Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Подходы к изучению корпуса нестандартной лексики как лингвистического, социального и культурного феномена 14
1.1. Трактовка пласта нестандартной лексики в лингвистической традиции 14
1.2. Функционально-стилистическая обусловленность нестандартных лексических единиц 36
1.3. Единство художественного мира Стивена Кинга 45
1.3.1. Стилевые доминанты текстового пространства С.Кинга 45
1.3.2. Цикличность повествования как маркер единства художественного мира 55
1.4. Коммуникативно-прагматическая заданность художественного текста 64
1.4.1. Коммуникативный подход к изучению художественного текста и его семантических составляющих 64
1.4.2. Коммуникативная организация художественного текста 66
1.4.3. Социокультурный.характер беллетристики... 75
1.4.4. Диалогичность современной прозы 80
Выводы 85
Глава 2. Коммуникативно-прагматические особенности нестандартной лексики в текстовом пространстве С. Кинга .. 88
2.1. Социокультурные и функциональные детерминаты нестандартной лексики 88
2.1.1. Жаргон и арго как маркеры социально- корпоративной принадлежности коммуникантов 90
2.1.2. Депрециативность, особая экспрессивность и общедоступность сленга и коллоквиализмов 94
2.1.3. Экспрессивно-эмотивный характер вульгаризмов 100
2.1.4. Полифункциональность нестандартного континуума языка 103
2.2. Особенности концептуализации мира посредством нестандартной лексики: универсальное и национально- специфическое 111
2.3. Прагматические особенности функционирования нестандартной лексики в различных коммуникативных ситуациях 124
2.3.1. Типология контекстов употребления нестандартной лексики 124
2.3.2. Речевой акт как индикатор коммуникативной ситуации 140
2.3.3. Прагматическая обусловленность доминантности речевых актов асимметричного 146 типа
2.4. Прагматические особенности адаптации нестандартной лексики как компонента художественного пространства текста 161
2.4.1.Прагматическая эквивалентность как переводческая проблема 161
2.4.2. Прагматическая обусловленность перевода нестандартной лексики. 170
Выводы 185
Заключение 187
Библиографический список... 193
- Трактовка пласта нестандартной лексики в лингвистической традиции
- Функционально-стилистическая обусловленность нестандартных лексических единиц
- Социокультурные и функциональные детерминаты нестандартной лексики
- Депрециативность, особая экспрессивность и общедоступность сленга и коллоквиализмов
Введение к работе
Язык социален по своей природе и во всех своих проявлениях не может существовать и развиваться вне среды функционирования. Назначение языка как средства общения между людьми имеет ярко выраженный социальный характер, его общественные функции активно воздействуют на его лексику, во многом предопределяя направление ее развития. Проблемы взаимодействия языка и общества, языка и культуры, оставаясь актуальными и в современной лингвистике, не могут быть успешно разрешены без изучения специфики использования языка в различных слоях общества, социальных и профессиональных группах, без тщательного исследования его социально-диалектальной стратификации и функционально-стилистического варьирования. При этом важно различать главные и периферийные участки динамики языка в связи с развитием социума и особенностями воздействия на язык различных социальных факторов (Беляева, Хомяков, 1985: 5). Если система языка не имеет прямых и жестких связей с социальной структурой общества, то функционирование языка несет на себе яркий отпечаток воздействия именно социального членения.
В настоящее время продолжается изучение речи различных социальных групп с целью выяснения живого механизма языкового варьирования и изменения, что нацеливает исследователей на разработку глобальной антро-ропологической теории, интегрирующей достижения социологии, психологии, этнографии, филологии и других наук. Это позволит, в конечном итоге, комплексно изучать речь индивида как представителя определенной социальной группы, выявлять параметры вариативности речевого поведения в зависимости от изменяющейся социальной роли.
Социальная стратификация современного вокабуляра накладывает свой отпечаток не только на устную речь, но и на ее письменное воплощение, в частности, на язык художественной литературы. К сожалению, ни в зарубежной, ни в отечественной лингвистике нет до сих пор достаточно отчетливого терминологического определения и однозначной сущностной характеристи-
5 ки разговорной речи, состоящей из ряда разновидностей и пластов разного
социального и стилистического функционирования и назначения (ср.: Баранников, 1974: 3-17; Русский язык в современном мире, 1974; Скворцов, 1966; Nosek, 1963; Follet, 1998). В отношении английского языка можно констатировать только наличие существенных различий как в общей терминологической характеристике различных форм существования английской разговорной речи, так и в принципиальной оценке их коммуникативного статуса.
Со временем многие из нестандартных лексических единиц фиксируются словарями и приобретают статус стандартных. Этот факт обусловливает, на наш взгляд, постоянное внимание специалистов к корпусу нестандартной лексики как особого, достаточно универсального и динамичного феномена, особенно в настоящее время, когда информационная культура насыщена разностилевыми элементами, в том числе и нелитературными.
В 80-90-е годы XX в. русский литературный язык, особенно в своей устно-разговорной форме, испытывает сильнейшее влияние жаргонной и просторечной языковой среды. Это влияние выражается, по наблюдениям ученых, и в потоке нестандартной лексики, хлынувшей на страницы художественной литературы, публицистики и т.д., и в более свободном, чем раньше, использовании обсценной лексики, в том числе на страницах печати, в теле-и радиоэфире, и в экспансии морфологических и синтаксических моделей, не характерных или малохарактерных для традиционной системы литературного языка (СРЯ, 2003: 12). При этом можно констатировать, что многие из профессиональных переводчиков, учителей и специалистов в других областях, интересующихся иностранными языками, оказались не готовы к полноценному восприятию современных вариантов нестандартной лексики.
На основании изложенного выше можно сделать вывод о том, что коммуникативно-прагматический статус и языковая сущность корпуса нестандартной лексики представляют большой интерес в теоретическом и практическом плане как один из значимых аспектов проблемы «язык и общество», достаточно актуальной во многих современных социумах. Данная проблема-
тика включает в себя аспекты взаимодействия литературной речи с нелитературной, социально-профессионального варьирования лексики, ее составляющей, функционально-стилистической дифференциации словарного состава в разных коммуникативных сферах, взаимозависимости между особенностями речи, вызываемыми внеязыковыми и языковыми причинами. Это означает, по мнению авторитетного ученого в этой области Л.П. Крысина, более широкий подход к разработке проблемы социальной дифференциации языка в контексте общей проблематики варьирования средств языка с учетом реального языкового поведения человека, обусловленного не только его языковой компетенцией, но и знанием социально-обусловленных коннотаций, имеющихся у языковых знаков (СРЯ, 2003: 18-19; см. также: Bierwisch 1976: 410).
Работы ученых, проводивших исследования в области нестандартной лексики, не во всех аспектах отражают ее лингвистическую и функционально-лингвистическую роль как особого социокультурного феномена и маркера речевого поведения персонажа в литературном произведении. В частности, вопросы определения функций, выполняемых нестандартными лексическими единицами в живой речи, и проблемы изучения полиглоссии членов одного социума, находящие отражение в художественной речи, не нашли полного отражения в работах современных лингвистов. Отметим также важность изучения феномена современной беллетристики как с точки зрения литературоведческой, так и лингвистической, что, в свою очередь, отвечает необходимости расширять объект филологических изысканий новым текстовым материалом.
Таким образом, перечисленные нами причины, а именно, отсутствие единства мнений в определении лексики, формирующей нестандартный континуум, неоднозначность существующих дефиниций этого пласта и его стратификации в различных языках, разноплановость в определении функций нестандартных лексических единиц в речи, и, в частности, недостаточная разработанность специфики их функционирования в плане экспликации речевого поведения персонажей в художественном тексте, фрагментарность изы-
7 еканий в области текстового представления нестандартной лексики как важного маркера социокультурной полиглоссии, дают нам право говорить об актуальности нашей работы.
В связи с этим проблема нашего исследования заключается в следующем: выявить формы бытования и функции нестандартной лексики как носителя коммуникативно-экспрессивной и социокультурной информации в ткани художественного произведения, определяемого специфическим идиости-лем писателя, его лингвистическими и экстралингвистическими интенциями.
Объектом данной работы выступают нестандартные лексические еди-ницы, вкрапленные в текстовую ткань произведении современного американского писателя Стивена Кинга.
Предметом исследования является коммуникативно-прагматические характеристики нестандартных лексических единиц как элементов сложного семантического целого, каковым выступает художественное произведение.
Цель исследования - выявление коммуникативно-прагматического
статуса нестандартных лексических единиц с учетом их социокультурной и
лингвокультурной специфики.
Названная цель достигается решением ряда задач:
уточнить дефиниции и стилистические характеристики пластов нестан
дартной лексики, объединив их в лексико-семантическую парадигму по
принципу социокультурной и стилистической детерминированности их
'#' функционирования;
рассмотреть идиостиль С. Кинга как создателя определенного лингво-культурного пространства художественного текста;
определить коммуникативную структуру художественного текста как лингвокультурного пространства с целью выявления стилистических характеристик нестандартных лексических единиц;
* выявить особенности концептуализации мира посредством нестандарт-
ной лексики;
на основании выведенной типологии речевых актов с нестандартной
лексикой определить в текстовом пространстве художественной прозы С. Кинга социокультурные и прагматические детерминанты употребления не-стандартных лексических единиц;
установить особенности перевода изучаемых единиц в аспекте успеш
ной межкультурной коммуникации.
Эмпирическую базу исследования составляют различные источники, в частности, словари нестандартной лексики английского и русского языков и тексты оригиналов и переводов произведений Стивена Кинга, из которых по-средством сплошной выборки извлечено 1976 единиц, подвергнутых анализу с учетом микро- и макроконтекста. К исследованию были привлечены произведения современных отечественных авторов: «Generation "П"» В. Пелевина и «Небо и земля» В. Саянова.
Методологическую базу исследования составили труды, посвященные исследованию социолингвистических характеристик нестандартной лексики, таких ученых, как Н.Л. Блумфилд (2002), В.Д. Бондалетов (1987), В.И. Карасик (1992), В.В. Химик (2000), В.И Беликов, Л.П. Крысин (2001, 2003), Ю.М. Скребнев (2003).
Диссертационная работа опирается также на общетеоретические поло
жения авторитетных отечественных и зарубежных языковедов, касающиеся
функционирования нестандартной лексики в речи: Л.И. Баранникова (1974),
Р Э.М. Береговской (1975), Л.П. Терентьевой (1983), Т.М. Беляевой, В.А. Хо-
мякова (1985), B.C. Елистратова (1995), С.С. Беркнера, Л.М. Борисовой (2001), F. Kainz (1951), J. Nosek (1963), S.B. Flexner (1974), E. Partridge (1988), Hudson (2001), Э. Ханпира (1972).
Принимая во внимание объект исследования, мы обращались к трудам
по теории текста и проблемам его анализа таких известных филологов, как
* И.Р. Гальперин (2004), М.М. Бахтин (1975, 2000); Г.В. Степанов (1998), Л.Г.
Бабенко, И.Е. Васильев, Ю.В. Казарин (2000), М.В. Вербицкая (2000), Н.А.
9 Николина (2003); Л.В. Чернец (2000), А.Б. Есин, В.Е. Хализев (2002), А.А.
Леонтьев (2003), МЛ. Брандес (2004), Дж. Лайонз (2003).
Основными методами лингвистического исследования, используемыми в данной работе, являются:
описательный, включающий в себя наблюдение, обобщение, интерпретацию и классификацию единиц языка (в нашем случае, нестандартных лексических единиц), описание их свойств, признаков, характеристик;
контекстуальный, нацеленный на изучение семантики и прагматики единиц в границах узкого / широкого контекста;
дефиниционный анализ, заключающийся в анализе дефиниций различных лексикографических источников;
сопоставительный, в рамках которого проводится описание единиц одного языка (английского) через его сравнение с единицами другого языка (русского) на основе текстов оригинала и перевода;
количественный метод, заключающийся в подсчете единиц, относящихся к определенной группе, с целью выявления закономерности употребления и перевода той или иной нестандартной лексической единицы;
Научная новизна работы заключается в выявлении стилистических характеристик нестандартных лексических единиц в текстовой ткани художественного произведения как особого лингвокультурного пространства, в определении коммуникативно-прагматических функций нестандартной лексики в художественном тексте, а также контекстов ее функционирования, в выявлении социокультурных особенностей речевого поведения персонажей, прагматические характеристики которого выступают в качестве параметров коммуникации, в выведении типологии речевых актов, содержащих нестандартную лексику и служащих основой речеактового выведения смысла изучаемых единиц.
Гипотеза данного исследования основывается на предположении о том, что если нестандартная лексика как социально-языковой феномен характеризуется яркой эмоционально-экспрессивной и оценочной заданностью,
10 то сферой ее употребления предстает, в основном, обиходно-бытовая речь,
достаточно полно представленная в современном художественном дискурсе, стремящемся к разговорности и диалогичности. Это позволяет выявить с большой достоверностью коммуникативно-прагматический статус нестандартной лексики, реализуемый через ее функции и сферы бытования в тексте, эксплицирующие различные коммуникативные ситуации.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что более тщательный подход к структурированию и определению пластов нестандартной лексики, выявление их функций и роли в текстовом пространстве художественной прозы дают дополнительный теоретический материал для дальнейшего, более глубокого изучения феномена нестандартной лексики, ее источников, динамики и значения в современном языковом и речевом континууме. Работа обладает определенной значимостью для теории и практики перевода и теории межкультурной коммуникации, в частности, выведенные нами положения, помогут переводчику более свободно ориентироваться в языке современной прозы, достигая тем самым большей адекватности интерпретации оригинального текста. Данная работа является очередной ступенью в изучении такого пласта современной лексики, как нестандартная лексика, что особенно актуально в период усиления антропоцентризма современной исследовательской парадигмы, а также возрастающей необходимости изучения специфики межкультурной коммуникации ввиду упрощения и деформализа-ции современных языковых культур.
Практическая значимость данной работы заключается в возможности последующего применения собранного и обработанного нами теоретического и практического материала в лексикографической практике при составлении словаря языка С. Кинга. Наблюдения и результаты исследования могут быть использованы и уже применяются автором в учебном процессе в преподавании таких дисциплин, как практикум по культуре речевого общения, практический курс перевода.
Эмпирический материал исследования и приемы его интерпретации найдут отражение в учебном пособии «Нестандартная лексика современного английского языка» со статусом курса по выбору, который апробирован в учебном процессе. Данный методический материал направлен на углубление процесса иноязычной аккультурации обучающихся, способствуя повышению их готовности к профессионально-личностному функционированию в поликультурном социуме, каковым является северокавказский регион. На защиту выносятся следующие положения:
Нестандартные лексические единицы являются языковыми знаками, что диктует необходимость их рассмотрения в свете функций, присущих языку в целом и его лексическим единицам, в частности. Как особый пласт лексики они наделены своими функциональными чертами, которые возможно выявить лишь путем изучения особенностей их речевого проявления в условиях неофициального (реального или имитированного) общения, а также сопоставления функций стандартных и нестандартных лексических образований.
Литературно-художественный стиль, подразумевающий неограниченные возможности использования языковых средств по принципу индивидуальной образности, социальных и эмоциональных посылов в соответствии с авторской интенцией, предполагает использование всех пластов нестандартной лексики. В современной беллетристике как особом социокультурном феномене, характеризующемся размыванием жанровых границ, демократизацией нормы, ярко выраженной разговорностью, наблюдается заметное расширение и активизация узуального пространства нестандартной лексики.
Для художественного текста характерна полифункциональность субстандартного лексического континуума, обусловленная в значительной степени образным основанием, эмоционально-оценочной коннотацией и социальной детерминированностью его лексических подсистем, для которых характерна не только своя особая сфера функционирования, но и различный коммуникативно-прагматический потенциал, реализуемый преимущественно
12 такими функциями, как экспрессивно-оценочная, характеризующе-
оценочная, номинативная и коммуникативная, социально-различительная.
4. Прагматические характеристики речи выступают в качестве парамет-
ров коммуникации: равенство / неравенство социальных ролей коммуникан
тов, гармоничность / дисгармоничность межличностных и внутриличностных
отношений, которые служат основанием речеактового выведения смысла не
стандартной единицы.
5. Функционально-прагматическая активность нестандартной лексики
тем выше, чем больше совпадают социальные характеристики и социальные
роли (возраст, пол, образование, род занятий) коммуникантов, что свидетель
ствует о ситуационной обусловленности речевого поведения персонажа. При
этом нестандартная лексика может нести положительно-эмотивную нагрузку
и использоваться в симметричных речевых актах; подобное стилистическое
транспонирование свидетельствует о желании установить отношения соли
дарности, сократить дистанцию между участниками беседы.
6. Наличие в высказывании нестандартной лексики, в особенности об-
сценной, является индикатором высокого уровня эмоциональной напряжен
ности, а зачастую, и агрессивности в коммуникативном поведении персона
жей, что позволяет определить его как речевую агрессию, создающую ситуа
цию социальной асимметрии и межличностного конфликта.
7. Коммуницирующая личность, в том числе литературный персонаж,
'+ представляет собой обобщенный образ носителя культурно-языковых и ком-
муникативно-деятельностных ценностей, знаний, установок и поведенческих
реакций. Нестандартные лексические единицы, вербализуя периферию куль
турных концептов и обладая высоким коммуникативно-прагматическим по
тенциалом, эксплицируют ценностные доминанты индивидуально-
авторского / персонажного мировидения, при передаче которых на другой
Ы язык обязательным представляется соблюдение социокультурных норм пере-
вода как акта межкультурной коммуникации.
Диссертационная работа прошла апробацию в докладах на конференциях различного статуса: на Международной конференции студентов и аспирантов по фундаментальным наукам «Ломоносов» (Москва, 2001); 1-ой Международной научной конференции «Методы современной коммуникации: проблемы теории и социальной практики» (Москва, 2002); Международной научной конференции «Классическое лингвистическое образование - в современном мультикультурном пространстве» (Пятигорск, 2004); Всероссийской научно-практической конференции «Лингвистическое образование: профессия, миссия, карьера» (Ставрополь, 2003); Всероссийской научно-практической конференции «Русский язык и активные процессы в современной речи» (Москва, Ставрополь, 2003), региональных и научно-практических конференциях Ставропольского государственного университета (2001, 2002, 2003, 2004).
Структура работы. Диссертационная работа состоит из Введения, двух глав, Заключения и Библиографического списка, включающего научную литературу, справочную литературу и источники материала. Текст диссертации содержит 7 таблиц и 4 схемы.
Трактовка пласта нестандартной лексики в лингвистической традиции
Язык - явление социальное, а его назначение - быть средством общения между людьми, следовательно, он имеет ярко выраженный социальный характер, что естественным образом объясняет воздействие на структуру языка его общественных функций. Мы исходим из убеждения, что изучение языка не может происходить в отрыве от изучения его функционирования в различных общественных слоях и профессиональных группах, от исследования его социально-диалектической стратификации. Социальное членение общества непосредственно отражается на функционировании языка и на структуре речи (Беляева, Хомяков, 1985: 4).
Прежде чем рассмотреть нестандартную лексику как одну из подсистем национального языка, следует, по нашему мнению, на существующую дихотомию стандарт - нонстандарт и определить понятие стандарта (языковой нормы).
По мнению В.И. Беликова и Л.П. Крысина, «норма - это совокупность правил выбора и употребления языковых средств (в данном обществе в данную эпоху)» (Беликов, Крысин, 2001: 39). Понятие нормы неразрывно связано с понятием литературного языка. Литературный язык часто называют языком нормированным.
С понятием нормы обычно связывают представление о правильной, литературно грамотной речи, а сама литературная речь является одной из сторон общей культуры человека. Норма, как явление социально-историческое и глубоко национальное, характеризует прежде всего литературный язык — признанную в качестве образцовой форму национального языка. Поэтому термины «языковая норма» и «литературная норма» часто совмещаются, особенно в применении к современному русскому языку, хотя исторически это не одно и то же. Языковая норма складывается в реальной практике речевого общения, отрабатывается и закрепляется в общественном употреблении как узус (лат. usus — пользование, употребление, обыкновение); литературная норма бесспорно базируется на узусе, но она еще и специально опекается, кодифицируется, т.е. узаконивается специальными установлениями (словарями, сводами правил, учебниками) (Валгина, 2003: 41).
Понятия литературный язык и язык литературы не эквивалентны, в первом случае иногда используют термин стандарт, или стандартный язык. В английской лингвистической традиции употребителен именно этот термин -standard language.
Языковая норма носит достаточно жесткий характер, опирается на выбор вариантов, может быть кодифицирована в форме свода правил и словаря (Куликова, 2004: 99).
В современных речевых условиях вопрос о нормативности все чаще уходит из поля кодификации: понятие правильности/неправильности заменяется понятием уместности/неуместности. А это не задается нормативными словарями с разного рода пометами (Ласкова, 2001: 157). В связи с этим в современной лексикографии все большее предпочтение отдается «эластичной кодификации», «кодификации рекомендательной», когда, вместо простых ограничений (запретов), используется расширенная подача нейтральных единиц с указанием на их стилистическую или коммуникативную ценность (Ласкова, 2001: 256).
Нестандартная лексика как сложная лексическая система занимает определенное место в социально-стилистической иерархии компонентов национального языка. В пределах этой системы наблюдается повышенная вариативность лексики различных подсистем, которые мы рассматриваем как совокупность стилистических средств литературного языка, профессиональных и социальных сфер речи, как лексико-семантический «свод» нестандартной лексики, противопоставленной стандартной лексике и лексике территориальных диалектов (Беляева, Хомяков, 1985: 5).
Исследование такого сложно структурированного феномена, как нестандартная лексика, требует терминологической четкости в определении его стратификации. В целях выведения рабочей дефиниции рассматриваемого корпуса лексики целесообразным представляется произвести анализ значимых для нашего исследования определений и концепций, разработанных в отечественной и зарубежной лингвистике. Ос обоє внимание уделяется изучению подходов к классификации и определению пластов нестандартной лексики, представленных в трудах наиболее авторитетных в данной области русистов и германистов. К таковым мы относим Т.М. Беляеву, В.А. Хомякова, В.И. Беликова, Л.П. Крысина, В.Д. Бондалетова, Ю.М. Скребнева, В.В. Химика, W. О Grady.
Высокое признание имеют в нашей стране труды В.А. Хомякова и Т.М. Беляевой. В своих работах ученые называют нестандартную лексику английского языка английским лексическим просторечием, под которым «...понимается сложная лексико-семантическая категория - определенный фрагмент словарного состава национального языка, т.е. известным образом упорядоченное и обладающее структурой иерархическое целое, представляющее совокупность социально детерминированных лексических систем (жаргон, арго) и стилистически сниженных лексических пластов («низкие» коллоквиализмы, сленгизмы, вульгаризмы), которые характеризуются существенными различиями и расхождениями в основных функциях и в социо-лексикологическом, прагматическом, функционально-семантическом и стилистическом аспектах» (Беляева, Хомяков, 1985: 4).
В вопросе структурирования нестандартной лексики в современном английском языке В.А. Хомяков придерживается существующего классического подхода (см. также: Бондалетов, 1987: 60), беря за основу который лингвисты вычленяют так называемую нелитературную лексику и фразеологию (диалектизмы, сленгизмы, жаргонизмы, вульгаризмы и т. д.). Каждому такому пласту приписываются определенные стилистические функции, которые фиксируются в лексикографических пособиях в виде функционально- стилистических помет (Беляева, Хомяков, 1985; см. также: Ларин, 1977). В рамках такого подхода вся английская нестандартная лексика подразделяется на «низкие» коллоквиализмы, общие сленгизмы, специальные слен-гизмы (жаргонизмы, кентизмы) и вульгаризмы. В сферах внелитературной речи и литературного языка вульгаризмы стоят особняком. Коротко заметим, что вульгаризмы - это лексический слой с непристойной экспрессией, который можно рассматривать под углом их этико-стилистической сниженности, хотя эта сниженность качественно отлична от других нестандартных слов (Беляева, Хомяков, 1985: 125).
Функционально-стилистическая обусловленность нестандартных лексических единиц
Мы согласны с мнением лингвистов, полагающих, что различительные языковые индикаторы, которые генетически имели чисто социальную природу, в дальнейшем получают определенную стилистическую нагрузку (см., например: Vachek, 1961); подобное явление просматривается в различных языках: в русском (Баранников, 1974; Винокур, 1968), немецком (Портянникова, 1975), во французском (Береговская, 1975). В какой-то степени это характерно и для нестандартной лексики при употреблении ее в художественном тексте. Поэтому нам представляется важным кратко остановиться на функционально-стилистическом потенциале изучаемого нами пласта. Лингвистика, постепенно охватывавшая своим вниманием все области функционирования языка, обратилась и к выразительным языковым средствам в широком смысле этого слова, к тем явлениям языка, которые выходят за пределы фонетики, лексикологии и грамматики и определяются различными условиями и целями использования в речи. Все эти многочисленные разнообразные явления покрываются понятием стиля (см.: Кухаренко, 2002). Функциональная стилистика как одно из центральных направлений стили стики изучает «особенности и закономерности функционирования языка в различных видах речи, соответствующих тем или иным сферам человеческой деятельности и общения, а также речевую структуру складывающихся при этом функциональных стилей и нормы отбора и сочетания в них языковых средств» (Кожина, 1993: 69). В плане нашей проблематики важно отметить, что предметом этой науки являются реальные акты речевого общения, де- терминируемые экстралингвистическими факторами, что сближает ее с прагмалингвистикой,. лингвосоциопсихологией, теорией речевых актов и теорией речевого общения (СЭС , 2003: 577).
Проблемы стилистики с каждым годом привлекают к себе внимание всё более широкого круга лингвистов и литературоведов, а сама стилистика всё более дифференцируется и распадается на отдельные специализированные дисциплины. Но одновременно здесь происходит и противоположно направленный процесс, а именно характерная для современной парадигмы знания интеграция, то есть усиление взаимного влияния и взаимодействия разных отраслей знания, появление новых синтетических разделов, объединяющих, обобщающих исследовательское поле дисциплин, прежде считавшихся далёкими.
По замечанию Н.М. Кожиной, «понятие стиля всегда связано с его осознанием». Система функциональных стилей находится в состоянии непрерывного развития, поскольку стиль «творится и выражается в речевой деятельности, в процессе употребления языка и запечатлевается в тексте» (СЭС, 2003: 511). Сами стили обособлены в разной степени: границы некоторых из них определить невозможно, они способны переплетаться друг с другом, иметь какие-то общие черты. Кроме того, в одном и том же контексте могут сталкиваться элементы разных стилей, поэтому при характеристике того или иного функционального стиля языка нужно принимать во внимание только важнейшие его признаки, определяющие его отличие от других стилей, разграничивая при этом ядро и периферию стиля (СЭС, 2003: 582). Проблема классификации стилей, их количества, общих дефиниций, принципов характеристики стилистических показателей остаются спорными вплоть до настоящего времени.
В ракурсе нашего исследования важно отметить, что в отечественной лингвистике функциональные стили обычно рассматриваются как явление речевое (текстуальное), т.е. как стиль речи. Но существует и точка зрения, согласно которой функциональные стили - это разновидности литературного языка (строя языка) (Д.Н. Шмелев; Н.А. Кожин, А.К. Панфилов, В.В. Одинцов и др.). Очевидно, правомерно объединение обеих позиций: функциональные стили речи - это реализация в живом речевом общении потенциальных возможностей языка (наличие в языковом сознании говорящих представлений о правилах создания функциональных стилей языка) (СЭС, 2003: 582).
Мы согласимся с мнением лингвистов, принимающих положение о существовании двух составляющих стилистической системы языка: функционального стиля и экспрессивного стиля (последний Г.О. Винокур рассматривал в контексте проблемы языкового употребления и подчеркивал, что стилистика имеет своим предметом коллективные привычки и формы употребления языка) (СЭС, 2003: 622; см. также: Винокур, 1968; Гальперин, 2004), задающие ситуативную экспрессивно-стилистическую тональность.
Палитра «функциональных стилей в современной лингвистике чрезвычайно пестрая и многообразная. Как правило, большинство классификаций такого рода базируется, с одной стороны, на сферах применения стилей и на общественно-социальном признаке, а с другой - на делении «разговорный» -«письменный» (Русский язык в современном мире, 1975). Как отмечает И.В. Арнольд, наиболее общее деление функциональных стилей - это деление их на две группы стилей: «книжный» и «разговорный». Первый из них соответствует заранее обдуманной речи общения с широким кругом лиц, а второй -неподготовленной заранее речи бытового общения (Арнольд, 1990: 149).
В соответствии с задачами работы считаем необходимым особо выделить разговорно-бытовой стиль, занимающий особое место в функционально-стилевой дифференциации языка, характеризующийся принципиальной неофициальностью, эмоциональной насыщенностью и яркой экспрессией.
Социокультурные и функциональные детерминаты нестандартной лексики
Виду того, что язык значим для каждого члена социума в его функционировании, все лингвистические данные извлекаются исследователем из функционирующего языка, создавая ту или иную систему представлений «для чего? зачем?» (Золотова, 2000: 122). Соответственно, в свете нашей работы представляется необходимым определить функции нестандартных лексических единиц в текстовом пространстве, т.е. в «языке в действии».
Под термином «функция» в работе понимается назначение, роль, выполняемые единицей языка при ее воспроизведении в речи (Ахманова, 2004: 506). Классификация и описание функций нестандартных лексических единиц возможны лишь при выявлении той роли, которую они выполняют в структуре единиц более высокого уровня. Уместно говорить о функции части по отношению к целому (Гак, 1998: 181), элемента - к системе. Функция -«это имманентная предназначенность элемента к определенному способу существования в системе, к служению этой системе. Функционирование знака - это реализация его в речевом процессе этой предназначенности» (Золотова, 2000: 123).
Важнейшими параметрами функций любого элемента, отмечает В.Г. Гак, являются интенциональность (намеренность) и регулярность (постоянство) ее проявления (Гак, 1998: 181). Для выявления типов языковых функций наибольшее значение имеют следующие аспекты: объем языковой единицы (носителя функции) и объем среды, в которой функционирует единица (Гак, 1998: 183). В свете высказанных положений постулируется: 1) нестандартные лексические единицы являются языковыми знаками, что диктует необходимость их рассмотрения в свете функций, присущих языку в целом и его лексическим единицам, в частности;
2) рассматриваемые образования имеют много общих ономасиологических признаков со стандартными лексическими единицами, данные признаки подлежат особому учету;
3)как особый пласт лексики рассматриваемые единицы имеют свои функциональные черты, которые возможно выявить лишь путем изучения особенностей их речевого проявления в условиях неофициального общения, сопоставления функций стандартных и нестандартных лексических образований.
Не существует однообразного подхода к функциональному предназначению нестандартных лексических единиц в тексте. Они отличаются в значительной степени образным основанием, эмоционально-оценочной коннотацией и социальной детерминированностью. Для них характерна не только своя сфера функционирования, они также оказываются самым различным образом функционально и прагматически ориентированными.
Выделяя, вслед за М.А. Голденковым, английскую нестандартную лексику как словарную базу для разновидностей разговорной речи, мы рассматриваем ее как одну из форм существования национального языка. В этом отношении данная лексика ничем не отличается от других компонентов языка как лексико-семантических систем. Более того, с точки зрения современной социолингвистики нестандартный английский так же логичен и избирателен, как и стандартный, и является нормой особого типа (http://www.geocities.com/SoHo/Exhibit/4256/).
Рассматривая проблему функций, выполняемых нестандартными лексическими единицами, мы считаем необходимым отдельно описать функции каждого из выделенных нами пластов нестандартной лексики, а затем сделать попытку выявить общие функции, выполняемые всеми пластами нестандартной лексики в художественном пространстве литературного произведения.
Свой анализ мы начнем с социальных диалектов (или социально-детерминированных лексических систем), к которым мы относим жаргон и арго, отражающие социально-корпоративную принадлежность говорящего.
Рассматривая жаргон и арго, мы можем выделить следующие характерные для них функции:
1. Средство связи для лиц, входящих в определенную социальную или профессиональную группировку, свидетельство объединения членов в одну корпорацию, имеющую свои интересы - профессиональные, возрастные, культурно-эстетические, и т.д. «Have you seen that stupid fox irritating me?» (http://stking.narod.ru) - «Видела этого тупицу новичка? Он меня раздражает». (Кинг, 1997: 226)
В данном примере мы сталкиваемся со студенческим жаргонизмом Fox (студент колледжа - новичок, первокурсник), относящимся к пласту «корпоративный жаргон». Его употребление характеризует героя как принадлежащего определенному социальному пласту - молодого человека, студента колледжа.
2. К назначениям, например, групповых жаргонов, можно отнести стремление дать общеизвестным понятиям свое обозначение, отличающееся новизной и экспрессией - это параллельный ряд слов и выражений, синонимичный первичному, нежаргонному ряду. «Поскольку жаргонизмами, как исленгизмами, обозначают в основном уже известное (предмет, качество, со стояние), то здесь мы имеем дело с синонимами не понятийными, а почти исключительно экспрессивно-оценочными, чаще всего стилистически сниженными» (Блумфилд, 2002: 375).
«Did you know that she lodged an eye to watch you?» (http://stking.narod.ru) -«Ты знал, что она наняла частного детектива, чтобы не упускать тебя из виду?» (Кинг, 1997: 241) Жаргонизм eye (слежка, частный детектив) — результат метонимии, т.е. уже известному понятию присвоено новое, но логически обоснованное значение, обладающее большой экспрессивно-оценочной окраской.
3. Профессиональные жаргоны — это специальная языковая среда, ограниченная рамками какой-нибудь профессии и расположенная между терминологической лексикой и общелитературным просторечием. Исходя из этого положения, профессиональное просторечие противостоит, с одной стороны, терминологической речи, а с другой - общелитературному просторечию. Не вызывает возражений определение «общественной релевантности профессиональных жаргонизмов как слов и выражений оценочного характера, передающих отношение данного коллектива к предмету труда и быта, выступающих стилистически сниженными дублетами терминов, профессионализмов и слов литературного языка» (Бондалетов, 1987: 71). Знание терминов и их синоннимов-жаргонизмов мы рассматриваем как профессиональную диглоссию (см.: Береговская, 1975; Химик, 2000; Беликов, Крысин, 2001; Современный русский язык, 2003).
Депрециативность, особая экспрессивность и общедоступность сленга и коллоквиализмов
Рассматривая подробнее такой пласт нестандартной лексики, как сленг и, в частности, молодежный сленг, можно сказать, что как экспрессивный элемент, образующий «стилистический слом» (термин Ю.М. Лотмана), он эффективно используется в микродозах и в прозе, и в поэзии. Такое использование молодежного сленга в стилистических целях является, как заметила Дениза Франсуа, способом превратить его из достояния корпоративной группы во всеобщее достояние (цит. по: Винокур, 1968).
Сленг как «универсальный» пласт выполняет множество функций. Вы делим и обобщим основные из них: 1. Сленг - это универсалия. Как считает Э.М. Береговская, многие черты роднят молодежный сленг с арго. Это, во-первых, его депрециативность: он весьма критически, иронически относится ко всему, что связано с давлением государственной машины. Здесь ощущается резко выраженный идеологический момент - «системный» сленг с самого своего возникновения противопоставляет себя не только старшему поколению, но прежде всего, «прогнившей насквозь» официальной системе (Береговская, 1996: 38). Трактуя изучаемые лексические сущности как универсальное явление, обратимся к русскоязычному материалу. В качестве примера приведем цитату из романа В. Пелевина «Generation "П"«, в котором автор изображает постсоветскую перестроечную действительность, со всей присущей ей атрибутикой, в частности, характерной для периода постоянной идеологической и политической борьбы лексикой.
«Мне эти лохи, слава Богу, больше не звонят» (Пелевин, 2001:29). - «Those blockheads don t bother me any more, thank God» Cwww.ziplib.ru).
Здесь Пелевиным использовалась сленговая единица {лох), адекватно переведенная на английский язык при помощи типично американского слен-гизма blockhead. Сленгизм лох — типично молодежная лексическая единица, использование которой направлено, в большей степени, на противопоставление человека как члена молодежной группировки остальному (официальному) социуму.
2. По мнению Э.М. Береговской, второй чертой, которая роднит молодежный сленг со всяким арго, является его «воспаленная метафоричность» (Береговская,1996: 40). Е.Д. Поливанов очень метко назвал арготическое словообразование словотворчеством: «Здесь действительно мы встречаем не индивидуальную выдумку единого организующего приема, а в подлинном смысле слова широкое коллективное, а порой и широко разнообразное по приемам своим языковое творчество...» (Поливанов, 1931: 19). «Надрать видеоряда из старых фильмов, подкрасить, растянуть. Но ведь это полная шиза. Даже как-то смешно» (Пелевин, 2001: 31).- «Rip off the image-sequence from a few old fdms, touch it up a bit, stretch it out. But it s totally whim-wham. Even funny in a way» (www.ziplib.ru)
Пелевин в данном примере использовал сленговое существительное шиза, адекватно переведенное на английский язык сленговым существительным whim-wham (причуда), эксплицирующим высокую степень эмотивности или, по выражению Береговской, являющим собой воспаленную метафоричность.
3. Следующая черта - это доминирование репрезентативной, а не коммуникативной и, тем более, не криптолалической функции. Именно репрезентативную функцию как органичную и важную в данном случае подчеркивал Е.Д. Поливанов, рассматривая жаргон школьников: «...когда ученик использует какое-либо сленговое слово вместо литературного, он мыслит в качестве коммуницируемого комплекса идей не одно только переводное значение слова, а еще кое-что. И если попробовать передать это «кое-что», то это окажется следующего приблизительно содержания мыслью - мыслью, содержащей характеристику обоих участников языкового обмена (диалога): «Оба мы с тобой дескать, - хулиганы или вернее, играем в хулиганов». Молодежный сленг - это пароль всех членов референтной группы» (Поливанов, 1931:20). «Смотри,» говорил Пугин, прищурено глядя в пространство над головой Татарского, «совок уже почти ничего не производит сам» (Пелевин, 2001: 38). - «Look,» said Pugin, squinting intensely into the space above Tatarsky s head, «the country hardly produces anything at all» (www.ziplib.ru).
Здесь автор использовал сленговую единицу совок, являющуюся показателем принадлежности человека к некоей молодежной группировке или социальной группе. В данном случае сленгизм совок является социально маркированным языковым средством, используемым говорящими, которые принадлежат к тем или иным общественным слоям и группам (в частности молодежной антисоветской группе), в зависимости от условий коммуникации, от функционально-стилистических характеристик речи (см.: СРЯ, 2003: 29).
4. Особенность, характеризующая молодежный сленг как универсалию и связывающая его с прочими арго и, особенно, со студенческим арго, французским, немецким, болгарским и другими, - это его «людическая» направленность, по меткому замечанию Э.М. Береговской. Молодежный сленг - не просто способ творческого самовыражения, но и «инструмент двойного отстранения» (Береговская, 1996: 41). Если людическая функция свойственна человеку вообще, то молодому человеку она свойственна тем более. «Игровой принцип реализуется в массированной, гипертрофированной энглизиро-ванности «системного» сленга, которая служит как бы коллективной маской, приемом карнавализации» (Винокур, 1968: 86). «Причем он требует, чтобы этот клип был круче, чем у других идиотов» (Пелевин, 2001: 23). - «Не insists his clip has to blow away all the other cretins clips» (www.ziplib.ru).
В данном контексте автор использует сленговое сравнительную степень от прилагательного крутой, в переводе же используется глагольная сленговая форма to blow away (испражняться) (имел место переводческий прием «функциональная замена» в связи с существующими различиями в грамматических приемах экспликации в русском и английском языках). Тот факт, что данная единица широко используется в коммуникации представителей современного социума, подтверждает некую игровую направленность данного вида коллективного творчества.
5. Рассматривая функции сленга в современной английской речи, следует упомянуть о точке зрения Э. Партриджа, считавшего, что сленг использует человек в веселом расположении духа, молодой по возрасту или по состоянию души, ради забавы или ради удовольствия. К сленгу прибегает желающий поупражняться в остроумии, оригинальности, продемонстрировать необычное чувство юмора (Partridge, 1977: 133). «Fire away... по pun intended» (King, 1978: 189). - «Валяй... я не хотел сострить.» (Кинг, 1992: 184) «Keep your pecker up, son». (King, 1978:278) - «Держи хвост морковкой, сынок». (Кинг, 1992: 266).
