Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Судебный прецедент как правовое явление 11
1. Правовая природа и понятие судебного прецедента 11
2. Становление и развитие судебного прецедента в уголовном праве зарубежных стран 46
3. Судебный прецедент в русском уголовном праве: исторический аспект 68
Глава II. Судебный прецедент в механизме регулирования уголовно-правовых отношений 87
1. Судебный прецедент и правоприменительная конкретизация 87
2. Значение судебного прецедента для преодоления пробелов уголовного права 121
Глава III. Проблемы судебного прецедента в уголовном праве 132
1. Судебный прецедент как источник уголовного права 132
2. Значение судебного прецедента для совершенствования и развития уголовного законодательства 147
Заключение 157
Приложения 163
Библиографический список использованной литературы 167
- Правовая природа и понятие судебного прецедента
- Становление и развитие судебного прецедента в уголовном праве зарубежных стран
- Судебный прецедент и правоприменительная конкретизация
- Судебный прецедент как источник уголовного права
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Коренные преобразования во всех сферах жизнедеятельности российского общества оказывают существенное Ф влияние на развитие российской правовой системы в целом. Осуществляемый государством интенсивный процесс обновления законодательства не может не затрагивать уголовное право. Разработка научно обоснованных рекомендаций по совершенствованию регулирования уголовно-правовых отношений и уголовного законодательства, обусловленных назревшими условиями и потребностями развития общества, созданием правового государства и отражающих дальнейшее совершенствование демократизации, - актуальная задача науки уголовного права. Указанные факторы обусловливают необходимость определения места и роли судебного прецедента в механизме регулирования уголовно-правовых отношений.
® Если раньше идея судебного прецедента в уголовном праве категориче ски отрицалась, то сейчас многие авторы относят его даже к источникам уголовного права. Официальное признание источником уголовного права только закона опровергается самой жизнью, так как в правоприменительной деятельности в целях регулирования уголовно-правовых отношений существенное влияние оказывает судебная практика.
Теоретические аспекты проблемы судебной практики в уголовном праве всегда считались объектом исследования в юридической науке. Основными моментами всех научных изысканий были и остаются вопросы о том, что представляет собой судебная практика, какое значение она имеет для регулирования общественных отношений. Правоведы, исследующие проблему судебной практики в уголовном праве, разделялись в основном на два противоположных лагеря в зависимости от признания или отрицания возможности использования судебного прецедента в регулировании уголовных правоотношений. Еще в дореволюционный период идею о возможности и допустимости судебного пре цедента в уголовном праве поддерживали отечественные криминалисты: СИ. Викторский, Г.В. Демченко, А.Ф. Кони, Н.М. Коркунов, Е.Н. Трубецкой, И.Я. Фойницкий и др. В советской юридической науке исследованием роли судебной практики в уголовном праве занимались: С.С. Алексеев, Я.М. Брайнин, А.А. Герцензон, Н.Д. Дурманов, С.Л Зивс, И.И. Солодкин, М.С. Строгович, М.Д. Шаргородский, М.А. Шнейдер и другие. Для этого времени было характерно то, что существование судебного прецедента в уголовном праве ставилось под сомнение, а необходимость исследования его проблем отрицалась. Тем не менее, такого рода исследования проводились А.А. Герцензоном, М С. Строговичем, М.Д. Шаргородским и другими учеными. Вместе с тем, данные исследования в основном ограничивались вопросом возможности использования судебной практики для толкования уголовного закона.
Несмотря на перемены во всей правовой системе России источником уголовного права признается только закон. Однако такое положение, думается, основывается на том, что судебный прецедент как уголовно-правовое явление не подвергался комплексному исследованию. В современной учебной литературе по уголовному праву мнения авторов иногда прямо противоположны. Так, если одни авторы (в частности, Н.И. Ветров, А.Ф. Истомин, А.Н. Комиссаров, Ю.М. Ткачевский, З.А. Незнамова, А.И. Чучаев и др.) признают источником уголовного права только закон, отрицая возможность существования в уголовном праве прецедента; то другие (например, А.В. Наумов, В.В. Демидов, В.В. Кулыгин и др.) расширяют круг источников уголовного права, и наряду с законом признают существование судебного прецедента. Третьи же авторы (такие как, В.Н. Кудрявцев, В.И. Радченко, Б.В. Яцеленко и др.), отрицая в числе источников уголовного права судебный прецедент, говорят о важности, и даже обязательности применения судами руководящих разъяснений и решений Пленума Верховного Суда РФ. При этом, большинство авторов описывают указанную проблематику в учебных курсах, оставляя вопросы обоснования взглядов за их пределами. Кроме того, даже у сторонников судебного прецедента в уго ловном праве остается дискуссионный вопрос о том какие судебные решения можно использовать для правоприменительной конкретизации, а какие нет.
Очевидно, что наука уголовного права не в полной мере отвечает на поставленные практикой проблемные вопросы. Это обстоятельство побудило провести комплексное исследование правовой природы судебного прецедента и определение его роли в регулировании уголовно-правовых отношений.
В силу изложенного становится очевидным, что проблема судебного прецедента в уголовном праве продолжает оставаться неразрешенной. Данное обстоятельство убеждает в недостаточной разработанности указанной проблемы, что и обусловливает необходимость ее исследования.
Объектом исследования является судебный прецедент как уголовно-правовое явление и возникающие в связи с его существованием общественные отношения.
Предметом исследования является понятие и содержание судебного прецедента, а также его значение в регулировании уголовно-правовых отношений.
Цели и задачи исследования. Целями диссертационного исследования являются:
- выработка общего теоретического представления о правовой природе и роли судебного прецедента в регулировании уголовно-правовых отношений;
- проецирование его сущностных характеристик, определение границ использования судебного нормотворчества в регулировании уголовно-правовых отношений.
Исходя из этого, основными задачами исследования являются:
- теоретический анализ судебного прецедента как правового явления, его взаимосвязей с другими уголовно-правовыми институтами с целью определения его естественно-правовой природы;
- определение понятия судебного прецедента;
- проведение сравнительного исторического исследования возникновения и развития судебного прецедента в уголовном праве зарубежных стран (в странах общего права и романо-германской правовой семьи);
- анализ места и роли судебного прецедента в истории уголовного права России;
- раскрытие причин, препятствующих признанию судебного прецедента источником отечественной правовой системы;
- изучение влияния судебного прецедента на уголовно-правовые отношения путем конкретизации норм уголовного закона;
- проведение классификации вариантов конкретизации норм уголовного закона судебным прецедентом;
- исследование механизма преодоления пробелов в уголовном праве и роли судебного прецедента в этом процессе;
- проведение социолого-правового исследования, включающее опрос судей с целью выяснения реального значения, которое оказывает судебный прецедент на принятия ими решений по вопросам применения уголовного законодательства;
- разработка предложений по совершенствованию регулирования уголовно-правовых отношений и некоторых рекомендаций по вопросам использования судебного прецедента в уголовном праве.
Методология и методы исследования. Методологической основой исследования является диалектический метод научного познания, а также исторический, формально-логический, социологический, сравнительно-правовой, системно-функциональный и другие частные методы научно-исследовательской работы.
В основу диссертации положены труды отечественных и зарубежных авторов в области философии, теории государства и права, конституционного, уголовного, уголовно-процессуального, гражданского, гражданского процессуального, трудового и международного права.
Эмпирической основой диссертации явились результаты анкетирования более 150 судей Хабаровского края, Еврейской автономной области, а также судей, проходивших курсы повышения квалификации по уголовным делам в Российской академии правосудия в октябре 2001 г. (г. Москва).
Нормативную базу исследования составили до- и послереволюционное отечественное уголовное, гражданское, уголовно-процессуальное, административное законодательство. Кроме того, автором использовались постановления Пленумов Верховных Судов РФ (СССР, РСФСР), а также казуальная судебная практика по уголовным делам.
При проведении историко-правового и сравнительно-правового анализа изучалось также отечественное и зарубежное уголовное законодательство.
Научная новизна исследования. Научная новизна работы определяется прежде всего самой темой, избранной для разработки. Настоящее диссертационное исследование является первой работой, специально посвященной проблеме судебного прецедента в уголовном праве. Работа представляет собой комплексное, многоаспектное исследование данного уголовно-правового явления, включающее анализ законодательства, судебной практики и теории уголовного права в их неразрывной взаимосвязи. Ранее в литературе рассматривались лишь отдельные вопросы названной проблемы, но она не являлась объектом самостоятельного изучения.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
1. На основе изучения правовой природы и места уголовного закона в механизме регулирования уголовно-правовых отношений делается вывод о невозможности обеспечить всестороннее регулирование уголовных правоотношений только с помощью закона.
2. Судебный прецедент выступает специфическим уголовно-правовым явлением, который выполняет в механизме регулирования уголовно-правовых отношений следующие функции:
- обеспечивает единообразное применение норм уголовного закона; разрешает юридические коллизии; содействует преодолению пробелов в уголовном праве; воплощает в жизнь нормы «живого уголовного права». Предложено принципиально новое понятие судебного прецедента как официально опубликованное решение высшего судебного органа по конкретному уголовному делу, содержащее правовую норму. Это решение является обязательным для судов той же или низшей инстанции при решении аналогичных дел, либо служит примерным образцом правоприменительной конкретизации закона, не имеющим обязательной силы. При этом подчеркивается, что понятие «судебного прецедента» по своему содержанию выходит за рамки понятия «судебной практики». В отличие от судебного прецедента судебная практика характеризуется как результат деятельности всех судов при осуществлении правосудия.
3. Отрицание в теории и на практике судебного прецедента как правового явления представляет собой фикцию. Вопреки распространенному мнению, судебный прецедент оказывал и продолжает оказывать важное правовое значение в механизме регулирования уголовно-правовых отношений.
4. Постановления Пленума Верховного Суда РФ являются особой формой судебного прецедента. Специфика этой формы заключается в том, что, во-первых, в отличие от казуальных судебных решений Пленум Верховного Суда РФ формулирует в основном правовые нормы; во-вторых, эти правоположения, складываются в ходе обобщения казуальной судебной практики по уголовным делам.
5. В отечественной правовой системе необходимо признать существования судебного прецедента и официально его легализовать. При этом в уголовном законодательстве целесообразно определить границы использования судебного прецедента.
6. На основе анализа влияния судебного прецедента на уголовно-правовые отношения обосновываются предложения по совершенствованию и развитию действующего уголовного законодательства.
Теоретическая значимость диссертационного исследования. Теоретическое значение работы заключается в том, что в ней на монографическом уровне рассмотрена проблема судебного прецедента в уголовном праве. Теоретические выводы и положения диссертации могут пополнить потенциал науки уголовного права. Они могут быть использованы в качестве теоретической основы для исследования роли судебной практики в других отраслях системы права.
Практическая значимость диссертационного исследования. Она определяется возможностью применения разработанных в диссертации теоретических положений в целях совершенствования уголовного законодательства, использования в правоприменительной конкретизации, а также в учебном процессе при изучении соответствующих курсов теории государства и права, уголовного права, а также при подготовке учебной, методической и научной литературы.
Апробация результатов исследования. Основные теоретические и практические положения, выводы, рекомендации и предложения диссертации были изложены автором в выступлениях на межвузовских, межрегиональных и международных научно-практических конференциях: Партнерство: Хабаровск-Аляска «Верховенство Закона» (23-27 сентября 2002 г., г. Хабаровск); Судебный прецедент: за и против (30 мая 2002 г., г. Хабаровск); Правовая реформа в России: итоги и перспективы (18-19 декабря 2001 г., г. Москва); Права человека и проблемы формирования российского общества (18 июня 1999 г., г. Хабаровск); Юридические механизмы защиты прав и свобод человека и гражданина: региональные проблемы (23 декабря 1998 г., г. Хабаровск); Современные проблемы правоприменения: на опыте судов, органов прокуратуры и иных органов правоприменения Хабаровского края (25-26 марта 1998 г., г. Хабаровск).
Теоретические вопросы судебного прецедента и его роли в регулировании уголовно-правовых отношений, проблемные вопросы судебной практики по конкретным уголовным делам нашли применение в учебном процессе Дальневосточного юридического института МВД РФ и в Российской академии правосудия (Дальневосточный филиал).
Практические рекомендации по проблемам использования судебного прецедента в правоприменительной конкретизации внедрены в деятельность правоохранительных органов Дальневосточного федерального округа.
Структура диссертации обусловлена целью исследования и логикой изложения материала и состоит из введения, трех глав, включающих семь параграфов, заключения, списка использованной литературы. Объем работы соответствует требованиям ВАК Российской Федерации.
Правовая природа и понятие судебного прецедента
Вопрос о содержании и понятии судебного прецедента - один из сложных и малоизученных вопросов теории права. Рассматривая различные взгляды отечественных и зарубежных ученых на эту проблему, мы видим, что в сущности не установлены определенные критерии, которые бы лежали в основе понятия судебного прецедента. Кроме того, нет единого мнения и поэтому до сих пор ведутся споры, относительно роли судебного прецедента в регулировании уголовно-правовых отношений. В свою очередь, недостаточная теоретическая разработка этих и других вопросов, связанных с судебным прецедентом, приводит к тому, что в научной литературе встречаются трудности в отграничении судебного прецедента от других форм судебной практики. Более того, не имея отчетливого представления о судебном прецеденте, некоторые ученые сводят его только к отдельному судебному решению, приговору, определению
суда. Слабая теоретическая разработка различных вопросов судебного прецедента приводит к умалению роли, которую он выполняет в регулировании уголовно-правовых отношений, к отрыву представлений теории от фактического его значения в правоприменительной практике. А между тем, именно судебный прецедент можно и нужно, на наш взгляд, использовать для повышения эффективности регулирования уголовно-правовых отношений, качества право судия и укрепления принципа законности путем формирования единообразной практики применения уголовного закона, установления и преодоления его пробелов, а также определения путей его дальнейшего совершенствования.
В отечественной юридической науке отдельные попытки исследования судебного прецедента проводились преимущественно в связи с вопросом об источниках права, а также его толковании . Вместе с тем, природа судебного прецедента кроется в необходимости выяснения, прежде всего, границ возможности использования уголовного закона для регулирования правовых отношений.
Одно из самых существенных и первых требований, которые предъявляются к нормам уголовного права - это требование их определенности. Если каждый человек должен соблюдать нормы права и приспосабливать свое поведение к его требованиям, то становится очевидным, что первым условием упорядоченной общественной жизни является определенность этих требований.
Отмечая, что всякая неясность закона противоречит самому понятию правопорядка и ставит человека в весьма затруднительное положение, И.А. Покровский указывал, что чем сильнее усложняются правоотношения, тем более растет эта потребность в определенности права. Продолжая эту мысль, автор отмечал: «Индивид, поставленный лицом к лицу с обществом, государством, имеет право требовать, чтобы ему было этим последним точно указано, чего от него хотят, и какие рамки ему ставят. Логически это право на определенность правовых норм есть одно из самых неотъемлемых прав человеческой личности, какое только себе можно представить; без него, в сущности, вообще ни о каком «праве» не может быть речи»
История любой правовой системы показывает неуклонное стремление иметь право точное и ясное. Законность, исключающая возможность какого бы то ни было произвола, делается непременной чертой права. От того, насколько тщательно разработаны юридические источники, насколько полно и ясно в них регламентируются правовые положения, в значительной мере зависит точное и безусловное соблюдение норм права. По мнению В.Н. Кудрявцева: «...идея законности как важной ценности укрепляется только при наличии ряда условий, к числу которых относят полноту законодательного урегулирования общественных отношений, стабильность основных правовых норм и институтов...» .
Полнота законодательного урегулирования общественных отношений служит базой для последовательного осуществления принципа законности. Если важные элементы уголовно-правовых отношений не урегулированы нормами права либо эти нормы не упорядочены (разрозненны), неизбежно создаются условия для случайных решений, от которых до произвола один шаг. В силу чего, возникает вопрос о необходимости создания совершенного закона.
Категории «совершенный закон» и «совершенная практика» его применения тесно взаимосвязаны между собой. Уголовное законодательство и деятельность органов по его применению можно рассмотреть как две взаимодействующих модели, соответственно логическую (абстрактную) и динамическую (действующую). При этом, каждая из моделей обеспечивает действие другой. В виду того, что уголовный закон есть необходимый инструмент для осуществления задач, стоящих перед правоприменительным органом, правоприменительная деятельность использует закон в качестве модели деятельности. В то же время и сама правоприменительная деятельность может рассматриваться как средство для достижения целей, поставленных уголовным законом. Дисба-лансированность указанных моделей приводит к ошибкам в следственной и судебной практике применения уголовного закона.
Становление и развитие судебного прецедента в уголовном праве зарубежных стран
Глубокое и разностороннее изучение судебного прецедента с неизбеж ностью предполагает рассмотрение данного института в рамках анализа его ис торического развития. Как справедливо заметил русский дореволюционный криминалист Г. Фельдштейн: «Состояние законодательства любой эпох может служить хорошим показателем степени развития науки уголовного права в данной стране, в особенности в том случае, когда в этой стране институт спо собен усовершенствовать уголовное законодательство и придать ему более систематическую форму. Нельзя допустить, чтобы законодатель на случай такой потребности не постарался воспользоваться услугами, которые может оказать ему наука»61.
Исторический подход при исследовании судебного прецедента позволяет глубже понять основные причины и условия его возникновения и тенденции , его развития, характер и особенности его применения. Рассмотрение судебно го прецедента сквозь призму его истории дает возможность исследовать его не только в статике, но и в динамике, проследить эволюционные изменения его места и роли в регулировании уголовно-правовых отношений, глубже понять, чем данный институт был раньше и чем он стал сегодня. Именно исторический подход позволяет мысленно охватить его единым взглядом и исследовать весь процесс его возникновения и развития как естественный, целостный процесс, и в конечном счете помогает определить те движущие силы (объективные и субъективные факторы), которые лежали в основе эволюции судебного прецедента и которые оказывают на него решающее влияние на всем пути его развития. Наконец, исторический подход дает возможность установить те наиболее характерные для судебного прецедента особенности и черты, которые способствовали его многовековому развитию и совершенствованию.
Судебный прецедент как самостоятельный правовой институт известен с давних времен. Впервые в качестве источника права он появился в III в. до н. э. в Древнем Риме, где в рамках эдиктов преторов (судей) судебный прецедент становится одной из форм правообразования в области римского права. Для того чтобы понять правовое значение судебного прецедента в римском праве, необходимо, прежде всего, несколько задержаться на исторических предпосыл п ках процесса, который подготовил почву для его возникновения и развития.
Как отмечает шведский ученый Э. Аннерс, после появления Законов двенадцати таблиц, римское право подвергается дальнейшему совершенствованию. Это происходит за счет толкования текстов законов, а также создания на базе этих законов наиболее экономичного и компактного законодательства, удобного для использования. Самой природой вещей уже было предопределено, что подобного рода толкование норм законов не могло способствовать масштабному обновлению римского права. В то время как римское государст во в IV-III вв. до н. э. уже начало превращаться в крупную державу всего района Средиземноморья с высокоразвитой торговлей и мореплаванием и у римского общества возникли новые потребности, и старое право уже не могло их удовлетворить62.
Последнее обстоятельство привело к возникновению так называемого «формулярного» процесса, характерной чертой которого стало протоколирование судебного процесса претором. Однако претор не был связан формальной стороной процесса, поэтому мог вносить в протокол данные по существу спорных вопросов сторон в целях дальнейшей проверки. Конфликтующие стороны в свободной форме излагали претору сущность возникшего конфликта, после чего претор мог сообщить им, что их дело будет рассмотрено судом и по нему будут приняты соответствующие меры. В своей судебной деятельности претор опирался непосредственно на действовавшее в тот период право, охватывавшее Законы двенадцати таблиц, а позже и Законы народного собрания. Такого рода юридические процедуры назывались «actiones in jus conceptae», т. е. процедурами. Далее, в силу той власти, которая по занимаемой должности (imperium) соответствовала власти претора, он давал соответствующее распоряжение судье (judex) или суду о том, чтобы тот, в случае подтверждения какого-либо одного или нескольких конкретных фактов предоставил истцу возможность выступить в суде со своим обвинением (actiones in factum - выступление по фактам). При применении этой судебной процедуры (actiones in factum) претор, следовательно, создавал прецедент новой нормы материального права. Как отмечают исследователи, необходимость в появлении новых юридических процедур стала актуальной прежде всего в области тех спорных конфликтных правоотношений, которые возникали вследствие бесформенно составлявшихся в то время законодательных актов63.
Таким образом, сконцентрировав в своих руках отправление правосудия в III в. до н. э., преторы по существу стали устанавливать общие правила отправления правосудия по установившейся судебной практике и объявлять их в общезначимой письменной форме - эдикте. Современник того времени, юрист Гай, рассматривая источники римского права, подчеркивал, что «особенно важное значение имели эдикты: 1) преторов и правителей провинций, а также 2) курульных эдилов, ведавших гражданской юрисдикцией по торговым делам»
И хотя, формально эдикт был обязателен только для того магистрата, которым он был издан на срок его деятельности, фактически же те его пункты, которые оказывались удачным выражением интересов общества, повторялись в эдикте вновь избранного магистрата и поэтому приобретали устойчивое значение (эта часть эдикта назвалась idictum tralaticium). Опираясь на свое право, претор мог предписывать судье, на каком основании выносить приговор по делу. Решение претора определялось наличием законодательной нормы, регулирующее то или иное общественное отношение, но на основе своей высшей судебной власти претор мог предусмотреть и специфические правоположения и в этом случае провести все разбирательство самостоятельно.
Судебный прецедент и правоприменительная конкретизация
Реализация уголовно-правовых норм осуществляется через уголовно-правовые отношения. В уголовно-правовой литературе, как и в общей теории права, наиболее широко распространено мнение, согласно которому исследование уголовных правоотношений предполагает два аспекта: во-первых, исследование социальной основы правоотношений; во-вторых, освещение их собственно юридических свойств, раскрывающих особенности уголовного правоотношения как инструмента регулирования общественных отношений, средство перевода общих и потому абстрактных велений правовых норм в конкретную программу действий тех субъектов, которым адресована уголовно-правовая норма134. Поэтому проблема уголовных правоотношений в единый узел связывает вопросы о нормах и их применении, о цели правового регулирования, и его эффективности воздействия на общественные отношения, подвергнутых правовому регулированию.
Мы полностью присоединяемся к позиции С.С. Алексеева, что эффективность воздействия права на общественные отношения обеспечивается наряду с надлежащей научной организацией правотворчества полной и точной реализацией юридических норм в общественной жизни, их фактического претворения в поведении людей135. Представляется, что полная и точная реализация уголовно-правовых норм зависит прежде всего от правильного и точного применение уголовного закона.
Л.И. Спиридонов справедливо подчеркивает, что применение закона есть логический процесс, идущий «от изучения обстоятельств конкретного случая к правовой норме и от нее - к практическому решению данного вопроса». Кон-кретизируя это положение, автор приходит к выводу, что «юридическая норма лишь очерчивает пределы правоприменительной деятельности государственных органов и играет для них роль самих общих ориентиров» .
Предпосылкой и исходным моментом правильного применения уголов ного закона является полное установление соответствия между содержанием м , уголовно-правовой нормы и представлениям правоприменяющего юриста. В связи с этим возникает вопрос, можно ли уяснить содержание состава преступления, опираясь только на прямо выраженные в законе признаки? В.Н. Кудрявцев по этому поводу пишет: «Бывает, что закон не дает окон чательного определения того или иного постоянного признака, и в судебных решениях его содержание не прокомментировано. В таком случае практиче ский работник... вынужден истолковывать содержание признака, основываясь на собственном понимании данной нормы». Автор полагает, что раскрытие со держание признака состава преступления большей частью производится не в законе, а в руководящих разъяснениях пленумов Верховных Судов РФ (СССР) и судебных решениях
Нетрудно заметить, что в представленной позиции автора четко просле л живается связь между применением уголовного закона и его правопримени тельной конкретизацией. Очевидно, что без конкретизации признаков уголовного закона практически невозможно воплощение в жизнь многих его положений.
В юридической литературе выделяют две основные формы конкретиза ции права: правотворческую и правоприменительную. Правотворческая конкретизация заключается в создании новых правовых норм, которые развивают, детализируют более общие нормы. Данная деятельность является предметом исследования в рамках подзаконного, делегированного, локального правотворчества. Таким образом, правоприменительная конкретизация - это определен-ныи процесс, возникающий при применении норм права.
В юридической науке высказано два подхода к пониманию содержания процесса правоприменительной конкретизации. В узком смысле под право применительнои конкретизацией понимается процесс индивидуализации права соответствующими органами в тех случаях, когда отсутствует детальная регламентация общественных отношений 9. По нашему мнению, такое понимание правоприменительной конкретизации является неточным. Понятие правоприменительной конкретизации в данном случае сужается до рамок применения аналогии права или аналогии закона.
Конкретизация - это определенный процесс, возникающий при примене нии общей нормы права. Разумеется, это не означает, что без конкретизации невозможно применение норм уголовного права, в большинстве своем уголов но-правовые нормы правильно и полно в опосредствованной форме отражают закономерности построения уголовной политики. Это также не означает, что конкретизация правовой нормы в судебной практике - во всех случаях самый лучший способ организации исполнения закона. Очевидно, что такая работа, проделанная на ином уровне подзаконной деятельности, а в ряде случаев и самим законодателем, имеет чрезвычайно большее значение. Однако и роль судебного прецедента в конкретизации правовых норм очень важна и полезна.
Судебный прецедент как источник уголовного права
В предыдущей главе было уделено внимание вопросам влияния судебного прецедента на регулирование уголовно-правовых отношений. В частности, было показано, что судебный прецедент оказывает важную роль прежде всего в конкретизации уголовно-правовых отношений, преодолении пробелов уголовного права. При этом, основываясь на конкретных примерах судебной практики Верховного Суда РФ, было показано как с помощью судебного прецедента фактически создавались новые правовые нормы. В связи с этим, вполне закономерен вопрос: как мы должны относиться к подобным функциям судебной власти, или иными словами, должен ли судебный прецедент признаваться источником уголовного права; если да, то должен ли он быть равным по отношению к юридической силе уголовного закона?
В настоящее время в российской правовой системе идет процесс переосмысления понятийного аппарата. Если раньше идея судебного прецедента в уголовном праве категорически отрицалась, то сейчас все чаще появляются мнения не только о возможности использования судебного прецедента для правоприменительной конкретизации, но и о закреплении его в качестве источника права. В.М. Лебедев полагает, что в правовом государстве судебная власть должна обеспечить защиту прав граждан в целом от любых правонару-шающих действий и решений. Создать такую власть - задача судебной реформы, в результате которой она должна обладать высоким статусом, быть сильной и независимой . И.В. Решетникова, В.В. Ярков высказываются более конкретно. Говоря о независимости судебной власти в правовом государстве, они считают, что предпосылкой к этому может послужить официальное признание за постановлениями Пленума Верховного Суда РФ статуса нормативных актов .
Следует отметить, что теоретические аспекты судебной практики в праве всегда считались объектами исследования юридической науки. Основными моментами научных изысканий в этой области были и остаются вопросы о правовом значении практики и формах, которые имеют право на официальное признание206. Важность судебной практики как источника права очевидна применительно к любой стране, это положение нами было подтверждено на примере истории развития уголовного права в мире. Даже в странах романо-германской правовой семьи, где традиционно считается, что решения высших судебных органов не относятся к источникам права, зачастую с помощью судебного прецедента наполняются содержанием правовые нормы, создаются устойчивые правила их применения, а также изменяются вложенный законодателем правовой смысл «буквы закона».
Идея о признания судебного прецедента источником уголовного права России перестала быть закрытой темой, и стала предметом острой дискуссии в современной юридической науке.
Так, если одни авторы (в частности, Н.И. Ветров, А.Ф. Истомин, А.Н. Комиссаров, Ю.М. Ткачевский, З.А. Незнамова, А.И. Чучаев и др.) признают источником уголовного права только закон, отрицая возможность существования в уголовном праве прецедента ; то другие (например, А.В Наумов, В.В. Демидов, В.В. Кулыгин и др.) расширяют круг источников и признают в уголовном праве наряду с законом существование судебного прецедент . Третьи авторы (такие как, В.Н. Кудрявцев, В.И. Радченко, Б.В. Яцеленко и др.) хотя не признают источником уголовного права судебный прецедент, вместе с тем, говорят о важности, в том числе обязательности применения судами руководящих разъяснений и решений Верховного Суда РФ 9. Так, рассматривая вопрос о материальных источниках уголовного права, Ф.М. Абубакиров понимает под ними те силы и истоки, которые творят закон и питают нормы права; к ним, по его мнению, следует относить Конституцию РФ, общепризнанные принципы и нормы международного права, правосознание и обычай . В то же время, рассматривая вопрос о толковании уголовного закона, автор говорит об обязательности правоположений Верховный Суд РФ для всех субъектов применения права
При этом, большинство авторов описывают проблематику судебного прецедента в учебных курсах, оставляя вопросы обоснования взглядов за их пределами. Кроме того, даже у сторонников судебного прецедента в уголовном праве остается немало дискуссионных вопросов (например, какие судебные решения можно использовать для правоприменительной конкретизации, а какие нет и пр.). В силу изложенного становится очевидным, что проблема судебного прецедента в уголовном праве продолжает оставаться открытой.
Всестороннее изучение поставленного вопроса прежде всего предполагает исследование мнений самих юристов на возможность отнесение судебного прецедента к источникам уголовного права. Представляется, что особенно ценными в этой связи будет анализ позиции судей, которые непосредственно осуществляют оценку уголовно-правовых событий и принимают окончательное волеизъявление по конкретному уголовному делу.
Для решения поставленной задачи нами был проведен опрос в форме анкетирования судей федеральных судов общей юрисдикции. В качестве основной задачи анкетирования стало изучение отношения судей к проблеме судебного прецедента. Цель анкетирования - выяснение реального представления о значении судебного прецедента при принятии решений судьями, осуществляющими правосудие по уголовным делам. Всего было опрошено 156 респондентов из различных регионов (Хабаровского края; Еврейской автономной области; судей, проходивших курсы повышения квалификации по уголовным делам в Российской академии правосудия в октябре 2001 г., в г. Москве).
