Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. Обозначение мыслительных действий говорящего в диалоге и интерактивная природа дискурса
1.1. Природа дискурса. Диалоговый дискурс 14
1.2. Прагматическое истолкование дискурса 20
1.3. Интерактивная природа диалогового дискурса 24
1.4. Феномен диалогового обозначения мыслительных действий говорящего 39
1.5. Прагматический аспект обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге 42
1.6. Функциональная доминанта обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге 52
Выводы 58
Глава вторая. Структурно-семантические и когнитивные свойства и функции обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге
2.1. Общая характеристика 60
2.2. Структурно-семантические свойства реплики диалога с обозначением мыслительных действий говорящего 64
2.3. Оценочность обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге 81
2.4. Пресуппозиционная база обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге 89
2.5. Когнитивный фон обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге 93
2.6. Стратегии и тактики диалога с обозначением мыслительных действий говорящего 100
2.7. Обозначение мыслительных действий говорящего как частный случай знаковой координации 117
2.8. Функции обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге 125
Вы воды 135
Заключение 138
Список использованной литературы 146
Список источников языкового материала 155
- Интерактивная природа диалогового дискурса
- Функциональная доминанта обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге
- Структурно-семантические свойства реплики диалога с обозначением мыслительных действий говорящего
- Обозначение мыслительных действий говорящего как частный случай знаковой координации
Введение к работе
В Предисловии к сборнику «Семиотика» Ю.С.Степанов подчеркивает, что в самые последние годы лингвистические исследования переключаются в сферу прагмат'ики - говорящего и пишущего субъекта, его различных «Я», отношений между говорящим и слушающим, отправителем и адресатом, словесного воздействия, убеждения и т.п. Далее отмечается, что предложения с субъектом «Я» являются основным «фокусом» дискурса и соответственно прагматики [См. Степанов Ю.С., 1998:10]. Подчеркивается, что говорящий субъект должен постоянно находиться в центре внимания лингвистов, но именно как субъект высказывания, а не как некая абстрактная субъективность, наделенная способностью говорить [См. Ажеж К., 2003: 225]. Сказанное ярко демонстрирует тот факт, что феномен субъективного фактора в диалоге занимает значимое место в ряду явлений языка, употребления его средств.
В рамках общего лингвосемиотического интереса к субъективному фактору в речевом взаимодействии людей настоящее исследование посвящено лингвопрагматическому анализу явления вербального обозначения мыслительных действий («мыслей») говорящего в диалоге. Обозначения такого рода часто имеют место в диалогах, например:
- That's not what I mean. I wasn't talking philosophy. I was thinking of actual bare prosaic facts [Christie А.,6].(Я имел в виду другое. Я выразился не в общем смысле. Я имел в виду вполне конкретные вещи) - в данных высказываниях обозначены мыслительные действия говорящего.
- Вы уверены, что ваша нервная система выдержит? Я не уверен.
- Я понимаю [Дашкова П., 8].- здесь обозначается мыслительное действие понимания.
(3)- Так я тебе и поверю! [Полякова Т.,50]; - здесь обозначается мыслительное действие недоверия.
- Нет, вы меня обманываете, я чувствую [Житков Б.С.,100] - здесь вербально обозначается мыслительное действие осознания обмана.
-1 will have a drink, Mr. Marlowe. Would you care to join me?
- No, Ma'am, but I'll smoke my cigarette now, I think [Chandler R., Parker R. :39] - здесь обозначены мыслительные действия осознания желаемого действия.
Таким образом, исследованию подлежат высказывания диалога, областью референции которых являются мыслительные действия говорящего коммуниканта как участника диалога.
Формальным признаком высказывания такого типа является наличие в его составе словесных единиц, обозначающих мыслительные действия.
Но особенности таких высказываний не сводятся к только формальным показателям. Им принадлежит значимая роль в организации диалога. В этом состоит рабочая гипотеза исследования. Мы предполагаем, что такого рода высказывания играют в диалогах заметную роль, прежде всего в регулировании взаимоотношений между партнерами как участниками вербальной интеракции, в организации самой вербальной диалоговой интеракции как системы.
Высказывания диалогового дискурса, содержащие обозначение мыслительных действий говорящего, как нам представляется, выступают, наряду с другими средствами, в качестве инструмента социально важнейшего процесса предложения программ действий, согласования фоновых ожиданий и взаимного уточнения значений, позволяющих участникам взаимодействий побуждать партнера к интерактивно необходимым действиям, а также представлять свое поведение и свои высказывания как приемлемые и разумные.
Несмотря на то, что высказывания с вербальными обозначениями мыслительных действий говорящего встречаются в диалогах довольно часто, остается непроясненной их роль в диалоге, мотивы их употребления, степень обязательности или вариативности таких образований в различных диалоговых ситуациях. Мы полагаем, что ответы на эти вопросы можно найти, рас-
сматривал диалог как коммуникативный процесс взаимной регуляции речевой деятельности его участников. При этом возникает реальная возможность установить целый класс мотиваций употребления языковых средств как частных манифестаций одной общей функции языкового употребления - оказания речевого воздействия на партнера, управления его жизнедеятельностью в интересах жизнедеятельности говорящего.
Рабочая гипотеза исследования. Исходя из допущения об интерактивной природе диалога, мы предполагаем, что диалоговые высказывания с обозначением мыслительных действий говорящего являются интерактивно значимыми элементами диалога, что их значение, структура и другие свойства обеспечивают выполнение ими определенных функций по управлению деятельностью партнера в интересах говорящего и оптимальной организации социовербальной интеракции
Исследование высказываний диалогового дискурса с обозначением мыслительных действий говорящего должно позволить вскрыть закономерности социо- и психолингвистической обусловленности речевого поведения человека, употребления им ресурсов языка, что предполагает сбор и систематизацию материала - случаев употребления высказываний диалогового дискурса с обозначением мыслительных действий говорящего; описание семантических, структурных и функциональных характеристик указанных речевых образований; на основе психолингвистических и социолингвистических данных формулирование закономерностей социально- психолингвистической обусловленности употребления языка, выявляемых в феномене обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге.
По-видимому, мотивом употребления высказывания рассматриваемого типа является не просто констатировать факт определенного мыслительного процесса, но побудить партнера к определенному действию, а также побудить партнера к тому, чтобы принять определенное представление о действиях, ценностях и личности говорящего, осознать их соответствие определен-
ным нормам и правилам (многие из которых представлены в максимах Г.П.Грайса и правилах речевой вежливости по Дж.Личу).
Надо полагать, особая психологическая значимость высказываний с обозначением мыслительный действий говорящего объясняется тем, что высказывания данного типа включаются в особый тип восприятия, а именно восприятия человека человеком, процесса неизмеримо более активного, чем восприятие других объектов окружающего мира, активизирующего мыслительные, волевые, эмоциональные процессы, чаще побуждающего к действию (См. Чалкова Е.Г., Ленская Е.В. 2004, 21).
В диалоге как речевом взаимодействии людей высказывание рассматриваемого типа, выступая в качестве средства знакового программирования действий партнера, может выполнять ряд частных функций, таких, как функцию представления ситуации для согласования действий, функцию нормативной самопрезентации, психологической агрессии и психологической защиты от агрессии партнера или вербального средства коррекции поведения партнера. Оно может содержать одобрение или осуждение ценностей, присваиваемых партнеру, с целью психологического противодействия давлению партнера. Такое высказывание может означать отказ от продолжения определенной стратегии в диалоге для упреждения вероятного дальнейшего и неблагоприятного для говорящего развития событий, а также как средства запроса у партнера поддержки позиции говорящего в ситуации психологической зависимости от партнера. Оно может также содержать предложение партнеру соблюсти определенное правило речевого взаимодействия, а также целый ряд других функций в построении диалога не только в рамках стратегии сотрудничества, но и в рамках соперничества, конфронтации, борьбы.
Актуальность темы исследования состоит в том, что современное языкознание, характеризующееся коммуникативной направленностью исследовательских интересов, испытывает необходимость в прояснении разнообразных причин, побуждающих коммуникантов к тому или иному типу речевого поведения, к определенному выбору и комбинаторике средств языка.
Среди указанных причин имеются причины не только системно-языкового характера, но и причины лингвопрагматического порядка. Они и составляют предмет нашего интереса в исследовании диалогического общения и в частности, обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге.
Объектом исследования является диалоговая речь на английском и русском языках.
Предметом исследования являются лингвопрагматические закономерности употребления высказываний с обозначением мыслительных действий говорящего в диалоговой речи на английском и русском языках.
Цель и задачи исследования. Цель данного исследования состоит в выявлении закономерностей обозначения в диалоговой речи мыслительной активности говорящего, и в установлении функций, возлагаемых в коммуникации на эти средства. В соответствии с целью исследования в диссертации ставятся следующие задачи:
систематизировать разработанные в языкознании научные взгляды на интерактивную природу диалога для формирования теоретического основания анализа ситуаций обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге;
исследовать ситуации обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге как частного случая языковой номинации в плане выявления его семантико-прагматической мотивации;
исследовать разнообразные ситуации употребления высказываний с обозначением мыслительных действий говорящего с целью установления основных структурных типов высказываний данного дискурсивного типа;
выявить основные виды функций высказываний с обозначением мыслительных действий говорящего в диалоговом дискурсе;
рассмотреть возможные формы зависимости между структурно-семантическими свойствами изучаемых дискурсивных образований и разновидностями возлагаемых на них функций;
- выявить особенности реализации коммуникативных стратегий и тактик способом обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге. Научная новизна настоящей работы заключается в следующем:
Впервые выявляется и получает описание особый тип диалогового дискурса, дискурс, референциально соотносящийся с мыслительными действиями говорящего в диалоговой коммуникации. Впервые выявляется и получает описание коммуникативный механизм речевого воздействия и лингвоп-рагматической регуляции диалога способом вербального обозначения мыслительных действий говорящего.
Впервые получают систематическое описание семантические особенности и определяются основные структурные типы высказываний диалогового дискурса с обозначением мыслительных действий говорящего на материале русского и английского языков.
Впервые выявляются основные типы функций высказываний диалогового дискурса с обозначением мыслительных действий говорящего в организации диалога как вербальной интеракции.
Впервые устанавливается зависимость между типом функции и типом структурно-семантической организации диалогового дискурса с обозначением мыслительных действий говорящего.
Впервые обосновывается идея зависимости семантической организации высказываний от интеракциональных мотивов в процессе номинации особого рода, а именно номинации мыслительных действий говорящего в диалоге.
На защиту выносятся следующие научные положения:
Высказывания с обозначением мыслительных действий говорящего в диалоге образуют особую разновидность дискурса. Феномен вербального обозначения мыслительных действий говорящего следует рассматривать в качестве функционально важного компонента построения диалога.
Высказывания с обозначением мыслительных действий говорящего имеют не просто номинативную природу а имеют природу прагматиче-
скую и значимую с точки зрения организации деятельностной интеракции в диалоге. Иными словами, мыслительные действия говорящего, входящие в систему диалога, получают наименование и входят в систему семантики диалога не потому, что они автоматически отражаются как непреложная психическая реальность, а потому, что их номинация необходима для организации диалога как оптимальной интеракции.
Высказывания диалогового дискурса с обозначением мыслительных действий говорящего являются средством такого логического и эмоционально-оценочного влияния на партнера по диалогу, которое направлено на достижение коммуникативных и внекоммуникативных целей диалога как системы координационной интеракции деятельностей его участников.
Структурная организация высказываний диалогового дискурса с обозначением мыслительных действий говорящего разнообразна - от однословной номинации до предложения разной степени сложности и даже ряда предложений. Разнообразие структурных типов и разная степень сложности высказываний данного типа обеспечивают многообразие функций, выполняемых данным коммуникативным образованием в целесообразном формировании диалога как деятельностной интеракции.
Высказывания с обозначением мыслительных действий говорящего выступают как регулятивное звено диалога, позволяющее в ходе формирования диалога как вербальной интеракции:
предлагать знаковую программу управления поведением партнера; детерминацию речевого поведения партнера; детерминацию неречевого поведения партнера; детерминацию мыслительной активности партнера; смешанные формы детерминации;
предлагать партнеру ситуацию, в которой могут быть релевантно согласованы действия партнеров; (знаковое формирование моделей ситуации в целях координации действий);
обеспечивать позитивную самопрезентацию говорящего;
выполнять функцию структурации диалога как целостного образования;
оказывать влияние на мотивацию партнера к совершению определенных действий (мотивировать сопутствующие речевые шаги, собственное речевое поведение, побудить собеседника к совершению практических действий, поощрить партнера к дальнейшим усилиям);
формирование психологической готовности партнера к восприятию последующего сообщения;
обоснование своих поступков, выбранной коммуникативной стратегии и тактики;
детерминация пространственно-временных и социально-ролевых параметров диалога;
психологическая защита, противодействие психологической агрессии, экспансии партнера;
запрос поддержки партнера;
коррекция (уточнение) интерпретации партнером речевого и неречевого поведения говорящего;
побуждение партнера к эксплицитному уточнению своей мотивации;
побуждение партнера к осознанию уместности и неуместности своего поведения;
побуждение партнера к выбору определенной темы речи;
побуждение к прекращению речевого контакта;
побуждение партнера к соблюдению постулата истинности;
- побуждение партнера к предоставлению сведений определенного ха
рактера;
извинение за нарушение правила речевого общения (демонстрация партнеру своей нормативности);
фатическая функция;
- демонстрировать своё оценочное отношения к партнеру (формиро
вать у партнера представление об отношении говорящего к нему);
- создавать позитивный образ говорящего;
и, возможно, другие задачи прагматически значимой структурации речевого говорящего через речевое воздействие на партнера способом обозначения мыслительных действий говорящего.
Теоретическая значимость научных результатов исследования состоит в продуктивном развитии, которое получат в данной диссертации перспективные научные представления о речевом процессе как системе взаимной координации деятельностей его участников. Материалы исследования и полученные научные выводы должны существенным образом уточнить научное представление о диалоге как форме употребления языка, в которой осуществляется социовербальная регуляция деятельностей ее участников, а также о коммуникативных мотивах употребления языковых средств для обозначения мыслительных действий, о семантических, функциональных и структурных свойствах такого рода средств.
Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты могут использоваться в курсах коммуникативной лингвистики, культуры речи, риторики, в лингвистической герменевтике, в практике развития навыков диалогической речи в рамках курсов иностранных языков, в частности при формировании навыков социально значимой номинации мыслительных действий говорящего как средства целесообразного формирования диалоговой интеракции.
Материалом настоящего исследования послужили диалоги, взятые из произведений художественной литературы, видео- и кинофильмов на русском и английском языках, а также собственные наблюдения автора за диалогической речью окружающих.
Методологическую и теоретическую основу диссертации составили труды российских и зарубежных ученых, посвященные описанию речевой деятельности как важнейшей стороны языка, анализу речевой коммуникации как социовербального взаимодействия людей. Методы исследования определены его целью и задачами, а также объективной спецификой изучаемого
предмета и включают моделирование речепсихических процессов как основной метод с опорой на психолингвистическую методологию, разработанную в отечественной теории речевой деятельности Л.В.Щербой, Л.С.Выготским, А.Н.Леонтьевым, А.А.Леонтьевым, А.Р.Лурией и их последователями, метод интроспекции и интерпретации текста, метод структурно-функционального анализа дискурса, метод контекстно-ситуативного анализа высказываний, элементы стилистического анализа.
Апробация работы осуществлена в научных статьях, в виде научных докладов на заседаниях кафедры психолингвистики и теории коммуникации МГОУ, на межвузовских научных конференциях (Москва, 2006, 2007), на Международном социальном конгрессе.
Структура и объем работы. Во Введении обосновывается актуальность исследования, определяется теоретическая значимость полученных результатов, формулируются цель и задачи исследования, приводятся положения, выносимые на защиту, сведения об апробации научных результатов, о методах и материале исследования.
Интерактивная природа диалогового дискурса
Поскольку феномен обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге представляет собой часть диалога, установить природу и сущность этого явления с достоверностью можно лишь при условии адекватного научного описания природы диалога, или диалогового речевого общения.
В современной прагматически ориентированной лингвистике речевое общение рассматривается как взаимодействие (интеракция). Для этого есть достаточные психологические основания. Было бы неверно, - писал Б.Ф.Ломов, - представлять себе процесс общения просто как последовательность перемежающихся актов, выполняемых каждым из его участников поочередно. Общение — это не сложение, не накладывание одна на другую параллельно развивающихся индивидуальных деятельностей, а именно взаимодействие субъектов. Поэтому все включенные в него акты (действия или операции) выступают как сопряженные и обладающие специфическими качествами, которые в частности выражаются в том, что общение детерминирует каждого из его участников по-разному (См. Б.Ф.Ломов: 1996: 243-244). Коммуникация осуществляется от личности к личности, - отмечает Н.В.Иванов, - межличностное сопряжение - ее высший смысл (См. Иванов Н.В.2002: 138-139).
Б.Ф.Ломов утверждал, что общение как взаимодействие между людьми, в котором проявляется отношение «субъект — субъект(ы)», составляет существенную сторону реальной человеческой жизни. Поэтому оно выступает как важнейшая детерминанта формирования и развития всей системы психических явлений, в том числе и познавательных процессов. Эта детерминанта имеет системное строение, то есть является многомерной, многоуровневой, полифункциональный и весьма динамичной (см. Ломов Б.Ф. 1996: 242).
Для нашего понимания сущности диалога чрезвычайно важно наблюдение, принадлежащее М.М.Бахтину и имеющее методологическое значение: "Диалогические отношения не сводимы к отношениям логическим и предметно-смысловым, которые сами по себе лишены диалогического момента. Они должны облечься в слово, стать высказываниями, стать выраженными в слове позициями разных субъектов, чтобы между ними могли возникнуть диалогические отношения" (Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского). В приведенном высказывании обратим особое внимание на идею проявления диалогических отношений в словесном выражении позиций субъектов, участвующих в диалоге. Позволим себе интерпретировать сказанное М.М.Бахтиным в том смысле, что ведущей стороной, или функциональной доминантой, диалога является вербальная реализация позиций участников диалога, реализуемая никак иначе, как в диалоговых шагах, или репликах, и проявляющаяся, в частности, как мы полагаем, в вербальном обозначении коммуникантом собственных мыслительных действий.
Таким образом, можно рассчитывать на то, что изучение вербального обозначения коммуникантом собственных мыслительных действий как реа лизации позиции говорящего относительно позиции партнера ведет нас, приближает к постижению еще не раскрытой, а только обозначенной классиком (М.М.Бахтиным) интерактивной, если можно так выразиться, интерпозиционной, сущности диалога.
Интерактивная природа диалога начинает выявляться тогда, когда учитываются прагматические обстоятельства речевой деятельности его участников. Так, например, исследование одной из разновидностей диалога, а именно, вопросно-ответного диалога показало, что обмен репликами в нем представляет собой сложную форму социального взаимодействия. Определенные формы вопросов имеют целью заставить отвечающего занять оборонительную позицию. Ответ может быть опознанием стратегии, выраженной в вопросе и реакцией на нее более сильной стратегией. В таких диалогах нередко происходит идентификация социального статуса участников. Если отвечающий имеет более низкий социальный статус, то диалог следует воспринимать как вызов. Если оба участника диалога имеют одинаковый статус, диалог интерпретируется как шутка. А если отвечающий имеет бесспорно более высокий социальный статус, то обмен репликами нужно интерпретировать как демонстрацию власти, показ силы или превосходства одного участника над другим (см. Ленерт У., 1988, 264). Исследование, проведенное У.Ленертом, с очевидностью демонстрирует интерактивную природу диалога.
Интерактивная природа диалога хорошо выявляется при изучении коммуникативной стратегии и тактики в речевых актах уговаривания, просьбы, убеждения, дискредитации, комплимента, самопрезентации в политической риторике и т.д. (См. Иссерс О.С., 2002).
По Г.П.Грайсу, "диалог представляет собой...совместную деятельность участников, каждый из которых в какой-то мере признает общую для них обоих цель... или хотя бы направление" диалога. Такого рода цель или направление могут быть заданы с самого начала... или же выявляться в процессе общения; цель может быть четко определена, но иногда она бывает настолько смутной, что у собеседника остается широкая свобода слова. В лю бом случае на каждом шагу диалога некоторые реплики исключаются как коммуникативно неуместные. В основе такой совместной деятельности коммуникантов лежит Принцип Кооперации, который формулируется следующим образом: "Твой коммуникативный вклад на данном шаге диалога должен быть таким, какого требует совместно принятая цель (направление) этого диалога" (Грайс Г.П., 1985, 221-222). На основе данного принципа Г.П.Грайс сформулировал более частные постулаты, или максимы, речевого общения, подразделяемые им на четыре категории - количества, качества, отношения и способа. Учитывая их существенную содержательность для теории диалога как интеракции, приведем их полностью.
Функциональная доминанта обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге
Ведущей стороной, или функциональной доминантой, диалога является вербальная реализация побуждений участников диалога, направляемых на партнера и реализуемых никак иначе, как в диалоговых шагах, или репликах, и проявляющаяся, в частности, как мы полагаем, в вербальном обозначении мыслительных действий говорящего.
В семантической организации диалога исследователей диалоговой речи в первую очередь всегда интересовал ее тематический план. В частности, МЯ.Блох и С.М.Поляков выделили три группы диалогических единств: 1) сложные диалогические единства, в которых оба коммуниканта активно участвуют в раскрытии темы единства; 2) сложное синтаксическое единство, тема которого развивается в компонентах, принадлежащих лишь одному коммуниканту; 3) квазидиалог, характеризующийся полным несоответствием тематических планов коммуникантов [См. Блох М.Я., Поляков СМ. 1992: 40-41]. В русле данного подхода вербальное обозначение мыслительных действий говорящего может рассматриваться в качестве определенной тематической константы, точнее говоря, одной из тематических констант семантической организации диалога. Однако у данной тематической константы имеется не только структурный план, привлекший внимание исследователей, но и план лингвопрагматический, состоящий в организации (построении) диалога, включая его тематическую семантику, в качестве межличностной интеракции.
Высказывания, обозначающие мыслительные действия говорящего, составляют значительную часть от общего объема высказываний диалога.
Несколько примеров высказываний такого типа:
1) - Здесь куда? Не знаю я домов этих!
- Направо. За углом еще раз направо [Устинова Т. 179].
2) - Помнишь, как мы после истребителей Ли-2 осваивали?
- Конечно, помню [Афанасьев Н.М. 141]. 3)-1 think I ll have another one too.
- You shouldn t drink so much [Bloch Th,71].
Обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге имеют формальные показатели («не знаю», «помню», «I think» в приведенных диа логах, а также имеющиеся в других изученных нами диалогах: «а я знаю », «я запомню все», «я понимаю, о чем ты», «я немало об этом думал», «я не могу вам больше верить», «я всегда об этом мечтала». Как видно, обозначения мыслительных действий говорящего имеют характер планируемого, совершаемого в момент речи и совершенного в прошлом времени.
Приведенное описание вербальных обозначений ментальных действий говорящего в диалоге позволяет сделать вывод о том, что эти формы обладают общим назначением - осуществлять знаковую координацию деятельно-стей партнеров по взаимодействию путем знакового управления действиями партнера.
Так, в диалоге №1
1) - Здесь куда? Не знаю я домов этих!
- Направо. За углом еще раз направо [Устинова Т. 179].
Первый коммуникант использует обозначение производимого им мыслительного действия («Не знаю я домов этих») с целью побудить партнера по общению указать ему дальнейший путь. Используя данные вербальные обозначения мыслительных действий, первый коммуникант исходит из некоторых допущений (знаний) относительно личности и деятельности партнера (он знает, что партнер поймет его речь; он знает, что партнер способен указать ему путь, поскольку он его ведет; он полагает, что партнер, вероятно, выполнит его имплицитную просьбу).
Есть основания рассматривать диалоговый дискурс как высказывания, или текст, в их прагматической, гносеологической, психологической, социокультурной обусловленности. Такое истолкование природы диалогового дискурса представляет собой одно из возможных частных прочтений общей формулы, согласно которой текст - это сопряженная знаковая модель коммуникативных деятельностей отправителя и адресата сообщения [См. Сидоров Е. В. 1999].
В самом деле, прагматическая, социокультурная, психологическая и гносеологическая обусловленность диалогового дискурса выступают в каче стве частных форм общей совокупной определенности диалогового дискурса (текста) со стороны коммуникативных деятельностей адресата и отправителя сообщения, в рамках которых только и возможна обусловленность высказывания указанными факторами.
Действительно, представляются мало вероятными формы, в которых на диалоговый текст (дискурс) может быть оказано определяющее влияние со стороны прагматических, психологических, гносеологических, социокультурных и других однопорядковых факторов вне коммуникативных деятельностей участников акта общения с текстом (дискурсом), в обход деятельности или каким-то еще другим путем. В этом отношении показательно определяющее влияние на диалоговый текст (дискурс) такого прагматического фактора, как правила обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге, которыми руководствуются коммуниканты. Эти правила, бесспорно, определяют природу дискурса, поскольку последний выстраивается на знании, понимании, соблюдении или не соблюдении данных правил.
Однако сами эти правила влияют на построение реального дискурса лишь в той мере, в какой они представлены в коммуникативных деятельно-стях участников общения (в частности, в форме психического образа соотнесенных мыслительных действий коммуникантов) и реализованы ими. Речь погружена в жизнь через коммуникативные деятельности общающихся личностей.
Структурно-семантические свойства реплики диалога с обозначением мыслительных действий говорящего
Отмечается, что диалогический дискурс семантически многомерен.
Многомерность смыслового содержания диалогового дискурса, как указывает Н.И.Формановская, обнаруживается при коммуникативно-прагматическом анализе. В репликах диалога кроме пропозиционального значения содержится объемный коммуникативный смысл, состоящий из ин-тенциональной, модальной, эмоциональной, фокальной, социальной информации, интерпретируемой партнером. Эти информативные пласты разнородны, организованы разными языковыми средствами, однако их совокупность образует тот смысловой объем, которым обмениваются коммуниканты для согласования своей речевой и практической деятельности [См.Формановская Н.И., 2002: 166].
Существенная характеристика семантики высказывания с обозначением мыслительных действий говорящего состоит в том, что его референци-альная отнесенность к мыслительной активности говорящего может быть эксплицитной, например:
- Ты что-то говорил о выпивке?
- Я хотел сказать, что выпивка и уважение ближних часто взаимосвязаны [Пронин В. 1987:225].
- Могу я на тебя положиться? [Головачев В.,290].
- I didn t mean that; I only said it to tease you [Fitzgerald F.,48].
- I hate to sound like a broken record, but could all of this be a conspiracy? [Block Th. ,183].
Референциальная отнесенность высказывания с обозначением мыслительных действий говорящего или партнера по диалогу может быть имплицитной, когда в высказывании нет знаков, обозначающих мыслительную активность коммуниканта, например:
- Говорю тебе об этом не в первый раз [ЛНА]
- Just reporting the facts. It s nothing personal [Bloch Th.,164]. Квалифицируя высказывания данного типа как имеющие имплицитное
обозначение МДК, следует все же сделать оговорку, что такого рода импли-цитность нередко бывает относительной, поскольку при ней указание на мыслительное действие участника диалога может обозначаться грамматическими средствами.
Имплицитность содержания высказывания отнюдь не свидетельствует о его малозначимости. Зачастую имплицитное содержание высказывания очень важно, а иногда составляет весь смысл сообщения. В имплицитной форме мы можем выразить не только, о чем мы не хотим говорить прямо, но и то, что вообще не может быть выражено эксплицитно полно и точно. Говорящий, выражая свои мысли имплицитно, предоставляет слушающему возможность диалога с самим собой. Подчас только в результате такого диалога слушающий может до конца понять, что же имел в виду говорящий [См. Хо-ангФэ 1985:399].
Высказывания с обозначением мыслительных действий коммуникантов характеризуются, как правило,
а) семантикой предложения, например:
- Летим?
- Да, надо кончать программу [Зюзин Д. : 138];
Б) Семантикой повелевания (императива), например:
- Давай прямо в экстренную [Донцова Д.: 208].
-Расчехлить и зарядить боевые установки! Занять исходный рубеж! [Афанасьев :7]
В) или констатирующей семантикой, отражающей некоторую уже сложившуюся референциальную (денотативную) ситуацию, например:
- I haven t finished yet [Golding W.:104]. - Нет, со мной нельзя связаться. Мне нельзя звонить, и адрес мой за секречен. Да и незачем нам больше встречаться, я вам уже все сказал.[Тополь Э.:14]
- I m warning you. I m going to get waxy [Golding W.:185].
Однако, семантика обозначения мыслительных действий говорящего в диалоге не всегда имеет констатирующий характер, как бы фиксирующий сложившуюся референциальную ситуацию, но может иметь вид логической операции выводного знания, как в следующих случаях:
- I ve heard sailors tell better stories to Filipino barmaids.
- Well, if you don t believe me than why the hell you sitting here with me? [Chandler, Parker, 125]
- I hate to sound like a broken record, but could all of this be a conspiracy? [Block Th.,183]. (He хочу звучать, как заезженная пластинка, но вдруг это заговор?)
Семантика дискурса обозначения мыслительных действий говорящего нередко отличается многоплановостью, как в следующих примерах:
- Я вот... соблазнился заскочить мимоходом, чтоб кое-что обсудить с тобой начистоту...[Леонов Л. 2,19].
- Не сердитесь, Наталья Сергеевна, но будет нечестно с моей стороны... если я сейчас промолчу [Леонов Л. 1,21].
- If you won t tell me why you want to know, then I won t answer [Block Th., 246]. (Если ты не скажешь мне, почему тебя это интересует, я не буду отвечать на твои вопросы).
Содержание выводного знания и семантическая многоплановость придают высказыванию логическую композиционность и объем, что может быть условием его прагматической эффективности в психологическом воздействии на собеседника в рамках координации деятельностей коммуникантов, имеющей место в диалоге.
Заслуживает интереса рассмотрение референции высказывания с обозначением мыслительных действий говорящего в прагматическом аспекте. В составе прагматического, или иллокутивного, компонента семантики предложения-высказывания выделяют:
1. цель речевого акта;
2. психологическое состояние говорящего (ментальное, волевое, эмоциональное);
3. соотношение социальных статусов говорящего и слушающего;
4. связь высказывания с интересами говорящего; связь высказывания с остальной частью дискурса;
5. связь высказывания с деятельностью в рамках определенных социальных институтов (таких, например, как парламент, суд, церковь);
6. стиль осуществления речевого акта.
Данные типы прагматической информации имеют в поверхностной структуре предложения свои показатели, которые можно назвать иллокутивными показателями, или индикаторами иллокутивности. Наличие в предложении таких индикаторов определяет его иллокутивное предназначение или иллокутивный потенциал [См. Кобозева И.М. 2000: 263].
Обозначение мыслительных действий говорящего как частный случай знаковой координации
Под знаковой координацией понимается базовый механизм речевой коммуникации, состоящий в том, что деятельность говорящего закономерным и необходимым образом соотносится с деятельностью слушающего (читающего) и наоборот.
В современной прагматически ориентированной лингвистике речевое общение рассматривается как взаимодействие (интеракция). Для этого есть достаточные психологические основания. Было бы неверно, - писал Б.Ф.Ломов, - представлять себе процесс общения просто как последовательность перемежающихся актов, выполняемых каждым из его участников поочередно. Общение — это не сложение, не накладывание одна на другую параллельно развивающихся индивидуальных деятельностей, а именно взаимодействие субъектов. Поэтому все включенные в него акты (действия или операции) выступают как сопряженные и обладающие специфическими качествами, которые в частности выражаются в том, что общение детерминирует каждого из его участников по-разному [См. Б.Ф.Ломов: 1996: 243-244]. Б.Ф.Ломов отмечал, что общение как взаимодействие между людьми, в котором проявляется отношение «субъект — субъект(ы)», составляет существенную сторону реальной человеческой жизни. Поэтому оно выступает как важнейшая детерминанта формирования и развития всей системы психических явлений, в том числе и познавательных процессов. Эта детерминанта имеет системное строение, то есть является многомерной, многоуровневой, полифункциональный и весьма динамичной [см. Ломов Б.Ф. 1996: 242].
Сходных взглядов придерживаются Т.А.ван Дейк и В.Кинч, считающие, что процесс взаимодействия участников коммуникации сам по себе является частью социальной ситуации. Участники речевого общения могут исполнять определенные функции или роли; могут иметь место особые правила, условия или стратегии, контролирующие взаимодействие в такой ситуации [См. Дейк Т.А. ван, Кинч В., 1988: 160].
Согласно А.Бриттену, люди используют язык как средство, дабы произвести впечатление, обмануть, принудить, обнаружить истину, выработать новый смысл деятельности. Он представляет собой как средство взаимодействия, так и механизм конфликта [Brittan А. 1973: 102]. Основываясь на допущении, сформулированном А.Бриттеном, можно полагать, что вербальное обозначение мыслительной активности говорящего, если оно не случайно, а мотивировано интерактивной необходимостью, необходимо для того, чтобы регулировать человеческое взаимодействие, реализуя речевые тактики произведения впечатления, обмана, принуждения, обнаружения истины, выработки нового смысла деятельности.
На основе общей психолингвистической модели совокупной определенности высказывания коммуникативной деятельностью говорящего и коммуникативной деятельностью партнера по диалогу становится возможным построение координационной виртуальной модели порождения высказывания с обозначением мыслительной активности говорящего. При этом возникает возможность системного описания потребности, мотива, цели, особенностей ориентирования в действительности, характерных для порождения высказывания данного типа. Также становится возможным получить приемлемое теоретическое описание процесса формирования образа партнера и его деятельности, оценить коммуникативный вклад говорящего (и его образа) в интеракцию, включить в состав теоретической модели представление о правилах речевого взаимодействия, о соответствии или несоответствии вклада со стороны говорящего правилам (постулатам) поведения коммуникантов.
Теоретическая модель такого типа позволит аргументировать особенную коммуникативную необходимость высказывания с обозначением мыслительной активности говорящего как знакового средства управления поведением партнера по диалогу и, через это управление, построения вербальной интеракции как социально значимого организованного целого.
Б.Ф.Ломов отмечал, что общение как взаимодействие между людьми, в котором проявляется отношение «субъект — субъект(ы)», составляет существенную сторону реальной человеческой жизни. Поэтому оно выступает как важнейшая детерминанта формирования и развития всей системы психических явлений, в том числе и познавательных процессов. Эта детерминанта имеет системное строение, то есть является многомерной, многоуровневой, полифункциональный и весьма динамичной [см. Ломов Б.Ф. 1996: 242].
Сходных взглядов придерживаются Т.А.ван Дейк и В.Кинч, считающие, что процесс взаимодействия участников коммуникации сам по себе является частью социальной ситуации. Участники речевого общения могут исполнять определенные функции или роли; могут иметь место особые правила, условия или стратегии, контролирующие взаимодействие в такой ситуации [См. Дейк Т.А. ван, Кинч В., 1988: 160].
Социолингвистически ориентированные наблюдения за речевой деятельностью позволяют глубже выявить особенности функционирования социально-коммуникативных систем и речевых коллективов.
Отмечая влияние образа другого человека на речевое поведение говорящего, Ш.Балли отмечал, что то, что чуждо личности говорящего, инстинктивно рисуется ему как препятствия, которые нужно преодолеть, чтобы его «я» предстало перед собеседником во всем блеске и своеобразии. Однако может случиться также, что в сознании говорящего возникнет представление о каком-то другом лице или других лицах с присущими ему или им социальными признаками, и это оказывает на характер речи совершенно особое влияние [См. Балли Ш. 2001: 331].
На основе общей психолингвистической модели совокупной определенности высказывания коммуникативной деятельностью говорящего и коммуникативной деятельностью партнера по диалогу становится возможным построение координационной виртуальной модели порождения высказывания с обозначением мыслительной активности говорящего.
При этом возникает возможность системного описания потребности, мотива, цели, особенностей ориентирования в действительности, характерных для порождения высказывания данного типа. Также становится возможным получить приемлемое теоретическое описание процесса формирования образа говорящего и его деятельности в психическом мире партнера по диалогу, оценить его коммуникативный вклад в интеракцию, включить в состав теоретической модели представление о правилах речевого взаимодействия, о соответствии или несоответствии вклада партнера правилам (постулатам) поведения коммуникантов.
Теоретическая модель такого типа позволит аргументировать особенную коммуникативную необходимость высказывания с обозначением мыслительных действий говорящего как знакового средства управления поведением партнера по диалогу и, через это управление, построения вербальной интеракции как социально значимого организованного целого.
Акты коммуникации, в которых используются высказывания с обозначением мыслительной активности говорящего, принципиально воспроизводят установленную Е.В.Сидоровым закономерную структуру взаимодействия «коммуникативная деятельность отправителя - текст - коммуникативная деятельность адресата», в которой системная природа каждой составляющей связана с другими, и, в частности, высказывание (текст, дискурс) представляет собой сопряженную модель коммуникативных деятельностей отправителя и адресата сообщения.
