Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Основные элементы понятийной и язьжовои картин мира . 9
1.1 Понятие как форма отражения реальности и основной элемент картины мира 9
1.2 Языковой знак как средство объективации человеческого сознания (знак и понятие/ знак и значение) 19
1.3 Слово и лексема: связь материального и идеального 24
1.4 Понятие "предметность" в картине мира как основа для выделения существительных 27
Выводы по главе 30
ГЛАВА 2. Понятие «предмет» и «предметность» в понятийной картине мира 32
2.1 Формирование понятия "предмет" как результат процесса восприятия 32
2.2 "Предмет" как функциональная система качеств. Образ предмета как локальная система признаков 35
2.3 Переход от конкретного мышления на уровень абстракции. Расширение понятия "предмет" от референта до денотата 38
2.4 Роль признаков в формировании понятия о предмете в картине мира. Классификация признаков 41
2.5 Формирование понятий "состояние" и "действие" как свойств предмета. Межпредметное отношение как признак предметности 48
2.6 Основы формирования понятия абстрактного предмета. Сходство как вид отношения между субъектом и объектом познания 51
2.7 Типы отношений, возникающих при взаимодействии предметов 64
Выводы по главе 71
ГЛАВА 3. Формальный и когнитивный аспекты грамматических категорий имени существительного 74
3.1 Категория рода 74
3.1.1 Роль категории рода имени существительного в формировании языковой картины мира (на материале русского языка) 74
3.1.2 Категория рода имени существительного в английском языке и языковая картина мира 95
3.2 Категория числа 108
3.2.1 Особенности выражения реальности категорией числа в английском языке 108
3.2.2 Функции категории числа в русском языке и их роль в выражении количественной характеристики предмета 131
3.3 Категория падежа 142
3.3.1 Формальные и когнитивные функции категории падежа в английском языке 148
3.3.2 Роль категории падежа в передаче реальных межпредметных отношений (на материале русского языка) 155
Выводы по главе 173
Заключение 176
- Понятие как форма отражения реальности и основной элемент картины мира
- "Предмет" как функциональная система качеств. Образ предмета как локальная система признаков
- Основы формирования понятия абстрактного предмета. Сходство как вид отношения между субъектом и объектом познания
- Роль категории рода имени существительного в формировании языковой картины мира (на материале русского языка)
Введение к работе
Использование когнитивного подхода в изучении грамматических явлений языка становится все более и более актуальным, с его помощью возможно установление связей языковых грамматических категорий с когнитивной деятельностью человека, исследование степени соответствия между грамматическими категориями и выражаемой ими реальностью, проведение анализа особенностей формирования языковой картины мира и т. д. То, что выделение частей речи во многом имеет под собой когнитивную основу, а сами части речи являются "проекциями" в мир языка объектов действительности (см. [Кубрякова 1978, 5]), свидетельствует о существовании серьезных предпосылок для проведения когнитивно-грамматических исследований грамматических категорий отдельных частей речи.
Начало рассмотрению сложных отношений языка и мышления было положено всемирно известными врачами-нейрофизиологами и психологами (П. Брока, К. Вернике, И. М. Сеченов, В. М. Бехтерев, И. П. Павлов и др.). Дальнейшее их изучение имело место в области психолингвистики (Ч. Осгут, Т. Себеок, Дж. Гринберг, Дж. Кэролл, А. А. Леонтьев, И. Н. Горелов, А А. Залевская, Ю. Н. Караулов и др.). Данные этих исследований легли в основу когнитивной лингвистики, складывающейся в последние два десятилетия XX века, и нашли отражение в трудах родоначальников данного направления (Дж. Лакофф, Р. Лан-гакер, Р. Джакендорф). Труды этих ученых, в свою очередь, подробнейшим образом охарактеризованы в работах Е. С. Кубряковой, наметившей также проблематику и пути развития когнитивной лингвистики в России.
Среди языковых проблем, рассматриваемых когнитивной лингвистикой можно отметить следующие: когнитивный подход к выделению частей речи (Е. С. Кубрякова), когнитивные аспекты номинации и словообразования (Е. С. Кубрякова, О. В. Раевская, Г. В. Аликаева), компонентный анализ значения слова (Ю. Д. Апресян, И. А. Мельчук, А. К. Жолковский), прототипическая семан тика ( Дж. Лакофф, И. К. Архипов) когнитивная метафора (Б. Пиирайнен, С. М. Нухов, Л. М. Урубкова, Н. М. Орлова, В. Ф. Новодранова, Н. И. Алексеева и др.) и т. д.
Когнитивная лингвистика предоставляет исследователям возможность по-новому рассматривать вопросы взаимоотношений языка и мышления, включая, с одной стороны, вопрос о роли языка в познавательной деятельности человека (Ю. Д. Апресян ), с другой стороны, о роли человеческого фактора в языке ( Ю. Н. Караулов, И. П. Сусов, И. К. Архипов). Когнитивная лингвистика способствует выделению новых проблем, среди которых большой интерес у исследователей вызывает проблема языковой картины мира (концептосферы) (И. Г. Ольшанский, 3. А Харитончик, Б. Ф. Тарасов, И. К. Архипов) и связанные с ней вопросы членения (концептуализации, категоризации) языковой действительности, отражения ее в языке (Б. С. Кубрякова, Н. Н. Болдырев, Т. В. Булыгина, А. Д. Шмелев). Язык, таким образом, рассматривается когнитивной лингвистикой как форма жизнедеятельности человека (Б. С. Кубрякова), как способ осознания и вербализации человеческого опыта (И. К. Архипов).
Однако как видно из перечисленной выше проблематики, в большинстве исследований, проводимых в русле когнитивного направления, преобладает изу чение логико-семантического аспекта языковых явлений (Е. С. Кубрякова, А. Д. Шмелев, Н. Д. Арутюнова). Проведенные исследования являются существенным вкладом в современную лингвистическую науку, т. к. способствовали обнаружению семантических параметров (Ю. Д. Апресян, И. А. Мельчук, А. К. Жолковский) и позволили начать составление семантических словарей, а также заняться поисками семантических первоэлементов, лежащих в сфере когнитивной деятельности человека.
Грамматические категории обнаруживают непосредственную связь с когнитивной деятельностью человека, подтверждением чему служит существование в реальном мире материальных предпосылок грамматических явлений и их способность выражать внеязыковую действительность. Так, несмотря на то, что каждый язык индивидуален в подходе к использованию человеческого опыта, по-своему членит реальность и предлагает свою собственную категоризацию мира (см. [Кубрякова 1994, 5]), что выражается в том, что части речи по-разному представлены в различных языках мира, такая часть речи как имя существительное имеется практически во всех языках, основанием чему служит отражение человеческим сознанием предметов окружающего мира, а следствием — наличие в разных языках слов, обозначающих материальные предметы. Следовательно, в сознании должна существовать связь между грамматическим понятием имени существительного и понятием "предмет". Более того, тот факт, что в класс имен существительных входят также слова, выражающие абстрактные понятия, свидетельствует о том, что существующее в картине мира понятие охватывает не только материальные предметы. Определение имени существительного как части речи, которая выражает предметность, и та легкость, с которой носители языка находят в предложении слова, обозначающие предметы, свидетельствует о том, что опора на понятия "предмет и "предметность" в определениях существительного небезосновательна. Имя существительное обладает в разных языках различным набором грамматических категорий, по-разному функционирующих и оказывающих, очевидно, различное влияние на формирование своеобразных языковых картин мира.
Цель нашей работы заключается в установлении роли грамматических категорий имени существительного в формировании языковой картины мира. Исходя из указанной цели исследования, мы решали следующие конкретные исследовательские задачи:
1) изучение и исследование сущности грамматической категории имени существительного в связи с понятием "предметность",
2) исследование когнитивных особенностей функционирования в языке грамматических категорий имени существительного,
3) сравнение формальных и когнитивных функций грамматических категорий имени существительного,
4) сопоставление степени когнитивной нагрузки категорий имени существительного в английском и русском языках.
Объектом нашего исследования является категория имени существительного. Предмет исследования - когнитивно-грамматическая природа имени существительного и функции грамматических категорий с формальной и когнитивной точек зрения. Материалом послужили имена существительные и связанные с ним части речи в английском и русском языках, являющихся представителями европейских языков разных типов, а именно: аналитического в английском языке и синтетического в русском языке соответственно.
Цели, задачи, общетеоретические предпосылки обусловили метод нашего исследования. Основным методом нашего исследования явился комплексный метод, включающий различные виды анализа: системного, ономасиологического и грамматического, которые подразумевают изучение отношений:
1. между внеязыковой действительностью и картиной мира,
2. между понятийной картиной мира и ее языковым выражением,
3. между понятием и словом,
4. понятием и предметом внеязыковой действительности,
5. словом и предметом,
6. словами в предложении.
Нами использовался также сравнительно-сопоставительный метод для сравнения грамматических категорий имени существительного с точки зрения соответствия их грамматической формы определенному внеязы-ковому явлению на материале двух языков разных типов.
Новизна исследования заключается:
1. В применении системно-когнитивного подхода к исследованию грамматических явлений, что позволило дать ономасиологическое объяснение некоторых явлений, которые рассматриваются как исключение из грамматических правил.
2. В системном рассмотрении сущности понятия "предметность", которое на ходит свое грамматическое выражение в имени существительном.
3. В углубленном изучении роли грамматических категорий имени существительного в формировании языковой картины мира.
4. В применении типологического подхода к исследованию различий в выполнении когнитивных функций грамматическими категориями имени существительного в английском и русском языках.
Теоретическая значимость нашего исследования состоит в рассмотрении языковых грамматических категорий под новым углом зрения, а именно, с точки зрения когнитивной грамматики. Данное исследование вносит вклад в разработку проблемы формирования языковой картины мира с помощью грамматических категорий. Изучение грамматических категорий с когнитивной точки зрения открывает широкие возможности для определения характера отношений грамматики с онтологией, степени выражения грамматиками разных языков мировоззрения носителей языка, случаев отражения в языке социальных изменений в обществе, выражения субъективного отношения к обозначаемым объектам действительности.
Результаты нашего исследования могут найти практическое применение в спецкурсах, спецсеминарах и курсах лекций по теоретической грамматике английского языка, сравнительной типологии английского и русского языков, введению в языкознание, общему языкознанию, теории перевода. Результаты исследований могут также быть использованы в преподавании практической грамматики английского и русского языка в школе и вузе, т. к. работа позволяет рассматривать исключения из правил, описываемые традиционной грамматикой, как закономерности с точки зрения когнитивной грамматики.
Апробация работы: по результатам исследования сделаны доклады на научных конференциях ИвГУ, ЯГСХА, заседаниях кафедры английского языка ЯГПУ, лекциях по введению в языкознание и теории перевода. Отдельные положения диссертации нашли отражение в семи публикациях общим объемом 1, 5 п. л.
Понятие как форма отражения реальности и основной элемент картины мира
Человек существует в очень сложном мире, состоящем из вещей, с которыми ему ежедневно приходится вступать во взаимодействие в процессе практического освоения мира с целью обеспечения собственной жизнедеятельности. История становления человека показывает, что практическое освоение мира с момента создания орудий производства есть одновременно и его осмысление. Поэтому окружающие человека вещи являются объектами не только практической, но и когнитивной деятельности, в результате которой в сознании закрепляются выявленные и осмысленные человеком в процессе практической деятельности различные признаки и свойства предметов, явлений и процессов. Одновременное развитие как практической, так и когнитивной деятельности человека приводит к становлению абстрактного мышления, являющегося прежде всего этапом образования в сознании таких обобщенных образов предметов и явлений, которые удерживают в своей форме существенные черты и свойства предметов, что позволяет этим формам фиксировать в сознании отраженные фрагменты объективного мира в виде идеальных сущностей — понятий и их связей (ср. [Колшанский 1990, 8]). Осознание существующих в реальном мире закономерностей приводит к созданию символов и знаков, помогающих человеку ориентироваться в реальном мире вокруг него.
Реальный мир отражается в сознании человека в виде системы понятий, заключающих в себе обобщенные знания обо всем существующем и поддающемся осознанию, и предстает в мышлении индивидуума в виде картины мира (концептосферы), сформированной личностью в результате индивидуального опыта и ощущений, а также под влиянием коллективного опыта. Как известно, мысль о том, что создание картины мира (концептосферы) или картины реальности является необходимым моментом жизнедеятельности человека, развивал А. Эйнштейн: „Человек стремится каким-то адекватным способом создать в себе простую и ясную картину мира для того, чтобы оторваться от мира ощущений, чтобы в известной степени попытаться заменить этот мир созданной таким образом картиной" (пит. по [Архипов 2001, 4]). В отличие от животных, поведением которых управляют инстинкты, человек для своего ориентирования в мире нуждается во множестве особых символических структур, "возможных миров" - языке, мифологии, религии, искусстве, науке, служащих для регуляции его жизнедеятельности1.
Картина мира — плод аналитической работы человеческого ума, сопутствующей любому соприкосновению человека с реальным миром, результат познавательной деятельности, которая невозможна без согласования с объективными закономерностями мира, отражаемыми сознанием. Картина мира в сознании человека является, по сути, идеальным образом внешнего мира. Этот идеальный образ есть структура символическая. Сформированная на основе понятий, она являет собой "смысловой двойник мира" . Основанная на жизненном опыте, выработанном в процессе взаимодействия человека с миром, внутренняя картина мира представляется ее носителю достоверной. Как "компонент мировоззрения" (см. [Архипов 2001, 6]), картина мира претендует на абсолютную подлинность и тождество с действительностью. Субъект картины мира верит, что мир таков, каким он представлен в этой картине, несмотря на то, что отдельные компоненты картины мира являются не чем иным как заблуждениями, предрассудками, суевериями. Однако в целом мир сознания не может быть чем-то новым, несогласуемым с окружающим миром, поскольку это привело бы к прекращению существования человека, раздавленного „... силами, не поддающимися ни теоретическому, ни практическому овладению вследствие принципиальной разнородности законов, управляемых бытием, с одной стороны, объективного мира, а с другой, — субъективного" [Колшанский 1990, 15 16].
Человек формирует понятия об окружающей его действительности посредством мышления и благодаря органам зрения, слуха, обоняния, осязания, дающих мышлению возможность отразить вещи и их признаки. Степень полноты познания, степень точности понятия, с одной стороны, зависит от заложенных в человеке, как существе мыслящем, биологически обусловленных возможностей, а с другой стороны, как отмечает Е. С. Кубрякова, „... сама наша способность формировать концепты и мыслить есть результат того, как физически организованы наши тела и как протекает их взаимодействие с внешним миром" [Кубрякова 2001, 33]. Наша способность видеть и слышать ограничена особенностями строения наших органов зрения и слуха. Наши возможности обоняния и осязания развиты, вероятно, настолько, чтобы мы могли приспособиться к окружающему нас миру, ср.: „Мозг человека и его тело беспрерывно совершают работу по категоризации мира, это неотъемлемая часть нашего опыта, и человечество не выжило бы, если бы категории не были зависимы от формы человеческого тела и его возможностей, от всей сенсомоторной организации человека" [Кубрякова 2001, 33]. Наше мышление направлено на составление таких представлений о мире и предметах в нем, которые отвечали бы потребностям жизнедеятельности человека. Основополагающие представления и понятия (концепты), выработанные сознанием человека в процессе практического освоения им мира и необходимые, как уже подчеркивалось выше, для обеспечения его жизнедеятельности, составляют понятийную картину мира (концеп-тосферу).
Формирование понятий об окружающем мире связано с осознанием человеком своей собственной роли в мире окружающих его вещей, с постижением собственного "я". Поэтому картина мира постоянно изменяется, и у каждого поколения людей она своя, однако на каждом этапе своего развития она содержит понятия, разделяемые большинством. На определенных ступенях развития человечества любое отклонение от разделяемых современниками понятий о мире могло быть не понято и не принято обществом. Истории известны случаи жестокой расправы над людьми, понятия о мире у которых противоречили общепринятым нормам. В средние века еретиков сжигали на костре (Дж. Бруно), отлучали от церкви, запрещали распространять их идеи (Н. Коперник, Г. Галилей). Однако по мере осознания человеком самого себя, по мере роста потребностей человека в сфере жизнедеятельности и жизнеобеспечения, возрастают и требования к картине мира. Наряду с понятийной картиной мира появляется научная, отличающаяся от первой степенью приближения к реальному положению вещей и основывающаяся уже на научных знаниях.
"Предмет" как функциональная система качеств. Образ предмета как локальная система признаков
Каждый отдельный предмет в реальном мире существует как функциональная система, между элементами которой (качествами), существует функциональная связь.
Отдельная вещь материальна, а материя представляет собой бесчисленное многообразие различных качеств (см. [Уемов 1963,19]). Согласно Аристотелю, существующими независимо являются отдельные вещи — субстанции. Отдельные вещи обладают присущими им качествами. Если следовать аристотелевской логике, то примерами отдельных вещей или субстанций можно считать "Эйфелеву башню", "соседскую собаку" и "этот карандаш", т. к. все они существуют независимо. В то же время свойства, согласно аристотелевской логике, не могут существовать вне вещей, ср. : "В то же время высота Эйфелевой башни, черный окрас собаки и шестигранное сечение карандаша являются свойствами, которые не существуют независимо от башни, собаки и карандаша. Субстанции обладают свойствами, и свойства существуют как свойства субстанции. Помимо субстанций свойства не имеют какого-либо независимого существования" [Скирбекк, Гилье 2000,119].
Такие характеристики, как высота, форма, цвет мы относим к качествам вещи, а под свойствами понимаем состояние и действие. Под качеством мы понимаем то, что неотъемлемо от вещи: изменение присущего вещи качества может привести к изменению самой вещи; свойство, в отличие от качества, связано с отношением вещи к другим вещам и процессам природы. Ср.: „Свойства в их отношении к вещам можно разбить на две группы. Свойства одной группы являются границей данной вещи, т. е. с исчезновением этого свойства данная вещь превращается в другую. Такие свойства назовем качествами вещи. Иными словами, качество это существенное свойство. Свойства другой группы не являются границами данной вещи. Их будем называть просто свойствами" [Уе-мов 1963,39].
В системе, состоящей из десяти категорий знания и познания, предложенных Аристотелем и остававшихся неизменными вплоть до появления категорий И. Канта, одна категория — категория субстанции — противопоставлялась остальным девяти (акциденциям). Под категорию субстанции, согласно Аристотелю, подпадают все понятийные образования, задача которых состоит в обозначении сущего, т. е. того, что может существовать само по себе и быть носителем несамостоятельных свойств. Акциденции, к которым Аристотель относит и атрибуты, напротив, лишены свойств и связаны с субстанцией как с их носителем, как с их онтологическим субстратом (см. [Аристотель 1978, 2: 55], ср. также [КоИег 1988, 212-213]). Б. Спиноза, подобно Аристотелю, считает атрибутом все то, "... что ум представляет в субстанции как составляющее ее сущность" [Спиноза 1957, 367]. А. И. Уемов рассматривает вещь как систему качеств. Изменение качеств в процессе развития или под воздействием внешних факторов может способствовать превращению одной вещи в другую, независимо от сохранения или изменения присущих ей пространственных характеристик. Так, лед превращается в другую вещь - воду, вода превращается в пар. Радий при радиоактивном распаде превращается в радон, нейтрон - в протон и т. д. Одна вещь - гусеница - превращается в другую вещь - куколку, куколка - в бабочку.
Сущность качественного понимания вещи А. И. Уемов выражает в следующих определениях: "Вещь - это система качеств. Различные вещи - это различные системы качеств. Одна и та же вещь - это одна и та же система качеств" [Уемов 1963,21]. Функциональная связь между качествами способствует сохранению целостности вещи. При потере одного из качеств, нарушается целостность вещи, и она прекращает свое существование, при этом имеются в виду те качества, которые обеспечивают существование вещи, т. е. существенные. Например, словом мужчина мы обозначаем человека, взрослого, мужского пола. Отсутствие одного из признаков, например, признака пола, не позволяет нам по двум оставшимся ("человек" и "взрослый") идентифицировать данный предмет как мужчину. Признаки "человек", "мужского пола" при отсутствии указания на возраст позволяют нам предположить, что это либо мальчик, либо мужчина. Отсутствие родового признака "человек", при наличии двух других ("возраст" и "пол") позволяют нам думать, что это животное. Такие признаки как "больной", "сильный", "смелый", "веселый", "свирепый", не нарушают целостности вещи, их отсутствие не приведет к исчезновению вещи. Таким образом мы видим, что не все признаки одинаково важны как для понимания сущности вещи, так и для выделения вещи как отдельного предмета из числа других предметов. Функциональная связь между качествами обеспечивает функциональную целостность вещи, а, следовательно, вещь представляет собой функциональную систему качеств (или признаков).
Основы формирования понятия абстрактного предмета. Сходство как вид отношения между субъектом и объектом познания
Процесс обобщения происходит на той стадии развития человека, когда у него формируется понятие сходство, тесно связанное с понятием различие. Познание окружающего мира, как уже подчеркивалось ранее, невозможно без осознания человеком разумным собственного V. Можно сказать, что ребенок или взрослый индивид воспринимает себя субъектом познания, ср.: "Субъектом называем вещь как познающую и действующую, т. е. прежде всего себя, наше я, потом всякую вещь, уподобляемую в этом отношении нашему я" [Потебня 1968,7]. С другой стороны, то, что познается человеком, воспринимается как объект познания: "Объектом, предметом называем вещь, противоположную субъекту, познаваемую, подлежащую действию, косвенно изменяющую его" [Потебня 1968, 7].
На самом раннем этапе своей жизни ребенок находит сходство между окружающими его предметами и самим собой. Уподобление вещи самому себе выражается на ранней стадии развития ребенка в олицетворении, персонификации, оживлении предметов, окружающих его. В представлении ребенка кукла живет, подобно ему самому: ребенок кормит ее, укладывает спать, знает, что ее нельзя ломать, т. к. ей будет "больно". Иными словами, ребенок изначально воспринимает окружающие его вещи как существа одушевленные. Для детей дошкольного возраста типичной является вера в реальное существование героев сказок: Бабы Яги, Кащея Бессмертного, Деда Мороза, что является отражением определенного уровня развития мышления. Это, очевидно, объясняется доминирующей ролью чувственного восприятия в процессе познания ребенком окружающего мира на данном этапе его развития.
В истории эволюции человеческого сознания зафиксирован этап господства тотемизма и фетишизма, при которых процветал культ неодушевленных предметов, наделяемых людьми сверхъестественными свойствами, естественным являлось почитание животных, растений, явлений природы. В сознании взрослого современного образованного человека олицетворение и персонификация воспринимаются ни чем иным как средством или приемом метафорического переноса. Для древнего и для детского мышления "превращение" неживого в одушевленное является, очевидно, не метафорическим, а буквальным. Согласно точке зрения Лосева, мотив превращения, широко используемый как в древней, так и современной литературе, являлся в древности универсальным мировоззрением и основным законом как логики, так и природы. Взаимная превращаемость одной вещи в другую осуществлялась в сознании людей с легкостью, которая объясняется тем, что первобытный человек, вообще, не знал еще ничего устойчивого в вещах, не отделял в вещи ее внешность и ее сущность. Поэтому взаимопревращаемость и взаимопроницаемость оказалась для человека на данном этапе его развития наиболее естественной и наиболее понятной формой существования и взаимодействия вещей, явилась основой мировоззрения или картины мира. Взаимопревращаемость и взаимопроницаемость вещей первобытный человек применяет также и к взаимоотношению своего собственного "я" с вещами, что наиболее ярко отражает господствовавшую идеологию и логику, основанную на принципе "все во всем", а именно, свое собственное "я" первобытный человек ничем не отличает от прочих вещей (см. [Лосев 1982, 265-2671). Приемы олицетворения - представления предметов и явлений окружающего мира в виде живой субстанции, и персонификации - наделении неживых предметов человеческими качествами, отражающие свойство человеческого мышления "одушевлять" вещи, широко используются в языке. Как характерная черта первобытного мышления, материализация неодушевленных предметов и явлений, отразилась в языке на стадии инкорпорации, выражая тем самым общепринятый взгляд на мир. "Одушевляя" предметы, мышление переносит "функции сущности на мир явлений и материализует отвлеченное, смысловое, идейное, что по своему смыслу не может быть материализовано" (см. [Лосев 1982, 256]). В современном языке способность человеческого мышления "оживлять" неживое, реализуется посредством приемов олицетворения и персонификации, которые используются для придания речи образности и выражают не реально существующие межпредметные отношения, а субъективное отношение человека к окружающей природе, возникающее как в сознании отдельной языковой личности, так и в сознании целых языковых коллективов. Например, типичными являются выражения: ветер воет - волк воет; море стонет - человек стонет; буря ревет - медведь ревет и т. д. У каждого народа в сказках, былинах, преданиях сохранились сказочные герои - носители положительных или отрицательных качеств, как живое свидетельство того, что на раннем этапе своего развития людям были доступны идеальные, абстрактные понятия, но последние имели материальное воплощение, доступное чувственному восприятию. Современное сознание, сохраняя до определенной степени слепую веру в чудеса и перевоплощения, выражающуюся в виде предрассудков, примет, суеверий, передающихся из поколения в поколение через язык, в целом свободно от страха перед непознанным. Однако, возникшее в древности в сознании человека понятие сходство, глубоко проникло в языковое сознание, так что мы не замечаем отношений по сходству в выражениях типа: дождь идет - мама идет, человек встал - солнце встало, лес спит -ребенок спит и т. д. Тем не менее, отмечая в данных словосочетаниях наличие сходства в определенных грамматических отношениях, мы склонны воспринимать его как некое универсальное средство, помогающее нам разъединять и объединять отдельные грамматические явления.
Приемы олицетворения, персонификации, метафорического переноса считаются языковым приемами. Реализуя возможности языка, говорящий использует их в различных целях, выражая тем самым субъективное отношение к предметам окружающего мира.
Предметы и явления неживой природы всегда имели огромное значение в жизни человека. Но если первобытный человек чувствовал себя слабым и беспомощным при встрече с непознанным и выражал свою растерянность, наделяя вещи несвойственными им качествами, то современное мышление наделяет предметы окружающего мира чертами живых существ с целью выразить душевный настрой, особое отношение отдельного индивидуума или коллектива людей к данному предмету. Так, среди английских матросов типично обращение к кораблю как к живому существу женского пола. Владельцы животных или машин также могут наделять своих любимцев чертами живого существа, что формально выражается указанием на их род. "Одушевление" явлений природы используется как стилистический прием с целью произвести более сильное впечатление на читателя. Растения, животные, предметы, связанные с бытом человека, могут приобретать черты одушевленных предметов, если их хозяин испытывает к ним особую привязанность, если они имеют важное значение в жизни человека.
Роль категории рода имени существительного в формировании языковой картины мира (на материале русского языка)
Весь процесс познания человеком окружающего мира можно представить в виде классификации понятий о вещах на основании сходства и различий. Человек выделяет себя из мира живых существ, чтобы через противопоставление познать свою человеческую суть и суть вещей, и в то же время с той же целью объединяет себя с окружающими его вещами и живыми существами. Результаты работы человеческого ума находят свое выражение в различных языковых категориях: частях речи и связанных с ними грамматических категориях, которые, в свою очередь, по-своему отражая познанную реальность, оказывают влияние на мировоззрение человека. Части речи — это своего рода „... проекции в мир языка разных по своей сути или по их восприятию человеком объектов действительности" [Кубрякова 1974, 5]. Три основные части речи - существительное, глагол и прилагательное - Л. Вайсгербер вслед за Ф. Маутнером анализирует как средства для языкового постижения действительности [Weisgerber 1973, 300]. При этом миры, воспринимаемые субстантивно, гла-гольно или адъективно, согласно Ф. Маутнеру, имеют разный характер: субстантивно воспринимаемый мир отсылает в сферу мистики, мифологии и абстракции, глагольный — в мир движения и действия, адъективный - в царство сенсуализма и материализации. Таким образом, при выборе части речи для передачи явлений действительности говорящие предопределяют специфические интерпретационные перспективы действительности [КбПег 1988 253-254]. Можно сказать, что, с одной стороны, за именем существительным как частью речи закрепился определенный фрагмент человеческого опыта. С другой стороны, для каждого говорящего на каком-то определенном языке данный опыт уже существует в готовом виде как определенные языковые формы — формы имени существительного. Картина мира в сознании человека послужила основой для создания языка, а язык, в свою очередь, влияет на восприятие человеком окружающего мира. Так, индеец хопи очевидно никогда не представит весну в виде красивой молодой женщины, а зиму — старухой, потому что в его языке нет таких существительных, а есть наречия (см. [Степанов 1990, 439]). Одним из средств образной предметной характеристики мира является категория рода имени существительного, которую мы рассмотрим на примере русского языка. Анализ формальной и когнитивной сторон категории рода и других грамматических категорий существительного в русском языке проводится с точки зрения носителя языка. Приводимые в работе примеры, доступные исследователю как носителю русского языка не являются самоцелью, а служат лишь общей характеристики феноменов в процессе выполнения ими как формальной так и когнитивной функций.
Род считается пережиточной, «палеонтологической» категорией, уходящей корнями в особенности древнего мифологического мышления [Виноградов 1990, 418]. Сходную мысль выражает и Ф. Миклошич: „Создающий язык естественный человек (первобытный) (der sprachschopfende naturmensch), еще неспособный заметить (erkennen) разницу между собою и внешними вещами, представляет их себе такими же, как сам, т. е. существами мыслящими и чувствующими по-человечески: он оживляет, олицетворяет вещи окружающего мира, делая пол существа (d. geschlecht der wesen) родом слов (d. geschlecht der worter)" [Miklosich 1883, 18]. Однако А. А. Потебня возражает ему, указывая, что следует проводить разделение между олицетворением и грамматическим родом, на том основании, что „... грамматический род был уже до того, и воображение лишь воспользовалось им" [Потебня 1968,477], ср. также: „Если же он (человек — Н. Л.) оживлял и олицетворял вещи, то, вероятно, не по первобытной неспособности различать, а для выражения новых, относительно сложных и недоступных более первобытному человеку открытий своего ума и чувств, именно, как говорит Потт, для разграничения понятий, установления сходств и различий в оттенках, нередко доступных только чутью" [Потебня 1968, 452]; „Грамматический род принадлежит к числу общих человекообразных понятий (антропоморфических категорий)1, служащих для расчленения, приведения в порядок и усвоения всего содержания мысли" [Потебня 1968,461].
Поскольку мы полагаем, что в основу языковой семантики положена классификация понятий в картине мира по категориям предмета, действия, признака и т д., то мы также можем допустить, что категория рода (родства, сходства) сформировалась на основе отношения сходства, которое предполагает и различие, и явилась средством классификации языковых знаков, отражающим классификацию понятий в картине мира по родам, видам, классам, подклассам. Категория рода, безусловно отражает стремление человека установить отношения между вещами даже в тех случаях, когда они не были выражены явно, ср.: „Род вьфажает попытку нашего ума классифицировать все разнообразные понятия, выраженные существительными. Принцип этой классификации отвечает вне всякого сомнения мировоззрению наших далеких предков; мистические и религиозные мотивы способствовали ее закреплению. Традиция удержалась даже после того, как мы уже перестали понимать ее смысл" [Вандриес 1937, 97]. В большинстве современных языков семантические основания родовой классификации размыты: „У подавляющего большинства имен существительных, у тех, которые не обозначают лиц и животных, форма рода нам представляется немотивированной, бессодержательной" [Виноградов 1972, 56]. Лишь в части существительных можно видеть отражение реальных половых различий (названия людей и некоторых животных, ср. брат — сестра, царь — царица, жеребец — кобылица, лат. lupus — lupa волк — волчица и т. п.) (см. [Виноградов 1990, 417]). Идея пола ощущается в тех обо 77
значениях лиц мужского пола, в которых половой признак является одной из сем значения, например, сема "мужской пол" входит в значение слов: "евнух", "усач", "двоеженец", "родитель". Противопоставляются им слова, содержащие в значении сему "женский пол": роженица, кормилица, вдова, леди, мистрис, мисс, мадам Иными словами, естественный род совпадает с родом грамматическим лишь при условии различения людей и живых существ по половому признаку.
В настоящее время категорию рода относят к грамматическим категориям и квалифицируют как классификационную для существительного, т. к. она состоит в распределении слов по классам, традиционно соотносимым с признаками пола или их отсутствием; эти классы принято называть именем грамматических родов: мужской, женский, средний. Кроме того, существует мнение о наличии в русском языке еще и общего рода (ср. [Милославский 1981, 51-53]).
Категорию грамматического рода некоторые ученые не без основания считали и считают „... наиболее характерным морфологическим признаком" [Виноградов 1972, 56]. Эту классификацию, безусловно, можно назвать формальной, поскольку она основывается, главным образом, на типичных родовых окончаниях существительных, т. е. „... относится к области языковой техники" [Виноградов 1972, 56]. Морфологически категория рода выражается основой и падежными окончаниями существительных. Однако морфологическое выражение категории происходит непоследовательно и неполно.
