Содержание к диссертации
Введение
Глава 1: Стереотип в лингвистических исследованиях 8
1.1. Различные подходы к термину «стереотип» в лингвистике 8
1.2. Стереотипы в «Теории естественных видов» X. Патнэма 10
1.3. «Социальные» стереотипы в немецкой лингвистике 16
1.4. «Теория стереотипов» во французской лингвистике 25
1.5. Стереотип в концепции К. Аллана 34
1.6. Стереотипы в «Словаре народных стереотипов и символов» Е. Бартминьского 37
1.7. Стереотипы в отечественной лингвистике 44
1.8. Итоги 54
Глава 2: Характеристика моделей репрезентации стереотипов в разных компонентах языка 60
2.1. Аспекты описания МРС 60
2.2. История вопроса 65
2.3. МРС в рамках языковой маски 73
2.4. МРС средствами морфологического компонента языка 83
2.4.1. Семантическая доминанта категории одушевлённости / неодушевлённости 85
2.4.2. Семантика аффиксов 88
2.5. МРС средствами номинативного компонента языка 92
2.5.1. Способы номинации 92
2.5.2. Метафорическое употребление языкового выражения 95
2.5.3. Семантические дериваты 97
2.5 А. Паремии как малые жанры фольклора 98
2.6. МРС средствами синтаксического компонента языка 102
2.6.1. Причинно-следственные конструкции 103
2.6.2. Конструкции с лексическими маркерами 104
2.6.3. Противительные конструкций 109
2.6.4. Уступительные конструкции 112
2.6.5. Псевдотавтологии 116
2.6.6. Конструкции с тождественными словоформами 120
2.6.7. Лексическая редупликация 125
2.6.8. Сравнительные обороты 128
2.6.9. Генетивные и атрибутивные сочетания 129
2.7. Итоги 130
Глава 3: Стереотип иностранца в русском языке 133
3.1. Методы сбора и анализа материала 133
3.2. История вопроса 135
3.3. Данные словарей 142
3.4. Данные текстов 147
3.4.1. Языковая маска 147
3.4.2. Описательные и оценочные признаки 150
3.4.3. Метафорическое употребление слова 159
3.4.4. Способы номинации 161
3.5. Экспериментальные данные 164
3.5.1. Данные эксперимента 2007 года 165
3.5.2. Данные эксперимента 2010 года 168
3.6. Итоги 179
Заключение 183
Литература 187
Список сокращений 204
Приложение 205
- Стереотипы в «Теории естественных видов» X. Патнэма
- Стереотипы в «Словаре народных стереотипов и символов» Е. Бартминьского
- Семантическая доминанта категории одушевлённости / неодушевлённости
- Описательные и оценочные признаки
Введение к работе
В центре внимания реферируемой работы - изучение моделей репрезентации стереотипов в русском языке.
Термин «стереотип» в настоящее время активно используется в разных областях знаний и является одним из наиболее дискуссионных. Исследования, посвященные анализу стереотипов в языке, начались в 70-х гг. XX века. Первым обратился к понятию «стереотип» в его взаимосвязи с языком X. Патнэм. Его работы послужили основой для дальнейших исследований стереотипов в языке, которые проводились в Германии, Франции, Австралии, Польше. В последнее время интерес к изучению стереотипов в языке возник и в России, где наиболее известна концепция Е. Бартминьского, согласно которой стереотип трактуется как представление о чём-либо. В настоящее время разрабатываются методы исследования стереотипов в языке с опорой на материалы словарей, текстов и экспериментов. Таким образом, данная работа выполнена в русле современных направлений в изучении языка, что определяет её актуальность.
Очевидно, что для эффективного выявления отдельно взятого стереотипа необходимы сведения о том, каким образом могут выражаться стереотипы в языке. Таким образом, объектом нашего исследования стало выражение стереотипов в языке.
Предмет исследования - конкретные модели репрезентации стереотипов в русском языке средствами его фонологического, морфологического, номинативного и синтаксического компонентов.
Научная новизна исследования определяется тем, что в настоящей работе впервые проведены обобщение и систематизация моделей репрезентации стереотипов в русском языке, а также описаны их способности отсылать к одной или нескольким разновидностям стереотипа и особенности их функционирования.
Целью работы является описание и анализ моделей репрезентации стереотипов в русском языке.
В соответствии с поставленной целью были определены основные задачи диссертационной работы:
-
анализ существующих исследований, посвященных стереотипам в языке, и формулировка теоретических положений работы;
-
обобщение данных по моделям репрезентации стереотипов и дополнение полученного списка на материале русского языка;
-
анализ особенностей каждой из полученных моделей репрезентации стереотипов;
-
демонстрация практического применения моделей репрезентации стереотипов при выявлении стереотипа иностранца в русском языке;
-
описание и интерпретация полученных результатов.
Для решения поставленных задач применялись методы критического анализа, классификации, систематизации (главы 1, 2), а также метод текстового поиска и серия экспериментов с использованием диагностических конструкций на базе моделей репрезентации стереотипов (глава 3).
Материалом исследования послужили данные словарей, тексты из Национального корпуса русского языка и интернет-источников и экспериментальные данные.
Достоверность результатов исследования достигается за счёт привлечения разных видов языкового материала и применения взаимодополняющих методов и приёмов анализа.
Теоретическая значимость работы обусловлена тем, что описанный набор моделей репрезентации стереотипов на материале русского языка может послужить материалом для дальнейшей разработки методики проведения корпусных и экспериментальных исследований по выявлению стереотипов на основе языковых данных.
Практическая значимость работы определяется возможностью использования материалов диссертации для подготовки лекционных курсов по
1 Национальный корпус русского языка. URL: http: (дата обращения 15.05.2010).
2 Из соображений краткости мы не указываем адресов.
лексической семантике, синтаксису, лингвокультурологии, а также специальных курсов по истории изучения стереотипов в языке.
В результате исследования сформулированы и выносятся на защиту следующие положения:
-
Стереотип, как представление об объекте или ситуации, может выражаться в русском языке средствами фонологического, морфологического, номинативного и синтаксического компонентов; модели репрезентации стереотипов, которые имитируют речевые характеристики, свойственные объекту или ситуации, могут быть объединены в рамках языковой маски.
-
Модели репрезентации стереотипов могут выражать стереотип с разной степенью эксплицитности, маркируя соответствие стереотипу, противоречие стереотипу или требуя обращения к стереотипу для интерпр етации.
-
Модели репрезентации стереотипов могут отсылать к одной или нескольким разновидностям стереотипа, а именно: стереотипу-образу, стереотипу-образцу и стереотипу-эксцессу.
-
Обращение к моделям репрезентации стереотипов при выявлении конкретного стереотипа на материалах словарей, текстов и экспериментальных данных позволяет получить полные и достоверные результаты.
Апробация работы. Основные проблемы, рассмотренные в диссертации, были представлены к обсуждению на ряде научных конференций: Ежегодных научных чтениях Петербургского лингвистического общества (Санкт-Петербург 2006); Межвузовской научной конференции студентов-филологов (Санкт-Петербург 2006, 2007); Международной филологической конференции (Санкт-Петербург 2008, 2009, 2010); Международной конференции молодых филологов (Тарту 2009); Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» (Москва 2009, 2010); Международной научной конференции молодых филологов (Таллин 2010); Седьмой Конференции по типологии и грамматике для молодых исследователей (Санкт-Петербург 2010); конференции «Функциональная грамматика: современное состояние и
перспективы», посвященной 80-летию члена-корреспондента РАН Александра Владимировича Бондарко (Санкт-Петербург 2010); International Conference of Applied Linguistics «Languages and People: Dialogues and Contacts» (Вильнюс 2010).
Структура работы. Работа включает в себя введение, 3 главы, заключение, список литературы (168 работ и 18 справочных изданий), список сокращений и 2 приложения, содержащих диагностические конструкции для выявления стереотипа в текстах, а также экспериментальные задания для испытуемых.
Стереотипы в «Теории естественных видов» X. Патнэма
«Теория естественных видов» принадлежит перу американского философа и логика Хилари Патнэма и изложена в его статьях «Возможна ли ч семантика?» [Putnam, 1975а (1970)] и «Значение «значения»» [Putnam, 19756]. Эти работы сыграли важную роль в формировании современных теорий, посвященных стереотипам в языке. Следует отметить, что понятие «стереотип» не является центральным в концепции Патнэма, а лишь одним из тех понятий, которые автор предлагает в своей теории, критикуя, наряду с другими философами (в числе которых К. Доннелан, С. Крипке, Д. Каплан), «традиционную» теорию значения. Под «традиционной» теорией понимаются идеи Фреге и Рассела. В работе «Смысл и денотат» Фреге пишет: «знак как таковой (будь то слово, ч словосочетание или графический символ) может мыслиться не только в связи с обозначаемым, то есть с тем, что можно было бы назвать денотатом знака [Bedeutung], но и в связи с тем, что мне хотелось бы назвать смыслом знака [Sinn]; смысл знака — это то, что отражает способ представления обозначаемого данным знаком .. . Имя выражает свой смысл и обозначает свой денотат» [Фреге, 1997 (1892), с. 354, 358]. Вместо терминов «смысл» и «денотат» Патнэм использует термины Карнапа «интенсионал» и «экстенсионал». Экстенсионал определяется интенсионал ом, который «представляет собой множество дескрипций свойств и характеристик, ч которые присущи обозначаемому им объекту (или объектам). Это положение восходит к теории дескрипций Рассела, согласно которой даже обычное имя собственное является «скрытой» или «сокращенной» дескрипцией» [Макеева, 1997, с. 123].
Также для описания механизма установления референции используется понятие аналитической истины: «предложение считается аналитическим, если его истинность устанавливается на основе интенсионалов входящих в него терминов. Если Р - свойство, входящее в интенсионал термина Т, то утверждение "Все Т есть Р" является аналитически истинным, а в соответствии с традиционной трактовкой аналитической истины оно является априорным и необходимым. Отсюда следует, что обладание характеристиками, включенными в интенсионал термина, образует необходимое и достаточное условие для отнесения объекта к экстенсионалу данного термина» [Там же]. «Теория естественных видов», относится к словам, обозначающим животных, растения, природные вещества, физические величины: например, і тигр, лимон, вода, электричество. Патнэм показывает, что «традиционное» значение, как совокупность необходимых и достаточных условий, не может служить для установления референции. «При традиционном подходе значение термина золото формулируется в виде дескрипции «тяжелый, неокисляющийся, твердый металл желтого цвета, растворимый в царской водке» или в виде любой другой аналогичной дескрипции, и предполагается, что любой объект, обладающий перечисленными свойствами, является золотом» [Там же, с. 124]. Однако» во-первых, существуют аномальные представители видов - золото в газообразном состоянии и т.д.; во-вторых, ч под описание могут подходить объекты, которые не принадлежат к данному виду, например, металл с похожими свойствами, но с другим атомным весом. Другими словами, значение - это не способ указания на экстенсионал, т.е. на референта, т.к. оно не даёт исчерпывающего (идентифицирующего) описания объекту реального мира. Слово (или, по крайней мере, его употребление) указывает на объект напрямую, не обращаясь к значению, как «жёсткий указатель (десигнатор)» С. Крипке.
Значение же управляет семантическим функционированием, терминов в речи и отделяется от референциальной функции. Патнэм предлагает «определить «значение» не ч путём выбора некоторого объекта, который затем отождествляется со значением, а путём задания нормальной формы (или, скорее, типа нормальной формы) для описания значения» [Патнэм, 1999 (1975), с. 230]. Патнэм описывает «нормальную» форму для описания значения слова как последовательность или «вектор», включающий следующие компоненты: 1) і синтаксические маркеры данного слова, например, «существительное»; 2) і семантические маркеры слова, например, «животное», «промежуток времени»; 3) описание дополнительных признаков стереотипа, если таковые имеются; 4) описание экстенсионала. Компоненты вектора, кроме описания экстенсионала,, представляют гипотезу о компетенции говорящего. Таким образом, чтобы представлять значение слова «вода», говорящий должен усвоить, что это (1) существительное; (2) природная субстанция, жидкость; (3) бесцветная, прозрачная, без вкуса, утоляет жажду, но знание (4), т.е. факта, что вода имеет состав Н20, не является обязательным. Патнэм отмечает, что «в обыденном употреблении слово «стереотип» выражает общепринятое (часто предумышленное) представление (которое может быть совершенно неточным) о том, на что похож, чем является и как ведёт себя X»4 [Там же, с. 207]. Патнэм пишет, что его трактовка стереотипа включает некоторые черты обыденного употребления слова: «я не касаюсь предумышленных представлений (кроме тех случаев, когда сам язык таков), но меня интересуют общепринятые представления, которые могут быть неточными» [Там же]. Для теоретического объяснения термина «стереотип», Патнэм вводит понятие «лингвистического обязательства» (linguistic obligation). Существует один определённый стереотип, который обязателен в данном языковом коллективе (linguistic community), хотя человек может иметь и другие стереотипы. Обращаясь к слову тигр, Патнэм пишет: «сказать, что полосатость — это часть (лингвистического) стереотипа слова5 тигр, значит признать обязательным для человека, усвоившего слово тигр, знать, что стереотипные тигры полосаты - в том же самом смысле обязательности, в каком человек, говорящий о львах по-английски, обязан указывать, говорит ли он о них в единственном или во множественном числе» [Там же, с. 209].
Стереотипы в «Словаре народных стереотипов и символов» Е. Бартминьского
В концепции Е. Бартминьского стереотип выступает как одно из центральных понятий в этнолингвистике — науке, которая занимается «субъектной реконструкцией культуры и изучением менталитета её носителей (субъектов), их способов концептуализации мира, запёчатлённых в языке» [Бартминьский, 2005, с. 33]. Бартминьский обращается к термину «стереотип» в процессе создания словаря языка польского фольклора. Для составления словарной дефиниции, адекватной народному восприятию мира, «опыт словарей литературного языка с ориентацией на научные дефиниции, указывающие необходимые и достаточные признаки, оказался непригоден, т.к. за этими определениями стоял учёный, а не обычный, средний носитель языка» [Толстая, 2005, с. 14], поэтому используется концепция X. Патнэма.
Бартминьский определяет стереотип как «субъективно детерминированное представление о предмете, охватывающее как описательные, так и оценочные признаки, а также являющееся результатом интерпретации действительности в рамках социальных познавательных моделей» [Бартминьский, 2005, с. 189]. Подобно французским исследователям, он видит присутствие стереотипов во всём лексиконе языка, говорит о существовании стереотипов скупого шотландца, хитрой лисы, стереотипных представлений целых событий со сложной внутренней структурой: кровавая революция, весёлая свадьба и т.д.: «процессы стереотипизации охватывают мышление и высказывания о людях, а также о предметах и событиях» [Бартминьский, 2009, с. 12].
Как и Анскомбр, Бартминьский говорит об элементарных стереотипных суждениях, как-то: «Мать заботится о ребёнке»; «Шотландцы скупы»; «Собака кусается» и т.д., в которых проявляется «неточная субъективная генерализация, т.е. неосознанное приписывание какого-либо свойства всем объектам класса, объединяемого с помощью данного названия» [Бартминьский, 2005, с. 165], однако он впервые делает акцент на субъекте, для которого стереотип существует. По Бартминьскому, полная запись элементарного стереотипного суждения включает две части: то, о чём говорится (dictum), и то, кто говорит (subjectum), например «Поляки считают, что типичные (по мнению поляков) французы остроумны» [Там же, с. 166]. Субъективацию суждений вводят модификаторы «типичный», «настоящий», «нормальный», «обычный», «средний», которые отсылают к некоему субъекту, устанавливающему норму, хотя и не всегда проявляются на поверхности: «элементарное стереотипное суждение с указанной семантической структурой может функционировать на поверхности текста в полной и редуцированной форме» [Там же].
На наш взгляд, одним из важнейших положений в концепции Бартминьского является выделение различных вариантов стереотипа, основанное на разграничении ассертивной модальнорти (X «реальный, такой, какой есть») и модальности долженствования (X «идеальный, такой, какой должен быть»)" . Для некоторых денотатов, с одной стороны, существует стереотип «нормального», «типичного» представителя класса, в терминологии Бартминьского, образ: «обычный студент занимается только перед экзаменом», а с другой, стереотип «идеального» представителя класса, образец: «образцовый студент всё время учится». Нам представляется, что, по крайней мере в русском языке, существуют конструкции, в которых, независимо от воли говорящего, возможно обращение только к образу (студент как студент = «обычный») или образцу,(вот это студент так студент! Студент с большой буквы = «образцовый»), и конструкции, в которых говорящий сам, в зависимости от коммуникативной задачи, выбирает, к какой разновидности стереотипа апеллировать (вести себя как студент и т.д.) (подробнее об этом см. главу 2). Согласно данным Бартминьского, изложенным в статье «Как изменяется стереотип немца в Польше» [Там же, с. 252—278], в стереотипе-образце происходит зеркальное отражение «черт реального образа с изменёнными на плюс знаками оценки (при возможном сохранении без изменений тех типичных признаков, которые имели дополнительную оценку)» [Там же, с. 260], т.е. стереотип-образ является первичным, а от него уже «отталкивается» стереотип-образец. Также Бартминьский отмечает, что «респонденты, которые, характеризуя вместе несколько типичных представителей народов (немца, еврея, поляка), давали явно контрастные ответы, в то же время обнаруживали сильную склонность к сближению идеальных образов разных народов. ... Появились замечания, что «хорошие (черты не зависят от национальности»
Семантическая доминанта категории одушевлённости / неодушевлённости
Категория одушевленности / неодушевлённости для существительных русского языка традиционно считается классифицирующей, т.е., по определению В. А. Плунгяна, без остатка разбивающей множество лексем русского языка на непересекающиеся подклассы, каждый из которых характеризуется своим значением данной грамматической категории [Плунгян, 2000, с. 125]. Наряду с категорией рода, категория одушевлённости входит в грамматическую категорию согласовательного класса, впервые выделенную А. А. Зализняком [Зализняк, 1967]. Зализняк предлагает рассматривать категорию синтаксической одушевлённости как один из различительных признаков категории согласовательного класса, т.к. «для данного признака существует синтаксическая задача, для которой релевантен только он один» [Там же, с. 74]. Очевидно, что за синтаксической одушевлённостью стоит определённая семантическая доминанта (термин Плунгяна), т.е. «некоторая понятийная классификация, некоторый способ концептуализации мира, закрепляющий в грамматике важные в данном типе. культуры различия между объектами (т.е. ту систему признаков, которая в работах по психологии называется «естественной категоризацией» или «наивной таксономией»)» [Плунгян, 2000, с. 152]. Плунгян отмечает, что объём классов живых существ может различаться в разных культурах: «так, в славянских языках (где признак одушевлённости играет большую роль) деревья не входят в этот класс, а в алгрнкинских языках - входят; напротив, в русском языке одушевленными являются названия игрушек, изображающих і живые существа (куклы, солдатики, шахматные фигуры и т.п.), и некоторых других артефактов; ср. также характерное различие по одушевлённости у русских лексем труп (НЕОДУШ) и покойник (ОДУШ)» [Там же, с. 153]. Будучи классифицирующей, категория синтаксической одушевлённости должна характеризовать лексему независимо от контекста и от реальной (семантической) одушевлённости. Тем не менее, как показывают данные М. В. Русаковой [Русакова, 2009], в случаях, когда «одушевленные или неодушевленные существительные путем переноса значения начинают обозначать объект противоположного онтологического класса» і синтаксическая одушевлённость может меняться. Русакова рассматривает идиоматические сочетания белый воротничок и синий воротничок: «при употреблении обоих сочетаний наблюдается вариативность оформления в категории н/о. Однако существенно то, что количественные характеристики реализации вариативности у рассматриваемых сочетаний статистически значимо разнятся: сочетание белый воротничок употребляется по одушевленному варианту гораздо чаще.
Существенно то, что сочетание белый воротничок появилось в русском языке раньше, чем синий воротничок. Полученные факты свидетельствуют о том, что производная комплексная единица с переносным значением в своем развитии двигается от реализации категории н/о в. соответствии с исходной формой к реализации этой категории в соответствии с результирующим (производным) значением» [Там же]. Таким образом, семантика выражений вроде белый воротничок оказывает влияние на их синтаксическую одушевлённость. і В этой же работе приведено корпусное исследование, где рассматривается вариативность форм куклы и кукол в В.п. в контекстах НКРЯ. Согласно полученным данным, «форма кукол не выражает ни значения одушевленности, ни значения неодушевленности. Форма же куклы является маркированной по этому признаку и употребляется в тех случаях, когда говорящие мыслят о куклах как о неодушевленных объектах» [Там же]. Также показательны результаты эксперимента Русаковой, посвященного сочетаемости синтаксически одушевлённых существительных с числительными несколько I нескольких.
Как известно, в В.п. с н неодушевлёнными существительными допускается только форма несколько; с одушевлёнными существительными возможна вариативность: вижу несколько / нескольких человек. Таким образом, по Русаковой, те объекты, которые обозначаются лексемами, употребляемыми с формой нескольких, следует трактовать как более одушевлённые, чем объекты обозначаемые лексемами с формой несколько. В эксперименте были использованы 82 одушевленных существительных были распределены по следующим классам: «мужчины», «женщины», «млекопитающие», «птицы», «насекомые», «пресмыкающиеся» і (гад) и «рыбы» и оценены по их сочетаемости с формами несколько и нескольких. По результатам, «выяснилось, что доля формы несколько довольно систематически возрастает от класса «мужчин» к классу «рыбы и гады» в приведенном порядке; следовательно, именно у этом порядке уменьшается «степень одушевленности» существительных в восприятии носителей русского языка. ... Данные показывают, что в целом мужчины «одушевленнее» жетцин, женщины «одушевленнее» (других) млекопитающих, млекопитающие «одушевленнее» птиц, птицы «одушевленнее» насекомых, которые в свою очередь «одушевленнее» пресмыкающихся и рыб.
Описательные и оценочные признаки
Как мы уже писали выше, (стереотип-)образ (представление о типичном объекте или ситуации) является основной разновидностью стереотипа, производными от которого являются образец (максимально реализующий функцию денотата и лишённый недостатков стереотипа образа) и эксцесс. Таким образом, при использовании диагностических конструкций, допускающих отсылку к нескольким разновидностям стереотипа, чаще происходит обращение к стереотипу-образу. Для выявления признаков стереотипа-образца и стереотипов-эксцессов мы использовали специальные однозначные конструкции. В настоящем разделе мы сначала рассмотрим признаки стереотипа-образа, а затем остановимся на признаках образцового иностранца, который можно выделить по данным текстов. Что касается стереотиповгэксцессов, то, по данным текстов, выделить их не представляется возможным. I Стереотип-образ иностранца представлен достаточно широко: данные текстов позволяют описать его внешний облик (1-3), внутренние качества (4 6), социальное положение (7), положение в России (8-13), знание русского языка (14-16). (1) Иностранец отличается от русских по внешнему виду. (1) И в этот момент в кабинет вошла иностранка. Не надо быть великим физиономистом, чтобы понять это, потому что иностранцы отличались от нас, как сверкающий свежей краской и хромом «Мерседес» от побитого и заезженного «Запорожца». (Борис Левин. Блуждающие огни. 1995) (2) Тут росли не случайные одуванчики, а высокой породы цветы, и трава была выстрижена ровненько по всему периметру, а вокруг лавочки хорошего дерева лежал нежный песок, такой чистый и промытый, как будто он не русский песок с ближнего карьера, а песок-иностранец. (Галина Щербакова.Митина любовь. 1996) (2) Иностранец улыбается. (3)
Она слышала, что все иностранцы все время улыбаются, такая уж у них, у иностранцев, сущность. (Татьяна Устинова. Подруга особого назначения. 2003) (4) Улыбающиеся иностранцы манили русских женщин спортивными успехами, здоровым образом лшзни, любовью к животным и классической музыке. (Галина Щербакова. Армия любовников. 1997) (5) Он улыбается стюардессе улыбкой иностранца возвращающегося домой. Ничто в нем не выдает уроженца этого города, этой страны, (интернет-источники) (6) Он привлекает к себе внимание неславянским лицом, широкой улыбкой, заинтересованностью во взгляде, несвойственной нашему обывателю. В общем, типичный иностранец (интернет-источники) (7) 83-летний Олег Григорьевич с виду типичный иностранец — светлая одежда, тонкая дорогая оправа очков, часто улыбается, в поведении какая-то детская непосредственность, в речи специфический иностранный акцент... (интернет-источники) (8) Вооружившись большим чемоданом, карманным словариком и улыбкой иностранца, захожу в здание Центрального железнодорожного вокзала, (интернет источники)
В интернет-источниках мы встретились с употреблением выражения иностранная улыбка в качестве синонима выражению голливудская улыбка, т.е. улыбка, открывающая ровные белые зубы . (9) На соседней лавочке сидел Анатолий. У Анатолия были короткие белые шорты, белые кроссовки с белыми носками и белоснежная иностранная улыбка (интернет источники) (10) О гом, нужна ли нам "иностранная" улыбка, рассказывает врач-ортодонт Л ганского ортодонтического центра Александр МИШИН, (интернет-источники) (3) Иностранец хорошо одевается. (11) - Сегодня в клубе будут танцы, все будут модные, как иностранцы, - сказал молодой подонок со стальной подвеской под носом. (Вадим Месяц. Лечение электричеством // «Урал», 2002) (12) Сергей намеренно надел смокинг. Он знал, что в России на модные тусовки ходят и в джинсах, но хотел, чтобы его принимали за иностранца, причем за богатенького благовоспитанного буратинку. (Елизавета Козырева. Дамская охота. 2001) (13) аріє, присоединюсь к masheenistoff, точно Вы как настоящий иностранец ;-) Мне всегда нравилось, то как иностранца можно сразу по одежде вычислить)) Настолько действительно они стильно и элегантно выглядят! (интернет-источники) (14) Что-то уже объединяло ее и молчаливого Кольку: они гуляли и глазели вокруг, будто иностранцы. (О. Славникова. Стрекоза, увеличенная до размеров собаки. 1995-1999) (15) Художники, рисующие шаблонные портреты, музыканты, играющие стереотипную музыку, торговцы, продающие однообразные сувениры, иностранцы со стандартным интересом в глазах, москвичи с привычным раздражением пробегающие мимо матрешечной бутафории... (С. Лукьяненко. Ночной дозор. 1998) (16) Хорошо что не утратил любопытства к жизни: пусть хоть это и любопытство иностранца. Что вызывает любопытство? А почти все: воздух здешний, крапива, лопухи, рябины. (А. Ильянен. И финн. 1997) (17) Если в глазах обычного иностранца можно прочесть множество эмоций, таких как восторг, любопытство, усталость, отвращение и прочее, то во взгляде питерского иностранца вы всегда увидите только мужество и отвагу. (А.Басов, иностранцы в Питере. 2003) ( (5) Иностранец экономен. (18) «А вот иностранцы, как правило, прижимисты, их наши официанты не любят», — продолжает он. (интернет-источники) (19) А: я читала, что голландцы - очень экономные люди Б: Ну да.... все иностранцы экономные, (интернет-источники) (20) Причина тому - не только свойственная иностранцам экономия, (интернет источники) (6) Иностранец соблюдает правила. (21) А поскольку иностранцы с их «белой» бухгалтерией налоги в бюджет города и так платят исправно, исчезнет главный предмет борьбы за московскую рекламу: нигде не учтенный поток наличных, которым рекламные фирмы расплачиваются сегодня с « городскими чиновниками в обход налоговых законов. (Анна Филимонова, Борис Устюгов. Рекламные щиты стали боевыми (2002) // «Известия», 2002.07.28) (22) Иностранцы обычно удивляются той легкости , с которой русские могут нарушать собственные законы по необходимости или просто так. (интернет-источники) (7) Иностранец вежлив. (23) Иностранцы, как правило, люди вежливые, и они будут Вас хвалить за прекрасный, "неотличимый от них язык"(интернет-источники) (24) И это при том, что хваленая вежливость иностранцев - тоже бред сивой кобылы, (интернет-источники)
