Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Специфика онимоупотребления в авторской сказке (авторская сказка как объект ономастики) 9
1.1. Особенности жанра авторской сказки 9
1.2. Онимическое пространство авторской сказки 26
1.2.1. Соотношение понятий «пространство» и «текст» 26
1.2.2. Понятие об онимическом пространстве художественного текста 29
1.3. Онимические подсистемы в пространстве авторской сказки 36
1.3.1 .Антропоэтонимы в авторской сказке 36
1.3,2.Топопоэтонимы в авторской сказке 50
1.3.3. Периферийные онимы в авторской сказке 61
Выводы по первой главе 65
Глава II. Поэтонимы как маркеры жанровых свойств авторской сказки 67
2.1. Фольклорные традиции в именовании героев и географических объектов литературной сказки 67
2.2. Ономастическая языковая игра как отличительная особенность поэтонимов авторской сказки 76
2.3. Поэтонимы и образ автора 95
2.4. Переплетение реальности и вымысла ПО
2.4.1. Поэтонимы как маркеры реального мира 111
2.4.2. Поэтонимы как маркеры вымышленного мира 128
Выводы по второй главе 137
Заключение 139
Литература 144
Приложение
- Особенности жанра авторской сказки
- Онимическое пространство авторской сказки
- Фольклорные традиции в именовании героев и географических объектов литературной сказки
- Ономастическая языковая игра как отличительная особенность поэтонимов авторской сказки
Введение к работе
Проблема функционирования собственных имен в художественной речи неоднократно привлекала внимание многих ученых. Проблематика исследований литературной ономастики как достаточно прогрессивного направления лингвистики опирается на солидную философскую и лингвистическую традиции (А.А. Реформатский, Л. В. Щерба, Ю. А. Карпенко, А. В. Суперанская, В. В. Виноградов, В. А. Кухаренко, О.И. Фонякова и др.),
Долгое время в центре внимания исследователей литературной ономастики, находилось рассмотрение литературных ономастиконов отдельных авторов. Другое направление литературной ономастки посвящено исследованию отдельных разрядов литературных онимов (антропонимам, топонимам и т.п.). Кроме того, достаточное количество работ посвящено фольклорной литературной ономастике.
Изучение проблем современной литературной ономастики показало, что интерпретации литературных ономастиконов, осуществляемой на широком материале, как в синхронии, так и в диахронии, посвящено значительное число теоретических работ обобщающего характера (О.И. Фонякова, И.Б. Воронова, В.М. Калинкин, Н.В. Васильева, А.А. Фомин, В.И. Супрун, В.В. Бардакова, Г.Ф. Ковалев и др.).
Однако, пути решения некоторых задач данного направления ономастики требуют тщательной разработки. Одна из таких проблем - имя собственное в языке детской художественной литературы. С этой точки зрения представляется важным изучение авторской сказки, которая занимает достаточно значимое место в детской литературе и литературном процессе двадцатого века. Между тем адекватного литературоведческого и лингвистического анализа оно не получило, неизученным остается и онимическое пространство произведений данного жанра.
Кроме того, на наш взгляд, не хватает ономастических исследований, которые бы охватывали анализ ономастиконов не только отдельных произведений, но и целого литературного жанра.
Актуальность исследования обусловлена с одной стороны, недостаточной изученностью языка детской литературы в целом и авторской сказки в частности, роли определяющих его компонентов, в том числе ономастических единиц. С другой стороны, отсутствием специальных работ, посвященных литературным именам собственным как средству жанрообразования в художественной речи.
Важной отличительной особенностью настоящего исследования является его ориентированность, как на литературоведение, так и на лингвистику. Находясь на стыке этих двух наук, оно представляет собой комплексный анализ функционирования имен собственных в произведениях авторской сказки.
Выдвигаемая нами гипотеза состоит в том, что имена собственные являются ключевыми словами авторской сказки, актуализирующими жанр, принадлежность этого вида текста.
Объектом нашего исследования являются имена собственные различных разрядов, образующие онимическое пространство английской и русской авторских сказок.
Предметом исследования выступают структурные и ассоциативно-стилистические особенности поэтонимов, являющиеся маркерами жанра «авторской сказка».
Теоретико-методологической базой исследования послужили работы, посвященные общетеоретическим проблемам ономастики (А.В. Суперанская, Е. Курилович, В.Д. Бондалетов, Е.Л. Березович, Ю.А. Карпенко, Е.А. Отин, В.И. Торопов и др.), проблемам литературной ономастики (О.И. Фонякова, В.М. Калинкин, Г.Ф. Ковалев, В.И. Супрун, А.А. Фомин, Н.В. Васильева и др.), стилистике и поэтике (И.В. Арнольд, И.В. Крюкова, М.М. Бахтин, Л.В.
Щерба, В.В. Виноградов, И.Р. Гальперин, В.А. Кухаренко, A.M. Пешковский
и др.).
Рассмотренная проблематика определяет цель нашей работы -выявить взаимосвязь онимоупотребления и особенностей жанра авторской сказки. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
определить специфику жанра авторской сказки;
выявить ядерно-периферийные отношения в онимическом пространстве авторской сказки;
охарактеризовать полифункциональность поэтонимов разных разрядов в пространстве авторской сказки;
выявить взаимосвязь основных жанровых особенностей и онимоупотребления.
Для решения поставленных задач в работе используются следующие методы исследования: синхронно-описательный метод, реализованный в виде совокупности таких приемов, как наблюдение, сопоставление, обобщение и классификация анализируемого материала, прием контекстуального анализа, метод количественных подсчетов; для исследования отличительных свойств английских и русских поэтонимов использовался сопоставительный метод.
Источниками исследования послужили произведения русских и английских авторов: А. Милна, Л. Кэрролла, П. Трэверс, Дж.Барри, Дж.К.Ролинг, А.Волкова, Н.Носова, Ю.Олеши, Э.Успенского и К.Чуковского.
Соответствующие выборки составили материал исследования. Это картотека, состоящая из 778 ономастических единиц и контекстов их употребления на английском языке и 754 ономастических единиц и контекстов их употребления на русском языке.
Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые на основе системного анализа ономастиконов английской и русской
авторских сказок выявляется зависимость выбора, создания и функционирования имен от жанровых особенностей литературного произведения.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней развивается одна из важных для современной литературной ономастики теоретических проблем - «поэтоним и жанр». Развитие данной проблемитики открывает перспективы для междисциплинарного поиска, включающего данные ономастики, стилистики и литературоведения.
Практическая ценность работы заключается в том, что ее материалы и выводы могут быть использованы в курсах стилистики, лингвистического анализа художественного текста, домашнего чтения и спецкурса по литературной ономастике. Рассмотренный в работе материал может найти применение в практике - при составлении общих и частных ономастических словарей; некоторые положения могут быть полезны для специалистов в области переводоведения.
На защиту выносятся следующие положения:
Сумма всех имен собственных (поэтонимов), употребляемых в авторской сказке, образует онимическое пространство с определенной иерархией и внутренними связями. Онимическое пространство авторской сказки занимает важное место в формировании следующих свойств данного жанра литературы: опора на фольклорные традиции, присутствие игрового начала, наличие образа автора, переплетение вымысла и реальности.
Связь с фольклором осуществляется через ряд особенностей, общих для поэтонимиконов фольклорной и авторской сказки: обязательное присутствие онимизированных апеллятивов, наличие характеризующих имен, социальное разграничение имен, а также наличие вымышленных существ с немотивированными именами.
Игровое начало авторской сказки зачастую реализуется в виде ономастической языковой игры, которая проявляется на трех языковых
уровнях (фонетическом, словообразовательном и лексическом) и демонстрирует способность поэтонимов подвергаться различным деривациям в соответствии с творческими интенциями автора сказки.
Категория «образ автора» реализуется через введение в авторскую сказку имен героев, имеющих жизненные прототипы, а также других автопрецедентов, непосредственно связанных с жизнью автора. Творческий подход к созданию поэтонимов позволяет автору сказки отразить в имени как свое отношение к персонажу, так и закономерности, действующие в языке на момент написания произведения.
Переплетение вымысла и реальности как основная жанровая особенность авторской сказки проявляется в существовании двух больших классов поэтонимов, которые, комбинируясь у различных авторов в разных пропорциях, являются маркерами реального мира (имена реального именника, аллюзивные и стилизованные имена) и маркерами вымышленного мира (говорящие и немотивированные имена).
Рассмотренные жанрообразующие свойства поэтонимов являются общими для сказок русских и английских авторов, созданных в разные временные периоды, что позволяет сделать общий вывод об универсальности данных свойств.
Апробация исследования. Основные положения работы докладывались на IX международной конференции «Ономастика Поволжья» (Волгоград, 2002); на международных конференциях МИОН «Условия взаимопонимания в диалоге» (Воронеж, 2002 г.), «Современные парадигмы лингвистики: традиции и инновации» (Волгоград, 2005); на IX и X региональных конференциях молодых исследователей Волгоградской области (Волгоград 2004, 2005 гг.); на научно-практической конференции «Межрегиональные научные чтения, посвященные памяти проф. Р.К. Миньяр-Белоручева» (Волгоград, 2006). Результаты исследования обсуждались на заседании научно-исследовательской лаборатории «Язык и
личность» при кафедре языкознания ВГПУ и научно-исследовательском семинаре «Язык и личность». По теме диссертации имеется 8 публикаций.
Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, перечня текстовых источников, списков использованной литературы и приложений, содержащих перечень имен собственных, задействованных в диссертации.
Во Введении обосновываются актуальность исследования, определяются цель и задачи работы, раскрываются ее научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность, выбираются методы анализа и формулируются основные положения, выносимые на защиту.
В Главе I «Специфика онимоупотребления в авторской сказке» рассматривается авторская сказка как жанр и выявляются ее специфические жанровые особенности; раскрывается понятие онимического пространства данного вида литературы и анализируются онимические подсистемы в пространстве авторской сказки.
В Главе II «Поэтонимы как маркеры жанровых свойств авторской сказки» устанавливается взаимосвязь между свойствами поэтонимов и особенностями жанра «авторская сказка».
В Заключении диссертации подводятся итоги исследования, излагаются его основные выводы, намечаются перспективы.
Библиография включает 180 название работ отечественных и зарубежных авторов. Среди них имеются работы, на которые нет ссылки в тексте диссертации, но использование которых необходимо для формирования концептуальной базы исследования.
В Приложении приводится список английских и русских поэтонимов.
Особенности жанра авторской сказки
Такое понятие как «сказка» зачастую ассоциируется у нас с коллективным народным творчеством. Но в настоящее время внимание многих исследователей привлекает менее изученный жанр - «литературная сказка», который связан с творением выдающихся мастеров слова. К примеру, к таким произведениям можно отнести сказки Л. Кэрролла, Г.Х. Андерсена, Ш. Перро, П. Трэверс, А.Н. Толстого, A.M. Волкова и многих других.
В самом деле, термин "литературная сказка" заставляет нас вспомнить о латинском "littera" - буква, письмо. Слово же "сказка" происходит от "сказывать", "говорить" и напоминает о фольклорных истоках жанра, о его "устности". Эта двойственность представляет определенную сложность исследования жанра и обусловливает актуальность данной проблемы.
В этом разделе речь пойдет о специфике данного жанра. По мнению многих исследователей (Липовецкого М.Н., Леоновой Т.Г., Мещеряковой М.М., Бахтина В.И., Бегака В.А.), литературная (или авторская) сказка совершенно уникальное видовое образование. Опираясь на древнейшие архетипы, она «вечно новая», всегда узнаваемая, близкая и интересная. В литературе XX века она ориентирована не только на жанры народной сказки, но и ассимилирует элементы предшествующей культурной традиции (литературные сказки предшественников и «классиков» жанра - Г.Х. Андерсена, А.С. Пушкина и др.), а также использует идейные принципы и сюжетно-композиционные модели повести, философского романа, утопии, притчи, басни и других литературных жанров. Как утверждает М.Н. Липовецкий (1992), «в целом художественные миры литературных сказок всегда формируются в результате взаимодействия волшебно-сказочной жанровой памяти с моделями мира, свойственными «новым» жанрам».
Для XX в. характерно еще большее, по сравнению с предшествующими периодами литературного развития, многообразие жанровых разновидностей литературной сказки. Таким образом, усложнилась проблема самого определения жанра сказок. Практически невозможно назвать такое произведение, которое можно было бы признать «эталоном», классическим образцом авторской сказки.
Литературная сказка - это вид идейно-художественной структуры, существующей в единстве традиционного и нового, строящийся на основе развития функциональных и поэтических особенностей различных жанров фольклорной сказки в соответствии с творческими целями и принципами самых различных авторов на основе художественного синтеза и диалога. Особую роль в формировании литературной сказки сыграла сказка волшебная, но не дифференцированно воспринимать влияние различных сказочных жанров на формирование авторской сказки невозможно (Овчинникова 2003).
По определению Л.В. Овчинниковой, литературная сказка многожанровый вид литературы, реализуемый в бесконечном многообразии произведений различных авторов. В каждом из жанровых типов литературной сказки своя доминанта (гармоничный мирообраз, приключение, воспитательный аспект) (2003: 281).
Литературная сказка свободна в совмещении мифологических элементов, традиций народных сказок, а также легенд, преданий и т.п., поскольку авторы нового времени имеют возможность творчески опираться на все достижения не только отечественной, но и мировой культуры.
Применительно к авторской сказке, можно использовать понятие «жанровая разновидность», введенное Л.Т.Леоновой (1987), составляющее жанровую художественную систему. Единство и взаимодействие компонентов чрезвычайно сложно и разнообразно. Разнообразие художественных систем в рамках одного жанра объясняет наличие жанровых разновидностей литературной сказки». При исследовании авторских сказок в качестве жанровых разновидностей выделяются следующие: - сказка в балладном стиле или баллада-сказка (А.С.Пушкин) - лиро-эпическая сказка-поэма («Сказка о царе Салтане» А.С.Пушкина) - сказка-гротеск в пародийно-фольклорном стиле (М.Е.Салтыков-Щедрин) - социально-философская сказка («Кролики и удавы» Ф.Эскандара) - сказка-повесть («Там вдали» В.Шукшин) (Леонова 1987: 76).
Разные исследователи выделяют в этом жанре что-то свое. Если найти общее, то получится, что литературная сказка может быть или основана на фольклорных, мифологических, эпических источниках, или целиком придумана писателем, но в любом случае подчинена его воле; чудеса и волшебство помогают выстроить в сказке сюжет, охарактеризовать персонажей, воплотить его идеи и мечты.
Л.В. Овчиникова приводит следующую классификацию сказок в литературе: «...все литературные сказки (XX в.) можно разделить на 2 типа: фольклористические и индивидуально-авторские. В каждом подотделе также выделяются свои жанры. К фольклористическим (или фольклорно-литературным сказкам могут быть отнесены: народно-литературные сказки (Б. Шергин, С. Писахов); писательские пересказы-переработки известных народных сказок (А. Толстой, А. Платонов, Е. Шварц), а также сказки пародии.
Онимическое пространство авторской сказки
В данном разделе мы рассмотрим онимическое пространство, выявим его место в художественном тексте. Понятие онимического пространства является важной характеристикой любого художественного текста, тесно связано с художественной литературой и действиями, происходящими в тексте.
Но для начала обратимся к логико-философской характеристике самих понятий «пространство» и «текст».
Современные исследователи, характеризуя категорию пространства, обычно противопоставляют два описания - «пустое» (Ньютон 1915) и «объективно-заполненное» (Лейбниц 1982). Согласно концепции Г.Лейбница (1982), пространство понимается как нечто относительное, зависящее от находящихся в нем объектов, определяемое порядком существования в нем вещей.
В концепции И.Канта обязательным условием при рассмотрении понятий пространства, протяженности и т.п., является человек, так как именно субъективное представление о пространстве придает определенность самому феномену: «этот предикат можно приписывать вещам лишь в том случае, если они предметы чувственности» (Кант 1994).
В своих исследованиях М.Хайдеггер (1985) пытался найти ответы на вопросы, затрагивающие саму суть пространства как бытийного феномена. В попытке понять саму суть пространства М.Хайдеггер обращается к языку, определяя его как «дом бытия», как истинное средоточение культуры. Говоря о сложности и невозможности рассуждений об отдельных видах пространства, например, о художественном пространстве, в отсутствии четкого понимания пространства как такового, М.Хайдеггер все же рассматривает проблемы пространства в искусстве.
Поскольку пространство является свойством материи, существующей в разнообразных формах и видах, то и само пространство способно разнообразить формы своего существования как результат реализации каждой материальной структуры в определенном виде пространства. При этом общие типы связей, присущие различным структурам, определяют различные («частные») виды пространства: физические связи элементов материальных структур образуют физическое пространство, географические связи - географическое, общественные связи составляют сущность социального пространства. В научных исследованиях последнего времени рассматриваются характеристики и особенности функционирования именно «частных» или специфических типов пространства, которые «возникают» и формируются вокруг человека как их центра: географическое, биологическое, экономическое, социальное, историческое, психологическое, культурное, а также пространство языка. Как правило, человек одновременно оказывается в зоне пересечения сразу нескольких пространств, которые связаны универсальностью их сущностной характеристики: знаковость есть то общее, что объединяет все виды пространства, а специфика знаков позволяет констатировать их многообразие и анализировать каждое изолированно (Борисова 2004: 26-27).
Для настоящего исследования значимым является понятие «пространство языка», в частности «пространство текста». Пространство текста конституируется вербальными знаками, репрезентирующими «вещи» - предметы, явления, процессы.
Исследователи высказывали предположение о возможности представления пространства как текста. М.М. Бахтин, исследуя проблему соотношения пространства и текста, ввел термин хронотоп, обозначающий «существенную взаимосвязь временных и пространственных отношений, художественно освоенных в литературе». При этом М.М. Бахтин не ограничивал понятие хронотопа как только текстовой характеристики, указывая на возможность его применения к пространству действительной жизни: «...важен не только и не столько внутренний хронотоп... (то есть время-пространство изображаемой жизни), но и, прежде всего тот внешний реальный хронотоп, в котором совершается это изображение своей или чужой жизни...» (Бахтин 1979: 234, 282). Таким образом, действительность осмысливается как знаковая (реальный хронотоп), что позволяет оценивать ее как текст пространства.
Именно признак знаковости лежит в основе сравнения двух феноменов - пространства и текста, что позволяет нам представлять пространство в качестве особого вида текста. По утверждению С.А. Борисовой, многие из характеристик пространства могут быть отнесены также и к тексту: текст имеет протяженность в пространстве, состоит из отдельных отрезков (участков пространства) - смысловых блоков, которые следуют друг за другом в определенном автором текста порядке; тексту присуща категория связности и отсутствие разрывов в линейном пространстве; в тексте может наблюдаться относительная прерывность при смене микротемы, которая не влияет на цельность текста в целом; текст существует во времени и трехмерен: имеет размер, объем и глубину (Борисова 2004: 101).
Полагаем, что процессы восприятия и осознания пространства и текста принципиально схожи: подобно тому, как мы читаем текст, постепенно расшифровывая смысл вербальных знаков, мы изучаем/осматриваем пространство, «читаем» его, пытаясь познать смысл окружающего нас мира, конституированного различными вещами-знаками. В процессе визуального восприятия пространства реального мира или пространства текста в поле зрения человека поочередно оказываются отдельные его участки, причем в первую очередь те, которые выделяются на общем фоне: знакомые предметы, конституирующие окружающее пространство, или знакомые слова, значения которых ему известны; затем на основе уже «расшифрованного» фрагмента текста пространства интерпретируется все остальное содержание.
Текст как рядовой материальный объект «порождает» свое пространство - текстовое, которое, будучи многослойным, требует тщательного исследования всех составляющих его компонентов.
Текст как материальное «тело», расположенное в пространстве, характеризуется своими специфическими особенностями. Даже «наивный» (неподготовленный) читатель имеет определенное представление о характере текстов разных типов - поэтических, бытовых, философских, научных, художественных, технических и т.д.
Считаем, что сказанное выше вполне применимо к определенному виду художественного текста - авторской сказке. В пространстве авторской сказки особое место занимают имена собственные, формирующие свое пространство с определенной иерархией и внутренними связями.
Фольклорные традиции в именовании героев и географических объектов литературной сказки
Изучение языка фольклора является одной из важнейших задач филологии. Народная сказка - это классический образец фольклора, она содержит «вечные, неувядаемые ценности» (Пропп 1986). В пределах различных жанров народной сказки особое место занимает волшебная сказка, «универсальная», «повсюдность» которой позволяет использовать ее как обильный материал для многих направлений в филологии и, в частности, для исследования антропоэтонимов.
В данном случае мы исходим из того, что литературная сказка - жанр парадоксальный; тяготея к народному образцу, в то же время авторская сказка отталкивается от него. Это противоречие заложено в самом термине "литературная сказка".
Как упоминалось ранее, литературная сказка - литературный эпический жанр в прозе или стихах, опирающийся на традиции народной сказки. Фольклорные сказочные повествования часто являются источниками авторских сказок, сказочных или фантастических повестей, романов (см. 1.1).
Однако фольклор - неповторимое художественное творчество, и его своеобразие сформировалось вне авторской индивидуальности. «Безличность» и составляет его особенность. Традиции фольклора непосредственно запечатлены народом, в прямом смысле этого слова массовым творчеством. Таков характер фольклорной традиции, и в этом состоит ее отличие от традиции, присущей литературному, авторскому творчеству.
Фольклорные корни авторской сказки легко проследить на материале имен собственных, даже не беря во внимание ни сюжет, ни композицию фольклорных и литературных сказок.
Наиболее показательны в этом отношении антропоэтонимы. Анализ особенностей употребления антропоэтонимов как в волшебной, так и литературной сказках показывает, что имена персонажей в обоих случаях наделены определенными функциями, связанными с необходимостью характеристики, подчеркивания каких-либо признаков, характерных для данного персонажа.
По нашим наблюдениям, важнейшей особенностью языка сказок как фольклорных, так и литературных, является «контекстуальная онимизация апеллятивов» - это древнейший способ создания имен собственных путем перехода имен нарицательных в разряд имен собственных (см. главу I).
В фольклорных сказках онимизированные апеллятивы довольно часто употребляются в сильной позиции, что свидетельствует об их художественной значимости. Например, в заголовках народных сказок: «Кот, лиса и петух», «Волк в гостях у собаки», и т.д. (Афанасьев 1982). Ср. имена персонажей в английском фольклоре: Mirror, Hare, Tortoise из сказки ("Little Snow-White"). Что касается английского фольклора, то здесь важна не только онимизация апеллятива, но и, зачастую, употребление его с уменьшительно-ласкательным суффиксом. Подобные имена, как правило, имеют эвфоническое звучание: Ducky Lucky, Cocky Locky, Henny Penny, Manny Panny, Goosey Poosey, Piggy Wiggy ("The pancake"), Thumbie ("Thumbie"). Здесь добавленное к апеллятиву рифмующееся, не имеющее значение слово, способствует созданию комического эффекта.
В художественной литературе прибегают к стилистическому приему использования собственного имени как своеобразного воплощения в образе-персонаже «цитаты» из поговорки и пословицы. Тогда имя персонажа становится намеком на соответствующий фразеологизм. Иногда имена собственные в литературном произведении ассоциируются и с пословицами, поговорками или присловиями, не заключающими в себе имен, например, такие как Mouse the Squeak (Мышка-норушка); Frog the Groak (Лягушка-квакушка); Hare Easily Scared (Зайчик-побегайчик) и т.д.
Из приведенных примеров видно, что важное место среди онимизированных апеллятивов принадлежит зоопоэтонимам. В целом, зоопоэтонимы используются в сказках о животных. Эти сказки - один из древнейших жанров фольклора. Персонажами являются домашние и дикие животные, птицы; образы и функции зверей стабильны, как и имена, закрепленные за каждым из них. В русском фольклоре они имеют определенную устойчивую форму {Лиса Патрикеевна, Кот Котофеевич, Михайло Иванович).
В качестве имен для персонажей-зверей в фольклорных сказках могут употребляться следующие формы антропоэтонимов: реальный антропоэтоним (Лизавета, Миша), онимизированный апеллятив (Кот, Лиса), имя, созданное на базе апеллятива с помощью различных словообразовательных средств имен собственных {Котофей), антропонимическая модель «имя+отчество» (Михаил Иванович, Котофей Иванович) (Петрова 2001: 11).
Значительное количество зоопоэтонимов и высокая частота их употребления в тексте является отличительной особенностью литературы для детей. Зоопоэтонимы являются главными ономастическими конституентами сказок о животных не только в фольклоре, но и в авторской сказке. Их число сопоставимо с числом антропоэтонимов.
Как показывает анализ фактического материала, во многих авторских сказках онимизированных апеллятивов гораздо больше, нежели личных имен реального английского или русского именника. В английских сказках как, например, у Л.Кэрролла, онимизируется ряд имен нарицательных. Это и карточные масти: The King, the Knave of Hearts; Five, Two; и некоторые виды животных: Lobster, Gryphon; Mock Turtle, the March Hare. А.Милн подвергает онимизации имена игрушек: Piglet, Rabbit, Cloud. П.Трэверс помимо традиционных онимизированных апеллятивов: the Barnacle Goose, Wolf, Stork в данный список имен включает также названия лиц по профессии людей: the Butcher, the Baker; и онимизацию абстрактных существительных: Joy, the Creature, the Marvel. В сказках Дж.Барри и Дж.К.Ролинг встречается не такое большое количество онимизированных апеллятивов: Panther, Wolf (Дж. Барри), Owl, Muggle, Boggart (Дж. К. Ролинг) и др.
В русских сказках самое большое количество онимизиованных аппелятивов наблюдается у Э.Успенского: Лев, Кукла, Котенок, Пес, Крокодил. Особую группу онимизированных апеллятивов представляют клички животных: Оболтус, Чайник, Сковородка, (Э.Успенский). Но и другие авторы не отходят от этой традиции и зачастую помимо клички животного дают и пояснительное слово, родовое определяемое, например, обезьяна Чичи, утка Кику, попугай Карудо (К.Чукрвский), собаки Милордик и Цезарино (Н.Носов).
Ономастическая языковая игра как отличительная особенность поэтонимов авторской сказки
При обращении к понятию языковой игры, возникает необходимость определиться с самим термином «игра». Исследователи подчеркивают связь игры с искусством - овладение мира не в условной, а в знаковой форме. «Игра, вид непродуктивной деятельности, где мотив лежит не в результате ее, а в самом процессе» (БЭС, изд.2: 1998).
Исследователи отмечали, что на ранних ступенях развития общества, а также в жизни современных детей игра имеет коллективизирующий и тренирующий характер, но в ходе истории происходит постепенное вытеснение игры из жизни взрослых драматическим искусством и спортом (см. ФЭС1983:432).
Определение языковой игры связано с определенными трудностями. Некоторые исследователи считают что, правильнее было бы говорить о речевой игре, поскольку она «двунаправлена по отношению к языку и речи» (Гридина 1996: 7-Ю). Реализуется она в речи, с учетом особенностей ситуации и особенностей собеседника; эффект, результат игры единичен, окказионален. Предпочтительнее, однако, по мнению В.З.Санникова, использовать традиционный термин языковая игра, поскольку она основана на знании системы единиц языка, нормы их использования и способов творческой интерпретации этих единиц (1999). В случае языковой игры говорящий играет с формой речи для усиления ее выразительности или же для создания комического эффекта. Это определение, однако, слишком широкое. Вся художественная литература попадает под него - поскольку нет автора, который не стремился бы к большей языковой выразительности.
Более определенно выделяется тот вид языковой игры, целью которого является создание комического эффекта, - языковая шутка. Кроме определенности этот вид языковой игры имеет еще смысловую и грамматическую законченность шутки. Это делает языковую шутку идеальным объектом лингвистического анализа. Вслед за В.З Санниковым (1999), мы в настоящем исследовании будем говорить о языковой шутке в широком понимании, т.е. о словесной форме комического.
Еще Аристотель отмечал две основные черты комического: «Смешное - это некоторая ошибка и безобразие, никому не причиняющее страдания и ни для кого не пагубное» (цит. по: Санников 1999).
В связи со сказанным выше считаем наиболее полным следующее определение языковой игры. Языковая игра - определенный тип речевого поведения говорящих, основанный на преднамеренном (сознательном, продуманном) нарушении системных отношений языка, т.е. на деструкции языковой нормы с целью создания неканонических языковых форм и структур, приобретающих в результате этой деструкции экспрессивное значение и способность вызывать у слушателя/читателя эстетический и, в целом, стилистический эффект. Чаще всего языковая игра связана с выражением в речи комических смыслов или с желанием создать «свежий, новый образ» (СЭСРЯ 2003).
Языковая игра - многомерный феномен, проявляющийся в разных ипостасях речевой деятельности говорящих (см. работы Т.А. Гридиной, В.З.Санникова, СВ. Ильясовой). Субстратом языковой игры выступает, с одной стороны, гибкость и саморегулирующая сила системного механизма, определяемая «бесконечной интерпретационной валентностью» знака (по А.Ф.Лосеву); с другой стороны, спонтанно или осознанно творческое отношение к языку самих его носителей. Языковая игра с этой точки зрения может быть рассмотрена как феномен лингвокреативного мышления, которое выявляет способность говорящих к разнообразной ассоциативной переработке языковых форм и значений (Гридина 1996).
Языковая игра всегда связана с креативной деятельностью и имеет следующие особенности:
1. способность субъекта к яркому, необычному эффектному употреблению слова (или выражения) всегда вторична по отношению к знанию языковой системы и владению ее нормативными связями, т.е. умение «играть словом» предполагает владение стилистическим аспектом языка;
2. «игровой» момент в речевом общении может проявляться лишь тогда, когда говорящий осуществляет целенаправленный поиск приемов разрушения конвенциональных языковых структур и связанных с ним стереотипов речевого восприятия;
3. языковая игра всегда адресна: будучи целенаправленной и продуманной именно как эффективный вариант языкового употребления;
4. языковая игра всегда направлена на создание языковой (речевой) структуры нового смысла, незнакомого ранее слушателю/читателю (Гридина 1996).
Эти особенности проявляются и в ономастической игре, особой разновидности языковой игры. Ономастическая игра - особая разновидность языковой игры, основанная на актуализации ассоциативного потенциала имени собственного. Это достигается акцентированием и одновременным нарушением /переключением стереотипов восприятия онима при помощи различных приемов его трансформации и контекстуальной/референтной актуализации (Гридина 2004).
Эффект языковой игры основывается на ассоциативном потенциале слова - ассоциативной валентности слова, допускающей варьирования при совмещении его плана выражения и плана содержания и - как результат -различную интерпретацию его значения (Гридина 1996: 33-63).
Ассоциативный потенциал имени собственного (антропонима) может быть охарактеризован с помощью этнокультурной и социокультурной интерпретационных моделей описания (Флоренский 1998), поскольку «семантика» имени определяется, прежде всего, тем, что оно «коннотирует» как единица языка и речи в рамках культуры определенного этноса и социума. По мнению Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова, в сочетании с личностно - проективными аспектами восприятия имени собственного этот этносоциокультурный базис создает «обширный и качественно сложный лексический фон», придающий конкретному имени «неповторимый облик» (1980: 98). Так, для восприятия антропонима носителями языка значимыми оказываются следующие параметры: «возраст», происхождение, социальная окраска, употребительность, территориальная локализация, «живая внутренняя форма», устойчивые «значения», связанные с употреблением имени в фольклоре (Верещагин, Костомаров 1980: 98-103). К этому можно добавить такие парадигмы, как контекст имени, определяемый его связью с разного рода прецедентами из различных областей жизни (политики, истории, литературы и т.п.).
Похожие диссертации на Жанрообразующие свойства поэтонимов
