Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятие и правовая характеристика категории «посягательтво» в российском уголовном праве 10
1.1 Понятие посягательства в уголовном праве России 10
1.2 Юридическая природа категории «посягательство» 29
1.3 Состав преступления и признаки посягательства 46
Глава 2. Уголовная ответственность за посягательство на жизнь по действующему законодательству 74
2.1 . Объективные признаки посягательства на жизнь 74
2.2. Субъективные признаки посягательства на жизнь 102
2.3. Виды посягательств на жизнь в действующем законодательстве 125
Заключение 164
Список использованной литературы 174
Приложения 189
- Понятие посягательства в уголовном праве России
- Юридическая природа категории «посягательство»
- Объективные признаки посягательства на жизнь
- Субъективные признаки посягательства на жизнь
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Характер социально-экономических изменений, произошедших в нашей стране за последнее время, позволяет по-новому взглянуть на проблему борьбы как с преступностью в целом, так и с отдельными ее проявлениями. Следствием этого является необходимость переосмысления структуры и смысла уголовного законодательства, переработки ряда содержащихся в нем понятий и терминов.
Одно из важнейших условий эффективности реализации уголовного закона - совершенство его языка, его точность, логичность. Чем более закон соответствует этим требованиям, тем выше его форматотивные и регулятивные возможности, тем менее создается проблемных ситуаций с усложненным толкованием и применением его норм. В этой связи законодатель должен стремиться к оптимизации не только конструкций составов преступлений, но и отдельных их признаков, выраженных посредством использования различных терминов, понятий и категорий.
Вместе с тем в действующем Уголовном кодексе России используются понятия, которые изначально должны являться точными, но, по сути, определяются правоприменителем как оценочная категория. Такая ситуация характерна для простых диспозиций, используемых в УК РФ. В частности, это относится к таким понятиям, как «похищение человека», «посягательство» и др. Подобное положение, несмотря на свою историческую традиционность, может порождать различные дискуссии в области реализации норм уголовного права и их толкования. Чтобы избежать подобных коллизий, необходимо дальнейшее совершенствование понятийного аппарата уголовного права.
Одним из таких понятий следует признавать категорию «посягательство». Термин «посягательство» получил достаточно широкое распространение в теории как отечественного, так и зарубежного уголовного права, в том числе как синоним понятий «преступление» и «общественно опасное дея-
4 ниє». Наряду с этим он также отражен в тексте норм действующего законодательства как общее понятие в ч. 2 ст. 2 и ст. 37 УК РФ, а также как родовое понятие деяния, определяющее специфику объективной стороны ряда составов преступлений. В частности, нормами Особенной части УК РФ предусмотрена ответственность за посягательства на жизнь отдельных категорий потерпевших (ст. 277, 295, 317 УК РФ). Некоторые из этих норм были закреплены в Уголовном кодексе относительно недавно и еще недостаточно изучены в юридической литературе.
В то же время этимологическое содержание термина «посягательство», используемого законодателем в отдельных составах преступлений, в диспозиции не раскрывается. Это приводит к отсутствию единообразного понимания указанного термина в теории уголовного права.
Наряду с этим специфика законодательной конструкции ряда составов преступлений, таких как разбой, пиратство, бандитизм и ряд других, позволяет утверждать о необходимости использования понятия посягательства как наиболее характерно отражающего природу этих деяний и способ их совершения. Это, в свою очередь, порождает потребность в разработке доктри-нального определения посягательства и закреплении его в тексте уголовного закона.
Изучению теоретических вопросов, связанных с определением посягательства в науке уголовного права уделялось внимание в работах таких исследователей, как В.Е.Батюкова, Н.И.Ветров, И.С.Власов, Л.Д.Гаухман, В.Т. Дзюба, С.В.Дьяков, С.К. Милюков, В.В. Есипов, П.В.Замосковцев, А.А.Игнатьев, М.П.Карпушин, Ю.И.Ляпунов, В.В.Мальцев, А.И.Марцев, Л.А.Ногина, В.С.Прохоров, Е.А. Сухарев, Н.С. Таганцев, Н.И.Трофимов, И.М.Тяжкова, О.Ф. Шишов, М.И. Якубович и ряда других авторов. В последнее время указанные вопросы разрабатывались в кандидатских диссертациях таких авторов, как М.М. Курбанов, Т.Ю. Маркова, В.В. Полухин, С.Л.
5 Скутин, B.C. Ткаченко, А.В. Шабанов. Однако указанные исследователи рассматривали данную проблему преимущественно в свете изучения посягательств на жизнь. Вопрос об использовании посягательства как общего и родового понятия при характеристике различных составов преступлений не ставился. В то же время даже в рамках проведенных исследований имеются существенные противоречия по поводу содержания признаков объективной стороны посягательства на жизнь и момента его окончания.
Недостаточная теоретическая разработанность понятия и признаков посягательства нередко приводила и приводит к затруднениям в судебно-следственной практике.
Изложенное позволяет сделать вывод об актуальности избранной темы диссертационного исследования.
Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в связи с совершением общественно опасных деяний, определенных в Уголовном кодексе России посредством употребления категории «посягательство».
Предметом исследования являются нормы уголовного права, определяющие законодательный и нормативный уровень категории «посягательство» как общественно опасного и уголовно противоправного деяния.
Цель и задачи исследования. Целью настоящего диссертационного исследования является теоретическая разработка категории посягательства в науке уголовного права и определение путей ее использования в структуре действующего законодательства. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:
на основе изучения этимологического значения термина «посягательство» проанализировать его социальную и правовую природу;
- выработать доктринальное определение посягательства с указанием всех характеризующих его признаков;
определить сущность и содержание понятия посягательства как признака объективной стороны преступления;
сформулировать понятие посягательства на жизнь как признака объективной стороны состава преступления в свете общего содержания категории посягательства;
проанализировать объективные и субъективные признаки предусмотренных в УК РФ норм об ответственности за посягательства на жизнь отдельных категорий лиц и практику их применения;
- разработать предложения по совершенствованию уголовного
законодательства.
Методологической основой исследования являются положения диалектической теории познания, в рамках которой применялись другие общенаучные методы конкретно-исторического, логического, формально-юридического, сравнительно-правового, системного анализа и толкования уголовного закона. Нормативную базу исследования составило уголовное законодательство России в различные периоды его существования, а также современное зарубежное уголовное законодательство. Теоретической основой исследования послужили научные труда ученых дореволюционного, советского и постсоветского периодов в области философии, истории, теории права, уголовному, уголовно-процессуальному, конституционному, административному и другим отраслям права. Автором анализировались материалы диссертационных исследований, посвященных проблемам посягательства на жизнь, признакам преступления и другим вопросам.
Эмпирическую базу исследования составляют опубликованные данные о состоянии и динамике преступности на территории Российской Федерации, судебная практика по конкретным уголовным делам, руководящие разъяснения пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ, статистические данные МВД РФ и Судебного департамента при Верховном Суде РФ.
7 Анализировались результаты социологических исследований и статистические данные ряда ученых по предмету диссертационного исследования. Проведено изучение уголовных дел о посягательствах на жизнь, предусмотренных ст.277, 295 и 317 УК РФ. Проанкетировано более 200 сотрудников правоохранительных органов. Кроме того, в исследовании был использован практический опыт работы автора.
Основные положения, выносимые на защиту:
Законодательное понятие преступления следует определять не через категорию «деяние», а посредством использования категории «посягательство». Под преступлением следует понимать виновно совершенное, общественно опасное посягательство, запрещенное Кодексом под угрозой наказания.
Категория «посягательство» фактически раскрывает общее законодательное понятие преступления через потенциальную угрозу (опасность) наступления нежелательных для общества последствий (законодательный уровень), а также характеризует деяние объективной стороны конкретного состава преступления (правовой уровень).
Под посягательством в статьях Уголовного кодекса РФ следует понимать совершение преступления с применением насилия или угрозой его применения.
Предложения по совершенствованию уголовного законодательства России, касающиеся общего понятия посягательства, определения круга потерпевших, а также признаков объективной и субъективной стороны преступлений, использующих понятие «посягательство на жизнь».
Научная новизна диссертации заключается в том, что она является комплексным правовым исследованием, посвященным уголовно-правовой категории «посягательство», определяемой в работе через нормативный и законодательный уровень. В диссертации на основе изучения этимологическо-
8 го значения термина «посягательство» анализируется его социальная и правовая природа; дается доктринальное определение посягательства с указанием всех характеризующих его признаков, общее определение посягательства как признака объективной стороны преступления, общее определение посягательства на жизнь как признака объективной стороны состава преступления. В работе обосновываются предложения по совершенствованию уголовного законодательства.
Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в научном анализе категории «посягательство» на нормативном и законодательном уровнях и выявлении основополагающих признаков посягательства, характерных для объективной стороны преступления и объектной стороны состава преступления. Выводы и предложения, сформулированные в результате исследования, могут быть использованы в правоприменительной деятельности и для дальнейшего совершенствования действующего уголовного законодательства, что способствовало бы формированию единообразной политики и практики применения изучаемых норм.
Теоретические положения и выводы диссертации могут быть использованы в преподавании курса «Уголовное право России» в юридических учебных заведениях, а также при подготовке методических рекомендаций и учебных пособий по проблемам проведенного автором исследования.
Апробация результатов исследования: основные положения и выводы диссертационного исследования излагались на научно-практических конференциях, посвященных: 200-летию Министерства юстиции России, состоявшейся в Академии права и управления Минюста России (Рязань, 2002); проблемам уголовно-исполнительной политики в реализации международных правовых стандартов обращения с осужденными, состоявшейся в Самарском юридическом институте Минюста России (2003). По теме диссертационного исследования подготовлены 4 научные статьи.
9 Структура работы построена в соответствии с целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав, объединяющих шесть параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений. Объем и оформление диссертационного исследования отвечают требованиям, предъявляемым ВАК России.
Понятие посягательства в уголовном праве России
На протяжении довольно длительного периода в уголовном праве в качестве основных категорий традиционно выступали преступление и его состав. В настоящее время в науке уголовного права складываются теории уголовной социологии, системного исследования, которые значительно повышают общую разработанность проблем уголовного права и открывают возможности по-новому рассматривать многие традиционные вопросы.
Социальный мир изначально системен. Под системой понимается «совокупность элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, которая образует определенную целостность, единство» 1.
Системный подход позволяет комплексно подойти к исследованию той или иной проблемы. Все это непосредственно относится и к уголовному праву.
Исходным и опорным понятием в уголовном праве является общественно опасное деяние, признаваемое преступлением. Именно это понятие замыкает на себе все его положения, правовые механизмы регуляции общественных отношений. Но преступление - это не просто физическое телодвижение человека или воздержание от него. Преступление имеет огромное социальное значение, заключает в себе совокупность негативных признаков.
Системный подход к изучению основного института уголовного права предполагает, что категорию преступления следует рассматривать как поведение, деятельность человека.
Отдельные авторы поведение субъекта, совершившего преступление, рассматривают не через общее его понятие, а в качестве его признака. «Человеческое поведение является наиболее общим и самым обязательным при- знаком любого преступления» 2. Фактически эта идея излагается и во многих современных учебниках по уголовному праву, где указывается, что преступление - это прежде всего деяние. На наш взгляд, сам поведенческий акт человека в качестве самостоятельного признака преступления рассматриваться не может, так как признак явления есть существенная его сторона, а поведение и есть само явление. Таким образом, преступление - есть поведение человека, признаки преступления характеризуют именно само это поведение.
В соответствии с действующим законодательством (ст. 14 УК РФ) преступление - это виновно совершенное, общественно опасное деяние, запрещенное Кодексом под угрозой наказания. Исходя из этого определения и выделяют основные признаки преступления. Это общественная опасность, противоправность, виновность и наказуемость.
В системе права преступление - это деяние, которое является общественно опасным, и совершение которого запрещено уголовным законом под угрозой наказания.
Основной вопрос заключается в том, что, несмотря на внешнее сходство, эти категории являются различными. «Преступление в системе права и системе законодательства - это, если можно так выразиться, преступление и преступление»3. В системе права преступление - это реально происшедшее событие (фактический акт человеческого поведения). Преступление в рамках законодательной системы оценивается априори как потенциальная возможность (опасность) наступления негативных последствий. Именно эта возможность и определяет содержание публичности категории преступления.
Опасность как категория социальной практики дуалистична. С одной стороны, это категория гипотетическая, выражающая возможность, вероятность наступления при определенных условиях известных негативных фактов. В этом смысле опасность - это не сущее, а грядущее. Она несет в себе субъективную окраску (как наше суждение) о возможности появления в будущем нежелательного явления, но которое еще не наступило.
С другой стороны, опасность - категория объективная. В реальном мире существуют определенные социальные явления, которые в совокупности создают состояние реальной возможности наступления нежелательного результата.
При этом субъективный аспект опасности и закрепляется в уголовном законодательстве. В этом плане общественная опасность есть своеобразная форма так называемого «опережающего отражения», результат экстраполяции людьми предшествующего социального опыта 4.
В этом смысле следует различать преступление в системе законодательства как явление, признаки которого описываются до его реального совершения (посягательство), и преступление в системе права, то есть как реальный свершившийся факт.
Еще один аспект за предложенную позицию заключается в анализе категории «юридический факт» в уголовном праве.
Само учение о юридических фактах сложилось в большей мере в русле формально-догматического учения о праве. В русской юридической науке юридические факты рассматривались, как правило, в соответствии с традициями германской правовой школы. Отмечалось, что юридический факт - это всякое обстоятельство, влекущее за собой, как следствие, возникновение, изменение и прекращение юридического отношения. В России этой проблемой занимались такие известные правоведы, как П.Г. Виноградов, Л.И. Петражицкий, В.И. Синайский, Ф.В. Тарановский и др.
В советской юридической науке под юридическими фактами понимались конкретные жизненные обстоятельства, вызывающие в соответствии с нормами права наступление тех или иных правовых последствий. Во-первых, это конкретные жизненные обстоятельства, элементы объективной социальной действительности. Во-вторых, это обстоятельства, признанные нормами права, прямо или косвенно отраженные в законодательстве.
Теория права под юридическими фактами понимает обстоятельства, с наличием которых нормы права связывают возникновение, изменение или прекращение определенных юридических последствий (правоотношений), прав и обязанностей тех или иных лиц. Юридические факты предопределяют динамику правоотношений, их движение от возникновения до прекращения. Они служат непосредственной причиной приведения механизма действия закона, который обусловливает движение правоотношений и в котором заложена потенциальная возможность их возникновения.
Юридическая природа категории «посягательство»
Точность и логичность терминов, используемых в уголовном законе, является одним из условий его эффективности. Так, определеннее понятия в уголовном законе, тем выше его регулятивные возможности. Таким образом, уменьшится создание нетипичных ситуаций, связанных с толкованием его норм.
Исследование относительно соответствия действующего уголовного законодательства перечисленным требованиям с использованием критериев, разработанных Н.Ф. Кузнецовой (основной - состояние, динамика, структура ошибок в квалификации преступлений и карательной практики; косвенный -содержание теоретических дискуссий в уголовном праве), позволяет утверждать о наличии значительных трудностей семантической (смысловой) интерпретации текста уголовного закона. Смысл многих использованных законодателем терминов или не совсем ясен, или вызывает теоретические дискуссии по определению их содержания.
Следует отметить, что по сфере употребления и по языковым средствам язык закона относится к официально-деловому стилю, для которого характерны употребление слов в прямом значении, стандартных выражений, использование специальной лексики, нейтральных языковых средств, экспрессивная нейтральность. При этом многие термины и словосочетания имеют глубокий, традиционный смысл и содержание, которые определяются традиционной (исторической и социальной обусловленной) юридической техникой. Некоторые авторы для этого используют понятие «законодательная логика».
Социальная и историческая обусловленность уголовно-правовых норм определяет необходимость использования законодателем при нормотворчестве тех или иных понятий, смысл которых либо известен, либо необходим.
В соответствии со ст. 1 УК РФ «уголовное законодательство Российской Федерации состоит из настоящего Кодекса. Новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в настоящий Кодекс». Таким образом закон фактически определяет, что единственным формальным основанием для уголовного права России является УК РФ. Именно указанная особенность обязывает законодателя обеспечить содержательную и логическую завершенность Уголовного кодекса, максимально точно обозначить признаки деяний, за совершение которых предусмотрена уголовная ответственность.
Важную роль в закреплении механизма логических связей играет создание понятийного аппарата. Ближайшими целями его формирования являются совершенствование терминологической базы, ее упорядочение, приведение в соответствие с терминологией других отраслей законодательства; преодоление недостаточности понятийного аппарата - введение новых норм, так или иначе определяющих понятия; исключение противоречий в толковании терминов, а также в нормах права; установление места каждого термина и его правовой дефиниции в нормативных правовых актах, а конечной - достижение единообразия в понимании и применении норм уголовного права 26.
Широкий круг общественных отношений, защищаемых действующим УК, принятым Государственной Думой РФ 24 мая 1996 г., обусловил наличие большого количества норм уголовного права, которые содержат в себе множество понятий, нуждающихся в легальном толковании. Множественность понятий предполагает необходимое разделение их на части, виды с использованием различных критериев. Одним из основных критериев является степень конкретизированности какого-либо понятия. На этом основании - наличие в Уголовном кодексе двух разновидностей понятий.
Точные понятия. Точными в уголовном праве считаются такие понятия, которые имеют фиксированное содержание, то есть набор законодательно закрепленных признаков, не зависящих от усмотрения субъекта, применяющего закон. В процессе применения таких понятий роль субъекта познания (органа, применяющего понятие) сводится к минимуму, а сам логический акт приложения понятия к конкретному предмету становится почти автоматическим.
Оценочные понятия. Присутствие в УК РФ такого вида понятий обусловлено невозможностью применения точного термина, который соответствовал бы своему смыслу применительно к различным ситуациям, возникающим в процессе реализации норм уголовного права, а именно для обеспечения возможности разнообразного применения той или иной нормы права в зависимости от конкретных условий (например, от лица, правам и законным интересам которого был причинен вред). В качестве примера можно назвать такие понятия, как «крупный ущерб», «значительный вред», «иные тяжкие последствия» и др.
При этом в действующем Уголовном кодексе России существуют и иные понятия, которые изначально должны являться точными, но, по сути, определяются правоприменителем в качестве оценочной категории. Такая ситуация характерна для простых диспозиций, используемых в УК РФ. Прежде всего это относится к таким понятиям, как «похищение человека», «посягательство» и др. Подобная ситуация, несмотря на свою историческую традиционность, может порождать различные дискуссии в области реализации норм уголовного права и их толкования.
В целях избежания подобных коллизий необходимо дальнейшее совершенствование понятийного аппарата уголовного права. «Понятийный аппарат трудового права, отмечает С. Ю. Головина, - это иерархически организованная информационная система, включающая в себя логически взаимосвязанные и структурно упорядоченные понятия, категории, термины и их определения, обладающая целостностью и относительной самостоятельностью функционирования в правовом понятийном пространстве»27. Данное определение понятийного аппарата универсально, так как позволяет использовать себя применительно не только к трудовому праву, но и к иным отраслям, в том числе к уголовному праву.
Следует отметить, что системность является основным, главным свойство понятийного аппарата, который представляет собой совокупность взаимоувязанных, согласованных и соподчиненных понятий, каждое из которых имеет свои место и назначение. «Система, - утверждает Д. А. Керимов, - это сложная целостность, возникшая в результате объективного, закономерного процесса соединения составляющих его элементов. В результате логической связанности понятий ни одно из них не остается независимым, все они взаимно определяют друг друга и накладывают ограничения на
Объективные признаки посягательства на жизнь
Рассмотрение в первой главе исследования этимологии и правовой природы термина «посягательство» с методологической точки зрения создает предпосылки для анализа тех норм Особенной части, в которых категория посягательства употребляется в качестве признака объективной стороны преступления, а именно как форма выражения общественно опасного деяния. Как было указано, анализируемая нами категория упоминается в Особенной части уголовного законодательства в контексте посягательства на жизнь. Речь идет о трех составах преступлений, расположенных в различных главах раздела X УК РФ, именуемого «Преступления против государственной власти», а именно в ст. 277, 295 и 317 Уголовного кодекса России.
Законодательная конструкция указанных норм очень схожа между собой, а относительно некоторых их частей можно заметить, что они практически полностью унифицированы. Это относится не только к диспозициям, но и к санкциям данных норм, что во многом облегчает их уголовно-правовой анализ. Такое исследование необходимо в первую очередь для совершенствования указанных норм в контексте общего содержания категории посягательства, выработанного нами в первой главе.
Статья, предусматривающая особую уголовно-правовую охрану жизни сотрудников милиции и народных дружинников, была закреплена в отечественном законодательстве вскоре после принятия УК РСФСР 1960 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1962 г. «Об усилении ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции и народных дружинников» в него была внесена статья 191-2, регламентирующая ответственность за посягательства на жизнь указанных лиц при осуществлении ими деятельности по охране общественного порядка.
С этого времени в теории уголовного права и судебной практике продолжаются оживленные дискуссии о понимании признаков указанного состава. Большинство этих признаков впоследствии послужили основой для конструирования схожих составов в тексте Уголовного кодекса России 1996 года. Среди рассматриваемых нами норм самое широкое применение в судебной практике имеет ст. 317 УК РФ. Это обусловило самое пристальное внимание к ней со стороны как высшей судебной инстанции России, так и исследователей в теории уголовного права. Наибольшее количество работ, затрагивающих вопросы посягательства на жизнь, посвящены именно уголовно-правовой охране жизни сотрудника правоохранительного органа95.
В этой связи представляется целесообразным подробно рассмотреть содержание признаков указанных норм, основываясь на общем учении о составе преступления, выработанном наукой уголовного права.
А) Объект посягательства на жизнь В целях обеспечения нормальной деятельности определенных государственных и общественных институтов необходимо обеспечить неприкосновенность жизни и здоровья субъектов этой деятельности и их близких. Следовательно, уголовно-правовая охрана жизни и здоровья указанных лиц в связи с выполнением обязанностей по осуществлению государственной власти, правосудию, охране общественного порядка одновременно означает и защиту от преступных посягательств нормальной деятельности соответствующих органов и наоборот.
Следует отметить, что уголовное законодательство ряда зарубежных государств, в частности Австрии, Германии Голландии, Дании, Испании и Швейцарии, содержит ряд норм Особенной части, так или иначе посвященных уголовно-правовой охране жизни отдельных субъектов в зависимости от выполняемых ими функций в системе государственной власти и управления. В то же время нельзя утверждать о наличии во всех уголовных кодексах именно посягательств на жизнь в том виде, в котором они сконструированы в отечественном законодательстве. Так, например, 102 УК ФРГ предусматривает ответственность за посягательство на жизнь или здоровье главы зарубежного государства, члена его правительства или главы иностранного дипломатического представительства96, а п. 2 ч. 2 113- ответственность за сопротивление служащему отдела исполнения наказания с применением насилия, при котором создается опасность смерти или тяжкого вреда здоровью потерпевшего . Во многих странах особая уголовно-правовая охрана жизни субъектов управленческой деятельности предусмотрена не в качестве отдельной нормы, а как квалифицирующий признак убийства, либо не предусмотрена вообще.
Совершенно очевидно, что при осуществлении любого из посягательств на жизнь в рамках указанных видовых объектов усматривается посягательство не только на государственную власть, правосудие и порядок управления, но и на личность представителя власти как субъекта соответствующей деятельности. В этой связи в юридической литературе уже нередко отмечалось, что часть преступлений причиняют вред не одному, а нескольким объектам, каждый из которых лежит в самостоятельной плоскости. Таким образом, жизнь выступает как составная часть другого непосредственного объекта - отношений, обеспечивающих нормальную деятельность указанных лиц.
Указанные деяния часто называются многообъектными преступлениями, а такой вид непосредственного объекта в теории уголовного права получил наименование сложного (комплексного) объекта. Для него характерно то, что образующие его общественные отношения, находятся между собой в подчинении, причем одно из них, которое подпадает под признаки дополнительного либо факультативного объекта, является активной частью другого отношения, выступающего в качестве основного непосредственного объекта.
В исследованиях, посвященных этой проблеме отмечалось, что в реальной действительности существует множество ситуаций, когда преступление причиняет вред не одному, а сразу нескольким разнородным общественным отношениям, каждое из которых лежит в плоскости различных групповых объектов. По мнению Е.А. Фролова, в подобных случаях следует различать основной, дополнительный и факультативные объекты преступлений. В качестве основного объекта он выделяет то общественное отношение, тот интерес, который законодатель, создавая норму, прежде всего стремился поставить под охрану уголовного закона. К дополнительным объектам он относил «...такие общественные отношения, которые в принципе, заслуживая самостоятельной уголовно-правовой защиты, применительно к целям и задачам издания данной нормы, защищены уголовным законом лишь попутно, поскольку эти отношения неизбежно ставятся в опасность причинения вреда при совершении посягательства на основной объект»98.
Субъективные признаки посягательства на жизнь
Субъективная сторона - важнейший элемент состава преступления. Законодатель описывает преступления, используя признаки, характеризующие не только внешнюю, но и его внутреннюю сторону. Как показывают результаты многих исследований, наибольшее количество ошибок в квалификации преступлений, в том числе имеющих отношение к посягательствам на жизнь субъектов определенной деятельности, указанной в ст. 277, 295 и 317 УК РФ, в той или иной мере связаны с признаками субъективной стороны.
Причинами таких ошибок можно признать сложность установления признаков субъективной стороны вследствие того, что они находятся в сфере психики, а лицо, совершившее преступление, стремится изложить обстоятельства дела в свою пользу, а действия как невиновные или неумышленные. Кроме того, можно отметить отсутствие четкой юридической характеристики признаков субъективной стороны в законодательном описании конкретных составов преступлений. Составы посягательства на жизнь в данном случае не являются исключением, а напротив, описание субъективных признаков состава в диспозициях статей 277, 295 и 317 УК РФ создает наибольшие сложности их квалификации.
Сотрудники следственных и судебных органов нередко недооценивают знание признаков субъективной стороны, что влечет за собой поверхностное исследование либо вольное толкование форм и содержания вины, мотивов и целей преступления. Указанными причинами можно объяснить устойчиво высокий уровень интереса ученых к проблемам вины, мотива и целей преступления. Изучению проблем субъективной стороны преступления в теории уголовного права в различное время было посвящено большое количество работ. При этом отдельные признаки субъективной стороны исследовались и при изучении составов преступлений, закрепленных в нормах Особенной части УК РФ, в том числе и составов посягательств на жизнь.
Большинство попыток определения границ и содержания понятия «посягательство на жизнь» касаются по большей мере его объективных признаков, что, по справедливому замечанию П.П. Осипова, заранее обречено на неудачу134. С этим трудно не согласиться, так как одинаковые объективные признаки могут иметь место и при убийстве, и при причинении смерти по неосторожности, при покушении на убийство и при причинении вреда здоровью различной тяжести.
Неоднозначность понимания объективной стороны посягательства на жизнь породил литературные дискуссии по поводу субъективной стороны этих деяний. По субъективной стороне посягательства на жизнь в теории уголовного права принято относить к умышленным преступлениям, причем совершенными, как правило, с прямым умыслом. Многие авторы утверждали о возможности совершения данных преступлении и с косвенным умыслом . Кроме этого, в теории неоднократно высказывалось и высказывается мнение о признании в данном деянии и двойной формы вины136. Такая позиция была оспорена большинством ученых. Аргументацией такого несогласия явился тот фактор, что, исходя из природы рассматриваемого деяния, оно определяется как определенное, сознательное, уголовно противоправное, связанное с противодействием деятельности потерпевшего. По мнению В.И. Морозова и А.В. Сумачева, формулировка о признании в рассматриваемом деянии двойной формы вины является неверной, поскольку противоречит самой природе, а также направленности данного преступления, определяющими его исключительно «прямоумышленный» характер137.
Такая точка зрения прослеживается в основном в работах тех авторов, которые предлагают понимать под посягательством на жизнь исключительно покушение на убийство. В данной связи Н.Д.Дурманов справедливо отмечал, что особенностью субъективной стороны усеченных составов заключается в том, что прямым умыслом виновного охватывается не только деяния, входящие в состав преступления, но и дальнейшие, направленные на тот же объект деяния, находящиеся за пределами состава преступления.
Весьма характерно аргументировал данную позицию эту позицию П.В. Замосковцев: "Попытки обосновать возможность совершения рассматриваемого деяния (посягательство на жизнь В.Т.) с косвенным умыслом... противоречат самой сути усеченного состава преступления, смыслу и цели законодательного постановления о перенесении момента окончания отдельных преступлений на начало совершения общественно-опасных деяний...".139 При этом авторы, считающие, что посягательство на жизнь может быть совершено только с прямым умыслом утверждают, что волевой момент в своем содержании ничего, кроме желания причинить смерть потерпевшему, не содержит.
Если исходить из того, что рассматриваемые составы охватывают как покушение, так и оконченное убийство, то можно с прийти к выводу о том, что данное преступление может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом. Именно на это указывает Постановление Пленума Верховного Суда РСФСР от 24 сентября 1991 года «О судебной практике по делам о посягательстве на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции, народных дружинников и военнослужащих в связи с выполнением обязанностей по охране общественного порядка и обеспечением общественной безопасности». Оно обращает внимание, что судам следует обосновывать в приговоре характер вины, учитывая при этом, что убийство указанных лиц может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом, а покушение на убийство - лишь с прямым умыслом140.
Оценка конкретной ситуации, связанной с применением насилия к указанным субъектам должна проводиться также с учетом предписаний Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. №1 «О судебной практике по делам об убийстве». В соответствии с ним о направленности умысла лица при нанесении ему тех или иных ранений могут свидетельствовать способ их нанесения, особенности используемых при этом орудий и средств, количество и локализация телесных повреждений, обстановка совершения преступления, характер взаимоотношений между виновным и потерпевшим, наличие и содержание предшествующих угроз, поведение после совершения преступления и другие обстоятельства141. В данном случае высшая судебная инстанция ведет речь о разграничении убийства и умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ. Как мы установили из рассмотрения объективных признаков посягательства на жизнь, причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, также должно охватываться объективной стороной рассматриваемых составов.
