Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА ПЕРВАЯ Образ мира как моделирующая категория психолингвистики 9
1.1. Понятие образа мира 9
1.2. Образ/картина мира как категория этнопсихолингвистики 21
1.3. Ядро лексикона как фиксация фрагмента этнической картины мира 32
1.4. Межкультурное общение как взаимодействие языковых сознаний представителей разных этносов 42
1.5. Специфика и стереотипы национального характера: проблемы этнического самосознания, этнической идентификации и самоидентификации личности 50
1.6. Системоцентрический и психолингвистический анализ лексики русского и китайского языков как средство моделирования
картины мира 59
Выводы по первой главе 71
ГЛАВА ВТОРАЯ Экспериментальное исследование содержания концепта «экономика» 74
2.1. Ассоциации как способ исследования языкового сознания 74
2.2. Результаты ассоциативного эксперимента 122
Выводы по второй главе 143
Заключение 145
Литература 147
- Понятие образа мира
- Образ/картина мира как категория этнопсихолингвистики
- Ассоциации как способ исследования языкового сознания
- Результаты ассоциативного эксперимента
Введение к работе
Диссертационное исследование посвящено изучению особенностей языкового сознания представителей разных лингвокультурных общностей, выявлению национально специфического в образах сознания носителей русской и китайской культур, исследованию влияния культурных факторов на формирование специфики языкового сознания.
Работа выполняется в этнопсихолингвистической парадигме, в рамках которой в последнее время осуществляется исследование проблем межкультурного общения. Теоретическое осмысление межкультурной коммуникации неизбежно связывается с проблемой психологически актуального значения [Тарасов 1999; Уфимцева 2000; Боргоякова 2003; Голикова 2000; Дмитрюк 2001; Драчева 1998 и другие]. По А.Н. Леонтьеву, психологическое значение является составляющей образа сознания и предполагает наличие конкретного индивида или группы людей, носителей этого сознания. Национально культурная специфика сознания отчасти репрезентируется вербально. Свободный ассоциативный эксперимент является одним из методов доступа, хотя и опосредованного, к содержанию компонентов сознания. Ассоциативное значение слова отражает его коммуникативный потенциал - то, что обусловливает способность слова участвовать в общении в качестве элемента высказывания, знака определенного содержания. Со времени работ Дж. Диза в психологии и психолингвистике закрепилось понимание ассоциативного значения как потенциального распределения ассоциаций на слово-стимул, адекватного психологической структуре значения. Ассоциативный эксперимент является, по данным психолингвистики, надежным средством исследования национально культурных особенностей языкового сознания носителей разных языков и культур.
Актуальность исследования определяется тем, что детальное выявление в ассоциативном «поведении» содержательных компонентов языкового сознания позволяет
получить некоторые новые представления о сущности самой категории «языковое сознание»;
выявить специфику «бытования» ментального содержания, вербализуемого в разных лингвокультурных общностях одинаковыми лексемами;
установить «проблемные зоны» межкультурного общения, лакуны, возникающие в процессе взаимодействия представителей разных лингвокультурных общностей.
Объектом исследования является специфика языкового сознания китайцев и русских, связанная с функционированием концепта (смысла), обозначаемого словом «экономика» (далее в целях экономии - концепта «экономика») в разных лингвокультурных общностях - китайской и русской.
Целью диссертации является установление содержательной специфики концепта «экономика» в языковом сознании русских и китайцев. Обращение именно к данному концепту продиктовано несколькими причинами.
Во-первых, избранный для исследования концепт является значимым в системе понятий, так или иначе детерминирующих функционирование каждого социума. Во-вторых, в теории и практике межкультурного общения, как правило, исследуются концепты, входящие в ядро языкового сознания. Они имеют устойчивые способы экспликации смысла и репрезентируются в стабильных дистрибуциях. Однако для установления закономерностей эволюции языкового сознания необходимо исследование концептов разной содержательной структуры, разного времени вхождения в языковое сознание, и особенно «интернациональных» концептов. Исследование последних позволяет более очевидно представить специфику языкового сознания.
Основные задачи диссертации:
представить основные психолингвистические понятия и категории, в рамках которых в работе осуществляется интерпретация материала;
выявить научный контекст проблемы: сформулировать, насколько возможно, тенденции исследования языкового сознания китайцев и русских в интересующем нас аспекте;
определить основные характеристики образа мира как моделирующей категории психолингвистики (этнопсихолингвистики);
провести свободный ассоциативный эксперимент, осуществить его количественную обработку и содержательно интерпретировать его результаты.
Материалом исследования послужили данные свободного ассоциативного эксперимента, проведенного с носителями русского и китайского языков. Ассоциативный эксперимент на материале китайского языка был проведен автором в 2002 году в городе Харбине, на материале русского языка эксперимент проводился в том же году в городе Барнауле. В эксперименте участвовали две группы испытуемых: китайцы и русские. В качестве экспериментальной методики использовался свободный ассоциативный эксперимент с фиксацией первого ответа. Эксперимент проводился в письменной форме с группой испытуемых (примерно по 20-25 человек).
Общее число участников эксперимента составило 620 человек, из которых 319 женщин и 301 мужчина.
В группе китайских респондентов количество испытуемых составило 300 человек, из них 140 женщин, 160 мужчин. Возраст испытуемых варьировался от 20 до 45 лет. Репрезентативность выборки была обеспечена участием студентов разных специальностей, представителей разных
профессий. В эксперименте участвовали преподаватели и студенты высших учебных заведений города Харбина.
В группу русских респондентов вошло 320 человек, из них женщин 179, мужчин 141. Возраст испытуемых варьировался от 20 до 45 лет. В основном участвовали студенты и преподаватели Алтайского государственного университета, Барнаульского педагогического государственного университета.
Теоретическая значимость работы определяется тем, что в ней верифицируются методы, используемые этнопсихолингвистикой для получения репрезентативного материала исследования проблем межкультурного общения (ассоциативный эксперимент, теория интегративного значения слова).
Научная новизна исследования связана, во-первых, с введением в научный оборот нового материала, во-вторых, с обнаружением содержательной и структурной специфики социально значимых концептов в китайской и русской лингвокультурных общностях. Это позволяет, с одной стороны, более глубоко аргументировать тезис о национально культурной специфике языкового сознания, а с другой - дает возможность делать хотя бы предварительные выводы о наличии некоторых универсальных компонентов (категорий, структур и т.п.) языкового сознания.
Практическая значимость работы состоит в возможности применения сделанных в ней выводов в построении общей теории коммуникации и, в частности, в теории межкультурной коммуникации, а также в учебном процессе на занятиях по введению в языкознание и общему языкознанию, а также в практике межкультурного перевода. Кроме того, результаты проведенного ассоциативного эксперимента могут быть использованы для создания русско-китайского ассоциативного словаря,
подготовка которого в настоящее время осуществляется совместными усилиями ряда китайских аспирантов Института языкознания РАН.
Материал свободного ассоциативного эксперимента позволил сформулировать гипотезу о том, что не только те «сходные» слова, которые относятся к ядру языкового сознания, но и находящиеся на его периферии, обозначают концепты, отличающиеся количественно и содержательно, о чем можно судить по ассоциативному полю слова.
На защиту выносятся следующие положения.
Очевидных различий в стратегиях ассоциирования на слово «экономика» у русских и китайцев нет. Наиболее значимыми группами ассоциатов на предложенный в эксперименте стимул как у русских, так и у китайцев являются предметные и оценочные.
Количество реакций всех групп у китайцев меньше, и они менее разнообразны, что объясняется влиянием постулата стабильности на образ мира китайцев.
Китайцы связывают с концептом «экономика» в подавляющем случае положительные реакции, русские - отрицательные, что отражает разную значимость исследуемого концепта в образе мира исследуемых этносов.
Результаты апробированы
на научных конференциях (Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации; май 2003 г., г. Москва; Международная конференция «Языковое бытие человека и этноса», май 2004г. г. Москва);
на заседании методологического семинара аспирантов Алтайского государственного университета (май 2001 г). По теме исследования имеется 2 публикации.
»
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения. Во введении определяются цель и задачи настоящего исследования, аргументируется актуальность работы, формулируется теоретическая и практическая значимость, научная новизна, дается общая характеристика материала.
Первая глава «Образ мира как моделирующая категория психолингвистики», во-первых, дает представление о тенденциях исследования базового для этнопсихолингвистики понятия «образ мира». Во-вторых, здесь рассматривается межкультурное общение как взаимодействие языковых сознаний представителей разных этносов. Особое внимание уделяется специфике национальных стереотипов, проблемам этнической идентификации и самоидентификации личности, проблеме моделирования картины мира.
Во второй главе «Экспериментальное исследование содержания концепта «экономика» интерпретируются результаты свободного ассоциативного эксперимента, проведенного автором диссертации в г. Харбине (Китайская Народная Республика) и г. Барнауле (Россия).
В заключении подводятся итоги работы и намечаются определенные перспективы.
Понятие образа мира
Цель главы - представить основные категории, на базе которых осуществляется интерпретация экспериментального материала, и обосновать теоретические возможности исследования языкового сознания на основе ассоциативного эксперимента.
В современной лингвистике языковое сознание является актуальной категорией и понимается как отражение специфической языковой структуры в сознании носителя языка, кроме того, языковое сознание рассматривается как совокупность законов, правил и закономерностей использования языка на уровне умений. Согласно другой точке зрения, языковое сознание - механизм управления речевой деятельностью, который выступает обязательным условием существования и развития всех форм сознания.
В психолингвистике языковое сознание чаще определяется как совокупность структур сознания, в формировании которых были использованы социальные знания, связанные с языковыми знаками [Тарасов 1998].
Большинство работ по исследованию языкового сознания в психолингвистике связано с анализом вербальных ассоциаций, полученных при помощи ассоциативного эксперимента. Многолетние исследования доказали, что ассоциативный эксперимент является одним из наиболее эффективных способов изучения языкового сознания и его национально культурной специфики, так как он позволяет изучать различные связи между словами и механизмы вербальной памяти и является инструментом овнешнения образов сознания носителей разных языков. Психолингвисты полагают, что значения слов в разных языках не могут быть эквивалентными, при этом под значениями слов понимаются знания в виде образов сознания и представлений, ассоциированные со словами, которые в разных культурах имеют свою специфику [Тарасов 1996]. Сопоставление образов сознания, овнешняемых квазиэквивалентными словами в двух или нескольких языках, дает возможность рефлексировать над неосознаваемыми знаниями в образе сознания своей культуры [Тарасов 1996]. В индивидуальном сознании представителей разных этнических культур слова соотносятся с разными чувственными образами, разными ассоциациями и представлениями.
Согласно А.А. Леонтьеву, термин «языковое сознание» ассоциируется с принятым в лингвистике пониманием языка как системы разноуровневых коммуникативных средств и поэтому связывается с гипотезой лингвистической относительности, теорией Л. Вайсгербера, общей семантикой и философскими и психологическими концепциями, в той или иной мере восходящими к лингвистической философии и неопозитивизму вообще. Между тем возможно и другое понимание языка - как системы значений (могущих выступать в предметной и вербальной форме). В этом случае традиционный «язык» (языковая система) приобретает маргинальный характер, так как является лишь системой операторов, позволяющих перейти от значения к тексту (как единице и средству общения) [Леонтьев А.А. 1993].
В этом плане языковое сознание близко используемому современной отечественной психологией понятию образ мира. Под ним понимается отображение в психике человека предметного мира, опосредованное предметными значениями и соответствующими когнитивными схемами и поддающееся рефлексии. Образ мира имеет сложную иерархическую и динамическую структуру. В частности, различают:
а) инвариант образа мира, обусловленный лежащими в его основе социально выработанными опорами (прежде всего значениями) и, в свою очередь, могущий быть единым для всего социума (социально-культурной общности, этноса) или для определенной социально-культурной группы внутри этого социума;
б) вариант образа мира - индивидуально-личностное «видение» мира конкретным человеком через призму личностных смыслов, установок и других компонентов структуры личности. Такое видение допускает два способа оперирования с ним: рефлексивный образ, отделенный от непосредственного действия в мире, в частности восприятия; или непосредственно движение в образе мира; характеризуемое: 1) переключением внимания с одного объекта на другой, 2) динамическими переходами от одного уровня осознания объекта к другому уровню осознания [Леонтьев А.А. 1993].
Явления реальной действительности отображаются в сознании человека таким образом, что это отображение фиксирует причинные, временные, пространственные связи явлений и предметов, и потому образ мира является уникальным для каждой культуры.
Исследование языкового сознания и языковой картины мира становится одной из ключевых проблем языкознания. При анализе этих проблем особенно отчетливо проявляется тенденция, свойственная современной лингвистике в целом, - тенденция все более частого обращения к понятиям, методам, исследовательским приемам и задачам, объективно выходящим за пределы собственно языковедческой парадигмы. Исследовательский прием, общий для большинства авторов, изучающих проблемы языкового сознания, заключается в движении не от самой языковой реальности к пониманию таких ее структур, как языковое сознание, а от внеязыковой реальности, прежде всего, психологической -через ее описание, изучение и объяснение - к формированию представлений о языковом сознании [Стеценко 1993].
Образ/картина мира как категория этнопсихолингвистики
Категория языкового сознания тесно связана с понятием образа мира. Интерес к языковому отображению действительности картине мира обнаруживается еще в работах В. Гумбольдта, который писал, что «различные языки являются для нации органами их оригинального мышления и восприятия» [Гумбольдт 1984, с.324]. К концу XX в. интерес к этой проблематике не только не угас (см. работы Г.А. Брутяна, С.А. Васильева, Г.В. Колшанского, Е.С. Яковлевой, коллективную монографию
«Человеческий фактор в языке. Язык и картина мира» (1988) и др.), но и вызвал к жизни новое направление языковедения - этнопсихолингвистику.
Гумбольдтианская идея «языкового мировидения» ощутима в работах Ш. Балли, К. Леви-Стросса, в американской антропологической лингвистике, и получила развитие в современном неогумбольдтианстве (Е. Кассирер, Й. Трир, Л. Вейсгербер), согласно постулатам которого своеобразие «конструируемой» картины мира определяется тем, что в ней опредмечиваются индивидуальный, групповой, национальный (этнический) вербальный и невербальный опыт. Национальное своеобразие языковой картины мира рассматривается неогумбольдтианцами не как результат длительного исторического развития, а как изначально данное свойство языков.
Э. Сепиром и Б. Уорфом был сформулирован принцип лингвистической относительности - структура каждого конкретного языка оказывает влияние на восприятие действительности и мышление; «основа языковой системы языка не есть просто инструмент для воспроизведения мыслей. Напротив, грамматика сама формирует мысль, является программой и руководством мыслительной деятельности индивида, средством анализа его впечатлений и их синтеза» [Уорф 1960]. Проблематика взаимоотношений язык - сознание - культура получила у авторов весьма своеобразное отражение: языку приписывается способность оказывать влияние на восприятие действительности. Интерес к идеям Э. Сепира и Б. Уорфа проявился в широком обсуждении этой гипотезы в научной литературе середины XX в.; дискуссии по поводу ее адекватности и продуктивности продолжаются и в настоящее время. Основной смысл этой теории заключается в том, что структура каждого конкретного (национального) языка оказывает влияние на восприятие действительности и на мышление носителей этих языков. Основные тезисы этой теории таковы: Язык - совокупность языковых моделей. Они связаны с определенными способами выражения мысли и с общественным опытом. В каждом отдельном языке отражается определенная стабильная система понятий, которая выполняет структурирующую функцию при организации опыта. Лингвистическая система является определяющей по отношению к понятийной системе и мировоззрению. Сегментация действительности не является очевидным фактом. Объективный мир представляется нам в виде непрерывного потока впечатлений. Наши впечатления и восприятия членятся в зависимости от языка. Сущность Вселенной не является универсальной. Она зависит от особенностей языка данной языковой группы. Языки отличаются друг от друга прежде всего по своим грамматическим структурам (морфологическим типам). Грамматика не отражает действительность. Каждый язык имеет свою логику. Мышление есть всегда мышление на каком-то определенном языке. Каждый язык содержит обширную систему стереотипов, которые неосознаваемым человеком способом контролируют формы его мышления. Логика не отражает действительность.
В понятийном и терминологическом аппарате психологии, философии, лингвистики и психолингвистики для отображения в психике, в сознании человека окружающего предметного мира используются такие термины, как «образ мира», «картина мира», «модель мира», «модель универсума», «концептуальная система», «концептуальная картина мира», «представления о себе и вселенной», «диалог человека с миром».
Понятие образ мира было впервые введено А.Н. Леонтьевым в контексте деятельностного подхода к изучению психики. Понятие образа мира становится одним из фундаментальных понятий для описания психических, речемыслительных процессов в деятельности человека, особенностей его бытия и взаимоотношений с окружающим миром.
Сложность анализируемого феномена, именуемого образом мира, характеризуют слова А.А. Леонтьева: «...В нашем образе мира, а вернее в том его ситуативном фрагменте, с которым мы в данный момент имеем дело, все время «высвечивается» отдельный предмет, а затем внимание и сознание переключается на другой - и так без конца. Но это непрерывное переключение сознания с одного предмета на другой предполагает одновременно переход предмета (его означенного образа) с одного уровня осознанности на другой. В моем сознании существует то, что является объектом актуального осознания, и то, что находится на уровне сознательного контроля. Таким образом, движение сознания в образе мира имеет не планиметрический, а стереоскопический характер. Сознание имеет глубину. Образ мира многомерен, как многомерен сам мир» [Леонтьев 1997, с.269]. Понятие «образ мира» выполняет функцию центрального образования всех познавательных (когнитивных) процессов. Существует общие (инвариантные) и субъективные (индивидуальные) образы мира. А А. Леонтьев уточняет, что инвариантные образы мира - это абстрактные модели, содержащие в себе общие черты в мировосприятии различными людьми [Леонтьев 1993, с. 19].
Ассоциации как способ исследования языкового сознания
В психолингвистике считается, что надежным средством исследования национально-культурных особенностей языкового сознания носителей разных языков и культур является свободный ассоциативный эксперимент.
Нормативные данные по свободным ассоциациям, полученные в разных странах от разных социальных и возрастных групп, многократно использовались для внутриязыковых (интракультурных) и межъязыковых (интеркультурных) сопоставлений.
В теории ассоциаций единицей анализа признается ассоциативная структура - два объекта, между которыми существует ассоциация. Минимальной ассоциативной структурой является пара слов стимул-реакция: S— -R. Стрелка между ними показывает направление ассоциативной связи. На одно слово-стимул может быть получена целая цепочка слов-реакций, в которой все предыдущие реакции оказываются дополнительными стимулами для последующих. Промежуточные стимулы как бы направляют процесс ассоциирования, при этом в цепочке ассоциативно связаны только смежные слова, а не первое и, например, последнее [Овчинникова 1994].
Различают два вида ассоциативных экспериментов:
1. Свободный ассоциативный эксперимент, в котором предлагают отвечать словом-реакцией, первым пришедшим в голову при предъявлении слова-стимула, ничем не ограничивая ни формальные, ни семантические особенности слова-реакции;
2. Направленный ассоциативный эксперимент, в котором экспериментатор некоторым образом ограничивает выбор предполагаемой реакции, задавая дополнительные инструкции (например, отвечать прилагательным).
Свободный ассоциативный эксперимент позволяет изучать связи между словами в группах. Для изучения психологического значения слова необходимо дать возможность индивиду отвечать свободно.
Для практических целей, целесообразнее всего представлять результаты ассоциативного эксперимента в форме ассоциативных норм. Подобное описание ассоциативных норм дает А.А. Леонтьев в своей вступительной статье к словарю ассоциативных норм русского языка [Леонтьев 1977].
Прежде всего, в центре внимания исследователей оказались семантические характеристики отдельного слова. Изучение семантических свойств слова - одно из наиболее разработанных направлений в исследовании вербальных ассоциаций. Фундаментальным трудом в данной области является монография Дж. Диза «Структура ассоциаций в языке и мышлении», где впервые экспериментально установлена и интерпретирована корреляция семантических и ассоциативных характеристики слова. Дж. Дизом доказано, что распределение реакций на стимул отражает структуру ассоциативного значения слова, то есть представление значения слова в сознании носителя языка, и выявил взаимозависимость между значением слова в языке и ассоциативными связями слова в сознании носителя языка [Овчинникова 1994].
Ассоциативные нормы - это наиболее стандартные для данного социума слова-реакции на заданное слово-стимул. Нормы дают результаты массового эксперимента, что позволяет использовать их как источник лингвистической и психологической информации. Сопоставление ассоциативных норм для разных языков показало, что хотя наиболее частотные стимулы и дают однотипные реакции, но даже в этих случаях «профиль» в целом чрезвычайно различен. Методом, с наибольшей объективностью позволяющим вскрыть культурную специфику словарных единиц, вскрыть те побочные, непосредственно не Р релевантные для обобщения семантические связи, которые имеет данное слово, является ассоциативный эксперимент [Леонтьев 1977].
Ассоциативный эксперимент является эффективным инструментом для исследования памяти, лексикона, порождения и восприятия речи, и изучения национально культурной специфики языкового сознания носителей разных языков.
Изучение национально-культурной специфики языкового сознания является одним из актуальных направлений в современной психолингвистике.
Для изучения культур и различий между культурами мы использовали ассоциативный эксперимент. Свободные ассоциации предлагают плодотворный, и, возможно, самый лучший способ изучения языкового сознания как субъективной репрезентативной системы. Ассоциативный эксперимент дает богатый материал для межкультурных исследований, позволяет выявить как «общечеловеческие» характеристики свободных ассоциаций, так и специфику связей между словами в условиях различных культур [Залевская 1977].
Результаты ассоциативного эксперимента
В качестве метода исследования нами использован свободный ассоциативный эксперимент, суть которого заключается в том, что щ испытуемому дается слово-стимул, на которое он должен реагировать первым «пришедшим в голову» словом (или словосочетанием).
Ассоциативный эксперимент на материале китайского языка был проведен автором в 2002 году в городе Харбине, на материале русского языка эксперимент проводился в том же году в городе Барнауле. В эксперименте участвовали две группы испытуемых: китайцы и русские. В качестве экспериментальной методики использовался свободный ассоциативный эксперимент с фиксацией первого ответа. Эксперимент проводился в письменной форме с группой испытуемых (примерно по 20-25 человек). Общее число участников эксперимента составило 620 человек, из которых 319 женщин и 301 мужчина.
В группе китайских респондентов было 300 человек, их них 140 женщин, 160 мужчин. Возраст испытуемых варьировался от 20 до 45 лет. В эксперименте участвовали преподаватели и студенты высших учебных заведений города Харбина. В группу русских респондентов вошло 320 человек, из них женщин 179, мужчин 141. Возраст испытуемых варьировался от 20 до 45 лет. В основном участвовали студенты и преподаватели Алтайского государственного университета, Барнаульского педагогического государственного университета. Обработка результатов ассоциативного эксперимента состояла из нескольких этапов: 1) предварительная обработка анкет; 2) обработка данных и объединение всех слов-реакций в словарную статью; 3) распределение реакций по группам в зависимости от пола и возраста участников ассоциативного эксперимента.
В рейтинге реакций (68 русских респондентов) на слово-стимул «экономика» лидирует ответ «деньги». Прокомментируем это. В отличие от западного этнокультурного сознания, где понятие «материальное благополучие» имеет в большинстве случаев ярко выраженную положительную коннотацию (богатство воспринимается как справедливое вознаграждение за справедливый труд), в системе русских традиционных ценностных установок богатство чаще всего ассоциируется со «мздой неправедной» (богатство чаще всего является следствием нечестной жизни, предполагается, что честным путем + богатства не наживешь (ср. «От трудов праведных не наживешь палат каменных»), среди реакций на слово-стимул «экономист» [РАС 1994, с. 193] встречаются «симптоматичные»: вор, жулик, аферист; гад; мажорик, лентяй.) Но даже и нажитые справедливо, лишние деньги приносят вред душе. Как отмечают исследователи, накопление денег само по себе для русских не имело смысла и становилось своеобразным грузом на душе (ср. «Одною рукою собирай, а другою раздавай») [Тер Минасова 2000, с. 175] Возможно, именно такое отношение к материальному благополучию позволило сформироваться стереотипному представлению о русских как о «непредприимчивых», «безынициативных», «не умеющих использовать свои богатства». Однако русскому национальному характеру присуща некоторая противоречивость. Так, наряду с бесшабашностью, неопределенностью в вопросах принимаемых стратегий, русскому человеку свойственно вполне определенное отношение к результатам предпринимаемых дел, а именно - терпеливое отношение ко всякого рода настроениям и неудачам в жизни. Неслучайно, по всему миру известны «терпеливость», «покорность» русских жизненным обстоятельствам (реакции на концепт «экономика» - тоска (6), да ... страдаем, ничего в ней не понимаю, боже!). Таким образом, терпение и смирение как высшие добродетели в русском традиционном сознании противостоят основным жизненным ценностным установкам человека западной формации, для которого стремиться - значит жить. В то же время, терпеливое принятие русскими трудностей жизни отнюдь не свидетельствует о пассивности жизненной установки. Смиренное принятие своей доли, терпение являются, скорее всего, парадоксальным выражением активной жизненной позиции.
Интересны результаты эксперимента З.В. Сикевич, посвященного исследованию специфики внутригруппового сознания русских посредством системы свободных характеристик. Русским респондентам (г. Санкт-Петербург) было предложено определить пять основных качеств, присущих большинству русских и таким образом составить образ модальной личности своего народа [Сикевич 1997, с. 106]. По результатам опроса, основным качеством русских, по мнению респондентов, является «доброта» (27,6%) и ее проявление в отношении к другим людям (доброжелательность, радушие, милосердие, великодушие, сострадание и сопереживание) - в совокупности эти качества составили примерно треть всех ответов на вопрос. Чаще других были отмечены респондентами и качества, характеризующие общий стиль поведения русских (простота, открытость, честность, терпимость) (всего упомянуто 50 качеств). Значительно реже стереотипы отражали отношение русского человека к самому себе (в том числе, гордость, уверенность в себе и др.) (всего упомянуто 23 качества). Этот факт свидетельствует о типичной для русского этнокультурного сознания установке «на других».
