Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Смысловая структура научного гуманитарного текста 11
1. Научный текст в эпистемическом контексте 11
1.1. Научный текст и научный дискурс 11
1.2. Смысловая структура научного текста 14
1.3. Композиция научного текста 21
2. Событийная и оценочная информация в научном тексте...1 35
3. Иерархическая организация информации в научном тексте 60
4.Ментальное пространство автора текста в структуре научного текста...76
Выводы по главе I 94
Глава II. Сравнительный анализ способов представления оценочного ряда в русском и английском научном гуманитарном тексте 98
1. Выражение оценки различных типов информации в русском научном тексте 98
2. Выражение оценки информации различных типов в английском научном тексте 122
3. Сравнительный анализ использования оценочных средств информации в русских и английских научных текстах 143
Выводы по главе II 163
Заключение 167
Список источников 171
Библиография 173
- Научный текст в эпистемическом контексте
- Научный текст и научный дискурс
- Выражение оценки различных типов информации в русском научном тексте
- Выражение оценки информации различных типов в английском научном тексте
Введение к работе
Актуальность проблем функционирования языка и развитие коммуникативно-деятельностного и когнитивного подходов к их анализу сосредоточивает интерес исследователей на процессуальных аспектах речевой деятельности, сделав связную речь, обозначаемую как дискурс, полноправным объектом лингвистического описания. Этому способствуют постоянно развивающиеся процессы глобализации научной жизни, открытость и доступность гуманитарных исследований, самых последних достижений мировой науки и культуры. Развитие средств массовой коммуникации позволяют огромному числу людей узнавать много нового о поведении и образе жизни других народов. В результате обмена информацией и научного обмена постоянно возрастает интерес к изучению иностранных языков, растет число многоязычных научных изданий, многоязычных научных коллективов, которые подтверждают рост общения между представителями разных культур. Особо актуальными эти тенденции становятся в результате глобализации научных исследований, создания единого научно-информационного пространства, а также и вступления России в Болонский процесс, который предполагает свободное образовательное пространство в современной Европе для студенчества. В совместном коммюнике Министров образования стран, подписавших Болонскую конвенцию в Берлине, было отмечено, что «будут предприняты усилия для обеспечения более тесных связей между высшим образованием и исследовательскими системами в каждой из стран-участниц. Общеевропейское пространство высшего образования на этом начальном этапе извлечет большую пользу от совместной деятельности с европейским исследовательским пространством, укрепляя таким образом фундамент для Европы Знаний »[Коммюнике 2003].
Такой фактор, как глобализация, применительно к сфере научных исследований и научной коммуникации приводит не только к интеграции
научных исследований, но и интеграции научного дискурса в целом. Это, в
.,*.
* свою очередь, не может не повлиять на научный текст, который становится
все более подверженным влиянию общих закономерностей в развитии языка
науки, взаимопроникновению инокультурных элементов в национальный
научный дискурс. Еще один важный фактор, оказывающий воздействие на
национальный научный дискурс, - это становление интернациональной
научной корпоративной культуры, категории которой могут оказывать
і
' значительно большее влияние на научный текст, чем национальная культура.
Демократизация научной общественной жизни, превращение ее не только в
отрасль мирового хозяйства, но и в канал международных контактов,
вовлечение в сферу научной деятельности все большего числа участников
приводит и к изменению средств и способов коммуникации, что, естественно
отражается на содержательных и речевых свойствах научного дискурса^
Научный текст всегда связывался с коммуникативной установкой на
. . объективность, с отсутствием субъективного. Однако при этом
когнитивного процесса, который является принадлежностью индивида,
научный дискурс не может не быть объективным. Сказанное и определяет
\ актуальность реферируемого исследования.
В настоящее время является очевидным, что человечество развивается
по пути расширения взаимосвязи и взаимозависимости различных народов и
их культур, по пути интеграции и глобализации научного знания. Эта
тенденция подтверждает общую закономерность: интернационализация и
глобализация связей в сфере науки приводит к формированию и упрочению
общих направлений в развитии отраслевых научных школ. Осмысление этих
фактов привело к активизации дискурсивных исследований, которые исходят
из коммуникативно-деятельностного подхода к изучению функционирования
'.« языка, трансформировав текст, вернее его смысловую структуру, в
I
| определенную процессуальную данность, отражающую особенности
\
национального и корпоративного дискурса. Дискурсивный подход к
научному тексту предполагает, что помимо использования языка в процессе
общения участники научного информационного обмена совершают в
отношении друг друга определенные коммуникативные действия. Таким образом, подчеркивая деятельностную направленность научной коммуникации, дискурсивный подход позволяет рассматривать коммуникацию в сфере науки как способ межличностного взаимодействия. В письменной научной коммуникации участники не вступают в
' непосредственный контакт, но при этом отправитель информации исчисляет
релевантные параметры коммуникативной ситуации, включая значимые характеристики адресата, и порождает письменный научный текст, в смысловой и вербальной структуре которого представлены значимые параметры коммуникации.
Новизна настоящего исследования заключается в том, что в работе проводится сопоставительное исследование средств и способов выражения
* объективной и субъективной информации в научном тексте как ведущего
f приема построения дискурса и актуализации значимых элементов смысловой
структуры.
При определении этапов исследования, постановке целей и задач исследования мы отталкивались от следующей гипотезы: процесс познания мира и формирование научной картины мира является принадлежностью индивидуума, поэтому субъективное не может не выражаться в научном тексте. При этом экспликация субъективного осуществляется иными языковыми и речевыми средствами, отвечающими коммуникативным установкам общения в научной сфере. Гипотеза, определившая наш подход к материалу исследования, помогла выбрать предмет и объект исследования, сформулировать его цели и задачи.
Предметом изучения в работе является смысловая структура научного
.« сообщения, в которой присутствуют типологически различные элементы,
/ отражающие как факты реального мира, так и события и оценки участников
научного общения.
Объектом рассмотрения в данной работе являются научные тексты, созданные на английском и русском языках, их речевая и языковая составляющие, посредством которых эксплицируются различные фрагменты смысловой структуры сообщения, а также общее и специфичное в процессе восприятия научной информации.
Целью настоящего диссертационного исследования является анализ и выявление объективной и субъективной информации в научном дискурсе, изучение закономерностей сочетания данных информативных содержательных единиц, а также и способ их выражения в русском и английском научных текстах. В соответствии с целью были определены и задачи исследования:
Проанализировать научную литературу вопроса, выявить содержательные особенности научного дискурса, композиционные особенности научного текста.
На основании выявленных положений описать структурные и содержательные особенности научного текста как процесса коммуникации, в котором взаимодействуют и содержательные, и семиотические (лингвистические и культурные) факторы.
Исследовать особенности оценочной информации в научном дискурсе, специфику оценочной шкалы в соответствии с коммуникативными установками научной коммуникации.
Выявить способы и средства выражения оценочной информации в русском и английском научных текстах.
Сопоставить объем и содержательные особенности субъективной информации в русском и английском научных текстах, а также средства ее выражения в том или ином языке.
В качестве материала исследования Основными источниками получения знания послужили статьи и монографии, посвященные проблемам изучения лингвистических особенностей научного текста и дискурса, проблемам изучения субъективного фактора в языке, проблемам
модальности. В качестве источников лингвистического материала выступили статьи и монографии, научно-учебная и научно-информационная по истории, лингвистике, литературоведению на русском и английском языках, написанные в течение последних 20 лет, а также выпуски журнала American Historical Review за 2004 и 2005 год, тома 109-112. Критериями отбора материала послужили изотопические явления в структуре текста, связанные с проявлением авторской оценки содержания как положительного, отрицательного, достоверного или недостоверного, необходимого, вероятного или возможного. Как видно из приведенного перечня, выбор был остановлен на гуманитарных текстах. Это объясняется тем, что тексты гуманитарных отраслей науки представляют собой особую разновидность, отличающуюся тем, что они менее формализованы в отличие от технических и естественнонаучных, и вследствие этого представляют больший интерес при изучении субъективного и объективного в информационной структуре. В гуманитарном дискурсе в качестве объекта исследования выступают чаще всего метальные концепты или отношения между ними, что особым образом влияет на когнитивные и семиотические процессы при их вербализации, обусловливает оценочный характер их изложения, предполагает различные способы актуализации старого и нового в содержании научной статьи.
Методологической базой исследования послужили основные принципы и постулаты современного языкознания, прагматики и когнитивной психологии:
- о социальной природе языка, его понимании как основного средства и способа коммуникации. Согласно этому положению любой текст является продуктом общения, которое представляет собой комплекс системно организованных параметров, находящихся в определенной зависимости от социально-культурных и социально-психологических факторов и от сферы человеческой деятельности;
- о речевой деятельности как одной из форм деятельности человека,
специфичность которой заключается в том, что она может выступать в
качества способа осуществления когнитивной и научной деятельности;
- об определяющей значимости социальных и культурных стереотипов,
используемых в различных сферах деятельности, в том числе и научной, и об
их отражении в любом дискурсе, в том числе и научном.
При освоении и обработке научно-теоретического и текстового материала предполагается использовать следующие методы исследования и приемы описания:
метод сравнительного описания речевых актов различной коммуникативной направленности;
метод внутрисистемного сопоставления и внутренней реконструкции различных жанровых форм текста;
метод межъязыкового сопоставления и внутренней реконструкции различных жанровых форм текста;
приемы аналитической обработки большого теоретического материала, в котором рассмотрены проблемы коммуникации в научной сфере деятельности;
приемы контекстуального анализа функционирования семиотических и текстовых категорий.
На защиту выносятся следующие положения:
Вопреки расхожему мнению об объективности научного дискурса, в нем выражается как объективная, так и субъективная информация, представляющая субъект познания и процесс познания.
Субъективная информация в научном дискурсе выступает в форме оценки «старого» знания, представляющего интертекст научной отрасли, в форме актуализации «нового» знания, непосредственно полученного субъектом в процессе познания, а также как средство отражения степени личного участия субъекта познания в полученных результатах.
Соотношение субъективного и объективного в научном тексте является фактором типологически общим, вытекающим из методологической общности процесса познания, способствующим межкультурной коммуникации в сфере науки. Трансформация категорий субъективности и объективности в модальные категории оценки, достоверности / недостоверности, возможности / невозможности, вероятности свойственна как русским, так и английским научным текстам, так как в данном случае реализуются категориальные свойства научного дискурса.
К ядерным средствам выражения оценки содержания научного текста как в русском, так и в английском языке относятся лексические средства, которые в значительной мере доминируют над грамматической категорией наклонения, а также и над модальными глаголами, которые относятся к числу специальных средств выражения семантических разновидностей поля модальности.
К наиболее актуальным проблемам изучения проявления субъективности изложения в научном тексте следует отнести проблемы влияния английского научного дискурса, представляющего в наши дни сферу межкультурного обмена, на русский научный дискурс, а также проблему влияния национальных научных дискурсов на английский в целях повышения эффективности информационного обмена в межкультурном пространстве и унификации научных жанров различной коммуникативной направленности.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее результаты могут послужить основой для аспектных исследований по особенностям научной коммуникации, для обмена научной информацией, а также могут быть широко использованы в теории перевода и межкультурной коммуникации, а также в исследованиях в области сопоставления семантической и синтаксической структуры научных текстов.
Практическая ценность исследования будет реализована в том, что t его результаты могут быть использованы при разработке специальных
вузовских курсов и программ повышения квалификации преподавателей и научных работников, нацеленных на подготовку специалистов-переводчиков, научных работников, вузовских преподавателей.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации докладывались и обсуждались на заседаниях кафедр немецкого языка и иностранных языков и лингвистического семинара Института филологии Кабардино-Балкарского государственного университета. Результаты исследования отражены в 7 научных публикациях.
Поставленные цели и задачи исследования определили его структуру. Во Введении излагаются основные положения диссертации. В первой главе «Смысловая структура научного гуманитарного текста» исследуются содержательные особенности научного текста, уровни информации, представленные в научном тексте, ментальное пространство автора научного текста, языковые и текстовые формы модальности, типы и виды оценок. Во второй главе «Сравнительный анализ способов представления оценочного ряда в русском и английском научном гуманитарном тексте» рассматриваются особенности оценочной информации и способы ее экспликации в русском и английском научных текстах, проводится сопоставительный анализ, представлены основные проблемы выявления оценочной информации в научном тексте, а также проведено сопоставление пропозиционных информативных типов.
В Заключении обобщены результаты всего исследования.
Научный текст в эпистемическом контексте
Любая коммуникация, в том числе и межкультурная, в сфере научной деятельности человека репрезентируется понятием «научный текст» и шире -понятием «научный дискурс». Указанные понятия особым образом характеризуют совокупность целеустановок коммуникантов данной сферы общения, основанный на опыте в названной сфере, специфическое содержание коммуникации и способы его организации, а также совокупность речевых и языковых средств общения.
Наука является социально значимой сферой человеческой деятельности, характеризующейся определенным набором действий, наиболее частотными из которых следует признать ментальные действия. Научный дискурс является формой научной деятельности, для его характеристики наиболее важно изучение определенного комплекса социальных ролей и когнитивного контекста, пресуппозиций. Это утверждение вытекает из одного из наиболее признанных определений дискурса - «связный текст в совокупности с экстралингвистическими (прагматическими, социокультурными, психологическими и др.) факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемую как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах)» [Арутюнова 1990:136-137].
Научный текст как репрезентация научного дискурса подчинен одной доминантной коммуникативной цели - быть источником информации. Следовательно, научный текст является важнейшим результатом научной деятельности индивидуумов. Он содержит описание объекта исследования, описание методики его изучения, представления способа или последовательности мыслительных операций, логически связанных и подводящих к определенным выводам. Изучение и анализ различных жанров научной литературы дает представление об общих принципах построения текстов, их стереотипности. Стереотипность прослеживается как в композиционной организации текста, в использовании типовой ситуации, так и в и в использовании лексических, морфологических и синтаксических средств, в организации типов текстов.
М.П.Брандес следующим образом определяет содержание научных текстов: «Общее содержание функции научного стиля можно определить как объяснение в широком смысле этого слова, которое включает в себя как закрепление процесса познания и изложение результатов познания, так и фиксацию способа применения этих результатов. Цель логики рассуждения и логики изложения - разные вещи, и не всегда цель рассуждения совпадает с целевой установкой изложения. Цель рассуждения - поиск новой истины, выведение одних знаний из других; здесь логика выступает как орудие познания. Целью логики изложения часто бывает сообщение уже установленной истины, убеждение читателя, побуждение его к действию»[Брандес, Провоторов 2003: 43].
При изучении и организации текстов различных типов совершенно недостаточно учитываются экстралингвистические факторы функциональных стилей. В данном случае мы имеем в виду, насколько при изучении смысловой структуры и композиции научного текста учитываются закономерности познавательной деятельности ученого, в частности, этапы формирования научного знания. Известно, что на процесс стилеобразования в первую очередь влияют базовые экстралингвистические факторы, прежде всего та или иная сфера деятельности человека и соответствующая форма общественного сознания. Влияние этих факторов на характер речи обусловлено коммуникативно-познавательным назначением языка в процессе речевой деятельности, т.е. языка как действительности сознания, действительности мысли. Именно эти базовые факторы определяют стилевую специфику текстов разных социально значимых сфер общения (научной, публицистической, художественной и деловой) обусловливая различия типов текста.
Научное изложение рассчитано на логическое, а не на эмоциональное чувственное восприятие, поэтому научный стиль при выборе языковых средств тяготеет к средствам, лишенным эмоциональной нагрузки и экспрессивных красок.
Однако наука и техника - это не только логика, но также источник сложных эмоций. Последнее мотивирует использование образной лексики и экспрессивных конструкций. Это определяется в значительной мере областью знания, речевым жанром, а также авторской индивидуальностью. В связи с включением результатов научных исследований в общее русло культурного развития, научной пропаганды и практики возникает потребность переводимости языка науки на естественный язык с целью популяризации, облегчения понимания. Отсюда появление образной лексики, сравнений, аналогий, конструкций экспрессивного синтаксиса: вопросов-ответов, параллелизмов, повторов, перечислений, цитат, несобственно-прямой и косвенной речи.
Изучение смысловой структуры научного текста основывается на допущении, что смысл текста есть знание его автора. Научное знание, выраженное в тексте, включает в себя объективное и субъективное знание в их единстве. «Научное знание, рассматриваемое в динамическом аспекте, является специфическим продуктом познавательной деятельности, характеризующимся особой организацией, при которой в знании отражается изменение как объекта, так и субъекта познания. При этом существенно, что знание как организованный комплекс требует того, чтобы сами изменения субъекта и объекта, принципы их отношений не просто соответствовали уровню развития субъекта и объекта, но имели установку в результате взаимодействия поднять знание на другой новый уровень (изменения должны носить качественный характер), определять его как новое знание» [Котюрова 1996: 143-144].
Научный текст и научный дискурс
Совершенно очевидно, что свойства семантической структуры высказывания обусловлены его смысловым содержанием и непосредственно связаны со структурой текстов. Такие качества текстов, как указание на содержание и компоненты содержания, коммуникативная организация способствуют не только выбору нужных точек зрения при рассмотрении значения текстов, но также связаны непосредственно с основополагающими принципами информации, содержащейся в тексте. Нет сомнения, что грамматические, пропозициональные, интенсиональные и прагматические уровни организации информации в тексте тесно взаимосвязаны и проявляются в процессе актуализации того или иного типа информации в структуре высказывания.
Выражение, представление, знания как информации в научном тексте определяется требованием к автору текста быть объективным при изложении «своего» и «чужого» знания. В этой ситуации осуществляется синтез нового знания и присвоенного (уже известного) знания; происходит включение нового знания в общий информационный банк, а создатель этого знания представляется в общей смысловой структуре текста как реальный субъект. Иначе говоря, автор знания всегда присутствует в тексте, как автор изложения или как субъект знания, на которого ссылается говорящий. Следовательно, помимо информации об объекте речи читатель извлекает комплекс сведений и о субъектах знания, об их научно-познавательных и идеологических воззрениях, что существенно усложняет смысловую структуру научного текста, превращает ее в систему, организованную иерархическим образом. Рассмотрим следующий фрагмент текста: «13 апреля 1204 г. под натиском крестоносцев пал Константинополь, мировой центр православия и православной культуры. Это не могло не найти отклика в православном славянском мире. Горестные повествования и неутешные плачи вскоре получили в нем свое широкое распространение. Но вот что важно отметить: культурная жизнь у православных славян не только не пресеклась, но и не ослабла. Скорее наоборот, в каждой из этих стран стали все больше набирать силу местные черты и особенности, четче выражаться национальный колорит.
Сказанное можно проследить, например, по храмам Македонии и Болгарии XIII века - св. Климента в Охриде и Пантократора в Несебре. Фасады этих церквей получают богатейшую декоративную обработку из кирпича и каменных плит, складывающихся вряд мелких арочек, шахматный узор. За счет этого храмы выглядят празднично и нарядно, теряя ту строгость, которая характеризует византийское зодчество» [Рогов 1996: 455].
Пропозиционное содержание данного текста можно представить следующим образом: 13 апреля 1204 г. под натиском крестоносцев пал Константинополь. Это нашло определенный отклик среди православных славян, который проявился в печальных повествованиях и плачах. Но после падения Константинополя культурная жизнь у православных славян продолжалась. Этот факт проявился в том, что в их культуре стал проявляться национальный славянский колорит.
В доказательство можно привести храмы Македонии и Болгарии XIII века - св. Климента в Охриде и Пантократора в Несебре. Фасады этих церквей получают оригинальный узор, который отличается от византийского зодчества. Византийское зодчество характеризует строгость, а славянское - праздничность, «нарядность».
Вторая часть данного текста заключается в том, как автор расставляет акценты в сообщении, что он подчеркивает, что считает актуальным, из этого складывается представление о том, как он относится к излагаемому. Интерпретационный, «авторский» компонент содержания текста можно представить следующим образом: Поскольку Константинополь являлся мировым центром православия и православной культуры, то его падение под натиском крестоносцев 13 апреля 1204 г. следует расценивать как отрицательный факт. Так считалось в православном славянском мире, так считает и автор данного текста. Вопреки ожиданиям многих, падение Константинополя не привело к прекращению культурной жизни славян, и это также следует считать положительным фактом. После этого события в славянской культуре все ярче стал проявляться национальный колорит. Факты, приводимые подтверждают данный факт.
Таким образом, в содержании текста неразрывно связаны различные типы информации. Смысл, основное содержание текста, развертывается постепенно в отдельных пропозициях, которые связаны между собой известными логическими отношениями; они выражаются конкретными синтаксическими средствами - определенными преобладающими структурными схемами, союзами, союзными и вводными словами. При изучении смысловой структуры текста необходимо учитывать, что смысл текста принципиально отличен от смысловой стороны речевых образований менее высокого уровня организации и что смысловая структура текста представляет собой сложное, многоаспектное и многоуровневое явление. Текст не является хаотическим нагромождением, а иерархической организацией смыслов, поэтому в этой структуре целесообразно различать статический и динамический аспекты, которые могут и не поддаваться собственно лингвистическому анализу. Специфика смыслового содержания текста заключается и в его объемности, которая является производной от сложного семантического устройства данной речевой единицы.
Любой текст как особая речемыслительная форма позволяет представить некоторую картину мира (фрагмента мира) в виде развернутой системы представлений, идей, суждений, концепций. Существуют различные методики представления смысловой структуры текста в виде постепенно усложняющихся семантических комплексов, в основе которых лежат элементарные смысловые единицы, вступающие в многоступенчатые связи и поглощающие предшествующие единицы. Одной из плодотворных методик такого анализа является изучение коммуникативной структуры текста, интенционального анализа составляющих текст микротекстов. В ряде исследований предлагается рассматривать в качестве основной смысловой единицы текста речевой, или актуальный смысл. Другая методика предлагает нам исследовать научный текст как схематическое отражение процесса получения нового знания. Поскольку научный текст любого жанра является завершающим этапов научного творчества, которое призвано решать различные познавательные задачи, то можно утверждать, что он является конкретным проявлением формы и этапов когнитивной деятельности ученого в конкретной ситуации деятельности. Отражению в тексте этапов познания должна способствовать единая сущность мыслительного процесса у автора и читателя научной литературы. Исходя из этого автор текста обязательно учитывает принципы понимания читателем развития мысли при решении творческой задачи, что также весьма важно для успешной коммуникации.
Выражение оценки различных типов информации в русском научном тексте
Как известно, субъективная оценочность не может реализовываться в научном тексте в традиционной системе шкалы оценок, как «хорошо» или «плохо». Она трансформируется в свойственные научному дискурсу формы: «хорошо» значит «истинно», «достоверно», «плохо» значит «недостоверно». Точкой отсчета, условным «нулем» на этой шкале является «достоверность», следовательно, как и в традиционной системе выражения оценок положительный ряд расположен гораздо ближе к нулю, чем отрицательный. В этой ситуации возникает необходимость разграничения «нулевого» и «положительного» на данной шкале, которое выражается соответственно имплицитной достоверностью, которая обеспечивается установками на объективность изложения самого научного стиля, и актуализацией, подчеркиванием достоверности, которая требует привлечения специальных языковых и речевых средств. Как правило, в смысловой структуре научного текста противопоставляется старое знание изначально объективное, достоверное, и новое знание как «положительно» достоверное, обязательным условием создания «положительной» достоверности является его аргументация, представленная в содержании текста и в его композиции, необязательным, субъективным фактором является дополнительная актуализация «положительности» языковыми и речевыми средствами.
Отрицательная оценка выражается через характеристику информации как недостоверной. Она может реализовываться путем аргументации или путем речевой характеристики знания как недостоверного. Нередко указание на недостоверность знания «смягчается» заменой его характеристики как «вероятного» или «возможного». Следовательно, вероятность и возможность выступают в системе «координат» научного стиля как способы указания на «неполную достоверность», с одной стороны, и как способ актуализации процесса получения нового знания, например, при формулировании гипотезы или тезиса, характеристике аргументов, в этой функции «возможность» или «вероятность» противопоставлены «необходимости». Модальность «необходимости» выполняет в научном стиле особые функции: чаще всего она служит как актуализатор «достоверности» / «недостоверности» в процессе выведения «нового знания», доказательства тезиса. Рассмотрим представленную информацию на конкретных примерах.
При изложении содержания теоретической направленности автор, как правило, разграничивает старое и новое знание. Обычно в тексте старое знание интерпретируется по-разному в зависимости от его функций в процессе получения нового знания. Так, если в системе научных представлений существует более чем одна точка зрения на исследуемую проблему, то часть старого знания, которая лежит в основе аргументации, характеризуется как положительная, то есть достоверная, а другая часть, которая создает препятствия для формулирования тезиса, подвергается критике, оценивается как недостоверная или «возможная». Следовательно, старое знание нередко не только актуализируется, но и характеризуется через определенного рода отношение к новому полученному знанию. Характеризация актуального старого знания относительно нового осуществляется благодаря выражению отношений согласия / несогласия с этим знанием, его достоверности / недостоверности. Например: 14) Н.В.Анфимов и А.В.Гадло почему-то рассматривают памятник как селище (Анфимов Н.В., 1982; Гадло А.В., 1976, с. 157). Трудно объяснить, почему это городище считают селищем, ибо невозможно не заметить его мощные естественные и искусственные оборонительные сооружения. В действительности он представляет собой довольно крупное городище с площадью более 20 га, культурный слой памятника толщиной от 0,30 до 1,10 м насыщен фрагментами керамики и костями животных (Биджиев Х.Х., 1989, с. 24-27). Большая площадь, ярко выраженный культурный слой с многочисленными остатками жилых и хозяйственных построек, мощная фортификация свидетельствует о том, что оно явилось одним из крупных памятников в средней Кубани. Видимо, оно являлось центром одного из крупных родов Кавказской Болгарии VIII-Хвв. н.э., игравшей не последнюю роль в насыщенный политическими событиями период.
В приведенном фрагменте автор выражает несогласие с ранним утверждением через указание на его недостоверность {трудно объяснить..., почему-то рассматривают), и тем самым актуализирует собственное суждение, подчеркивая его вводным словосочетанием (в действительности же...). Таким образом, указание на недостоверность старого знания реализуется путем выражения несогласия с ним, непонимания его, и затем подчеркивается противопоставлением достоверности противоположной точки зрения, то есть нового знания, которое в свою очередь подтверждается конкретными аргументами.
Прямое указание на несогласие со старым знанием может быть выражено следующим образом: 10) Вопреки И.Э.Клюканову я полагаю, что знаки не переводят сами себя, а переводчик если и медиатор - то креативный, реконструирующий соответствующий контекст, который есть не что иное, как архитектоническая соположенность и рядоположенность вербальных (и невербальных) цепочек в их формальном и содержательном отношении, а затекст и подтекст совокупность логосем и эйдосем, могущих эксплицитно и имплицитно присутствовать и в исходном, и в переводном тексте.
Автор излагает собственную точку зрения как противоположную «старой», приводя аргументы в пользу «достоверности» собственной точки зрения. Однако в целом ряде случаев автор прибегает к последовательному рассмотрению старого знания, просеивает его сквозь «сито» собственной гипотезы, либо доказывая его полную несостоятельность, либо «разделяя» его на части, которые могут соответствовать или не соответствовать его гипотезе.
Указанные приемы «отрицательной» характеристики старого знания реализуются по-разному в различных жанрах научного стиля. Наиболее ярко и разнообразно они представлены в таких жанрах, как рецензия и монография. И в том, и в другом случае это связано с целеустановками самого жанра, который реализуется как последовательная характеристика (=то есть, оценка) достоверности / недостоверности знания или детальная характеристика проблемы, области знания в целом, которое выступает как определенная исследовательская платформа для демонстрации процесса вывода нового знания. В научных статьях различного типа чаще всего мы встречаемся с приведенным выше (примеры 14 и 10) способом: недостоверность старого знания вытекает из того, что 1) автор не согласен с данной точкой зрения; 2) точка зрения автора противоположна данной, следовательно данная точка зрения неверна, так как точка зрения автора вполне аргументирована.
Выражение оценки информации различных типов в английском научном тексте
Английский научный текст, как и русский, обладает теми же коммуникативными установками, а следовательно, и речевыми и языковыми особенностями, что и русский текст. Это отмечается в работах множества исследователей, таких как Арнольд И. В., Васильев Ю.А., Одинцов В. В., Гальперин И.Р. и другие. Следовательно, можно предположить, что те свойства, которые декларируются для русского научного текста, реализующиеся в установках на объективированность и точность изложения, некатегоричность высказывания, свойственны и английскому научному тексту.
Рассмотрим следующий текст: 1)"MANY THINGS HAVE BEEN LONG OPERATING towards a gradual change in our principles. But this American war has done more in a few years than all the other causes could have effected in a century." Thus wrote Edmund Burke, politician and philosopher, a scant two years after the first shots of the American war rang out at Lexington. In recent years British historians have been paying close attention to such comments by Burke and his contemporaries. Where once the French Revolution, and its ricochets, was the fin-de-siecle story of transformation, now the years of the American war are the location for all manner of historical change. Approved or disapproved by the future conservative, the changes effected by this war encompassed notions of liberty and authority, patriotism and the nation, representation and the role of the "people" in politics. Most provocatively, and beyond the lofty vision even of Burke, it is argued that the war s disturbing effects extended to the very category of identity itself.
This should be music to the ears of American historians concerned that the new paradigm of the "Atlantic world" should play out on both sides of the ocean. After all, in recent years, they too have been putting together a brilliantly expansive political history that goes beyond the "high! " to print culture, to political ritual, and to the public sphere. We now know a great deal about the "parlor politics" of government-building, the dynamic tension between burgeoning democracy and elite values, and the "perpetual fetes" and festive parades of political culture. Yet here is an odd note or perhaps rather a missing movement in the score [ Knot 2004: 19].
Как видим, представленный текст является в достаточной степени аффективным, почти публицистическим по обилию метафор и оценок, употребленных клишированных сравнений и ярлыков. Однако из этого отнюдь не следует, что англоязычный научный текст является более эмотивным в отличие от русского. Мы использовали данный фрагмент как пример, демонстрирующий то множество оценочных средств, которые могут быть представлены в исследуемом дискурсе. Данный фрагмент является началом статьи, и, следовательно, представленные в нем единицы субъективной оценки выполняют еще и функцию привлечения внимания читателя. Необходимо обратить внимание на то, что эмотивность в данном фрагменте создается в значительной степени лексическими средствами: Thus wrote Edmund Burke, politician and philosopher, a scant two years after the first shots of the American war rang out at Lexington... Автор использует здесь большей частью вторичные номинации с оценочным значением, а также и клишированные сложные наименование, отличающиеся сложной символикой, понятной носителям данной социальной культуры: Where once the French Revolution, and its ricochets, was the fin-de-siecle story of transformation, now the years of the American war are the location for all manner of historical chame. В этом фрагменте используются и речевые приемы выразительности, основанные на использовании синонимических рядов и антонимов, а также газетные штампы: Approved or disapproved by the future conservative, the changes effected by this war encompassed notions of liberty and authority, patriotism and the nation, representation and the role of the "people" in politics...This should be music to the ears of American historians concerned that the new paradigm of the "Atlantic world" should play out on both sides of the ocean. After all, in recent years, they too have been putting together a brilliantly expansive political history that goes beyond the "high" to print culture, to political ritual, and to the public sphere.
Как видим, в представленном примере мы практически не встретили текстовых форм оценочности, отмечаемых в русскоязычных научных текстах, не отметили грамматических и лексико-грамматических средств оформления модальности текста. Модальные глаголы, использованные автором для построения элементов текста, целиком входят в пропозицию предложения, образуя его предикат, и не оказывают существенного влияния на модальность текста в целом: But this American war has done more in a few years than all the other causes could have effected in a century." This should be music to the ears of American historians concerned that the new paradigm of the "Atlantic world" should play out on both sides of the ocean. Мы полагаем, что это связано во многом с модальностью всего текстового фрагмента в целом публицистического по сути. В данном фрагменте автор пытается кратко изложить определенную точку зрения, которая представлена в политологии и публицистике на внешнюю политику США, на войны, которые ведут США и страны НАТО. Эмотивность изложения представляется здесь определенным приемом текстового повествования, в котором субъективной нерасчлененности субъективных оценок (начало статьи) противопоставляется рациональная оценочность ее основной части. В начале статьи автор в достаточной степени субъективно представляет свой взгляд на историю войн, которые вели США, используя и почти художественные приемы повествования, и исторические анекдоты: 2) (We could almost be forgiven for supposing that armed conflict and bloody battle took place on British not American soil.) Strange omission: this was a long and blood-soaked war—the longest war in American national history until Vietnam. For its duration, it dominated and transformed public life and print culture. It saw the injury or death of many thousands of combatants and civilians, generated conflicts within families and communities, demanded often impossible decisions and loyalties, and made many refugees. Дальнейшее изучение данного текста позволяет понять и некоторым образом объяснить практически публицистические приемы автора анализируемого текста. Как нам показалось, основная цель автора данной статьи - исследование формирования социальной оценки войн, которые вела Америка, и, в частности, войны за Независимость, которая, по ее мнению, оказала и продолжает оказывать значительное влияние на политическую элиту США.
Рассмотрим фрагмент другого текста: 3) GLOBAL ECONOMIC SYSTEMS are to a great degree determined by the cultural logics of consumer demand. Thus reflection on the effects of consumer desire within networks of relation - even effects that seem to contradict dominant power relations - sheds critical light on processes of globalization, past and present. For instance, the recognition that the social calculi shaping consumer desire are both local and transcend the local, and that global economies regularly accommodate changing desire, makes it less probable that the forms global systems take are reducible to a single logic such as capital accumulation, important as it is. What attention to "peripheral" cultures of demand, or any local interests that produce long-range reverberations, brings to historical analyses of global processes is an appreciation of both mutual determination and plural causality [Presthold 2005: 110].
