помимо умышленного убийства и покушения на него, предлагалось понимать любое насилие, опасное для жизни потерпевшего. Ее сторонник, Г.Ф. Поленов, определяет: «Объективную сторону посягательства на жизнь работника милиции или народного дружинника образуют как действия, которые привели к наступлению смерти этих лиц, так и действия, которые обусловили возможность наступления смерти. По ст. 191-2 ответственность наступает также в тех случаях, когда действия субъекта, направленные против жизни работника милиции или народного дружинника, не приводят к смерти этих лиц, а лишь фактически причиняют им телесные повреждения различной тяжести».3 Другие, например Дементьев, в рассматриваемое понятие включали причинение тяжкого телесного повреждения, повлекшего смерть потерпевшего. Некоторые же авторы, к числу которых относится СВ. Бородин, наоборот, ограничительно толковали понятие «посягательство на жизнь», относя к нему только покушение на убийство работника милиции или народного дружинника. «.. .Общественно опасный результат, в данном случае - лишение жизни, лежит за пределами объективной стороны усеченного состава и может рассматриваться лишь как обстоятельство, отягчающее ответственность виновного. В этой связи представляется обоснованной позиция тех авторов, которые полагают, что «посягательство на жизнь» в ст. 191-1 УК РСФСР есть не что иное, как покушение на убийство».2
В.И. Даль термин «посягать» трактует как покушаться, дерзать, замышлять, умышлять, намеревать или притязать, изъявлять требования (в большинстве своем употребляется в значении неправого, корыстного, властолюбивого стремления). По мнению СИ. Ожегова «посягать -совершить посягательство на что-нибудь; посягательство — попытка (незаконная или осуждаемая) сделать что-нибудь, распорядиться чем-нибудь, получить что-нибудь».4
Однако следует согласиться с позицией тех правоведов, которые отмечают, что термин «посягательство» следует понимать в двух значениях: широком и узком. В широком — тождественен понятию «преступление», что не может отразить всего многообразия особенностей, свойственных преступному посягательству на жизнь работников милиции или народных дружинников.5 «В уголовном праве термин «посягательство» часто употребляется в качестве синонима термина «преступление», который включает в себя не только объективные, но и субъективные характеристики деяния». Посягательство в узком смысле соответствует исследуемому выше филологическому толкованию.
Согласно мнению Е.А. Сухарева, Н.И. Трофимова, такое понимание правильно ориентирует на то, что для посягательства на жизнь характерны не только умышленные действия, образующие состав покушения на лишение жизни, но и случаи лишения жизни работника милиции или народного дружинника.1 Аналогичную точку зрения высказал Г.Ф. Поленов: «Объективную сторону посягательства на жизнь работника милиции или народного дружинника образуют как действия, которые привели к наступлению смерти этих лиц, так и действия, которые обусловили возможность наступления смерти. Следовательно, для наличия состава преступления, предусмотренного ст. 191-2, не обязательно наступление такого результата, как смерть потерпевшего. Эти взгляды нашли свое отражение в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 3 июля 1963 г., которое под посягательством на жизнь понимало убийство или покушение на убийство работника милиции или народного дружинника в связи с их деятельностью по охране общественного порядка.2 В настоящее время термин «посягательство» именно так и трактуется. Подпункт «г» пункта 5 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 22 сентября 1989 г. «О применении судами законодательства об ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции, народных дружинников, а также военнослужащих в связи с выполнением ими обязанностей по охране общественного порядка» предусматривает: «Под посягательством на жизнь надлежит рассматривать убийство или покушение на убийство работника милиции или народного дружинника в связи с их деятельностью по охране общественного порядка. Такие действия, независимо от наступления преступного результата, следует квалифицировать как оконченное преступление только по ст. 191-2 УК РСФСР (ст. 317 УК РФ)...».
Уголовно-правовой анализ вины и специфика в вопросах квалификации факультативных признаков субъективной стороны составов преступлений, направленных против сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности
Анализ субъективной стороны указанных преступлений показывает, что одним из признаков, объединяющих данные составы преступлений, выступает умышленная форма вины. На это указывают способы выполнения объективной сюроны деяний, а также специальные цель и мотив. Цель и мотив, по общему правилу являющиеся факультативными признаками субъективной стороны состава преступления, в данном случае выполняют роль конструктивных, т.е. обязательных.
Учитывая то обстоятельство, что посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа может иметь последствия в виде смерти потерпевшего как обязательный элемент состава преступления, другие же составы преступления (ст.ст. 318-321 УК РФ) окончены в момент совершения противоправных действий, имеется разный подход к определению вида умысла в указанных составах преступлений. Если в составах преступлений, предусмотренных ст.ст. 318-321 УК РФ субъективная сторона выражена виной в виде прямого умысла, и мнение ученых на этот счет является единым, то относительно формулирования вида умысла в ст. 317 УК РФ в науке уголовного права до сих пор не прекращаются споры.
Так, в курсе Советского уголовного права П.П. Осипов проанализировал по данному вопросу позиции ученых, имевшие место к тому времени. «Е.А. Сухарев и Н.И. Трофимов пишут: «Посягательство на жизнь работника милиции или народного дружинника может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом. Виновный сознает, что он посягает на жизнь работника милиции или народного дружинника в связи с их деятельностью по охране общественного порядка, предвидит неизбежность или возможность смерти потерпевшего и желает или сознательно допускает наступление этого результата». Далее, уточняя свою позицию, данные авторы сообщают, что квалифицировать посягательство на жизнь с косвенным умыслом можно только при одном условии - причинении смерти работнику милиции или народному дружиннику. Аналогичную позицию занимают другие авторы. С другой стороны, существует мнение, что данное преступление может быть совершено только с прямым умыслом, так как особенности его объективной стороны исключают возможность какой-либо иной формы вины, кроме прямого умысла». В современной науке уголовного права мнения ученых также разделились. Отдельные авторы согласны с той позицией, что посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа может совершаться как с прямым, так и с косвенным умыслом. Но, имеется и другая точка зрения. По мнению B.C. Комиссарова субъективная сторона ст. 317 УК РФ характеризуется прямым умыслом и специальной целью - воспрепятствовать законной деятельности соответствующих лиц по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности либо отомстить за такую деятельность. Наличие специальной цели исключает возможность совершения данного преступления с косвенным умыслом.1 Указанная позиция поддерживается также другими исследователями. Например, С.А. Борисихина указывает, что именно такими признаками, как цель и мотив преступления, предопределяется направленность умысла, особенности содержания его интеллектуальных и волевых моментов. Поэтому более обоснованной представляется точка зрения авторов, считающих, что преступление, предусмотренное ст. 317 УК РФ, можно совершить только с прямым умыслом.2 Другой автор, В.В. Полухин, поддерживающий данную точку зрения, объясняет ее не только наличием специальных мотива и цели. «Ставить возможность наличия того или иного вида умысла в зависимость от стадий развития преступной деятельности научно некорректно. Косвенный умысел немыслим уже потому, что деяние окончено в момент покушения, а дальше поведение лица развивается как длящееся преступление на стадии оконченного деяния. Следовательно, в момент окончания деяния у субъекта мог быть лишь прямой умысел. Как же он может в дальнейшем трансформироваться в косвенный, если преступление юридически окончено с прямым? Дальнейшее развитие событий вообще может свидетельствовать о сожалении виновного, и, в конце концов, о наличии у него лишь желания все повернуть вспять, свидетельствующем об отсутствии умысла на преступление вообще. Но все это может относиться к деятельному раскаянию, а квалификацию интересует сам момент окончания деяния, с наличием которого и сопрягается соответствующая разновидность умысла».3 В поддержку указанной позиции высказываются и другие исследователи: М.В. Семенков, A.M. Гамидов, А.В. Шабанов, A.M. Романова.4 Подобные рассуждения не лишены логики, но согласиться с ними трудно. С нашей точки зрения, посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа возможно с любым видом умысла. Полагаем, не совсем верно признавать преступление, предусмотренное ст. 317 УК РФ, оконченным на стадии покушения, а дальше поведение лица расценивать как длящееся преступление на стадии оконченного деяния. Согласно теории уголовного права, выделение трех стадий совершения преступления вовсе не означает, что каждое преступление обязательно проходит в своем развитии все стадии. Но даже и тогда, когда преступление проходит все три (или две) стадии, самостоятельное уголовно-правовое значение приобретает лишь последняя стадия. В этом отношении судебная практика исходит из того, что каждая предыдущая стадия охватывается (поглощается) последующей. Нельзя стадию оконченного убийства ставить в зависимость от стадии покушения. Вопрос о стадии покушения ставится лишь в том случае, когда виновному по какой-либо независящей от него причине не удается довести преступление до конца.
