Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Роль универсальной идеологии в период зарождения корейской грамматической традиции 14
1.1. Проблема терминологической адекватности в описании периода зарождения и становления корейской грамматической традиции 14
1.2. Философские предпосылки универсального подхода к описанию грамматики корейского языка 21
1.3. Роль европейских лингвистов XIX века в создании первых грамматик корейского языка 24
1.3.1. Идеи универсальной грамматики как основа теоретических воззрений европейских лингвистов 28
1.3.1.1. Приоритет правил универсальной грамматики в описании грамматических категорий имени существительного в корейском языке 30
1.3.1.2. Морфологический vs синтаксический аспекты в изучении имени прилагательного 37
1.3.1.3. Описательный подход в исследовании местоимений и числительных 43
1.3.1.4. Интерпретация грамматических характеристик корейского глагола в теориях европейских лингвистов 49
1.3.1.5. Проблема критериев определения класса наречий 60
1.3.1.6. Специфика семантического критерия в исследовании классов союзов и междометий 63
1.3.2. Обобщение взглядов европейских лингвистов в период зарождения корейской лингвистической традиции 65
Глава 2. Становление грамматической традиции в корейском языкознании 68
2.1. Теоретические взгляды Ю Гиль Чжуна и Ким Гю Сика как переходный этап от универсализма к описанию идиоматичности корейской грамматики 68
2.1.1. Грамматические характеристики именных частей речи в теориях Ю Гиль Чжуна и Ким Гю Сика 76
2.1.1.1. Имя существительное 76
2.1.1.2. Анализ культурно-обусловленных грамматических явлений (на примере имени существительного) 79
2.1.1.3. Проблемы описания местоимения: аномалия vs аналогия 82
2.1.2. Характеристика предикативных частей речи в теориях Ю Гиль Чжуна и Ким Гю Сика 84
2.1.2.1. Типовые грамматические категории корейского глагола 85
2.1.2.2. Интерпретация грамматических категорий глагола, детерминированных прагматикой языка 90
2.1.2.3. Особенности подходов к грамматическим характеристикам дескриптивных частей речи 94
2.1.3. Интерпретация грамматических особенностей служебных частей речи 101
2.1.4. Взаимодействие принципов универсализма и идиоматичности в грамматических теориях Ю Гиль Чжуна и Ким Гю Сика как признак переходного этапа в развитии национальной научной традиции 103
2.2. Чжу Си Гёнг - основатель идиоматического подхода к изучению грамматики корейского языка 105
2.2.1. Приоритет семантического принципа в определении знаменательных слов 108
2.2.2. Синтаксические основы теории Чжу Си Гёнга в исследовании служебных частей речи 116
2.2.3. О. Есперсен vs Чжу Си Гёнг: вопрос о теоретическом первенстве в формулировке принципов ономасиологического и семасиологического подходов 121
2.3. Развитие и становление национальной грамматической традиции в трудах последователей Чжу Си Гёнга 124
2.4. Основные аспекты исследования частей речи в теориях последователей Чжу Си Гёнга 129
2.5. Общие характеристики грамматических взглядов и принципов периода становления корейской лингвистической традиции 133
Глава 3. Оценка основных подходов к классификации частей речи корейского языка с точки зрения типологических критериев 138
3.1. Общие теоретические предпосылки к рассмотрению вопроса 138
3.2. Диалектика аналитического и синтетического подходов к вопросу о развитии корейского языкознания 140
3.3. Учение Чжу Си Гёнга в контексте типологической теории 143
3.3.1. Диалектика ономасиологического и семасиологического подходов к учению о сочетании знаменательных и служебных слов 146
3.3.1.1. Сочетание именных частей речи и грамматических форм 146
3.3.1.2. Сочетание предикативных частей речи и грамматических форм 149
3.4. Грамматико-типологические интерпретации теоретического наследия Чжу Си Гёнга современными корейскими лингвистами 155
3.4.1. Интерпретация с точки зрения диалектики морфологического и синтаксического критериев 155
3.4.2. Применение методов трансформационной грамматики в современных исследованиях теории Чжу Си Гёнга 159
3.4.3. Общая оценка учения Чжу Си Гёнга в свете современных теорий 165
Заключение 168
Перечень затекстовых ссылок 172
Список использованной литературы 180
Список использованных словарей 191
Список источников примеров 192
Приложение 194
- Проблема терминологической адекватности в описании периода зарождения и становления корейской грамматической традиции
- Теоретические взгляды Ю Гиль Чжуна и Ким Гю Сика как переходный этап от универсализма к описанию идиоматичности корейской грамматики
- Развитие и становление национальной грамматической традиции в трудах последователей Чжу Си Гёнга
- Общая оценка учения Чжу Си Гёнга в свете современных теорий
Введение к работе
В современном российском языкознании уже накоплен определенный опыт исследования теоретических аспектов корейского языка. Еще в конце XX века корейский язык относился к категории малоизвестных. Однако развитие торгово-экономических отношений, расширение культурного обмена между Россией и Республикой Корея, а также активная политика корейского правительства по распространению родного языка и культуры в мире привели к пробуждению интереса у российских ученых не только к исследованию таких сфер знания, как экономика, политика, история, но и к изучению литературы, искусства и языка. В последнее время идет активное изучение всех уровней корейского языка: фонетики, лексики, грамматики. В частности, рассмотрены вопросы сегментного и просодического устройства корейского многосложного слова (Н.Л. Николаева), особенностей функционирования форм конечной сказуемости (О.А. Трофименко), грамматики предикатива средних веков (Е.Н. Кондратьева), системы деепричастий (Д.С. Цыденова).
Вопросы частных аспектов теоретической грамматики корейского языка остаются наиболее актуальными в современном российском корееведении. Системными описаниями грамматического строя корейского языка признаны работы А.А. Холодовича (1937, 1954), Г. Рамстедта (1939, 1951), Ю.Н. Мазура (1960, 1962, 2004), СЕ. Мартина (1954, 1992, 2007). Однако одной из особенностей теорий XX века является очевидный приоритет синхронических описаний. Ученые не ставили задачу, например, рассмотреть эволюцию грамматической мысли в корейском языкознании, а предлагали собственное понимание структуры языка с учетом знаний, накопленных в процессе педагогической деятельности.
В результате, несмотря на то, что формирование корейской лингвистической традиции начинается еще во второй половине XIX века, системное описание эволюции взглядов на те или иные аспекты языка в российском корееведении отсутствует или же дается фрагментарно.
Актуальность настоящего исследования обусловлена недостаточной освещенностью историографических вопросов проблематики частей речи, важностью исследования и обобщения истории лингвистических учений. Кроме того, актуальность заключается также и в том, что рассматривается становление грамматической терминологии, связанной с категориями частей речи и отдельными классами слов языка, не имеющего глубокой и устойчивой истории научного описания.
Цель настоящего исследования заключается в том, чтобы предложить историко-эволюционное описание корейской грамматики периода зарождения и становления собственной теории, представить как фактографическое описание корейских грамматик второй половины XIX века
- начала XX века, так и обобщенный анализ излагаемого в них материала. При этом берется весьма существенная часть грамматической теории -зарождение и становление взглядов на систему частей речи.
Первое системное описание корейского языка представлено в работах европейских лингвистов XIX века, таких как Ф. фон Зибольд (1832), Ш. Гецлафф (1832), Л. Росни (1864), К.Ш. Дале (1874), Дж. Росс (1877, 1887), В.Г. Астон (1879), Дж. Макинтайр (1879-1880), Ф.-К. Ридель (1881), Дж. Скотт (1887, 1891, 1893), М.К. Эмбо-Ор (1889), Г. Ундервуд (1890), Дж.С. Гейл (1894). Европейские ученые уделяли особое внимание описанию грамматики корейского языка, в частности, частеречной теории. Это объясняется тем, что грамматика наряду с некоторыми другими областями знания наиболее близка к логике (Арно, Лансло, Есперсен, Штентайль, Беккер, Буслаев, Греч, Ломоносов и т.д.). Исследование структуры неизвестного языка легче начинать с той области знания, которая имеет универсальный, системный характер. Очевидно, что именно грамматика в полной мере соответствует этим характеристикам.
Объектом данного исследования являются классификации частей речи грамматики корейского языка, составленные европейскими и корейскими лингвистами в период с 1870 по 1930 г.г., а также их идеологические и методологические основы.
Предмет исследования - различные теории частей речи, составляющие в комплексе частеречную проблематику периода зарождения и первоначального становления корейского языкознания.
В современном языкознании адекватная теория частей речи остается одной из центральных проблем. Она затрагивает основные спорные вопросы языкознания, будь то проблемы классификации, понятия категории и виды категорий, уровни языковой системы, их иерархия и взаимодействие, отношения языка и речи, проблемы языковых универсалий или отдельные вопросы языковой типологии. При этом важно отметить, что при рассмотрении частеречной классификации отдельно взятого языка многие из вопросов поднимаются вновь.
В настоящее время в корейской лингвистике наблюдается повышенный интерес к историографическим исследованиям в области грамматики, к воссозданию и обобщению истории становления и эволюции грамматических учений во всем их многообразии и объеме, особенно в плане выявления связи с их нынешним состоянием, современными тенденциями развития корейской грамматической теории. История последней важна для определения места корейского языка в генеалогической и типологической классификациях.
Существующие работы, посвященные исследованиям истории корейской грамматики, можно разделить на два класса. К первому относятся исследования, рассматривающие эволюцию учений с момента их зарождения до настоящего времени; ко второму - работы, ориентированные на анализ особенностей грамматических учений в отдельно взятый исторический
период сквозь призму современных теорий. Настоящее исследование может быть отнесено к первому классу и носит историографический характер.
Выбор периода с 1870 по 1930 г.г. обусловлен тем, что он дает наилучшую возможность проследить динамику развития теории частей речи в корейском языкознании, а также выявить как универсальные, так и идиоматичные характеристики и тенденции.
Поскольку изучаются работы по грамматике, выполненные в хорошо обозримый исторический период, исследование строилось поэтапно и мыслилось как решение следующих задач:
представить анализ и обобщение истории учения о частях речи в корейской грамматике в период зарождения и становления;
рассмотреть эволюцию учения о частях речи в корейской грамматической традиции периода зарождения и становления. В рамках данной грамматической традиции:
- обозначить и проанализировать лингво-философские идеи, оказавшие
влияние на становление учения о частях речи;
- исследовать принципы (семантический, морфологический и
синтаксический), лежащие в основе деления слов на части речи;
- определить соотношение универсальных и идиоматичных черт в учениях
европейских и корейских лингвистов указанного периода;
3) провести анализ интерпретаций грамматической традиции периода
зарождения и становления, представленных в трудах современных
лингвистов. В рамках данного анализа рассмотреть вопросы описания
корейских грамматик начала XX века с позиции аналитического и
синтетического подходов, трансформационно-порождающей грамматики.
Выбор методов определяется историко-эволюционным подходом к
исследованию, типичными характеристиками которого являются:
индуктивный метод, применяющийся для систематизации, обобщения и
классификации историко-лингвистического материала; метод
контрастивного сопоставления концепций частей речи, общих принципов их построения с предшествующими и последующими концепциями для определения места каждой из них в истории корейской грамматики, а также для указания степени их влияния на последующее развитие учения о частях речи в корейском языкознании; метод перевода, метод описания.
Методологической базой исследования послужили принципы: историзма, системности, «дробности» грамматики (композиция).
Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в российской лингвистике в историографическом плане исследуется эволюция учения о частях речи корейского языка в наиболее продуктивный период времени. На основе подробного анализа двадцати грамматик корейского языка прослеживаются лингво-философские основания теорий. Уточняется периодизация развития соответствующей грамматической традиции. Динамика развития идей о частях речи в корейской грамматике также
впервые представлена как диалектика аналогии и аномалии, универсализма и идиоматичности.
Теоретическая значимость данного исследования определяется его вкладом в комплексное изучение частеречной теории. Полученные результаты позволяют расширить сведения об основных этапах развития учения о частях речи, проследить связи существующих современных теорий частей речи с предшествующими. Проведенное исследование способствует получению более целостного представления об истории грамматических учений. История становления корейской грамматической традиции, в которой отражаются общие изменения в понимании частей речи и возможности их выделения на основе критериев разного типа, является минимоделью эволюции общей теории грамматики. В этом русле может оцениваться вклад диссертации в разработку определенных, наиболее актуальных канонов грамматического описания языков.
Практическая ценность исследования состоит в том, что оно раскрывает значительный пласт истории лингвистических учений, относящихся к частям речи и становлению корейской грамматической традиции. Полученные результаты могут быть применены в курсах общего языкознания, при разработке теоретических курсов по грамматике корейского языка, при написании курсовых и дипломных работ, а также при разработке учебных пособий по соответствующей тематике. На защиту выносятся следующие положения:
Для описываемого периода зарождения и становления корейской грамматической традиции характерны наиболее высокие темпы эволюции. Самый яркий пример последней - возникновение и развитие учений о целом ряде грамматических классов слов.
Описание грамматических аспектов корейского языка в конце XIX -начале XX веков проводилось с позиций универсальных схем, лежащих в основе европейской традиции. Философско-логическая составляющая грамматик первых исследователей-европейцев восходит к особенностям их родных языков.
Европейские лингвисты в описаниях корейского языка следовали рационалистической универсальной идеологии, сформулированной Р. Декартом, внедренной в грамматическую теорию А. Арно и К. Лансло и послужившей базой формирования основных лингвистических направлений вплоть до XX века.
Европейская традиционная теория частей речи с ее номенклатурой элементов, критериями выделения частей речи в значительной степени удовлетворяет требованиям, на основе которых можно строить непредвзятое описание частей речи корейского языка.
Этап становления собственной грамматической мысли, выделенный современным корейским лингвистом Ли Гванг Чжонгом, с очевидной определенностью можно разделить еще на три этапа: 1) переходный от универсализма к становлению собственной лингвистической мысли; 2)
становление корейской лингвистической традиции; 3) дальнейшее развитие собственного направления.
Объективный характер уникальных грамматических категорий корейского языка обусловлен тем, что он репрезентирует культуру маскулинного типа и является сильно-контекстным языком. В результате имеется ряд грамматических категорий, детерминированных прагматикой языка. Именно эти категории обуславливают грамматическую идиоматичность корейского языка.
Грамматические суждения Чжу Си Гёнга в отношении деления слов на части речи, а также дальнейшая классификация отдельно взятой группы во многом предвосхитили теоретические заявления О. Есперсена о принципах семасиологического и ономасиологического подходов к грамматике. Апробация результатов исследования: по материалам исследования были сделаны научные доклады на заседаниях кафедры общего и классического языкознания Иркутского государственного лингвистического университета и научных конференциях ИГЛУ в 2006-2009 г.г., конференции молодых ученых ИГУ в 2007 г., международной научно-практической конференции корееведов РГГУ в 2008 г. По теме диссертации опубликовано 4 печатных работы (2,2 п.л.), в том числе 1 в ведущем научном рецензируемом издании. Одной из форм апробации результатов исследования явилась разработка и чтение курса «Теоретическая грамматика», где затрагивались общие и частные вопросы языкознания.
Объем и структура исследования. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения, перечня затекстовых ссылок, списка использованной литературы, списка использованных словарей, списка источников примеров, одного приложения. Общий объем работы составляет 196 страниц. Список использованной литературы состоит из 142 наименований, в том числе 72 работы на иностранных языках.
Проблема терминологической адекватности в описании периода зарождения и становления корейской грамматической традиции
Основной корпус терминов, используемых в настоящем исследовании, сформирован по теоретико-грамматическим трудам, выполненным в классической парадигме. Представляется, что ключевая проблема диссертации может быть решена без обращения к более поздним парадигмам лингвистического знания. В общем и целом терминологическая база согласуется с основными понятиями, используемыми в трудах О.С. Ахмановой (2007), А.И. Смирницкого (1959), М.Я. Блоха (1975, 2004), Л.С. Бархударова (1975), А.А. Шахматова (2006), В.Н. Ярцевой (1998).
Термин «часть речи» принимается как условное, но прочно устоявшееся понятие. Обобщая дефиниции этого понятия, существующие в классических теориях, необходимо отметить, что под «частями речи» понимаются слова в их отношении к предложению [Шахматов, 2006], лексико-грамматические классы слов [Блох, 1976, 2004], максимально большие грамматические классы слов [Бархударов, 1975], лексико-грамматические категории [Смирницкий, 1959], парадигматические классы слов [Ярцева, 1998; Ахманова, 2007].
Иерархия синтаксических, морфологических, семантических критериев, на основании которых выделяются части речи, по-разному представлена в разных лингвистических теориях. Л.С. Бархударов утверждает, что ведущим при отнесении слова к той или иной части речи должен быть не семантический (смысловой), а формально-грамматический критерий. Отмечается, что значения не могут являться единственным или главным критерием разграничения частей речи по той причине, что сами эти значения всегда даны нам только через определенные формальные средства. Морфологические признаки частей речи представляют систему словоизменительных морфем, характеризующую данную часть речи. Ими обладают лишь те части речи, которым свойственно словоизменение. Синтаксические признаки раскрывают способность определенной части речи вступать в строе предложения в синтаксическую связь с определенными другими группами слов [Бархударов, 1975, с. 54]. Аналогичные суждения отражены в теории А.А. Реформатского [Реформатский, 2007]. Очевидно, что идеологически рассуждения Л.С. Бархударова и А.А. Реформатского тяготеют к структурализму, утверждавшему примат формы над содержанием.
В отличие от Л.С. Бархударова, Л.В. Щерба и А.Н. Савченко считают главным признаком и основой выделения частей речи семантический критерий [Щерба, 2001; Савченко, 1959]. Функциональной (синтаксической) точки зрения придерживаются И.И. Мещанинов, A.M. Пешковский, А.А. Шахматов утверждающие, что части речи являются морфологизированными членами предложения [Мещанинов, 1945; Пешковский, 1956; Шахматов, 2006].
В современной лингвистике наиболее распространено мнение о контаминации всех трех критериев: семантического, формального и функционального (синтаксического). Сторонниками такого подхода к классификации частей речи являются М.Я. Блох, А.И. Смирницкий [Блох, 1976; Смирницкий, 1959]. М.Я. Блох отмечает, что части речи в современном языкознании выделяются по совокупности трех фундаментальных признаков: «семантического», «формального» и «функционального». Под семантическим критерием рассматривается номинативная отнесенность слова, под формальным — характер морфемики слова в ее отношении к категориальному значению класса, под функциональным — роль слова в предложении, выявляемая в синтагматических связях и позициях слова [Блох, 1976, 2004].
Несмотря на существующие различия мнений о необходимости учета того или иного критерия при классификации слов на части речи, все авторы единогласно разделяют лексикон на группы знаменательных и служебных слов. Некоторые лингвисты дают иную терминологию этим понятиям, например: автосемантические и синсемантические [Гулыга, 1967], открытые и закрытые группы [Блох, 1976, 2004], лексические и формальные слова [Потебня, 1958], полные и частичные слова [Фортунатов, 2009], полные и пустые слова [Gabelenz, 1869]. Однако в современной лингвистике понятия «знаменательные» и «служебные» слова используются чаще.
К знаменательным словам относятся существительные, глаголы, прилагательные и наречия, а к служебным - предлоги/послелоги, союзы, частицы. Указанные разряды являются наиболее общими для многих языков, однако их состав может варьироваться в зависимости от структуры конкретного языка.
Вопрос о признании числительных и местоимений самостоятельными классами является дискуссионным на сегодняшний день. М.Я. Блох, Л.С. Бархударов, исследуя материал английского языка, признают несамостоятельность класса местоимений, аргументируя такую точку зрения тем, что эта группа слов является грамматически неоднородной, а их значение связано с речевой ситуацией. М.Я. Блох относит данный класс к закрытой группе частей речи (заместители имен), Л.С. Бархударов выделяет их в группу строевых слов, занимающих промежуточное место между знаменательными и служебными словами.
Под существительным целесообразно понимать часть речи, характеризующуюся категориальным значением предметности, лексико-грамматической категорией рода, грамматическими категориями числа и падежа, синтаксическим употреблением в функции субъекта, объекта и предикативного члена и развитой системой словообразовательных моделей [Ахманова, 2007, с. 465]. Данное определение является комплексным, объединяющим все дефиниции, представленные в работах многих лингвистов, в частности, М.Я. Блоха, А.И. Смирницкого, Л.В. Щербы, А.А. Шахматова, A.M. Пешковского и др.
Необходимо также уточнить дефиниции понятий «категория» и «.грамматическая категория». Под «категорией» (языковой) понимается в широком смысле любая группа языковых элементов, выделяемая на основании какого-либо общего свойства [Ярцева, 1998]. Понятие «грамматическая категория» отражает одно из наиболее общих свойств лингвистических единиц вообще или некоторых классов, получивших в языке грамматическое выражение [Ахманова, 2007].
В качестве антитезы существительному большинством ученых выдвигается глагол, который, по словам А.А. Потебни, является главным орудием речевого синтеза [Потебня, 1958]. Суммируя определения «глагола», представленные в теориях М.Я. Блоха, А.А. Потебни, А.И. Смирницкого, А.А. Шахматова и других ученых, необходимо отметить, что основным категориальным значением глагола является действие, процессность. Глагол характеризуется грамматическими категориями времени, наклонения, залога, числа, лица и вида.
Лингвистами признана семантическая и грамматическая близость прилагательного и существительного во многих языках. Прилагательное характеризуется категориальным значением признака, грамматическими категориями степеней сравнения, рода, падежа, числа (выражаемых в форме согласования), синтаксическим употреблением в функции определения [Ахманова, 2007].
Наречие целесообразно определить как часть речи, которой свойственны признаки категориального значения свойства действия или другого свойства, формы степеней сравнения (для наречий качественных),, функции обстоятельства [Блох, 1976].
В рамках служебных классов слов мы рассматриваем группы послелогов, частиц, союзов. Послелоги выполняют морфосинтаксическую функцию, соответствующую предлогу, но в отличие от предлогов находятся в постпозиции и нередко не обладают свойством раздельноооформленности [Ахманова, 2007]. Частицы объединяют слова уточнительного и ограничительного значения. Союзы, в свою очередь, выражают связь однородных предметов и явлений, представляя ее либо как безразличную к ранговому отношению, либо как устанавливающую ранги зависимости [Блох, 1976]. Что касается междометий, то здесь как в европейской лингвистике, так и в корейской, нет единого мнения о признании этой группы слов самостоятельным классом. Все лингвисты сходятся в одном: междометие является сигналом чувств говорящего и занимает в предложении обособленную позицию.
Помимо представленных выше общих классов слов и их дефиниций, необходимо обозначить понятия «предиката» и «предикативной формы прилагательного». Термины используются в ходе объяснения основных отличий глагола от предикативного прилагательного корейского языка. «Предикатом» является предмет мысли, составляющий содержание предикации, под «предикативной формой прилагательного» понимается краткая форма прилагательного, характерная для употребления в предикативной функции [Ахманова, 2007].
Наряду с традиционной терминологией в нашем исследовании также встречаются и исконно корейские научные понятия, представленные в трудах корейских лингвистов начала XX века. Особое внимание следует уделить терминам, которые стали «камнем преткновения» при переводе с корейского языка на русский. К ним можно отнести следующие слова: 1) тЁ:1 ]-, 2) Щ-хЬ Л , 3) fe «go] -, 4) Ъ #о] -, 5) ] r tfoj#, 6) -5е 1. Прямой, радикальный перевод данных терминов выглядит следующим образом: 1) «главное» существительное; 2) «меньшие» члены предложения; 3) «украшение» подлежащего; 4) «украшение» дополнения; 5) «украшение» сказуемого; 6) «нысси», или наименьшая частица.
Контекстная обусловленность некоторых понятий позволяет подобрать эквиваленты из классических европейских теорий, однако, остальные остаются в области уникального и не поддаются эквивалентному переводу.
Теоретические взгляды Ю Гиль Чжуна и Ким Гю Сика как переходный этап от универсализма к описанию идиоматичности корейской грамматики
При изучении биографии корейских ученых Ю Гиль Чжуна и Ким Гю Сика обнаруживается немало сходства. Сложно утверждать в настоящее время, были ли знакомы эти исследователи, однако очевидно, что их жизненные пути характеризуются близкими чертами. Оба принимали участие в борьбе за независимость своей страны против японской оккупации и занимались просветительской деятельностью.
Ю Гиль Чжун (1856 - 1914) в 1881 году был командирован в Японию в составе корейской делегации. Через полтора года после возвращения на родину был назначен заведующим отделом департамента торговли и внешней политики. В 1883 году посетил Америку по поручению правительства Кореи, где после выполнения всех возложенных на него обязанностей решил остаться для получения образования. Ю Гиль Чжун стал первым корейским студентом, который обучался за рубежом. Во время учебы в США он познакомился с культурой Европы и Юго-Восточной Азии. После возвращения в Корею Ю Гиль Чжун стал активным участником революционного движения против японской экспансии, участвовал в подготовке и проведении революции Кабо, а также в формировании временного военного правительства и кабинета министров. В 1896 году по решению правительства был командирован в Японию, где вместе со своими соотечественниками создал революционную организацию, за что был сослан в отдаленный район на юге страны. Спустя десять лет группа корейских ссыльных, в состав которых входил и Ю Гиль Чжун, была депортирована в Корею. После возвращения на родину занялся преподавательской деятельностью в средней школе. В 1908 году выпустил книгу «Грамматика корейского языка».
В конце жизни Ю Гиль Чжун сосредоточился на научной деятельности. Зарубежное образование, активное участие в революционном движении, преподавательская деятельность в школах заставили его по-новому взглянуть на язык и культуру родной страны.
Ким Гю Сик (1881-1950), как и Ю Гиль Чжун, был активным участником революционного движения за независимость Кореи и получил образование за рубежом. В шесть лет остался сиротой и был взят на воспитание американским миссионером Г. Ундервудом, одним из первых исследователей корейского языка (см. гл. 1). Несомненно, научные интересы Ким Гю Сика сформировались не в последнюю очередь благодаря этому обстоятельству. Окончив американский университет Роуноук, в 1904 году получил степень магистра в академии Принстоне. В этом же году вернулся на родину, где долгое время работал секретарем у Г. Ундервуда и учителем в школе Ассоциации молодых христиан (YMCA). Затем Ким Гю Сик принял сан священника, вскоре после этого был назначен секретарем в церкви пресвитерианства провинций Кёнги-до и Чунгчонг-до. Позже получил должность заместителя председателя исполнительного комитета союза религиозных школ страны. Однако в это же время начались притеснения церковных деятелей японскими властями, поэтому Ким Гю Сик вынужден был эмигрировать в Китай, где занимался предпринимательской деятельностью. Принимал активное участие в большевистских демонстрациях в Москве, а в 1919 году участвовал в мирной парижской конференции в качестве представителя Кореи.
Революционные идеи движений, активными участниками которых были ученые, не могли не повлиять на их образ мышления, а стремление к переменам вызвало желание по-новому подойти ко многим аспектам в науке, в том числе и к языкознанию. Осознавая уникальность и значимость родного языка, ученые поставили цель составить его описание на основе индивидуальных характеристик. Научные достижения Ю Гиль Чжуна и Ким Гю Сика отражены в их трудах по грамматике корейского языка. Это были первые шаги на пути описания идиоматичности родного языка.
Несмотря на то, что и Ю Гиль Чжун, и Ким Гю Сик практически одновременно занимались вопросами изучения особенностей грамматики корейского языка, подходы ученых к частным аспектам - таким, как классификация частей речи - несколько различались. Это связано с тем, что на их взгляды влияло не только полученное за рубежом образование, но и осознание риска неправильных выводов, некоторая боязнь отойти от универсальных правил европейского языкознания. Ким Гю Сик продвинулся несколько дальше по линии описания идиоматичности корейской грамматики, обозначив девять групп частей речи. Ю Гиль Чжун, в свою очередь, придерживаясь в большей степени универсальной европейской частеречной классификации, выделил восемь классов слов.
Однако, несмотря на то, что Ю Гиль Чжун, следуя универсальным нормам античной грамматики, выделил восемь частей речи, приоритетным критерием его классификации был не морфологический подход, который широко применялся в европейских грамматиках, а семантический (смысловой) и синтаксический подходы. По семантическому признаку выделялись существительное и междометие, по семантико-синтаксическому признаку — местоимение, глагол и предикативное прилагательное, по синтаксическому признаку - наречие, послелог и союз. Несколько иначе к частеречной классификации слов подошел Ким Гю Сик, который выделил девять частей речи, обозначив отдельным классом особую форму глагольного прилагательного (Щ -o" f) — й11-f.
В отличие от европейских ученых, которые не считали необходимым давать определения выделенным частеречным классам, считая их общеизвестными и общепризнанными, корейские лингвисты начала XX века приводили дефиниции для каждой группы, отмечая тем самым особенности обозначаемых понятий (см. табл.1 ниже). Создание нового терминологического аппарата для частеречной классификации свидетельствует об отходе ученых от универсальной парадигмы и начале формирования собственной научной базы.
Определения, которые Ю Гиль Чжун и Ким Гю Сик давали частям речи, представлены ниже в таблице.
Развитие и становление национальной грамматической традиции в трудах последователей Чжу Си Гёнга
Чжу Си Гёнг, занимаясь активно исследованием родного языка, создал немало работ, которые стали основой корейского языкознания. Активная научная деятельность ученого привлекала внимание молодых лингвистов, которые впоследствии систематизировали материалы своего учителя. К таким исследователям следует отнести Нам Гунг Ока (1863-1939), Ким Ту Понга (1890-?), Ли Гю Банга (годы жизни неизвестны), Ли Ван Ынга (1887-1949).
Жизненные пути этих ученых имеют немало сходств. Все были знакомы с трудами Чжу Си Гёнга или являлись его учениками, принимали активное участие в политической жизни страны, занимались научной и просветительской деятельностью. Ими были созданы книги по теоретической грамматике родного языка, в которых они четко прописали отличие родного языка от европейских и указали на его национальное своеобразие. Ученые чисто эмпирически шли путем, который будет осмыслен позже; теоретически будет разработан в 1960 х. — 70 х. г.г. и получит название «контрастивный анализ» [Гак, 1989].
Все лингвисты, вслед за Чжу Си Гёнгом, придерживались семантико-синтаксического принципа в классификациях. Выделяя разное количество частей речи, они по-разному расставляли акценты. Это указывает на то, что исследователи по-разному видели организацию частеречного аппарата в корейском языке.
Классы слов, а также их определения, сформулированные корейскими лингвистами, представлены в приложении (приложение стр. 184).
В конечном итоге были четко выделены четыре группы знаменательных слов: существительное, глагол, предикативное прилагательное, наречие, а также две группы служебных: частицы и союзы. Несмотря на то, что каждый ученый представляет свои дефиниции для выдвинутых им терминов, содержание описываемых понятий практически у всех совпадает, отличие же прослеживается лишь в объеме. Последователи Чжу Си Гёнга, выделяя такие группы слов, как экзистенциальные глаголы (лі1 , пІ Йг, rfl ]1 ), классы 125 «запрет», «отрицание», «ответ», старались отметить значимость данных категорий для родного языка.
Ким Ту Понг и Ли Ван Ынг отдавая приоритет семантико-синтаксическому принципу, объединили классы слов в макроклассы. Так, Ким Ту Понг объединил выделенные им разряды слов в три основных макрокласса:
1) главные слова (_Щ-Щ (%л\)) - 1) именные части речи (т-"!!:( ]] [), куда входили существительное ( ( г), местоимение, и 2) предикативные части речи ( (-o- l), включающие предикативное прилагательное 02 1 (Ч & }) и глагол (-- ] (% }));
2) частицы (ШЩЩ) - частицы (%Ц (& })), союзы (З К г })), окончания ( #1 (ЇМ }));
3) собирательный класс (5L !#]), включающий наречие ( n l(-f" r)), междометие (" #1 ( -о- г)) и прилагательное (!#]), к которому отнесены предикативные прилагательные в определительной форме ( Щ Щ %-) и причастия {& }) [}% , 2003].
Объединение частей речи в макроклассы указывает на то, что ученые подходили к анализу со стороны синтаксиса. Это подтверждается тем, что слова разделены не на знаменательные и служебные, как это принято в европейской традиции, а на основной и собирательный классы, а также частицы. Такая классификация сопоставима с делением на главные и второстепенные члены предложения. Стратегия последователей Чжу Си Гёнга может быть оценена на фоне известного утверждения И.И. Мещанинова о том, что «синтаксические признаки в пределах каждого языка дают в своей совокупности определенные группировки. Они закрепляются за отдельными тематическими группами и тем самым выделяют их в отдельные части речи» [Мещанинов, 1978, с. 295]. Подобные группировки обнаружил один из последователей Чжу Си Гёнга Ким Ту Понг в ходе исследования родного языка.
Ли Ван Ынг несколько иначе представил макроклассы слов: существительное, местоимение и числительное ученый объединил в группу именных частей речи (Щ 9І), а глагол, предикативное прилагательное и экзистенциальные глаголы — в группу предикативов (-Е-9І). Позднее данную особенность отметил в своей работе Ю.Н. Мазур, определив группы именных частей речи, предикативов как парадигматические классы. Согласно утверждениям российского корееведа, парадигматический признак эквивалентен морфологическому. Иными словами, данные классы слов объединены в группу по морфологическим признакам [Мазур, 2004, с. 35].
Еще одно свидетельство эволюции грамматической мысли в Корее наглядно представлено в рассмотрении вопросов экзистенциальных глаголов, выдвинутых Ли Ван Ынгом, и категорий «запрета», «отрицания» и «ответа» Ли Гю Банга.
Согласно утверждениям Ли Ван Ынга, в состав класса экзистенциальных глаголов входят слова л!1-} (быть, есть, иметь), ъХ (не быть, не иметь), 1л1х:]" (гонорифическая форма от $1 ). Группа данных глаголов имеет двойственную природу. С одной стороны, они могут функционировать как глаголы, с другой - как прилагательные, соответственно принимать на себя как глагольные, так и дескриптивные функции.
В современном толковом словаре корейского языка " " г (1999) данные слова отнесены к разряду прилагательных. А.А. Холодович, исследуя эту особенность языка, утверждал, что «хотя эти слова переводятся по-русски глаголами, в корейском языке они относятся к категории прилагательных. Принадлежность их к разряду прилагательных определяется тем, что эти слова имеют те же позиционные и непозиционные категории, что и прилагательные» [Холодович, 1954, с. 189]. Тем самым российский кореевед полностью соглашался с трактовкой корейских лингвистов ( "] };5І 1998, 1999, 2001).
Вопрос о принадлежности этих слов к прилагательным или глаголам до сих пор остается спорным в современной корейской лингвистике. Данные слова имеют самостоятельное значение «наличие или отсутствие предмета», однако их спряжение отличается от спряжения как глагола, так и прилагательного. В случае, когда эти слова в предложении выступают в роли сказуемого, по своим функциям они весьма схожи с предикативными прилагательными. Например, к сказуемому, выраженному глаголом в предложении, присоединяется суффикс настоящего абсолютного времени — -с: — Txrif- -f (смеется), но &4 (есть), выступая как предикативное прилагательное, не может иметь такого суффикса. Однако, если эти слова функционируют в роли определения в предложении, к ним присоединяются определительные окончания, свойственные глаголам -r, например, Інг-сг Г (красный цветок), но г$тг г (отсутствующий цветок), где к основе прилагательного ш— присоединено окончание і— Лёг, а к г$— глагольное окончание — г. Следовательно, ыС в данном случае обладает глагольными признаками.
Эти слова отличаются от прилагательных еще тем, что способны принимать формы повелительного наклонения, например, Итг 7] Z sj-(Ты здесь будь). Помимо этого слово $Х , также как и глагол, может выступать в вежливой форме в предложении: Tfl А] Т - (быть), 5&—Л1 f (иметь, обладать).
Актуальный и на сегодняшний день вопрос о принадлежности данных слов либо к классу глаголов, либо прилагательных был поднят Ли Ван Ынгом в начале XX века.
Ли Гю Банг, преследуя ту же цель, что и Ли Ван Ынг (обозначить особенность некоторых языковых единиц, которые невозможно объяснить с помощью известных универсальных правил), выделил три класса слов: «отрицание», «запрет» и «ответ». Эти разряды выделены по семантическому признаку, так как никаких определенных грамматических признаков не имеют. Сам Ли Гю Банг, объясняя значение каждой группы, лишь «запрет» называет самостоятельной частью речи, а «отрицание» и «ответ» относит к лексическим категориям.
Эти три группы имеют много общего с «формулами» О. Есперсена, которые трактуются как целые значения. В случае с запретом и отрицанием происходит лексикализация грамматических форм «запрета» (— ] sT f) и «отрицания» (— 1 г Ц-). Иначе говоря, слово, к которому присоединены данные аналитические формы, хотя и состоит из нескольких элементов, однако воспринимается и трактуется как целое значение, которое может быть совершенно отличным от значения составляющих его слов, взятых в отдельности. Такие «формулы» вносятся в речь как готовые единицы. «Формулы» представляют собой результат лексикализации того или иного явления синтаксиса или морфологии данного языка.
«Ответ» («ЩЛ І, Щ) — лексическая категория, которая не имеет грамматических форм, а также в предложении выступает как вводное слово или обращение. Корейская культура требовала повышения статуса «формул» Есперсена, так как, возведя их в ранг частей речи, можно утверждать, что эти «формулы» являются законом, хотя в грамматике датского лингвиста «формулы» относятся больше к речевой привычке.
Общая оценка учения Чжу Си Гёнга в свете современных теорий
Современные корейские лингвисты интерпретируют учения своих предшественников сквозь призмы разных теорий, существующих в мировом языкознании. Наиболее дискутируемыми являются вопросы адекватности применения трансформационных схем для реконструкции суждений корейских лингвистов начала XX века о грамматической структуре языка, а также вопросы о сочетании знаменательных и служебных слов с позиции аналитической, синтетической и аналитико-синтетической форм.
Останавливаясь на вопросе о способах сочетания слов и грамматических форм, необходимо отметить, что лингвисты, разделяющие позиции Чве Гю Су, рассматривают исследования предшественников на основе синтеза всех трех типов сочетаний. Несмотря на то, что в начале XX века группа лингвистов, представителем которых считается Ли Кын Но (] \5І), предлагала представить периоды развития корейской грамматической традиции в виде перехода от аналитической идеологии к синтетической, а затем и к аналитико-синтетической, в конце XX века Чве Гю Су доказал необходимость интерпретации учений предшественников с позиции синтеза всех типов с учетом принадлежности слова к определенной части речи.
В подтверждение правомерности суждений Чве Гю Су следует отметить, что еще К. Маркс утверждал о необходимости разложения целого на части для дальнейшего познания. Он отмечал, что после выяснения роли каждой отдельной части, необходимо рассмотреть их синтез, который может дать новые открытия [Маркс, 1958, с. 314-338].
Следовательно, если в анализе теории лежит либо аналитический, либо синтетический способы, теория будет страдать односторонностью. Данный факт особенно очевиден на примере грамматики, в которой отношения между элементами относительно ясные и тяготеют к логике. Если есть целая грамматическая форма и у нее есть сторонники, придерживающиеся либо аналитизма, либо синтетизма, но, несмотря на преобладание одной из точек зрения, присутствие другой также будет очевидно.
Чве Гю Су, исследуя частеречную теорию Чжу Си Гёнга, пришел к выводу, что, несмотря на очевидное преобладание аналитизма в суждениях последнего, нельзя не признать наличие в нем и синтетических мотивов.
Аналитический способ широко применялся Чжу Си Гёнгом в разграничении основы слова «#71» и частицы «Ж». Основой слова считается именная часть — «.-ЩгЩ », а частицей — «S. ]». К именной части слова относятся: существительные «СУ», предикативные прилагательные «$Ь , глаголы «-"», а к частицам «Ж. ]» - собственно частицы, союзы и окончания.
Чжу Си Гёнг считает, что только существительные являются самостоятельными и независимыми в употреблении словами в корейском языке. Это связано с тем, что основа существительного, в отличие от остальных знаменательных классов слов, может выступать как самостоятельное слово. Напротив, глагол и предикативное прилагательное в инфинитиве всегда требуют окончания -cf.
Как было отмечено выше, современные корейские лингвисты считают, что приоритетным критерием деления слов на части речи в грамматике Чжу Си Гёнга является синтаксический. Однако не раз упоминалось о том, что Чжу Си Гёнг применял и семантический, и морфологический подходы. Следует отметить, что Чжу Си Гёнг через синтаксический критерий, с помощью которого он проводил анализ простых предложений, выходил на морфологический и семантический уровни языка. Это позволяло ему анализировать языковые элементы как в русле семасиологического, так и ономасиологического подходов.
Грамматика Чжу Си Гёнга, несмотря на несовершенность с точки зрения современных теорий, остается базовой в корейской лингвистике. Она является наиболее последовательной и полной версией теоретического осмысления корейского языка, содержит описание множества идиоматичных черт, иллюстрирующих его уникальность. Тем не менее, современным корейским лингвистам удаются адекватные изложения данного учения в рамках известных европейских и североамериканских теорий. Это подтверждает определенное сходство между научными логосами восточного и европейского языкознания.
