Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историко-теоретические, международно-правовые и криминологические аспекты развития уголовной ответственности за незаконный оборот наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов 16
1. Историко-теоретические аспекты развития уголовного законодательства, устанавливающего ответственность за незаконный оборот наркотических средств и психотропных веществ 16
2. Международно-правовые документы и современные нормативные акты Российской Федерации как основа противодействия незаконному обороту наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов 41
3. Криминологическая обусловленность уголовной ответственности за незаконные производство, сбыт и пересылку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов 58
Глава 2. Уголовно-правовая характеристика незаконных производства, сбыта или пересылки наркотических средств и психотропных веществ, а также сбыта или пересылки растений, содержащих наркотические средства и психотропные вещества, проблемы квалификации преступлений данного вида и дифференциации ответственности за их совершение 78
1. Объект и предмет состава незаконного производства, сбыта или пересылки наркотических средств и психотропных веществ, а также сбыта или пересылки растений, содержащих наркотические средства и психотропные вещества 78
2. Признаки объективной стороны состава преступления 94
3. Субъективные признаки исследуемого состава преступления 124
4. Вопросы дифференциации ответственности за незаконные производство, сбыт и пересылку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, сбыт и пересылку растений, содержащих наркотические средства и психотропные вещества, и особенности квалификации подобных деяний с учетом судебного толкования 133
Заключение 162
Библиография 173
- Историко-теоретические аспекты развития уголовного законодательства, устанавливающего ответственность за незаконный оборот наркотических средств и психотропных веществ
- Криминологическая обусловленность уголовной ответственности за незаконные производство, сбыт и пересылку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов
- Признаки объективной стороны состава преступления
- Вопросы дифференциации ответственности за незаконные производство, сбыт и пересылку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, сбыт и пересылку растений, содержащих наркотические средства и психотропные вещества, и особенности квалификации подобных деяний с учетом судебного толкования
Историко-теоретические аспекты развития уголовного законодательства, устанавливающего ответственность за незаконный оборот наркотических средств и психотропных веществ
Незаконные действия в сфере оборота наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов представляют серьезную опасность для современного общества. Однако так было не всегда. В определенные исторические этапы развития человечества указанные вещества рассматривались как лечебные либо необходимые для иных нужд (религиозных, исполнения обрядов и т.п.).
В работах таких ученых, как СИ. Бобраков, Б.Ф. Калачев, М.Л. Прохорова, Л.И. Романова, А.В. Федоров, и др. достаточно подробно проанализированы исторические этапы развития законодательства о противодействии незаконному обороту наркотических средств и психотропных веществ1. Опираясь на работы указанных авторов, можно сказать, что уже в Древней Руси шло противоборство между представителями православной церкви и язычниками за использование различного зелья в осуществлении религиозных и традиционных обрядов. Затем, когда православие окончательно пришло на Русь, контроль за использованием сильнодействующих веществ осуществляли представители православной церкви. Как указывал СИ. Бобраков, священнослужители преследовали всех тех, кто незаконно занимался использованием сильнодействующих веществ в формах «ведьмства», «зелиничства», «потворов», «чародеяния», «волхования»1.
Можно указать на нормы Устава князя Владимира Мономаха «О десятинах, судах и людях церковных» (XI-XII вв.), согласно которым виновные в нарушении правил обращения с зельем могли быть сурово наказаны2. Но это относилось к незаконным действиям, а не к запрету на использование таких сильнодействующих веществ.
Теоретическим исследованиям проблемы наркотизации Руси было посвящены работы, среди которых видное место занимает работа Б. Ф. Калаче-ва «Наркотики на Руси», в которой автор затрагивает истоки проблемы . Развитие законодательства о противодействии сильнодействующим веществам неразрывно связано с выделением отдельных этапов распространения подобных веществ в России и отражение их в соответствующих документах. Таких этапов исследователь выделил пять: Первый этап. Документы периода раздробленности Древнерусского государства на городовые области и удельные княжества (VIII — середина XV вв.). Второй этап. Документы периода становления и низложения сословно-представительной монархии Великороссийского государства (вторая половина XV — XVII вв.). Третий этап. Документы периода становления, расцвета и крушения абсолютной монархии Всероссийской империи — самодержавия (середина XVII — начало XX вв.). Четвертый этап. Документы периода возникновения, развития и распада Со ветской власти (1917 год— декабрь 1991 года). Пятый этап. Документы постсоветского периода (1992 год по настоящее время)
По мнению Б.Ф. Калачева, древние славянские жрецы вводили людей в транс, а в необходимых случаях использовали сильнодействующие вещества как лекарство. Точный его состав сейчас определить трудно. Но по оценкам современных ученых, таких препаратов: галлюциногенных грибов, мхов, трав, ягод - древним волхвам было известно более ста наименований. Известно также, что викинги (варяги) перед боем употребляли в пищу отвар из мухоморов. Яд этих грибов полностью подавлял чувство страха и вызывал у воинов необузданную ярость к врагам1.
Как отмечает М.Л. Прохорова, до середины XIX века неконтролируемое потребление и оборот наркотиков не считались явлениями, представляющими угрозу для общественного развития, государства не реагировали на них принятием необходимых нормативных актов2. Вместе с тем другие исследователи указывали на фрагментарное отражение в законодательстве тех времен отдельных правовых предписаний, касающихся ответственности за незаконное использование различного зелья. Например, СИ. Бобраков отмечал, что отдельные нормы в данной сфере имелись в ранних судебниках (Судебники 1497, 1550 гг. и Стоглав 1550 г.). Более того, по Соборному Уложению 1649 г. полицейские функции в области государственной монополии по охране медицинского обслуживания населения, в том числе и сильнодействующими лекарствами, были переданы от церкви к воеводам, подчиненным Земскому приказу (в пределах г. Москвы) и Разбойному приказу (в пре-делах Московского уезда) . Основное применение сильнодействующих ве ществ было связано с врачеванием. Эта сфера была очень важной для государства, недаром незаконное врачевание было отнесено к разряду политических преступлений против веры (ответственность за которое установлена Петром I в соответствии с Артикулами Воинскими 1715 г.)1. Впоследствии борьба с незаконным оборотом сильнодействующих веществ была поручена полиции2.
В дальнейшем Россия столкнулась с последствиями, так называемых опиумных войн, проводимых Англией по отношению к Китаю в 1840-1842 гг., 1856-1860 гг. Как отмечает Т.М. Клименко, эти «войны» обернулись трагедией не только для китайского народа, но и для России как сопредельного государства3. Трагедия заключалась в том, что «-опиумные войны» повлекли на территорию России (Туркестанский край и Дальний Восток) из Китая огромное количество эмигрантов, многие из которых не только употребляли опиум, но и владели приемами наркобизнеса. Поэтому с середины 80-х гг. XIX столетия они начали активно высевать на российской территории опийный мак и заниматься контрабандой наркотиков в основном с территорий Китая и Персии, что стало первой волной наркотизации в России. По мнению Т.М. Клименко, вторая волна наркотизации, но уже кокаинизма, была связана с началом Первой мировой войны, которая резко обострила негативные социальные процессы в России. В результате существенного снижения уров ня жизни населения быстро стала расти заболеваемость людей, смертность, особенно детская1.
Учитывая исследования отдельных авторов (А.В. Федоров, СИ. Бобра-ков2), следует сказать о том, что до 1915 законодательство в данной сфере в основном, ограничивалось отдельными нормами антинаркотической направленности. Более суровые меры в рамках борьбы с указанными опасными веществами появились с принятием 7 июня 1915 г. царского Указа «О мерах по борьбе с опиумом», который, по мнению специалистов, являлся первым в истории России специализированным антинаркотическим нормативным актом. Вместе с тем действие этого нормативного акта распространялось на территории Приамурского генерал-губернаторства и Забайкальской области Иркутского генерал-губернаторства. В то же время достоинством указанного правового акта являлось то, что в нем впервые введены в обращение такие понятия, как "хранение, приобретение и перевозка наркотиков".
В дальнейшем развитие законодательства шло по возрастающей, если смотреть на выделение соответствующих запрещенных веществ и характер деяний, образующих незаконный их оборот. Такое положение объясняется опасностью действия наркотических веществ, которая осознавалась многими странами в начале XX века, что способствовало принятию на международном уровне ряда соглашений и конвенций, направленных на запрещение употребления, производства и распространения наркотических средств и веществ, используемых в немедицинских целях. В России после 1917 г. противодействие осуществлялась вначале в рамках декретов и предписаний в форме отдельных актов, которые формировали отраслевое законодательство в этой сфере. Можно выделить следующие нормативные акты советского периода: предписание СНК от 31 июля 1918 г. № 7206-7212 «О борьбе со спекуляцией кокаином», Постановление СНК от 6 ноября 1924 г. «О мерах регулирования торговли наркотическими веществами» и др. Так, по Декрету СЕК СНК от 31 июля 1918 г. «О борьбе со спекуляцией кокаином» наказание предусматривалось за спекуляцию только кокаином1. Как отмечает А.Х. Ибрагимова, спекуляция кокаином признавалась «самой отвратительной из всех видов спекуляции». Исполнителям установлений, содержащихся в названном документе, предписывалось «беспощадно арестовывать всех этих мерзавцев, наживающих деньги на полном расстройстве жизни и смерти огромного числа людей»2.
Эти акты повлияли на появление соответствующих уголовно-правовых норм в статьях УК 1922, 1926 г., где речь шла о незаконном обороте одурманивающих веществ (т.е. законодатель еще не говорил о наркотических средствах и психотропных веществах). Анализируя санкции, можно было отметить наличие элементов дифференциации ответственности, с помощью которой законодатель пытался выделить наиболее опасные деяния.
В 1924 г., УК РСФСР был дополнен статьей, которая предусматривала ответственность за изготовление и хранение с целью сбыта и сбыт кокаина, опия, эфира, морфия и других одурманивающих веществ без надлежащего разрешения, а также за содержание притонов для сбыта или потребления этих веществ3.
Криминологическая обусловленность уголовной ответственности за незаконные производство, сбыт и пересылку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов
Прежде чем объявить деяние преступным и наказуемым необходимо определить наличие соответствующих критериев для его криминализации. В науке при этом говорят о криминологической обусловленности уголовной ответственности за то или иное деяние. Криминологическая обусловленность в свою очередь подразумевает сочетание выработанных теорией и практикой характеристик, наличие которых либо их отсутствие позволяют сделать вывод о том, что деяние следует либо не следует признавать преступным и наказуемым . Итак, содержание криминологической обусловленности должно включать в себя: вывод о высокой степени общественной опасности деяния; вывод о распространенности деяния, невозможности противодействия негативному явлению с помощью иных отраслей права, возможность доказывания по делам такого рода в рамках УПК РФ и с использованием криминалистических методик, соответствии криминализации деяния положениям Конституции РФ2.
Опасность неконтролируемого обращения наркотических средств и психотропных веществ общеизвестна. Постоянно возрастающие объемы их незаконного производства, спроса, проявляющиеся на этом фоне антисоциальные тенденции обусловили необходимость установления на внутригосударственном и международном уровне соответствующей системы контроля1. Поэтому вопрос о криминологической обусловленности уголовной ответственности с одной стороны как бы излишний, но с другой стороны, с позиций науки уголовного права, он также требует пристального внимания и раскрытия.
В действующем УК РФ содержится 12 статьей, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов. Большинство преступлений данной главы имеют формальный состав, т.е. момент их окончания наступает с момента совершения общественно-опасных действий. Выделяя данную главу, законодатель делает акцент на то, что общественная опасность деяний, связанных с незаконным оборотом наркотиков, выражается, прежде всего, в том они угрожают здоровью населения, а также нравственным устоям общества.
Особенностью преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, является то, что их совершение влечет причинение вреда не только отдельному человеку, а неопределенной группе лиц, в конечном итоге создается причинение вреда всему населению. Из этих преступлений наиболее опасные, на наш взгляд, производство и сбыт наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов.
Потребление наркотиков наносит существенный вред здоровью, что выражается в снижении качества физического, психического и нравственного здоровья населения, нарушении репродуктивных функций, повышении смертности. Помимо собственного деструктивного воздействия наркотических средств и психотропных веществ на здоровье человека, в среде наркоманов распространены сопутствующие потреблению наркотиков болезни, в частности ВИЧ-инфекции, венерические болезни. Лица, потребляющие наркотики, являются переносчикам данных заболеваний и способствуют их распространению.
Немалую долю среди потребителей наркотических средств составляют молодежь, т.е. лица трудоспособного возраста . Данное обстоятельство приводит не только к нарушению условий нормального функционирования рынка труда, но и к росту преступности, поскольку лица, не занятые трудовой деятельностью и не имеющие постоянного источника доходов, склонны к совершению преступлений. Потребители наркотических средств зачастую самоизолируются от жизни общества, происходит деградация их личности.
Таким образом, увеличение численности лиц, допускающих немедицинское потребление наркотиков, влечет не только биологическую девиацию общества, выражающуюся в снижении качества здоровья населения, снижении рождаемости, увеличении смертности, но, как следствие, социальную, выражающуюся в подрывах традиционных устоев жизни общества, трудовых отношений, обороноспособности государства, росту преступности. Следует согласиться с А.В. Федоровым в том, что незаконное потребление наркотических средств всегда связано с их незаконным оборотом2.
Увеличивается смертность населения от употребления наркотиков. Как показывает анализ соответствующих документов, от употребления наркотических и психотропных веществ за 2012 год умерло 7 855 человек, что на 20% больше чем за предыдущий год (7 408 - от наркотических средств и 447 - от психотропных веществ) . Хотя до этого в течение 5 лет смертность по степенно снижалась несколько лет подряд, падая с пикового значения 2006 года (10 027 человек). Вместе с тем, как отмечает мэр Екатеринбурга, известный российский общественный деятель, экс-депутат Госдумы Евгений Ройзман; "В целом я этой статистике не очень доверяю, но другой все равно нет". По его мнению, реальное положение более сложное. В одном из своих выступлений глава ФСКН Виктор Иванов называл цифру - 150 тысяч смертей в год. Кроме того, в статистику не включаются случаи самоубийств наркоманов и наступление смерти от заражения гепатитом, ВИЧ-инфекцией. По мнению эксперта, рост обусловлен недостаточно активной работой правоохранительных органов, их коррумпированностью, несовершенным законодательством, открытой границей с азиатскими республиками, отсутствием качественной антинаркотической агитации1.
Проблема распространения наркомании имеет международный характер. Органами власти различных государств принимаются разнообразные меры, направленные на пресечение деятельности лиц, допускающих распространение наркотиков, лечение лиц, их употребляющих. С этой целью заключен целый ряд международных соглашений, но наркопреступность в ее организованных формах, стремящаяся к сверхприбыли, находит все новые и новые формы сбыта и распространения наркотиков . Кроме того, в России деятельность лиц, распространяющих наркотики, зачастую наносит ущерб экономике страны, препятствует развитию отношений между государствами, способствует росту межнациональной напряженности3.
Таким образом, учитывая вышеизложенное, следует сделать вывод о том, что деяния, связанные с незаконным оборотом наркотиков, посягают не только на общественные отношения, связанные с охраной здоровья граждан, но и причиняют вред институтам государства1.
Распространенность преступлений данного вида никем не оспаривается. Но это даже хуже, чем распространенность хищений, т.к. речь идет о жизни и здоровье людей, а в целом о безопасности всего общества. В январе -декабре 2009 года выявлено 238,5 тыс. преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, что на 2,5% больше, чем за аналогичный период прошлого года. При этом сотрудниками органов наркоконтроля - 90,7 тыс. преступлений (3,4%), сотрудниками органов внутренних дел - 145,1 тыс. преступлений (+6,2%). По сравнению с январем - декабрем 2008 года на 1,6% возросло число преступлений, совершенных с целью сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а их удельный вес в числе преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, сократился с 52,8% в январе - декабре 2008 года до 52,3%. В январе - декабре 2011 года выявлено 215,2 тыс. преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, что на 3,3% меньше, чем за аналогичный период прошлого года. При этом сотрудниками органов наркоконтроля выявлено 82 тыс. преступлений ( 2,2%), сотрудниками органов внутренних дел - 129,7 тыс. преступлений (4,4%). По сравнению с январем - декабрем 2010 года на 8,5% сократилось число выявленных преступлений, совершенных с целью сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а их удельный вес в числе преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, сократилось с 51,0% в январе - декабре 2010 года до 48,3%. В январе - декабре 2012 года выявлено 219 тыс. преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, что на 1,7% больше, чем за аналогичный период прошлого года. При этом сотрудниками органов наркоконтроля выявлено 78 тыс. преступлений (- 4,9%), сотрудниками органов внутренних дел - 137,1 тыс. преступлений (+5,7%). По сравнению с январем - декабрем 2011 года на 2,4% сократилось число выявленных преступлений, совершенных с целью сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а их удельный вес в числе преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, уменьшился с 48,3%) в январе - декабре 2011 года до 46,3%. В январе -декабре 2013 года выявлено 231,5 тыс. преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, что на 5,7% больше, чем за аналогичный период прошлого года. При этом сотрудниками органов наркоконтроля выявлено 78,8 тыс. преступлений (+1,1%), сотрудниками органов внутренних дел -147,3 тыс. преступлений (+7,4%). По сравнению с январем - декабрем 2012 года на 7,3% возросло число выявленных преступлений, совершенных с целью сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а их удельный вес в числе преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, вырос с 46,3% в январе - декабре 2012 года до 47,0% .
Признаки объективной стороны состава преступления
Обращаясь к признакам объективной стороны рассматриваемых преступлений, тезисно выделим касающиеся объективной стороны основные положения, выработанные наукой и практикой уголовного права1. Объективную сторону составляют признаки, характеризующие внешнее проявление преступления в реальной действительности - общественно опасное деяние, общественно опасные последствие, причинная связь между ними, способ совершения преступления и др.2.
Важнейший признак объективной стороны - деяние, т.е. совершение действия или бездействия сознательно волевым субъектом. Преступное деяние (в форме действия либо бездействия) представляет собой осознанное, волевое, целенаправленное поведение человека, вызывающее определенные негативные изменения в окружающей действительности3.
Следует согласиться с Н.Г. Кадниковым, который отмечает, что квалифицировать преступление по объективной стороне означает установить тождество между внешней стороной общественно опасного деяния, т.е. актом поведения человека, совершенным в объективном мире, и объективной стороной соответствующего состава преступления. Решающее значение в данном процессе имеет характеристика общественно опасного, уголовно противоправного деяния, которое причиняет вред охраняемым интересам либо угрожает причинением такого вреда1.
По мнению И.М. Тяжковой, «поведение людей, в том числе непреступное, имеет массу индивидуализирующих его признаков. Часть этих признаков характеризует объективную сторону преступления. Это такие признаки, как действие или бездействие и находящиеся в причинной связи с ними вредные последствия, а также способ, место, время, обстановка, средства и орудия совершения преступления»2.
Любые поступки человека имеют внешние (объективные) и внутренние (субъективные) признаки. Внешние - обеспечивают проявление человеческого поведения в объективной действительности; внутренние - психические процессы (потребности, интересы, мотивы и пр.), которые протекают в сознании человека и детерминируют его поведение. В жизни они образуют психофизическое единство3.
В науке уголовного права есть несколько определений объективной стороны состава преступления. Весьма полное определение (но только для материальных составов) дал академик В.Н. Кудрявцев: «Объективная сторона преступления есть процесс общественно опасного и противоправного посягательства на охраняемые законом интересы, рассматриваемый с его внешней стороны с точки зрения последовательного развития тех событий и явлений, которые начинаются с преступного действия (бездействия) субъекта и заканчиваются наступлением преступного результата»4.
Подобное по смыслу определение объективной стороны преступления дают И.Я. Козаченко и З.А. Незнамов, полагающие, что «объективная сторо на преступления есть совокупность существенных, достаточных и необходимых признаков, характеризующих внешний акт общественно опасного посягательства, причиняющего вред (ущерб) объекту, охраняемому уголовным законом»1. Более упрощенное определение дал Г.В. Тимейко, который указал, что «объективная сторона преступления представляет собой внешний акт преступного деяния, протекающий в определенных условиях места, времени и обстановки» . Вместе с тем по конструкции объективной стороны, предусматривающей различный момент окончания преступления, составы подразделяются на материальные, формальные и усеченные.
С учетом этого критерия рассматриваемое преступление относятся к сложным преступлениям с альтернативными действиями3. Совершение любого из перечисленных в диспозициях ч.1 ст.2281 УК РФ действия при наличии всех остальных признаков состава преступления влечет уголовную ответственность по соответствующей части статьи. В тоже время, совершение последовательно ряда действий, указанных в ч.І ст. 2281 УК РФ, при наличии единого умысла на их совершение, будет представлять собой единое продолжаемое преступление. Более того, данный состав преступления отнесен к числу формальных, т.е. преступление считается оконченным уже в момент совершения незаконных действий.
Объективная сторона состава преступления, предусмотренного ч.І ст.2281 УК (незаконные производство, сбыт или пересылку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные сбыт или пересылка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества), отличается своей спецификой. В зависимости от предмета преступления наказуемыми являются и соответствующие действия.
Объективную сторону преступления образуют следующие деяния.
Незаконное производство наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов определяется Федеральным законом от 8 января 1998 г. № 3-ФЗ «О наркотических средствах и психотропных веществах»1 как осуществляемые в нарушение законодательства Российской Федерации действия, направленные на серийное получение наркотических средств или психотропных веществ из химических веществ и (или) растений. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15 августа 2006 г. № 14 указывается, что такое производство может осуществляться, например, с использованием специального химического или иного оборудования, в приспособленном для этих целей помещении, включать изготовление наркотических средств или психотропных веществ либо их аналогов партиями, в расфасованном виде . При этом для квалификации действий лиц по ч. 1 ст. 228 УК как оконченного преступления не имеет значения размер фактически полученного наркотического средства или психотропного вещества либо их аналога. От производства следует отличать незаконное изготовление такого рода препаратов или их переработку. Под незаконным изготовлением наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов без цели сбыта следует понимать совершенные в нарушение законодательства Российской Федерации умышленные действия, в результате которых получено одно или несколько готовых к использованию и потреблению наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов (в ред. постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.12.2010 №31).
В результате изготовления получается новое наркотическое средство или психотропное вещество, включенное в Перечень, либо новый аналог таких средств или веществ по отношению к исходным материалам, использованным при изготовлении. Например, изготовлением будет получение морфина из опия. Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ, под незаконной переработкой без цели сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов следует понимать совершенные в нарушение законодательства Российской Федерации умышленные действия по рафинированию (очистке от посторонних примесей) твердой или жидкой смеси, содержащей одно или несколько наркотических средств или психотропных веществ, либо повышению в такой смеси (препарате) концентрации наркотического средства или психотропного вещества, а также смешиванию с другими фармакологическими активными веществами с целью повышения их активности или усиления действия на организм.
Измельчение, высушивание или растирание растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, растворение наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов водой без дополнительной обработки в виде выпаривания, рафинирования, возгонки и т.п., в результате которых не меняется химическая структура вещества, не могут рассматриваться как изготовление или переработка наркотических средств1. Для правильного решения вопроса о наличии или отсутствии в действиях лица такого признака преступления, как изготовление либо переработка наркотического средства, психотропного вещества или их аналогов, суды в необходимых случаях должны располагать заключением эксперта о виде полученного средства или вещества, его названии, способе изготовления или переработки либо иными доказательствами.
Вопросы дифференциации ответственности за незаконные производство, сбыт и пересылку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, сбыт и пересылку растений, содержащих наркотические средства и психотропные вещества, и особенности квалификации подобных деяний с учетом судебного толкования
В науке уголовного права предложены различные понятия дифференциации уголовной ответственности1. Нам ближе понятие, данное С.Н. Келиной: «Дифференциация заключается в разработке на уровне закона такого разнообразия мер уголовно-правового характера, которое в наибольшей мере соответствовало бы разнообразию типов преступлений и лиц, их совершающих»2. Но наиболее точным представляется следующее определение: дифференциацией уголовной ответственности означает градацию ответственности на законодательном уровне с учетом тяжести преступного деяния, выраженную в установления различных уголовно-правовых последствий для лиц, совершивших преступления определенной тяжести.
Под квалификацией преступлений понимается установление и юридическое закрепление точного соответствия между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления, предусмотренного уголовно-правовой нормой1. Только четкая и точная квалификация преступления означает, что установлено полное соответствие совершенного общественно опасного деяния признакам состава преступления, предусмотренного Особенной частью УК. Она является правовым основанием для возникновения и реализации уголовной ответственности, имеет большое значение в установлении виновности лица. В криминологическом аспекте квалификация оказывает существенное влияние на параметры уголовно-правовой статистики, помогает более точно оценить качественную и количественную стороны преступности и выработать эффективные меры ее предупреждения .
В целях правильного применения уголовного законодательства об ответственности за незаконный оборот наркотических средств в правоприменительной деятельности необходимо не только четкое понимание содержания рассматриваемых составов, но и отличие данных преступлений от других смежных составов и правильной квалификации при совокупности с преступлением, предусмотренным ст. 228 УК РФ. В рамках настоящего параграфа полагаем целесообразным рассмотреть проблемы квалификации незаконных действий по данной статье и их отличие от смежных преступлений, а также вопросы дополнительной дифференциации ответственности .
У практиков вызывает затруднения квалификация деяний, выразившихся в совершении незаконного приобретения, хранения, перевозки, изготовления и переработки наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов в целях их последующего сбыта. Иногда такие действия квалифицируются как приготовление к сбыту по ч.1 ст. 30 и ч.1 ст. 2281 УК РФ. Однако в большинстве исследованных нами случаев деяния виновных, даже при наличии признаков, свидетельствующих о последующей цели сбыта, оцениваются в конечном итоге по ст.228 УК. Полагаем, что такое решение вытекает из слабой доказанности цели сбыта, когда правоприменители не утруждают себя сбором доказательств, а ориентируются только на признание обвиняемого, иные косвенные доказательства. Но вменение при недостаточной доказанности действий в целях сбыта может привести к объективному вменению.
Новеллы законодательства потребовали установления четких критериев отграничения различных незаконных действий. Например, возникли трудности в разграничении изготовления наркотических средств и их производстве. Для этого потребовался анализ всех нормативных документов и в том числе судебное толкование. В соответствии с Единой конвенцией о наркотических средствах 1961 года, изготовление означает все процессы, при помощи которых они могут быть извлечены, включая рафинирование, превращение одних наркотиков в другие и пр. Но, тем не менее, отдельные специалисты полагают, что авторы считают эти понятия тождественными, что, конечно же, неверно. Признак серийности в производстве наркотиков совершенно правильно определен как нечто изготавливаемое достаточно большими партиями, в достаточно больших количествах1. Существенным признаком серийности является ориентир изготовителя продукта не для собственного употребления, а для последующего сбыта. По данному пути пошел и Пленум Верховного суда РФ в известном нам постановлении. Вместе с тем данные понятия в определенной степени являются оценочными. Практика знает примеры производства и изготовления наркотических средств и в домашних условиях, и в условиях деятельности подпольных лабораторий и цехов с использований передовых технологий и в рамках кустарного производства. Тем более, что, по мнению многих специалистов, производство наркотических средств в значительном, крупном и особо крупном размерах относится к категории особо тяжких преступлений, поэтому органы полиции и наркоконтроля заинтересованы в том, чтобы повысить уровень раскрываемости по особо тяжким преступлениям за счет неверной оценки изготовления как производства1. Такой подход зачастую приводит к необоснованному осуждению лиц на длительные сроки лишения свободы за совершение особо тяжких преступлений, которые фактически к такой категории не относятся. Можно привести следующий пример. Так, Судебная коллегия Астраханского областного суда не признала производства в действиях В. и квалифицировала ее действия по ст. 228 УК, а не ст.2281 УК. Судом установлено, что В. изготовила кустарным способом наркотическое средство дезоморфин в особо крупном размере путем производства химических реакций средств бытовой химии с веществами, содержащимися в лекарственном препарате «Седалгин-Нео». Но она изготавливала наркотики для себя, а не для сбыта2.
Другой пример. К. по приговору Нарьян-Марского городского суда Ненецкого автономного округа признан виновным в том, что в квартире незаконно кустарным способом произвел наркотическое средство - смесь, содержащую дезоморфин в крупном размере. Также К. пытался незаконно сбыть указанное наркотическое средство 31 января 2006 г. и 7 февраля 2006 г. Ш., участвовавшей в обоих случаях в проведении оперативно розыскного мероприятия - проверочной закупки. Судом первой инстанции действия К., в результате которых он произвел наркотическое средство, квалифицированы как незаконное производство наркотических средств в крупном размере по п. «б» ч. 2 ст. 2281 УК РФ, а действия, направленные на сбыт наркотика Ш., в обоих случаях по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 2281 УК РФ как покушение на незаконный сбыт наркотических средств. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев 22 июня 2011 г. уголовное дело по надзорной жалобе осужденного, исключила осуждение К. по п. «б» ч. 2 ст. 2281 УК РФ по следующим основаниям. Умышленные действия К., в результате которых он путем синтеза лекарственных препаратов получал наркотическое средство - смесь, содержащую дезоморфин, не были направлены на серийное получение таких средств или веществ, а носили эпизодический характер и выражались в получении им готовых к использованию и потреблению наркотических средств. Далее К. пытался сбыть изготовленные наркотические средства Ш. В связи с этим действия К. следует рассматривать как изготовление наркотических средств, а поскольку затем изготовленные наркотические средства явились предметом покушений на сбыт, то эти действия полностью охватываются квалификацией совершенных К. покушений на незаконный сбыт наркотических средств по эпизодам от 31 января и 7 февраля 2006 г. и не требуют самостоятельной правовой оценки1. Таким образом, при разграничении производства и изготовления указанных веществ следует исходить в большей степени из содержания судебного толкования.
Для дифференциации ответственности большое значение имеет и примечание к ст.228 УК, в котором предусмотрен специальный случай деятельного раскаяния. Однако в ст.2281 УК такое примечание не действует, что, на наш взгляд, нарушает принцип справедливости и не отвечает духу дифференциации. Наше предложение в этой части поддержали более 80% опрошенных респондентов. Более того, полагаем, что установление запрета на применение подобных случаев деятельного раскаяния во время задержания лица, а также при производстве следственных действий по обнаружению указанных предметов и изъятию не является криминологически обоснованным. Мы должны в любой ситуации давать шанс оступившимся людям и убеждать их в активном способствовании раскрытию преступления. Интересна по данному поводу позиция СИ. Бобракова. На имеющиеся возражения о том, что деяния, предусмотренные ст.2281 УК, гораздо опасней деяний, предусмотренных в ст.228 УК, и поэтому нецелесообразно вводить поощрительную норму в ст.2281 УК, он отвечает, что такие аргументы не могут быть приняты во внимание, хотя бы потому, что в отношении иных, более опасных преступлений, подобные поощрительные нормы существуют1.
Часто возникает вопрос: является ли способствование раскрытию активным или не является. Данная категория является оценочной. Как полагают специалисты, лицо может считаться активно способствовавшим раскрытию либо пресечению вышеуказанных преступлений, лишь в случае, если оно прямо указывает на источники и обстоятельства распространения наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, на места и способы сокрытия ценностей, полученных от их незаконного оборота, помогает в установлении лиц, занимающихся наркобизнесом, а также оказывает необходимую помощь в процессуальном закреплении сообщаемых им сведений. Полученные при этом данные подлежат проверке, и только в случае их подтверждения к лицу могут быть применены положения вышеназванного примечания.
