Преступное сообщество (преступная организация): уголовно-правовой и криминологический анализ Цветков Юрий Анатольевич

Содержание к диссертации

Введение

1. Преступное сообщество (преступная организация) уголовно-правовой анализ

1.1. Определение преступного сообщества (преступной организации) в законодательстве России и зарубежных стран 17-41

1.2. Преступное сообщество (преступная организация) как форма соучастия 42-65

1.3. Признаки состава преступления, предусмотренного ст.210УКРФ 67-92

1.4. Уголовная ответственность организаторов и участников преступной организации 93 -120

Основные выводы 121-125

2. Преступное сообщество (преступная организация) криминологический анализ

2.1. Понятие, признаки, состояние и динамика организованной преступности 126-146

2.2. Виды и структура преступных организаций 147-164

2.3. В нутренняя динамика преступных организаций 165-177

2.4. Преступные организации и государство стратегии воздействия 178-192

Основные выводы 193-195

3. Преступное сообщество (преступная организация) уголовно-правовой и криминологический синтез

3.1. Предложения по усовершенствованию уголовного законодательства 196-202

3.2. Организационные меры противодействия преступным организациям 203-210

Заключение 211-219

Ссылки на правовые акты 220-221

Используемая литература 222-226

• Определение преступного сообщества (преступной организации) в законодательстве России и зарубежных стран
• Преступное сообщество (преступная организация) как форма соучастия
• Понятие, признаки, состояние и динамика организованной преступности
• Предложения по усовершенствованию уголовного законодательства

Введение к работе

Актуальность и научная разработанность темы исследования.

Тема представленной на защиту диссертации - преступное сообщество (преступная организация) - является одной из наиболее сложных и актуальных в юриспруденции. Преступное сообщество - ядро организованной преступности, а организованная преступность - серьезная угроза современному российскому обществу и всему миропорядку. В 2003 году организованными группами и преступными сообществами на территории России совершено 25671 преступление, возбуждено 454 уголовных дела по фактам бандитизма. Кроме того, в 2003 году совершен 561 акт терроризма, что на 55.8% больше, чем в 2002 году. А террористические преступления готовятся и осуществляются, как правило, при непосредственном участии преступных организаций, обладающих прочными транснациональными связями.

Правовые нормы, предусматривающие основания и меры ответственности за организацию преступного сообщества и участие в нем, возникли в российском уголовном законодательстве сравнительно недавно — с принятием в 1996 году УК РФ. Поэтому объем теоретических исследований, непосредственно посвященных этому вопросу, по сравнению с тем объемом, который посвящен традиционным институтам уголовного права, не столь значителен. Вместе с тем, необходимо назвать тех ученых, чьи работы стали базисом для последующих исследований в этой области.

Системное изучение проблем организованной преступности проведено А.И.Долговой, В.ВЛунеевым, В.С.Овчинским. Наиболее важные аспекты организованной преступности и борьбы с ней отражены в работах С.В.Ванюшкина, Ю.В.Голика, А.И.Гурова, С.В.Дьякова, СМ.Иншакова, Ю.Г.Козлова, В.Н.Кудрявцева, М.Г.Миньковского, А.В.Наумова, А.СНикифорова, В.А.Номоконова, А.Л.Репецкой, Е.В.Топильской, Е.М.Юцковой. Специальные уголовно-правовые исследования принадлежат

НЛ.Водько, ЛДГаухману и СВ. Максимову. Глубокую разработку интересующая нас проблема получила в трудах зарубежных авторов, среди которых следует упомянуть RAbadinsky, RXlark, F.Ianni, MXyman, J.Mack, G.Potter, D.Smith, RSchneider.

Цель и задачи исследования. Общей задачей настоящего исследования является комплексное изучение преступного сообщества как правового и криминологического явления с целью внесения конкретных предложений по усовершенствованию уголовного законодательства и разработки конкретных мер, направленных на борьбу с преступными организациями и предупреждение их возникновения. Специальными задачами исследования стали:

обзор развития теоретической мысли в России по теме диссертации;

сравнительный анализ норм российского законодательства с аналогичными нормами зарубежного законодательства;

установление исторической взаимосвязи норм российского законодательства с аналогичными нормами дореволюционного и советского законодательства;

корректировка учения о видах и формах соучастия;

анализ преступного сообщества (преступной организации) как формы соучастия;

исследование объективных и субъективных признаков, образующих состав преступления «Организация преступного сообщества (преступной организации)»;

изучение особенностей уголовной ответственности и наказания организаторов и участников преступного сообщества (преступной организации);

отграничение «Организации преступного сообщества (преступной организации)» от смежных составов преступления;

выявление признаков и определение понятия организованной преступности;

характеристика состояния и динамики организованной преступности в России;

классификация преступных сообществ (преступных организаций);

моделирование типовой структуры преступных сообществ (преступных организаций);

изучение ресурсов, типов и динамики власти и лидерства в преступных сообществах (преступных организациях);

выявление закономерностей внутренней динамики преступных сообществ (преступных организаций) и факторов, влияющих на происходящие в них изменения;

познание причин возникновения и функционирования преступных сообществ (преступных организаций);

разработка стратегии и методов эффективного противодействия преступным сообществам (преступным организациям).

Методы и эмпирическая база исследования. Полноценное научное исследование должно пропорционально сочетать методы специальные (в данном случае - правовые) с общенаучными и философскими. В настоящей диссертации применяется большая часть специальных юридических методов. Сравнительно-правовой метод позволил сопоставить положения действующего российского законодательства по теме исследования с аналогичными положениями законодательства зарубежных стран и тем самым обогатить отечественное правотворчество принципиально новыми юридическими конструкциями. С помощью историко-правового метода воссоздана ретроспектива юридической мысли дореволюционного и советского законодателя, воплощенная в принятых им правовых актах по интересующему нас вопросу. Тем самым предпринята попытка восстановить историческую преемственность в праве, которая служит немаловажным залогом правотворческой культуры. В определении базовых юридических понятий, установлении связей и устранении противоречий между ними весомая нагрузка приходится на догматический (собственно юридический)

метод, который сочетает в себе формально-логический и семантико-синтаксический методы. В сочетании со статистическим использовался также криминологический метод. «Он сродни социологическому, но имеет четко выраженную направленность - позволяет понять, как уголовный закон сказывается на уровне и динамике преступности: ведет к ее снижению, дает рост или является статистически безразличным»¹.

В числе общенаучных методов нами использовались системно-аналитический и структурно-функциональный методы. Первый позволил рассмотреть преступную организацию в качестве социальной системы с присущими ей свойствами целостности, структурности, иерархичности, взаимосвязи со средой, а второй - выявить ряд ее явных и латентных социальных функций, обеспечивающих ей живучесть в различных исторических и социально-экономических условиях.

Базовым философским ключом настоящего исследования стал диалектический метод. Он использовался не только при раскрытии природы и динамики тех или иных правовых и социальных институтов и явлений, но предопределил также логику всего исследования - от абстрактного к конкретному— и его структуру - триаду «тезис-антитезис-синтез».

Исследование проводилось на базе эмпирического материала. При написании диссертации изучено более тридцати уголовных дел (среднегодовое число уголовных дел, направляемых в суд по ст.210 УК РФ, составляет по всей России 42.5) и около пятидесяти дел оперативного учета и подборок оперативных материалов. Обобщены статистические показатели по стране за период с 1997 по 2003 гг. по формам №1-А (количество зарегистрированных преступлений), №1-Е (отчеты о следственной работе) и №10-А (отчеты Судебного департамента при Верховном Суде РФ). Использовано большое количество актов судебного толкования и правовых актов, в том числе норм зарубежного законодательства и международного права.

Голик Ю.В. Метод уголовного права// Журнал российского права. 2000. №1. С.23.

Научная новизна исследования. Диссертация представляет собой комплексный анализ преступной организации в обеих ее плоскостях -уголовно-правовой и криминологической. Подобный подход позволил обеспечить полноту и всесторонность исследования, выявить недостатки существующей модели и предложить способы их преодоления.

На защиту выносятся следующие научные положения:

1. Вид соучастия - это теоретическая абстракция, которая отражает какую-либо одну сторону предмета и не обладает самостоятельным существованием. Соучастие может быть разделено на виды по трем классификационным основаниям: по характеру действий соучастников по отношению к выполнению объективной стороны состава преступления (простое и сложное соучастие), по наличию или отсутствию предварительного соглашения между соучастниками (соучастие по предварительному сговору и без такового), по степени организованности соучастников (простая группа, организованная группа, организация).

Форма соучастия - это конкретное соединение отдельных видовых признаков, в котором оно реализуется вовне, то есть, обретает свое реальное существование. Известно шесть форм соучастия: группа соисполнителей, действующих без предварительного сговора; группа соисполнителей, действующих по предварительному сговору; группа соучастников, действующих с разделением ролей без предварительного сговора; группа соучастников, действующих с разделением ролей по предварительному сговору; организованная группа; преступное сообщество (преступная организация). Соучастие обретает свое конкретное существование лишь в одной из перечисленных форм, и вне этих форм встречается только в теории.

Организованная группа и преступное сообщество (преступная организация) как формы соучастия соединяют в себе видовые признаки: распределение ролей и предварительный сговор. Их основное отличие друг от друга - в степени организованности, которая достигает своего высшего показателя в преступном сообществе (преступной организации).

2. Определяющим свойством устойчивости преступной группы
является то, что такая группа не распадается и продолжает существовать: а)
после совершения одного преступления или одного эпизода в цепи
запланированной преступной деятельности; б) в случае противодействия ее
функционированию со стороны правоохранительных органов или других
преступных групп; в) при возникновении конфликтной ситуации между ее
членами. Эти критерии присущи скорее преступной организации, а не
организованной группе. Сплоченность преступной группы выражается в
наличии прочной связи между ее членами, характеризующейся
организационным и психологическим единством. Признак сплоченности
применим к преступной организации лишь в части ее организационного
единства, в то время как в части психологического единства он применим в
большей степени к организованной группе. Поэтому более целесообразным
представляется исключить признак устойчивости из определения
организованной группы, заменив его указанием на то, что такая группа
возглавляется организатором. Сплоченность же следует исключить из числа
обязательных признаков преступной организации, введя в их число признак
устойчивости.

3. Используемые в законодательстве и судебной практике оценочные
признаки (устойчивость, сплоченность, организованность) не дают четких
критериев для отграничения преступной организации от других форм
соучастия, поэтому предлагается ввести дополнительный признак —
законспирированность, который придаст качественную криминологическую
определенность понятию преступной организации. Указание на этот признак
встречается как в отечественной судебной практике, так и в законодательстве
зарубежных стран. Юридически значимые элементы законспирированности
надо перечислить альтернативным способом, чтобы необходимость их
совокупного доказывания не создавала неоправданных барьеров для
правоприменителя. Так, объединение следует признать законспирированным,
если оно держит в тайне свою структуру и персональный состав, либо

использует в своей деятельности фиктивные юридические лица, либо скрывает свое имущество, либо использует насилие или угрозу применения насилия к лицам с целью неразглашения сведений о своей деятельности, либо если его организаторы и участники действуют под чужими именами, используя для этого поддельные документы.

4. Целесообразно предусмотреть повышенную ответственность
организаторов и участников особо опасной преступной организации,
созданной для совершения одного или нескольких особо тяжких
преступлений, посягающих на жизнь, здоровье, свободу, половую
неприкосновенность человека, а также на общественную безопасность,
основы конституционного строя и безопасность государства, мир и
безопасность человечества. Из числа же признаков, образующих состав
преступления, предусмотренный ч.1 и 2 ст.210 УК РФ, следует исключить
указание на категорию преступлений и уточнить количество преступлений,
для совершения которых создается преступная организация, введя для этого
признак преступной деятельности. Преступную деятельность как цель
создания преступной организации образуют: а) совершение как преступных,
так и формально правомерных (т.е. не подпадающих под объективные
признаки какого-либо состава преступления, предусмотренного Особенной
частью УК РФ) действий, направленных на создание преступной
организации, сохранение ее структуры и обеспечение целенаправленного
функционирования; б) совершение «основных» преступлений, являющихся
целью создания преступной организации либо источником ее обогащения; в)
совершение «побочных» преступлений, направленных на подготовку
«основных» преступлений либо на сокрытие результатов их совершения и
уклонение от уголовной ответственности.

5. С целью устранения разночтений в правоприменительной практике
необходимо дать законодательное определение понятию структурного
подразделения преступной организации, под которым следует понимать
территориально или (и) функционально обособленную группу участников

преступной организации, специализирующуюся на выполнении всех или части его функций, в том числе и тех, которые, в отрыве от преступной деятельности всей организации, сами по себе состава преступления не образуют. Из этого определения вытекает, что если преступная организация имеет форму объединения организованных групп, то эти группы не во всех случаях можно отождествлять со структурными подразделениями: в отличие от организованной группы, структурное подразделение может не совершать преступлений, не обладает признаком устойчивости членства и не имеет возможности выхода из организации.

6. Объединение организаторов или иных представителей организованных групп, в отличие от преступной организации, не относится к формам соучастия. Численный состав такого объединения необходимо расширить путем включения в него также и представителей преступных организаций, а его законодательное определение дополнить признаком устойчивости. Цель создания такого объединения следует сформулировать иначе: «в целях разработки планов совместного совершения преступлений и решения иных вопросов в интересах организованных групп и организаций -участниц».

7. При установлении пределов ответственности организатора организованной группы или преступной организации за совершаемые ими преступления необходимо законодательно уточнить понятие «охвата умыслом»: преступление, совершенное организованной группой или преступной организацией, охватывалось умыслом организатора, если он являлся также и организатором совершаемого этой группой или организацией преступления, либо если он принимал непосредственное участие в преступлении, совершаемом этой группой или организацией, либо если он лично не организовывал конкретное преступление и не участвовал в его совершении, однако знал о том, что такое преступление готовится или совершается участниками этой группы или организации, желал либо

сознательно допускал его совершение, а если не желал, то не предпринял исчерпывающих мер к его предотвращению.

8. Использование своего служебного положения как признак
квалифицированного состава не ограничивается применением служебных
полномочий, но предполагает также употребление влияния и авторитета,
присущих своему положению как на государственной или муниципальной
службе, так и на службе в коммерческих и иных организациях. По этому
признаку следует квалифицировать действия виновного как в случае
использования своего служебного положения при совершении действий,
направленных на организацию преступной организации, так и при
использовании служебного положения для совершения участником
преступной организации преступления (-ий) в интересах этой организации.

Наряду с использованием служебного положения необходимо дополнить ст.210 УК РФ другими квалифицирующими признаками, влекущими более строгое наказание, как то: использование своего правового статуса; вооруженность преступной организации; контроль над деятельностью органов публичной власти или международных организаций и должностных лиц этих органов и организаций, подкуп избирателей; подкуп учредителей или акционеров коммерческих организаций; монополизация экономической деятельности; использование средств массовой информации.

9. Для максимального достижения цели частной превенции имеет
смысл предусмотреть за данное преступление дополнительные виды
наказаний (лишение правового статуса и права обладать таким статусом;
лишение права учреждать, издавать, редактировать либо финансировать
средства массовой информации; лишение пассивного избирательного права и
права на участие в деятельности политических партий), а также исключить
применение ст.ст.64, 73, 79, 84, 85 УК РФ к осужденным за данное
преступление лицам. В примечании к ст.210 УК РФ в качестве последствия
деятельного раскаяния целесообразно предусмотреть не освобождение от
уголовной ответственности, а освобождение от наказания либо его снижение

только по приговору суда в зависимости от роли в преступной организации и от конкретной формы деятельного раскаяния.

10. Из трех основных парадигм, в которые укладываются взгляды на организованную преступность в России и в мире - (а) организованная преступность - это миф; (б) организованная преступность - это абсолютная тотальность; (в) организованная преступность - не тотальность, но реальность, подчиняющаяся основным законам развития общества, - именно третья парадигма находит наиболее последовательное практическое (в т.ч. статистическое) подтверждение. Основными признаками, отличающими организованную преступность от других видов преступности, являются ее (1) постоянство, (2) рациональность, (3) конспиративность и (4) коррупционные связи. Таким образом, мы определяем ее понятие: организованная преступность - это совокупность законспирированных объединений лиц, имеющих коррумпированные связи и рационально осуществляющих постоянную совместную преступную деятельность, а также совокупность преступлений, совершенных и подготавливаемых ими в данное время и в данном месте.

11. Преступные организации разделяются на виды по трем основаниям. В зависимости от того, какую стратегическую цель преследуют преступные организации, они могут подразделяться на два вида: политические, которые ставят перед собой цель захвата либо ниспровержения существующей в государстве власти, и экономические, которые преследуют в первую очередь цель постоянного получения незаконной сверхприбыли. В зависимости от территории преступной деятельности преступные организации классифицируются на региональные, общероссийские и транснациональные. По своему генезису преступные организации бывают «импортированными», то есть возникшими в качестве филиалов уже существующих преступных организаций или образованными из числа эмигрантов, имевших предшествующий преступный опыт и связи, «традиционными», то есть своими корнями уходящими в историю страны, имеющими прочную связь с

традициями и ментальностью народа, несущими в себе определенную философию и мировоззрение, «ситуативными», то есть возникшими как результат какого-либо социального явления или исторической ситуации, и «персонифицированными», то есть созданными волей пассионарного лидера и спроецированными исключительно на его харизматическую личность.

12. Преступные организации имеют свой жизненный цикл, состоящий
не более чем из четырех стадий: становление, сплочение, формализация,
реформация. Каждая стадия заканчивается наступлением кризиса в
преступной организации: кризисом идентичности, кризисом роста, кризисом
стагнации и кризисом старения. Успешное разрешение и преодоление
кризиса является залогом выживания преступной организации и ее перехода
на новую стадию жизненного цикла Для каждой из перечисленных стадий
характерен собственный тип власти: харизматический - для становления и
сплочения, традиционный - для формализации и рациональный - для
реформации.

13. Три основных фактора формируют социальный заказ на
организованную преступность в период кризиса в обществе: реверсивный
сдвиг, приводящий к девальвации положительных ценностей, крушение
традиционных институтов социальной реализации личности, на смену
которым приходят социально опасные субституты, и нарастание психологии
отчужденности, стимулирующей спрос на запрещенные товары и услуги. В
устойчивых и высокоразвитых обществах функционирование преступных
организаций может объясняться наличием такого стереотипа общественного
сознания, в котором преступные организации воспринимаются как залог
стабильности и преемственности традиций.

14. В отношении к государству преступные организации чаще всего
используют следующие стратегии: подкуп, запугивание, насилие,
диверсификация. Государство же воздействует на преступные организации
посредством стратегий тотального уничтожения, использования,

сдерживания или сращивания. Сочетание двух последних стратегий характерно для современной России.

15. В целях совершенствования организации противодействия преступным сообществам следует создать: а) на межнациональном уровне -Международное агентство по контролю организованной преступности (МАКОП), которое обладало бы всей полнотой оперативно-розыскных, уголовно-процессуальных и рядом судебных полномочий в отношении граждан и организаций различных государств; б) на внутрироссийском уровне — межведомственную комиссию по изучению организованной преступности, которая смогла бы составить первую полноценную официальную картину организованной преступности, а также, по примеру США и с учетом требований российского законодательства, - выездные «ударные» группы, состоящие из прокуроров, помощников прокуроров, следователей, оперуполномоченных, специальных (силовых) подразделений и предназначенные для одновременного осуществления уголовного преследования в различных городах автономно от местных правоохранительных органов.

Практическая значимость исследования. Результаты проведенного исследования предполагают внедрение в законотворческую практику и международно-правовое сотрудничество. Отдельные выводы могут быть положены в основу разрабатываемой государством стратегии противодействия организованной преступности в целом и криминальной активности преступных сообществ в частности. Применение норм о преступном сообществе вызывает немало трудностей в деятельности органов предварительного следствия и суда, поэтому предпринятый нами уголовно-правовой анализ поможет правоприменителю и может быть использован при подготовке соответствующих разъяснений Пленума Верховного Суда РФ. Статические и динамические характеристики преступных сообществ, выявленные в рамках криминологического анализа, дадут надлежащие ориентиры органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность,

при планировании проводимых ими мероприятий. Предлагаемое исследование может в полном объеме использоваться как учебное пособие для преподавания уголовного права и криминологии в высших учебных заведениях.

Апробация результатов исследования. По теме диссертационного исследования автором опубликовано пять статей в научно-практических сборниках и журналах, а также две научные работы в электронной справочной правовой системе «Консультант плюс: комментарии законодательства». Кроме того, автор выступал со своими докладами в Институте государства и права РАН в ходе следующих научно-практических конференций: «Предупреждение организованной и коррупционной преступности средствами различных отраслей права» в 2001 г., «Правовая и криминологическая оценка положений нового УПК» в 2002 г. и «Стратегии борьбы с преступностью» в 2003 г. Результаты исследования активно применяются автором в его собственной прокурорско-следственной практике.

Структура диссертации. Настоящее исследование состоит из введения, трех частей и заключения. Первые две части - уголовно-правовая и криминологическая - содержат анализ преступного сообщества в обеих его плоскостях - уголовно-правовой и криминологической. Уголовно-правовой анализ раскрывает юридическую природу преступного сообщества как института уголовного права. Криминологический анализ высвечивает социальную природу преступного сообщества как общественного явления. Обе части содержат по четыре параграфа, количество которых соответствует четвероякому корню закона достаточного основания. Если уголовно-правовой анализ условно выступает в качестве диалектического тезиса (исходный нормативный постулат), то криминологический анализ - это условный антитезис (преломление нормы закона в условиях социума). Но истинное, конкретное бытие преступной организации есть результат соединения, синтеза его уголовно-правовой и криминологической

абстракций. Таким образом, в третьей части исследования формулируются конкретные предложения по усовершенствованию законодательства и организации противодействия преступным сообществам, в которых снимаются противоречия, выявленные на аналитической стадии исследования. Основные выводы, полученные в результате настоящего исследования, сформулированы в заключении.

1. ПРЕСТУПНОЕ СООБЩЕСТВО (ПРЕСТУПНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ): УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ.

1.1. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПРЕСТУПНОГО СООБЩЕСТВА (ПРЕСТУПНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ) В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ РОССИИ И ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН.

На сегодняшний день организованная преступность вошла в ряд глобальных проблем человечества, от решения которой в значительной мере зависит его дальнейшая судьба, и это не преувеличение, а лишь запоздалая констатация. Вместе с тем, путь к законодательной криминализации ее наиболее изощренных и опасных форм оказался в нашей стране долог и тернист. Первый шаг в этом направлении сделан 1 июля 1994 года, когда Федеральным законом в текст УК РСФСР 1960 года была введена ст.17_1, предусматривающая такую форму соучастия, как организованная группа. Принятый Государственной Думой Российской Федерации 24 мая 1996 года и вступивший в действие с 1 января 1997 года УК РФ ввел понятие преступного сообщества (преступной организации), а также предусмотрел ответственность за его создание, руководство им и участие в нем. В ч.4 ст.35 Общей части Кодекса, где сконструированы формы соучастия, указано, что преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организацией), созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях. В ч.5 той же статьи регламентируются общие правила ответственности организаторов и участников организованных групп и преступных организаций. Преступному сообществу как форме соучастия, установленной Общей частью Кодекса, корреспондируют нормы его Особенной части, содержащиеся в ст.210 УК РФ, которая называется

Организация преступного сообщества (преступной организации) и содержит признаки конкретного состава преступления.

Еще в пяти статьях УК РФ, на момент его принятия, были сформулированы составы преступлений, предусматривающие отдельные виды организационной деятельности, а именно: ст.208 - организация незаконного вооруженного формирования и участие в нем; ст.209 — бандитизм; ст.232 — организация либо содержание притонов для потребления наркотических средств или психотропных веществ; ст.239 -организация объединения, посягающего наличность и права граждан; ст.241 - организация или содержание притонов для занятия проституцией. Позже, в связи с принятием Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 года в текст УК РФ были введены еще две родственные статьи: ст.282_1, предусматривающая ответственность за создание экстремистского сообщества и участие в нем, и ст.282_2, криминализировавшая организацию деятельности экстремистской организации.

Кроме того, в 63 статьях УК РФ в качестве отягчающего обстоятельства различных составов преступлений упомянута организованная группа. Для сравнения заметим, что совершение преступления в составе преступного сообщества вообще не предусмотрено как квалифицирующий признак ни в одной статье Особенной части, и лишь пунктом «в» чЛ ст.63 Общей части таковое признается обстоятельством, отягчающим наказание, наряду со всеми другими формами соучастия. Таким образом, преступное сообщество упоминается только в трех статьях УК РФ: в ст.35 как одна из форм соучастия, в ст.63 как обстоятельство, отягчающее наказание, и в ст.210 как самостоятельный состав преступления. И вместе с тем даже не столь частое упоминание можно признать решительным и принципиальным прорывом в уголовном законодательстве России, которому предшествовали не стихающие и до настоящего времени острые теоретические дискуссии

относительно оправданности и целесообразности введения уголовной ответственности за организацию преступного сообщества и участие в нем.

Среди сторонников подобного прорыва оказались такие ученые, как АЛДолгова, С.В.Дьяков, В.ВЛунеев, и другие. Еще в 1989 году, при проведении первого «круглого стола», посвященного проблемам борьбы с организованной преступностью, В.ВЛунеев, определяя преступное сообщество как «предусмотренное в уголовном законе устойчивое объединение лиц, организовавшихся для совместной преступной деятельности», утверждал: «Эта норма в Общей части должна сочетаться с тем, чтобы в Особенной части Уголовного кодекса были статьи о преступных сообществах. Реальную опасность для организованных преступников, особенно для руководителей преступного сообщества, представляет правильное определение их возможной уголовной ответственности»¹.

Противниками такой идеи стали Г.Н.Борзенков, И.М.Гальперин, А.ЭЖалинский. «Сейчас не время процессов против врагов народа, - заявлял А.Э.Жалинский, - но тем более нужно предостеречь от опасной замены принципа личной виновной ответственности, оправдавших себя правовых форм соучастия неопределенными формулировками, которые могут позволить создавать по воле следователя преступные организации из людей, не знавших друг друга и не связанных единством умысла»². Схожие доводы выдвигал Г.Н.Борзенков: «Как не существует «преступной деятельности вообще», так и не существует «преступной организации», не связанной с совершением конкретных преступлений, предусмотренных уголовным законом... В этих предложениях отчетливо просматривается отказ от основополагающего принципа уголовной ответственности только за действия, содержащие признаки конкретного состава преступления».³

Организованная преступность: проблемы, дискуссии, предложения. Круглый стол издательства «Юридическая литература». М., 1989. С. 301.

² Жалинский А.Э. Социально-правовое мышление: проблемы борьбы с преступностью. М., 1989. С. 88.

³ Борзенков Г.Н. Организованная преступность и уголовный закон. // Вестник Московского университета.
Сер. «Право», 1990 г., №4. С. 64.

Наиболее обстоятельной критике новые законодательные инициативы были подвергнуты И.М.Гальпериным, который писал, что «начинает складываться миф, будто главное препятствие в борьбе с организованной преступностью и коррупцией - это несовершенство уголовного закона, который «вяжет руки», и, стало быть, дело не в решительном улучшении работы, а в изменении закона. Эпатируется общественное мнение посредством утверждений в популярных изданиях, что действующее уголовное законодательство якобы бессильно в борьбе с организованной преступностью и коррупцией. В специальной литературе высказываются столь же радикальные, сколь и неприемлемые предложения о внесении изменений и дополнений в уголовный закон... В науке уголовного права, однако, справедливо отмечалось, что криминалистическое понятие преступной группы не совпадает с уголовно-правовым. Возникает вопрос: а может ли и должно ли совпадать? При бесспорности тезиса о необходимости учета в уголовном законе криминалистических особенностей той или иной преступной деятельности, недопустим механический «перевод» криминалистических понятий в уголовно-правовые... Предлагается ввести в Особенную часть УК специальную статью: «Организация преступных сообществ или руководство ими, а равно участие в них»... Это предложение игнорирует принцип уголовного права, состоящий в наступлении ответственности любого соучастника за то конкретное преступление, которое совершено совместно»¹.

Насколько обоснованны приведенные выше доводы? Вряд ли вызывает сомнения тот факт, что несовершенство законодательства является далеко не единственным препятствием в борьбе с преступностью. Не менее значимыми препятствиями по-прежнему остаются низкий материально-технический и организационно-кадровый потенциал правоохранительных органов, а также отсутствие внятной и последовательной политической воли, направленной на

Гальперин И.М. Организованная преступность, коррупция и уголовный закон. // Социалистическая законность. 1989 г., №4. С. 34-35.

снижение уровня криминализации общества. Вместе с тем, в правовом государстве только закон должен стать тем фундаментом, при опоре на который может вестись эффективная борьба с преступностью, тем более, если речь идет о ее наиболее опасных - организованных - проявлених. Не секрет, что представители преступной среды используют любые лазейки и уязвимые места в структурах и институтах общества, чтобы избежать публичного контроля. Поэтому первоочередной задачей юристов-теоретиков является создание такой нормативной базы, в которой бы не существовало подобных лазеек, и это относится не только к уголовному, но и к другим отраслям законодательства. Можно согласиться также и с тем, что уголовно-правовая наука дискурсивно не тождественна криминологической и оперирует самостоятельными понятиями. Однако нельзя забывать, что криминология - это, по существу, социология уголовного права, и резкое несоответствие между содержанием понятийного аппарата обеих наук служит симптомом отрыва действующего уголовного законодательства от сложившихся в обществе реалий.

Как видно из приведенных выше высказываний, самым распространенным упреком противников обсуждаемых нововведений стал тезис о том, что последние противоречат принципу личной ответственности за совершенные действия и способны всколыхнуть новую волну политических репрессий. Отвечая на подобные выпады, В.В.Лунеев объяснял: «Иногда можно слышать, что организаторы преступного сообщества не совершают и не организуют конкретных преступлений, даже могут не знать об их совершении, поэтому будет сплошным беззаконием привлекать их к уголовной ответственности. Безусловно. Но речь идет не об ответственности за те преступления, которые они не совершали и не организовывали, а о необходимости криминализации организации, руководства преступным сообществом или участия в нем. И это - не введение ответственности за мысли, а установление уголовной ответственности за общественно опасную деятельность, выразившуюся в

организации, руководстве преступного сообщества или участия в нем. При этом, о чем уже говорилось, признаки преступного сообщества должны быть четко очерчены в законе»¹. Парируя мнение авторов, которые за подобными законодательными инициативами усматривал тень А.Я.Выншнского, В.В.Лунеев справедливо отмечал: «Во-первых, наивно полагать, что сталинские репрессии определялись уголовным законом или речами Вышинского. Все было наоборот. Во-вторых, высказывания Вышинского не имеют прямого отношения к сути предложений криминологов. Введение конкретной уголовной ответственности за создание преступной организации, руководство ею и участие в ней не имеют ничего схожего с «общей преступной деятельностью» или с ответственностью за «чужую вину»³. Присоединяясь к этой точке зрения, можно лишь добавить, что судебная практика последних лет почти не знает случаев привлечения к ответственности по одной лишь ст.210 УК РФ вне совокупности с другими, совершенными преступным сообществом, деяниями.

Установление уголовной ответственности за организацию преступного сообщества и участие в нем нельзя назвать беспрецедентным нововведением. Аналогичные нормы были известны отечественному праву как дореволюционного, так и социалистического периода. В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года существовал целый ряд статей, в которых упоминались различные виды преступных объединений. Так, в главе, предусматривавшей ответственность за всевозможные посягательства против императора и членов императорского дома, содержалась ст.264, в которой говорилось: Злоумышление во всех означенных видах почитается действительным преступлением не только в случаях, когда виновным сделано покушение для приведения своих преступных намерений в исполнение, но и тогда, когда он, через предложение другому

¹ Организованная преступность: проблемы, дискуссии, предложения. Круглый стол издательства
«Юридическая литература». М., 1989. С. 303.

² См.: Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. М., 1996. С. 305-306.
¹ Лунеев B.B. Преступность XX века. Мировой криминологический анализ. М., 1999. С.293.

принять в них участие, или через составление на сей конец заговора или сообщества, или через вступление в такое сообщество или заговор... приступил к какому-либо для сего приготовлению. Как видно, законодатель уже тогда отграничивал организационную деятельность по созданию сообщества от простого участия в нем, причем наказание независимо от этого было одинаково суровым: лишение всех прав состояния и смертная казнь. В том же Уложении содержалась глава О тайных обществах и запрещенных сходбищах, под которыми подразумевались социально-политические и религиозно-атеистические организации, деятельность которых противоречила официальной идеологии Российской Империи. В ст.347 данной главы указано, что основатели и начальники тайных, под каким бы то ни было наименованием, обществ, имеющих вредную для спокойствия или целости государства, или противную установленным законами образу и порядку правления цель подвергаются таким же наказаниям, как и по ст.264, или ссылке на каторжную работу. Аналогичным наказаниям подвергались и члены таких сообществ, имевшие полное сведение о преступной оных цели.

По Уложению 1845 года преследовался и такой, известный только российскому праву, вид преступного объединения, как шайка. Так, ст.2135 гласила: За разбой, учиненный составившеюся для того или вообще для преступлений сего рода шайкою, виновные подвергаются

лишению всех прав состояния и ссылке в каторжную работу: зачинщики, начальники и все главнейшие преступники,

в рудниках на время от двенадцати до пятнадцати лет; а прочие,

в крепостях на время от десяти до двенадцати лет; и буде они по закону не изъяты от наказаний телесных,

наказанию плетьми через палачей: * зачинщики, начальники и все главные преступники,

в мере, определенной ст.21 сего Уложения для третьей степени;

а прочие,

в мере, определенной тою же статьею для четвертой степени

наказаний сего рода, с наложением клейм.

По ст.2141 предусматривалась ответственность за грабеж, учиненный составившеюся для того или вообще для противозаконной цели шайкою, с открытым нападением на дом или иное обитаемое место, а по ст.2147 — подвергались наказанию за кражу, когда она учинена составившеюся для этого или вообще для воровства шайкою, начальники шаек, основатели ея или зачинщики и вообще все главные виновники, вместе с тем, предусматривалось уменьшение наказания одной степенью для тех, которые, не будучи ни зачинщиками, ни подговорщиками, не находились, хотя и случайно и по независящим от них обстоятельствам, на месте преступления, и сами при совершении оного не действовали, а равно для тех из пособников, коих содействие не было необходимо для совершения преступления, и двумя степенями для тех, которые, также не будучи ни зачинщиками, ни подговорщиками, добровольно прежде совершения преступления уклонились от принятия в оном участия, хотя и не донесли о том своевременно надлежащему ближайшему начальству. В Уголовном уложении 1903 года, которое разрабатывалось при непосредственном участии виднейших отечественных ученых-правоведов Н.С.Таганцева, И.Я.Фойницкого, Н.А.Неклюдова и пришло на смену уложению 1845 года, сообщество упоминается уже в первой главе, являющейся фактически общей частью данного акта Так, ст.52 гласит: Согласившийся принять участие в сообществе для учинения тяжкого преступления или преступления и не отказавшийся от дальнейшего соучастия, но не бывший соучастником тяжкого преступления или преступления, отвечает только за участие в сообществе.

Участие в сообществе для учинения тяжкого преступления или преступления или в шайке, составившейся для учинения нескольких тяжких

преступлений или преступлений, наказывается в случаях, особо законом указанных.

В других главах Уложения, условно образующих особенную часть, также содержится ряд статей, где указываются различные виды преступных объединений. Так, ст. 584, 589 и 595 предусматривалась повышенная ответственность за воровство, разбой и мошенничество, совершенные шайкой. В ст. 102 устанавливалась ответственность участников и организаторов сообщества, созданного для посягательств на личность императора и членов его семьи, порядок престолонаследия, основы государственного строя или на отторжение от России части ее территории, причем она повышалась, если такое сообщество имело в своем распоряжении средства для взрыва или склад оружия. В главе пятой О смуте упоминаются две формы преступного объединения: публичное скопище и все то же сообщество. Ст.121, в частности, гласит: Виновный в участии в публичном скопище, заведомо собравшемся с целью выразить неуважение верховной власти или порицание установленных Законами основными образа правления или порядка наследия престола, или заявить сочувствие бунту, или измене, или лицу, учинившему бунтовщическое или изменническое деяние, или учению, стремящемуся к насильственному разрушению существующего в государстве общественного строя или последователю такого учения, наказывается:

заключением в крепости на срок не свыше трех лет или заключением в тюрьме.

Устроивший или подговоривший устроить такое скопище, а также участник оного, им руководивший, наказывается:

заключением в крепости или заключением в тюрьме на срок не ниже шести месяцев.

Если же для рассеяния такого скопища была призвана вооруженная сила, то не оставивший оного после предъявленного в присутствии вооруженной силы требования разойтись, наказывается:

ссылкой на поселение или заключением в исправительном доме.

Строго говоря, приведенная выше статья Уложения по своему содержанию схожа не столько с нормами о преступном сообществе (преступной организации) в действующем УК, сколько с нормами о массовых беспорядках или вооруженном мятеже, однако интересна она прежде всего с точки зрения юридической техники, вьфазившеися в четком разделении функций рядового участника скопища, участника, осуществляющего непосредственное руководство скопищем, а также его организатора и подстрекателя. Не менее интересны с исторической и технико-юридической точек зрения положения ст. 124-127 той же, пятой, главы Уложения. Приведем их текст:

124. Виновный в участии в сообществе, заведомо воспрещенном в
установленном порядке, наказывается:

заключением в крепости на срок не свыше одного года или арестом.

125. Виновный в участии в сообществе, заведомо поставившем целью
своей деятельности:

1. возбуждение к неповиновению, или противодействию закону, или обязательному постановлению, или законному распоряжению власти;

2. возбуждение вражды между отдельными частями или классами населения, между сословиями, или между хозяевами и рабочими;

3. возбуждение рабочих к устройству или продолжению стачки, статьей 367 предусмотренной,

наказываются:

заключением в исправительном доме или заключением в крепости.

126. Виновный в участии в сообществе, заведомо поставившем целью
своей деятельности ниспровержение существующего в государстве
общественного строя или учинение тяжких преступлений посредством
взрывчатых веществ или снарядов, наказывается:

каторгой на срок не свыше восьми лет или ссылкой на поселение.

Если такое сообщество заведомо имело в своем распоряжении средства для взрыва или склад оружия, то виновный в участии в таком сообществе наказывается:

срочной каторгой.

127. Виновный в допущении собрания заведомо противозаконного сообщества, статьями 124-126 предусмотренного, в помещении или месте, ему принадлежащих или состоящих в его управлении или заведовании, наказывается как участник сообщества.

Анализ приведенных положений дореволюционного законодательства позволяет сделать следующие выводы:

4. уголовному преследованию подвергались шесть видов преступных объединений: сообщество, заговор, тайное общество, запрещенное сходбище, публичное скопище, шайка;

5. в законодательстве отсутствовало определение каждого из указанных объединений. Законодатель ограничивался лишь ссылкой на цели создания и деятельности этих объединений (ниспровержение государственного строя, учинение преступления, вообще противозаконная цель и т.п.) либо указанием позитивных (воспрещенность в установленном порядке), а не конструктивных признаков;

6. только одно из названных объединений имело так называемую общеуголовную направленность - это шайка, другие пять в той или иной степени подразумевали в себе политический элемент;

7. совершение преступления в составе каждого из указанных объединений влекло повышение уголовной ответственности, а само создание такого объединения в отдельных случаях каралось как оконченное преступление, для совершения которого оно было создано (например, по ст.264 уложения 1845г.);

5. члены шайки несли ответственность за каждое из совершенных шайкой преступлений, даже если сами они непосредственного участия в совершении такого преступления не принимали;

6. ответственность дифференцировалась на основании разграничения функций создателя, руководителя и рядового участника объединения;

7. прикосновенность к деятельности объединения была не только криминализована, но и каралась наравне с участием в нем;

Советская уголовно-правовая доктрина исходила из того, что организованная преступность - это порождение социальной деформации капиталистического общества, поэтому в государстве, не отягощенном классовыми противоречиями, могут существовать только примитивные формы соучастия. Исключение делалось лишь для антисоветской организации, криминализация которой преследовала, прежде всего, превентивную цель. Закон СССР «Об уголовной ответственности за государственные преступления» от 13.01.1960 относил к особо опасным государственным преступлениям, за совершение которых устанавливалась самая строгая ответственность вплоть до смертной казни, организационную деятельность, направленную к подготовке или совершению особо опасных государственных преступлений, к созданию организации, имеющей целью совершить такие преступления, а равно участие в антисоветской организации (ст.9). Идентичная норма содержалась в ст.72 УК РСФСР 1960 года. Она была унаследована еще от УК РСФСР 1926 года (ст.ст.58.4 - 58.6) и от УК РСФСР 1922 года (ст.ст.60 - 63), предусматривавших ответственность за контрреволюционную деятельность.

Диспозиции указанных статей изложены как простые, то есть в них отсутствует описание признаков антисоветской организации. В числе форм соучастия, предусмотренных Общей частью Кодекса, она не упоминалась, а судебные органы так и не дали каких-либо разъяснений по вопросам применения данной нормы. Поэтому особый интерес представляет

доктринальное толкование ст.72 УК РСФСР 1960 года, содержащееся в весьма авторитетном научно-практическом комментарии того времени, изданном сразу после введения в действие этого Кодекса. «Антисоветской организацией, - отмечается в нем, - признается устойчивая группа из двух и более лиц, созданная для совершения одного или нескольких особо опасных государственных преступлений. Устойчивость при этом означает, что группа создана для длительного существования, даже если ее целью является совершение одного антисоветского преступления, например, заговора с целью захвата власти. Два лица уже могут составить антисоветскую организацию, но практически, насколько можно судить по опыту прошлого, ее составляет большее количество лиц... Лица, создавшие антисоветскую организацию или руководившие ею, отвечают за все те преступления, которые должны были быть совершены ее членами во исполнение преступных замыслов, даже если непосредственно они в совершении их или некоторых из них участия не принимали. В случае же совершения членами антисоветской организации преступлений, не охватываемых преступным замыслом ее создателей и руководителей, вменять последним в вину эти преступления нет никаких оснований... Участием в антисоветской организации признается как выполнение отдельных ее поручений, так и просто присутствие на ее собраниях, созываемых для обсуждения преступных планов этой организации»¹.

Таким образом, обнаруживается некоторое сходство правовых конструкций, лежащих в основе понятия антисоветской организации по УК РСФСР 1960 года и понятия преступного сообщества (преступной организации) по УК РФ. Среди общих признаков можно выделить устойчивость, наличие специальной цели (совершение особо опасных государственных преступлений в первом случае и совершение тяжких и особо тяжких преступлений - во втором), количество членов (не менее двух),

¹ УК РСФСР. Научно-практический комментарий. Особенная часть / Под ред. М.И.Ковалева, Е.А.Фролова и М.А.Ефимова. Свердловск, 1962. Т. 2, с. 33.

особенности ответственности организатора. Коренным отличием между антисоветской организацией и преступным сообществом является их общественная функция. Если первая норма была предназначена для охраны советского политического строя, то появление второй стало реакцией на всплеск организованной преступности. Сама же юридическая техника современного законодателя, увы, осталась на уровне 1962 года.

Рассматриваемые нами положения ст.ст.35, 210 УК РФ, которые вводят ответственность за организацию преступного сообщества и участие в нем, в общих чертах согласуются с аналогичными положениями уголовного законодательства других стран. Активный процесс криминализации организованных форм преступной деятельности начался за рубежом существенно раньше, чем в России. В настоящее время существуют три модели законодательного определения организованных форм преступной деятельности:

1. объединение преступников (Франция, Италия, ФРГ);

2. преступное сообщество (ФРГ, КНР);

3. преступная организация (Швейцария, Голландия, КНР).

В отдельных случаях различия между названными моделями носят чисто терминологический характер, а в правовых системах двух стран (Германии и Китая) используются сразу несколько моделей.

Исследование первой модели — объединения преступников — целесообразно начать с УК Французской Республики 1992 года, пришедшего на смену Наполеоновскому кодексу 1810 года. В этом документе существует самостоятельный раздел Об участии в объединении преступников, который состоит из трех статей и сам в свою очередь является составной частью книги 4-й УК О преступлениях и проступках против нации.

Согласно ст.450-1 Французского УК, объединение преступников образует любая сформированная группа или сговор с целью подготовки, характеризующейся одним или несколькими фактами, одного или нескольких

преступлений либо одного или нескольких проступков, наказуемых десятью годами тюремного заключения.

Участие в объединении преступников карается десятью годами лишения свободы и штрафом в 1.000.000 франков.

Правовая конструкция рассматриваемой модели в данном случае, как видим, предельно проста.

Больший интерес заслуживает уголовное законодательство Италии — государства, раньше других в западном мире столкнувшегося с проблемой организованной преступности и, возможно, более других пострадавшего от нее. Спецификой итальянского УК является то, что там параллельно существуют три статьи о преступных объединениях (416-416_3). Обратимся к тексту ст.416, которая по времени принятия предшествовала двум другим:

Ст.416. Объединение для совершения преступления.

Когда три или более человек объединяются с целью совершения преступлений, те, кто предлагают, учреждают или организуют преступное объединение, подлежат наказанию уже только за совершение этих действий в виде ареста на срок от 3 до 7 лет.

Членство в преступном объединении подлежит наказанию в виде ареста на срок от 1 до 5 лет.

Руководители преступного объединения подлежат такому же наказанию, что и его организаторы.

Ношение членами преступных объединений оружия в сельской местности или на общественных дорогах подлежит наказанию в виде тюремного заключения в одиночной камере на срок от 5 до 15 лет.

Наказание подлежит увеличению в случае, если в состав преступного объединения входят десять или более членов.

Несмотря на то, что содержащиеся в этой статье нормы дают весьма широкие возможности для привлечения к уголовной ответственности представителей криминальных объединений, многие итальянские политики и юристы сочли их недостаточно эффективными в борьбе с набирающей

невиданную силу мафией. Под давлением общественности в 1982 году в УК Италии появляются две новые статьи, в которых отражена национальная специфика и современное состояние организованной преступности в стране. Рассмотрим эти статьи:

Ст.41б_2. Объединение мафиозного типа.

1. Любой участник мафиозного объединения, состоящего из 3-х или
более человек, подлежит наказанию в виде тюремного заключения в
одиночной камере на срок от 3 до б лет.

2. Те, кто предлагают, осуществляют управление или организуют мафиозное объединение, подлежит наказанию уже только за совершение указанных действий в виде тюремного заключения на срок от 4 до 9 лет.

3. Объединение считается мафиозным, когда его участники для совершения правонарушений используют угрозы и взаимное обязательство и круговую поруку, проистекающие из ассоциативных связей, для совершения преступлений, для прямого или косвенного захвата управления или приобретения контроля над экономической деятельностью, над концессиями, полномочиями, подрядами и общественными службами и для получения незаконных доходов или выгод для себя или для других, а также препятствуют свободному волеизъявлению на выборах с целью получения голосов в свою пользу или в пользу третьих лиц.

4. Если мафиозное объединение становится вооруженным, то его участники подлежат наказанию в виде тюремного заключения на срок от 4 до 10 лет за совершение преступления, предусмотренного ч.1 настоящей статьи, и на срок от 5 до 15 лет за совершение преступления, предусмотренного ч.2 настоящей статьи.

5. Преступное объединение считается вооруженным, если его члены используют, носят или хранят оружие или взрывчатые вещества для достижения целей мафиозного объединения.

6. Если экономическая деятельность, которую члены мафиозного объединения намереваются осуществлять или контролировать,

финансируется, полностью или частично, за счет средств, сырья или доходов, полученных от совершения правонарушений, то наказание подлежит увеличению на 1/3 от половины наказания, предусмотренного в части настоящей статьи.

7. По отношению к осужденным всегда обязательна конфискация
предметов, которые служат или были использованы для совершения
преступления, и предметов, являющихся ценой, продуктом, доходом или
которые могут быть использованы в дальнейшем (теряют право, кроме
того, лицензии полиции, торговли, бирж и т.д., если осужденный имеет
таковые).

8. Настоящая статья подлежит применению также против Каморры
и любых иных преступных объединений, как бы они не именовались, если они
основаны на силе запугивания, совместном обязательстве для достижения
целей, сходных с целями мафиозного объединения.

Ст.41б_3. Лица, виновные в приобретении голосов избирателей за деньги для целей, указанных в ч.З ст.41б_2, подлежат наказанию, установленному за совершение преступления, предусмотренного соответствующей частью ст.416_2.

Не вызывает сомнений, что эти две статьи весьма уникальны по своему содержанию, поскольку вводят принципиально новое для юридического дискурса понятие мафиозного объединения, в определении которого щедро используются социологические (криминологические) признаки. Появление этих статей было встречено критикой со стороны отдельных представителей либеральной общественности, которые усматривали в них пример чрезвычайного законодательства. По их мнению, в тексте статей содержится недостаточное число критериев, позволяющих с уверенностью отнести какое-либо объединение к мафиозному, и сформулированы эти критерии крайне обобщенно, из-за чего может возникнуть опасность неоправданного расширения уголовной репрессии в отношении экономических и политических субъектов. Мафиозное объединение - это состоящая из трех и

более лиц и основанная на отношениях круговой поруки и взаимного обязательства ассоциация, деятельность которой направлена на извлечение незаконной прибыли путем совершения правонарушений, сопровождающихся угрозами и запугиванием как основными способами достижения цели. Таково обобщенное определение этого понятия на базе исключительно нормативного материала. Основными объектами правоохраны в данных статьях выступают свобода конкуренции и экономической деятельности и свобода волеизъявления на выборах, то есть, в конечном итоге, основные начала демократического общества. Поэтому, вероятно, не расширение уголовной репрессии, но активность подобного рода объединений представляет реальную опасность для современной демократии.

В настоящее время в Италии действуют одновременно обе статьи УК — 416 и 416_2, при этом проблема конкуренции норм обычно не возникает. Если правоохранительным органам не удается доказать, что какое-либо объединение является мафиозным, то его члены привлекаются к ответственности по ст.416, предусматривающей менее суровые санкции. Обеими статьями в совокупности выделяются три квалифицирующих признака, влекущих более строгое наказание:

а) наличие десяти и более членов;

б) вооруженность объединения;

в) использование незаконно приобретенного капитала в экономической
деятельности.

Трудно судить, насколько нормы статей 416-416_3 УК Италии совершенны и эффективны, однако в рамках первой рассмотренной нами модели они, безусловно, наиболее оригинальны.

Уголовное законодательство Германии оперирует одновременно обеими моделями, в которых присутствуют как понятие объединения, так и понятие преступного сообщества, причем каждое несет самостоятельную смысловую нагрузку. Попытаемся разобраться, в чем же состоит различие

между ними. Параграф 85 УК ФРГ называется Нарушение запрета на объединение и гласит:

(1) Кто, выполняя организаторские функции или являясь
подстрекателем, в пространстве действия настоящего закона,
поддерживает организационное единство:

1. партии или объединения, о которых в процессе по параграфу
33, абз. 3 Закона о партиях бесспорно установлено, что она является
организацией, подобной запрещенной партии, или

2. объединения, которое бесспорно запрещено, так как его
деятельность направлена против конституционного порядка или
против идеи взаимопонимания между народами, или о котором
бесспорно установлено, что является организацией, подобной
запрещенному объединению,

наказывается лишением свободы на срок до пяти лет или денежным штрафом.

Покушение наказуемо.

(2) Кто занимается политической деятельностью в качестве члена
партии или объединения, указанного в абз.1 или кто поддерживает их
организационное единство, наказывается лишением свободы на срок до трех
лет.

Как следует из текста параграфа, речь в нем идет об объединениях общественно-политической направленности. Недаром этот параграф включен в главу о посягательствах на демократическое правовое государство. Цель данной нормы очевидна, - воспрепятствовать появлению экстремистских объединений в стране, которая изведала опасность фашизма. Для привлечения к ответственности участников объединений общеуголовной направленности в УК ФРГ существует другая норма, которая содержится в параграфе 129 Создание преступных сообществ. В нем сказано:

¹ УК ФРГ, введенный в действие еще в 1871 году, в редакции 1998 года сохранил деление не на статьи, как это принято в большинстве стран, а на параграфы.

(1) Кто организует сообщество, цели и деятельность которого
направлены на совершение преступных деяний или кто является членом
подобного сообщества, вербует в это объединение или поддерживает его
деятельность, наказывается лишением свободы на срок до пяти лет или
денежным штрафом.

(2) Абзац 1 не применяется:

1. если сообщество является политической партией, которая
Федеральным Конституционным судом не была объявлена
антиконституционной;

7. если совершение преступных деяний является целью и деятельностью, которые имеют подчиненное значение, или

8. если цели и деятельность сообщества относится к преступлениям, предусмотренным параграфами 84-87¹.

3. Покушение, направленное на создание указанного в абз.1 сообщества, является наказуемым.

4. Если исполнитель выполняет организаторские функции или подстрекает к совершению преступления, или иным образом имеет место особо тяжкий случай, то наказанием является лишение свободы на срок от шести месяцев до пяти лет.

В УК ФРГ содержится также весьма актуальный параграф 129а/1, предусматривающий ответственность за создание и участие в террористическом сообществе, под которым понимается любое сообщество, чьи цели и чья деятельность направлены на совершение убийств, геноцида, похищения людей, поджогов, взрывов, наводнений.

Обратимся к третьей модели - преступной организации - и начнем ее характеристику с уголовного законодательства Швейцарии, которая благодаря своей легендарной банковской системе стала «землей.

Указанные параграфы составляют главу 3 раздела 1 Особенной части УК ФРГ «Угроза демократическому правовому государству».

обетованной» для отмывания преступных капиталов. В CT.260ter. УК Швейцарии от 1937 г. (в редакции 1971 г.) говорится следующее:

/. Тот, кто принимает участие в деятельности организации, которая сохраняет в тайне свою структуру и личный состав и которая преследует цели совершения насильственных преступлений или обогащения преступными средствами, а также тот, кто поддерживает такую организацию в ее преступной деятельности, подлежит наказанию в виде тюремного заключения на срок до 8 лет.

2. Судья может облегчить без жалобы наказание для того, кто пытался препятствовать созданию преступной организации.

3. Наказуемым является также и тот, кто совершает преступное деяние за границей, если организация полностью или частично осуществляет или намеревалась осуществлять свою деятельность в Швейцарии.

Не менее интересны положения ст.59 ter. УК Швейцарии, которая гласит: Судья может объявить конфискацию всех активов, которыми преступная организация пользуется на праве собственности. Активы других людей, которые принимают участие или поддерживают преступную организацию, считаются собственностью организации, если не доказано иное.

Итак, специфика Швейцарской модели заключается в следующем:

а) тайный, конспиративный характер организации;

б) двойная цель: совершение насильственных преступлений и
незаконное обогащение;

в) действие нормы не ограничивается территорией Швейцарии, что и
стало правовым основанием уголовного преследования российских граждан
Сергея Михайлова и Павла Бородина

Аналогичной модели придерживается УК Голландии 1881 года, который в свое время был едва ли не самым прогрессивным и либеральным, а сейчас остается одним из старейших среди ныне действующих кодексов

Европы. В нем до сих пор содержится целый раздел, регламентирующий ответственность за участие в дуэлях, а наряду с этим, с 1988 года криминализирована преступная организация. Ст. 140 УК Голландии говорит:

/. Участие в организации, целью которой является совершение преступлений, наказывается сроком тюремного заключения не более пяти лет или штрафом четвертой категории.

2. Участие в продолжении деятельности юридического лица,
запрещенного судебным решением, наказывается сроком тюремного
заключения не более одного года или штрафом третьей категории.

3. В отношении учредителей или директоров сроки тюремного
заключения могут быть увеличены на одну треть, и может быть наложен
штраф следующей категории.

Модель преступной организации, сформулированная в УК Голландии, отличается предельной простотой и даже некоторой примитивностью. Больший интерес представляют положения ч.2 и 3 приведенной статьи, по которым в уголовном порядке преследуется участие в деятельности юридического лица после того, как оно запрещено законом. В российском законодательстве подобной нормы нет, хотя хорошо известно, что под «крышей» юридического лица могут функционировать преступные организации. Прямой механизм уголовного преследования у нас в таких случаях отсутствует, и применяется иной, более сложный порядок: юридическое лицо по иску прокурора ликвидируется в порядке гражданского судопроизводства, а последующая деятельность квалифицируется как незаконное предпринимательство.

Немалый интерес представляет то, как рассматриваемая нами модель реализована в УК КНР 1997 года, основными задачами которого, согласно его ст.2, по-прежнему провозглашаются охрана власти народно-демократической диктатуры и социалистического строя, гарантии успешного продвижения дела строительства социализма. Спецификой этого кодекса является то, что там одновременно используются две модели: в общей части

говорится о преступном сообществе, а в особенной - об организации. Обратимся лишь ко второй модели, поскольку именно она сформулирована наиболее оригинально. Так, ст.294 УК КНР гласит: Создание, руководство и активное участие в организации нелегального характера, методами насилия, угроз и иными методами организованно осуществляющей противозаконную преступную деятельность, узурпирующей власть в своих руках, творящей зло, угнетающей и калечащей народ, наносящей серьезный вред экономическому и общественному устройству, - наказывается лишением свободы на срок до 3 лет, краткосрочным арестом, надзором или лишением политических прав.

Члены зарубежной организации нелегального характера, осуществляющие набор членов организации на территории КНР, -наказываются лишением свободы на срок от 3 до 10 лет.

Совершение помимо указанных в частях первой и второй настоящей статьи иных преступлений наказывается по совокупности преступлений.

Работники государственных органов, оказывающие покровительство организации нелегального характера или попустительствующие ведению организацией нелегального характера противозаконной преступной деятельности, - наказываются лишением свободы на срок до 3 лет, краткосрочным арестом или лишением политических прав; при отягчающих обстоятельствах - наказываются лишением свободы на срок от 3 до 10 лет.

Приведенное определение насыщено эмоциональными эпитетами, что не свойственно сдержанному языку европейского законодательства. Эта модель содержит гораздо больше оценочных, этических категорий, чем чисто юридических признаков, и в этом смысле не может считаться совершенной, несмотря на ее неоспоримую оригинальность. Вместе с тем, обращает на себя внимание содержание ч.2 данной статьи, согласно которому преследуются также и члены зарубежных преступных организаций, если они вербуют членов на территории КНР.

Нормы о преступном сообществе (преступной организации) в УК РФ по своей юридической технике в отдельных чертах превосходят аналогичные положения зарубежного законодательства. Так, не во всех правовых актах содержится определение используемой модели. В частности, не раскрывается понятие объединения и сообщества в УК ФРГ. Практически ни в одном акте, кроме УК КНР, не предусмотрено в качестве квалифицирующего признака использование служебного положения. Вместе с тем, на фоне рассмотренных нами положений зарубежного законодательства более выпукло выделяются недостатки норм ст.35 и 210 УК РФ. Двумя принципиальными недостатками, в частности, являются терминологическая и качественная (криминологическая) неопределенность норм указанных статей. В УК РФ используются одновременно два термина: преступное сообщество и преступная организация, которые, следуя букве закона, суть равнозначны. Это не две самостоятельные модели, как, например, объединение и сообщество по УК ФРГ. Подобная ситуация ив теории и на практике нередко приводит к нежелательной путанице. Наконец, и это, пожалуй, главное, в понятии преступного сообщества (преступной организации) по УК РФ отсутствует качественная определенность, которая дала бы критерии принципиального отличия данной формы соучастия от других, в первую очередь — от организованной группы. Для этого при конструировании правовой модели преступного сообщества необходимо опереться на ее основные криминологические признаки, как это сделано в уголовных кодексах Италии, Швейцарии и Китая при определении соответственно мафиозного объединения и преступной организации. Учитывая законодательный опыт других стран, представляется разумным обогатить нормы российского УК о преступном сообществе следующими положениями:

1) отразить криминологическую специфику строения (конспиративность,

ассоциативные связи) и методов преступной деятельности (угрозы,

подчинение);

РОССИЙСКАЯ

ГОСУДАРСТВЕННАЯ

БИБЛИОТЕКА

2. указать более реалистичный минимальный численный состав, образующий сообщество: три и более человека. Такой подход отвечал бы требованиям п. «а» ст.2 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 года;

3. расширить целевой признак сообщества путем указания на цели незаконного извлечения прибыли, монополизации власти и др.;

4. предусмотреть ответственность за использование сообществом институтов демократии для проникновения в органы государственной власти или для оказания воздействия на принятие экономических или политических решений.

ВЫВОДЫ. Возникновение в уголовном законодательстве России норм об ответственности за создание преступного сообщества (преступной организации) и участие в нем явилось результатом острых теоретических дискуссий между сторонниками и противниками криминализации этой формы преступной деятельности. Вместе с тем, такие нормы были известны отечественному законодательству как дореволюционного, так и советского периода По дореволюционному законодательству уголовному преследованию подвергались шесть видов преступного объединения: сообщество, заговор, тайное общество, запрещенное сходбище, публичное скопище, шайка, из которых только последнее носило общеуголовный характер, в то время как другие пять подразумевали политический элемент. Советское уголовное законодательство сохранило эту тенденцию, которая выразилась в криминализации контрреволюционной и антисоветской организации. В зарубежных странах процесс криминализации преступных объединений не связан с политическими мотивами и затронул большую часть национальных правовых систем, а используемые там модели в общих чертах соответствуют российской.

1.2. ПРЕСТУПНОЕ СООБЩЕСТВО (ПРЕСТУПНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ) КАК ФОРМА СОУЧАСТИЯ.

Преступное сообщество является одновременно институтом Общей и Особенной части УК РФ. Как институт Общей части оно представляет собой одну из форм соучастия, перечисленных в СТ.35 Кодекса, поэтому его уголовно-правовой анализ будет неполным при рассмотрении вне рамок соучастия.

Соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления (ст.32 УК РФ). Для соучастия характерны как объективные, так и субъективные признаки. К объективным относятся количественный (участие двух или более лиц в совершении одного преступления) и качественный (наличие причинной связи между действиями каждого соучастника и единым преступным результатом) признаки. Субъективным признаком соучастия следует признать присущий лишь соучастникам двойной умысел, который направлен: а) на совершение только умышленного преступления и б) на совершение этого преступления не в одиночку, а совместно с другими лицами.

В самом Кодексе отсутствуют термины «форма» или «вид» соучастия. Понятие «вид» используется лишь в его ст.ЗЗ по отношению к самим соучастникам (исполнитель, организатор, подстрекатель, пособник). Вместе с тем, в теории вот уже на протяжении многих десятилетий не стихают споры

0 том, что считать формой, а что - видом соучастия. В самых современных
работах по данному вопросу спор стал вестись уже по поводу
целесообразности самого спора¹. Мы же перейдем сразу к сути проблемы.

В отечественной юридической мысли одним из первых этого вопроса коснулся Н.С.Таганцев, который выделял такие виды соучастия, как скоп,

¹ См.: Водько Н.П. Уголовно-правовая борьба с организованной преступностью. М., 2000. С. 13-14.

сговор и шайка Какой-либо четкий критерий для такого деления им сформулирован не был. Шайку он называл особым видом соучастия, отмечая такие ее свойства, как (1) общее между ее участниками соглашение на постоянную преступную деятельность, относящееся как к одному определенному роду преступлений,, так и к разным родам, (2) обращение этой деятельности в ремесло, (3) наличие иерархической организованности. Именно шайку Н.С.Таганцев считал наиболее опасным видом преступного соучастия¹.

А.Н.Трайнин, автор первой советской монографии о соучастии, выделял четыре вида соучастия: без предварительного сговора (простое соучастие); с предварительным сговором; организованная группа; соучастие особого рода (преступная организация или преступное сообщество). В основу этой классификации им были положены характер и степень субъективной связи соучастников².

Приведенная классификация была воспринята П.ИХришаевым и Г.А.Кригером. Однако то, что А.Н.Трайнин именовал видами соучастия, они стали называть формами, а деление соучастия на виды они производили в зависимости от роли и степени участия лица в преступлении. «По этому критерию, - писали они, - все случаи соучастия могут быть разделены на два вида: простое, при котором действия всех соучастников однородны и выражаются в непосредственном участии в выполнении состава преступления (соисполнительство), и сложное, при котором имеет место распределение ролей между соучастниками, в результате чего каждый из них выполняет различные по своему характеру действия»³.

Позиция А.Н.Трайнина, ПИ.Гришаева и Г.А.Кригера логически небезупречна, поскольку является, на самом деле, результатом смешения

¹ См.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. М., 1994. Т. 1, с. 334-336.

² См.: Трайнин А.Н. Учение о соучастии. М., 1941. С. 79. Его же: Некоторые вопросы учения о соучастии //
Социалистическая законность. 1957, №2. С. 25.

³ Гришаев П.И., Кригер Г.А. Соучастие по советскому уголовному праву. М., 1959. С. 53-54.

нескольких классификационных оснований. Если для первой и второй форм соучастия таковым является время соглашения соучастников (без предварительного сговора и с предварительным сговором), то для третьей и четвертой это - степень организованности соучастников (организованная группа и преступная организация). При этом и организованная группа, и преступная организация представляют собой разновидность соучастия по предварительному сговору, что также препятствует их рассмотрению в одном логическом ряду.

Более непротиворечивой представляется точка зрения А.А.Пионтковского, который в зависимости от степени сплоченности соучастников классифицировал соучастие на две формы: соучастие без предварительного соглашения и соучастие с предварительным соглашением. Последняя форма включала в себя простое соучастие с предварительным соглашением, организованную группу и преступную организацию (наряду с бандой)¹. Приведенную классификацию нельзя признать полной, поскольку она не предусматривает сложного соучастия при отсутствии предварительного сговора, а такие случаи на практике встречаются. Кроме того, классификационным основанием ученый называет степень сплоченности соучастников, однако фактическим основанием у него выступает наличие предварительного соглашения, которое к сплоченности имеет лишь косвенное отношение.

М.И.Ковалев по признаку внутренней связи между соучастниками различал два вида соучастия: с предварительным соглашением и без предварительного соглашения. Первый вид он делил на два подвида: на простое соучастие с предварительным соглашением и на преступную организацию. Формами соучастия ученый считал два различно выраженных вовне характера преступной деятельности: совиновничество и соучастие в тесном смысле слова².

¹ См.: Курс советского уголовного права. Часть общая. Преступление. М., 1970. С. 464.

² См.: Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Часть вторая. Свердловск, 1960-1962. С. 199-200.

Как видим, предложенный вариант немногим отличается от того, что предлагал А.А.Пионтковский

Принципиально иную классификацию осуществил Ф.ГЛБурчак, положив в ее основу конструкцию составов преступления. Он подразделил соучастие на три формы: соисполнительство, соучастие в тесном смысле слова (с распределением ролей) и соучастие особого рода, непосредственно предусмотренное в Особенной части УК¹. Данной классификации присущи те же недостатки, что и всем рассмотренным выше: она неполна и логически противоречива Так, например, банду и преступное сообщество можно по этой классификации отнести сразу к двум формам соучастия.

Наиболее радикальных взглядов по рассматриваемому нами вопросу придерживается Н.Г.Иванов. Он предлагает считать единственно возможной формой соучастия группу, поскольку ее признаки, разработанные социальной психологией, равным образом применимы ко всем тем формам соучастия, которые выделялись другими учеными. Ее видами он называл организацию, банду, группу, образованную по предварительному сговору, и группу, образованную без предварительного сговора². С позицией Н.Г. Иванова нельзя согласиться в главном, то есть в том, что все формы соучастия можно свести к группе. Так, понятие организации по своей социальной и психологической природе несводимо к понятию группы и не может рассматриваться как ее разновидность, что будет показано во второй главе настоящего исследования.

По нашему убеждению, решение проблемы соотношения форм и видов соучастия зависит от правильного применения формальной и диалектической логики. Вид соучастия - это теоретическая абстракция, которая отражает какую-либо одну сторону предмета и не обладает самостоятельным существованием. Соучастие на абстрактном уровне исследования может

¹ См.: Бурчак Ф.Г. Учение о соучастии по советскому уголовному праву. Киев, 1969. С. 66.

См.: Иванов Н.Г. Организованная преступность и совершенствование уголовного законодательства о соучастии. // Советское государство и право, 1990, №7. С.65.

быть разделено на виды по трем классификационным основаниям. Во-первых, в зависимости от характера действий соучастников по отношению к выполнению объективной стороны состава преступления соучастие может быть простым, то есть без разделения ролей (соисполнительство), и сложным (соучастие в тесном смысле слова), когда наряду с исполнителем в совершении преступления принимают участие другие виды соучастников (организатор, подстрекатель, пособник). Во-вторых, в зависимости от наличия или отсутствия предварительного соглашения между соучастниками оно может быть по предварительному сговору и без такового. В-третьих, по степени организованности соучастников соучастие выступает в виде простой группы, организованной группы или организации.

Следуя основному принципу диалектики о переходе от абстрактного к конкретному, мы конструируем формы соучастия. Форма - это конкретное соединение отдельных сторон предмета, в котором соучастие реализуется вовне, то есть обретает свое реальное существование. Другими словами, если вид соучастия - это всего лишь теоретическая абстракция, то форма - это конкретное бытие соучастия. Таким образом, можно выделить следующие формы соучастия:

1. группа соисполнителей, действующих без предварительного сговора;

2. группа соисполнителей, действующих по предварительному сговору;

3. группа соучастников, действующих с разделением ролей без предварительного сговора;

4. группа соучастников, действующих с разделением ролей по предварительному сговору;

5. организованная группа;

6) преступное сообщество (преступная организация).
Организованная группа и преступное сообщество предполагают

наличие как минимум организатора (создателя, руководителя), то есть

соединяют в себе такие видовые признаки, как распределение ролей и предварительный сговор. Их основное отличие друг от друга - в степени организованности, которая достигает своего высшего показателя в преступном сообществе (преступной организации).

Итак, соучастие обретает свое конкретное существование лишь в одной из перечисленных форм, и вне этих форм встречается только в теории.

Большинство авторов (Н.С.Таганцев, А.Н.Трайнин, П.И.Гришаев, Г.А.Кригер, Ф.Г.Бурчак) говорили о так называемом соучастии особого рода Можно ли отнести преступное сообщество (преступную организацию) как оно предусмотрено нормами УК РФ к соучастию особого рода? Думается, да. При этом термин «особого рода» следует понимать не в логическом смысле, а генетическом, то есть как соучастие особой природы, особого происхождения. Особая природа преступного сообщества заключается в следующем:

- это двойное соучастие или соучастие в соучастии, которое состоит в
том, что лицо одновременно является участником (непосредственным или
опосредованным) преступления, для совершения которого сообщество
создано, и участником самого сообщества как постоянно функционирующей
организации;

даже если лицо, участвующее в сообществе, не участвует в совершаемых этим сообществом преступлениях, оно подлежит уголовной ответственности уже за само участие в таком сообществе;

поэтому преступное сообщество предусмотрено нормами Общей части УК РФ как форма соучастия и одновременно нормами Особенной части УК РФ как основание уголовной ответственности.

В мировой юридической практике подобная модель впервые была опробована в ходе Нюрнбергского процесса в 1945 году. В ее основу легла доктрина сговора преступной организации, разработанная американским юристом М.С.Бернэйсом. Он верно определил проблему, вставшую перед странами-победителями во Второй мировой войне, которая заключалась в

том, что если руководствоваться ранее действовавшими понятиями и процессуальными нормами, невозможно было бы арестовать и осудить не только всех важных преступников стран Оси, но даже сколько ни будь значительное их количество¹. Положения разработанной им доктрины нашли свое отражение в Уставе Международного Военного Трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси от 8 августа 1945 года Так, в ст.6 Устава, в которой названы конкретные составы преступлений против мира и человечности, а также военных преступлений, указано, что руководители, организаторы, подстрекатели и пособники, участвовавшие в составлении или в осуществлении общего плана или заговора, направленного к совершению любых из вышеупомянутых преступлений, несут ответственность за все действия, совершенные любыми лицами в целях осуществления такого плана. В этом состоит принцип ответственности за сговор, из которого в последующих статьях выстраивается концепция преступной организации. Ст.9 Устава определяет, что при рассмотрении дела о любом отдельном члене той или иной группы или организации Трибунал может (в связи с любым действием, за которое это лицо будет осуждено) признать, что группа или организация, членом которой подсудимый является, была преступной организацией. А уже из ст. 10 Устава вытекает, что если Трибунал признает ту или иную группу или организацию преступной, компетентные национальные власти каждой из Подписавшихся Сторон имеют право привлекать к суду национальных, военных или оккупационных трибуналов за принадлежность к этой группе или организации. В этих случаях преступный характер группы или организации считается доказанным и не может подвергаться оспариванию. Словами М.С. Бернэйса, если доказан сговор, «любое действие любого его участника, совершенное на протяжении времени его существования и в

¹ См.: Нюрнбергский процесс: право против войны и фашизма. М., 1995. С.186.

осуществление его целей, будет вменено в вину всем остальным его участникам»².

Перед Международным Военным Трибуналом в Нюрнберге было выдвинуто обвинение в отношении семи организаций:

имперского кабинета (Рейхсрегерунг);

руководящего состава национал-социалистической партии (НСДАП);

охранных отрядов НСДАП (СС);

службы безопасности (СД);

государственной тайной полиции (Гестапо);

штурмовых отрядов НСДАП (СА);

генерального штаба и верховного командования германских вооруженных сил (ОКБ).

Трибуналу в связи с этим предстояло обсудить три основных вопроса:

а) критерии отнесения организации к преступной;

б) период времени, в течение которого организация была преступной;

в) кто (какой круг лиц) подлежит ответственности за членство в такой
организации.

В приговоре Трибунала на этот счет содержится весьма важное положение: «Преступная организация аналогична преступному заговору в том, что по существу они предполагают сотрудничество ради преступных целей. Должна существовать группа, связанная и организованная для осуществления общей цели. Эта группа должна быть создана или использована в связи с совершением преступлений, предусмотренных Уставом. Поскольку решение в отношении организаций или групп определит... преступность членов этой организации, это решение должно исключить тех лиц, которые не были осведомлены о преступных целях или действиях организации, и тех, которые были призваны в эту организацию государственными органами, за исключением тех случаев, когда они были лично замешаны в совершении действий, объявленных преступными в

² Там же. С. 186.

соответствии со ст.6 Устава, в качестве членов этой организации. Формальное членство не подпадает под действие этого решения»¹.

В отношении каждой из обвиняемых организаций Трибуналом исследовались, во-первых, структура и составные части организации, во-вторых, ее цели и задачи, и, наконец, сама преступная деятельность такой организации. По приговору Трибунала из семи обвиняемых организаций четыре (СС, СД, Гестапо и руководящий состав НСДАП) были признаны преступными, три же организации (СА, Рейхсрегерунг и ОКБ) таковыми не признаны. Отказ признать штурмовые отряды НСДАП (СА) преступной организацией Трибунал мотивировал отсутствием связи между их деятельностью и общим планом ведения агрессивной войны, недоказанностью их участия в преступных действиях и осведомленности о них. При вынесении решения об отказе в признании преступной организацией генерального штаба и верховного командования (ОКБ) Трибунал указал, что ОКВ не предполагает членства, а следовательно, не может рассматриваться в качестве организации.

Обобщая рассмотренные выше положения Устава и приговора Международного Военного Трибунала, можно сделать вьшод, что понятие преступной организации в соответствии с названными документами образуют следующие признаки:

6. значительный численный состав;

7. организованность, заключающаяся в наличии внутренней структуры и взаимосвязи между ее составными частями;

8. наличие общей цели - совершение преступлений против мира и человечности, а также военных преступлений;

9. преступная деятельность, выражающаяся в совершении тех или иных действий, направленных на достижение вышеназванной цели;

10. осведомленность членов организации о ее преступных целях и (или) преступной деятельности;

¹ Нюрнбергский процесс. Сборник материалов, т.2. М., 1955. С.1023.

6) добровольность вступления в организацию и выхода из нее.

Все перечисленные признаки в общих чертах присущи понятию преступного сообщества (преступной организации) как форме соучастия по УК РФ.

Согласно ч.4 ст.35 УК РФ преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организацией), созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях. Таким образом, преступное сообщество (преступная организация), являясь формой (особым родом) соучастия, само, в свою очередь, выступает в двух формах, а именно как:

а) сплоченная организованная группа (организация), созданная для
совершения тяжких или особо тяжких преступлений;

б) объединение организованных групп, созданное для совершения
тяжких или особо тяжких преступлений.

В обеих формах стержневым понятием является организованная группа. Преступление, - говорится в ч.З ст.35 УК РФ, - признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Группой, согласно словарному толкованию, считается объединение нескольких лиц для каких-нибудь общих занятий¹. Устойчивость - вот тот признак, с помощью которого законодатель отделяет организованную группу от простой. Слово устойчивый может употребляться в нескольких значениях, а именно:

- имеющий свойство твердо стоять, не падая, не колеблясь; способный

сохранять данное состояние, несмотря на действие различных сил (в

узко физическом понимании);

Толковый словарь русского языка под ред. Д.Н. Ушакова в 4 т. М., 2000. T.1, с.631.

не поддающийся, не подверженный колебаниям;не поддающийся постороннему влиянию (так в переносном смысле говорят, например, о человеке, имеющем твердые убеждения);

способный выдерживать неблагоприятное воздействие кого-, чего-либо (о человеке или о группе людей, например, «устойчивая семья»)¹. Определенное понимание признака устойчивости сложилось и в

судебной практике. Так, об устойчивости организованной группы, -говорится в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года №29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», -может свидетельствовать не только болъиюй временной промежуток ее существования, неоднократность совершения преступлений членами группы, но и их техническая оснащенность, длительность подготовки далее одного преступления, а также иные обстоятельства (например, специальная подготовка участников организованной группы к проникновению в хранилище для изъятия денег (валюты) или других материальных ценностей). В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 года №1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» указано, что об устойчивости банды могут свидетельствовать, в частности, такие признаки, как стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство форм и методов преступной деятельности, длительность ее существования и количество совершенных преступлений.

Если с точки зрения закона основным признаком, по которому группа лиц, заранее договорившихся о совместном совершении преступления, отличается от организованной группы, является устойчивость последней, то судебной практикой, наряду с устойчивостью, выделяются и другие признаки. В процитированном выше Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года в числе таких признаков названы наличие в

¹ Там же. Т.4, с.ЮОЗ; Большой толковый словарь русского языка под ред. С.А. Кузнецова. СПб., 1998. С.1402.

ее составе организатора (руководителя) и заранее разработанного плана совместной преступной деятельности, распределение функций между членами группы при подготовке к совершению преступления и осуществлении преступного умысла.

Все эти признаки присущи также и преступному сообществу (преступной организации) как форме соучастия постольку, поскольку она определяется законодателем через понятие организованной группы. Граница между организованной группой и преступным сообществом (преступной организацией) проходит по признаку сплоченности (здесь мы говорим лишь о первой его форме). Именно сплоченную организованную группу законодатель отождествляет с организацией. Слово сплоченный имеет двойную этимологию. Корнем этого слова может быть плот; в этом случае оно обозначает бревна, соединенные в плоты. Также его корнем может быть плоть; и тогда оно обозначает:

тесно сближенный друг с другом, сомкнутый (например, «сплоченные шеренги солдат»);

дружный, единодушный, спаянный¹.

Сплоченность, как и устойчивость, - это оценочный признак, не имеющий единого законодательного определения. Поэтому в теории его трактуют по-разному. Н.ПЗодько считает термины «устойчивость» и «сплоченность» синонимами², хотя их словарное толкование, рассмотренное нами выше, не дает оснований для столь однозначного вывода. Однако нельзя не согласиться с теми, кто считает оба признака весьма близкими по содержанию³. Какой точки зрения придерживается на этот счет судебная практика?

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ,

¹ См.: Там же. С. 1249.

² См.: Водько Н.П. Указ. соч. С.23.

³ См.: Гаухман Л.Д., Максимов СВ. Уголовная ответственность за организацию преступного сообщества.
М., 1997. С. 10; Мордовец А. Преступное сообщество: уточнение условий ответственности. //Законность,
2001г.,№9.С42.

рассмотрев в кассационном порядке приговор Алтайского краевого суда, в своем определении от 30 декабря 1999 года указала, что по смыслу закона под сплоченностью следует понимать наличие у членов организации общих целей, намерений, превращающих преступное сообщество в единое целое. Понимая, что наличие общих целей и намерений еще не превращает группу людей в единое целое, хотя, несомненно, является одним из условий такого единства, суд уточняет: о сплоченности может свидетельствовать наличие устоявшихся связей, организационно-управленческих структур, финансовой базы, единой кассы из взносов от преступной деятельности, конспирации, иерархии подчинения, единых и жестких правил взаимоотношений и поведения с санкциями за нарушение неписаного устава сообщества^;.

Устойчивость в философском и общенаучном смысле - это способность объекта сохранять свою структуру и воспроизводить (восстанавливать) свои составные части и связи между ними при воздействиях извне, порожденных изменениями во внешней среде, а также при воздействиях изнутри, порожденных внутренними противоречиями, которые диалектически присущи любому социальному объекту. Определяющим свойством устойчивости преступной группы, как нам кажется, является то, что такая группа не распадается и продолжает существовать: а) после совершения одного преступления или одного эпизода в цепи запланированной преступной деятельности; б) в случае противодействия ее функционированию со стороны правоохранительных органов или других преступных групп; в) при возникновении конфликтной ситуации между ее членами. Сплоченность же выражается в наличии прочной связи между членами группы, характеризующейся организационным и психологическим единством. Поэтому сплоченность группы - это залог ее устойчивости, а устойчивость — результат сплоченности. В этом смысле прав М.Г.Миненок, когда говорит, что

¹ Бюллетень Верховного Суда РФ за 2001 год, №9. С.9.

«невозможно представить организованную группу устойчивой, но не сплоченной, а преступное сообщество - сплоченным, но не устойчивым»¹.

Сплоченность, как следует из нашего определения, имеет две стороны: объективную (организационное единство) и субъективную (психологическое единство). Организационное единство группы (организации) обеспечивают такие факторы, как:

иерархическая структура управления, возглавляемая руководителем;

система норм поведения с установленными санкциями за ее нарушение;

конспиративность и маскировка преступной деятельности;

единая финансовая база, высокая материально-техническая оснащенность.

Психологическое единство группы (организации) обеспечивают такие факторы, как:

общность целей и задач, подкрепленная осознанием того, что их достижение может быть наиболее эффективно обеспечено совместными усилиями;

единые ценностные ориентации и установки на насилие, оппозицию закону и обществу, быстрое обогащение, «блатной» образ жизни;

этнические, родственные, дружеские или пенитенциарные (по совместному отбыванию наказания в виде лишения свободы) связи. Указанные объективные (организационные) и субъективные

(психологические) факторы сплоченности установлены судами при рассмотрении конкретных уголовных дел.

Приговором суда присяжных Московского областного суда от 18 июля 2001 года по уголовному делу №2-12-9/2001 установлено: А., Г. и П., преследуя корыстные цели, направленные на незаконное обогащение, в период с 1996 по 1997 год создали в г. Москве преступное сообщество (преступную организацию), имеющую цель на незаконные приобретение, хранение в целях сбыта и сбыт наркотических средств в особо крупном размере. Создавая

¹ Организованная преступность. Уголовно-правовые и криминологические проблемы. Калининград, 1999 г. С.4.

преступное сообщество, все они использовали общее стремление каждого члена сообщества к незаконному обогащению, а также доверительные отношения между собой, основанные на этнической общности и давнем знакомстве. Для обеспечения преступного сообщества мобильными средствами связи А. и П. приобрели мобильные телефоны и использовали их. А., с целью оснащения преступного сообщества транспортными средствами, предоставил для нужд сообщества принадлежащий ему автомобиль «Мерседес Е-320»,-Для хранения и сбыта наркотических средств в особо крупных размерах в интересах преступной организации были арендованы и использовались две квартиры в г. Москве. С целью маскировки преступного сообщества и полученных им доходов от преступной деятельности А. в 1998 году организовал фирму «Сафи Интернешнл», зарегистрированную в г. Москве. Для конспирации члены преступного сообщества присвоили себе клички: А. - «Хамаюн», Г. - «Ассад», П. - «Дина». Роль А. заключалась в осуществлении общего руководства преступным сообществом, обеспечении его членов средствами связи, передвижения и маскировки их деятельности, а также в планировании конкретных преступлений и руководстве их совершением. Роль Г. заключалась в подыскании конкретных приобретателей наркотических средств, ведении с ними переговоров об условиях приобретения и сбыте им наркотических средств. Роль П. заключалась в хранении и расфасовке в целях сбыта наркотических средств. Часть дохода, полученного в результате незаконного оборота наркотических средств, они присваивали себе, другую часть вкладывали в приобретение очередной партии наркотических средств и расширение таким образом совместной преступной деятельности.

В наиболее крупных и развитых преступных организациях отдельные их ялены, в силу конспиративности структуры и детального распределения «труда», могут не только не общаться, но и не знать о существовании друг друга

Приговором Московского городского суда от 11 ноября 1999 года по уголовному делу №2-371/99 установлено: «Организация преступного сообщества была построена таким образом, что каждый его участник, действуя во исполнение установленных целей и задач преступного сообщества, выполняя конкретно ему отведенную роль, зная о наличии иных лиц, участвующих в совершении преступления, не обладал информацией об их конкретных данных, с тем, чтобы при задержании одного из участников преступления, избежать разоблачения преступного сообщества в целом».

Поэтому говорить о сплоченности преступного сообщества, по крайней мере, ее субъективной (психологической) стороне, вряд ли правомерно. С субъективной стороны признак сплоченности применим, скорее, к организованной группе, а не к преступному сообществу (преступной

организации). Однако с объективной стороны организованная группа не достигает такой степени организационного единства, как преступная организация, поэтому и здесь признак сплоченности применим лишь с натяжкой. В любом случае, мы приходим к выводу, что строгую грань между организованной группой и преступным сообществом, руководствуясь лишь используемыми законодателем определениями, провести невозможно. Осознавая это, судебная практика пытается выработать дополнительные признаки. В том же Определении от 30 декабря 1999 года Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в числе обязательных признаков преступного сообщества, наряду с его сплоченностью, называет также признак организованности. Признаки организованности, - говорится в Определении, - четкое распределение функций между соучастниками, тщательное планирование преступной деятельности, наличие внутренней жесткой дисциплины и т.д.¹ Названный признак нашел широкое применение в деятельности нижестоящих судов.

В приговоре Московского городского суда от 19 июня 2000 года по уголовному делу №2-47/00 отмечается: «...степень организации данной группы и ее организационное построение, по мнению суда, еще не дает оснований считать данную группу преступным сообществом, что делает невозможным квалифицировать содеянное подсудимым Метлой Г. В. по ст. 210, ч.1 УК РФ, а подсудимых Бурмистенко М.Н., Юферова В.Н., Парфеновой А.Г. по ст.210, ч.2 УК РФ, в связи с чем по указанным статьям подсудимые подлежат оправданию за отсутствием в их действиях состава преступления».

Приговором Московского городского суда от 10 мая 2001 года по уголовному делу №2-119/01 установлено, что «в действиях подсудимых отсутствуют признаки преступного сообщества, поскольку степень их организованности была недостаточной, чтобы считать ее таковым и свидетельствовала лишь об организованной группе...»

Если в теории преступное сообщество определяют через понятие организованной группы, то судебная практика, как мы видим, отказалась от такого пути и назвала организованность, наряду со сплоченностью, обязательным его признаком. Однако отсутствие в тексте закона запятой между словами сплоченная и организованная позволяет сделать вьгоод, что

¹ Бюллетень Верховного Суда РФ за 2001 год, №9. С.9.

организованная есть элемент субъекта организованная группа, а сплоченная — предикат этого субъекта.

Для того чтобы подчеркнуть качественное отличие преступной организации от других форм соучастия, требуется дополнить ее другими признаками, которые,- с одной стороны, соответствовали бы ее криминологической природе, а с другой - не создавали бы неоправданных барьеров в процессе доказывания. В принятом 22 ноября 1995 года Государственной Думой РФ проекте Федерального закона «О борьбе с организованной преступностью» в качестве такового предлагался признак распределения между участниками функций по (а) созданию организации и руководству ею, (б) непосредственному совершению преступлений и (в) иным формам обеспечения участия и функционирования организации. Приведенное положение вполне отвечает криминологическому критерию, однако не всегда целесообразно на практике. Большинство изученных уголовных дел свидетельствуют о том, что строгое разделение означенных функций проводится далеко не в каждой преступной организации. Кроме того, обязательность доказывания трехуровневого распределения функций даже там, где оно имеет место быть, дополнительно усложнило бы и без того сложную задачу правоприменителя.

Более удачным представляется признак законспирированности, который полностью укладывается в криминологическое понимание преступной организации и наличие которого отмечается судебно-следственными органами практически по всем уголовным; делам данной категории. Чисто теоретически законспирированными могут быть также и организованные группы, однако на практике это встречается гораздо реже. Природе именно преступной организации присуща конспиративность как один из способов защиты от социального контроля. При этом чтобы в разумных: границах облегчить задачу правоохранительный органов, юридически значимые элементы этого признака надо перечислить альтернативным способом. Таким образом, преступную организацию следует

признать законспирированной, если она держит в тайне свою структуру и персональный состав, либо использует в своей деятельности фиктивные юридические лица, либо скрывает свое имущество, либо использует насилие или угрозу применения насилия к лицам с целью неразглашения сведений о своей деятельности, либо если ее организаторы и участники действуют под чужими именами, используя для этого поддельные документы.

Второй формой преступного сообщества, наряду со сплоченной организованной группой (организацией), в ч.4 ст.35 УК РФ называется объединение организованных групп. Объединение, согласно словарному толкованию, - это организация или общество¹. Такое толкование, хотя и указывает на родственность обеих форм преступного сообщества (преступной организации), однако вряд ли добавляет что-либо к их пониманию. Объединение организованных групп предполагает, что ему предшествовало наличие как минимум двух самостоятельных организованных групп, каждая из которых состояла как минимум из двух человек. Таким образом, обязательным признаком данной формы преступного сообщества (преступной организации) является ее численный состав, который на момент объединения не может быть меньше четырех человек. В последующем один или двое членов могут покинуть сообщество, однако с точки зрения закона подобное изменение численного состава, при сохранении других обязательных признаков преступного сообщества, не в каждом случае влечет его автоматическую трансформацию обратно в организованную группу.

Закон не определяет, насколько сплоченными должны быть связи между объединившимися группами. Однако такое объединение должно отвечать двум обязательным требованиям:

наличие общего (единоличного или коллективного) руководящего органа;

¹ Толковый словарь русского языка под ред. Д.Н. Ушакова в 4 т. М., 2000. T.2, с.733.

совместность преступной деятельности.

В результате объединения нескольких организованных групп самостоятельность каждой из них может быть утрачена, а функции руководителя каждой группы могут быть переданы единому (общему) руководящему органу. В таком случае она обретает форму сплоченной организованной группы (организации) и перестает быть объединением организованных групп.

Какой-либо практический смысл предусмотренное законодателем объединение организованных групп как форма преступного сообщества приобретает лишь в том случае, когда у каждой из объединившихся организованных групп остается собственный руководитель, а сами группы сохраняют некоторую автономию внутри объединения. При этом наличие общего руководящего органа все равно обязательно, в то время как полномочия его (ибо законодатель это прямо не оговаривает) могут быть либо доминирующими по отношению к руководителям входящих в объединение организованных групп (по федеративному типу), либо сведены к координации их общей преступной деятельности (по конфедеративному типу).

Для обеих форм преступного сообщества (преступной организации), то есть как для сплоченной организованной группы (организации), так и для объединения организованных групп, общим обязательным признаком является наличие специальной цели их создания - совершение тяжких или особо тяжких преступлений. Тяжкими преступлениями, в соответствии с 4.4 ст. 15 УК РФ, признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное Кодексом, превышает пять, но не превышает десяти лет лишения свободы. Особо тяжкими преступлениями, согласно 4.5 той же статьи УК РФ, признаются умышленные деяния, за совершение которых Кодексом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание.

Заметим, что законодатель, устанавливая специальную цель преступной организации, указывает не только на категорию преступлений. Используемое им окончание «-ий» в слове «преступлений» подразумевает совершение сообществом более одного преступления. Если принять во внимание, что, конструируя признаки организованной группы как формы соучастия, законодатель однозначно указывает количество преступлений, для совершения которых такая группа создается, а именно для совершения одного или нескольких преступлений, то для преступного сообщества возможности совершения только одного преступления он не предусматривает. Вместе с тем, избегая четких формулировок, законодатель не указывает прямо, что целью создания преступной организации является не одно, а несколько преступлений. Молчит по этому вопросу и судебная практика. Вот какой выход видится нам наиболее оптимальным.

В приведенных выше постановлениях Пленума Верховного Суда РФ и решениях судов по конкретным уголовным делам в числе особенностей организованной группы и преступного сообщества отмечается планирование совместной преступной деятельности. Понятие преступной деятельности не определено ни в законе, ни в актах судебного толкования права, вместе с тем, оно стало предметом многочисленных споров в теории, о чем говорилось в предыдущем параграфе настоящей главы. «Организованная преступная деятельность, - отмечает А.И.Долгова, - представляет из себя не случайный набор, а единую систему организованных преступлений, между которыми существуют устойчивые взаимосвязи»¹. Очевидно, что преступная деятельность - это нечто большее, чем отдельное преступление. В то же время, она не тождественна множественности преступлений. Если множественность преступлений - это совокупность как правило несвязанных друг с другом преступных деяний одного человека, то преступная

Организованная преступность - 3. М., 1996. С.9.

деятельность - это их осмысленная, заранее обдуманная и целенаправленная последовательность.

Указание в качестве цели преступной организации осуществление преступной деятельности полностью отвечает тенденциям современного законотворчества. В ст.2 Федерального закона РФ «О борьбе с терроризмом» от 25 июля 1998 года говорится: террористическая организация — организация, созданная в целях осуществления террористической деятельности или признающая возможность использования в своей деятельности терроризма. В той же статье расшифровывается, что террористическая деятельность - деятельность, включающая в себя: 1)организацию, планирование, подготовку и реализацию террористической акции; 2)подстрекателъство к террористической акции, насилию над физическими лицами или организациями, уничтожению материальных объектов в террористических целях; 3)организацию незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации), организованной группы для совершения террористической акции, а равно участие в такой акции; 4)вербовку, вооружение, обучение и использование террористов; 5)финансирование заведомо террористической организации или террористической группы или иное содействие им.

Приведенная формулировка Закона, при всем ее новаторстве, построена казуистическим способом и не может быть в полном объеме продублирована в определении преступного сообщества. Преступную деятельность как цель преступной организации, по нашему мнению, составляют:

1) совершение действий, направленных на создание организованной группы (или организации), сохранение ее структуры и обеспечение целенаправленного функционирования. К таким действиям могут относиться как формально правомерные, то есть не подпадающие под объективные признаки какого-либо состава преступления, предусмотренного Особенной частью УК РФ (вербовка новых членов, их обучение, сбор информации и

т.п.), так и преступные (вооружение членов группы, коррумпирование должностных лиц посредством взяток и т.п.);

2) совершение «основных» преступлений, являющихся целью создания
, группы (или организации) либо источником ее обогащения;

3) совершение «побочных» преступлений, направленных на подготовку
«основных» преступлений либо на сокрытие результатов их совершения и
уклонение от уголовной ответственности (отмывание денежных средств,
угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия и
т.п.).

В тексте закона понятия преступное сообщество и преступная организация используются как равнозначные. Можно ли отнести такое законодательное решение к образцам юридической техники? Вряд ли. Заключив в скобки понятие преступной организации, законодатель, по всей видимости, стремился придать основному понятию - понятию преступного сообщества - большую определенность, подчеркнуть недостаточно удачно сформулированный законодательный замысел. И в этом есть своя логика. Сообщество, согласно словарному толкованию, - это объединение людей, народов, государств, имеющих общие интересы, цели¹. Организация же толкуется, с одной стороны, как общественное объединение лиц или государств, а с другой стороны, как характер строения, устройства, структуры чего-либо. То есть понятие организации не только не противоречит понятию сообщества, но в рассматриваемом нами случае даже дополняет его.

В теории по данному вопросу существуют две точки зрения. Первая точка зрения заключается в том, что преступное сообщество и преступная организация - это не синонимы, а совершенно разные понятия, обозначающие два самостоятельных преступных объединения. Такой точки зрения придерживается А.И.Долгова, которая утверждает, что преступное

¹ Большой толковый словарь русского языка. СПб., 1998 г. С.1235. ²Тамже.С723.

сообщество — это некое подобие преступного профсоюза или партии, которое непосредственно преступлений не совершает, а создает благоприятные условия для преступной деятельности отдельных формирований и взаимодействия между ними. В то время как преступная организация - это лишь разновидность преступного формирования, отличающаяся от других формирований большим численным составом и масштабом преступной деятельности¹.

Другая точка зрения состоит в том, чтобы, во избежание отождествления с государственными и общественными организациями, отказаться от термина «преступная организация», сохранив в тексте закона лишь термин «преступное сообщество»².

Нам же кажется целесообразным отказаться от термина «преступное сообщество» в пользу термина «преступная организация». «Преступное сообщество» - термин весьма неясный, туманный и архаичный, в силу чего не раз возникнет соблазн вложить в него новый смысл. Своему появлению в тексте закона он обязан истории. Ведь он использовался еще в дореволюционном отечественном законодательстве, а позже, в советское время, возникло понятие «сообщества воров в законе», которое стало прообразом современной российской организованной преступности. Последнее, по всей видимости, и создает почву для трактовки преступного сообщества как некоего криминального профсоюза. Однако как в дореволюционном праве отсутствовало какое-либо четкое определение сообщества, так и в настоящее время исследователи не пришли к единому мнению относительно того, чем же в действительности являлось это пресловутое «сообщество воров в законе». В противоположность понятию сообщества, понятие организации является более современным, имеет четкую и устоявшуюся трактовку, получило самую глубокую теоретическую

¹ См.: Организованная преступность: проблемы, дискуссии, предложения. Вып.З. М., 1996, с.15. Вып.4. М.,

1998, с.229.

См.: Организованная преступность. Уголовно-правовые и криминологические проблемы. Калининград,

1999. С.26.

разработку . Организация, представляя собой принципиально иной уровень организованности по сравнению с группой, является и самостоятельной формой соучастия, и самостоятельным видом преступного объединения. Поэтому ниже, в тексте настоящего исследования, без специальной необходимости будет использоваться только один термин — преступная организация.

ВЫВОДЫ. Преступная организация представляет собой форму соучастия, соединяющую в себе следующие видовые признаки: распределенность ролей, наличие предварительного сговора, высшая степень организованности. В отличие от других форм соучастия, преступная организация - это соучастие особого рода, правовая конструкция которого позволяет осуществлять уголовное преследование тех лиц, общественно опасная деятельность которых проявляется' не в совершении традиционных преступлений, а в создании организационных условий для их системного совершения. Законодатель предусмотрел две формы преступной организации: сплоченную организованную группу, созданную для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, и объединение организованных групп, созданное в тех же целях. Поскольку последняя форма имеет весьма незначительное практическое применение, наибольшее значение приобретает сплоченная организованная группа Однако используемые при ее определении оценочные признаки (устойчивость, сплоченность, организованность) не дают четких критериев для ее отграничения от других форм соучастия и требуют уточнения либо в законодательном порядке, либо в порядке судебного толкования. Поэтому существует практическая и теоретическая необходимость дополнения ее другими признаками, в том числе разрабатываемыми криминологией, в частности, признаком законспирированности. Кроме того, следует

¹ См., напр.: Богданов А. А. Всеобщая организационная наука (тектология). Л., М., 1925-29; Пригожий А.И. Современная социология организаций. M., 1995; Дафт Р. Организации. СПб., М., 2001.

законодательно уточнить количество преступлений, для совершения которого создается преступная организация, и здесь целесообразно ввести понятие преступной деятельности, раскрыв его содержание в примечании к ст.35 УК РФ.

1.3. ПРИЗНАКИ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПРЕДУСМОТРЕННОГО СТ. 210 УК РФ.

Ст.210 «Организация преступного сообщества (преступной организации)» расположена в главе 24 «Преступления против общественной безопасности» раздела IX «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка» Особенной части УК РФ. Место расположения нормы указывает на родовой и видовой объекты преступления, то есть на те общественные отношения, блага, ценности, интересы и права, которым может быть причинен ущерб или которые могут быть нарушены в результате совершения того или иного деяния, запрещенного одной из норм уголовного закона. Родовой объект преступления, как правило, определяется по отношению правовой нормы к разделу, а видовой - к главе Особенной части УК РФ. Однако в названии раздела два самостоятельных объекта — общественная безопасность и общественный порядок - соединены в значительной степени искусственно. Поэтому более обоснованно исходить из того, что в рассматриваемом нами составе преступления родовой и видовой объекты - общественная безопасность - совпадают.

В соответствии со ст.1 Закона РФ «О безопасности», под безопасностью понимается состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз. Жизненно важные интересы — совокупность потребностей, удовлетворение которых надежно обеспечивает существование и возможности прогрессивного развития личности, общества и государства. К основным, объектам безопасности относятся: личность — ее права и свободы; общество — его материальные и духовные ценности; государство — его конституционный строй, суверенитет и территориальная целостность. Таким образом, в Особенной части УК РФ существуют нормы, направленные на охрану всех трех объектов безопасности: нормы, охраняющие безопасность личности, содержатся в разделе VU

«Преступления против личности»; нормы, охраняющие безопасность государства, содержатся в главе 29 «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства»; нормы, охраняющие безопасность общества, содержатся в рассматриваемой нами главе 24 УК РФ. Вместе с тем, следует иметь в виду,-что общество включает в себя как отдельную личность, так и государство, являющееся институтом общества. Поэтому деяния, ставящие под угрозу безопасность общества, как правило, одновременно ставят под угрозу безопасность и отдельных людей, и всего государства.

Итак, исходя из смысла приведенной нормы закона, под общественной безопасностью как объектом правоохраны следует понимать состояние защищенности от внутренних и внешних угроз тех материальных и духовных ценностей общества, которые обеспечивают существование и возможность прогрессивного развития всех и каждого члена общества и общественного института. Одной из таких угроз является наличие действующих в обществе преступных организаций. Угроза общественной безопасности, возникающая при создании и функционировании той или иной преступной организации, объясняется не тем, что такая организация ставит своей целью совершение тяжких или особо тяжких преступлений. Ведь не каждое тяжкое или особо тяжкое преступление подрывает непосредственно общественную безопасность. Угроза общественной безопасности в данном случае объясняется тем, что: а) преступная организация есть институт неподконтрольный обществу и обладающий механизмами защиты от общественного контроля; б) свои институциональные возможности преступная организация использует не в согласии с интересами общества, а вопреки им; в) преступная организация обладает возможностями осуществлять преступную деятельность на долговременной основе и в крупных масштабах.

Основной непосредственный объект преступления, предусмотренного ст.210 УК РФ, зависит от той сферы общественной безопасности, которой в

результате преступной деятельности конкретной организации причиняется наибольший вред. Такими сферами могут быть экономическая, политическая (интересы демократии) и экологическая безопасность, а также безопасность в сфере здравоохранения, общественной нравственности, охраны культурных ценностей, в отдельных случаях. - общественный мир и безопасность человечества.

Дополнительным непосредственным объектом могут выступать жизнь человека (при совершении преступной организацией убийства), отношения собственности (при совершении ею хищения) и т.д., а в ч.З ст.210 УК РФ дополнительным непосредственным объектом являются интересы государственной и муниципальной службы, а также интересы службы в коммерческих и иных организациях.

Объективная сторона состава преступления, предусмотренного чЛ ст.210 УК РФ, сконструирована альтернативным способом, то есть совершение любого из названных в ней деяний образует оконченный состав преступления. Такими деяниями являются:

11. создание преступного сообщества (преступной организации) для совершения тяжких или особо тяжких преступлений;

12. руководство преступным сообществом (преступной организацией);

13. руководство входящими в преступное сообщество (преступную организацию) структурными подразделениями;

14. создание объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп в целях разработки планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений.

Аналогичным (альтернативным) способом сформулирована объективная сторона состава преступления, предусмотренного ч.2 ст.210 УК РФ, которую образует одно из указанных в диспозиции деяний, а именно:

5. участие в преступном сообществе (преступной организации);

6. участие в объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп.

Все шесть деяний сформулированы только в форме действия (создание, руководство и участие). Рассмотрим каждое из них.

Первым деянием в тексте закона называется создание преступного сообщества (преступной организации) для совершения тяжких или особо тяжких преступлений. Понятие преступного сообщества (преступной организации) уже было подробно изучено в предыдущем параграфе как форма соучастия. Однако здесь обращает внимание указание на цель — совершение тяжких или особо тяжких преступлений. Дело в том, что в числе обязательных признаков преступного сообщества (преступной организации) в 4.4 ст.35 УК РФ такая цель уже названа, поэтому ее повторение в тексте статьи Особенной части - это тавтология, изъян законодательной техники.

Поскольку преступная организация может принимать две самостоятельные формы, то и действия, направленные на ее создание, зависят от конкретной ее формы. Если преступная организация образуется в форме объединения организованных групп, то ее создание заключается в действиях, направленных на объединение двух или более самостоятельно существующих преступных групп. Таковыми действиями могут быть признаны: переговоры между руководителями (представителями) организованных групп по вопросам объединения; выработка единых правил внутриорганизационного общения и единой стратегии (плана) общей преступной деятельности; слияние денежных средств организованных групп в единую кассу; добровольное или принудительное (насильственное) упразднение руководящих органов каждой их групп; избрание (формирование) общего (единоличного или коллегиального) руководящего органа.

Если преступная организация образуется в форме сплоченной организованной группы, то содержание действий по ее созданию зависит от

того, создается ли она с нуля либо на базе уже существующей организованной группы. В последнем случае такими действиями являются: привлечение новых членов; распределение функций между членами; обособление структурных подразделений и закрепление за ними определенной специализации; создание норм и правил поведения, установление санкций за их нарушение; создание иерархии власти-подчинения, усложнение управленческих связей; техническое оснащение; принятие долгосрочной стратегии (плана) преступной деятельности.

Все эти действия могут совершаться и при создании преступной организации с нуля, однако им должно предшествовать соглашение о совместном совершении тяжких или особо тяжких преступлений в составе сплоченной организованной группы, то есть должны быть выполнены условия, образующие данную форму соучастия. При этом создателями преступной организации будут считаться не все те, кто заключил такое соглашение перед ее созданием или стал инициатором такого соглашения, а лишь те (тот), кто совершил перечисленные выше действия, направленные на ее создание либо участвовал в их совершении. Если, положим, трое лиц по взаимной инициативе согласились совершать преступления в составе преступной организации и только один из них по поручению или по согласию остальных распределил между ними функции, спланировал преступную деятельность и материально оснастил организацию, то ее создателем должен считаться именно этот человек, а двое других - ее участниками.

Особым вариантом создания преступной организации в обеих ее формах является достижение соглашения между участниками уже существующей сплоченной организованной группы или объединения организованньк групп о совершении тяжких или особо тяжких преступлений, если ранее ими совершались преступления иных категорий.

Создание преступной организации в обобщенном виде предполагает три стадии:

I. Достижение соглашения между двумя или более лицами о

совершении тяжких или особо тяжких преступлений в составе
сплоченной организованной группы либо достижение
соглашения между двумя или более организованными
группами о совместном совершении преступлений указанных
категорий тяжести.
П. Объединение двух или более лиц в сплоченную

организованную группу либо объединение двух или более организованных групп для достижения целей ранее заключенного соглашения. III. Достижение организацией состояния объективной готовности

к совершению тяжких или особо тяжких преступлений. Таким образом, создание преступной организации следует считать оконченным преступлением только с того момента, когда такая организация достигла состояния объективной готовности к совершению тяжких или особо тяжких преступлений. Об этом могут свидетельствовать уровень материально-технической оснащенности организации, качество специальной подготовки ее членов, наличие эффективной и безотказной системы управления внутри организации и другие факторы. Если созданная организация не достигла такого состояния, то лицо, совершившее действия, направленные на ее создание, может нести ответственность лишь за покушение на ее создание.

Вторым деянием, образующим объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст.210 УК РФ, в тексте закона названо руководство преступным сообществом (преступной организацией). Законодатель не дает определения понятию руководства преступной организацией, равно как и понятию ее создания и участия в ней. Однако, исходя из логики закона, руководство необходимо отличать, с одной стороны, от создания преступной организации, а с другой стороны, от руководства совершением конкретных преступлений членами организации. В

обоих случаях одно лицо может одновременно осуществлять все эти функции, то есть являться создателем преступной организации, ее руководителем, а также организатором и руководителем совершаемых ею преступлений, однако все эти функции, даже если они совмещены в одном лице, имеют самостоятельное правовое значение.

Функциями руководителя преступной организации лицо может быть наделено одним из следующих способов:

а) создатели преступной организации делегируют полномочия
руководителя одному из них либо третьему лицу, которое не принимало
участия в создании организации;

б) создатель преступной организации оставляет за собой полномочия
по ее руководству;

в) участник преступной организации, не являющийся ее создателем,
достигает положения руководителя путем устранения прежнего
руководителя, присвоения себе его полномочий либо с согласия других
участников организации;

г) более сильная преступная организация подчиняет себе менее
сильную, и полномочия руководителя слабой организации переходят к
руководителю сильной организации, либо последний назначает нового
руководителя.

Руководство преступной организацией может быть как единоличным, так и коллективным. В последнем случае каждый член коллективного руководящего органа может обладать равными полномочиями по руководству организации, а решения принимаются коллегиально, либо же коллективный руководящий орган возглавляется одним лицом, а другие его участники осуществляют лишь отдельные функции по руководству преступной организацией, что никак не исключает их ответственности именно за руководство преступной организацией.

Руководство любой организацией, в том числе и преступной, состоит в совершении следующих действий:

разработка и (или) утверждение норм и правил поведения, обязательных для участников организации;

применение санкций к нарушителям норм и правил поведения участников организации;

разрешение споров между участниками организации;

принятие в организацию новых членов и исключение из нее;

распределение функций между участниками организации;

отдача обязательных для каждого члена организации распоряжений о совершении тех или иных действий в интересах организации;

общее планирование преступной деятельности организации либо? утверждение планов совершения организацией конкретных преступлений;

распределение прибыли от совместной преступной деятельности между участниками организации;

распоряжение материальными средствами организации.

Не в каждой преступной организации руководящему органу принадлежат все эти полномочия. Некоторыми из них руководитель может и не обладать. Например, в организации, имеющей устоявшиеся традиции, нормы и правила, руководитель может быть лишен полномочий изменять эти правила без согласования с другими участниками организации. Ведь преступная организация, хотя и предполагает авторитарный режим управления ею, наличие элементов демократии в ней также не исключено. Более того, если руководитель преступной организации является коллективным лицом, то перечисленные выше полномочия, как правило, распределены между отдельными руководителями. Поэтому выполнение каким-либо лицом даже одной из этих функций должно квалифицироваться не иначе как руководство преступной организацией, при условии ее выполнения на постоянной основе либо в течение длительного периода.,

Московским городским судом рассмотрена серия уголовных дел, связанных с деятельностью преступной организации в сфере игорного

бизнеса на территории вещевого рьшка «Лужники», каждое из которых может послужить примером к обсуждаемым здесь вопросам.

Так, приговором Московского городского суда от 26 октября 2001 года по уголовному делу №2-97/01 установлено следующее: «Преступное сообщество (преступная организация) и его структурные подразделения были законспирированы, обладали признаками устойчивости и сплоченности, имели иерархическую структуру, в которой четко распределялись функции и обязанности между руководителями и рядовыми исполнителями.

Организатор и руководитель преступного сообщества Голубов И.В. обладал полным объемом организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций по руководству сообществом и управлению его имуществом и, в частности, осуществлял общее руководство деятельностью преступного сообщества; обеспечивал комплекс вопросов, связанных с получением лицензии на игорную деятельность, арендой игровых мест, материально-техническим снабжением игровых аттракционов; решал вопросы подбора, расстановки и распределения обязанностей среди старших бригадиров преступной организации, а также вопросы приема, перемещения, выдворения из преступного сообщества руководителей (бригадиров) структурных подразделений преступного сообщества; определял твердые пропорции вознаграждения за выполняемую в преступном сообществе деятельность в зависимости от занимаемого места в иерархической пирамиде сообщества; проводил общие собрания представителей структурных подразделений для объявления своих решений и обсуждения вопросов, возникающих в процессе деятельности игровых аттракционов и касающихся разработки планов и условий для совершения тяжких преступлений.

Три старших бригадира осуществляли организационно-распорядительные и административно-хозяйственные полномочия по различным направлениям деятельности преступного сообщества и входящих в него структурных подразделений в пределах, определенных руководителем всего сообщества, а именно:

Первый занимался урегулированием конфликтов с проигравшими в игровых, аттракционах гражданами в правоохранительных органах; по решению руководителя преступного сообщества выделял средства для обеспечения материально-технической базы игровых аттракционов; участвовал в подборе кадров руководителей структурных подразделений сообщества; поручал им выполнение различных заданий.

Второй контролировал соблюдение руководителями структурных подразделений внутренней дисциплины и соблюдение дисциплины среди участников преступной организации; решал вопросы наказания и поощрения руководителей структурных подразделений; обеспечивал руководство подразделений необходимой документацией и иной атрибутикой игорных заведений; внедрял среди руководителей структурных подразделений технические средства связи; проводил организационные собрания руководителей структурных подразделений.

Третий занимался хозяйственными вопросами деятельности сообщества: решал вопросы выдачи инвентаря на обустройство

игровых аттракционов; осуществлял трудоустройство

вспомогательного персонала (электриков, монтеров, водителей),
обеспечивающего бесперебойное функционирование игорных

заведений; выдавал им заработную плату; поручал им выполнение различных заданий; принимал от руководителей структурных подразделений незаконно полученные от эксплуатации игорных заведений денежные средства; заслушивал их отчеты о результатах деятельности; сдавал полученные от руководителей структурных подразделений денежные средства и отчеты руководителю преступного сообщества».

Третьим деянием, образующим объективную сторону рассматриваемого нами состава преступления, является руководство входящими в преступную организацию структурными подразделениями. В данном случае нам необходимо определить, во-первых, что такое структурное подразделение преступной организации, а во-вторых, отличается ли чем-либо содержание действий по руководству преступной организацией от руководства входящими в нее структурными подразделениями.

Структурность — неотъемлемое свойство всех реально существующих объектов и систем. Каждая преступная организация, являясь разновидностью социальной системы, обладает определенной структурой. При этом под структурой следует понимать строение и внутреннюю форму организации системы, выступающую как единство устойчивых взаимосвязей между ее элементами, а также законов данных взаимосвязей¹.

Структурное подразделение - это одновременно система по отношению к составляющим его элементам, то есть входящим в него участникам или группам участников, и элемент по отношению к более крупной системе - самой преступной организации. А преступная организация есть элемент другой системы - организованной преступности, в то время как организованная преступность — это элемент системы всего общества. В этом находит свое отражение такое свойство системы, как иерархичность.

¹ Философский словарь / Под ред. ИТ.Фролова М., 1991. С.437.

Материальной системе присуща не просто структурность, а полиструктурность, то есть многообразие структурных связей и уровней. Поэтому для преступной организации характерно как минимум наличие двух структурных цепей - территориальной и функциональной. Функциональное структурное подразделение - это обособленная группа лиц, на постоянной основе совместно выполняющих одну или несколько взаимосвязанных функций преступной организации¹. Территориальное структурное подразделение преступной организации - это в некотором смысле ее филиал, осуществляющий все или большую часть функций преступной организации на определенной территории.

Можно ли отождествить структурное подразделение преступной организации с организованной группой, когда преступная организация имеет форму объединения организованных групп; и если да, то есть ли смысл выделять в законе такую форму преступной организации? Думается, что в отдельных случаях подобное отождествление допустимо. Преступное сообщество в форме объединения организованных групп существует только тогда, когда каждая входящая в него организованная группа совершает те или иные преступления. Однако не каждое структурное подразделение создается для совершения преступлений; отдельные подразделения специализируются на выполнении функций, которые сами по себе, в отрыве от совокупной преступной деятельности всей организации, состава преступления не образуют. Кроме того, структурное подразделение не всегда обладает признаком устойчивости членства: состав участников такого подразделения может изменяться руководством организации без ущерба для выполняемой этим подразделением функции. Ведь в структурности проявляется и другое свойство системы - ее неаддитивность, то есть несводимость целого к механической сумме частей. В этом смысле структурное подразделение не обладает самостоятельным существованием

¹ Подробнее о тех функциях, на выполнении которых специализируются структурные подразделения, см. параграф 2.2. настоящего исследования.

вне организации (системы), и, в отличие от организованной группы, не имеет теоретической возможности выхода из нее.

Каковы же те критерии, с помощью которых мы можем выявить структурное подразделение в рамках конкретной преступной организации? Прежде всего, такое подразделение должно быть обособленным, то есть иметь относительно постоянных членов, отличающихся от других участников преступной организации либо спецификой, либо местом своей деятельности. Второй критерий, тесно связанный с первым, заключается в наличии собственного руководителя, полномочия которого ограничены функциями такого подразделения. Вместе с тем, несмотря на свою обособленность, структурное подразделение должно обладать связью с общей преступной деятельностью всей организации, а руководитель подразделения должен подчиняться руководителю всей организации.

Из приведенных критериев просматривается различие между действиями по руководству всей преступной организацией и ее структурными подразделениями. Так или иначе, но все полномочия руководителя структурного подразделения производны от полномочий руководителя самой организации, который, во-первых, устанавливает их объем, а во-вторых, наделяет этими полномочиями определяемое им самим лицо. Поэтому для признания действий того или иного лица содержащими признаки руководства структурного подразделения достаточно лишь установить, что это лицо на постоянной основе и по поручению руководителя преступной организации было наделено правом отдавать распоряжения о совершении тех или иных действий в интересах организации, которые обязательны лишь для членов такого подразделения.

В приговоре Московского городского суда, фрагмент которого приведен выше, отражено следующее: «Преступное сообщество состояло из 13 структурных подразделений, представляющих собой объединенные под руководством бригадира организованные группы, распределенные на ежедневно перемещающиеся по территории вещевого рынка 43 игорных заведения ТОО «Сат-Ко», деятельность которых осуществлялась с грубыми нарушениями законодательства и была направлена на хищение чужого имущества.

Структурные подразделения преступного сообщества - бригады - были построены по единой схеме и состояли из руководимого 1-3 бригадирами объединения одной-пяти организованных групп, каждая из которых обеспечивала деятельность одного игорного заведения и действовала в составе:

2-3 ведущих телекомпьютерных и иных игровых аттракционов (т.н. «нижних»), в обязанности которых входило непосредственное обслуживание игровых аттракционов;

держателя кассы организованной группы (т.н. «носчика»);

около 10 подставных лиц (т.н. «верхних»), в обязанности которых входило имитировать случайных прохожих; создавать атмосферу азарта; дезинформировать проигравших прохожих; осуществлять функции обеспечения безопасности, а также производить вспомогательные работы на игровой точке.

Непосредственное управление структурными подразделениями преступного сообщества осуществляли не менее 25 бригадиров. Бригадиры были уполномочены решать вопросы подбора и расстановки кадров подразделения с учетом внешности и умения вовлекать граждан в игру; организовывать обучение вновь принятых членов структурного подразделения; осуществлять контроль за дисциплиной участников подразделения и принимать меры воздействия на нарушителей дисциплины; определять . размеры ежедневного материального вознаграждения членов подразделения из противоправно полученных сумм доходов согласно установленным в сообществе пропорциям и с учетом личного вклада каждого участника; заниматься вопросами обеспечения безопасности структурного подразделения и в связи с этим в зависимости от ситуации решать вопросы частичного либо полного возврата гражданам проигранных ими сумм, а также другими путями регулировать конфликты с гражданами для предотвращения их обращений в правоохранительные и иные властные структуры; принимать отчеты о деятельности игорного заведения от ведущих и держателей касс».

В качестве четвертого деяния, образующего объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст.210 УК РФ, целесообразно рассмотреть участие в преступном сообществе (преступной организации), которое сформулировано в ч.2 названной статьи. Участие в преступной организации нельзя отождествлять с участием в совершаемых ею тяжких или особо тяжких преступлениях. Одного участия в совершаемых организацией преступлениях не достаточно, чтобы квалифицировать действия лица по ч.2 ст.210 УК РФ. Ведь к совершению отдельных преступлений ею могут привлекаться абсолютно посторонние лица В то же время, участник преступной организации может вообще не только не участвовать в совершаемых ею преступлениях, но даже не знать об обстоятельствах их

совершения. Для того, чтобы действия лица квалифицировать как участие в преступной организации, необходимо установить, что он занимает определенное место в ее структуре и связан с ней выполнением конкретной функции. Причем выполняемая таким лицом функция (как, например, аналитическая, техническая, бухгалтерская, информационная) может вообще не содержать в себе признаков объективной стороны какого-либо преступления. Достаточно, чтобы эта функция осуществлялась им в интересах преступной организации и была направлена на поддержание ее организационного единства и эффективной деятельности. Об участии лица в преступной организации могут свидетельствовать следующие факты:

прохождение процедуры (ритуала) вступления в организацию;

подчинение (зачастую неписаным) нормам и правилам организации;

исполнение распоряжений руководителя организации или ее структурного подразделения;

передача части прибыли от незаконной деятельности в общую кассу организации, а равно получение части такой прибыли.

Участие в преступной организации образует оконченный состав преступления с момента вступления лица в преступную организацию и совершения какого-либо деяния (в том числе и правомерного) в ее интересах или по ее заданию.

В приговоре Московского городского суда от 3 декабря 1999 года по уголовному делу №2-360/99 отмечено, что «суд не может согласиться с доводами подсудимых Дубровина и Первухина о том, что они не являлись участниками преступного сообщества и расценивает их как форму защиты от предъявленного обвинения, поскольку в ходе судебного следствия достоверно установлено, что Дубровин и Первухин были осведомлены о мошеннических способах игры на телекомпьютерных аттракционах и тем не менее согласились принимать участие в их работе, то есть фактически дали согласие на участие в преступном сообществе. Им было известно, что ТОО «Сат-Ко» руководят другие лица, которым, передается наибольший процент незаконно полученных денег, они участвовали в собраниях, где обсуждались вопросы деятельности игровых аттракционов».

Пятое деяние, образующее объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст.210 УК РФ, выражается в создании

объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп в целях разработки планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений. Указанное объединение не упоминается в ст.З 5 УК РФ, то есть у нас отсутствуют формальные основания считать его самостоятельной формой соучастия, равно как и третьей формой преступной организации, наряду со сплоченной организованной группой и объединением организованных групп. Однако разобраться с этим вопросом не формально, а по существу мы сможет только после того, как рассмотрим признаки этого объединения.

Первым обязательным признаком названного объединения является состав его участников, к которым относятся организаторы, руководители и иные представители организованных групп. Под организатором организованной группы, равно как и организатором преступной организации, по смыслу ч.5 ст.35 УК РФ следует понимать ее создателя и (или) руководителя, поэтому из текста статьи слово «руководитель» целесообразно исключить. Создание организованной группы и руководство ею в основном совпадает с аналогичными действиями в отношении преступной организации, поэтому нет необходимости подробно касаться этого вопроса. Закон говорит и об иных представителях организованных групп. Такие представители не обязательно должны быть членами организованных групп, однако они должны отвечать следующим требованиям:

- иметь поручение от организованной группы или ее руководителя на
участие в объединении;

- действовать от имени и в интересах представляемой им
организованной группы;

- обладать полномочиями принимать окончательные либо
предварительные решения от имени организованной группы при разработке
планов и условий совершения преступлений.

Законодатель говорит об организаторах, руководителях и иных представителях именно организованных групп, а не преступных

организаций, и в этом есть своя логика Создатели, руководители и участники преступных организаций несут уголовную ответственность уже за сами создание, руководство преступными организациями и участие в них, поэтому предусматривать дополнительную ответственность также и за их участие в аналогичного рода объединениях излишне. Однако представитель преступной организации, равно как и представитель организованной группы, может и не быть участником самой организации, а лишь оказывать ей услуги (в том числе и на платной основе) в представлении ее интересов. Таким образом, предусмотренный законом численный состав данного рода объединений необходимо увеличить за счет включения в него представителей преступных организаций.

Вторым обязательным признаком рассматриваемого нами объединения является цель его создания и деятельности, которая заключается в разработке планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений. Как следует из ст.ЗО УК РФ, разработка планов и условий для совершения преступлений - не есть уголовно наказуемая стадия совершения преступления. Не разработка, а лишь создание условий для совершения преступления может квалифицироваться по ч.1 названной статьи как приготовление к преступлению. В законе отсутствует также указание на то, что планы и условия разрабатываются для совместного совершения преступлений. Другими словами, объединение организаторов, руководителей и иных представителей организованных групп есть некая форма сотрудничества между организованными группами, которая не образует соучастия. Вместе с тем, закономерно возникает вопрос, для чего нужно объединяться представителям организованных групп? Ведь явно не для того, чтобы разрабатывать в интересах других организованных групп планы и условия для совершения преступлений, в которых сами они принимать участия не будут. На практике такого рода объединения создаются для:

Определение преступного сообщества (преступной организации) в законодательстве России и зарубежных стран

На сегодняшний день организованная преступность вошла в ряд глобальных проблем человечества, от решения которой в значительной мере зависит его дальнейшая судьба, и это не преувеличение, а лишь запоздалая констатация. Вместе с тем, путь к законодательной криминализации ее наиболее изощренных и опасных форм оказался в нашей стране долог и тернист. Первый шаг в этом направлении сделан 1 июля 1994 года, когда Федеральным законом в текст УК РСФСР 1960 года была введена ст.17_1, предусматривающая такую форму соучастия, как организованная группа. Принятый Государственной Думой Российской Федерации 24 мая 1996 года и вступивший в действие с 1 января 1997 года УК РФ ввел понятие преступного сообщества (преступной организации), а также предусмотрел ответственность за его создание, руководство им и участие в нем. В ч.4 ст.35 Общей части Кодекса, где сконструированы формы соучастия, указано, что преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организацией), созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях. В ч.5 той же статьи регламентируются общие правила ответственности организаторов и участников организованных групп и преступных организаций. Преступному сообществу как форме соучастия, установленной Общей частью Кодекса, корреспондируют нормы его Особенной части, содержащиеся в ст.210 УК РФ, которая называется

Организация преступного сообщества (преступной организации) и содержит признаки конкретного состава преступления.

Еще в пяти статьях УК РФ, на момент его принятия, были сформулированы составы преступлений, предусматривающие отдельные виды организационной деятельности, а именно: ст.208 - организация незаконного вооруженного формирования и участие в нем; ст.209 — бандитизм; ст.232 — организация либо содержание притонов для потребления наркотических средств или психотропных веществ; ст.239 -организация объединения, посягающего наличность и права граждан; ст.241 - организация или содержание притонов для занятия проституцией. Позже, в связи с принятием Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 года в текст УК РФ были введены еще две родственные статьи: ст.282_1, предусматривающая ответственность за создание экстремистского сообщества и участие в нем, и ст.282_2, криминализировавшая организацию деятельности экстремистской организации.

Кроме того, в 63 статьях УК РФ в качестве отягчающего обстоятельства различных составов преступлений упомянута организованная группа. Для сравнения заметим, что совершение преступления в составе преступного сообщества вообще не предусмотрено как квалифицирующий признак ни в одной статье Особенной части, и лишь пунктом «в» чЛ ст.63 Общей части таковое признается обстоятельством, отягчающим наказание, наряду со всеми другими формами соучастия. Таким образом, преступное сообщество упоминается только в трех статьях УК РФ: в ст.35 как одна из форм соучастия, в ст.63 как обстоятельство, отягчающее наказание, и в ст.210 как самостоятельный состав преступления. И вместе с тем даже не столь частое упоминание можно признать решительным и принципиальным прорывом в уголовном законодательстве России, которому предшествовали не стихающие и до настоящего времени острые теоретические дискуссии относительно оправданности и целесообразности введения уголовной ответственности за организацию преступного сообщества и участие в нем.

Среди сторонников подобного прорыва оказались такие ученые, как АЛДолгова, С.В.Дьяков, В.ВЛунеев, и другие. Еще в 1989 году, при проведении первого «круглого стола», посвященного проблемам борьбы с организованной преступностью, В.ВЛунеев, определяя преступное сообщество как «предусмотренное в уголовном законе устойчивое объединение лиц, организовавшихся для совместной преступной деятельности», утверждал: «Эта норма в Общей части должна сочетаться с тем, чтобы в Особенной части Уголовного кодекса были статьи о преступных сообществах. Реальную опасность для организованных преступников, особенно для руководителей преступного сообщества, представляет правильное определение их возможной уголовной ответственности»1.

Противниками такой идеи стали Г.Н.Борзенков, И.М.Гальперин, А.ЭЖалинский. «Сейчас не время процессов против врагов народа, - заявлял А.Э.Жалинский, - но тем более нужно предостеречь от опасной замены принципа личной виновной ответственности, оправдавших себя правовых форм соучастия неопределенными формулировками, которые могут позволить создавать по воле следователя преступные организации из людей, не знавших друг друга и не связанных единством умысла»2. Схожие доводы выдвигал Г.Н.Борзенков: «Как не существует «преступной деятельности вообще», так и не существует «преступной организации», не связанной с совершением конкретных преступлений, предусмотренных уголовным законом... В этих предложениях отчетливо просматривается отказ от основополагающего принципа уголовной ответственности только за действия, содержащие признаки конкретного состава преступления».

Наиболее обстоятельной критике новые законодательные инициативы были подвергнуты И.М.Гальпериным, который писал, что «начинает складываться миф, будто главное препятствие в борьбе с организованной преступностью и коррупцией - это несовершенство уголовного закона, который «вяжет руки», и, стало быть, дело не в решительном улучшении работы, а в изменении закона. Эпатируется общественное мнение посредством утверждений в популярных изданиях, что действующее уголовное законодательство якобы бессильно в борьбе с организованной преступностью и коррупцией. В специальной литературе высказываются столь же радикальные, сколь и неприемлемые предложения о внесении изменений и дополнений в уголовный закон... В науке уголовного права, однако, справедливо отмечалось, что криминалистическое понятие преступной группы не совпадает с уголовно-правовым. Возникает вопрос: а может ли и должно ли совпадать? При бесспорности тезиса о необходимости учета в уголовном законе криминалистических особенностей той или иной преступной деятельности, недопустим механический «перевод» криминалистических понятий в уголовно-правовые... Предлагается ввести в Особенную часть УК специальную статью: «Организация преступных сообществ или руководство ими, а равно участие в них»... Это предложение игнорирует принцип уголовного права, состоящий в наступлении ответственности любого соучастника за то конкретное преступление, которое совершено совместно»1.

Преступное сообщество (преступная организация) как форма соучастия

Преступное сообщество является одновременно институтом Общей и Особенной части УК РФ. Как институт Общей части оно представляет собой одну из форм соучастия, перечисленных в СТ.35 Кодекса, поэтому его уголовно-правовой анализ будет неполным при рассмотрении вне рамок соучастия.

Соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления (ст.32 УК РФ). Для соучастия характерны как объективные, так и субъективные признаки. К объективным относятся количественный (участие двух или более лиц в совершении одного преступления) и качественный (наличие причинной связи между действиями каждого соучастника и единым преступным результатом) признаки. Субъективным признаком соучастия следует признать присущий лишь соучастникам двойной умысел, который направлен: а) на совершение только умышленного преступления и б) на совершение этого преступления не в одиночку, а совместно с другими лицами.

В самом Кодексе отсутствуют термины «форма» или «вид» соучастия. Понятие «вид» используется лишь в его ст.ЗЗ по отношению к самим соучастникам (исполнитель, организатор, подстрекатель, пособник). Вместе с тем, в теории вот уже на протяжении многих десятилетий не стихают споры о том, что считать формой, а что - видом соучастия. В самых современных работах по данному вопросу спор стал вестись уже по поводу целесообразности самого спора1. Мы же перейдем сразу к сути проблемы.

В отечественной юридической мысли одним из первых этого вопроса коснулся Н.С.Таганцев, который выделял такие виды соучастия, как скоп, сговор и шайка Какой-либо четкий критерий для такого деления им сформулирован не был. Шайку он называл особым видом соучастия, отмечая такие ее свойства, как (1) общее между ее участниками соглашение на постоянную преступную деятельность, относящееся как к одному определенному роду преступлений,, так и к разным родам, (2) обращение этой деятельности в ремесло, (3) наличие иерархической организованности. Именно шайку Н.С.Таганцев считал наиболее опасным видом преступного соучастия1.

А.Н.Трайнин, автор первой советской монографии о соучастии, выделял четыре вида соучастия: без предварительного сговора (простое соучастие); с предварительным сговором; организованная группа; соучастие особого рода (преступная организация или преступное сообщество). В основу этой классификации им были положены характер и степень субъективной связи соучастников2.

Приведенная классификация была воспринята П.ИХришаевым и Г.А.Кригером. Однако то, что А.Н.Трайнин именовал видами соучастия, они стали называть формами, а деление соучастия на виды они производили в зависимости от роли и степени участия лица в преступлении. «По этому критерию, - писали они, - все случаи соучастия могут быть разделены на два вида: простое, при котором действия всех соучастников однородны и выражаются в непосредственном участии в выполнении состава преступления (соисполнительство), и сложное, при котором имеет место распределение ролей между соучастниками, в результате чего каждый из них выполняет различные по своему характеру действия»3.

Позиция А.Н.Трайнина, ПИ.Гришаева и Г.А.Кригера логически небезупречна, поскольку является, на самом деле, результатом смешения нескольких классификационных оснований. Если для первой и второй форм соучастия таковым является время соглашения соучастников (без предварительного сговора и с предварительным сговором), то для третьей и четвертой это - степень организованности соучастников (организованная группа и преступная организация). При этом и организованная группа, и преступная организация представляют собой разновидность соучастия по предварительному сговору, что также препятствует их рассмотрению в одном логическом ряду.

Более непротиворечивой представляется точка зрения А.А.Пионтковского, который в зависимости от степени сплоченности соучастников классифицировал соучастие на две формы: соучастие без предварительного соглашения и соучастие с предварительным соглашением. Последняя форма включала в себя простое соучастие с предварительным соглашением, организованную группу и преступную организацию (наряду с бандой)1. Приведенную классификацию нельзя признать полной, поскольку она не предусматривает сложного соучастия при отсутствии предварительного сговора, а такие случаи на практике встречаются. Кроме того, классификационным основанием ученый называет степень сплоченности соучастников, однако фактическим основанием у него выступает наличие предварительного соглашения, которое к сплоченности имеет лишь косвенное отношение.

М.И.Ковалев по признаку внутренней связи между соучастниками различал два вида соучастия: с предварительным соглашением и без предварительного соглашения. Первый вид он делил на два подвида: на простое соучастие с предварительным соглашением и на преступную организацию. Формами соучастия ученый считал два различно выраженных вовне характера преступной деятельности: совиновничество и соучастие в тесном смысле слова2.

Как видим, предложенный вариант немногим отличается от того, что предлагал А.А.Пионтковский

Принципиально иную классификацию осуществил Ф.ГЛБурчак, положив в ее основу конструкцию составов преступления. Он подразделил соучастие на три формы: соисполнительство, соучастие в тесном смысле слова (с распределением ролей) и соучастие особого рода, непосредственно предусмотренное в Особенной части УК1. Данной классификации присущи те же недостатки, что и всем рассмотренным выше: она неполна и логически противоречива Так, например, банду и преступное сообщество можно по этой классификации отнести сразу к двум формам соучастия.

Наиболее радикальных взглядов по рассматриваемому нами вопросу придерживается Н.Г.Иванов. Он предлагает считать единственно возможной формой соучастия группу, поскольку ее признаки, разработанные социальной психологией, равным образом применимы ко всем тем формам соучастия, которые выделялись другими учеными. Ее видами он называл организацию, банду, группу, образованную по предварительному сговору, и группу, образованную без предварительного сговора2. С позицией Н.Г. Иванова нельзя согласиться в главном, то есть в том, что все формы соучастия можно свести к группе. Так, понятие организации по своей социальной и психологической природе несводимо к понятию группы и не может рассматриваться как ее разновидность, что будет показано во второй главе настоящего исследования.

Понятие, признаки, состояние и динамика организованной преступности

Во взглядах на организованную преступность, присущих как представителям юридической науки и правоприменительной практики, так и широкой общественности во всем мире, имеют место три основные парадигмы.

Парадигма первая: организованная преступность — это миф. Организованная преступность — это не более чем теоретическое преувеличение. В общепринятом понимании организованной преступности не существует. Встречаются лишь рыхлые неформальные объединения, основанные на этнических или кровнородственных связях, которые оказывают посильную (нередко противоправную) помощь и покровительство своим родственникам или соплеменникам, а также определенные традиции и устоявшиеся формы общения между лицами, занимающимися преступной деятельностью или совместно отбьюавшими наказание в виде лишения свободы. Точно также бывшие однокашники зачастую на протяжении всей жизни поддерживают друг с другом отношения и при необходимости проявляют взаимовыручку. То есть имеет место некая аморфная преступная (или полупреступная) среда, однако нет единой постоянно функционирующей корпорации преступников1.

Миф об организованной преступности явился порождением своеобразного фольклора, сложившегося в недрах индустриального общества в период его наивысшего расцвета, то есть с конца XIX по конец XX века.

Этот миф охотно культивировался творческими деятелями, правоохранительными органами и самими преступниками. Для представителей творческой профессии миф об организованной преступности стал новым плодовитым сюжетом их произведений. Первым использовал такой сюжет А.Конан-Дойл в рассказах «Последнее дело Холмса» и «Пустой дом», где им был вьшеден образ профессора Мориарти - руководителя преступной организации, окутавшей своей невидимой сетью столицу Британской империи. В дальнейшем этот сюжет перекочевал в кино, где на его основе были созданы эпические киноленты Ф.Кополлы («Крестный отец»), СЛеоне («Однажды в Америке») и М.Скорцезе («Отличные парни», «Казино», «Банды Нью-Йорка»), повествующие о жизни американской мафии. Творческим гением этих великолепных кинорежиссеров, романтизировавших преступный мир, искусственно сотворена целая мафиозная культура, с которой впоследствии себя стали охотно отождествлять как преступники, так и полулегальные бизнесмены. В Советском Союзе первой и, пожалуй, до сих пор непревзойденной кинолентой на эту тему стал фильм режиссера Ю.Кары «Воры в законе», вышедший на широкий экран в 1988 году, который во многом предопределил стереотипы представлений об отечественной организованной преступности. Киноиндустрия является одной из наиболее доходных отраслей, поэтому миф об организованной преступности по-прежнему нещадно эксплуатируется ею.

Г.Абадинский в своем монументальном исследовании приводит весьма неожиданный пример того, как члены мафиозных семей неоднократно просматривали фильм «Крестный отец» и по этому фильму учились образу жизни «настоящих» мафиози1.

Для правоохранительных органов общественная шумиха по вопросу об организованной преступности стала поводом ввести дополнительные штатные единицы и целые специализированные подразделения с многочисленным бюрократическо-управленческим аппаратом, получить дополнительное финансирование и, умело манипулируя статистическими показателями, с целью продвижения по службе либо, готовя почву для карьеры политического деятеля, рапортовать властям о своих мнимых победах. На самом же деле ни в отечественной, ни в мировой юридический практике почти не было случаев осуждения лидеров организованной преступности. В Швейцарии, например, с треском провалился процесс против «русской» мафии в лице Сергея Михайлова, да и вызвавшее широкий резонанс уголовное преследование в отношении Павла Бородина так и не было доведено до суда. Вспомним и о том, что легендарный «босс боссов» чикагской мафии Аль Капоне, подозреваемый в организации сотен заказных убийств, был осужден всего-навсего за неуплату налогов. А одиозные преступные организации России - «солнцевские», «уралмашевские», «курганские» и т.д. — остаются таковыми лишь на газетных полосах, но не в текстах судебных приговоров.

Миф о могуществе и безжалостности организованной преступности стал выгоден самим преступникам, которые, создавая иллюзию своей причастности к мафии, таким образом завоевывают себе незаслуженный «авторитет» и влияние. Подобный миф одновременно является эффективным способом самоутверждения в преступной среде и в преступной деятельности: страх перед мафией парализует жертв совершаемых преступлений, делая их более сговорчивыми и вынуждая умалчивать о совершаемых по отношению к ним преступлениях.

Парадигма вторая: организованная преступность носит тотальный характер. Организованность стала в XX веке наиболее эффективной формой выживания социальных организмов. Основной тенденцией экономического развития является в настоящее время монополизация. Подобно гигантским корпорациям, стремящимся к захвату сырьевых источников и мировых рынков сбыта, преступность постоянно самоорганизуется, расширяя масштабы своей деятельности и силу влияния. Преступники давно осознали, что индивидуальная преступная деятельность, с одной стороны, не может принести сверхприбыль, а с другой стороны, весьма уязвима перед лицом правоохранительных органов. По существу, преступные организации - это такие же корпорации, отличающиеся лишь тем, что они специализируются на нелегальных видах деятельности. Они подчиняются тем же законам развития, как и все другие предприятия1. Кроме того, осуществляемое государством преследование влечет становление механизмов защиты (система безопасности и контрразведки, конспирация, выработка норм поведения и жестка дисциплина), что делает такую организацию суперкорпорацией, неким монстром, способным противостоять государству. Преступное сообщество стремится к всеобъемлющему контролю над преступной жизнью, подчиняя либо уничтожая конкурентов. Большая часть совершаемых в наше время преступлений, включая квартирные кражи, угоны автомобилей, взяточничество, заказные убийства и т.д. - это лишь видимая вершина айсберга, в то время как ее базис - преступное сообщество — остается невидимой. В скором времени вся преступность (за исключением преступлений, совершаемых по неосторожности), сведется к ее организованным формам. Уже сегодня за многими экономическими и политическими решениями с государстве стоят находящиеся в тени руководители преступных организаций, дергающие за ниточки управляемых ими политиков-марионеток, и нет ни одного государственного органа, который в той или иной мере не был поражен коррупционной связью с организованной преступностью.

Так, в докладе Вашингтонского Центра стратегических и международных исследований, подготовленном в 2000 году под руководством экс-директора ЦРУ и ФБР В.Вебстера, делается однозначный вывод о том, что Россия в настоящее время окончательно превратилась в «государство криминальных синдикатов», а президенту Соединенных Штатов рекомендовано официально признать российскую организованную преступность «угрозой национальной безопасности США»1.

Необратимые процессы глобализации становятся предпосылкой создания мощной единой транснациональной преступной корпорации, которая сможет бросить вызов всему миропорядку, будущее которого видится эсхатологически: человечество ожидает финальная битва, настоящий Армагеддон, на поле которого столкнутся в решающей схватке силы Света, олицетворяемые традиционными институтами государственной власти и мирового сообщества, и силы Тьмы, олицетворяемые организованной преступностью, причем преимущество окажется на стороне последней.

Предложения по усовершенствованию уголовного законодательства

В целях усовершенствования уголовного законодательства об ответственности за создание преступных организаций, руководство ими и участие в них, с учетом проведенного анализа, предлагается принять проект Федерального закона РФ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» следующего содержания:

I. Статью 35 изложить в следующей редакции: «Статья 35. Формы соучастия 1. Формами соучастия являются группа соисполнителей без предварительного сговора, группа соисполнителей с предварительным сговором, группа соучастников без предварительного сговора, группа соучастников с предварительным сговором, организованная группа, преступная организация. 2. Преступление признается совершенным группой соисполнителей без предварительного сговора, если в его совершении участвовали не договаривавшиеся заранее о совместном совершении преступления два или более лица, каждый из которых выполнил все или часть деяний, образующих объективную сторону состава какого-либо преступления, предусмотренного Особенной частью настоящего Кодекса. 3. Преступление признается совершенным группой соисполнителей с предварительным сговором, если в его совершении участвовали договорившиеся заранее о совместном совершении преступления два или

более лица, каждый из которых выполнил все или часть деяний, образующих объективную сторону состава какого-либо преступления, предусмотренного Особенной частью настоящего Кодекса.

4. Преступление признается совершенным группой соучастников без предварительного сговора, если в его совершении, кроме исполнителя, принимали участие лица, отнесенные к другим видам соучастников, не договаривавшиеся заранее о совместном совершении преступления..

5. Преступление признается совершенным группой соучастников с предварительным сговором, если в его совершении, кроме исполнителя, принимали участие лица, отнесенные к другим видам соучастников, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

6. Преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено возглавляемой организатором группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.

7. Преступление признается совершенным преступной организацией, если оно совершено устойчивым законспирированным объединением трех и более лиц либо нескольких организованных групп, созданным для осуществления преступной деятельности.

8. Преступление признается совершенным особо опасной преступной организацией, если оно совершено устойчивым законспирированным объединением трех и более лиц либо нескольких организованных групп, созданным для совершения одного или нескольких особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, здоровье, свободу, половую неприкосновенность человека, а также на общественную безопасность, основы конституционного строя и безопасность государства, мир и безопасность человечества.

9. Лицо, создавшее организованную группу, преступную организацию или особо опасную преступную организацию либо руководившее ими, подлежит уголовной ответственности за их создание и руководство ими в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса, а также за все совершенные организованной группой или преступной организацией преступления, если они охватывались его умыслом. Другие участники организованной группы или преступной организации несут уголовную ответственность за участие в них в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса, а также за преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали.

10. Создание организованной группы в случаях, не предусмотренных статьями Особенной части настоящего Кодекса, влечет уголовную ответственность за приготовление к тем преступлениям, для совершения которых она создана.

11. Совершение преступления в составе одной из форм соучастия, кроме случаев, когда ответственность за ее организацию и участие в ней предусмотрена какой-либо статьей Особенной части настоящего Кодекса, является отягчающим обстоятельством и влечет более строгое наказание на основании и в пределах, предусмотренных настоящим Кодексом.

Примечания: 1. Объединение признается законспирированным, если оно сохраняет в тайне свою структуру и персональный состав, либо использует в своей деятельности фиктивные юридические лица, либо скрывает свое имущество, либо использует насилие или угрозу применения насилия к лицам с целью неразглашения сведений о своей деятельности, либо если его организаторы или участники действуют под чужими именами, используя для этого поддельные документы. 2. Под преступной деятельностью в статьях настоящего Кодекса; понимается неоднократное совершение преступлений либо совершение одного продолжающегося преступления, состоящего из нескольких самостоятельных эпизодов, а также совершение иных действий, направленных на подготовку преступлений, их сокрытие и уклонение от ответственности, а также на обеспечение функционирования преступной организации.

3. Преступление, совершенное организованной группой или преступной организацией, охватывалось умыслом организатора, если он являлся также и организатором совершаемого этой группой или организацией преступления, либо если он принимал непосредственное участие в преступлении, совершаемом этой группой или организацией, либо если он лично не организовывал конкретное преступление и не участвовал в его совершении, однако знал о том, что такое преступление готовится или совершается участниками этой группы или организации, желал либо сознательно допускал его совершение, а если не желал, то не предпринял всех зависящих от него мер к его предотвращению».

Похожие диссертации на Преступное сообщество (преступная организация): уголовно-правовой и криминологический анализ

Банда и преступное сообщество (преступная организация) как формы соучастия : сравнительно-правовой анализЕрмакова Татьяна Николаевна

Уголовная ответственность за организацию преступного сообщества (преступной организации) по законодательству России, Беларуси и Украины: сравнительный анализ Черный Андрей Викторович

Организация преступного сообщества в сфере незаконного оборота наркотиков: региональный криминологический анализ и противодействие : по материалам Дальневосточного федерального округаЖелезняков, Анатолий Михайлович

Уголовно-правовой анализ организации занятия проституциейГерасимов, Николай Владимирович

Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях (Уголов.-правовой анализ) Изосимов Сергей Владимирович

Теоретико-прикладной анализ служебных преступлений, совершаемых в коммерческих и иных организациях (Уголовно-правовой и криминологический аспекты) Изосимов Сергей Владимирович

Организация преступного сообщества (преступной организации): уголовно-правовой и криминологический аспекты Гришко Елена Александровна

Противодействие организации преступного сообщества (преступной организации) : криминологическое исследованиеСевастьянов, Дмитрий Львович

Уголовная ответственность за организацию преступного сообщества (преступной организации) и участие в нем Мордовец Андрей Александрович

Уголовно-правовые и криминологические проблемы организации преступного сообщества (Преступной организации) Тройнов Сергей Павлович