Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Общая характеристика толкования права, норм права и уголовного закона 15
1. Толкование нрава и норм права 15
2. Толкование уголовно-правовых норм: понятие и виды 40
3. Язык уголовного закона как объект его толковании 63
Глава II. Специфика грамматического способа толкования норм уголовного закона 112
1. Понятие и основные компоненты грамматического толкования уголовно-правовых норм 112
2. Особенности грамматического толкования терминов уголовно-правовых норм 157
Заключение 172
Список источников и литературы 178
- Толкование нрава и норм права
- Язык уголовного закона как объект его толковании
- Понятие и основные компоненты грамматического толкования уголовно-правовых норм
- Особенности грамматического толкования терминов уголовно-правовых норм
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Неотъемлемой составной частью уяснения содержания и правильного применения норм уголовного закона является их толкование. В процессе толкования устанавливаются смысл нормы права, ее основная цель и социальная направленность, а также возможные последствия применения толкуемого акта. Толкование норм права представляет собой сложное, комплексное явление, и его можно рассматривать в двух аспектах. Во-первых, под толкованием понимается процесс мышления лица, изучающего и применяющего правовую норму, уяснение и объяснение смысла нормы. Во-вторых, толкование предполагает разъяснение содержания нормы, цель которого - обеспечить правильное и единообразное осуществление толкуемой уголовно-правовой нормы во всех случаях, устранить неясности и возможные ошибки при ее применении.
Практика применения действующего уголовного законодательства свидетельствует о наличии серьезных проблем, испытываемых правоприменителями при толковании отдельных его норм. Известно, что толкование может предшествовать уголовно-правовой квалификации деяния (при наличии соответствующей логической программы квалификации), а также осуществляться и изменяться на протяжении всего процесса квалификации. Окончательная задача толкования уголовно-правовой нормы (в аспекте ее уяснения и разъяснения) - правильно понять смысл нормы, сформулированной законодателем.
Общепризнанно, что одним из способов толкования уголовного закона является его грамматическое толкование. Однако, как следует из судебно-следственной практики, именно отсутствие четкого соблюдения правил русского языка, лежащих в основе нормативного конструирования уголовного закона, приводит к многочисленным ошибкам в его толковании.
Грамматический способ толкования уголовного закона является первым и основополагающим шагом алгоритма распознавания и уяснения смысла текста путем раскрытия смысла слов, выражений, установления синтаксической связи между словами, содержащимися в уголовно- правовой норме. По словам А. С. Шляпочникова, «познание смысла закона необходимо начинать с уяснения смысла слов, терминов, понятий и предложений, составляющих его словесную формулу», то есть без умения распознавать смысл нормативного текста не может существовать его правильного толкования.
Грамматическое толкование, являясь способом уяснения буквального содержания выраженной в уголовном законе воли законодателя, состоит как в выяснении смысла употребленных в нормах уголовного права слов, терминов, так и в установлении между ними синтаксической связи. Без учета правил грамматики невозможно познание истинного смысла уголовного закона, необходимо тщательное изучение его словесной оболочки, то есть всех его вербальных составляющих. Грамматическое толкование дает возможность в каждом конкретном случае уяснить содержание отдельных слов и терминов, а также смысл всего текста нормы уголовного закона.
При грамматическом толковании смысл нормы изъясняется исключительно на основании «объективного значения речи», то есть смысла, который имеют слова сами по себе и в своей связи по правилам речи. В итоге в результате грамматического толкования устанавливается буквальный смысл закона.
При распознавании смысла отдельных слов надо учитывать ряд обстоятельств, существенным образом влияющих на результаты уяснения, ведь «слова живут, подобно организмам: они тоже рождаются, развиваются, борются между собой за существование, взаимно влияют друг на друга и, наконец, погибают, уступая место новым словам».
Одно и то же слово, содержащееся в уголовно-правовых нормах, в разное время может иметь различные значения. Поэтому главное правило грамматического толкования заключается в неуклонном следовании тому смыслу употребленного слова (термина), который придает им законодатель. Нарушение этого правила зачастую приводит к неправильному и неединообразному применению уголовного закона, что подтверждается практикой его применения. В свою очередь, исходя из смысла п. «о» ст. 71 Конституции РФ, в России должно существовать единообразное применение норм уголовного законодательства, что во многом обеспечивается их правильным грамматическим толкованием.
Степень научной разработанности проблемы. Вопросы правильного толкования норм уголовного законодательства становились предметом рассмотрения многих видных русских ученых-юристов XIX - начала ХХ в., среди которых надо особо отметить Л.А. Белявского, П.И. Люблинского, А.Л. Рубиновского, Н.С. Таганцева, В.М. Шимановского.
В советский период проблемам толкования уголовного закона специально посвятили свои труды такие авторы, как М.И. Бажанов, Я.М. Брай- нин, А.А. Герцензон, Н.Д. Дурманов, А.А. Пионтковский (сын), В.И. Тка- ченко, М.Д. Шаргородский, А.С. Шляпочников.
После принятия УК РФ 1996 г. в отечественной доктрине появились диссертационные исследования, посвященные вопросам толкования норм действующего уголовного законодательства, вышедшие из-под пера В.Ф. Щепелькова (1998 г.), О.А. Савельевой (2006 г.), Б.П. Морозова (2008), В.О. Белоносова (2009 г.), О.А. Ругиной (2012 г.). Однако в трудах указанных авторов основное внимание уделено проблемам оснований, классификации и приемов толкования уголовного закона, его общей роли для применения УК РФ, а также таким видам, как правоприменительное и судебное толкование.
На настоящее время в отечественной доктрине имеется единственное диссертационное исследование Н.Л. Радаевой, посвященное собственно лингвистическому (то есть общеязыковому) основанию толкования уголовного закона. Кроме того, в специальной периодике вышла серия статей, в той или иной мере касающихся заявленной проблематики (А.И. Бойко, К.В. Вишневецкий, Л.В. Каверина, М.А. Кауфман, М.Б. Ко - строва, Н.Ф. Кузнецова, А.В. Наумов, З.А. Незнамова, В.А. Петрушев, С.В. Трофименко, Р.В. Черепенников, П.С. Яни и др.).
Таким образом, назрела необходимость проведения специального монографического исследования, посвященного определению понятия, приемов грамматического толкования как одного из основных видов уяснения смысла и способов правильного единообразного применения российского уголовного законодательства.
Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения и интересы, связанные с осуществлением грамматического толкования УК РФ, используемого при законотворческой деятельности и применении уголовного закона (в соответствии с нормами современного русского языка и на основе положений п. «о» ст. 71 Конституции России).
Предметом диссертационного исследования выступают нормы действующего уголовного закона и правила современного русского языка, грамматические методы и приемы толкования Уголовного кодекса РФ.
Основными целями исследования являются обоснование основания, видов и приемов грамматического толкования норм уголовного закона, а также решение теоретических и правоприменительных проблем, связанных с грамматическим толкованием норм действующего уголовного законодательства.
В соответствии с поставленной целью сформулированы следующие задачи диссертационного исследования:
-
раскрыть сущность толкования права, норм права и уголовного закона и рассмотреть основные способы толкования уголовно- правовых норм;
-
определить языковые правила при построении текста уголовного закона;
-
дать авторское определение грамматического толкования как способа уяснения смысла уголовного законодательства;
-
выявить наличие основных способов (приемов) грамматического толкования УК РФ;
-
разработать конкретные рекомендации по повышению качества грамматического толкования при теоретическом осмыслении и практическом применении норм УК РФ.
Методологическую основу исследования составили общетеоретические положения диалектики как всеобщего метода познания наряду с использованием частных научных методов: статистического, системно-структурного, формально-логического, исторического, сравнительно-правового.
Общетеоретической и информационной базой явились труды ведущих отечественных и зарубежных ученых-правоведов и лингвистов. При написании диссертации использованы труды специалистов:
-
в области уголовного права (А.И. Бойко, Я.М. Брайнин, Н.Д. Дурманов, А.Г. Кибальник, В.С. Комиссаров, В.Н. Коняхин, М.Б. Кострова, Л.Л. Кругликов, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, П.И. Люблинский, А.В. Наумов, Н.И. Пикуров, А.И. Рарог, Н.С. Таганцев, А.Н. Трайнин, М.Д. Шаргородский, А.С. Шляпочников, В.Ф. Щепельков, П.С. Яни и др.);
-
в области общей теории права (С.С. Алексеев, И. Бентам, Е.В. Васьковский, Р. Иеринг, Д.А. Керимов, П.Е. Недбайло, А.С. Пиголкин и др.);
-
в области филологии (В.В. Виноградов, Н.А. Власенко, А. А. Пионтковский, А. А. Потебня, Е. А. Прянишников, А. А. Реформатский, М.А. Унковский, А.А. Ушаков, А.Ф. Черданцев и др.).
Нормативной основой исследования послужили Конституция Российской Федерации, действующее уголовное законодательство и федеральное законодательство иной отраслевой принадлежности, законы и нормативные акты субъектов Российской Федерации, ведомственные нормативные акты.
Эмпирическую базу исследования составили опубликованная практика применения уголовного закона, постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам, материалы 6
Судебных Коллегий Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам, обзоры судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, судебно-следственная практика Ставропольского края и других субъектов Северо-Кавказского федерального округа.
В целях изучения мнения специалистов в гг. Москве, Краснодаре и Ставрополе были проведены социологические опросы (на интересующие вопросы ответили 30 специалистов в области уголовного права - докторов и кандидатов юридических наук, а также 100 сотрудников судов и правоохранительных органов).
Научная новизна исследования. Диссертационное исследование отличается от предшествующих комплексным подходом к решению теоретических проблем грамматического толкования норм УК РФ и является одной из первых в отечественной доктрине работ, специально посвященных обоснованию места и роли грамматического толкования в уяснении смысла норм уголовного законодательства в целях правильного правоприменения.
В исследовании на междисциплинарной основе обоснованы основания, детерминирующие юридическое значение грамматического толкования для теоретического понимания и практического применения норм уголовного законодательства. В диссертации представлены научно обоснованные выводы относительно понимания социально-юридической природы грамматического толкования уголовного законодательства; предложена разработанная автором система совершенствования приемов и методов грамматического толкования в целях единообразного понимания и применения норм Уголовного кодекса РФ.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. В работе обосновано авторское понятие толкования уголовно- правовых норм, которое представляет собой процесс установления или уточнения содержания нормы уголовного закона, а также компенсации изъянов ее формы, вызванных либо внутренними особенностями самой нормы, либо юридическими фактами и отношениями, которые данная норма призвана регулировать.
Так как правильное и единообразное применение уголовного закона невозможно без уяснения его смысла, то оно (уяснение) характеризует гносеологическую природу толкования, направленного на познание права. Оно выступает как мыслительный процесс, происходящий в сознании субъекта, интерпретирующего норму права. Уяснение правовых норм имеет место во всех случаях, когда субъекты права раскрывают содержание юридических норм «для себя» с целью их реализации (то есть устанавливают свои права и обязанности, заключенные в правовой норме), а разъяснение - в тех случаях, когда правоприменитель определяет содержание текста закона (нормы), которое хотел выразить законодатель.
-
-
Правильное толкование закона является важнейшим условием единообразного его понимания и точного исполнения выраженной в законе воли законодателя и, следовательно, одной из правовых гарантий обеспечения стабильности применения уголовного закона и обеспечения принципа законности.
-
Язык уголовного закона является мощным системообразующим фактором, включающим в себя систему речевых средств и лексических единиц, связанных между собой, предопределяя возникновение системных связей правовых предписаний различных отраслей права. Это сложный вид системно-структурной связи, включающий использование слов и терминов иной отраслевой принадлежности для формулирования содержания уголовно-правовой нормы. При этом за основу берется единое лексическое поле в рамках единого национального (русского) языка.
-
Одним из важнейших направлений развития уголовного законодательства и практики его применения является совершенствование формы изложения уголовно-правовых норм. Ясность и доступность текста уголовного закона для всех является необходимым условием его единообразного применения в соответствии с п. «о» ст. 71 Конституции РФ. Анализ судебной практики и научных публикаций по вопросам правоприменения показал, что значительное число ошибок, допускаемых в правоприменительной деятельности, связано с неудачной лингвистической конструкцией состава преступления, неточным употреблением юридических понятий, стилистическими ошибками, редакционно-техническими погрешностями, нарушением требований последовательности и логической завершенности изложения воли законодателя, полноты и целостности ее выражения в тексте закона.
-
Грамматическое толкование представляет собой первичный и исходный способ уяснения смысла норм уголовного законодательства, включающий лексический, синтаксический и морфологический компоненты. Так как юридические нормы существуют только в языковой форме, всегда выражены в тексте нормативного документа, конструируются в виде грамматических предложений, то при текстуальном, грамматическом анализе норм УК РФ особую значимость приобретают общеупотребляе- мые значения слов, их морфологические характеристики, синтаксическое построение, грамматические связи слов.
Важность грамматического толкования основана на сущности этого способа, а именно - познания смысла уголовно-правовой нормы с применением правил русского языка. Приоритет грамматического способа 8 толкования влечет необходимость уделять большое внимание языковому оформлению норм уголовного права (малейшая неточность, отсутствие запятой, неверный падеж, не тот вид глагола могут существенно исказить смысл нормативного акта, привести к тому, что акт будет пониматься и применяться совершенно не так, как рассчитывал законодатель).
-
-
Невозможно осуществить грамматическое толкование, минуя лексический уровень языка, в котором, прежде всего, обнаруживается общественно-юридическая природа языка уголовного законодательства. Лексическое значение норм уголовного закона - это содержание слова, отображающее в сознании и закрепляющее в нем представление о предмете, свойстве, процессе, явлении. К одной из основных проблем лексического компонента грамматического анализа норм УК РФ относится распознавание значения многозначных слов, а также установление тождества значений различных слов и словосочетаний, используемых при формулировании уголовно-правовых норм. При толковании многозначных слов необходимо: 1) распознать такое слово; 2) выбрать соответствующее значение в конкретном контексте.
-
Одним из компонентов грамматического толкования норм УК РФ является синтаксический, который включает в себя исследование соединения слов в предложения, обороты и т.п. Сюда же следует отнести учет пунктуационных правил при построении уголовно-правовой нормы. Чем строже стиль закона, тем выше гарантии его правильного применения в соответствии с тем смыслом, который был заложен законодателем.
-
Единство содержания и формы уголовного закона не может быть раскрыто без тщательного и углубленного анализа его словесного материала и его внутреннего содержания. Познание смысла уголовно-правовой нормы должно начинаться с анализа ее текста, базирующегося на законах грамматики. Материалом для грамматического толкования нормы служит ее словесная оболочка. Особенно сложно определение смысла терминов закона. Истолкование терминов закона является, пожалуй, самой сложной частью грамматического толкования закона, так как назначение термина - внести в язык точность и предупредить произвольное пользование словами и понятиями.
-
В работе разработаны конкретные авторские рекомендации по повышению качества грамматического толкования при теоретическом осмыслении и практическом применении норм российского уголовного законодательства.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что его положения и выводы могут быть использованы для совершенствования уголовного законодательства Российской Федерации и формирования потенциальной практики его применения. Результаты настоящего исследования могут быть использованы в учебном процессе, а также при проведении перспективных научных исследований оснований, видов и приемов грамматического толкования норм уголовного закона.
Практическая значимость работы состоит в том, что ее положения и выводы могут быть использованы для совершенствования эффективности единообразного применения норм уголовного законодательства (в первую очередь, норм с оценочными признаками) в практической деятельности судов и правоохранительных органов.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы, полученные в результате проведенного исследования, докладывались на следующих международных, всероссийских и региональных научно-практических конференциях:
-
«Уголовное право: стратегия развития в XXI веке» (Московский государственный юридический университет им. О.Е. Кутафина, 24-25 января 2013 г.);
-
«Актуальные проблемы современного уголовного права и криминологии» (Северо-Кавказский федеральный университет - Краснодарский университет МВД РФ - ВНИИ МВД РФ, 8 февраля 2013 г.);
-
«Правовая политика и модернизация государственности» (Северо-Кавказский федеральный университет, 18-19 декабря 2012 г.);
-
«Уголовное право: стратегия развития в XXI веке» (Московская государственная юридическая академия им. О.Е. Кутафина, 27-28 января 2011 г.);
-
«Университетская наука - региону» (Ставропольский государственный университет, 19-20 апреля 2011 г.).
Результаты диссертационного исследования внедрены в учебный процесс Юридического института Северо-Кавказского федерального университета, Северо-Кавказского социального института, а также в практическую деятельность прокуратуры Ленинского района г. Ставрополя.
Основные результаты диссертационного исследования отражены в семи опубликованных работах, включая две статьи в периодических изданиях перечня ВАК Министерства образования и науки РФ.
Структура и объем диссертации. Диссертация выполнена в объеме, соответствующем требованиям ВАК.
Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы.
Толкование нрава и норм права
Термин «толкование» является многозначным. Если обратиться к толковым словарям и энциклопедиям, то, например, с позиции СИ. Ожегова, гол-кование - это «высказывание, содержащее объяснение чего-нибудь, отражающее точку зрения на что-нибудь, а толковать - это давать чему-нибудь какое-нибудь объяснение, определять смысл чего-нибудь; это предполагает и разъяснять, заставлять понять что-нибудь» . В.И. Даль под словом «толко-. вать» подразумевает такие термины, как рассуждать, переговариваться, бесе-довать, разбирать, советоваться, объяснять и т.д.
В толковом словаре русского языка Д.Н. Ушакова толкование означает «то или иное объяснение, разъяснение чего-нибудь, понимание чего-нибудь с какой-нибудь» точки зрения . В малом академическом словаре под толкованием понимается: 1) то или иное понимание, освещение чего-либо; трактовка, интерпретация; 2) текст, содержащий объяснение чего-либо; 3) то, что объясняет что-либо, указывает на причину чего-либо .
В философской энциклопедии толкование определено как объяснение выражений, формул, символов, т.е. знаков естественного или искусственного языка . На основании вышеизложенного, можно сделать вывод, что во всех указанных определениях термина «-толкование» есть два общих момента -объяснение и разъяснение.
По поводу определения и содержания толкования права в юридической литературе существуют также различные мнения: одни ученые определяют толкование как уяснение смысла правовой нормы (СИ. Вильпянский, Б.В. Щетинин), /гругие считают, что толкование норм права - это разъяснение их содержания (С.А. Голунский, М.С. Строгович, Ю.Г. Ткаченко), третьи полагают, что толкование как уяснение смысла есть не что иное, как єдине і во го-го и другого, т.е. это процесс уяснения и разъяснения смысла правовых норм (П.П. Недбайло, А.С. Пиголкин)16.
Например, Т.Я. Хабриева отмечает, что уяснение и разъяснение правовых норм представляют собой две взаимосвязанные стороны процесса толковапия . Специфика толкования юридических текстов обусловлена особенностями отраслевой принадлежности права (например, абстрактное і ыо правовых норм, системностью права, потребностью его единообразного понимания и применения, использованием специальных терминов, оценочных категорий и др.), поэтому и возникает необходимость обращения к выработанным юридической наукой и практикой правилам толкования.
Однако данная позиция разделяется не всеми учеными. Ф. Савипьи і о-ворил, что искусство толкования не может быть сообщено или приобретено посредством правил, «мы вырабатываем в себе чутье к тому, что имеет значение при всяком толковании, и учимся направлять паши усилия в нужную сторону» . Такого же мнения придерживался и Г. Пухта: «От крайностей должны охранять юриста здравый юридический такт и разум; внешние же правила полезны только слабым головам, избавляя их о г самостоятельного мышления, но таким лицам лучше вообще не браться за толкование»1 . Позднее в гаком же русле рассуждал Г.Ф. Шершеневич, заявляя, что правила (приемы) толкования «в совокупности дают основание для искусства голко-вания, но не для пауки» . Как справедливо отмечал Е.В. Васьковский: «...и для выработки надлежащего текста и для проверки его правильности в каждом частном случае необходимо обладать знанием правил толкования» .
Толкование права - это интеллектуально-волевая деятельность по усыновлению истинного содержания правовых актов в целях их реализации и совершенствования; это необходимый и важный элемент правореализацион-ного процесса, в частности правоприменения. Говоря иными словами, толкование права есть сложный организационно-волевой процесс, протекающий во времени и включающий в себя две основные стадии: уяснение и разъяснение.
Толкование права требует определенного методологического подхода с учетом особенности такого явления, как право. Особенностью права является его действенность. Закон живет тогда, когда он «живет» и реализуется в деятельности людей. Однако реализация формального правового императива возможна лишь в случае понимания адресатом его содержания, что, с неизбежностью, влечет за собой толкование данной нормы.
Толкование необходимо также при правовой квалификации и при вынесении решения по уголовному либо гражданскому делу. Необходимость в толковании норм права появляется и в процессе правотворчества. Как известно, разработка новых нормативных правовых актов предполагает толкование действующих нормативных предписаний с целью уяснения их і очної о смысла. Иными словами, толкование имеет место на всех стадиях правового регулирования и имеет значение для всех сторон правовой деятельности.
Не менее важно и другое: в толковании соединяются вместе, сходя і ся в едином фокусе и уточненные юридические знания, и правовая культура, и юридическое искусство.
Толкование права можно рассматривать как процесс, который протекает в сознании человека в виде различных внутренних ителлсктуалыю-волевых операций (уяснение требований норм), которые находят выражение вовне (разъяснение) в виде интерпретационного акта, юрщгического совета. Вместе с чем, в литературе встречается еще одна точка зрения, высказанная Л.Ф. Чердапцевым, согласно которой толкование права - это результат мыслительного процесса, выраженный в совокупности суждений (грамма і ических предложений), в которых раскрывается содержание толкуемых норм". Примером может служить толкование, содержащееся в комментированном кодексе, где после каждой статьи приводится ее разъяснение, или в постановлении Пленума Верховного Суда РФ по определенной категории дел .
Обратившись к истории взглядов на толкование, можно замешть, что происходило развитие от полного запрета до значительной свободы толкования. Например, император Юстиниан в VI в. п. э. запретил толкование своих Дигестов, ибо все неясности, по его мнению, были устранены, и не осталось оснований для сомнений .
Буржуазные идеологи периода восхождения буржуазии к власіи (Монтескье, Беккариа и др.) требовали точного следования букве закона, выступали противниками толкования закона судами. Это была своеобразная реакция па произвол феодального суда .
Но были и сторонники толкования, которые приводили яркие примеры в пользу его необходимости. Так, С. Пуфендорф приводил следующий пример. В Болонье был издан закон, предписывающий «наказывать с величайшей суровосгыо всякого, кто станет проливайь кровь на улицах». Случилось, чю прохожий упал на улице в конвульсиях. Позвали врача, который для спасения пациента вынужден был сделать кровопускание. Следование букве закона требовало сурового наказания. Однако восторжествовало мнение, которое вопреки буквальному смыслу не распространило на врача действие закона \
В период установления и развития социалистического права в пашей стране ярко проявился динамический, приспосабливающийся к новым реалиям подход к толкованию. Когда допускалось применение отдельных законов свергнутых режимов, то приспособление и изменение их в ходе толкования па основе революционной политики, морали, правосознания становилось неизбежным. В период культа личности, гибкое, приспосабливаемое толкование было поставлено на службу незаконным репрессиям. В последующие годы практика и теория толкования постепенно исключали возможность произвольного и изменяющего закон толкования.
Очевидно, что в условиях общественно-политической стабильноеIи, «минимизации» устаревшего законодательства в правовом государстве в ходе толкования следует отдавать предпочтение стабильности и определенности права. Ориентируясь на эти ценности, интерпретатор не должен корректировать, изменять закон в угоду политическим или иным интересам, он должен устанавливать тот смысл, который придал ему законодатель.
Язык уголовного закона как объект его толковании
Исторический опыт создания текстов законодательных документов, получивший признание и апробацию, является безусловной ценноеіью не юлъ-ко в научном плане. Исследование технико-юридического, стилистического оформления законодательных текстов является важным потому, ч іо дасі возможность проследить эволюцию формы внутреннего (содержательного) и внешнего (структурного) выражения законодательного правила, чем облегча-еіся понимание закономерностей структурирования правовых величин в современной законодательной практике. Кроме того, такой исторический опьп представляется чрезвычайно интересным и как замечательная иллюстрация русской государственной и общественной жизни, нравов российского обще-с гва.
Технико-юридическим вопросам правотворческой деятельности в целом внимания уделялось (по объективным причинам) немпоіо. Тс о і дельные правила, которые формулировались в виде законодательных норм, отражали главным образом потребности не только и даже не столько собственно законотворческие.
Уже в глубокой древности лексика и фразеология языка законов имели особую терминологическую организацию, опирались, как правило, на народную почву, т.е. использовался словарный фонд, исторически, традиционно сложившийся в данном конкретном обществе. «Ажс кто ударить мечемь, не выиез его, или рукоятию, - гласила, например, «Русская правда», - то \2 гривен продаже за обиду». «Продажа» - это штраф, «обида» - причинение определенного ущерба кому-либо. Для большей наглядности вспомним другие правовые термины древнейшего свода законов: «добыток» (имущее і во), «видок» (свидетель, который что-либо видел), «татьба» (воровсіво), «разграбеж» (конфискация имущества) и т.д.75.
Слово «закон», основополагающее для языка законо/гаїельства, появляется уже в первых памятниках русского права, в частности, в договорах русских с греками 911 и 944 годов. Однако означало тогда слово «закон» не совсем то, что под ним понимается сегодня, т.е. не имело смысловой специализации. Данным термином обозначалась вся русская правовая система, основанная на обычае.
Одним из источников юридического языка Руси были уставные грамоты и договоры. На возникновение делового юридического языка оказал воздействие и церковнославянский язык, который после крещения Руси усиленно насаждался в деловой жизни. Важными памя і пиками русского закоподаїель-сіва являются Судебники 1497, 1550, и 1589 гг. Как видно из самого названия, это было законодательство для суда. Важная веха в развитии государственного делового языка - Уложение царя Алексея Михайловича 1649 года. По своему характеру — это первый в истории России систематизированный закон, который включал в себя нормы всех отраслей права і ого времени и потому иногда считается небольшим сводом законов \
С именем Петра 1 справедливо связываются многие новшества, введенные в государственную жизнь России. Немалым было его учасше и в модернизации технико-юридической практики в законотворчестве. Так, реформы начала XVIII в. существенно затронули русскую словесность.
Закон, предписания законодательного акта не существуют вне языкового выражения: язык является той знаковой системой, которая выражает содержание воли законодателя — творца права. Язык — это еще и важнейший элемент национальной идентичности. А символы языка — алфавит и шрифі — играют ключевые роли в процессе формирования идентичности. Поэтому вмешательство государственной власти в вопросы языка, орфографии — явление частое и вполне объяснимое.
В России долгое время легкость восприятия текста считалась второстепенной по отношению к описанию деталей и образов, выявлению глубинных смыслов. В этих условиях изучение, обучение и воспроизведение правил законодательной стилистики не только не предполагались; закоиописаиие пс считалось сколько-нибудь нужным навыком, так как грамотность сама по себе предполагала освоение словесности на уровне, позволяющем овладеть стилистикой во всем многообразии ее экспрессии. Выразительность текста никогда не увязывалась с внешней гармоничностью его формы.
С начала XVIII в. положение меняется. Стремление Петра 1 к единообразной внешней форме, строгой, отточенной стилистике, а на их основе - к облегченной доступности восприятия выливалось в его разрозненные наставления по оформлению текстов законодательных актов. Его же идеей было введение в школах специального длительного обучения стилю речи. Но переход в письменной речи на «нормальную» лексику, «простое русское слово» требовал времени, серьезной научной проработки. Начавшая активно практиковаться книжная форма изложения русскоязычных текстов требовала создания нового литературного языка с унификацией грамматических правил, норм синтаксиса. Изменения затронули все средства языковой семиотики - и лексические, и морфологические.
Рекомендации о правилах законописания исходили не только от монархов. Например, принципы, которыми при издании законов должен руководствоваться монарх, разрабатывал В.Н. Татищев . Законы, по его мнению, необходимо согласовывать с пониманием справедливости и общей пользы. Кроме того, составление законов должны осуществлять «в законах искусные» и «отечеству беспристрастно верные» специалисты. В качестве обязательных требований к действующим законам Татищев выдвигал требование «внятного... сложения» закона (закон должен быть написан понятно, т.е. языком, на котором говорит большая часть народа), соответствие закона естественному праву (закон должен защищать позитивные ценности: зло не должно быть под защитой закона) .
Реформированный в течение XVIII в., в том числе на «подражательной» основе, русский язык начала XIX столетия - это уже в значительной мере тот «великий и могучий», который показал очевидные преимущества и достоинства языка и словесной культуры. Не случайно одним из первых авторов, показавших мощь русского языка, был Министр юстиции Г.Р. Державин .
Отдельные правила законодательной техники вырабатывались по ходу кодификационной работы по составлению сначала отраслевых актов (уголовного, торгового уложений), затем Свода законов Российской империи. Одним из создателей русского юридического языка первой половины XIX в. Е.А. Скрипилев считал М.М. Сперанского: «большой ковач слов», Сперанский давал современникам примеры того, как применять юридическую терминологию.
Уже в начале XIX в. настойчиво отмечается мысль, что «отличительной чертой совершенства законоположения» служит расположение его норм «по правилам строгой систематической методы». Но, несмотря на констатацию такого подхода в качестве ключевой задачи, технико-юридическая проработанность актов, обеспечивающих государственные преобразования Александра І в начале XIX в., незначительно отличается от той, которая характеризует более ранний период .
Впрочем, недостатки технико-юридической проработанности законодательных текстов того периода возникали главным образом из-за особенной интенсивности общей работы: она была значительной по объему, часто для подготовки актов определялись предельно краткие сроки. Поэтому иноіда приходилось выбирать между содержанием проекіа и качеством его ісксіу-алыюго исполнения.
С течением времени закон и его технико-юридическое исполнение становятся предметом внимания не только официальных кругов, но и специалистов из числа ученых. Современники нового российского закоиодательсіва, формируемого с 30-х гг. XIX в., были настолько внимаїельньї к текстам действующих законов, что не оставляли без строгой оценки не юлько такие серьезные погрешности в их текстах, как устарелость, неполнота, казуистич-ность, бессистемность, но и неясность и тяжеловесность языка и даже несамобытность законодательного документа .
«Тяжеловесность» языка российских законов главным образом обьяс-пялась продолжающимся широким использованием церковнославянского языка, который в официальной письменной речи сохранял преобладание, распространенным использованием славянских наречий, иноязычных заимствований чуждых языков. Кодификация 30-х гг. XIX в. не сумела избежать этого недостатка официального языка, борьбу с которым начинал еще Пеір I, однако некоторое исправление ситуации все же происходило.
Язык закона был весьма обсуждаемой проблемой, начиная с середины XIX в. Нужно специально отметить, что с этого времени появление сколько-нибудь значительного законопроекта становилось предметом активного обсуждения, в том числе научного сообщества; живые отклики на тс или иные правотворческие решения публиковали периодические издания. В свою очередь, и ученые становились объектом конструктивной критики СВОИХ KOJIJICI , если допускали огрехи, будучи членами подготовиюльных комиссий по ра-боїе над законопроектом. «Доставалось» от коллег и за пристрастие к заимствованной и неоправданно используемой в проектах законодательных актов (и не только в них) лексике.
Понятие и основные компоненты грамматического толкования уголовно-правовых норм
Важно отметить, что толкование является одним из правовых феноменов, поскольку целиком связано с особенностями функционирования правосознания в структуре механизма правового регулирования. Без толкования невозможно функционирование уголовного закона, гак как «под толкованием уголовного закона следует понимать ... выяснение его смысла, определение того содержания, которое вкладывал в него законодатель» . Правильное применение уголовного закона предполагает точное знание его смысла и содержания. Нередко толкование уголовного закона представляет сложный и «кропотливый» процесс. Например, М.И. Ковалев писал: «как бы ни был закон просто и ясно написан, уяснить его смысл нельзя без вдумчивого и подчас весьма кропотливого исследования текста, без уяснения значения терминов, употребленных законодателем» .
Как отмечает Б.П. Морозов, проблемы толкования уголовного законодательства всегда вызывали серьезные сложности как у ученых, гак и у правоприменителей. Уголовный закон, обладая высокой степенью формальности, требует творческого подхода к уяснению и пониманию его положений. Значимость толкования определяется обязательной основой для квалификации преступлений, которая определяет ход развития процесса реализации уголовной ответственности и, в конечном счете, влияет на решение задач, стоящих перед уголовным законом .
Способы толкования - это приемы, которые основываются на данных определенной отрасли знаний и используются при раскрытии содержания юридических норм в целях их практической реализации. Основными способами, концентрирующими приемы толкования, являю і ся следующие пять: грамматический, логический, специально-юридический, систематический, исторический. Особое внимание хотелось бы уделить именно грамматическому способу толкованию, так как, на наш взгляд, именно он является первым и основополагающим шагом алгоритма распознавания и уяснения смысла текста путем раскрытия смысла слов, выражений, усыновления синтаксической связи между словами. «Познание смысла закона необходимо начинать с уяснения смысла слов, терминов, понятий и предложений, составляющих его словесную формулу»159, то есть без умения распознавать смысл текста не может быть и толкования.
Необходимо разобраться, как же правильно называть данный способ толкования, ведь в литературе принято несколько его наименований. Гак, Л.С. Ииголкин, С.С. Алексеев, П.С. Элькинд, В.В. Лазарев, В.Ы. Протасов используют термин «грамматический способ толкования», К).С. Ващснко предпочел «филологическое толкование», П.Л. Радаева - «лингвистическое», а С.Г. Пишина - «языковое толкование». А.В. Осипов термины «грамматический», «филологический» и «языковой» использует как равнозначные .
Грамматическое толкование - это толкование, которое основывается на данных грамматики, лексики, наук филологического цикла. Его суть заключается в тщательной грамматико-сиитаксической, "буквальной" в языковом отношении проработке текста закона, в анализе слов, предложений, словесных формулировок юридических норм, изложенных в тскстс норма 1ивіюго документа. П.С. Элькинд более лаконична: «Грамматическое толкование осповано па правилах грамматики» . На наш взгляд, оно является среди всех способов толкования первичным и исходным, ведь юридические нормы существуют только в языковой форме, всегда выражены в тексте нормативною документа, конструируются в виде грамматических предложений. Поэтому при рассмотрении закона и способов его толкования всегда строго различаются, условно говоря, "буква" и "дух" закона, i.e. с позиции юридической науки буквальный текст и действительное содержание юридических норм. Это действительное содержание раскрывается с помощью и грамматическою анализа буквального текста, и всех других способов толкования. Однако во всех случаях "буква" закона остается непогрешимой, не нарушаемой основой его понимания.
При текстуальном, грамматическом анализе существенно важно все - и общеунотребляемое значение слов, и их морфологические характеристики, и синтаксическое построение, и грамматические связи слов и т.д.
Говоря о грамматическом толковании ст. 158 УК РФ, определяющей признаки хищения чужого имущества с помощью словосочетания "изъятие и (или) обращение имущества в пользу виновного или других лиц", Л.И. Рарог делает заключение, что употребляемые в тексте соединительный союз "и" и разъединительный союз "или" свидетельствуют о том, что хищение имеет место как в случае, когда обращению имущества в пользу виновного или других лиц предшествует его изъятие из владения собственника, так и в случае, когда обращение имущества в пользу виновного или других лиц происходит без его предшествующего изъятия . Более категоричную позицию при использовании союзов в текстуальном выражении нормы высказывают Н.И. Мату зов и А.В. Малько. Они пишут, что при использовании соедини-ісльиого союза "и" требуется наличие двух каких-либо условий; при разъединительных "либо", "или" - только одно .
Примером грамматического толкования может служить толкование терминов в обычном употреблении, содержание которых во многих случаях расплывчато и допускает многозначное толкование. Гак, в соответствии со сіаіьей 158 УК РФ кража определяется как тайное хищение чужого имущества. В практике возник вопрос, как понимать слова "тайное хищение". Имеется ли в виду здесь хищение имущества только в отсутствие владельца имущества или также в отсутствие других граждан. Неясен вопрос, является ли тайным хищение в присутствии потерпевшего, если последний не способен был понять происходящее (малолетний, лицо в состоянии опьянения и т.д.). Как видно, данный общеупотребимый термин приводні к неясноеіям и сомнениям.
В нормативных правовых актах широко используются специальные термины из различных отраслей техники, пауки, искусства. Для правильного их уяснения необходимо обращение к соответствующим справочникам, словарям или помощи специалистов. Смысл исследуемого слова толкуется LaK, как понимал его законодатель в момент издания нормы. Однако возможность изменения значения слов существует, и нельзя это не учитывать при юл ковании.
Следующая, не менее ответственная задача - установление смысловой и грамматической структуры текста, изучение взаимосвязи всех предложений, уточняющих, развивающих и конкретизирующих содержание и в совокупности составляющих норму права. Установление таких связей особенно важно в случае, когда норма складывается из нескольких статей одного акта или различных актов (внесение изменений и дополнений в статью, последующее ее распространение, отмена какой-либо части и т.д.).
Придавая существенное значение грамматическому юлкованию, нужно вместе с тем видеть и то, что при уяснении содержания закона недостаточно ограничиваться одним только этим способом. Гем более что в законодательном тексте могут быть грамматические погрешности, допущенные при его выработке. Например, при формулировании положений закона в ряде случаев оказывается необходимым указать не только на диспозитивность нормы (норма действует, если иное не предусмотрено договором), но и на возможность установления иного порядка другим законом. Предложение с использованием союза "или" строится так: если иное не предусмотрено договором или законом.
Лицо, стремящееся уяснить содержание нормы права, имеет перед собой ее словесную формулировку, которая исследуется с помощью грамматического толкования. Деление толкования на грамматическое теоретически оправдывает противопоставление буквы и духа закона, выделение в нем внешнего, или словесного, смысла, устанавливаемого с помощью грамматического толкования. Грамматическое толкование, есть выяснение смысла отдельных слов закона. Так, проф. М. Д. Шаргородский нише]-, что «толкование может заключаться в разъяснении буквального текста закона и тогда оно носит название грамматического толкования; толкование может заключаться в выяснении смысла и цели закона, и тогда оно носит название «логического» в тесном смысле этого слова»164.
Давая общую характеристику грамматического толкования, необходимо, на наш взгляд, рассмотреть понятие «грамматика» с позиции языкознания.
Грамматика определяет структуру речи, выражающей суждение, внешне оформляет мысль.
Особенности грамматического толкования терминов уголовно-правовых норм
Единство содержания и формы уголовного закона не может быть раскрыто без тщательного и углубленного анализа его словесного материала и его внутреннего содержания. Познание смысла уголовно-правовой нормы должно начинаться с анализа ее текста, базирующегося на законах грамматики. Маїериалом для грамматического толкования нормы служит ее словесная оболочка. Особенно сложно определение смысла терминов закона.
Е.В. Васьковский суммирует следующие правила, которые слсдуеі соблюдать при грамматическом толковании слов, входящих в іскеї правовой нормы: 1) если в самом законе указано, в каком смысле употребляется данное слово, то в таком именно смысле оно и должно будет понимаемо; 2) если смысл слова прямо не определен в самом тексте закона, і о следует установить его на основании сопоставления параллельных месі; 3) словам нормы должен быть придаваем тот смысл, в каком они употребляются на местом языке, или диалекте, из которого они заимствованы; 5) слова должны быть толкуемы не отдельно, а в связи друг с другом; 6) каждой норме, взятой в целом, должен быть придаваем тот смысл, который соответствует ее синтаксическому строению; 7) при всем при этом необходимо сообразоваїься со сіи-лем автора нормы232.
Основное правило грамматического толкования слов состоит в і ом, чю-бы неуклонно следовать тому смыслу, который придаст им сам законодатель. Нарушение этого правила приводит к неправильному применению закона, уголовного, в частности. В своей кассационной и надзорной практике Верховный Суд РФ придерживается при толковании уголовных законов, как правило, того смысла употребляемых в них слов и терминов, который разь-ясияется самим законодателем в законе. Истолкование терминов закона является, пожалуй, самой сложной частью грамматического толкования закона, гак как назначение термина - внести в язык точность и предупреди і ь произвольное пользование словами и понятиями.
К раскрытию содержания терминов закона необходим строю научный подход, и в эгом большую помощь практике должна оказать теория уголовного права.
Для правильного применения закона имеет значение смысл каждого его слова. Словам закона следует придавать тот смысл, который они имеют в обычном словоупотреблении и при этом в том значении, какое они имели во время издания закона.
Как правильно отмечал М.Д. Шаргородский, «лицо применяющее, а значит и толкующее закон, должно определить значение отдельных слов; для этого следует исходить из того, что все слова закона как общераспрос і раненные, так и мало распространенные, применяются в том их смысле, который они обычно имеют в языке. Если закон употребляет слова, которые сейчас не распространены, или слова, значение которых изменилось со времени издания закона, лицо, применяющее закон, должно принимать в основу для толкования то значение, которое данное слово имело тогда, когда этот закон издавался» J.
Придание неправильного смысла слову, указанному в законе, приводи і к судебной ошибке.
Установлено, что 30 сентября 1999 г. Максимов сорвал с потерпевшею золоіую цепочку стоимостью 12.000 рублей, однако довести до конца преступный умысел не смог, поскольку потерпевший вырвал указанную цепочку из рук Максимова. Суд первой инстанции квалифицировал действия Максимова по ч. 3 ст. 30, п.п."г", д" ч. 2 ст. 161 УК РФ (покушение па грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего, с причинением значительного ущерба гражданину). Суд кассационной инстанции оставил приговор без изменения. Надзорная инстанция переквалифицировала действия Максимова с ч. 3 ст. 30, и.п."г","д" ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 161 УК РФ. По смыслу закона иод насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего, понимается причинение побоев или иных насильственных действий, связанных с причинением физической боли либо с ограничением свободы. По настоящему уголовному делу таких признаков не установлено. Завладение имуществом потерпевшего путем "рывка" не может рассматриваться как насилие, о котором идсч речь в ст. 161 УК РФ. Кроме того, Федеральным законом от 8 декабря 2003 і. "О внесении изменений и дополнений в Уголовный Кодекс Российской Федерации" изменена редакция п."/(" ч. 2 ст. 161 УК РФ (в качестве квалифицирующего признака вместо "грабеж, совершенный с причинением значительного ущерба гражданину", предусмотрен "грабеж, совершенный в крупном размере"). В соответствии с п. 4 примечания к ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г.) крупным размером признаечея стоимость имущества, превышающая 250.000 руб. Учитывая изложенное и і о, чю стоимость имущества, похищенного Максимовым, составляет 12.000 руб., содеянное следует квалифицировать по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 161 УК РФ .
Неправильное, как это видно из приведенного примера, понимание смысла слов «с применением насилия», предполагающих причинение побоев или иных насильственных действий, связанных с причинением физической боли либо с ограничением свободы, привело к ошибочной квалификации совершенного преступления в суде первой инстанции. Таким образом, открытое завладение имуществом потерпевшего необоснованно расценено как совершенное с применением насилия.
Приведем еще один пример:
Ввиду нарушения норм уголовно-процессуального закона и неправильного применения норм Общей части УК РФ отменен приговор Предгорного районного суда от 5 июля 2010 года, которым М.Л.Л. осужден по п. «в» ч. 2 сі. 158 УК РФ к исправительным работам сроком на I год с удержанием 10% заработка ежемесячно.
М.А.Л. осужден за совершение кражи, т.е. тайного хищения чужого имущества, с причинением значительного ущерба гражданину при следующих обстоятельствах: 24 октября 2009 года М.Л.А. на обочине автодороги «Юца-Ессеитукская» в Предгорном районе СК нашел поіерянную Б.М.К. вещь - мобильный телефон «Нокиа 6300». Реализуя внезапно возникший преступный умысел, направленный на тайное хищение чужого имущее і ва, МЛ.Л., будучи в силу ч. 2 ст. 227 ГК РФ обязанным заявить о находке в милицию или орган местного самоуправления, этого не сделал, а умышленно, из корыстной заинтересованности, обратил чужое имущество в свою пользу, і .с. похитил, причинив потерпевшей Б.М.К. значительный ущерб па сумму 4.970 рублей. Оцепив доводы кассационной жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия пришла к выводу о том, чю вывод суда о наличии в действиях М.Л.Л. состава преступления, предусмотренного л. «в» ч. 2 сі. 158 УК РФ, сделан в результате неправильного применения уголовного закона. В соответствии с ч. 1 ст. 25 УК РФ, преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом. Кража, i.e. тайное хищение чужого имущества, относится к категории умышленных преступных деяний. Согласно примечанию к ст. 158 УК РФ, под хищением понимаются совершенные с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. С объективной стороны кража характеризуется изьятисм чужої о имущества из законного владения. Это изъятие, т.е. перемещение предмеюв кражи, осуществляется тайно. С субъективной стороны кража совершасіся с прямым умыслом и корыстной целью. Сознанием субъекта должны охватываться следующие обязательные признаки: имущество является чужим, лицо не имеет права распоряжаться этим имуществом, имущество изымается против воли собственника, изъятие происходит тайно. Как следует из обстоятельств, установленных судом, у М.А.А. отсутствовал умысел на совершение кражи. Он не изымал имущество Б.М.К. против воли собственника, т.е. не похищал его. Отсутствие одного из обязательных признаков состава преступления, т.е. умысла на хищение, влечет безусловный вывод об отсутствии в действиях М.А.А. состава преступления, предусмотренного ст. 158 УК РФ. Кражу следует отличать от присвоения находки, которое в соответствии с Уголовным кодексом РФ не влечет уголовной ответственности. При решении этого вопроса следует иметь ввиду, во-первых, понятие владения имуществом и, во-вторых, различие между потерянной вещью и забытой. Вещи, оставленные без присмотра в специальных местах, считаются находящимися во владении лиц, которым они принадлежат. Забытая вещь находится в месте, известном собственнику или владельцу, и он имеет возможность за ней вернуться или иным способом ее получить. Потерянная вещь - это предмет, не имеющий идентификационных признаков принадлежности и находящийся в месіє, которое собственнику или владельцу не известно. Такая потерянная вещь для нашедшего ее является находкой. Присвоение находки, т.е. утерянной вещи, не влечет уголовной ответственности, однако собственник имущества имеет право требовать возвращения вещи в гражданско-правовом порядке.
Как следует из приговора, М.А.А. нашел мобильный телефон, потерянный Б.М.К. Место и время, когда телефон был утерян, Б.М.К. известно не было, она считала, что телефон у нее похищен, в связи с чем обратилась в милицию. При таких обстоятельствах мобильный телефон являлся вещью, утерянной Б.М.К., и, соответственно, для М.А.А. данная вещь явилась находкой, которую он присвоил. Поскольку у М.А.А. отсутствовал умысел на изъятие имущества из законного владения собственника, в его действиях нет состава преступления, предусмотренного ст. 158 УК РФ. В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное уголовное дело подлежит прекращению, если в деянии отсутствует состав преступления.
Похожие диссертации на Грамматическое толкование норм уголовного кодекса Российской Федерации
-
-
