Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Юридическая техника и налоговые преступления: общие положения 15
1. Понятие юридической техники 15
2. Виды юридической техники 27
3. Понятие налогового преступления 40
Глава II. Техника конструирования диспозиций статей 198 - 1992 УК РФ 52
1. Общая характеристика техники конструирования диспозиций статей о налоговых преступлениях 52
2. Техника конструирования «классических» составов налоговых преступлений (ст. 198, 199 УК РФ) 16
3. Техника конструирования новых составов налоговых преступлений (ст. 1991,1992УКРФ) 83
Глава III. Техника применения диспозиций статей о налоговых преступлениях 100
1. Общая характеристика техники применения уголовного права ...100
2. Техника применения положений Общей части УК при квалификации налоговых преступлений 116
3. Техника применения статей Особенной части УК при квалификации налоговых преступлений 145
Заключение 180
Список библиографических источников 185
- Понятие юридической техники
- Общая характеристика техники конструирования диспозиций статей о налоговых преступлениях
- Техника конструирования «классических» составов налоговых преступлений (ст. 198, 199 УК РФ)
- Общая характеристика техники применения уголовного права
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Налоговые правоотношения в Российской Федерации характеризуются низкой правовой дисциплиной. Высокая степень латентности и масштабы налоговой преступности выходят за тот критический уровень, когда угроза экономической безопасности государства становится реальностью. Продуманная государственная политика противодействия налоговой преступности складывается из нескольких составляющих, среди которых одинаково важными являются как оптимально действующий комплекс правовых норм, так и организация эффективной работы правоохранительных и судебных органов, осуществляющих применение этих норм.
С момента введения в отечественное уголовное право ответственности за нарушения налогового законодательства интерес к данной тематике не ослабевает, что подтверждается выходом в свет многочисленных монографий, и иных публикаций, посвященных теме налоговых преступлений и налоговой преступности. Несмотря на это, до настоящего времени ситуация с выявлением и пресечением налоговых преступлений остается достаточно сложной. Существующие проблемы можно условно разделить на две части: проблемы, связанные с законодательным изложением норм о налоговых преступлениях; проблемы, связанные с применением указанных норм.
Несмотря на такое разделение, между качеством изложения нормы и правильным ее применением существует тесная взаимосвязь. Правильное применение выражается в адекватном толковании норм уголовного и налогового законодательства, единообразии правоприменительных приемов при выборе нормы и установлении ее юридической силы, отсутствии пробелов и противоречий в процессе применения норм о налоговых преступлениях. Очевидно, что проблемы, связанные с применением норм о налоговых преступлениях, предполагают повышение законодательно-
4 технического качества и Уголовного Кодекса Российской Федерации1 в целом, и норм о налоговых преступлениях в частности.
В период разработки УК в условиях острой полемики вносились предложения о включении в Кодекс одних составов и исключении «отживших свой век». Ситуация с налоговыми преступлениями усугубилась еще и тем, что налоговые отношения являлись принципиально новым видом общественного явления, и их уголовно-правовая регламентация требовала от законодателя решения ряда вопросов, касающихся в первую очередь существа содержания данных норм. В итоге вопросы законодательной техники были отодвинуты на второй план. С тех пор прошло более десяти лет, редакции статей о налоговых преступлениях менялись трижды. Но, несмотря на это, до настоящего времени проблему качественного законодательно-технического изложения норм нельзя назвать разрешенной. Не зря деятельность по техническому совершенствованию УК признается одним из главных направлений развития российского уголовного законодательства в первые два десятилетия текущего века2. Данный факт диктует необходимость исследования инструментов решения этой задачи -средств, приемов и правил законодательной техники.
Еще более неизученными остаются вопросы разработки универсальных технических приемов применения норм о налоговых преступлениях. Нетрудно заметить, что группа преступных деяний, предусмотренных ст. 198 - I992 УК РФ, достаточно специфична и уникальна и требует выработки специальных подходов при их квалификации.
Специфика налоговых преступлений, во-первых, заключается в высокой степени латентности данного вида деяний, которая предопределена отсутствием осязаемости ущерба. Любое применение уголовного права начинается с момента, когда субъекту правоприменительной деятельности
'Далее-УК РФ или УК.
2 См.: Кузнецова Н.Ф. Главные тенденции развития российского уголовного законодательства // Уголовное право в XXI веке: Материалы Международной научной конференции на юридическом факультете МГУ им. М.В. ЛомоносоваЗ! мая-1июня 2001 г. М., 2002. С. 12.
5 становится известно о событии, содержащем признаки преступления. Момент и способ получения этих сведений играют важную роль для дальнейшей работы по сбору и юридической оценке доказательств. О подавляющем большинстве преступлений общеуголовной направленности становится известно в связи с фактом или угрозой наступления общественно опасных последствий. И эти последствия являются материальным выражением нарушения прав и свобод конкретных лиц, являющихся в силу процессуальных норм потерпевшими. Сообщение потерпевшего о причинении ему вреда становится отправной точкой применения права по конкретному делу и главным источником получения информации о возможно совершенном преступлении. В случае с налоговыми преступлениями, несмотря на достаточно серьезный размах уклонения, не существует того лица, которое реально бы ощутило наличие возникшего вреда. Непоступление в бюджет налогов не влечет конкретных вредных последствий также и для лиц, финансируемых за счет бюджетных средств и средств внебюджетных фондов, в силу неосязаемости отдельно взятого деяния в рамках всего консолидированного бюджета государства.
Во-вторых, немаловажное значение имеет и пассивная роль одного из участников процесса - потерпевшего, которым является государство. Интересы его в процессе в одном лице представляются прокурором. Все это накладывает свой специфический отпечаток на процедуру доказывания и принятия решения. Отсутствие конкретного потерпевшего, который заявит о его нарушенных правах и тем самым запустит в действие процессуальный механизм уголовного производства, диктует необходимость того, что криминальные деяния в области налогообложения надо именно выявлять, при этом четко разграничивая преступные деяния и иные правонарушения, а порой и просто правомерные поступки налогоплательщиков.
Важнейшей задачей на этом этапе является правильная квалификация деяния. А подобное становится возможным лишь в ситуации, когда законодательно установлены и разъяснены все спорные моменты по вопросу
применения уголовной ответственности за налоговые преступления. Такое положение дел выгодно не только участникам процесса, выступающим со стороны обвинения, но и самим налогоплательщикам. Предприниматели будут застрахованы от необоснованного вмешательства правоохранительных структур в дела их бизнеса, будет исключена практика так называемых «заказных» и «политических» дел. Все это, безусловно, положительно скажется на общей экономической и социально-политической ситуации в обществе.
Третьей особенностью налоговых преступлений является их тесная взаимосвязь с отраслевым законодательством. Уголовное законодательство может противостоять налоговой преступности только в едином комплексе со всей сферой налогового законодательства, а поэтому имеющиеся недостатки уголовно-правовой практики наглядно демонстрируют необходимость совершенствования в том числе и налогового законодательства.
Цель и задачи исследования. Целью настоящего исследования является научный анализ уголовно-правового конструирования и применения диспозиций статей о налоговых преступлениях. Для достижения названной цели автор взялся решить следующие задачи:
определить круг преступлений, относящихся к группе налоговых;
выработать дефиницию налогового преступления;
раскрыть понятие и определить виды юридической техники;
установить, какие компоненты образуют содержание юридической техники и каков их круг в уголовном праве;
проанализировать отдельные компоненты техники конструирования диспозиций статей о налоговых преступлениях с целью выяснения видов уголовно-правовых конструкций и имеющихся дефектов при изложении нормативного материала;
выработать научно обоснованные предложения и рекомендации по совершенствованию действующего уголовного законодательства в рамках предмета исследования;
- определить этапы применения уголовно-правовых норм в целом и
норм о налоговых преступлениях в частности, для установления и анализа отдельных технических компонентов, используемых на каждом этапе;
установить взаимосвязь диспозиций статей о налоговых преступлениях с общими положениями УК и налоговым законодательством;
на основе собранного практического материала исследовать наиболее типичные правоприменительные ошибки, имеющие место при квалификации налоговых преступлений;
выработать научно обоснованные предложения и рекомендации по устранению правоприменительных ошибок;
на основе положений и принципов уголовного, налогового и гражданского законодательства выработать единые подходы по спорным вопросам применения уголовной ответственности за налоговые преступления.
Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного исследования выступают техника построения и техника применения диспозиций статей о налоговых преступлениях. Предметом исследования являются диспозиции ст. 198 - 1992 УК (в современной и ранее действовавших редакциях), практика их применения, положения Общей части УК, современное налоговое законодательство, а также практические материалы и статистические данные, касающиеся исследуемых в работе проблем.
Теоретическая база исследования. В процессе написания диссертации автором использовались труды отечественных и зарубежных авторов по философии, общей теории права, налоговому, уголовному и уголовно-процессуальному праву, криминологии, логике, лингвистике, истории. Сообразно поставленным задачам, особое внимание уделялось работам, посвященным проблемам юридической техники. К ученым, внесшим вклад в разработку и решение названных вопросов, относятся, в
8
частности, С.С. Алексеев, В.К. Бабаев, В.М. Баранов, И. Бентам,
Е.В.Благов, Я.М.Брайнин, Н.А Власенко, А.В.Иванчин, Р. Иеринг,
Д.А. Керимов, Л.Л. Кругликов, Т.В. Кленова, Н.Ф.Кузнецова, В.Н
Кудрявцев, П.И. Люблинский, А.С. Пиголкин, А.Н. Трайнин,
Ю.А. Тихомиров, М.Д. Шаргородский, А.Ф. Черданцев. Немаловажной
составляющей данного исследования являются работы, посвященные
проблемам регламентации ответственности за налоговые преступления. К
числу их авторов следует отнести таких ученых, как Б.В. Волженкин,
Л.Д. Гаухман, Б.Д. Завидов, И.Э. Звечаровский, И.А. Клепицкий,
Л.Л. Кругликов, А.П. Кузнецов, И.И. Кучеров, В.Д. Ларичев,
Н.А. Лопашенко, М.В. Лушникова, И.Н. Соловьев, О.Г. Соловьев, И.В. Шишко, П.С. Яни. Без обращения к трудам этих и ряда других ученых была бы немыслима подготовка настоящего исследования.
Нормативная база исследования. В качестве нормативной базы исследования автором использованы Конституция РФ, отечественное и зарубежное уголовное законодательство, отечественное налоговое, гражданское, уголовно-процессуальное, бюджетное и иное законодательство.
Эмпирическая основа исследования. Эмпирической основой послужили материалы архивных уголовных дел, иные правоприменительные акты и ведомственные документы судов и правоохранительных органов Ярославской области и ряда других субъектов РФ за 2003 - 2007 г.г., обобщающие статистику и практику по исследуемым вопросам. В общей сложности проведен анализ более 400 правоприменительных решений по статьям 198 -1992 УК РФ. При написании диссертации учтен также личный опыт работы автора в Управлении Федеральной службы налоговой полиции по Ярославской области и Управлении по налоговым преступлениям УВД Ярославской области.
Методология и методика исследования. В работе над диссертацией автор руководствовался общенаучным диалектическим методом познания, применяя на его основе частнонаучные методы: формально-логический, системно-структурный, сравнительного правоведения, историко-правовой, структурно-функциональный, статистический, а также социологические
9 методы. Особую роль сыграл системно-структурный метод, предполагающий применительно к вопросам квалификации налоговых преступлений системное обобщение и анализ нормативного материала различных отраслей права. Межотраслевой подход позволил автору разрешить многие проблемные вопросы в области применения норм о налоговых преступлениях.
Научная новизна исследования. До настоящего времени техника конструирования и применения диспозиций статей о налоговых преступлениях не была предметом самостоятельного диссертационного исследования. Несмотря на то, что попытки анализа законодательной регламентации ответственности за преступное уклонение от уплаты налоговых платежей в современной научной литературе достаточно распространены, комплексный анализ технической составляющей процесса законотворчества ни одним из авторов не проводился, Общетеоретическая литература по технике применения норм о налоговых преступлениях столь скупа, что данную тему можно без преувеличения назвать «белым пятном» в современной правовой науке. Таким образом, в самом характере исследованных вопросов - технике построения диспозиций норм о налоговых преступлениях и их применения - выразилась научная новизна подготовленной диссертации.
Специфика решаемых вопросов предопределила, как представляется, и новизну самого содержания работы. В частности, комплексному исследованию были подвергнуты технические средства, приемы и правила изложения диспозиций статей 198 - 1992 УК, определен вид использованных законодателем конструкций, выявлены пробелы и иные дефекты при изложении нормативного материала, выдвинуты научно обоснованные предложения по совершенствованию оформления диспозиций, показана роль законодательной техники в построении отдельных статей уголовного законодательства. С новых концептуальных позиций рассмотрена в работе техника применения норм о налоговых преступлениях, что позволило автору
10 разработать универсальные способы разрешения сложных практических задач.
Научная новизна подготовленной работы нашла непосредственное отражение в основных положениях, выносимых автором на защиту:
Под юридической техникой необходимо понимать совокупность средств, приемов и правил, используемых в процессе осуществления юридической деятельности в целях обеспечения ее эффективности. Указанная техника включает три вида: правотворческую, правореализационную и правоприменительную техники. При этом составной частью последних двух видов является интерпретационная техника.
Налоговыми преступлениями являются преступные деяния, предусмотренные группой уголовно-правовых норм, обеспечивающих охрану общественных отношений, регулируемых налоговым законодательством, складывающихся между государством и налогоплательщиками по поводу исчисления и уплаты налогов и сборов. Всякое уклонение от уплаты налогов можно условно разделить на две группы деяний, являющихся по своей сути разновидностями налогового обмана: в первом случае государственные органы вводятся в заблуждение относительно объема налоговой обязанности (ст. 198, 199 УК); во втором случае обман заключается в демонстрации невозможности исполнения этой обязанности (ст. 1992 УК). Деяния, предусмотренные ст. 1991 УК, в зависимости от способа совершения преступления могут относиться к любой из этих групп.
В целях совершенствования техники конструирования составов и техники их применения есть все основания ст. 198 и 199 УК изложить абстрактным способом (авторский вариант: «уклонение от уплаты налогов и (или) сборов в крупном размере»). Данная редакция позволит применять ст. 198 УК к лицам, уклонившимся от уплаты налогов, по которым не предусмотрена обязанность представления в налоговый орган декларации и
других документов, поведение которых достаточно общественно опасно, но сегодня уголовно ненаказуемо.
Любые акты уклонения от уплаты налогов, совершаемые в период трех финансовых лет подряд, квалифицируются по ст. 198 или 199 УК как единое преступление, вне зависимости от того, в какие налоговые периоды эти акты совершались.
При определении доли, указанной в примечаниях к ст. 198 и 199 УК, сумма налогов, подлежащих уплате налогоплательщиком, должна исчисляться по тем видам налогов и за те налоговые периоды, в которых имело место уклонение от их уплаты. Подлежащие уплате налоги складываются из суммы уплаченных и неуплаченных (в результате совершения преступления) налогов за соответствующие налоговые периоды.
Страховые взносы отвечают всем признакам сбора, а потому уклонение от их уплаты либо сокрытие имущества, за счет которого должна взыскиваться недоимка по такого рода неуплатам, должны оцениваться как налоговые преступления. Существующий пробел может быть устранен в результате изменения налогового законодательства, путем включения обязательных страховых взносов в состав налогов и сборов.
Вопреки позиции Пленума Верховного Суда РФ (п. 5 постановления № 64 от 28.12.2006 г.), не основанной на уголовном законе, уклонение от уплаты налогов не по одной, а по нескольким организациям, при наличии «сквозного» умысла субъекта должно квалифицироваться как единое преступление по ст. 199 УК.
Для оптимизации техники построения диспозиции ст. 1991 УК последнюю следует изложить в следующей редакции: «уклонение от исполнения обязанностей налогового агента, повлекшее непоступление в бюджет налогов и сборов в крупном размере». Необходимо исключить признак «личный интерес» из диспозиции статьи, что усовершенствует конструкцию состава преступления и технику применения нормы. При определении доли, указанной в примечании к ст. 199 УК, для квалификации
12 деяния по ст. 1991 УК, сумма платежей, подлежащих уплате налоговым агентом, должна исчисляться по тем видам налогов, которые исчислены, удержаны и уплачены в результате исполнения лицом обязанностей налогового агента за те налоговые периоды, в которых имело место нарушение.
Введение в 2003 г. ст. 1992 УК РФ не привело к криминализации описываемых в ней деяний, поскольку до этого они квалифицировались как уклонение от уплаты налогов иным способом. Обрисовка субъекта преступления в диспозиции ст. 1992 УК казуистичным способом технически неудачна, в связи с чем предлагается использовать в этих целях абстрактное понятие «лицо, уполномоченное распоряжаться средствами налогоплательщика».
Сокрытие денежных средств и имущества до применения к неплательщику мер принудительного взыскания недоимки с целью создания препятствий по ее взысканию должны квалифицироваться по ст. 1992 УК.
11. При квалификации налоговых преступлений учитываются не
формальные источники информации о хозяйственной деятельности
налогоплательщика, а фактические обстоятельства, основанные на наличии у
конкретного лица объектов налогообложения и определенного объема
налоговых обязательств (в частности, в случаях применения так называемых
«схем оптимизации налогообложения»).
Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическое значение подготовленной диссертации состоит в том, что сформулированные в ней положения могут использоваться в ходе научной разработки проблем регламентации норм о налоговых преступлениях, касающихся существа содержания норм, внешнего оформления уголовно-правовых предписаний, механизма уголовно-правового регулирования, структуры диспозиции нормы, ее компонентов и т.д. Выводы диссертации могут быть использованы при разработке концепций применения норм уголовного права в целом и норм о налоговых преступлениях в частности,
13 Практическое значение диссертации проявляется в нескольких аспектах. Во-первых, и это главное, ее результаты могут быть использованы в процессе совершенствования статей о налоговых преступлениях: при конструировании составов преступлений и их отдельных признаков. Качество действующих норм о налоговых преступлениях доказывает, что законодательные органы испытывают нужду в таких научных рекомендациях. Во-вторых, результаты рассмотрения проблем применения исследуемых норм (которые в период существования специального основания освобождения от ответственности за совершение налоговых преступлений практически не поддавались разрешению) могут быть использованы в практической деятельности. Наконец, содержащиеся в работе выводы и предложения окажутся полезными в учебном процессе: при проведении лекционных и практических занятий со студентами по уголовному праву и специализированным курсам.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации отражены автором в 12 научных публикациях (общим объемом более 10 п. л.), в том числе в трех изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ.
Результаты исследования докладывались и обсуждались на всероссийских и региональных научных и научно-практических конференциях. В частности, на: научно-практической конференции «Легализация денежных средств и преступления в сфере экономической деятельности» (Воронеж, 2006 г.), научно-практической конференции по Центральному федеральному округу РФ, посвященной проблемным вопросам применения норм о налоговых преступлениях (Ярославль, 2006 г.), научно-практических конференциях «Актуальные проблемы юридической ответственности за нарушения в сфере экономической деятельности и налогообложения» (Ярославль, 2002, 2003, 2004 гг.) и четырех научных конференциях аспирантов и студентов Ярославского государственного университета (2004 - 2007 гг.).
14 Дипломная работа диссертанта «Уклонение от уплаты налогов. Уголовно-правовая характеристика и проблемы квалификации» (Ярославль, 2003. - 64 с.) рекомендована в качестве учебного пособия для студентов-юристов Ярославского государственного университета.
Многие результаты исследования внедрены в практическую деятельность подразделений УВД Ярославской области, занимающихся выявлением и расследованием налоговых преступлений.
Понятие юридической техники
Известно, что уровень юридической техники - показатель развития правовой культуры в стране. Между тем даже сегодня как в теории права, так и в отраслевых юридических науках не наблюдается единообразного подхода к понятию указанной техники, ее составляющим, соотношению с родственными категориями и иным общим вопросам, что затрудняет решение более частных - например, о юридической технике применительно к отдельным группам и видам преступлений, в пашем случае налоговым. Разночтения в представлениях о юридической технике мешают исследователям осуществлять плодотворную работу, непосредственно направленную на совершенствование статей о налоговых преступлениях, и разработку современных приемов их применения.
Прежде всего необходимо указать на исторические тенденции в научном осмыслении проблем юридической техники. Первые в русском уголовном праве размышления о технике построения и применения законодательства появились в работах А.А. Башмакова, М.М. Гродзинского, П.И. Люблинского, М.А. Унковского. В монографии П.И. Люблинского «Техника, толкование и казуистика уголовного кодекса» были сформулированы рекомендации по толкованию нормативных актов уголовно-правового характера, применению языковых оборотов, указывались недостатки законодательства, такие как двусмысленность, громоздкость, беспорядочность, неопределенность и другие, а также рассматривались вопросы уголовного правоприменения3. Вопросы развития законодательной техники в разрезе изучения развития народного права подробно осветил А.А. Башмаков4. Однако теоретической основой большинства научных разработок о понятии техники построения и применения законодательства следует всё-таки признать работу виднейшего представителя европейского юридического позитивизма Рудольфа Иеринга, опубликованную в 1905 году5.
В советский период в российском праве научные работы по проблемам юридической техники на длительное время были приостановлены. Пролетарское право не нуждалось (как полагало большинство политических деятелей того времени) в совершенствовании законодательства, да и законодательство создавалось, толковалось и применялось в угоду властвовавшим в тот момент политическим настроениям. Активизация в области развития советского права вообще, и учения о юридической технике в частности, произошла в конце 50-х - начале 60-х годов с принятием ряда прогрессивных для того времени законодательных актов, в том числе кодифицированных, Дискуссии на тему содержания понятия юридической техники сопровождали процесс разработки передовых приемов регламентации деятельности по созданию и применению права. Вообще, история показывает, что особенно бурное развитие приемы и способы юридической деятельности получают на этапе коренных изменений законодательства. Именно «переворот в праве» порождает необходимость в толковании новых законов, эффективном применении новых юридических норм, выявлении пробелов, отыскании способов устранения этих пробелов, являясь, таким образом, побуждающим фактором развития учения о технике построения и применения законов.
Анализ правовых нововведений с неизбежно присутствующими проблемами изложения юридических норм (пробелы, двусмысленность, отсутствие ясности и др.) подтолкнули научную общественность к отысканию унифицированных приемов и способов создания совершенного законодательства. При этом если в начале 60-х годов прошлого века бурная полемика велась в основном по поводу вопросов законодательной техники уголовного права, то к началу 70-х, когда уголовное законодательство в достаточной мере прошло апробацию, внимание ученых было сосредоточено на отыскании универсальных технических приемов правоприменительной деятельности.
Более поздние исследования о юридической технике в российской правовой науке были вызваны двумя взаимосвязанными факторами. Во-первых, коренными преобразованиями в политической и социально-экономической областях России в начале 90-х годов, Во-вторых, принятием новой Конституции и федеральных законов, а также множества подзаконных актов. Забота о реализации вновь провозглашенных государственных принципов, таких как гласность, охрана прав и свобод личности, на фоне спешности, с которой принимались законы, неизбежно привели к тому, что о научном обосновании процесса изложения нормативного материала было забыто. Да и отношение к юридической технике было порой пренебрежительным. Бывший в то время председателем комитета Государственной Думы по законодательству и судебной реформе А.И. Лукьянов настоятельно советовал не отдавать подготовку Конституции «на откуп юристам, которые пишут на своем птичьем языке, который далеко не всегда понятен простым людям. Сегодня в праве нужен живой язык общения» .
Преодоленный застой в правовой области позволил ученым вновь вернуться к исследованию методологических основ юридической техники, т.е. к исследованию вопросов построения законодательства, а чуть позднее, с появлением первого опыта реализации нового права, и к проблемам изучения приемов и способов его применения. Итогом этого явилось опубликование крупных трудов (в том числе коллективных) по рассматриваемой теме .
Однако единства во взглядах на искомое понятие - юридическую технику - до сих пор не достигнуто. Вырабатывая свою позицию, отметим, что вопрос о предмете любого исследования заставляет определиться с его качественным содержанием (что конкретно подлежит исследованию) и количественными характеристиками (границами исследования). Следовательно, необходимо выяснить, что есть, собственно, техника применительно к правовой сфере деятельности и где проходят границы этой деятельности, Именно поэтому все многообразие бытующих мнений о понятии юридической техники в современной юридической науке можно условно разделить на группы по широте содержания и охвату деятельности.
В результате «высвечиваются» два подхода к ее пониманию: узкий и широкий. Сторонники узкого понимания указанной техники относят ее исключительно к сфере правотворчества, т.е., по существу, отождествляют юридическую и нормотворческую технику. Юридическая техника, по их мнению, есть совокупность приемов и методов подготовки и издания наиболее совершенных по форме и структуре нормативных актов8.
Общая характеристика техники конструирования диспозиций статей о налоговых преступлениях
Прежде всего следует определиться с понятием диспозиции, обозначенной в качестве объекта исследования данного параграфа. Термин «диспозиция» прочно вошел в обиход как научных работников, так и юристов-практиков, однако однозначного понимания в среде юристов он не имеет. «В уголовном праве часто под диспозицией понимается та часть правовой нормы, в которой устанавливается состав преступления»120.
Полагаем, что для правильного понимания диспозиции статьи необходимо провести разграничение между диспозицией уголовно-правовой нормы и диспозицией статьи уголовного закона. Для решения этой задачи первым делом обратимся к структуре уголовно-правовой нормы. По вопросу строения уголовно-правовой нормы в современной доктрине существует две основные точки зрения. В соответствии с первой, норма имеет трехчленную структуру» в соответствии со второй - норма двучленна.
Приверженцы первой точки зрения утверждают, что «структура уголовно-правовой нормы ничем не отличается от структуры иных норм советского права, т.е. уголовно-правовая норма имеет и диспозицию, и гипотезу, и санкцию»121. Только трехэлементная структура правовой нормы (гипотеза, диспозиция, санкция) позволяет говорить о самостоятельном характере этой нормы . «При отсутствии хотя бы одной из трех указанных составных частей структуры все сообщаемое в норме правило теряет логическую осмысленность и целостность, и механизм правового регулирования оказывается не обеспеченным нормой» . С.С. Алексеев назвал ее концепцией логической нормы права124.
Представление о двухзвенной структуре уголовно-правовой нормы возникло, на наш взгляд, в основном потому, что сторонники такой точки зрения не сочли достаточно убедительными ответы на вопрос о том, что следует понимать под гипотезой нормы уголовного права. Гипотеза - это условия действия нормы права, в результате применения которой возникают, изменяются или прекращаются права и обязанности участников правоотношений. Достаточно распространенным является мнение о том, что гипотеза уголовно-правовой нормы изложена в положениях Общей части УК. Имеются в виду место и время совершения преступлений, указание на вменяемость и возраст субъекта, на обстоятельства, исключающие преступность деяния, и другие условия125 Отметим, что двухзвенность нормы неоднозначно понимается в научных кругах. Самое распространенное мнение авторов, придерживающихся формулы двухзвенности: норма Особенной части УК не содержит гипотезы, а состоит лишь из диспозиции и санкции. Так, И_Я. Козаченко предполагает заключение гипотезы нормы в самом словосочетании «если кто совершит предусмотренное уголовным законом преступление, то к нему будет применена соответствующая санкция». Автор продолжает свою мысль: «Помимо гипотезы уголовный закон заключает в себе еще две части: первая указывает на запрещенное деяние, образующее собой данное преступление, и называется диспозицией; вторая излагает последствия такого деяния, то есть назначение наказания, и называется санкцией»126. При таком понимании гипотезы диспозицией оказывается то, что содержит описание вида преступления. И в Курсе уголовного права МГУ диспозиция определяется как «та часть уголовно-правовой нормы (статьи), которая содержит определение предусмотренного ею преступления и его составов» .
Таким образом, общепринятое утверждение о том, что в диспозиции правовой нормы формулируется установленное ею правило поведения людей, в данном случае перестает действовать. Видимо, прав A3. Мицкевич в том, что термин «диспозиция» в уголовном и административном праве используется не в том значении, что в общей теории права и других отраслях права125.
Сторонники другого, не такого распростран енного мнения, предполагают, что охранительная уголовно-правовая норма состоит из двух элементов - гипотезы и специфической диспозиции, которую принято именовать санкцией. По мнению А.В. Иванчина, законотворец в «гипотезу помещает информацию о составе преступления, а в санкцию - информацию о видах и размерах наказаний (о типовом наказании). Этого вполне достаточно для понимания адресатом того факта, что уголовный закон не только наказывает за совершение преступлений, но и запрещает их»129. Действительно, почти каждая статья Особенной части УК сначала описывает преступное деяние, которое по своей сути является условием применения санкции. И в случае совершения такового становится возможным и необходимым применить наказание, то есть надлежащим законным образом среагировать на противоправное деяние. Подобная точка зрения заслуживает внимания, хотя и имеет определенные изъяны.
Дело в том, что статьи Особенной части уголовного закона есть составная часть, кирпичик уголовного законодательства, а уголовное законодательство в свою очередь входит в систему права Российской Федерации. Задача уголовного права - охранять наиболее значимые объекты: определенные общественные отношения, урегулированные нормами права. Возможно, незначительная часть этих отношений урегулирована не правовыми нормами, а устоявшимися в ходе исторического развития нормами морали, что не исключает возможности введения механизма уголовно-правового регулирования в случае циничного попрания этих норм. Исходя из изложенного, следует признать определенную бланкетность всего уголовного законодательства и тесную его взаимосвязь с другими отраслями права.
Так, ст. 57 Конституции РФ гласит: «Каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы». Это предписание и есть формулировка установленного правила поведения людей, и оно является ни чем иным, как диспозицией конституционной нормы. В то же время не всякое нарушение данной диспозиции является уголовно наказуемым деянием, часть таких деяний будет регулироваться административным, а часть - налоговым законодательством, но все же условием и гарантией неприменения к лицу мер ответственности будет точное выполнение предписаний Конституции РФ.
Техника конструирования «классических» составов налоговых преступлений (ст. 198, 199 УК РФ)
Диспозиции норм о налоговых преступлениях, являясь бланкетными, пронизаны терминами законодательства Российской Федерации о налогах и сборах, таких как: налог, сбор, физическое лицо, налоговая декларация. В этой связи звучит вполне современно, что наиболее правильным является такое состояние законодательства, при котором каждый термин имел бы свое законодательное определение171. По нашему мнению, в части вышеназванных терминов такое условие в процессе конструирования налоговых норм соблюдено в полном соответствии с требованиями законодательной техники.
Использованные при описании диспозиции термины налогового законодательства изложены четко, ясно и недвусмысленно, при этом не требуется дополнительного толкования в части их понятийного содержания. По этой причине нежелательно, а порою и вредно, как представляется, раскрытие их содержания дополнительным толкованием. В постановлении Пленума № 64 даются разъяснения понятия налога и сбора, которые дублируют положения ст. 8 НК РФ,
Несмотря на конкретность терминов «налог» и «сбор», в научных и практических кругах ведется бурная полемика относительно причисления к таковым страховых взносов на обязательное пенсионное страхование. Согласно трактовке определений, изложенных в НК, страховые взносы полностью охватываются понятием сбора и соответствуют всем признакам, изложенным в п. 2 ст. 8 НК, Под сбором понимается «обязательный взнос, взимаемый с организаций и физических лиц, уплата которого является одним из условий совершения в отношении плательщиков сборов государственными органами юридически значимых действий, включая предоставление определенных прав...». Понятие страхового взноса, изложенное в ст. 3 ФЗ № 167 «Об обязательном пенсионном страховании в РФ»1 2, определяет лишь специфику и целевой характер указанных взносов.
Вторым аргументом в пользу причисления страховых взносов на обязательное пенсионное страхование к числу сборов является установление именно НК непосредственной обязанности уплачивать страховые взносы.
В-третьих, законодательство о налогах и сборах является понятием более широким, нежели НК РФ. Пункт 1 ст. 1 НК прямо указывает на то, что «законодательство о налогах и сборах состоит из настоящего Кодекса и принятых в соответствии с ним федеральных законов о налогах и сборах».
В-четвертых, «бланкетные» статьи охраняют общественные отношения в определенной сфере, складывающиеся между участниками этих отношений. Понятие отношений, регулируемых законодательством о налогах и сборах, дано в ст. 2 НК, а участники этих отношений перечислены в ст. 9, среди которых в п. 7 поименованы, в том числе, и органы государственных внебюджетных фондов. В соответствии с п. 2 ст. 30 НК РФ органы государственных внебюджетных фондов обладают полномочиями налоговых органов в случаях» предусмотренных НК РФ.
В-пятых, в ст. 2 ФЗ № 167 указано: «Правоотношения, связанные с уплатой обязательных платежей на обязательное пенсионное страхование, в том числе в части осуществления контроля за их уплатой, регулируются законодательством Российской Федерации о налогах и сборах».
В-шестых, в диспозициях налоговых статей речь идет об уклонении от уплаты налогов и сборов, без всякой ссылки на необходимость установления этих налогов и сборов именно НК. А этот факт, кстати, приводят в качестве главного аргумента по исключению ответственности за неуплату данного рода платежей по налоговым статьям.
Таким образом, уклонение от уплаты страховых взносов, которые отвечают всем признакам сбора, равно как и сокрытие имущества, за счет которого должна взыскиваться недоимка по такого рода неуплатам, должно охватываться составами соответствующих налоговых преступлений.
Позиция Пленума Верховного Суда РФ, изложенная в постановлении № 64, о том, что к налогам и сборам относятся лишь те, которые поименованы в ст. 13, 14, 15 и 18 НК РФ 73, категорично исключает страховые взносы из числа налогов и сборов, за неуплату которых может наступить уголовная ответственность, демонстрируя очередной прецедент корректировки норм закона. Существующий правоприменительный пробел мог бы быть устранен в результате изменения налогового законодательства, путем включения обязательных страховых взносов в государственные внебюджетные фонды в состав налогов и сборов.
По части использования терминов «налоговая декларация» и «физическое лицо» 75 не возникает никакой двусмысленности, они применяются в том понимании, которое им придает НК. Иначе обстоит дело с термином «иные документы, представление которых в соответствии с законодательством Российской Федерации о налогах и сборах является обязательным». Еше Р. Декарт предостерегал: «Определяйте значение слов, и вы избавите свет от половины его заблуждений». Именно в единстве толкования заключается одна из главных целей законотворчества, и в этом смысле законодатель при использовании термина допустил, на наш взгляд, техническую ошибку.
Примером сказанному может служить приговор Таганского суда г. Москвы, вынесенный 24 ноября 2004 года по делу 3-ва. Суть обвинения сводилась к тому, что 3-е, будучи директором ЗАО «Раскат» и являясь обязанным в силу ст. 45 НК самостоятельно исполнить обязанность по уплате налогов, в установленный законом срок (20 января 2004 года) не представил е банк платежное поручение на перечисление налогов, е результате чего налоги в сумме, превышающей 1,5 миллиона рублей, е бюджет не поступили .
В указанном обвинительном приговоре четко проявляется слишком широкое толкование понятия «иные документы...», приведшее в итоге к неправосудному, на наш взгляд, приговору. В данном случае правоприменитель не учел то обстоятельство, что, во-первых, направление платежного поручения в банк нельзя рассматривать как представление иного документа» данное действие свидетельствует лишь об осуществлении определенной хозяйственной операции. Во-вторых, само по себе платежное поручение не несет информации о сумме налоговой задолженности и не влияет па правильность ее определения.
Общая характеристика техники применения уголовного права
Для того, чтобы исследовать вопросы техники применения диспозиций статей о налогоиых преступлениях, а также техники применения уголовного закона в целом, необходимо раскрыть содержание понятия «применение уголовно-правовой нормы» и определить его место в системе способов реализации уголовного права.
Традиционно применение нормы уголовного права подразделяется на две стадии: применение диспозиции нормы и применение ее санкции. Существует, однако, мнение, что функции нормы не исчерпываются только двумя этими стадиями- В частности, В.Н. Кудрявцев пишет, что «нормы уголовного права, запрещающие совершение общественно опасных деяний, реализуются прежде всего путем добровольного их соблюдения подавляющим большинством граждан» . Такую стадию действия нормы нередко именуют превентивной, а складывающиеся в результате уголовно-правовые отношения - регулятивными196.
Очевидно, что в данном случае уголовно-правовая норма реализуется без вмешательства компетентных государственных органов. По этой причине, на наш взгляд, данную форму претворения правовых норм в жизнь следует именовать реализацией уголовного права . В отличие от реализации, применение уголовного права выражается в деятельности компетентных государственных органов193. Правоприменение - это деятельность компетентных органов, уполномоченных на рассмотрение юридических дел и вынесение по ним юридических решений. Конкретными компонентами содержания правоприменительной деятельности являются правоприменительные действия и операции, средства и способы их осуществления, правоприменительная практика и опыт .
Применение диспозиций статей УК неразрывно связано с понятием квалификации преступления. В доктрине отсутствуют единые подходы к предмету квалификации, ее сущности и т.д. В,Н. Кудрявцев, например, понимает под квалификацией преступления «установление и юридическое закрепление точного соответствия между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления, предусмотренного уголовно-правовой нормой»200. Данный автор рассматривает квалификацию как тесную взаимосвязь процесса и его результата, Но при таком понятии квалификации не может идти речи о так называемой «негативной» квалификации. Кроме того, этот подход был подвергнут обоснованной, на наш взгляд, критике за явно неудачный термин «точное соответствие», неадекватно передающий смысл квалификации .
Е.В. Благов под квалификацией преступления понимает «принятие и закрепление решения о предусмотренности (или непредусмотренпости) выявленного деяния составу определенного преступления для определения (или неопределения) меры уголовно-правового характера» , Б зависимости от того, какое решение будет принято по конкретному делу, ученый различает понятия позитивной и негативной квалификации- Однако вряд ли корректен с научной точки зрения термин «предусмотренность деяния составу». Деяние может быть предусмотрено уголовным законом, но не составом преступления, содержащимся в нем.
Ряд авторов под правовой квалификацией понимают юридическую оценку всей совокупности фактических обстоятельств дела путем отнесения данного случая к определенным юридическим нормам 3. Иногда квалификация рассматривается как процесс, завершающим этапом которого является установление идентичности признаков фактически совершенного деяния с составом преступления, описанным в отобранной норме204, но при такой позиции результат процесса - акт применения - остается за рамками понятия квалификации. Думается, что более логична позиция авторов, охватывающих понятием квалификации и процесс уголовно-правовой оценки, и его результат. С содержательной же точки зрения при определении искомого понятия уместным представляется употребление термина «совпадение», нежели «точное соответствие», «предусмотрениость», «идентичность» и др. Исходя из сказанного, мы солидаризируемся с пониманием квалификащш преступления как «единства процесса соотнесения двух групп признаков (состава преступления и совершенного деяния) и констатации их совпадения или несовпадения» #
Наряду с понятием «квалификация преступления» в научных трудах упоминается понятие «квалификация деяния». Нетрудно заметить, что в первом случае речь идет об установленном факте совершенного преступления, которому дана соответствующая оценка уполномоченного государственного органа, во втором же случае рассматривается свершившийся факт действительности применительно к положениям нормы на предмет соответствия этого деяния признакам уголовно-правового запрета. Понятно, что в этом случае правоприменитель также может завершить процесс определенным результатом в виде акта (например, вынося постановление об отказе в возбуждении уголовного дела), но при этом вести речь о квалификации преступления нельзя ввиду отсутствия самого преступления как такового. Но ясно и то, что такая деятельность невозможна без применения конкретной уголовно-правовой нормы, поскольку без опоры на нее немыслимо вынесение решения об отсутствии преступления. По этой причине подобную деятельность мы относим к разновидности применения уголовного права.
Справедливо замечено, что «квалификация - только одна из возможных форм применения правовой нормы. Анализ фактических обстоятельств дела и уяснение правовых норм могут привести к выводу, вообще исключающему какую-либо квалификацию по конкретному закону, предусматривающему уголовную наказуемость»2 , А.П. Кузнецов считает, что «нельзя говорить о выявлении преступления, если соответствующее совершённое деяние мы не можем правильно оценить с позиций уголовного закона именно как преступление, не можем верно квалифицировать его по вполне определенной статье Особенной части УК»207. «При квалификации преступления, - обоснованно отмечает В.И. Малыхин, - используется не вся уголовно-правовая норма, а та ее часть, где содержатся признаки данного преступления, совокупность которых в теории и на практике именуется составом преступления».
