Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Эмоции и подходы к их изучению 10
1.1. Культурная обусловленность эмоций . . 10
1.1.1. Язык и культура 10
1.1.2. Образ мира, картина мира, языковая картина мира 16
1.1.3. Эмоции в межкультурном общении 19
1.2. Общие вопросы психологической теории эмоций 24
1.2.1. Классификации эмоций 31
1.3. Исследования эмоций в лингвистике 34
1.3.1. Лингвистические теории эмоций 34
1.3.2. Исследования отечественных ученых 38
1.3.3. Отношения языка и эмоций в зарубежных исследованиях 45
1.3.4. Зарубежные экспериментальные исследования 52
1.3.5. Концептуальная метафора в исследовании эмоций 56
Выводы по первой главе...... 67
ГЛАВА 2. Счастье, грусть, гнев, страх в образах мира русских и англичан 70
2.1. Метод исследования, планирование и проведение эксперимента 70
2.1.1. Экспериментальное задание и выбор стимулов 75
2.1.2. Методика проведения эксперимента и обработки данных 77
2.2. Характеристики русского и английского ассоциативных полей, полученных в результате эксперимента . ... 84
23. Ядро эмотивной лексики русских и английских респондентов 98
2.4. Исследование эмоций методом семантического гештальта . 101
2.4.1. Принципы определения зон гештальта 105
2.4.2. Распределение реакций по зонам гештальта 109
2.4.3. Сопоставление русских и английских гештальтов 117
2.5. Исследование семантических гештальтов эмоций 128
2.5.1. Гештальт «счастье» 129
2.5.2. Гештальт «happiness» 131
2.5.3. Гештальт «грусть» 133
2.5.4. Гештальт «sadness» 135
2.5.5. Гештальт «гнев» 138
2.5.6. Гештальт «anger» 141
2.5.7. Гештальт «страх» 143
2.5.8. Гештальт «fear» 145
2.6. Эмоции в наивном сознании русских и англичан 149
2.6.1. Счастье - happiness 149
2.6.2. Грусть - sadness 157
2.6.3. Гнев - anger 164
2.6.4. Страх - fear 172
2.7. Эмоции в системе ментальности русских и англичан 182
Заключение ..198
Список литературы 203
Приложение 1. Русский частотный словарь реакций 219
Приложение 2. Английский частотный словарь реакций 243
- Культурная обусловленность эмоций
- Общие вопросы психологической теории эмоций
- Метод исследования, планирование и проведение эксперимента
- Характеристики русского и английского ассоциативных полей, полученных в результате эксперимента
Введение к работе
Диссертационное исследование посвящено экспериментальному изучению вербализованных представлений об эмоциях человека как носителя определенной культуры в рамках антропоцентрической парадигмы гуманитарной науки.
Предмет исследования находится на пересечении психологии, психофизиологии и важнейших дисциплинарных областей современной лингвистики: психолингвистики, эмотиологии, лингвокультурологии, и этнопсихолингвистики.
В условиях прогрессирующего межкультурного диалога актуальность данного исследования объясняется повышенным интересом к углубленному изучению способов отражения эмоций в языке как элементе целостного этнического самосознания говорящего коллектива (Красавский, 2001; Шаховский, 1994, 1996а, 2002б,с, 2003а,б; Маркина, 2003; Багдасарова, 2004; Романов, 2004; Фесенко, 2004 и др.), что способствует оптимизации и преодолению лакунарности в межкультурном общении.
Лингвокультурология сформировала понимание структуры и содержания коммуникативной компетенции и признала, что ее неотъемлемой частью является владение культурно - языковым кодом, знание которого включает в себя эмоциональную компетенцию говорящего. Многие исследователи (А. Вежбицкая, Л.Н. Иорданская, В.И. Шаховский, Т.В. Ларина, М.Д. Городникова, Н.В. Дорофеева, М.В. Маркина, и др.) убедительно показали несовпадение сценариев эмоций в разных культурах, а, следовательно, эмоциональное межкультурное общение неизбежно лакунарно (Е.Ф. Тарасов, С.Г. Тер-Минасова). На вербализацию эмоций и эмоциогенных событий влияет множество факторов. Среди них можно отметить правила проявления и выражения эмоций, существующие в том или ином национально-культурном сообществе и являющиеся одной из составляющих этического кодекса социального поведения. Представления об эмоциях и способы их выражения являются частью национального менталитета, они транслируются от поколения к поколению и в процессе трансляции могут подвергаться внутрикультурной девиации. Эмоциональная компетенция распространяется только на воспитанников данной культуры, за пределами которой, этим знаниям языковую личность надо научать как внешним.
Объектом данного исследования являются базовые эмоции и их проявление в языковом сознании носителей русской и английской культуры.
Предмет исследования составляют способы и средства вербализации эмоций счастья, грусти, гнева и страха представителями изучаемых культур.
Целью работы является изучение общих и национально-культурных черт обыденных представлений об эмоциях и способов их вербального овнешнения в русской и английской культуре на примере представлений о счастье, грусти, гневе и страхе.
Задачами исследования в соответствии с поставленной целью являются:
разработка методики и проведение направленного цепного ассоциативного эксперимента с носителями русской и английской культур;
создание словаря эмотивной лексики на двух языках;
комплексный анализ полученного экспериментального материала с целью выявления общего и культурно-специфического в представлениях об изучаемых эмоциях и способах их вербального овнешнения представителями двух культур.
Методы исследования определялись целями и задачами работы. Нами использовались: метод психолингвистического ассоциативного эксперимента, статистический метод, метод гештальт-анализа по Ю.Н. Караулову, семантический анализ реакций, сопоставительный метод. В качестве инструмента анализа результатов использовались стандартный пакет программы MATLAB и стандартные функции языка ACCESS.
Материалом исследования являются результаты направленного цепного ассоциативного эксперимента, который базируется на методиках изучения эмоций, используемых в психологии и методе ассоциативного эксперимента в психолингвистике. В качестве стимулов выступают эмономы, обозначающие базовые эмоции: счастье, грусть, гнев и страх.
В русской части эксперимента приняли участие 200 студентов и аспирантов различных московских вузов, в частности: Института Военных Переводчиков, МГИМО, МГЛУ. Возрастные рамки испытуемых - от 18 до 25 лет. Анализу подверглись 74 мужские анкеты и 87 - женских, всего 161 анкета.
К участию в английской части эксперимента были привлечены английские студенты, проходящие стажировку в различных московских вузах: МГИМО, МГЛУ, МГУ, а так же студенты, работающие в качестве преподавателей языка в международном языковом центре Language Link. Объем английской выборки составил 62 анкеты, из них 32 - мужские и 30 -женских.
Всего в русской части эксперимента на стимулы были получены 2961 реакция, в английской-1327.
Эксперимент проводился в 2001 - 2002 годах в г. Москве.
В качестве методологической основы исследования приняты базовые положения лингвистики эмоций (В.И. Шаховский, Е.Ю. Мягкова), концепция «языковой картины мира» (В.Н. Телия, В.И. Постовалова), концепция «языкового сознания», разработанная в рамках теории деятельности А.Н. Леонтьева (Е.Ф. Тарасов, Н.В. Уфимцева), дифференциальная теория эмоций К. Изарда, теории эмоций отечественных психологов Е.П. Ильина, П.К. Анохина, П.В. Симонова, В.К. Вилюнаса, Б.И. Додонова, теория поля и семантического гештальта Ю.Н. Караулова, теория ассоциативного эксперимента как способа доступа к сознанию (Е.И. Горошко).
Научная новизна работы:
1. впервые введен в научный оборот ассоциативный словарь лексических средств вербализации эмоций в русском и английском языках на материале обыденной разговорной речи, создана база данных;
2. впервые метод семантического гештальта адаптирован к изучению эмотивной лексики применительно к исследованию наивных представлений эмоций в обыденном сознании носителей русской и английской культур;
3. впервые выявлены общие и отличительные черты русской и английской эмоциональности и эмотивности на примере представлений носителей русской и английской культур о четырех базовых эмоциях. Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит в определении национально - культурных особенностей эмоциональности русских и англичан, выявлении общего и специфического в обыденном сознании и вербальном овнешнении эмоций представителями исследуемых культур.
Практическая ценность данной работы заключается в возможности применения собранного материала и полученных выводов в дальнейших кросс и монокультурных исследованиях эмоций, в том числе и в тендерном аспекте;
при подготовке лекционных и практических занятий по межкультурной коммуникации и лингвострановедению;
в практике преподавания английского языка и русского языка как иностранного;
в организации тренингов по межкультурной коммуникации.
На защиту выносятся следующие положения: 1. Вербальные способы выражения эмоций так же культурно специфичны, как и все другие представления о мире, поскольку содержание сознания носителей разных культур специфично и национальные образы сознания не отображают идентично эквивалентные культурные предметы.
2. Вербальная репрезентация эмоций в обыденном сознании дает ключ к образам эмоций, свойственным той или иной культурной общности .
3. Счастье, грусть, гнев и страх представляют собой образы сознания, которые отражают опыт интроспекции языкового коллектива в виде общих и культурно-специфических представлений о данной эмоции.
4. Различия в представлениях об эмоциях, их содержании и способах выражения можно объяснить культурными стереотипами, особенностями менталитета и коммуникативными правилами данного этноса.
Апробация работы: результаты исследования обсуждались: 1)на XIV Международном Симпозиуме по Психолингвистике и Теории Коммуникации "Языковое сознание: устоявшееся и спорное", Москва, 29-30 мая 2003г.;
2) на III Международной Конференции Тендер: язык, культура, коммуникация", г. Москва, МГЛУ, 27-28 ноября 2003г.;
3) на конференции НАЗВАНИЕ, г. Москва, МГИМО, 10-11 июня 2004 г.;
4) на заседаниях кафедры английского языка № 4 МГИМО (У) МИД РФ (2003-2004 г.);
5) на заседаниях сектора психолингвистики Института Языкознания РАН (2003-2004 г.).
Структура работы: диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения, списка использованной литературы и двух приложений.
Во Введении обосновывается актуальность темы, определяется цель и задачи исследования, аргументируется новизна работы, теоретическая и практическая значимость, описывается материал и метод исследования.
Первая глава содержит теоретические и методологические предпосылки изучения эмоций. В главе рассматривается взаимосвязь языка, культуры и эмоций, роль эмоций в межкультурном общении, теория и практика исследования эмоций в отечественной и зарубежной науке.
Во второй главе описывается ход создания, проведение и основные характеристики эксперимента, методы обработки полученных данных, в том числе по системе семантического гештальта, предложенной Ю.Н. Карауловым. В главе приводятся и обсуждаются результаты обработки материала; делается сравнительное описание образов изучаемых эмоций в обыденном сознании носителей русской и английской культур; даются культурологические комментарии.
В Заключении подводятся общие итоги работы и формулируются основные выводы.
Культурная обусловленность эмоций
В. Фон Гумбольдта по праву признают первым языковедом, кому открылось, что язык, как ничто иное, способен приблизить к разгадке тайны человека и характера народов. Размышлениям над этой проблемой посвящены многие труды ученого. В частности в своей монографии о басках в 1801 году В. Фон Гумбольдт пишет: «Разные языки — это не различные обозначения одного и того же предмета, а разные видения (Ansichten) его. Путем многообразия языков непосредственно обогащается наше знание о мире и то, что нами познается в этом мире; одновременно расширяется для нас и диапазон человеческого существования» [Гумбольдт В., 1984, с. 9].
Именно В. Фон Гумбольдт ввел понятие «дух народа» в сравнительное языкознание как понятие необходимое, но трудно постижимое в чистом виде: без языкового выражения «дух народа» - неясная величина, знание о которой следует извлечь опять-таки из самого языка, язык же толкуется не только как средство постижения «духа народа», но и как фактор его созидания. В связи с размышлениями о связи языка и культуры народа- носителя В. Фон Гумбольдт поднимает вопрос о взаимодействии языка и мышления, пытаясь выяснить характер их взаимоотношений. «Мышление не просто зависит от языка вообще, а до известной степени оно также обусловлено каждым конкретным языком» [Там же, с. 10]. Конечной целью своего исследования В. Фон Гумбольдт считал выяснение «отношения» языков к «миру представлений» как к «общему содержанию языков».
Так называемые неогумбольдтианцы - Вальтер Порциг, Йост Трир и Лео Вайсгербер попытались претворить в жизнь глубоко интуитивное и стимулирующее наблюдение В. Фон Гумбольдта о том, что для человека мир, в котором он живет, таков, каким это мир рисует ему его язык.
Естественно, встает вопрос: независимо ли это общее содержание от конкретного языка или оно небезразлично к языковому выражению? К глубокой работе над этим вопросом, заданным еще в начале 19 века, и поиском ответа на него лингвистика и психолингвистика преступили лишь во второй половине 20 века.
Многие годы западные этнолингвистические исследования были сосредоточены вокруг гипотезы, выдвинутой Бенджамином Ли Уорфом в ряде статей в 1940-1941 гг. Уорф, вдохновленный трудами Сепира, утверждал, что каждый язык не только по-своему неповторимым образом воссоздает природу и социальную действительность, но в силу этого воплощает и закрепляет некое неповторимое мировоззрение [Benjamin L. Whorf, 1960, с. 140]. Говоря словами Сепира, «реальный мир» в значительной степени бессознательно строится на основе языковых навыков той или иной группы. Никакие два языка не бывают настолько сходными, чтобы можно было считать, что они отражают одну и ту же социальную действительность. Миры, в которых живут различные народы, -это разные миры, а не один и тот же мир, к которому лишь прикреплены различные этикетки» [Edward Sapir, 1949. p. 162].
Э. Сепир отмечал, что «Языки очень неоднородны по характеру своей лексики. Различия, которые кажутся нам неизбежными, могут полностью игнорироваться языками, отражающими совершенно иной тип культуры, а эти последние, в свою очередь, могут проводить различия, непонятные для нас. Подобные лексические различия выходят далеко за пределы имен культурных объектов, таких как наконечник стрелы, кольчуга... Они в такой же степени характерны и для ментальной области» [Sapir, 1949].
Э. Сепир в своих трудах постоянно подчеркивал необходимость анализа явлений языка в связи с явлениями культуры, необходимость изучения речи в ее социальном окружении, указывал на влияние, которое языки оказывают на поведение и мышление тех, кто на них говорит.
Гипотеза Сэпира - Уорфа (теория лингвистической относительности) заключается в том, что лексика отдельного языка структурирует и в то же время ограничивает когнитивные и экспрессивные возможности говорящего на данном языке общества. Влияние, которое слова оказывают на общество, отделяет и отличает его от любого другого общества или языковой группы [Sapir, 1929, 1970; Whorf, 1956. Цит. По Gregory Hadley, 1997]. Следуя данной точке зрения, носитель языка до определенной степени связан лексикой данного языка в том, какие смыслы и как он может выразить. Язык творит картину мира, а мышление и мировоззрение носителей языка - в плену у этой картины мира. «...Мы рассматриваем культуру и язык как некое единство, которое, как можно предполагать, объединено взаимными связями, пересекающими границы между ними, и если эти связи действительно существуют, их можно, в конечном счете, обнаружить путем исследования» [Worf ,русск. изд. с. 168].
Попытками найти и объяснить эти связи можно назвать работы Р. Арре (Rom Harre), А. Вежбицкой и многих других лингвистов и психолингвистов. Они разделяют убеждение, что словарь отражает и передает образ жизни и образ мышления, характерный для некоторого данного общества, дает своего рода индекс содержания культуры и часто указывает на относительную важность различных аспектов культуры [Вежбицкая, 20016, с. 18; Хойер, 1999, с.44-67].
Для многих западных ученых, работающих над проблемами структурной семантики характерно мнение о том, что ядро языка «core vocabulary» не несет в себе культурных отличий. «...Лексическое ядро не несет в себе никаких культурных признаков...оно свободно от культуры, лишено культуры, не несет в себе литературных, эстетических и эмоциональных пристрастий» [Quirk, 1982, р.43]. Но культурная «нейтральность» лексического ядра в лучшем случае относительна.
Общие вопросы психологической теории эмоций
Обращаясь к исследованию эмоций в языке, невозможно не учесть мнение психологов об этом феномене. Психология эмоций не располагает единой теорией эмоциональных явлений и изобилует различными подходами к данной проблеме.
Об эмоциях пишут очень много как в художественной, так и в научной литературе, они вызывают интерес у философов, физиологов, психологов, лингвистов, клиницистов. Достаточно сослаться на систематические обзоры экспериментального изучения эмоций в работах Р. Вудвортса (1950), Д. Линдслея (1960), П. Фресса (1975), Я. Рейковского (1979), К. Изарда (2003), переведенных на русский язык, а так же работы отечественных авторов: П.М. Якобсона (1958), П.К. Анохина (1964, 1976), В.К. Вилюнаса (1973,1984, 1989, 1990), Б.И. Додонова (1978, 1987), П.В. Симонова (1962, 1975, 1981, 1987), Е.П. Ильина (2002). Роль эмоций в управлении поведением человека велика, и не случайно практически все авторы, пишущие об эмоциях, отмечают их мотивирующую роль, связывают эмоции с потребностями и их удовлетворением [Вилюнас, 1990; Додонов, 1987; Изард, 2003; Леонтьев А.Н., 2002; Фресс, 1975; Рейковский, 1979; Симонов и др.]. Более того, некоторые авторы считают, что эмоции играют первостепенную роль в обыденной жизни человека. «Эмоции и чувства, выполняя различные функции, участвуют в управлении поведением человека в качестве непроизвольного компонента, вмешиваясь в него как на стадии осознания потребности и оценки ситуации, так и на стадии принятия решения и оценки достигнутого результата» [Ильин, 2002, с. 10].
Единого определения эмоции не существует ни у психологов, ни у физиологов. Многие ученые согласны, что современное состояние изучения эмоций представляет разрозненные знания, непригодные для решения конкретных проблем. Существующие определения эмоций и теории эмоций в основном касаются лишь частных аспектов проблемы.
Психологи связывают эмоции с категорией потребности: «Эмоции -особый класс психических процессов и состояний, связанных с инстинктами, потребностями и мотивами. Эмоции выполняют функцию регулирования активности субъекта путем отражения значимости внешних и внутренних ситуаций для осуществления его жизнедеятельности» [Леонтьев А.Н., 1981, с. 553]. В.П. Симонов так же связывает эмоции с потребностями: «Эмоция есть отражение мозгом человека и животных какой-либо актуальной потребности (ее качества и величины) и вероятности (возможности) ее удовлетворения, которую мозг оценивает на основе генетического и ранее приобретенного индивидуального опыта» [Симонов 1981, с. 20].
Физиологи, указывают на тесную связь эмоций с состоянием организма, но при этом не объясняются различия между собственно эмоциями и чувствами. Например, П.К. Анохин, определяя эмоцию, пишет: «Эмоции -физиологические состояния организма, имеющие ярко выраженную субъективную окраску и охватывающие все виды чувствований и переживаний человека - от глубоко травмирующих страданий до высоких форм радости и социального жизнеощущения» [Анохин, 1964, с.339].
Во многих определениях прослеживается связь эмоции с механизмом оценки: «... эмоции в качестве процесса есть не что иное, как деятельность оценивания поступающей в мозг информации о внешнем и внутреннем мире, которую ощущения и восприятия кодируют в форме субъективных образов» [Додонов, 1978, с. 29].
П. А. Рудик (1976), давая определение эмоциям, отождествляет переживание и отношение: «Эмоциями называются психические процессы, содержанием которых является переживание, отношение человека к тем или иным явлениям окружающей действительности...» [Рудик, 1976, с.75]. По Р.С. Немову, эмоции - это «элементарные переживания, возникающие у человека под влиянием общего состояния организма и хода процесса удовлетворения актуальных потребностей» [Немов, 2000, с.573].
Я. Рейковский (1979) определяет эмоцию как акт регуляции и отмежевывается от понимания ее как субъективного психического явления. А.Н. Леонтьев (2002) также отмечает регулирующий характер эмоций, когда пишет, что к эмоциональным процессам относится широкий класс процессов внутренней регуляции деятельности и что они способны регулировать деятельность в соответствии с предвосхищаемыми обстоятельствами.
В определении К. Изарда отмечена и чувственная и функциональная сторона эмоций: «Эмоция - это нечто, что переживается как чувство (feeling), которое мотивирует, организует и направляет восприятие, мышление и действия» [Изард, 2003, с.27].
Суммируя существующие определения, Е.П. Ильин предлагает рассматривать эмоцию «как рефлекторную психо-вегетативную реакцию, связанную с проявлением субъективного пристрастного отношения (в виде переживания) к ситуации, ее исходу (событию) и способствующую организации целесообразного поведения в этой ситуации» [Ильин, 2002, с.50].
Помимо сложности исчерпывающего определения эмоций в психологии также существует путаница со смежными понятиями: настроение, эмоциональный тон, аффект, чувство. Как указывает В.К. Вилюнас, «парадоксально, но в современной психологии эмоций не разработан даже вопрос о ее объекте. В эмоциональной сфере отражения можно обозначить своего рода ядро, состоящее из «очевидных» эмоциональных состояний, таких, как страх, гнев, радость, которые обычно и служат предметом проводимых исследований. За пределами этого ядра, границы круга явлений эмоциональной природы остаются крайне размытыми»
Метод исследования, планирование и проведение эксперимента
Эксперимент базируется на методиках изучения эмоций, используемых в психологии, и методе ассоциативного эксперимента в психолингвистике. Нами были приняты к сведению следующие психологические методики изучения эмоциональной сферы личности:
1. Методика «Эмпирический анализ категоризации эмоций» разработанная Д.В. Люсиным (1999) для изучения того, как категория «эмоция» используется определенной группой людей в естественном (обыденном) языке, исходя из знаний об эмоциях. Она включает определение в самостоятельных сериях следующих показателей: продуктивной частотности, прототипичности и некатегориальности, категориальной доминантности [Ильин, 2002, с. 634].
2. Методика «Ассоциативный словарь эмоций», разработанная А.Г. Закаблуком, используется с целью определить, знают ли испытуемые признаки основных видов эмоций, выраженных через слово. Чем больше испытуемый дает синонимов на каждый стимул, тем в большей степени у него сформировано представление о смысле того или иного эмоционального понятия [Там же, с. 637].
3. Методика «Эмотивные ассоциации», предложенная Л.Н. Рожиной (1999) позволяет выявить семантическое богатство - бедность при описании испытуемыми эмоциональных состояний, степени адекватности использования тех или иных слов, удельный вес в субъективном опыте индивида тех или иных эмоций, соотношение в этом опыте эмоций разного знака. Данная методика применяется в нескольких вариантах. В варианте «Вербально - эмотивные ассоциации» респонденту предлагается либо самостоятельно описать те эмотивные ассоциации, которые возникают в ответ на названное экспериментатором слово-стимул, либо используются некоторые списки определений, что позволяет перевести индивидуальное описание переживания в некоторые общие структуры. В варианте «Синонимические ряды» испытуемым предлагается самостоятельно назвать известные им слова-синонимы, обозначающие одно и то же эмоциональное состояние, или составить цепочку эпитетов, раскрывающих эмоциональный смысл одних и тех же явлений, объектов предметов [Там же, с. 639].
4. «Методика оценки Эмоциональной устойчивости по характеристикам речи» Э.Л. Носенко основана на том, что выраженное эмоциональное напряжение находит отражение в ряде характеристик речи: структуре фраз, выборе лексики, наличии или отсутствии переформулировок и т.д. [Там же, с.543].
5. Метод проективных ситуаций, часто используемый и в психологии и в социологии, когда испытуемым предлагается представить себя в той или иной заданной ситуации и описать свои действия, мысли, реакцию и т.д.
Изучение перечисленных методик и методов позволило нам предположить, что
вербальное овнешнение эмоционального состояния может служить ключом к изучению эмоциональной сферы человека;
лексическая продуктивность при описании эмоционального состояния может свидетельствовать о сформированности представления о смысле того или иного эмоционального понятия;
лексическое богатство или бедность, адекватность использования слов сигнализирует об удельном весе тех или иных эмоций в субъективном опыте индивида и позволяет судить о соотношении в этом опыте эмоций разного знака;
продуктивная частотность (в каком проценте случаев от возможных 100%, соответствующих числу людей в группе, использовалось конкретное слово), и выявление наиболее типичных ответов дает представление о том, какие вербальные средства наилучшим образом отражают то или иное эмоциональное состояние.
Эти выводы послужили нам ключом при моделировании эксперимента данного исследования и подтверждением того, что выбранный метод адекватен задачам исследования.
Второй частью теоретической базы при подготовке эксперимента стала теория и опыт применения ассоциативного эксперимента для психолингвистических исследований.
Под ассоциацией в современной гуманитарной парадигме понимается «связь, образующаяся при определенных условиях между двумя и более психическими образованиями (ощущениями, двигательными актами, восприятиями, идеями и т.п.); действие этой связи - актуализация ассоциации состоит в том, что появление одного члена ассоциации регулярно приводит к появлению другого (других)». Психологической основой ассоциации считается «условный рефлекс» [БСЭ, с.331].
Человеческие ассоциации глубоко индивидуальны, субъективны, специфичны, они представляют собой достояние носителя языка. «Воспринимаемое слово (стимул, раздражитель) порождает в нашем сознании поистине безграничную систему связей и отношений, отражающих образы предметов, явлений, понятий, действий и слов, наше эмоциональное состояние в данный момент, а так же все то, что отложилось в житейском опыте индивида...» [Ульянов 1988, с. 12]. «Метафорически говоря, ассоциация- стык нашего сознательного с нашим бессознательным, своеобразная зона «перехода» от одного процесса к другому» [Горошко 2001, с. 16].
Характеристики русского и английского ассоциативных полей, полученных в результате эксперимента
В этом разделе приводится распределение реакций русских и английских респондентов с учетом стимула и пола, а так же вычисляются и сравниваются такие показатели лексического поля как средневзвешенное количество реакций на стимул, уровень стереотипности и лексического богатства реакций. По результатам сравнения делаются выводы об особенностях русского и английского ассоциативных полей некоторые предварительные заключения о свойствах эмоциональности русских и английских респондентов.
Характер распределения реакций и основные характеристики ассоциативного поля эмоций русских респондентов. В результате русской части эксперимента нами собрана 2961 реакция, в том числе одинаковые или близкие по смыслу. Объем словаря-классификатора составил 1.208 разных реакций. С учетом стимула и пола респондентов реакции распределились следующим образом (см. табл.2).
Анализ средневзвешенного количества реакций, полученных на четыре предложенных стимула, позволяет сделать вывод о сформированности представления о смысле изучаемых эмоциональных переживаний в опыте носителей русского языка и свидетельствует, что наиболее сформированным и репрезентированным в индивидуальном опыте русских респондентов является представление о счастье, за ним следуют грусть, гнев и страх (см. табл.3).
Анализ средневзвешенного количества реакций с учетом пола респондентов обнаруживает, что женщин отличает большая лексическая продуктивность по всем четырем стимулам. По свидетельству психологов это указывает на больший удельный вес в субъективном опыте индивида тех или иных эмоций. То есть мы можем сказать, что в среднем русским женщинам свойственно более глубокое осмысление и более экстенсивное вербальное овнешнение своего эмоционального опыта, чем мужчинам, что согласуется с экспериментальными данными и психологов и психолингвистов [см. Суханова 2001, Пинигин 2002, Горошко 2003, Ильина 2003, Ощепкова 2002].
Определение уровня стереотипности реакций по методу А. А. Залевской [Горошко 2001, с. 264], путем вычисления среднего количества разных реакций на предъявленный стимул без учета пола респондентов показало, что наибольшей стереотипностью отличаются реакции на стимул «гнев». Далее следуют «страх», «грусть» и «счастье», в порядке убывания стереотипности. Те же вычисления с учетом пола респондентов показывают, что у женщин уровень стереотипности реакций ниже, чем у мужчин (табл. 4).
Ю.Н. Караулов вместо термина «стереотипность» использует термин «лексическое разнообразие», но вычисления делаются аналогичным образом и отражают те же свойства ассоциативного поля. Бще одной характеристикой поля, по мнению Ю.Н. Караулова [Горошко 2001, с. 276], является показатель его «лексического богатства» (отношение единичных ответов к разным). Вычисление этого показателя дало следующие результаты: наибольшим лексическим богатством характеризуются реакции на стимул «гнев», далее следуют «страх», «грусть» (практически на одном уровне) и «счастье». Реакции женщин характеризуются меньшим лексическим богатством по трем стимулам, за исключением стимула «страх» (табл. 5)
Исходя из полученных показателей, мы можем сделать вывод, что для русских характерен психотип, при котором счастье и грусть доминируют над гневом и страхом. Наибольшей стереотипностью характеризуется вербальное поведение русских при демонстрации эмоций гнева и страха, и наименьшей стереотипностью, то есть большей самобытностью, оригинальностью при описании эмоции счастья. Русские женщины более многословны в своих переживаниях, а мужчины более лаконичны, но в то же время и более оригинальны или индивидуальны в вербализации своих эмоций счастья, грусти и гнева. И только женские реакции на стимул «страх» характеризуются большим лексическим богатством, чем мужские. Мужские реакции отличаются с одной стороны большей стереотипностью, а с другой большим лексическим богатством. Этот вывод совпадает с выводами Е.И. Горошко о большей стереотипности структуры мужского ассоциативного поля [Горошко 2003, с.238-239], и согласуется с данными, полученными Е.С. Ощепковой, о том, что мужчины при выполнении экспериментального задания демонстрируют большее разнообразие словаря, а женщины более продуктивны, то есть, многословны [Ощепкова 2002, с.250].
Характер распределения реакций и основные характеристики ассоциативного поля эмоций английских респондентов. В английской части эксперимента нами собрано 1327 реакций, в том числе одинаковых или близких по смыслу. Объем тезауруса классификатора составил 694 разные реакции. С учетом стимула и пола респондентов реакции распределились следующим образом (см. табл. 6).
