Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Юридическая природа и критерии состояния несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством С. 16
1. Возраст уголовной ответственности как признак субъекта преступления и его определение при отставании в психическом развитии С. 16
2. Юридический (психологический) критерий состояния несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии С. 45
3. Медицинский (биологический) критерий состояния несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии С. 60
ГЛАВА 2. Применение уголовного и уголовно-процессуального законодательства в отношении несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии С. 81
1. Практика прекращения уголовного преследования в отношении несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии С. 81
2. Экспертная оценка отставания несовершеннолетних в психическом развитии и ее влияние на судебно-следственную практику С. 107
ГЛАВА 3. Совершенствование зтоловного закона в отношении несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии С. 130
1. Международный опыт правового регулирования уголовной ответственности лиц с отставанием в психическом развитии С. 130
2. Пути совершенствования уголовно-правового регулирования отставания несовершеннолетних в психическом развитии С. 148
Заключение с. 167
Библиография с. 171
Приложения с. 193
- Возраст уголовной ответственности как признак субъекта преступления и его определение при отставании в психическом развитии
- Юридический (психологический) критерий состояния несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии
- Практика прекращения уголовного преследования в отношении несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии
- Международный опыт правового регулирования уголовной ответственности лиц с отставанием в психическом развитии
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Уголовная ответственность несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, по своему содержанию представляет сложную юридическую категорию. Появление в законодательстве ч. 3 ст. 20 УК РФ обусловлено социальными причинами, поскольку количество несовершеннолетних с задержками в психическом развитии постоянно возрастает. Применение этой нормы базируется не только на положениях материального права, но и на данных ряда поведенческих наук: общей и возрастной психологии, педагогики и судебной психиатрии.
В объективном плане уголовная ответственность всегда означает обязанность виновного лица дать в установленном законом порядке отчет в совершенном им преступлении, а в субъективном аспекте предполагает наличие уголовной правосубъектности - вменяемости лица и достижения им 14-летнего или 16-летнего возраста. Задержка в психическом развитии, если она не обусловлена психическим расстройством, влияет лишь на определение возрастного порога несовершеннолетнего, выводит его из круга субъектов преступления, но, безусловно, оставляет при этом вменяемым лицом. В теории уголовного права данное положение оспаривается, а на практике воспринимается трудно и неоднозначно.
Уголовная ответственность несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии, характеризуется не только сложным и противоречивым содержанием, но и определенной формой. Без процессуального порядка привлечения или непривлечения лица к ответственности, без соответствующей экспертной оценки невозможно реализовать и нормы уголовного закона.
Таким образом, положение материального права о том, что подобная категория лиц не подлежит уголовной ответственности, означает и одну из форм реализации такой ответственности в уголовно-процессуальном плане.
В правоприменительной деятельности использование ч. 3 ст. 20 УК РФ и, соответственно, ч. 3 ст. 27 УТЖ РФ весьма ограничено. Статистика применения этих норм даже на региональном уровне не ведется, каких-либо методических обобщений правоохранительными органами не проводилось.
Опыт свидетельствует, что практические работники испытывают определенные трудности, связанные с реализацией данной нормы в соответствии с установленной уголовно-процессуальной формой. Это проявляется в том, что, во-первых, отсутствуют научные основы установления критериев рассматриваемой категории. Во-вторых, неясно, какими учреждениями и специалистами в какой области (психологии или психиатрии) должна осуществляться экспертная оценка отставания в психическом развитии. В-третьих, на практике редко складывается объективная картина, отражающая особенности личности несовершеннолетнего правонарушителя. В-четвертых, в силу вышеперечисленных сложностей, правоприменители испытывают затруднения в формулировании задания экспертам и последующей его оценке.
В теории уголовного права юридическая природа ч. 3 ст. 20 УК РФ определяется неоднозначно. Причем преобладает убеждение, что это так называемая возрастная невменяемость, либо, наоборот, ее противоположность - возрастная вменяемость. Подобное положение приводит к смешению правовой природы ч. 3 ст. 20 и ст. ст. 21 и 22 (ограниченная вменяемость) УК РФ. Данные разногласия косвенно влияют и на судебно-следственную практику, поскольку нередко отражаются в многочисленных комментариях к Уголовному и Уголовно-процессуальному кодексам РФ, которыми активно пользуются практические работники.
По исследуемому вопросу существуют также противоречия между нормами уголовного и уголовно-процессуального законодательства в плане юридической конструкции норм об отставании в психическом развитии и иных обстоятельствах, подлежащих установлению при расследовании и судебном разбирательстве уголовных дел несовершеннолетних.
Таким образом, актуальность темы настоящего исследования обусловлена существованием в действующем законодательстве положений, подлежащих неоднозначному толкованию, а также проблемами в практике реализации уголовного закона в отношении несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии.
Степень разработанности темы исследования. Вопросы возрастных границ уголовной ответственности несовершеннолетних, их соотношение с категориями вменяемости и невменяемости являются одними из основополагающих в теории уголовного права. Их исследованием занимались такие отечественные криминалисты как: А.А. Пионтковский, Н. Неклюдов, А.Ф. Кистяковский, Н.С. Таганцев, М.Н. Гернет, З.А. Астемиров, Н.И. Ветров, Л.Д. Гаухман, А.В. Наумов, СВ. Бородин и многие другие.
Однако, что касается вопросов уголовной ответственности несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии, теория уголовного права до последнего времени практически не знала комплексных разработок монографического плана, посвященных этой проблеме. Однако это совсем не означает, что она вообще не подвергалась научной разработке. До появления правовой нормы, попытки ее доктринальной разработки предпринимались такими авторами как Р.И. Михеев и СВ. Полубинская. Предлагаемая ими формула, однако, не была воспринята законодателем в полной мере при принятии Уголовного кодекса РФ 1996 г. Вступление его в силу, а также сложность юридической природы рассматриваемой категории послужили толчком к дальнейшим исследованиям в сфере уголовной ответственности лиц, отстающих в психическом развитии. Отдельным ее
аспектам посвящены работы таких юристов как Ю.М. Антонян, В.Б. Боровиков, Н.Г. Иванов, Г.В. Назаренко, В.Г. Павлов, Н.Ф. Кузнецова, С.Н. Шишков, А.А. Энгельгардт и некоторых других.
Безусловно, научные разработки указанных авторов имеют большое теоретическое и практическое значение, однако определение содержания рассматриваемой категории и ее места в системе Общей части уголовного права не являлось основным предметом их исследования, поэтому ряд вопросов остался нерешенным.
Однако, поскольку указанная проблема является комплексной по своей сути, она подвергалась изучению не только юристами, но и специалистами в области поведенческих наук и медицины. Так, отдельные ее стороны были исследованы в работах таких психологов как: О.Д. Ситковская, М.М. Коченов, Н.П. Локалова, И. Кудрявцев, М. Морозова и некоторых других. Попытки доктринального толкования ч. 3 ст. 20 УК РФ были даны и в работах психиатров: В.А. Гурьевой, Е. Цымбала, Л.А. Яхимовича, СИ. Криворучко и других.
Вместе с тем, в работах этих авторов юридическая сущность анализируемой категории рассматривается недостаточно глубоко, о ее взаимосвязи с другими вопросами, например, с ограниченной вменяемостью, как правило, только упоминается. Таким образом, правовому регулированию уголовной ответственности несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии, по нашему мнению в литературе уделялось недостаточно внимания, что и обусловило, в том числе, выбор темы диссертационного исследования.
Цели и задачи исследования. Целями диссертационного исследования являются, во-первых, определение юридической природы категории, закрепленной в ч. 3 ст. 20 УК РФ и ее места в системе Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации. Во-вторых, определение критериев указанной категории. В-третьих, разработка рекомендаций по
совершенствованию действующего законодательства и практики его применения.
Достижение поставленных целей обеспечивается решением следующих задач:
- анализ возрастных порогов уголовной ответственности как одного из признаков субъекта преступления и его особого случая, регламентированного ч. 3 ст. 20 УК РФ; -анализ содержания юридического и медицинского критериев отставания несовершеннолетних в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством; -изучение практики прекращения уголовного преследования в отношении этой категории несовершеннолетних; -исследование вопросов экспертной практики установления
отставания в психическом развитии; -обобщение зарубежного опыта правового регулирования уголовной ответственности лиц, отстающих в психическом развитии, и его частичное использование для определения направлений при совершенствовании уголовного законодательства России. Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения, закрепленные в нормах права, в которых определяются уголовно-правовые признаки субъекта преступления. Данный вид отношений возникает в связи с регулированием возраста уголовной ответственности и особого случая его установления, связанного с совершением общественно опасных деяний несовершеннолетними, отстающими в психическом развитии.
Предметом исследования выступают нормы уголовного законодательства ряда зарубежных стран о возрастных порогах уголовной ответственности и ответственности лиц, отстающих в психическом развитии, положения российского конституционного, уголовного и
уголовно-процессуального законодательства, иных нормативных правовых актов, затрагивающих вопросы уголовной ответственности указанной категории лиц, а также правоприменительная практика в данной области.
Методология и методика исследования. Диссертационное исследование базируется на диалектическом методе познания объективной действительности. В качестве конкретных способов и приемов изучения были использованы историко-правовой, сравнительно-правовой, системный, логико-юридический и социологический (анкетирование и опрос) методы. Теоретическую основу исследования составили также разработки зарубежных и отечественных ученых-юристов, психологов, педагогов, медиков, социологов.
Нормативной основой работы явились: уголовное и уголовно-процессуальное законодательство России, Федеральные законы «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», «Об образовании», «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании». Исследование базировалось и на подзаконных актах: Международная классификация болезней 10-го пересмотра (МКБ-10), адаптированная для использования в Российской Федерации, ведомственно-нормативные установления по производству экспертиз в Государственном научном центре социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского, постановление Правительства РФ «Об утверждении Типового положения о специальном учебно-воспитательном учреждении для детей и подростков с девиантным поведением» и др.
Были проанализированы и правовые источники дореволюционной России. В процессе исследования автор обращался также к уголовным кодексам стран СНГ: Белоруссии, Казахстана, Узбекистана, Азербайджана и Украины, которые имеют одинаковую с Россией уголовно-правовую
доктрину. Кроме того, было изучено уголовное законодательство ряда стран дальнего зарубежья: ФРГ, Франции, Аргентины, Голландии, Швейцарии.
Эмпирическую базу исследования составили данные, полученные в ходе обобщения всех уголовных дел, прекращенных в отношении несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии во Владимирской, Московской и Рязанской областях с момента вступления в силу Уголовного кодекса РФ 1996 г. и до настоящего времени. Дополнительно анализировались отдельные дела из других регионов страны, а также опубликованная практика Верховного Суда Российской Федерации. В целом, по специально разработанной анкете было изучено 70 уголовных дел данной категории.
В ходе исследования были проанкетированы 280 работников правоохранительных органов и судов (следователи ОВД, прокуратуры, судьи), имеющих средний стаж работы около 5 лет. Опрос проводился в тех же областях, где изучались прекращенные уголовные дела (Владимирская, Московская, Рязанская), а также, дополнительно, в Тверской и Оренбургской областях и в Приморском крае. Использовались результаты и других научных исследований, относящиеся к теме диссертации и связанные с медицинскими и психологическими особенностями развития несовершеннолетних.
Научная новизна исследования заключается в том, что оно
фактически является одним из первых после принятия Уголовного кодекса
РФ 1996 г. монографическим исследованием, в котором предпринята
попытка всесторонне охарактеризовать вопрос о законодательной
регламентации исключения уголовной ответственности
несовершеннолетних в Российской Федерации вследствие их отставания в психическом развитии.
По-новому рассмотрены следующие аспекты проблемы:
границы нижнего возрастного порога уголовной ответственности (14 и 16 лет) в теории уголовного права;
юридическая природа и сущность категории, закрепленной в ч. 3 ст. 20 УК РФ;
-место этой нормы в системе Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации;
- определение юридического критерия в отношении лиц, отстающих в
психическом развитии;
-установление медицинского критерия и его соотношение с такими состояниями психики как олигофрения, инфантилизм и педагогическая запущенность;
-разграничение лиц, отстающих в психическом развитии с невменяемыми и ограниченно вменяемыми;
-обобщение судебно-следственной практики применения уголовного
и уголовно-процессуального закона в отношении
несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии;
-анализ экспертных оценок в отношении этой категории лиц и их влияние на нормы материального права.
Основные положения, выносимые на защиту:
Отставание несовершеннолетних в психическом развитии, не связанное с психическим расстройством, по своей юридической природе представляет отдельную категорию материального права, принципиально отличающуюся от смежных институтов невменяемости (ст. 21 УК РФ) и ограниченной вменяемости, связанной с психическими расстройствами (ст. 22 УК РФ).
Распространенные в теории уголовного права точки зрения о том, что ч. 3 ст. 20 УК РФ регулирует вопрос о «возрастной невменяемости» или, напротив, о «возрастной вменяемости», являются, на наш взгляд, неубедительными. Данное положение закона посвящено особому случаю
возраста как одному из самостоятельных признаков субъекта преступления. Более точное его определение для использования в научном обороте -«возрастная незрелость».
3. Часть 3 ст. 20 УК РФ в силу ее противоречия со ст. 22 УК РФ
нуждается в совершенствовании. Данную норму необходимо изложить в
следующей редакции:
«3. Если лицо достигло возраста, предусмотренного частями первой или второй настоящей статьи, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, исключающим вменяемость, во время совершения общественно опасного деяния не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и/или руководить ими, оно не подлежит уголовной ответственности».
Принципиальное отличие от ныне действующей редакции заключается в том, что из юридического критерия предложенной дефиниции исключен термин «не в полной мере». Между интеллектуальным и волевым признаками, по мнению автора, должен быть употреблен альтернативный союз «и/или». Содержание медицинского критерия возрастной незрелости необходимо дополнить указанием на психическое расстройство, «исключающее вменяемость».
4. Часть 2 ст. 20 УК РФ, устанавливающую уголовную
ответственность с 14-летнего возраста, следует усовершенствовать путем
исключения из нее ряда уголовно наказуемых деяний. Соответствующей
целям уголовно-правового регулирования, по нашему мнению, является
следующая редакция данной нормы:
«2. Лица, достигшие ко времени совершения преступления четырнадцатилетнего возраста, подлежат уголовной ответственности за убийство (статья 105), умышленное причинение тяжкого вреда здоровью
(статья 111), изнасилование (ст. 131), кражу (статья 158), грабеж (статья 161), разбой (статья 162) и вымогательство (статья 163)».
5. Законодательного совершенствования требует также ст. 87 УК РФ, в
части первой которой термин «преступление» необходимо заменить
понятием «общественно опасное деяние», а часть вторую изложить в
следующей редакции:
«2. К несовершеннолетним, совершившим преступления, могут быть применены принудительные меры воспитательного воздействия либо им может быть назначено наказание, а при освобождении от наказания судом они, а также лица, совершившие общественно опасное деяние и отстающие в психическом развитии, могут быть помещены в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа органа управления образованием».
Дополнения указанной нормы касаются, прежде всего, возможности ее распространения на лиц, отстающих в психическом развитии, и в силу этого не подлежащих уголовной ответственности.
В соответствии с принципом системности права, необходимо привести уголовно-процессуальное законодательство в соответствие с материальным законом. Следует изменить редакцию ч. 3 ст. 27 УПК РФ, исключив термин «момент» и заменив его на понятие «время совершения общественно опасного деяния». Кроме того, в этой же норме следует предусмотреть альтернативу интеллектуальному и волевому признакам возрастной незрелости путем введения союза «либо», как это закреплено в уголовном законе.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» от 14.02.2000 г. требует корректировки и соответствующих изменений. Это, прежде всего, касается решения вопроса о необходимости комплексной психолого-
психиатрической экспертизы и отказа от рекомендации проводить исследование силами одного эксперта-психолога.
Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что собранный материал дает возможность охарактеризовать правовую природу ч. 3 ст. 20 УК РФ, отграничить по медицинскому и юридическому критериям эту правовую категорию, служащую основанием для исключения уголовной ответственности несовершеннолетних, от невменяемости и ограниченной вменяемости. Теоретическая обоснованность работы определяет и перспективы дальнейшего совершенствования уголовного и уголовно-процессуального законодательства в этом направлении. Обобщенный в результате диссертационного исследования материал может быть использован и в процессе правотворчества, в том числе и на уровне издания ведомственных нормативных актов.
Результаты изучения могут послужить основой при разработке практических рекомендаций для сотрудников правоохранительных органов и судов, осуществляющих применение нормы о возрастной незрелости, и их взаимодействия с экспертными учреждениями.
Кроме того, выводы и предложения, содержащиеся в диссертации, могут использоваться в научно-исследовательской деятельности, а также в процессе преподавания уголовного права.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации нашли отражение в пяти публикациях. Теоретические разработки и выводы исследования были использованы автором при проведении учебных занятий по курсу «Уголовное право» в Рязанском филиале Московского университета МВД России и в Учебном центре УВД Рязанской области в 2001 - 2005 годах. Результаты работы использовались в докладах и выступлениях перед практическими работниками в подразделениях органов внутренних дел Рязанской области.
Материалы диссертационного исследования прошли апробацию на заседаниях кафедры уголовного права Московского университета МВД России, неоднократно излагались автором в выступлениях на Всероссийских научно-практических конференциях в Москве, Рязани и Воронеже.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих семь параграфов, заключения, библиографии и приложений.
Возраст уголовной ответственности как признак субъекта преступления и его определение при отставании в психическом развитии
В Уголовном кодексе Российской Федерации, принятом в 1996 году, закреплены конкретные признаки, при наличии которых лицо, совершившее общественно-опасное деяние, подлежит уголовной ответственности. Это должно быть физическое лицо, вменяемое и достигшее определенного возраста (ст. 19 УК РФ). Законодатель подчеркнул исчерпывающий характер этих признаков и указал, что только они являются общими условиями уголовной ответственности. Следовательно, никакие другие обстоятельства не могут повлиять на решение вопроса о том, кто в принципе подлежит уголовной ответственности по Уголовному кодексу Российской Федерации.
Действующее законодательство предусматривает уголовную ответственность только для физических вменяемых лиц, то есть она установлена исключительно для человека и недопустима в отношении других биологических существ и юридических лиц (организаций). В соответствии с законом (ч. 1 ст. 20 УК РФ) уголовной ответственности подлежит лицо, достигшее ко времени совершения преступления шестнадцатилетнего возраста. Для некоторого круга преступлений возраст уголовной ответственности снижен до четырнадцати лет (ч.2 ст.20 УК РФ).
По сравнению с ранее действовавшим законодательством возраст субъекта преступления регламентируется теперь и ч. 3 ст. 20 УК РФ, которая установила принципиально новый подход в определении возрастных критериев несовершеннолетнего правонарушителя. Данная норма гласит: «Если несовершеннолетний достиг возраста, предусмотренного частями первой или второй настоящей статьи, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, во время совершения общественно опасного деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, он не подлежит уголовной ответственности». Это законодательное положение по-существу дополняет одно из общих условий уголовной ответственности, описывая особый случай установления возраста в зависимости от конкретных психических особенностей лица. Таким образом, возраст, как признак субъекта преступления, определяется не только числом прожитых лет, но и наличием или отсутствием отставания в психическом развитии.
В общем виде, под психическим развитием следует понимать качественные изменения в психике индивида, ее структурные преобразования во времени. Оно определяется степенью овладения общечеловеческой и национальной культурой, содержанием деятельности индивида, условиями его обучения и воспитания. Научные исследования в психологии уже давно показали, что существуют общие закономерности развития психики у детей. В свою очередь, это позволило выделить в усредненном виде ее важные особенности, характерные для несовершеннолетних, относящихся к одной возрастной группе, то есть к группе с условными возрастными границами1.
Данное обстоятельство всегда учитывается при проведении соответствующей экспертизы в ходе расследования уголовных дел и позволяет определить, к какому возрастному периоду (стадии)2 по уровню своего психического развития относится несовершеннолетний.
Однако, презумпция о том, что лица определенной возрастной группы способны к такому осознанно-волевому поведению, не означает, что каждый несовершеннолетний, входящий в эту группу достиг необходимого для этого уровня психического развития и социализации по тем или иным причинам. Например, 14-летний по своему психофизическому развитию может соответствовать уровню 10-летнего ребенка. Соответственно, возможность такого подростка осознавать всю социальную значимость своего поведения и руководить им, скорее всего, будет ограничена.
В уголовном законе дефиниция «психическое развитие» взаимосвязана с понятием «отставание» в таком развитии. В психологии общепринято другое словосочетание - «задержка в психическом развитии»3. Вместе с тем, мы не оспариваем мнения о том, что задержка в психическом развитии может быть вариантом отставания в таком развитии, то есть эти категории соотносятся как часть и целое. Однако, по нашему мнению, в конечном итоге, установление различия между этими однородными категориями не имеет существенного значения. С точки зрения логики, задержка в чем-либо предполагает и дальнейшее отставание, а само отставание как состояние (процесс или результат) свидетельствует о чем-то, что «задержало», послужило препятствием развитию. То есть «отставание в психическом развитии» является по своей сути хотя и однородным, но более широким понятием нежели «задержка».
Под задержкой психического развития ребенка понимается тип аномалии, которая проявляется в том, что установленное состояние психики соответствует более раннему среднестатистическому уровню развития4. У детей с такой задержкой затруднены элементарные мыслительные операции, недоразвиты навыки чтения, письма, счета, имеются легкие нарушения мнемическои, интеллектуальной и речевой деятельности, порой затруднена эмоционально-волевая регуляция поведения.
Юридический (психологический) критерий состояния несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии
Сущность правовой категории, закрепленной в ч. 3 ст. 20 УК РФ определяется, по нашему мнению, совокупностью двух критериев: юридического (психологического) и медицинского (биологического). Подобное характерно и для смежных институтов - невменяемости (ст. 21 УК РФ) и ограниченной вменяемости (ст. 22 УК РФ).
Прежде всего, необходимо отметить, что критерий (средство для суждения) - это признак, на основании которого производится оценка, определение чего-либо51. Следовательно, юридический и медицинский критерии возрастной незрелости - это признаки, характерные черты, позволяющие выявить сущность и содержание данного правового явления.
Юридический или, как его еще иногда называют, психологический критерий выражен в законе дефиницией: «во время совершения общественно опасного деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими».
Решающую роль в содержательной характеристике состояния несовершеннолетнего, отстающего в психическом развитии, играет способность или неспособность лица к осознанно-волевому поведению в конкретном случае и на всех этапах поведенческого акта, регулируемого правом: от постановки цели и выбора способа действий до прогноза и оцен-ки возможных последствий . Иначе говоря, речь идет об осознанно-волевом поведении, основывающемся на таких базовых понятиях психологии, как интеллект и воля.
Следовательно, неспособность психически здорового человека полностью и правильно сознавать значение своих действий в конкретной ситуации может оказаться результатом недоразвития высших психических функций. Речь, в частности, идет об интеллекте. В широком смысле слова он представляет собой совокупность всех познавательных функций индивида: от ощущений и восприятия до мышления и воображения, в более узком смысле - это мышление. Интеллект является основной формой познания человеком окружающей действительности. Именно он определяет меру возможностей человека: возможность правильно оценивать ситуацию, предвидеть последствия своих действий, оценивать их общественное значение и т.д.
Достаточная степень развития интеллекта позволяет человеку полностью осознавать свои действия. Это включает в себя: - понимание объективного содержания собственного поведения; - представление о целях совершаемых действий; - предвидение их прямых и косвенных результатов; - оценку своих поступков с точки зрения действующих правовых норм и общепринятой морали.
Однако в рассматриваемой ситуации констатации формально сохраненных интеллектуальных возможностей и формального знания несовершеннолетним социальных норм может оказаться недостаточным для оценки его способности к осознанию своего поведения. В данном случае подлежит исследованию также мотивационная сфера личности, система внутренних смыслов, оценка социальных, в том числе правовых норм, как внутреннего регулятора поведения, придание им эмоциональной личностной окраски54. Бедность потребностей и «слабость» мотивов приводят к снижению волевой активности, неспособности к волевым усилиям при необходимости принятия решений для выхода из сложных ситуаций.
Таким образом, способность к волевой регуляции поведения, то есть способность действовать в направлении сознательно поставленной цели, преодолевая при этом внутренние препятствия, приобретается по достижении определенного уровня интеллектуальной и личностной зрелости и является в то же время результатом психического развития человека.
Способность руководить своими действиями выражается в свободном выборе как целей действий, так и способов их достижения. Это установление психологической науки уже давно принято на вооружение в теории уголовного права. В отечественной литературе еще во второй половине XIX века, отмечалось, что «участие воли лица в совершении противоправного действия (бездействия) и в происхождении его последствия столь необходимо, что при отсутствии его, деяние... может быть только по внешней форме тождественно с преступлением»55. Аналогичная точка зрения высказывается и современными авторами: человек только тогда может нести уголовную ответственность за совершенное им деяние, когда оно является выражением его воли56. Иными словами, человек отвечает в том случае, когда имеется возможность избежать правонарушающего действия, однако он осознает его преступную цель или имеет возможность ее предвидеть.
Практика прекращения уголовного преследования в отношении несовершеннолетних, отстающих в психическом развитии
Действующее уголовно-процессуальное законодательство (ч. 3 ст. 27 УПК РФ) устанавливает, что уголовное преследование в отношении несовершеннолетнего, отстающего в психическом развитии, подлежит прекращению по основанию, указанному в пункте 2 части 1 статьи 24 УПК РФ, то есть в связи отсутствием в деянии состава преступления. В данном случае речь идет, как уже отмечалось, об отсутствии такого признака субъекта преступления как возраст, а, следовательно, об отсутствии одного из основных элементов состава преступного деяния.
Как видим, положения УК и УПК РФ в этом вопросе сопряжены, и прекращение уголовного преследования (как процессуальная деятельность) означает исключение уголовной ответственности для несовершеннолетних. Это обусловливается тем, что цель изобличения подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления (ст. 5 УПК РФ) недостижима в силу отсутствия такого лица.
Однако, уголовная ответственность данной категории лиц не всегда исключалась. Так, Постановлением Пленума Верховного Суда СССР № 1 1968 г. внесшим дополнения в Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 03.07.1963 г. № 6 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» была установлена обязанность судов выяснять уровень умственной отсталости несовершеннолетнего, мог ли он полностью сознавать значение своих действий и в какой мере руководить ими. С учетом степени умственной отсталости, а также степени и характера общественной опасности совершенного преступления в соответствии со ст. 10 Основ уголовного законодательства СССР и союзных республик суд мог ограничиться применением принудительных мер воспитательного характера. Это положение нашло свое отражение в последующих документах, в том числе в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 3.12.1976 г. № 16 «О практике применения судами законодательства по делам о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщественную деятельность»124. Таким образом, суду предлагалось устанавливать не наличие отставания в психическом развитии, а умственную отсталость. И, если признавалось, что способность несовершеннолетнего к осознанно-волевому поведению ограничена, он, тем не менее, подлежал уголовной ответственности как вменяемое лицо.
Позже, в ст. 392 УПК РСФСР, было закреплено, что при производстве предварительного следствия и судебного разбирательства по делам несовершеннолетних «при наличии данных об умственной отсталости несовершеннолетнего, не связанной с душевным заболеванием, должно быть выявлено также, мог ли он полностью сознавать значение своих действий». Таким образом, медицинский критерий возрастной незрелости был дополнен указанием на несвязанность умственной отсталости с душевным заболеванием, а юридический критерий, напротив, сокращен по своему объему и содержанию и представлен только интеллектуальным признаком.
Из всего вышеизложенного следует, что критерии возрастной незрелости начали формироваться не в уголовном, а в уголовно-процессуальном законе, хотя по сути своей она является уголовно-правовой категорией. По всей видимости, это было обусловлено требованиями правоприменительной практики. Кроме того, в процессе формирования аконодательства, формула возрастной незрелости претерпела существенные изменения, и только с принятием Уголовного кодекса 1996 г. нашла свое отражение в уголовном законе в современном виде.
Анализ судебно-следственной и экспертной практики показал, что возрастная незрелость как правовая категория оказалась востребованной, прежде всего, следователями. Так по данным ранее проведенных исследований (что впоследствии подтвердилось и нашим исследованием) 95% дел по рассматриваемому основанию, прекращаются на стадии предварительного расследования и, только 5% - в суде125.
Вместе с тем, относительно небольшой срок существования этой нормы (с момента вступления в силу УК РФ 1996 г.), отсутствие единых доктринальных толкований ее содержания и определенных традиций сложившейся практики ее применения влекут ряд вопросов уголовно-правового и уголовно-процессуального характера, подлежащих разрешению в связи с данной ситуацией.
Прежде всего, необходимо отметить, что далеко не все правоприменители сталкиваются с необходимостью анализа и оценки ч. 3 ст. 20 УК РФ, а если и сталкиваются, то очень редко. Так, по данным нашего исследования, около 65 % следователей и судей, имеющих средний стаж работы около 5 лет, за всю свою практическую деятельность ни разу не применяли данную норму. Около 35 % соприкасались с ней только один или два раза.
Международный опыт правового регулирования уголовной ответственности лиц с отставанием в психическом развитии
Для определения направления правотворчества в плане совершенствования Главы 4 Общей части УК РФ «Лица, подлежащие уголовной ответственности» представляется целесообразным проанализировать уголовное законодательство тех государств, которые по своей уголовно-правовой доктрине наиболее близки России. Рассмотрим уголовное законодательство некоторых стран, входящих в Содружество независимых государств (далее - СНГ): республик Казахстан, Узбекистан, Беларусь, Азербайджанской республики и Украины.
В уголовных кодексах этих стран закреплены те же возрастные пороги уголовной ответственности, что и в Российской Федерации: 16 и 14 лет. Однако, что касается деяний, ответственность за которые наступает с 14-летнего возраста, то, законодатели этих стран несколько видоизменили качественный состав списка исключений. Юридическое значение такой ситуации заключается в том, определение перечня уголовно наказуемых по достижении определенного возраста деяний влияет и на решение вопроса об ответственности лиц, отстающих в психическом развитии.
Так, например, Уголовный кодекс Республики Казахстан (далее - УК РК) в ч. 2 ст. 15 предусмотрел наступление уголовной ответственности с 14-летнего возраста за совершение таких правонарушений как умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (ст. 104 УК РК) и неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения, только при отягчающих обстоятельствах (ст. 185 УК РК).
В то же время, по сравнению с УК РФ, в указанном перечне отсутствует такое преступление как вандализм (ст. 258 УК РК), что представляется, безусловно, положительным шагом в процессе совершенствования уголовного законодательства, однако, по всей видимости, в качестве альтернативы включено «надругательство над телами умерших и местами их захоронения при отягчающих обстоятельствах» (ч. 2 ст. 275 УК РК). В данном контексте возникает тот же вопрос, что и при анализе аналогичной нормы, ч. 2 ст. 20 УК РФ: как, осознавая одно из этих деяний, подростки в том же возрасте могут не осознавать другого?
Более логично, на наш взгляд, в данном случае поступил законодатель Азербайджанской республики, не включая в данный список (ст. 20.2 УК АР) ни вандализма , ни каких-либо альтернативных деяний. Кроме того, из списка исключено и заведомо ложное сообщение об акте терроризма, присутствующее в ч. 2 ст. 20 УК РФ.
В принципе, похожая ситуация существует в Уголовном кодексе Украины. Однако, помимо перечисленных преступных деяний, в его списке отсутствуют такие как: похищение человека и виды деяний, связанных с хищением либо вымогательством оружия или наркотических средств. При этом законодатель Украины пошел по пути не только исключения деяний из указанного перечня, но и путем дополнения его другими видами преступной деятельности. Так, например, помимо убийства (ст. 115), в него включены также умышленное убийство, совершенное в состоянии сильного душевного волнения (ст. 116) и умышленное убийство матерью своего новорожденного ребенка (ст. 117). Кроме того, Уголовный кодекс Украины указывает на ряд иных деяний, ответственность за которые наступает с 14 лет: посягательство на жизнь государственного либо общественного деятеля, работника правоохранительного органа, члена общественного формирования по охране
Необходимо отметить, что Уголовный кодекс Азербайджанской республики вообще не содержит нормы о вандализме. общественного порядка и государственной границы или военнослужащего, судьи, народного заседателя либо присяжного в связи с их деятельностью, связанной с осуществлением правосудия, защитника либо представителя лица в связи с деятельностью, связанной с оказанием правовой помощи, представителя иностранного государства (статьи 112, 348, 379, 400, 443), диверсия (ст. 113), бандитизм (ст. 257), угон или захват железнодорожного подвижного состава, воздушного, морского или речного судна (ст. 278). Указанный перечень деяний пополнен также несколькими составами хулиганства (ч. 1, 2 и 3 ст. 296), которые отсутствуют в соответствующей статье Уголовного кодекса Российской Федерации.
Подобное положение содержится также и в ч. 2 ст. 27 Уголовного кодекса Республики Беларусь (далее - УК РБ), закрепляющей список деяний с 14-летним возрастным порогом, который дополнен также причинением смерти по неосторожности (ст. 144). Таким образом, по мнению некоторых авторов204, в уголовном законодательстве Республики Беларусь прослеживается тенденция ужесточения уголовной ответственности лиц в возрасте от четырнадцати до шестнадцати лет. В остальном, законодательство этого государства по вопросу минимальной возрастной границы уголовной ответственности полностью совпадает с содержанием соответствующей нормы УК РФ.
В рассматриваемом контексте интересно законодательное положение, закрепленное в Уголовном кодексе Республики Узбекистан. Дело в том, что закон устанавливает трехуровневый возрастной рубеж уголовной ответственности. Так, например, она может наступать с 13 лет, но только за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 97). Два других рубежа установлены, как и в других УК стран СНГ, на уровне 16 и 14 лет (ч. 1 и 2 ст. 17).
