Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основы исследования личности преступника взяткополучателя 17
1. Личность преступника: проблемы современной интерпретации 17
2. Анализ причин формирования личности преступника-взяткополучателя в свете криминологических теорий происхождения преступности 33
3. Типология (классификация) личности преступника взяткополучателя 52
Глава 2. Структура личности преступника взяткополучателя 66
1. Социально-демографические особенности личности преступника взяткополучателя 66
2. Нравственно-психологические признаки личности преступника взяткополучателя 87
3. Уголовно-правовые признаки личности преступника взяткополучателя 101
Глава 3. Предупреждение взяточничества с учетом особенностей личности преступника взяткополучателя 127
1. Общее предупреждение взяточничества с учетом особенностей личности преступника-взяткополучателя 127
2. Специальная профилактика взяточничества с учетом особенностей личности преступника-взяткополучателя 156
Заключение 169
Библиографический список 177
- Анализ причин формирования личности преступника-взяткополучателя в свете криминологических теорий происхождения преступности
- Типология (классификация) личности преступника взяткополучателя
- Нравственно-психологические признаки личности преступника взяткополучателя
- Специальная профилактика взяточничества с учетом особенностей личности преступника-взяткополучателя
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Постсоветская история России наглядно демонстрирует, что взяточничество и иные проявления коррупции оказывают разрушительное воздействие на все процессы общественной, политической, экономической жизни нашей страны. К сожалению, в борьбе с коррупцией до настоящего времени так и не достигнуто ощутимых положительных результатов. Несмотря на то что официальная статистика фиксирует снижение количества зарегистрированных фактов получения взяток в стране (в 2010 г. — 7 747, в 2011 г. — 6 947, в 2012 г. — 6 576), в современных условиях России и взяточничество, и коррупция в целом выходят на такой высокий уровень, угрожающий национальной безопасности, за которым возможно наступление тотальной правовой аномии и безвластия. Как отмечается в Национальной стратегии противодействия коррупции, коррупция «по-прежнему серьезно затрудняет нормальное функционирование всех общественных механизмов, препятствует проведению социальных преобразований и модернизации национальной экономики, вызывает в российском обществе серьезную тревогу и недоверие к государственным институтам, создает негативный имидж России на международной арене». В этой связи Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. признает сохраняющийся рост преступных посягательств, связанных с коррупцией, одним из основных источников угроз национальной безопасности (п. 37) и, исходя из этого, относит совершенствование нормативного правового регулирования предупреждения коррупции и борьбы с ней к числу главных направлений государственной политики в сфере обеспечения государственной и общественной безопасности на долгосрочную перспективу (п. 38).
С учетом изложенного повышенную актуальность приобретают уголовно-правовые и криминологические исследования, нацеленные на совершенствование системы противодействия взяточничеству и иным проявлениям коррупции. Вместе с тем, всплеск интереса к проблемам противодействия коррупции существенно не повлиял на качество их научного анализа, за рамками которого по-прежнему незаслуженно остаются некоторые принципиальные вопросы. Одним из таких вопросов является изучение личности преступника-взяткополучателя, которое до настоящего времени находится на периферии криминологических исследований, посвященных взяточничеству. Между тем игнорирование особенностей личности взяткополучателя представляется совершенно неоправданным, так как без их изучения невозможно разработать эффективную систему профилактики взяточничества.
В теоретическом аспекте личность преступника всегда привлекала и будет привлекать к себе внимание ученых. Отечественные и зарубежные криминологи пытаются разрешить дилемму о первичности биологического или социального начала в личности лица, совершающего преступление; продолжают пристально изучать не только отрицательную, но и положительную составляющую в структуре личности преступника; исследуют влияние на формирование личности преступника факторов внешней среды (современной морали, идеологии потребления, корпоративного общества, информационной политики и других особенностей постиндустриальной эпохи). Тем не менее, постижение личности преступника в целом и преступника-взяткополучателя в частности затрудняет не столько дискуссионность теоретических подходов к проблеме личности преступника, сколько складывающиеся российские социальные реалии. Чем менее они идеальны, тем менее порицаемым и порочным выглядит преступник, и все более стирается грань между ним и правопослушным гражданином. Поэтому перед криминологической наукой стоят задачи детального изучения причин формирования личности преступника-взяткополучателя, новых черт, выделяющих представителей коррупционной преступности в развивающемся мире и государстве.
С учетом вышеизложенного диссертационное исследование, нацеленное на теоретическое разрешение указанных выше научных задач и восполнение существующих пробелов в криминологическом познании личности преступника-взяткополучателя, является актуальным.
Степень разработанности темы исследования. В настоящее время в отечественной криминологической науке самостоятельные, комплексные исследования, посвященные проблемам личности преступника-взяткополучателя, отсутствуют. Отдельные аспекты этой проблематики рассматривались в периодической печати (статьи Р. Гарифуллина, Р. Чупахина, В.С. Мартьянова и др.) либо в работах, посвященных криминологической характеристике взяточничества (например, в диссертациях В.В. Шеретова «Противодействие взяточничеству: уголовно-правовой и криминологический аспекты» (2005), Р.А. Гребенюка «Уголовно-правовая и криминологическая характеристика взяточничества» (2004), Н.Н. Брякина «Криминологическая характеристика взяточничества в органах государственной власти» (2010) и др.). Таким образом, в плане изучения личности преступника-взяткополучателя в отечественной криминологической науке имеется ощутимый пробел, на восполнение которого и нацелено диссертационное исследование.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в процессе формирования и криминального проявления личности современного преступника-взяткополучателя, обладающей специфическими и характерными для нее особенностями, а также отношения в сфере профилактики взяточничества с учетом особенностей личности преступника-взяткополучателя.
Предметом исследования являются криминологические аспекты личности преступника-взяткополучателя, социально-демографические, нравственно-психологические и уголовно-правовые свойства такой личности, количественные и качественные показатели взяточничества и получения взятки, должностных лиц, совершивших такое преступление, а также уголовно-правовые нормы, предусматривающие ответственность за получение взятки, антикоррупционное законодательство, содержащее нормы, обладающие профилактическим потенциалом.
Цели и задачи исследования. Целью диссертационной работы является исследование криминологической характеристики личности преступника-взяткополучателя и разработка на этой основе системы мер предупреждения взяточничества.
Для достижения вышеуказанной цели были поставлены следующие задачи:
— использование теоретико-методологических основ изучения личности преступника в криминологии и выявление современных проблем его интерпретации при исследовании современной личности преступника-взяткополучателя;
— изучение зарубежных криминологических теорий происхождения преступности для анализа причин формирования личности отечественного преступника-взяткополучателя;
— вычленение основания классификации (типологизации) и выделение основных типов и черт личности преступника-взяткополучателя;
— проведение с использованием комплексных эмпирических данных криминологического анализа личности преступника-взяткополучателя с позиции социально-демографических признаков;
— осуществление с помощью контент-анализа судебной практики центральных регионов и субъектов юга России, а также материалов федеральных СМИ о проявлениях взяточничества криминологического анализа личности преступника-взяткополучателя с позиции нравственно-психологических, уголовно-правовых признаков;
— разработка общих мер профилактики взяточничества с учетом особенностей личности преступника-взяткополучателя;
— разработка специальных мер профилактики взяточничества с учетом особенностей личности преступника-взяткополучателя.
Методологической основой исследования выступает диалектический метод познания. Из числа других общенаучных методов исследования автор использовал методы анализа, синтеза, сравнения, измерения. В качестве частнонаучных методов исследования диссертант использовал методы контент-анализа правовых текстов и публикаций в СМИ, формально-логический, исторический, сравнительно-правовой, статистический, конкретно-социологический, системный и другие методы. В ходе проведения конкретно-социологических исследований автор применил метод анкетирования, опроса, математико-статистический метод (анализ динамических рядов, сводки, группировки), криминологической типологии.
Теоретической основой работы стали результаты научных исследований по проблемам криминологии, уголовного права, общей теории права и государства, конституционного права, уголовной политики, политологии, психологии, психиатрии, педагогики, социологии в части, относящиеся к теме диссертации.
В качестве общетеоретической базы в исследовании использовались труды Ю.М. Антоняна, В.В. Астанина, В.Н. Бурлакова, Я.И. Гилинского, А.И. Долговой, Э. Дюркгейма, О.С. Капинус, В.Е. Квашиса, И.И. Карпеца, Н.Н. Кондрашкова, Н. Кристи, В.Н. Кудрявцева, Н.С. Лейкиной, В.В. Лунеева, С.В. Максимова, Р. Мертона, Г.М. Миньковского, А.В. Наумова, И.С. Ноя, Г.М. Резника, С. Роуз-Аккерман, Э. Сазерленда, А.Б. Сахарова, Г. Тарда, В.Д. Филимонова, Эдвин М. Шура, Г.Й. Шнайдера, В.Е. Эминова, А.М. Яковлева и др.
В области смежных наук использовались теоретические разработки таких ученых, как: М.Г. Делягин, В.Д. Зорькин, И.А. Ильин, А.Д. Керимов, Т.Л. Козлов, А.Р. Ратинов, Б.В. Раушенбах, М. Решетников, Т.Я. Хабриева и др.
Нормативную базу диссертационной работы составили Конституция Российской Федерации, международно-правовые акты, регламентирующие различные меры, принимаемые международным сообществом в борьбе с коррупцией, федеральные законы, иные нормативные правовые акты федерального и регионального уровней, ведомственные акты, направленные на противодействие коррупции и взяточничеству, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Эмпирической базой исследования являются: данные крупнейших социологических институтов и иных научно-исследовательских учреждений, таких как ВЦИОМ, Левада-Центр, Институт социологии РАН, Научный центр противодействия коррупции НИИ Российской правовой академии Министерства юстиции Российской Федерации, НИИ Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации; статистические данные Росстата (о численности населения в России, о его образовательном уровне, о кадровом составе государственной и муниципальной службы, о заработной плате чиновников и пр.); показатели ведомственной статистики преступности за 2003—2012 гг.: ГИАЦ Министерства внутренних дел России, Следственного комитета Российской Федерации, Генеральной прокуратуры Российской Федерации, Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации; материалы судебной практики Владимирской, Ивановской, Костромской, Орловской, Рязанской, Тамбовской области, г. Москвы, Кабардино-Балкарской Республики, Республики Дагестан (всего 120 приговоров суда); результаты социологического исследования (опроса 135 экспертов из числа сотрудников правоохранительных органов более 30 регионов страны и 150 респондентов — жителей г. Махачкалы; опроса 180 учащихся юридических вузов ЦФО).
Научная новизна исследования, во-первых, определяется выбором актуальной темы диссертационной работы, которая ранее не являлась предметом самостоятельного научного исследования. Во-вторых, она проявляется в комплексном криминологическом, уголовно-правовом, социологическом, философском, нравственно-психологическом, социально-экономическом, социально-демографическом, социально-правовом и информационно-технологическом подходе к изучению и анализу проблем, включенных в объект и предмет исследования. В-третьих, научная новизна исследования определяется содержанием полученных теоретико-прикладных результатов, основные положения которых вынесены на защиту.
В диссертации рассмотрены причины формирования личности преступника-взяткополучателя с позиции различных криминологических теорий происхождения преступности; разработана авторская классификация (типологизация) личности взяткополучателя; выявлены социально-демографические, нравственно-психологические и уголовно-правовые особенности личности преступника-взяткополучателя; сформулированы научно обоснованные рекомендации по совершенствованию системы мер общей и специальной профилактики взяточничества с учетом личностных особенностей потенциальных взяткополучателей; обоснованы предложения по оптимизации антикоррупционного законодательства России.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Современная отечественная криминологическая наука уделяет явно недостаточное внимание изучению личности преступника, выявлению и устранению личностных (субъективных) причин противоправного поведения, рассматривает личность преступника преимущественно через призму теоретических, абстрактных понятий, без связи с политической, экономической, демографической и иной социальной реальностью. Это затрудняет познание личности взяткополучателя, усложняет задачу отграничения личности взяткополучателя от правопослушного человека, препятствует формированию объективных представлений о роли личности в механизме взяточничества, что в конечном итоге снижает эффективность системы противодействия взяточничеству и коррупции в целом.
2. Основные причины формирования личности взяткополучателя находятся в морально-нравственной и этической плоскостях, в связи с чем к их объяснению целесообразно подходить с позиции следующих криминологических теорий происхождения преступности: аномии, обучения и дифференциальной ассоциации. Приложение этих теорий к предмету исследования позволяет заключить, что в современной России созданы и продолжают конструироваться крайне благоприятные условия для формирования личности взяткополучателя: с помощью средств массовой информации закладывается система антиценностей (в частности, индивидуализм, конкуренция, личный успех, воспринимаемый через материальный достаток); в общественное сознание внедряется идея о позитивных функциях коррупции, о ее «нормальности» и неискоренимости и т. п.
3. Наиболее продуктивной с точки зрения использования в профилактической работе является классификация (типологизация) личности взяткополучателя, построенная по таким признанным в криминологии критериям, как характер, глубина, стойкость антисоциальной направленности и ценностных ориентаций личности. В зависимости от указанных критериев предлагается различать: а) последовательно активный, системный тип взяткополучателя; б) ситуативный тип взяткополучателя; в) случайный, предкриминальный тип взяткополучателя.
4. Исследование социально-демографических признаков личности взяткополучателя позволило выявить следующие тенденции и особенности:
— положительную корреляцию численности работников государственных органов и органов местного самоуправления с 2002 по 2009 гг. (в 1,5 раза) с увеличением числа выявленных и осужденных взяткополучателей, а также последующее (начиная с 2010 г.) совпадение процессов сокращения числа государственных и муниципальных служащих с уменьшением количества преступлений, предусмотренных ст. 290 УК РФ. Таким образом, расширение бюрократического аппарата становится предпосылкой для роста взяточничества;
— шестикратное превышение количества взяточников, проживающих в городах, над проживающими в сельской местности, которое обусловлено: а) более высокой концентрацией чиновничества в городах; б) превышением численности городского населения (105 млн человек) над сельским (37 млн человек); в) влиянием большего морального и правового разложения населения, проживающего в мегаполисах;
— несмотря на преобладающее число женщин на государственной гражданской и муниципальной службе, они в 4,7 раза реже привлекаются к уголовной ответственности за получение взятки, что объясняется гендерными различиями (в отличие от мужчин женщины, как правило, менее склонны к риску, менее инициативны, деловиты и предприимчивы);
— тенденцию к углублению коррупционной пораженности чиновников в возрасте до 30 лет, которая во многом связана с их ранним включением в коррупционные схемы (от 25 до 70 % опрошенных учащихся вузов ЦФО и УФО уже давали взятки);
— доля осужденных взяткополучателей в возрасте от 30 до 50 лет несколько меньше удельного веса лиц указанной возрастной категории в кадровом составе государственной и муниципальной службы, что объясняется наличием у чиновников зрелого возраста значительного криминального ресурса: опыта аппаратных интриг, разветвленных связей в органах власти, осторожности и взвешенности в принятии решений;
— тенденцию роста количества взяткополучателей из числа сотрудников правоохранительных органов и судей (более чем на 80 % с 2010 г.), что связано в первую очередь с антикоррупционной кампанией в органах внутренних дел.
5. К числу нравственно-психологических особенностей личности взяткополучателя можно отнести: безответственность, продажность, аморальность, цинизм; стойкую корыстную ориентацию, которая превращается в эталон массового поведения; осторожность и расчетливость; потребность упрочения или улучшения своего социального статуса; сочетание отрицательных нравственных качеств с высокой работоспособностью, компетентностью, исполнительностью, мобильностью. При этом, указанные особенности, а также их внешнее восприятие имеют выраженную региональную специфику: в регионах Южного и Северо-Кавказского федеральных округов среди населения прослеживается более снисходительное, толерантное отношение к взяточникам.
6. Исследование уголовно-правовых признаков личности взяткополучателя позволило выявить следующее:
— стабильный рост среднего размера взятки при сохранении высокого удельного веса мелкого (низового) взяточничества, которое опасно не столько непосредственным ущербом, сколько суммарным объемом последствий (формирование установок на использование коррупционных практик у широких слоев населения; массовый выпуск неквалифицированных специалистов; неполучение населением медицинской помощи и др.);
— практическую ориентацию служб правопорядка на выявление преимущественно низового взяточничества, что оставляет во многом безнаказанными высокопоставленных чиновников, получающих взятки в крупном и особо крупном размерах;
— удельный вес осужденных взяткополучателей, получивших взятку в составе группы, составляет 8—12 %, что не отражает реальные показатели организованного взяточничества;
— действующее уголовное законодательство и практика его применения недостаточно учитывают подлинную общественную опасность личности взяткополучателя, о чем свидетельствуют невозможность адекватной уголовно-правовой оценки систематического взяточничества, а также распространенная практика назначения наказания за получение взятки ниже низшего предела (ч. 1 ст. 64 УК РФ), которая снижает эффективность общей и частной превенции.
7. Современная государственная политика России в сфере противодействия коррупции ориентируется не столько на карательную, сколько на профилактическую модель: приоритеты в борьбе с коррупцией смещаются с репрессивно-карательных мер в сторону мер общего предупреждения, предусмотренных антикоррупционным законодательством. Вместе с тем, антикоррупционное законодательство имеет значительный резерв для совершенствования, в том числе и с учетом личностных особенностей его основных адресатов — государственных и муниципальных служащих. В частности, предлагается: систематизировать в едином нормативном правовом акте антикоррупционные стандарты, действующие в одном министерстве или ведомстве, что позволит сделать их более доступными для восприятия; распространить возможность применения института увольнения в связи с утратой доверия на все категории государственных и муниципальных служащих.
8. Важнейшим направлением противодействия коррупции является совершенствование кадровой политики, которое невозможно без учета личностных особенностей взяткополучателей. С учетом этих особенностей предлагается:
— законодательно определить перечень наиболее коррупционно опасных должностей;
— пересмотреть порядок выдвижения кандидатур на должности в контролирующие органы, создав механизм привлечения в такие структуры честных, бескомпромиссных людей, тех, кого можно без преувеличения назвать «совестью нации»;
— предусмотреть в Федеральном законе «О государственной гражданской службе» запрет принятия на службу ранее судимых лиц (в первую очередь за коррупционные преступления);
— внедрять новые и совершенствовать существующие механизмы учета личностных особенностей при подборе кандидатов на государственную и муниципальную службу;
— обязать всех вступающих в должность или действующих руководителей высшего и среднего звена органов государственной власти, органов местного самоуправления сделать публичное заявление о коррупционном поведении как неприемлемом в их служебной деятельности;
— более широко использовать коллективную дисциплинарную ответственность за получение взятки.
9. Необходимо мобилизовать весь государственный аппарат, систему школьного и высшего образования, институты гражданского общества, семью и религиозные учреждения, СМИ на решение проблемы нравственного, правового воспитания населения, особенно молодежи, используя следующие средства общей профилактики взяточничества:
— введение в обязательную программу школьного и вузовского образования уроков честности, нравственности и доброты, антикоррупционного воспитания и пропаганды, а в дополнительную — спецкурса «Антикоррупция»;
— проповедование ценностей традиционных религий, осуждающих взяточничество, предлагающих идеологию самоограничения;
— нормативное определение круга субъектов, на которых лежит обязанность передавать в СМИ материалы, показывающие отрицательное влияние коррупции на жизнь каждого человека (п. «б» ч. 3 Национального плана противодействия коррупции на 2012—2013 гг.);
— расширение возможности граждан и юридических лиц выражать свое несогласие и обжаловать решения органов власти, требовать от властных структур большей открытости и подотчетности, использование для этого новых информационных и инновационных технологий (Интернет, мониторинг правоприменения).
10. В целях повышения эффективности специальной профилактики взяточничества в органах внутренних дел и судебной системе предлагается реализовать следующие меры, направленные на нейтрализацию личностного коррупционного потенциала:
— проведение полной переаттестации судейских кадров на предмет знания действующего законодательства и практики его применения, а также ограничение должностного иммунитета судей;
— дополнение п. 1 ч. 1 ст. 27 Федерального закона «О полиции» обязанностью знать и соблюдать не только Конституцию Российской Федерации, нормативные правовые акты в сфере внутренних дел, но и антикоррупционное законодательство, проходить регулярные проверки на их знание;
— совершенствование института увольнения со службы в полиции и института «увольнения в связи с утратой доверия» в целом;
— запрещение приема на правоохранительную службу, как и на всю государственную и муниципальную службу лиц, уволенных со службы в связи с утратой доверия.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования заключается в широте подхода как к изучению личности современного российского преступника-взяткополучателя, так и к предупреждению взяточничества с учетом особенностей личности преступника-взяткополучателя. Использованные в диссертации элементы антикоррупционного мониторинга способствуют получению более полного представления об уровне и опасности взяточничества в Российской Федерации, эффективности профилактики коррупционного поведения должностных лиц.
Результаты исследования могут быть использованы в законотворческой работе по совершенствованию правовых основ борьбы с коррупцией и взяточничеством; в правоприменительной деятельности правоохранительных и судебных органов, связанной с противодействием взяточничеству; научно-исследовательской деятельности при дальнейшем исследовании личности преступника-взяткополучателя и проблем предупреждения коррупции; в учебном процессе при преподавании дисциплины «Криминология» и связанных с ней спецкурсов, а также в системе повышения квалификации сотрудников правоохранительных органов.
Апробация результатов исследования. Результаты проведенного исследования, основанные на них выводы, предложения и рекомендации опубликованы в 6 научных статьях, в том числе 5 – в изданиях рекомендованных Высшей аттестационной комиссии при министерстве образования и науки Российской Федерации; докладывались на 2 научно-практических конференциях: «Актуальные проблемы прокурорской деятельности» (Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации; Москва, 23 апреля 2013 г.); V научно-практической конференции «Актуальные проблемы юридической науки и практики: взгляд молодых ученых», посвященной 20-летию принятия Конституции Российской Федерации (Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации; Москва, 28 июня 2013 г.); внедрены в практическую деятельность прокуратуры Республики Дагестан, а также в учебный процесс юридического факультета Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации.
Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения, библиографического списка и приложений.
Анализ причин формирования личности преступника-взяткополучателя в свете криминологических теорий происхождения преступности
Не только советская юридическая наука, но и культура (художественная литература, кинематограф, журналистика) вносила огромный вклад в формирование гражданина, воздействуя через силу художественных образов на читателя, воспитывая в человеке добропорядочную, гармоничную, честную личность, нравственно восстанавливая, «переплавляя» потенциальных правонарушителей7. Забота о благе личности, несмотря на определенную декларативность, действительно являлась высшим законом социалистического общества.
Сам человек, отдельная личность, ее права и свободы, несмотря на провозглашенные в 90-х гг. XX в. в отечественной правовой системе приоритеты, либерально-капиталистическую формацию до последнего времени мало интересовали. Между тем и в России, и за рубежом в результате процессов конвергенции наметилось сближение двух диаметрально противоположных социально-экономических систем. Человечество в подавляющем большинстве приходит к осознанию необходимости создания социальных государств, проведения ими социально ориентированной политики. Лидеры ведущих стран мира для эффективности власти во многом стремятся к тому, чтобы она не была настроена против человека, против народа, а служила людям, обществу, их благополучию и безопасности. Доктрина правового, социального, демократического государства, безусловно, способствует этим процессам.
Так, важнейшим признаком правового государства является признание и юридическое закрепление самоценности человеческой личности. Конституция Российской Федерации, объявляя государство правовым, закрепляет положение, в соответствии с которым «человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства» (ст. 2). В сфере социальных отношений демократический режим способствует обеспечению прав и сво-, бод человека и гражданина (ст.ст. 17, 18), созданию условий для достойной жизни всех без исключения членов общества (ст. 7), уважению прав и законных интересов социальных меньшинств (ст.ст. 19, 26, 28). Подобные положения имеют свое законодательное закрепление на конституционном уровне во многих странах. В настоящее время уважение государства к человеческому достоинству в действительности — один из показателей того, является ли правовое государство реальностью либо это всего лишь теоретическая абстрактная схема «идеального государственного устройства»8.
К сожалению, следует констатировать непростые негативные тенденции, связанные со становлением и развитием прав человека в современном глобализирующемся мире. Они уже связаны с девальвацией права, извращением самой сути природы человека, грехопадением и деградацией личности. Об этом предупреждает христианская Православная церковь (патриарх Московский и всея Руси Кирилл), судейское и юридическое сообщество (председатель Конституционного Суда Российской Федерации В.Д. Зорькин и министр юстиции России А.В. Коновалов).
Под флагом «прав человека» в настоящее время наметился перекос в концепции права, «когда личность провозглашается полностью автономной от любой системы ценностей вне зависимости от того, в какой цивилизации она живет. Она сама по себе назначает системы ценностей. Для нее нет никаких установлений: что есть грех, что есть добродетель. Она считает себя вправе быть полностью оторванной от любых нравственных норм, регулирующих на самом деле жизни человечества, ибо никакая система права не
Государство, общество, личность: проблемы совместимости / под общ. ред. Р.А. Ромашова, Н.С. Нижник. М.: Юристь, 2005. С. 255. способна удержать человека от преступления, если единственной гарантией является страх перед уголовным наказанием».9
Согласен с В.Д. Зорькиным настоятель Русской православной церкви Патриарх Кирилл, который отмечает: «Наша эпоха, прежде всего, отличается смешением добра и зла, глубоким забвением Божиего закона, а порой и откровенно дерзким переступанием через него»10. «Мы видим, что происходит в так называемом обществе потребления, что происходит с человеком, у которого демонтированы всякие нравственные табу. ...Мы раскрепощаем инстинкты — а потом пытаемся привести в какой-то порядок эту раскрепощенную от греха личность путем введения законов... по поводу коррупции, по поводу криминала. Так ведь не с этого же начинать надо! Никакими правоохранительными средствами не победить грех, а коррупция и криминал — это результат греха человека. И мы видим, что сегодня происходит: раскрепощенное общество потребления не может справиться с обузданием человеческих пороков, и отказывается от этого. Больше того, пороки легализуются, законодательно оправдываются. Все это, в конце концов, приводит к разрушению человеческой личности, к невероятному кризису... Мир находится в смятении, а источником этого смятения являются... сам человек, человеческая личность»11. 8 европейских странах происходит законодательная легализация нар комании, проституции, однополых браков, эвтаназии, не за горами и возмож ная легализация педофилии и коррупции. По сути, имеет место навязывание прав и свобод меньшинств большинству, отчуждение прав одного человека от прав народа, человека от человечества. очень достойное, во многом беспрепятственное существование человеческой личности, которое гарантировано международными конвенциями, Декларацией прав и свобод человека и гражданина, целым рядом международных институтов, включая Европейский суд по правам человека, Организацию Объединенных Наций и многие другие институты. С другой стороны, мы имеем тотальную незащищенность людей перед лицом произвола и перекошенные, уродливые формы антропоцентричной концепции. Это запускает процессы мельчания человечества, его атомизации и разобщения. Современные технологии — коммуникативные, торговые, индустриальные — позволяют человеку существовать практически автономно от цивилизации12.
В свою очередь, наиболее эффективные социальные технологии в глобальной конкуренции навязывают политкорректность и «права человека» (сводимые к правам меньшинства, вплоть до отрицания прав большинства) в качестве абсолютных ценностей. Эти догматы обессиливают общество, не позволяя ему защищать свои интересы и представляя защиту последних в его же глазах как нечто постыдное и недопустимое. Противостояние им затруднено, так как выглядит бесчеловечным13.
Роль права в таком обществе может все более и более расходиться со своим идеалом. И теперь мы понимаем, насколько прав был авторский коллектив Института прокуратуры, когда много десятилетий назад утверждал, что западные идеологи «классово антагонистического общества стремились абсолютизировать понятие личности, оторвать ее от процессов общественного развития, поставить "над обществом". Личность трактовалась ими как индивид, наделенный особыми качествами, которые...позволяют властвовать как над самим собой, так и над другими...
Типология (классификация) личности преступника взяткополучателя
В 2012 г. 90 % представителей всех государственных должностей и должностей гражданской службы в России имели высшее профессиональное образование (из них 31,4 % — по специальности «юриспруденция», 36 % — по специальности «экономика и управление»), 11,5 % имели два высших образования, 1,6% являлись обладателями ученой степени кандидата наук, 0,1 % — доктора наук. Почти все лица, замещающие государственные должности Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, с высшим образованием (99,9 %), а ученую степень имеют 6,6 % служащих. На региональном уровне у 88 % гражданских служащих наличествует диплом о высшем образовании. В сравнении с приведенными цифрами очевиден невысокий образовательный уровень взяткополучателей: чуть более 80 % должностных лиц, осужденных за получение взятки в 2009—2011 гг., имели оконченное или неоконченное высшее образование (в 2007 г. — 75 %, в 2009 г. — 79 %, в 2010 г. — 81,5 %, в 2011 г. — 82 %) и соответственно 75 часть указанных лиц его не имели. Несомненно, это косвенно относится и к занимаемой ими должности, размеру полученного незаконного вознаграждения, интеллектуальному уровню и способностям.
И все это на фоне бума высшего образования в России, проявляющегося не столько в желании большинства граждан повысить свой образовательный уровень, сколько в нацеленности на получение «корочки», в стремлении быть не хуже, чем другие. Создаются, скорее искусственно, условия для получения заветного документа и обретения престижного ныне статуса — «чиновник». Так, в СССР во всех вузах насчитывалось всего 42 юридических факультета на 250—280 млн человек, а в настоящее время на 143 млн населения Российской Федерации приходится 1 156 таких факультетов. При численности населения в 250—280 млн человек в СССР функционировало 600 вузов, а сейчас в Российской Федерации их насчитывается более 1 100, а с филиалами около 3 000. Вместо процесса совершенствования процедур государственного управления и формирования правовой культуры населения, развития этических компонентов поведения государственных служащих происходит «штамповка» не вполне образованных и культурных выпускников,. безграмотных чиновников-рвачей. «Студентов-платников», которые не в силах удовлетворительно сдать экзамены, держат исключительно из-за дополнительных денежных поступлений в казну учебного заведения. Не случайно на законодательном уровне уже предполагается запретить платное медицинское образование82.
К проблеме качества образования в современных, особенно коммерческих, вузах, добавляется их если не тотальная, то значительная коррумпированность, связанная с процессом как поступления, так и обучения. Подтверждением тому служат социологические региональные и федеральные опросы обучающихся о взяточничестве в системе образования и резонансные уголовные дела в отношении руководящего корпуса ряда московских вузов. Так, осенью 2012 г. среди обучающихся гражданских и ведомственных юридических вузов ЦФО было проведено анкетирование, направленное на выявление уровня взяточничества, эффективности мер, направленных на борьбу с коррупцией. На вопрос: «Сталкивались ли Вы непосредственно с проявлениями коррупции» 70 % ответили утвердительно («да, постоянно», «да и не один раз», «к сожалению, да», «да, связано это было со служебной деятельностью»), 26 % ответили отрицательно («нет, но постоянно об этом слышу», «в мелких размерах, а это не коррупция»), 4 % не дали своего ответа на постав-ленный вопрос .
Под разными предлогами оправдывают взяточников две трети студентов — респондентов УФО. Расположены к коррупционным действиям, не исключают его для себя, уже к нему прибегали хотя бы однажды 52—53 % опрошенных. Без малого четверть опрошенных имеют критический коррупционный потенциал — они периодически обращаются к взятке как к способу решения проблем, затруднений. И только пятая часть обучающихся не намерена выходить за рамки правового поля84.
Наш анализ кадрового состава работников государственной граждан- ской и муниципальной службы с позиций пола, возраста, количественных / характеристик оказывается еще более актуальным с учетом того обстоятельства, что именно государственные и муниципальные служащие представляют большинство осужденных взяткополучателей. Так, в 2007 г. показатель осужденных взяткополучателей, отнесенных к данной категории, составил 85 %, в 2009 г. — 60 %, в 2010 г. — 65 %, в 2011 г. — 53 %.
Лишь с 2010 г. в статистике Судебного департамента Верховного Суда Российской Федерации появились сведения об осужденных сотрудниках правоохранительных органов и судьях. В 2010 г. осуждено 16,5 % таких лиц, в 2011 г. — 27 %. Судьи в данном списке представлены четырьмя и двумя лицами соответственно, хотя, по оценкам экспертов, около 90 % судебных решений являются коррупционными85. Объясняется недосягаемость коррупционеров в судейских мантиях для правосудия, прежде всего, наличием должностного иммунитета. Самая закрытая корпорация, несмотря на декла-рируемость принципов открытости и гласности при отправлении правосудия, становится все более неприкосновенной и недоступной. У граждан отсутствует не только заявляемая возможность стать свидетелями судебных процессов в прямом эфире на Интернет-сайтах, но и возможность присутствовать на выездных судебных заседаниях в публичных местах, как это было в советскую эпоху, так как ни те ни другие формы практически не реализуются. Даже в сами здания органов судебной власти в настоящее время россиянам попасть не просто в связи с наличием пропускной системы, охраны
Нравственно-психологические признаки личности преступника взяткополучателя
УК РФ признается смягчающими наказание обстоятельствами), решающим фактором вынесения такого очень мягкого решения явилось то обстоятельство, что Федосовым были выполнены все условия и обязательства, предусмотренные заключенным с ним досудебным соглашением о сотрудничестве. Нам представляется, что на самом деле лишь в последнюю очередь суд принял во внимание семейные обстоятельства Федосова и состояние здоровья его и членов его семьи — супруги и отца пенсионного возраста, страдающих рядом серьезных заболеваний
С учетом изложенного нельзя не отметить феномен «дееспособности общей и частной превенции», обнаруживающийся при вынесении принципиальных и достаточно строгих приговоров за взяточничество в отношении отдельных категорий представителей власти (сотрудников органов внутренних дел).
Так, приговором судьи Хамовнического районного суда при квалификации содеянного по прежней редакции ч. 1 ст. 290 УК РФ, где в качестве основного наказания предусмотрен штраф от 100 до 500 тыс. руб., назначено наказание в виде достаточно крупного штрафа, значительно, в 20 раз, превышающего сумму предмета взятки, за совершенный один эпизод должност 121 ного преступления без отягчающих обстоятельств. Попытаться объяснить это можно тем, что виновный — старший инспектор ДПС ГИБДД. Даже многие признаваемые судом смягчающими обстоятельства не были учтены: совершение Ярославцевым С.А. преступления впервые, признание вины, раскаяние в содеянном, наличие на иждивении несовершеннолетнего ребенка, жены, матери-инвалида и отца-пенсионера, положительные характеристики, принесение извинения потерпевшему143.
Суд исключительных обстоятельств и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, не установил. Тогда как по другим уголовным делам и решениям суда можно обнаружить, что лишь одного или нескольких из вышеперечисленных обстоятельств достаточно для назначения наказания ниже низшего предела.
Прямо противоположно поступил Тверской районный суд, 12 июля 2011 г. признав Лукьянова (майор внутренней службы, старший смены отдельного корпусного блока ФБУ ИЗ-77/2 УФСИН России) виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 290 УК РФ, и назначив ему наказание в виде лишения свободы на срок один год и шесть месяцев, с применением ст. 64 УК РФ — без штрафа144. Согласно ч. 1 ст. 64 УК РФ с учетом исключительных обстоятельств суд назначил наказание ниже низшего предела, не применив дополнительный вид наказания — штраф, предусмотренный в качестве обязательного. Но учитывая, что в соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное Лукьянову В.Г. наказание в виде лишения свободы суд постановил считать условным, можно констатировать, что подсудимый избежал сколько-нибудь серьезного наказания. В обоснование назначения такого наказания суд указал, что учитывает в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, явку Лукьянова с повинной, его чистосердечное раскаяние в содеянном, наличие у него малолетних детей. Суд принял во внимание то, что Лукьянов ранее ни в чем предосудительном замечен не был, характеризовался в период службы положительно, награждался, в настоящее время работает и характеризуется положительно. Точно такие же обстоятельства в вышерассмотренном деле исключительными признаны не были.
Ученые-криминологи еще в период Советского государства обращали внимание на то, что если назначаемые судами меры наказания резко расходятся с установленными в законе, то либо судебная практика неправильно оценивает общественную опасность преступлений и личности преступников, либо в законе за эти преступления установлены завышенные или заниженные санкции. Пристальное наблюдение, анализ и оценка позволяют в настоящее время сделать вывод о том, что неэффективны не уголовно-правовые нормы сами по себе, а практика их применения. Это очевидно даже на фоне законодательного конструирования все новых наказаний за наиболее опасные проявления коррупции.
Явным диссонансом по сравнению со складывающейся «щадящей» российской судебной практикой по отношению к современным взяточникам выглядит опыт китайской и советской модели карательного воздействия.
Только за период с 2000 по 2010 гг. в Китае, по данным В.Д. Андрианова, было расстреляно за коррупцию около 10 тыс. чиновников, еще 120 тыс. получили по 10—20 лет заключения. За 30 лет реформ к уголовной ответственности за взяточничество привлечено около миллиона сотрудников партийно-государственного аппарата. В частности, за последнее пятилетие привлечены к уголовной ответственности за мздоимство 830 тыс. чиновников .
Специальная профилактика взяточничества с учетом особенностей личности преступника-взяткополучателя
Однако главная составляющая профилактики взяточничества среди представителей власти лежит в плоскости кадрово-воспитательной работы. Достойным примером ее организации и регламентации служат нормы и формирующаяся практика прокурорского ведомства. Поскольку, как нами ранее было установлено, главные причины современной коррупции, взяточничества — морально-нравственного, этического порядка, то, безусловно, согласимся с тем, что эффективными мерами специальной профилактики можно считать приоритетные требования нравственности в числе тех, которые могут быть предъявлены не только непосредственно к служебной деятельности прокурора, но и к правильности выстраиваемых им взаимоотношений с подчиненными, с посетителями, с должностными лицами поднадзорных органов, организаций и учреждений, а также к его поведению вне службы, в быту185.
В Северо-Кавказском регионе Российской Федерации как никогда остра проблема борьбы с взяточничеством среди сотрудников правоохранительных ведомств. Не являются исключением в этом плане, к сожалению, и органы прокуратуры. Так, массовый опрос респондентов — 600 жителей Республики Северная Осетия — Алания выявил высокий уровень коррумпированности системы органов республиканской прокуратуры, созданных для расследования нарушений федеральных и региональных законов. На вопрос: «Чувствуете ли Вы себя защищенными благодаря деятельности Прокуратуры РСО-А?» подавляющее большинство опрошенных (61,6 %) дали отрицательный- ответ, . и только пятая часть (21,8 %).— положительный. Респонденты также ответили на вопрос о причинах отсутствия защищенности интересов гражданского общества в деятельности прокуратуры республики: в половине случаев это вызвано взяточничеством со стороны отдельных сотрудников прокуратуры186. Гораздо выше сводный интегральный показатель оценки населением эффективности деятельности органов прокуратуры по стране в целом — 36 %187. Сказанное подразумевает предельно внимательное, ответственное отношение к формированию республиканского прокурорского корпуса регионов юга России и г. Москвы.
С учетом морально-нравственных качеств и, прежде всего, соблюдения прокурорским работником норм Кодекса этики188, в системе органов прокуратуры проводятся аттестации, формируется кадровый резерв для выдвижения на вышестоящие должности, а также происходит наложение дисциплинарных взысканий (п. 6.1 названного Кодекса). Используется более интеллектуально-интеллигентный, высококультурный подход к работе с кадрами по сравнению с другими правоохранительными ведомствами. И если не в тактическом плане, то в стратегическом точно он более выигрышный, поскольку формирует у прокурорских работников стиль работы, лишенный бесцеремонности, рвачества в отношении ко всем окружающим: подчиненным и поднадзорным должностным лицам, рядовым согражданам.
Согласно предписаниям ведомственных актов работник органов прокуратуры должен лично предостерегать обратившихся к нему лиц о противо V" правности действий, которые они предлагают совершить.189 Подобная норма ярко выраженного превентивного характера, предупреждающая в первую очередь взяточничество, не только служит соблюдению принципа законности, но и гуманна по своему содержанию.
В числе требований к поведению прокурорского работника в служебной и внеслужебной деятельности, которые установлены Кодексом этики прокурорского работника Российской Федерации и носят профилактический антикоррупционный характер, также содержатся обязанности: — избегать личных и финансовых связей, конфликтных ситуаций, способных нанести ущерб чести и достоинству прокурорского работника, репутации прокуратуры Российской Федерации; — воздерживаться от любых действий, которые могут быть расценены как оказание покровительства каким бы то ни было лицам в целях приобретения ими прав, освобождения от обязанности или ответственности.
В заключение рассматриваемого вопроса представим краткие выводы: 1. В отличие от общей профилактики, имеющей своим объектом применительно к такому преступлению, как получение взятки, всех чиновников — должностных лиц, специальная профилактика осуществляется путем воздействия на определенные группы служащих, отдельных представителей власти или сферы их деятельности. Если приведенные ранее в настоящем исследовании направления, меры и предложения по профилактике наиболее опасного коррупционного деяния затрагивали широкий круг лиц и адресовались всем потенциальным субъектам получения взятки, то данная часть исследования посвящена предупреждению взяточничества представителей власти: сотрудников правоохранительных органов и судей.
Положения чч. 4 и 5 ст. 18, ч. 1 ст. 35 Федерального закона «О полиции» должны коррелировать с положениями Основных принципов применения силы и огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка, принятыми в 1990 г. Конгрессом ООН, в отношении наличия психологических и моральных качеств, а не только физической подготовки у і сотрудников полиции и лиц, поступающих на службу.
